Бедная миссис Уилсон. Волна вины нахлынула на меня. Я не раз хотела, чтобы ее не было в моей жизни, но никогда не желала ее смерти. И таким образом.

— Эфимия, вы слышали, что я сказал? Она мертва! — голос Бертрама сломался. Его лицо было таким же несчастным, как у Малыша Джо, когда умер его первый питомец. Бертрам был уже в двух шагах от меня на лестнице, оставляя меня с дилеммой: я едва ли могла приблизиться и успокоить его и я, конечно, не могла пройти мимо. Но даже если бы у него оставалось желание следовать за мной вниз, мы вряд ли могли бы завершить этот разговор в публичном месте.

— Мне очень жаль. Возможно, нам следует… — Я попыталась указать, что мы должны вернуться в наши комнаты.

— Но что мне делать?

— Я полагаю, что правильнее всего было бы немедленно вернуться домой.

— Но она там наверху… — Он запнулся и посмотрел наверх.

— Мой Бог! — воскликнула я. — Вы не можете… Вы не имеете в виду мисс Уилтон! Я думала, вы имеете в виду миссис Уилсон.

— Зачем мне заботиться об этой старой карге? — Бертрама сказал без милосердия, но правдиво. — Моя бедная Беатрис. Это все было слишком для нее. Я обнаружил ее только что лежащей в будуаре, она не дышит.

— Послали ли к ней доктора? — спросила я.

Бертрам покачал головой. — Она мертва.

— Не всегда просто сказать, угасла ли жизнь. — Я повернулась и побежала вниз по лестнице к консьержу.

— Алло, мисс. Вам понравилось шоу?

— Джордж, случилось что-то ужасное, — сказала я тихим голосом. — Боже мой, благородный мистер Бертрам Стэплфорд обнаружил, что мисс Уилтон неподвижна в своей комнате. Он боится, что она мертва. Вы можете отправить к ней врача немедленно?

Глаза Джорджа сверкнули острым умом. — Я сделал лучше, мисс. Доктор, за которым она послала, уже в пути.

— Доктор, за которым она… за которым она послала? — Я повернулась к Бертраму, который теперь стоял позади меня. — Я думала, что доктор уже посетил ее.

— Так она мне сказала, — ответил Бертрам.

— Наш доктор Смит. Хороший доктор, но очень занят. Если бы я понял, что это так срочно, я бы заставил его пойти немедленно. — Консьерж выглядел довольно встревоженным.

— У нее было слабое сердце, — объяснила я.

— Это могло произойти в любой момент, — сказал Бертрам. — Это одна из причин, по которой она жила так. На бегу. Она всегда знала, что ей может не хватить… — он с трудом сглотнул.

— Как трагично, сэр. Почему бы мне не найти для вас хороший тихий уголок и большой стакан чего-нибудь покрепче? Мы пошлем туда доктора сию секунду. Может быть, юная леди права — может, это всего лишь глубокий сон или что-то вроде комы.

Он отвел Бертрама прочь, позвал посыльного, чтобы тот перехватил доктора Смита, и оставил меня ждать у стойки. Он вернулся через несколько мгновений.

— Не хотите ли пройти со мной в ее комнату, мисс?

— Конечно, — сказала я. Хотя мой отец пытался защитить меня по возможности, как дочь викария я не раз видела трупы. А служа Стеэплфордам, было в какой-то степени облегчением видеть естественную смерть.

— Не думаю, что происходит что-то странное, но у нас есть протокол, которому нужно следовать при подобных обстоятельствах. Я должен спросить дежурного менеджера, но он на перерыве.

— Протокол? — встревоженно спросила я.

— Мне нужно запереть дверь. Многие из наших посетителей путешествовали и привезли некоторые неприятные вещи. Она недавно была за границей?

— Нет, не думаю. Много людей умирает в отеле?

— Все время, — консьерж подмигнул. — Место чуть менее опасно, чем больница.

— Как? О, я понимаю, что вы имеете в виду. Люди попадают в больницу, когда они больны. Но гости отеля?

— Часто пожилые леди, джентльмены-пенсионеры, и те, кто подхватили какую-то гадость. Огромное количество людей приезжает сюда, время от времени кто-то неизбежно умирает. — Он остановился у ее двери. — Вы не были близки с этой молодой леди, не так ли, мисс? Такое у меня сложилось впечатление. Я обычно хорошо разбираюсь в людях. Знаете, сколько бы раз это ни происходило на моем дежурстве, всякий раз немного пугает. Я не был неуместен, а?

Я покачала головой. — Мы не были друзьями. Мне жаль, что она умерла, но не могу сказать, что я так же сильно огорчена, как мистер Стэплфорд

— Да, я вижу, что она ему нравилась. Но как говорится, чему быть, того не миновать. — Он сунул ключ в замок. Ключ не поворачивался. — Похоже, бедная юная леди сделала за меня работу перед смертью. — Он пожал плечами. — Многие могут отдыхать только, если дверь заперта.

— Но разве мы не должны проверить, жива ли она еще?

— У вас есть медицинская подготовка, мисс?

— Нет, — я вовремя остановилась, чтобы не сказать «но у меня большой опыт с трупами»

— Тогда я сомневаюсь, что вы можете сделать что-нибудь для леди.

— Но что, если она умирает! В одиночестве?

— Мистер Стэплфорд сообщил о ее смерти, — сказал Джордж. — Для меня этого достаточно.

— Позвольте мне войти, — призывала я. — Просто чтобы быть уверенными.

Джордж решительно отказал мне. — Нет, мы не знаем, от чего она умерла. Вы не уверены, была ли она за границей, и держу пари, что вы понятия не имеете, общалась ли она с кем-то, кто был, поэтому я не могу вас впустить. Произошла трагедия, но ваша смерть только сделает это трагичным вдвойне.

— Я уверена, что вы преувеличиваете, — не сдавалась я.

— О, истории, которые я мог бы рассказать вам. Вы бы дрожали всей кожей прямо от костей.

— Но у нее было слабое сердце.

— Тем более вероятно, что она погибнет от болезни.

Я была готова вырвать у него ключ силой, но я не ожидала победы в такой битве. Ничего не поделаешь. Я спустилась обратно в салон к Бертраму.

— Конечно, если она мертва, — сказал Джордж, — мы обязательно позвоним в полицию. Но будем как можем сдержаны, и ради вас, и ради отеля.

Мое сердце опустилось в мои ботинки. Снова имя Бертрама и мое будут связаны с внезапной смертью. Удивлюсь, если полиция не утащит нас на месте. Однако я знала — любая моя просьба обойти процедуру только навлечет подозрения на наши головы, поэтому я кивнула, глубоко вздохнула и вошла, чтобы успокоить Бертрама.

Он был не так пьян, как я боялась. Графин, который Джордж щедро предоставил, стоял нетронутым на маленьком столе перед ним. В руке он держал стакан, но тот был почти полным. Он посмотрел на меня пустым, удивленным взглядом, который я видела на лицах скорбящих в приходе моего отца. Мое сердце заныло. Должно быть, он испытывал глубокие чувства к ней, несмотря на то, что они провели вместе немного времени.

— Она сказала, что доктор был. Она сказала, что он велел ей отдохнуть, и она будет в порядке. Я бы никогда не оставил ее, если бы…

Я неловко похлопала его по руке. — Без сомнения, она пыталась вас успокоить. Она не хотела, чтобы вы волновались.

— Но это не имеет смысла. Она не лгала. Она никогда не лгала мне.

Сейчас не время утверждать мои подозрения в отношении мотивов Беатрис, но я не сдержалась. — Вы были глубоко уверены друг в друге?

— Она рассказала мне все. — Бертрам, наконец, выпил глоток. — Я, конечно, не мог вернуть «комплимент». Все, что мы с тобой знаем, Эфимия! Я должен был держать ее на расстоянии вытянутой руки. С такой семьей, как моя, я не мог воспользоваться ее невиностью.

— Вы имеете в виду… Боже мой, это все меняет. Я была так глупа.

— Что меняет?

Я задумалась на мгновение. Было ли сейчас подходящее время, чтобы рассказать о моих подозрениях? Это может заставить Бертрама хуже думать обо мне, но отвлечет его. При таком коротком знакомстве, я сильно сомневалась, что они были влюблены. Хотя Бертраму, безраздумно и со страстью прыгающему в любые ситуации, вполне могло казаться, что это так. Это также может привести его к разрушительному выражению горя. Я сделала глубокий вдох. — Я думала, вы могли рассказать ей о своем брате. Из вопросов, которые она задавала, я заключила, что, возможно, вы рассматриваете попытку передать его властям. Прежде чем он причинит больше вреда, — добавила я.

— Как вы думаете, я дурак, Эфимия? Даже если Беатрис была не более чем обозреватель сплетен с амбицииями, она не смогла бы пропустить такую историю, несмотря на ее личные чувства. Печать была в ее крови.

— Но она намекнула мне, что знает.

— Конечно, она намекнула. Журналисты всегда намекают, что знают больше, чем знают. Замечательно эффективно, чтобы развязать людям языки.

— О, — сказала я. Когда он увлекался одной из своих страстей, мне было легко забыть, что Бертрам знал гораздо больше о мире, чем я. Но время от времени он напоминал мне с шокирующим эффектом. Также хорошо, что Бертрам теперь выглядел намного более настороженным. Он опустил свой стакан.

— Но ее вопросы в приюте. Как будто она пыталась спровоцировать их.

— Я не знаю всей истории. Она только сказала мне, что у нее сильные подозрения. Что ей будет безопаснее со мной, пока она будет заниматься расследованием.

— Она делала заметки?

— Конечно, она делала! Молодец, Эфимия! Они в ее комнате. — oн встал.

— Ее комната заперта.

— Но у меня есть ключ, — Бертрам с триумфом вытащил его из кармана.

— Уберите, — резко сказала я, опуская его руку.

— Боюсь, у вас сложилось неправильное впечатление, — пояснил Бертрам. — Понимаете, у Беатрис был паталогический страх пожаров в отелях. Она закрывала свою комнату лишь перед сном. Хотела, чтобы у меня был ключ на случай, если что-нибудь случится. Заставила меня пообещать, что спасу ее. — Он сглотнул и потянулся к своему бокалу.

Холод охватил меня. — Но ее комната была заперта. Она бы заперла еe, если бы отдыхала, не так ли?

— Нет, — ответил Бертрам. — Только на ночь.

— Другой доктор, — начала я.

— Вы думаете, что он был? — спросил Бертрам.

— Я начинаю опасаться.

— Господи! Не могу в это поверить. Я знаю, у нас был необычный опыт, но не каждая смерть должна быть убийством, Эфимия. Некоторые люди умирают естественной смертью.

Бертрам вручил мне свой стакан, и я сделала глоток огненной жидкости. Я слегка задохнулась. — Нам дьявольски не повезло.

— Боюсь, полиция согласится с вами.

Мы сидели в тишине несколько минут. — Я должен связаться с ее семьей, наконец заговорил Бертрам. — Не представляю, что скажу им.

— Я бы советовала поговорить с ее отцом, — сказала я. — Ее мать будет убита горем. Семья знает о ее сердечном заболевании, естественно, они будут ее ее оплакивать, но это не будет совершенно неожиданным.

— А как насчет наших подозрений?

— Не стоит ничего говорить, пока мы не узнаем.

Бертрам побледнел. — А похороны?

— Ее семья захочет взять это на себя.

— Я предложу любую помощь, какая в моей власти, — сказал Бертрам.

— Конечно.

Его лицо вытянулось. — Но я понятия не имею, что я могу сделать.

Я сделала большой глоток, вернула стакан Бертраму и встала. — Но я знаю. Я собираюсь увидеться с мистером Эдвардом.

— Как?

— Он дал мне адрес в Лондоне на случай, если мне понадобится с ним связаться.

— Но, Эфимия, это вряд ли касается безопасности королевства!

— Я не знаю, что произошло в действительности. Но он мне сказал, если что-то плохое снова случится в Стэплфорд-Холле, им будет интересно узнать об этом.

— Но смерть Беатрис не имеет ничего общего с нападением на миссис Уилсон.

— Разве нет?

- Как это может быть?

— Я не знаю, но у меня есть чувство.

— Эфимия, вы не можете идти к этому человеку с чувством! Вы понимаете, насколько он важен?

— Я не знаю, кто он, — призналась я. — Но я думаю, что нам нужна его помощь.

Мы спорили некоторое время. Потом вернулся консьерж, чтобы сказать, что доктор прибыл, и теперь они обсуждали, следует ли открывать комнату до прибытия полиции. Доктор считал, что должны, а Джордж не соглашался. — Мой менеджер все еще на перерыве, сэр. Так что это немного неловко. Я думал, что вы, возможно, самый подходящий человек, чтобы разобраться с этим?

С неохотой Бертрам ушел с ними. Его прощальным выстрелом по мне было: «И никуда не уходите, Эфимия!»

Конечно, я дождалась, пока они уйдут, прежде чем отправиться в свою комнату и взять пальто.

Я показала таксисту записку с адресом, который мистер Эдвард дал мне, и была удивлена, когда очень скоро мы остановились возле большого здания. Казалось, что оно состоит из офисов и квартир и никак не похоже на правительственное здание. Я поднималась по грязной лестнице все более и более уверенная, что надо мной подшутили. Когда я добралась до нужного этажа, передо мной оказалась дверь с табличкой частного детективного агентства. Мистер Эдвард сменил работу? Однако я уже зашла так далеко. Я постучала в дверь и вошла. За столом сидела элегантная молодая женщина. Она живо подняла голову и улыбнулась. — Чем могу помочь?

— Боюсь, мне дали неправильный адрес, — сказала я. — Я искала мистера Эдварда.

— Ваше имя?

Я немного поколебалась, а затем назвала свое настоящее имя. Фицрой знал его, и я была совершенно уверена, что он поделился секретом с мистером Эдвардом. Молодая женщина снова улыбнулась мне и полезла в стол. Она достала планшет с закрепленными на нем листами бумаги и провела пальцем по списку имен. — Ах, вот и вы. Это срочно?

— Честно говоря, я не знаю. Произошло одно серьезное нападение, возможно, потенциальное убийство, и еще одна молодая женщина умерла сегодня, но это могло быть связано с естественными причинами.

- Был ли кто-нибудь из этих людей значимой персоной?

Я подавила желание возразить, что любая человеческая жизнь имеет значение. — Одна из них экономка в Стэплфорд-Холле, а другая — дочь семьи Уилтонов.

Молодая женщина кивнула. — Думаю, этого достаточно. Прошу вас следовать за мной. — Она встала и открыла дверь слева. Мы вошли в короткий коридор без окон, которые вел к другой двери. Она открыла ее и провела меня в маленькую комнату со столом и двумя стульями. Грязноe окно было зарешеченным. — Мистер Эдвард скоро будет с вами, — сказала она и закрыла за собой дверь. Я с облегчением отметила, что не услышала поворота ключа.

Я подошла к окну и попыталась выглянуть наружу, но окно было слишком грязным. Я посидела некоторое время, но обнаружила, что не могу спокойно находиться на месте. Поэтому я ходила и обдумывала, что буду говорить. К тому времени, как мистер Эдвард вошел в комнату, я убедила себя, что это глупая затея, но привела факты в порядок.

Он выглядел почти так же, как в горах. Не было никакой причины, почему он должен был измениться. Однако в этой странной и потертой обстановке я ожидала, что он будет другим. Но он оставался мужчиной средних лет, с мягким и непритязательным лицом, за исключением пары чрезвычайно густых бровей. На нем был очень хорошо сидящий, но недорогой коричневый костюм. Его голос, когда он заговорил, не утратил своей властности.

— Мисс Мартинс, я слышал, вас снова беспокоят неудобные трупы.

— Пока только один труп, мистер Эдвард. Судьба другой жертвы висит на волоске. Но я совсем не уверена, что это представляет для вас интерес. Если вы действительно тот, — я беспомощно огляделась — кем вы были раньше.

Мистер Эдвард усмехнулся. — Вы, мисс Мартинс, должны знать, что внешность может быть обманчива. Присаживайтесь и скажите мне, почему эта конкретная загадка не заинтересует бюро.

Я привела факты в порядок и подробно пересказала, стараясь не упускать деталей, так как не была уверена, что важно, а что нет.

— Значит, вы уверены, что сообщение о потерянном ребенке расстроило миссис Уилсон?

— Возможно, я делаю неправильные выводы из того, что сказал доктор Симпсон, но у меня сложилось впечатление, что в прошлом миссис Уилсон был какой-то секрет. Его предупреждение о том, что история не должна повториться, подтверждает мое предположение

— Вы знаете, относится ли довольно эксцентричное завещание покойного лорда Стэплфорда ко всем его детям или только к законным наследникам?

— Понятия не имею, — удивленно сказала я.

- Из опыта знаю, большинство мужчин повторяют свои ошибки.

— Вы имеете в виду, что могут быть другие дети?

— Это аспект, который стоит рассмотреть.

— Слишком смело предположить, что мисс Уилтон могла толкнуть стакан? — спросила я.

— Она была амбициозной молодой леди. Мы знали о ее деятельности некоторое время.

— Вы имеете в виду, она была иностранной шпионкой? — я задохнулась.

Мистер Эдвард расхохотался. — Мне очень нравится ваша компания, мисс Мартинс. — Он достал платок и промокнул один глаз. — Нет. Просто в своих попытках стать известным журналистом, а не просто светским колумнистом, она задавала много неуклюжих вопросов о многих сложных предметах. Видите ли, большинство значительных женщин стремились появиться в ее колонке, конечно благосклонно отмеченными. А большинство значительных женщин…

— Замужем за значительными мужчинами, — закончила я за него.

— Я собирался ее завербовать, — сказал мистер Эдвард. — У нее была прекрасная информационная сеть. Однако, как оказалось, ее характер и здоровье делали ее непригодной для нашей работы.

Я моргнула при слове «наша», удивляясь как по-королевски это звучало.

— Приют, в который она вас отвезла, один из лучших в стране. Доктора Фрэнка очень уважают.

— Я не вижу связи, — начала я.

— Но это именно так, мисс Мартинс. Все дело в связях.

— Мисс Уилтон вела записи.

— Я заберу их у местной полиции. Что касается этого второго доктора. Была ли она, по-вашему, женщиной, которая солгала бы про доктора, чтобы поклонник оставил ее в покое?

— Нет, она была из тех женщин, которые наслаждались вниманием.

— Может быть, нет, если она чувствовала себя очень плохо? — предложил Эдвард неодобрительно хмурясь.

— Сэр, у меня голова идет кругом. Я не вижу, как все это связано.

— Я тоже. Но я вижу некоторые направления для расследования.

— Значит, вы думаете, стоит расследовать?

— Если есть хоть малейший шанс получить контроль над Ричардом Стэплфордом, стоит попробовать.

— Что вы имеете в виду под контролем,?

— Я имею в виду то, что имею в виду, мисс Мартинс. Этот человек чертовски непредсказуем во многих отношениях, и теперь он член парламента, у которого еще больше возможностей причинить вред.

— Что я должна делать?

— Вернитесь в отель и будьте готовы получить мои инструкции.

— Ваши инструкции?

— Должны ли мы сказать, мои предложения? В конце концов, вы пришли ко мне за помощью.

— Но я думала, что вы…

— Займусь этим? Как вы сказали, моя дорогая, доказательства крайне скудны. Возможно, я смогу дать вам несколько советов, когда ознакомлюсь с материалами, но боюсь, что решение этой головоломки будет зависеть от вас и Бертрама Стэплфорда.

— Но он будет занят с похоронами. Семья. Он не мог бы вероятно…

Мистер Эдвард поднялся. — Тогда вам нужно будет найти кого-то еще в помощники. Всего хорошего, мисс Мартинс. Я передам вашему дедушке привет от вас и наилучшие пожелания.

— Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, — сказала я.

Мистер Эдвард слегка улыбнулся и открыл мне дверь. — В свое время я дам вам знать о себе.

Молодая женщина на стойке регистрации попрощалась со мной, как будто я просто зашла надеть пальто. Я спустилась по темной и грязной лестнице, размышляя о том, во что я влипла.

Я вернулась в отель и нашла Бертрама в ужасном состоянии. — Родители Беа за границей, ее братья или находятся в деревне, или занимаются бизнесом, который нельзя оставить. Не уверен, как это получилось, нo в итоге они попросили, чтобы я начал организацию похорон. Эфимия, я понятия не имею, что делать! Я позвонил Ричарду и попросил его прислать мне в помощь сотрудников, но они будут здесь лишь через пару дней.

Я сняла перчатки и бросила их на стол. — Тогда вам повезло, что я здесь, сэр, потому что у меня большой опыт организации похорон.

— Эфимия, вы чудо.

— Кого посылает лорд Ричард? — спросила я, размышляя, как трудно будет держать под контролем Мэри и Меррита в сложившихся обстоятельствах.

— Рори МакЛеода. Видимо, он очень хотел помочь. — Бертрам пристально посмотрел на меня. — Я не могу сказать, почему.