На остров прибыли уже на рассвете.

С высоты Монте-Сарро напоминал выступающий из воды черный валун яйцеобразной формы, который частично зарос мхом.

Своим экстравагантным видом остров был обязан вулкану, много лет назад залившему раскаленной лавой большую часть суши. В окаменевшем виде лава образовывала сплошной темный, почти черный покров, который и производил эффект мрачной неземной поверхности.

Небольшой реактивный самолет, на котором они летели, описал над островом полный круг и начал снижаться, заходя на посадку.

— Посмотрите в окно, сейчас будем пролетать на Вильмутом, — заговорил по-русски второй сопровождающий, Денис, худощавый молодой человек, который встретил их на борту и который почти весь полёт проспал как убитый. — Уверяю, оно того стоит.

Зрелище, действительно, впечатляло.

Многочисленные дома, как правило, двух- или трехэтажные, когда-то образующие город, выглядели, словно во время наводнения: как из воды, выступали они из застывшей волнами лавы, которая залила всё пространство между ними, уничтожив улицы и дороги.

Большинство домов давно утратили свои яркие цвета, многие стояли без крыш, с обрушившимися стенами, и лишь зелень диких трав на сохранившихся открытых участках почвы контрастировала с серостью закованного в камень города.

«Виновник торжества», вулкан Фурийер, как ни в чем не бывало возвышался над островом, а бледный, почти незаметный дымок над его вершиной означал, что чудовище далеко уже не такое грозное, как раньше.

— Пеплом иногда поплевывает, конечно, — проговорил Денис, разглядывая вершину кратера. — Выглядит немного жутко — кажется, будто снег черный идёт. Но особых хлопот с этим нет: вся жизнь сосредоточена на севере, в Мидл-Бэй.

Действительно, та часть острова, куда не добралась лава, заметно отличалась от остальной территории яркими красками растительности и не менее яркой панорамой новой столицы: сквозь стекло иллюминатора можно было разглядеть стоящие ровными рядами дома, утопающие в зелени улицы и белеющие у причала яхты.

Самолет резко пошел на снижение и меньше, чем через минуту, с ревом приземлился на широкой бетонной полосе аэропорта.

«Welcome to Geralds Airport», — прочитал Андрей надпись над входом в небольшое, но очень красивое здание, выкрашенное в зеленый и розовый цвета, которое располагалось сразу за лётным полем.

Вскоре шум двигателей смолк. Развернувшись, самолет прополз ещё сотню метров и остановился прямо напротив здания.

— Просыпайтесь! — хлопнула дверь кабины пилота, и в салоне появился Майк. — Вот мы и дома.

Аэродром был небольшой и находился в весьма живописном месте: со всех сторон летное поле окружали невысокие, но довольно крутые горы, поросшие травой и кустарником. Цветы, порхающие бабочки, тропические деревья вдоль шоссе, ведущего в город, и ни малейших следов лавы.

Вслед за Майком Андрей, Ольга, а также Денис выбрались из самолета и не спеша зашагали к одноэтажному белому строению, которое почти вплотную примыкало к аэровокзалу.

Андрей обратил внимание, что ни на летном поле, ни за его пределами не было заметно ни одной живой души. Воздух был почти неподвижен, вокруг стояла полная тишина, нарушаемая только криками далеких птиц.

— Почти семь утра, — посмотрел на часы Денис. — Тем не менее, вам необходимо прямо сейчас поговорить с шефом нашей службы безопасности.

— Я понимаю, — кивнул Андрей. — За этим, собственно, и прилетели.

— Самого шефа, сегодня, к сожалению, нет, — продолжал Денис, — зато есть его заместитель. Хотя для вас это значения не имеет.

Перед входом в белое строение все остановились, и он вынул телефон.

— Валера, привет! Не спишь? Да, конечно. Понял, ждем.

— Не спит уже? Отлично, тогда я поеду, отдохну. Передавай Вэлу привет, — Майк махнул рукой и направился в сторону автомобильной стоянки, на которой виднелось не больше десятка легковых машин.

— О’кей, — Денис посмотрел ему вслед и, помолчав, обернулся к Ольге с Андреем. — Подождем пару минут, сейчас прибудет босс.

— Мы будем разговаривать здесь?

— Нет, но прежде чем поехать в Мидл-Бэй, вам предстоит пройти обязательную процедуру общения в этом «Белом доме».

— А что это? Таможня?

— Вроде того. Она же диспетчерская, она же полис-стейшн. Да вы не волнуйтесь, это недолго.

— Ясно.

Примерно через минуту после того, как уехал Майк, со стороны дороги послышался звук приближающегося автомобиля, и к «Белому дому» подкатил четырехдверный желтый пикап с логотипом «Си-Эм-Джи» на капоте.

Как только он остановился, из машины выбрались двое загорелых, наголо стриженых мужчин в классической темно-синей форме «секьюрити».

— Привет, Денисыч, — пробасил один из них, подходя ближе, — это и есть твои беженцы?

— Да. Привет. Вот, познакомьтесь: это — Ольга, а это…

— Мать честная!

Второй офицер внезапно замер на месте, уставившись на Андрея.

— Андрюха! Ну, и сволочь же ты! Я — ему, значит… А он, оказывается…

— Валера?!

События последних двух недель напрочь лишили Андрея способности удивляться, но, несмотря на это, он испытал легкое головокружение. Перед ним стоял его недавний московский гость, в прошлом — коллега, но навсегда — друг, Валера Голубев по прозвищу Гном.

— …А уже через год поперли и сержантов. Потихоньку. Я ещё долго продержался по сравнению с остальными.

Обогнув гору, пикап выехал на ровную, как стекло, асфальтированную дорогу, вдоль которой на одинаковом расстоянии друг от друга стояли миниатюрные разноцветные домики.

— Можешь себе представить? Год отслужил всего. Их, конечно, тоже можно понять: Белый Путч, нестабильность, всё такое. Но мне-то что делать? Дома никто не ждет, денег почти не осталось…

Виза заканчивалась, жил под Парижем, в клетушке… Уже подумывал к африканцам завербоваться, в Бенин или Либерию, и тут вдруг звонит Витёк, тоже по Легиону знакомый, говорит, агентство одно набирает бывших военнослужащих, имеющих опыт, ну и так далее. В итоге, вот, уже третий год здесь.

— Ну, и как, нравится? — оторвавшись от диковинного пейзажа за окном, Андрей в который раз перевел взгляд на Гнома, до сих пор не веря своим глазам.

— А ты как думаешь? — засмеялся тот. — Наша работа — беречь ученых, поддерживать порядок, следить за безопасностью населения. Питание и проживание бесплатное, зарплату в банк переводят, на континент.

Природа вон какая вокруг, море, солнце. Скучновато, конечно, но в выходные и увольнения можно ездить на Антигуа или Невис. Там — веселее, рестораны, казино, туристы. Вернее, туристки…

Гражданство ЕС уже не светит, конечно, да черт с ним, с гражданством, отслужу — уеду в Панаму или Венесуэлу, если к тому времени для русских и там двери не закроют. Буду мемуары писать, ананасы выращивать да чай из мальвы пить.

— А домой?

— Домой? Не знаю. Отвык я, Андрюха, уже. От суеты столичной отвык, от хамства нашего русского… Да, и вообще, когда живешь вот так, в уединении и спокойствии, больше времени остается поразмыслить, сконцентрироваться… Верно, Костик?

— Ага, — отозвался из-за руля второй полицейский. — Главное, не концентрироваться, как вон Стёпа — на бутылке…

— Ну да, есть такое, — помрачнел Гном. — Скучно тут, кто спорит.

Автомобиль свернул с дороги и неожиданно оказался на самой настоящей, хоть и малооживленной, городской улице.

— Мидл-Бэй, наша столица, — не без гордости произнес Голубев, — домов пусть немного, зато всё — на высшем уровне. А вон там — наш институт. Куда их селить будем? — повернулся он к Денису. — В «Меридиан» или в гостевой?

— Пока — в гостевой, а там разберемся. Пусть отдыхают, часов в одинадцать приступим к нашим «шпионским» делам.

Пикап остановился возле аккуратного двухэтажного домика почти в самом конце улицы. Отсюда, с возвышенности, открывался вид на залив: поросшие деревьями крутые склоны, синяя гладь океана, катера и яхты возле широкого причала…

— Идемте, провожу, — Гном выпрыгнул из машины и подал руку Ольге. — Прошу, мадам…

Андрей выбрался следом за Ольгой. Втроем они поднялись на крыльцо и вошли в домик, который оказался почти точной копией типичного гостевого коттеджа: уютный холл вместо прихожей, узкая лестница на «спальный» второй этаж, панорамное окно на полстены и пара низких кресел возле бутафорского камина.

— Располагайтесь. На втором этаже — душ, а здесь… — Голубев открыл дверцу одного из навесных шкафов над камином, — имеются запасы чая и кофе. Но вообще, если хотите есть, то…

— Спасибо, Валера, — откликнулась Ольга, — но сейчас мне нужен душ. Не скучайте.

Она поднялась на второй этаж и хлопнула дверью ванной комнаты.

— А подружка у тебя — ничего, — улыбаясь, Гном развалился в кресле и потянулся. — Толком не выспался из-за вас сегодня… Ну, давай, рассказывай, как докатился до жизни такой, и где тебя угораздило пересечься с «преодолевшими»?

— Да как, — проговорил Андрей, присаживаясь в соседнее кресло, — очень просто. В общем, заказали мне репортаж…

За те десять минут, пока он повествовал, Голубев не произнес ни слова, а лишь кивал своей лысой головой, уставившись в окно.

— О’кей, — произнес он, когда Андрей закончил. — В общих чертах картина мне ясна. Теперь слушай. У нас тут есть специальный человек, который занимается проблемой «Суперадо»…

— Я думал, это Денис.

— Денис — его помощник. Так вот. Когда он придёт, просто ещё раз расскажите ему всё, что знаете, и ты, и Ольга. Он запишет это на носитель, так положено.

После этого вам помогут вернуться обратно, с документами помогут и прочее. Или, если хотите, можете какое-то время пожить здесь. Со своей стороны я заверю своего босса, что вы абсолютно благонадежны и не представляете опасности.

— А мы — не представляем? — улыбнулся Андрей.

— Андрюха, — вздохнул Гном, — если бы ты знал, насколько сейчас… ммм, скажем так, сложная ситуация вокруг «Си-Эм-Джи» и «Суперадо», ты, возможно, не улыбался бы так широко. Но, в любом случае, у тебя — всегда моя поддержка.

— Эх, старина, ты даже не представляешь, как я рад тебя встретить. Здесь, на краю земли, после всего, что нам пришлось…

Андрей поднялся и подошел к окну.

— Да, — постояв немного, он обернулся. — Скажи тому парню, который приедет нас записывать, что ключевую информацию о местонахождении Голосова я сообщу только самому Артуру Гилевичу.

— Кому?! — изумился Гном. — Какому ещё…

— Артуру Гилевичу, — повторил Андрей. — Основателю корпорации «Си-Эм-Джи».

— Подожди, — нахмурился Голубев. — Ну, какой тебе Гилевич? Ты отдаешь себе отчет, кто — ты, а кто — он? Я сам, и то — видел его только пару раз за всё время службы…

— Информация крайне важная, — тихо, но твердо произнес Андрей. — Тот, кто её добыл, расплатился за это жизнью. Поэтому я буду настаивать на личной встрече с «персоной номер один».

— Как знаешь, — обиженно пожал плечами Гном. — Я свяжусь с боссом, и мы попробуем решить этот вопрос. Но вообще-то, старик, ты проявляешь недоверие, в первую очередь, ко мне…

— Валер, дело не в тебе…

— А в ком?

— Я отходила всего на десять минут, а вы уже ругаетесь! — раздалось у них над головами. Закутанная в халат Ольга медленно спускалась вниз по лестнице. — Контрастный душ в восемь утра, скажу я вам, это нечто…

— О’кей, отдыхайте. Увидимся позже, — Гном поднялся и подошел к двери. — Да, если что, звоните мне на номер 10-100-10 прямо отсюда.

— Валера, постой, — вдруг вспомнил Андрей.

— Чего? — обернулся тот.

— Слушай, тут на Монте-Сарро работает один мой знакомый — Толя Якушев. Знаешь такого?

— Ха, ну ты сказал! Здесь его каждый знает — населения пять тысяч человек всего.

— А повидать его можно?

— Можно, — Голубев посмотрел на часы. — Он в институте допоздна, туда тебя не пустят, но вечером — видай сколько угодно.

— Понятно.

— Да ладно тебе, — вдруг рассмеялся Гном. — Сейчас я позвоню Якушеву, скажу, что ты здесь. В Мидл-Бэй свежие лица — на вес золота, так что на вечер готовься — будем отмечать. И вы, мадам, тоже.

— Ну, пока, — он вышел.

— Всё нормально? — спросила Ольга, когда дверь закрылась, и они остались одни.

— В общем, да. Через два часа приедет какой-то тип, будет записывать нашу «легенду».

— Ну что ж, пусть пишет…

— А потом, я думаю, мы пойдем с тобой гулять.

— По городу?

— И по городу, и по берегу, и даже по горам. Будем привыкать к тихой островной жизни.

— Постой, а привыкать-то зачем?

— «Приехал в Рим — живи по-римски». На пару недель, как минимум, нам с тобой придется стать островитянами: документы быстро не делаются, — он задумчиво разглядывал карту Карибского бассейна, висящую над камином. — Скажи, Оль…

— Да? — она опустилась в кресло.

— Ты не жалеешь?

— О чём?

— Что рассталась с «преодолевшими». Ведь у тебя сейчас была бы совсем другая жизнь.

— Конечно, жалею, — улыбнулась Ольга. — И чем чаще ты будешь об этом спрашивать, тем сильнее я буду жалеть…

— О’кей! Не буду.

— А вообще-то, — её голос неожиданно стал серьезным, — если бы не решение Алекса убить тебя, я бы никогда этого не сделала.