Не ряди меня в шелка золотые. Я носила бы, да злато тускнеет. Не пиши мне письмо на латыни. Я пойму, да на русском яснее. Не даруй мне дом о тысячу окон, о десяток светлиц, да из камня. Я жила бы в нем, может, и с Богом, да в таком дому – под тысячу камер. Не вози меня в заморские страны, Я довольна здесь и морем Балтийским. Мне шлагбаумы – подъемные краны, Как подушку буду облако тискать. Не целуй меня в алые губы, разведутся то руки, то сплетни. Я бы рада была быть и трупом, чтобы ты поцеловал хоть в последний. Не вези мне несусветных подарков, многоградусного алкоголя. Я нырну в петербуржскую арку, где стояли мы вдвоем – и довольна. Обряди меня в седеющий вереск, я носить его буду, как знамя, напиши мне о том, что ты веришь, что случится обязательно с нами, подари мне дом о тысячу буков, о десяток заглавных, сто строчных, я забьюсь там тихохонько в угол и хорошенького нам напророчу. Отвези меня на Серое море, Черно-белое, сизо-седое. Утоплюсь в нем со счастья, не с горя — кроме глаз твоих, моря мне – пустое. Поцелуй меня в бумажное сердце, У меня ведь нет ни кожи ни рожи! Пусть твой честный на меня не рассердится, Потому что честней быть не может! Привези мне улыбку большую. Как у солнышка ли, как у дебила. А о чем тебя еще попрошу я, лучше правда не знать, мой любимый…