Криста.

Открыв глаза, я отчаянно захотела обратно под полог спасительной и такой уютной темноты. Неприятное чувство овладело мной в этом помещении. А, собственно, где я? Беглый осмотр обстановки, навёл на мысль о больничной палате. Больница. А следом пришли воспоминания. Мучительные, болезненные, убийственные. Я не умерла, но рада этому не была. Произошедший ужас впитался в кровь, образы перед глазами грозили лишить остатков рассудка. Меня снова изнасиловали. И никогда мне этого не забыть, не отмыться от грязи, проникшей в душу. А ещё я убила человека. Пусть я и считала Оливию последней тварью, но это не отменяет факта её принадлежности к роду человеческому. В мыслях можно сколько угодно желать кому-то зла и считать, что да, убила бы с радостью, но на деле… На деле это Ад.

Почему я здесь? Почему я до сих пор жива? Неужели после всего я не заслужила покоя? Больше всего на свете мне хотелось исчезнуть, раствориться в пространстве, не быть. Слишком страшна реальность, а у меня больше нет сил для борьбы. Я совершенно опустошена.

Бежать. Бежать от сюда, спрятаться ото всех. Необдуманный порыв души, без вложения разума. Выдернув катетер, я встала на ноги, не успела дойти до двери, как в палату заглянула молоденькая девушка. Наверное, что-то не понравилось ей в моем внешнем виде, потому как она сразу позвала кого-то.

— Мисс, вам надо лечь, — обратилась она ко мне.

— Я хочу уйти, — прошептала я в ответ, делая шаг, чтобы обойти её.

В следующее мгновение, в палату вошли люди. Ещё одна женщина и мужчина. Они что-то говорили мне и стали приближаться. Увидев это, я отчаянно шарахнулась в сторону. Мужчина! Меня накрыл неконтролируемый ужас. Нужно спасаться, бежать от него подальше. Мужчины — это боль, страх, унижение, смерть. В прошлый раз пройдя через боль и насилие, я не чувствовала такой обречённости. Да, я пыталась покончить с собой, замыкалась в себе, но при всём этом во мне была некая искра. Что-то, что не давало мне сломаться окончательно, смириться и принять кошмар вокруг. И я сопротивлялась изо всех сил, стараясь сохранить хоть немножко себя. Сдохнуть, но не покориться, отгородиться от реальности, чтобы не сойти с ума. Но сейчас… Сейчас ничего этого не осталось. От меня ничего не осталось. Я была не готова к случившемуся, слишком истощена морально и эмоционально. И не выдержала. Поэтому сейчас, скатившись в банальную истерику, я молила не трогать меня.

Но моим палачам не было дела до моего лепета, до моих просьб не подходить. Меня схватили и потащили к кровати. Несколько пар рук держали меня. Потом я услышала мужской голос, который произнёс «держите её». И это перекликнулось с голосом из воспоминаний. И я заорала изо всех сил. Что-то кольнуло в районе плеча и сознание стало затуманиваться, уплывать. Последнее, что я помню, это женский голос, говорящий мне что-то ласковое, успокаивающее.

* * *

Я проснулась резко, будто от толчка. В этот раз воспоминания пришли быстро. Резко сев я осмотрелась и замерла, увидев в кресле напротив Лию. Что она тут делает? Мне с ней расстались не самым лучшим образом. Но сейчас это было не важно. Она была лицом из прошлого, где не было ужаса и отчаяния, где я была личностью. Лицом из счастливых времён.

— Здравствуй, Криста, — улыбнулась она, несколько неуверенно.

— Лия? — похоже я всё же сорвала голос, он был тихим и хриплым. В горле неприятно саднило. — Что ты тут делаешь?

— Жду, когда ты проснёшься. Как ты? — с искренним участием поинтересовалась девушка.

И это участие стало последней каплей. Я разревелась, взвыла в голос. Между всхлипами я бездумно рассказывала ей всё. Всё что накипело, потоком слов и слёз вываливая на неё свою боль и отчаяние. И она слушала. Села ко мне на постель и гладила по голове как ребёнка. Когда истерика утихла, мне стало стыдно за своё поведение.

— Извини, — шмыгнула я носом.

— Ничего.

— Так как ты оказалась тут?

Тут уже настала моя очередь слушать. Слушать и удивляться. Оказалось, своим нахождением тут, как и спасением, я обязана ей. За время, которое мы провели порознь, девушка успела встретить свою любовь и выйти замуж. А когда я узнала, за кого она замуж вышла, так и вовсе обомлела. Её мужем оказался враг Адриана, точнее, его сын. На моё замечание по этому поводу, Лия рассмеялась, утверждая, будто Джонсон, как и его городок, ни её мужу, ни его отцу были совершенно не нужны. Весь кошмар, который пережил Адриан, был результатом сделки с отцом Оливии. Данные факты меня настолько поразили, что я на какое-то время даже забыла о собственной беде. Лия говорила без умолку, всеми силами стараясь отвлечь меня, не давая мне времени думать лишнее, погружаться в чёрную пропасть отчаяния и одиночества.

— Зачем тебе это, Лия? — задала я, самый главный на мой взгляд, вопрос.

— Ты позволила мне не просто увидеть, а почувствовать, что жизнь может быть не такой, к какой привыкла я. Я сама не поняла в какой момент из просто задания всё переросло в дружбу. Бескорыстно дарила мне тепло, не осуждала и ничего не просила. Я же тебе отплатила предательством. Знаешь, никогда мне не было так стыдно, как в тот момент, когда до меня наконец дошло, что я натворила. И тогда же я поняла, что больше не хочу жить, как жила, хочу стать другим человеком. И первое я для себя решила, что следующим моим любовником станет мужчина, к которому я буду испытывать нечто большее, чем просто вожделение. И вот, я люблю и любима, замужем за лучшим мужчиной в моей жизни. Джошуа не ангел, это я понимаю, но мне и самой святой не стать никогда. И я очень рада, что смогла сделать хоть что-то хорошее для тебя, что успела спасти твою жизнь.

Ага, успела. Она действительно спасла меня, точнее, мою физическую, оттраханную ублюдком, оболочку. Стоп. Спасла меня. Это значит, что Адриан… Боже, нет. Пожалуйста… Видимо мои мысли отразились на моём лице, так как девушка поспешила добавить:

— С Адрианом твоим тоже всё в порядке. Даже эта змея Оливия выжила.

Облегчение, сильнейшее по своей силе, накрыло меня. Он жив, и я не убийца. Словно одним грязным, чёрным пятном на моей душе меньше стало. Только это мало что меняет. Прежней мне не быть и ничего не забыть. Просто не могу.

— Джонсон, конечно, не подарок, но любит тебя. Я вообще не видела любви подобной вашей. Он буквально живёт в твоей палате, просто как-то так получается, что каждый раз, как ты приходишь в себя, он выходит по разным нуждам.

И тут я поняла ещё одну горькую истину: я не хочу больше его видеть. Просто не могу. Да, я люблю его до боли, но лучше нам больше не видится. Я знала, что эта любовь погубит меня, так оно и произошло. Мне нечего больше дать ему, во мне ничего не осталось кроме грязи и горечи. Так к чему мучить его и себя?

— Пусть он больше не приходит, — прохрипела я.

— Что? — на лице Лии был шок. — Криста, я понимаю, тебе плохо, ты растеряна, напугана и жизнь не в радость, но не руби с горяча. По одиночке вы просто погибните, как это объяснить — не знаю, просто чувствую. Вы сейчас нужны друг другу, как никогда раньше. Не делай ошибку.

— Ошибкой было связаться с ним, — жестко отозвалась я. — Больше я не хочу его видеть. Адриан несёт с собой только боль, хаос и разрушения. Не хочу больше разочаровываться и на борьбу сил не осталось. Так что пусть убирается восвояси.

— Ты не права…

На языке у Лии явно было ещё много слов, но зазвонил её телефон, краткий разговор и виноватый взгляд в мою сторону.

— Криста, это муж. Мне нужно идти. Я очень постараюсь ещё навестить тебя, но обещать не могу. Джошуа торопится уехать. Но ты всё же подумай над моими словами, не делай того о чём будешь сожалеть всю жизнь.

И она ушла, оставляя меня в раздумьях. Но сколько бы я не думала, решение менять не хотела. Наши отношения изначально были обречены. Жаль, что поняла я это только сейчас.

* * *

Проснувшись в следующий раз, я почувствовала, как внутри всё оборвалось. В том же кресле, где прошлый раз я видела Лию, сидел Адриан. Выглядел он неважно. На лице следы побоев и сильной усталости. «Ты себя ещё в зеркале не видела», — шепнул голосок в голове. Словно почувствовав, что я проснулась, он посмотрел на меня своими невозможно голубыми глазами.

— Родная, — выдохнул он, и встав пошёл ко мне.

А на меня же при его приближении обрушились паника и ужас. Мужчина! Приближается мужчина! Бежать! И я рванула с кровати, катетер присоединённый к руке оказался вырван, брызнула кровь. Адриан, с лица которого сошли все краски испуганно замер.

— Не подходи, — жалобно проскулила я, забившись в угол.

Он пулей вылетел из палаты, а вернулся уже в сопровождении врачей. К невыразимому облегчению, они все были женщинами. Строго отчитав, меня вернули в постель. Но расслабиться я не могла из-за присутствия Адриана. Мне хотелось попросить врачей выгнать его, но здравый смысл, в кое то веки, возобладал над инстинктами. Нам надо поговорить, расставить все точки, и я это понимала.

— Ты напугала меня, — выдавил мужчина, когда мы остались вдвоём.

Проигнорировав его слова, я собралась с силами и сказало то, к чему готовилась не один час.

— Я думаю, нам надо расстаться, Адриан.

Адриан.

Слова Кристы повисли в воздухе, лишая меня остатков дыхания. Я до сих пор находился в ужасе от её реакции на мою попытку подойти. Меня, конечно, предупреждали, что у моей девочки не совсем адекватная реакция на приближении мужчин, но я почему-то надеялся, что на меня это не распространяется. Ошибся. А её слова про расставание и вовсе добили меня, лишая опоры под ногами. Всё это время, пока я ждал, когда мне разрешат увидеть её, а потом пока она проснётся, я жил только мыслями о неё. Боялся, надеялся, но верил в лучшее.

— В смысле? — переспросил я, надеясь, что мне это послышалось.

— Без смыслов. Просто расстаться. Попрощаться и отпустить друг друга, — тихо ответила девушка.

Я смотрел на неё и отказывался верить, что она говорит такие слова. И то, что я видел, меня ужасало. Она была сломлена, бледная тень, вместо привычной мне сильной духом девушки. И также я видел её уверенность в сказанных словах. Она отказывается от меня, от всего что между нами было. Хочет, чтобы я ушёл. Чёрта с два я уйду! Особенно сейчас, когда она в таком состоянии. Только как донести это до неё, не вызвав новый нервный срыв?

— А если я не готов отпустить и не хочу прощаться? — тихо спросил я.

— Если ты, как говорил когда-то, любишь меня, то сделаешь это, — прозвучало в ответ.

— Но почему?

— Потому что будущего у нас нет. Я банально боюсь одного твоего присутствия и у меня нет сил бороться с этим. Я устала, Адриан. Мне нечего больше тебе дать. Я совершенно пуста. Ничего не осталось, ни сил, ни желаний, ни любви. Только грязь и горечь. Так к чему мучиться обоим?

Мне немыслимо сильно захотелось встряхнуть её, чтобы мозги на место встали. И я, наверное, бы так и сделал, если бы не знал какую реакцию у Кристы вызывает приближение доминантной особи «хомо сапиес». Её слова причиняли почти физическую боль. Мне было больно за неё. Не заслужила она, мой ангел, подобных мук. А слова про грязь и вовсе возмутили. Как она может? Откуда такие мысли? Хотя ясно, откуда, — изнасилование и вытекающие из него последствия. От воспоминаний, нахлынула ярость. Захотелось оживить ублюдка и снова убить каким-нибудь особо жестоким и изощрённым способом.

— Жизнь со мной для тебя — мучение? — с трудом выдохнул я.

— Жизнь вообще мучение, — прошелестела девушка в ответ.

И столько безысходности прозвучало в её голосе, что внутри всё сжалось от жалости. Милая моя, родная, что же с тобой стало? Как мне помочь тебе? Жгучая ненависть шевельнулась в душе к виновникам произошедшего. Жаль, эта мразь не сдохла! Хотя, возможно, это и к лучшему. Для Кристы смерть Оливии от её руки стала бы слишком тяжёлым грузом. Да и неизвестно, что хуже, смерть или жизнь в психлечебнице.

— Не говори так, не смей, — отрезал я жёстко, предвидя возражения. — Жизнь прекрасна, и если ты напряжёшь память, то вспомнишь, что не так давно любила её.

— Я была наивна и оказалась не готова к жестокой реальности.

— Ты оказалась не готова к свалившемуся дерьму. Только дело не в наивности, а самой ситуации. К такому невозможно быть готовым.

— Всё равно. Уходи, Адриан.

Голос её звучал слабо, казалось, она готова сдаться. И мне бы порадоваться, только это подтверждало её слова об отсутствии сил бороться.

— Нет, Криста. Я тебя услышал, теперь и ты меня послушай. Ты говоришь, что тебе нечего мне дать, а как же твоё присутствие рядом? В тебе ничего не осталось, кроме горечи и грязи? Так со временем боль притупится, а грязного в тебе ничего нет, уж поверь мне. Таких светлых и чистых людей ещё поискать. А всё остальное, если понадобиться, я буду любить за двоих, пока твои собственные чувства не проснуться. И я верю, что это случится. Ты сильная личность, Криста, но даже самым сильным людям свойственна слабость. И я буду рядом, хочешь ты того сейчас или нет. И ко мне ты привыкнешь, перестанешь бояться. Пусть сейчас тебе все мои слова кажутся бредом, но не руби с горяча. Дай нам шанс.

Закончив свою речь, я почувствовал, что мне не хватает кислорода. Наверное, я и дышал через раз, стараясь донести до Кристы желаемое. А теперь мне оставалось лишь ждать её реакции.

— Ты говоришь, как Лия, — прошептала девушка тихо, откинувшись на подушки и прикрыв глаза. — Она тоже просила не рубить с горяча. В остальном ты не прав, но, если тебе нужно пройти семь кругов Ада, чтобы понять это, твоё право. Это твой выбор, Адриан. Потом не обвиняй меня в испорченной жизни.

Слова любимой звучали тихо и уверенно, напоминая угрозу. Но для меня это не имело значения. Я верил, что впереди у нас много счастливых дней. Главное сейчас достучаться до Кристы, вывести её из этого состояния обречённости и отрешённости. Помочь справиться со страхами и предубеждениями. И я почему-то искренне верил, в этот раз всё обязательно получится. Я так чувствовал. Впервые в жизни я был абсолютно уверен в чём-то. И даже если придётся учить её жить и любить заново, пусть так. Люблю её и не оставлю, чтобы она не говорила.