Дарси не провела всю ночь пятницы в горах, но ощущения были схожие. Когда она проснулась утром в субботу, во рту пересохло, а голова раскалывалась от боли. Где-то внизу истерично лаял Клякса, а сотовый телефон звонил не умолкая. Дарси посмотрела на часы – восемь утра. Она так устала после того, как провела весь вечер накануне в «Графине», болтая с Матье бог знает о чем, что заснула в одежде.

В конце концов Дарси сняла трубку.

– Ты где? – хриплым голосом спросила она.

– Перед твоей дверью, – ответили на другом конце.

Сестры уселись за стол в кухне. У Дарси закончился кофе «Кенко Милликано», поэтому им пришлось довольствоваться слегка затвердевшим содержимым старой банки «Меллоу Бердс». Элис, скрестившая руки на пышной груди, была явно не в духе.

– Значит, ты забыла.

– Не совсем. – Дарси поднесла чашку с кофе к губам и сделала маленький глоток. Кофе был именно таким, как она ожидала, то есть не очень вкусным.

– Вчера вечером я была на станции Кингз Линн, а тебя там не было. Пробила колесо, да?

– Я удивлена, что ты не прихватила с собой ключ.

– Я решила, что он мне не понадобится! – Подбородок Элис буквально дрожал от переполнявших ее эмоций. – Прислать тебе счет за такси и номер в отеле?

– Если хочешь, – пробормотала Дарси, – но я не в том положении, чтобы его оплачивать.

Она сложила все счета и письма с последними предупреждениями, которые обычно лежали нераспечатанными на кухонном столе, в ящик комода, когда готовила кофе. Она не хотела, чтобы Элис увидела их и начала над ней насмехаться.

– Я профинансирую твою неорганизованность позже, – огрызнулась Элис. – И чтобы ты знала, у меня был чудесный вечер с полуфабрикатами и свежими эпизодами «Ледового пути дальнобойщиков».

Дарси подумала про себя, что в любой другой ситуации ее сестра провела бы вечер ненамного лучше. В качестве знака перемирия она поставила на стол миску с домашним кокосовым печеньем. Но, чтобы подчеркнуть, что она не шутит, Элис к печенью не прикоснулась. И это при том, что она призналась, как не так давно на дне рождения съела четырнадцать пирожных за десять минут, оправдав это сомнительной формулировкой «не хотела показаться грубой».

– Честно говоря, я не люблю кокосы. Они напоминают мне о батончиках «Баунти», – фыркнула она, пожав плечами.

– А что не так с батончиками «Баунти»?

– Ха! А что с ними так? – пробормотала Элис, словно батончики «Баунти» были Эдом Милибэндом, а она гражданином, который голосовал за лейбористов, разочаровался в них и закидал министра яйцами, а теперь давал интервью газетчикам.

Дарси посмотрела на Кляксу, который активно обнюхивал левую пятку Элис, словно считал эту женщину подозрительной. Дарси была восхищена его проницательностью. Возможно, ее сестра выделяет какие-то предупредительные ароматы, как это делают, например, скунсы.

– Что ты вообще делала вчера вечером? Позволь сказать, что ты дурно выглядишь.

Элис, что обычно для человека, у которого слишком много свободного времени, была тщательно причесана и напомажена.

– Говоря «позволь сказать», ты никак не смягчаешь оскорбление, – заметила Дарси.

– Так кто этот загадочный мужчина? – громко спросила Элис, словно журналистка, вынюхивающая подробности личной жизни звезд.

– Что? – хрипло переспросила Дарси.

– Ну, я же тебя знаю. Если ты гуляла в городе, значит, с тобой был какой-то мужчина.

– Не было никакого города, – ответила Дарси. Ей очень хотелось снова оказаться в «Графине» и продолжить незатейливое общение с Матье за бутылочкой хорошего пино нуар. – И определенно не было никакого мужчины.

Как только она это сказала, в дверь постучали.

Пока Зак описывал Элис волнующие подробности своей работы, Дарси, разломив свежий круассан, потягивала из чашки теплый кофе, в котором кофеина было не больше, чем в воде из-под крана, и гадала, когда утром можно выпить немного джина, чтобы тебя не приняли за алкоголика.

– Расскажи, Элис, – попросил Зак, явно пытаясь очаровать сестру Дарси, – чем ты занимаешься?

– Боюсь, что я воспитываю двух маленьких дочерей, – ответила Элис, поморщившись, словно очень сложно целый день сидеть дома. – Это работа без выходных.

– Ух ты! – воскликнул Зак, словно это было так чудесно и никто в мире, кроме Элис, никогда прежде не рожал детей. – И сколько им лет?

– Восемь и шесть. У них сейчас непростой возраст. Такие вкусные круассаны, Зак, – добавила она, отламывая очередной кусочек, и с неодобрением поглядела на кокосовое печенье Дарси.

– Декоративное? – спросил Зак, кивнув в сторону печенья.

Дарси подавила желание спросить, зачем кому-то использовать домашнее печенье как украшение.

– Так что это за непростой возраст? – спросил Зак с улыбкой, явно полагая, что услышит безобидные истории о том, что детки боятся спать в темноте или отказываются есть морковь.

– Кусаются, – серьезным тоном ответила Элис. – Это становится серьезной проблемой.

Зак вопросительно посмотрел на Дарси. Она пожала плечами.

– Вот как? – Все, что он смог ответить.

Элис поправила пояс на джинсах, который при ближайшем рассмотрении оказался эластичной лентой.

– Нас заставили прийти в школу для разговора с директором несколько недель назад, – сообщила она. – Меня и Яна. Как будто я не могу справиться с этим вопросом сама!

«Наверное, так они и считают», – подумала Дарси, откусив кусочек круассана.

– Короче, они спросили, не рассматриваем ли мы необходимость психологического вмешательства.

– Хорошая идея, – быстро сказал Зак. – Подавить в зародыше.

Элис жеманно улыбнулась.

– Я постоянно забываю, что вы доктор.

Дарси закатила глаза.

– Вы уже обсуждали это со своим терапевтом?

– Боже, нет! – возмутилась Элис. – А что, если он вызовет социальную службу?

– Он этого не сделает, – фыркнул Зак, словно Элис сказала, что любит посещать проктолога. – Он, скорее всего, направит вас к специалисту. Что по этому поводу думает ваш муж?

– Мой муж? – повторила Элис таким тоном, словно Зак только что придумал это слово.

– Да, Ян, – подсказала Дарси.

– Ну да, мой муж… Мой муж, в основном, думает… – Элис выдохнула. – О сиськах. Мой муж думает о сиськах, сиськах, сиськах с утра до ночи!

Дарси от удивления чуть не уронила круассан. Зак поправил воротник рубашки и уставился на кухонную плиту.

– Элис, – мягко начала Дарси, – что ты такое говоришь, черт возьми?

Элис прыснула и нервно хихикнула.

– О боже, сиськи! Он может думать только о сиськах своей тупой подружки! – Она подняла руки, словно молясь у алтаря неведомого божества, желательно такого, которое карает неверных мужей. Элис тряслась от смеха и икала, раскачиваясь на стуле как безумная. Из ее рта на стол падали капли слюны и непрожеванные кусочки круассана. – О боже, ее сиськи! Такие большие сиськи. Он трахает бабу с третьим размером груди! Вот это да! – Элис ударила ладонями по столешнице, испугав Кляксу, который лежал под столом в ожидании крошек. – Я прошу прощения за то, что мои груди похожи на сдувшиеся воздушные шары, но я родила двух дочерей, поэтому они и обвисли!

Оказывается, неделей ранее выяснилось, что Ян завел роман в третий раз, но уже не с той девушкой, которой купил «мини-купер». Элис узнала об этом, когда он разговаривал во сне, повторяя снова и снова, что ему нужно спрятать бюстгальтер третьего размера в шкаф (у его предыдущей любовницы грудь была четвертого размера). Элис, одетая в ночную сорочку с изображением Снупи, с болью понимая, что ее собственная грудь обвисла почти до уровня талии, тихонько подошла к платяному шкафу и нашла в нем розовый бюстгальтер, спрятанный за корзиной с грязным бельем.

– Это была его ассистентка, – рассказывала Элис, и ее глаза наполнились слезами. – Девушка, которой я звонила тысячи раз. Девушка, которая настолько тупа, что даже не знает значения слова «конечный».

Дарси попробовала представить телефонный разговор Элис с Яном, в котором нужно было бы использовать слово «конечный».

– Джемма, – сказала Элис торжественно, словно это было ключевое слово плохого анекдота. – Он ее уволил, конечно. Я его заставила.

– Это законно? – спросила Дарси, ни в коем случае не поддерживая наполеоновские наклонности сестры.

– Конечно нет. Она угрожает иском, естественно, – ответила Элис, закатив глаза, словно с ней подобные вещи случаются чуть ли не каждый день. – Но я сказала: либо я, либо она.

Она доела круассан и стряхнула с пальцев крошки. Дарси представила, как Джемма и Элис стоят рядом. Выбор в этом случае был бы очевиден.

– Что теперь?

– Короче говоря, мне нужно продать коттедж, Дарс. Кто-то должен заплатить за эту чертову машину, отели и драгоценности от Тиффани.

– Может, Ян заплатит? – спросила Дарси, гадая, почему платить должна она.

– Боже, нет, не с его кредитом!

– Тебе хоть кредит дали… – пробормотала Дарси, вспомнив о своих неоплаченных счетах.

Элис заныла:

– Послушай, если мы не заплатим, нам всем придется туго. Нам четверым. Девочкам тоже. Они же твои племянницы. Ты этого хочешь?

Дарси очень внимательно смотрела в свою чашку, словно ясновидящий в магический шар, пытаясь представить день, когда ей не придется изо всех сил бороться с чувством ненависти к сестре. От круассана на языке остался маслянистый привкус, который напомнил ей о животном жире. Она понадеялась перебить его, выпив остатки кофе, но это было все равно что стараться отмыть сковороду после гриля холодной водой.

Несмотря на уверения сестры, Дарси знала, что решение продать коттедж было в большей степени связано с давней неприязнью Элис, чем с долгами Яна.

Зак откашлялся.

– Пожалуй, я выгуляю Кляксу.

– Отличная мысль, – поддержала Дарси.

Ей не хотелось, чтобы Зак был рядом. Она все еще не понимала, зачем он приехал.

Он встал и свистнул, подзывая собаку, а когда Клякса подбежал, направился к двери.

– Мне некуда идти, – сказала Дарси, как только Зак вышел. – И у меня проблемы с деньгами.

– Да брось! – возразила Элис, подавшись вперед и не переставая жевать круассан. – Ты встречаешься с мужчиной, у которого два дома.

Дарси недоуменно уставилась на сестру.

– Ты серьезно?

– Да. Он рассказал мне об этом, когда ты была в душе.

– Я не о двух чертовых домах, Элис! Ты действительно считаешь нормальным выгнать меня отсюда, потому что мужчина, с которым я даже не встречаюсь, имеет лишние деньги в банке?

– Ох, Дарси, ради всего святого, к чему эти драмы? Я продаю дом, а он заботится о тебе. Все просто. Ты же знаешь, что на улице не окажешься. А я могу там оказаться, если не продам этот дом.

– Элис, посмотри на меня. – Дарси наклонилась к сестре. – Следи за губами. Я не встречаюсь с Заком. Мы расстались. Он разводится с женой, потому что трахал ее сестру. Или он об этом забыл упомянуть?

Говоря это, Дарси представила, как Зак начинает активно возражать и утверждать, что он ее не трахал, что это был всего лишь минет.

Элис, казалось, сначала удивилась, потом покачала головой. Подумав немного, она, вероятно, решила, что ситуация не так плоха, как кажется, и пожала плечами.

– И что? Все разводятся. Сейчас ты выглядишь странным, если ни разу не разведен.

– Дело в том, что я даже не знаю, что он здесь делает, – сказала Дарси, решив не обращать внимания на странную логику сестры. – Я не хочу, чтобы меня заставляли встречаться с кем-то только потому, что мне негде жить! Ты понимаешь, насколько это глупо?

– Мне очень жаль, Дарси, – сказала Элис. По тому, как она это сказала, Дарси поняла, что ей совсем не жаль. – Я должна выставить коттедж на продажу. В общем… – Она вздохнула.

– О боже, что еще?

– Именно поэтому я и приехала. Я пригласила агента по недвижимости. Чтобы он оценил дом.

Дарси обхватила голову руками.

– Мне очень жаль, – повторила Элис еще более неубедительно.

Дарси посмотрела на сестру.

– Элис, я знаю, что мама оставила дом тебе, но… Пожалуйста, подумай об этом. Подумай о воспоминаниях, связанных с этим домом.

– Я удивлена, что у тебя с этим домом связаны какие-то хорошие воспоминания, – заметила Элис, начиная сердиться. – Я помню только, как сидела в этой кухне, парализованная ужасом.

– Заткнись! – крикнула Дарси.

Элис решила последовать ее совету, и несколько секунд они сидели молча. Дарси задумчиво водила пальцем по столу.

– Ты можешь дать мне немного времени, чтобы подыскать жилье? – спросила она, чувствуя стыд из-за того, что приходится унижаться перед сестрой.

– Если хочешь, можем спросить Зака, когда он вернется, – предложила Элис, явно желая достать Дарси.

– Это не смешно!

Элис вздохнула.

– Ян давно не платит по кредиту. Еще пара месяцев, и банк все равно забрал бы дом за долги.

Дарси удивленно уставилась на сестру.

– Черт! – воскликнула она.

– Как видишь, Дарси, дело не только в тебе, – добавила Элис.

– Почему ты его не бросишь, Элис? Сколько можно терпеть?

– Если бы я могла найти кого-нибудь богатого, меня бы уже и след простыл, – ответила она и посмотрела на кусок круассана, который оставила на тарелке Дарси. – Ты будешь доедать?