Сворачивая на аллею, Дэйзи чувствовала себя окончательно побежденной. Алек выудил из нее, что между Мюриэл и Левичем назревает роман, и, что еще хуже, догадался о Беттининых попытках разлучить парочку. Марченко больше не сможет притворяться, что не говорит по-английски, и все подтвердит.

Дэйзи не сомневалась, что Мюриэл сестру не убивала, потому что просто не способна на такое, пусть даже она и разлюбила Беттину — хотя бы это Дэйзи удалось скрыть от Алека.

Она остановилась у задней двери в музыкальный салон.

— Вот ключ, — сказал Алек. — Заходите, а я проверю, у вас ли еще Том.

Дэйзи взяла ключ, но пошла за Алеком. Он остановился, чтобы выбить пепел из трубки, и Дэйзи остановилась рядом. Из открытой двери ателье несся звонкий голос Люси:

— Плохо уже то, что вы не пускали меня в мой же дом, засыпали тут все своим гадким порошком, который теперь убирать и убирать. Но это, это уже слишком!

В ответ послышалось успокаивающее бормотание сержанта Тринга:

— Всего минутку, мисс…

Алек вошел в ателье:

— Мисс Фотерингэй, я — Алек Флетчер. Какие-то сложности?

Люси смерила его взглядом и холодно ответила:

— Будьте так добры, отзовите вашу ищейку, старший инспектор. Я не потерплю… Дэйзи, ты правда разрешила этому человеку рыться у меня в проявочной?

— Да, дорогая. Нет нужды так сердиться, он ведь ищет след убийцы. Рыться я, конечно, не разрешала, но поискать «пальчики» — да.

— «Пальчики»! — с отвращением воскликнула Люси.

— Что-нибудь нашли, сержант? — спросил Алек.

— Есть отпечатки, сэр, — немного, учитывая обстоятельства.

— Я надеваю перчатки, когда работаю с реактивами, — уже более любезным тоном ответила Люси, показывая ухоженные руки с безукоризненным маникюром. — Мне вовсе не хочется пачкаться вашими чернилами.

— Их легко отмыть, мисс. Видите, сэр, отпечатков по меньшей мере два вида, а «пальчики» мисс Фотерингэй нужны, чтобы исключить присутствие посторонних.

— Остальные, наверное, мои, — вмешалась Дэйзи. — Скажите же, что мои отпечатки вы тоже снимете, сержант Тринг.

— Почту за честь, мисс, — ответил сержант торжественно; его карие глазки при этом озорно блеснули.

Пока он обмакивал ее пальцы по очереди в чернила и прижимал к глянцевому белому листку бумаги, Алек отвел Люси в сторону. Дэйзи изо всех сил прислушивалась, но Том Тринг говорил без умолку, и ей не удавалось разобрать ни слова. Впрочем, все и так было понятно по выражению лица Люси. Сначала она глядела на инспектора надменно, потом рассерженно, потом обиженно, а после — встревоженно.

— Вот и все, мисс, — наконец сказал Тринг.

— Помою руки в проявочной.

Идя через комнату, Дэйзи слышала слова Алека:

— Я не хочу сказать, что мисс Абернати отравили цианидом, который есть у вас. Это лишь вероятность. Довольно большая, — добавил он, как только тревога на лице Люси сменилась облегчением.

— Да выкину я эту чертову отраву, — огрызнулась Люси. — Все равно фиксаж обычно использую.

— В фотографии применяются и другие опасные вещества, мисс Фотерингэй, нитрат серебра, например, тоже смертельно ядовит.

— О, поняла, — недовольно выдохнула Люси. — Постараюсь не забывать про замо́к.

— Благодарю, так всем будет гораздо спокойнее, — сухо сказал Алек. — Теперь, если вы готовы…

Из-за журчащей воды Дэйзи не уловила оставшуюся часть фразы, но последовавший ответ прозвучал возмущенно. Она просунула голову в дверь:

— Не будь такой гадкой, Люси, чернила легко смываются, а если ты Алеку блокнот не покажешь, я утащу его и сама выпишу, кто к тебе приходил.

Люси неохотно приблизилась к столу и изволила подать руку Тому Трингу. Раздражение ее еще усилилось оттого, что пришлось ждать — Алек вызвал сержанта за дверь на пару слов. Потом Дэйзи и Алек ушли, а Люси осталась с Томом.

— Я не понравился вашей подруге, — с сожалением заметил Алек, когда они шли к соседскому дому.

— Да, я не так представляла вашу первую встречу, но ничего. Люси пересердится. — Дэйзи отперла дверь музыкального салона. — Не очень-то приятно заходить в чужой дом тайком, с черного хода.

— Абернати сам предложил. Похоже, ему гораздо лучше. Как по-вашему, сможет он ответить на несколько вопросов без присутствия врача?

— Следите за цветом губ. Плохо, если они синеют. Как было у Беттины, — добавила она, стараясь не вспоминать жуткое зрелище. — Поэтому третий врач предположил, что Беттину хватил удар?

— Возможно. Я как-то и забыл об этом. — Алек нахмурился: черные густые брови придавали его лицу еще больше серьезности. — Утром провели вскрытие: патологоанатом подтвердил отравление цианидом.

— Доктор Ренфру? — Дэйзи вспомнила сердитого человека в поместье Вентвотер, который кричал на констебля Пайпера по телефону.

— Нет, он на отдыхе. Вскрытие проводил его ассистент. А сэра Бернарда Спилсбери решили не беспокоить, случай простой.

— Сэр Бернард, главный патологоанатом Министерства внутренних дел? Я читала о нем… Вот и пришли. — Она открыла дверь наверху лестницы. — Алек, вы сейчас пойдете говорить с родителями Беттины? Пожалуйста, не забудьте, они не знали о ее выходках. Мюриэл стоило большого труда скрывать от них правду.

— Не забуду, конечно. Как мы войдем? Что скажем?

— Поскольку я здесь ночую, то просто войду в гостиную и скажу, что мы вернулись. — Дэйзи помедлила, взявшись за латунную ручку двери. В комнате кто-то кого-то громко отчитывал.

— Бедная Мюриэл! — прошептала Дэйзи. — Я всегда побаивалась суровых священников.

— Я не дам вас в обиду, — прошептал Алек с улыбкой. — Смелей.

Дэйзи представляла себе викария долговязым и грозным, поэтому немало удивилась, когда преподобный Уэстли оказался маленьким упитанным человечком с румяным лицом. А вот поза у него была поистине наполеоновская: он стоял у камина, заложив руку за борт пальто и гордо выпятив грудь.

Мюриэл, понурившая голову, словно провинившееся дитя, почти бросилась навстречу Дэйзи.

— Слава богу, вы вернулись, — пробормотала она. — Я уже почти забыла, как страшно… Матушка, отец, достопочтенная госпожа Дэйзи Дэлримпл и старший инспектор Флетчер из Скотленд-Ярда.

Дэйзи и не предполагала, что Мюриэл знает ее титул. Она никогда не упоминала его в разговоре, но, похоже, сейчас это того стоило — преподобный Уэстли шагнул вперед, потирая руки и кивая:

— Весьма польщен, мисс Дэлримпл. Я рад, что моя дочь завела хотя бы одно достойное знакомство в Лондоне. — Алек удостоился холодного кивка.

Позади мужа семенила миссис Уэстли. Не удивительно, что Дэйзи поначалу ее вовсе не заметила. Та же Мюриэл, только на два-три десятка лет невзрачней и затюканней.

После того как были произнесены все приличествующие случаю выражения, преподобный Уэстли обратился к Алеку:

— Надеюсь, вы скажете мне, инспектор, когда будет позволено устроить похороны, раз моя дочь не имеет об этом понятия?

Дэйзи открыла было рот, чтобы подсказать, как правильно называется должность Алека, когда тот поспешно ответил:

— Завтра утром, сэр. Полагаю, сразу после дознания останки покойной будет разрешено предать земле, но не могу заранее знать, какое решение примет коронер.

— Тогда я договорюсь, чтобы службу провели в среду утром. — Викарий вновь повернулся к Дэйзи: — Мисс Дэлримпл, вы-то уж точно знаете, как называется ваш приход. Мюриэл не удосужилась позаботиться и о небесном благополучии Элизабет, не говоря уже о земном…

— Старший инспектор! — почти в отчаянии воскликнула Мюриэл, к несказанному облегчению Дэйзи, которая не помнила ни названия прихода, ни имени священника. — Я знаю, вы хотите поговорить со мной и с Роджером. Он поднялся к себе отдохнуть, но я к вашим услугам. Можно побеседовать в столовой, если вы не против.

— Да, конечно. — Если Алек и удивился, что главная подозреваемая чуть ли не умоляет, чтобы ее допросили, то виду не подал. — Констебль Пайпер не приходил, пока меня не было?

— Приходил, несколько минут назад. Спустился на кухню. Я позвоню Берил, чтобы позвала его сюда. — Мюриэл нажала кнопку звонка. — Дэйзи, вы ведь пойдете со мной?

— Если ты не можешь без сопровождающих, — сказал ее отец, — я готов пойти с тобой.

На лице Мюриэл отразился ужас.

— Пусть лучше пойдет мисс Дэлримпл, — вмешался Алек, за что был удостоен полных благодарности взглядов от Дэйзи и Мюриэл. — Она знакома со многими из тех, кто замешан в деле.

— Не могу сказать, что вы меня убедили, — сухо произнес викарий. Прежде чем он успел настоять на своем праве сопровождать дочь, Мюриэл поспешила к выходу, чуть не налетев на Алека, который шел за Дэйзи. Они сели за стол, а Пайпер незаметно пристроился в углу с блокнотом и карандашом.

— Итак, мисс Уэстли, вы подтверждаете, что миссис Абернати пила напиток из штофа в антракте?

— О да. Когда я зашла к ней в дамскую гримерную, она первым делом попросила бокал ратафии.

— И выпила его?

— Не залпом, как тот, что… потом, а пила маленькими глоточками до конца антракта.

— Ценное наблюдение.

Не удивительно, что Алек доволен, подумала Дэйзи. Иначе ему пришлось бы найти всех до единого опоздавших зрителей. Мюриэл, сама того не понимая, сузила круг подозреваемых до тех, кто в антракте заходил в гримуборную солистов.

— Перед тем как вернуться в хоровую, — продолжала Мюриэл, — я вновь наполнила бокал и поручила одному из капельдинеров поставить его под стул на сцене. Отец говорит, я должна была понять, что с напитком что-то не так. Но разве я могла? — Она с мольбой подняла глаза на Алека.

— Не могли, мисс Уэстли, если только не вы положили туда цианид.

— Я сказала ему, что не могла. — Мюриэл, похоже, больше беспокоили упреки отца, нежели подозрения Алека. — И вид, и запах — все было как обычно. Мне даже в голову не приходило, что кто-то подмешает в бокал яд.

— И все же кто-то подмешал. Почему вы сказали, что у миссис Абернати не было врагов?

— Враги — это как-то очень страшно…

— Как по-вашему, Эрик Кокрейн сильно расстроился, когда она пригрозила рассказать его жене о мисс Блейз?

— Пригрозила? Нет, она просто сказала, что несправедливо оставлять его жену в неведении, но ей некогда ее просвещать, «Реквием» нужно репетировать.

Алек усмехнулся:

— Ясно. Однако ни Кокрейн, ни мисс Блейз не заявили в ответ, что об интрижке Беттины с Говером должны узнать мистер Абернати и миссис Говер.

— Те и так знали. От Роджера Бетси своих увлечений не скрывала, только от родителей. — Мюриэл бросила нервный взгляд на дверь столовой. — А о слабости Говера к певицам-иностранкам все знают.

— Миссис Говер знает, — подтвердил Алек. — А о миссис Абернати она знала?

— Да, и даже просила Бетси оставить Гилберта в покое. Бетси рассказала, та всерьез занервничала, потому что, в отличие от иностранных певиц, любовница-англичанка никуда не уедет через несколько месяцев.

Подобное и предполагал Алек. Бросив на Дэйзи торжествующий взгляд, он спросил:

— И миссис Абернати послушалась?

— Нет, заявила, что не перестанет с ним видеться. Боюсь, она даже находила это забавным, ведь к тому времени они уже не были любовниками. Я уговаривала ее положить конец треволнениям миссис Говер, но… Бетси бывала довольно упряма, а самой мне не хотелось говорить с миссис Говер на эту тему.

— Известно ли вам, почему миссис Абернати продолжала видеться с Говером?

Мюриэл неохотно рассказала о Ковент-Гарден. Алек спросил ее еще об угрозах Консуэлы Делакоста и о ненависти Марченко, и Бетси, становясь все грустнее, подтвердила и то, и другое.

— И после этого ваши родители считают вашу сестру ангелом, — скептически подытожил Алек.

— Они никогда не приезжали в город и никого здесь не знают. И узнать о том, какая она на самом деле, могли бы только от меня. Но зачем лишать их иллюзий? — В голосе Мюриэл послышалась тоска. — Любить меня больше они бы не стали. Может, и вовсе не поверили бы, а если бы поверили, то их бы это попросту сломило.

Дэйзи фыркнула. Вряд ли деспотичную самоуверенность преподобного Уэстли способно что-то сломить — ее не поколебала даже смерть любимой дочери. Что же до миссис Уэстли, то, живя с таким мужем, она давно превратилась в жалкое безвольное существо. То же самое ожидало и Мюриэл, хотя, может, теперь, когда нет Беттины, Яков Левич ее спасет. Он, похоже, не из тех, кого легко запугать.

Словно прочитав мысли Дэйзи, Алек спросил:

— Как ваши родители отнеслись к присутствию здесь мистера Левича?

— Плохо, — кивнула Мюриэл. — Отец посмотрел на него свысока, будто мистер Левич… таракан какой-то, и ужасным голосом спросил, не еврей ли он. Роджер, добрая душа, очень твердо ответил, что мистер Левич — его друг, а я — что и мой тоже. Яша же, мистер Левич, сказал, что ему пора идти. Я просила его остаться, но он отказался. Когда я провожала его, он объяснил, что не хочет огорчать моих родителей еще больше, им и так сейчас тяжело. А я сказала, что он не должен огорчать меня, ведь мне тоже тяжело, и заставила пообещать, что он придет на обед!

— Браво, — похвалила Дэйзи.

Мюриэл повернулась к ней, и Алек незаметно сделал ей знак бровями не перебивать.

— Мисс Уэстли, — продолжил он, снова завладев вниманием Мюриэл, — а сестра какого мнения была о вашей «дружбе» с Левичем?

— Бетси делала все, чтобы нам помешать, — не скрывая грусти, ответила Мюриэл. — Еще хуже, чем отец, вела себя с Яшей. Впрочем, он не обращал внимания, да и она почти не бывала на репетициях, где мы виделись. Выступала в основном с провинциальными труппами. Боюсь, и в этом она винила бедного Роджера, хотя тут уж никто не был виноват, кроме нее самой.

Алек тут же спросил ее об отношениях Роджера Абернати с Беттиной, однако не узнал ничего такого, чего Дэйзи еще не слышала. Абернати всегда был терпелив и добр, не то чтобы прощая выходки своей красавицы-жены, но смирившись с ними.

— Он продолжал ее любить, — уверенно сказала Мюриэл, — а почему — не спрашивайте.

Затем Алек поинтересовался, кого она видела в гримуборной. И тут обнаружился интересный факт: Консуэла Делакоста ненадолго покидала дамскую гримерную — выходила к Эрику Кокрейну, — а вернулась с бутылкой воды. Горничная уже налила ей воды из-под крана, но иностранцы ведь боятся такую пить.

— Горничная? — обескураженно переспросил Алек. — Впервые слышу!

— Она не выходила из дамской гримерной. Даже капельдинер ее не видел. А в конце антракта мисс Делакоста отослала ее домой.

— Ясно. Значит, она не оставалась в запертой комнате. Что ж, пока все, мисс Уэстли, надо лишь взять отпечатки пальцев у вас и у мистера Абернати. Сержант сейчас придет. Обычная в таких случаях процедура.

Мюриэл позвонила горничной. Берил, следом за которой пришел Том Тринг, сразу была отправлена узнать, встал ли Роджер Абернати.

Тот появился в столовой как раз, когда у Мюриэл взяли отпечатки пальцев, и без колебаний протянул руку сержанту.

— Ты принял лекарство, Роджер? — обеспокоенно спросила Мюриэл. Свободной рукой он извлек из кармана пузырек с лекарством. — О боже, всего пара таблеток, а ведь это запасной пузырек из ванной. Нужно срочно взять у доктора новый рецепт.

— Следите за губами, — шепотом напомнила Дэйзи Алеку.

Тот кивнул, и дамы вышли из комнаты.

* * *

Только Мюриэл положила трубку после разговора с врачом, как из столовой вышел Том Тринг:

— Мистер Абернати разрешил обыскать письменный стол миссис Абернати.

— Ох, я уже отдала ее комнату родителям и собиралась послать Элси за лекарством для Роджера.

— Тогда я просто выгребу все из стола, а просмотрю внизу, если так удобнее, мисс.

— Да, — с благодарностью сказала Мюриэл, — идите в музыкальный салон. Я покажу, где это. Дэйзи, не могли бы вы?.. — Она бросила нервный взгляд на дверь гостиной.

— Конечно, — ответила Дэйзи и храбро направилась в гостиную к викарию.

Наедине с ним она пробыла недолго. Сначала вернулась Мюриэл, а вскоре после этого зазвонил дверной звонок, возвестив о прибытии первой партии желающих выразить соболезнования.

Преподобный Уэстли ловко управлялся с выслушиванием соболезнований от любопытствующих знакомых, а Мюриэл достались искренне сочувствующие друзья ее зятя: хористы, бывшие и настоящие ученики, те, кто работал с Роджером Абернати. Дэйзи удивила всеобщая любовь к тихому, скромному человеку. Роджер бодрился, но было видно, что ему нехорошо. Прежде чем снова подняться к себе, он сказал Мюриэл и Дэйзи — к большому сожалению последней, — что полиция уехала.

Оливия Блейз пришла специально, чтобы узнать, как себя чувствует Роджер.

— Не получаются у меня соболезнования, — пробормотала она Дэйзи. — Без нее ему гораздо лучше. Надеюсь, он не будет забывать о своем здоровье.

— Мюриэл за ним приглядит. Ужасно так говорить, но ему следовало жениться на ней, а не на Беттине. Тогда эти десять лет они прожили бы счастливо и без страданий.

Оливия с улыбкой покачала головой:

— Беттина бы не дала, испортила бы им жизнь. — Она оглянулась: Берил только что объявила, что приехали мистер и миссис Кокрейн. — Все, меня нет. Пожалуйста, передайте Роджеру, что я заходила.

Она повернулась, чтобы уйти, — и оказалась лицом к лицу с Кокрейном.

— О, Эрик! Что вы хотите?

— Предложить вам партию в «Реквиеме». — На его щеке дрогнул мускул, глаза смотрели с мольбой. — Браун организовал повторный спектакль в следующий понедельник. Прошу, Оливия.

— Вы правда этого хотите?

— Вы же знаете!

Выражение лица Оливии смягчилось, она положила ладонь ему на руку и мягко сказала:

— Что ж, давайте попробуем.

Ускользнув незамеченной, Дэйзи присоединилась к тем, кто стоял около мистера и миссис Уэстли, и как раз услышала, как миссис Кокрейн предлагает провести поминальный обед у нее в доме.

— Миссис Абернати хорошо знали в музыкальных кругах, и вам определенно нужно помещение попросторней. В нашем имении часто проводили церковные пикники и праздники. Мой отец, сэр Дензил Вернон, считал это своим долгом.

Преподобный Уэстли охотно принял предложение.

— Миссис Кокрейн, вы знакомы с достопочтенной мисс Дэлримпл? — продолжил он разговор.

— Достопочтенной?! — Ноздри миссис Кокрейн раздулись. Она уставилась на Дэйзи, поджав губы, что незамедлительно и не лучшим образом сказалось на ее макияже. — Да, преподобный отец, мы с мисс Дэлримпл встречались. Но я не предполагала…

— Я нахожу, что титулы в артистической среде излишни, а вы, миссис Кокрейн? — Дэйзи с трудом сохраняла невозмутимый вид.

— Ах да, современные девушки таким вещам значения не придают. Боюсь, не знала, что вы дочь лорда Дэлримпла.

— Кузина.

Миссис Кокрейн не успела ответить — ее муж подошел выразить соболезнования горюющим родителям и поддержать щедрое предложение относительно поминального обеда. Оливия перемолвилась о чем-то с Мюриэл и ушла.

Кокрейн, конечно, не скроет от жены, что отдал Оливии партию в «Реквиеме». Дэйзи нисколько не сомневалась, что эти двое пришли к согласию не только в вопросах музыки. Догадывается ли об этом миссис Кокрейн?