Люба Ласунская пришла в себя, лежа в полной темноте на жесткой, видимо, металлической, решетке. Тщетно попытавшись подняться, она поняла, что ее кто-то связал, туго стянув ноги и раскинув в стороны руки. Запястья были надежно к чему-то привязаны, так что ее лежащее навзничь тело оказалось распятым, словно на кресте. Несколько раз подергавшись, Люба поняла, что освободиться невозможно. Попробовала крикнуть, но ничего не вышло — рот был забит тряпкой и заклеен, по всей видимости, скотчем. Сначала она подумала, что это Петр устроил ей такой своеобразный аттракцион — ему нравилось «нестандарные» затеи.

Но при всей своей легкой извращенности Петя вряд ли стал бы так над ней издеваться — это уж точно… И вообще, откуда он бы тут взялся, когда она пошла на улицу якобы за сигаретами, а на самом деле для того, чтобы позвонить Антону и договориться о встрече. Да, а когда достала телефон, рядом остановилась какая-то машина, и водитель, которого она толком не разглядела, что-то спросил… и чем-то брызнул ей в лицо… А потом она вроде бы оказалась в машине, но явно не на сиденье… И еще она запомнила странный и быстрый спуск, словно по детской горке в теплую темноту, где провела связанной несколько часов. Потом… Потом к ней кто-то пришел, прислонил к лицу тряпку, мерзко пахнущую какой-то химией… И вот, теперь она лежит надежно привязанная лицом вверх.

Ужас ледяной рукой вцепился Любе в горло, когда она вспомнила про страшные убийства в их районе. Поняв, что попала в лапы тому же самому маньяку, молодая женщина попыталась закричать еще раз, но издала лишь сдавленное мычание… Попробовала освободить ноги, изо всех сил начав подтягивать их под себя, но в итоге только ободрала лодыжки.

Вдруг что-то заскрипело поблизости, словно открываемая дверь, в помещение, где лежала Люба, упал луч света, и послышались чьи-то шаги, поднимающие легкое эхо. Вспыхнули электрические лампы и над женщиной, заставив ее непроизвольно зажмуриться. Она повернула голову влево, открыла глаза. Да, Люба действительно лежала спиной на решетке, сваренной из толстых металлических прутьев, и к ним скотчем была примотана ее рука. Повернула голову вправо — и с правой рукой поступили точно так же. А тот, кто, по всей видимости, сделал все это, стоял поблизости — его ботинки находились в нескольких сантиметрах от Любиной руки. Женщина взглянула на вошедшего. Лица его не было видно — он носил плотную матерчатую маску. Черного цвета, с тремя маленькими прорезями, она выглядела неописуемо страшно… Не менее страшен был и «наряд» на этом — несомненно — мужчине: длинная белая рубаха и серый клеенчатый фартук почти до колен… Ноги этого человека были голыми — судя по их форме и волосяному покрову, они принадлежали кому угодно, но только не Петру. Похититель вставил в нижнюю среднюю прорезь маски сигарету, прикурил… В глазах, которые прятались в верхних отверстиях, отразилось пламя зажигалки; мужчина враз показался настоящим демоном. Глаза Любы от ужаса снова закрылись.

Похититель выдохнул дым, наклонился, потрогал ее волосы. Выругался:

— Сучка крашеная…

Затем отошел чуть в сторону и начал печатать шаги по бетонному полу рядом с решеткой. В душе у Любы затеплилась слабая надежда на то, что убийца притащил ее сюда по ошибке. И то, что он прятал свое лицо за маской, тоже немного грело душу: он ведь не будет бояться, что она его «сдаст», и потому отпустит… Она же не сумела разглядеть его и в машине. Если даже он снова стукнет ее по голове, то пусть только отпустит… Все, что угодно, лишь бы оставил ее в живых… Господи, да она даже к Петру сейчас рада вернуться, с его заскоками, готова превратиться в настоящее бревно, лишь бы он доволен был… Она даже… Даже на работу устроится, вот! К нему в контору, как он давно уже намекает… А с Антоном порвет!.. И… и курить бросит!!!

Но у похитителя были на этот счет другие соображения. Видимо, ему совсем не хотелось, чтобы женщина обременяла себя трудоустройством и собиралась в чем-то себя ограничивать. Он докурил сигарету, бросил ее куда-то вниз, через прутья решетки, потом подобрался к Любе, присел на корточки и достал нож, лезвие которого ярко сверкнуло под светом потолочных ламп. Подтянув вверх подол розовой куртки, разрезал тонкую синтетическую ткань. Остановился, немного задумался. Рукой надавил на живот, опоясанный ремешком, вдернутом в джинсы. Одно движение ножом — и ремень разлетелся. Второе — и джинсы ослабли. Третье — и они поползли вниз. Любу сковал страх, она не шевельнулась даже тогда, когда похититель разрезал ей трусики спереди и распорол блузку и майку снизу доверху… Тяжелая ладонь легла на обнаженное тело, и Люба услышала глухой невнятный возглас, вроде как одобрительный. Похититель некоторое время грубо массировал ей живот, проминая его чуть не до позвоночника, и при этом издавал звуки, явно выражающие удовольствие… Люба вообще-то не была в восторге от своего животика — ей хотелось, чтобы он был более плоским, подтянутым. Петр тоже намекал на это. Тут их вкусы совпадали… Но вкусы этого демона, видимо, были иными…

* * *

Ольга, разумеется, ничего не знала об исчезновении Любы Ласунской. Ей было сейчас не до этого. После безумного вечернего драйва с учеником голова у нее шла кругом, все вокруг казалось удивительным и прекрасным, а окружающие люди — доброжелательными и счастливыми. Уроки она отвела на одном дыхании, стараясь, правда, не встречаться взглядом со Снежковым, а после работы решила дойти до гаража, благо времени еще хватало… К тому же новая встреча с мальчишкой была назначена не на сегодня, а в крайнем случае — на воскресный вечер. Максим после школы поехал на дачу, очевидно, для оказания сельскохозяйственной помощи родителям в выходные. Вечер Ольга планировала провести в одиночестве. Теперь ей это уже было не страшно.

Ничего опасного она не видела и в своей прогулке, правда, когда вошла в длинный коридор между гаражными боксами, стало немного не по себе. Еще и погода портилась — дул по-осеннему холодный ветер, по небу быстро бежали серые облака. Надвигались сумерки.

Ольга дошла до бывшего своего гаража, убедилась в том, что новый владелец смыл или стер сообщение с ее номером телефона. Так-то она не слишком сильно хотела идти в гаражи, но сегодня ей звонили дважды, и она решила проверить — может быть, на воротах все еще видна устаревшая теперь информация?

Но тут было все в порядке. Точилова развернулась и двинулась в обратном направлении. Вышла из линии гаражей, посмотрела в сторону зарослей на пустыре… Листья уже заметно пожелтели, но еще были довольно густыми. И, надо же, за буйно разросшимися кленами что-то двигалось! Нет, хуже того, там кто-то шел. И весьма быстро при этом. И, самое неприятное, приближался — темный силуэт виднелся за желтой листвой все более явственно.

Ольга испугалась. Сердце ухнуло вниз, в животе стало холодно. Странное ощущение появилось в сосках — они болезненно окаменели… Ольга быстро пошла прочь, в сторону жилого квартала, сразу же ускорившись почти до бега. Из-за деревьев донесся легкий шум шагов по сухим веткам, и на открытое пространство вышел Саша — тот самый брюнет, заключивший недавно с ней сделку. На этот раз он был без собаки, а направлялся, по всей вероятности, к свежеприобретенному гаражу. Завидев Ольгу, он весело помахал ей. Точилова ответила ему тем же и собралась было продолжить путь, но Саша вдруг ускорил шаг и, перейдя на легкий бег, стал приближаться.

«Чего ему надо?» — не без тревоги подумала Ольга, но скорость сбавила. Этот парень не казался ей опасным.

— Привет! — радостно воскликнул Саша, подбежав ближе.

— Здравствуйте, — сухо ответила Ольга, обратив внимание, как он разглядывает ее сверху донизу.

— А я думал, мы на «ты»! — расстроился парень.

— С чего бы вдруг?

— Все равно. Очень рад вас видеть. Все хотел позвонить, но не был уверен, что это вам понравится.

«Возможно, ты прав. Мне действительно не очень хочется с тобой общаться… Хотя, странно, а почему? Симпатичный, оптимистичный… А вот не тянет меня к нему, даже слегка наоборот…»

— И потому решили подкараулить возле гаражей? — спросила Ольга.

— Честное слово, я тут случайно! Послушайте, Оля, давайте встретимся где-нибудь… Посидим, поговорим о чем-нибудь приятном. А? Как вам такая идея? Готов одобрить ваш выбор.

— Если речь идет о выборе между встречаться с вами или не встречаться, я предпочту второе, — отрезала Точилова.

— Я не тороплю, — заулыбался Саша, хотя на секунду кислое выражение все же мелькнуло у него на лице.

— Это не имеет значения. Я уже сделала свой выбор. А сейчас — всего доброго, мне пора.

— Могу проводить вас, — произнес Саша в надежде.

Пришлось остановиться и изобразить сердитый взгляд.

— Нет. Я пойду сама. Не надо меня сопровождать, я этого не люблю.

До парня, похоже, наконец дошло, что эта красивая бабенка сегодня ему точно не даст. Он потеребил смоляную шевелюру и вернулся к гаражным постройкам. Точилова же двинулась своей дорогой. Спешить не было особого смысла, задерживаться — тем более. Так что в обратном направлении она шла как всегда, чуть быстрее.

Если бы Ольга была чуть наблюдательнее и если бы действительно не торопилась покинуть безлюдное место, то обратила бы внимание еще на одного человека, смотревшего ей вслед. Эта женщина была одета в камуфлированный комбинезон и черный берет, под который прятала свои рыжие волосы, а в руках держала руль велосипеда. Света Третьякова, несмотря на временную отмену усиления оперативных мероприятий, решила побывать рядом с местом преступлений самостоятельно. Заметила она не только Ольгу, но и Сашу. К нему, кстати, у полиции мог возникнуть десяток неудобных вопросов, но пока что эти вопросы никоим образом не касались убийств и исчезновения девушек.

* * *

«… Вот такое было у меня вчера приключение <^>. В очередной раз убеждаюсь, насколько удобно жить в доме, где на второй этаж есть отдельный вход… Конечно, родители мои далеко не глупы, они все видят, все знают и понимают».

«А я осталась без родителей. Мама умерла от тяжелой болезни, отец уехал от нас еще за несколько лет до этого. Но я его не осуждаю. Вины ничьей не было, просто в какой-то момент люди поняли, что у них не получается жить вместе. Отец сошелся с другой женщиной уже после того, как развод стал делом решенным».

«Грустная история, но это жизнь, что поделать… Ты с отцом видишься?»

«Давно не виделись. Иногда переписываемся по электронной почте. Фото друг другу отправляем. Собирались несколько раз встретиться, он звал к себе, говорил, как там у них красиво, но мы все откладывали, а сейчас к нему почти невозможно приехать».

«Он за границей живет, что ли? В Европе или где?»

«Да, и еще за какой границей! Он по национальности венгр, а родом с западной Украины. Сейчас там и живет».

«Вау! А ты в курсе, что венгерские женщины самые красивые в Европе? Они даже красивее украинок. Если ты пошла внешностью в породу отца, тебе, должно быть, крупно повезло».

«Ну, мне всегда говорили, что я папина дочь… Ленусь, давай соскочим с этой темы. Расскажи лучше о себе, какие у тебя отношения с родителями? Ты же вернулась к ним после своего развода, они нормально тебя приняли?»

«Очень даже нормально. Особенно мама. Мы с ней весьма близки, фактически подруги, и многое друг другу поверяем… до определенной степени, конечно. Курим вместе кальян, обсуждаем довольно интимные вопросы. Я догадываюсь, что у нее с отцом прекрасные отношения. Знаю, что у нее никого, кроме отца нет (по крайней мере сейчас), и что она не одобряет многие мои поступки. Впрочем, и не осуждает. Отец, конечно, пожестче, но ему сложно делать мне, уже побывавшей замужем, слишком уж конкретные замечания. Единственно, все время говорит мне быть осторожной… Вот, кстати. Если тебе это сказать некому, то скажу я. Оль, будь осторожна с подростками. Самый ласковый и нежный из них, пусть он и влюблен в тебя до пяток, но он все равно остается глупым мальчишкой. Тщеславным и хвастливым. Ты понимаешь? Я на своем опыте убедилась. Что бы между вами ни произошло, про все ваши дела рано или поздно узнают его друзья. Сначала ближайшие. Потом — те, кого называют приятелями. Это полбеды, тем более что они, скорее всего, не поверят. Но когда кто-то из них расскажет о хвастовстве приятеля своей подруге, считай, что слухи пойдут по всему району или округу, не знаю, как в вашем городе они правильно называются».

«Слушай, а ты меня озадачила. Мне подобная слава противопоказана от слова совсем. Думаешь, надо что-то делать?».

«Если ты так беспокоишься о своей репутации, то лучше было бы вообще не связываться с мальчишкой. Хотя, что это я?.. Ты же говоришь, сама в него влюбилась. А раз так, то потом вдвойне пожалела бы, если вдруг решила отказаться. Но теперь лучшим выходом будет как можно скорее прекратить отношения. У тебя ситуация, прости за откровенность, банальная, но попробуешь пустить дело на самотек — и огребешься кучей проблем. Подобных случаев сколько угодно, про них даже романы сочиняют. На основе реальных событий. Ты же читала, наверное, «Она и он» Марка Леви? Или «После» Анны Тодд? Или, например, «Фантазии женщины средних лет» Тосса?

«Ты знаешь, я практически не читаю современную литературу».

«Погоди, а как же, «маст рид» «Лучшее средство от северного ветра»? Неужели Глаттауэра тоже не читала?»

«Пробовала, конечно. Но это не мое. В универе девчонки с ума сходили по Коэльо, а я не воспринимаю его совершенно. Для меня главная литература — русская классика (впрочем, не только русская). Лесков, Куприн… Мопассан — куда ж без него!;)».

«Я в шоке! %()».

«Да ладно. Перечитай «Грозу» Островского, например. Вот наша женская тема на все времена. Луч света в темном царстве — помнишь такое из школьного курса?»

«Ну ты меня вообще озадачила… Но, если говорить о классике, то наверняка тебе должна быть по душе Тэффи. Знаешь?»

«Знаю, конечно. Кое-что понравилось, но далеко не все. Да и давно уже читала ее, если честно».

«Ладно, оставим это. Давай лучше поговорим о том, как остаться в чистой и высокой романтике, и не скатиться в банальное блядство. В нашем мире, где существуют двойные стандарты, девушкам приходится быть особенно осмотрительными. Мой папа мне так и говорит всегда, и он тут абсолютно прав…»

* * *

Второй свой визит к родственникам Ольга подготовила куда как более обстоятельно. Перерыв квартиру вверх дном, она сумела в конце концов найти заветный конденсатор, который потом аккуратно зарядила и тщательно заизолировала торчащие наружу контакты. Внимательно изучив в интернете соответствующие случаю документы, выписала десяток тезисов себе в блокнот, распечатала несколько листов на принтере и осталась вполне обнадеженной результатами.

Туфли, решила Ольга, лучше обуть те, что попроще. И без высоких каблуков — а то они нелепо будут выглядеть в этой «экспедиции», особенно при обратной дороге. К одежде тоже надо подойти вдумчиво. В качестве «верха» лучше всего взять тот же плащ, в котором она ездила за «игрушками». Под него стоит надеть… да, блузку и пиджачок — самое то для тети будет. А ниже пояса — ту самую бордовую юбку… Нет, лучше синюю, бордовая слишком вызывающая… Ничего, синяя тоже сравнительно короткая, да еще с разрезом. Это для тетиного мужа и для двоюродного брата. Конечно, она услышит про себя черт знает что, но истинные мысли человеческих существ ее уже давно не шокируют, а чтобы вести линию беседы в нужном ключе, подобный наряд может оказаться весьма полезным.

И никаких больше автобусов и тракторов. Только такси. Сейчас этот вид транспорта стоит вполне подъемных денег, главное — не зарываться. Но на такси — исключительно в одном направлении. Обратно, как и в прошлый раз, ее должен будет отвезти Толик на мотоцикле. До автобуса в райцентре. Такси в обе стороны — слишком роскошно.

Связаться с племянником было проще всего. Сельская молодежь ничуть не меньше городской предпочитает постоянно находиться на связи (слухи, сплетни, котики, ржак и интим), следовательно, смартфон у Толи имелся… Как и учетная запись в том самом «ВКонтакте». Ольга еще со вчерашнего вечера отправила Толе личное сообщение, не сомневаясь в том, что ответ придет уже ночью. Так оно и случилось. Перейдя в популярный мессенджер, Ольга добавила племянника в список контактов и сказала ему «доброе утро» с телефона. Получив ответ, завязала беседу, не без труда направив ее в требуемое русло, но, наконец, заручилась определенными обещаниями. Можно было ехать. Вызвав такси через мобильное приложение, Точилова начала облачаться в заготовленный с вечера «дресс», включая телесного цвета колготки. Глянула на себя в зеркало — отлично! Превосходный сексуально-деловой стиль, для намеченной цели в провинциях лучшего не придумать. Немного покрутилась, поломалась, разглядывая себя, приподняла юбку, слегка согнула одну ногу в колене… Черт возьми, она действительно выглядит на сто миллионов! Видел бы ее сейчас Снежков…

«Вечером, Снежок… — прошептала она своему отражению, почти касаясь накрашенными губами зеркала. — Сегодня вечером мы вернемся в город, каждый со своих дел, и у нас с тобой будет чем заняться».

… Подъехала машина. Ольга постаралась выбросить из головы завтрашние хлопоты — хотя бы для того, чтобы как можно лучше справиться с сегодняшними. Подхватила сумочку, закрыла квартиру и через несколько минут уже мчалась по направлению городской окраины. Ей предстояло провести на заднем сиденье автомобиля часа полтора, и она радовалась, что в качестве такси приехал не новый, но некомфортный «киа» или «рено», а видавший виды «мерседес» с мягким диваном, плавно пружинящей подвеской и приятным басовитым гулом мотора.

— Если что, можете курить, — сказал водитель. — Дорога не близкая.

— Спасибо, — отозвалась Ольга, — но мне это не нужно.

— Может, музыку включить?

— Только если не радио… Терпеть не могу попсу и так называемый «русский шансон».

Водитель чуть повернул салонное зеркало заднего вида, посмотрел на пассажирку и, вероятно, задумался.

— Есть другие варианты, — произнес он, перебирая флешки в ящичке на водительской консоли. — Милен Фармер устроит?

— Вы читаете мои мысли, — весело ответила Ольга.

* * *

Тебя нет в нашем списке. Как там тебя зовут? Тебя нет в нашем списке. Как там тебя зовут? Тебя нет в нашем списке. Как там тебя зовут?..

Машину ощутимо тряхнуло, несмотря на превосходную подвеску. Ольга поняла, что слегка задремала. Помотала головой, приводя мысли в порядок. Околица села уже виднелась впереди. Отлично. Точилова достала телефон, убедилась, что связь устойчивая, и набрала сообщение для Толи, размышляя о том, как оба они стали участниками небольшого заговора.

«Стервы мы, женщины, все-таки, — пришло на ум Ольге. — По сути, я ведь настраиваю пацана на действия против собственных родителей».

На душе у Точиловой, впрочем, было сравнительно легко и спокойно, поскольку она прекрасно помнила, какие замыслы вынашивала тетя Вера… Но! Справедливости ради, Ольга думала только о себе, а тетя Вера — о сыне…

«…Который в данной парадигме не самостоятельная вещь в себе, а заботливо взращиваемая надежда и опора для скорой старости моей тетушки, не забывай об этом», — сказала себе Ольга.

Остатки совести умолкли за неимением более веских аргументов. Расплатившись с любезным водителем у самых ворот тетиного дома, Ольга, будучи в плаще с расстегнутыми нижними пуговицы, вышла, сверкнув ножками, из «мерседеса» и, сопровождаемая любопытными взглядами троицы местных бездельников, покуривавших поблизости, прошагала к калитке. Сквозь оконное стекло — она в этом не сомневалась — за ней наблюдал Толя. Пока все шло как надо. Проходя через калитку, Ольга постаралась незаметно щелкнуть себя разрядом конденсатора. («Ай!»)

— Мама! Смотри, кто к нам приехал! — послышался восторженный вопль двоюродного брата. — Батя! Давай сюда!

Юный гопник прямо-таки поедал ее глазами. Странным было только одно — Ольга ничего не слышала. Кроме воспринимаемых ушами звуков. В коридоре появился дядюшка, который буквально остолбенел, разглядывая эффектно «прикинутую» родственницу… И опять в голове ничего. Вышла улыбающаяся тетя Вера.

— Ой, здравствуй, красавица! — радушно воскликнула она и подошла обниматься.

Ольга как могла, поддерживала наигранную радость от встречи. Но что-то пошло не так. Она не слышала того, что думают родственники! Проклятый конденсатор видимо, не сработал, как надо, или произошел какой-то другой нелепый случай…

«Неужели я потеряла способность?! — у Ольги даже руки похолодели, а под мышками стало влажно. — Боже ты мой, ну как не вовремя!»

— Смотрю, тебя на крутой тачке привезли, — подмигнул Толя.

— А то, — лукаво улыбнулась двоюродная сестра, у которой на душе скребли дикие кошки. — Есть кому…

Она расстегнула плащ, и дядя Володя оперативно помог Ольге его снять — все-таки воспитанный мужчина. Сам и повесил на вешалку.

— Не разувайся, — сказал он, увидев Ольгины замшевые туфли на низком каблуке. Взгляд пополз чуть выше. — Проходи…

— Что ж ты опять не позвонила-то заранее? — всплеснула руками тетя Вера, у которой в глазах явно читалась если не тревога, то сильное беспокойство.

— Так выходной же сегодня, — разыграла наивную дурочку Ольга. — Я и решила, что вы точно дома будете…

— Да ладно, я бы хоть пирог какой постряпала, — протянула тетя Вера.

— И это… Можно было бы баньку истопить, — пробормотал дядя.

Тетя Вера едва заметно закатила глаза кверху: «ой, дурак…»

— Но чаем с баранками я тебя все равно напою, — твердо сказала она Ольге. — Неважно, зачем ты приехала, но с дороги чайку попить — это первым делом.

— Да, буду очень признательна… С вашего позволения, руки помыть зайду…

— Чистое полотенце слева висит, — сказала тетя и повернулась к домочадцам: — Идемте со мной, помогите на стол собрать…

Ольга прошмыгнула в тесный санузел, зыркнула глазами. Так, есть ли тут электричество? Может, удастся по-быстрому напрямую зарядить конденсатор?

Одна розетка в стене нашлась, в нее был включен нагреватель для воды. Ольга вытащила вилку провода, но вставить вместо нее контакты конденсатора никак не получалось. Времени на раздумья не было. Ольга полезла в сумочку, вытащила с ее дна две шпильки-невидимки, осторожно вставила их в отверстия розетки. И — была не была! — коснулась ладонью одновременно торчащих концов обеих.

Двести двадцать полноценных вольт ударили как положено — Точилова с трудом удержалась на ногах и с неменьшим трудом удержалась от крика. Руку дергало, в глазах вспыхивали искры. Ольга потрясла гудящей головой, приводя ее в норму, убрала шпильки назад в сумку. Сполоснула руки.

«А ну как не сработает?» — с замиранием сердца подумала она, выходя в коридор и проходя в сторону гостиной, где слышались голоса. Слышались «традиционно», ушами… Но стоп!

(Вот какого лешего она притащилась? Опять, наверное, про квартиру будет задвигать…)

(Ё-маё, вот это девка, ну до чего шикарная!..)

(Блин, ноги прямо от ушей растут… так, главное, не забыть, когда насчет козы сказать…)

Ольга выдохнула и улыбнулась с облегчением. Работает! Оно работает! Непонятно, почему мозг не отреагировал на разряд конденсатора, но спасибо, что с напряжением в сети у них тут все нормально…

Она вошла в комнату, еще раз улыбнулась, но уже постаравшись придать лицу скромное выражение. Прошествовала к столу и села на стул, следя, чтобы дядя и кузен хорошо рассмотрели ее ноги (краешек темной полоски на колготках в разрезе юбки прилагался).

Выслушав приличествующие случаю слегка сумасшедшие комплименты от мужчин (разумеется, невысказанные) и критические замечания от женщины (тоже негласные), Ольга поблагодарила за угощение — кроме баранок и чая уже принесли варенье двух сортов, мед, печенье и пряники. И симпатичные на вид яблочки. Какими бы ни были истинные мысли у тетушки, она в принципе не могла показаться негостеприимной хозяйкой, при любом, наверное, раскладе. А сейчас… Ольга прислушалась… Тетя Вера предполагала, что расклад в ее пользу.

Обменявшись ничего не значащими репликами с хозяевами, Ольга не преминула вознести похвалу варенью из крыжовника (довольно приторному, если честно) и произнесла:

— Помните, в прошлый приезд я начинала разговор насчет доли в квартире?..

Выслушав поток мыслей, струившийся в предсказуемом направлении, она продолжила:

— Так вот, сейчас ситуация немного изменилась…

Выдержав паузу и прослушав невысказанные вслух тревожные вопросы, произнесла затем:

— Я собираюсь скоро выйти замуж.

Со стороны тети донесся хаотичный треск, как будто от настраиваемого приемника, дядя и кузен же почти слово в слово подумали: «повезло ведь кому-то».

Ольга немного сменила положение ног, дабы укрепить уверенность родственников мужского пола в этом мнении.

— И в чем же будет наша задача? — риторически поинтересовался дядя.

(Ольга была уверена, что в невнятных дядиных мыслях почему-то мелькнуло слово «самогон»). И она решила его удивить небольшой импровизацией:

— Ну, самогон — дело хорошее, но, я думаю, не всем гостям он подойдет… — Заметив, как изменилось лицо у Владимира, сказала дальше: — Но об этом пока преждевременно… Речь вот о чем.

Выдержав очередную паузу, чтобы понять, в нужном ли ключе идут переговоры, Ольга пояснила:

— Мой жених — человек в принципе обеспеченный, имеет свое дело. Не сказать, что очень уж крупное, но стабильное. Есть хорошая машина, ну и все прочее тоже при нем. Одна вот только сложность…

Заставив слушателей немного напрячься, Точилова сказала:

— Он недавно развелся.

Над столом послышался легкий вздох, а негодование тети Веры по поводу данного статуса у выдуманного жениха перекрыло ее тревоги насчет возможного дележа жилплощади.

(Будь Маша жива, была бы в «восторге», конечно!..)

— Да, и ситуация такая, что они с бывшей женой не могут пока поделить квартиру, хотя жилплощадь принадлежит ему… То есть, выгнать свою бывшую он не может, а по своей воле она съезжать, видите ли, не желает.

В мыслях тети Веры сразу же прогремело слово «шалава» с соответствующими эпитетами — тут она вполне была солидарна с племянницей.

Ольга закусила губу, чтобы не выдать удовлетворения правильным ходом беседы, и сказала дальше:

— То есть, по-хорошему у них решить этот вопрос не получается. По-плохому… Ну, по-плохому просто опасно. У его бывшей кто-то из родни крупный полицейский начальник… Словом, сами понимаете, как бы тут себе дороже не сделать.

Хозяева закивали, послышались междометия, выражающие согласие. Мысли соответствовали вербальным проявлениям.

— Поэтому мы договорились, что мой жених переедет ко мне, и будет жить у меня, пока этот вопрос не решится, — припечатала Ольга.

— Ну и пусть живет, — беспечно произнес Толя. — Мам, я отлучусь ненадолго? Тут вы и без меня все вопросы решите, если какие будут.

Отлучка была запланированным заранее маневром. Возражать против нее никто не стал (тем более, Вера даже не нашла пока, что и сказать, а ее мужу этот поворот сюжета был, что называется, поровну). Толик поднялся, мазнул нескромным взглядом по ляжкам двоюродной сестры и покинул комнату.

— А другие варианты? Снять другую квартиру? Может, дом загородный у него есть? — осторожно поинтересовалась тетя.

— Я же говорю, он не олигарх, — улыбнулась Ольга. — Просто так тратить деньги, если есть где жить, ну зачем же? Дача у него имеется, но зимой там находиться невозможно.

— Значит, ты не будешь настаивать в ближайшее время на выкупе доли? — немного подумав, с надеждой спросила Вера.

— Ну не то что бы… — картинно замялась Точилова, стараясь потянуть время.

В комнату вбежал Толик.

— Мама, — требовательно сказал он. — Иди скорее в стайку, там у Белки нога куда-то провалилась! Я не смогу ее вытащить, боюсь, не сломала бы…

Как бы ни была встревожена Вера событиями, происходящими в жизни любимой племянницы, ножка козы требовала безотлагательного внимания. Квартирный вопрос — дело длительное, а животное надо спасать немедленно.

— Так, я сейчас вернусь, — сказала тетушка, резко вставая. — Вот ведь, господи, беда-то какая!

Она ушла на двор, Владимир остался сидеть за столом, Толик же маячил в дверном проеме — с этой точки внешние особенности Ольги просматривались, пожалуй, лучше, чем из-за стола.

— Ага, ну я вот что хотела сказать… — изобразив легкую рассеянность, произнесла Ольга. — Мой жених — хоть и не банкир, и деньгам счет знает, но он — человек нежадный, и готов даже внести часть суммы… То есть, я могу заплатить больше, чем мы предварительно договаривались… Тысяч на…

(десять? пятнадцать? двадцать?..)

Стараясь не усмехаться, слушая эти алчные голоса в голове, Ольга просто произнесла:

— Тридцать…

И, приняв мозгом невысказанные восторженные возгласы, решила добить нокаутом:

— … пять. Тридцать пять.

Это было для ее карманов ощутимым расходом, но подъемным, благодаря недавней продаже гаража. О которой, что вполне понятно, распространяться было ни к чему. И огромное спасибо маме, что она сумела в свое время утаить от сестры отцовские отступные при разводе…

(Ага, вот на что Оля намекала!.. Как бы сделать так, чтобы мамка не узнала? С батькой мы бы договорились поделить эти деньги…)

(Надо срочно что-то делать, пока Верка не пришла, она вроде против этой продажи, а если согласится, то хватит с нее и первоначальной суммы…)

Ольга повернулась в сторону Толи, поманила его пальцем. Тот немедленно подошел.

— Сядь, — сказала она. — Я, кажется, понимаю, о чем вы думаете. Мы ведь можем договориться прямо сейчас, верно? Деньги эти будут ваши… Я говорю «ваши», имея в виду вас двоих.

Довольное бурчание и уханье с двух сторон было ей ответом.

— Вот и отлично. Ваша задача — уговорить Веру на продажу. Думаю, вдвоем вы справитесь…

Времени только-только хватило на самые необходимые пояснения. Хлопнула дверь, послышался легкий и быстрый топот — тетя Вера вбежала в хату, на бегу вытирая руки влажной гигиенической салфеткой.

— Так, мужики, чтоб сегодня же занялись стайкой! Там дыра в полу, не дай бог с Белкой что случится… Вы о чем тут беседовали? — с подозрением спросила она.

В мыслях же это подозрение было многократно усиленным.

— Да вот, про полицейских начальников Оля говорила, — Толик начал поднимать согласованную заранее тему. — Вроде к ихней школе полиции кто-то там из родни той бабы имеет отношение…

— А, ну да, есть такое… У меня же сейчас одиннадцатый класс, — пояснила Ольга ничего не понимающему Владимиру, настороженной Вере и смекающему Толе. — Ребята спрашивали, можно ли попасть в школу полиции сразу после выпускного класса. Кто-то пустил слух, что у меня якобы информация из первых рук имеется. Насчет поступления.

— И что же? — встрепенулась Вера.

— Да ничего. Во-первых, я же не буду общаться с бывшей моего жениха. И тем более с ее близкими. Во-вторых, я и так знаю, что сразу после одиннадцатого класса туда не берут. Не говоря уже о классе девятом…

— Не берут?.. Почему? — с тревогой (и вполне понятной) спросила тетя.

— Сейчас вышло новое постановление. Только после армии, — равнодушно произнесла Ольга, хорошо слыша со стороны тетушки невысказанные вслух, но внятные ругательства, полные досады и отчаяния.

— Это точно? — спросил Толя.

— Вообще-то, да. Я для своих учеников даже распечатку сделала… — Ольга полезла в свою сумку. — Кажется, дома оставила… А нет, вот эти бумаги! Что, посмотреть хотите?

— Дай, гляну… — Тетя Вера требовательно протянула руку.

— Пожалуйста. — Ольга подала ей распечатанные листы.

Тетушка принялась читать и хмуриться. И было бы из-за чего, видимо. Именно на школу полиции она возлагала далеко идущие планы, невесть каким образом думая пристроить туда хулиганистого сына. А теперь выходило, что сыну-то надо получить полное среднее образование, да мало того — еще и отслужить в вооруженных силах… Заветная цель откладывалась на неопределенный срок.

— Мам, ты-то че так переживаешь? — поинтересовался Толя. — Я же все равно в город не собираюсь. Во всяком случае, сейчас. Вот девятый класс закончу, в шарагу нашу поступлю. На автомеханика. Потом, если вдруг вздумаю, можно будет и в город рвануть — с такой специальностью везде люди нужны…

— Мы с тобой потом поговорим, — ровным голосом сказала Вера, возвращая Ольге бумаги. — А по поводу выкупа доли, я правильно поняла, что вопрос снимается на ближайшее время?

— Да нет, тетя Вера, не снимается. Как раз наоборот, я хотела бы ускорить этот процесс.

— Но ты же говорила про полгода…

— Обстоятельства изменились, вы же видите! Я готова оформить все документы хоть через неделю. Деньги есть.

— Но я не готова к этому! Оля, давай повременим.

— Почему? — спросила Ольга.

Пока Вера думала, что сказать, подал голос Владимир:

— Послушай, а нам разве деньги не нужны? И так в кредитах сидим — плазму эту вон купили не пойми зачем, фигню всякую там смотреть только. А вот машину делать надо срочно — у нее коробка скоро загнется, опять же стекло менять… А про гусей кто говорил? А? В них же тоже вложиться придется. А теплицы на будущий год ставить?

— Мне компьютер нормальный нужен, — заговорил Толя. — Сейчас даже школьные уроки без него делать никак вообще. Да и дома буду больше находиться.

— Так, тише! — с отчаянием в голосе проговорила Вера. — Я еще ничего не решила.

— Ну я же вас не тороплю, — ханжеским тоном произнесла Ольга.

* * *

…Несколькими минутами позже на заднем дворе ей дорогу загородил двоюродный брат. Из стайки на них с любопытством смотрела белоснежная козочка, тоже принявшая участие, пусть косвенное, в сегодняшних переговорах.

— Ну, что? Правда ведь, все как надо срослось?

— А то! Ты молодец, мой мальчик!

Способность слушать непроизнесенные слова стала понемногу пропадать. Чужие мысли доносились до мозга Ольги прерывисто и тихо, как будто из мобильного телефона при плохом сигнале. Впрочем, чаяния Толика были понятны и без всякой экстрасенсорики. Дальний родственник был бы рад повалить ее в сарае прямо сейчас. Но, кроме направленной на нее банальной похоти, Ольга явственно слышала что-то похожее и на влюбленность, почти такую же, какую ощущала со стороны Снежкова.

— Послушай… Ты еще на что-то намекала, — громким шепотом заговорил Толя. — Про деньги мы с тобой разыграли четко. Но это ведь не все?

Ольга некоторое время с полуулыбкой разглядывала красивое лицо подростка. Провалиться ей на этом самом месте, если она сама отказалась бы согрешить с двоюродным братом! Что же с ней такое происходит в последнее время?!

— Верно, — сказала она. — Теперь послушай меня внимательно…

Ольга приблизилась к парнишке вплотную и, почти касаясь его, тихо заговорила, объясняя некоторые обстоятельства и излагая требования к возможной миссии Толи, буде его присутствие потребуется ей в городе. Тот, вдыхая легкий запах духов и крышесносящий женский аромат, проникновенно кивал головой, а Ольга на таком близком расстоянии отлично слышала все, что ей нужно: мальчишка искренне был готов «поломать» любого, кто бы имел глупость причинить вред его двоюродной сестричке.

— Ну вот, мы с тобой и договорились, — закончила она.

Толя, еще о чем-то подумав, приоткрыл было рот, но Ольга быстро поднесла к его губам свой указательный палец, произнесла «тссс!», после чего поцеловала в щеку, на секунду плотно прижавшись к двоюродному брату грудью. Затем отпрянула и пошла прочь с заднего двора. Интима для мальчишки было более чем достаточно.