В десять утра мы стояли перед входом в очередной подвал. Танюху при солнечном свете почти не было видно, но ее звонкий голос мы слышали отлично. Наша команда собиралась в поход по подземельям весьма основательно. Вернее, оба Дмитрия вооружились веревкой, киркой и запасом провизии. Оля, Анютка и я были просто полны решимости. У меня к тому же жутко болела с похмелья голова, и даже Ольгин «бодрянец» смягчил последствия вчерашней попойки не сильно. Поэтому настроение у меня было отвратительным, и я то и дело хмуро косилась на своего Дмитрия, который улыбался мне изо всех сил, демонстрируя, что ради снятия проклятия готов симулировать симпатию. Но сегодня я на эти уловки уже не велась, и настроение становилось все хуже.

Анютка бережно держала под мышкой Валеру. Первоначально его брать с собой никто не планировал, но за завтраком, когда обсуждались планы, череп пришел в такое возбуждение и так начал подпрыгивать на холодильнике, что игнорировать его желание мы посчитали свинством. Алена сначала заартачилась, мотивируя свое желание оставить Валеру при себе тем, что он очень эффективно охраняет холодильник, а саранчи в доме, желающей полакомиться ее колбаской, в данный момент хоть отбавляй. Все односельчане предприимчивого Василия Петровича пока еще не уехали, а жрать захотят, как пить дать. Пришлось вспомнить еще об одной части недотролля, которая лежала на полочке в коридоре мало кем замеченная, а именно его кисть, которую в дом приволокла я. Эту часть скелета примотали к ручке холодильника и строго приказали: «Чужих не впущать!»

Все-таки при жизни недотролль был выдающейся личностью, а после смерти не потерял своей харизмы, поскольку мы, будучи уже у дверей, увидели, как в кухню прошмыгнул Леонид и направился прямиком к холодильнику. Кисть Валеры изогнулась, укоризненно погрозила мужчине указательным пальцем, а потом сложилась в фигу. Леонид попятился, пробормотал: «Извините, все понял», — и так же шустро скрылся в комнате. Полностью успокоенная Алена с легким сердцем отпустила череп с нашей экспедицией.

То, что Валера вел себя спокойно в руках у Анютки, меня мало удивило. Жизнью я уже была ученная и понимала, что находят и вытаскивают из «замурованных шкафчиков» мужиков одни женщины, а мурлыкать они уходят совершенно к другим. Впрочем, в данном случае ни я, ни Оля никаких претензий ни к Анютке, ни к Валере не имели.

Дмитрий-второй кроме всего прочего бережно держал фотокопию плана, как он нас уверял, древнего города огненных фей Эолы. Оригинал, столь небрежно отданный ему Ольгой, он спрятал, как он выразился, в надежное место и намеревался создать для его хранения соответствующий микроклимат. Такой, возможно, был бы как раз в Эрмитаже, но Ольга оттуда его уже стащила. Ну это было личное его дело.

Меня здесь интересовала прежде всего информация об этих самых феях, и хотелось бы подсказки, как снять их проклятие, наложенное на целый род. Оля стабильно рвалась найти способы быстро обогатиться, Аньке же просто было скучно, и она шла с нами лишь для собственного развлечения. Ну еще проследить, не закопаю ли я ее новоиспеченного жениха, как грозилась вчера вечером.

— Ребята, а что, фонарик никто не взял? — поинтересовалась Оля, заглядывая в темень подвала.

— У нас вообще-то мужчины есть, — хмуро отозвалась я, отпивая минералку из бутылки. — Что я, зря их нашла?

Дмитрии переглянулись, про фонарик они забыли. Но сознаваться в этом им отчего-то не хотелось. Выручил, как ни странно, Валера. То ли он внял моим словам и приобщил себя к найденным мною мужикам, то ли просто захотел помочь, но его глазницы вспыхнули ровным золотистым светом, вполне достаточным, чтобы освещать дорогу.

Метров сто не было ничего необычного, подвал как подвал, мокрые стены и ржавые двери. Танюха плыла впереди нас, щебеча, что это лучший подвал в ее существовании и, если бы не охранная магия огненных фей, она бы тут обосновалась. Валера по-мужски молчал, освещая все новые и новые коридоры. У меня жутко болела голова, и я совершенно не представляла, как это путешествие может помочь Дмитрию-первому. Даже если это и вправду подземелья огненных фей, которых, кстати, в нашем мире не было уже больше сотни лет, как это поможет снять тот феномен невезучести, что преследовал господина Потапова? Я ведь только видела скрытые сглазы, но снять не могла. И тут же противный внутренний голос ехидно напомнил, что еще как могла. Ведь с того мужика со смертельным приворотом на себя самого сняла же метку смерти. Не знаю, правда, что с ним сейчас, но жизни его точно ничто не угрожает. А тут почему я не могу?

И я попыталась отключить мозг и довериться исключительно чувствам. Ну, что у нас там? Сначала ничего, кроме сырости, я не ощущала. Просто мокрый камень без всяких признаков магии. Не знаю, что интересного нашла тут Татьяна, мне тут не нравилось ничего. Уж лучше бы в Эрмитаж с Арсюшей и Катюхой ушла. Но вот потом… Стены начали как будто немного мерцать, словно растворяясь и обнажая то, что было скрыто внутри них. Какая-то непонятная мне энергия словно струилась по подвалу, уходя глубже в подземелья. Я попыталась ухватить одну такую энергетическую нить, но она легко прошла сквозь мои пальцы и устремилась вниз.

— Нам нужно вниз, — с некоторым трудом произнесла я. — Все уходит вниз.

— Так ты нам и должна показать скрытые ходы, — резонно возразила Оля. — Ты же должна их видеть!

— Тихо! — рявкнула Анютка. — Маринка, ты чего-то поймала?

Я осторожно кивнула. Пока я видела искрящуюся всеми цветами радуги энергию, мне не хотелось терять с ней связь. Я видела только ее, и ничего больше.

— Сами найдем, — приняла решение Анька. — Маринка, куда нам?

— Вниз!

— Как?

— Продолбим! — оптимистично пообещал Дмитрий-второй. — Точку только укажите.

И он поднял кирку, готовый к физическому труду. Валера же в его действиях усмотрел некую угрозу и недовольно щелкнул челюстями, изменив свет в глазницах на фиолетовый.

— Расслабься, — велела черепу Анютка. — Он будет долбить нам тоннель.

Валера скрипнул зубами, но вернул нам первоначальное желтоватое освещение.

— Здесь долби, — наугад ткнула Оля.

— Почему?

— А почему нет? Маринка, ты видишь что-нибудь особенное?

— Я не вижу, я ощущаю. И все это уходит вниз равномерно. Долби тут, Оля не ошибается.

От проходящей сквозь меня энергии мое тело начинало потряхивать, но я вдруг ощутила, как Дмитрий взял меня за руку, и сразу человеческое тепло вернуло меня в реальный мир. Нет, упругость волн я ощущала, но теперь как бы на расстоянии, и раствориться и уйти за ними меня уже не тянуло.

— Маринка, выныривай в реальность, ты уже посинела, — услышала я голос Анютки. — Я поймала то, что ты имела в виду.

Я кивнула и закрыла глаза. Энергия медленно, толчками, но отпускала меня. Чувствовала я себя и правда не очень, но похмельный синдром тут был ни при чем.

— Дима, долби где хочешь, — велела Анька. — Нам лишь бы вниз спуститься. Похоже, я нащупала рисунок.

Дмитрий-второй кивнул и долбанул киркой в месте, где указала Оля. Кладка дрогнула под напором, и несколько кирпичей отлетело, едва нас не задев. Валера снова дернулся и снова выдал фиолетовый свет. Нет, этот авантюрист ему однозначно не нравился.

— Потише, — велела Дмитрию Татьяна. — Я должна вернуть вас живыми! Я не хочу обратно в подвал Темного дома.

Мужчина послушался и стал действовать осторожнее. Через пару ударов ему улыбнулась удача, и кирка ушла в пустоту. Я, все еще держась за Дмитрия-первого, все же решилась расслабить тело и снова подключить сердце.

— Налево поворот, а потом я не вижу что, — сказала я. — Вроде дверь, но какая-то странная.

— Магический столб? — заинтересовался Дмитрий-второй.

Я пожала плечами. На третьем курсе магические столбы мы изучали только в теории, на практике с ними знакомили более способную нечисть, чем мы. Ни Анютка, ни Ольга, ни я к этому виду магических преград допущены не были. Преподаватели справедливо полагали, что таких слабых в магии девчонок может просто смести силой, заключенной в таком столбе.

И все же это оказался именно магический столб. Мощная, толщиной в дорическую колонну энергия уходила вниз, преграждая путь. Переливаясь всеми цветами радуги, она манила и завораживала одновременно. Валера издал скрип и выдал из глазниц абсолютно белый свет. Татьяна тоже замерцала как-то по-особенному, но подойти близко к столбу не решилась.

— Я не знаю такой энергии, — чуть запнувшись, сообщил Дмитрий-второй. — Много видел, но это…

— Это огненные феи, — изменившимся голосом сообщила Татьяна. — Это их преграда.

— А по-моему, это всего лишь лифт, — фыркнула Анютка. — Энергия, которая унесет вниз. Маринка, что у тебя?

— Ничего, — призналась я. — Столб как столб. За ним стена и ходов нет. Вообще. Но меня тянуло вниз.

— Ой, да пошли! — сорвалась Ольга. — Мы должны тут все посмотреть и вернуться к ужину. Алена обещала к нашему приходу чебуреков нажарить. Вперед! — И она бодро хлопнула обоих мужчин по спинам.

Те явно не ожидали такой атаки, так как покачнулись и оба рухнули в переливающийся столб. А поскольку на руке у Дмитрия-первого висела я, то меня также подхватило и затянуло. Я ойкнула и еще сильнее сжала руку Димы, всем существом ощущая, что ни больно, ни страшно мне не стало. Только легкое чувство падения и разноцветные круги перед глазами. Другое дело оба Дмитрия. В столбе энергии они преобразились. Мой Дмитрий сохранил человеческий облик, только красное свечение его ауры стало осязаемым. Таким осязаемым, что я протянула руку и пропустила сквозь пальцы тепло его тела. Красный огонек замельтешил у меня на ладони, а потом вспыхнул рубиновым пламенем и погас. Интересный эффект. Дмитрий-второй же проявил явно оборотническую сущность. Причем волчью. Шерсть покрыла его спину и встала дыбом. К тому же он немного подвывал, явно от страха. Вот, а еще мужчина!

Впрочем, наше падение продолжалось недолго. Не знаю, сколько прошло секунд или минут, но мы приземлились на мокрый каменный пол в полной темноте. Мгновение спустя на нас рухнули Ольга и Анютка с Валерой в обнимку. Девчонки ничего так, были веселы, а вот череп дрожал и выдавал розовое свечение. Испугался, бедняга!

— Делаю перекличку! — объявила Ольга. — Буду считать всех по черепушкам, а привидения по саванам!

— Нет у меня савана, — тут же отозвалась Татьяна, и все с изумлением уставились на нее.

Перед нами стоял призрак довольно молодой женщины, причем красивой. Большие глаза и длинные, практически до пят волосы, развевающиеся на несуществующем ветру, и платье в пол, явно голубого цвета.

— Танюха… а ты… того… — только и смогла вымолвить Ольга.

— Ага, того, — подтвердил призрак. — Женщина я все же. А я как, красивая?

Оба Дмитрия вышли из оцепенения и одновременно кивнули. Татьяна улыбнулась и сделала реверанс. Получилось у нее очень изящно.

— Столб показывает, кто есть кто на самом деле, — догадалась Анютка. — Интересно.

— Твой Дима не просто оборотень, а волк, — тут же наябедничала я и показала ему язык.

Тот фыркнул, но промолчал.

— А я? — очень тихо спросил мой Дима.

— А ты обычный человек, — отмахнулась я. — Ничего особенного.

Все с интересом посмотрели на Валеру. Но череп не изменился ни на йоту. Недотролль, он и был недотролль. Разве что напуганный.

— Девочки, а вот теперь вы мне скажите, а кто из вас огненная фея? — вкрадчиво спросил Дмитрий-второй, в котором начала угадываться трансформация.

— А ты угадай, — фыркнула я, блокируя его магию. — Один вариант из трех.

— Кабы мы знали, что в нас дремлет, ты б уже не жил, — оптимистично заявила Ольга, припечатывая его невидимым для него проклятием. Анютка посмотрела, как мы издеваемся над ее женихом, прикинула, что Ольгино проклятие снять ей по силам, и немного успокоилась. — Я с детства ненавижу работничков Канцелярии. Один из таких утащил у меня в детстве куклу!

— Прямо работник украл? — заинтересовалась я.

В моем воображении уже виделось, как одетый в темный с капюшоном плащ мужчина тайно прокрадывается в детскую девочки Оли, чтобы выкрасть ее любимую пучеглазую куклу. И если Оля помнит, что это был работник Канцелярии, то ему уже тогда пришлось несладко. Как минимум ему заехали про клятым плюшевым мишкой между глаз. Точность попадания у Ясногорской была снайперская.

— Нет, сначала украл, а потом уже стал работником Канцелярии, — развеяла мои фантазии Оля. — В мае видела, такой весь из себя важный…

— Дим, а с чего ты решил, что среди нас огненная фея? — тихо спросил мой Дима. У него просто пунктик появился снять с себя невезучесть.

— Нас бы уже в живых не было. — Дмитрий-второй с удивлением смотрел, как все его попытки обрасти шерстью заканчиваются неудачей. — Это же феи ставили, только свои могут выйти из такого столба живыми. Если ставят оборотни, то вход оборотням свободный, если кикиморы, то добро пожаловать на вечеринку в болото, ну и так далее. А эту энергию я не знаю. Всей нечисти в Европе знаю, а эту нет. Но читал много. Да что ж это такое! — Он еще раз потряс практически лысым загривком, который видно было даже сквозь промокшую от липкого пота футболку. Похоже, он один знал, как бывают опасны такие столбы, и испугался больше всех. Ну или только он и испугался, если честно. Валеру я не считаю. Умереть второй раз сложно. Разве что трансформироваться.

— Милый, тут Маринка постаралась, так что оставь свои тщетные попытки, — обворожительно улыбнулась ему Анютка. — А если будешь хорошо себя вести, то чуть позже сниму и Ольгино проклятие.

Дмитрий-второй дернулся, просканировал свою ауру, но ничего не обнаружил. Хотя я отчетливо видела синее пятно в области шеи. Да не такие уж мы и безнадежные!

— Марина, ты видишь? — на всякий случай пожелал уточнить он.

— Вижу, — призналась я. — Не смертельное, но малоприятное. Анютка потом справится.

Оля довольно улыбнулась.

— Мальчики, а с чего вы решили, что кто-то из нас наследник фей? — вдруг спросила она. — Татьяну никто в расчет не берет?

— Я ничего не решал, — тут же чисто по-мужски открестился мой Дима. — Я тут пациент.

— Я ничего не помню, — грустно сказала Татьяна. — А что, такое возможно?

Да откуда нам знать, возможно такое или нет. Но сюда нас привела она. Анютка пожала плечами, успокаивающе погладила Валеру, отчего тот снова начал испускать желтый свет, и двинулась по коридору. Стоять тут смысла не имело.

— Если что, то меня интересуют сокровища, — напомнила нам Оля. — Так что, если наткнемся, свои ручонки не протягивать.

— Ножки бы не протянуть, — буркнул Дмитрий-второй, еще раз тщетно попытавшись превратиться в волка.

— В твоем случае это лапки, — поддела его Оленька. — Но их тоже не смей тянуть! Нам прямо и направо!

Следуя Ольгиному указанию, мы свернули в нужную сторону и оказались в тупике.

— Глухо, — сказала я, просканировав кирпичную стену. — Никаких скрытых ходов. Сплошной монолит. Нет, не надо приносить Ольку в жертву, тут сплошной монолит везде, так что она тут ни при чем.

— А что с той энергией, которую Мариша почувствовала? — спросил мой Дима, который так и продолжал держать меня в полувисячем положении на своем плече. Мне это нравилось, он пока терпел, так что все было пучком.

Анька сосредоточилась.

— Коридор направо, потом коридор налево, между ними зал, — играя пальцами, будто прощупывая пространство, начала она. — А мы стоим в центре зала. Стен здесь вообще нет, я их не вижу. Только как упругий воздух. Но я сама не смогу с ним справиться.

Да, деваться некуда. Я отклеилась от Димы и тоже попыталась выбросить из сознания все лишнее. Сначала ничего не было, но вот воздух немного сдвинулся с места и поплыл. Желтый цвет, потом зеленый, а вот я уже вижу Анюткину энергию, которую она прикладывает, чтобы «убрать» стены. Я осторожно пустила свой луч к ее лучу и тут же ощутила чуть более слабый, но все равно посыл энергии слева. К нам присоединилась Оля. Вот уже три разных по цвету и силе, но одинаковых по структуре луча начали сплетаться в один и тянуться в центр зала, который я видела уже очень отчетливо. Мы смогли «убрать» стены и оказались в так называемом энергетическом контуре, изначально заложенном «строении», поверх которого уже человек хаотично и беспорядочно возвел свои каменные стены и сооружения. Но если мы втроем смогли «раздвинуть» эту каменную кладку, то наши спутники все еще оставались ее заложниками. Они совершенно не чувствовали энергии и продолжали стоять перед стеной, не зная, что им делать.

— Девочки, не отпускайте, — услышали мы словно издалека голос Татьяны. — Я сейчас попытаюсь вам помочь.

— Успокойся, немощь бледная! — рявкнула Анютка. — Тут еще рассеет что-нибудь твою сущность! Я сейчас силы напрягу.

Но Татьяна ее не слушала. Она замерцала ярким алым светом и… тоже испустила луч энергии. И он не просто вплелся в нашу нить, он еще обвил ее прочным шнуром. Призрак оказался из нас самым сильным!

— Ну вы, девчонки, даете… — только и смог произнести Дмитрий-второй, перед глазами которого вдруг предстал небольшой, но ярко освещенный каменный зал. — Это мы где?

— Надо понимать, это Элой, дом фей. Вернее, его фундамент, то, что от него осталось, — пожала плечам Татьяна, с грустью рассматривая стены.

— Твой дом? — начиная что-то понимать, поинтересовалась Ольга.

— Нет, — покачала головой Татьяна. — Но я здесь бывала. Я вроде как вспоминаю. Пока слабо, но картинки очень яркие. Его не хотели строить, но тогда нужен был выход в мир людей. Нет, фей здесь было немного. Так, разовые вылазки. Но дом стоял долго. Под разными видами. А потом разрушился. Вроде так. Плохо помню, одни образы…

— Катастрофа?

— Просто все ушли. В мире стало слишком много людей… Надо было искать другой мир. Но не все ушли. Некоторые растворились… пропали…

— Элой? — сложил брови домиком Дмитрий-второй. — Я о таком не слышал.

— Этого дома нет в свитках, — презрительно бросило привидение. — И слава богу. Иначе такие вот искатели старины, как вы, разнесли бы половину Питера по кирпичикам. А от дома остался всего лишь энергетический контур. Мощный, но непригодный для жизни.

— Я не коллекционер! Я ученый! — оскорбился оборотень.

— Ученый? Работник Канцелярии? — ехидненько уточнила Оля. — Как мило!

— А как бы я, по-твоему, еще мог работать? — вспыхнул мужчина. — Как бы я смог оформлять командировки и иметь доступ к архивным документам?

— Он не лжет, — тихо сказала я. — Он на посылках у гнусного человека, но вот ни одного артефакта он ему не выдал. И не унес с места силы. Такой собиратель информации. Жулик, но не сволочь.

Дмитрий-второй взглянул на меня с благодарностью.

— Мне тоже необходимо есть, и я вынужден выполнять поручения начальства. Но это не моя прихоть. Это работа.

— Девочки, ему сюда еще раз все равно без нашей помощи не попасть. Хоть снесет весь этот квартал и выроет котлован, энергию ему не почувствовать. Так что заканчивайте судилище, — сказала Ольга. — Таня, ты зачем нас сюда притащила?

— Не знаю, — опустила та глаза. — Я случайно пролетала мимо, и меня сюда как магнитом потянуло. Но спуститься не смогла. Слишком много уровней защиты, моей энергии в одиночку ее не пробить. Я слишком слаба. Меня еще тогда выгнали, закрыли вход. Но тянет. Все равно тянет…

— Ага, призрака огненной феи мы все же нашли. Это уже прогресс. Валера, это у нее ты рубинчики слямзил? — поинтересовалась у черепа Анютка.

Тот обиженно клацнул челюстями, и глазницы засветились зеленым светом. Валера явно оскорбился.

— Нет, не у меня, — грустно улыбнулась Татьяна. — Эти рубины вообще не имеют отношения к огненным феям. Они самые простые, хотя история у них кровавая. А про Сильфину я слышала много разных преданий. Никогда не думала, что простая кикиморка сможет так прославиться. И никакие рубины она никогда в руках не держала, у нее были совершенно другие интересы. Эти стекляшки Валера смертью выкупил. А рубины огненных фей… это всего лишь красивая легенда. На самом деле их просто не существует. Но я вспоминаю… Черт, я вспоминаю!

Призрак засветился ярким искристым светом и не спеша принялся облетать зал.

— Павла помню, Елисея помню, Лина! — почти выкрикнула она. — Я вас помню! Я умерла, но я вас помню!

— Смерть ведь не преграда для существования! — осторожно напомнила я. — Ты сейчас вполне действующая огненная фея, как я понимаю. И силы у тебя не пропали, хоть ты и натворила что-то при жизни.

— Да, ты права, — развела руками женщина и немного успокоилась. — Я сейчас питаюсь энергией предков, и моя память дает мне четкие картинки. Я все начинаю вспоминать. И кто я, и как умерла, и почему не нашла упокоения… У меня нет тела, но есть разум. И сейчас я вижу перед собой трех потомков огненных фей, их далеких правнучек. У вас определенная аура, она невидимая для обычной нечисти. Вас никто из магических существ не сможет опознать, только если вы сами не расскажете о себе. Это особенность нашего рода.

— Мы феи? — изумилась Анютка и присела прямо на пол.

— Нет, не прямые. Но у каждой из вас есть их способности. В вас кровь фей. Очень много. Через столько поколений она проявилась именно в вас. В троих одновременно. Простые ведьмы на такие вещи не способны. Они гораздо скромнее.

— То есть мы смесь фей и людей, — пожелала уточнить я.

— Да.

— А у меня в роду еще и лешие, — протянула Анютка.

— А у меня бабки-повитухи… — призналась Оля.

— А я просто дворняжка, — закончила я откровения.

— Но прапрабабка у вас, похоже, одна, — улыбнулась Татьяна.

— Ты?!!

Призрак спрятал улыбку. Я схватилась за своего Дмитрия и во все глаза смотрела на Татьяну. А что, если приглядеться, то у меня ее глаза. А Анютке досталась ее улыбка. А Ольга явно от нее унаследовала дурь.

— Ну не дурость ли выйти замуж за человеческого мужчину! — выдала я в сердцах. — Такую кровь испортила!

— Ваш прапрадед был очень хорош, — отвернулась наша, если стоило ей верить, прапрабабушка. — За это и выгнали из дому. А родственники мне на прощанье именно так, Марина, и сказали: кровь испортила…

— А делся он куда? Дед-то. Русалки в пруд заманили?

— На войне сгинул. На человеческой.

— К другой удрал! — гневно сказала Ольга. — Все мужики козлы! Бабуль, а тут есть сокровища?

— О боже… — схватился за голову Дмитрий-второй.

— Про боже, так это к Арсюше, — вдруг сказал мой Дмитрий. — Но он сейчас осматривает Эрмитаж.

А нет, пронеслось у меня в голове, дурь Татьяны все же досталась мне. Иначе с чего бы я так цеплялась за этого мужчину, у которого со времен Адама не было в роду даже гадалки завалящей? Оле явно досталось что-то другое.

— Не знаю, Оля. Это у тебя дар сокровища отыскивать. Присмотрись. Если что найдешь, то забирай. Все равно это уже никому не надо.

— Нам надо! — заявила Ольга и отправилась осматривать залы и коридоры.

Я же во все глаза смотрела на призрак своей прародительницы и словно впитывала ее эмоции. Вот у нее в сознании возник образ нашего прапрадеда, ничего так мужчина, симпатичный, между прочим. Вот у них родилась дочь. А вот и дед исчез, а у Татьяны в душе поселилась темная тоска. Она и умерла от этой тоски, так и не дождавшись деда с войны. Ни дочь ей была не нужна, ни сама жизнь. Да, не дай бог так полюбить! Чур меня! Видимо, этой ее тоской и воспользовался Темный дом, поработив ее.

— Нет, Мариш, не поработил он меня, — тут же отозвалась Татьяна. — Просто похоронена я там. Нас там много лежало, и трое оборотней, и целая семья кикимор. Когда мою могилу потревожили стройкой, я не захотела из своего темного мира воспоминаний уходить и все больше деградировала, постепенно опускаясь до сущности. А дом да, темный. Он научился эмоции жильцов в себя встраивать. Дома, они тоже живые, как люди. Одни со светлой энергетикой, другие с темной. Этот сильный и темный. Но совладать с ним можно.

— Бабуль, а сейчас что? — подала голос с пола Анютка. — Ты вернула себе облик, но тоска ведь не ушла? Иначе бы ты не была призраком, так?

— Так. Но сейчас я вижу перед собой трех очаровательных правнучек, и это меня радует. А потом… не буду загадывать. В этом мире все не просто так. Даже после смерти.

Валера грустно поиграл челюстями. Видно, все же придется вызволять его скелет из «кладовочки».

— Бабуль, я дед наш красивый хоть был? — подала голос с пола Анютка. — Ну чтобы из-за него так страдать и личности лишаться?

— Он был мой, — тихо ответила Татьяна. — А красивый? Не знаю. — И призрак неслышно закружился по залу, подплывая то к одной стене, то к другой, словно что-то ища или пытаясь вспомнить.

За нашей бабушкой след в след ходил Дмитрий-второй и что-то бормотал себе под нос. Казалось, он старался охватить все помещение целиком одним взглядом и запомнить то, что увидел. По сути, он был прав. В реальности ни этого зала, ни коридоров, ни еще нескольких помещений не существовало. Осталась только их энергетическая оболочка, контур, на котором они раньше стояли. И эта картинка поддерживалась только нами, теми, кто смог увидеть и прочитать этот рисунок. Вернее, увидеть его могли мы все, а вот удержать и сделать четким — только Анютка. У меня на это не хватило бы сил, а у Ольги тем более. Разве что Татьяна еще могла с этим справиться. Но у призраков вся энергия уходит на поддержание собственного я, хотя, если задуматься, у живых все точно так же.

— Татьяна, извините, — подал голос Дмитрий-первый, пользуясь случаем, что я так же отвлеклась на разглядывание блеклой отделки стен. Аньке явно пока не хватало опыта воспроизводить помещения в цвете и блеске. — Вы в прошлом огненная фея?

— Да. И в настоящем тоже. Хотя силы у меня уже нет.

— Так это вы меня прокляли?

— Дима, лично вас я проклясть не могла, вы родились много времени спустя после моей смерти. А вот ваш предок мог легко попасться мне под руку. Грешна, всякое было.

— А как снять это самое проклятие? Вы ведь в курсе, что мне по жизни все что-то не то достается?

— Да дай господи всем все не то, что у него есть, — хмыкнула Ольга. — Хорошее жилье, свой бизнес, а он еще и нос воротит. Сейчас точно проклятие сооружу!

— Тише, Оля, у мужчины в душе бардак. Он это имел в виду. И тут да, кого-то из наших рук дело. Мы в основном ведь душу трогаем своим проклятием. Этим мы и страшны. Тело можно залечить, душу сложнее. Видимо, сильно я кому-то навредила в свое время, раз теперь сама до сих пор мучаюсь. Мое же оружие по мне и ударило. Но проклятия, Дима, на вас нет. Вы абсолютно чистый.

— Как?!!

— Но я не сказала, что его не было. Было, и очень сильное. Ведь в вашем роду были сумасшедшие?

Дмитрий потупился. Были, и явно не один.

— Поэтому и не хочу детей заводить, — нехотя признался он.

— Зря. Оно снято. Полностью. Души в вашем роду больше болеть не будут.

— Столб? — с надеждой поинтересовался он.

— Маринка, похоже, что тебя обозвали столбом! — крикнула мне из коридора Ольга, которая все слышала. — Я ничуть не сомневаюсь, что ты сама не поняла, как это сделала, но он должен знать тебя в лицо!

Я пожала плечами. Да все я поняла, когда смогла рукой «расчесать» его ауру, пока мы падали в этом столбе, но саму природу этого «расчесывания» и почему и при каких условиях я смогла это сделать, я не поняла. Да и не надо. Сделала, что от меня требовали, и хорошо.

— Спасибо. — Дмитрий подошел ко мне и обнял за плечи. — Я верил, что у тебя все получится.

— А куда деваться? — нарочито спокойно развела руками я. — Одна женщина в роду накладывает, другие снимают. Ничто не ново в этом мире.

Дмитрий еще раз легко сжал мне плечи и отпустил. Вот гад, мог бы и поцеловать. Все ж для него старалась. Краем глаза я увидела, как призрак отвернулся, пряча улыбку. Ну уж нет, бабуля, я не ты и страдать по мужикам не собираюсь! У меня перед глазами твой пример, как делать не надо. Будут в моей жизни еще три сотни Дмитриев! Хотя нет, три сотни это уже перебор, но вот пара штук меня не обойдет точно.

— Анюта, а ты можешь сделать вот этот узор чуть ярче? — вопрошал из соседнего зала Дмитрий-второй. — Мне плохо видно, а хотелось бы разглядеть получше. Ага, вот так.

— Да какой узор? Ты мне здесь вот долбани, — не соглашалась с ним Ольга. — Или кирку отдай! Все равно от тебя толку нет. Да успокойся, мне стену пробить надо, а этот узор Анька тебе потом даже нарисует! Дима, который первый, ты мне нужен! Как грубая мужская сила!

«Грубая мужская сила» еще раз посмотрела на меня и ушла в соседний зал рушить фундамент современного дома.

— Бабуль, и что мне делать? — спросила я у призрака.

Хотя Татьяна выглядела сейчас очень красивой молодой женщиной, гораздо более изящной и хрупкой, нежели мы, но раз она настаивает, что она бабушка, то пусть так и будет.

— Расслабься. Твое придет само.

Да уж, совет. Но мне он не подходит. Ах да, ведь я же решила, что пусть Дмитрий Потапов катится к чертям!

— Нашла!!! — раздался победный вопль Ольги, и Анютка, которую этот крик контузил на оба уха, едва не отпустила «контур», рискуя оставить нас замурованными в стенах современного дома.

Я кинулась на ее крик, и среди обломков кирпича и камня увидела Олю, которая бережно держала в руках небольшой кованый сундучок.

— Что там? — бросились к ней все остальные.

— Труп суслика! — предположила я, запихивая свои чувства подальше и оценивая сундучок, который по своим размерам больше тянул на шкатулку.

— Типун тебе на язык! — в сердцах высказалась наша кладоискательница.

Но я тут же демонстративно ей его и показала, доказав, что ее сглазы на меня не действуют. По крайней мере тут. Да и вообще не действуют.

— А ты что-нибудь путевое нашла хоть раз? — поддержала меня Анютка. — Открывай, я тоже хочу увидеть эту ветошь!

Оля окатила нас зверским взглядом и осторожно открыла ларец. На полуистлевшем зеленом бархате лежал сделанный из нефрита то ли божок, то ли идол. По крайней мере, у этого мужичка, а о его половой принадлежности говорили весьма большие гениталии, в руках красовался какой-то жезл. Или посох. Я плохо разбираюсь в этих человечках.

— Так это же Орат, — с благоговением произнес Дмитрий-второй, с восторгом рассматривая фигурку. — Древнее божество сторожей леса. Таких фигурок найдено всего шесть. Это же настоящее сокровище!!!

— Чего? — не поняла Оля.

— Лешие этому божку поклонялись, пока христианство не пришло, — пояснила ей Анютка. — Ясногорская, ты нас в очередной раз не подвела, — захихикала она.

— Тьфу ты! — разочаровалась Ольга. — Забирай этого паршивца! — Она захлопнула ларец и сунула его в руки Дмитрия-второго.

— Это не паршивец, это Орат! — возмутился тот, безропотно принимая дар.

— Один фиг, его не продать. А больше я тут ничего не ощущаю… Все, пойдемте домой. Нас там ждут чебуреки!

— Подождите, я тут еще не все осмотрел! — запротестовал оборотень.

— Ты своего божка получил! — осадила его Оля. — А теперь все идут есть мясо! Или останешься тут замурованным. Может, отроет кто лет через триста, как мы Валеру.

— Валера всего лет сорок пролежал, — вдруг вступилась за недотролля Татьяна.

— Вот я и говорю, что ему повезло. Мы откопали практически свежий труп. Димке так может не повезти. Домой!

На улице уже стоял глубокий вечер. Надо же, а казалось, что в подземелье мы провели всего ничего. Видимо, в какой-то точке идет искривление времени. В какой именно, думать даже не хотелось. Было приятно вдыхать свежий воздух, смотреть на Неву и просто получать кайф от того, что ты живешь. После всех этих древних энергетических контуров это чувствовалось особенно остро. Нет, все же древности это не мое. Дмитрий-второй сходит по ним с ума, вон как в ларец вцепился, а мне лучше все же здесь, на поверхности, где ветер перекатывает шепот надежд и желаний, а луна лукаво улыбается, подсматривая сны. Это и есть жизнь, это и есть наслаждение.