Свинцовый город – пуля в револьвере. Мы – городом расстрелянные насмерть. Плач местной Ярославны о любви и вере звучит как заводской свинцовый насморк. Он – пятьдесят оттенков птичьих перьев, Он растекается по агиасме. Свинцовый кубик льда в бокале виски — плохой конструктор. Но седеющие дети, живущие от вписки и до вписки, его умеют складывать, в ответе не получая Вечность. Только брызги, что слижет похмеляющийся ветер. Веди же под свинец, как под венец, и пусть смерть целует в лоб свинцовой пулей! Насчёт прекрасных Северных Венеций в ближайшем Буквоеде обманули. Здесь происходит освинцовелый Освенцим. С крыш ноги свесили свинцовые сосули. Здесь счастлив, кто убит – и косвенно, и прямо, Здесь счастлив тот, кто завтра не проснётся. Хрущёвочная мини-Нараяма Ест маринованный священной водкой социум, Свинцовые глаза мои упрямо в свинцовом небе продолжают видеть солнце. Иди со мной сквозь весь свинцовый морок! И кожа станет пусть бронежилетом. Мы выглядим, как будто бы нам сорок. Оно не нужно, чтобы быть поэтом. Иди за мной, и ты увидишь сам, как скоро преобразится мир свинцовый этот, твоё лицо, моё лицо и город, меняющий план альфа на план бета. Растает айсберг Хэмингуэя гордый, подкожно вмёрзший в кровь эстета.