— Проходите, присаживайтесь, — Нельсон указал на стоящий в центре холла невысокий квадратный стол, вокруг которого были расставлены самые обычные офисные стулья. — Сейчас мы будем завтракать.

Он обернулся к дверям и что-то сказал одному из своих людей на странном языке, очевидно, жаргоне, из которого Андрей уловил лишь выражение «sweet chicks».

— Вся эта улица, начиная от дома Винса и заканчивая «Ралфс бейкери» увешана моими камерами, — проговорил Чарли, когда охранники покинули холл. — Сюда, вообще, нечасто кто-нибудь забредает, а уж чтобы вот так подкрасться к моему дому — такого давненько не случалось.

— Видите ли, сэр, — Андрей опустился на один из стульев, — мы направляемся в Чикаго, на заработки, и вчера поймали «попутку» южнее Порт-Гурон. Но этот шутник-водитель…

— Последнее время, — повысил голос Чарли, — в моем городе стало появляться много русских. Все они вооружены, все, как один, ползают по даунтауну и, попадая ко мне, рассказывают одну и ту же историю про «заработки»… Вы ведь — русские, не так ли?

Дверь холла вновь распахнулась, и вошел высокий боец. Приблизившись к столу, он молча выложил из сумки автомат Ольги и две рации, после чего удалился по лестнице на второй этаж.

— Да… — задумчиво произнес Чарли. — Тех троих, которых поймали неделю назад, Лино убил своими руками… Но Лино — больной человек. Я же не стал спешить. Поэтому четвертый рассказал мне всё, что знал.

Со второго этажа донеслись чьи-то голоса, и высокий снова спустился в холл, но уже с большим крытым подносом в руках. При этом он что-то жевал. Поставив поднос на стол, охранник вышел из дому, хлопнув входной дверью.

— Прошу, — Чарли поднял крышку, под которой оказались миниатюрный чайник и тарелка с толстыми самодельными бутербродами. — Ветчина, сыр…

— Спасибо, — произнес Андрей, немедленно, как и Ольга, принимаясь за еду, — мы и в самом деле очень голодны…

— Так вот, — не обращая внимания на его слова, продолжал Нельсон, — он сказал, что работает на русское КГБ, или как его там, и что ищет здесь одного парня. Ещё он сказал, что этого же парня ищет ФБР и военная разведка Министерства обороны.

— Интересно, а зачем? — больше из вежливости спросил Андрей.

— Зачем? — усмехнулся Чарли. — Вот вы мне и расскажете — зачем.

— Но, сэр… Мы действительно всего лишь сезонные рабочие и ничего не знаем…

— Кстати, — Нельсон перестал улыбаться, — лично ты уже можешь расслабиться и перестать думать. Тебе это больше не понадобится.

— Почему? — похолодел Андрей.

— Потому, что максимум, сколько ты ещё проживешь — это пара дней. А сейчас — ешь, не отвлекайся, тебе понадобятся силы…

В этот момент входная дверь отворилась, и на пороге показался ещё один гость. Невысокий, но очень крепкий чернокожий парень был одет в полицейскую куртку без знаков отличия, десантные брюки и высокие ковбойские сапоги со шпорами.

— Воу-воу, — прохрипел он и, не обращая ни на кого внимания, приблизился к Ольге. Не сводя с неё глаз, крепыш опустился на четвереньки и стал жадно принюхиваться, словно голодная цепная собака.

— Сол, — негромко сказал ему Чарли, — отвези «пигги» в цех, — он кивнул на Андрея, — и посади его вместе с тем лысым. Им нужно подружиться. А я приеду чуть позже, — он ухмыльнулся и посмотрел на Ольгу, — когда покончу с формальностями.

— Dad, — снова прохрипел Сол, — я не думаю, что ты… — дальше он произнес несколько фраз, смысл которых Андрей не уловил вовсе.

— Я назову её Патриция, Солли-бой. А пока можешь сочинить для неё любовное послание. Ты меня понял?

Сол неохотно поднялся с пола.

— Будешь продавать его?

— Нет. Так что глаза ему можешь не завязывать. Это — русский.

— О’кей. Я назову его Борис, как царя из «Нью-Йорк Фоллз». Вставай, Борис, — в руке у Сола появился охотничий нож, — нам пора.

Затем он добавил ещё какую-то фразу на своём жаргоне и рассмеялся.

— Господа, — неожиданно произнесла Ольга, — я понимаю, как прозвучит моё предложение, но вы действительно делаете… эээ, плохую сделку. Скажи им, что мы сможем заплатить! — последние слова предназначались Андрею.

— Действительно, — начал было Андрей, — мы могли бы…

— Я уже сказал тебе, чтобы ты заткнул свой рот, Борис, — не дослушал Чарли. — Видишь ли, — он перевел взгляд на Ольгу и осклабился, — последний раз я имел удовольствие лицезреть белую леди лет восемь назад. Из окна тюремного фургона, в Питтсбурге. Поэтому разговор о деньгах совершенно излишний.

— К тому же, — вмешался Сол, — мы и так заберем всё, что у вас есть. Пошли, Борис, если не хочешь потерять ухо или кончик носа, — он выразительно помахал ножом.

Последнее, что увидел Андрей, когда оглянулся, выходя на улицу, это неподвижно сидящую за столом Ольгу и Чарли Нельсона, открывающего бутылку виски.

Автомобилем Сола совершенно неожиданно оказался чистенький, словно вчера сошедший с конвейера ослепительно-белый минивэн, имеющий на обеих сторонах надпись «Ambulance» и снабженный синим маячком.

Вероятно, «карета скорой помощи» использовалась для совершения дальних поездок за пределы Детройта, либо куда-то ещё, где требовалась определенная маскировка.

— Грузи, — буркнул Сол, открывая боковую дверь. В тот же миг сидящий внутри машины огромный чернокожий детина в белом халате ухватил Андрея своей гигантской ручищей и буквально за шиворот затащил в салон.

— Что за дерьмо, нигга, — уже через секунду заорал великан, обращаясь к Солу. — Неужели этот вонючий «пигги» поедет с нами в Толедо?

— Закрой дыру, Смуч, — невозмутимо ответил Сол, усаживаясь за руль. — Пристегни Бориса к люку, и пусть отдыхает. Куба велел сдать его в «шкаф» к лысому, чтобы они могли порезвиться перед смертью.

Почти не глядя на Андрея, толстяк поднял его руку к потолку и защелкнул наручник за металлическое крепление лампы экстренной реанимации.

— К тому же нам всё равно надо в цех, — добавил Сол, — ведь я ещё не заштриховался.

— Эй, нигга, а не хочешь ли ты сказать, что у лысого в команде — пополнение?

Сол разразился длинной тирадой, из которой понятными оказались лишь слова «соотношение сил» и «тупое животное».

Вопреки предположению Андрея, что его повезут на окраину, к заброшенным заводам, автомобиль Сола, судя по всему, направлялся, как раз наоборот — к центру города: число небоскребов за окном стремительно росло, а количество мусора на тротуарах становилось совершенно немыслимым.

И хотя Сол явно знал дорогу, как свои пять пальцев, минивэну вскоре пришлось заметно снизить скорость, чтобы объезжать многочисленные завалы, которые дополнялись перевернутыми или сожженными автомобилями.

Проехав мимо старинного огромного здания с покосившейся гигантской вывеской «Фокс Театр», минивэн повернул влево и стал медленно огибать небольшой открытый паркинг, давно превратившийся в свалку.

Внезапно, из недр свалки наперерез машине Сола выскочил мужчина с пистолетом в руках. Он успел выстрелить только один раз и, не попав, отскочил с дороги, однако впереди показались фигуры ещё нескольких человек, не то с палками, не то с обрезками арматуры бежащих навстречу автомобилю.

Не произнося ни слова, Сол резко затормозил и также резко дал задний ход. Человек с пистолетом, который находился сзади, уже собирался выстрелить ещё раз, когда минивэн налетел на него и ударом отбросил на несколько метров в сторону. Домчавшись задним ходом до широкой улицы, где находился «Фокс Театр», автомобиль развернулся и, стремительно набирая скорость, оторвался от преследователей.

— Крейзи нигга, — с облегчением выдохнул Смуч и кивнул Андрею в сторону Сола. — Люблю этого парня.

— Если б я не боялся поцарапать «белоснежку», то лично бы перерезал глотку каждому, — прорычал Сол. — О’кей, гайз, мы ещё встретимся…

— А мне говорили, что Чарли Куба — король этого города, — не удержался Андрей. — Кто же тогда на нас напал?

— Куба и есть король. Только монархия у нас конституционная, — довольный своей шуткой, захохотал толстяк.

Вскоре минивэн подкатил к серому многоэтажному зданию, которое, судя по надписи, когда-то являлось спортивным комплексом, миновал высокие чугунные ворота и, въехав во внутренний двор, остановился на тесной парковке.

Андрей обратил внимание, что в отличие от иных городских строений, комплекс был достаточно хорошо укреплен, хотя это и не бросалось в глаза: вместо привычной уже фанеры, все окна в здании, вплоть до самого последнего этажа, были заварены стальными листами, а внешние металлические лестницы, столь распространенные у домов подобного типа, отсутствовали напрочь, словно были срезаны автогеном.

Во дворе, под невысоким стальным навесом, помимо «скорой помощи» Сола находилось ещё несколько автомашин. Весь в мятинах, без стекол, школьный автобус; два или три легковых автомобиля, тоже изрядно помятых и неопределенного цвета, и армейский «хаммер», точь-в-точь такой же, какой принадлежал погибшему Илье, только выкрашенный в черный цвет и без крыши.

— Выходи, Борис, — Смуч отстегнул наручник и подтолкнул Андрея в спину. — Куда его, нигга?

— Отвали, жирная хельга, — прохрипел Сол, сидя на корточках возле заднего бампера и сосредоточено разглядывая свежую вмятину. — Вниз отведи, к карлику. Он знает.

— Пошли, — толстяк ловко вытянул из-за пояса «беретту» и махнул ей в сторону узкого прохода за стальной решетчатой дверью.

— Может, покурим? — спросил его Андрей, подходя к двери.

— Что? — не понял Смуч. — А, вон ты о чем… Кури, я подожду.

— Когда пойдете через цех, дай ему «стекла», — пробурчал Сол. — Я хочу, чтобы завтра он был бодрый, а не как все эти «гучос», которых привозит Лино.

— Ребята, а спирта у вас нет случайно? — первая за утро сигарета вызвала у Андрея легкую эйфорию и желание поговорить.

— Здесь тебе не ресторан, Борис, — удивленно поднялся Сол. — О’кей. Смуч, дашь ему бутылку джина и «стекло», пусть оседлают на пару с Доком.

— Ты слышал, «пигги»? Ну, всё, пошли, хватит курить, — толстяк подтолкнул Андрея ко входу. — Здоровье надо беречь.

Освещаемые неоновыми лампами просторные отсеки первого этажа, через которые лежал их путь, очень напоминали воспетые Голливудом подпольные цеха по производству героина, однако между киношными стереотипами и реальностью лежала воистину бездонная пропасть.

В каждом из помещений, очевидно, служивших когда-то спортзалами и соединенных общим коридором, Андрей видел только жуткую, почти нереальную картину ожившего ада: прогнивший, засыпанный зловонным мусором пол, почерневшие и облупившиеся стены, длинные, грубо сколоченные деревянные столы и скамейки, за которыми тесными рядами сидели грязные, одетые в лохмотья существа в респираторах и вяло копошились в рассыпанной по столам массе.

— Да, тут пыльновато, — словно прочитав его мысли, хохотнул шагающий позади Смуч. — Зато в нашем «стекле» — самый низкий уровень естественных оксидантов.

Мерно гудящие в залах вытяжные шкафы, бесконечные ряды картонных коробок вдоль стен и обилие химической посуды на столах ясно указывали на то, чем заняты обитающие здесь зомби.

— Привет, ублюдки! — весело прокричал Смуч, входя в очередной зал, но никто даже не взглянул в его сторону. — Радуйтесь, черви могильные! Ведь мы все скоро сдохнем!

— Наркоманы? — не оборачиваясь, спросил Андрей.

— Они самые. Рабы Стеклянного Джакса. Сейчас давай направо.

Покинув, наконец, «фабрику смерти», они прошли по широкому коридору и остановились возле очередной решетчатой двери с замком.

— Не заперто, — усмехнулся толстяк. — Двигай вперёд.

Андрей толкнул решетку и вошел в узкое, без окон, помещение, напоминающее раздевалку, в противоположной стене которого имелась дверь с потускневшим изображением дельфина.

— Наша гордость — аквадром! — провозгласил Смуч. — Входи, не бойся.

Открыв дверь аквадрома, Андрей шагнул внутрь и остановился от неожиданности.

Огромный, просто необъятный по площади бассейн располагался в просторном, высотой в несколько этажей и похожем на собор зале с исполинским стеклянным куполом вместо потолка, многоярусными трибунами и колоссальной девятиметровой вышкой для прыжков в воду.

Впрочем, истинный шок вызывали не столько размеры бассейна, сколько то, во что превратилось это место за долгие годы запустения.

Очевидно, благодаря пробитому во многих местах, но до сих пор уцелевшему куполу, внутри гигантского помещения образовался своеобразный микроклимат. Вследствие этого и пол, и стены по всему периметру зала заросли мхом и плесенью, а кое-где на полу были видны даже прорастающие сквозь лопнувшую плитку небольшие побеги диких растений.

С непонятной целью сам бассейн был обнесен довольно высокой металлической сеткой, сквозь которую можно было видеть черную заросшую воду этого фантастического водоема, так похожего на тропическое болото.

— Хочешь искупаться? — наслаждался эффектом Смуч. — Только сначала прими душ, будь хорошим мальчиком.

В воздухе носилось множество насекомых, главным образом, мух. Вонь от воды была настолько резкой, что слегка подташнивало. Кроме того, в зале повис смутно знакомый, острый, мускусный запах. Похоже… на что же это похоже?

— Куда теперь? — обернулся Андрей, надеясь поскорее уйти отсюда.

— Откуда я знаю? — огрызнулся толстяк и, задрав лицо вверх, закричал неожиданно визгливым голосом:

— Виган! Ты здесь? Вылезай, ублюдок! Ты что, не видишь — к тебе гости?

В ответ раздался металлический скрежет замка и несколько непонятных ругательств, прозвучавших неестественно глухо, словно изнутри консервной банки.

— Чего орешь, дебил? — в одной из стен бассейна открылась небольшая дверца, и оттуда выкатился человечек очень низкого роста, с белой пластиковой маской вратаря на лице, одетый в прорезиненный ремонтный костюм.

— А, это ты, жирная хельга, — пробубнил он, подходя ближе. — Кого привел?

— Куба прислал нового друга для нашего железного Дока. Как он, кстати?

— Час назад проверял, вроде не сдох пока. Что смотришь, малыш? — обратился карлик к Андрею и, неожиданно шагнув вплотную, резко приподнял свою маску. — Привет!

Увидев вместо лица одноглазую, необычайно жуткую шевелящуюся плоть, покрытую коростами, Андрей инстинктивно отпрянул, и налетел на Смуча, который в очередной раз весело расхохотался.

— Я знал, что тебе понравится наш карлик, «пигги», — воскликнул толстяк. — Теперь важно, чтобы тебе понравился Док. Хотя он и не такой красавец. Где он, Виган?

— Там же, где и всегда — в подвале. Пошли, — человечек развернулся и направился к двери, из которой появился.

— Так, а ты не стой, а двигай костями, — словно почувствовав напряжение Андрея, Смуч отступил на пару шагов назад и поднял пистолет. — Или, может, ты хочешь поплавать с простреленным животом по нашему чудесному озеру?

Сразу за дверцей начиналась узкая винтовая лестница, которая вела под землю, в самый обычный, хотя и внушительных размеров подвал, наполненный трубами, кранами, а также приборами непонятного назначения.

Виган щелкнул рубильником, и коридор постепенно наполнился тусклым желтым свет аварийных ламп.

— Идите за мной, он здесь. Док! Слышишь меня? Тут к тебе родственник из Майами приехал, — карлик остановился возле ещё одной двери и отодвинул засов. — Будь начеку, приятель.

Последняя фраза предназначалась Смучу, хотя тот и так был достаточно серьезен.

— «Пигги», малыш, не заставляй меня делать это здесь, — прорычал он Андрею в самое ухо. — Ты не бойся. Док не страшный, мы поймали его всего неделю назад.

— Почему мне не дали джина? — негромко спросил Андрей, оттягивая время и ещё на что-то надеясь — Ведь Сол четко сказал…

— Да неужели? О’кей, Виган, неси бутылку. Быстро.

Человечек хотел что-то возразить, но, махнув рукой, задвинул засов на место и заковылял куда-то в конец коридора.

— Вот, — вернулся он через минуту. — Джина у меня нет, зато есть «Бушмилс». А что, очень даже неплохое пойло…

— Я знаю, — мрачно усмехнулся Андрей. — Когда я был жив, в моем доме всегда лежала про запас бутылка-другая «Бушмилс». «Дешевая ирландская табуретовка», — повторил он слова Валерки-Гнома.

— Так. Коктейли обсудишь с Доком, а мне уже пора ехать. Открывай клетку, нигга…

Железная дверь захлопнулась за спиной у Андрея, погас последний луч света, и было слышно, как где-то далеко, уже на другой планете, постепенно затихают удаляющиеся шаги его тюремщиков.

Прижимаясь к двери, он стоял, оглушенный тишиной и задыхаясь от внезапно нахлынувшей волны животного ужаса. Ужаса сырой подвальной тьмы. Ужаса смерти.

— Добрый вечер, — раздался совсем рядом негромкий голос. — Не бойтесь. Я такой же пленник, как и вы. Меня зовут Фрэнк. Фрэнк Уилби.

— Здравствуйте, — прошептал Андрей, оставаясь стоять возле двери. — Но сейчас не вечер, а только полдень.

— Что ж, уже лучше. Но даже если и так, у нас с вами очень мало времени.

— Времени для чего?

— Для того, чтобы получить информацию.

Голос Уилби звучал так, словно принадлежал смертельно больному человеку.

— Скажите, мистер Уилби…

— Фрэнк.

— Скажите, Фрэнк, вы — ранены?

— Нет. Я не ранен, ничем не болен и даже не безумен, как вы, наверное, подумали…

— Но я вовсе не…

— Помолчите! И сядьте… Вот сюда, здесь бетонная плита и кусок фанеры. Впрочем, можете садиться куда угодно…

— Можно я достану зажигалку?

— Они не забрали её? Хорошо, зажгите на секунду, но прошу, экономьте газ…

Андрей вытянул из кармана тонкий стеклянный цилиндр и поднял его вверх.

Щелк!

Дрожащий огонек в кромешной тьме подвала стал на мгновение подобен криптоновой лампе. В его свете Андрею открылся узкий каменный мешок, ржавые трубы под потолком и приличных размеров кусок бетонной плиты на полу, буквально в метре от входной двери.

На плите, закрыв ладонью глаза, полулежал невысокий худощавый мужчина средних лет, в защитном комбинезоне и каких-то нелепых ярко-желтых кроссовках на ногах.

Пламя погасло.

— Ну, что, понравилось? — снова заговорил Уилби.

— Не очень, — вздохнул Андрей и медленно приблизился к плите. — Пожалуй, я присяду рядом с вами, если вы не против…

— Присядьте, — холодно ответил Фрэнк. — А сейчас, чтобы вы перестали тратить понапрасну наше время, я коротко введу вас в курс дела. Если вы не против, — добавил он язвительно.

Андрей опустился на плиту и прислонился к стене, ощущая рядом тяжелое дыхание Уилби.

— Итак, мой безымянный друг…

— Меня зовут Андрей.

— Прекрасно! Значит, я не ошибся… Итак, Эндрю, они привезли вас сюда, чтобы завтра на рассвете — да, это всегда происходит на рассвете — бросить, вместе со мной, в тот зловонный бассейн, который вы наверняка уже видели.

Бросить, чтобы потом смотреть, как, защищая свои жизни, мы будем пытаться спастись. Как один из нас погибнет, а второй, сильнее, или, удачливее, неважно, получит самый главный приз своей жизни: трос, сброшенный с вышки. Трос, по которому победитель выползет из клоаки, а затем вновь займет свое место в этой бетонной пещере.

Пока он говорил, Андрей покрылся холодным потом, представляя ледяную вонючую жижу и кишащих в болоте паразитов.

— И глубоко там? — прошептал он.

— Не думаю, — мрачно ответил Фрэнк. — Бассейн заполнен менее, чем наполовину, так что глубина — от силы метра полтора.

— Подождите, там — трясина?

— Вовсе нет, — голос Уилби прозвучал зловеще, — напротив, довольно жидкая субстанция. К тому же, нам дадут плот.

— Послушайте, Фрэнк, сейчас вы сами тратите наше время. Неужели нам предстоит бегать по плоту и сражаться друг с другом, как в дешевых голливудских лентах?

— Нет, не друг с другом. Мы будем сражаться с Робби и Салли. А это пострашнее любого бассейна и любой трясины.

— Так кто же они? Клоны, мутанты, киборги?

— Нет, Эндрю. Это аллигаторы.