Томас сидел, прислонившись к стене головой и сложив руки на груди. Тереза устроилась напротив него на полу, подогнув под себя ноги. Минхо предупредил друга не верить ни единому слову этой сучки.

– Ну?… – сказала Тереза.

– Ну.

– С чего начнём?

– Это тебе хотелось поговорить – вот и говори. Если нечего сказать – разговор окончен.

Тереза вздохнула.

– Может быть, ты мог бы начать с того, чтобы не выносить поспешных суждений? А заодно перестал бы вести себя как последний дурак. Ну да, там, в Топке, я плохо с тобой обращалась, но ведь ты в курсе, почему – я делала всё, чтобы сохранить тебе жизнь. Я тогда не знала, что речь шла лишь о Вариантах и паттернах. Неужели я на заслуживаю даже маленького шанса? Поговори со мной просто чисто по-человечески!

Томас жёстко выдержал паузу, затем сказал:

– О-кей, попробую. Но вы удрали из ПОРОКа, а нас бросили. Как я после этого могу относиться к те…

– Том! – вскрикнула она с таким видом, будто ей залепили пощёчину. – Мы вас не бросали! О чём ты говоришь?!

– Это ты о чём говоришь?

Вот теперь Томас запутался окончательно.

– Мы не бросали вас! Мы пришли за вами, а вас уже не было! Это вы нас бросили!

Томас уставился на неё во все глаза.

– Ты, похоже, меня за дурака держишь!

– Да все в комплексе только и твердили о том, что ты, Ньют и Минхо вырвались на свободу и скрываетесь где-то в окружающем лесу! Мы пустились на поиски, но вас и след простыл. Мне оставалось только надеяться, что вы каким-то образом добрались до цивилизованных мест. Как ты думаешь, почему ещё я так обрадовалась, увидев, что ты жив и здоров!

В душе юноши снова шевельнулся привычный гнев.

– И ты считаешь – я поверю этим сказкам? Уж кто-кто, а ты-то точно знала, чтo Крысюк пытался мне внушить – им, мол, без меня не жизнь, я так называемый окончательный Кандидат, бла-бла-бла…

Тереза сникла.

– Кажется, мы считаешь меня самым ужасным человеком, который когда-либо осквернял землю. – Она не стала дожидаться его реакции на свои слова и сразу продолжила: – Если бы ты только разрешил им вернуть тебе память, ты бы увидел, что я – всё та же прежняя Тереза. То, что я сделала в Топке, я сделала ради тебя; и с тех самых пор бьюсь как муха, чтобы загладить перед тобой свою вину!

Томасу было нелегко поддерживать огонь своего гнева, ведь Тереза, очевидно, говорила искренне.

– Но как я могу верить тебе теперь, Тереза? Как?

Тереза подняла на него полный мольбы взгляд:

– Том, клянусь тебе, я ничего знаю о пресловутом окончательном Кандидате! Эта концепция была развита, когда мы с тобой уже оказались в Лабиринте, так что у меня на этот счёт нет никаких воспоминаний. Но что мне удалось установить совершенно точно – так это то, что ПОРОК не прекратит испытаний до тех пор, пока не получит нужную им схему. Они готовятся начать второй раунд, Томас. ПОРОК собирает новую партию иммунов, и если нынешние Испытания кончатся пшиком, он начнёт всё сначала!

Томас не ответил. Сказать по правде, какой-то уголок его сердца отчаянно стремился поверить Терезе.

– Мне очень жаль, – сказала она, вздохнув; потупила взор, провела рукой по волосам и только тогда решилась вновь взглянуть на своего собеседника. – Я только одно могу сказать, Том: у меня внутри полный хаос, словно меня разорвали на кусочки. Я же искренне верила, что можно найти способ исцеления! Была убеждена, что для этого им без тебя не обойтись. Но сейчас всё изменилось. Даже получив обратно память, я больше не могу думать так же, как раньше. Теперь я вижу, что это смертоубийство не кончится никогда!

Она замолчала. Томасу тоже было нечего сказать. Он пристально всмотрелся в лицо девушки – в её глазах была такая бездонная боль, что он поверил ей.

– Я заключила договор с самой собой, – продолжила Тереза, не дожидаясь ответа. – Сделаю всё, чтобы загладить последствия своих заблуждений. Хотела сначала спасти друзей, а потом помочь другим иммунам. И вот посмотри, каких сногсшибательных результатов я достигла!

Томас попытался ответить в тон:

– Как видишь, мы тоже не преуспели.

Она приподняла бровь:

– Вы надеялись остановить их?

– Надеялись… Вот только нас вот-вот снова продадут ПОРОКу, так что только зря дёргались.

Она ответила не сразу. Томас многое отдал бы за то, чтобы проникнуть в её мысли – но только не так, как раньше. На короткий миг он почувствовал укол грусти – когда-то они проводили неисчислимые часы вместе, а он больше ничего об этом не помнил. Они были лучшими друзьями… Когда-то.

Наконец, она произнесла:

– Если нам когда-нибудь представится случай сделать что-то стоящее, мне бы очень хотелось, чтобы ты снова начал доверять мне. Ариса и остальных мы сможем убедить помочь нам. Знаю, что сможем. Они чувствуют то же самое, что и я.

Томас понимал, что ему надо быть с ней осторожным. Вот странно – Тереза начала разделять его взгляды после того, как ПОРОК вернул ей память. Интересно, почему.

– Поживём – увидим, – уклончиво ответил он.

Она ещё больше помрачнела:

– Значит, ты мне не доверяешь…

– Поживём – увидим, – повторил Томас, встал и пошёл прочь. Он не мог вынести этого выражения неподдельной обиды на её лице – ему было больно за то, что он её обидел. И он ненавидел себя за то, что ощущал эту боль.