6.1. Роль украинского кризиса в переформатировании мироустройства: взгляд из России

Сегодня мир вступил в длительный период глобальной нестабильности, в котором основной формой существования системы международных отношений становится американская стратегия «управляемого хаоса», а прежние методы реализации внешней политики теряют свою эффективность. Хаос, который в свете событий на Ближнем Востоке и продолжающегося кризиса на Украине США считают «управляемым» и видят в нем новый инструмент «демократизации» мира по-американски, а остальные страны, включая Россию, рассматривают как всеобщее бедствие и надвигающуюся глобальную катастрофу, выступает сегодня, наравне с технологиями «цветных революций», как основной инструмент демонтажа политических режимов, выступающих за многополярность. «Управляемый хаос», охватывающий все большие территории на волне «цветных революций», «арабской весны» и Евромайдана, гомогенизирует структуру традиционных обществ, разрушая общинный уклад и превращая общество в набор «вброшенных в него» индивидуумов, лишенных защиты общины и институтов гражданского общества от любого внешнего деструктивного воздействия. На волне «управляемого хаоса» происходят взлом и разрушение исторически сформировавшихся в регионах систем и механизмов коллективной безопасности, существующих балансов сил. Для системы международных отношений создается глобальная проблема, настолько подрывающая фундаментальные основы миропорядка, что возникает вопрос о самом ее дальнейшем существовании.

Темпы и скорость глобальных изменений непрерывно растут: всего один год потребовался западным политтехнологам для того, чтобы превратить спокойную и процветающую Северную Африку, некоторые страны которой (например, Тунис) по уровню жизни практически ничем не отличались от южных департаментов Франции, в очаг жесточайшей гражданской войны, международного терроризма и радикального исламизма. Теперь такая же участь ждет Украину, ставшую в 2014 г. жертвой государственного переворота.

Устоявшуюся за многие десятилетия систему государственного управления в арабских странах смели «цветные революции», погрузив регион в вооруженный хаос. Технологии «цветных революций», отработанные в Ливии и Сирии, переброшены на Украину, погрузившуюся в гражданскую войну по югославскому или ливийскому сценарию.

Эрозия Вестфальской системы международных отношений ведет к стремительному переформатированию глобальной политической действительности. Тектонические сдвиги в виде анархии и узаконенного хаоса стали предвестниками эры глобальной политической нестабильности. Хаос внутри современной системы международных отношений стал предтечей строительства нового мирового порядка, который будет основан на принципе многополярности.

Основные факторы этого процесса:

• Ялтинско-Потсдамская система международных отношений, оформленная по итогам окончания Второй мировой войны, находится в фазе самораспада. Попытки создать однополярный мир после развала СССР привели к тому, что постепенно создается новый мировой порядок, основанный на принципах многополярности и полицентричности;

• конструирование новой глобальной политической парадигмы происходит на фоне хаоса внутри существующей системы международных отношений.

В первую очередь это вызвано неспособностью национальных политических элит выявлять и устойчиво противостоять внедрению технологий «цветных революций» и «управляемого хаоса» в свое суверенное политическое пространство. Мы можем наблюдать за развитием глобальной политической дихотомии, которая основана на делении складывающейся системы международных отношений на два взаимоисключающих процесса, которые парадоксальным образом и формируют новый мировой порядок. С одной стороны, происходит упорядочивание новой глобальной политической парадигмы, основанной на принципе многополярности в системе международных отношений, с другой стороны, некоторые крупные акторы способствуют сохранению анархичности с использованием технологий «управляемого хаоса», которые помогают устранять политические режимы, не соответствующие параметрам нового мирового порядка.

В этом контексте украинский кризис приближает окончательное оформление нового мирового порядка. Именно ситуация на Украине в очередной раз выявила новые проблемы и углубила уже существующие противоречия. Интеграционные процессы как на Востоке, так и на Западе получили новый мощный импульс для своего развития. США с особым рвением продолжают укреплять свое взаимодействие со странами Европы и союзниками в Тихоокеанском регионе, в то время как Российская Федерация старается интенсифицировать интеграционные процессы на пространствах своих традиционных (евразийское пространство) и конъюнктурно-стратегических (азиатское пространство) интересов.

Особое внимание следует уделить БРИКС. Россия способствует превращению данной организации из «инвестиционной аббревиатуры» в союз реформаторов международных отношений, который может стать основой для создания новой системы глобального управления. БРИКС как один из инструментов конструирования нового мирового порядка и нового иерархичного политического пространства мирового масштаба только подчеркивает происходящий процесс переформатирования глобальной политической парадигмы.

Восточные и западные векторы во внешнеполитической стратегии России сталкиваются с новыми вызовами и требуют формирования новых подходов для их эффективной реализации в формирующемся геополитическом контексте. Оказавшись на пороге строительства новой системы международных отношений, Москва вынуждена решать стратегические задачи, которые при отсутствии эффективных решений могут превратиться в серьезные проблемы. Сохранение паритетного баланса сил и партнерского равенства в укрепляющемся российско-китайском союзе, сохранение роли безоговорочного лидера в евразийском интеграционном процессе, дальнейшее ухудшение отношений со своими американскими и европейскими партнерами, поиск новых форм партнерства для минимизации международной изоляции в свете санкций со стороны Запада – вот неполный перечень проблем, с которыми Российская Федерация вступает в эру нового мироустройства.

Процесс трансформации системы международных отношений начался еще в 1990-х гг. и продолжается до сих пор. События в Югославии, Ираке, Афганистане, Ливии и Сирии являлись фазами этой трансформации, однако мало кто мог предположить, что именно украинский кризис станет предвестником эры нового мирового порядка. События на Украине в 2014 г. стали апогеем нагнетания политической напряженности, инициированной США.

Новая эра в российско-американских отношениях, оформленная в результате кризиса на Украине, перешла в последнюю стадию своего оформления еще в 2011 г., когда В.В. Путин объявил о решении выдвинуть свою кандидатуру на президентские выборы. Широкие разногласия по поводу событий в арабском мире, в частности полярные позиции по сирийской проблеме, предоставление политического убежища Эдварду Сноудену, постоянная критика внутренней политики Российской Федерации со стороны Вашингтона стали последними предпосылками нового конфронтационного этапа в российско-американских отношениях.

Реакция российского руководства на украинские события стала неожиданной для американской политической элиты. Воссоединение Крыма с Россией заставило американский истеблишмент воспринимать Российскую Федерацию в качестве значительной угрозы их глобальной гегемонии, так как, согласно доктринальным политическим подходам США, угроза национальным интересам государства приравнивается к угрозе национальной безопасности.

Крымский референдум соответствовал всем нормам международного права и имел намного больше оснований считаться легитимным по сравнению с косовским инцидентом. Однако практика двойных стандартов является эффективным механизмом манипуляции мировым общественным мнением со стороны США, когда очевидные параллели между Крымом и Косово игнорируются на основании того, что Косово – это особый случай.

Цикл из сменяющих друг друга больших ожиданий и глубоких разочарований действительно подошел к концу. Отсутствие факторов, которые могли бы направить отношения России и США в конструктивное русло, говорит о том, что еще одним параметром нового мирового порядка будет постоянная конфронтация, которая при неблагоприятной политической конъюнктуре может трансформироваться в новую холодную войну. Это происходит с подачи США, вынуждающих Европейский союз предпринимать деструктивные шаги по отношению к Российской Федерации. Президент США Барак Обама заявил, что поддержка эскалации конфликта на юго-востоке Украины Москвой может заставить Белый дом предпринять ряд шагов экономического и дипломатического характера, которые негативно повлияют как на экономику Российской Федерации, так и на ее статус на международной арене. Пакет санкций против России, подготовленный США и одобренный Европейским союзом под нажимом Вашингтона, стал только первой фазой конфронтации. Б. Обама заявил о якобы успехе предпринятых мер в отношении Москвы. Однако способность стран Запада формировать мировое общественное мнение не помогла изолировать Россию, несмотря на все усилия американского руководства.

Скепсис по поводу возможностей Вашингтона сдержать или изолировать Москву очевиден. Современные международные отношения радикально отличаются от биполярного мира времен холодной войны. Геополитическая конкуренция наших дней усложняется усиливающейся взаимозависимостью и глобальными проблемами, решение которых может быть достигнуто только благодаря коллективным усилиям основных мировых акторов. Модель автаркии, предполагающая закрытую экономику и полный экономический суверенитет, в современном мире недееспособна и неэффективна, особенно когда речь идет о такой мировой державе, как Российская Федерация. Мировая экономика, в которую интегрируются основные центры силы многополярного мира, просто не позволит США изолировать Россию.

Некоторые отечественные и западные политологи называют данный период в российско-американских отношениях новой холодной войной. Уровень враждебности и напряженности действительно очень высок, однако есть четыре фактора, которые в значительной степени показывают принципиальную разницу между классической холодной войной и ее современной модификацией:

• ситуация относительно ядерного оружия (ОМУ) и неэффективности режима его нераспространения. Фундаментальной составляющей холодной войны являлось взаимное ядерное сдерживание, при котором любая эскалация конфликта могла привести к необратимым последствиям для человечества. На настоящем этапе подобный уровень напряженности маловероятен. Однако сохранение стабильных и предсказуемых сценариев, исключающих ядерный конфликт, вовсе не исключает возможность реальной конфронтации с применением военной силы. Увеличение военной мощи как с одной, так и с другой стороны является обоюдным сигналом готовности отстаивания своих национальных интересов, в том числе и неполитическими средствами. Ярким примером может послужить развертывание дополнительных сил воинского контингента НАТО на территории восточноевропейских и прибалтийских государств, увеличение численности группировки кораблей Североатлантического альянса в акватории Черного моря, создание отечественных военно-морских баз в Арктике и увеличение концентрации группировки российских военных сил на Крымском полуострове и т. д.;

• всемирная экономическая взаимозависимость, в условиях которой слишком резкие и необратимые действия Запада и России могут нанести непоправимый ущерб их экономикам. К примеру, энергетическая зависимость Европы от российских углеводородов актуальна в той же степени, что и зависимость экономики Российской Федерации от экспорта энергоресурсов;

• многочисленные проблемы глобальной безопасности. Афганистан, Пакистан, Иран, Северная Корея, Ближний Восток, где усиливается ИГИЛ, являются очагами нестабильности, которые не могут быть урегулированы без участия или согласия Российской Федерации;

• Китай, который является лидером среди экономик восходящих мировых лидеров. Экономическая мощь КНР и готовность жестко отстаивать свои национальные интересы лишний раз подчеркивает, что существование биполярного мира или однополярного мира уже невозможно. Полицентричность и многополярность стали базовыми параметрами нового мирового порядка.

Украинский кризис является одним из последних звеньев в трансформации международной политической системы. Значение и роль событий на Украине, а также представления о них в России рассматриваются сквозь призму череды конфликтов и «цветных революций», которые прокатились по территории постсоветских государств и стран Ближнего Востока и Северной Африки. В этой цепочке украинский кризис стал пиком нарастания напряженности в отношениях Востока и Запада за последние 20 лет.

Новая «большая игра» включает в себя следующие базовые элементы:

• сохранение и укрепление максимальной независимости в условиях усиливающихся глобализационных процессов является залогом поддержания статуса глобального игрока в новом формирующемся мировом порядке;

• укрепление собственных позиций через создание политических и экономических коалиций также в значительной степени закрепляет за основными государственными акторами роль ведущих держав на мировой арене.

Ярким примером может послужить конкуренция масштабных интеграционных проектов России и Европейского союза, Большого Востока и глобального Запада. Также в качестве примера можно привести Украину, где восточное партнерство Брюсселя и евразийский интеграционный проект под эгидой Российской Федерации вступили в соперничество за украинский рынок сбыта и политическую ориентацию Киева.

Поводом для начала украинского кризиса в ноябре 2013 г. стал как раз вопрос выбора украинской элитой интеграционного пути развития. Однако на самом деле на Украине был разыгран очередной политтехнологический сценарий с применением технологий «цветных революций» и «управляемого хаоса».

Технология «цветных революций» необходима для достижения одновременно нескольких целей:

• смены политических режимов, неугодных для автора технологий. Захват власти может произойти и насильственным, и ненасильственным путем в зависимости от характера политического режима и его популярности в обществе;

• создания ситуации хаоса в стране для дестабилизации политической ситуации;

• установления угодного для инициаторов проекта политического режима в стране.

Таким образом, «цветные революции» имеют в своем фундаменте англосаксонскую модель построения демократического общества путем насильственного насаждения нового режима.

Основные разработчики технологии «цветных революций» – США, их след остается везде, где происходят революционные события. США готовы «огнем и мечом» нести демократию в любую точку мира независимо от того, хотят страны или нет, чтобы у них были «демократические свобода и равенство». При этом с точки зрения анализа ключевых решений американского руководства во второй половине XX в., продиктованных прежде всего финансовыми и экономическими (сырьевыми) устремлениями англо-американского капитала, имеются основания рассматривать США не как национальное государство, а в качестве кластера – зоны деятельности ТНК и финансово-информационных структур. Согласно инновационным подходам к анализу мировой политики и экономики, продвигаемым, в частности, А.И. Фурсовым и Е.Г. Пономаревой, современные западные глобальные акторы – не государства, а устойчивые сетевые структуры. Таким образом, еще одним параметром нового мирового порядка являются движущие силы, формирующие новую систему мировой политики, основанную не на иерархической модели взаимоотношений между политическими акторами, а на сетецентричном принципе.

«Цветные революции» можно теоретически отнести к «мягкой силе». Авторы и исполнители технологий «цветных революций» не посылают в страны армии и тяжелое вооружение, они меняют политические режимы несиловыми методами. Смена политических режимов выглядит как внутренний порыв гражданского общества в государстве. Этот порыв вызван недовольством властью и социальными нормами, а также желанием самих людей жить в демократическом мире с сопутствующими атрибутами в виде равенства, свободы и прав человека.

Но на самом деле все это лишь удобная легенда прикрытия. «Цветные революции» – это не «мягкая сила», это лишь маскировка под несиловые механизмы реализации внешней политики США. Неизвестно, что пагубнее окажется для общества и государства: вооруженный конфликт в Афганистане или хаос, созданный «цветными революциями» на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а теперь и на Украине.

В отличие от классических государственных переворотов, предполагающих, как правило, силовой захват власти, современные технологии «цветных революций» базируются на так называемых ненасильственных методах сопротивления.

Согласно идеологу современных переворотов Дж. Шарпу (по его методикам готовились и осуществлялись политические перевороты в Белграде (2000), Тбилиси (2003–2004), Киеве (2004), Бишкеке (2005), Ереване (2004, 2007), Баку (2005), Тунисе и Египте (2011), на Украине (2013–2014)), ненасильственное сопротивление выражается в отказе от сотрудничества его участников с действующим правительством, то есть намеренном ограничении, приостановке или прекращении социального, экономического или политического сотрудничества с органами государственной власти.

Общий сценарий «цветных революций» выглядит так:

первый этап: формирование нестабильной обстановки, предхаосного состояния в стране, где будет проводиться «цветная революция», через организацию протестного политического движения. Подготовка активистов занимает достаточно длительный промежуток времени и проходит в специализированных учреждениях США;

второй этап: вброс в СМИ информации, которая помогает в глазах собственного населения оправдать действия американского правительства и осветить события, происходящие в государстве – объекте манипулирования;

третий этап: создание прецедента, который поможет вынести на улицы больших городов народное недовольство или волнение. Таким прецедентом может стать любое событие, которое можно будет обыграть в СМИ и которое вызовет общественный резонанс;

четвертый этап: вовлечение все большего количества населения в революционные события. Здесь особую роль играют интернет-ресурсы, социальные сети, которые быстро распространяют информацию, а также легко позволяют активистам и участникам связываться друг с другом;

пятый этап: выдвижение требований толпы к законному правительству, которое либо заведомо эти требования выполнить не может, либо их выполнение приведет к необратимым последствиям свержения правительства. Сначала действия бескровные, потому что опасно вступать в открытую силовую конфронтацию с внутренними войсками и военными структурами законного правительства. Но контролировать агрессивно настроенных активистов все сложнее, и они в порыве ярости начинают совершать нападения на защитников власти. С этого момента в стране начинается хаос, который также становится предметом манипуляции со стороны организаторов «цветных революций».

Создать подобную поэтапную схему помог анализ происшедших революций на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Сценарий украинских событий 2013 г. также мало отличается от этой схемы. Была применена теория «управляемого хаоса», которая сработала в Египте, Ливии и могла бы сработать в Сирии.

Опыт украинских событий подводит представителей экспертного сообщества к выводу, что сценарий, запущенный американцами на Украине, призван решить главную геостратегическую, политико-экономическую и военную задачу – устранение России как окрепшего и независимого игрока в условиях становления нового мирового порядка. При этом очевидно, что западные специалисты увязывают два параллельных канала – подрывную деятельность, направленную на дестабилизацию ситуации изнутри, с одновременной целенаправленной работой по втягиванию России в глобальную конфронтацию с НАТО.

При этом технологии «цветных революций», призванные хаотизировать пространство суверенного государства, ныне перекроенного по лекалам американской демократии на экспорт, выступают стандартным средством достижения главной задачи в «большой игре».

Однако алгоритм развития событий на Украине и действия России, умело противопоставившей свои инструменты реагирования американским технологиям, свидетельствуют, что процесс трансформации глобальной политической парадигмы непредсказуем. С этой оценкой согласен президент Российской Федерации В.В. Путин: «Кстати, наши коллеги в свое время пытались как-то управлять этими процессами, использовать региональные конфликты, конструировать “цветные революции” в своих интересах, но джинн вырвался из бутылки. Что с ним делать, похоже, не понимают и сами авторы теории управляемого хаоса. В их рядах разброд и шатание».

Воссоединение Крыма с Россией и события в Новороссии являются доказательством того, что американские политтехнологи не могут просчитать все последствия применения своих инструментов «мягкой силы». При этом технологии «цветных революций» и «управляемого хаоса» могут оказаться и во внешнеполитическом арсенале соперников США, которые будут явно не готовы к такому сценарию развития событий.

Политическая сила, которая сможет катализировать протест в американском обществе, будет способна реализовать множество политтехнологичных сценариев, начиная от частичной фрагментации североамериканского государства и заканчивая смещением неугодного президента и всего американского руководства. Эффективности реализации тех же технологий, которые сами Соединенные Штаты Америки используют по всему миру против своих геополитических оппонентов, благоприятствует вполне удобная социальная среда – крайне противоречивое общество с огромным количеством внутренних проблем. Эффективная реализация этих сценариев более фатальна для американского государства, нежели, например, для Российской Федерации, где существует многовековая традиция совместного проживания огромного количества этнических, культурных и социальных групп. Американское общество в этом смысле дискретно, разрозненно, противоречиво, поэтому процессы, происходящие в этом обществе, могут быть катализированы извне и использованы для симметричного ответа против американского государства, которое ведет деструктивную политику по всему миру, приводящую к огромному количеству жертв. Центробежные процессы могут стать актуальной проблемой для американского политического истеблишмента при активизации деятельности групп влияния, которые не согласны с политикой Белого дома как внутри страны, так и за ее пределами. Инциденты в Фергюсоне и Сент-Луисе являются наглядным подтверждением этого тезиса. При этом финансирование и координация данных сил может осуществляться как внутренними, так и зарубежными заказчиками.

С учетом изложенного Российской Федерации крайне важно разработать стратегию российского влияния в сфере так называемого гуманитарного сотрудничества, в которой необходимо учитывать контекст нового мирового порядка.

 

6.2. Украинский кризис в зеркале американской внешнеполитической стратегии

Динамика развития мировой политической конъюнктуры приводит к смене силовых методов более тонкими технологиями демонтажа политических режимов, которые включают в себя целый спектр «мягкосилового» воздействия и до сих пор не встречали эффективного сопротивления. Одним из главных исключений является Российская Федерация (в 2011–2012 гг. после выборов президента и депутатов Государственной Думы в России была предпринята попытка использовать протестное движение в качестве плацдарма для организации «цветной революции», однако фактически так называемое «белоленточное» движение не возымело успеха, так как не получило должного импульса).

В этом контексте Украина является не конечным пунктом реализации данной стратегии, а лишь очередным этапом в глобальной атаке, где основной целью для удара американских проектировщиков должна стать Россия.

В основу сценария революции на Украине, как ранее в Египте и Ливии, была положена североамериканская идея экспорта демократии, а также «демократических» институтов и ценностей, что дает повод предполагать прямую иностранную интервенцию по ливийскому сценарию.

На Украине, как и в Ливии, можно наблюдать активное вовлечение в конфликт частных военных компаний (ЧВК) из Западной Европы и США, о чем свидетельствует убийство в мае 2012 г. в г. Бенгази главы французской военной компании Secopex. Что касается участия ЧВК в конфликте на Украине, то, по словам начальника Генерального штаба Вооруженных сил России Валерия Герасимова, у Министерства обороны РФ имеются доказательства участия в конфликте на юго-востоке ЧВК из США, таких как Black-water и Greystone.

Государственный переворот в феврале 2014 г. по египетскому сценарию (когда в обход конституционных норм президент и его администрация были силой отстранены от своих должностей) способствовал приходу к власти в Киеве неонацистов и русофобов, на которых сделал ставку Запад.

И вот именно на таком фоне Украина, США и Канада в ходе голосования в ООН 22 ноября 2014 г. высказались против принятой большинством голосов резолюции по борьбе с героизацией нацизма, расовой дискриминацией и ксенофобией. За документ, который представила Россия, проголосовали 115 государств из 193 членов. Это очень показательная позиция, особенно с учетом ставки американцев, сделанной в действующем проекте хаотизации Украины на откровенно экстремистские, фашистские группы. Синхронно (как по команде) глава Литвы Даля Грибаускайте назвала Россию «террористическим государством», что сложно комментировать на уровне здравой логики и можно условно квалифицировать как провокацию или попытку «объявить войну» России, очевидно, по наущению США и прикрываясь натовским щитом.

Стоит отметить, что поддержка со стороны США и их западных союзников крайне радикальных групп на Украине является не единичным случаем в истории, когда методами военной, информационной и экономической подпитки оппозиции Запад пытается решить свои политические задачи. Хаотизация внутриполитической ситуации в странах мира, в которых заинтересован Вашингтон, является частью внешнеполитической стратегии США.

Итальянский исследователь Г. Препарата пишет по этому поводу, что возвышение Германии на рубеже XIX–XX вв. являлось вызовом могущественной Британской империи, сближение России и Германии означало бы крах британской гегемонии. Чтобы не допустить подобного в будущем, английская правящая элита разработала план внедрения в Россию и Германию конфликтных режимов.

Летом 1924 г. на Лондонской конференции был принят проект, известный как План Дауэса. Он предусматривал снижение вдвое выплаты репараций и решал вопрос об источниках их покрытия. Однако главной задачей было обеспечение благоприятных условий для американских инвестиций, что было возможно только при стабилизации немецкой марки. Для этого план предусматривал предоставление Германии крупного займа на сумму 200 млн долларов, половина из которых приходилась на банкирский дом Моргана. При этом англо-американские банки устанавливали контроль не только за переводом германских платежей, но и за бюджетом, системой денежного обращения и в значительной мере за системой кредита страны. К августу 1924 г. старую немецкую марку заменили новой, финансовое положение Германии стабилизировалось, и, как писал исследователь Г. Препарата, Веймарская республика была подготовлена к «самой живописной экономической помощи за всю историю, за которой последует самая горькая жатва в мировой истории» – «в финансовые жилы Германии неудержимым потоком хлынула американская кровь».

Существует еще немало аргументированных свидетельств, в том числе западных историков, самого деятельного участия англо-американского истеблишмента (У. Черчилль, М. Норман, Я. Шахт, Дж. П. Морган и др.) в создании проекта «Гитлер» («Третий рейх») и развязывании Второй мировой войны.

Американские стратеги предусмотрели варианты постоянной дестабилизации и хаотизации политической системы и общества, преследуя цель как минимум создания у границ России очага постоянной напряженности. Это умело используется западниками в глобальной игре без правил в качестве разменной монеты для американских операций, за которыми кроются более насущные и прагматичные для США причины, в основном финансово-экономического характера.

С помощью расшатывания ситуации на Украине Запад пытается решить сразу несколько задач: перекинуть зону нестабильности через границу России, вытолкнуть Россию из Черного моря, создать рядом с Россией абсолютно антирусское государство. Совсем недавно развитие подобного сценария можно было наблюдать на примере реализации стратегии хаотизации для свержения власти в Ливии и при попытке дестабилизации военно-политической ситуации в Сирии.

Критика российским руководством недемократической смены власти в Киеве расценивалась в США и Европе как способ помешать волеизъявлению украинского народа и, соответственно, стала поводом для обострения отношений, которые приблизились к точке невозврата после воссоединения Крыма с Россией. С приходом к власти на Украине прозападных сил США и их западноевропейские союзники попытались разрешить свои стратегические задачи в регионе следующим образом:

1) обеспечить максимально длительное нахождение у власти на Украине воинствующих проамериканских сил, которые смогли бы способствовать продолжению эскалации конфликта на юго-востоке страны с целью полноценного втягивания в конфликт Российской Федерации;

2) создать образ России как врага номер один для Украины, используя информационно-пропагандисткие ресурсы, включая дозированную подачу информации по телевидению, в печатных изданиях, СМИ;

3) подготовить почву для экономической экспансии на Украину через оформление официального ассоциативного участия государства в Европейском союзе.

Воссоединение Крыма с Россией и ухудшение ситуации на юго-востоке Украины стали поводом для политического, информационного и экономического давления на Россию со стороны западного сообщества во главе с США.

При этом «мягкосиловое» давление посредством ввода санкций и ограничений использовались США и их союзниками достаточно часто. К примеру, в 1990-е гг. США применяли санкции против Ирака, фактически запретив ему торговлю любыми товарами, кроме медикаментов и нефти. В недавнем прошлом произошло ужесточение санкций в отношении Ирана и Ливии: они стали носить не только торгово-финансовый, но и политический характер. Опираясь на собственную финансовую и военно-политическую мощь, а также на поддержку своих союзников по Североатлантическому альянсу, США активно проводят политику санкционных ограничений, пользуясь тем, что противостоять подобным мерам в современном мире способно лишь очень ограниченное число государств.

Начиная с марта 2014 г. США и их западные союзники ввели ряд санкций против руководства Российской Федерации, включая министра обороны С. Шойгу, вице-премьера Д. Рогозина, председателя Совета Федерации В. Матвиенко. Санкционному давлению подверглись такие компании, как Сбербанк, «Газпробанк», «Роснефть», «Новатэк», а также ряд военных корпораций и организаций Крымского полуострова.

Ответом России на западные санкции стало введение эмбарго на импорт товаров из ряда стран Европы, что объективно соответствовало сложившимся реалиям. Этот шаг был вынужденной мерой и поставил европейских производителей в крайне непростое положение, а власти Евросоюза призвал задуматься по поводу принимаемых ими решений в отношении Российской Федерации. Прежде всего эмбарго коснулось европейских продовольственных производителей, для которых во многом российский рынок является приоритетным. Европейским государствам, включая страны Балтии, Польшу, Германию, Францию, Норвегию, Грецию, Италию, было запрещено экспортировать в Россию мясную и молочную продукцию, фрукты, овощи и рыбу, что привело к протестам фермеров и предпринимателей в государствах ЕС.

Кроме санкционных ограничений Россия подверглась серьезной информационной атаке со стороны представителей властных структур США и Европы. В зарубежных СМИ ежедневно можно слышать дискредитационные и откровенно циничные заявления в адрес Российской Федерации, в том числе со стороны представителей Госдепартамента США в лице Дж. Псаки и М. Харф.

Неоднократно представители Госдепа США, используя пресс-конференции (театрализованное шоу), выступали с обвинениями в адрес России, не имея фактического обоснования своих доводов. Показательным явилось высказывание Дж. Псаки по поводу украинских беженцев, которых она назвала «простыми туристами». М. Харф неоднократно заявляла о том, что со стороны России ведется систематический обстрел украинской территории, а регулярные войска Российской Федерации принимают активное участие в поддержке ополченцев.

Наиболее красноречивым в данном контексте стало заявление Барака Обамы на заседании Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 2014 г., когда американский президент сравнил Россию по уровню угроз с лихорадкой Эбола и международным терроризмом. В ответ на искажение информации относительно так называемой российской агрессии в Европе министр иностранных дел России С. Лавров заявил, что «мы удостоились второго места в качестве угрозы международному миру и безопасности. На первом – лихорадка, вызванная вирусом Эбола, на втором, как выразился президент Б. Обама, “российская агрессия в Европе”, и на третьем уже – ИГИЛ, “Аль-Каида” и прочие террористы, которые сейчас хозяйничают на Ближнем Востоке, прежде всего в тех странах, в которые США осуществляли интервенцию незаконную, в нарушение международного права».

Риторика Б. Обамы повторилась и на саммите G20, проходившем в ноябре 2014 г. в Брисбене, где в очередной раз американский президент сравнил Россию по уровню угроз с лихорадкой Эбола: «Мы возглавляем мировое сообщество в борьбе с лихорадкой Эбола в Западной Африке и противодействии агрессии России на Украине, что является угрозой для мира. В этом мы убедились после ужасной катастрофы MH17».

Используя информацию как оружие, США пытаются убедить мировое сообщество в том, что именно Россия является дестабилизирующей единицей в системе глобальной и региональной безопасности. На примере украинского кризиса четко прослеживаются издержки и фобии западного сообщества времен холодной войны, которая, как показала практика, не закончилась.

Важно отметить, что для достижения своих интересов США не только направляют информационные потоки в нужном направлении, но и искажают их. Реальные факты в США и Евросоюзе по поводу эскалации ситуации на юго-востоке Украины либо замалчиваются в СМИ, либо транслируются с серьезными цензурными доработками. К примеру, в западных СМИ скрывается постоянно или намеренно занижается статистика о реальных жертвах среди мирного населения, а также информация о преступных действиях со стороны украинской армии, обстреливающей жилые кварталы крупных населенных пунктов и инфраструктурные объекты тяжелой артиллерией.

Наиболее ярким примером манипулирования информацией стала ситуация вокруг авиакатастрофы «Боинга» «Малазийских авиалиний» на территории Донецкой Народной Республики, когда в падении самолета бездоказательно была обвинена Россия. Однако последовательность и конструктивность политики российского руководства позволила снять обвинения с России, поставить западное сообщество в тупик. На этом примере можно проследить, как огромный информационный поток относительно виновности России сменился информационным вакуумом, когда не удалось представить реальные доказательства, которые сумели бы заставить Россию взять ответственность за трагедию.

Наряду с кризисной ситуацией на Украине США пытаются вернуть контроль над Ближним Востоком и развить успех на сирийском направлении. Инициатива Вашингтона относительно борьбы с так называемым Исламским государством в обход решения Совета Безопасности ООН или принципиального согласия руководства Сирии или Ирака вполне укладывается в стратегию США, реализацию которой ранее можно было наблюдать в Югославии, Ираке и Ливии. На современном этапе действия ИГИЛ являются обоснованием военной политики США на Ближнем Востоке. Американскому руководству не удалось сменить неугодное руководство в Сирии методами ливийского сценария, когда ставка на радикальную оппозицию, бросившую вызов президенту Б. Асаду, не дала должного результата. Теперь США пытаются ввергнуть Сирию в хаос с целью смены руководства, проводя военную операцию против тех, кого они недавно поддерживали.

«Американцы в своей реальной политике сотрудничают с теми самыми террористическими, экстремистскими силами, против которых они декларативно и официально борются. И опасность для всего мира заключается в том, что американцы ставят для себя конкретную цель, и ради этой цели они готовы погрузить в управляемый хаос целые регионы».

Последовательная реализация военно-политической стратегии Соединенных Штатов (в том числе на Украине) заключается в желании Вашингтона сохранить ускользающую гегемонию в мире и тотальный контроль над отдельными странами и регионами с очевидными для США экономическими дивидендами. В ситуации с Украиной камнем преткновения для реализации планов Вашингтона стала Россия. Используя экономическую зависимость России от цен на энергоресурсы, США намеренно занижают цены на нефть, распечатывая собственные резервы и заставляя увеличить добычу их союзников на Ближнем Востоке. Подобный сценарий можно было наблюдать накануне распада СССР, когда в период дефицита бюджета государства цена на нефть была искусственно занижена в пять раз.

В современных условиях с помощью экономического давления на Россию Вашингтон пытается решить сразу две задачи: заставить российское руководство сменить риторику внешней политики и создать внутри России почву для социально-экономического недовольства с целью дестабилизации государства.

Украина превратилась в удобную сцену для генеральной репетиции спектакля, основная цель которого – Россия. Украинский кризис в современных реалиях должен стать сигналом для России. Сейчас можно наблюдать, как демонстрируются возможности для организации «цветной революции» в Гонконге, где под видом требования экономических реформ китайскому руководству дают четко понять, что существует плодородная почва для дестабилизации политической обстановки.

В этом контексте важно отметить, что выработка противодействия «цветным революциям», информационным и санкционным манипуляциям является одним из приоритетов обеспечения национальной безопасности Российской Федерации.

В связи с обострением проблемы «цветных революций» Российской Федерации целесообразно внести в Закон «О безопасности», Стратегию национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. и в Военную доктрину изменения, где будет дано определение «цветных революций», будут изложены основные методы и средства их реализации, а также предложены инструменты противодействия им.

На современном этапе в российском экспертном сообществе уже вырабатываются способы пресечения реализации так называемого экспорта демократии. Эти способы можно условно разделить на три группы: финансово-экономические, социальные и информационные.

К финансово-экономическим методам можно отнести необходимость перекрытия каналов финансирования из-за рубежа протестного движения, которое может стать плодотворной почвой для организации действий, подобных украинским.

Важно также понимать причины социального напряжения в обществе и вовремя предпринимать превентивные меры для нивелирования их конфликтного потенциала, используя финансовые инструменты, развивая программы патриотического воспитания и формирования положительного и прогрессивного образа России внутри российского общества.

События в Грузии в 2008 г., кризис на Украине в 2013–2014 гг. отчетливо показали, что мощнейшим оружием в современной глобальной политике является информация. Крайне необходимо уметь управлять информационными потоками и при необходимости быть в состоянии противостоять информационным атакам.

До сих пор очевиден технологический диспаритет медиа-арсеналов не в пользу России. Это красноречиво продемонстрировал пример информационной войны вокруг событий в Южной Осетии в августе 2008 г. Кроме того, не большую эффективность показали и привлекавшиеся по госзаказу иностранные пиар-агентства, в частности компания «Кетчум», с которой Администрация Президента России в 2006 г. подписала контракт с целью обеспечения положительного информационного фона в период российского председательства в «Группе восьми» в 2006 г.

Необходимо прибегать к активному расширению российского присутствия в информационном и сетевом пространствах, осуществляя систематическое лоббирование интересов России через руководство зарубежных СМИ, а также на рабочем уровне через журналистов, общественных активистов и блогеров, действуя точечно, словно разбрасывая сеть.

Исходя из оценки причин украинской драмы, можно заключить, что украинский кризис был хорошо спланированной акцией, которая готовилась долгие годы методами постепенной подмены ценностей, культивации антироссийских настроений и переориентирования сознания населения (путем постепенного форматирования поколений через учебники истории для школ и вузов). Если сценарий «оранжевой революции» в 2004 г. не был реализован в полной мере, то в 2013–2014 гг. был достигнут большой эффект. Реальным результатом революции стали раскол государства, гражданская война, глубочайший экономический и социальный кризис.

Трагедия на Украине является ярким примером реализации американской внешнеполитической стратегии, цель которой в данном конкретном случае – разрыв этнических, социокультурных, экономических связей русских и украинцев через искажение истории, подмену ценностей и воспитание на Украине поколений русофобски настроенной молодежи. Важность развития подобного сценария в 1994 г. описал З. Бжезинский: «Россия может быть либо империей, либо демократией, но не тем и другим одновременно… Без Украины Россия перестает быть империей, с Украиной же, подкупленной, а затем и подчиненной, Россия автоматически превращается в империю».

Для адекватного ответа на стоящие перед Россией вызовы представляется необходимым ускоренное формирование и практическое применение системных потенциалов «мягкой силы» во внешней политике России, в том числе посредством подготовки концепции «мягкой силы» Российской Федерации; стратегии обеспечения национальной культурной безопасности Российской Федерации, стратегии информационной безопасности России в условиях информационных и психологических войн, технологий противодействия сетевым формам терроризма и сетевым (твиттерным) механизмам конфликтной мобилизации; необходимы исследование зарубежных политтехнологий, реализуемых (планируемых) по периметру границ России, и разработка конкретных предложений по противодействию цветным революциям в Российской Федерации и на пространстве СНГ.