Где-то в восемь вечера мы вернулись в лагерь. А до этого еще побродили вдоль берега. Солнце уже начало свой спуск и все вокруг стало багряным. Хотя эти пурпурные оттенки не были столь выражены, как у нас на севере – угол падения лучей совсем другой.

– Ждем остальных? – наполовину утвердительно спросила Мария, – пойду, приготовлю стол.

– Мы поможем, – в унисон вызвались мы с мамой.

Накрыли в центральной хижине. Сервировали красивыми тарелками в старинном стиле, с желто-черным узором. Изящные стеклянные дымчатые бокалы в современном стиле удачно с ними гармонировали. Кувшины с соками выстроились в середине стола. Оранжевый, желтый, зеленый, красный. Но красный – это точно не томатный. Я взяла на палец капельку с края и слизнула. Как вкусно! Но что это, я так и не поняла.

Еще Мария добавила три тарелки с множеством фруктов. Больше она ничего не готовила.

Мама засуетилась:

– А мясное, а картошка, а суп? Разве этого не будет?

– Мы не любители такой еды, – улыбнулась наша спутница.

– А что же вы едите? Разве фруктами наешься? – то ли сокрушалась, то ли возмущалась мама.

– Но вы ведь наелись в обед?

– Да, но все равно … так нельзя… – Маму было трудно переубедить. Логика на нее не действовала.

– Обещаю. Для вас у нас найдутся ваши любимые блюда.

Внезапно Мария прекратила разговор и замерла на месте, словно к чему-то прислушиваясь.

– Они летят.

И быстрым шагом вышла наружу. Мы поспешили за ней.

И мне повезло увидеть поистине замечательное зрелище. Темнеющий воздух над пальмами заколыхался, задрожал. А потом возник некий сияющий водоворот в небе, портал. Врата в никуда. Потом воздух сгустился, и из него стали проявляться человеческие фигуры. Их было много, наверное, более десяти. Мама даже ойкнула от неожиданности. За всю свою жизнь она видела подобное только в фантастических фильмах. В отличие от нее я наблюдала подобное уже в третий раз. Правда, сейчас рождался не один, а целая группа. И там было на кого посмотреть. Я насчитала 12 человек – 5 женщин и 7 мужчин. Олега среди них не было. Занят?

Дюжина плавно опускалась на траву. Последовали радостные приветствия, теплые объятия и поцелуи. Меня тоже вовлекли в этот водоворот любви. И мама не отвертелась. Ее тоже помяли и почмокали.

Какая у них тут дружная семья!

Все прибывшие были молодые и красивые. Не юные, а скорее, вошедшие в лучшие годы жизни, когда тело поет и откликается на все движения души. Все светились здоровьем и свежестью. Однако могла ли я в действительности предположить их реальный возраст? Ведь они только что появились из воздуха. Обычно люди так не путешествуют …

У трех мужчин были длинные волосы, а двух девушек – короткие стрижки. Классическим канонам внешности они явно не соответствовали, и меня это радовало. Длинные волосы у мужчин и стрижки у женщин – это всегда признак большей духовной свободы, чем у остальных. Идти против стандартов общества – для этого нужна внутренняя сила.

Все прибывшие не разошлись по своим делам. Никто не пошел причесываться, переодеваться, как это принято у людей. Вместо этого все направились в центральную хижину, переговариваясь по пути.

На улице быстро темнело. Чем ближе к экватору, тем быстрее ночь сменяет вечер. Для северянки этот эффект был особенно заметен. Ночь буквально обрушилась на меня. Я еще немного задержалась снаружи, под звездным небом. Такое ясное и прозрачное, что, казалось, я смогу увидеть всю Вселенную насквозь. Над океаном местами вспыхивали какие-то светящиеся точки. Иногда в небе чиркали падающие метеоры. Морской бриз приятно овевал. Интересно, что за будущее ждет меня? Кто эти друзья Олега? Кем бы они ни были, я не испытывала страха, а значит, все в порядке. Олегу я доверяла с самой первой встречи. Просто верила и все.

Из хижины показалась Мария. Я замечталась под ночным небом, и потеряла счет времени.

– Мы ждем. Без тебя не начнем.

Я с радостью последовала за новой подругой. Мне хотелось узнать всех поближе, ведь я никого толком и не разглядела.

Когда зашла, все уже сидели за столом, который мы недавно сервировали.

Как это у них получается? Снаружи хижина выглядит совсем небольшой, а заходишь, и словно попадаешь в просторный зал. Что это? Игра с пространственными координатами? Магия? Черная или белая? Я уверена, что белая, иначе, почему мне так спокойно.

Четырнадцать человек вместе с Марией и мамой удобно расположились в плетеных креслах вокруг стола. Шла непринужденная беседа, но без обсуждения каких-то конкретных тем. Все просто отдыхали. Группа удивительных незнакомцев и незнакомок.

Мама увлеченно беседовала о чем-то на английском с мускулистым бородатым великаном с добродушной улыбкой. Он напоминал сенбернара, большого и беззлобного. Внешне – колоритный облик непобедимого викинга. Мама рядом с ним смотрелась как крохотная птичка.

Едва я вошла, ощутила волны радости и любви. Несмотря на срезанные плотным телом экстрасенсорные способности, я не почувствовала фальши. Ауры у всех напоминали горный хрусталь.

Мария пододвинула мне кресло.

Сев в него и налив стакан красного сока с неизвестным вкусом, я принялась дальше исследовать лица моих новых знакомых. При более близком рассмотрении, я убедилась, что большинство из них красивы. У двоих, девушки и мужчины, я не нашла классической правильности черт. Но общая харизматичность их облика делала небольшую неправильность лиц скорее изюминкой, чем недостатком. Что роднило всех, так это внутренний свет, исходивший откуда-то из глубин, и делавший неотразимо прекрасными.

Как это происходит? Что заставляет их светиться?

Никто из них пристально меня не разглядывал. Хотя если и смотрели, то я замечала небывалую пронзительность их взглядов. Словно рентгеном просвечивали. Наверняка, они знали эту их особенность, и, жалея меня, не злоупотребляли своей силой.

Я же со своей стороны ловила себя на том, что разглядываю их как любопытный маленький ребенок. Но это никого не смущало. От теплоты исходящих от них волн, я просто забыла, где нахожусь и стала растворяться в атмосфере этого дивного места.

Электричество в хижине отсутствовало. Вместо него везде стояли зажженные свечи. Пламя было ровным и спокойным, не колыхалось и не дрожало. Хороший знак!

– Мама, как тебе тут,

– Чудесно, дочка! Жаль, отца тут нет. Расскажу ему потом, вдруг поверит. Хотя он такой скептик. Настя, это Маттиас.

Викинг тепло мне улыбнулся. Норвежец,

– Да. Но дома не был уже давно. Скоро и язык забуду, – добрая улыбка.

Как я сомневалась – читает мысли.

Слева от Маттиаса удобно расположилась в кресле очень красивая девушка с золотыми локонами.

– Андреа, – представилась она, – археолог из Австралии, по совместительству с основной деятельностью.

Что это за деятельность, она не стала уточнять. Может, спасение мира?

Дальше по кругу, рядом с Андреа, сидел утонченный брюнет, чей умный и проницательный взгляд сказал мне, что передо мной тонкий знаток человеческой психологии. Наверняка, француз. И не ошиблась.

– Филипп. Рад встрече. Вы обворожительны, мадемуазель!

Рядом с ним азиат с худощавым, скуластым лицом и раскосыми глазами. Красив, даже с точки зрения европейца. Японец, китаец?

– Кореец, – поправил он мои мысли и улыбнулся. – Хуан.

– Я всегда думала, что это испанское имя.

– Не только. Хуан по-корейски – весна. А весна – это радость. Вам нравится?

– Конечно.

– У вас в душе сейчас радость и любовь. Вы похожи на цветок. Можно, я дам вам корейское имя?

– Пожалуйста.

– Я назову вас Мэй-Джунг. Мэй – это цветок, а Джунг …

– Любовь, – завершила я фразу, непонятно почему. Просто вдруг пришло на ум это слово.

– А у вас есть дар!

Я стала повторять про себя новое имя. Мэй-Джунг. Мэй-Джунг. Как красиво! Давно следовало взять себе второе имя.

На меня смотрела шоколадная девушка.

– Имаг. Я эфиопка, но родилась в Европе. Имаг означает «вера». Хочешь, тоже дам тебе имя?

– Да, очень.

– Я назову тебя Джанан. Сердце, душа.

У меня уже три имени!

– Что за игры в имена? – вмешался в разговор сосед Имаг, симпатичный молодой мужчина с веснушками и пепельными волосами.

– Не обращай внимания. Это Томас. Он у нас самый прямолинейный.

– Да, все верно. Хотя я предпочитаю слово «правдивый». Правда, как щит. Если ты не лжешь, то не боишься, что обман раскроется. А если не боишься, то тебя не одолеть. Я инженер из Лондона. Наука предполагает высшую степень правдивости. Если будешь неискренен в расчетах, мост или дом обрушатся на голову. Не так ли?

– Томас, ты бы помолчал относительно расчетов. – Вставил мой сосед, блондин с крупными и правильными чертами. – Видел я твои последние работы. Они никуда не годятся. Развалятся при первом сильном ветре. Уж мне, как архитектору, можешь поверить. У нас, в Германии, так не строят.

– Томас, Якоб, что-то вы разошлись сегодня. – Решила остепенить спорщиков красивая брюнетка со средиземноморскими чертами, справа от Марии.

– Это Симоне, – шепнула мне Мария, – смелая. Впрочем, итальянки все такие. Кого хочешь, на место поставят.

– У вас тут весь белый свет собрался! – воскликнула я.

Все радостно закивали.

– У нас интернациональная команда, – продолжил тему русоволосый юноша с мягкими славянскими чертами. – Тадеаш, – представился он.

Все мои собеседники говорили по-английски и по-русски. Возможно, из-за нас с мамой, чтобы мы могли их свободно понимать. Я догадывалась, что все они владеют телепатией. И, что не будь нас здесь, они бы давно перешли на внутренний диалог. Как же хорошо было без тела, подумала я с ностальгией, вспомнив тут легкость, с которой ночью, летая, я проникала в чужие сознания. Сейчас мои способности были сильно ослаблены, словно у птицы с подрезанными крыльями. Неужели теперь так и будет? И свободу в полной мере я смогу ощущать лишь в состоянии сна?

Я заметила, что все замолчали и смотрели на меня. В этих взглядах было понимание моих чувств.

– Настя, не переживай, – пробасил молодой человек богатырского телосложения с кудрявыми светлыми вихрами и серо-голубыми глазами. На щеках полыхал румянец. Таких добрых молодцев часто можно встретить на просторах Сибири. – То, что ты здесь, с нами, не случайно. Кстати, ты угадала, я из Новосибирска. Петр.

Разговоры за столом возобновились. До меня долетали слова языка, который не спутать с другими. Словно шипящий морской прибой перекатывает камушки на берегу. Испанская речь.

Двое – девушка и парень – оба знойные, темпераментные, красивые, смуглые о чем-то спорили, сидя напротив.

– Маттео уверяет меня, что у него роду есть русские. И все потому, что он, якобы, может выпить литр водки и даже не опьянеть, потому что его организм легко ее нейтрализует. – Быстро тараторила смуглянка.

– Это ничего не доказывает, – с напускным возмущением заспорил Петр, – Литр водки для истинного русского – это только чтобы завязать беседу. Такое ничтожное количество организм русского и не почувствует. Ты ври, Маттео, да не завирайся. На меня однажды бык в деревне налетел. Но я не утверждаю после этого, что участвовал в корриде.

– Вы из Испании? – поинтересовалась я.

– Он. Я аргентинка. Бартоломеа.

– Какое необычное имя!

– Для русской, да. Можно просто Тола.

– Анастасия. Можно просто Настя.

Мы в унисон по-девчачьи хихикнули.

Так мы сидели и мило переговаривались теплым декабрьским вечером. Слушали стрекотание ночных насекомых, крики незнакомых мне птиц. Издалека доносился негромкий и мерный гул моря. Но над всеми этими звуками царила внутренняя тишина. Ночь растворяла нас в себе, и мы с радостью подчинялись.

Я ощущала красоту душ этих милых людей. Их сердца были открыты. Они не издавали фальшивых нот. Здесь и правда жила любовь.

Мои друзья почему-то ничего не ели. Тарелки стаканы стояли только передо мной и мамой. И мама не отказывалась. Соскучилась по фруктам, подумала я. А мне хотелось только пить. И сока, оказалось, вполне достаточно. Неизвестные тропические фрукты приятно освежали и бодрили.

– Мария, – задала я давно мучавший меня вопрос, – вы не с Земли?

– Да нет, с Земли.

– Материализуетесь из воздуха, не едите, мысли читаете. Люди так не могут.

– Не могут, потому что не хотят.

– Вот я хочу, а тоже не могу.

– Пока нет, но твои способности развиваются очень быстро, и скоро тоже сможешь.

– Медленно.

– Торопиться не стоит, это опасно.

– Олег говорил то же самое.

– Вот видишь.

– Так, кто вы такие?

– Мы те, кто завоевал себе право на чуть большее количество света, и теперь мы служим его каналами.

– Вы люди?

– И да, и нет. Нет, потому что в нас мало человеческих страстей.

– Но для чего освобождаться от человеческого?

– В людях слишком много того, что небо не примет, – вмешался в наш разговор явно симпатизировавший мне Петр.

– Но разве не оно нас создало?

– Нет, оно тоже создано, – подключилась Имаг.

– Кем?

Вопрос повис в воздухе. Похоже, эта тема интересовала моих друзей не меньше меня. Как тогда, с Олегом, я ощутила, что их знание не абсолютно.

Хуан продолжил за всех:

– Мы называем это Нечто Богом. Небо и Земля – части Бога. Мы сейчас на Земле. И чтобы подняться в Небо, надо очиститься от устаревших программ поведения. От злости, гнева, зависти и прочего. Это трудная тема, в двух словах не объяснишь.

Я продолжила спрашивать:

– А давно вы вместе?

– Мы знакомы друг с другом тысячелетия, – сказала Симоне.

Я чуть не поперхнулась.

– Тысячелетия? И вы все это помните?

– А почему нет? – ответил Маттиас. – Мы были связаны в разных жизнях, я их помню, – и улыбнулся.

– Вы мне кого-то очень напоминаете. Только я еще не поняла, кого …

Мария загадочно улыбнулась. Сразу несколько моих собеседников стрельнуло в меня пронзительными взглядами. Но никто из ничего не стал объяснять. Похоже, в их планы входило своим молчанием стимулировать мою интуицию.

Ну ладно, поиграем в журналиста, решила я.

– А Олега вы тоже знаете тысячи лет?

– Точнее, он нас знает. Когда он трансформировался и достиг уровня мага, мы еще на деревьях качались, – иронично заметил Томас.

Сквозь смех я продолжила:

– А если серьезно?

– Так это и есть серьезно …

– Томас, прекрати паясничать.

– Якоб, ты зануда.

– А руководитель вас есть? – не унималась я.

– Да.

– И кто же он? Или она? Кто-то из вас?

– Нет, он еще не прибыл.

Я, наверное, и дальше бы продолжала. Но тут мама задала вопрос:

– Маша, у вас не найдется хлебушка? А то я что-то не наедаюсь.

Мария хотела было встать, но тут Маттиас, с самого начала взявший маму под опеку, сотворил чудо. Махнул рукой. И вот. Вуаля! Перед ней блюдо жареного картофеля.

– Спасибо, сынок! – мама благодарно заулыбалась.

Но это было не все.

Андреа, проделав в воздухе какие-то пассы руками, водрузила на стол большую тарелку горячих вареников со сметаной.

– Ох, куда мне столько? – заволновалась мама.

Однако, похоже, это была лишь разминка. Как только мама приступила к трапезе, остальные маги, состязаясь в кулинарном воздухотворчестве, заставили стол деликатесами со всего света.

Когда мама закончила ужин, мы решили прогуляться. Теплая ночь пела цикадами. Бриз приятно обдувал. Море послушно лежало у ног, как дикий зверь невероятной мощи, напоминая о себе лишь мерным сонным рокотом. Завороженные красотой земного пейзажа мы непроизвольно выстроились вдоль берега, и смотрели, смотрели, словно стремились сосчитать все барашки набегающих волн.

Симоне вспомнила, что когда-то давно она много времени провела в индийских ашрамах. И в ту же минуту, рядом с нами послышался негромкий рык. Все обернулись. Черная, как окружающая ее ночь, пантера лежала на песке, лениво помахивая хвостом. Олицетворение грации и силы. На нас взглянули янтарные глаза.

– Симоне, твоя? – оценила мастерство подруги Мария. Подошла к кошке, присела, положила руку ей на голову. Пантера довольно мурлыкнула, повернулась на спину и принялась кататься, как шаловливый котенок. Похоже, от ладони девушки шла какая-то энергия, которая понравилась зверю.

– Что ты с ней сделала, – спросил Филипп.

– Притворилась ее мамой.

Внезапно в воздухе тысячами разноцветных огней взорвался фейерверк. Морские волны отражали радужные оттенки. По сосредоточенности, тихой улыбке и движениям рук Петра, словно выстреливавшим каждый сноп искр, я поняла, что это его произведение. Я подошла к нему поближе.

– Как ты это делаешь?

– Это очень легко. Надо просто представить себя фейерверком. Вообразить, что в этот момент во Вселенной есть только он и я. Тогда сконцентрированная энергия моей мысли примет задуманную форму.

– Что-то мне подсказывает, что это не так легко!

– Поверь, это шалости по сравнению с возможностями нашего Мастера.

– Я уже второй раз слышу о вашем Мастере.

– И увидишь его! Обещал вернуться сегодня.

Опять этот таинственный Мастер.

Тем временем, в небе вспыхнула новая серия огней. И вдруг с каждой искоркой произошла чудесная метаморфоза. Она превратилась в прекрасную светящуюся бабочку с огромными крыльями. Эти волшебные существа хороводом полетели к берегу и покрыли нас как снег. Я вытянула руку – на нее плавно опустилась красота с синими крылышками, сотканными из света. Они сверкали в ночи тысячами миниатюрных сапфиров. Бабочка то раскрывала их, то складывала, и это было невероятно! Я с детства мечтала подержать на руке такое чудо.

У Петра, на голове и на плече тоже сидели две бабочки – красная и фиолетовая.

Кто же кудесник? Похоже на женскую магию.

– Тадеаш, очень мило.

Вот тебе и женская…

Тут бабочки, как единое целое, вспорхнули и поднялись в небо.

– Куда они пропали?

– Творение живет столько, сколько о нем думает его создатель. Или можно его сделать самостоятельным, но это сложнее.

Я следила, как бабочки тают в небе. Мой взгляд нашел над горизонтом Луну. А потом рядом с ней возникла вторая. Яркое пятно. И от него потянулась дорога по воде. Все остановились.

– Мария, что это?

– Вернулся!