3.1. Кубинская сантерия

Говорить о Кубе невозможно без учета ее религиозной специфики, которая заключается в наличии особого типа верований, получивших на острове самое широкое распространение. В данной главе речь пойдет о специфической религии чернокожего населения Кубы, которая называется сантерия.

Рассматривая в предыдущей главе проблему взаимоотношений между Католической церковью и государством, мы имели в виду, в первую очередь, традиционный католицизм, представленный частью кубинского населения и духовенством. Тем не менее есть и вторая сторона кубинского католицизма, речь о которой пойдет ниже. В первой части главы нами будет рассмотрена сущность и специфика сантерии, без понимания которой крайне трудно понимать мотивацию населения острова, в том числе и вопросы взаимоотношения с властью. Затем мы обратимся к проблеме самоидентификации кубинских сантеристов, формах их контактов с государством и Католической церковью.

Мультикультурность являлась отличительной чертой латиноамериканской цивилизации практически с первых десятилетий ее существования. Сплав трех основных культурных традиций – иберийской, индейской и африканской – дал неожиданный результат практически во всех сферах жизни новых обществ Латинской Америки, в том числе и в религиозной.

Первыми серьезными исследователями сантерии на американском континенте стали такие авторы, как Н. Родригес, А. Рамос, Р. Бэстайд (исследовали бразильскую ветвь религии йоруба), М. Херсковитс, Ф. Ортис, Л. Кабрера, Дж. Мерфи, А. Поллак-Элтс и ряд других, но впервые термин «синкретизм» к афро-американской культуре применил М. Херсковиц в своей статье 1937 года «Африканские боги и католические святые в негритянских верованиях Нового Света». Он использовал слово «синкретизм» как синоним слова «синтез». Согласно Херсковицу, именно синкретизм наблюдается во взаимосвязи ориш в сантерии и католических святых. В качестве доказательства этого Херсковиц указывал на то, что африканцы на Кубе, Гаити и в Бразилии считали себя католиками и одновременно были приверженцами идолопоклоннических культов. Но его изображению сантерии, как позже отмечал Дж. Мерфи, как синтеза африканских и католических элементов «не хватало упоминания о творческих и сознательных решениях, которые лежали в основе синкретизма сантерии».

Большинство верующих кубинцев считают себя католиками. История католичества на Кубе началась в XVI веке, с периода испанской колонизации. На протяжении четырех веков вплоть до революции 1959 года Католическая церковь играла существенную роль в жизни страны, к ней принадлежало действительно большинство населения. Дипломатические отношения между Кубой и Ватиканом были установлены в 1935 году и не прерывались даже в период антирелигиозной компании коммунистического правительства. Проведенный незадолго до победы революции опрос населения показал, что верующими себя считали 95,5 % опрошенных. Из них католиками назвали себя 72,5 % .

Число католиков на Кубе в конце XX века оценивалось в 40 % населения, но у большинства принадлежность к Церкви носила формальный характер. Так, по данным журнала Newsweek, в 1998 году «около 4,7 млн из 11 млн кубинцев крещены, но только 150 000 регулярно посещают воскресные мессы». В 2000-е годы общее число католиков на Кубе составило около 6,3 млн человек. При этом, по данным Государственного департамента США, на 2009 год «до 80 % населения консультируется с практиками религиозных учений, имеющих западно-африканские корни, такими как сантерия, происходящая от йоруба (Regia de Ocha) и сантерия, уходящая корнями в район бассейна реки Конго (Regia de Palo), по вопросам, связанным с рождением детей, болезнями, безопасностью поездок».

Итак, и сегодня большая часть населения Кубы совмещает католицизм с синкретическими верованиями, которые возникли из смешения христианской религии и различных африканских культов. Как отмечает М. Фагуага асимметрия и симметрия между сантерией и католицизмом уходит своими корнями в историю и структуру обеих религий и обществ, в которых они развивались.

Кубинский синкретизм возник в процессе отождествления неграми-рабами собственных богов с католическими святыми в поисках возможности свободно отправлять свои религиозные культы. Действительно, с 1513 до 1886 года на Кубу из Африки было доставлено около 1,3 млн рабов. Это были представители четырех африканских народов: банту – самая многочисленная группа из Центральной и Южной Африки; ибо – из юго-восточной Нигерии (прибыли около 1762 года); йоруба – из Западной и Юго-Западной Африки, и эвефон (или дагомейцы) – из Бенина, – привезшие с собой свои национальные религии.

Когда первые рабы были привезены из Африки, Католическая церковь уже вступила в свои права на Кубе. Побережье Кубы было полностью нанесено на карту Себастьяном де Окампо уже в 1511 году, в том же году Диего Веласкес основал первое испанское поселение в Баракоа. Вместе с испанцами на Кубу пришла и Католическая церковь, которая стала важным элементом колониального аппарата во всей Латинской Америке. Местное, а затем и завезенное для работы население, насильно обращалось в католицизм, а народные языческие религии оказывались под запретом. Тем не менее потомки йоруба более, чем какая-либо другая африканская группа на Кубе, преуспели в сохранении своей культуры.

На Кубе, так же, как и в Бразилии, сложились весьма благоприятные обстоятельства для того, чтобы йоруба смогли сохранить свою культурную самобытность. Невольно эту задачу для них облегчили два вида кубинских учреждений: испанские этнические клубы и, как ни странно, сама Римско-Католическая церковь. Испанские колонисты на Кубе были не однородны по своему составу. Это были выходцы из Галиции, Бискайи, Астурии, Андалусии и с Канарских островов. Кроме официального кастильского варианта испанского языка, они говорили еще и на диалектах, таких, как галлего, каталонский и баскский. На основе своего этнического, регионального и лингвистического родства каждая из национальных групп создавала свои общественные клубы и общества взаимопомощи. В отличие от англо-саксов, испанские и португальские рабовладельцы поощряли и разделение рабов по этническим группам, полагая, что таким образом невольники не смогут объединиться для восстаний.

Намереваясь обратить рабов и свободных чернокожих в христианство, Церковь покровительствовала им в организации своих собственных общественных клубов и обществ взаимопомощи. Эти учреждения, называемые кабильдо, были зеркальным отражением своих испанских аналогов и также создавались на основе этнического, регионального и лингвистического родства. Есть документальные свидетельства того, что к 1568 году африканские клубы, называемые кабильдо, уже существовали в Гаване. Что примечательно, гаванское кабильдо называлось Cabildo Chango, то есть кабильдо Чанго. Вскоре после появления первых кабильдо у них появилось важное (вероятно, в ряде случаев и самое важное) предназначение – хранить «старые традиции» Африки. По мнению специалистов по истории йоруба, кабильдо были фактически африканскими «церквями».

Три религиозные традиции, принадлежащие различным лингвистическим группам, дошли до наших дней. Это сохраненные Пало Монте и Пало Майомбе – традиции так называемого народа конго, говорящего на банту; общества Абакуа/Ньяньиго народа карабали, чьим языком является эфик; и сантерия, религия народа йоруба. Свои обычаи сохранили также и более мелкие группировки, такие как, например, народность фон (называемая на Кубе «арара»).

Первые служители культа Ифа, который в кубинском варианте стал именоваться сантерией, появились на Кубе в последней четверти XIX века. Первыми кубинскими жрецами Ифа в религиозной традиции сантерии считаются трое: Ремихио Эррера (Адесина), Эулохио Гутиэррес и Асунсьон Вильялонга. Все они родились на территории современной Нигерии. Большинство кубинских бабалао (жрецов) ведут свое происхождение от одного из этих троих людей. Но сама религия йоруба зародилась, разумеется, намного раньше.

Следует сказать несколько слов о самой оригинальной религии, пришедшей на Кубу вместе с рабами из Африки. Данное религиозное течение возникло в долине Нила в народе тва. Позднее тва разделились на четыре группы, и каждая группа пошла по своему пути развития. Йоруба стала называться та часть народа тва, которая ушла на запад от Нила. При этом по версии последователей сантерии, примерно сорок тысяч лет назад народ тва создал представление о Боге, которое позднее стало основой всех африканских религий. Тва называли своего Бога просто Величайшим Создателем всего сущего, или Неведомым. У лукуми появилось более конкретизированное его наименование – Олоддумаре.

Сантеристы считают, что цивилизация йоруба появилась, по крайней мере, за тысячу лет до основания Иле-Ифе, священного города йоруба и центра их империи. К моменту появления в Африке первых работорговцев в XVI веке культура йоруба уже вступила в стадию своего упадка. Распад империи йоруба произошел с падением алафина (царя) Аволе в 1796 году. После завоевательных походов мусульманских племен фулани в начале XIX века тысячи йоруба были взяты в плен, где большинство из них погибло. Остальные были переправлены в страны Нового Света, где они стали рабами. Сам народ йоруба на Кубе стал называться лукуми.

Система верований йоруба заключалась в следующем. Вселенная состоит из двух различных, но неразделимых частей: Орун (Ошп) и Айе (Ауе). Орун – невидимая духовная область предков, богов и призраков. Айе – видимый мир живых. Центральное понятие космологии йоруба – Асе (Ase). Асе – это жизненная сила, которую дает Олоддумаре и которой обладает каждый индивид.

Согласно представлениям йоруба абсолютно все обладает Асе – от божеств и людей, до песнопений и повседневных разговоров. Асе понимается как заявление и акт действия одновременно, сила которых увеличивается с увеличением активности действия и уменьшается с нарастанием пассивности. Поэтому важна религиозная активность в форме молитв и подношений.

Верховный бог йоруба Ододува – это бог создания, бог-творец, который обитает в небесах. Ододува не только создал материальный мир, людей, природу, так же, как и богов и нижний мир духов, но он также создал и все законы, которые были призваны организовывать человеческую жизнь. После акта творения он удалился из повседневной жизни мира. Верующие не могут общаться с ним напрямую путем молитв и подношений. В религии йоруба в принципе не существует культа, учрежденного для этого Верховного существа. Согласно мифологии Верховный бог передал часть своей власти низшим богам, созданным им самим. В результате, как отмечает А. Поллак-Элтс, в случае с йоруба возможно говорить о политеизме внутри монотеистической системы.

Культура йоруба централизовалась вокруг городов, которые были достаточно развиты на начало наступления колониальной эры. В городе Ифе создавались различные произведения искусства, такие как, например, знаменитые головы из бронзы. Города существовали на правах автономий, которые платили налоги Они де Ифе (Oni de Ife), духовному лидеру всех йоруба. Город Ифе был местом отправления культа йоруба.

Система традиционного правительства йоруба была известна как система Эби. Короли считались главами родов и рассматривали их как свои большие семьи. Главным считался король города Ифе. При этом важно учитывать тот фактор, что король, его власть и все его решения имели божественную природу. Все короли автономных городов поклонялись королю Ифе, который по представлениям йоруба имел прямую связь с оришами.

Йоруба (а вслед за ними и лукуми) верят, что город Ифе, или Иле-Ифе, – это колыбель мироздания. Верховный правитель Ифе, которого называют Они де Ифе, считается духовным владыкой всех йоруба. Сантеристы никогда не переставали почитать город Ифе. Например, рабы во время работы на плантациях часто пели песню со следующим текстом: «Пока тело мое увядает на Кубе, душа моя распускается цветами в Ифе». Со временем Ифе превратился в абстрактное, почти подсознательное воспоминание. Сегодня для сантеристов Ифе – некий метафизический символ.

Каким образом происходило складывание религиозных представлений непосредственно в сантерии? В конце XIX века в г. Матанзас проживал верховный жрец йоруба (oriate) на Кубе Лоренцо Октавио Сама. Переехав в пригород Гаваны Реглу он познакомился с двумя знаменитыми на тот момент сантеро – Татой Гайтан и Обалуфадеем. Это знакомство было омрачено тем, что гаванские сантеро не признали его посвящения, произведенного в Матанзасе. Именно этот факт и подтолкнул Л. О. Сама к мысли о том, что необходимо унифицировать культ йоруба по всему острову. Приняв имя Оббадимей (король, коронованный дважды), Сама вместе со своей спутницей жизни бывшей рабыней Тимотеей Альбеар (Лативой, дочерью Чанго) начал проводить работу по созданию единого литургического корпуса йоруба, получившего название Регла де Оча .

Сантерия формировалась под серьезным влиянием католицизма. При этом на первом этапе ее формирования включение в религию йоруба католических элементов было необходимым условием выживания культа на Кубе. Общим местом является тот факт, что рабы сознательно «спрятали» своих оришей за фигурками католических святых, чтобы поклоняться им, делая вид, что на самом деле они поклоняются богу испанцев. М. Гонсалез-Випплер отмечает, что «в попытках спрятать свою магическую и религиозную практику от глаз испанцев, они идентифицировали своих божеств со святыми католической церкви».

Заметим, что Гонсалез-Випплер употребляет слово «идентифицировали». То есть йоруба не просто формально приняли католических святых, но перенесли на них сущностные понимания своих божеств. С этим утверждением можно согласиться. Основанием для поддержки данной точки зрения для нас служит факт пролонгации совмещенности двух пантеонов в условиях, когда это уже не требовалось. Скрывать и маскировать свою веру имело смысл лишь в тех условиях, когда за ее открытое исповедование могла последовать смерть отдельного индивида или запрет на поклонение богам всему сообществу. Но с 1880-х годов, с отменой рабства, эта необходимость отпала, а в XX веке исчезла полностью. Тем не менее, несмотря на изменение внешних условий, внутреннее наполнение сантерии осталось неизменным. Что мешало последователям сантерии «сбросить маску» и порвать с католичеством? Факты говорят о том, что это можно было сделать, но сделано не было. Причина неразрыва кроется в том, что к этому времени сантерия сформировалась как самостоятельное религиозное течение, которое могло существовать только в той синкретической конструкции, которая подразумевала сосуществование элементов древней традиции йоруба и католицизма.

Один из современных сантеро следующим образом характеризует истинную суть своей религии: «Синкретизм позволяет нам поклоняться католическим святым на своих алтарях, хотя в действительности мы видим за ними африканских богов». Личное общение автора работы с посвященными в сантерию также, отчасти, приводит к выводам, что сантеристы весьма формально относятся к католицизму. Так, собеседник по имени Лазаро (на вопрос, какой ориша является его покровителем, Лазаро отвечать отказался, сказав, что достаточно считать его покровителем Святого Лазаря, из чего можно сделать вывод о том, что соответствующим оришей в данном случае является Эллегуа) на вопрос о его отношении к католицизму ответил буквально следующее: «С уважением». При этом Лазаро подчеркнул, что он не просто последователь сантерии, но потомственный сантерист, так как его отец бабалао.

Но если ситуация является таковой на самом деле, то встает закономерный вопрос: зачем поклоняться своим богам через чуждую символику? Сегодня сантеро могут свободно исповедовать свою религию, не страшась преследований со стороны Католической церкви, а значит, в маскировке нет никакого смысла. Вывод напрашивается один: католическая символика стала неотъемлемой частью сантерии, хотя сами некоторые ее представители и не хотят до конца в этом себе признаваться.

Постепенное слияние двух религий изначально происходило на визуальном уровне. Сантеро Р. Канизарес приводит историю, которую ему когда-то рассказала его бабушка. В колониальную эпоху сантеро подарили церкви в городе Тринидаде огромную, дорогую статую святой Варвары. Приходской священник был счастлив получить такой подарок для церкви и распорядился, чтобы статую носили по городу во время праздничных парадов. Но он не знал, что сантеро тайно освятили статую, дав ей имя Чанго, и спрятали внутри нее некоторые ингредиенты, дающие изваянию силу. Когда это изображение святой Варвары/Чанго выносили на парад, почитатели сантерии могли публично поклоняться Чанго, а католические власти об этом даже не догадывались. Далее Канизарес комментирует эту историю: «Не имеет значения, правдива эта история или нет. Главное, в ней говорится о том, что на ограниченной географической территории определенный ориша отождествлялся с определенным католическим святым сознательно и преднамеренно. Сантеро придумали такой шифр, чтобы иметь возможность выполнять свои религиозные обязательства, подразумевающие акты публичного поклонения».

Из таблицы ниже видно, что по меньшей мере три сантерийских ориши имеют в качестве своего «двойника» Пречистую Деву Марию в разных ее ипостасях.

Культ Девы из Реглы на Кубе распространился в XVII веке, после постройки одним богатым гаванским коммерсантом в местечке Caserio de Regia недалеко от Гаваны церкви в ее честь. Пречистая Дева из Реглы быстро сыскала любовь чернокожего населения Кубы, что объясняется, в первую очередь, ее африканским происхождением. При этом образ Девы Марии из Реглы является по-своему уникальным в том смысле, что синкретизация в данном случае происходила между двумя элементами, имеющими свои корни в Африке.

По сути, синкретизм связки Пречистая Дева из Реглы/Иемайя является одним из самых естественных в сантерии.

Выше нами была раскрыта система представлений йоруба о верховном божестве. Следует обратить внимание, что в сантерии она сохранилась, но с незначительными изменениями. Сантерия, хотя и похожа на свою корневую религию йоруба, конечно, не является ею. Она отбросила многое из того, что считается в Африке принципиально важным, включив новые элементы. Как отмечает А. Перес Санчес, сантерия изменялась и корректировалась в соответствии с развитием общества, в котором сосуществуют различные религиозные традиции.

Соотношение оришей и католических святых

В сантерии вслед за религией Ифе сложилось представление о некой сверхсущности, которая находится абсолютно надо всем и управляет жизнью всего мира. Эта высшая Сущность предстает в трех проявлениях: Создатель (Olofi), который общается напрямую с оришами; Олоддумаре, в котором заключены все законы и элементы окружающей жизни; Олорун – жизненная сила, энергия Вселенной, ассоциирующаяся с Солнцем.

Таким образом, и это крайне важно для рассмотрения вопроса о синкретизме религии йоруба с католицизмом, в сантерии изначально существовало свое представление о «Троице»: Олофи – Бог Отец, Олоддумаре – Бог Сын; Олорун – Бог Дух Святой. Разумеется, эта привязка носит весьма условный характер, но сходство очевидно.

Рассмотрим эту систему подробнее. Последователи сантерии так же, как и йоруба, верят в Верхнего бога – создателя, который стоит в иерархии выше всех остальных богов. При этом есть три различных имени, каждое содержит различные характеристики и иногда различные интерпретации этого Верховного божества: Олоддумаре, Олорун и Олофи. Олоддумаре – основание всего Бытия, Олорун – создатель Вселенной, а Олофи – само создание. Если Олоддумаре (а также его отражение Олорун) управляет Вселенной, то Олофи является его более близкой к человечеству сущностью, которая ассоциируется в сантерии с образом Иисуса Христа. Олоддумаре так же, как в религии йоруба, не является объектом поклонения. Не существует его отдельного культа. Общение же идет непосредственно только с Олофи, и то не на прямую, а посредством оришей.

По сравнению с религией йоруба в сантерии намного меньше божеств низшего порядка, то есть оришей. Но при этом они более функциональны или, если так можно выразиться, многофункциональны.

У каждого бога сантерии есть связь с неким растением так же, как и в Африке, которые используются в ритуалах и лечебных практиках. Поклонение каждому отдельному орише также связано с подношением ему специфической, пригодной только для него одного ритуальной еды, животных, предметов, барабанных ритмов и танцев.

Одним из важных аспектов сантерии является практика ритуальных жертвоприношений (ebbo). Жертвоприношения приносятся конкретным оришам. В качестве жертвоприношений используются фрукты, различная еда, алкогольные напитки. Как было сказано выше, у каждого ориши есть травы и животные, с которыми он ассоциируется. Таким образом, в подношениях фигурируют закрепленные за тем или иным оришей представители флоры и фауны.

В сантерии практикуется три вида жертвоприношений животных:

1. Для снятия наложенного проклятия.

2. Для получения помощи в делах.

3. Для посвящения в сантерию.

Различные ориши отвечают в сантерии за разные сферы деятельности. Обратимся к таблице:

Именно эта духовная система и вступила в синтетическую реакцию с католической религиозной системой на острове.

Каким образом в сознании людей могло произойти замещение прежних ценностей новыми, а главное, как в принципе был возможен подобный синтез? На наш взгляд, говоря о религиозном синкретизме, мы всегда говорим о социокультурном феномене. Латиноамериканский регион всегда отличался своими мультикультурными особенностями, представляя собой сплав трех цивилизаций: индейской, европейской и африканской. Разные народы с разными уровнями развития пересекались на латиноамериканском субконтиненте, оказывая влияние друг на друга, осуществляя культурную взаимоэкспансию. Безусловно, силы сторон были не равны.

Европейская цивилизация по всем параметрам стояла выше, и индейской, и африканской. Своей мощью она пыталась, по возможности, уничтожить культурную, в том числе и религиозную, самобытность слаборазвитых народов, стараясь навязать свою цивилизационную модель, в которой им отводилась самая низкая социальная ступень.

Стоит учитывать и тот фактор, что испанское католичество всегда отличалось высокой степенью веры и миссианской направленностью. Основной причиной этого было желание Католической церкви не допустить распространения на колониальной территории протестантизма, который активно занимал все новые позиции как в Европе, так и на американском континенте. Уже 4 мая 1493 года папа Александр VI своей буллой «Inter Caetera» закрепил за испанскими королями право обращения жителей Нового Света в католицизм: «Поэтому, досконально приняв во внимание все вышеуказанное, и особенно необходимость возвеличивания и распространения католической веры, должны вы приступить, уповая на милость Божью, к подчинению упомянутых островов и материков и их жителей и обитателей, как то подобает католическим королям и правителям, по примеру ваших предков, и обратить их в католическую веру. Мы же восхвалим пред Господом это ваше святое и достойное намерение; и, желая, чтобы оно было выполнено должным образом и чтобы самое имя нашего Спасителя утвердилось в упомянутых странах, ревностно будем поощрять вас ради славы Господней».

Следует обратить внимание на то, что Куба в числе первых подверглась испанской колонизации и, как отмечает известный латиноамериканист К. А. Хачатуров, нашествию миссионеров католических орденов: «Индейцы избежали купели евангелизации – их просто уничтожили, и сегодня на Кубе едва теплится аборигенная религиозная культура индейцев абакуа. Колонизаторы запретили все религии, кроме католической». Таким образом, мы можем сделать следующий вывод: вся ударная сила католицизма на Кубе пришлась именно на завезенное чернокожее население.

Завезенное из Африки население, как известно, практически сразу начало отстаивать свои права. Бунты рабов были обычным делом в колониальный период развития Латинской Америки. Колонизаторы прекрасно понимали, что религия является одной из объединительных основ для этих выступлений. Именно религия выступала в качестве цементирующего фактора, не дававшего афроамериканцам окончательно пасть духом и принять свою участь. Иными словами, пока были живы их боги, были живы и они сами.

И все же противостоять отлаженной машине католицизма низко развитым выходцам из Африки было довольно сложно. Медленно католицизм занимал все новые и новые позиции, что было обусловлено несколькими факторами, главные из которых, на наш взгляд, – страх и отдаленность от родины. Говоря о страхе, мы имеем в виду страх за свою жизнь: практикующий раб-сантеро мог быть просто убит исповедующим католицизм белым хозяином. Не менее важен и второй фактор – отдаленность от этнической родины. Экспансия другой религии на своей территории, безусловно, переносится иначе, нежели на чужой.

Таким образом, появление сантерии было обусловлено следующими основными причинами:

1. Первичное усвоение католицизма неграми-рабами.

2. Смена поколений.

3. Адаптация к новым условиям жизни.

Как замечает Ф. Ортиз, «никто не преподавал Библию на Кубе ни чернокожему населению, ни белому». В первую очередь данное замечание важно относительно именно черного населения острова, которое на протяжении долгого времени находилось в рабстве. Очевидно, что библейские принципы о равенстве людей никак не укладывались в систему рабовладения, существовавшую на Кубе. Было просто бессмысленно объяснять рабам, что они равны со свободными людьми, так как это противоречило здравой логике. Результатом же стало элементарное незнание неграми Священного Писания, то есть основы основ христианской религии.

Хотя работорговцы заставляли негров принимать христианство, делали они это не в полную силу, не заботясь о глубине восприятия новой религии чернокожим населением. Это происходило, с одной стороны, потому, что они не слишком хотели оплачивать труд священников, а с другой – потому, что африканские традиции, прежде всего танцы, практикуемые рабами, не имели в понимании испанцев ярко выраженного религиозного характера.

К данным трем причинам можно добавить и четвертую, которая, на наш взгляд, также оказала весьма существенное влияние на формирование рассматриваемой религии: прагматизм. В сборнике Евангелистического миссиологического общества приводится весьма интересный пример того, как современные африканцы принимают христианство, оставаясь при этом приверженцами и своей местной религии:

«Я сидел в африканском доме, заполненном молящимися людьми. Это был глинобитный дом с соломенной крышей, размером в пятнадцать шагов от одной стены до другой. Некоторые сидели на стульях, расставленных по кругу, многие на табуретах, а кто-то и просто на полу. Где-то через полчаса молитв нервная женщина по имени Такванья вошла в дом. Заняв пустой стул рядом со мной, она зашептала на своем языке: “Я хочу стать баптисткой”. Я вежливо кивнул. После активных песнопений, молитв и проповеди те, кто еще не принял путь Иисуса Христа, были приглашены сделать это. Такванья сказала (на этот раз публично): “Я хочу стать баптисткой”. Я был удивлен, когда старшие сказали, что они будут молиться за сестру и направят ее на путь Иисуса. Позже я узнал от Такваньи и местного церковного главы, что она была тяжело больна на протяжении нескольких месяцев. Она была в отчаянии. Ее родственники – не-христиане, наблюдавшие за изменениями тех, кто принял веру, сказали ей, что если бы она была баптисткой, она могла бы исцелиться. Такванья, воспринимающая баптизм как магический ритуал, нежели как участие в смерти, похоронах и воскрешение Иисуса, решила попробовать “христианский путь”».

Приведенная история ярко свидетельствует о том, что в ряде случаев формальное принятие чужой религии может быть обусловлено такими обстоятельствами, как тяжелая болезнь или схожими с ними. В случае с йоруба, попавшими в рабство и отвезенными на Кубу, этот фактор тоже должен учитываться. При этом он имел место именно на первом этапе развития сантерии, то есть в период принятия католицизма в целях самосохранения йоруба как социокультурной общности.

Со временем же принятие католицизма теряло свой первоначальный смысл, и нахождение в рамках этой религии начинало восприниматься как само собой разумеющееся.

На вопрос, почему кубинцы делают выбор в пользу сантерии, ответ звучит следующим образом: «Католическая вера не является такой “немедленной”, как религия йоруба. Хотя она такая же добрая, терпеливая и духовная. В католицизме человек, просящий что-либо у святого, не может быть уверен, что получит это. В религии йоруба у человека есть возможность знать ответ немедленно, будь он положительный или отрицательный. То есть в католицизме ты молишься и надеешься, а в сантерии – получаешь быстрый ответ».

При этом никто не отказывается от посещения католических месс и, даже наоборот, сантеристы стремятся на них. Следующий респондент журнала «Mundo Negro» сообщил: «Я посещаю восемь церквей, так как имею ту же духовность, что и вы. Когда я прихожу в церковь, то прошу Бога помочь мне с моими проблемами. Я не вижу его в виде какого-то образа, я вижу его как всё: Бог – это всё, и находится во всем. Я не персонифицирую его ни как черного, ни как белого. Можно называть его богом, Олодумаре, Иеговой. Именно за это я и люблю сантерию».

Таким образом, мы видим все тот же утилитарный подход к религии. В данном случае можно говорить о синкретизме, как о некоей религиозной всеядности, неразборчивости. Принятие другой религии в этом контексте становится не манифестацией смены системы духовных координат, но всего лишь способом решить свои собственные проблемы.

Отдельного внимания заслуживает вопрос организационной структуры сантерии как религиозного института. Являясь неофициальной религией сантерия не имеет четко оформленной организационной структуры. Являясь «личной религией», она концентрируется в группах верующих, собранных в односемейном (общинном) доме (ile-ocha), который является аналогом церкви. Во главе такой общины (дома) стоит бабалао или же непосредственно владелец жилища (старейшина). Внутри общины также есть соответствующее разделение (иерархия): сантеро/а (Бабалоча (мужчина), Ийалоча (женщина)) и Бабалаво.

Между домами существует определенная конкуренция, которая связана с престижностью той или иной общины и количеством ее членов.

Сформировавшись без каких-либо регулирующих элементов, сегодня сантерия пытается институционно оформиться. Для этого создаются различные организации, претендующие на главенствующую и руководящую роль. Организационная комиссия по подготовке Ежегодного послания, различные организационные инстанции бабалао, бабалочас и ийалочас на сегодняшний день функционируют по сетевому принципу. Они контролируют религиозные общины, подготовку к общесантеристским торжествам и праздникам и так далее.

Таким образом, мы можем говорить о попытке ведущих сантеро Кубы взять под контроль обладающие широкой независимостью отдельные религиозные общины на острове. Безусловно этот факт свидетельствует об определенном уровне развития сантерии как религии. Если до сегодняшнего дня она существовала стихийно, опираясь на традицию и глубокие народные корни, то сейчас среди сантеристской элиты возникает понимание необходимости оформления организационной структуры с развитым аппаратом. То есть сантерия прошла этап своего становления, этап развития «снизу», и теперь вступает в фазу институализации.

С начала 1990-х годов, когда Куба вступила в так называемый «особый период в мирное время» власти дали ощутимое послабление верующим. Религия хотя и осталась отделенной от государства, но активизировался процесс открытия храмов различных конфессий. В 1998 году Кубу посетил Иоанн Павел II. В 2004 году на Кубе побывал Вселенский Патриарх Варфоломей, а в 2008 году – будущий Патриарх Всея Руси митрополит Кирилл. Второе дыхание получила и сантерия.

В связи с этим хотелось бы напомнить, что сантерия обращается в первую очередь к тем, у кого есть какие-либо жизненные проблемы, которые невозможно разрешить без вмешательства или посредничества третьих лиц, и также к тем, чьи жизни по тем или иным причинам находятся в опасности и кому требуется магическая защита. По мнению Ф. Фрохока, именно поэтому основной контингент сантеро – это игроки, контрабандисты, воры, торговцы наркотиками (то есть контингент, который особенно активизируется в смутные, сложные времена).

Данное утверждение представляется спорным, если не сказать – неверным. Личные наблюдения автора позволяют сделать вывод о том, что среди последователей сантерии представлены самые разные социальные группы населения, в том числе в большом количестве женщины и дети. Не редким явлением на улицах острова является присутствие женщин самых разных возрастов, одетых в белые одежды с ярко-красным цветком на груди или в волосах (символ посвящения). Таким образом, мнение Ф. Фрохока представляется предвзятым и связанным с несколько ангажированным представлением о населении Кубы в целом.

Существует мнение, что именно сантерия является ключом и к тайне «непотопляемости» Фиделя Кастро. Как известно, спустившиеся с гор Сьерра-Маэстры партизаны во главе с Ф. Кастро (1959 год) были не чужды сантерии. Довольно скоро стало ясно, среди них было много людей, исповедующих эту религию. Одной них была и Селия Санчес, которая со времен партизанской войны служила бессменным личным секретарем Фиделя Кастро вплоть до своей смерти в 1979 году. Кубинские сайтерос уверены, что Верховный Главнокомандующий пользуется высочайшим покровительством африканских богов. В январе 2008 года сантеро Антонио Кастейнда заявил агентству Reuters: «Боги йоруба защищают больного Фиделя Кастро от колдовства и желают, чтобы он продолжал руководить Островом Свободы». Следует отметить, что Кастейнда сделал это заявление сразу после его избрания депутатом Национального собрания Кубы. В парламент этого сантеро избрали как президента Культурной ассоциации йоруба Кубы, деятельность которой поддерживается правительством. Одним из самых известных сантеро из ближайшего окружения Фиделя Кастро называют Реце Вальехо, который долгие годы был его личным врачом.

В 1990-е годы сантерию, как реальную силу, способную влиять на общественное мнение, пытались вовлечь в политический процесс и, в частности, в кубино-американский конфликт. В разгар кризиса вокруг истории с возвращением на Кубу шестилетнего Элиана Гонсалеса в Майами начало циркулировать анонимное письмо, в котором утверждалось, что Фидель Кастро получил послание от одного из кубинских бабалаво, утверждавшего, что Элиан является воплощением ориши Элеггуа. В. Бетанкур, бабалаво и оракул Ифе, проживавший в Гаване, якобы заявлял, что мальчик является «избранным».

На Кубе существует «легенда», согласно которой в шесть лет Кастро серьезно заболел. Потерявшая последние надежды на спасение сына мать Кастро послушала совета негритянки, работавшей у нее служанкой, и призвала на помощь сантерос. Считается, что Кастро находится под покровительством ориша Аягуна.

Разумеется, эти сведения являются всего лишь народными легендами, но тем не менее некоторые факты говорят о том, что они имеют под собой некоторое основание. Известно, что после победы Кубинской революции Католическая церковь подверглась жесткому прессингу со стороны новой власти. По отношению к католическим священникам применялись репрессии, а сама Церковь была объявлена «пособницей контрреволюции». При этом в отношении сантерии подобных шагов предпринято не было. Некоторые кубинцы отмечают тот факт, что официальными цветами «Движения 26 июля» были красный и черный, которые в сантерии ассоциируются с оришей Элеггуа.

Все это свидетельствует о том, что кубинское общество насквозь пронизано культурой сантерии именно в духовном плане. Несмотря на возможность обретения культом Ифе своей первоначальной сущности и очищения его от католической составляющей, этого не происходит. Более того, в сантерии некоторые католические обряды считаются обязательными. Без их прохождения человек не может считаться последователем сантерии. Так, для того чтобы стать сантеристом, необходимо пройти обряд крещения. После смерти по усопшему служат девять католических месс, которые также являются обязательными.

Доказательством духовной спайки является и использование католической атрибутики (в первую очередь в виде статуэток святых) непосредственно в африканских ритуалах. То есть в день празднования того или иного ориши на церемонии обязательно присутствует его католический «двойник». Алтарь в любом доме, где практикуется сантерия, представляет собой смесь двух традиций.

Как отмечает X. Гуанче, сантеристы, имея опыт распространения своей религии в самых тяжелых условиях, в условиях запретов со стороны католицизма, а также будучи прагматиками (в том смысле, что вся их религиозная деятельность связана с земными делами, а не направлена на будущее спасение) не испытывают проблем с «раздвоением» религиозного сознания: они в той же степени обожают католических святых, как и африканских оришей. Таким образом, не приходится говорить о маскировке, сокрытии образов оришей за ликами католических святых. Сантерия сегодня – цельная религиозная система, сформировавшаяся и утвердившаяся.

Кубинская сантерия – уникальное явление, появившееся в результате сплава мировой и этноцентрической религий. И именно в этом двуединстве она и может рассматриваться как самобытная синкретическая религия. Несмотря на присутствие формальных признаков двоеверия, то есть параллельного сосуществования католицизма и религии Ифе, сантерия имеет глубинную духовную платформу, которая на сегодняшний день является монолитной и не может рассматриваться как непрочная эклектичная конструкция. Элементы католицизма в сантерии не играют роль фасада, а представляют собой неотъемлемую часть религиозной традиции, являются составляющей единой религиозной системы.

Кубинская сантерия распространяется и за пределами Острова Свободы: десятки тысяч сантеристов живут сегодня на территории США, в Майами, где эта религия получает новое звучание. Все это лишь еще раз говорит о том, что в современном глобализирующемся мире со стирающимися культурными границами латиноамериканский религиозный синкретизм требует тщательного изучения и пристального внимания как важнейший элемент межцивилизационной интеграции в Западном полушарии.

Значимость изучения афрокубинской религиозной традиции понимает и католическое духовенство. Безусловно, тенденция к размыванию католицизма и растворения его в народных верованиях не может не вызывать беспокойства. Более того, этот вопрос тщательно изучается в духовных учебных заведениях на Кубе. Согласно секретарю Конференции католических епископов Кубы, кубинские семинаристы изучают предмет «Религиозная социология», в котором акцент делается на содержании африканского синкретизма.

В 1997 году в семинарии «San Basilio Magno» (г. Сантьяго-де-Куба) главным викарием архиепископства Гаваны К.М. де Сеспедесом была открыта кафедра афрокубинских исследований. Во время церемонии открытия викарий заявил, что культура и религия африканского происхождения являются «главным вызовом» для Католической церкви, а также отметил, что сожалеет о том, что до этого Церковь уделяла этому вопросу недостаточное внимание.

Уже не первое десятилетие на Кубе остро стоит вопрос касающийся отношения, в первую очередь, интеллектуалов, к сантерии. Многие известные кубинские авторы, такие как Ф. Ортис, Л. Кабрера, Р. Лачатаньере, И. Барреаль, Т. Робайна и другие на протяжении десятилетий продвигали мысль о примитивном характере сантерии, идею о том, что ее необходимо «победить», в первую очередь, путем повышения уровня образованности населения. Сантерия рассматривалась ими именно как примитивная религия, стоящая ниже, чем то же христианство.

По мнению ряда современных исследователей, подобная постановка вопроса не является корректной. С их точки зрения, проблема заключается не в отсталости сантерии, а в неспособности католической иерархии предложить адекватный ответ. Так, например, Католическая церковь на Кубе, во многом изолированная от общекатолических мировых теологических тенденций, никак не использует потенциал так называемой «черной теологии», которая могла бы оказать серьезное воздействие на чернокожее население острова и привлечь его в лоно Церкви.

Сантерия сегодня является неотъемлемой, естественной составляющей духовной жизни Кубы. При этом наиболее развитой можно считать ее вариацию, получившую название Регла да Оча, которая и была рассмотрена в данной главе. Но следует иметь в виду, что существует и еще как минимум два направления афрокубинской религии на острове: Регла де Пало (другая вариация сантерии с уклоном в черную магию и спиритуализм) и Абакуа, которая позиционируется как «тайное общество».

Сантеристами, по наблюдению автора, является подавляющее большинство чернокожего населения Кубы. Стоит отъехать на несколько десятков километров от Гаваны, как это становится ясно со всей очевидностью. Почти во всех домах можно найти алтари сантерии, горшки, в которых живут ориши, а также специальные «внешние» алтари, которые находятся перед входом в дома. Часто они устраиваются в специальных выемках в стене около входной двери, в которых находятся фигурки католических святых и оришей. Впрочем, та же картина наблюдается и в самой Гаване, хотя и в меньших масштабах (в столице Кубы алтари, как правило, находятся в домах или во внутренних дворах).

На улицах кубинских городов практически повсеместно можно видеть людей в белых одеждах со специфическими цветными бусами, которые обозначают ориша-покровителя. Бусы выполнены в цветах, которые свойственны тому или иному орише. Белая одежда носится только в первый год после посвящения, а затем заменяется на обычную. При этом бусы носить необходимо на протяжении всей жизни. Как правило, после первого года бусы перемещаются с шеи сантериста на запястье или в карман.

В любом городе Кубы открыты многочисленные магазины для исповедующих афрокубинские религиозные культы. Если чисто католические лавки располагаются исключительно при церквях (и то не при всех), то магазины сантерии в большом количестве имеются повсеместно, а покупателей в них не меньше, чем в обычных продуктовых отделах.

Пренебрежительное отношение к официальному католицизму видно и по чисто внешним признакам. Так, наблюдая службу в Кафедральном соборе в Гаване во время Святой Недели (одного из важнейших католических праздников), автор видел полупустой храм, хотя с проповедью к пастве обращался лично архиепископ Гаваны, глава Католической церкви на Кубе Ортега.

Изучение религиозного синкретизма, в том числе на примере кубинской сантерии, представляется крайне актуальным направлением в современном религиоведении, так как в эпоху глобализации и религиозного плюрализма необходимо понимание возможных механизмов смешения духовных практик различной направленности, прогнозирование дальнейшего развития духовной жизни человечества.

 

3.2. Протестантизм

В ранние периоды колониальной истории Кубы, наряду с католицизмом, на острове происходило активное распространение еще одной ветви христианства – протестантизма. Изначально католическая Испания всячески препятствовала этой тенденции, пытаясь закрепить свое господство, в том числе и в духовной сфере. Важность этого заключалась в том, что протестантизм с самого начала нес в себе угрозу абсолютизму, покушаясь на саму идею абсолютной власти монарха. Колонии же должны были находиться в жестком подчинении к метрополии. Ко всему прочему, католицизм пытался закрепить свое влияние в южной части американского континента, отдав на откуп протестантам северные территории.

Первые сведения о деятельности протестантов на Кубе относятся к 1741 году, когда остров находился под властью Британской империи. Но согласно Протестантской энциклопедии официально протестантизм проник на Кубу в третьей четверти XIX века, когда в 1871 году Епископальная церковь, находившаяся в США, направила в Гавану своего пастора. В 1873 году Методистская епископальная церковь начинает активную работу среди кубинцев, проживавших во Флориде. Уже через десять лет, в 1883 году в священный сан посвящаются два этнических кубинца – Энрике Б. Самелльян и Аурелио Сильвера, которые возвращаются на Кубу для распространения методизма.

Своего рода «золотой век» протестантизма на Кубе наступил в период оккупации американскими войсками в 1898 году. Протестантские миссионеры пришли на остров вместе с американской армией. К тому времени, когда американское военное правление на Кубе закончилось в мае 1902 года, огромное количество протестантских организаций различного толка успело начать свою деятельность, включая северных и южных баптистов, южных методистов, пресвитериан, членов епископальной церкви, Последователей Христа, квакеров, пентекосталистов и конгрегационалистов. В феврале 1902 года собралась первая общая для ряда организаций конференция с целью установления сфер влияния основных протестантских организаций на Кубе. В результате этого деления получилась следующая картина: Северные баптисты получили две восточные области острова (Камагуэй, Орьенте), южные баптисты – четыре западные области (Пинар дель Рио, Гавана, Матанзас, Лас Вильяс), квакеры и методисты разделили между собой часть западных областей, пресвитериане и конгрегационалисты определили сферой своего влияния западную часть острова, члены епископальной церкви закрепили за собой Матанзас и Сантьяго-де-Куба .

Вслед за наиболее мощными и организованными протестантскими организациями на Кубу последовали и другие. В последующие годы на острове появились представители таких объединений, как баптисты Доброй воли, Свидетели Иеговы, христианские Ученые, Адвентисты седьмого дня, Церковь Назарея, Менониты, Группа Джидеона, Армия Спасения, Церковь Бога и другие.

Поражение Испании в 1898 году неожиданно открыло Кубу для американского политического контроля, полномасштабного проникновения на остров, а также религиозной экспансии. Миссионеры являлись частью обширного американского притока в Кубу, наряду с военными, дипломатами и бизнесменами. Американцы несли с собой и свои духовные ценности, привитие которых являлось неотъемлемой частью вбирания Кубы в сферу своего влияния. Религиозный фактор стоял здесь на одном из первых мест. Как отмечал известный американский политический и общественный деятель того периода генерал Оливер Отис Говард, «Мы должны поднять их щедрой и благородной христианской серией усилий. Это наша данная Богом миссия, и весь христианский мир смотрит, чтобы увидеть, соответствует ли великая американская республика этому напряжению».

Именно в духе высказывания генерала Говарда и действовали американские протестанты, которые своей миссией видели поднятие общего уровня духовной культуры кубинцев. За этими сугубо гуманистическими целями, очевидно, крылись цели политические, которые преследовала американская администрация на острове.

По сути, после того, как «Рузвельт “спас” Кубу от испанской империи, протестанты попытались спасти Кубу от романского католицизма». Протестантские издания конца XIX века трактовали американскую интервенцию на Кубу как «акт провидения» и ответ на «македонский зов». Как отмечают американские авторы Г. Ладерман и Л.Д. Леон, «фактом является то, что 95 % ресурсов, необходимых для укрепления протестантизма на Кубе пришло из Соединенных Штатов».

Действительно, низкий уровень образования, неразвитость системы образования в целом, отсутствие нормальной системы здравоохранения и социального обеспечения подготовили протестантским организациям широкое поле деятельности, позволили занять многие кластеры общественного бытия.

Протестантские организации активно спонсировали многие социальные программы, также программы в области сельского хозяйства и промышленности (в первую очередь, образовательного характера). Ими было основано несколько престижных школ начального и среднего уровня, бизнес-школ, а также учреждений высшего образования. Особенно активно реализовывались программы по изучению английского языка, как среди взрослого, так и среди детского населения острова. Протестанты руководили многими приютами, амбулаториями, клиниками, и больницами.

Связи между различными протестантскими церквями в первой половине XX столетия можно охарактеризовать как экуменические. Между различными течениями не было разногласий, способных развести их по разные стороны баррикад. Наиболее же благоприятные условия для протестантов на острове сложились в 1940-е годы, когда согласно новой Конституции Кубы провозглашался светский характер государства и гарантировалась свобода вероисповедания. К этому времени у протестантов на Кубе уже существовала сеть учебных заведений, выходили периодические печатные издания, были свои радиопрограммы. Так, например, в 1938 году был создан Кубинский Совет христианского образования.

В результате в 1941 году протестантскими течениями было принято решение об объединении в единую организацию. В августе 1940 года формируется Федерация евангелической кубинской молодежи (FEJECU). 29 мая 1941 года создается Кубинский Совет Евангелических Церквей. Солидарная позиция методистов и пресвитериан привела к проведению в октябре 1946 года первого Евангелического теологического семинара Матанзаса, к которому в 1951 году присоединилась и Епископальная церковь Кубы. В 1950-е годы ведя активную миссионерскую работу на острове, протестанты начали издавать периодические издания «Евангелические заметки» и «Мир».

При этом часть протестантских Церквей продолжала держаться независимо. В первую очередь это касается баптистов. В результате в 1949 году они объединились в свой семинар в Сантьяго-де-Куба.

Активизация протестантов на острове дала положительный для этих организаций (и США) эффект: к началу 1950-х годов примерно четыреста тысяч кубинцев принадлежали к одному из протестантских течений, представленных на Кубе. К этому же времени протестантские проповедники превзошли численностью католических священников, а протестантские церкви превзошли численностью церкви католические.

Таким образом, к середине XX века Протестантская церковь на Кубе была одной из самых крупных и влиятельных во всей Латинской Америке.

По мнению американского исследователя Д. Яремко протестантские церкви на Кубе довольно скоро попытались если не отделиться от своих североамериканских прародителей, то закрепить свое право на самостоятельность и национальную идентичность: «В пределах духовного измерения кубинского национализма, кубинские пасторы продолжали свою долгую борьбу с американскими миссиями за индигенизацию протестантизма. Хотя и миссионеры и кубинцы были согласны с идеей «кубинизации», при этом они преследовали каждый свои собственные цели…». Как представляется, несмотря на эти попытки, протестантизм на Кубе в любом случае слишком крепко был связан с Соединенными Штатами Америки, чтобы полностью отделиться от них как в духовном, так и в организационном плане.

После переворота 10 марта 1952 года, когда к власти пришел Ф. Батиста, протестанты заняли аполитичную позицию по отношению к новому режиму, основанную на теологии пиетизма. Ориентирование на стратегию индивидуального, личного спасения ограждало протестантизм от политических потрясений в оценочном плане. Основным было невмешательство власти в дела Церкви. Безусловно, в данном случае прослеживались двойные стандарты, но подобная позиция позволяла протестантизму сохраниться в условиях внешних социально-политических изменений.

В то же время, как отмечает современный кубинский автор протестантской ориентации Н. Фернандес, подобная позиция имела и серьезные негативные последствия: «Первого января 1959, мы не обладали теологией, которая смогла бы интерпретировать общественные, экономические и политические изменения, которые несла с собой Революция. В тот момент у нас было понятие о Боге, привнесенное с Севера. Это была, скорее, пиетистская интерпретация, которая не давала действовать и погружала нас в сонный спиритуализм, лишенный жизни».

Следует отметить, что новая протестантская теология, направленная на совмещение христианских ценностей с идеями марксизма, развивалась на Кубе не автономно, но под влиянием европейского протестантизма, в частности работ Д. Боноэффера, Э. Брунера и К. Барта. Среди собственно кубинских протестантских теологов, которые начали разрабатывать новую концепцию, адаптированную к социалистическим условиям, следует выделить С. Арсе, Ф. Родеса, А. Ама, X. Рамона де ла Пас, Р. Сепеду.

Революция на Кубе произошла в тот момент, когда протестантизм на острове достиг своего расцвета и был готов осваивать новые территории, распространять свое влияние на все более широкие народные массы.

К 1959 году на Кубе было около 60 000 человек протестантского вероисповедания.

Сразу же после победы Ф. Кастро заявил, что у него нет никаких проблем с протестантами, так как в отличие от католиков они намного лояльнее к преобразованиям, проводимым новым правительством.

Уже 15 января 1959 года, Ф. Кастро встретился с объединенной делегацией представителей протестантских конфессий Кубы А. Гонсалесом Сеисдесом, Р. Фернандесом Себальосом и Х.М. Санчесом. На встрече лидеры протестантов заявили, что их не устраивает монополия католиков на образование, установившееся на острове. По данным издания «La Voz Bautista» команданте ответил им, что сам лично поддерживает отделение Церкви от государства и установление равноправных возможностей для всех религиозных конфессий.

Как отмечает Дж. Гордон Мелтон, изначально протестанты «приветствовали Кастро, революция которого в 1959 году свергла жесткую диктатуру».

В целом после победы Революции среди протестантов были распространены позитивные настроения, связанные с их надеждами на распространение своего влияния на Кубе. Как отмечает пресвитерианский богослов С. Арсе, протестантские Церкви в первое время после Революции надеялись, что государство перестанет оказывать покровительство только католикам: «Несколько видных революционных лидеров, вышедших из учебных заведений евангелических церквей, заняли высокие государственные посты. До революции такое было практически невозможно, и эта конъюнктура, конечно, могла бы уравновесить позиции протестантизма с католицизмом в таких областях, как миссионерская деятельность, образование, медицина и других».

Практически сразу после прихода к власти Ф. Кастро кубинским протестантам из США поступила денежная помощь в размере 100 тысяч песо для устранения последствий гражданской войны. Пастор М. Аньорга был назначен ответственным за работу с этим фондом, который должен был быть направлен на оказание медицинской, закупку продовольствия и помощь пострадавшим семьям.

Противостояние протестантов властям начинается в 1960 году, когда становится ясно, что победившая Революция принимает антирелигиозный характер. Главным печатным органом борьбы протестантов становится издание «Diario de la Marina», в котором печатаются антиправительственные статьи. 26 марта 1960 года в г. Санта-Клара на совещании представителей протестантских церквей директором семинарии Матанзаса А. Родригесом Идальго предлагается создать так называемый Антикоммунистический фронт, но это предложение не проходит.

В то же самое время Пресвитерианская церковь Кубы подготовила так называемый Пятилетний план по распространению христианства на острове (прозелитизму) и повышению уровня грамотности среди населения. Как отмечает К. Массон Сена, хотя некоторые священники и миряне использовали этот план в целях ведения контрреволюционной борьбы (передавали документы, помогали с визами и так далее), большая часть из них искренне приветствовала экономические преобразования.

Уже в 1960 году более полумиллиона кубинцев, большая часть которых являлась протестантами, покинули страну, что значительно ослабило позиции протестантов на Кубе. При этом наиболее негативно настроен новый режим оказался к таким протестантским течениям, как Свидетели Иеговы, Адвентисты седьмого дня и организации «Bando Evangelico Gedeon», которые были наиболее агрессивно настроены по отношению к марксистской идеологии.

Характерен пример Церкви «Bando Evangelico Gedeon». Она была основана в Гаване в период между 1922 и 1925 годом гражданином США Эрнесто Вильямом Селльерсом, более известным в протестантских кругах того времени, как Апостол Дэдди Джон. Селльерс вел активную миссионерскую деятельность, выступал на радио, а с 1939 года начал и выпуск издания «Вестник последних дней». После смерти Селльерса в 1953 году организацию возглавил епископ Анхель Ма, который руководил ею вплоть до своей смерти 27 декабря 1961 года. Таким образом, в самый разгар революционных преобразований организация лишилась своего лидера. В сложившейся ситуации она продолжила активную деятельность, однако довольно скоро ей пришлось ее свернуть, а лидерам Церкви перебраться в Панаму.

Возникали проблемы и у многих других протестантских организаций. Некоторые священнослужители были арестованы и отправлены в трудовые лагеря.

17 июля 1960 года вышла в свет известная статья пресвитерианского пастора Р. Сепеды «Фидель Кастро и Царство Божье», опубликованная в журнале «Bohemia». Выстраивая свой теологический дискурс, священник писал: «Я убежден, и я делаю это заявление со всей ответственностью, что Фидель Кастро – это инструмент в руках Бога, который он использует для утверждения своего Царства среди людей» .

Следует отметить, что Р. Сепеда не был первым, кто фактически сравнил Ф. Кастро с Христом. Буквально через несколько дней после того, как повстанцы заняли Гавану в 1959 году, американский фотограф Л. Кол сделал его снимок, на котором кубинский лидер выглядел крайне схоже с Христом со своей бородой и в окружении учеников – бойцов Повстанческой армии, что было отмечено в тот период многими наблюдателями.

Несмотря на попытки некоторых протестантских общин встроиться в новое общество, с 1962 года отношения между протестантами и властью еще больше осложняются. Во многом положение протестантов осложнялось и тем, что ряд церквей действовал самостоятельно, не желая вступать в какие-либо объединения.

В 1964 году ситуация изменилась. В Мексике состоялся Всемирный совет церквей, который в качестве основного направления деятельности протестантов обозначил их более активное участие в общественной жизни. Совет принял решение усилить работу протестантов на Кубе и поддержать ее (как морально, так и финансово). В этих целях был разработан так называемый «План Куба». Как отмечает X. Бергес, План имел своей целью увеличение финансовых фондов протестантских Церквей, отделенных от «Церкви-матери» ввиду разрыва отношений между Кубой и США.

Кроме этого, осознавая необходимость единства в сложной политической обстановке, к Кубинскому совету евангелических церквей (с 1977 года – Экуменический совет Кубы, с 1996 года – Совет церквей Кубы) присоединились ранее не входившие в него баптисты, пятидесятники и другие.

Как отмечает X. Бергес, позицию протестантских Церквей в послереволюционный период можно разделить на два основных направления. Первое характеризовалось максимальной закрытостью и попыткой сохранения своей идентичности в условиях построения нового социалистического общества. Это направление получило название ghettistas. Второе же выбрало политику открытости и приспособления к новым условиям.

К середине 1980-х годов на Кубе было порядка 50 000 протестантов. То есть их количество, по сравнению с дореволюционным периодом, уменьшилось на 10 000 человек, хотя само население острова увеличилось.

Данная динамика объясняется тем, что часть населения эмигрировала в США, часть восприняла революционную идеологию, отказавшись от религиозных взглядов.

2 апреля 1990 года Ф. Кастро впервые за многие годы встретился с 70 представителями евангелических церквей и экуменических движений. Встреча передавалась в прямом эфире по радио и телевидению.

В настоящее время на Кубе действует более 50 протестантских организаций. Сегодня в Совет церквей Кубы входит 22 церкви. 54 церкви имеют статус наблюдателей. Кроме этого, организациями-побратимами Совета являются Еврейское сообщество Кубы и Кубинская ассоциация йоги.

Членами совета сегодня являются Пресвитерианская церковь (реформированная), Методистская церковь, Епископальная церковь, Церковь Друзей (квакеры), Армия Спасения, Свободная Баптистская церковь, Братская церковь Баптистских церквей, Церковь Пятидесятников, Христианская реформаторская церковь, Церковь Христа, Свободная Евангелическая церковь и так далее. Кроме этого, в Совет входят экуменические движения, такие как Движение студентов-христиан, Евангелический теологический семинар, Христианская конференция во имя мира, Латиноамериканский союз экуменической молодежи, Латиноамериканское экуменическое социальное действие и другие.

Совет церквей имеет целый ряд программ, которые он реализует через подконтрольные ему структуры: отдел по делам молодежи, отдел по делам женщин, медицинскую комиссию и так далее. Центр исследований Совета церквей ведет постоянный диалог с представителями других вероучений, включая широко распространенные среди чернокожих кубинцев религии. Исполнительный комитет Совета включает в себя пасторов, богословов и преподавателей, представляющих различные течения протестантизма. Кубинский совет церквей входит во Всемирный совет церквей.

Если протестантские церкви больше заняты вопросами теологического и богослужебного характера, то экуменические движения вовлечены в активную общественную деятельность. Например, Христианская конференция во имя мира еще в 1974 году провела на Кубе свою первую всемирную встречу под девизом «Кубинская революция, справедливость и мир в Латинской Америке».

Всего же на сегодняшний день на острове существует 54 официально признанных протестантских деноминации.

Сегодня, как отмечают наблюдатели, протестантские церкви перестают быть в глазах населения чем-то привнесенным извне – американскими, иностранными и так далее. Тем более они не считаются больше контрреволюционными. И в этом аспекте Куба повторяет путь других латиноамериканских государств, где протестанты занимают все более уверенные позиции. В случае с Кубой данному обстоятельству способствует набирающий обороты процесс демократизации политической жизни, вызревание ростков плюрализма, который проникает и в религиозную сферу.

Общая картина с протестантским населением на Кубе к началу XXI века выглядела следующим образом:

Оживает общественная жизнь протестантских организаций на острове. В 1999 году впервые на Кубе прошло национальное евангелическое празднование (Celebracion Evangelica). Различные протестантские течения объединились под общим лозунгом «Иисус Христос со всеми и для всех».

В 2006 году пресвитериане на Кубе отметили столетие своего присутствия на острове, начало которого знаменовалось открытием первого пресвитерианского храма в 1906 году. Высшие должностные лица Пресвитерианской церкви в США приняли самое деятельное участие в праздновании, оказав кубинской стороне помощь в его организации. На церемонии, проходившей в Гаване, Преподобный Клифтон Киркпатрик произнес речь на английском и испанском языках. Как отмечали американские издания, на праздновании присутствовали делегации из Флориды и Вашингтона.

В мае 2011 года Р. Кастро посетил торжества, посвященные семидесятилетию со дня создания Совета церквей, проходившие в епископальном соборе Святой Троицы в Гаване. Во время церемонии управляющий делами Совета преподобный Пабло Оден Маричель произнес речь, в которой не забыл затронуть и острые политические вопросы, касающиеся кубино-американских отношений. Так, в частности, он сказал: «Мы рады объявить, что сегодня утром, в рамках семидесятой годовщины со дня создания Совета, родственники антитеррористических борцов, известных как «кубинская пятерка», встретились с зарубежными гостями, представителями Советов и кубинских Церквей. Они все согласны учредить международный и национальный комитет для сражения за свободу «кубинской пятерки» .

Следует отметить, что дело «кубинской пятерки» имело огромный резонанс во всем мире. В защиту заключенных выступили такие организации, как «Amnesty International» и «Human Right Watch». Кубинская сторона сразу же заявила, что истинными террористами являются не пятеро арестованных, а часть представителей кубинской эмиграции в Майами (например, такие организации, как «Comandos F4» и «Brothers to the Rescue»). Было создано несколько комитетов по освобождению заключенных, в том числе и международных.

Очевидно, что протестантские организации в данном случае выступают не просто как гуманистически настроенные организации (что, кстати, характерно для католической Церкви на Кубе), но как определенным образом ориентированные. Защищая кубинских офицеров, обвиняемых в преступлениях против другого государства, они демонстрируют лояльность режиму. При этом защита задержанных за преступления на территории другого государства лиц отличается от защиты политических заключенных внутри Кубы.

Высшие иерархи кубинского протестантизма вручили Ф. и Р. Кастро почетные знаки за их поддержку экуменической работы на Кубе. Со стороны властей, в свою очередь, выступила глава Бюро по религиозным делам Коммунистической партии Кубы Каридад Диего Бельо, поблагодарившая протестантов за оказываемую поддержку.

В заключение выступил президент Кубинского совета церквей М. Эрнандес, заявивший буквально следующее: «Бог благословляет свою Святую церковь! Бог благословляет нашу святую страну! Бог благословляет наших лидеров! Бог благословляет нашего президента и наши кубинские семьи!» По свидетельству официального печатного органа кубинской молодежи «Juventud Rebelde», Рауль Кастро ответил: «Я ценю все эти благословения, потому что сегодня мы нуждаемся в них более чем когда-либо».

Очевидно, что протестантизм на Кубе, особенно во второй половине XX столетия находился в наиболее сложной ситуации по сравнению с другими представленными на острове религиями. Это было связано, в первую очередь, с его американскими корнями на Кубе. Протестанты во многом рассматривались как агенты американского влияния, что особенно остро проявилось в первые постреволюционные годы.

Как представляется, распространение протестантизма на Кубе имеет крайне ограниченные масштабы, что связано с этническим составом населения и устоявшейся традицией. Учитывая, что католицизму со всей своей мощью на протяжении нескольких столетий не удалось подавить африканские основы кубинской духовной культуры, вряд ли протестантизм сможет осуществить успешную экспансию на остров.

Сегодня, когда Куба вступила в период серьезных политических преобразований, направленных на постепенную демократизацию жизни, есть все основания полагать, что протестантские деноминации попытаются активизировать свою миссионерскую деятельность. Не стоит забывать здесь и про общелатиноамериканскую тенденцию последних десятилетий: активное вовлечение населения в протестантские церкви, напрямую связанное с демократическими процессами на субконтиненте. Но, повторимся, успех этой деятельности все еще не до конца очевиден, хотя сами протестанты и характеризуют ее как крайне позитивную, а период с начала 1990-х годов в истории протестантизма на Кубе определяют как эпоху Великого Пробуждения.

 

3.3. Иудаизм

Рассмотрение иудаизма невозможно без обращения к истории формирования той или иной еврейской диаспоры, так как именно диаспора, находящаяся в изолированном состоянии, является главным носителем и хранителем религиозных верований.

Точная дата появления первых евреев на Кубе доподлинно не известна. Тем не менее большинство исследователей полагают, что их приезд на Кубу состоялся вскоре после их изгнания из Испании в 1492 году. Кроме того, по некоторым версиям уже в составе экспедиции Христофора Колумба было как минимум три так называемых криптоеврея, то есть крещенных иудеев: Луис де Торрес на «Санта-Марии», Хуан де Кабрера на «Ла Пинта» и Родриго де Триана на «Ла Нинье».

Во времена Инквизиции испанским евреям, по сути, был предложен выбор: перейти в христианство или покинуть границы государства. Многие приняли решение уехать из Испании (довольно многие нашли убежище в Османской империи), но некоторые иудеи остались. Именно эти оставшиеся и стали называться марранами (marranos). Принимая католицизм, иудеи продолжали исповедовать свою религию, хотя внешне соблюдали католические традиции. Это была своего рода форма маскировки с целью самосохранения и продолжения обычного, налаженного веками образа жизни.

Официально история еврейства на Кубе начинается с еврея-маррана Луиса де Торреса. Он родился в XV веке, вероятно в Испании или Португалии, и умер в XVI веке. В 1492 году именно де Торрес стал первым человеком, который высадился на острове. Де Торрес был переводчиком в составе экспедиции Колумба.

В протоколах инквизиции сохранились дела по обвинению живших на острове марранов в тайном исповедовании иудаизма. В 1654 году на Кубу переселилась часть евреев, изгнанных португальцами из Бразилии. Они вели оживленную торговлю с другими районами Вест-Индии. В это время еврейская торговля достигла Амстердама и Гамбурга. Однако преследования инквизиции и запрет на отправление каких-либо культов, кроме католического, привели в начале XVIII века к исчезновению еврейской общины на Кубе.

Как отмечает исследователь Моисей Асис, период колониальной истории Кубы показал, что с 1500 по 1800-е годы не свидетельствует об активном вовлечении еврейского населения в индустрию производства сахарного тростника и нелегальную торговлю с датскими и британскими кораблями. Тем не менее есть данные о еврейских корсарах и даже пиратах, прибывавших на Кубу .

В конце 1800-х годов на остров переселились евреи с голландских Антильских островов, которые активно поддержали X. Марти. Известно, что сам Хосе Марти был тесно связан с еврейскими общинами Нью-Йорка, Кей-Веста, Тампы, Каракаса и целого ряда других городов. Марти посвятил не одну свою статью евреям и еврейскому вопросу. Отметим, что электронная «Энциклопедия еврейских родов и фамилий» прямо пишет о еврейском происхождении лидера кубинского национально-освободительного движения. Так, в частности, упоминается, что полное имя Хосе Марти – Хосе Хулиан Марти-и-Пэрэц, а его мать Леонор Пэрэц родилась в марранской семье.

М. Асис отмечает, что многие некубинские евреи внесли значительный вклад в борьбу острова за независимость. Конгрегация «B’nai Zion», располагающаяся в Ки-Уэсте сообщает, что «еврейское население поддерживало Кубинскую революцию Хосе Марти, который произнес свою знаменитую речь на пороге дома одного из наших прихожан Луиса Файна».

Кубинские евреи были вовлечены во все сферы кубинского общества и экономики. Евреи способствовали развитию бизнеса по продаже сахарного тростника.

В 1898 году еврейское присутствие на острове стало еще более ощутимым. Американские евреи-ашкенази, родившиеся в Румынии и Восточной Европе, начали приезжать на Кубу, чтобы работать на американских плантациях. В 1904 году одиннадцать американских евреев основали первую синагогу Кубы, Объединенную еврейскую конгрегацию (U.H.C.), или синагогу Реформы. Именно это событие считается официальным началом кубинского еврейского сообщества. В 1906 году евреями-ашкенази был приобретен участок земли недалеко от Гаваны, где вскоре появилось первое еврейское кладбище. К этому времени на Кубе проживало всего около одной тысячи евреев.

В то же время прибывшие на Кубу за несколько лет до Первой мировой войны из Турции и стран Ближнего Востока сефардские евреи в 1914 году создали свою собственную синагогу «Шевет Ахим» .

Большое количество евреев иммигрировало на Кубу в период с 1910 по 1920 год. Многие из этих евреев прибыли из Восточной Европы и использовали Кубу в качестве остановки на пути в Соединенные Штаты. Для некоторых их них Куба из своего рода «перевалочного пункта» превратилась в постоянное место жительства, так как на острове в этот период отсутствовало понятие антисемитизма, а климатические условия были крайне благоприятными. Многие из вновь прибывших евреев находили себя, помимо торговли, в таких областях экономики, как швейный бизнес. В результате к 1924 году на Кубе проживало порядка 24 тысяч евреев, подавляющее число которых были ашкенази.

Следует отметить, что резкое увеличение количества евреев на Кубе было связано, прежде всего, с тем, что Соединенные Штаты приняли меры по сокращению иммиграции в страну (Закон о национальном происхождении, 1924 год).

Увеличение числа евреев на острове не могло не сказаться на их активности, в том числе в политической сфере. Так, в 1925 году среди членов первой Коммунистической партии Кубы, которая представляла собой малочисленную группу, было четыре еврея: Гримберг, Вассерман, Симхович и Гурбич.

Как отмечает М. Корралес, кубинское еврейство изначально было разделено на два мощных течения, которые можно определить как коммунистическое и сионистское. Именно они определяли облик кубинских евреев как сообщества.

Серьезный прилив эмигрантов-евреев на Кубу в начале 1920-х годов побудил богатые североамериканские еврейские организации вмешаться в их судьбу. Так, с конца 1921 года на Кубу был направлен представитель влиятельной организации «Общество еврейской защиты и помощи эмигрантам» (HIAS). В 1922–1923 годах на острове действует Американский еврейский объединенный комитет (JDC), а также Национальный совет еврейских женщин. Совместно они организовывают так называемый Еврейский комитет Кубы с центром в Нью-Йорке. Еврейский комитет вел активную деятельность на острове вплоть до 1926 года, пока не произошло его объединение с Израильским центром, образованным в 1925 году выходцами из Восточной Европы.

В 1929 году Сионистский союз Кубы получил свое организационное оформление, став значимой силой в течение последующих десятилетий.

Интересно, что среди кубинского населения евреи получали название «palacos», даже если эти евреи прибыли и не из Польши.

В 1930-х годах на Кубе был создан Центральный еврейский комитет, который объединил все еврейское население острова. В условиях ухудшения ситуации с еврейским вопросом в Европе началась новая волна эмиграции, которая также затронула и Кубу.

Диктатура Фульхенсио Батисты не затронула еврейское сообщество главным образом из-за его «аполитичного характера». К 1935 году количество евреев на Кубе было около двадцати тысяч человек, и эта цифра не менялась до Второй мировой войны. В 1941 году кубинское еврейское сообщество активно участвовало в антифашистском движении, создав Еврейский антифашистский комитет и Израильское общество Орьенте. В 1943 году была создана так называемая ложа Бинаи Бириз (B’nai B’rith Lodge), чуть позже – Израильское религиозное общество Адат (ортодоксы).

В 1943 году на Кубе было 24 еврейских предприятия с 1200 рабочих. С 1934 года на острове действовала Еврейская торговая палата.

Тем не менее нельзя не сказать и об одном неприятном эпизоде из истории евреев на Кубе в этот период. 13 мая 1939 года из Гамбурга вышло судно «Сэйнт Луис», на борту которого находились 900 немецких евреев. Все они обладали документами, позволявшими им попасть на Кубу. Но когда 27 мая 1939 года корабль подошел к берегам острова, кубинский президент Федерико Ларедо Бру не позволил ему войти в порт Гаваны. Проблема была связана с изменившимся буквально накануне кубинским законодательством, а также с аферой Мануэля Бенитэза, который в то время отвечал за вопросы, связанные с иммиграционными процессами. Бенитэз, используя лазейку в 55 Декрете, который проводил различия между беженцами и туристами, продал пассажирам «Сэйнт Луиса» липовые разрешения по заниженной стоимости на въезд на Кубу. Все могло бы пройти удачно, но 5 мая был принят 937 Декрет, который ужесточил различия между туристами и беженцами. Афера вскрылась, и с приплывших потребовали всю сумму, которую они должны были оплатить как беженцы в соответствии с кубинским законодательством. В результате судно, не принятое Кубой (а затем и США), было вынуждено вернуться в Европу, обрекая находящихся на нем евреев на смерть.

Послевоенные миграционные процессы и изменение статуса еврейского населения в мире в целом привели к оттоку кубинских евреев с острова. В результате к 1952 году на Кубе осталось порядка двенадцати тысяч евреев, из которых 7200 были ашкенази.

С приходом на остров евреев, на Кубе появилась и национальная религия этого народа – иудаизм. И если в случае с католицизмом мы говорим о его некоторой, но все же трансформации в специфических латиноамериканских условиях, то в случае с иудаизмом данное утверждение не представляется возможным. Несмотря на все трудности, связанные с малочисленностью диаспоры, а также событиями на Кубе во второй половине XX века, иудаизм на острове сохранился и продолжает свое существование. И если до 1959 года кубинские иудеи были частью всемирного еврейства, то после революции они оказались фактически в изоляции. Как же существовала диаспора в этот период, и что происходит с ней сегодня?

После революции на Кубе еврейское сообщество отреагировало на это событие довольно быстро и однозначно: 94 % из пятнадцати тысяч кубинских евреев в течение нескольких лет покинули страну, переселившись в США, Израиль, Венесуэлу, Панаму, Коста-Рику и другие государства.

Следует отметить, что первоначально часть еврейского населения острова достаточно позитивно встретила революционные преобразования. К тому же евреи принимали участие и в «Движении 26 июля». В частности Энрике Олтуски являлся одним из лидеров революционного подполья, а после прихода Кастро к власти даже стал министром по делам коммуникаций. Кроме него еврейскими активистами среди повстанцев были Фабио Гробарт, Исраэль Бехар Дуэнас, Гайде Тамара Бурке, Арчи Ратлов, Маркус Эпштейн, Хулио Новомоди.

С 1959 года на Кубе продолжало действовать пять синагог (в 1955 году создается крупнейшая на острове синагога Patronato de la Casa de la Comunidad Hebrea de Cuba («Бет Шалом»)). В 1970-е годы одна из них в Сантьяго-де-Куба была закрыта и открылась вновь лишь в 1996 году. В 1980-е годы на грани закрытия оказалась и еще одна синагога (Объединенная еврейская конгрегация). Тем не менее религиозная жизнь кубинских иудеев продолжалась весь революционный период.

Безусловно, при Кастро (как и до него) на Кубе не наблюдалось никаких признаков антисемитизма. Но к иудаизму, как и к любой другой религии, были предъявлены значительные ограничения. Религиозная активность хотя и сохранялась, но ее уровень в иудейской среде вызывал серьезные опасения. Немногочисленность общины определяла ее состояние. Как отмечает глава «Бет Шалом», «К концу 1980-х годов развитие было столь слабым, что мы опасались, что иудаизм на Кубе затухнет. Мы знали, что надо действовать, или будет слишком поздно, чтобы полностью изменить ситуацию».

Иудеям разрешалось покупать и продавать кошерную пищу, а также получать различные пожертвования из-за границы к праздникам, таким как Песах и Новый год. В богатом квартале Гаваны Ведадо продолжал работать ресторан кошерной пищи.

Перемены, затронувшие образование, отразились на кубинских евреях, но и здесь были сделаны некоторые послабления. Так, еврейская школа имени Альберта Эйнштейна была преобразована в общественную школу, но две комнаты в ней отдавались во второй половине дня под изучение иврита. Как отмечает С. Киперман, не ощущалось особенного ограничения и в деятельности сионистских организаций.

Но есть и иные свидетельства. Если общественная сторона жизни еврейской диаспоры и не была полностью парализована, то иначе обстояла ситуация с религией. Так, отвечая на вопрос, каково было состояние иудаизма в период с 1960 по 1990 год, респонденты опроса, проводимого американскими специалистами, отвечали, что религиозная практика в этот период практически исчезла.

По данным Кубинской сионистской федерации, в 1963 году на Кубе оставалось 2586 евреев, представлявших 1022 семьи. Большая их часть проживала в Гаване и являлась ашкенази. По данным Иудейской энциклопедии, к 1965 году на острове проживало уже 2000 евреев, а в 1970 – всего 1500. Как отмечает Р. Санчес, в 1980-е годы остров покинуло чуть менее 100 человек. Основная причина их отъезда может определяться как экономическая.

С середины 1960-х годов кубинские власти попытались взять под контроль активность еврейского населения на острове. Это проявилось, прежде всего, в попытках политизировать еврейские праздники. Так, Песах, например, предлагалось рассматривать не просто как традиционный иудейский праздник, но как праздник национального освобождения. Для еврейской интеллигенции периодически устраивались лекции по таким темам, как «Библия и еврейское влияние на жизнь и творчество Хосе Марти». Кроме того, по радио проводилась еженедельная тридцатиминутная программа на идише – единственная в тот момент программа на кубинском радио на иностранном языке. Все это привело к тому, что в 1965 году 90 % кубинских евреев, включая всех раввинов и мохелов, покинули остров .

До определенного момента Ф. Кастро поддерживал и дружеские отношения с Израилем. Желавшим выехать туда евреям не создавалось никаких препятствий. Они имели право взять с собой все свое имущество, а перевозка осуществлялась с помощью кубинской авиации. Фактически последовавший в 1973 году разрыв дипломатических отношений между Израилем и Кубой был осуществлен под нажимом Советского Союза. Другим фактором выступало Движение неприсоединения, в которое входили антиизраильски настроенные арабские государства.

Внешняя политика Кубы, переориентированная на поддержку Палестины в ее конфликте с Израилем, создавала ряд неудобств для внутренней жизни кубинских иудеев. Так, на территории Кубы находились тренировочные лагеря для палестинцев. Так же проводились и различные антиизраильские кампании, в том числе по запрету определенной литературы. В частности на Кубе были запрещены к изданию книги Анны Франк, Исаака Башевича Зингера, Эли Вайсера.

В результате своей основной целью кубинский иудаизм сегодня видит обращение в веру тех евреев, которые проживали на острове, но в силу политической ситуации в предыдущие десятилетия оказались вне религиозной общины. Ситуация осложнялась и тем, что, в отличие от других религиозных конфессий, иудаизм не мог привлекать в свои ряды новых сторонников со стороны. Таким образом, основная работа была сосредоточена с самого начала на еврейском населении, в первую очередь – молодежи.

Не имея достаточных ресурсов для возрождения активной религиозной деятельности (главным образом – финансовой) кубинское сообщество обратилось к Американскому еврейскому объединенному комитету, который представил добровольцев и оказал определенную материальную помощь кубинским иудеям.

Если в Гаване к началу 1990-х годов продолжали действовать три синагоги, то в других областях страны ситуация не была столь благоприятной. Раввины обратились к наиболее активным членам общины с просьбой о помощи. В результате по всей стране стали возникать еврейские центры. Раввинский трибунал, состоящий из членов объединенных синагог Америки, одобрил начатые кубинскими иудеями преобразования.

К 1989 году согласно ряду исследований еврейское сообщество на Кубе было представлено в количестве порядка 900 человек, или 305 семей. Из них 635 (70 %) человек были рождены от еврейских матерей, остальные были евреями по отцам. Из 194 пар только в 14 оба партнера были евреями.

Ситуация начала меняться с 1991 года, когда официально религия вышла из под прессинга идеологии. Как отмечает кубинская еврейка, профессор антропологии Мичиганского университета Рут Бехар, живущая в США, когда в 1991 году она приехала на Кубу, то обнаружила, что синагога «Бет Шалом» стала своеобразным эпицентром еврейской жизни в Гаване, где кубинские евреи пытались после революционного расцвета предыдущих десятилетий выяснить, что значит быть евреем открыто.

В 1990-е годы многие кубинские евреи покинули остров, устремившись, в первую очередь, в США. В то же время оставшиеся начали активный поиск идентичности. Именно в этот период наблюдается определенный всплеск иудаизма, когда неевреи в традиционном смысле (рожденные от отца еврея) стали активно принимать гиюр, обращая в иудаизм также и своих детей.

По словам И. Глайта, который является менеджером кубинских программ от Американского еврейского объединенного комитета и контролирует все иудейские общины на острове, к началу 90-х годов ситуация выглядела следующим образом: «Когда у них было семь человек в комнате, на которых приходилось три Торы, они называли это “Кубинский миньян”». Ирония Глайта понятна и очевидна, ведь по иудейским традициям миньян, то есть кворум, необходимый для совершения богослужения и молитвы, составляет не менее десяти человек.

В сложившейся в 1990-е годы ситуации еврейское сообщество США активно помогало кубинским иудеям не только материально, но и организационно. На Кубу приезжали специалисты, помогавшие в том числе и возрождению непосредственно религиозной традиции. Они помогали в проведении обрядов, свадеб по еврейским канонам и так далее.

Сегодня Куба официально не признает государство Израиль. Разорванные в 1973 году дипломатические отношения продолжают таковыми и оставаться. Несмотря на это, кубинцы имеют возможность через канадское посольство в Гаване делать соответствующие документы для последующей эмиграции в Израиль. С 1995 года около 400 кубинских евреев воспользовались этим правом .

Перемещение евреев с Кубы в Израиль получило название «Операция Сигара». Суть ее заключалась в трехстороннем соглашении между Кубой, Канадой и Израилем, по которому все документационные дела на себя брала канадская сторона. Следует отметить, что, вероятно, именно количество поданных в канадское посольство документов заставило Ф. Кастро появиться на праздновании Ханнуки в синагоге «Бет Шалом» в 1998 году.

В том же 1998 году с визитом на Кубе находился папа римский Иоанн Павел II, который 25 января провел встречу с некатолическими конфессиями на острове. В этой встрече приняли участие и представители иудаизма. Обращаясь к ним папа сказал: «Я также хочу адресовать особое приветствие еврейскому сообществу, представленному здесь. Ваше присутствие – красноречивое выражение братского диалога, нацеленного на лучшее взаимопонимание между евреями и католиками, который, благодаря Второму Ватиканскому Собору, стал еще более широким. С вами мы разделяем общее духовное наследие, уходящее корнями в Священное Писание. Возможно Бог, Создатель и Спаситель, поддерживает наши совместные усилия идти вместе и, поощренные божественным словом, мы можем расти в вере и пылкой любви к нему. Возможно, все это когда-нибудь найдет свое выражение в эффективных действиях на пользу каждого человека».

Сдержанное отношение кубинских властей к своим соотечественникам-иудеям хорошо видно по состоянию старейшей сефардской синагоги Гаваны «Шевет Ахим», которая из-за своего плачевного состояния (фактического разрушения здания, в котором она располагалась) была вынуждена закрыть двери в 1995 году. В результате сегодня, как отмечает Рут Бехар, «единственным свидетельством сефардского наследства на Кубе остается «Центр евреев-сефардов» . Но и этот Центр к началу 2000-х годов пришел в упадок. Весьма показательно, что большую его часть арендовали последователи афрокубинской сантерии, и каждый полдень там «через стенку можно слышать песнопения в честь афрокубинских богов – оришей».

Восстановление иудейской традиции происходит сегодня на Кубе главным образом с помощью зарубежных еврейских пожертвований. Так, в 1995 году была вновь открыта синагога в Сантьяго-де-Куба, в здании которой с 1979 года размещалась танцевальная студия.

В то же время следует отметить, что в 2005 году в еще одной ортодоксальной гаванской синагоге «Адат Израэль» была восстановлена единственная в Гаване миква – ванна для ритуальных омовений в иудейской традиции. При этом до восстановления миквы кубинские евреи, безусловно, соблюдали требование совершения очищающих ритуальных омовений, но совершали их прямо в море под присмотром раввинов. Так как синагога «Адат Израэль» патронируется ортодоксами из Хабад-Любавич, службы здесь проходят ежедневно, а читать Тору и вести службу могут лишь мужчины.

Серьезной на сегодняшний день является проблема с религиозным иудейским образованием на Кубе. При синагогах открыты воскресные школы для желающих ближе познакомиться с еврейской религией, языком и культурой, но официально правительство не позволяет религиозному образованию институализироваться. По мнению некоторых кубинских евреев, власти фрагментарно нарушают Декларацию прав человека, которая провозглашает права родителей на образование для своих детей.

Кубинские евреи крайне обеспокоены и компанией правительства по информированию населения о ситуации вокруг арабо-израильского конфликта. По их мнению правительство дезинформирует граждан о реальном положении вещей, а правдивая информация поступает на остров лишь через приезжающих на Кубу евреев.

Говоря о кубинских евреях, безусловно, следует делать оговорку, что сегодня на Кубе всего около 25 так называемых «чистых» евреев, то есть родившихся от еврейских отца и матери. Но попытки обрести свою этническую и религиозную идентификацию ведутся сегодня в диаспоре крайне активно. Ежегодно организуются так называемые лагеря (Majanot), где евреи со всего острова изучают еврейский (иудейский) образ жизни и традиции своего народа.

Кроме этого, как отмечает Э. Садрас-Рон, религия во многом обеспечила возможность для кубинцев преодолеть политические ограничения на связи с международным сообществом: религиозные миссии как на самой Кубе, так и вне ее – это дверь в международное сообщество .

Подводя итоги, следует отметить, что история и современное положение иудаизма на Кубе говорит о традиционном для этой религии феномене самосохранения даже в самых сложных условиях. Если на первом этапе, до Революции 1959 года, кубинские иудеи еще могли поддерживать связь со своими единоверцами в Латинской Америке и, в первую очередь, в США, то после прихода к власти Ф. Кастро они оказались фактически в полной изоляции. Казалось бы, за более чем тридцать лет (до 1991 года) столь малочисленная диаспора могла полностью раствориться и потерять религиозную самоидентификацию. Но иудаизм в очередной раз продемонстрировал способность к выживанию, поступаясь частностями, но сохраняя свою сущность.

Сегодня, как рассказал автору один из прихожан ортодоксальной синагоги в Старой Гаване, в синагогах собирается от ста до ста двадцати человек – такое количество можно наблюдать в пятничную службу по случаю Шабата. Кубинские синагоги не выглядят бедными: обширные помещения, религиозная утварь, собственная кухня – все это можно наблюдать на острове.

Показательно, что в одной из гаванских синагог автору показали фотографии, на которых вместе с еврейскими лидерами на Кубе запечатлены в приветственном рукопожатии (в здании самой синагоги) нынешний глава Кубы Р. Кастро, а также преемник на президентском посту в Венесуэле Н. Мадуро. Тем самым подчеркивалось уважительное отношение современных левых латиноамериканских лидеров к иудейской религии.

Иудаизм на Кубе, конечно, во многом экзотичен. Но, несмотря на все сложности, еврейская диаспора острова продолжает сохранять традиции предков, развивать еврейскую духовную культуру.