Рассказ о купце, от которого отвернулось счастье. В этом рассказе заключены назидания для мудрецов и мудрые изречения для разумных мужей

– Да будет падишах вечен, – начал Бахтияр. – Рассказывают, что в древние времена жил в городе Басре некий купец. У него были несметные сокровища и огромное состояние. Он часто разъезжал по делам торговли и не мог нарадоваться судьбе и удаче. Поскольку путешествие по морю приносит большой успех и терпение в опасностях моря – большую прибыль, он непрестанно цитировал стих: «Тот, кто домогается моря, пренебрегает ручейками» – и повторял пословицу: «Соседствуй с царем или морем». Он проводил время в плаще юности и в прохладе вина. Весна его желаний была свежа, деревья его наслаждений были зелены, на лужайке его жизни распустились розы, на ветвях его удовольствий приходили в восторг соловьи радости.

Но случилось так, что по воле небес, по желанию своенравного небосвода его дела опрокинулись, верные решения стали превращаться в заблуждения, добрые побуждения стали оборачиваться противоположностью. Осень невзгод изменила свежий цвет его радостей и желаний, а ветры горестей остудили Дыхание его жизни.

Купец дивился и говорил себе: «Надо мне что-то придумать, найти какой-нибудь выход из этих трудностей. Сказано же: «Не сотворил господь болезни, чтобы не сотворить одновременно и зелья от него. Для каждого недуга есть лекарство, и каждая беда приходит и к концу». И еще он подумал: «Я многие годы странствовал по закоулкам мира, много раз я обменивал монеты истин и аллегорий, а жизнь в конечном итоге подарила мне одну лишь скорбь да страх вместо уважения.

И поскольку великие опасности не обернулись выгодой поскольку путешествия в Ирак не принесли мне снисхождения судьбы, поскольку лучшие друзья оказались плутами, поскольку мои кости не принесли выигрыша, уж лучше мне удалиться от мира и жить в уединении, не ведая тягот».

Мудрецы знают, что за радостями вина следует губительное похмелье. Ни один влюбленный не видел еще ночи свидания и наслаждения без того, чтобы не последовало за нею сто дней разлуки, разлуки, приносящей сотню бед. Тот, кто не ведает тонкостей коварства судьбы, кто не поднимается от низин животной тупости до вершин обладателей высоких помыслов, каждый миг лицезреет и весну и ноуруз, каждое мгновение он видит и дей и таммуз. Как говорят: «Мир – обитель тлена, ни для кого он не пребудет в одном состоянии: или благоденствие исчезает, или приходит беда».

«Уж лучше мне, – продолжал он размышлять, – поселиться в окрестностях Басры, не зная ни забот, ни тягот, и стойко отражать удары судьбы. С тем, что у меня осталось я стану дожидаться лучших времен, буду жить так, чтобы в эти оставшиеся годы с меня не упал покров доброго имени, чтобы на закате жизни не обрушилась основа моего достатка.

Ибо смотреть на карман и в миску посторонних людей – все равно что сеять семена несчастий, горестей и унижения. Нельзя, как муха, садиться к первой же миске; нельзя, словно сор, падать в каждую лохань. Надо быть и розой, и соловьем: украшать каждое общество, словно роза, своим цветом и ароматом и услаждать слух каждого, словно соловей, своими песнопениями.

На оставшиеся деньги купец приобрел разной пищи и подумал: «Люди нуждаются в провизии и пище более, чем в любом другом товаре. Весной я продам эту провизию с большой выгодой. Сдается мне, что таким путем я изрядно заработаю и получу хорошую прибыль.

И он проводил все время, и утро и вечер, в надеждах и упованиях. Но по юле небес и божественного рока случилось так, что весной провизия подешевела, ее стали отдавать за гроши, а на базаре продуктов было полным-полно. Посмотрел и купец видит, что товар его обесценился, что сам он стал мишенью для стрел судьбы.

Купец был поражен, но он не решился продать накопленную провизию в убыток и подумал: «Подожду-ка, может быть, в следующем году цены повысятся»

Но на следующий год по воле божественного рока и бесконечной божьей милости произросло из лона земли столько растений, выпало с небес столько дождя, что каждая колючка превратилась в базилик, каждый бурьян стал ромашкой. Солнце стояло в погребке созвездия Рыбы , а небо все еще было облачено в зеленую накидку, дарованную десницей умеренности судьбы. И всюду, где росли травы, они пили животворный щербет.

Купец тяжело переживал такой оборот событий, однако решил: «Продавать в убыток нет смысла. Лучше пока воздержусь от продажи и сохраню зерно».

Но нежданно-негаданно в его амбары просочилась вода, и все зерно сопрело. Люди стали поносить и бранить его, а ему пришлось заплатить изрядные деньги, чтобы выбросить сгнившее зерно в степь. Как говорят арабы: «Домогавшийся рогов лишился ушей».

Это была для него беда за бедой, лишняя гиря на весах его скорби. Люди, видя, как выкидывают сгнившее зерно, проклинали его и поносили. Одни говорили:

– Зловеще лицо владельца зерна! Другие говорили:

– Позорно дожидаться голода и дороговизны! Пророк сказал: «Да будет проклят перекупщик!»

Купец был поражен, ведь он опозорился перед людьми, верующие люди записали его в число неверных.

Купец убедился, что поступал неправильно. Он вновь собрал немного денег на товар и направился в Бахрейн. В ушах у него раздавалось карканье ворона разлуки, а он говорил себе: «Попытаю судьбу еще разок. Или я выиграю, или проиграю все. Как говорят: «Или царство – или гибель».

Итак, он вошел в компанию с приятелями и сговорился с купцами, сел на корабль, вручил поводья удачи утреннему ветерку и стал днем и ночью прислушиваться к голосу моряков.

Они плыли три дня и три ночи, как вдруг подул бортовой ветер из отдушин рока и разбил доски корабля, словно скрижали Мусы, а души находившихся на корабле разбились, словно души детей Израиля. У корабля не осталось ни палубы, ни обшивки, паруса больше не держали ни мачты, ни канаты. Корабельщики все погибли, купец же уцепился за обломок скалы. Он то трепетал от страха перед акулами, то молил бога спасти его от морских чудищ и непрестанно повторял слова: «И когда они сели на корабль…» Ветер, будто топором, тесал обломок доски на поверхности волн морских, играл им и каждый миг словно переносил из одного мира в другой. А купец, который, казалось, висел между небом и землей, говорил про себя: «Если я спасусь из этой пучины, если суждено прожить мне еще хотя бы один день, то я вернусь к жене и детям и буду доволен одной лепешкой на два дня».

И наконец после долгих часов страданий подул попутный ветер и выбросил купца на берег. Купец, с голодным нутром, голым телом и скорбным сердцем, худой и бледный, двинулся по безлюдной пустыне, надеясь найти или спутника, или приют.

Он шел весь день и всю ночь и вдруг увидел гору, зелень которой была столь прекрасна, что даже отражалась в небе.

«Идти в этом направлении, – сказал он себе, – самый верный путь!» – и погнал коня намерения прямо к горе. Дорога привела его к селению. Это была обильная и приятная земля прохладных ветерков и прелестных видов: лужайки там смеялись, тучи плакали, небо было подобно эфиру, а земля – амбре. Посередине селения он увидел красивый дом с высоким балконом, широкими воротами, высоким порогом и приемным залом. Хозяин дома, богатый дихкан и состоятельный хадже, сидел на балконе, а перед ним стояли слуги и рабы. Дихкан увидел с балкона купца, горестного и лишенного радости, увидел на его лице пыль странствия по чужим странам и следы печали. Он подозвал странника и стал расспрашивать о его злоключениях. Купец рассказывал ему свою горестную историю л сверлил слезы остриями ресниц. Дихкан дивился чудесам и изменчивости судьбы, в нем росло изумление удивительными приключениями и неслыханными превратностями жизни пришельца, и ему стало жалко скорбного чужестранца. В общем, он велел тотчас предоставить купцу жилище, обеспечить довольствием, дать одежду. Это был конец горестным скитаниям несчастного.

Купец пришел в себя под сенью великодушия благородного мужа и после долгого ночного бдения уснул в тени благ, непрестанно повторяя стихи:

Слава благородному мужу, который способен встретить чужестранца и отереть пыль с бледного лика рукавом великодушия! Да сгинет добро, которое не станет бальзамом для скорбящего; греховно богатство, которое не станет лекарством для раненого.

Как говорят: «Предупреди богатство скупца о превратностях судьбы и о наследнике». Богатство скупца становится или мишенью для стрелы напастей, или же лакомым куском для наследника. А богатство мудрых мужей, как уверяют миряне, есть необходимо сущее. Ведь говорится: «Кто щедр, тот и властвует».

Сказано же: «Щедрость – это слова человечности в лучах духовности».

Одним словом, дихкан вручил купцу власть над имением и сказал:

– Будь управляющим в доходах от посевов и скота, судьей в спорах и примирениях.

А случилось так, что в этом году собрали хороший урожай, зерна было настолько много, что купец вернул понесенные убытки благодаря божественному промыслу и божьей милости. Когда солнце из созвездия Рака перешло в созвездие Льва , зерна в колосьях стали твердыми. Купец подсчитал вознаграждение за свои труды и увидел, что плата будет высока и что вознаграждение влечет радость. Он подумал: «Надо позаботиться, чтобы дихкан уплатил мне полностью. Самое верное – это утаить без его ведома то, что мне полагается, дабы не оказаться обделенным. Если он отдаст Мне всю причитающуюся сумму, то я верну ему припрятанное зерно. Если же он не заплатит, то я избавлю себя от переживаний из-за утраты своей доли».

И вот, когда зерно было обмолочено, а тока выметены, купец взял свою долю урожая и спрятал в пещере. Но по воле случая пронюхали об этом воры и украли ночью зерно.

Урожай привезли в закрома дихкана, и он, убедившись что сбор велик, велел уплатить купцу вознаграждение за труды. Тому отправили долю фруктов и плодов. Купец, увидев выделенную ему часть урожая, поцеловал прах перед дихканом и сказал:

– Да пребудешь ты вечно! Я не думал, что в сем просторном мире живет человек с сердцем как море. Твое благородство – священная щедрость, твое ремесло – дарить и усердствовать в дарах. Я сомневался в том, что ты уплатишь мою долю, подозревая, что ты обойдешь меня, и уже взял то, что мне причиталось, и спрятал в пещере на горе. А ты по великодушию своему не сократил моего вознаграждения, поэтому я пойду к пещере, возьму спрятанное зерно и вручу хранителю.

Он и не ведал, что кто-то уже побывал там и забрал все зерно!

Купец взобрался на гору, но не нашел ни зернышка. А дихкан, прослышав об этом, разгневался на купца за нечестность и за обман, велел отобрать у него выданное вознаграждение и прогнать из округа с позором.

И вот купец, без хлеба и воды, без еды и покоя, побрел по пустыне, где нет помощи, повторяя пословицу: «Твои руки полны, уста твои дуют».

Наконец он вышел на берег моря и повстречал там ныряльщиков. Увидев купца, они сразу догадались о его состоянии. Чело бедняги покрывала пыль скитаний по чужим странам, а сам он был потрясен горестями судьбы.

– Что с тобой? – спросили они. – Почему ты странствуешь по свету без коня и припасов?

– История моя длинная, – отвечал купец, – пути мой лежали и по низинам, и по высям.

Купец стал рассказывать о том, какие тяготы он перенес; он сверлил кончиками ресниц жемчужины слез и горевал.

Сказал пророк: «Воистину я жалуюсь Аллаху на свою скорбь и горе».

Ловцы жемчуга сжалились над ним и сказали:

– Надо почитать этого мужа и воздать ему должное за его прошлое.

И они решили нырнуть в море и отдать ему то, что найдут там: тощее или жирное, дорогое или дешевое.

И вот ныряльщики извлекли из морских глубин шесть драгоценных жемчужин, каждая из которых стоила царской казнь и была достойна украсить шаханшахский венец. Купец взял те жемчужины, и сердце его преисполнилось силой, в теле же разлилась радость. Он вновь обрел то, что порождает уверенность, к нему вернулось то, что облегчает жизнь.

– Весна моей жизни, – сказал он, – вновь обрела свежесть, а горечь моих дней обернулась сладостью!

И вот с радостным сердцем купец направился в Бахрейн. Но случилось так, что по воле судьбы его спутниками оказались воры. Купец опасался ехать вместе с ними и потерял голову, страшась общения с ними. Он подумал: «После долгих бед я нуждаюсь в исцелении, моей злосчастной судьбе нужна искренняя дружба. Если эти злокозненные приятели и проклятые спутники проведают о моих жемчужинах, то они без промедления прольют мою кровь!»

И купец спрятал жемчужины во рту. А две жемчужины он вытащил изо рта и положил в карман в ожидании, чем разрешится тягость этой ночи, что покажет изменчивое время.

Они проехали немного, но вдруг купец раскашлялся и жемчужины выпали у него изо рта. Воры, увидев такое, стали истязать купца, приговаривая:

– То, что было во рту, выпало. А теперь живо отдавай то, что ты спрятал в рубище!

Но как они ни искали, не смогли найти две спрятанные жемчужины. Тогда они связали его и бросили в степи.

Купец лишился чувств от истязаний, лежал без сознания, Утратив то, чего так жаждал. Мимо него ехал в город крестьянин. Он увидел, что на земле лежит человек, проливая слезы скорби, тяжко вздыхает и жарится на огне страха. Крестьянин слез с осла, окропил его водой. Купец пришел в себя и рассказал крестьянину о своих злоключениях, а потом попросил:

– Отвези меня в город, воры ограбили меня, похитили все мое состояние и предали во власть горестей и скорбей.

Крестьянин усадил его на осла, и они поспешно двинулись в город. Увидев город, купец возликовал, и мирские горести покинули его.

«Слава Аллаху, – подумал он, – что у меня остались две жемчужины. Я продам их и буду жить безбедно на вырученные деньги и понемногу накоплю достаток».

Он немедля отправился в ювелирный ряд, вытащил обе жемчужины и показал старому ювелиру. Старик увидел две жемчужины чистейшей воды, которые излучали блеск самоцвета и пламя чистоты, свет и сияние. Ювелир тотчас схватил купца за ворот и закричал:

– Эй, дерзкий убийца! У меня похитили много сокровищ и эти жемчужины в придачу! А ну, сознавайся, куда ты девал мои драгоценности? Где ты их спрятал?

Тут сбежались люди и стали говорить купцу:

– Верни добром сокровища этого мужа, а не то отберут силой и тебе придется худо.

Купец стал было рассказывать историю своей жизни, говорить о потере имущества, о странствиях и Путешествиях, но никто не хотел ему верить, и беднягу в горестном состоянии отправили в темницу, заковав в кандалы. Купец склонил голову на колени и предался горестным размышлениям в узах печали, лишенный радостей жизни.

Но вот по воле случая один из тех ловцов жемчуга пришел в темницу навестить друга, желая вызволить его из заключения. Он увидел купца, который лежал на боку, опечаленный. Стоило ему увидеть ныряльщика, как он тут же закричал:

– О любезный брат и друг в беде и удаче! Помоги мне!

– За что тебя заточили сюда? – спросил ловец жемчуга. – Что за беда с тобой приключилась?

Купец рассказал ему о своих злоключениях, а ныряльщик тут же пошел к друзьям и сказал им:

– Поднимайтесь, давайте вызволим того благородного мужа из темницы. Ведь говорят: «Помогай своему брату независимо от того, насилуют ли его или сам он насильничает».

Ныряльщики отправились к правителю города и заявил:

– Такой-то купец обижен, он лишился счастья и благоденствия. Прежде он был богатым и великодушным мужем, но в шахматах надежд получил мат, его состояние проглотили превратности мира. Те две жемчужины принадлежат ему, это – го законное имущество. А ювелир – обманщик и насильник, бессовестный и коварный человек.

Эмир тут же отправил ювелира в темницу, а купца выпустил, попросив извинения. «Кто слушает, тот освобождает, а правда украшается прощением».

Когда купец пришел в себя, правитель велел отправить его у баню и выдать ему полное одеяние.

Эмир оказал купцу покровительство и благоволение и сказал:

– Этот муж испытал всю несправедливость коловращения судьбы и испил горечь несчастий рока. Он достоин быть приближенным собеседником и сотоварищем любого шаха.

Он вручил купцу сокровища и передал ключи от казны. Жизнь купца пошла на лад, яства его жизненного пути стали приемлемыми, его бледное лицо приобрело цвет аргавана, его обиженная судьба стала лучезарной.

И вот однажды купец сидел в эмирской сокровищнице, как вдруг сверху на него посыпалась земля. Посмотрел он и увидел мышиную нору, которая вела сквозь стену. Он хотел было заделать отверстие, но часть стены отвалилась, и получилось нечто вроде окошечка в царские покои. Он заглянул в отверстие, а за стеной как раз сидела красавица шахиня, и шах предавался с ней утехам любви. Купец нечаянно посмотрел в покои, а падишах встретился с ним взором. Он позвал слугу и приказал:

– Узнай, кто там подглядывает в мой гарем, как тать! Выколи ему тотчас глаза, ибо предатели не заслуживают снисхождения. Как говорят: «И глаза прелюбодействуют!»

Стражник побежал, схватил купца и выколол ему оба глаза.

– Да будет тебе известно, о великий падишах и повелитель мира, – закончил Бахтияр, – что никто не в состоянии противостоять намерениям небес и злой судьбы. Я нахожусь в таком же положении, как тот купец, игральные кости которого падали не по его желанию, а судьба дарила не по его дарованиям

– Великодушие шаха в том, – продолжал он, – чтобы прощать раненных превратностями и убиенных бедами, чтобы не спешить с казнью осужденных. Быть может, моя невиновность будет доказана и светильник моего освобождения еще загорится.

Падишах выслушал рассказ, а солнце в это время было как раз в зените. Он приказал заковать Бахтияра в цепи, отправить в темницу и передать стражникам.

На другой день, когда просторы вселенной благодаря милости великого светоча стали жасминовым садом, а местные холмы и пригорки прелестью уподобились лужайкам, желтыми розами которых были лучезарные лучи, а красными розами – лилии с янтарными лепестками, падишах явился в тронный зал и заговорил о Бахтияре со вторым везиром.

– О падишах, – сказал тот. – Отдай этого малого мне, я его подвешу на виселицу вниз головой и велю бить камнями так сильно, чтобы это послужило назиданием для других и примером для всех людей.

Падишах приказал повесить Бахтияра. Когда его привели в тронный зал, шах сказал:

– Эй, проклятый раб, преступный молодчик! Я приказал тебя повесить, ибо казнить тебя – это наивысшая справедливость, убить тебя – сама премудрость.

– Да будет сопутствовать жизни падишаха счастье и радость, – сказал Бахтияр. – Темницу придумали древние цари и мудрые мужи. Того, кого заточают в темницу, как бы лишают жизни: он действительно убит и казнен. Не спеши с моей казнью, ибо я не могу ни бежать, ни защищаться. Быть может, падишах слышал историю о том ювелире, который спешил жить, так что его постигло то, что постигло, и он увидел то, что увидел.

Приказал падишах рассказать ему историю, и Бахтияр раскрыл уста и начал.