Мисс Темпл нравилось плавать: она была маленького роста, и вода предлагала свободу движений, которой на суше у нее никогда не было. Она толкалась ногами как лягушка, испытывая замечательные ощущения, и гребла одной рукой. Пузырьки щипали кожу, словно рты крошечных рыбок. Вода была холодной, но, погружаясь, она попадала в слои разной температуры. Теплая вода питала купальни, но холодная двигалась быстрее. Была ли это река? Она нырнула в холодный поток и почувствовала, как вода сдавила легкие, а рукой прикоснулась к скале. Мисс Темпл оставалась под водой, задержав дыхание, хотя тело стремилось всплыть на поверхность. Она ощущала течение… в скале был проход? Девушка нащупала что-то мягкое – водоросли? Она схватила, потянула и почувствовала шов – клок нижней юбки графини, зацепившийся за камень.

Мисс Темпл опустилась ниже, попала в слой холодной воды и протиснулась в отверстие, куда смогло пройти ее тело. Легкие болели. Девушка попала в быстрый поток, теперь, когда она задыхалась без кислорода, секунды тянулись невыносимо долго.

Селеста вынырнула на поверхность, жадно хватая воздух, все еще в темноте, и сразу глотнула воды. Она закашлялась и чуть не потеряла кожаный футляр. Ее тяжелое дыхание отдавалось эхом от скалы. Поток нес ее дальше. Мисс Темпл подплыла к стене тоннеля и наконец нащупала не камни, а скользкие кирпичи.

Она подплыла поближе и, стараясь ровно дышать, поплыла на ощупь вдоль стены. Селеста начала дрожать. Потом она обнаружила проем в кирпичах и поняла, что это ступени лестницы. Мисс Темпл выкарабкалась на влажную площадку, находившуюся чуть выше уровня воды, но не встала.

Она обернулась на скрип дерева. Бесформенное темное пятно постепенно обретало очертания в мерцающем свете свечи. Оно приближалась, и Селеста наконец разглядела овал лица.

– Наконец-то, и как ужасно вы выглядите. Поторопитесь. Проблема еще и в том, что нам может снова понадобиться плыть.

Мисс Темпл дрожала под тяжелым шерстяным одеялом, она слишком замерзла, чтобы нагота могла ее смутить. Она стучала зубами, прижав голые колени к груди. Волосы графини были завернуты в полотенце, на ней был белый халат и шлепанцы на пробковой подошве, прихваченные из купален. Она налила бренди в чайную чашку и дала Селесте.

– Пейте. Медленно.

Мисс Темпл начала пить маленькими глотками обжигающую жидкость, вкус ей совершенно не понравился, но по телу разливалось приятное тепло.

– Итак, кто-нибудь следил за вами?

Селеста отрицательно покачала головой. Графиня сверкнула глазами – ее не удовлетворил такой лаконичный ответ, и мисс Темпл быстро рассказала о вопиющем поведении мистера Шофиля и собственном побеге. В конце рассказа чашка опустела, и она протянула ее графине, чтобы получить следующую порцию. Дама налила им обеим бренди, поддернув халат выше колен. Позади нее стояло в беспорядке несколько открытых корзин. Перед появлением Селесты графиня лакомилась копчеными устрицами в соусе и теперь снова поставила банку с ними к себе на колени. Она опустила палец в соус, нахмурилась, попробовав его, налила в сосуд с соусом немного бренди и продолжила трапезу.

– Вам нужно поесть. Переход займет несколько часов.

Мисс Темпл фыркнула.

– Какой переход?

– Канал между королевскими резиденциями, – ответила графиня, продолжая жевать. – Он помогал скрывать интриги и дворцовые преступления. В приступе угрызений совести его заложили кирпичом, сочтя подобные способы ведения дел непристойными. Однако проницательный советник правящей королевы втайне занялся расследованием легенд и открыл проход, через который могли проникнуть один или два вконец промокших индивида. Он поступил весьма рационально. А я озаботилась тем, чтобы узнать о его открытиях.

– Лорд Понт-Жюль…

– Хотите устрицу? Они, правда, так себе.

Мисс Темпл отрицательно покачала головой, а графиня отбросила пустой кувшин к стене. Она кивнула на корзину.

– Сыра?

– Нет, спасибо.

Графиня понюхала покрытый беловатой плесенью мягкий сыр.

– Перезрел.

– Куда ведет канал?

– Так в этом и заключалась польза Понт-Жюля. Уже немолодой – желания и возможности в его возрасте редко совпадают, но он философски относился к жизни и не был угрюмым. Посвятил жизнь ерунде, этой линялой корове, но был сообразительным. А вы догадываетесь куда?

– К загородной королевской резиденции, – фыркнула мисс Темпл.

– О, какой лакомый кусочек! – Графиня разломала руками сыр и попробовала его, откусив небольшую часть. Она одобрительно подняла брови и откусила уже большой кусок.

– Я предполагаю, что они тайно отправляли людей в тюрьму, – пробормотала Селеста, поняв, что графиня уже не слушает. – Доставляли прямо в Харшморт под землей.

Но, как только бренди сделал свое дело, прежние проблемы мисс Темпл вернулись. Графиня вытерла пальцы о халат и подошла к другой корзине, наполненной одеждой. Дама присела, и ее разведенные бедра разожгли желание мисс Темпл. Она старалась смотреть не на них, а на кирпичный пол.

– Возможно, я все же поем, – выдавила она из себя.

Графиня неопределенно махнула рукой.

– Это для вас или для крыс. О, с такими спутанными волосами вы – самая крупная крыса…

Мисс Темпл заставила себя проглотить пресную галету с куском сыра, отломанным с той стороны, где графиня не откусывала. Хотя еда встала комом у нее в горле, она потянулась к корзине, чтобы взять еще. Но в этот момент графиня вытащила из корзины ворох одежды, Селеста засмотрелась, и одеяло свалилось с ее плеч. Мисс Темпл отвернулась, пытаясь прикрыть наготу руками. Графиня рассмеялась.

– Я не рассчитывала на двоих, а особенно с такими разными размерами. Если удастся все это подтянуть корсетом, вы, возможно, будете выглядеть презентабельно. Но, скорее всего, нет.

– Я буду носить собственные вещи, – сказала мисс Темпл, подтягивая одеяло.

– Только корсет и рубашку? Вы замерзнете и застучите зубами так, что вас услышат и в Сент-Порте.

– Мне все равно.

Графиня сбросила халат и принялась надевать нижнюю рубашку из бледного шелка. Она подняла ее до бедер, улыбнулась, а затем – мисс Темпл не могла отвести от нее взгляд – продела в рукава одну руку, а потом другую. Графиня замерла на секунду и сказала:

– Селеста, я подозреваю, что вы кусаете губы.

Мисс Темпл только сглотнула слюну, мокрые волосы темными колечками прилипли сзади к ее шее.

– Вы знаете, что со мной стало.

– Но не знаю подробностей. – Графиня застегнула последнюю пуговицу и поправила рубашку на груди, как будто для того, чтобы она сидела удобнее, но на самом деле, чтобы натянуть шелк на сосках, зная, что мисс Темпл не сможет не смотреть.

– Вы очень жестоки.

– Не только жестока. Чего вы бы хотели?

Мисс Темпл раскачивалась на пятках.

– Ужасный вопрос.

– Только если у вас на него ужасный ответ.

– Вы забавляетесь. Вы убьете меня.

– Я думала, это вы собираетесь убить меня.

– Собираюсь, – жалобно сказала мисс Темпл.

– Встаньте, Селеста.

– Я не буду. Не могу.

Графиня подошла к мисс Темпл, взяла ее за руки и подняла с пола. Селеста встала, и одеяло упало с нее, обнажив бледную кожу, покрытую от холода мурашками. Графиня посмотрела на нее. Мисс Темпл дрожала.

– Мне стыдно, – прошептала она. – Я сама не своя.

– Немногим людям удается быть самим собой.

– Но вы…

– Речь не обо мне.

Мисс Темпл продолжала упорствовать. Она с трудом подбирала слова.

– Но я – я не добрая. Не красивая. Я хочу вещей, хочу людей. Я… – Она покачала головой. – Я так голодна… так обозлена.

Графиня положила руку на грудь Селесты и стиснула ее, но бесстрастно, как фермер, оценивающий окорок.

– Вы не безобразны. Кроме того, это очень мало значит. – Рука нежно ущипнула мисс Темпл за талию и легла ей на бедра. – Человек, который не злится, – почти что камень. Человек без желаний – уже в могиле.

Девушка сжалась, но рука графини проникла глубже между ее ног. Вытянутый палец неожиданно опустился по волосам и коже туда, где было влажно, и проскользнул внутрь. Мисс Темпл задохнулась.

Графиня посмотрела ей в глаза.

– Мы это уже делали раньше. Помните? – Мисс Темпл кивнула. Рука графини начала двигаться. – В экипаже, с Оскаром. Чтобы устыдить вас. Чтобы расстроить ваше сердечко. Это сработало?

Мисс Темпл покачала головой. Движения руки графини уже вызвали у нее сладостные ощущения.

– Нет. Ничего не вышло. Но что вы узнали?

– Что я владею собой, – прохныкала девушка.

– Это ложь, не так ли?

Мисс Темпл ничего не сказала. Графиня повернула руку и стала использовать большой палец.

– Я сказала, что это ложь, не так ли, Селеста? И вы признали, когда чуть не расплакались… потому что вам нужен мир, который вам не принадлежит… потому что ваше удовольствие не знает границ… потому что в глубине души вы – самая большая шлюха во всей Европе.

Еще один поворот руки пресек возражения мисс Темпл.

– Или неправда? И вы не такая? Или именно такая? Какое другое слово вы бы использовали?

– Почему – о! – почему вы…

– Потому что кому-то необходимо умереть, Селеста. Это буду не я. Вас мучают демоны? Отвергните стыд. Примите собственные желания. Большинство мужчин заслуживают кнута. Вы та, кто вы есть сейчас. – Графиня опустилась на колени и заглянула ей в глаза. – Да?

Мисс Темпл не могла двинуться. Уверенно, как жалящая змея, язык графини отыскал свою цель. Девушка вскрикнула. Она извивалась, но графиня крепко держала ее бедра, и пик наслаждения был уже неизбежен, в теле распространялась невыносимая сладость. Пальцы Селесты нашли голову графини и притянули ближе.

Мисс Темпл, тяжело дыша, упала на одеяло. Графиня оценивающе ухмыльнулась.

– И что вы знаете теперь?

Селеста тихо сказала слабым голосом:

– Это ничего не меняет.

– Precisamente. – Графиня кончиком одеяла вытерла лицо. – Одевайтесь и помогите мне с корсетом. Гореть мне в аду, если я встречусь с Робертом Вандаариффом без должной поддержки моего корсета.

В итоге одежда графини оказалось для Селесты слишком велика, даже нижнее белье, и она снова облачилась в свое. Мисс Темпл тщательно прятала стеклянный ключ, когда переодевалась, и все еще надеялась, что сможет найти завернутый в шелк острый диск – возможно, он проскользнул ниже под рубашку. Селеста пыталась искать его как можно незаметнее, но ничего не нашла.

– Что-то не так?

– Нет. – Мисс Темпл увидела, что кожаный футляр теперь лежал у ступни графини.

– Это мое, – сказала графиня. – Честный обмен.

Платья, подходящего по размеру Селесте, не нашлось, и она завязала хлопковый купальный халат графини поверх корсета и рубашки, обула шлепанцы на пробковой подошве, а волосы завязала полотенцем. Графиня была в темном платье и простых туфлях, а ее мокрые расчесанные волосы рассыпались по плечам. В одной руке она держала кожаный футляр, в другой – свечу. Мисс Темпл выпало нести маленькую корзину – что в ней хранилось, она не знала. Короткий тоннель вывел их к причалу, где была привязана небольшая узкая лодочка, похожая на ту, которую мисс Темпл позаимствовала в доках в Рааксфале.

– Идите вперед, – сказала графиня. – Постарайтесь не вывалиться из лодки и не утонуть.

Сначала в лодку отправилась корзинка, а потом и мисс Темпл забралась на переднюю лавку. Графиня подоткнула юбку и уселась сзади, спрятав кожаный футляр под сиденье, а потом достала небольшой застекленный металлический фонарь. Она зажгла внутри него свечу, закрепила фонарь на подставке, нашарила рукой у себя за спиной румпель и приготовилась рулить.

– Там у вас под ногами есть шест, Селеста. Мы не должны утыкаться в берег, но, если это все же произойдет, оттолкнитесь. Я буду рулить. Если вы собираетесь использовать шест, чтобы ударить меня, оставьте эту мысль прямо сейчас, потому что шест до меня не дотянется. Вы готовы?

Мисс Темпл достала шест, который был действительно недлинным, и повернулась лицом вперед. Графиня перерезала ножом веревку, удерживавшую лодку у причала. Хотя то, что у графини оказалось оружие, не было сюрпризом; увидев его, Селеста напряглась. Поток подхватил лодку, и они устремились в темноту.

Первую часть путешествия внимание мисс Темпл было сосредоточено на небольшом пятне света, бежавшем по воде перед носом лодки. Она внимательно следила за возможными опасностями. Большие куски потолка галереи обвалились, и оттуда свисали длинные спутанные бороды черного мха. Стены канала были из гладкого камня, кроме тех мест, где располагались появлявшиеся время от времени причалы. Селеста пыталась рассмотреть эти приметы прошлого, насколько позволял слабый свет. Время от времени графиня сообщала, где они находились: «Цитадель» или «Обсерватория», но некоторые причалы она не называла, потому что, как была убеждена мисс Темпл, просто их не знала. Потом они перестали разговаривать, и вскоре Селесте стало трудно сосредоточиться.

То, что произошло, было непристойно и неестественно и с точки зрения учения Церкви (на это она не обращала особого внимания), и согласно представлениям о преданности и добродетели самой мисс Темпл. Конечно, она знала определенный тип девушек – все знали о них, – но у нее самой таких побуждений не было, или по крайней мере она о них не думала. Все резко изменилось после вторжения в ее разум синей стеклянной книги. Если содержанием воспоминаний в ней были те наслаждения, которые мужчина получает от женщины, то в сознании мисс Темпл, и это было вполне естественно, источником удовольствий стало ее собственное тело. Кроме того, многие воспоминания из книги были извращениями: женщины с женщинами, мужчины с мужчинами, и много чего еще, причем в таком изобилии и разнообразии, что уж точно ее тело наконец созрело, а возможно, и ее моральные устои пошатнулись. Так что мисс Темпл подумала, что, хотя она и не одобряет графиню и трюки, которые та проделывала языком, очевидно, что язык у всех одинаков. Она теперь не могла, учитывая ее нынешние знания и аппетиты, отвергать те наслаждения, что приносят языки, неважно, женские или мужские.

Но преданность – нечто иное, и над этим вопросом Селеста задумалась. Графиня была врагом, безо всяких сомнений. Какой практической целесообразностью можно оправдать такое… падение? Было ли это падением? Или компромиссом? Предательством? Да, было – она твердо знала – именно падением, и все же Селеста сделала это! И если желание опять станет нестерпимым, она повторит! Мисс Темпл сжала шест обеими руками, ненавидя женщину, находившуюся позади нее, но еще больше ненавидя саму себя. Тогда, в карете, граф д’Орканц держал ее за горло, и девушка не могла сопротивляться… на причале графиня сжала руками ее бедра и притянула к себе.

Имело ли значение то, что на этот раз все произошло по обоюдному желанию? Мисс Темпл усмехнулась, оценивая столь обнадеживающую формулировку. Ведь желания, заключенные в стеклянной книге, вовсе не принадлежали ей. Ее собственные желания давно пропали – она с горьким чувством вспомнила грязную поговорку мистера Грофта, управляющего ее отца: как моча в ручье.

Вот так. И поскольку ничего нельзя было поделать, практичный ум мисс Темпл больше не интересовался этим вопросом. Она не могла изменить того, что произошло, а поскольку, когда ее желание было утолено, к ней возвратилась ясность мысли (вероятно, именно это и было намерением графини), она ни о чем не сожалела. И, кроме того, Селеста была неправа: еще раз этого не случится. Скоро, совсем скоро или она, или графиня ди Лакер-Сфорца умрет.

Они плыли молча, разве что графиня один раз заметила, что мисс Темпл следует двигаться не так неуклюже или вообще не двигаться. Селеста отводила в сторону мокрые пряди мха, спускавшиеся теперь ниже к воде.

– Уровень воды повысился, – сказала графиня, одновременно и объясняя, и жалуясь.

– Что, если не будет места, чтобы причалить? – спросила мисс Темпл. – Вдруг Понт-Жюль перегородил канал от непрошеных гостей?

– Он этого не сделал.

– Вы здесь уже были?

– Никто тут не был.

– Тогда откуда вы знаете?

– Тихо. О, дьявол…

Графиня еле успела увернуться от особенно густой завесы из мокрого свисавшего мха, который сбил полотенце с головы мисс Темпл. Она взвизгнула от отвращения и откинулась назад. Но они преодолели препятствие, и лодка медленно заскользила по дуге. Канал расширился. Своды высокого потолка были облицованы разноцветными плитками и мозаикой.

– Мы добрались до Сент-Порта.

Мисс Темпл вслед за графиней увидела совершенно особый причал. Если другие были построены из простых кирпичей, этот сделали из резного белого камня, и выход к нему закрывался когда-то элегантными, а сейчас грязными стеклянными дверями.

– Что находилось в Сент-Порте? – спросила она.

– Женщина, которая не была королевой.

Селеста задумалась. Графиня тоже заинтересовалась, хотя и не призналась в этом. Она повернула румпель, и лодка замедлила ход. Никто, даже не питающая уважения к древним реликвиям молодежь, так и не обнаружил эти двери. Их створки уцелели.

– Кем они были?

– Король с толстой женой-иностранкой.

– Что произошло с ними? – Мисс Темпл оглянулась, пока течение не унесло их совсем далеко.

– Она умерла. Король сюда не вернулся.

– Я полагаю, он не мог, – сказала мисс Темпл.

– Конечно, не мог, – сказала графиня. – Она умерла от чумы. А здание – все, что возвышалось над землей, было снесено.

После Сент-Порта причалы попадались все реже, они располагались все дальше друг от друга, последний оказался просто кучей гниющих бревен. Графиня заменила свечу – прежняя почти совсем догорела.

– Это последний причал перед Харшмортом, хотя нам еще далеко плыть. Были причины, чтобы разместить Харшморт так далеко.

– Что мы там обнаружим? – спросила мисс Темпл. – Как нас встретят?

– Откуда мне знать? – Графиня бросила в воду старый огарок свечи. Он булькнул и утонул.

– Это ваша экспедиция.

– На поезде добраться не вышло, и в купальнях сложилась такая ситуация, что не получилось достать экипаж.

– Это ложь. Вы планировали использовать этот маршрут.

– У меня много планов. Но я не видела причала в Сент-Порте и причала в Харшморте тоже. Из-за строительства, затеянного там Оскаром, его грандиозного зала. Он закрыл вход в подземелье, хотя сам исследовал канал как возможный источник энергии.

Мисс Темпл нахмурилась.

– Но ведь тот его зал был разрушен взрывом. Чань так сказал.

– Да, я знаю.

– А что, если там нет причала?

Графиня ничего не ответила. Мисс Темпл повернулась и посмотрела на нее.

– Я голодна.

– Вам следовало поесть раньше.

– Вы взяли с собой еду или нет? – Мисс Темпл потянулась к корзине.

– Селеста.

– Если вы попробуете меня остановить, я переверну лодку. – Не дожидаясь ответа, она откинула крышку из переплетенных прутьев. Внутри оказались три пузатые бутылки, заткнутые пробками и запечатанные черным воском. Мисс Темпл вынула одну из них и поднесла к свету.

– Будьте вы прокляты, Селеста Темпл, поставьте на место.

– Скажите мне, что в ней, или я выброшу бутылку за борт.

– Вы не сделаете этого. Вы не так тупы. О, черт бы вас побрал. Это раствор, который вы уже видели, приготовленный из минерала под названием кровавик. Он – оранжевый и в большинстве случаев очень опасный.

– Во всех трех бутылках?

– Во всех трех, вы, маленькая свинка.

Селеста наклонилась к корзинке. Под бутылками блеснуло что-то синее. Стеклянная книга, прихваченная графиней в Парчфелдте. Книга, где хранилась порочная сущность графа д’Орканца. Мисс Темпл вернула бутылку в корзину.

– Я не свинья. Но я бы ее выбросила.

– Конечно, выбросили бы.

– Мы уже неплохо изучили друг друга, – сказала мисс Темпл.

Остаток путешествия они провели в молчании. Селеста снова предалась горьким размышлениям: за исключением невинных объятий с Роджером Баскомбом на софе и единственного поцелуя Чаня в Парчфелдте, прелести ее тела исследовали только самые худшие из людей. Она хорошо понимала, что проблема королей и их любовниц была пустяковой. У большинства людей браки ужасны, к этому неизбежно приводят несоответствия привлекательности и темпераментов. Связь браков и измен так же естественна, как раны и увечья после несчастных случаев. Можно ли удивляться тому, что объектом ее нормального влечения, если таковое существует (а чем больше она думала об этом, тем больше сомневалась), был такой мужчина, как Чань, во всех отношениях подозрительный и непрезентабельный?

Она оглянулась. Раньше, когда графиня надевала нижнюю сорочку, мисс Темпл заметила новый шрам у нее на бедре – след от ножа. Мисс Темпл сама ее ударила, когда они боролись в Парчфелдте. Она помнила и еще один шрам на плече у графини от окна поезда в Карте. Нет сомнений, что у нее имелись и другие шрамы, внутренние, и она не могла понять, как этой женщине удалось сохранить красоту. Сколько еще это может продолжаться? Будет ли графиня покалечена или умрет, реализуя один из своих дерзких планов? Она подумала о шрамах на лице Чаня: разве графиня не заслуживает того же? А сама мисс Темпл?

Как и почему эта женщина умудряется быть такой стойкой?

– Раньше вы сказали, – обратилась Селеста к графине, – что нам придется снова плавать. Значит ли это, что вы лгали и знаете, куда мы направляемся?

– Смотрите вперед. Мы скоро уже приплывем.

– Откуда вы знаете?

– Смотрите вперед, Селеста. Я ничего не вижу за вашей спиной.

Мисс Темпл отвернулась, довольная тем, что ей удалось заставить графиню нервничать, и села ровно.

– Селеста! Вы можете сидеть спокойно?..

– Вы слышите воду? Прислушайтесь! Звук изменился.

Поверхность речки была спокойной и гладкой, но, когда пятно света сдвинулось, мисс Темпл увидела какую-то тень, странную впадину. Она яростно замахала рукой.

– Налево, быстро!

Графиня навалилась на румпель, и лодка повернула в сторону, но ее нос уже попал в сверкающий овал. Они перестали двигаться. Лодку тянуло вниз.

– Воду всасывает куда-то вниз! – крикнула девушка. – Как в стоке ванны!

– Шест, Селеста! Используйте чертов шест!

Мисс Темпл опустила шест в воду, пытаясь оттолкнуться от дна, но он не доставал.

– Причал!

Графиня пыталась повернуть руль, а лодку тащило к воронке в середине бассейна. Теперь мисс Темпл рассмотрела, что это именно бассейн: вода не текла в нем вперед, как в канале, а уходила вниз. Она сумела вонзить крюк, который был на конце шеста, в сваю и крепко вцепилась в шест. Селеста взвизгнула, потому что чуть не выпустила его, пытаясь удержать лодку.

– Держитесь! Одну секунду… вот!

Лодка все же подошла к стенке причала. Графине удалось набросить веревку на ржавую причальную тумбу и завязать узел.

– Вы можете отпустить шест.

Мисс Темпл села и попыталась расслабить пальцы.

– Как вы научились управляться с лодками?

– Я венецианка.

– А я островитянка. Леди не плавают в лодках.

– Тогда леди должны быть осторожны, выходя из лодки, потому что, если они свалятся в воду, их засосет в машины.

Мисс Темпл снова несла корзину, а графиня забрала из лодки кожаный футляр и фонарь со свечой. Причал Харшморта оказался засыпан битым строительным камнем.

– Не похоже, что Роберт Вандаарифф знал что-то об этом причале.

– Не похоже, – согласилась графиня. – Возможно, его не было в планах…

– Как что-то построенное может отсутствовать в документах?

– Ох, Селеста, не пойму, как вам удается хотя бы с завтраком справиться…

Мисс Темпл вслед за графиней подошла к когда-то прочной двери: десятисантиметровые брусья, окованные железом. Теперь дерево сгнило, и дверь висела на единственной петле. Графиня приподняла платье и толкнула ее ногой, а потом отвернулась, потому что упавшая дверь подняла облако пыли. Она подождала, пока пыль осядет, и шагнула в дверной проем.

– Почему вы сказали, что нам придется плавать? – спросила мисс Темпл.

– Потому что, возможно, нам придется. Или только мне одной.

– Почему не мне?

– Возможно, и вам.

– А если я сама выберу, куда идти?

– Я предусмотрела и такой вариант.

– На ваши намерения мне плевать, – ответила мисс Темпл. – Здесь тупик.

Потолок обвалился, и обломки засыпали проход. Леди поставила фонарь на кожаный футляр, наклонилась, взяла камень, подняла его, при этом лицо ее исказила гримаса, и отбросила в сторону.

– Поставьте корзину и помогайте.

– Вы шутите.

Графиня подняла второй камень.

– Если вы не поможете, я вышибу вам мозги.

Мисс Темпл схватила фонарь и начала карабкаться вверх, обрушивая вниз кирпичи и осколки камней. Наверху она просунула между двумя балками сначала руку, а потом и голову. Вокруг клубилось облако пыли.

– Селеста, вы только прибавляете нам работы.

– Там есть проход.

– Нам не пролезть.

– Вы ошибаетесь, поднимайтесь и взгляните.

Графиня начала смело карабкаться вверх, придерживая одной рукой платье, а другой цепляясь за кирпичи, пока не добралась до балки, на которой можно было стоять. Она тоже оказалась в облаке кирпичной пыли и сплюнула.

– Смотрите!

Мисс Темпл подняла фонарь. Метрах в трех над ними в темноте был черный проем.

– Но куда он ведет? Мы можем оказаться в ловушке.

– Мы и так в ловушке. – Селеста протянула фонарь со свечой спутнице. – Держите ровно. Я постараюсь не засыпать вас, когда полезу…

Это было похоже на то, как она в детстве взбиралась на деревья. Мисс Темпл уже лет десять не делала этого, но ее руки и ноги все еще помнили, как нужно перебираться с ветки на ветку. Только один раз балка сломалась, и стало страшно, когда посыпался град камней и пыли, а потом внизу под аккомпанемент итальянских ругательств погас свет. Мисс Темпл сжалась в темноте и подождала, когда перестанут сыпаться обломки.

– Goffo scrofa!

– С вами все в порядке?

Чиркнула спичка, и снова зажегся свет: графиня была вся покрыта пылью, а ее черные волосы стали похожи на старомодный напудренный парик.

– Карабкайтесь вверх!

Цель была уже близка, и, как только мисс Темпл нашла для ног прочную опору, ей удалось заглянуть в проем.

– Еще секунду… закройте глаза…

Она стала бить кулаком по расшатанным кирпичам, убирая их, пока не убедилась, что оставшиеся достаточно прочны, чтобы выдержать ее вес. Мисс Темпл вскарабкалась в проем. Воздух был теплым и влажным. Она ничего не видела, но откуда-то издалека слышался плеск воды и шум работающих машин.

– Передавайте все мне, – прошептала она. – Мы уже внутри.

Перепачканная графиня присоединилась к ней с очень кислым выражением на лице и осветила свечой помещение. Сводчатый потолок, дверь, сорванная с петель, и ряд остывших печей.

– Готова побиться об заклад, что сейчас вы не прочь поплавать, – сказала мисс Темпл, когда они двинулись вперед.

Леди не ответила, и мисс Темпл поняла, что ей сейчас лучше молчать: за любым углом может быть враг. Они шли, обходя лужи и кучи отвалившейся штукатурки, пока не добрались до винтовой лестницы, освещенной газовым фонарем. Женщины поднялись на один пролет и оказались перед дверью. Графиня повернулась к Селесте.

– Поставьте корзину на пол. – Мисс Темпл встревоженно посмотрела на графиню, та протянула кожаный футляр. – Возьмите.

Мисс Темпл взяла футляр, а потом отступила на шаг.

– Почему?

– Потому что я не могу нести все. Потому что сейчас он мне не нужен. Я забрала его, чтобы у вас не было оружия.

Селеста взглянула на корзину, прикидывая, сможет ли она схватить и ее и убежать с обеими книгами.

– Я думала, что нужна вам. Считала, что вы меня используете.

– А вы этого хотели?

– Конечно, нет.

– Чего вы хотите, Селеста?

– Хочу его остановить, – заявила она отважно. – Остановить все это. Спасти Чаня. И Свенсона. – Селеста заколебалась. – И себя. – Графиня скептически поджала губы. Мисс Темпл захотелось лягнуть ее. – А чего вы хотите?

– Найти Оскара.

– Что?

Графиня молчала, но каким-то образом в ее руке оказался нож.

– Почему? – Мисс Темпл ничего не понимала. – И как? Оскар мертв. Вообще, он хочет использовать вас. Вы видели картину. Людей варят – их убили и варят в ваннах, а то, что от них осталось, достается ему, чтобы он воскрес.

– Для его реинкарнации. Это не одно и то же.

Мисс Темпл вспомнила достаточно отчетливо последние минуты жизни графа на дирижабле, ярость алхимика после смерти Лидии Вандаарифф. Его намерению свернуть шею графине помешала только сабля Чаня.

– Вы не понимаете. Он – сумасшедший. Он был уже мертв…

– А что, если уже нет? Что, если он – старый, грешный Оскар?

– Это не он.

– Тогда вы можете убить его, если я заблуждаюсь. Или стать его маленькой Невестой, если я права. Вы не пойдете наверх. И не боритесь ни с кем. Оставайтесь в живых до конца.

– Куда вы идете?

– В лаборатории, конечно. Вы помните усыпальницу?

– Какую?

– В самом деле, Селеста, постарайтесь быть не совсем тупой.

– Я не тупая. Если бы не я, вы все еще были бы на причале.

– Как всегда, мисс Темпл, вы недооцениваете ситуацию. – Графиня взяла корзину и проскользнула в дверь.

Селесте стало не по себе: она осознала, что вдруг осталась одна. Неверно думать, будто она что-либо недооценивала. Мисс Темпл ощущала смерть графа, обладая его воспоминаниями, и у нее от этого саднило горло. Почему графиня рискует своей жизнью, чтобы воссоздать алхимика? Селеста сощурила глаза. Теперь, когда дама ушла, в ней нарастал гнев. Если ей не удастся самой спастись, то будь она проклята, если другой женщине выпадет иная судьба.

Селеста поднялась по лестнице ко второй двери. На площадке было мокро, и на ступенях остались влажные отпечатки, причем на первом виднелись красные пятнышки. Хотя для этого не было никаких оснований, она подумала, что здесь мог пройти Чань. Селеста с трудом сдержалась, ей хотелось позвать его. Отпечатки вели еще выше, но из любопытства она попыталась открыть дверь, выходившую на площадку. Дверь заскрипела, но оказалась заперта, и одновременно с ее скрипом мисс Темпл услышала шум над ней на лестнице. Она затаила дыхание. Потом послышались неуверенные шаги, спускавшиеся вниз. Мисс Темпл тихо отступила и спряталась. Шаги затихли на лестничной площадке, она снова услышала скрип двери, которую спустившийся потянул на себя, а потом звук повернувшегося ключа. Створка открылась… снова закрылась… и тишина. Мужчина ушел. Если двигаться быстро, она могла проскользнуть мимо без столкновений, как ее предупреждала графиня.

Селеста вышла на площадку и наткнулась на мистера Фойзона. Он прыгнул на нее как кот, застонав от боли, когда приземлился на раненую ногу, и схватил ее за край халата. Селеста вырвалась и спустилась на нижнюю площадку, но успела лишь приоткрыть дверь, когда Фойзон настиг ее. Девушка попыталась ударить его футляром, но он увернулся и схватил ее за запястье.

– Как вы здесь оказались? – прошептал он. – Где она?

– Где Чань?

– Погиб.

Его холодный тон снова напомнил мисс Темпл о заводах в Рааксфале. Она лягнула его в перевязанное правое бедро и, собрав все силы, попыталась вырвать руку. Фойзон разжал пальцы, но потом схватил футляр. Какое-то мгновение каждый тянул на себя, но мужчина был слишком силен. У Селесты разжались руки. Фойзон упал на спину, и мисс Темпл убежала.

Она проскочила через дверь и бежала, пока коридор не уперся в другой резервуар с водой. Селеста оглянулась и поняла, что Фойзон не преследует ее. Конечно, нет. Он открыл кожаный футляр и увидел, что она по своей глупости потеряла.

Вернувшись на тот этаж, с которого она начала подниматься по лестнице, мисс Темпл остановилась, чтобы подумать. Что Фойзон делал здесь? Люди, подобные ему, не ремонтируют механизмы. Преследовал кого-то? И почему был таким мокрым?

Она разглядела, что на другой стороне резервуара вода втекала через поднятую решетку. Селеста посмотрела наверх, прикрыв рукой глаза от брызг, и ее сердце быстро забилось. Преследовал ли Фойзон кого-то, направлявшегося в Харшморт столь опасным маршрутом, например, Чаня?

Но, если он гнался за Чанем, он бы последовал за ней и крикнул, чтобы вызвать помощь. По каким-то непонятным причинам мистер Фойзон проник в Харшморт тайно, пробравшись через новые машины, построенные его хозяином.

Мобилизовав остатки храбрости, Селеста вернулась к лестнице. Фойзон ушел. В случае чего, сказала себе мисс Темпл, она будет преследовать его.

Кровавые следы вели все выше и выше, хотя на каждой площадке сердце девушки уходило в пятки, потому что она слышала за дверями шум от находившихся за ними наемников Вандаариффа. У Фойзона, очевидно, была какая-то собственная цель. Но на самой верхней площадке лестницы следы исчезли, потому что там на полу лежал ковер с высоким ворсом.

Молодая женщина продолжала идти. Это был Харшморт. Она встретит кого-нибудь и даст отпор. Графиня считала иначе и заблуждалась.

Она услышала крики и поспешила туда, откуда они доносились, а потом прогремел взрыв. Впереди хрупкая женщина брела в дыму по коридору, у нее была золотистая кожа, а черные волосы рассыпались по плечам. Она увидела мисс Темпл, но не остановилась.

– Быстрее! – крикнула она. – Бегите!

Не раздумывая, Селеста схватила женщину за руку и побежала. Она потеряла один из своих шлепанцев на пробковой подошве и, сделав несколько неуклюжих шагов, сбросила и второй.

– Всех их, всех до единого поймали…

Сзади слышались крики и звуки бьющегося стекла. Мисс Темпл видела тени, борющиеся в синем дыму, мужчин в бронзовых шлемах, вооруженных дубинками, бросавшихся в схватку.

Женщина глядела на происходящее широко распахнутыми глазами, прижав руку ко рту.

– Мой сын…

Мисс Темпл тянула ее вперед.

– Вы ничего не сможете сделать. Бегите.

– Кто вы? – спросила женщина, запыхавшись. – Как вам удалось убежать?

– Я не убежала. Я пробралась сюда. Подождите.

Они дошли до распахнутой двери, и Селеста заглянула внутрь. Четверо мужчин в зеленой форме лежали на полу, хотя на них не было видно ран. Мисс Темпл почувствовала отвратительный запах синей глины, и у нее защипало глаза.

– Подождите, – сказала женщина, тяжело дыша. – На всякий случай, меня зовут Маделин Крафт.

– Если мы продолжим двигаться, «всякого случая» не будет, – сказала мисс Темпл.

– Я не могу бежать. Вас поймают вместе со мной. Слушайте. Вы не знаете, кто я. Пожалуйста. Я слышала, как он однажды объяснил одну вещь…

– Кто?

Она слегка сжала руку мисс Темпл, прося ее быть терпеливой.

– Граф д’Орканц. Секрет в свете. «Химическая ценность света», как будто он нечто материальное, как земля или вода, или активное, как огонь или холод. Он положил диск из стекла – надеюсь, вас это не шокирует, диск из стекла на тело женщины и отдернул портьеру, чтобы на диск попал солнечный свет. Она чуть ли не мурлыкала от удовольствия…

– Кто был этой женщиной?

– Это неважно. Ее имя было Анжелика…

Мисс Темпл выдернула свою руку.

– А-а!

– Свет. Природа синего стекла…

– Вы имеете в виду, что оно не действует в темноте?

Маделин Крафт покачала головой.

– Мы уже опоздали – пришла заря! Теперь наша единственная надежда узнать, понять его мысли…

– Его мысли так же запутанны, как взбитые яйца для омлета. Вы знаете кардинала Чаня?

– Конечно, знаю.

– Где он?

– Не имею представления. Я ошибалась в нем. Я ошибалась и в себе, поэтому потеряла своего сына. – Вдруг Маделин Крафт втолкнула мисс Темпл в дверь. – Я уведу их. Бегите.

Она заперлась, но и через закрытую дверь мисс Темпл услышала, как миссис Крафт закричала, привлекая внимание охранников.

Селеста вытащила револьвер из кобуры лежащего на полу мужчины. Она ждала, держа оружие обеими руками, готовая выстрелить в того, кто появится в дверях. Звуки за дверью стихли – Маделин Крафт увели, и охранники не вернулись, чтобы обыскать помещение. И все же еще несколько минут мисс Темпл стояла не двигаясь. Мужчины около ее ног, неизвестно, мертвые или спящие, лежали кучей, словно кости у входа в логово великана-людоеда. Ей удалось проникнуть в Харшморт, но в этом зале ее подстерегала новая опасность. Он был построен недавно для ритуала, назначенного на эту ночь, и именно здесь для нее начиналась настоящая битва с его хозяином.

Путь преграждала широкая дорожка из смеси черного и синего гравия, но синими на самом деле были не камни, а стеклянные диски с острыми краями. Она не могла идти по ним босыми ногами. На стене висел ряд белых мантий с зеленой каймой, и под каждой на полу стояла пара войлочных тапок. Селеста сняла купальный халат графини и надела мантию ассистента Вандаариффа, а потом и шлепанцы, отметив, какими грязными были ее ноги.

За дорожкой из гравия и перед дверью в дальнем конце зала находилась мозаика из цветных плиток. Жжение в горле – отголосок воспоминаний графа – предупредило о том, что нельзя просто пройти по этим плиткам, хотя девушка и не знала, что случится, если она попробует. Плитки были изготовлены из стекла разных цветов, но воспоминания графа не помогали. И тут мисс Темпл громко рассмеялась, потому что в углу одной из плиток она заметила недавно нацарапанный крестик.

– Ну, большое спасибо…

Серия прыжков позволила пересечь зал, при этом Селеста совсем не задумывалась о задаче, которую решала. Для мисс Темпл это было просто еще одно заученное знание, препятствие, которое нужно преодолеть или, как поступил парень из притчи про узел, прорубить путь.

Она опустила капюшон на лицо и открыла дверь. Здесь был тот же едкий запах… еще и усиленный пороховой гарью. У стены зала лежали тела трех мертвых ассистентов в мантиях. Взрывом снесло дверь в другом конце зала. Мисс Темпл пошлепала к ней, но отвернулась от обожженных и перекрученных тел. Теперь было понятно, что происходило с тем, кто наступил не на ту плитку.

Она все же заставила себя подойти к трупам в мантиях и осмотреть их так же тщательно, как это сделал бы Чань или Свенсон. Лицо одного из мужчин было в оранжевых пятнах. Хотя графиня позаботилась о том, чтобы принести собственный запас, здесь был целый фонтан этой оранжевой жидкости, и бедняге пришлось ее выпить. Его губы были растянуты, глаза выпучены, и лицо похоже на карнавальную маску смерти. Двух других ассистентов забили до смерти или закололи, хотя, судя по пятнам крови на полу, трупов должно быть больше – видимо, тела унесли. Селеста снова постаралась разобраться в следах, и ее усердие было вознаграждено, когда она заметила пятнышко крови на одном из отпечатков ступней на испачканном сажей полу. Этот след шел от взорванной двери и вел к выходу из зала. Она нашла мистера Фойзона… Он кого-то тащил за собой.

Селеста резко остановилась, услышав неясный шум. Он шел из металлической решетки, покрашенной так, чтобы она сливалась с искаженными фигурами, украшавшими стены. Мисс Темпл поднялась на носки и повернула ручку – послышались знакомые голоса.

– Вы недооцениваете силу его убеждений, – сказал доктор Свенсон.

– Был второй вопрос, милорд? – спросил мистер Фойзон.

Двери рядом с решеткой оказались закрыты, но неплотно. Мисс Темпл осторожно вытянула шею и заглянула в щель. Роберт Вандаарифф стоял к ней спиной и был единственным обитателем странной маленькой комнаты, отгороженной толстым стеклом. Позади, за второй стеклянной стеной стояли Свенсон и Фойзон, очевидно, находившиеся в новой лаборатории Вандаариффа.

– Конечно, к доктору Свенсону. Вас впустили в компании другого человека – мистера Пфаффа. Где он?

– Мы пошли разными путями.

– Джек – союзник графини, милорд…

Они продолжали разговор, но мисс Темпл не обращала больше на него внимания, потому что увидела лежащего на столе Чаня, и ее сердце похолодело.

Она сбросила тапки и побежала по следам Фойзона и того, кого он тащил, но на пересечении двух коридоров снова оказался проклятый ковер, и след пропал. Не раздумывая, она повернула налево, добежала до того места, где ковер закончился, и вскрикнула, наступив на плохо выструганную половицу. Селеста запрыгала на одной ноге, вытаскивая занозу. На мисс Темпл с высокомерным недоверием глядела группа ассистентов в белых мантиях.

– Сестра? – спросил один из них. – Что привело вас сюда?

– Я должна отыскать мистера Фойзона! – выкрикнула мисс Темпл. – Где он?

Но тут с ее головы соскользнул капюшон. Ассистент указал на ее лицо.

– Она не поглощена. Не возрождена.

– Отвечайте! – Мисс Темпл подняла револьвер. – Где мистер Фойзон?

Ее угроза ничего не дала. Ассистенты бросились к ней. Мисс Темпл нажала на спусковой крючок. Указавший на нее ассистент упал, схватившись за ногу. Селеста побежала, еще раз выстрелив вслепую. Она завернула за угол. Дверь, находившаяся на пути, открылась, и из нее выглянул еще один одетый в белую мантию враг. Девушка подняла пистолет, ладонь ее ходила из стороны в сторону, ей никак не удавалось прицелиться. Ассистент вытянул к ней руки.

– Вот вы где!

Она двигалась к нему, не снижая скорости, и с каждым шагом цель приближалась.

– Это я! Я! Джек!

Она взглянула на лицо под капюшоном и не выстрелила. Пфафф втянул девушку за дверь и запер засов. По закрывшейся двери молотили кулаки.

– Ну, ну, маленькая мисс…

– Мне нужно добраться до Чаня! Они хотят убить его!

Уверенная улыбка появилась на лице Пфаффа.

– Тогда вам нужно следовать за мной.

Он подвел ее к недостроенной лестнице – люка еще не было, а виднелась только дыра в полу. Селеста заметила, что его клетчатые брюки ниже колена мокрые.

– Где вы были, мистер Пфафф?

– А не Джек?

– Я никогда не называла вас Джеком. И перестаньте лгать. Она послала вас сюда. Вы встретились с леди, и она дала вам задание.

– Мисс, я пришел, чтобы найти вас. У меня имелись дела с графиней, мне нужно было втереться к ней в доверие, разве нет? Но вот я здесь, и я отведу вас к Чаню.

– Вы знаете, что они сделали с ним?

Пфафф остановился и повернулся к ней. Он глубоко вздохнул.

– Мисс…

– Нам нужно спешить!

– Я не хотел вам говорить, но кто-то должен. Они забрали его разум, мисс Темпл. Заключили в синюю стеклянную книгу, чтобы Вандаарифф мог переместиться в пустую оболочку. Он с самого начала планировал это сделать.

Мисс Темпл слышала его слова как бы издалека. Частичка ее сердца улетела куда-то далеко, словно облачко, рассеянное порывом ветра.

– Кто? – Ее голос был спокоен. Она вдруг поняла, что Пфафф взял ее за руку, чтобы успокоить. Мисс Темпл мягко отстранилась. – Кто это сделал?

– Старина Фойзон.

– С помощью стеклянной книги.

– Кто же знал, что они еще остались. Я слышал, как об этом говорили те, в мантиях. Но в этом участвуют все. Даже ваш немецкий доктор. Вы сами увидите. Я теперь единственный, кто остался с вами.

Пфафф кивнул, как будто ее молчание подтверждало его последние слова, и пошел. Мисс Темпл молча следовала за ним. Джек обернулся с озабоченным выражением на лице.

– Осталась лишь одна графиня, знаете ли. Все остальные участвуют в его игре.

– Пожалуйста, молчите, мистер Пфафф. Просто отведите меня к ним.

Вместо этого Джек остановился перед металлической панелью с железными штурвалами и приборными шкалами. Пфафф взглянул на карманные часы – Селеста помнила, что прежде у него таких не было, потом извлек из рукава пальто белый манжет с написанными на нем цифрами. Он сверялся с записями и в соответствии с ними поворачивал штурвалы. Селеста догадалась, что они управляли турбинами. Пфафф подмигнул.

– Нельзя позволить ему зайти слишком далеко без нас!

Трубы над головой мисс Темпл начали вибрировать. Джек показал на открытый квадратный проем – закрывавшая его решетка была откинута. Мужчина сбросил белую мантию.

– В этом больше нет нужды! – Он подобрал полы пальто и полез в проем. Мисс Темпл сначала подтянула свою мокрую мантию, а потом тоже решила сбросить.

В металлическом проходе было жарко, хотя вода поднималась над полом лишь на несколько сантиметров. Селеста брела согнувшись, понимая, что только графиня могла разъяснить Пфаффу, как работают машины Вандаариффа. То ли Джек откровенно предал мисс Темпл, то ли пытался служить обеим женщинам и при этом выжить. Ей было противно от его самоуверенного оптимизма. Она испытывала желание выстрелить ему в спину.

Пфафф выбрался из прохода. Мисс Темпл последовала за ним, зная, что выставляет напоказ свои голые ноги.

– Не смотрите на меня, мистер Пфафф.

– Просто хочу быть уверенным, что вы не свалитесь вниз, мисс…

Он кивнул головой на ров с черной взбаламученной водой. Что-то белое и рваное поднялось на поверхность, а потом оказалось вновь затянуто в глубину… мантия ассистента.

Они направились к металлической лестнице, ведшей наверх. Около нее лежало тело ассистента: упав с лестницы, он сломал шею.

Пфафф наклонился к ее уху.

– Теперь будьте осторожны. Мы можем попасть в переплет.

Она крепче сжала револьвер и начала карабкаться вверх.

Труп еще одного ассистента преградил им путь примерно на середине лестницы. Джек протянул руку, чтобы помочь мисс Темпл перешагнуть через труп. Они преодолели последние ступени пригнувшись, а потом спрятались за откинутой крышкой люка и стали прислушиваться.

– Вы ничего не добились, мадам! – прозвучал манерный тенорок Шофиля. – Ничего, помимо того, что отдали все в мои руки!

– Как такое может быть? – Голос графини доносился откуда-то издалека. – Вас лишили наследства, разве не так? Официально, с точки зрения закона, вы – пустое место!

Шофиль рассмеялся.

– Завещание у меня, и, как только оно сгорит, я потребую восстановления законных прав. Вы слишком поторопились убить алхимика! Его драгоценный пустой сосуд таковым и останется: как будто Чаню, известному преступнику, когда-либо позволят получить такое наследство! Неважно, что заявлено на этом клочке бумаги, мои собственные сторонники, влиятельные люди…

– Они не ваши сторонники, – вмешался доктор Свенсон. – Роберт Вандаарифф все подстроил. Точно так же, как он позаботился о том, чтобы вы скупили бумаги графа, и снабдил вас деньгами. Эти люди верны ему, и они выполнят его завещание.

– Ах, какая замечательная история! – весело сказал Шофиль. – Его намерения… Да, я понимаю стратегические замыслы дяди. Но зачем ему поддерживать меня? Чем я мог быть полезен как противник?

– Тем, что вы показали ваше подлинное лицо, – ответил Свенсон. – Ужасными поступками вы и только вы дали возможность преступнику, такому как Чань, стать наследником. Вы сомневаетесь в том, что герцогиня Когстедская, у которой за спиной поддержка всего двора, не вмешается в пользу Чаня, если это поможет уничтожить вас?

Шофиль замолчал, а потом разразился истерическими криками:

– Нет! Нет! Двор – это ничто. Теперь, когда Вандаарифф умер, эти люди прислушаются к голосу здравого смысла и поддержат меня, человека, которого знают. И зарубите себе на носу, доктор, я не забуду ни единого слова. После того, как я сожгу завещание, тогда и посмотрим…

– Ну, начните же думать, – обратился к нему Свенсон. – Вы вообразили, будто нет заверенных копий завещания, хранящихся в банке? Он предусмотрел все возможные проблемы. У вас ничего не выйдет.

– Нет? – Мисс Темпл услышала звуки борьбы, и доктор Свенсон застонал от боли. – Я могу всех вас наказать. И лишить жизни этого преступника прямо сейчас. Если он будет устранен, собственность перейдет мне, сколько бы чертовых завещаний ни обнаружилось!

Мисс Темпл выскочила на свет, проскользнув мимо Пфаффа.

– Убирайтесь от него! – Ее голос звенел как труба. Голубые руки Шофиля уже были у шеи Чаня. Селеста нажала на спусковой крючок, но пистолет оказался слишком большим и тяжелым, и пуля прошла выше, разбив фрагмент мозаики. Девушка снова прицелилась, помогая себе второй рукой, прямо в сердце Шофиля.

– Селеста, – вскрикнул доктор Свенсон, стоявший на коленях.

– Подождите! – Это был огромный темнокожий мужчина в грязном шелковом жилете, растирающий запястья, на которых виднелись следы от веревок. На полу позади него неподвижно лежал окровавленный мистер Фойзон. Увидев его, мисс Темпл пришла в ярость. Она снова нажала на спусковой крючок, но Пфафф, подобравшись к ней, схватил пистолет, и боек вместо капсюля ударил по его пальцу, так что выстрела не последовало. Он зарычал от боли и, поморщившись, выхватил у женщины пистолет.

Мисс Темпл лягнула Пфаффа в голень. Он выругался, похромал прочь, глядя в окно. Только тогда Селеста заметила кровь и мертвеца в маске из перьев.

– Мисс Темпл, не двигайтесь! – Голос графини был приглушен и надетым на ее голову шлемом, и стеклянным барьером. – Мистер Пфафф?

– Все готово, я здесь, ваша светлость.

– Это нонсенс, – заявил Шофиль. – Я убью кардинала, а потом и всех остальных.

Пфафф поднял револьвер, держа на прицеле всех, кто был в комнате.

– Ну, ну…

Шофиль подлетел к нему быстрее, чем Пфафф мог прицелиться, и выбил револьвер, который упал на пол. Пфафф замахнулся бронзовым кастетом, но Шофиль увернулся и шквалом ударов отбросил противника на стеклянный экран. Последний удар, и тот рухнул, хрипя. Шофиль поставил ногу на шею Джека.

– Вы сдадитесь, мадам, или ваш человек умрет.

– Это ваш человек, в той ванне рядом с Харкортом, не правда ли?

Тон графини был вежливым, будто она наводила справки о портном. Шофиль обернулся.

– Да. Мистер Келлинг. Очень полезная персона, и такое постыдное обращение с ним…

– Не знаю, полезнее ли он для вас, чем полковник Бронк.

– Что? Полковник Бронк – мой добрый друг.

– У вас нет друзей. Вы – крыса.

Лицо Шофиля побагровело.

– Выходите немедленно! Или я вам обещаю, что этот человек за все заплатит.

Графиня шагнула на помост к пульту управления. Ее рука заплясала над бронзовыми колпачками и рукоятками.

– Не работает, – сказал ей Махмуд. – Вандаарифф пытался. Машины…

– Да, были отключены по моей команде, но теперь снова подключены, и солнце взошло. – Графиня обвела всех присутствующих взглядом. – Это вопрос привязанности. Можно рассуждать по-разному… но я не думаю, что кто-то из вас даст хоть ломаный грош за Мэтью Харкорта. Я здесь единственная, кто мог бы, как я полагаю. Но и меня он не интересует.

Она подняла один из бронзовых колпачков. Свет с потолка упал на уже не закрытый колпачком стеклянный ромб, который начал светиться. Медные провода, ведущие к ванне, где находился Харкорт, заискрили, а шланги набухли, наполненные жидкостью. Раствор в ванне закипел. Это было отвратительно.

– Стойте! – закричал доктор Свенсон. – Господи…

Графиня сняла еще один колпачок, и искры появились вокруг ванны мистера Келлинга. Шофиль шагнул к своему человеку, но раствор уже шипел, от него шел пар, а очертания фигуры стали неясными. Мисс Темпл закрыла рукой рот и нос. С утробным бульканьем шланги, соединявшие обе ванны с основанием стола, где лежал Чань, начали вибрировать, по ним потекли отвратительные продукты распада.

Энергия была отключена. Мерзкий пар рассеялся. С каким-то болезненным любопытством мисс Темпл присоединилась к остальным, подошедшим ближе, чтобы посмотреть на результат. Красный раствор превратился в три сантиметра мутной малиновой грязи. Под ней чуть виднелись какие-то темные комки, но от обоих тел не осталось ничего.

Мисс Темпл отвернулась, ее тошнило. Никто не двинулся, чтобы помочь девушке, даже Свенсон ошарашенно застыл на месте. Селеста согнулась пополам, но ничего не произошло… кроме промелькнувших у нее в мозгу смутных видений ярких красок и холодных машин.

– Я полагаю, мне удалось донести до всех мою мысль, – сказала графиня. – С этого момента вы несете ответственность за хорошее поведение друг друга. Друз Шофиль отвечает за судьбу своего товарища. У мистера Махмуда – двойная ответственность: за мать и супруга. – Она рассмеялась, увидев удивленное лицо Махмуда. – О, бросьте, Бронк рассказал обо всем. А вы, доктор Свенсон, как всегда, захотите защитить всех. Единственный из вас, кто не станет переживать за кого-либо в достаточной степени, чтобы подчиниться, – это бедная блюющая Селеста. Я поручаю вам, джентльмены, заставить ее сотрудничать.

– И каковы ваши намерения? – спросил доктор Свенсон. – Если нечто вроде того, что планировал Вандаарифф, – этим несчастным людям грозит гибель. Убейте их и будьте прокляты!

– С чего бы, доктор? С какой стати мне следовать плану Роберта Вандаариффа?

– Тогда что вы делаете? Чего хотите?

Наконец Свенсон подошел к мисс Темпл и положил руку на ее обнаженное плечо. Она отодвинулась и, заметив револьвер, лежавший у ноги Пфаффа, бросилась к нему.

– Остановите ее! – предупредила графиня. – Или кто-нибудь еще превратится в суп!

В мгновение ока Шофиль схватил Селесту за талию, а Махмуд, отставший всего на шаг, завладел пистолетом. Его пальцы легли на спусковой крючок, и он поглядел на стеклянный экран.

– Попытайтесь. – Графиня снова подошла к пульту. – Вам удастся разбить стекло достаточно быстро, чтобы остановить меня?

Махмуд опустил оружие, но дама не убрала руку с пульта. Он выбросил пистолет в открытый люк.

– Идиот, – проворчала мисс Темпл. – Она собирается убить всех.

– Это неправда, – ответила графиня. – Бедная Селеста. Я собираюсь убить только вас.

Дюжина ассистентов вошла через открытую дверь, а из люка вылезли наемники в зеленой форме. Трое держали карабины, а четвертый с кривой улыбкой сжимал в руке револьвер, только что выброшенный Махмудом. Эти две группы с угрожающим видом стали оглядывать зал, но графиня обратилась к ним легко и уверенно:

– Добро пожаловать. Как вы можете видеть, ваш хозяин, Роберт Вандаарифф, мертв. Но его наследие живо. Человек на столе – его законный наследник. Ваш долг – защищать его. Таково завещание Роберта Вандаариффа. Если кто-то из этих людей попытается вмешаться – убейте их. Верная служба будет щедро вознаграждена.

Шофиль кипел от ярости.

– Эта… эта… женщина – она убила Роберта Вандаариффа. Моего дядю! Я его наследник! Я его единственный наследник! Она – злодейка!

Рука графини скользнула, предупреждая, к кнопкам на пульте.

– Мистер Шофиль…

– Она убила его! – с отчаянием протестовал Шофиль. – Откройте глаза!

Мисс Темпл знала, что возрожден будет граф д’Орканц, а солдаты и ассистенты поклялись в верности владельцу Харшморта.

Ассистенты не шелохнулись, но четверо солдат увидели кровь и труп и обменялись подозрительными взглядами.

– Возможно, я могу говорить от лица других присутствующих здесь посвященных? – Ассистент, прятавшийся за столом Чаня, вышел вперед и откинул с головы капюшон. Шрамы от Процесса на лице были символом авторитета в Харшморте, и поэтому остальные ассистенты и солдаты внимательно его слушали. – Мое имя – Труст. Я был возрожден сегодня ночью. Женщина говорит правду. Она лишила жизни нашего господина. Это он приказал пропустить ее сюда. Лорд знал.

Наемник в зеленом мундире указал пистолетом на труп Вандаариффа.

– Но почему?

– Да! – выкрикнул Шофиль. – Нет никакого смысла…

– Смотрите, джентльмены, – ответил Труст. – И вы получите ответ.

Он что-то шепнул двум ассистентам, и они спешно удалились. Профессор кивнул графине, и она в ответ наклонила свою голову в бронзовом шлеме. Потом женщина сняла колпачок с третьего стеклянного ромба.

– Теперь, поскольку мистер Шофиль противится, некому защищать полковника Бронка…

Шофиль протестовал, но безрезультатно. Яркие искры снова блеснули в воздухе.

Ассистенты вернулись с полкой на колесиках, полной стеклянных книг, а также с хорошо знакомой мисс Темпл ивовой корзиной. Труст осторожно достал книгу из корзины и поставил на полку. Потом опорожнил все три пузатые бутылочки, одну за другой, в резиновый резервуар, висящий под столом Чаня, словно раздутый черный фрукт.

Другие ассистенты уверенно настраивали машины. Четыре солдата заняли огневые позиции: двое у главной двери, один у стеклянного экрана, а их командир стоял позади Шофиля, прижав ствол револьвера к его спине. Друз опустился на колени, его осунувшееся лицо было красным и мокрым от слез. Он не мог отвести взгляда от ванны с ужасными останками полковника Бронка.

Графиня наблюдала через стеклянный экран, но чаще всего она глядела на мисс Темпл, которая тоже смотрела на нее. Кажется, скоро сбудется то, что графиня обещала в Парчфелдте: медленная смерть, после того как Селеста лишится всех надежд.

Доктор Свенсон как бы невзначай встал между ними, лицом к мисс Темпл.

– Бедняжка, – прошептал он.

– Мы с Чанем погибли. Я видела, что случилось с Франческой. Спасайтесь сами.

– Я не допущу этого.

Селеста заглянула в голубые глаза доктора, презирая его благородство, хотя и знала, что только в глазах Свенсона она оставалась такой, какой когда-то была. Девушка взяла его за руку и посмотрела на машины.

– Звездная карта. На ней показано каждое соединение, все провода и емкости.

– Звездная карта? – спросил Свенсон, копаясь рукой в кармане.

– Она была в кожаном футляре с книгой. Это неважно. Насколько вы в этом разбираетесь?

– Достаточно. Возможно, не меньше, чем Труст.

– Хорошо.

– Это нехорошо. Вандаарифф показал мне книгу. Элоиза – то, что осталось от нее. Боже, помоги мне. На той полке, в десяти метрах от нас.

Голос мисс Темпл был холоден и спокоен.

– Элоизе было бы стыдно. Уничтожьте.

С этими словами она протиснулась мимо него к стеклу. Селеста указала на сотовый потолок отгороженной стеклянными экранами комнаты.

– Технология из усыпальницы Вандаариффов. Во все ячейки поступает свет с поверхности, проходящий через разные слои обработанного стекла. Для каждой ячейки свой алхимический рецепт. Измененный стеклом свет начинает реакцию, которая усиливается током от турбин. Почему вы хотели, чтобы я знала об этом?

– На всякий случай, Селеста, – отвечала графиня. – И потому, что вы могли как-то воспользоваться знаниями. Воспользовались ли? Нет, только лелеете свои сожаления. Но для меня этого достаточно.

– Как может настолько незначительная персона, как я, представлять собой такую угрозу?

– Вы уже десять раз заработали такое отношение к вам.

– Почему вы рискуете всем, чтобы возродить человека, желавшего вашей смерти? Вы одиноки? Стары? Ваши любовники испытывают отвращение к вашим шрамам?

Графиня нетерпеливо крикнула:

– Профессор Труст, мы упускаем время. Пристегните Невесту к брачному ложу.

Ассистенты закрепили мисс Темпл на втором столе, рядом с Чанем. Она не сопротивлялась.

Доктор крикнул графине:

– Это не служит никакой цели, мадам, ее участие совершенно необязательно!

– Напротив, доктор, поможет достигнуть нескольких целей одним ударом. Мне объяснить? Во-первых, умирает кардинал Чань. Во-вторых, умирает и Селеста Темпл. В-третьих, Роберт Вандаарифф возрождается.

– Вы отлично знаете, что Вандаарифф уже давно мертв.

– Лорд будет воссоздан.

– И вы станете следующей повелительницей Харшморта? Все так просто?

– Я – наследник дяди! – настаивал Шофиль, вытирая лицо рукавом. – А не этот обездвиженный уголовник…

Мисс Темпл не стала слушать ни его жалобы, ни ответ на них. Она взглянула на Чаня. Лицо друга было скрыто в прорези стола, но хорошо виднелась обнаженная спина: мышцы, царапины и шрамы. Его сильные руки прятались в черные резиновые рукава, от которых отходили провода, похожие на крылья птицы с ощипанными перьями. Сердце девушки болело за него так, как никогда не болело за нее саму. Профессор Труст деловито подсоединял шланги и провода, ведущие от стола Чаня, к рукам и ступням мисс Темпл. Он принес резиновую маску, к которой подсоединялись болтавшиеся провода.

– Пожалуйста, – прошептала она. – Я хочу видеть его.

– Вы ощутите его внутри себя во всех подробностях до того, как погибнете.

Труст убрал волосы девушки в сторону и закрепил маску так плотно, что на глаза Селесты навернулись слезы. Потом ее стол приподняли под тем же углом, что и стол Чаня. Она могла глядеть через узкие прорези маски только на графиню в ее логове, чье лицо скрывалось под шлемом. В зале повисла тишина. Труст подошел к стеклу, наклонился к графине и начал говорить:

– Притча о химической свадьбе – очень древняя. Это истинная история победы над тленом и совершенства возрождения, ставшего возможным благодаря вере группы избранных гостей. Сначала приносится в жертву королевская чета. Потом Король и Королева, Жених и Невеста возрождаются. Что-то из этого – метафора. Но остальное – подлинный факт.

Труст снова поклонился графине.

– Лорд Вандаарифф наименовал вас Девой Люциферой: ангелом света, посланницей небес, контролирующей священный ритуал. Он знал, что определенная книга окажется в вашем распоряжении, мадам. Он полагался на это. – Труст указал на стеклянную книгу, вынутую из корзины. – Теперь смерть бесплотна, и свадьба может начинаться. Ритуал удалит следы разложения, погубившего тело, и вступит в силу новый договор. Плоть жизни будет преобразована в плоть сновидений.

Последним словам Труста вторили ассистенты, как будто служили мессу.

Графиня серьезно кивнула.

– Поскольку именно он всегда был самым могущественным, Роберт Вандаарифф возродится первым.

Труст положил руку на шрам Чаня.

– Сосуд был подготовлен и закален последовательностью металлов. Когда его сущность будет восстановлена из книги, душа нашего господина пройдет через шесть священных сплавов и будет очищена каждым из них. – Труст встал на колени перед пустой камерой, находившейся под столом. – Стеклянная книга помещается в камеру, заряженную ртутью, седьмым металлом. Восьмой металл – раствор кровавика, защищает сам сосуд, служащий алхимическим фильтром. Душа укоренится в новом доме. – Труст показал на шланги, подсоединявшие Чаня к мисс Темпл. – В то время как тлен смерти будет передан Невесте.

Горло Селесты горело от боли. Чем подробнее Труст описывал путь пагубной энергии, тем яснее воспоминания графа подтверждали, что она обречена. Профессор перешел туда, где мисс Темпл могла видеть его лицо, исполненное энтузиазма.

– Таким образом, она становится воплощением чистой любви.

– Это убьет ее, – сказал Свенсон.

– Не сразу. У нас будет несколько часов для исследований.

– Подождите. – Махмуд сделал шаг вперед и начал с подозрением оглядывать металлические емкости. – Шесть металлов? Вы ведь не собираетесь кого-то еще убить.

Труст заморгал и ничего не сказал.

– Вы ведь не собираетесь, – повторил Махмуд, – убить кого-то еще!

– Конечно, собирается! – выпалил Шофиль. – Не будьте безнадежным идиотом!

– Я это сделаю прямо сейчас, если вы не замолкнете, – сказала графиня.

Она обратилась к Трусту:

– И его разум снова будет здоров? Разложение, безумие…

– Все очистится, мадам. Чистота. Восторг. Эдем.

Махмуд начал было протестовать, но Свенсон прикоснулся к его плечу и обратился к Трусту:

– Откуда вы это знаете? Сегодня, когда мы исцеляли миссис Крафт, вы знали не больше, чем я.

– Лорд Вандаарифф проинструктировал меня сегодня ночью. – Труст говорил, как священник, к которому пришло откровение. – Так же, как его воплощение дало знания девочке. И все должно пройти, как он предсказал. Сосуд возвратился, чтобы быть наполнен, Невеста – чтобы принять грех, Дева Люцифера – чтобы выполнить волю небес. Он знал. И снова узнает.

Профессор поднял руки, как дирижер оркестра. Доктор Свенсон громко захлопал в ладоши. Одним прыжком он добрался до Труста и воткнул в его шею обломленный конец стеклянного ключа. Кровь, вытекавшая из раны, затвердевала, становясь стеклом, оно трескалось, заполняя горло. Рана разбухла, и лицо мужчины побагровело. Крик Труста от болевого шока перешел в утробные хрипы, и он упал. Свенсон отошел и поднял вверх пустые руки – три карабина и револьвер были нацелены в его грудь.

– Вы, чертов идиот! – орала графиня. – Вы… вы…

Голос Свенсона прервал ее злобные крики, как удар меча.

– Если меня убьют, этим все закончится. Никто из вас не обладает достаточными знаниями о науке графа. Без меня вы не сможете продолжать.

Графиня зарычала от досады. Она кивнула с сожалением и, несмотря на ярость, как показалось, с определенным уважением.

– И, позвольте мне догадаться, вы откажетесь сделать это?

Доктор засунул руку в карман кителя в поисках сигареты.

– Вовсе нет. Но у меня будут условия.

Оружие сразу направилось на Махмуда и Шофиля, сделавших движение по направлению к Свенсону. Доктор выпустил дым из угла рта и холодно взглянул на них.

– Мне жаль, джентльмены. Настает момент, когда человек вынес уже достаточно.

С ужасом мисс Темпл наблюдала, как Свенсон подошел к полке с книгами. Его глаза были такими же бесчувственными, как тогда в термах. Она передала ему ключ Франчески, когда они говорили о звездной карте, надеясь, что ему удастся открыть книгу и сохранить память Чаня, но он использовал этот инструмент, чтобы добиться свободы для себя. Она сама настояла, чтобы он попытался спастись…

Свенсон вынул из кармана платок, чтобы защитить руку. Доктор указал на один из томов на полке с мягкой обивкой и посмотрел на ассистентов.

– Этот том недавно принесла графиня, прошу прощения, Дева Люцифера?

Ассистенты кивнули. Свенсон указал на другую книгу, стоявшую рядом. Несмотря на явное неодобрение, ассистенты не помешали взять ее. Он осторожно извлек вторую книгу из ячейки, обернув руку платком, чтобы не прикасаться к стеклу.

– Я хочу вот это.

– И что же там? – фыркнула графиня. – Утраченная любовь?

– Это мое дело, мадам.

– У вас всё?

– Нет. Безопасный проход, скажем, на судно, плывущее на восток, и достаточная сумма денег. Поскольку вы уже почти – леди Вандаарифф, я не сомневаюсь, что это в вашей власти. – Он отвернулся от нее и требовательно обратился к ассистентам: – Ртутный сплав готов?

Они помедлили. Доктор спросил тех, кто занимался Чанем:

– Ртутный сплав для книги! Он был изготовлен? – потом повернулся к ассистенту, пытавшемуся извлечь книгу графини с полки. Тот пытался защитить руки, обернув их подолом тонкой шелковой мантии. – Бога ради, не вашей мантией! Отойдите! – Доктор засунул свою книгу под мышку и использовал платок, чтобы взять книгу, куда была заключена память графа. К нему шагнул ассистент в перчатках, чтобы помочь, но Свенсон, не обращая внимания, подошел к столу Чаня. – Где ртуть?

– Будьте осторожны! – крикнула графиня.

– Внутренняя поверхность камеры уже обработана, – объяснил ассистент, указывая на гнездо для книги под столом Чаня. – Напыление из сплава стекла…

– Я должен осмотреть…

– Мы выполняли все инструкции…

– А меня не интересует! Вы, каждый из вас, до этого дня носили другие одежды! Кем вы были – банкиром? Ленивым младшим сыном? Вы можете действовать как попугаи, а я должен знать, что было сделано! Мне кажется, что доверие не слишком-то помогло успеху этой затеи!

Свенсон опустился на колени, осматривая бронзовую опору стола. Он перекладывал книги из руки в руку, когда менял позу, и осторожно потрогал пальцами прорезь камеры, куда будет вставлена книга. Наконец он поднялся и отдал ее в руки ассистента в перчатках.

– Нужно почистить. Не должно быть ни малейшего изъяна или пятнышка грязи.

– Доктор Свенсон, – позвала его графиня. – Мне нравится ваше страстное желание выжить, но каковы ваши требования? Это все?

Он посмотрел на мисс Темпл. Леди щелкнула языком.

– Вы не можете их спасти. Чаня уже нет. Селеста погибнет от вашей руки.

– Лучше от моей, чем от руки человека, кому все равно.

– Я уверена, что она оценит эту разницу. Вы слышите, Селеста? Или вы уснули?

– Роберт Вандаарифф был вашим врагом. – Голос мисс Темпл дрожал, и она стыдилась этого. – Его возрождение будет означать вашу гибель.

– Селеста, пока вы упорствуете, отказываясь видеть очевидное, я поступаю иначе. Одни вещи у меня получаются очень хорошо, другие – нет. – Графиня рассмеялась. – Например, я несильна в правописании. Роберт Вандаарифф был достаточно мудр, чтобы оценить, как много выгод я могу предложить. Круг возвращается к своему началу, потому что именно мы с ним все это начали. Доктор, что вы делаете?

– Забочусь о том, чтобы сохранить мою плату. – Доктор Свенсон склонился перед полкой с книгами, и мисс Темпл только теперь увидела кожаный футляр, тот самый, отобранный Фойзоном. Доктор показал его графине.

– Не хочу, чтобы моя книга разбилась, если начнутся беспорядки.

Но для того чтобы Свенсон смог убрать книгу в кожаный футляр, ему пришлось вынуть уже находившуюся там книгу. Потом пришлось несколько раз перекладывать книги из руки в руку, потому что у доктора был только один носовой платок, которым он мог предохранять свою кожу. Кроме того, он неловко вынул изо рта сигарету, а потом вставил ее туда снова.

– Доктор, пожалуйста, подскажите, что это за другая книга? – нетерпеливо спросила графиня.

Свенсон поднес ее к свету, скривился и пожал плечами.

– Мистер Фойзон может сказать наверняка, но я полагаю, что в ней хранится кардинал Чань.

– А Фойзон жив? – спросила графиня. – Я думала, нет. Приведите его в сознание! И того идиота тоже.

Последний призыв был обращен к наемнику в зеленой форме, стоявшему у ее окна-экрана. Тот сильно пнул неподвижного Джека Пфаффа. Ассистенты поспешили к Фойзону, перевернули, пошлепали по лицу, и он наконец очнулся и с трудом сел.

– Книга в кожаном футляре, – спросил Свенсон. – Это кардинал Чань?

Фойзон кивнул.

– Что произошло?

– Ваш господин мертв, – ответил Свенсон. – И собирается возродиться. – Он опустился на колени и поместил в футляр книгу, а потом встал, держа в руках другую, где, как подтвердил Фойзон, находилась память Чаня.

Свенсон взвесил ее в руках.

– Пожалуй, я тоже ее заберу, как часть оплаты.

– Нет, – сказала графиня.

– Почему нет?

– Я не верю вам, доктор.

– В этом мы похожи. – Он повернулся к мисс Темпл. – Простите меня, Селеста. Я пытался.

Не сказав ни слова, доктор Свенсон запустил стеклянную книгу в воздух. Она пролетела мимо охранников в зеленых мундирах, попала в открытый люк и, как все услышали, разбилась вдребезги о железные ступеньки.

Графиня просто взорвалась от гнева: это была ее книга, и ее можно было использовать вновь. Мисс Темпл только закрыла глаза. Когда Пфафф сказал ей, что Чань лишился разума и памяти, она была поражена, но теперь, после разрушения книги, оказалась полностью подавлена. С каким-то жутким облегчением Селеста выдохнула, как будто с воздухом из нее улетучились и надежда, и отчаяние. Впервые за долгое время, показавшееся ей годами, она могла ясно мыслить.

Находившиеся рядом с ней мужчины были полными идиотами.

– Разве полковник Бронк стоял бы как столб? А ваша мать? – Девушка говорила с трудом, но это было неважно. – Она собирается всех убить. Убить вас.

Махмуд поглядел на Шофиля. Графиня заявила холодным тоном:

– Я могу убить их сейчас. Но не стану, если меня не вынудят. Так нужно, доктор Свенсон, чтобы процедура работала?

Свенсон вернулся к столу Чаня и низко наклонился, чтобы заглянуть под стол.

– Я обследовал работу профессора, очевидно, он намеревался использовать их всех…

– Все должны быть поглощены! – подтвердил ассистент.

Его товарищи грозным кругом стояли у машин.

– Конечно. Однако, – продолжил уверенно Свенсон, – искусство – это не наука. Как учил меня мистер Шофиль, потери алхимической симметрии могут не влиять на желательный результат. – Он с отвращением указал на ванны. – Мистер Харкорт дает нам железо… мистер Келлинг – медь… бедный полковник Бронк – свинец. Теперь… железо, разумеется, нужно для крови…

Голова мисс Темпл кружилась. Чем больше говорил Свенсон, тем в большей степени воспоминания графа проникали в ее разум. Девушка кашлянула под маской. Каждое откровение Свенсона было как нож, вонзающийся в грудь. То же самое произошло с Франческой? Она представила истерзанный труп и вырезанные из него органы.

– Что происходит? – спросил Джек Пфафф. Мисс Темпл видела наемника как в тумане. Он смотрел на нее.

– Ее готовили, чтобы она заговорила?

– Готовили, чтобы убить, – сказала графиня. – Не вмешивайтесь.

Пфафф ничего не сказал, но побледнел лицом.

– Что докладывают о ситуации у ворот и на внешнем периметре?

Это был мистер Фойзон, ковылявший к наемнику в зеленом мундире с револьвером.

– Та группа у ворот схвачена, сэр.

– Час назад. Что произошло с тех пор?

– С тех пор – ничего, – сказала графиня.

– Бронк привел только одну роту. Если появятся остальные роты его полка…

– Остальные заняты в городе. Кроме того, разве вы не разработали план на такой случай?

– Но не для столь большого количества людей.

– Мистер Шофиль, где полк вашего покойного друга?

Шофиль оторвал свои наполненные слезами глаза от печального созерцания ванны.

– Что?

– Где гренадеры?

– Разве они не мертвы?

– Что с ним случилось? – спросил Фойзон.

Шофиль сказал тихим голосом.

– Она убила полковника.

– Есть чему удивляться, – пробормотала графиня. – Нам не о чем беспокоиться, мистер Фойзон. Аксвит отдал приказ, чтобы никто не приближался к Харшморту. То, что вместе с ослушавшимся приказа полковником было немного людей, показывает, насколько эффективна власть лорда.

– Я бы предпочел убедиться сам…

– А я бы предпочла, чтобы вы остались. – Не дожидаясь ответа Фойзона, которого, правда, и не последовало, даже когда один из солдат принес трехногий табурет, чтобы тот сел, графиня недовольным тоном спросила доктора Свенсона: – Вы еще не закончили? Можем ли мы продолжить?

– Можем.

Мисс Темпл зашлась кашлем, во рту у нее стоял вкус разлагающейся плоти.

– Боже, – сказала графиня. – Даже на расстоянии это отвратительно.

– Будет только хуже. – Свенсон стоял перед Селестой. – Вы знаете не хуже меня. Как и Франческа, вы понимаете, что произойдет, и, как и в ее случае, ваша болезнь будет признаком моего успеха в обращении с алхимическими машинами, который, я уверен, вы воспринимаете как предательство. Чем успешнее я буду управлять судьбой Чаня и вашей, тем больше вы будете впадать в отчаяние.

Он встретился с ней взглядом и сделал затяжку. Мисс Темпл выплюнула темную мокроту, которая едва не попала на его ботинок.

– За ваше проклятое предательство, – хрипло сказала она, с трудом выговаривая слова.

– Доктор Свенсон, – простонала графиня. – Можем ли мы начать, пожалуйста…

Свенсон поднял руку в знак согласия, но его лицо помрачнело, когда он увидел шланги и провода, соединяющие два стола. Он резко обратился к ассистентам, стоявшим с обеих сторон.

– Что это? Кто несет ответственность? Это неправильно!

– Ошибки быть не может, – запротестовал ассистент. – Профессор…

– Мне плевать на Труста. – Свенсон встал на колени и заглянул под основания столов. – Селеста! Посмотрите на меня! Мисс Темпл!

Она посмотрела вниз, готовясь снова плюнуть, хотя перед глазами у нее все плыло. Он постучал рукой по бронзовому соединению, подключавшему черный шланг.

– Направление энергии неверное, Селеста? Разве нет? Она должна проходить через ванны, – он показал на ряд резиновых резервуаров, – потом через минеральные составы и в книгу. А потом все подводится к Чаню и кровавику. Отходы, продукты разложения отфильтровываются и посылаются вам. Но, если подключение неверное, кровавик включается слишком рано. Смотрите на меня, Селеста!

Он оттолкнул в сторону ассистентов и несколькими быстрыми движениями поменял положение бронзовых переключателей, регулировавших потоки жидкости в шлангах. Затем, повернувшись на каблуках, с зажатой в зубах сигаретой, доктор достал стеклянную колбу из кармана кителя и высыпал необработанные кровавики, испытав спазм боли, в камеру под ее столом. Мисс Темпл узнала их. Хотя ее тошнило, Селеста поняла, что действия доктора абсолютно не соответствовали тому, что он говорил. На ее столе не был подключен кровавик, а бронзовые выключатели теперь были в таком положении, что очистительная энергия направлялась к ней, а не к Чаню.

– Что вы делаете? – окликнула его графиня.

– В точности то, чего вы хотите, черт бы вас побрал! – Свенсон встал. – Спросите Селесту!

Мисс Темпл поняла намек: на губах у нее появилась пена, она сплюнула. Девушка не знала, что он затевает, но поняла, что ему нужно подыграть.

– Вы мерзавец, – прохрипела она.

Свенсон отступил назад и вытер руки о мантию ассистента. Он подозвал взмахом руки помощника, державшего книгу графини.

– Я подумал и предпочитаю, чтобы мою книгу тоже почистили…

Он быстро опустился на колени и достал книгу из кожаного футляра. Пока он брал одну книгу и отдавал другую, взгляд доктора упал на Махмуда.

– Стойте, следите за этим человеком! – крикнул он.

Махмуд, в самом деле, приблизился к ваннам, и после крика доктора все карабины нацелились ему в грудь. Махмуд застыл, глядя на доктора. Потом, подняв руки, он медленно опустился на колени. Свенсон покашлял, чтобы привлечь внимание ассистента, и передал ему книгу.

– Осторожнее, пожалуйста, и, когда закончите, положите ее снова в защитный футляр.

– Гореть вам в аду, – буркнул Махмуд.

– Мне жаль, – сказал ему Свенсон. – Я не в силах помочь вам больше, чем уже смог. Вы сами должны выбрать. Я знаю, что это невыносимая ситуация.

Свенсон вставил книгу в гнездо бронзовой машины и встал.

– Моя леди Люцифера, наконец все подготовлено.

Мисс Темпл не знала, что сделал доктор. Он стоял со своей сигаретой, возможно, с последней, и убирал пальцами волосы, падавшие ему на глаза. Ей не убежать. Как только доктора застрелят за его дерзкое непослушание, графиня попытается запустить процесс снова или просто перережет ей горло. И все же то, что он попытался сделать что-то и боролся до последнего, растрогало мисс Темпл в ее болезненном одиночестве, как веревка, опущенная на дно колодца. Ее никогда не вытащат наверх, но возможность взглянуть на мир, который еще не был обречен, как она, облегчила ей душу.

Селеста не боялась. Отравление и лихорадка замучили девушку, и такой жизни она не хотела. Она также не хотела жить без Чаня, а он умер. И, поскольку мисс Темпл не могла себе представить, что он ответит на ее чувства взаимностью, то, что они погибнут вместе, и она не будет им отвергнута, было, пожалуй, неожиданным положительным следствием победы графини. Мисс Темпл улыбнулась, и желчь защипала уголки ее рта.

Графиня стояла, и одна ее рука зависла над бронзовыми кнопками, управлявшими ваннами, а другая лежала на большой кнопке размером с яблоко, находившейся в центре пульта.

– Вам нужно делать все это одновременно, – объяснял доктор Свенсон. – По вторичным кабелям будут поступать оставшиеся металлы. Минералы подаются в нужном порядке и будут регулировать воплощение. Растворенная индивидуальность вольется непосредственно в тело Чаня. Испорченная сущность будет выжжена, и продукты распада станут подаваться в тело мисс Темпл. Вы понимаете? Готовы?

Графиня сказала охранникам в зеленой форме:

– Если он сделает что-то не так, пристрелите его. На самом деле будьте готовы пристрелить любого. На кону выживание вашего хозяина. Доктор?

Свенсон кивнул, глянул на Махмуда и отступил в сторону.

Графиня сняла предохранительные колпачки с трех кнопок, а потом открыла самый большой кроваво-красный стеклянный шар, похожий на тот, что они обнаружили в заброшенной лаборатории графини. Тогда он чуть было не лишил жизни Чаня и саму Селесту. Красная сфера была неповрежденной и целой. Свет ударил в стекло, и оно преобразилось, излучая тепло. Взвизгнув, кабели, подведенные к столу кардинала, ожили. Шланги надулись, и машины принялись гудеть все сильнее и сильнее. Мисс Темпл дернулась под ремнями, когда ток достиг ее конечностей. Она непроизвольно вскрикнула и выдохнула.

В ту самую секунду из трех ванн вылетели искры. Доктор Свенсон решительно устремился к той ванне, где лежал Каншер, и разбил каблуком муфту, подсоединявшую к ней провода. Раздался неприятный треск, и провода оборвались, дымясь и тлея. Мисс Темпл заметила колебания Махмуда, она поняла, что он думал о предупреждении доктора, но потом он бросился к ванне Горина. Махмуд схватил кабели руками, вскрикнул от боли и мощным рывком оборвал их. Полетели искры, и пошел дым. Тело Махмуда тряслось, он не мог разжать пальцы, сжимавшие кабели, а потом упал. Каншер и Горин уцелели, а над ванной, где была Маделин Крафт, как это случалось и прежде, поднялось облако ужасного пара.

Мисс Темпл больше уже ничего не могла видеть: так сильно дрожали ее глаза. Она оглохла от рева машин или это бурлила ее кровь? Селеста приготовилась к тому, что в жилы хлынет холодная отрава, но вместо этого почувствовала тепло, чистый жар, прокаливающий каждую ее кость, все сухожилия и вены… и, когда жар схлынул, она ощутила, как очистилось ее тело.

Разложение и тлен графа д’Орканца были вычищены из ее тела и сознания. Из глаз Селесты хлынули слезы, и вместе с ними ушли его воспоминания… по крайней мере от этого груза она наконец освободилась.

Воздух наполнился зловонием обгоревшей плоти и синей глины. Махмуд и доктор Свенсон лежали на полу, а рядом стоял охранник с карабином. Маделин Крафт погибла. Графиня прижала руки к стеклу. Собрались все ассистенты. Подошли и Фойзон с Пфаффом. Все смотрели на Чаня.

Шрам на его спине уже не был воспален – теперь он стал белым и гладким, как шрамы от старых ран. Мускулы Чаня напряглись, когда он попытался сесть.

Он был жив… и в сознании.

– Переродился? – крикнула графиня. – Сработало или нет?

Ассистенты опустили стол в горизонтальное положение и расстегнули ремни. Потом вшестером осторожно подняли Чаня и перевернули на спину. Они склонили над ним головы. Кардинал застонал.

– Мы требуем ответа! Это вы господин этих людей, снова вернувшийся к жизни?

Чань поднял руку, защищая глаза от света. Его голос был хриплым.

– Кто здесь? Что это за место? Что произошло?

Графиня подняла руку, подав знак, чтобы все замолчали.

– Вы в Харшморте. Вы возрожденный Роберт Вандаарифф?

Чань повернулся и встретился взглядами с мисс Темпл. Что сделал доктор? Его последние действия изменили направление потока энергии, и кровавик исцелил ее. Но что он сделал с Чанем?

– Как ваше имя, черт бы вас побрал? – Это был мистер Шофиль, все еще стоявший на коленях. – Вы знаете меня?

Чань сел, его глаза сузились в щелочки.

– Друз Шофиль. Племянник.

– А меня вы знаете, лорд Роберт? – спросила женщина в бронзовом шлеме. – Вы можете назвать мою роль?

– Узнаю ваш голос… Розамонда. – Чань заколебался. – Моя Дева Люцифера.

Ассистенты обрадовались возвращению своего господина. Мистер Фойзон, как отметила мисс Темпл, ничего не сказал, как и Джек Пфафф. Чань протянул руку.

– Что-нибудь попить. Возвращение из такой дали – словно работа, вызывающая сильную жажду… – Ассистенты помогли ему спуститься со стола. Один предложил белую мантию, от которой кардинал отказался, а второй – бутылку, ее он осмотрел и принял. Он опирался о стол, еще не вполне владея телом. Его взгляд упал на Свенсона и Махмуда. – Они мертвы? – Кардинал снова повернулся к мисс Темпл, но лицо его оставалось бесстрастным, и у нее похолодела кровь. – А эта женщина жива?

– Он не мой дядя! – объявил Шофиль, подбираясь ближе. – Я не верю.

Чань не обращал на него внимания и жадно пил.

– Выходите, Розамонда. Если я обязан моим возрождением вашей доброте, я отблагодарю вас.

– Вы действительно исцелились? – спросила она.

– Во всем без исключения.

– Тогда вас не оскорбит проверка. Многое зависит от нее. Например, наследство бедного мистера Шофиля.

– А у него есть наследство? – сухо осведомился Чань. – Наверняка были даны новые распоряжения. Что касается проверок… испытайте меня, как считаете нужным. – Чань глубоко вдохнул и провел пальцами по шлангам и потемневшим проводам. Он заглянул в фарфоровые гробы. – Какие интересные устройства… какая жертва. – С содроганием мисс Темпл увидела, как его взгляд упал на маленький столик с металлическими инструментами. Он кивком показал на них и обратился к ассистентам: – Снимите эту женщину со стола. Ее следует обследовать, пока вливание еще свежее…

Ассистенты бросились выполнять задание. В два приема наклоненный стол был опущен, и мисс Темпл теперь лежала на спине. Когда ремни были расстегнуты и маску с нее не слишком деликатно сняли, она услышала новые вопросы, адресованные Чаню.

– Как погиб Гарольд Граббе? – спросила графиня.

– Что вы знаете о Неде Рэмпере? – задал вопрос Пфафф, отобравший поднос с острыми инструментами у рассердившегося ассистента.

– Когда мы говорили в последний раз? – потребовал ответа Шофиль – Только мы вдвоем наедине?

– Отличные вопросы… – Кардинал подошел к столу мисс Темпл. Она подумала о своих нагих конечностях и почувствовала полную беспомощность.

– Что вы поручите мне делать теперь, милорд? – спросил Фойзон.

Чань проигнорировал вопрос и пристально посмотрел на Селесту. Большим пальцем он вытер черную слюну с подбородка мисс Темпл. Ассистент протянул ему салфетку.

– Невеста приняла на себя тлен и разложение, милорд. Использовав плоть жизни…

– Чтобы создать плоть сновидений. По чьей команде?

– По вашей собственной, – ответила графиня.

– Я не припоминаю этого. – В этот момент Чань заметил труп Роберта Вандаариффа. – Я, очевидно, в долгу перед вами за вашу… помощь.

– Будет еще много времени, чтобы обсудить долги.

– Я с нетерпением этого жду. – Рука кардинала соскользнула с опоры, и он чуть не упал, все-таки успев зацепиться за стол, а его рот оказался рядом с ухом мисс Темпл. Он произнес очень тихо, еле слышно:

– Помните о том, что было на крыше. Останьтесь в живых.

Мисс Темпл не шелохнулась. «На крыше». Ощущая себя счастливой, совсем счастливой, она видела, как доктор подменил книги – его суетливая возня, настаивание на том, чтобы стекло почистили, кожаный футляр, на миг спрятанный от глаз наблюдателей. А потом книга графини разбилась о железные ступени. По крайней мере граф уже никогда не вернется.

Ассистенты немедленно бросились поднимать Чаня. Он оттолкнул их, обернулся к своей аудитории и щелкнул пальцами.

– Я отлично себя чувствую, но я не одет. Рубашку. Что касается всего остального: Гарольд Граббе умер на дирижабле, убитый рукой этой женщины. Мы с вами, племянник, не говорили годами. Что касается Неда Рэмпера, должен признать, что я никогда не слышал это имя.

– Ложь! – Пфафф сильно стукнул кулаком по ладони. – Он был у вас в плену в этом самом доме!

– Не могу вспомнить, – ответил Чань. – Но я также не могу вспомнить и изменений, сделанных в этой комнате. Так много прекрасных машин. Я… спал?

До того как успел ответить кто-либо из ассистентов, графиня громко заявила:

– К несчастью, процедура была не вполне успешной. Лихорадка крови нарушила память лорда Вандаариффа о недавних событиях.

– Тогда я ответил вам? Или есть еще вопросы?

На лице Чаня появилась натянутая улыбка, показывавшая, что его терпение заканчивается. Он развел руки, так как ассистент вернулся со свежей белой рубашкой, и позволил одеть себя.

– Я бы попросил вас, мистер Фойзон, – продолжил Чань, показав на тела, лежавшие на полу и в ваннах, – заняться ими. Если они мертвы – пусть унесут, если живы – разбудите, и я приму решение. Конечно, если я могу командовать в собственном доме. Я могу?

Ассистенты согласно кивнули головами. Секунду поколебавшись, наемники вытянулись по стойке «смирно». Чань повернулся к стеклянному экрану.

– А вы, синьора? Присоединитесь к нам?

Мисс Темпл медленно поворачивала голову из стороны в сторону, как будто была без сознания. Она насчитала справа от себя четырех ассистентов, склонившихся над мистером Каншером и мистером Гориным, и одного охранника у люка. Прямо перед ней между неподвижными телами Свенсона и Махмуда стояли два ассистента и еще часовой перед стеклянным экраном. За ним находилась графиня. Слева от нее стояли Чань с Фойзоном, Пфафф, Шофиль и не менее шести ассистентов. Рядом с Друзом охранника уже не было. Далее перед главной дверью стояли два последних охранника в зеленой форме.

Графиня проигнорировала приглашение Чаня. Вместо этого ее пальцы быстро мелькали на пульте. Кардинал не мог ничего сделать, не выдав себя. Если бы он попытался, на него набросились бы сразу все.

Мисс Темпл наклонилась в сторону, и ее вырвало – вульгарность этого действия прервала общую беседу. У нее во рту оставалось совсем немного мокроты, но она компенсировала малое количество противными хрипами и кашлем. Селеста оглядела комнату диким взором.

– Бедный мистер Шофиль. Теперь герцогиня отомстит вам. Полковник Бронк, по крайней мере, избежал позорного расстрела.

Шофиль недоуменно приоткрыл рот, и его бородка затряслась, как озябшая мышка.

– Мистер Фойзон, – произнесла мисс Темпл, – разве вы ребенок? Вы знаете, кто был в той книге.

– Он не мой дядя, – крикнул Друз, воодушевившись. – Мой дядя мертв, а этот человек – никто! Преступник! Убийца!

Пфафф, теперь он выглядел обеспокоенным, отступил на шаг от Шофиля. Мисс Темпл накопила еще слюны и выплюнула.

– И вы думаете, что она ляжет с вами, Джек Пфафф? С вами? – Селеста сумела сесть. – Что все вы выиграли? Если она – все еще там?

Эти слова повисли без ответа в тошнотворном воздухе, а ассистенты и солдаты – именно они определяли расстановку сил в этом зале – переводили взгляд то на Чаня, то на графиню.

– Я бы вышла, – наконец ответила графиня, – но меня не обдурить.

– Что еще вы потребуете от меня? – спросил Чань.

– Я хочу, чтобы вы придушили ее. Убейте Селесту Темпл в нашем присутствии. Это убедит меня. Ни на что другое я не согласна.

– А если я предпочту исследовать ее состояние?

– Вы не сможете. Это моя цена за ваше возрождение.

Чань усмехнулся.

– Только это? Я ожидал, что ваша цена будет бесконечно велика.

– Такова моя цена сейчас.

– Или что?

Графиня наклонила голову.

– А вы разве не знаете?

Чань посмотрел на стеклянную книгу, вставленную в гнездо для нее.

– Мое восстановление не затронуло последние несколько дней. Я не знаю деталей устройства этого зала.

– Жаль. Смотрите. – Графиня сняла защитный колпачок с еще одной кнопки, и свет вызвал свечение в стеклянном ромбе. С потолка упал маленький стеклянный шарик, он лопнул, и из него появилось облачко синего дыма, окутавшее ассистентов, пытавшихся привести в чувство Каншера и Горина. Через мгновение все четверо упали без сознания. Охранник у люка начал отступать назад, зажав рот и нос и отгоняя дым рукой. Но графиня выбрала свою цель вполне осознанно: четверо ассистентов находились в отдалении от других мужчин, на них дым подействовать не мог.

– Вот так можно обкурить весь зал, – предупредила графиня. – А после этого мне, возможно, придется спуститься и перерезать горло еще нескольким людям. Ради высшей цели, естественно.

– Естественно, – ответил Чань.

– Итак. Вы убьете ее сейчас, лорд Роберт, или я почувствую, что… меня не ценят?

Пфафф повернулся к Чаню с выражением боли на лице.

– Ну, хватит, каким бы ни был ее проступок…

– Молчите, мистер Пфафф…

– Но она все равно умрет…

– Тогда быстрая смерть будет для нее актом милосердия.

Селеста рассмеялась.

– Самого могущественного в стране человека заставляют убить женщину, и кто – другая женщина! Вот так возрождение! Вот так трансцендентность!

– Сделайте это! – кричала графиня.

В сердце мисс Темпл жалость жила в совсем маленькой дальней кладовке, и поэтому взгляд ее был холоден, когда она увидела, как Джек Пфафф выразил неодобрение, шлепнув себя ладонью по бедру.

Чань приближался к Селесте, и она ждала его прикосновения, но тут за спиной возникло движение. Чань повернулся, но все равно получил удар в челюсть.

– Я здесь хозяин! – кричал Шофиль. – Харшморт мой! До последнего кирпича!

Он яростно набросился на Чаня, нанося ему удары в грудь и в лицо. Два ассистента, преданные новому хозяину, метнулись на защиту. Шофиль легко справился с ними и снова переключил внимание на Чаня. Тот немного отступил и приготовился бить. Шофиль сделал финт, а потом провел серию ударов, но руки Чаня инстинктивно заблокировали удары. Лицо Шофиля побагровело от странной смеси ярости и ликования. Он поднял ладонь к потолку и прокаркал:

– К черту вопросы! Подойдите и посмотрите, все вы! Это не может быть Роберт Вандаарифф! Роберт Вандаарифф не умел драться! Роберт Вандаарифф не смог бы прибить даже спящую крысу топором! – Шофиль указал пальцем на графиню, обвиняя ее: – Ваша затея провалилась, мадам! Нас обманули! Это же кардинал Чань! Преступный мерзкий тип!

Вращающийся кожаный футляр ударил в голову Шофиля и отскочил, раскрывшись, когда упал на пол. Из него вылетела стеклянная книга и разбилась именно там, где стояла кучка ассистентов. Одетые в мантии мужчины поковыляли прочь, падая, визжа и зажимая раны на ногах. Свенсон стоял на четвереньках – он не устоял на ногах, метнув книгу. Лицо его было залито кровью. Доктор крикнул:

– Бегите, Селеста! Бегите!

Чань ударил ногой Шофиля, и тот растянулся на полу. Мисс Темпл спрыгнула со стола. Стеклянные шары падали и взрывались по всему залу. Девушка задержала дыхание. Она видела Чаня в куче тел, доктора Свенсона, боровшегося с Пфаффом, и, что привело ее в шок, мистера Фойзона, хромавшего к ней. Разбитое стекло преграждало Селесте путь к люку, ведущему на лестницу. Она могла бежать только к главной двери, где стояли два охранника в зеленой форме.

– Остановите ее! – закричала графиня.

Мисс Темпл увернулась от первого охранника, замахнувшегося карабином, но дуло карабина второго охранника зацепило ее лодыжку, и она плашмя упала на пол. Селеста пыталась добраться до двери, но охранник схватил девушку за талию. Она лягалась, ее легкие горели, из глаз лились химические слезы. Второй охранник собирался ударить ее прикладом, когда мистер Фойзон, не склонный к жеманству, всадил нож солдату в спину. Другой охранник отпустил мисс Темпл и схватился с ним.

– Бегите! – Фойзон ударил его кулаком в живот, а потом рукояткой ножа в челюсть, но, хотя он и сказал всего одно слово, газ уже проник в легкие. Мужчина схватился за горло и свалился на пол. Мисс Темпл выбралась в коридор и побежала.

Свернув за угол, Селеста глубоко вдохнула, а после заставила себя подумать и осмотреться. Она уже была здесь раньше. Встретилась с группой ассистентов и сумела убежать от них, воспользовавшись револьвером. Теперь нужно двигаться в обратном направлении. Ее босые ноги зашлепали по коридору.

Селеста вбежала в комнату с фонтаном и поспешила туда, откуда в нее вошла, прыгая, как школьница, по плиткам к полосе гравия. Там девушка сдернула со стены одну из мантий и стала торопливо складывать в нее кусок за куском черной взрывчатки. Сердце ее лихорадочно колотилось. Снова потерять Чаня, после того как обрела себя и его, – этого мисс Темпл не могла допустить.

Каждая секунда была мучительной – она уже едва выдерживала. Взрывчатки должно хватить. Мисс Темпл завязала мантию в узел, напоминающий мешок бродяги. Она возвратилась к плиткам, но теперь не прыгала по ним, а осторожно шагала.

Два солдата в синей форме стояли у обожженного и разрушенного дверного проема с примкнутыми к винтовкам штыками. Это были люди полковника Бронка, окровавленные и с непокрытыми головами.

– Помогите мне! – прохрипела она, опасаясь, что ее проткнут. У одного из них были нашивки на рукаве. – Сержант, умоляю вас…

Мисс Темпл моргнула, услышав выстрел из винтовки. В коридоре, ведущем к застеленному ковром вестибюлю, толпились наемники в зеленых мундирах. Один из них упал, сраженный пулей сержанта, а потом свалился еще один, убитый выстрелом второго гренадера. Затем оба гренадера издали ужасный крик и бросились в штыки на наемников. Наемники не выдержали столь яростной атаки: хотя их было больше, никто из них не хотел получить удар штыком, и они побежали. Гренадеры неслись за ними, раздавались крики отставших врагов, которых тем удавалось достать штыком.

Мисс Темпл бросилась к дверям, ведшим к другой стороне комнаты, где за стеклянными экранами находилась графиня, и широко распахнула их.

Она сделала несколько шагов назад, потому что графиня, находившаяся за стеклом, резко двинулась в ее сторону. Потом Селеста подняла свой узел и размахнулась.

– Селеста Темпл, какого черта…

Мисс Темпл бросила в стеклянную стену свой самодельный снаряд и упала на пол. Узел ударился в стекло, и каждая молекула воздуха превратилась в ревущее пламя.

Когда Селеста пришла в себя, ее кожу саднило, и она чувствовала себя так, будто все ее тело избито острыми камнями. В комнате висел густой серый дым. Правый бок Селесты был каким-то пугающе мягким. Она с ужасом прикоснулась к нему и тут, хотя и с задержкой, поняла, что корсет защитил ее, приняв на себя основную мощь удара, и через прорехи в корсете теперь торчали обломки пластинок из китового уса. Она постаралась прикрыть ноги разодранной нижней юбкой, чтобы выглядеть прилично, кашлянула и села.

Комнаты, где находилась графиня, больше не существовало. Обе стеклянных стены разбились вдребезги, и пульт управления был уничтожен. Проводивший свет потолок обрушился, и обломки трубок усеяли пол. Графини было не видать.

Селеста, спотыкаясь, побрела, переступая через упавшие на пол трубки, от которых веяло жаром, и наконец добралась до зала, находившегося с другой стороны стеклянной комнаты. Ее ступня прикоснулась к чему-то мягкому. Она посмотрела вниз и увидела Джека Пфаффа, его рыжее пальто было разодрано в клочья осколками стекла, которые воткнулись в его спину и изрешетили ее от поясницы до шеи. Лицо мужчины перекосилось, и на нем застыло выражение беспредельного испуга. За телом Пфаффа, спасшим доктора от взрыва, лежал на боку доктор Свенсон и сплевывал пыль, набившуюся в рот. Взрыв рассеял синий дым. Бронзовые машины искрили и дымились, они были опрокинуты или покосились, и черные шланги висели, будто вырванные корни.

Доктор поднял глаза и увидел молодую женщину.

– Селеста…

Она прошла мимо Свенсона, чуть не поскользнувшись в луже крови одного из ассистентов. Еще одно тело лежало поперек ванны-саркофага лицом вниз. Она с опаской протянула руку и нащупала грубую шерсть зеленого мундира наемника. Мисс Темпл добрела до столов. Вдруг ее крепко схватила чья-то рука. Она вздрогнула и увидела, что это был Чань. Он лежал на спине. Она опустилась рядом с ним на колени, а он сел.

– Селеста…

– Ты не можешь умереть. – У нее полились слезы. – Я не перенесу этого снова…

Он сжал ее руку и нежно, заботливо погладил по щеке. Селеста бросилась Чаню на грудь и целовала его лицо, пока наконец их губы не встретились, и она застыла в этом поцелуе, передавая другу свое желание и свой страх, постанывая и всхлипывая. Ее пальцы перебирали волосы кардинала, она гладила его по голове. Наконец Селеста прервала поцелуй, чтобы сделать вдох.

– Мне так жаль! – выдохнула она.

– Не нужно. Ты была превосходна. – Чань кашлянул и моргнул. – Прости меня – газ.

Сзади послышался кашель, и мисс Темпл обернулась. Свенсон стоял на коленях и пытался встать, опираясь на руку.

– О, дорогой доктор…

Он слабо помахал ей и, покачиваясь, повернулся в том направлении, откуда шел дым. Мисс Темпл вслед за ним посмотрела туда, где стояла полка со стеклянными книгами: после взрыва все обитые фетром гнезда были пусты. Осколки книг усеяли пол широким сверкающим покрывалом.

Неожиданно Свенсон согнулся пополам и упал.

– Он ранен! – закричала мисс Темпл и попыталась подняться.

– Он умрет, – поправил ее мистер Шофиль, появившийся из облака дыма, он переступил через стонущего Свенсона. Голубая плоть проглядывала через разодранную одежду мистера Шофиля. – Вы все умрете. Харшморт будет моим.

Он ударил мисс Темпл, и она упала. Шофиль с ненавистью посмотрел на кардинала.

– Вы. Вы просто никто.

Быстрые руки сомкнулись на горле Чаня. Мисс Темпл с трудом поднялась. Она попыталась разнять его руки, но Друз снова отбросил ее.

– Забирайте Харшморт! – крикнула она. – Владейте им!

Шофиль засмеялся, а потом ойкнул, потому что Чань ударил его коленом в живот. Чань еще раз резко ударил Шофиля ногой, и тот, падая назад, перелетел через одну из ванн. В мгновение ока маленький человек снова оказался на ногах. Он осторожно потер живот и облизал губы.

– Я могу всем этим обладать, не правда ли? Ну, тогда… возможно…

– Вы ничего не получите, – сказал Чань, вставая. – Харшморт будет затоплен, и состояние Вандаариффа вместе с ним.

– О нет, – покачал Шофиль головой. – Никогда в жизни не слышал такого абсурда. Нет. Если вы воображаете, что кто-то… что этот мир позволит, Боже мой, такие суммы не исчезают… особенно… ха… нет… Боже милостивый, только не по воле таких, как вы…

Шофиль, несмотря на свои слова, развеселился и, откинув голову, рассмеялся. Лезвие кинжала пронзило его шею и вышло с другой ее стороны, брызнула кровь. Шофиль удивленно выпучил глаза, в горле у него забулькало. Силы покинули его, и графиня оттолкнула тело, упавшее на пол.

Без сомнения, бронзовый шлем сохранил ей жизнь, но тело дамы было обожжено, и на нем виднелся десяток порезов, из которых сочилась кровь. Несмотря на защиту шлема, волосы графини намокли от крови, стекавшей с волос на лицо.

– Итак. – Голос ее был сухим и бесстрастным. – Неизбежное.

Чань сделал шаг вперед и встал, пошатываясь, перед мисс Темпл и Свенсоном.

– Я убью вас первым, – сказала графиня. – А потом прикончу их.

– Вам следует бежать, – сказал Чань.

– Никто не собирается бежать. – Графиня отбросила намокшую от крови прядь волос, упавшую на глаза.

Она попыталась ударить Чаня клинком в лицо, но не достала. Кардинал попытался схватить ее за запястье, но она вывернула нож так, что он оцарапал предплечье мужчины.

У мисс Темпл перехватило дыхание. Ни Чань, ни графиня ничего не сказали. Ставки были сделаны: если победит графиня, кардинал умрет. Если она проиграет и Чань завладеет ее оружием, она или погибнет от собственного клинка, или он убьет даму голыми руками.

Мисс Темпл не могла больше этого вынести. Она осматривалась, пытаясь найти оружие, но ничего подходящего не видела. Потом ее рука скользнула по сломанному корсету. Селеста вытащила из него острый обломок китового уса.

Графиня попыталась еще раз ударить Чаня, они обменялись несколькими яростными ударами, и все закончилось тем, что клинок графини прошел мимо горла соперника, а он все-таки сумел схватить ее за запястье. Она попыталась ударить мужчину коленом в пах, но тот блокировал удар бедром. Графиня хотела вцепиться кардиналу в лицо второй рукой, но он снова перехватил. Леди попыталась даже укусить Чаня за лицо, но он удерживал ее на расстоянии вытянутой руки.

– Прекратите…

– Никогда.

Графиня повернулась к мисс Темпл, которая приближалась к ним спотыкающейся походкой, и губы графини сложились в ухмылке, но оружие мисс Темпл уже двигалось к цели, а леди, руки которой держал Чань, не могла пошевелиться. Будто нож, входящий в мягкий желток яйца, осколок китового уса проткнул правый глаз графини, а когда Селеста выдернула свое оружие, из глаза брызнула жидкость, и он вытек.

Графиня завизжала. Чань в шоке ослабил хватку. Она отшатнулась и упала. Мисс Темпл не двигалась. Визг прервался лишь на секунду – этого было достаточно, чтобы графиня вдохнула, а потом ударил по барабанным перепонкам снова смесью боли и ярости.

Свенсон, все еще на коленях, протиснулся мимо мисс Темпл к графине. Она отбивалась от его попыток притронуться к ней, неистово ругаясь на своем родном языке. Потом в руке Свенсона оказался шелковый носовой платок. Он развернул его и вынул диск из синего стекла. Неожиданно доктор сильно прижал диск к телу графини чуть ниже горла.

После этого прикосновения графиня выгнула спину и замерла. Ее ноги дрожали. Она схватила руку Свенсона. Ее крики сменились тяжелым дыханием бьющегося в агонии животного.

– О… о боже, будьте вы прокляты… что… что… О, гореть вам в аду…

Слова перешли в жалобные завывания. Рука доктора Свенсона осторожно прикоснулась к ее лицу.

– Дайте мне посмотреть… только посмотреть…

Графиня каким-то образом вырвалась и отползла. Она с трудом встала и побрела через усеянную обломками комнату. Споткнулась о трубки, упала, застонав от боли, снова поднялась и, хромая, исчезла в дыму.

Доктор по-прежнему стоял на коленях. Мисс Темпл ничего не сказала. Чань подобрал нож графини.

– Мне жаль, но разве мне не следовало, разве не следовало кому-то…

Слова Свенсона заглушил топот сапог. Через главную дверь вошел одетый в щегольскую форму кавалерийский офицер во главе дюжины гусаров. Военный отогнал рукой дым от глаз и с явным неудовольствием оглядел картину разрушений.

– Этот дом переходит под контроль королевы. Все присутствующие должны разоружиться и будут задержаны.

Чань бросил на пол нож. Офицер, услышав звук, приблизился. Он склонился к лицу мисс Темпл, презрительно фыркнул, а потом с таким же неудовольствием поглядел на двух мужчин.

– Меня послали за молодой леди. Она нужна ее светлости, герцогине Когстедской. Мисс Селестиал Темпл. Если кто-то из вас знает о том, что с ней случилось…

– Я – Селестиал Темпл.

– Боже правый. В самом деле?

– Герцогиня узнает меня. Как и моих товарищей.

Офицер обдумал это маловероятное предположение, а потом решил быть осмотрительным и предложил свою руку мисс Темпл.

– Ее сиятельство ожидает снаружи вместе с остальными солдатами полка. Идемте. – Он сморщил нос, разглядывая кучу обломков, в которую теперь превратился Харшморт-хаус. – Эта встреча вряд ли будет для вас приятной.