ПРОЛОГ

Дак Смит сидел на своей любимой ветке своего любимого дерева, бок о бок со своей любимой подругой Сэрой Фрост. «Не самый плохой способ провести воскресный вечер», — думал он.

Зато за пределами дерева все было далеко не так гладко. Мир трещал по швам, а ответственные лица, похоже, и в ус не дули. Но Дак решил, что не позволит этой мелкой неприятности испортить ему воскресное настроение.

Сэра, по-видимому, придерживалась того же мнения.

— Здорово тут, — заметила она. — Скажи?

— Ага, еще как. Я даже немного жалею, что не родился обезьяной. Тогда я мог бы тут поселиться.

Сэра рассмеялась.

— Вообще-то у тебя характер, как у обезьяны. И запах. Считай, две трети дела в кармане.

— Спасибо, — ответил Дак так, словно она сделала ему потрясающий комплимент.

Легкий ветерок раскачивал ветки дерева, погружая Дака в состояние блаженной безмятежности. Они с Сэрой залезали на это дерево всякий раз, когда им больше нечем было заняться. Здесь они могли поговорить без помех — помех в лице взрослых, которые беспрестанно сетовали на налоги, уровень преступности и — шепотом — на СК. Просто поразительно, как Даку и Сэре вообще удавалось мыслить при таком уровне постоянного ментального шума! К счастью, они оба были гениями… хотя в совершенно разных областях.

— Радуешься, что на этой неделе будет экскурсия? — спросила Сэра.

Дак с некоторым подозрением покосился на нее. Их класс должен был посетить музей, посвященный истории (которую он обожал), а не науке (от которой была без ума Сэра). Однако вопрос показался ему вполне искренним.

— Помнишь мой прошлый день рождения? — вопросом на вопрос ответил он. — Когда мне подарили копию аскотского галстука Томаса Джефферсона?

— Еще бы! Ты визжал на всю улицу, как девчонка, нашедшая ведерко с конфетами.

Дак кивнул, смакуя сладостное воспоминание.

— Так вот, сейчас я радуюсь еще больше.

— Ясно. Значит, сильно радуешься.

Некоторое время они сидели молча, Дак наслаждался ветерком, звуками природы и отдыхом от прочих проявлений жизни. Однако вскоре он понял, что Сэра выглядит гораздо менее умиротворенной. В ее плечах чувствовалось напряжение, которое никак не могло быть вызвано лазаньем по дереву. Дак проследил за взглядом Сэры через весь двор до крыльца своего дома, над которым его родители только что подняли новый флаг. Невысокий флагшток, прикрепленный к стене дома, обычно служил для демонстрации сезонных украшений — праздничных флагов зимой и 48-звездного американского флага на протяжении долгих месяцев лета.

Но сейчас родители Дака впервые подняли ярко-белый флаг с черным символом посередине. Символ представлял собой круг, пересеченный кривой и молнией — эмблемой СК.

— Только не говори мне, что твои родители тоже туда же! — мрачно процедила Сэра.

— Да нет. Они говорят, что это самый простой путь. Меньше вероятность, что к ним будут приставать, если они вывесят флаг.

— Меня тошнит от этого СК, — сказала Сэра. Дак еще никогда не слышал в ее голосе столько неукротимой ярости. — Кто-то должен когда-нибудь дать им отпор. Пока не стало слишком поздно.

Дак слушал ее, глядя на лес, простирающийся за его домом. Столько зелени, столько зверей… А ведь кое-где на земле такие места полностью исчезли. Дак достаточно хорошо знал историю, чтобы помнить: там, куда приходит СК, неизбежно начинаются бедствия. Внезапно он тоже почувствовал скромный прилив решимости.

— Может быть, именно мы дадим им отпор, — сказал он. — Чем черт не шутит!

— А? — рассеянно переспросила Сэра.

— Есть такая старинная поговорка, — продолжал Дак. — «Времена — они меняются».

— А что, здорово!

— Может быть, это будет наш девиз. Может быть, именно нам с тобой суждено изменить эти времена. У любой проблемы есть решение, верно? А наш с тобой могучий интеллект непременно должен на что-нибудь сгодиться! Как думаешь?

Сэра посмотрела на него и протянула руку. Он крепко ее пожал.

Где-то неподалеку радостно защебетала какая-то птица.

 

1

ПОСЛЕДНЯЯ НАДЕЖДА

Бринт Такаши тупо глядел в монитор, зачем-то пытаясь вспомнить то время, когда он еще не знал о скором конце света.

Его заместительница Мари Ривера сидела рядом, и любой, кто увидел бы, как она мерно раскачивает головой из стороны в сторону, непременно назвал бы ее вторым самым несчастным человеком на планете. Первым был Бринт.

— Ну что? — спросила Мари. — Что ты думаешь?

— Что я думаю? Я думаю, что мы имеем дело с глобальной катастрофой, — ответил Бринт. — Извержения вулканов во всем Тихоокеанском регионе. Снежные бураны в тех областях Южной Америки, где до сих пор никогда не видели снега. Одна надежда, что тропический циклон, зарождающийся над Атлантикой, погасит лесные пожары на северо-востоке.

— Попробуем быть оптимистами, — мрачно отозвалась Мари. — По крайней мере, теперь люди поймут, что мы в опасности!

— Люди продолжают верить в то, во что им велит верить СК! Поскольку страх всегда сильнее правды. — Бринт провел рукой по своим темным волосам и вздохнул. — Могу себе представить, как гордился бы нами Аристотель! Кто бы мог подумать, что взлелеянные им Историки дойдут до такого ничтожества. СК вот-вот одержит окончательную победу — пусть даже ценой гибели всего мира!

На самом деле его беспокоили не стихийные бедствия. И не аварийные отключения электричества. И даже не нехватка продовольствия. Его терзали Отголоски. Каждый день, когда Бринт возвращался домой и смотрел на фотографию, висящую над камином — они с женой сидят рядышком у реки, солнце сверкает на воде за их спинами, — он испытывал какое-то неприятное замирание в мозгу и под ложечкой. Некий тревожный провал в памяти, доводящий его до исступления. Кого-то — по крайней мере, кого-то одного — на этой фотографии не было. Разум твердил, что это совершеннейшее безумие, но Бринт нутром чувствовал, что на фотографии кто-то отсутствует.

Он был не единственным, кого посещали такие ощущения. С каждым днем все больше людей сталкивались с Отголосками. Они обрушивались всегда неожиданно. И запросто могли свести с ума. В буквальном смысле.

Время сбилось с пути — Историки никогда в этом не сомневались. И поскольку настоящее окончательно вышло из-под контроля, то оставалась последняя надежда… вернуться назад и попытаться исправить прошлое.

Мари поступила так, как поступала всегда, когда видела, что Бринт готов впасть в уныние. Она сделала вид, будто ничего не замечает, и перешла к текущей задаче.

— Как дела у Смитов? — спросила она. Из всех ученых, на которых в разное время удавалось выйти Историкам, Смиты были единственными, до кого не дотянулись лапы СК. Пока.

Бринт открыл файл Смитов и просмотрел список последних достижений. Все эксперименты, открытия и записи Смитов — буквально все, чем они ежедневно занимались в своей лаборатории, — скрупулезно просматривалось Историками. Без ведома Смитов, разумеется. За что Бринт непременно собирался извиниться перед ними после того, как мир будет спасен.

Минуту-другую Историки молчали, зачарованно разглядывая цифры на мониторе. Смиты подобрались совсем близко. Если бы только они смогли найти последний недостающий фрагмент в своих расчетах! Если бы только успели дать Историкам реальный шанс на претворение в жизнь великого плана по спасению мира, разработанного Аристотелем две тысячи лет тому назад…

— Он приближается, — прошептала Мари. — Все случится гораздо раньше, чем мы предполагали!

Бринт кивнул, холодея от страха.

— Я никогда не думал, что это произойдет при моей жизни!

Когда Мари снова заговорила, ее слова прозвучали как пророчество гибели, изреченное древним морщинистым оракулом:

— Он приближается, в этом нет сомнения. Грядет Катаклизм, и когда он наступит, живые позавидуют мертвым.

 

2

СТАРИК В ГРОБУ

Дак Смит был нердом.

Можете не сомневаться, ему давали имена и похуже. Ботаник, гик, зубрила, зануда, бумагомарака, мозговик, всего не перечислишь. Но чаще всего из уст людей, желавших помянуть Дака, слетало словечко нерд. Огорчался ли он? Нисколько. Когда все эти олухи, которые сейчас изощряются в остроумии, будут в тридцать лет горбатиться как проклятые, чтобы заработать себе на молоко и пончики, Дак от души посмеется над ними, сидя в своем частном самолете и опиваясь крем-содой, пока его не вырвет. А когда вышколенный дворецкий подотрет за ним, он посмеется снова, а потом пересчитает свои денежки и будет уплетать сыр здоровенными ломтями.

(Дак Смит был нердом, обожающим сыр. До безумия. Действительно, не самое выигрышное сочетание, и он первый готов был это признать.)

Накануне эпохальной школьной экскурсии в Смитсоновский музей, расположенный в столице страны, городе Филадельфия, Даку пришлось наступить на горло своему нердовскому восторгу ради посещения скучнейшего из самых скучных мероприятий — похорон дедушки. Причем двоюродного дедушки, а именно — двоюродного дедушки Фрэнки, которого Дак видел два раза в жизни, включая похороны. Дак опустил взгляд на старого, седого человека, который лежал с закрытыми глазами и скрещенными на груди руками с таким видом, словно только что прилег сладко вздремнуть, что, судя по виду старикана, он привык делать не реже двадцати раз на дню. Но согласно версии матери Дака, косвенно подтверждавшейся тем обстоятельством, что дедушка Фрэнки лежал в гробу, старик был мертвее мертвого.

Прощание оказалось довольно скучным и продолжалось не менее ста тридцати часов, но в конце концов оно закончилось, и все собрались на семейный ужин. Десятки людей, которые час назад выжимали из себя притворные слезы, так что чуть глаза не лопались, теперь хохотали, как накофеинившиеся гиены, поглощая недельные объемы нормированной СК пищи. Дак сидел и спрашивал себя: неужели все похороны стариков неизбежно заканчиваются веселым застольем?

Он сидел за столом рядом с целым выводком своих двоюродных братьев и сестер, которых видел впервые в жизни. Кузены и кузины без устали болтали о материях, которые совершенно его не интересовали. Например, о дебильном шоу, в ходе которого избирается очередной СКандидат. Или пятой игре какого-то чемпионата, настолько скучного, что Дак никогда не давал себе труда поинтересоваться, какие команды там играют (и в какой вид спорта). Затем некое дитя, украшенное прыщом размером с лицо президента Макклелана на горе Рашмор, принялось восторженно щебетать о последних модных тенденциях, в частности о каких-то джинсах с карманами, в которых задница выглядит перевернутой вверх тормашками. «Неужели?» — подумал по себя Дак. Нет, эти люди определенно не могли состоять в генетическом родстве с ним, не правда ли?

И вот как раз в тот момент, когда Дак решил, что больше не вынесет ни секунды, на него вдруг накатило — он ощутил знакомый зуд, с которым, как он уже давно выяснил, было бесполезно бороться.

Дак встал и откашлялся. Когда никто не обратил на это внимания, он схватил со стола свой стакан и стал барабанить по нему ложкой до тех пор, пока все присутствующие не захлопнули свои рты и не уставились на него.

— Я хочу кое-что сказать всем вам, — объявил Дак. В ответ раздались стоны — очевидно, пожилые люди покряхтывали от болей и спазмов, пытаясь усесться поудобнее. Бросив быстрый взгляд на маму, Дак увидел, что она обхватила руками голову, а папа смотрит на него выпученными глазами и медленно качает головой. Даку показалось, будто на лицах у обоих появилось выражение, несколько похожее на панику.

Тогда он поспешил закончить свое выступление, пока его не прервали.

— Вы знаете, что мы собрались здесь по очень печальному поводу. Бедняга двоюродный дедушка Фрэнки отправился к праотцам, дабы утилизоваться с миром. То есть, я хотел сказать, упокоиться с миром. В связи с чем я хотел бы поделиться с вами одним соображением, которое позволит вам взглянуть на ситуацию с другой стороны и понять, что все далеко не так плохо, как кажется.

Дак сделал паузу, пытаясь оценить реакцию аудитории. Несомненно, ему удалось приковать к себе внимание!

— Представьте, — продолжал Дак, — что наш дражайший родственник мог бы уйти из жизни, как Распутин, великий русский мистик, погибший в 1916 году. Бедолагу отравили, в него выстрелили четыре раза, ударили по голове, после чего утопили в реке. Утопили потому, что он продолжал орать во всю глотку! После того, как был отравлен, застрелен и оглушен. Вот уж кому не повезло. — Дак издал смешок, чтобы слегка разрядить обстановку. — Теперь вы видите, что наш дедуля Фрэнки еще легко отделался!

Он завершил свое выступление долгим вздохом удовлетворения. Потом обвел глазами комнату, но не увидел ничего, кроме непроницаемых лиц, обращенных к нему. Многие хлопали глазами.

— Спасибо за внимание, — подытожил Дак. Потом поднял свой стакан с водой и заорал: — Ваше здоровье!

Его мама упала со стула.

* * *

Следующий день ознаменовался экскурсией в музей, которую Дак предвкушал долгие месяцы. Для человека, любящего историю так, как любил ее Дак, попасть в Смитсоновский музей было в сто раз лучше, чем быть запертым на ночь на шоколадной фабрике. Дак планировал досыта объесться информацией.

В школьном автобусе, который вез их в музей, Дак сидел рядом со своей лучшей в мире подругой. Ее звали Сэра Фрост, и до сих пор никто и никогда не бросил камень в их великую дружбу. Разумеется, вечные шуточки типа «когда же вы наконец поженитесь» не в счет. Как и песенки из репертуара «Дак и Сэра на дереве сидят, Дак и Сэра о свадьбе говорят».

Ладно, признаем очевидное: их дружбу охотно и обильно забрасывали камнями.

— Какие экспонаты мы осмотрим до обеда? — спросил Дак у Сэры, разглядывая поэтажный план музея с флуоресцентными метками. — А какие после?

Сэра подняла глаза от электронной книги, которую читала на своем СК-планшете, и одарила его взглядом, каким обычно разглядывают жука в банке. Ее длинные черные волосы еще сильнее подчеркивали суровость лица, превращая его в обрамленную картину.

— Почему бы тебе не расслабиться? Давай примем решение на ходу или просто побродим по залам. Я хочу сказать, попробуем приятно провести время.

У Дака отвалилась челюсть.

— Ты с ума сошла?! — Он сказал это совершенно искренне — ведь только безумец мог позволить себе столь бездумно распорядиться грандиозной возможностью, которая им выпала! — Мы должны спланировать наш поход от первой до последней секунды, я не прощу себе, если пропущу что-нибудь любопытное!

— Ох, да ради фарша! — вот и все, что ответила ему Сэра, прежде чем снова уткнуться в свою «Теорию струн и квантовые скачки в квантовой физике».

Сэра тоже была нердом, да еще таким, что в своей категории могла бы, пожалуй, посоперничать с самим Даком. «Впрочем, кого я обманываю? — скромно подумал Дак. — Она даст мне сто очков вперед!»

Ибо рядом с Даком сидела девочка, которая совсем недавно уговорила его посетить субботний тезисный доклад в местном университете — уговорила, пригрозив, что в случае отказа объявит на всю столовую, что влюблена в него! Дак сопротивлялся как лев, поскольку именно в тот вечер он намеревался разыскать на ярмарке штата одного пожилого джентльмена, который уверял, будто он так стар, что во время Второй мировой войны работал мозольным оператором у Муссолини. (Не исключено, что старик мог даже представить обрезки ногтей с пальцев ног в качестве доказательства!) Но Сэра клялась, что прослушать трехчасовой доклад на тему «Воздействие тахионного излучения на уэллсовскую радиацию» будет гораздо увлекательнее.

Как бы не так.

К счастью, в конце концов Сэра все-таки согласилась уйти с лекции пораньше, но только потому, что докладчик постоянно использовал термины «барион» и «мезон» в качестве синонимов, тогда как, если верить Сэре, всему миру давным-давно было известно, насколько это некорректно.

Внезапно Дака осенило. Он провел рукой по своим светло-русым волосам и впился взором в разноцветный поэтажный план.

— Пожалуй, в крайнем случае мы пожертвуем экспозицией, посвященной алмазу Хоупа! Вообще-то он считается проклятым, что весьма круто. Но я не понимаю, что означает «исследование биологических процессов, придающих минералам их уникальные свойства». Насколько я могу судить, это какая-то смертная скука.

— А кто тебе сказал, что ты можешь об этом судить? — хмыкнула Сэра, откладывая свой планшет. — Дай сюда карту.

Когда Дак и Сэра выходили из автобуса, сердце у Дака пело от восторга.

До землетрясения, едва не угробившего их, оставалось ровно два часа и сорок семь минут.

 

3

ЗАЛЫ СКУЧНЫХ ЧУДЕС

«Бедняга Дак», — думала Сэра, входя в двери Смитсоновского музея в толпе своих одноклассников. Ее лучший друг постоянно бесил людей своими непрошеными лекциями обо всякой исторической чепухе. А его любовь к сыру была… скажем так, просто ненормальной.

В прошлом году, в четвертом классе, он написал целую поэму о разных сортах сыра и о том, как каждый из этих сортов стал для него почти членом семьи. После долгих препирательств миссис Э’Брайэн сдалась и разрешила Даку зачитать свое произведение всему классу с условием, что за это он навсегда избавит одноклассников от незапланированных докладов о жизнедеятельности разных давно усопших исторических личностей. Дак дал слово, выступил с торжественной презентацией, но уже через полтора дня огорошил весь класс очередным пятиминутным сообщением о типе, который изобрел стремянку.

Нет слов, Дак был эксцентричным, уникальным и слегка назойливым в своей уникальности и эксцентричности. Но в то утро вовсе не эти его качества заставили Сэру думать: «Бедняга Дак». Ее тревожило то, что ее лучший друг, по-видимому, совершенно не представлял себе реального положения дел в мире. Проклятый СК. Стихийные бедствия. Постоянно растущий уровень преступности.

Отголоски.

Последняя мысль заставила Сэру резко остановиться, у нее опять защемило сердце…

И тогда вонючий мальчишка по имени Роберк врезался в нее сзади.

Сэра поняла, что это он, поскольку неожиданный толчок сопровождался волной характерного запаха, сравнимого лишь с гнилостным дыханием свежеоткрытой могилы. Этот запах, представлявший собой уникальную смесь ноток жареной требухи и вареной капусты, постоянно напоминал Сэре о сероводороде.

— Ну ты даешь, Сэра! — раздалось сзади. — Если захотелось пообниматься, могла бы прямо сказать.

Сэре очень хотелось прямо сказать ему о сероводороде, который в природе выделяется болотами и канализацией, из чего следовало, что Роберк был не чем иным, как ходячей клоакой, — но как это сделать, когда изо всех сил задерживаешь дыхание? Поэтому Сэра ограничилась тем, что одарила Роберка своим самым негодующим взглядом и прошествовала дальше. Дака она нагнала в атриуме музея, за огромной аркой которого начинались экспозиции. Дак так вытягивал шею, что Сэра испугалась, как бы он не заработал себе растяжение. Было очевидно, что он умирает от желания поскорее начать знакомство с сокровищами музея.

— Не сверни шею, — посоветовала Сэра, желая побыстрее избавиться от мрачного настроения, охватившего ее при мысли об Отголосках. — Пропустишь всю экскурсию, если тебя увезут отсюда на срочную замену позвонков.

— О-о-о-о! — восторженным шепотом выдохнул Дак. — По-моему, в том зале ладья викингов! Наверное, новый экспонат! Как ты думаешь, это кнорр или дракар?

Сэра привстала на цыпочки и увидела за аркой резную голову дракона, красующуюся на высоком носу какого-то огромного деревянного корабля.

— Ух ты!

Она непременно сказала бы что-нибудь еще, но в это время мистер Дэведсон громко откашлялся, привлекая к себе внимание класса. Мистер Дэведсон был чудным типом — для описания его внешности лучше всего подошло бы слово «скособоченный». Волосы, брови, усы, уши, галстук, брюки. Каждая деталь его облика почему-то имела заметный крен влево.

— Так, дети, внимание! — Он всегда называл их «детьми», и Сэру уже давно подмывало ответить ему: «Да, дедушка?» Но она пока не могла набраться храбрости.

— Сегодня нам с вами предстоит освоить огромный материал в очень сжатые сроки. Ни в коем случае не перебивайте экскурсовода вопросами — ведь он является представителем нашего обожаемого СК! — Мистер Дэведсон нервно покосился на высокого, превосходно одетого лысого мужчину, стоящего возле двери. Сэра уже обратила на него внимание, когда входила, однако только теперь заметила серебряную эмблему СК на лацкане его пиджака. — Я страстно желаю, чтобы вы все вели себя примерно — в самом прямом смысле этого слова, а также в лучших традициях столь замечательного учреждения, как наша славная средняя школа имени Бенедикта Арнольда! Итак, что скажете — сможем мы с вами исполнить эту малую надобность?

«О, нет! — ужаснулась Сэра. — Надеюсь, не здесь и не сейчас?»

Поскольку никто не отозвался, мистер Дэведсон приложил ладонь к уху:

— Дети, я вас не слы-ы-ы-ы-ышу! Сможем мы исполнить эту малую надобность?

Класс нехотя выдал нестройный хор одобрения, а мистер Дэведсон скорбно покачал головой.

— Ах, дети, признаться, я ожидал, что вы с гораздо большей радостью отнесетесь к возможности попасть сюда в столь тяжелые времена! СК проявил огромную щедрость, выделив средства на поддержание постоянной работы этого музея, и мы все должны сказать ему большое спасибо! — Он бросил второй нервный взгляд на экскурсовода.

А Сэре снова захотелось завопить от ярости. Мало того, что ей достался самый тупой учитель во всей школе, так он еще постоянно отпускал подобострастные реплики в адрес СК! Сэре казалось верхом нелепости благодарить СК за то, что тот не закрыл очередное общественное заведение. Подумаешь, благодетели выискались! Можно подумать, СК может хоть чем-то искупить свое издевательство над правительствами всего мира! Впрочем, смешно требовать мужества от школьного учителя, если сам президент США ест с руки у СК!

— Старый добрый мистер Дэведсон! — прошептал Дак на ухо Сэре. — Никогда и ни про кого не скажет худого слова! Разве он не миляга?

Сэра невольно улыбнулась. Дак был невероятно наивен, во всех людях он видел только хорошее. Порой он ужасно бесил Сэру, но она всегда искренне завидовала этой черте его характера.

Наконец музейный экскурсовод — солидный, суровый и лысый — взял руководство в свои руки, для начала еще раз поблагодарив СК за «мудрое руководство в трудные времена». Сэра мужественно вытерпела эту пытку, поборов желание закатить глаза, и вскоре экскурсовод повел группу непоседливых школьников через огромную арку в выставочный зал под названием «Эпоха Великих географических открытий». Ладья викингов, которую уже давно высмотрел Дак, теперь возвышалась над головой Сэры, как космический корабль, висящий на почти невидимых тросах. Представьте, вся группа остановилась как раз в тот момент, когда Сэра шагнула в тень ладьи! Один незаметный щелчок лопнувшего троса — и от Сэры осталось бы мокрое место, причем ее голова впечаталась бы ей прямо в ботинки.

В этом зале были и другие копии кораблей, старинные компасы, подробнейшая схема, иллюстрирующая различия между ладьями древних викингов и древних египтян, а также — куда без нее! — пыль. Очень много пыли. Когда экскурсовод принялся монотонно нудить о том и о сем, да еще о том, кто что сказал о том, кто что сделал, Сэра с пугающей ясностью поняла, что это будет самый длинный день в ее жизни. Никогда еще она так сильно не тосковала по прекрасным залам и аудиториям местного университета! Здесь, впрочем, тоже были представлены образцы науки и техники, только язык не повернулся бы назвать их современными.

Зато Дак, разинув рот, внимал СК-марионетке, монотонно извергающей на аудиторию поток скучнейших сведений. Наверное, даже если бы мертвец вдруг выбрался бы из могилы и пустился отплясывать вприсядку, Дак и то не смотрел бы на него с таким восторгом! Слегка разозлившись, Сэра ткнула его локтем в бок.

— Сделай ручкой своему пошаговому плану, — еле слышно прошипела она. — Похоже, к нам приставили няньку.

Дак прошептал, не оборачиваясь:

— Да-да, просто восхитительно! До сих пор не верю, что вижу все это своими глазами!

Сэра поняла, что разговаривать с ним совершенно бесполезно — по крайней мере, до обеда.

Они переходили из одного зала в другой, пропитываясь познаниями обо всем на свете, начиная от динозавров и заканчивая влиянием СК на гонку в освоении космоса. Один раз Сэра хотела уточнить у экскурсовода какой-то факт, но мистер Дэведсон немедленно заткнул ей рот, при этом вид у него опять сделался очень нервный.

«Да пропади ты пропадом!» — подумала Сэра и решила, что раз так, то она и слушать больше не будет.

Время от времени Дак с усилием отрывался от экскурсовода и смотрел на нее выпученными глазами. При этом он произносил нечто вроде: «Разве не потрясающе?», или «Нет, ты представляешь?», или «Ну и ну, у монголов определенно было чувство юмора!». Сэра каждый раз молча кивала, надеясь, что он не заставит ее признаться в своем полнейшем невнимании.

Наконец они совершили полный круг и вновь вернулись в зал Великих географических открытий, где еще на сто лет зависли перед экспозицией, посвященной открытию Америки знаменитыми братьями Амансио. Мало того, что это и так было всем известно, так еще экскурсовод, будто нарочно, опустил самую интересную часть истории — страшную судьбу злодея по имени Христофор Колумб, которого прикончили геройские братья. Честно говоря, Сэра знала об этом Колумбе только потому, что Дик обожал историю открытия Америки. А так имя этого негодяя никогда не упоминалось ни на уроках, ни во время ежегодного празднования Дня Амансио.

Экскурсовод как раз заканчивал разглагольствовать о том, как велика роль СК в изменении истории человечества к лучшему, когда Дак вдруг громко откашлялся и поднял руку. «О нет! — подумала Сэра. — Вот и приехали».

— Простите! — вскрикнул Дак, когда взрослые проигнорировали его жесты. — Простите! Я хочу сказать нечто очень важное!

Оба мужчины строго воззрились на него.

— В чем дело? — спросил мистер Дэведсон. Сэре были прекрасно известны и этот взгляд, и этот тон. Бедный мистер Дэведсон слишком часто сталкивался с подобным явлением, чтобы знать, какой катастрофой может обернуться малейшая поблажка Даку в стенах музея.

— Я просто хочу заметить, что вы забыли упомянуть весьма важную информацию о компасе и его истории! — Дак негромко рассмеялся и обвел глазами зал, словно ожидал увидеть, что его одноклассники дружно кивают головами в знак согласия и одобрения. Поскольку никто этого не делал, Дак слегка нахмурился. — Но как же! Вы же знаете, что труды китайца Ван Ху, датируемые IV веком, послужили толчком — простите за каламбур! — к последующему открытию магнетизма и направленной железной стрелки. Хе-хе. Даже не верится, что в мире когда-то не знали об этом!

В зале воцарилась гробовая тишина. Точнее, тишина, обычно царящая лишь в гробу, покоящемся под толщей земли на глубине трех тысяч миль ниже уровня моря.

Кто-то громко шмыгнул носом.

Дак снова натужно хихикнул.

— Ну, да. С ума сойти.

Он бросил смущенный взгляд на Сэру, потом потупился и покраснел как рак.

Вот в такие моменты Сэра точно знала, почему они так крепко дружат. Они оба были клиническими, нечеловеческими ботаниками. Однозначно. Поэтому она подалась вперед и легонько стукнула Дака кулаком в плечо.

— Ой, — сказал он. Однако заулыбался, и к его щекам начал возвращаться нормальный цвет.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — тявкнул мистер Дэведсон, хлопая в ладоши. — Что ж, ничего страшного. Итак, теперь мы все…

Чудовищный толчок оборвал его на полуслове. Здание начало содрогаться вместе со всем содержимым, стеклянные витрины разлетелись вдребезги, огромный зал стал подпрыгивать, качаться и накреняться. Со всех сторон раздались истошные крики. Сэра крепче уперлась ступнями в пол, а большая часть ее одноклассников, как кегли, повалилась друг на друга. Дак тоже был среди них, погребенный в море рук и ног.

И тогда мистер Дэвидсон — как будто кто-то нуждался в его объявлении — во всю силу своих легких провизжал одно-единственное слово:

— Зе-е-е-е-е-емлетря-я-я-я-ясе-е-е-е-е-ение-е-е-е-е!

 

4

ЩЕЛЧКИ И ХЛОПКИ

Дак прекрасно знал, что когда происходит стихийное бедствие, все представления о времени теряют смысл — за свою недолгую жизнь он пережил уже не менее десятка разного рода катаклизмов, поэтому имел определенный опыт. Но сейчас, когда весь мир судорожно содрогался вокруг него, он готов был поклясться, что каждая секунда длилась не меньше минуты. Ужас заполнил каждую клеточку его существа, охватил все нервы, кости и мускулы.

Между тем во рту у него поселилась чья-то ступня, и Дак был почти уверен, что она принадлежала Макико — это ее большой палец каким-то образом втиснулся ему между губ, когда ученики, попадавшие на пол, предприняли тщетную попытку выбраться друг из-под друга. Не успел Дак избавиться от ноги Макико, как чья-то подмышка накрыла ему нос. Земля под ним раскачивалась вверх-вниз, будто на кошмарных качелях, повсюду раздавался скрип и скрежет корежимого дерева и металла.

Чья-то рука обрушилась ему на спину и смяла в кулаке ткань его рубашки. В следующее мгновение Дака рывком подняли на ноги. Обернувшись, он увидел Сэру, в страхе смотрящую на него. Наверное, после начала землетрясения она успела каким-то образом превратиться в Волшебника!

Дак и Сэра на четвереньках отползли подальше от кучи копошащихся на полу школьников и выбрались на открытое пространство, где над головой не висели никакие экспонаты; здесь они, держась друг за дружку, поднялись на ноги и стали продвигаться к выходу в режиме — три шага в одну сторону, один в другую. Дак увидел, как древняя статуэтка эпохи майя выскользнула из соседнего зала и покатилась по полу, чтобы в следующее мгновение с хрустом погибнуть под ногой вонючего Роберка. От этого зрелища у Дака слегка разболелось сердце, но новый толчок, оторвавший его на несколько дюймов от пола, быстро вернул его в реальность — на самом деле, в данный момент следовало уповать на то, что люди окажутся крепче древних статуэток!

— Это скоро закончится! — закричал он Сэре.

— Если мы не погибнем раньше! — прокричала она в ответ.

— Да, но все закончится вне зависимости от того, умрем мы или нет!

— Спасибо! А я и не знала!

Тут раздалось оглушительное хрусть, а затем жуткий скрежет, от которого у Дака волоски на шее встали дыбом. Звук доносился прямо у него из-под ног. Оцепенев от страха, он смотрел, как перед ним разверзается земля и длинная трещина черной змеей прорезает пол. Обломки кафеля дождем посыпались в подвал, темнеющий далеко внизу. Дак схватил Сэру за руку, они отскочили в безопасное место и стали смотреть, как их одноклассники пытаются сделать то же самое.

Двоим это так и не удалось. Они повисли над пропастью, из последних сил цепляясь за края трещины. Мистер Дэведсон и экскурсовод лежали на полу с другой стороны от провала и, похоже, не испытывали никакого желания протянуть руку помощи попавшим в беду детям.

— Держите их! — завопила Сэра, бросаясь к трещине.

Дак последовал за ней так быстро, как только мог — здание продолжало содрогаться и раскачиваться, так что идти было невозможно. Пришлось опуститься на четвереньки и кое-как подползти к Макико, которая судорожно цеплялась за зазубренные обломки кафельного пола. Не говоря ни слова, она смотрела на Дака, взглядом умоляя его о спасении.

— Я ее вытащу! — крикнул он Сэре. — Помоги Фрадерику!

Сэра отползла в сторону, а Даку осталось лишь уповать на то, что он не поторопился со своим заявлением. Если здание накренится не в ту сторону, он кубарем скатится в бездну мимо Макико — возможно даже, прихватив бедняжку с собой. Дак распластался на животе, чтобы обеспечить себе максимальную площадь опоры. Потом протянул руки и схватил Макико за оба запястья.

После этого Дак попытался согнуть руки в локтях и вытащить Макико из провала. Раньше она никогда не казалась ему особенно крупной, но сейчас вдруг стала тяжеленной, как Жирный Бобби — тип, который по субботам сидел перед прачечной и ничего не делал. Дак собрал все свои силы и даже зарычал от натуги. К счастью, Макико первая сообразила, что так у них ничего не получится, поэтому полезла по Даку, как по лестнице, используя его ремень и подмышки, как перекладины, а шею в качестве упора для ног. Дак сдавленно захрипел от боли, но через секунду Макико перевалилась через край провала и скатилась с его тела на пол.

— Спасибо, Дак, — сказала Макико, поворачиваясь к нему. — Ты мой герой! — Тут она прыснула.

Дак вытаращил глаза. До чего же испорченная девочка!

Убедившись, что Сэра тоже благополучно вытащила Фрадерика, Дак вместе со всеми поспешил отползти на безопасное расстояние от разлома. Здание продолжало трястись, скрипя, хрустя и треща без остановки. К счастью, трещина в полу прекратила расширяться. И никто больше не орал.

«Похоже, мы все-таки выкарабкаемся», — подумал Дак.

И тут наверху что-то громко щелкнуло, звук был такой, будто под потолком хлопнули натянутым резиновым жгутом. Потом еще раз. И еще.

— Сверху! — завизжал кто-то.

Дак запрокинул голову к потолку и увидел, что тонкие тросы, удерживавшие ладью викингов над полом, один за другим вырываются из стен и с громкими щелчками ударяются о деревянный корпус судна. Левый борт ладьи резко накренился, обрушив на сбившихся внизу школьников целый дождь мусора и обломков гипсокартона. Визг и вопли раздались с новой силой, все — кто ползком, кто на карачках — бросились прочь от опасного места.

Дак нагнал Сэру на полпути к дальней стене. До спасения оставалось всего каких-нибудь десять шагов, но тут пол неожиданно взмыл на несколько футов вверх, а затем вновь обрушился вниз, как будто все огромное здание музея неожиданно подпрыгнуло и присело. Сэра шлепнулась на пол. В воздухе раздалась новая серия щелчков и хлопков, на этот раз сопровождаемых зловещим скрипучим стоном. Освобожденная от тросов ладья на миг застыла, задумчиво накренившись на станине, а затем всей тяжестью обрушилась вниз.

Дак увидел, в какую сторону она падает, и не стал тратить время на раздумья. Он схватил Сэру за руки и с такой силой рванул вперед, что она пролетела десять шагов и врезалась в стену. Дак метнулся следом. Ему не нужно было оборачиваться, все было понятно по звуку — ладья грохнулась как раз на то место, где только что находились он сам и его лучшая подруга.

Падение ладьи стало своего рода восклицательным знаком, завершающим катаклизм, поскольку через несколько секунд землетрясение прекратилось и все более-менее успокоилось. Дак перевернулся и сел спиной к стене рядом с Сэрой, которая, как и он сам, судорожно хватала ртом воздух. Они оба уставились на остатки древней ладьи, превратившейся в груду дров, увенчанную резной головой дракона. У Дака было такое чувство, будто сама история только что рассыпалась в прах на его глазах.

— Мы чуть не погибли, — прошептала Сэра.

— Да уж, — не стал спорить Дак. — Тебе повезло, что за тобой есть кому присмотреть! Я с радостью приму благодарность наличными, кредиткой или хорошими сырами. На твой выбор. Жаль только, что я никак не мог спасти эту бедную ладью!

Сэра легонько встряхнула его за плечи.

— Если выбор стоял между мной и этой посудиной, то я рада, что все так обернулось.

Мистер Дэведсон первым поднялся на ноги и, обогнув разбитую ладью, направился к огромной трещине в полу, машинально отряхивая пыль со своих брюк и рубашки. Подойдя к краю провала, он заглянул вниз, потом повернулся к школьникам, продолжающим испуганно жаться к стенам.

— Не могу поверить, — ошеломленно прошептал учитель. — Просто не могу поверить.

— Чему? — поинтересовался Дак.

Мистер Дэведсон затряс головой.

— Семь землетрясений за последний месяц… А теперь одно из них случилось прямо здесь!

Никто ему не ответил, и зловещие слова на несколько мгновений повисли в мертвой тишине.

— СК держит ситуацию под контролем, — резко произнес припорошенный пылью экскурсовод.

Дак и Сэра быстро переглянулись. Они не поверили ему ни на пенни, хотя ни за что не признались бы в этом вслух.

 

5

ЛОЖНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ

Еще через три дня Сэра перенесла самые страшные Отголоски в своей жизни.

Ее дядя Диего уехал, по делам, поэтому Сэра была дома одна, когда почувствовала нестерпимое беспокойство где-то внутри черепа. Нечто вроде сводящего с ума зуда, который заставил ее с силой потереть виски в надежде загнать чесотку поглубже внутрь. Как обычно, Сэра не могла объяснить, что ею двигало, она просто знала, что ей необходимо немедленно покинуть дом, выйти через задний двор в поле, а оттуда прошагать полмили по старой грунтовке до старого амбара.

Солнце сияло в безоблачном небе, но плотное марево, висящее в воздухе, превращало дневной свет в зловещее потустороннее оранжевое свечение. Марево порождалось лесными пожарами, бушевавшими в сельских районах Пенсильвании, легкий ветер гнал дымную мглу к морю, так что издалека казалось, будто по небу движется фронт ядовитого шторма. Сэра бежала по дороге и наслаждалась теплом, несмотря на странное ощущение, которое, обосновавшись у нее внутри, снова — в стотысячный раз — гнало ее к амбару.

Она неслась все быстрее и быстрее.

Пыль клубами вздымалась у нее из-под подошв, прилипала к потным ногам. Сухой зной обжигал горло. Мчась по пыльной грунтовке, Сэра думала о землетрясении в музее и о реакции СК-шишек, заявивших, что это-де сущие пустяки, а также о других признаках глубокого неблагополучия мира. Еще она думала о Даке, своем лучшем друге на всю жизнь и до гроба (этот эпитет, несомненно, грешил тавтологией, но Сэре так больше нравилось), и о своем смутном предчувствии, что эта дружба возникла совсем неспроста. Несомненно, впереди их ожидало нечто грандиозное.

Она добежала до небольшой лужайки, окружающей амбар, и остановилась на том же месте, что и всегда. Рядом с одиноким гранитным валуном, торчащим на этой лужайке с незапамятных времен — возможно, еще с докембрийского периода. Наверное, этому камню было суждено пережить человечество. Привалившись к валуну, Сэра уставилась на покоробившиеся доски амбара со следами выцветшей красной краски, все сильнее осыпавшейся с каждым годом. Она стояла и ждала.

Ждала Отголосков.

Часть ее — здравомыслящая часть — знала, что делать этого не нужно. Твердила, что ей следовало подавить желание прийти сюда и отправиться куда-нибудь в совершенно другое место, не обращая внимания на приближающиеся мучения. Но в то же время другая часть ее существа с нетерпением ждала этих мук. Понимала ли Сэра, что происходит? Нет. Нравилось ли ей это? Тоже нет. Но она все равно ждала неизбежных страданий и даже находила в них удовлетворение, поскольку знала: они имеют какое-то отношение к той жизни, какой она должна быть. Для Сэры это было так же несомненно, как то, что ее кисти крепятся к рукам. Поэтому она не могла пропустить ни одной возможности пережить это ощущение. Каким бы мучительным оно ни было.

Вот почему она стояла и ждала.

Все началось через несколько минут.

Что-то нахлынуло, прилило к ушам изнутри — беззвучно, но ощутимо. Потом ее сердце пронзила боль, глубокая печаль распахнулась внутри нее, как ворота, как черная пасть тьмы, грозящей высосать из нее всю жизнь и утянуть на самую глубину отчаяния. Сэра в упор смотрела на распашные двери амбара: они оставались неподвижны, но каждая клеточка ее существа молила, чтобы двери открылись. Сэра почти видела это, почти чувствовала на лице порыв воздуха, с которым створки широко распахнутся, ударившись о стены амбара.

Конечно, ничего этого не произошло. Но при этом должно было произойти. Эти двери должны были открыться, и два человека должны были выйти из них, улыбаясь и весело окликая Сэру по имени.

Сэра ничего не понимала. Ни капельки, ни крупицы.

Но она знала. Эти двое были ее родители.

Которых она никогда в жизни не видела и никогда не увидит.

 

6

ЖЕЛЕЗНАЯ ДВЕРЬ

Первое, что Сэре захотелось сделать после окончания Отголосков, это немедленно рассказать обо всем Даку. Она всегда так делала. Сам Дак никогда не испытывал серьезных Отголосков — по крайней мере, таких, которые, нельзя было списать на дежавю или обыкновенные забытые воспоминания, — поэтому не мог до конца понять ее. Но он пытался, и этого было достаточно. Кроме того, в эти выходные родителей Дака не было в городе, поэтому Сэра не сомневалась, что он будет только рад компании. Обычно в отсутствие родителей с ним оставалась бабушка, но старушка была старше большинства деревьев в округе и почти столь же разговорчива.

Сэра нашла Дака в шезлонге под яблоней, с гигантской книжищей на коленях. Все нормальные люди для чтения пользуются СКвадратниками, но разве Дак нормальный? Если ему требовалась книга, он переворачивал все городские библиотеки в поисках печатного издания, каким бы ветхим и древним оно ни было.

— Что читаешь? — спросила Сэра.

Ответа не последовало. Дак сидел, уткнувшись носом в страницу, его глаза метались туда-сюда по строчкам. Как это на него похоже! Сэра для приличия подождала немножко, а потом пнула его ногой в голень.

— Ой! — взвыл Дак. Книга выпала у него из рук, свалилась с кресла и рассыпалась по траве неопрятной грудой разрозненных страниц и коричневой кожи. Старость — не радость, для книг в том числе.

— Ой, — сказала Сэра. — Извини. Теперь ты понимаешь, почему читать следует с СКвадратника?

— Угу. Потому что грохнуть об землю дорогой гаджет было бы в сто раз лучше! Миссис Пирс меня убьет!

Сэра подтащила к месту катастрофы второй шезлонг, стоявший с другой стороны дерева, уселась и стала собирать останки погибшей книги.

— Но все-таки, что это?

— Книга называется — называлась! — «Взлет, падение и новый взлет Римской империи». Надеюсь, нет необходимости объяснять тебе, насколько увлекательно…

Сэра поспешно подняла руку, обрывая его.

— Ты совершенно прав, нет никакой необходимости грузить меня этим! Я могу только догадываться, с каким восторгом ты продирался через страницы этого захватывающего повествования.

— Не выделывайся, — буркнул Дак, прищурившись. — Да, это в самом деле захватывающее повествование! Представь, что ты читаешь исследование о какой-нибудь чепуховине размером меньше атомного ядра, и ты легко поймешь, с каким восторгом я погружаюсь в жизнеописания злобных императоров, которые кромсали людей на кусочки и купались в их крови.

Сэра выразительно посмотрела на него и закатила глаза, изображая смертельную скуку.

— Проголодалась? — с коварной улыбкой спросил Дак.

Она попыталась улыбнуться ему в ответ, но из этого ничего не вышло.

— Сегодня у меня опять, — сказала она.

— Прыщ размером с луну? — переспросил Дак.

Сэра стукнула его по руке:

— Отголосок, дубина!

Он слегка помрачнел.

— О, прости. Я знаю, как это для тебя тяжело.

— Иногда мне кажется, что с каждым разом становится все хуже. Это трудно объяснить. Но это ужаснее всего на свете.

— Дурка.

Сэру саму не раз называли этим словом, и в этом, разумеется, не было ничего приятного. Но она знала, что Дак имеет в виду совсем другое. И он был совершенно прав.

— Ага, настоящая дурка.

Дак сгреб с травы кучу бумаги и кожи, свалил на шезлонг. Потом распрямился.

— Между прочим, у меня есть нечто такое, от чего ты сейчас запрыгаешь до небес.

— У тебя?

— У меня. — Он вытащил что-то из кармана. — Мама с папой оставили ключи от лаборатории.

За всю свою жизнь Сэра никогда не слышала более прекрасных слов. Она даже не стала тратить время на ответ — она уже неслась во всю прыть к задней части дома.

* * *

Лаборатория занимала отдельное здание в глубине участка Смитов — это была трехэтажная постройка без окон и с единственной дверью, сделанной из черного металла и запертой, судя по ее виду, на 197 замков и запоров. Сообщив, что его родители забыли ключи, Дак опустил несколько малозначимых деталей — например, то, что обычно ключи хранились в запечатанной коробке, внутри огнеупорного сейфа, помещенного в огромный, с целую стену, шкаф для хранения оружия. Сэра считала это появлением паранойи — впрочем, родители Дака всегда были людьми со странностями.

Сэра первая добралась до цели и теперь нетерпеливо переминалась с ноги на ногу перед дверью, поджидая Дака, который приближался, позвякивая ключами.

— Правда, похоже на что-то средневековое? — спросил он.

— Слушай, но как твои родители могли забыть ключи? — спросила Сэра. — Я всегда думала, что такое может случиться, если только они вдруг проспят свой рейс в Европу и понесутся в аэропорт голышом! — Мама и папа Дака не реже раза в месяц улетали в Европу по каким-то коммерческим делам, природа которых оставалась для Сэры загадкой. Наверняка известно было лишь то, что эти дела давали родителям Дака средства на осуществление их главной страсти — бессмысленных любительских опытов и никчемных исследовательских проектов, которыми, судя по всему, они занимались в своей лаборатории. Сэра просто умирала от желания поскорее узнать, что же там такое.

— Скажем так, я слегка приложил к этому руку, — ответил Дак. — Мне уже давно до смерти хочется взглянуть, чем они тут занимаются. Папа постоянно намекает, что у них вот-вот получится нечто грандиозное. По-настоящему грандиозное. Может быть, он имеет в виду, что они вот-вот вплотную приблизятся к осуществлению давней папиной мечты — саморазгружающегося холодильника?

Сэра бесстрастно подвела итог:

— Значит, ты похитил ключи с целью вторгнуться в родительское святилище против воли его обладателей?

— Я там ничего пальцем не трону, если ты не будешь.

— Уговор?

— Уговор!

Они сцепились мизинцами, тряхнули руками — и решение было принято. Бабушка Дака была полуслепа и на три четверти глуха, что умножало на ноль ее шансы о чем-либо догадаться.

Дак перебрал связку и принялся подбирать большие и маленькие ключи к серии замков, занимающих всю правую сторону двери. Сэра следила за его работой с нетерпением, которое ей становилось все труднее сдерживать. Шутка ли — впервые в жизни ей выдалась возможность осмотреть полностью оснащенную научную лабораторию, неважно какой ерундой в ней занимались!

Дак стоял на коленях, пытаясь подобрать ключик к замку, расположенному в дюйме над землей.

— Ты задался целью свести меня с ума? — поинтересовалась Сэра. — Даю тебе минуту, а потом начну кромсать твою яйцевидную башку, как ниндзя!

— Для ниндзя ты чересчур шумная, — заметил Дак, и под его руками что-то тихонько лязгнуло. — Готово!

Тяжелая дверь распахнулась внутрь, громко скрежетнув по бетонному полу. Не дожидаясь, пока Дак выпрямится, Сэра ворвалась внутрь.

— Быстрее, закрывай! — шепотом приказала она, как будто кто-то мог их подслушать. В самом деле, ее преследовало ощущение, будто за ними подглядывают. От этой мысли у нее по спине пробежал холодок, но Дак как ни в чем не бывало, с грохотом захлопнул дверь.

По правую руку от Сэры располагался ряд выключателей, она одним движением врубила их все и стала с восторгом смотреть, как по очереди вспыхивающие лампочки неторопливо, словно в замедленной съемке, открывают перед ней всю красоту настоящей лаборатории. Огромное пространство было заполнено всем тем, что Сэра всегда представляла себе при слове «лаборатория» — компьютерами вдоль стен, мониторами на каждом столе, грудами приборов, схем, реагентов и химической посуды на всех свободных поверхностях. Стоящие у стен белые магнитно-маркерные доски были сплошь покрыты разноцветными каракулями математических и химических формул. Иными словами, вся эта циклопических размеров комната была настоящим прибежищем науки. Признаться, Сэра не ожидала от Смитов такого размаха.

Неожиданно ее внимание привлекло нечто, находящееся слева. Сэра подошла к стеклянной витрине, формой и размерами напоминающей небольшой холодильник. За стеклом, на суконной тряпице, лежала серебристая металлическая полоска шириной не больше дюйма, согнутая в виде восьмерки около фута длиной. Если не считать небольшого сенсорного экранчика сбоку, вся металлическая конструкция была абсолютно гладкой; она сверкала и даже переливалась на свету, как будто сделанная из жидкости. Вид у нее был какой-то внеземной — и невероятно совершенный.

— Наверное, это он и есть, — прошептал Дак. Сэра не заметила, как он вырос за ее плечом. — Их по-настоящему грандиозный проект. Но что это такое?

На стеклянной витрине красовалась небольшая табличка с двумя словами, от которых сердце у Сэры сначала оборвалось, а потом пропустило пару ударов.

Кольцо бесконечности.

Сэра скосила глаза вправо. Рядом с витриной на большом столе стояла белая доска, возле нее валялись несколько СКвадратников. На доске были написаны еще два слова — Недостающее звено — и столбцы формул ниже. Сэра жадно заскользила взглядом по рядам букв, цифр и символов, ее восторг стремительно возрастал, в мозгу снова защекотало. Только на этот раз она точно знала, что эта щекотка не имеет никакого отношения к Отголоскам.

— Дак? — окликнула Сэра.

— А? — Он уже отошел в сторону.

— Слушай, я хочу немного побыть одна. Твои родители оставили здесь любопытную загадку. — Она повернулась и посмотрела на Дака. — Я должна выяснить, что это такое!

 

7

СКРОМНОЕ ПРИЗНАНИЕ

Прослонявшись с час по родительской лаборатории, Дак понял, что с него довольно. Сэра не вылезала из-за стола, стоящего рядом с Кольцом бесконечности (знать бы еще, что это такое), и рылась в родительских записях и формулах. Дак даже не думал к ней присоединяться, он знал, что когда Сэра докопается до чего-нибудь интересного, она сама ему все расскажет, причем такими словами, чтобы он понял. Поэтому он уныло бродил от стены к стене, разглядывая схемы и модели неизвестных ему агрегатов, склянки, наполненные каким-то содержимым, мерзким на вид и загадочным по составу, а также книги, которые на первый взгляд выглядели интересными, а на поверку оказывались совершенно невразумительными.

За все это время Сэра не проронила ни слова. Лишь время от времени из ее уст вырывалось какое-то хмыканье или редкое «Ага!», вот и весь разговор. Она с головой ушла в дело, а Дак по опыту знал, что в таких случаях ей лучше не мешать.

— Слушай, — сказал он. — Я схожу соберу нам что-нибудь поесть. Есть какие-нибудь пожелания?

Она не ответила и даже не обернулась. Вместо этого она пересела от одного СКвадратника к другому и склонилась над светящимся экраном, погрузившись в чтение.

— Эй! — снова позвал Дак. — Я пока загляну к мисс Джексон, давно хочу зарезать всю ее семью. А потом слетаю на Луну и съем пару цыплят. Скоро буду.

— Угу, — пробормотала Сэра.

«Ну точно влипла», — подумал Дак, направляясь к двери.

* * *

Через несколько часов после этого Дак с аппетитом уплетал картофельные чипсы, а Сэру по-прежнему было не видно и не слышно. Дак сидел на диванчике и щелкал телевизионным пультом, переключаясь со слащавой передачи о грядущем королевском бракосочетании во Франции на выпуск новостей о парных ураганах над Мексиканским заливом, одинаково пятибалльных и непредсказуемых настолько, что метеорологи затруднялись указать место возможного выхода стихии на сушу. Следить за обеими передачами было ужасно утомительно, но больше заняться было нечем.

Дак знал, что если оставить Сэру в покое, она может умереть от голода прямо за рабочим столом, поэтому он соорудил пару бутербродов с ветчиной и отнес ей. Сэра молча взяла у него тарелку и принялась жадно жевать, не сводя глаз с экрана.

— На луне было здорово, — сообщил Дак. — Ну и цыплята тоже не подкачали.

— Угу, — промычала Сэра.

Кто бы мог подумать, что день, обещавший столько интересного, обернется такой тоской? Вздохнув, Дак поплелся домой, размышляя над тем, как ему вообще могла прийти в голову мысль запустить Сэру в лабораторию.

* * *

Его разбудил пронзительный звонок телефона.

Хлопая осоловелыми глазами и ощущая во рту гадкий привкус, как будто, пока он спал, кто-то засунул ему туда грязный носок, Дак воззрился на часы. И в панике вскочил. Было почти десять вечера!

Выкрикивая проклятия неизвестно в чей адрес, он бросился к телефону и схватил трубку. Как и ожидалось, это был дядя Сэры, который рвал и метал, недоумевая, куда запропастилась его племянница — близился комендантский час, и в любой момент в дом могли нагрянуть полицейские с выборочной проверкой. Дак рассыпался в извинениях, заверив, что немедленно разыщет Сэру. Честно говоря, он даже не думал, что у Сэры хватит безрассудства зависнуть у него дома после десяти! Между прочим, у ее дяди делался ужасно противный голос, когда он злился.

— Сэра! — заорал Дак, врываясь в комнату через железную дверь — разумеется, насколько можно ворваться через сейфовую дверь, весящую больше любого из известняковых блоков, из которых были сложены великие пирамиды Гизы. — Ты вообще соображаешь, сколько сейчас времени? Твой дядя мечет громы и молнии! Он сказал, что не станет покрывать тебя, если СК-шники будут интересоваться, почему ты являешься домой после комендантского часа!

Вопреки его ожиданиям, Сэра не ударилась в панику. Напротив, она неторопливо встала и повернулась к нему. Выражение ее лица показалось Даку одновременно изможденным и пышущим энергией.

Ему даже захотелось попятиться.

— Это… ты вообще… в порядке?

— Кольцо бесконечности — это прибор для путешествия во времени, — сказала Сэра. Дак еще никогда не видел ее такой безмятежной. — И я нашла недостающее звено. Теперь я знаю, как запустить прибор.

 

8

НЕДОСТАЮЩЕЕ ЗВЕНО

Путешествие во времени… Дак даже не знал, что круче — то, что это возможно, или тот факт, что честь открытия, судя по всему, принадлежит его родителям. Пусть он пока не знал, можно ли в это верить, однако сама мысль приводила его в восторг.

Он провел в обществе Сэры целое воскресенье, но понял не больше двадцати процентов того, что она говорила. Сэра перепрограммировала Кольцо бесконечности, а Дак сидел и смотрел. То еще веселье. Но еще больше его раздражало, что Сэра, будто нарочно, половину своих изречений начинала со слов: «Если подумать, то это элементарно», или «Совершенно очевидно, что…», или даже «Как тебе прекрасно известно…».

А слова, слова-то она подбирала какие! «Пространство-время» и «относительность», «космические струны» и «тахионы», «квант» того да «квант» сего. С ума сойти! К полудню у Дака дико разболелась голова, да так, что никакие таблетки не помогали.

В довершение всех этих напастей он постоянно боялся, что Сэрин дядя в любой момент начнет барабанить в дверь. Так получилось, что прошлой ночью офицеры все-таки нагрянули в дом к Сэре с выборочной проверкой и занесли ее имя в список нарушителей режима. До смерти перепуганный дядя выбранил ее и посадил под домашний арест, но разве Сэру этим остановишь? Не тут-то было! Она дала слово целый день просидеть у себя в комнате за чтением, а сама вылезла из окна и примчалась домой к Даку, да еще в такую рань, что он даже не успел отметить отсутствие родителей тарелочкой сыра на завтрак.

Но даже это было не самым страшным. Дак слишком хорошо понимал, что за эти выходные он нарушил больше родительских запретов, чем за всю свою предыдущую жизнь. А хуже всего было то, что он позволил Сэре сделать его соучастником самого тяжкого преступления против родителей.

Он позволил ей взять их самое ценное сокровище, наверняка значащееся в реестре семейных ценностей выше самого Дака, вытащить его из-под защиты стеклянной витрины и курочить целые часы напролет! Сэра играла с вещью, которая, вероятно, стоила его родителям всех свободных денег и могла стать величайшим изобретением всех времен и народов! Дак морщился всякий раз, когда Сэра лезла в Кольцо отверткой. И он едва не упал в обморок, когда она взялась за паяльник. Ему оставалось либо верить ее обещаниям сотворить чудо, либо признать себя самым большим дураком на свете. В любом случае, если у Сэры ничего не получится, он проведет под домашним арестом ближайшие три тысячи лет.

Было начало шестого вечера, и Дак в стотысячный раз прокручивал в голове все эти невеселые мысли, когда Сэра положила прибор на стол и произнесла всего одно слово:

— Готово.

Дак несколько раз моргнул.

— Что значит — готово? Это самое простое слово из всех, что ты изрекла за сегодняшний день, но ведь оно определенно не может означать то, что я думаю!

— Я все сделала, Дак. — Сэра указала на Кольцо. — Теперь эта крошка может искривлять пространство-время и переносить человека в прошлое. Прости, конечно, но я не знаю, как тебе объяснить еще проще.

Однако Дак счел ее заявление совершенно неправдоподобным. Он подошел к столу и взял прибор в руки. На вес он оказался примерно таким же, каким казался с виду, и очень холодным на ощупь. Только теперь Дак разглядел, что вдоль всей длины прибора тянулось прозрачное окошечко толщиной в карандаш. За стеклом переливалась какая-то жидкость янтарного цвета. «Наверное, это топливо», — сообразил Дак.

— Это было не так уж трудно, — сказала Сэра. В ее голосе не было и намека на бахвальство. Она не напрашивалась на похвалу. Она просто называла вещи своими именами, только и всего.

Дак посмотрел на Сэру.

— Позволь мне расставить все точки над всеми буквами. Мои родители, доктора наук университета Амансио и СК-технологий, работали над этим прибором больше двадцати лет, а ты, значит, разобралась во всем за пару дней?

Сэра пожала плечами.

— Они тоже помогли. Чуть-чуть.

Дак всплеснул руками.

— Эй, поосторожнее! — взвилась Сэра. Она вырвала у него из рук прибор. — Ради фарша! Вообще-то я пошутила. Твои родители сделали большую часть работы — то есть ровно девяносто девять процентов. Возможно, им просто требовалось, чтобы кто-то пришел и взглянул на их труды свежим взглядом. Ну, не знаю, как бы тебе объяснить… Представь себе недостающий кусочек головоломки. Как я уже сказала, это было…

— Все, я понял! — перебил ее Дак. — Это было просто. Раз плюнуть. Это как… перечислить президентов по порядку, в соответствии с их возрастом на момент избрания. Детский сад! Но откуда ты знаешь, что эта штуковина работает?

— Оттуда, что все формулы теперь сбалансированы. Принцип действия обрел логическую завершенность. Я могла бы рассказать более подробно, но учитывая, насколько тебя захватили мои предыдущие объяснения, решила пощадить твои извилины. Короче, я точно знаю, что прибор работает. Так же точно, как ты знаешь, что дважды два — четыре.

— Спасибо, что изложила суть на доступном мне уровне. Но послушай, гений, что мы будем делать дальше?

Широкая улыбка озарила лицо Сэры.

— Как что? Расскажем обо всем твоим родителям!

И Даку вдруг отчаянно захотелось сначала стошнить, а потом сбежать в Китай.

* * *

Родители Дака должны были вернуться около семи вечера. Его старенькая бабушка решила, что такой большой мальчик сумеет сам о себе позаботиться в промежуток времени от завершения обеда до приезда мамы с папой, поэтому заключила его в свои скрипучие объятия и отправилась домой. Дак обожал ее до смерти, но поскольку с момента приезда старушка почти не покидала кресла в гостиной, у него закрадывался вполне логичный вопрос — зачем она вообще пожаловала? На случай, если ему вдруг срочно понадобится свитер домашней вязки?

Последние полчаса ожидания родителей были особенно мучительны. Дак и Сэра сидели на диване в гостиной, гробовую тишину нарушало лишь тик-так-тик-так стенных часов.

Ладони у Дака стали скользкими от пота. Он не видел ни единого варианта хоть сколько-нибудь благополучного исхода. Сколько он ни ломал голову над тем, как преподнести родителям ужасную новость, будущее оставалось беспросветно мрачным. Никакие слова не казались убедительными. Никакие исторические параллели не обещали смягчить тяжесть удара. Одного факта кражи ключей было вполне достаточно для того, чтобы отец налился свекольной краснотой, а мама принялась визжать, как больная мартышка.

В три минуты восьмого дверь распахнулась.

Мама вступила в дом с маленьким чемоданом в одной руке и гигантской сумочкой в другой. Следом вошел папа с остальным багажом. Он локтем закрыл дверь, после чего оба родителя заметили Дака и Сэру, молча сидящих перед ними.

— Всем приветики! — воскликнул папа несколько громче, чем следовало. Дак порой думал, что его папу исчерпывающе характеризует привычка постоянно восклицать свое: «Всем приветики!» В этом был он весь.

— Что это вы задумали, карапузы? — спросила мама, опуская вещи на пол. — Как мило с вашей стороны устроить нам встречу — ни дать ни взять наша персональная принимающая делегация! Так, а где оркестр и коктейли? — Она издала смешок, похожий на похрюкивание свиньи, когда ее щекочут.

И эти двое были гениями! «Прошу любить и жаловать», — подумал Дак.

— Но главное, где обнимашки? — воскликнула мама с притворным возмущением на лице. — Что вы сидите, как две кочки на болоте? А ну бегом сюда!

Дак встал… и внезапно его осенило. Существовал только один способ рассказать им всю правду и дожить до завтрашнего утра: начать с конца.

— Мама, папа, — начал он, решив сразу обозначить, что разговор пойдет очень серьезный.

Родители, уже успевшие дойти до середины комнаты, застыли как вкопанные. Они все поняли правильно.

Дак выдавил улыбку, давая понять, что у него замечательные новости.

— Кольцо бесконечности уже работает! Оно готово к делу!

Мама и папа растерянно переглянулись, судя по их лицам, они решили, что он их разыгрывает, но не были до конца в этом уверены.

— Прости, что? — наконец переспросила мама.

Дак и на этот раз стал рассказывать историю с конца — он лелеял надежду оставить мелкий эпизод с кражей ключей напоследок.

— На это ушли все выходные, но Сэра все-таки сумела найти ваше недостающее звено, так что теперь все работает.

На протяжении всей беседы Сэра беспокойно ерзала на диване, ее коленки так и подпрыгивали туда-сюда. Родители Дака снова переглянулись, но на этот раз он не смог истолковать их взгляд.

Тогда Дак решил продолжать говорить, уповая, что все обойдется без необузданных вспышек ярости, немедленного домашнего ареста, бессудных убийств и тому подобных эксцессов.

— Конечно, чуть позже мы с радостью ответим на все ваши вопросы, но ведь это же здорово, скажите? Хотите посмотреть? Сэра вам все объяснит, но надо поскорее испытать Кольцо бесконечности!

— Кто еще об этом знает? — спросила мама. Голос ее прозвучал сухо и повелительно — так, что Дак слегка струхнул.

— Что?.. Ты о чем? — переспросил он. Сэра встала с дивана и сделала шаг к нему, из чего он заключил, что она тоже уловила перемену в атмосфере.

Мама положила руки на плечи Даку.

— Это очень важно, сынок. Ты рассказывал кому-нибудь о том, чем мы занимаемся? Хоть одной живой душе? Бабушке, например? Дяде Сэры?

— Нет, — ответил Дак. Он посмотрел на Сэру, она тоже помотала головой. — Мама, а в чем дело?

Папа Дака задернул шторы, его лицо осунулось от тревоги.

— Это не игрушки, Дак. Чем ты вообще думал?

На последних словах он сорвался на крик, чего в семье Дака не было никогда, сколько он себя помнил.

— Прости, папа… Но ведь мы… во всем разобрались.

— И возможно, подписали нам смертный приговор, — отозвалась мама.

— Нельзя терять ни секунды, — объявил папа. — Показывайте!

 

9

ТОМИТЕЛЬНОЕ ОЖИДАНИЕ

Следующие несколько часов обернулись настоящей пыткой. Для начала Даку пришлось полностью выслушать подробные объяснения Сэры о том, как все работает и как она до этого додумалась. Время от времени родители Дака коротко и резко задавали вопросы. Потом явился дядя Сэры и устроил жуткий скандал с криками и воплями. К счастью, папа Дака каким-то образом сумел утихомирить распоясавшегося старикана, заверив его, будто Сэре срочно нужна помощь в выполнении важнейшего домашнего задания, и дядя убрался восвояси.

Затем последовал еще час научной тарабарщины, от которой Дак едва не свихнулся. Но как раз в тот момент, когда он решил, что больше не вынесет, его громко окликнули по имени. Он рывком вскинул голову и понял, что все это время клевал носом.

Перед ним стоял папа, грозно скрестив на груди руки.

— Возможно, тебе следует слушать внимательнее, Дак! В этом случае у тебя был бы шанс чему-нибудь научиться!

— Точные науки не для меня, пап, — ответил Дак. Этот разговор повторялся уже не в первый раз. Справедливости ради следует сказать, что Дак вполне сносно учился по всем техническим предметам в школе, но они нисколько его не интересовали. А сейчас речь шла о материях, выходящих далеко за рамки школьного курса! — Зато я с радостью расскажу вам о политических последствиях создания первой атомной бомбы в Польше во время Второй мировой войны!

Его мама и Сэра склонили головы над СКвадратником и возбужденно щебетали на своем птичьем языке, размахивая руками. Мама сжимала в левой руке Кольцо. Дак вздохнул и снова перевел взгляд на папу, лицо которого было настолько сурово, что казалось высеченным из гранита. Дак уже заметил, что оба его родителя постарели на глазах и стали выглядеть лет на двадцать старше своего возраста.

Дальше последовала нотация.

— Думаю, не стоит говорить, насколько я разочарован тем, что ты нарушил одно из наших самых главных правил. Это могло привести к ужасным последствиям. Причем не только для нашего исследования, но и для тебя самого. Видишь ли, квантовая механика — это не игрушки. Она ошибок не прощает. Не говоря уже о том, что существуют определенные силы, которые вряд ли будут рады узнать о том, чем мы здесь занимаемся. Ты понимаешь, почему мы так расстроились?

— Да, сэр, — промямлил Дак, сделав унылое лицо, хотя сердце его в этот момент так и плясало от счастья — да и как не радоваться, если это была самая пустяковая и самая короткая нотация в его жизни! — Я очень сожалею.

Папа улыбнулся.

— Кажется, у нее получилось, Дак! Мне кажется, прибор в самом деле работает!

— Правда?

Умом Дак понимал, что работа прибора для путешествия во времени должна доставить ему больше радости, чем избавление от почти неминуемого наказания, но в реальности счет был 1:1.

— Святая истинная правда. — Папа посмотрел через плечо на свою жену и Сэру, а затем снова на Дака. — До завтрашнего вечера будем делать вид, будто у нас все по-старому. Нужно отвести подозрения, если они у кого-то появились. После этого мы с мамой проведем испытание. Дак, я искренне надеюсь, что СК не обратил внимания на ваши проделки!

* * *

Даку и раньше случалось терпеть длинные-предлинные школьные дни. Но этот оказался просто невыносимым. Мысль о том, что по возвращении домой он станет свидетелем великого исторического события, отбивала всякую охоту тянуть обычную школьную лямку.

Было около половины пятого вечера, когда Сэра, Дак и родители Дака наконец собрались в лаборатории и расселись вокруг стола, сверля друг друга мрачными взглядами, в которых, впрочем, нет-нет да проглядывало охватившее их всех волнение. В глубине души Дак всегда считал своих родителей людьми слегка безалаберными, но в этот день они были сама деловитость.

— Итак, — сказала мама, упершись локтями в стол, — готовы, детишки? — Очевидно, вопрос был адресован всем троим, в том числе мистеру Смиту. Они кивнули, и мама продолжила: — Отлично. План таков: сейчас мы с папой совершим небольшое путешествие, после чего вернемся прямо сюда. Мы хотим попросить вас все это время оставаться в лаборатории, на случай… короче, чтобы подстраховать нас.

— Вы отправитесь вдвоем? — уточнил Дак. — С одним Кольцом?

Отец твердо кивнул.

— Прибор искривляет материю пространства-времени, создавая в ней своего рода кротовину или червоточину — это такой туннель, ведущий от места где находится путешественник во времени, к точке, в которую прибор должен его перенести. Но по туннелю может перемещаться не только непосредственный обладатель Кольца, которого мы будем называть пилотом. Любой, к кому прикоснется пилот, будет вовлечен в червоточину вместе с ним.

— Это относится как к одушевленным предметам, так и к неодушевленным, — добавила мама. — Разумеется, существуют некоторые ограничения по весу, который прибор способен переместить. Скажем, если я захочу воспользоваться Кольцом, сидя в машине, то она останется на месте. Зато ремень безопасности, вполне возможно, отправится в прошлое вместе со мной. Понятно?

— Понятно, — хором ответили Дак и Сэра.

— Мы бы с радостью привезли вам сувениры из прошлого, зайчики, но любое вмешательство строжайше запрещено, — продолжала мама. — Стоит наступить на какого-нибудь жука, и запустится цепная реакция происшествий, которая приведет к самым серьезным изменениям в будущем. То есть в настоящем. — Она негромко хрюкнула-фыркнула — впервые после того, как узнала об окончательной доработке Кольца.

Это может показаться странным, но только в этот момент Дак начал понимать всю серьезность предстоящего. Затея, нет слов, была нереально заманчива, но сейчас его будто по голове ударило. Он запаниковал. Что, если его родители вылетят за пределы бытия и никогда не вернутся обратно? Он даже помыслить не мог о том, чтобы позволить им уйти, оставив его вечно терзаться мыслями, что с ними случилось!

Но мама с папой, судя по всему, не разделяли его опасений.

Мама решительно встала из-за стола.

— Ну, все. Хватит болтать, пора пространство-время пронзать!

 

10

КОЛЬЦО БЕСКОНЕЧНОСТИ

Они все вместе подошли к стеклянной витрине. Мама Дака бережно извлекла оттуда Кольцо и взяла блестящую серебристую восьмерку в обе руки, как причудливый руль.

— Прошлой ночью мы с папой решили защитить наше изобретение от кражи или использования нежелательными лицами. Проще всего это сделать, запрограммировав прибор на распознавание наших ДНК. В этом случае никто, кроме нас, никогда не сможет им воспользоваться. Разумеется, если мы обнародуем свое изобретение, то рано или поздно появятся другие Кольца, но конкретно это навсегда останется исключительной собственностью нашей семьи. Сэра, тебя мы тоже решили включить в число пользователей, за твой выдающийся вклад в изобретение.

— Меня? — переспросила Сэра. — Вы хотите взять меня в дело?

— Конечно, — твердо ответила мама Дака. — Я знаю, вчера мы были с вами резки, но лишь потому, что вы нам очень дороги! Да, Сэра, мы включаем тебя в нашу команду, и если сегодняшние испытания пройдут успешно, то мы возьмем тебя с собой в следующее путешествие. Возможно даже, ты будешь управлять прибором вместо нас, когда мы будем заняты.

Сэра кивнула. Дак впервые видел ее такой счастливой и польщенной.

Они по очереди прокололи себе большие пальцы острой стерильной штуковиной, встроенной в Кольцо. Затем мама и папа Дака вместе запустили какую-то программу, то и дело советуясь друг с другом, чтобы не допустить ни единой ошибки.

А потом настал решающий момент.

— Итак, Кольцо запрограммировано на определенные координаты, — сказал папа Дака. — Мы планируем провести в месте назначения несколько минут. Но прелесть путешествия во времени заключается в том, что теоретически мы можем вернуться обратно спустя долю секунды после отправки.

— Теоретически? — переспросил Дак.

— Дак, для нас с папой путешествие будет длиться несколько минут, — объяснила мама. — Но, с вашей точки зрения, мы вернемся в мгновение ока.

— А теперь, детки, отойдите в сторонку, — скомандовал папа. — И скрестите пальчики на удачу.

Дак с тревогой смотрел, как его мама нажимает какую-то кнопочку на Кольце бесконечности. Раздался негромкий звук, похожий на жужжание потревоженного пчелиного роя. Потом по воздуху поплыли звуковые волны, как будто кто-то ударил по тысяче камертонов.

Темно-янтарная жидкость внутри Кольца засветилась ярким оранжевым светом, озарившим всю лабораторию.

Дак больше не мог этого выносить.

— Мы тоже с вами!

Он схватил Сэру за руку и вцепился в папин локоть.

Он даже не успел как следует разглядеть потрясенные лица родителей, как все вокруг вдруг взорвалось столбом света и грохота, лабораторию швырнуло куда-то в сторону, а их с Сэрой завертело и понесло вверх тормашками. Мимо вспышками проносились пятна разных цветов и сплошной тьмы, но Дак не мог так долго держать глаза открытыми, чтобы как следует их разглядеть. В ушах грохотало, язык распух, желудок выворачивало наизнанку, страшная тяжесть грозила расплющить его в лепешку. Он попытался закричать, но шум стоял такой, что он так и не понял, получилось у него или нет. Болезненные мурашки пробежали по всему его телу и даже внутри, словно он начал трескаться, как яичная скорлупа, готовясь вот-вот разлететься на миллион кусочков.

Все прекратилось так же быстро, как началось.

Дак понял, что стоит на притоптанной траве под безоблачным синим небом. Его родители и Сэра были здесь же, они все смотрели на него, и их взгляды не предвещали ничего хорошего.

Дак поспешно выпустил руку Сэры.

— Простите! — выпалил он. — Я просто понял, что не смогу вынести ожидания, гадая, где вы и что с вами!

Папа Дака наставил на него указательный палец.

— Ты! Ты даже не представляешь…

Его слова были прерваны оглушительным ревом, раздавшимся откуда-то сзади. Дак обернулся, чтобы посмотреть, кто же так орет, и остолбенел. Примерно в сотне ярдов от места, где они стояли, высился холм, из-за гребня которого гурьбой выбегали солдаты в красных мундирах и белых штанах. У каждого в руках была длинная винтовка с торчащим на конце штыком. Дак мгновенно почувствовал себя в своей стихии, неописуемая роскошь открывшегося перед ним зрелища мгновенно заставила его забыть о страхе и раскаянии.

Перед ним были настоящие английские солдаты, а тесаки на конце их ружей назывались пленительным словом багинеты. Мушкеты, которыми были вооружены солдаты, не имели ничего общего с современными винтовками, которые могут стремительно выпускать пулю за пулей. Чтобы выпустить хотя бы одну пулю из оружия, которое сейчас было нацелено прямо на путешественников во времени, требовалось гораздо больше времени! Именно этим объяснялась необходимость багинетов, которыми солдаты могли орудовать, как рыцари шпагами, когда дело доходило до ближнего боя.

— Нет, ну ничего себе! — воскликнул Дак. — Вы что, собирались без меня посетить Войну за независимость?

— Это не игра! — взревел его отец.

— В настоящий момент около ста человек целятся в нас из ружей, — со странным спокойствием в голосе сообщила мама.

Дак вынужден был признать, что при приближении багинеты несколько утрачивали свою пленительную привлекательность.

Сэра махнула рукой в сторону рощицы, раскинувшейся чуть в стороне от наступающего отряда.

— Бежим туда? Я думаю, они преследуют не нас, ведь еще полминуты тому назад они и не подозревали о нашем существовании! Мы просто случайно оказались у них на пути.

Дак понял, что она права. Что и говорить, логическое мышление у Сэры было развито будь здоров!

— Отлично!

Все четверо припустили в ту сторону, куда указала Сэра, забежали за первые деревья и юркнули в кусты. Солдаты определенно их увидели, но Дак надеялся, что им сейчас не до какой-то заплутавшей семейки, пусть даже в странной одежде.

Тем временем армия, теперь уже полностью показавшаяся из-за гребня, неслась вниз по склону прямо к тому месту, в котором Дак и все остальные совсем недавно возникли из ниоткуда. Когда солдаты достигли этого места, офицер приказал им остановиться. Затем, без какого-либо приказа, они выстроились в три идеально ровные шеренги лицом в том направлении, в котором бежали.

— Нужно поточнее настроить систему спутниковых координат, — прошипел папа Дака. — У нас все ориентирование на местности завязано на данные будущей спутниковой системы навигации, но она, оказывается, не вполне точна. Да и спутников в этом времени определенно не существует. Короче, мы очутились примерно в миле от того места, с которого рассчитывали с комфортом понаблюдать за событиями.

— А где мы вообще? — спросила Сэра. — И… в каком мы времени?

Это был тот самый вопрос, которого Дак ждал. Он чуть из штанов не выпрыгнул от радости.

— Мы угодили аккурат в разгар Американской революции, или Войны за независимость. Перед нами английские солдаты, которые, вне всякого сомнения, испытывают желание вступить в схватку с американскими ополченцами. Следите за событиями, сейчас вы увидите, насколько стойки и дисциплинированы английские солдаты и какие оборванцы и дикари противостоят им! Ах, неужели я вижу это своими глазами?

— Закрой рот! — шикнула на него мама.

Но теперь, когда Дак окончательно понял, что происходит, его было уже не остановить. Немыслимый восторг распирал его изнутри. Они осуществили путешествие в прошлое! Он, Дак, только что совершил прыжок через столетия при помощи прибора, придуманного его родителями и усовершенствованного его лучшей подругой! Судя по остекленевшему взгляду Сэры, она пришла к тем же головокружительным выводам.

Неожиданно внимание Дака привлекло какое-то движение в рядах солдат. Трое красномундирников мчались в сторону леса, держа ружья наготове.

— Эй, вы! — проорал один из них. — Американские шпионы! Выходите, или мы будем стрелять!

При этом все трое продолжали бежать со всех ног.

— Это нехорошо, — признал Дак. — Вам известно, как они поступали с американскими шпионами? Лично мне известно, и я хотел бы…

Сэра бросила на него такой взгляд, что он заткнулся.

— Что будем делать? — спросила мама Дака.

— Не волнуйтесь, — ответил папа с деланым спокойствием. Его пальцы плясали по кнопкам Кольца бесконечности. — Пригнитесь. Почти готово.

Один из солдат сделал выстрел, огонь и дым с грохотом вырвались из дула его ружья. Пуля вошла в дерево над головой у Дака.

— Почти готово! — повторил папа.

Но было уже поздно. Солдаты ворвались в лес, побросали ружья и набросились на гостей из будущего. Самый здоровенный красномундирник сгреб Сэру за рубашку и оторвал от земли. Дак бросился было ей на помощь, но здоровяк размахнулся своим кулачищем, и врезал ему по скуле. Оглушенный, Дак растянулся на земле. Двое других солдат в это время очень грубо боролись с его родителями. Краем глаза Дак увидел, что его папа, осыпаемый градом ударов, пытается защитить Кольцо и закончить программирование.

Мама Дака вырвалась из рук солдат, бросилась к сыну и крепко-крепко обняла его. В это же время Сэра, тоже успевшая освободиться, подскочила к ним. Все трое стали медленно пятиться в сторону папы, который продолжал возиться с прибором.

Послышалось гудение. Деревья вокруг затряслись как в лихорадке. Дак увидел, как один из солдат схватил с земли брошенное ружье. Острый багинет, полыхнув на солнце, со свистом прорезал листву над головами путешественников во времени. Солдат поднял свое ружье, как копье, и изготовился к удару. Сэра невольно вскинула руки, как будто надеялась отвести смертоносное лезвие.

А потом все вокруг утонуло в хаосе красок и звуков.

Дака, его родителей, Сэру — их всех с силой вырвало из рощи и втянуло в червоточину. Вокруг бушевали шум и движение, все летело и двигалось, но тело Дака сковало какое-то странное оцепенение. Он увидел, как мама выпустила его руку и обняла папу; казалось, они оба приплясывают на месте, контуры их фигур вдруг окутались вихрями, словно души потоками извергались из их тел.

Кто-то схватил Дака за руку — он с огромным трудом повернул голову (ощущение было такое, словно он очутился в густой смоле или посреди чудовищного урагана) и увидел Сэру. Оказывается, они продолжали лететь по червоточине, грохот вокруг сделался почти нестерпимым.

В другой руке у Дака очутился какой-то предмет. Он узнал его на ощупь: это было Кольцо бесконечности. Когда папа успел передать ему прибор? Гадать об этом было не время, поэтому Дак просто крепче сжал пальцы. Свет становился все ярче, звук — все оглушительнее. Дак закричал, но его писк утонул в громогласном хаосе.

Потом все кончилось. Дак и Сэра очутились на полу в лаборатории.

А вот родителей не было.

Совсем.

 

11

ЧЕРНЫЕ МАШИНЫ И ЧЕРНЫЕ КАПЮШОНЫ

Сэра не сразу поняла, что случилось. Только что она пережила самые жуткие десять минут в своей жизни и теперь стояла в тихой и спокойной лаборатории мистера и миссис Смит. Мозги у нее были слегка набекрень, как будто она секунду назад сошла с самолета, крутившего мертвые петли в небесах. Она чувствовала жар в одних частях тела и холод в других. Дак стоял рядом с ней, пристально разглядывая что-то у себя в руке. Проследив за его взглядом, Сэра увидела, что он сжимает Кольцо бесконечности.

Солдат нигде не было видно — как и родителей Дака.

Дак не шевелился и не сводил глаз с Кольца.

— Дак, — прошептала Сэра.

Он замахал на нее растопыренной ладонью свободной руки, приказывая заткнуться.

Сэра подождала еще несколько секунд, но терпеть больше у нее не было сил.

— Дак, что…

— Замолчи! — взвизгнул он. — Они вот-вот появятся!

У Сэры мучительно заныло сердце, ее охватила смесь паники и сострадания к Даку. Было ясно, что случилось нечто ужасное, пусть она пока не понимала, почему это произошло. Зато она знала другое: если родители Дака до сих пор не появились, значит, они уже не появятся.

— Дак, послушай…

Он стремительно повернул к ней перекошенное бешенством лицо. Но в следующую секунду ярость сменилась отчаянием. Губы Дака затряслись.

— Что случилось? — срывающимся голосом спросил он. — Где они?

— Не знаю. — Теперь Сэра почувствовала свою ответственность за происходящее — вдруг это она что-то напутала в расчетах? — Мне жаль. — Она ненавидела себя за эти пустые слова.

Дак рванулся к ней, сунул Кольцо бесконечности ей в руки.

— Давай включай его! Помоги им! Сделай что-нибудь!

— Дак, мы что-нибудь придумаем, но сначала ты должен успокоиться, — сказала она.

— Тебе легко говорить! Ты просто не понимаешь…

Дак забегал по комнате с таким видом, словно выбирал, что бы как следует пнуть ногой.

Но прежде чем он нашел объект для пинков, за его спиной раздался взрыв.

Сэра с криком рухнула на пол, инстинктивно повернувшись так, чтобы закрыть собой Кольцо. Полыхнула ослепительная вспышка света, огромная железная дверь отлетела на несколько метров внутрь комнаты и грохнулась на пол с гулким буууум, от которого содрогнулось все здание.

Потом появились люди. Они ворвались в лабораторию на волне чудовищного грохота — люди, с ног до головы одетые в черное. Их было не меньше дюжины.

«О нет, — подумала Сэра. — Вот и СК».

Не успела она встать на ноги, как вконец обезумевший Дак с визгом набросился на незваных гостей с кулаками. Сэра сначала поразилась, потом смутилась и в конце концов до смерти испугалась, подумав, что люди в черном сейчас высадят ему мозги пулей.

— Дак! Прекрати! — закричала она, но ее лучший друг, по-видимому, лишился рассудка. Несколько мужчин повалили его на пол и грубо скрутили.

Сэра не знала, что делать. Единственное, что пришло ей в голову, это включить Кольцо и убраться отсюда вместе с Даком, но не успела она об этом подумать, как люди в черном схватили ее и вырвали Кольцо из ее рук. Теперь ей оставалось только тщетно, но отчаянно лягаться, брыкаться и визжать на одетых в черное разбойников.

— Успокойтесь, оба! — рявкнул один из них. — Мы делаем это для вашего же блага!

Но Сэра и Дак, разумеется, ни на секунду им не поверили и продолжали вырываться, даже когда неизвестные поволокли их через дверной проем прочь из лаборатории.

* * *

Они прекратили сопротивляться, только когда их затолкали на заднее сиденье автомобиля и натянули им на головы черные мешки. Сэра нащупала ручку двери, но она оказалась заблокирована. Пленники нескоро смогли отдышаться, но дорога казалась бесконечной, и в конце концов Дак и Сэра притихли.

Автомобиль мчался по бесчисленным улицам, а под черным колпаком было темно, хоть глаз выколи. Но по тому, как время от времени вздрагивали плечи Дака, Сэра понимала, что он плачет. Ей хотелось заговорить с ним, сказать, что она прекрасно понимает, каково это — потерять родителей. Пусть она никогда в жизни не видела своих маму и папу, но боль утраты все время жила у нее внутри, как дыра в сердце. Но Сэра не могла найти слов.

Что ж, раз она не могла утешить Дака, то, по крайней мере, должна была попытаться спасти его. Она молча дала себе слово сделать все, чтобы вытащить его из этой переделки.

А пока они ехали все дальше и дальше, поворот за поворотом; в машине было тихо, а на душе — тоскливо.

Но вот тусклый свет, проникающий сквозь грубую ткань мешка, внезапно погас, машина, нырнув куда-то вниз, снова покатила по ровной поверхности, как будто въехала в какое-то подземелье или на нижний уровень гаражной парковки. Затем раздалось металлическое лязганье, автомобиль слегка подпрыгнул и проехал еще немного.

Потом они остановились. Невидимые руки выволокли пленников из машины и повели куда-то. Сэру крепко держали за локоть. Она не видела, куда их ведут, поэтому вся обратилась в слух, ловя каждый спотыкающийся шаг Дака. Судя по всему, в сопротивлении не было особого смысла, однако Сэра решила, что пустит в ход все средства, если их попробуют разлучить.

Колпаки с них сняли только перед металлической дверью. Сэра быстро огляделась. Как она и предполагала, они очутились в темном гараже, только машин здесь почти не было. Судя по кривым стенам и потолку, помещение было вырублено в толще скалы. Дак прятал глаза от Сэры. Какой-то блондинистый тип взял их обоих за руки и кивнул на серебристую дверь.

— Мы спустимся вниз на лифте, — объявил он. — Затем вы получите ответы на все свои вопросы.

И они поехали вниз.

* * *

Три этажа вниз. Длинный коридор. Поворот направо, поворот налево, еще раз налево. Очередной длинный коридор. Сэра хотела запомнить маршрут на случай, если им удастся сбежать, но место, в которое их привезли, сильно смахивало на лабиринт.

Наконец они вошли в маленькую каморку, где стояли стол и четыре стула. Два стула были заняты — на них сидели мужчина и женщина, оба примерно в возрасте родителей Дака. Мужчина выглядел слегка карикатурно — здоровенный нос и черная шевелюра дыбом, зато женщина оказалась фантастической красавицей с темной кожей и сияющим лицом. Какая жалость, что сейчас Дак был не в состоянии выдать одну из своих печально знаменитых исторических лекций, чтобы чуть-чуть растопить ледок! Его выступление, вне всякого сомнения, здорово утомило бы хозяев комнаты, зато подняло бы настроение Сэре. Но Дак молчал. Лицо у него было зеленое и унылое, а глаза — красные и мокрые.

На столе была расставлена еда, выглядящая слишком роскошно, чтобы быть настоящей. Фрукты, сыр, пирожные и тортики. Желудок Сэры радостно заурчал. Предатель.

Блондинистый конвоир знаком предложил Сэре и Даку занять свободные стулья. Затем, к великому изумлению обоих, он отдал Даку Кольцо.

— Мы будем снаружи, если вдруг понадобимся, — сказал он женщине.

Та молча кивнула.

Когда дверь за конвоиром закрылась, в комнате воцарилось тяжелое молчание. Дак прижимал Кольцо к груди.

Первым заговорил мужчина:

— Ну что ж. Дак и Сэра, нам нужно так много вам сказать! Поверьте, я просто не знаю, с чего начать.

— Тебе не кажется, что начать следует с того, чтобы представиться? — спросила женщина, неодобрительно покосившись на него.

— Ах да, конечно, разумеется! — Мужчина откашлялся. — Меня зовут Бринт, а это моя коллега, Мари. Мы… э-э-э-э… короче, мы знаем, кто вы такие. Хотя вы, наверное, уже и сами это поняли. Пожалуйста, угощайтесь, не стесняйтесь! Если хотите чего-нибудь еще, то…

Сэра поняла, что с нее хватит.

— Вообще-то у нас полный холодильник еды дома у Дака! Вы в курсе, да? Это там, куда ворвались ваши головорезы, нарушив неприкосновенность жилища, устроив фейерверки со взрывами и похитив нас с Даком! Простите, но мы сейчас не в лучшем настроении, поэтому хотим только одного — узнать, что происходит!

Бринт сморщился под градом ее упреков и вжался в спинку своего стула, на его лице появилось выражение глубокого страдания. Зато Мари даже бровью не повела.

— Мне нравится твое присутствие духа, — спокойно сказала она. — Оно тебе понадобится, чтобы исполнить то, о чем мы собираемся вас попросить. Но сейчас попридержите свои эмоции и дайте Бринту возможность рассказать вам все, что вам следует знать. Бринт?

Сэра уставилась на мужчину, который смущенно заерзал на стуле. Теперь у нее не было сомнений в том, кто здесь главный. Но Бринт очень быстро взял себя в руки и с самым серьезным видом подался вперед, сложив руки на столе.

— Мы члены тайной организации под названием Историки, — начал он. — Вы, разумеется, никогда про нас не слышали, однако наша организация существует на протяжении многих веков. Она была основана великим философом Аристотелем в 336 году до нашей эры. С тех пор и до сегодняшнего дня мы продолжаем свою работу, объединенные титанической целью спасти мир от катастрофы, предсказанной великим провидцем Аристотелем. Сегодня вы дали нам в руки величайшее открытие, пожалуй, самое крупное с того момента, когда Аристотель сообщил первым Историкам о своем гениальном предвидении. О будущем путешествии во времени.

Сэра покосилась на Дака, который сел немного ровнее и впился глазами в Бринта. Она была уверена, что он испытал то же облегчение, что и она — как бы там ни было, но их захватили не люди СК. Если, конечно, эти типы не врали им в глаза.

— Путешествие во времени? — переспросил Дак. — И какое, простите, это имеет отношение к Аристотелю?

Бринт поджал губы и кивнул.

— Самое прямое. Аристотель знал, что однажды путешествие во времени станет возможно, и знал, для чего оно понадобится. Для того, чтобы вернуться назад и исправить Великие Переломы. Чтобы навсегда избавить человечество от Отголосков, преследующих нас. Чтобы вернуть мир на правильный курс, избавив человечество от гибели в чудовищном Катаклизме.

Мужчина сделал паузу и пристально посмотрел сначала на Сэру, потом на Дака.

— Ход истории нарушен, и мы должны его исправить.

 

12

ИСТОРИКИ

Внутри у Дака поселилась пустота, не имеющая ничего общего со всеми чувствами, которые ему когда-либо доводилось испытывать. Гнев и страх, охватившие его после потери родителей, уже улеглись, оставив после себя тупое безразличие, которое почему-то оказалось еще хуже. Он не имел ни малейшего представления о том, что случилось — в этом, впрочем, не было ничего удивительного. Беда заключалась в том, что Сэра, судя по всему, тоже ничего не понимала. На данный момент ясно было только одно: родители Дака пропали, и ужас утраты душил его, как ядовитый дым в легких.

Но последние слова Бринта каким-то чудом пробились сквозь окутавший его туман отчаяния. В душе Дака что-то шевельнулось. Не так сильно, чтобы заставить его забыть о своем горе. Но достаточно, чтобы заинтересовать.

— Что это значит? — спросил он. — Как это — исправить историю?

— Дак, Сэра, мир не в порядке. Он сошел с рельс, и только при помощи путешествия во времени мы можем вернуть его на правильный курс.

— Но… — начала Сэра. — Но, простите, ведь история — это уже история, разве нет?

— Позвольте мне начать с самого начала, — предложил Бринт. — К сожалению, у нас не слишком много времени, но вы должны получить хотя бы самое общее представление о том, с чем мы имеем дело. Вы готовы выслушать меня?

Сэра бросила на Дака быстрый взгляд, подсказавший ему, что она боится, как бы он не расклеился прямо сейчас. Он и сам чувствовал, что непременно это сделает, если его будут жалеть. Поэтому Дак вымученно улыбнулся и потер ладони.

— Я всегда готов к истории, начинающейся от Аристотеля! — нарочито громко провозгласил он.

Бринт улыбнулся.

— Аристотель — мой кумир. Я считаю его величайшим мыслителем своего времени и последующих эпох. Такого же мнения придерживались и современники Аристотеля. Именно поэтому македонский царь Филипп II назначил сорокаоднолетнего философа наставником своего сына, Александра. Аристотель не сомневался, что Александру суждено великое будущее. Он даже называл мальчика Александром Великим, давая понять, как многого ждет от него. К сожалению, все случилось совсем не так, как мечтал Аристотель. В 336 году до нашей эры Александр и его отец были убиты человеком по имени Аттал, тестем Филиппа II, который хотел возвести на царский престол своего сына вместо Александра. Мальчик Каран, сводный брат Александра, действительно стал царем и свидетелем величайшего упадка и разорения, наступившего во всей Азии. Гибель Александра стала страшным ударом для Аристотеля. Он так и не смог до конца оправиться от горя.

Теперь Дак был не на шутку заинтригован. Разумеется, он знал эту историю — несколько лет тому назад он буквально помешался на истории Древней Греции, — но какое отношение все это могло иметь к нынешним событиям? Тем не менее он жадно ловил каждое слово рассказчика, несмотря на тупую боль, распирающую его грудь.

— Аристотель обладал глубочайшим пониманием устройства мироздания, его труды далеко опередили свое время. Он верил в то, что Вселенная подчиняется определенным законам и что существует некая общая ткань бытия, в которую вплетены отдельные судьбы и жизни. В глубине души он знал — был абсолютно уверен! — что Александр не должен был погибнуть в один день со своим отцом. И поскольку Аристотель был величайшим провидцем, он задумал исправить ход событий!

— Как? — хором спросили Дак и Сэра.

Дак развил свой вопрос:

— Каким образом он рассчитывал отыграть назад убийство?

На этот раз ему ответила Мари. Она заправила прядь волос за ухо и сказала:

— С помощью путешествия во времени. Аристотель верил, что это возможно — пусть не в его время, но когда-нибудь в будущем. Он надеялся, что рано или поздно человечество изобретет и разработает способы странствия по реке времени. Только это может позволить вернуться назад и исправить события, пошедшие не так, как они должны были пойти. Ибо Аристотель понимал: если судьба Александра была нарушена, значит, со временем это нарушение повлечет за собой новые ошибки. Он назвал такие события Переломами и считал, что убийство Александра Великого было лишь первым в длинном ряду.

— Но ведь люди постоянно умирают! — воскликнула Сэра. — Страшно представить, сколько всяких неприятностей случилось за все время человеческой истории! Бесконечные войны, жестокости, страдания. Неужели вы думаете, что можно просто вернуться назад и предотвратить каждую трагедию?

Она еще не успела договорить, но Мари уже отрицательно покачала головой:

— Нет, ты немного не поняла. Мы говорим не о попытке отменить все плохое, что случилось в прошлом. К счастью или несчастью, большая часть событий является проявлением естественного хода бытия. Мы же говорим о событиях, которые никогда не должны были произойти!

— Ну да, так я и поверила! — фыркнула Сэра.

— Сэра… — начал было Дак, но она не дала ему договорить.

— Да брось! Ты слишком доверчив. Я могу поверить, что бедолага Аристотель страшно огорчился из-за убийства своего ученика. Более того, я охотно верю, что он хотел вернуться в прошлое и предотвратить случившееся. Не он первый, не он последний! Но кто он такой, чтобы решать, что должно случиться, а что нет? Откуда он мог это знать?

— Из-за Отголосков, — ответил Бринт. Недавнее оживление полностью исчезло из его голоса. Он посмотрел в глаза Сэре. — О! Вижу, ты понимаешь, о чем я. Ты ведь тоже испытываешь Отголоски, я угадал? Как правило, они бывают весьма неприятны. Так вот, Аристотель испытал их первым в истории.

— Этого не было в его биографии, — заявил Дак. — А я читал очень подробную биографию!

— Об этом никогда не упоминалось в публичных источниках, — объяснила Мари. — На похоронах Александра Аристотеля посетило очень яркое видение — он увидел Александра тем великим полководцем и правителем, которым тот должен был стать. Но Аристотель понимал, что о таком видении следует помалкивать — в конце концов, на трон взошел Каран, и публично усомниться в его праве на престол было сродни измене. Поэтому Аристотель поделился своим знанием лишь с узким кругом преданных друзей и учеников. Это были первые Историки, они заложили традицию, продолжавшуюся в разных странах на протяжении долгих столетий, записывать все последующие Отголоски. Таким образом, в нашем распоряжении имеется настоящая — и очень подробная — тайная история.

— Тайная история, — завороженно повторил Дак. — Получается, есть еще одна история, которую можно изучать?

Сэра только глаза закатила.

Бринт откашлялся.

— И вот теперь мы вплотную подошли к Катаклизму. Всего на протяжении истории было задокументировано более дюжины Переломов, отвечающих критериям Аристотеля. Я имею в виду события, имеющие серьезные последствия — такие, например, как похищение первой леди или провал высадки в Европе в ходе Второй мировой войны. Эти Переломы не просто обернулись катастрофами, они серьезно повредили саму реальность! Одно из следствий этого — Отголоски. Учащение и возрастающий размах стихийных бедствий — другое. Все разваливается на глазах, как вы сами прекрасно видите.

Дак задумался над его словами. Как пламенный любитель истории, он, разумеется, не мог не видеть, что число землетрясений, ураганов, торнадо и извержений вулканов стремительно возрастает с каждым столетием. Но мысль о том, что это как-то связано с нарушением некоего истинного хода истории, казалась… просто бредом. Абсолютным, чистейшим безумием.

— Я понимаю, о чем ты думаешь, — сказал ему Бринт. — И допускаю, что мой рассказ может показаться невероятным. Но клянусь тебе честью Историка — а я посвятил этому делу всю свою жизнь, — что это правда.

— На самом деле все намного сложнее, чем мы вам рассказали, — добавила Мари. — Мы донесли до вас лишь саму суть. Аристотель создал общество, которое должно было столетие за столетием тщательно отслеживать и фиксировать все Великие Переломы истории в надежде, что когда-нибудь Историки совершат путешествие в прошлое и исправят все, что следует исправить. Вот так обстоят дела на сегодняшний момент.

Бринт побарабанил пальцами по столу.

— Конечно, не стоит забывать об опасности еще более страшной, чем землетрясения и даже Отголоски.

Дак вопросительно посмотрел на него. Что еще за опасность?

— СК, — ответил Бринт. — Эта организация столь же древняя, как и Историки, хотя на протяжении всей своей истории она существовала под разными именами. И если человечество страдает от Переломов, то СК они только на руку. Надеюсь, вы понимаете, что наше намерение все изменить не встретит у них понимания?

— Бринт хочет сказать, — вмешалась Мари, — что у СК есть глаза и уши повсюду. И если они пронюхают, что мы тут затеваем, они прикончат нас всех и не поморщатся.

— Мы можем вас защитить, — сказал Бринт. — Но только в том случае, если вы отдадите нам Кольцо.

 

13

КРУТОЙ ПОВОРОТ

Сэре совсем не понравился тон Бринта, но еще меньше ей понравился новый поворот беседы. Она поспешно стиснула ладонь Дака, пока тот не поторопился с ответом. Нет, здесь нужно было действовать с умом. Посмешишь — людей насмешишь.

— Полагаю, дело ясное, — продолжал Бринт. — Нам нужно Кольцо, чтобы ознакомиться с его устройством, вскрыть, так сказать, технологию. Затем мы создадим собственное Кольцо бесконечности и начнем процесс выправления истории. — Теперь оба они, Бринт и Мари, сверлили взглядами Дака, который по-прежнему прижимал Кольцо к груди.

— Э-э-э-э, — протянул Дак, прежде чем Сэра успела его остановить. — Я даже не знаю. Не спорю, в том, что вы сказали, есть определенный смысл, однако… Видите ли, Кольцо нужно мне самому. Я должен найти своих маму и папу.

Сэра знала, что Даку можно было запросто навесить любой лапши на уши, он был доверчив до безобразия. Следовательно, защищать их общие интересы должна была она, и к счастью, за аргументами Сэра в карман не полезла.

— Простите, а откуда вы узнали о том, что у нас есть действующий прибор для путешествия во времени? — невинно поинтересовалась она. — Вы что, сканируете территорию в поисках блуждающих хрононов?

Бринт бросил быстрый взгляд на Мари.

— Э-э-э-э… Ну да, конечно, мы всегда это делаем… Именно так мы и поняли, что происходит!

Сэра презрительно фыркнула. Она и не думала, что ей удастся так легко одурачить их!

— Никаких хрононов в природе не существует! Вы, Историки, банально шпионили за Смитами, да? Ну и чем вы лучше СК?

Бринт заблеял и залепетал какой-то вздор. Тогда Мари откашлялась и взяла разговор в свои руки:

— Да. Признаю. Мы… следили за родителями Дака. Но мы не такие, как СК, даю вам честное слово! Мы это делали вынужденно, для блага всего человечества! И потом, как вы думаете, откуда Смиты брали средства на свои исследования? Историки с самого начала втайне финансировали их, мы предоставляли им гранты через подставных лиц!

— Что, между прочим, — вставил Бринт, — дает нам некоторые права на технологию Кольца.

Сэра быстро обдумала все услышанное. Бринт и Мари казались людьми искренними. Но она все равно не собиралась позволить им наложить руки на Кольцо — по крайней мере, до тех пор, пока родители Дака не вернутся назад живыми и невредимыми. К тому же, если Бринт и Мари следили за лабораторией, они должны были знать, что Кольцо останется пустышкой без ее ноу-хау… как и без лиц, которые могут его активировать. Этим следовало воспользоваться.

— Если вам все известно о технологии, — спокойно заметила Сэра, — то вы прекрасно понимаете, что на изготовление нового прибора уйдут месяцы. По меньшей мере.

Бринт и Мари обменялись долгими, тревожными взглядами. Было очевидно, что столько времени у них нет.

— Мы вам нужны! — выпалил Дак. Глаза его радостно заблестели, когда он понял, к чему клонит Сэра. — Мы вам нужны, чтобы воспользоваться вот этим прибором! Мы уже испытали его. — Он повернулся к Сэре. — Мы все сможем! Мы сможем сделать все одновременно! Найти моих родителей и спасти мир. А может быть, даже избавиться от Отголосков.

Почему-то при этих словах у Сэры в животе все сжалось, как будто Дак врезал ей кулаком в солнечное сплетение. Станет ли ей легче жить без ложных воспоминаний о родителях? Или будет еще хуже? Она даже думать об этом не хотела.

Но она видела, что Бринт и Мари загнаны в угол. Они понимали, что Дак прав. Историки не могли обойтись без Дака и Сэры. Значит, нужно было ковать железо, пока горячо.

— Мы вам поможем, — заявила Сэра. — Но только если вы пообещаете помочь родителям Дака. Или так, или никак.

— Оставьте тяжелую работу взрослым, — предложил Бринт. Он обернулся к Мари, дождался ее недовольного кивка и только после этого продолжил: — Мы бросим все силы на выяснение того, что произошло с родителями Дака, а вас включим в состав нашей лучшей команды Историков. Наши люди возьмут на себя всю работу по исправлению Переломов, но их успех и сама жизнь будет зависеть от того, насколько точно вы сможете доставить их в нужное место. И от вашего беспрекословного послушания, разумеется! Им и так придется иметь дело со Стражами времени, так что не создавайте лишних проблем.

— Стражи времени? — переспросил Дак.

— Когда я сказал, что у СК глаза и уши повсюду, речь шла не только о нашем времени, — ответила Мари. — Видите ли, без Переломов СК бы никогда не удалось сосредоточить в своих руках всю власть над миром. А их Дама в красном никогда не стала бы вездесущей и всеведущей. Поэтому если путешествие во времени с самого начала было нашей единственной надеждой, то для СК появление такой возможности всегда было главной угрозой и страшным кошмаром. Если мы поклялись когда-нибудь вернуться назад и изменить прошлое, то они дали клятву никогда этого не допустить. Поэтому в каждом столетии они оставили отряды специально обученных людей, которые должны сорвать нашу миссию.

— Хотите сказать, что в прошлом есть специальные люди, которые ищут путешественников во времени? — подняла брови Сэра. — Но это же безумие!

— Нет, это блестящая стратегия, — возразила Мари. — Эти люди и есть Стражи времени. И у них есть приказ без колебаний уничтожить любого, в ком можно заподозрить гостя из будущего.

Сэра почувствовала, как у нее по спине поползли мурашки страха. В комнате снова наступила тишина, видимо, Бринт и Мари хотели, чтобы дети как следует представили себе всю степень грозящей опасности.

Дак первым нарушил молчание.

— Отлично. Мы оставим тяжелую работу взрослым. Ну а теперь-то вы позволите нам поесть?

— Конечно! — ответила Мари, с улыбкой пододвигая ему блюдо. — По-моему, где-то здесь было даже немного прекрасного сыра.

Дак и Сэра, не говоря ни слова, набросились на угощение. Мари, похоже, осталась вполне довольна исходом переговоров, но Сэра все время чувствовала беспокойство, исходящее от Бринта. Ему явно не терпелось как можно быстрее приступить к делу.

— Давайте пройдем в центр управления, — взмолился он, когда все наскоро насытились. — Если… конечно, если вы закончили…

Дак поспешно вытянул руку, схватил со стола последний кубик твердого швейцарского сыра и забросил его себе в рот.

— Пожалуй, я закончил, — громко чавкая, сообщил он.

* * *

Они снова зашагали по длинному, тускло освещенному коридору, и по дороге Мари рассказала им еще немного о предстоящей операции. Сэра с жадностью ловила каждое ее слово.

— Помимо особо обученных членов нашего общества, которые отправятся в прошлое вместе с вами, — говорила Мари, — на месте вас будут ждать местные Историки. Они обычно живут где-то неподалеку от места Перелома. Со времен Аристотеля наша организация существует постоянно, ее отделения разбросаны по всему миру. Разумеется, Историки стараются ничем не отличаться от обычных людей и держат свою принадлежность к организации в тайне, но нас всех учат распознавать людей из будущего.

— А почему тогда эти Историки не могут сами починить Переломы в своем времени? — спросила Сэра. — Или предотвратить их?

Дак бросил на нее такой взгляд, что Сэра даже в полумраке догадалась, что сморозила ужасную глупость, поэтому поспешила сама ответить на свой вопрос:

— А, ну да! Просто не подумала. Они не могут узнать о Переломе до того, как он произойдет.

— Конечно, — кивнула Мари. — Историки постоянно анализируют важнейшие мировые события и новые Отголоски, чтобы на основании всей этой информации принять решение о том, можно ли назвать то или иное событие очередным Переломом. Но при этом они знают, что однажды к ним могут прийти посланцы из будущего и предупредить о некоем грядущем происшествии. Наши люди всегда готовы к такой возможности и знают, что делать. Но вы, Дак и Сэра, только пилоты. Лоцманы. Посланники. Помните об этом! Взрослые сами сделают все, что требуется сделать.

Дак не на шутку обиделся.

— Между прочим, мы не какие-нибудь никчемушные хлюпики, — прошипел он. — Мы и сами кое-что можем!

— Я ни секунды в этом не сомневаюсь, — ответила Мари, останавливаясь перед большой стальной дверью. Порывшись в кожаной торбе, висящей у нее на плече, она достала оттуда СКвадратник и показала его детям.

— Вся необходимая вам информация будет загружена сюда, — сказала Мари. — Не беспокойтесь, мы перепрошили всю СК-начинку и загрузили в эту штуковину столько защитных систем, что теперь хранить здесь информацию безопаснее, чем у себя в голове. Таким образом, все нужные сведения будут в вашем распоряжении и, повторюсь, в надежно зашифрованном виде.

— Все это часть системы под названием Искусство памяти, или сокращенно ИП, — добавил Бринт. — Вы не поверите, но эта система тоже существует со времен Аристотеля, она позволяет нам передавать информацию от поколения к поколению, не опасаясь, что она может попасть в руки наших врагов. Сразу предупреждаю — наши многочисленные системы безопасности порой будут доводить вас до белого каления. Но я уверен, что вы справитесь.

— Да ладно, я запросто справлюсь! — заверил Дак.

— А я и не замечу, как справлюсь, — поддакнула Сэра.

Мари сунула планшет обратно в сумку и указала на грозную дверь:

— Здесь находится наш ПИК, или пункт исторического командования. Вы готовы?

Сэра посмотрела на Дака, который слабо улыбнулся. Улыбнулся! Возможно, он все-таки сумеет пережить разлуку с родителями. Они переглянулись и понимающе кивнули друг другу.

— Мы готовы, — сказала Сэра, а Дак немедленно добавил:

— Нерды Времени идут!

 

14

ДАМА В КРАСНОМ

Мари активировала сенсорный экран, закрепленный на стене справа от двери, и принялась вводить бесконечный ряд цифр и букв, оказавшийся самым длинным паролем, который Дак когда-либо видел в жизни. Эта система Искусства памяти в самом деле оказалась серьезной штукой, и Дак искренне пожалел о своей недавней похвальбе. Теперь поневоле придется держать марку.

Наконец раздалось тихое шипение, за которым последовало глухое клацанье металлических запоров замка. Дверь открылась и с громким скрипом распахнулась наружу.

— Войдем, — скомандовала Мари и жестом пригласила детей идти первыми.

Дак крепче сжал в руке холодное Кольцо бесконечности и переступил порог. Раздались аплодисменты. Не меньше двух десятков человек дружно хлопали в ладоши, встав из-за своих компьютеров, экранов радиолокаторов, мониторов и прочего оборудования. На лицах у всех этих людей сияли улыбки надежды, и Дак впервые почувствовал всю тяжесть ответственности, возложенной на них с Сэрой.

Спасти мир, каково? Пара пустяков, было бы о чем говорить!

Мари и Бринт повели их по широкому проходу, огибающему командный пункт по периметру. Центральный узел представлял собой монитор размером с киноэкран, только он показывал не одну картинку, а был разбит на десятки квадратов, отображающих все на свете, от видеопотока реального времени до колонок каких-то цифр и радиолокационных карт местности.

Пока Бринт подключал СК-планшет к компьютеру, Мари взошла на кафедру, возвышающуюся над всеми сотрудниками и их приборами.

— Я хочу представить вам наших новых Историков, заслуживших право вступить в наши ряды без многолетнего испытательного срока. Что ж, экстренная ситуация требует экстренных решений. Знакомьтесь, это Дак, а это Сэра.

Ее слова были встречены новым взрывом аплодисментов, и Дак вдруг почувствовал себя последним идиотом. Еще совсем недавно он мечтал взмахнуть Кольцом, как волшебной палочкой, и отправиться в тур по истории! Спасти мир и заодно найти своих родителей, раз уж все так обернулось. Но сейчас перед ним стояли люди, посвятившие свои жизни этой благородной цели, годами верившие, что однажды кто-то придет и даст им возможность положить конец непрекращающейся череде трагедий.

Мари тем временем продолжала:

— В ближайшие несколько дней нам предстоит проделать огромную работу, чтобы подготовить Дака, Сэру и членов нашего исторического десанта к высадке в прошлое, где они начнут исправление Переломов. Согласно текущему плану, операция назначена на вторник, ровно на восемь часов утра. Я прекрасно понимаю, как вам всем не терпится поскорее приступить к делу, но нам потребуется не меньше двух дней на подготовку наших новых членов.

Она говорила еще что-то, но Дак ее уже не слушал. Он только что потерял родителей, он изнывал от тревоги и терзался мыслями о том, что могло с ними случиться. Два дня бездействия представлялись ему слишком длинным сроком. Пока он будет тут сидеть сложа руки, его родители останутся неизвестно где — заблудившиеся в чужом времени, возможно, попавшие в беду или пойманные Стражами времени! Только теперь он стал немного понимать, что испытывала Сэра во время своих Отголосков. Боль утраты, усугубленную доводящей до исступления неизвестностью.

Внезапно он понял, что Бринт вопросительно смотрит на него, будто чего-то ждет.

— Э-э-э… простите, — пролепетал Дак. — Я что-то пропустил?

Бринт улыбнулся.

— Я спросил, готовы ли вы познакомиться с коллегами?

— О! Да-да. Конечно.

Они начали обход, но очень скоро все имена и лица смешались в голове у Дака. Один дядечка занимался отслеживанием всех стихийных бедствий и регистрировал их частоту. Другая тетенька фиксировала все аномалии климата и земной атмосферы. Еще один дядька вел учет ежедневных событий в мире и анализировал их на предмет обнаружения Переломов. А следующая тетка мониторила активность СК по всему миру. Прочие дяди и тети занимались прочими делами.

Дак начал зевать, но поскольку очень старался этого не делать, то страшно гримасничал. Сэра каждые тридцать секунд испепеляла его взглядом.

— Рик настоящий гений во всем, что касается языков, — говорил Бринт. — К пяти годам он выучил пять языков, и с тех пор наш Рик поставил себе задачу выучивать по одному языку в год.

— Вы, ребята, вроде как умники, — сказал Рик. — Тогда отгадайте загадку. Мне шестнадцать лет. Сколько языков я знаю? Даю вам три секунды на размышления, время пошло.

— Шестнадцать, — с плохо скрытым раздражением прошипела Сэра.

— Ну и ну! — ахнул Рик. — Я раздавлен! Теперь я понимаю, за какие заслуги вас выбрали.

— Нас не выбирали, — ответил Дак. — Мы изобрели прибор для путешествия во времени, и никто, кроме нас, не может им пользоваться. А ты чем похвастаешься? Ты когда-нибудь изобретал прибор для путешествия во времени?

Рик затараторил что-то на незнакомом языке. На слух Дака, в нем было чересчур много кряхтящих звуков.

— Хочешь отхаркнуть? — поинтересовался Дак. — Неужели подавился куском своего гигантского мозга?

— Если бы я им подавился, то отхаркнул бы и не поморщился, — огрызнулся Рик. — Ведь даже после этого мой мозг был бы втрое больше твоего!

— Довольно, — сказал Бринт, вставая между ними. — Я рад, что вы нашли общий язык. Завтра мы непременно посетим Рика для интенсивной тренировки на языковом приборе. — Он чуть понизил голос и добавил: — Это будет забавно!

Затем их представили Эрин, красивой молодой женщине с густыми светлыми волосами. Эрин нервничала намного сильнее других Историков, с которыми они знакомились, и крепко прижимала к груди неопрятную стопку бумаг.

— Эрин занимается созданием исторического путеводителя по каждому Перелому, — объяснил Бринт. — Она шерстит все наши архивы и по крупицам собирает всю информацию, которая может пригодиться нашим экспедициям в разные эпохи.

Эрин пожала руку сначала Даку, потом Сэре.

— Архивы — это, конечно, громко сказано, на самом деле Бринт хотел сказать, что я месяцами роюсь в ящиках с заплесневевшими папирусами и полурассыпавшимися бамбуковыми свитками. Представляете, один Историк XX века оставил после себя циклопическую коллекцию этикеток от консервированных супов! До сих пор голову ломаю — то ли это какая-то важная зашифрованная информация, то ли наш приятель просто был очень аккуратным барахольщиком!

Мари тепло улыбнулась Эрин.

— Звучит, конечно, устрашающе, но наша Эрин проделала огромную работу!

— К сожалению, я еще не все успела, — мягко заметила Эрин, потом пожелала новым Историкам удачи и поспешно удалилась.

Дак слишком поздно сообразил, что забыл сказать спасибо. Но когда он об этом вспомнил, они уже завершили обход помещения и вернулись к кафедре.

Бринт с довольной улыбкой повернулся к Даку:

— А теперь вам предстоит познакомиться с людьми, которые отправятся вместе с вами. Все они высококвалифицированные…

Оглушительный взрыв не дал ему закончить. Помещение командного пункта содрогнулось и накренилось, так что половина сотрудников попадали на пол. Дак обрушился на Сэру, и они вместе отлетели к стене. Здесь Сэра быстро обхватила Дака руками, не дав упасть.

Затем последовал второй взрыв, комната снова подпрыгнула. На этот раз Дак и Сэра все-таки упали, причем Дак всей тяжестью обрушился на Сэру сверху и даже сквозь комариный писк в ушах услышал, как она крякнула.

Бринт и Мари бросились к Даку и Сэре и помогли им подняться на ноги. На какое-то время взрывы прекратились, но Историки продолжали пронзительно кричать и в панике метаться по комнате. Иными словами, воцарилось общее смятение.

— Что происходит? — спросил Дак. Его сердечный ритм заметно участился, и еще он заметил, что Сэра держит его за руку. Устыдившись, Дак поспешно вырвал у нее свою ладонь.

Прежде чем кто-то успел ответить на его вопрос, гигантский монитор, возвышающийся над всей комнатой, резко погас. В следующую секунду он снова ожил, но теперь вместо десятков изображений на нем появилось одно огромное лицо. На них смотрела женщина с волосами цвета пламени, губной помадой цвета нефти и резкими чертами лица, как будто высеченными из гранита.

Дождавшись, когда в комнате воцарится мертвая тишина, женщина заговорила.

— Неужели вы всерьез рассчитывали скрыть нечто подобное от СК? — спросила она голосом, сочащимся ненавистью. — Мы уже идем, Бринт. Мы идем за вашим драгоценным Кольцом бесконечности!

 

15

ПЛАНЫ МЕНЯЮТСЯ

За словами Дамы в красном последовала новая серия толчков, от которых весь командный пункт с грохотом перевернулся вверх тормашками, так что сверху посыпались потолочные плитки. Они со звоном падали на пол, вздымая в воздух клубы пыли. Дак судорожно прижал Кольцо к груди. Мерзкая женщина пригрозила отнять его у Дака, но он не собирался уступать ей свою драгоценность без боя!

— Идем, — сухо сказал Бринт, бросив напряженный взгляд на Мари. — У нас нет времени.

С этими словами он схватил Дака за руку и грубо потащил его по проходу, опоясывающему комнату. Мари и Сэра шли следом, Дак краем глаза заметил, что Мари на ходу отсоединила планшет и торопливо запихнула его в свою сумку. Бринт подошел к вмурованной в стену пластине и нажал на нее. В тот же миг весь участок стены повернулся вокруг своей оси. Все четверо по очереди вошли в потайную комнату, совершенно пустую и тесную, не больше восьми футов в ширину. Обернувшись, Дак увидел, что Рик входит следом за ними, после чего Бринт снова закрыл дверь.

— Ваше самое слабое место — это языковой барьер, — сказала Мари. — Мы не можем послать вас в прошлое без языка. Будем надеяться, что наша защита продержится столько времени, что мы успеем подготовить вас к включению в десант.

Дак изо всех постарался не показывать своего страха.

— Кстати, что происходит? — как можно небрежнее спросил он. — И кто была эта женщина?

— Мы называем ее Дамой в красном, — ответил Бринт. — А вообще ее зовут Тильда. Это самая коварная и самая злобная женщина на свете. Готов поклясться, что ее никогда в жизни не интересовало ничего, кроме власти и продвижения по службе! Она не успокоится, пока не встанет во главе СК. И она твердо убеждена в том, что истребление Историков — лучший способ этого добиться.

— Рик, живее! — приказала Мари. — Расскажи им об устройстве.

Дак с удовлетворением отметил, что наглый переросток, похоже, слегка подрастерял свою заносчивость. «Потребовалось вмешательство злобной рыжей женщины, чтобы хоть чуть-чуть сбить с тебя спесь», — подумал он про себя.

Рик вытащил из кармана рубашки небольшой пластиковый цилиндр и высыпал из него какие-то детальки. Две из них он взял в руку: одна штуковина была похожа на наушник, а вторая — на зуб.

— И что это за чепуха? — с напускным безразличием поинтересовался Дак.

— В то время, когда твои родители канителились с проблемой путешествия во времени, — нагло ответил Рик, — мои работали над созданием универсального переводного устройства. Оно настолько опередило познания большей части человечества, что порой мне самому не верится в реальность этого прибора.

С этими словами Рик шагнул к Даку, держа в руке свои ушные затычки. Дак инстинктивно отпрянул.

— Не трусь, детка, — сказал нахальный Рик. — Будь умничкой.

Дак с усилием подавил вскипевший гнев.

— Хорошо.

Он позволил Рику вставить крохотную штуковину ему в ухо и затолкать ее так глубоко, что стало даже немного больно. Та же операция была проделана и со вторым его ухом.

— Так, а теперь самая неприятная часть, — объявил Рик.

Тут здание сотряс новый взрыв, и следующие несколько секунд все с трудом удерживались на ногах, раскачиваясь вместе с комнатой. Когда пол снова принял горизонтальное положение, Дак с опаской уставился на Рика.

— Не бойся, — сказал тот. — Болеть будет всего пару секунд.

Дак дал себе слово больше никогда не показывать своего страха.

— Хорошо. Что я должен делать?

— Открой рот. Пошире!

Дак вопросительно покосился на Сэру, которая ответила ему нетерпеливым взглядом, и повиновался. Противный Рик наклонился и запустил свои пальцы прямо ему в рот! Дак поперхнулся — пожалуй, это был самый отвратительный эпизод этого весьма отвратного дня. Последовал неприятный щелчок, но Дак так и не понял, услышал он его или почувствовал. Затем все его тело пронзила ослепительная вспышка боли, и он невольно отпрыгнул от Рика, который, конечно же, заулыбался до ушей.

Но боль, как и обещал Рик, мгновенно стихла.

— И что это должно…

Рик оборвал его:

— Нет времени на объяснения. Скоро сам поймешь, когда сможешь разговаривать с людьми на разных языках. Разумеется, к прибору нужно привыкнуть, но со временем у тебя все получится.

Затем Рик проделал ту же операцию с Сэрой, которая стояла как вкопанная и ни разу не пикнула. Закончив, Рик отошел и кивнул Мари.

Раздался чудовищный грохот, на этот раз все попадали на пол. Они еще не успели подняться на ноги, когда с другой стороны потайной стены послышались приглушенные голоса.

— СК уже в ПИКе! — вскрикнула Мари.

— Нельзя терять ни секунды! — закричал Бринт Даку и Сэре. — Включайте Кольцо! Отправляйтесь немедленно, торопитесь, пока они не ворвались сюда и не забрали прибор!

Мари схватила Бринта за руку.

— Бринт, нужно дождаться прибытия исторического десанта! Это же всего-навсего дети!

— Нет времени! Скорее всего, наши люди уже мертвы!

Дак сглотнул, реальность происходящего обрушилась на него со всей своей тяжестью.

— А… куда мы идем?

— Неважно! — отмахнулся Бринт. — Главное, прочь отсюда. Я иду с вами.

Мари, судя по всему, это не понравилось.

— Значит, Рик тоже идет. Никакая помощь не будет лишней.

— Эй, погодите… — сказал Рик.

— Но… — начал было Дак.

— Никаких но! — взорвалась Мари. — У нас нет выбора!

Она сорвала с плеча свою сумку и вручила ее Сэре:

— Береги ее пуще глаза. Помни, без планшета вы будете как без рук и ничего не сможете сделать. Если же вдруг, паче чаяния, вы его потеряете, вам придется вернуться обратно в наше время за новым. Но это может оказаться проблематичным — кто знает, что вы найдете здесь, когда вернетесь!

Дак кивнул и сделал шажок в сторону Сэры. Рик с раздосадованным видом присоединился к ним. Из соседней комнаты доносились звуки стрельбы. И крики.

— Ты ведь знаешь, как его включать? — спросил Дак у Сэры, слегка повизгивая от страха.

Она молча кивнула. Дак нехотя отдал ей Кольцо, и боль утраты вновь кольнула его в сердце, как будто, расставаясь с прибором, он предавал своих родителей.

Сэра тут же принялась жать на кнопки. Лицо ее превратилось в маску сосредоточенности.

За стеной снова загремели выстрелы. Послышался женский крик, полный боли и ужаса. Дак чувствовал себя абсолютно никчемным, ему было стыдно стоять без дела, но он знал, что если попытается помочь Сэре, то только помешает ей и все испортит. Поэтому он взял себя в руки и стал ждать, когда случится еще что-нибудь плохое.

Ждать пришлось не больше десяти секунд.

Потайная дверь сорвалась с петель, взлетела в воздух, несколько раз перевернулась и врезалась в Бринта. Тот с воплем рухнул на пол, а Мари прикрыла голову руками. Дак обернулся на открывшийся проход в ПИК. В развороченном дверном проеме стояли двое мужчин в военной форме с оружием в руках, тонкие красные лучи тянулись из оптических прицелов их пушек.

— Всем лечь на пол! — заорал один из солдат. — Быстро!

Дак плюхнулся на пол, закрыв руками затылок — как будто это могло спасти его, если кто-нибудь из головорезов надумал бы пальнуть в его сторону. Сэра отползла в угол, который не было видно от входа, и продолжила лихорадочно работать с Кольцом, лежащим у нее на коленях. Рик присел рядом с ней.

— Как вы смеете врываться на нашу территорию? — закричала Мари. — Мы сообщим об этом во все средства массовой информации…

Она не договорила, потому что один из солдат ударил ее рукояткой автомата по голове. Мари с воплем рухнула на пол рядом с Бринтом, по-прежнему неподвижно лежащим в той же позе, в которой он упал.

Гнев вскипел в душе Дака — слепая, дикая ярость, о существовании которой он даже не подозревал все долгие годы, проведенные за одиноким чтением в своей комнате! Теперь эти времена казались далеким прошлым. Дак кинулся на солдата, ударившего Мари. Визжа во весь голос, он пригнулся и с разбегу бросился на него, сбив с ног. Но второй громила тут же схватил Дака за волосы и поволок по полу, не обращая внимания на его брыкания и истошные крики.

Солдат швырнул его рядом с Мари и Бринтом.

— Еще одно движение или слово, которое мне не понравится, и кое-кто получит пулю. Все поняли? Так, а теперь главное: где Кольцо? — Дак поймал его взгляд и похолодел. Солдат наконец-то заметил, что Сэра не просто сидит в уголке, а лихорадочно работает над чем-то! — Эй, ты! Что ты там делаешь?

Сэра подняла на него испуганное лицо.

— Я? Ничего. Просто сижу и боюсь.

— Ты меня за дурака держишь? Давай его сюда! — взревел мужчина. — Я не буду просить дважды!

Сэра поспешно опустила глаза на прибор.

— Ладно, как скажете, еще секундочку.

— Сейчас же, маленькая дрянь!

Он бросился к Сэре, но Дак тут же вскочил, чтобы загородить ее собой. Не удержавшись на ногах, он упал на колени Сэре как раз в тот момент, когда Рик положил ей руку на плечо. Что-то щелкнуло, потом запищало. Мир взорвался вспышкой света и звука, и штаб-квартира Историков стала стремительно удаляться.

 

16

В ДАЛЬНИХ ДАЛЯХ

Сэра наслаждалась спасением.

Мучительное путешествие через червоточину длилось всего несколько секунд: уже знакомое, выносящее мозг, стремительное движение, головокружительная смена света и тьмы и ощущение, будто все атомы тела вот-вот разлетятся в разные стороны. А затем, без всякого перехода, все вдруг закончилось внезапным чувством покоя и обыденности, как будто и не было никакого перелета. Сэра огляделась по сторонам.

Она очутилась у подножия гигантской пирамиды, сложенной из огромных блоков желтого камня, которые покато возносились куда-то в небеса, где терялась вершина сооружения. Земля под ногами была сухая и пыльная, воздух опалял зноем. Сэра сидела в той же позе, что и в тайной комнате за командным пунктом, Кольцо бесконечности было зажато в ее потных пальцах. Дак вначале лежал у нее поперек коленей, но потом быстро откатился вбок и растянулся на песке, привалившись головой к каменному подножию пирамиды.

А Рик стоял у Сэры за плечом и разглядывал, огромное строение с таким бесстрастным выражением, что его запросто можно было принять за восковую фигуру.

— Как… — начала Сэра и осеклась. — Как ты думаешь, они выкарабкаются?

Рик с усилием перевел на нее остекленевший взгляд.

— Бринт и Мари сумеют о себе позаботиться. А моя задача — не подвести их, а значит, пора приниматься за дело. У нас полно работы, некогда время терять.

Дак сел и прислонился спиной к пирамиде.

— Замечательно! Нам навязали самого противного типа из всех, кого мы видели в командном пункте! Нет, просто замечательно!

— Дак, — медленно процедил Рик. — Скажи спасибо, что ты сопливый малолетка, не то я бы уже пять раз сломал тебе нос, чтобы хоть немного от сердца отлегло. Думаешь, мне очень хочется тут быть?

Дак со злобой взглянул на него, но промолчал.

— Извини, — процедил старший мальчик. Он отошел и сел на камень, торчащий из песка. — Я просто оказался не готов ко всему этому… Там же люди остались. Может, я больше никогда их не увижу.

Сэра вздохнула. Потрясения последних минут почти затмили тот факт, что они сидели у подножия настоящей египетской пирамиды. Причем каменные блоки выглядели почти новенькими, а значит, это было очень глубокое прошлое. Как и было задумано. Выставляя программу, Сэра старалась очутиться как можно дальше от СК как во времени, так и в пространстве. Она смотрела на гигантское строение понимала, что должна восхищаться, но необходимость немедленно заняться делом перевешивала все остальные соображения.

Сэра встала и отряхнула пыль со штанин. Потом переложила Кольцо в одну руку, второй отобрала у Дака сумку и положила оба сокровища перед собой на песок.

— Так, прошу внимания, — объявила она. — Первым делом нужно начать использовать эти приборы так, как это задумано. Если мы правильно выполним задание Историков, то, возможно, когда вернемся обратно, обнаружим, что никакого нападения СК на базу не было, все живы и здоровы, а вообще все в полном шоколаде.

— Погоди секундочку, — перервал ее Дак, погрузившись в глубокое раздумье. — Но если мы изменим историю, то, возможно, тем самым изменим и собственные будущие жизни, ведь если исчезнет необходимость исправлять Переломы, то, наверное, Кольцо бесконечности никогда не будет изобретено, а Переломы, которые не нужно исправлять, никогда не будут исправлены, и тогда… — Он замолчал, на лице его отразилось полное замешательство.

Но Сэра догадалась, к чему он клонит.

— Слушай, лучше тебе не забираться в такие дебри. Парадоксы времени штука довольно сложная, никто до сих пор точно не знает, как они действуют. В частности поэтому нам не стоит рисковать и возвращаться в свое время.

— То есть мы не можем вернуться домой? — спросил Рик.

— По крайней мере, до тех пор, пока не выполним все задания Бринта. Только представь, вдруг мы вернемся и обнаружим, что Кольца бесконечности больше не существует, а Переломы так и остались не выправленными?

— Но ведь ты можешь создать еще одно кольцо, — возразил Дак. — Правда же?

— При условии, что я не исчезну вместе с нашим Кольцом.

— Это тоже возможно? — спросил Рик. Было заметно, что эта мысль не на шутку его испугала.

— Говорю вам — я не знаю! Ладно, смотрите. — Сэра положила Кольцо в сумку и передала ее Даку, а сама подняла с земли палку и начертила на песке линию. — Время как река, правильно? Не случайно говорят — поток времени. Но поток течет в одном направлении — из прошлого в будущее, и все мы плывем вместе с ним. Но Кольцо позволяет нам путешествовать как по течению, так и против…

— О нет, — процедил Рик. — Только не метафоры! Когда нас знакомили, мне забыли сказать, что ты сочиняешь стихи.

— Я сейчас прочту тебе стишок, — вскипел Дак. — «Розочки красные, фиалочки синие, кто болтает напрасно, тот тупая скотина!»

— Смотрите, это у меня палка-объяснялка, — сказала Сэра, угрожающе поднимая свою палку. — Но она же может превратиться в палку-по-шее-надиралку, если вы не закроете рты — оба!

— Время. Река. Давай дальше, — буркнул Дак.

— Представьте себе Переломы в виде огромных валунов, которые рухнули в реку времени. Поток продолжает течь, но ему приходится слегка отклониться от естественного курса, чтобы обогнуть камень. Понимаете, это не другая река — в общем и целом она все равно течет туда, куда текла, — но на всем протяжении ее русла возникают небольшие изменения. Рябь. Зыбь. Отголоски.

— А если мы вытащим валун, — подхватил Рик, — то река снова вернется в нормальное русло!

— Именно, но вся трудность в том, что мы не знаем, каким должно быть «нормальное» русло! Пока мы скачем с места на место при помощи Кольца, мы не более чем аномалии, нас не затрагивают никакие перемены, которые мы вызываем. Но вот когда мы вернемся в свое время… кто знает, как там будет?

— То есть в прошлом нам все трын-трава? — уточнил Дак. — Наши воспоминания останутся без изменений? И Кольцо тоже?

— Дак, это все только в теории. К сожалению, мы ступаем на совершенно неизведанную территорию. Я точно знаю только одно: как только мы начнем что-то менять, поток времени снова придет в движение, и случиться может все, что угодно. Нам остается только выполнить то, что нам поручили, и надеяться на лучшее. В противном случае мы можем вернуться назад и обнаружить, что наша планета превратилась в гигантский кусок мертвой породы, болтающийся в космосе.

Рик подошел поближе и уставился на сумку в руках Дака.

— Ладно, я все понял. Кроме самого главного — откуда нам знать, что делать? Мне вообще ничего не рассказывали о Переломах, я понятия не имею о том, где они случились и как их найти. Я начал обучение Искусству памяти, но, честно говоря, не успел далеко продвинуться.

— Что ж, поблагодарим судьбу за то, что из нас троих целых двое умных, — покровительственно заявил Дак, встав с земли и останавливаясь рядом с Риком. — Ни о чем не волнуйся, приятель. Мы во всем разберемся. А ты будь паинькой и переводи, что скажут.

Рик противно расхохотался, а Дак вспыхнул.

— Кстати, я забыл, ты сколько языков знаешь?

— Один, — с каменным лицом процедил Дак.

— Замечательно! Я непременно обращусь к тебе за помощью, когда придется переводить с английского.

— А я, я тоже обращусь к тебе, когда мне понадобится притвориться тупицей!

Рик указал пальцем на ухо Дака.

— Не забывай, что этот прибор, при всем своем совершенстве, не поможет тебе ни читать, ни писать. Так что в прошлом ты безграмотен, как полено. Без обид, дружище!

Сэра откашлялась. Она не понимала, какая муха укусила Дака. Обычно он готов был подружиться с первым встречным. Возможно, Рик просто слишком сильно напоминал ему отражение в зеркале.

— Мальчики, вы закончили? — спросила она. Дак и Рик обменялись ненавидящими взглядами и нехотя кивнули. — Ради фарша, возьмите себя в руки! Дак, тупицы не могут выучить шестнадцать языков. Рик, проявляй побольше уважения к Даку, он знает об истории больше, чем твои наставники. Можешь мне поверить. — Она дала им несколько секунд на то, чтобы как следует усвоить ее слова, потом глубоко вздохнула. — Дак, есть еще одна проблема. Я все время размышляю о твоих родителях и боюсь, что они тоже аномалии.

Дак мгновенно посерьезнел.

— Что это значит?

— Они нырнули вместе с нами, но не вынырнули обратно. Это значит, что они потерялись в пути. Без Кольца они хуже лодки без руля и весел и обречены скакать по потоку времени, как пущенные с берега камешки. Но я предполагаю, что их скачки не совсем хаотичны. Как свободно плавающие аномалии они теоретически рано или поздно должны притянуться к другим аномалиям временного потока.

— Теоретически?! — взвизгнул Дак. — Мне надоело это слово!

— Я хочу сказать, что, по моим предположениям, их должно притянуть к Переломам. А это означает, что у нас есть реальный шанс встретиться с ними в ходе выполнения миссии.

Несколько мгновений Дак обдумывал ее слова. Потом протянул Сэре сумку.

— Тогда давайте поскорее начнем!

Сэра только этого и ждала. Усевшись на песок, она вытащила из сумки планшет и включила его. Дак и Рик устроились по обе стороны от нее, не сводя глаз с экрана. Ровно через две секунды на черном фоне возникла белая надпись с окошечком ввода внизу:

У ВАС ЕСТЬ ОДИН ШАНС ВВЕСТИ ПАРОЛЬ.

В СЛУЧАЕ ОШИБКИ УСТРОЙСТВО

ВЗОРВЕТСЯ.

 

17

ПАЛЬЦЕМ В ЭКРАН

— Смеетесь, что ли? — пробормотала Сэра. — Столько инструкций, столько болтовни, а в итоге нам забыли дать пароль?

Дак тоже почувствовал неприятный холодок в животе. Они находились в Древнем Египте — он на всякий случай еще раз бросил взгляд на одну из великих пирамид Гизы, до сих пор с трудом веря, что сидит у подножия сооружения, о котором грезил долгие годы, — без единой подсказки и без всякой помощи, кроме СКвадратника, который теперь оказался заблокирован! Но при этом воздух кругом был хрустально чист и прозрачен, еще не загрязнен тысячелетиями человеческой деятельности. Все выглядело как будто ярче, четче. Нет, в такой обстановке Дак просто не мог не верить в лучшее.

— Нужно просто угадать, только и всего, — сказал он. — Предлагаю вариант: Историк!

Рик оскорбительно фыркнул.

— Блестящая мысль! Может, ты этот пароль и введешь, чего зря время терять? Рискни. А если взорвется, значит, не судьба.

Дак непременно врезал бы ему в солнечное сплетение, если бы не мысль о возможных последствиях — вдруг Рик, скажем, вздует его в ответ?

— Я не имел в виду, что нужно взять и ввести этот пароль, недоумок. Я просто вбрасываю идеи. Почему бы и тебе, кстати, не внести хоть какой-то вклад в дело?

— Я сейчас поколочу вас обоих, — негромко сказала Сэра, и ее помрачневшее лицо не оставляло сомнений в искренности ее намерений. — Вы слишком мало знаете друг друга для того, чтобы стать врагами. Прекратите немедленно, слышите?

— А по-моему, достаточно, — процедил Дак.

— Дак, я серьезно, — холодно предупредила Сэра. Потом снова опустила глаза на экран. — Чем больше я об этом думаю, тем меньше верю в то, что они могли бы забросить нас сюда с прибором, к которому невозможно подобрать ключ. Мне кажется, отгадка где-то рядом, нужно только как следует подумать. Давайте пораскинем мозгами. Как только придумаем вариант, который ни у кого не встретит возражений, то введем его.

— Я думаю, это логическая задача, — сказал Рик. — Нельзя просто бездумно строить догадки.

На Дака он даже не посмотрел, но тот сразу понял, в чей огород был брошен камень.

Сэра выключила планшет и сложила руки на экране.

— Ладно. Давайте думать. Помолчим несколько минут.

Дак привалился спиной к стене пирамиды («Нет, — подумал он при этом, — ну до чего же все-таки здорово, а?»), уронил голову на руки и закрыл глаза. Он вызвал в памяти два предложения, написанные на экране, и несколько раз прокрутил их в голове. Потом мысленно вернулся в командный пункт и попытался вспомнить, не говорили ли Бринт и Мари что-нибудь такое, что могло бы оказаться ключом к паролю. Нет, ничего такого ему на ум не приходило.

Отчаявшись, он стал думать, не могла ли сама надпись быть подсказкой. Он стал мысленно перебирать слово за словом.

«У вас есть один шанс ввести пароль. В случае ошибки устройство взорвется».

— Кажется, я знаю, что делать, — сказал Рик. — Я думаю, это как-то связано со взрывами. Вот, скажем, бомба, да? Предохранительное устройство! У бомб ведь должны быть какие-то предохранительные устройства, правильно? Чтобы они не взрывались в ненужное время.

— Хм, — ответила Сэра. — Сомневаюсь, что среди нас есть эксперты по взрывным устройствам.

— Но тогда, — не сдавался Рик, — давайте сходим в ближайшую деревню и спросим кого-нибудь. Может, они помогут нам догадаться?

Дак чуть дара речи не лишился.

— Ты ведь, кажется, Историк! Ты что, всерьез думаешь, что в Древнем Египте у людей были бомбы? Тем более электронные, с предохранителями, вмонтированными в планшет?

Рик поднял глаза на пирамиду.

— Ну… нет, пожалуй. Есть идеи получше?

Дак вновь погрузился в раздумья. Он опять закрыл глаза, чтобы ничто его не отвлекало. И тут его осенило — разом, как удар тока!

— Придумал! — закричал он, вскакивая.

Сэра и Рик подпрыгнули от неожиданности, и Дак с восторгом увидел мгновенную тень уязвленной гордости, мелькнувшую в глазах его нового врага.

— Ну, что? — спросила Сэра. — Выкладывай!

— Мы слишком много думаем, — начал Дак. — Точно так же, как любой на нашем месте. Но поскольку мы вообще ничего не знаем, нас никак не могли отослать сюда с риском взорвать прибор при первой же попытке ввести пароль. Значит, подсказка не только должна быть, она есть, и она у нас перед глазами!

Он увидел на лицах слушателей отсвет понимания и поспешил выпалить отгадку, пока они сами не догадались:

— Пароль! Нужно ввести это слово: «пароль»! Вот и все.

Сэра и Рик с сомнением переглянулись.

— Хорошо, что еще это может быть? — спросил их Дак.

— Вообще-то это довольно рискованно, — после долгого раздумья сказала Сэра. — А если ошибемся?

— Если! — возмущенно всплеснул руками Дак. — А если любое другое слово тоже окажется ошибкой? У тебя есть идеи получше? Мне кажется, все совершенно очевидно!

— Я думаю, он прав, — сказал Рик. Это признание слегка уязвило Дака, поскольку грозило лишить его веских оснований для ненависти. — Если у нас всего один шанс, то слово должно быть такое, чтобы никаких вопросов не было. Это подходит. Все просто и логично.

Сэра медленно кивнула, прикусив нижнюю губу.

— Наверное, я просто до смерти боюсь попробовать любое слово. Как-то не по себе, когда всего один шанс.

Дак небрежно пожал плечами:

— Именно поэтому ты должна ввести этот пароль. Давай действуй!

— Почему не ты?

— Потому что я квалифицированный историк. Я нужен миру. На меня вся надежда.

— А по-моему, ты квалифицированный нерд, — прошипел Рик.

— Что ж, в принципе, ты прав, — важно ответил Дак. — Как известно любому сколько-нибудь стоящему филологу, происхождение слова «нерд» уходит корнями во вторую половину двадцатого столетия, когда…

— Пожалуй, чуть позже, — перебила его Сэра. — Все это, конечно, очень занимательно, но давайте сосредоточимся на главном.

— Ладно, — легко согласился Дак. — Давай сюда, я сам введу!

Он ощутил прилив уверенности, ведь именно ему принадлежала честь открытия. Взяв у Сэры устройство, он уселся и нажал на кнопку. На экране появились те же два предложения. Дак сделал глубокий вдох, напечатал слово «пароль» и щелкнул по кнопке «ОК».

Экран мгновенно полыхнул белым, и на какую-то долю секунды Дак решил, что это начало страшного взрыва, который сейчас спалит его дотла. Но затем по экрану поползли новые слова:

Перелом № 1

Дак улыбнулся.

— Ну, что я вам говорил? Я решил эту задачку с закрытыми глазами!

Но его торжество оказалось недолгим. Под стихотворением возникла самая странная картинка, которую Дак когда-либо видел в жизни, — какая-то нелепая мешанина из кругов, штриховок и обрывков картинок. С одной стороны тянулись какие-то греческие буквы, а с другой было написано слово «лагуна».

— Это что еще за ерунда? — спросил он.

— Испания, — прошептал Рик. — Мы должны отправиться в Испанию.

 

18

ПРОЩАЙТЕ, ПИРАМИДЫ!

— A? — переспросила Сэра. — Из чего это следует?

Дак собирался задать тот же вопрос. Ничто в этой дурацкой картинке не напоминало ему об Испании. Как и о чем-либо другом, если честно.

Рик попытался скрыть торжествующую улыбку, правда, не слишком усердно. Она все равно расползлась у него по лицу.

— Они дали нам легкую задачку. Даже я смог ее решить, хотя только начал обучение.

— Какое обучение? — ревниво спросил Дак.

— Я же говорил, что начал учиться Искусству памяти.

Сэра закивала.

— Да, они упоминали об этом, но не вдавались в подробности.

— Перед нами пример запоминания, основанный на анализе изображения. — Рик показал на экран. — Все фрагменты перемешаны до неузнаваемости, но если мысленно начать вращать их до тех пор, пока изображения не совпадут, то вы увидите герб Испании.

Дак впился глазами в экран. Пожалуй, если сощуриться, он тоже мог разглядеть что-то такое.

— Испания, говоришь?

— Не просто Испания, — ответил Рик. — Но конкретный город и конкретная дата Греческие буквы заменяют цифры, это распространенная практика. А «лагуна» по-латыни будет «палус». Мы должны попасть в город Палос-де-ла-Фронтера ровно 3 августа 1492 года.

Дак мгновенно узнал и время, и место. Существовала единственная причина, побуждавшая их отправиться именно туда!

— Эй, ты с нами?

Дак моргнул — Сэра щелкала пальцами у него перед носом.

— Прощу прощения, я всего лишь рылся на полочке гения в своем мозгу. Я знаю, что мы должны сделать!

Брови Сэры взлетели вверх, даже Рик выглядел заинтригованным.

— Видите ли, именно в этом времени существует очень подходящий кандидат на роль Перелома, некое событие, результат которого изменил ход истории на многие столетия, вплоть до настоящего времени. То есть прошедшего. Я хочу сказать, того времени, которое мы считали своим настоящим. Вы улавливаете мою мысль?

— Улавливаем, улавливаем. — Сэра еле заметно округлила глаза. — Дальше что?

— То, что именно из этого города в этот день три корабля отправились открывать Америку. Они назывались «Нинья», «Пинта» и «Санта-Мария». Знаменитое путешествие братьев Амансио!

— Замечательно. Поехали туда, посмотрим, что там приготовил нам СК, — сказала Сэра.

— Я не против, — сказал Рик.

Даку захотелось высоко-высоко подпрыгнуть и задрыгать ногами в воздухе, до того ему сделалось весело. Но он решил, что сейчас ему больше пристало вести себя как зрелому спасителю мира, коим он и являлся, поэтому он скупо кивнул и сказал:

— Тогда передаем управление в руки Сэры.

Сэра вытащила из сумки планшет, потом достала Кольцо. Пока она возилась с программированием, Дак перевел взгляд на пирамиду, которая возвышалась над их головами, возносясь все выше и выше, словно задумала подняться до самого неба. Он подумал о тысячах людей, строивших ее, проявляя сверхъестественное мастерство в обращении с тяжеленными камнями, которые было бы непросто поставить на место даже при помощи современной техники.

— Кстати, знаете, — сказал он, почувствовав, как знакомое стремление немедленно поделиться с окружающими своими грандиозными познаниями приятно согревает его от макушки до пяток. — Хочу рассказать вам одну забавную историю про древних египтян. Когда египетские цари умирали, нужно было особым образом подготовить их тела к долгому хранению, то есть мумифицировать их до тех пор, пока им придет время воскресать в своих чудовищных гробницах. Короче, во время этой процедуры мозги вытаскивали через ноздри. Представляете, да? Как большую козявку. Способ, которым это проделывалось, был…

— Дак! — воскликнула Сэра. И улыбнулась, когда он посмотрел на нее. — Это, конечно… чрезвычайно увлекательно, но…

Она подняла Кольцо бесконечности.

— Пора идти?

— Пора идти.

Дак и Рик обступили Сэру и дотронулись до Кольца. Она нажала на кнопку, и пирамида улетела прочь во вспышке света.

 

19

СТИХИ И ОДЕЖДЫ

Сэра лежала на спине. Открыв глаза, она увидела ослепительно-синее небо с редкими пушинками разбросанных по нему облаков. Теплый ветерок обдувал ее тело, слышался мерный плеск волн. Она села и увидела перед собой сказочно прекрасный океан, синие темные волны, увенчанные белыми барашками пены, и несколько старинных парусных судов на горизонте.

— Ого! — сказала Сэра, сжав пальцами холодный металл Кольца, лежащего у нее на коленях. — Красота какая! Дак, здесь волны гораздо больше, чем на пляже, куда мы ездили с твоими мамой и папой.

— Это потому, что тогда мы были в бухте, — ответил Дак, сидящий слева от нее. Голос его прозвучал сухо, и Сэра упрекнула себя за то, что не к месту упомянула его родителей.

— Да, конечно. Прости. — Она сунула Кольцо в сумку.

Рик сидел справа от нее, по-турецки скрестив ноги.

— Ничего не повредилось во время путешествия? Планшет? Кольцо?

Сэра вытащила планшет и осмотрела его.

— Да нет вроде. С виду все нормально.

Он удовлетворенно кивнул и повернулся спиной к морю. Сэра сделала то же самое. В нескольких сотнях футов от берега стояли невысокие деревянные домики, за ними виднелся целый городок. Повсюду сновали люди, но никто, похоже, не обращал внимания на гостей из будущего.

Сэра встала и отряхнула штаны от песка. При этом она невольно задумалась над тем, как далеко она сможет пройти в них по этому городу.

— Первым делом нам нужно раздобыть новую одежду.

Дак немедленно кивнул на небольшой беленький домик на берегу.

— Смотрите, там сушатся какие-то тряпки. То что надо!

— Ты в курсе, что это называется воровством? — с упреком спросила Сэра.

— Смеешься? Это лишь ничтожная цена за спасение мира от разрушения и хаоса! Правнуки этих людей будут благословлять наши имена! Вперед.

— Нет, постойте-ка, — окрысился Рик. — Я не собираюсь очертя голову бежать за двумя малолетками, которым взбрело в голову стащить чужие вещи и разыграть костюмную историческую драму! Нет, это дело серьезное, здесь нужно как следует все обдумать.

Сэре не хотелось тратить время на препирательства. В глубине души она знала, что Дак прав, но прямо заявить об этом было не лучшим способом заручиться согласием Рика. Поэтому она прибегла к дипломатии:

— Наверное, ты прав. Возможно, нам вообще не стоит забивать себе голову хлопотами об одежде. Давайте не будем торопиться, сначала все взвесим, обмозгуем и обсудим. Надеюсь, за это время мы никому не попадемся на глаза.

Рик подозрительно взглянул на нее.

— Хм, вообще-то… Если посмотреть с этой точки зрения, то… Пожалуй, стоит все-таки поскорее спереть эти тряпки! Только осторожно, без глупостей!

Сорвавшись с места, он бросился к веревке, спотыкаясь и увязая в песке, а Дак немедленно припустил следом. Сэра вздохнула и пошла за ними.

* * *

Через полчаса Сэра, Дак и Рик сидели за старой бочкой в тесном проулке на окраине городка. Сюда они тайком пробрались от ограбленного ими домика на берегу. Часть их новой одежды — да-да, теперь они все трое были гнусными воришками, одного преступного дуба желуди! — оказалась мала, другая — велика. Но все-таки лучше, чем ничего. Мальчики облачились в льняные рубахи, кургузые пиджаки на пуговицах, которые Дак назвал дублетами, чулки и бриджи, на взгляд Сэры, выглядевшие довольно потешно. Впрочем, все равно лучше, чем ее уродское домотканое платье — чудовищно мешковатое и абсолютно непрактичное.

Дак разжился еще и шляпой с низкой тульей и широченными полями, которую то и дело поправлял, улыбаясь до ушей. Сэра видела, что ее лучший друг попал в ожившую сказку, о которой еще несколько дней назад он и мечтать не мог. Она искренне хотела бы разделить с ним эту радость, но на уме у нее были одни тревоги и беспокойства.

— Тебе не кажется, что пора заглянуть в планшет за очередной подсказкой? — спросил Дак, пару минут понаблюдав из укрытия за людьми, ходящими по улице перед ними. — Если мы не найдем Историка, который нам поможет, то нас ожидают большие неприятности.

— Какой сюрприз! — прошипел Рик.

— Прости? — переспросил Дак.

— Не бери в голову.

Сэра села на землю, потом вытащила из сумки СКвадратник. Когда она включила его, то оказалось, что картинка-головоломка из арсенала Искусства памяти уже сменилась кратким меню.

Доступ разрешен

Первый Перелом — Меню

Ежедневный журнал

Исторический путеводитель

Признаки Перелома

Поиск Историка

Перейти ко Второму Перелому

— По-моему, все просто, — сказала Сэра. — Дак, ты у нас единственный Историк в команде, поэтому будешь вести журнал. Только представь, если у нас все получится, ты станешь самым знаменитым летописцем всех времен и народов!

Дак был так польщен, что даже забыл отпустить какой-нибудь заумный комментарий, а только расплылся в улыбке.

— Пожалуй, эта работенка мне по силам! И все-таки мне немного грустно думать, что нам предстоит изменить такую прекрасную историю!

— Но ведь мы сделаем ее еще прекраснее, согласен?

Дак кивнул, но на лице у него были написаны сомнения.

Сэра дотронулась до экрана и нахмурилась.

— Погодите! Тут что-то не так.

— Что такое? — спросил Рик. Дак не отозвался, он с головой погрузился в мечты о своей будущей роли в истории.

— Смотри, я выбрала пункт «Признаки Перелома», а тут вот что выскочило:

Данные повреждены.

Вернуться к предыдущему меню?

— Плохо дело, — сказал Рик.

— Когда СК напало на штаб Историков, — сказала Сэра, — все пошло кувырком и Мари пришлось на бегу выдернуть планшет из главного компьютера. А если в этот момент туда грузились данные? В этом случае загрузка не была завершена и мы остались ни с чем.

— Значит, нам грозят неприятности, — вздохнул Рик.

— Расслабься, — покровительственно заявил Дак. — Мы знаем, что наше задание как-то связано с братьями Амансио. Значит, придумаем что-нибудь.

— Попробуй какой-нибудь другой пункт, — предложил Сэре Рик.

Сэра вернулась в меню и нажала на «Поиск Историка». На этот раз тут же открылось краткое сообщение, и Сэра с облегчением вздохнула.

Если вы правильно решили предыдущую загадку и попали в нужное время и место, то очередная загадка поможет вам найти нужного человека. Если же вы допустили ошибку и очутились где-то еще, примите наши соболезнования. Удачи!

Не успела Сэра дочитать до конца, как надпись исчезла, а на ее месте появился коротенький стишок:

— Хм-м, — протянула Сэра. Ее спутники издали тот же звук, пожирая глазами шесть строчек странного стихотворения. Дак пошел еще дальше: он поскреб подбородок, разинул рот и вытаращил глаза, так что стал слегка похож на чокнутого профессора.

— Есть идеи? — спросил Рик.

— У меня найдется парочка, — ответил Дак, сохраняя все тот же шутовской вид. — Видите ли, когда мне было шесть лет, я посвятил несколько месяцев жизни изучению эпохи Возрождения. Я не сомневаюсь, что это нам пригодится…

Сэра с трудом подавила стон — к сожалению, у нее не было никакого права осаживать Дака, ведь она сама в четыре года открыла для себя мир квантовой физики. Сейчас ее больше волновало другое. Дома Сэру с детства учили говорить по-испански, зато у нее имелись серьезные сомнения в том, что Дак сумеет объясниться с местным Историком, даже если они его разыщут.

— Послушай, Рик, как работают эти переводческие приборы у нас во рту и в ушах? — спросила она.

Рик слегка пожал плечами:

— Конечно, следовало бы немного потренировать вас, но вообще там нет ничего сложного. Приборы связаны между собой радиочастотной связью, наушник практически мгновенно распознает язык, который слышит. Он автоматически переводит его для вас и подает сигнал зубному прибору, который соответственно изменяет вашу речь. То есть главное правило: не открывайте рот раньше своего собеседника. Вообще, репродуктор доставит вам больше всего хлопот, потребуется время, чтобы разобраться с темпом речи и с тем, где и когда делать паузы. Зато переводчик действует безотказно. Пожалуй, на первых порах я буду говорить за вас, пока вы не освоитесь…

— Ага! — рявкнул кто-то у них за спиной, оборвав лекцию Рика.

Сэра повернула голову и увидела гигантского мужчину с густой черной бородой. В одной руке мужчина сжимал длинный железный прут и угрожающе постукивал им о ладонь второй руки. У Сэры оборвалось сердце.

Гигант сделал несколько шагов вперед и с недоброй ухмылкой наклонился над съежившимися за бочкой путешественниками.

— Вот не думал, что мне доведется такое увидеть! — прогремел он с восторгом, от которого у всех троих мороз пробежал по коже. — Гости из будущего!

 

20

БЕСЕДА С ПРИСТРАСТИЕМ

Дак вскочил, рывком подняв Сэру на ноги. Рик тоже встал рядом с ними, а мужчина сделал еще один шаг в их сторону. Теперь он мог запросто пощекотать их своей железной палкой, если бы ему вдруг пришла в голову такая фантазия. И судя по выражению лица бородача, эта щекотка окончилась бы для всех троих плачевно.

— Кто вы такой? — спросил Рик.

— Кто я такой? — прорычал здоровяк. Движения его губ не совпадали со словами, которые слышал Дак, следовательно, прибор работал. Даже перед лицом возможной гибели от руки бородатого варвара эта мысль отчего-то действовала согревающе. — На улицах моего города вдруг откуда ни возьмись появляются трое огольцов, одетых как паяцы и вида пренелепого — ни дать ни взять кузнечная наковальня в лавке у бондаря! — и они меня еще спрашивают, кто я такой?

Последовало долгое молчание, а затем Сэра несмело подтвердила:

— Да.

Здоровяк вонзил один конец своей палки в землю и оперся о нее, как на посох. Затем он расхохотался таким гулким, грохочущим смехом, что Даку захотелось запрокинуть голову и посмотреть, не собирается ли гроза.

— Мы все можем объяснить, — сказала Сэра. — Это совсем не то, что вы думаете.

— Не то, что я думаю? — проревел мужчина. — Я, значит, сказал, что вы из будущего, а вы и бровью не повели, не говоря уж о том, чтобы поспорить! Или вы полагаете, у нас тут каждый день такое говорят?

Дак дернул Сэру за волосы. Беседовать с этим человеком было настоящим безумием, нужно было немедленно уносить ноги! Но Сэра грозно посмотрела на него, а затем с тем же видом обернулась к незнакомцу.

— Но я могу вам сказать, кто я такой, — продолжал тот. — Отчего бы не представиться? Меня обучал мой отец, которого учила его мать, которую учил ее отец, которого учила его мать. То есть три матери подряд, да еще вереница отцов в придачу. Иными словами, крепкая семейная традиция.

— Чему обучали? — спросил Дак.

— Высматривать таких, как вы, чему же еще? Я — Страж времени СК, повышен до Дозорного, когда мне исполнилось четырнадцать. Но кабы я знал, что враги, которых мы ищем столетие за столетием, окажутся сопливыми молокососами, я бы уступил эту честь своей младшей сестренке. У нее всего одна рука. И ни одной ноги.

Эти слова несколько задели гордость Дака.

— Не огорчайтесь, зато мы представляли вас несколько ниже ростом, — пробурчал он.

— Что вам здесь надо? — грозно рявкнул Страж. — Что вам известно?

Сэра открыла было рот — и немедленно закрыла его. Судя по всему, она обдумывала, какими доводами можно успокоить великана.

— Слушайте, — сказала она наконец. — Нам известно, на кого вы работаете. Но ведь СК наплевать на всех, кроме себя! Да, мы из будущего, и вы даже не представляете, какой там творится кошмар!

— А какое мне дело до будущего? — парировал гигант. — Платят-то мне в настоящем!

— Мы вам тоже заплатим! — воскликнул Дак. — Э-э-э… вы примете валюту государства, которое формально еще не существует?

— Если я и приму от вас что-то, то только ответ на мой вопрос! Зачем вы сюда прибыли? Что вы задумали?

Ах, если бы только у них был план! Но тут Дак вспомнил, что у них есть загадка. Он ни секунды не сомневался в том, что сумеет ее разгадать, а следовательно, очень скоро у них будет союзник в этом городке! Но сейчас нужно было выиграть время. И расстояние тоже не помешало бы.

— Отвечайте! — взревел великан. — Отвечайте, или я начну крошить ваши лица своей игрушкой!

— Ладно, ладно! — воскликнул Дак. Когда он говорил, то чувствовал забавную щекотку во рту и нечто вроде эха в ушах. Видимо, на освоение прибора все-таки требовалось какое-то время — разумеется, при условии, что чернобородый верзила согласится им его предоставить. — Мы скажем вам все, что вы хотите узнать!

— Смешно ты говоришь, малый.

— Дак, что ты делаешь? — яростно прошипела Сэра ему на ухо.

Но Дак лишь заговорщически подмигнул ей. Затем шагнул вперед, очутившись прямо перед свирепым лицом Стража. И поднял руки вверх.

— Я пользуюсь переговорно-переводным устройством, так что если моя речь звучит смешно, то все претензии к нему. — Дак с удовольствием ткнул большим пальцем в сторону Рика. — Вы правы, мы прибыли из будущего, то есть приехали сюда на невероятно сложной машине. Она зарыта в песке на берегу. Если хотите, мы отведем вас туда, только пообещайте, что не будете нас бить своей палкой!

— А еще у нас есть лазерные пушки, — выпалил Рик. — Только троньте нас, и мы вас пристрелим! Насмерть пристрелим!

Дак обернулся и смерил его суровым взглядом.

— Э-э-э… ну да, и это тоже. Очень опасно. — Он снова обратился к Стражу: — Машина времени там.

Ни один мускул не дрогнул на грубом лице великана.

— Машина времени? Лазерные пушки? Что за чепуху вы мне тут городите?

— Мы из будущего, — терпеливо объяснил Дак. — Как вы думаете, как мы тут появились — щелкнули пальцами — и вжик, да? Если время — это река, то представьте, что мы приплыли к вам на лодке. И высадились вон там…

Когда мужчина наконец ослабил свою подозрительность и повернул голову в ту сторону, куда указывал Дак, наступил момент, ради которого все и было задумано. Дак прыгнул вперед и с разбегу врезался плечом в бок Стража, так что тот от неожиданности пошатнулся и выронил свой прут. Тогда Дак, не теряя времени, ударил его еще раз, и верзила растянулся на земле.

Пока он с ревом поднимался на ноги, Дак схватил Сэру и Рика за руки и рванул в противоположном направлении. Не оборачиваясь, они трое задали стрекоча и вскоре затерялись в оживленных улочках Палос-де-ла-Фронтеры.

 

21

ЗА ЯЩИКАМИ

Сэра слышала за спиной вопли Стража времени, похожие на раскаты грома, эти крики подстегивали трех беглецов мчаться еще быстрее, так что толпящиеся на улицах люди останавливались и в смятении смотрели им вслед. Сэра и ее спутники пихались, толкались, уворачивались, крутились и зигзагами прокладывали себе дорогу сквозь толпу. Повсюду были люди, многие с мешками и корзинами. Мелькали повозки, животные, бегающие друг за другом дети, торговцы, громко нахваливающие свой товар. Краем глаза Сэра поглядывала на Дака, надеясь, что в его гениальных мозгах созрел какой-нибудь план, помимо само собой разумеющегося: «Бежать!»

Они промчались мимо мясной лавки с выставленными в витрине ломтями мяса и теперь приближались к таверне, перед которой скучились люди, только что покинувшие это заведение. Но едва беглецы начали пробираться сквозь толпу, как вдруг кто-то с силой сгреб Рика за воротник, оторвав от земли. Сэра услышала, как он вскрикнул от неожиданности, и резко обернулась. Чернобородый Страж как следует встряхнул Рика в воздухе, потом швырнул на землю и занес кулак, приготовившись всласть изметелить своего пленника.

Сэра вышла из себя. С громким визгом она бросилась на громилу и схватила его рукой за шею. Тот с легкостью оторвал ее от себя и отбросил в толпу. К счастью, люди не дали Сэре упасть, она врезалась в них и устояла на ногах. Обернувшись, она увидела, что Рик, лежа на спине, замахнулся ногой и как следует врезал своему обидчику по голени. Тот взревел.

В следующую секунду в потасовку вмешался Дак. Он снова с разбегу врезался в Стража, ударив его плечом. Бородач осел на землю, а Дак помог Рику подняться.

— Разойдитесь! — завизжала Сэра, прокладывая себе дорогу. Они втроем прошли сквозь толпу, как нож сквозь масло, оставив ошеломленного бородача собираться с мыслями на земле. Вырвавшись из толчеи на свободное пространство, троица припустила во все лопатки. Вскоре свирепые вопли Стража возобновились, и тогда Дак снова занял место ведущего.

Спустя примерно минуту сумасшедшего бега он обогнул большую конную повозку, метнулся вправо и шмыгнул в тесное пространство между стенами дубильни и бочарной мастерской. Рик и Сэра последовали за ним. Сэра страшно боялась угодить в западню, из которой они не смогут выбраться, но у нее не было ни сил, ни времени, ни дыхания, чтобы спорить. Добежав до конца узкого темного проулка, они очутились на глухой улочке, вдоль которой тянулась канава с вонючей водой. Дак высмотрел в углу груду старых ящиков и юркнул за них. Сэра и Рик протиснулись следом за ним и тоже уселись.

Долгое время никто не говорил ни слова, все силы уходили на то, чтобы справиться с сиплой одышкой. Страж времени не мог сильно отстать от них, так что если он заметил, куда они забежали, то с минуты на минуту должен был появиться здесь.

Прошло две минуты. Затем три. Время шло, и Сэра начала потихоньку успокаиваться. Может быть, им удалось оторваться. Может быть, Страж потерял их из виду.

— Сбежали, — прошептала она.

Дак невесело улыбнулся.

— Да, но теперь мы знаем, что он нас разыскивает. Я готов кусать локти от досады, что мы не можем прогуляться по городку и полюбоваться историческими видами!

Сэра вытаращила на него глаза.

— Ты это серьезно? Больше ни на что не хочешь подосадовать?

— Но вдруг там мои родители? Ты же сама сказала, что их должно притянуть к Переломам! Что, если они здесь?

Рик положил конец их перепалке:

— Сейчас первым делом нужно беспокоиться о том, как разгадать вторую загадку и найти Историка. Если мы не сумеем этого сделать, все остальное потеряет всякий смысл.

— Хорошо, — признал Дак. — У кого есть идеи?

— Я думаю, надо искать местного пчеловода, — предложил Рик. — Мне кажется, это ясно, как дважды два.

— Пчеловода? — хмыкнул Дак. Выдержав эффектную паузу, он пустился в объяснения: — Хорошо, что со мной как с воском. Всегда готов вразумить неразумных. Конечно, порой мне горько, что приходится разжевывать совершенно очевидные вещи, но меня радует хотя бы то, что тебе хватило ума понять, сколь велика была роль пчеловодства в то — то есть в это — время. Как ты понимаешь, до разведения сахарного тростника мед заменял людям сахар, кроме того, пчелиный воск использовался для изготовления свечей…

— Все правильно, — с нескрываемым раздражением оборвал его Рик. — Мне это известно. С какой стати ты разговариваешь со мной, как с идиотом?

Дак изобразил на своем лице притворное изумление:

— Как с какой? С такой! Ты вообще в своем уме? В городах никогда не было пчеловодов! Что им тут делать? Пчеловодство процветало в аббатствах и монастырях! Какой сюрприз, а?

— Ладно, хочешь сказать, я самый тупой на свете? — угрожающе спросил Рик.

— А ты серьезно хочешь услышать ответ? — парировал Дак.

— Слушайте, ребята, в самом деле, — вздохнула Сэра. — Ради фар…

В этот момент в голове у нее что-то щелкнуло. Как будто ключ повернулся у нее в мозгу, и все детали встали на свое место. Слова стихотворения выстроились в единственно правильном порядке.

— Не стоит так переживать, — покровительственно сказала Сэра, тщетно пытаясь скрыть свой восторг. — Я все разгадала. Я знаю ответ.

— Что? — взвился Дак. — Ты? Но как? И кто это? И где?

Сэра ухмыльнулась:

— Наш Историк — мясник.

* * *

В дурацком стишке не было никакого смысла — это был просто набор слов, кое-как срифмованных с целью замаскировать подсказку. Нужно было всего лишь сложить первые буквы всех строчек, вот и все. «Маленькая» — М, «Ядовитым» — Я, «Стремглав» — С, итого: МЯС. Ну и так далее.

М-Я-С-Н-И-К.

Пришлось убить немного времени на объяснения, но в конце концов Сэра просто оборвала все препирательства. Если она ошиблась, значит, придется искать другую отгадку! Сейчас же главная проблема заключалась в том, чтобы разыскать мясника, не попавшись на глаза Стражу времени.

— На этот раз я поведу, — решила Сэра. Она только теперь поняла, что до боли в костяшках пальцев прижимает к себе сумку, как будто кто-то собирается отнять ее. — Вы будете в четыре глаза смотреть по сторонам, а я придумаю, куда идти.

— Хорошо, — прошипел Дак. — Но если ты нас угробишь, я тебя убью, так и знай.

— Договорились.

Она высунула голову из-за ящиков и огляделась. Чуть дальше по улице ребятишки швыряли в канаву мусор, но больше никого не было видно. Сэра вспомнила, что лавка мясника была как раз рядом с той таверной, где их настиг Страж, а значит, если чувство направления ее не обманывало, они смогут добраться до нее, почти не выходя на главную улицу. Она с опаской выбралась из укрытия и помчалась вперед, низко пригнув голову. Топот за спиной подсказал ей, что Рик и Дак пустились следом.

Сэра свернула в переулок, выходящий на главную улицу. Остановилась возле угла, привалилась плечом к деревянной двери и медленно вытянула шею, чтобы оглядеться. Помимо людей, расхаживающих туда-сюда по дальней стороне улицы, там не было никого, кроме тощих кур, жадно долбящих клювами кусок черствого хлеба.

— Все спокойно, — прошептала Сэра, выходя из-за угла.

Они повторили эту процедуру еще три раза, прежде чем добрались до конца переулка. Дальше оттягивать выход было уже невозможно, теперь оставалось только свернуть направо и вновь ступить на оживленную главную улицу городка. У Сэры замирало сердце при одной мысли об этом. Страж времени, скорее всего, продолжал рыскать по улице, угрожающе поигрывая своим железным прутом.

Она сделала робкий шажок в сторону улицы, но тут Дак схватил ее за руку.

— А если он нас увидит? — прошептал он. — Мы же не можем привести Стража прямиком в дом Историка?

— Тогда давайте разделимся, — предложил Рик. — Побежим в разные стороны, он же не сможет разорваться, чтобы догнать нас всех!

Но Сэра отрицательно покачала головой:

— Нет, лучше привести хвост к Историку, чем разделяться! Мы должны все время держаться вместе, а то вдруг кто-нибудь потеряется и останется в прошлом? Так что — вперед!

Трусцой добежав до конца переулка, она чуть сбросила скорость и оглянулась через плечо, чтобы убедиться, не отстали ли Дак и Рик. Шум, доносящийся с улицы, сделался оглушительным — оттуда неслись громкий смех, стук подкованных копыт по булыжникам мостовой и заливистые крики торговцев, зазывающих покупателей. Сэра уже собралась выскочить из-за угла, как вдруг перед ней выросла огромная фигура Стража времени — его грудь оказалась на уровне ее глаз, а голова маячила где-то в вышине.

— Ага! — прогремел он. — Я так и знал, что крысята очень скоро выползут из норы…

Затем раздался громкий звук удара, голова Стража дернулась вперед, его глаза закатились, и он во весь рост растянулся на земле. И тогда Сэра увидела, что за спиной у него стоит высокая темноволосая женщина с увесистой дубинкой в руках. На женщине был длинный белый фартук, испачканный пятнами крови. Грудь у нее тяжело вздымалась, как от быстрого бега.

— Я как только увидела, что этот олух гоняется за людьми по улице, так сразу смекнула, что дело нечисто, — сказала она.

— Вы — мясник? — с нескрываемым удивлением спросил Дак.

Женщина подняла свою дубинку к глазам, как будто хотела получше ее рассмотреть.

— Я уже давно взяла за правило не выходить за порог без нее, — призналась она. — Людей она оглушает не хуже, чем коров. — Женщина помолчала, потом перевела глаза на Сэру и ее спутников. — Да, я мясник. Но для вас, я полагаю, важнее другое: я — местный Историк. Меня зовут Глория.

 

22

ОСТРЫЕ НОЖНИЦЫ

Миллионы вопросов вертелись на языке у Дака всю дорогу, пока женщина — она поигрывала дубинкой, как рыцарь мечом, — вела их в свою лавку. Прохожие на улице провожали их косыми взглядами, но никто, кажется, не заинтересовался странной компанией настолько, чтобы было о чем волноваться. Они добрались до уже знакомой лавки возле таверны, мимо которой пробегали раньше, и прошли через главное помещение, полное колод, столов, подвешенных к крюкам туш и острых-преострых ножей, в маленькую заднюю каморку, где стояло лишь несколько стульев.

Глория жестом предложила им сесть, после чего повесила свой окровавленный фартук на крючок и тоже уселась рядом. Дак снова отметил про себя, что в прошлом все отчего-то кажется намного более насыщенным — если на берегу океана сам воздух и пейзаж выглядели ярче и четче, то и в этой тесной комнатушке грязь была намного грязнее, а запахи — значительно более пахучие.

— Что ж, думаю, не стоит ходить вокруг да около, — сказала женщина. — Меня с детства готовили к этому дню, хотя, признаюсь, я никогда не думала, что он когда-либо настанет. Поэтому хочу задать вам один простой вопрос, на который жду столь же простого ответа. Вы готовы?

Дак кивнул, остальные тоже.

Глория подалась вперед, упершись локтями в колени.

— Вы из будущего?

— Да, — выпалил Дак. — Мы из будущего!

Он с трудом удержался от улыбки, до того это было грандиозно.

— Хорошо, — кивнула женщина. — Скажу сразу: вид у вас не самый обнадеживающий, а здоровяк, который вас разыскивает, происходит из семьи потомственных головорезов СК. Поэтому я не стану тратить время на полагающиеся «ах, просто не верится!» и «неужто это правда?». В свое время я дала клятву посвятить всю свою жизнь этому дню, и теперь, как видно, время пришло.

Широкая улыбка просияла на ее лице.

— Здорово как, а? — сказал Дак, на этот раз тоже не сдержав улыбки. Детский восторг, светящийся в глазах женщины, яснее всяких слов говорил ему о том, что они нашли надежного союзника.

— И как там? — спросила Глория. — В будущем, откуда вы прибыли.

Сэра и Рик с явным облегчением предоставили слово Даку.

— В каком-то смысле потрясающе, — начал он. — У нас есть самолеты — это как корабли, только летают по небу, — и мы можем разговаривать с людьми, живущими на другом конце света, как если бы они сидели рядом с нами. У нас строят дома высотой в сотни человеческих ростов, и мы послали людей прогуляться по Луне!

Глория рассмеялась, очевидно, приняв его последнее заявление за шутку. Дак вспомнил предостережение родителей и решил не настаивать. В прошлом нужно вести себя осторожно, чтобы ненароком не раздавить жука.

— Но вообще все плохо, — продолжал он. — И с каждым днем становится все хуже. Землетрясения, ураганы, прочие жуткие явления. Вдобавок банда СК усилилась до невозможности, теперь весь мир у нее в кулаке, и она ведет его прямиком к гибели. Аристотель был совершенно прав — нужно как можно скорее выправить Переломы.

Изумление на лице Глории сменилось мрачным взглядом.

— И поэтому вы здесь. А поскольку я тоже не случайно оказалась в этом городе, то могу догадаться, что привело вас именно сюда…

— Какие будут ваши предположения? — деловито спросил Дак.

— Не слишком ли ты молод, чтобы допрашивать взрослых? — огрызнулась женщина, потом улыбнулась. — Прости, просто это настолько… историческое событие, что я сама не своя.

Дак великодушно пожал плечами:

— Ничего страшного! Я ведь тоже никогда не болтал запросто с человеком из 1492 года, так что прекрасно вас понимаю.

— Сегодня начинается грандиозное путешествие, — сказала женщина. — Ему покровительствует сама королева Изабелла, а возглавит экспедицию Христофор Колумб. Думаете, в этом вся соль?

— Конечно! — завопил Дак, вскакивая со своего места. Мгновенно опомнившись, он зарделся и скромно сел обратно. — Ой, простите. Я просто ужасно взволнован. Да, я тоже так думаю! Всего должно быть три корабля — «Пинта», «Ниньо» и «Санта-Мария», верно? Результаты этой экспедиции будут иметь колоссальное историческое значение, можете мне поверить! Если история вот-вот сойдет с рельс в этом городке, то не ходи к гадалке — это как-то связано с экспедицией!

— Постой, не так быстро, — остановил его Рик. — Кто такой Христофор Колумб? Разве экспедицию, о которой идет речь, возглавили не братья Амансио?

— Да, конечно. Братья Амансио, Сальвадор и Рауль, командовали кораблями, они же и выбросили бузотера Колумба за борт, — ответил Дак. — Мятеж Колумба вполне может быть Переломом, правильно я рассуждаю? Во всех книгах написано, что этот Колумб был отъявленным мерзавцем.

— А что, если мятеж как раз должен произойти и нам следует ему помочь? — предположила Сэра. — В любом случае, если СК помешает братьям Амансио открыть Америку, это неизбежно вызовет очень сильное волнение в потоке времени. Глория, скажите, вы что-нибудь знаете о семье Амансио?

— Я знаю Сальвадора и Рауля. Они очень популярны при дворе Фердинанда и Изабеллы. Пользуются всеобщим уважением и почетом. Но что такое Америка? — спросила она. На протяжении всего обмена репликами между гостями из будущего Глория напряженно следила за разговором, глаза ее округлялись при каждом слове, грозя выкатиться из орбит.

Разумеется, Дак был только рад возможности прочитать краткую историческую лекцию. Правда, в данном случае, как ни странно, исторический обзор оказался экскурсом в будущее.

— Просто не верится, что я попал в эпоху, где люди еще не знают об этом! Представьте себе, что три корабля, которые вот-вот покинут гавань Палос-де-ла-Фронтера, сделают несравненно больше, чем открытие новых торговых путей для Испании! Они наткнутся на целый неизвестный континент, который получит название Америка. Это настоящий Новый Свет, Глория! Между прочим, мы прибыли именно оттуда.

Глория с минуту обдумывала его слова.

— То есть вы полагаете, что ваша задача — позволить мятежу произойти так, как он должен произойти. Думаете, это просто?

— Э-э-э-э… — сказал Дак. Его энтузиазм мгновенно улетучился — нет, во всей этой ситуации определенно не было ничего простого! — Честно говоря, я пока не знаю, как происходят эти Переломы. Но нам точно нужно попасть на корабль. Нас не случайно послали в это время и в это место. Предстоящее путешествие — ключ к Перелому, в этом не может быть сомнений.

Глория перевела взгляд на Сэру и произнесла нечто совершенно невообразимое:

— Тогда нужно будет тебя остричь.

* * *

Оказалось, что Глория далеко не случайно оказалась Историком в порту Палом-де-ла-Фронтера именно в этот критический момент. Она знала практически все о кораблестроении и имела знакомых во всех экипажах. И она твердо знала, что единственный способ переправить трех малолеток на корабль — это выдать их за прислугу на все руки. Что, разумеется, заставляло считаться с правилом: «женщина на корабле — быть беде» и, само собой, не вызвало восторга у Сэры.

— Почему у вас тут все такие сексисты? — проворчала она, когда Глория вернулась с парой весьма жутких на вид ножниц. — И скажите, вы когда-нибудь кого-нибудь стригли?

— Сексисты? — переспросила Глория. — Прости, дитя, я впервые слышу это слово. Что касается стрижки, то до сих пор я стригла только животных, и то перед тем, как перерезать им глотку. Но даю тебе слово, что сегодня мы ограничимся только первой частью.

— И на том спасибо.

Глория принялась щелкать ножницами.

Дак следил за процедурой, с трудом подавляя смех. Рик сидел у окна, погрузившись в свои мысли, которыми он не спешил делиться с окружающими; впрочем, возможно он просто высматривал, не покажется ли на улице здоровенная фигура Стража. Глория сказала, что здоровяка наверняка упекли в тюрьму, где его захватывающая история о погоне за пришельцами из будущего вряд ли найдет путь к каменным сердцам тюремщиков. Но все понимали, что начальство Стража очень скоро узнает обо всем случившемся и тогда беглецам не поздоровится. Иными словами, нельзя было терять время!

Дак продолжал ломать голову над проблемой Переломов.

— Мы прибыли сюда для того, чтобы изменить историю, так? Может быть, нужно попробовать поговорить с Амансио до отплытия?

— Не думаю, что у вас есть такая возможность, — ответила Глория, одним махом откромсав целую пригоршню волос Сэры. — Во-первых, каким образом вы можете с ними встретиться? Во-вторых, даже если вас к ним допустят, то с какой стати братья должны верить бредовым россказням каких-то странных ребятишек? А если даже они вам поверят, что дальше? Мятеж — это очень серьезная угроза, неужели вы хотите напугать их и заставить отказаться от своих планов, тем самым помешав свершиться тому, что должно случиться? Таким образом вы лишь сыграете на руку СК, сделав за них всю грязную работу!

Дак вновь погрузился в сомнения.

— Ой! — взвизгнула Сэра.

— Ох, — отозвалась Глория. — Прости, иногда я забываю, насколько длинные лезвия у этих ножниц!

— Так как же вы собираетесь переправить нас на корабль? — спросил Дак.

Глория на секунду скосила на него глаза, потом снова вернулась к стрижке.

— Я знаю человека, который нанимает на суда всякое отребье, вроде воров, побирушек и уличных мальчишек. В последний момент всегда оказывается, что срочно нужны люди, так уж заведено. Даю слово, что трое сильных и расторопных мальчиков покажутся ему подарком небес!

— Вообще-то я уже не мальчик, — заметил Рик.

— Но ты все равно больше похож на мальчика, чем я, — отозвалась Сэра.

— Сильных и расторопных? — уточнил Дак.

Тут у Глории, впервые за все время их знакомства, между бровей залегла морщинка.

 

23

ЧЕРНАЯ ПОВЯЗКА

Солнце пекло нещадно, когда Глория вывела своих гостей через заднюю дверь и оседлала пару лошадок, ждавших в тесной конюшне. Она собрала в дорогу сумки с хлебом и виноградом и переодела путешественников в более-менее подходящую одежду, пояснив, что это вещи ее племянника. Помимо этого она набрала в огороде жирной земли и как следует перепачкала всем троим лица и одежду: во время этой процедуры Дак с блаженной улыбкой ворковал что-то о важности непосредственного погружения в историю быта, а Рик ворчал и жаловался на «туземные обычаи». Но Глория только языком поцокала в ответ на его стоны. Она твердо сказала, что они должны выглядеть как можно менее прилично, причем немедленно. Согласно обычаю, все нанятые работники проводили вечер перед отплытием на корабле, так что времени оставалось в обрез.

Что касается Сэры, то она пребывала на грани истерики, чему немало способствовал ужас перед тем, что сотворила с ней Глория, — с грязью она бы еще с грехом пополам смирилась, но как привыкнуть к тому, что без привычного ощущения волос на шее она чувствовала себя голой? Волос у нее осталось ровно столько, чтобы их можно было собрать в хвостик, правда, совсем куцый. Хорошо еще, что мужчины в эту эпоху не стригли волосы совсем коротко!

— Выше нос, мальчик из тебя вышел что надо, — сказал Рик, когда Глория как следует перемазала Сэру. И улыбнулся, чтобы смягчить удар.

— Да ну тебя, — огрызнулась Сэра, но невольно улыбнулась в ответ.

Наконец Дак устроился в седле за спиной у Глории (после трех неудачных попыток взобраться на спину лошади и бесконечных жалоб на то, что велосипеды еще не изобретены), а Сэра и Рик сели на вторую лошадь. Рик предложил Сэре сесть сзади, но она отказалась. Хватит с нее унижений! Уж если приходится притворяться грязным мальчишкой, то она хотя бы возьмет реванш, правя тупым животным. Сэра сама не понимала, отчего она так раскисла. Неужели только из-за стрижки? Она всеми силами пыталась убедить себя, что дуется совсем не из-за того, что Дак, похоже, совершенно не разделяет ее страхов и рвется поскорее пуститься в плавание вместе с братьями Амансио. Подумаешь, какой храбрец выискался!

Когда все устроились в седлах, Глория повернулась к Сэре.

— Я знаю одну глухую тропку, которая приведет нас прямиком в порт, где мы отыщем моего приятеля, его зовут Каменный Бык. Надеюсь, путешествие пройдет без происшествий, но если нам повстречается наш верзила или кто-то из его дружков, без боя они нас не пропустят. Лошадки у меня быстрые, так что положимся на резвость их ног. Если доберемся до Каменного Быка целыми и невредимыми, то скажем ему, будто вы стащили еду у громилы Стража и он хочет спустить с вас шкуру. Поверьте, Каменный Бык не станет задавать лишних вопросов — ему сейчас не до жиру, он с руками оторвет всякого, кем можно заменить тех, кто в последний день струсил отправляться в море.

— Будет чудо, если Дак не струсит, — прошипел Рик, сидя за спиной у Сэры.

Дак, разумеется, его услышал.

— Будет чудо, если в порту нет специальной полиции уродства, которая проверяет каждого, кто хочет подняться на борт!

— Почему же чудо? — парировал Рик. — Тогда у тебя будет достойный повод отказаться от плавания.

Но Дак и бровью не повел.

— Да, ты прав, ведь эта полиция пропускает только уродов. Ха-ха!

— Вы закончили? — нетерпеливо спросила Глория. Судя по ее виду, поведение гостей из будущего не на шутку ее удивляло.

Ни Дак, ни Рик не удостоили ее ответом, но дружно заткнулись.

А Сэра была даже рада, что они возобновили свои пикировки. Почему-то эти перебранки внушали ей чувство спокойствия и надежности. И еще ей стало казаться, что Рик совсем неплохой парень. Человек, способный выстоять в словесной дуэли против самого Дака, имел все шансы стать ее другом на всю жизнь.

— Вот и славно. А теперь нам сюда, — с этими словами Глория направила свою лошадку по тропинке, ведущей в лес, который начинался сразу за ее домом.

Сэра пришпорила свою лошадь пятками и последовала за Глорией.

* * *

По дороге через лес Сэра краем уха слушала обрывки разговора Дака и Глории об истории — точнее, о будущем с точки зрения Глории. В основном это было довольно забавно, хотя однажды Сэра чуть не поперхнулась, когда Глория обернулась к ней и спросила:

— Он не шутит? Земля крутится вокруг Солнца?

Как люди могли всерьез думать, будто Земля неподвижна? У нее в голове не укладывалось, как можно ничего не знать ни о гравитации, ни о центробежной силе!

Через какое-то время они выехали из леса, затем долго поднимались по пологому песчаному склону и наконец остановились на вершине, откуда открывался головокружительно прекрасный вид на залив. Сэра даже тихонько ахнула от восторга, до того это было красиво — бирюзовая вода, разноцветные домики на холмах и величавые корабли с убранными парусами в гавани. Никто не произнес ни слова, но, украдкой посмотрев на мальчиков, Сэра убедилась, что прекрасное зрелище даже их не оставило равнодушными.

— Через несколько минут мы будем у Каменного Быка, — объявила Глория, снова пуская шагом свою лошадь.

* * *

Они делали все возможное, чтобы не попасться на глаза Стражу времени, которого к этому моменту уже должны были выпустить на свободу, или кому-то из его подручных, поэтому не стали выезжать на главную дорогу и спустились к морю по тропинкам. Вскоре под копытами коней застучали булыжники мостовой. Никаких признаков опасности по-прежнему не было видно, но Сэра оставалась настороже — ведь если Глория смогла догадаться, почему их забросили именно в это время и место, то СК, несомненно, сможет сделать то же самое.

— Пришли, — объявила их провожатая. Они стояли перед ничем не примечательным деревянным домиком с крылечком, к которому вели невысокие ступеньки. Глория спрыгнула с лошади. — Вы зайдете внутрь вместе со мной, не хочу, чтобы вы маячили тут, как мишени. — Она привязала поводья к коновязи и подождала, пока Дак неуклюже сползет на землю. — Сейчас вы убедитесь, что я не ошиблась, когда пообещала вам легкий путь на корабль!

Следом за Глорией Сэра поднялась по ступенькам и вошла за шаткую дверь. Внутри было несколько столов и ни души. Пахло пивом и потом.

— Погодьте чуток! — раздался громкий крик из соседней комнаты, дверь в которую была чуть приоткрыта. — Я тут кое-каким делом занят, ежели вы, конечно, понимаете, о чем я толкую.

Невидимый мужчина говорил со странным акцентом, точнее — со смесью всех акцентов, которые Сэре когда-либо доводилось слышать. Она невольно восхитилась гениальностью переводного устройства Рика, которое успешно справлялось с интерпретацией даже такой речи.

Из двери вышел угрюмого вида мужчина, на ходу поддергивая грязные штаны. Рубаха на нем тоже была грязная. Как и лицо, волосы и руки. Иными словами, как он весь. Вдобавок он уже давно не брился. Но не это было самым примечательным в его облике.

У мужчины был только один глаз. Причем такой огромный, как будто он старался всеми силами восполнить отсутствие своего товарища, на месте которого остался лишь толстый уродливый шрам. Голова мужчины была повязана косынкой, но, поймав любопытные взгляды посетителей, он немедленно натянул ее на свою изуродованную глазницу.

— Прошу прощения, — проворчал хозяин. — Запамятовал, что это зрелище не самое соблазнительное. Уж простите великодушно за такую неприятность. Ну-с, что я могу для вас сделать в столь препогожий денек?

— Где Каменный Бык? — спросила Глория.

— В заливе, видать. Присматривает за погрузкой. Просил подменить его на чуток. И вот я его, значит, подменяю. Гляжу на столь благородных господ и спрашиваю — чего им здесь занадобилось?

Если Глория и была сбита с толку изменениями, вкравшимися в ее план, то она быстро оправилась от растерянности и поманила к себе своих спутников.

— Я привела вам этих огольцов, им нужны деньги, а у вас, насколько я знаю, перед отправкой бывает острая нужда в людях.

— Бывает у нас такое, бывает, — негромко подтвердил одноглазый, пристально оглядывая всех троих с ног до головы. — Бывает, как не бывать… Не могу сказать, что мы очень уж разборчивы, нет, такое у нас не в заводе. В людях, как в сору, не роемся, уж это точно. А вы, значит, малолетки, хотите работать так, чтобы жилы наружу? Мало спать, редко сидеть, еще реже есть, а после кормить рыб всем, что съели? Чтобы на вас орали все кому не лень да время от времени колотушками наставляли?

Сэра хотела сказать, что ничего подобного они не хотят, но побоялась выдать себя голосом. Поэтому она лишь молча кивнула, и мальчики сделали то же самое.

— Ну что ж, как по мне, так это делает вам честь, — хохотнул одноглазый, продемонстрировав несколько отсутствующих зубов во рту. — Видно, сам Создатель благословил ваши тщедушные задницы, ведь я тоже отправляюсь вместе с вами в славное странствие к дальним пределам вечно голодного моря! Надеюсь, оно будет к нам благосклонно.

Глория прищурилась.

— Вы тоже отправляетесь в плавание? Но в каком качестве, позвольте узнать? — спросила она.

— Как в каком? Я ж надсмотрщик, как же без меня-то? Отвечаю за всех лодырей и бездельников! Имена нам с вами без надобности, — добавил он и, сделав шаг к посетителям, сорвал с себя повязку, обнажив жуткий шрам. — Зовите меня просто — Глаз.

 

24

ВВЕРХ ПО СХОДНЯМ

Дак даже представить себе не мог лучшего спутника для первого путешествия через океан! Глаз словно сошел со страниц исторической книги. Ушлый, грубый, острый на язык, со страшным шрамом через все лицо — не иначе как след пиратской сабли! — чего еще желать? А что он надсмотрщик, так это и вовсе замечательно! К такому человеку всегда можно будет обратиться за помощью. На корабле его все, наверное, уважают. Он там знает всех и каждого, все ходы и выходы.

Ну а то, что задаваке Рику этот замечательный человек, кажется, пришелся не по душе, лишь прибавляло одноглазому очков в глазах Дака.

— Что ж, нечего время даром терять! — рявкнул одноглазый, одарив присутствующих щербатой улыбкой. — Вещи мои уж на борту, а у вас, сдается мне, нет ничего, кроме одежды да пары глаз на каждого. Что, между прочим, большая благодать, так что будьте благодарны. С одним глазом жить совсем не так просто, как оно видится. Видится, а? Поняли? Ха! Пошли!

Не переставая говорить, он шагнул к двери, слегка припадая на правую ногу. Глория поспешно сгребла троих путешественников за плечи и прижала к себе.

— Я понимаю, все произошло слишком быстро, — сказала она, — но ведь у нас нет выбора, верно? Историки возложили на вас очень трудную задачу, но я верю в их выбор! Мы знакомы совсем не долго, но я знаю, что у вас все получится. Отправляйтесь, разузнайте все, что нужно, соберите все сведения. Выясните, что затевает СК и как их можно остановить. Поняли?

Дак внезапно вспомнил, что сказал ему отец накануне расставания: это не игра. Да, это точно была не игра. Даже если не брать в расчет то, что они отправлялись прямо в центр жестокого мятежа — в котором, между прочим, планировали так или иначе принять участие, — путешествия по океану в XV веке было делом опасным и весьма рискованным. Дак знал, что в эпоху братьев Амансио экипаж корабля никогда не возвращался в родной порт в полном составе, несколько десятков моряков неизбежно умирали от одних только болезней!

Что и говорить, настроение для начала путешествия у него было не самое оптимистичное.

Кроме того, Дак никак не мог до конца примириться с мыслью о допустимости изменения прошлого. Как можно менять то, что он обожал больше всего на свете? Можно ли в таком деле слепо полагаться на слова Историков?

Тут он почувствовал, что все смотрят на него.

— Я на седьмом небе от счастья! — вслух сказал Дак. — Мне не терпится приступить.

— Вот и славно, — сказала Глория, по-матерински улыбаясь всем троим. Она по очереди крепко обняла их и отошла в сторону. — К сожалению, больше я ничем вам помочь не могу. Я бы очень хотела отправиться с вами, но вы сами знаете, что это невозможно. Удачи вам, и помните: в ваших руках судьба всего мира!

Дак не выдержал и рассмеялся.

— Как говорится, никакого давления и принуждения, а?

— Эй! — гаркнул Глаз в открытую дверь. — Если я простою тут еще немного, то, пожалуй, снова захочу заняться кое-каким делом. Ноги в руки и вперед, кому сказано!

Дака бросило в дрожь, но он усилием воли подавил подступающую панику. Это был его час. Его шанс в буквальном смысле войти в историю. Нужно ввязаться в битву, а правильный путь сам найдется.

— Благодарю вас, Глория, — сказал он. — Знайте, что когда-нибудь непременно будет написана книга о том, как вы помогли нам спасти мир!

С этими словами он шагнул за порог, зная, что остальные последуют за ним, и надеясь, что он поступает правильно.

* * *

Глаз вел их по улицам, ловко огибая экипажи, людей и детей, снующих туда-сюда, как мальки на мелководье. При этом он не говорил ни слова, просто хромал, вперед, издавая хриплое хмыканье всякий раз, когда видел перед собой нечто, что ему не шибко нравилось. Дак трусил за ним по пятам, млея от восторга.

Они свернули за угол большого дома, и Дак едва не споткнулся, увидев корабли, внезапно выросшие прямо перед ним. Могучие мачты, столь высокие, что казалось, они упираются верхушками в далекое синее небо, остроконечные резные носы и прямые, благородные очертания кормовых изгибов… Они выглядели точь-в-точь как на картинках в книгах! Люди сновали по кораблям, как полчища муравьев в поисках крошек, воздух звенел от крика и свиста. Где-то раздавалась песня.

— Вот она, голубушка, — с нескрываемой гордостью в голосе сказал Глаз. Он указал рукой на самый большой корабль. — «Санта-Мария». Для великих дел рождена, красавица наша. Кабы не была она сделана из досок да не будь от кормы до капитанского мостика пропитана салом и потом, то, клянусь потрохами, я бы на ней женился да наделал кучу ребятишек!

— Ради фарша, — прошипела Сэра. — Какая гадость!

Но одноглазый, кажется, ее не услышал. Он снова двинулся вперед, с каждым шагом все выше поднимая голову. Сходни были сброшены на пристань, возле них стояли двое разбойного вида молодчиков с ножами за поясом. Ни один из них даже бровью не повел и не сделал попытки схватиться за оружие, когда компания приблизилась к сходням, из чего Дак сделал вывод, что охрана хорошо знает Глаза.

— Добрый вечер, бочонки с салом, — любезно поприветствовал стражей Глаз. — Привел вот новобранцев, на которых так рассчитывал Каменный Бык. Пришлось взять этих мерзких поросят, других не было.

— Послушайте! — возмутилась Сэра. Опомнившись, она поспешно прикусила язык, а Дак всей душой понадеялся, что высокий голос его лучшей подруги не вызвал подозрений у мужчин.

— Закрой пасть, гаденыш! — рявкнул Глаз, после чего продолжил разговор с охраной: — Этот совсем малек, но работать будет как большой. Уж я об этом позабочусь, вы меня знаете!

— Эй, лодыри, советую вам сразу приниматься за работу, — сказал один из стражей, высокий и тощий тип с нелепыми усами. — До отплытия нужно кучу дел переделать. Не советую вам отлынивать от работы, если не хотите отправиться за борт сразу же после выхода в море!

— Вы сможете нами гордиться, сэр! — с чувством воскликнул Дак. Как ни странно, его порыв не нашел понимания у товарищей. Рик негромко застонал у него за спиной, а Сэра наградила его испепеляющим взглядом. Но Дак, разумеется, не стал обращать внимание на такие мелочи.

— Тогда вперед и вверх — марш! — сказал один из стражей, сопроводив свои слова длинным тягучим плевком в океан.

— За мной, свинята, — скомандовал Глаз. Он шагнул между двумя вооруженными охранниками и враскачку зашагал по длинным сходням.

Дак жестом пропустил вперед Сэру, потом Рика. Он хотел насладиться каждой секундой этого великого события. Сейчас он и думать забыл о том, что через несколько дней их троих, возможно, уже не будет в живых. С наслаждением вздохнув, Дак стал подниматься по узкой доске из толстой древесины.

С каждым шагом корабль казался ему все более огромным и все более похожим на живое существо — сходство усиливалось из-за того, что на каждом дюйме его площади копошились люди, занятые каким-то делом. Один из матросов, забравшись на самую верхушку средней мачты, возился там со свернутым парусом. Снизу на него даже смотреть было страшно, казалось, бедняга вот-вот рухнет вниз от малейшего ветерка или неверного движения.

Дак ступил на нижнюю палубу корабля и присоединился к своим друзьям, которые вытягивали шеи, пытаясь осмотреть все кругом. Глаз негромко беседовал с группкой мужчин, один из которых стоял чуть в стороне от своих спутников. Он был высок, широкоплеч и одет намного наряднее всех остальных членов экипажа. При одном взгляде на него становилось ясно, что этот человек ждет от людей беспрекословного повиновения и не потерпит никаких возражений.

Неожиданно широкоплечий отошел от своих собеседников, приблизился к Даку и посмотрел ему прямо в глаза. Только теперь Дак сообразил, что все это время он бесцеремонно разглядывал этого важного синьора. Он невольно съежился под суровым взглядом незнакомца и испытал невольное желание повернуться спиной и опрометью броситься по сходням обратно на пристань. Однако он пересилил себя и остался стоять, покорно ожидая, что последует дальше.

— Добро пожаловать на борт «Санта-Марии», — сказал широкоплечий, протягивая руку. Дак робко ответил на рукопожатие, но мужчина с такой силой встряхнул его руку, что чуть не вырвал ее из плеча. — Меня зовут Христофор Колумб.

 

25

СКОБЛИТЬ И ДРАИТЬ!

Всем известно, что история не была благосклонна к Колумбу. В немногих книгах, где вообще упоминалось его имя, он изображался, мягко говоря, не самым приятным персонажем. Но сейчас, когда на кону были судьбы мира, Сэра мечтала только о том, чтобы их троих не высадили с корабля негодяя Колумба на пристань.

Дело в том, что она без труда узнала блаженное выражение, появившееся на лице Дака. Ей ли не знать, что эти выпученные глаза и зачарованный взгляд означают только одно — сейчас ее лучший друг совершит какую-нибудь непоправимую глупость!

— Просто не верю, что вижу вас своими глазами! — выпалил Дак. — Авторы книг, которые я проштудировал, относились весьма критически к…

Сэра как следует пнула его в голень, чтобы заставить заткнуться.

— Ой! — взвыл Дак и запрыгал на месте, схватившись руками за ушибленную ногу. — Ты чего?

Колумб оглушительно расхохотался.

— Ха-ха, мне по нраву тупость этих огольцов, которых ты привел на мой корабль, Глаз! Они напоминают мне моего драгоценного сына! — Не успела Сэра опомниться, как веселье Колумба сменилось гневом. — А теперь живо приставь их к работе! И чтоб я больше не видел никакого баловства на палубе, иначе еще до отплытия эти олухи отведают карцера!

С этими словами он сердито сорвался с места и зашагал по палубе, бросая отрывистые команды направо и налево. Сэра поморщилась, увидев, как Колумб отвесил хорошего пинка какому-то зазевавшемуся матросу.

Дак с грустью посмотрел на нее.

— Наверное, приходится быть гадом, если командуешь экипажем из отпетых разбойников!

— Ты задумал нас погубить? — зло прошипела она в ответ. — Думай, прежде чем говорить!

— Ой, у тебя получилось в рифму! — обрадовался Дак.

Сэре нестерпимо захотелось удавить его на месте.

— Закончили языками трепать? — рявкнул Глаз. — Вы заставили меня краснеть перед моим капитаном, поросята. Не будь я сама доброта, то вышиб бы вам мозги да скормил бы рыбам!

— Просим прощения, — сказала Сэра. — Мой друг просто ошалел от счастья, что попал на ваш корабль, поэтому слегка увлекся. Мы готовы приступить к работе!

Широкая ухмылка расплылась по лицу надсмотрщика. Сэра заметила, что несколько из его уцелевших зубов основательно сгнили и в любой момент готовы отправиться вслед за своими давно ушедшими товарищами.

— Что ж, это славно. Потому что работать вам придется до кровавых мозолей!

* * *

Глаз сдержал свое слово.

Никогда в жизни Сэра не работала так, как в следующие часы. Причем большую часть работы пришлось выполнять на коленях, скобля доски верхней палубы. Очень скоро все мышцы в ее теле застонали от боли. Дак помогал Сэре, а Рик полз за ними, размазывая черную корабельную смолу, которая прочно запечатывала стыки между досками, защищая палубу от воды.

Работа у Рика была самая простая, но ворчал он больше всех. Впрочем, они почти не разговаривали, поскольку стоило им сказать хоть слово, как кто-нибудь из команды грубо приказывал им задраить люки и делать свое дело. Они уже перестали понимать, кому подчиняются, поскольку каждый человек на борту считал своим долгом покрикивать на них и отдавать распоряжения. Глаз тоже не оставлял их своим вниманием, время от времени он появлялся рядом, осыпал своих новых работников проклятиями и снова исчезал неизвестно куда.

Сэра усердно скребла палубу, когда вдруг услышала над головой чьи-то голоса. Подняв глаза, она увидела двух мужчин, латающих прореху на парусе при помощи гигантской иглы и толстого шпагата. Сэра не разобрала, о чем они говорят, но ей показалось, будто она услышала имя «Амансио» и заметила, как один из мужчин кивнул куда-то в сторону кормы.

Сэра пихнула Дака локтем. Двое мужчин — один высокий, второй низенький — шествовали по палубе. У обоих были длинные черные волосы и рубашки с подвернутыми рукавами, обнажающими по локоть их мускулистые руки.

— Братья Амансио, — шепнула Сэра Даку.

— Угадала, — немедленно отозвался он. — Я видел их портреты, и клянусь, что это они! Тот, что повыше — Сальвадор, а который пониже — Рауль.

Сэра скосила глаза на Рика, но тот был слишком далеко, чтобы принять участие в разговоре.

— Что думаешь? Мятеж вообще будет или как?

— Не знаю. Думаю, нужно побольше разведать и разнюхать. У нас есть в запасе несколько дней.

— Да? С чего ты взял?

Дак ответил ей особым взглядом, говорившим: «Неужели ты могла хоть на секунду усомниться в моей безграничной мудрости?»

— Отлыниваем от работы, а? — раздался голос у них за спиной.

Сэра обернулась и увидела перед собой обоих братьев Амансио. Высокий, Сальвадор, наклонился к ней, упершись ладонями в колени.

— Вы, видать, те сорванцы, которых Глаз сегодня привел на корабль? — Он улыбался и выглядел слишком добрым для человека, способного выбросить капитана за борт. — Что ж, трудитесь усердно, и вас ждут великие дела!

Он выпрямился, и тогда заговорил его брат, Рауль:

— Великие дела, это точно. Вы, мальчики, станете частью истории! Это ваше первое плаванье?

Сэра и Дак, оба слегка ошарашенные, молча кивнули.

Рауль посмотрел в морскую даль, где солнце уже клонилось к горизонту.

— Что ни говори, на свете нет ничего прекраснее открытого моря! Вы, мальки, полюбите его на всю жизнь.

Братья пошли дальше, останавливаясь перекинуться словечком с каждым, кто попадался им по пути.

Сэра посмотрела на Дака и приподняла брови.

— И это называется нагоняй?

— Мне они понравились, — ответил Дак, возвращаясь к работе.

Сэра последовала его примеру, хотя плечи у нее ныли от каждого движения щетки.

* * *

Они работали весь вечер и даже во время отправления судна, что несказанно опечалило Дака. Но у Глаза был особый талант вырастать рядом всякий раз, когда Дак пытался тайком улизнуть к поручням. Он продолжал ворчать и через час после выхода в моря, когда троица скребла и скоблила при свете фонарей. Они закончили большую часть палубы, когда Глаз появился вновь, и опять будто из ниоткуда.

— Я слыхал, вы свели знакомство с Амансио, — сказал он. — Кажись, вы им приглянулись, негодники.

— Они так сказали? — спросила Сэра, чувствуя неожиданный прилив гордости.

— Ха! Вот еще, станут они говорить о таких пустяках! Но коли они не вышвырнули вас за шкирки в море, знать, вы не слишком им насолили. А теперь пошли. Вы сегодня и половины работы не сделали, дармоеды, но капитан собирает всех на палубе.

Собрание, о котором говорил Глаз, предназначалось для всего экипажа. Примерно три дюжины мужчин, стоя плечом к плечу, тесно заполнили нижнюю палубу от носа до кормы, некоторым даже пришлось забраться на мачты и реи. Христофор Колумб стоял на рубке, сверху вниз глядя на скопище мужчин. «Он и не знает, что среди них есть одна девочка!» — с усмешкой подумала про себя Сэра. Братья Амансио стояли по обе стороны от своего капитана, и у Сэры невольно пробежал холодок по спине. Капитан даже не догадывался, какой сюрприз приготовила ему история!

Но Колумб открыл собрание с заявления, после которого все остальные мысли мгновенно улетучились из головы Сэры.

— Слушай меня, команда! — прогремел в ночи зычный голос капитана. — Мне стало известно, что смутьяны готовят совершить злодейский бунт во время нашего плавания!

 

26

УШКИ НА МАКУШКЕ

Остаток собрания превратился для Дака в сплошной поток шума. Он не мог сосредоточиться и едва разбирал слова капитана сквозь крики и пересуды, гудевшие со всех сторон от него. Кажется, Колумб говорил о том, что никто и ничто его не остановит, что экспедиция состоится вопреки всему и пройдет так, как было задумано. Даку очень хотелось переглянуться с Сэрой и обменяться с ней парой слов, но это было слишком рискованно. Все вокруг подозрительно всматривались в лица соседей, пытаясь по малейшим признакам угадать притаившихся злодейских смутьянов.

А Колумб со своими речами выглядел еще более напыщенным олухом, чем раньше.

Сердце у Дака неслось галопом, мысли путались. Выходит, их миссия с самого начала оказалась под угрозой? И в чем, к слову сказать, заключается их миссия?

Колумб замолчал, дожидаясь, когда команда последует его примеру. Некоторое время отовсюду неслось сердитое шиканье, но наконец на палубе воцарилась тишина.

Капитан наклонился вперед, свет фонаря зловеще обострил и без того резкие черты его лица.

— Не будет никакой пощады! Ни малейшего спуску. Всякий, заподозренный в заговоре против меня, будет выброшен за борт. Всякий, кто откроет имена участников заговора, получит двойное жалованье. Я назначаю Сальвадора и Рауля Амансио ответственными за раскрытие планов бунта, так что со всеми подозрениями и сообщениями обращайтесь прямо к ним. А теперь нам всем пора отдыхать. Вы свободны.

Толпа вновь взорвалась, все говорили одновременно, суетились, мельтешили и толкались. Только Дак не шевелился. Братья Амансио поставлены во главе расследования собственного заговора. Он пока не знал, облегчает это или осложняет их задачу. Сэра встала перед ним и вымученно улыбнулась.

— Слушай, может, пора заняться поиском спальных мест? — нарочито громко сказала она, взглядом призывая Дака немедленно выйти из ступора. Она была права. Сейчас не следовало показывать свою растерянность. Кто-нибудь мог заподозрить их в чем-нибудь нехорошем.

Дак мотнул головой, стряхивая с извилин паутину сомнений, и кивнул.

— Ага. Точно, надо заняться.

В тот же миг они увидели Глаза, который прокладывал себе дорогу сквозь толпу, расшвыривая людей направо и налево и награждая зазевавшихся сочными проклятиями. Стоило Глазу заметить Дака и Сэру, как его кустистая бровь вопросительно взлетела над безвременно осиротевшим глазом.

— Эй, поросятки, вид у вас, как я погляжу, слегка утомленный. Советую пойти вздремнуть, пока солнышко не высунуло свою рыжую головку над горизонтом и не сказало нам всем «доброе утро». Ибо с рассветом вам придется вновь приниматься за работенку. Это я вам обещаю.

— Где мы будем спать? — спросила Сэра. — Нам не показали нашу комнату.

Глаз согнулся пополам в приступе громогласного хохота.

— Вашу комнату, мой драгоценный синьор? Вашу, с позволения сказать, комнату? — Он снова зашелся грубым гоготом. — Спать будете на полу, вповалку, вместе с таким же отребьем, как вы сами. А теперь марш в трюм, пока я не передумал и не приготовил вам постельки в открытом море!

Дак и Сэра, не дожидаясь повторения приказа, бросились прочь с палубы, по пути нагнав Рика и небольшую толпу таких же бедолаг, как они сами. Друг за другом они стали спускаться в вонючее чрево «Санта-Марии».

* * *

Спускаясь по трапам, Дак краем глаза заметил Рауля и Сальвадора, которые прошли мимо них, направляясь куда-то в другую сторону. Не задумываясь об опасности, Дак схватил за руки Рика и Сэру, выдернул их из толпы и потащил следом за братьями.

— Какой план? — шепотом спросил Рик.

— Не знаю, — прошептал Дак. — Но я уверен, что они идут обсудить случившееся! Вдруг нам удастся их подслушать? Может, мы сможем для виду предложить им какую-то помощь в расследовании, чтобы выяснить, кто на чьей стороне?

Едва они свернули за угол, как дверь одной из кают с грохотом захлопнулась прямо перед их носами. Никто из друзей и не подумал возражать, когда Дак на цыпочках подкрался к двери, более того, Сэра и Рик беспрекословно последовали за ним и прильнули к щели. Сердце у Дака колотилось, как разъяренная горилла в клетке, он понимал, как сильно они рискуют. Все трое прижались ушами к деревянной двери.

Голоса звучали так глухо, что нельзя было разобрать, кто из братьев говорит, однако слова были слышны довольно отчетливо.

— Все будет сложнее, чем мы думали.

— Как он пронюхал? Я думал, мы обнаружили всех соглядатаев.

— Не знаю. Но надеюсь, мы в последний раз берем на себя всю грязную работу.

— Ты прекрасно знаешь, что стоит на кону! Как только мы выполним намеченное, нас ждет стремительное повышение в рядах СК.

Сердце у Дака перестало бесноваться, но это было уже неважно, ибо оно было разбито. В глубине души он понимал, что они узнали вероятную цель своей миссии — бунт на «Санта-Марии» был одним из Переломов, который не должен был произойти, — но услышанное все равно причинило ему боль. Братья Амансио казались такими славными!

Тут послышались тяжелые шаги, и троица поспешно отпрянула от двери — как оказалось, весьма вовремя, ибо из-за угла, прихрамывая, вышел Глаз.

— Гори огнем мои ржавые иллюминаторы! — заревел он. — Что вы тут делаете, олухи?

— Простите, сэр, — мгновенно нашелся Рик. — Мы, наверное, куда-то не туда свернули. Вы не подскажете, куда нам идти?

Глаз даже перекосился от таких слов, однако вид у него был скорее раздраженный, чем недоверчивый.

— Вы трое тупее трех кусков солонины, вот что я вам скажу! Вам назад, вон туда! — он ткнул большим пальцем себе за плечо.

Не дожидаясь второго приглашения, все трое потрусили в указанном направлении. В голове у Дака гудело. Теперь он точно знал, что они должны сделать. Они трое — Дак, Рик и Сэра. Три убогих мушкетера.

Они должны предотвратить мятеж на борту «Санта-Марии».

 

27

ПОДОНКИ

Ребята отыскали себе местечко в углу каморки с низким потолком, которую, вероятно, можно было бы назвать тесной и неуютной до того, как в нее набились десятки моряков. После этого все эпитеты утратили смысл. Два фонаря низко свисали с потолка. Каждому члену экипажа полагалось по колючему шерстяному одеялу; Дак с Серой сидели, привалившись спинами к неструганой деревянной стене, посреди скопления мужчин всех возрастов. Рик расположился в нескольких футах от них и мгновенно уснул, его грудь мерно поднималась и опадала.

— Как это он умудрился так быстро заснуть? — спросила Сэра. Это были первые слова, произнесенные ею после того, как Глаз прогнал их от каюты Амансио. Дак видел по ее лицу, что она до сих пор потрясена услышанным и тем, что означает для их миссии предательство братьев Амансио.

Он насмешливо покачал головой.

— Малыш ковбой переутомился! Кстати, душа на борту нет.

Сэра сморщила нос.

— Воображаю, как здесь будет вонять через неделю!

— Через неделю? — переспросил Дак. — А через пару месяцев не хочешь? Это тебе не карибский круиз, моя дорогая.

— А вы как тут очутились? — спросил кто-то.

Дак поднял глаза и увидел перед собой мальчика на вид всего двумя годами старше его самого. Мальчик был жутко грязный, и это при том, что корабль только-только вышел из гавани!

— Как мы тут очутились? — переспросил Дак. Он пока не настолько приноровился к переводчику, чтобы рисковать заводить новых друзей. С другой стороны, особо привередничать не приходилось — чтобы замутить мятеж против мятежа, им нужна была помощь. — Просто работа понадобилась, как всем остальным.

— А ты? — спросила Сэра. — Ты как сюда попал?

— Да ничего другого не оставалось. Меня зовут Рикардо. — Их собеседник пихнул локтем темноглазого мальчика со спутанными волосами, сидящего справа от него. — Это Франсиско. А это Даниэль. — Он кивнул подбородком влево. На вид Даниэль казался намного старше, но безмятежное выражение лица делало его моложе своих лет.

— Откуда вы? — спросил Дак и тут же пожалел о своем любопытстве. Не хватало только, чтобы ему задали тот же вопрос!

— Из одной деревушки, что в сотне милях отсюда. Решили перебраться в город, когда за наши головы назначили награду.

Мальчик по имени Франсиско смахнул упавшие на глаза волосы и добавил:

— Как будто воровство такое уж страшное преступление! Людям же надо есть, верно?

— Людям надо есть, — подтвердил Даниэль, глупо улыбаясь. — Без еды люди умрут.

— А вы откуда? — поинтересовался Рикардо. — Уж больно странно вы говорите.

Сэра открыла было рот, но Дак поспешил ее опередить, испугавшись, как бы она не ляпнула что-нибудь лишнее.

— Мы иностранцы. Скитаемся по свету, побывали в разных странах. Нигде надолго не задерживаемся. — Он быстро покосился на Сэру, пытаясь взглядом дать ей понять, что чем туманнее будут их объяснения, тем лучше.

— Сдается мне, вам есть о чем порассказать, — сказал Рикардо. — И о чем лучше помалкивать. Что ж, теперь мы все одним миром мазаны. Братья, можно сказать.

Дак кивнул. Этот парень определенно ему нравился.

— Это ты верно сказал. Мы братья. — Он незаметно толкнул локтем Сэру, просто для того, чтобы подразнить ее чуть-чуть. — Я уж и забыл, когда вот этот паренек стал мне ближе родного брата!

Сэра пихнула его в ответ гораздо сильнее.

— Да. Вы не поверите, сколько раз я спасал своего братца от того, чтобы ему не выпустили кишки или не свернули нос набок! Вряд ли его можно назвать силачом. Да и на лицо страшен, как головешка. Но что поделать, другого брата у меня нет.

Рикардо и его друзья молча переводили глаза с Дака на Сэру и обратно, на лицах у них было написано нечто среднее между удивлением и весельем. Наконец все трое дружно расхохотались.

— Плавание обещает быть долгим, — сказал Рикардо, когда они отсмеялись. — С друзьями нам всем будет надежнее. Тем более, если слухи о бунте окажутся правдой.

Улыбка мгновенно сбежала с лица Дака. Реальность вновь вступила в свои права.

— Слушайте, а что вы думаете о людях, запертых тут вместе с нами? Неужели… кто-то из них может быть вовлечен в заговор?

Рикардо ухмыльнулся и отвесил подзатыльник своему другу Франсиско, взъерошив его и без того лохматые волосы.

— Заговорщики из людей, вроде нас самих? Таких, как этот вот подонок? Да ни в жизнь! Мы всего лишь грязь на дне корзинки!

Минуту-другую Дак молча обводил глазами трюм, разглядывая общество, тускло освещенное светом фонарей. Нечесаные волосы, грязные лица, неопрятные лохмотья, гнилые зубы. Убогие из убогих, низшие из низших, отбросы общества, лишенные любых устремлений, кроме поиска пропитания. Именно то, что нужно!

Дак снова перевел глаза на Сэру и своих новых приятелей.

— Вам можно доверять? — спросил он у Рикардо.

Вместо ответа мальчик протянул ему руку. Дак пожал ее.

Рикардо коротко кивнул.

— Полностью. В одиночку в плавании не выжить, лучше сразу за борт прыгнуть. А почему ты спрашиваешь? И с чего вдруг такая серьезность?

Дак посмотрел на Сэру. Он знал, что она уже догадалась, о чем он думает. Даже после того, как они своими ушами услышали о том, что братья Амансио работают на СК, цель их исторической миссии продолжала оставаться загадкой. К тому же Рауль и Сальвадор выглядели славными ребятами, тогда как Христофор Колумб, напротив, казался напыщенным болваном. Но суть дела, если отбросить эмоции, заключалась в следующем: СК железной рукой правил в будущем, и Катаклизм, о котором говорили Бринт и Мари, приближался все стремительнее и неумолимее. Дак и Сэра видели это вблизи, своими глазами.

Они были Историками, и сейчас для них настало время действий.

Дак, посуровев лицом, посмотрел на Рикардо.

— Подонки — отличное название для этой компании. Но мы должны превратить их в армию!

 

28

НОЧНОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ

Сэра давно знала, что между ней и Даком существует некая особая связь. При всем несходстве друг с другом они мыслили одинаково и нередко приходили к одним и тем же умозаключениям. По крайней мере, в последние несколько минут Сэра рассуждала примерно так же, как Дак.

Они очутились здесь для того, чтобы выполнить определенную работу, правильно? Но как это сделать? Пойти прямиком к Колумбу с рассказом о подслушанном разговоре было невозможно — что значило слово грязных мальчишек против слова благородных братьев Амансио? Следовательно, им оставалось только принять непосредственное участие в событиях. Но если они хотели предотвратить мятеж, им нужна была помощь. И жалкое сборище бродяг и преступников, населяющих трюм, пожалуй, было их единственной надеждой. Тем более что СК вряд ли обращал внимание на трюмный сброд. Для вершителей судеб мира эти люди были не более чем пылью под ногами. Бессильные, бесправные, а следовательно, бесполезные.

— Что еще за армия? — спросил Рикардо. — И к чему тебе она?

Сэра повернула голову и горячо зашептала на ухо Даку:

— Ты уверен в том, что делаешь? Серьезно?

— Эй, хорош секретничать! — разозлился Рикардо. — Шептунов — за борт!

Сэра мгновенно отпрянула.

— Простите. Я просто хотела убедиться. Это важно.

— Я думаю, все нормально, — ответил Дак. — Ведь у нас очень мало времени. Похоже, все произойдет очень скоро.

— Что произойдет? — спросил Франсиско.

Даниэль — самый старший мальчик, выглядящий слегка не от мира сего, — вдруг громко расхохотался.

— Солнышко сядет, помяните мое слово! А потом луна взойдет!

Он снова расхохотался, на этот раз громко похрюкивая.

— Господь милосердный! — воскликнул Рикардо, однако было видно, что выходка Даниэля скорее развеселила его, нежели смутила. — На деле наш дружок гораздо умнее, чем кажется. Верно, Даниэль?

— Два плюс два будет четыре, — отозвался тот. — Четыре плюс четыре — итого восемь. Отними четырежды по два и получишь нуль.

— А? — переспросил Дак.

Сэре нравился Даниэль. Живой блеск его глаз говорил о том, что этот парень понимал много больше, чем показывал. Возможно, он просто не умел общаться с людьми и старался как мог.

— Неважно, — сказал Рикардо. — Валяйте, рассказывайте, что у вас на уме!

Сэра решила, что пришло время выкладывать карты на стол. Если они собирались как-то исправить этот Перелом в истории, им нужно было заручиться поддержкой, а значит, пора брать быка за рога.

— Вы же слышали, что сказал капитан, — начала она. — Сами знаете, ходят слухи о подготовке мятежа. Так получилось, что мы еще раньше узнали об этом и… пришли сюда, чтобы сорвать планы бунтовщиков.

— Как это вы могли пронюхать про такое? — спросил Рикардо. — Вас кто-то подослал?

Сэра заколебалась. Рассказать всю правду, понятное дело, было невозможно, но может быть, ей удастся обойтись без прямой лжи?

— Угадал. У нас есть влиятельные друзья, и они послали нас сюда, тайно. Я понимаю, что ничем не могу подтвердить свои слова, но зато мы точно знаем, кто злоумышляет против капитана!

— Кто? — выпалил Франсиско, в его глазах вспыхнул живой интерес.

— Да когда вы заткнетесь, крысиное отродье! — взревел кто-то из дальнего угла трюма.

— Простите, — прошептала Сэра.

Все пятеро сгрудились теснее и сблизили головы. Теперь Сэра почувствовала, что от Рикардо сильно воняет рыбой. Дак еле слышно зашептал:

— Братья Амансио! Понимаю, понимаю, в это трудно поверить, тем более что наш капитан всецело им доверяет. Но пораскиньте мозгами и сами все поймете. Подготовить и поднять мятеж не так-то просто, тут без своих людей наверху не обойдешься. Кроме того, после успеха мятежа команда должна пойти за новым капитаном, а значит, он должен быть человеком уважаемым.

— Вам известно, что они задумали? — спросил Рикардо.

— Насколько я помн… — Дак поперхнулся и замолчал, а Сэра догадалась, что ее лучший друг приготовился изложить слушателям историю, вычитанную из исторических книжек. К счастью, ему хватило ума вовремя прикусить язык. — Нам сказали, что через три дня после выхода в море братья собираются напасть на капитана среди ночи, заткнуть ему рот кляпом, связать и выбросить за борт. На следующее утро они обвинят в убийстве Колумба двух других моряков, до гроба преданных капитану, и прикажут выбросить их за борт прежде, чем команда успеет понять, что происходит. Таким образом, мы и опомниться не успеем, как у нас появится новый капитан, а экспедиция на всех парах продолжит следование прежним курсом.

Сэра поморщилась. Она, конечно, не фанатела от истории, как ее лучший друг, но прекрасно знала, что в XV веке не было паровых двигателей, а значит, «Санта-Мария» никак не могла идти ни на каких парах!

— Ого! — крякнул Рикардо. — Правда, что ли? И все это произойдет через три ночи?

— Угу.

— Слушай, но как вы все-таки об этом узнали?

На этот раз ему ответила Сэра:

— У нас надежные источники и могущественные покровители.

Она надеялась, что этого объяснения будет достаточно.

Но не тут-то было.

— На кого вы работаете? — прямо спросил Франсиско. — Не бойтесь, нам вы можете сказать откровенно.

Сэра посмотрела на Дака и приподняла брови.

— Скажем так, мы действуем в интересах Ее Величества королевы Изабеллы, — вывернулся Дак. — Она верит в Колумба, а мы верим в нее!

Рикардо усмехнулся.

— Держу пари, вы рассчитываете, что она отвалит вам немалую награду за вашу преданность!

— Вы нам поможете? — спросила Сэра.

— Что ж, поможем. Верно, ребята?

Франсиско кивнул, тряхнув своей нечесаной гривой, а Даниэль рассмеялся, что, по-видимому, означало согласие.

— Отлично, — сказала Сэра. — А теперь давайте спать. Завтра будем держать ушки на макушке: посмотрим, послушаем, глядишь, что-нибудь да разузнаем. А ночью посмотрим, нельзя ли привлечь к нашему делу кого-нибудь из наших спутников.

— Неплохо придумано, — сказал Дак, остальные закивали.

Сэра завернулась в одеяло, легла и еще долго ворочалась с боку на бок, стараясь принять наименее неудобное положение. Сумку с лежащим на дне Кольцом бесконечности она положила себе под живот, обмотав лямку вокруг тела. Сэра была уверена, что долго не сможет уснуть, но надраивание палубы с раннего утра до позднего вечера не прошло даром, и усталость быстро увлекла ее в забытье.

* * *

Вокруг было совсем темно, когда чья-то мозолистая рука крепко зажала ей рот. Кто-то навалился на нее сверху, прижал ее руки к шершавому полу. Сэра забилась, пытаясь освободиться, хотела закричать, но все было напрасно. Кругом было тихо, она слышала лишь собственный приглушенный писк.

Затем чье-то дыхание опалило ей ухо, и она услышала шепот:

— Задрай люк, или я перережу глотку твоему приятелю. Слышишь?

Сэра немедленно замолчала и перестала шевелиться. Кругом было темно, хоть глаз выколи.

— Хороший малый. А теперь вставай и пойдем со мной, только тихо и мирно, понял? Если попробуешь тявкнуть, когда я уберу руку, то горько об этом пожалеешь.

Рука, зажимавшая ей рот, исчезла, Сэру рывком подняли на ноги. Неизвестный стоял у нее за спиной, больно вывернув ей руки. Послышалось щелканье кремня о кремень, вспыхнул фитиль, и через несколько секунд в тусклом свете фонаря Сэра смогла разглядеть человека, холодно и в упор смотрящего на нее.

Одним глазом.

 

29

КАРЦЕР

— Сдается мне, у нас завелись болтуны, — прошипел Глаз. — Те, что разевают рты да болтают о вещах, которые их никак не касаются. Болтают и… шпионят.

Дак и Рик стояли здесь же, схваченные двумя головорезами Глаза.

Несколько человек проснулись, разбуженные шумом, в их числе был и Рикардо. Сэра послала ему выразительный взгляд, умоляя лежать тихо. На миг ей пришло в голову, что, возможно, это Рикардо предал их с Даком, но на лице мальчика было написано лишь неподдельное изумление. И страх.

— Ничего не хотите сказать в свое оправдание, а? — с мерзкой ухмылкой спросил Глаз. — Что ж, надо признать, в смекалке вам не откажешь! Эй, ребята, отведите этих мерзавцев в карцер да позаботьтесь о том, чтобы завтрака им не подавали!

Сэра изо всех сил старалась не заплакать, когда здоровенный тип грубо поволок ее куда-то в темноту.

Она бы никогда не поверила, что такое возможно, однако их потащили еще ниже, куда-то на самое дно корабля, в сырую, вонючую дыру, где с помощью деревянных перегородок были устроены тесные камеры с цепями и решетками. Все они пустовали, что, впрочем, не показалось Сэре чем-то удивительным, учитывая, что «Санта-Мария» лишь недавно покинула гавань. Выходит, им троим выпала честь стать первыми узниками в этом путешествии!

Глаз открыл одну из камер, и его люди грубо швырнули туда Сэру, Дака и Рика. Не удержавшись на ногах, Сэра растянулась на полу, стукнувшись головой о стену. Боль была такая, что она невольно вскрикнула — впервые с тех пор, как ее схватили. Дак охнул и согнулся пополам, постанывая от боли. Рик лежал на полу, как мертвый, уронив голову на руки.

Загремели цепи, клацнул замок. Сэра обернулась и увидела Глаза, смотрящего на нее сквозь прутья клетки.

— Ц-Ц-Ц, — он насмешливо пощелкал языком. — Я сразу смекнул, что трое побродяжек неспроста явились проситься на корабль перед самым отплытием! Ох, неспроста! Всюду ходят, всюду смотрят, всюду воду мутят… Если вы гадаете, почему я не выбросил вас в море, то отвечу: еще не время. Я хочу с вами потолковать. Хочу, чтобы вы ответили на мои вопросы, когда придет время спрашивать. Надеюсь, боль и неудобства придутся вам по душе!

Он повернулся к лестнице, повесил на крюк фонарь и удалился вместе со своими тремя головорезами.

Как только они ушли, Сэра на четвереньках подползла к Рику, который по-прежнему не шевелился. Дак хоть и стонал во весь голос, но, по крайней мере, точно был жив.

— Рик? — позвала она, бережно тронув его за плечо. — Ты в порядке?

Он перекатился на спину. Сэра ахнула, увидев чудовищную шишку, набухшую над его правым глазом и уже начавшую наливаться зловещим пурпуром.

— Один из этих уродов ударил меня по пути сюда, — дрожащим голосом сказал Рик. — Ни за что — я даже не сопротивлялся!

Он сказал это с такой детской обидой, что у Сэры защемило сердце от жалости, хотя им всем пришлось несладко.

Тут Дак снова застонал, морщась от какой-то невидимой боли.

— А ведь мне так нравился этот дурацкий циклоп!

— Ума не приложу, что могло случиться, — сказала Сэра. Она показала Рику, как нужно наклонить голову, чтобы обеспечить прилив крови к больному месту, и уселась, прислонившись спиной к сырым доскам стены. — Надо было вести себя еще осторожнее! Наверное, кто-то нас вчера подслушал и донес Глазу.

Лицо Дака исказилось от боли или гнева, а может быть, от того и другого сразу.

— Нет, я бы еще понял, если бы мы злоумышляли против капитана, но ведь мы говорили о том, как спасти его! Наверное, у братцев Амансио повсюду шпионы.

— Надо было быть осторожнее, — безжизненным шепотом повторила Сэра.

— Это точно, — отозвался Рик. — Стоило мне на минутку смежить веки, как вы двое угробили всю нашу миссию. — Он осторожно потрогал свою шишку. — Думаю, нам ничего не остается, как использовать Кольцо и убраться отсюда, а потом вернуться еще разок. Если, конечно, ты не потеряла колечко.

— Нет, я ничего не потеряла! — отозвалась Сэра. Она вытащила Кольцо бесконечности из сумки, радуясь тому, что не стала снимать ее во время сна, а еще больше тому, что Глазу не пришло в голову заподозрить, будто в такой невзрачной торбе может храниться что-нибудь ценное. — Только мы не можем просто исчезнуть и снова появиться в том же месте. Это даже не обсуждается.

— Что ты такое говоришь? — возмутился Дак. — Это наш последний шанс!

— Хочешь выслушать расчеты? — огрызнулась Сэра. — Объясню на пальцах. Эта штука не просто переносит нас во времени. Она одновременно перемещает нас в пространстве. Каждый раз, когда мы используем Кольцо, я ввожу глобальные координаты с поправкой на вращение Земли вокруг своей оси, а также вокруг Солнца и…

— Хочешь сказать, что ты не сможешь выполнить расчеты? — перебил ее Рик.

— Я хочу сказать, что не могу возвратить нас обратно на движущийся корабль! Так что если не хотите закончить свои дни в волнах Атлантического океана приблизительно в августе 1492 года, давайте придумаем какой-нибудь другой план.

— Нам нужно выбраться отсюда, — объявил Дак таким тоном, словно сообщил о своем желании посетить уборную. — Вот и все.

— Ну да, проще простого, — подхватила Сэра. — Просто выбраться отсюда! Отлично, прекрасный план, а теперь осуществи его! Вперед!

Дак возмущенно уставился на нее:

— Не умничай! Я что-нибудь придумаю.

Он привалился головой к стене и закрыл глаза.

— Я в этом не сомневаюсь, — процедил Рик.

Самое поразительное, что уже через минуту он громко захрапел.

— Он какой-то чокнутый, — заметил Дак. — Наверное, он мог бы уснуть на стрелке флюгера!

Сэра с грустной улыбкой посмотрела на своего лучшего друга. Почему-то именно сейчас, когда все было хуже некуда, она вдруг вспомнила о его пропавших родителях.

— Мне очень жаль, что так случилось с твоими мамой и папой.

Дак, кажется, удивился, но был благодарен.

— Спасибо. Я просто… просто надеюсь, что мы сможем выбраться из этой переделки и разыскать их.

— Ага, я тоже.

Сэра снова подумала о своих Отголосках и о том, что они могут прекратиться словно по волшебству, если они исправят все Переломы. И вновь она спросила себя, что лучше: навсегда избавиться от фантомных воспоминаний или же сохранить их вопреки всему? Почему-то ей казалось, что она в любом случае проиграет.

Сэра вздохнула, убрала Кольцо и попыталась устроиться поудобнее. Может быть, если она немного поспит, то ее мозг заработает в полную силу?

* * *

Она проснулась поздно, от грохота железа.

Дак тряс туда-сюда дверь их камеры, так что железные петли со скрипом и стоном терлись о дерево. Зато сама дверь сдвигалась лишь на полдюйма в каждую сторону. С первого взгляда было ясно, что из этой затеи ничего не выйдет.

— Уймись! — заорал Рик, вскакивая на ноги. — Ты скорее вырвешь себе руки из плеч, чем откроешь эту дверь!

Дак смущенно отошел.

— Да я просто хотел сделать утреннюю зарядку. Мы же все равно должны придумать, как выбраться отсюда! Кстати, никого, кроме меня, не мутит от качки? Эта посудина так и ныряет туда-сюда! Фу!

— Наверное, переносить качку в закрытом помещении тяжелее, чем на палубе, где можно посмотреть кругом, — сказала Сэра. Она встала, подошла к Даку и осмотрела сначала цепь с замком, а потом железные прутья клетки, идущие от пола до потолка с зазором шириной не больше пары дюймов сверху и снизу. — Да, дверь выглядит не слишком обнадеживающе, — признала она. — Зато три другие стены сделаны из дерева, может, можно будет с ними что-нибудь придумать?

Они выбрали каждый по стене и погрузились в раздумья. Сэре досталась задняя стена, которая, судя по влажности и легкой кривизне, была частью корпуса корабля. Придя к этому умозаключению, Сэра прекратила дальнейшие разыскания — было бы довольно глупо сбежать из карцера в открытый океан, попутно потопив весь корабль.

— Кажется, я что-то нашел, — сказал Дак.

Сэра повернула голову, чтобы спросить, о чем он говорит, но тут сверху раздался топот ног по деревянной лестнице. Это был Рикардо. Одним прыжком он перемахнул через три оставшиеся ступеньки и тяжело приземлился на деревянный настил. После чего с перекошенным лицом бросился к двери камеры.

Сэра и ее друзья подбежали к прутьям.

— Что случилось? — выпалил Дак прежде, чем Сэра успела задать тот же вопрос.

— Они меня убьют, если застукают здесь, — отдуваясь, прохрипел Рикардо. — Но я должен вам кое-что сказать! Мы нашли парня, который вас предал, и вытрясли из него все. Он сказал, что когда братьям Амансио доложили о вас… — Он замолчал, кровь отхлынула от его лица.

— Что? — вскрикнула Сэра.

Рикардо сглотнул:

— Они приказали убить вас завтра на рассвете!

 

30

HA ХЛЕБЕ И ВОДЕ

— Значит, утром нас прикончат. Что ж, это логично. Самое время избавиться от нас накануне мятежа, — сказал Рик.

Дак знал, что должен испугаться — и даже более того, ему следовало забиться в угол и рыдать в три ручья. Но смертельная угроза произвела на него совершенно иное действие, она заставила его понять, что нельзя терять ни секунды на оплакивание своей судьбы, иначе она в самом деле будет достойна слез.

— Что будем делать? — спросила Сэра. Она смотрела на Дака, глаза ее были сухи и суровы. Она знала, что стоит на кону.

Дак попытался подавить приступ паники.

— Спасибо, Рикардо. Беги скорее отсюда, пока они тебя не поймали. Постарайся раздобыть нам какое-нибудь оружие. Что угодно, чем можно обороняться. Если сумеешь украсть что-нибудь такое, припрячь его, чтобы потом можно было достать. И еще перемолвись словечком со всеми, кому можешь доверять — со всеми, кто предан Колумбу. В этом деле тебе придется положиться на свое чутье. Только на всякий случай старайся выдавать поменьше подробностей. Действовать нужно сегодня ночью, как только все уснут. Так что пусть твои люди будут готовы.

— По крайней мере, теперь ты знаешь, что мы тебе не соврали, — добавила Сэра. — Братцы Амансио хотят навсегда заткнуть нам рты.

Мальчик кивнул:

— Я сделаю все, что смогу. Но как же вы?

Дак загадочно усмехнулся — ни одна живая душа еще не знала об открытии, которое он сделал как раз перед приходом Рикардо.

— За нас не волнуйся. Мы придем вам на помощь.

— А теперь беги! — крикнула Сэра.

Рикардо бросился к лестнице и помчался вверх по ступенькам.

* * *

— Ну что? — рявкнула Сэра. — Ради фарша, выкладывай свой грандиозный план!

— У вас есть что-нибудь лучше? — Дак театральным жестом оттянул одну из досок, чувствуя, как она подалась примерно на дюйм. Эта доска была самой нижней в стене, смежной с соседней камерой, так что если бы им удалось вытащить ее, то, возможно, следом можно было бы вырвать и следующую. Этого было бы достаточно, чтобы пролезть в соседнюю клеть — которая, на счастье, была не заперта.

— Нет, нету, — ответила Сэра, тоже потянув за доску. — Только держится она довольно крепко, хоть и слегка шатается.

— Дайте я попробую, — вызвался Рик, мягко отстраняя Сэру. — Вы, ребятишки, еще не обзавелись развитой мускулатурой.

Дак почувствовал, что должен как-то вступиться за свою честь:

— Зато ты до сих пор не обзавелся развитым мозгом, так что мы квиты.

— Это не так, — бесстрастно ответил Рик.

— Это не так, — поддакнула Сэра.

Дак мягко улыбнулся, давая понять, насколько жалок был этот ответ.

— Хорошо, крепыш, продемонстрируй нам свою мужественность и вытащи эту доску.

Рик стал тянуть изо всех сил, но доска сдвинулась не больше, чем от стараний Дака и Сэры. Дак мог бы еще долго упиваться своим торжеством, если бы не вспомнил, что оно означает исчезновение их последнего шанса на спасение.

Он вздохнул.

— Что ж, надо продолжать работу. Давайте дергать по очереди, чтобы пальцы не оторвались.

— Кажется, на это уйдет целый день, — заметила Сэра.

* * *

Через три часа проклятый кусок древесины стал сдвигаться еще на дюйм. Теперь доска при каждом нажатии издавала отвратительный скрип, от которого у Дака скоро разболелась голова. Они менялись через каждые десять минут, но дело продолжало казаться безнадежным.

В какой-то момент, когда как раз была смена Дака, сверху раздался грохот шагов по лестнице. Дак едва успел отпрянуть от стены, как перед дверью камеры показался Глаз с большим круглым хлебом в одной руке и бадейкой воды в другой. Стражи снова были при нем, вид у обоих был возмутительно равнодушный.

— Как поживаете, вши? — поинтересовался Глаз. — Знаю, надо было бы поморить вас голодом перед смертью, но что ты будешь делать с моим добрым сердцем? Я просто луч добродетели и сам это знаю.

Один из стражей отпер замок и вытащил цепи. Глаз шагнул через порог и швырнул в камеру хлеб, который Рик поймал на лету. Затем один из стражей поставил на пол ведерко с водой.

Дак напружинился, на какую-то долю секунды он всерьез подумывал броситься на Глаза. Но присутствие двух вооруженных стражей быстро охладило его пыл.

— Жрите, — сказал надсмотрщик. — На свете нет ничего вкуснее хлеба и воды. Ишь, какие вы счастливчики, а мы-то сейчас будем смаковать кроличье жаркое за капитанским столом. — Он ухмыльнулся и подмигнул узникам своим единственным глазом. Потом повернулся к своим спутникам: — Заприте их!

Стражи снова обмотали цепи вокруг прутьев, подтянули петли и навесили замок. Затем все трое поднялись вверх по лестнице.

Дак первым бросился к ведру, обхватил его двумя руками и жадно припал к воде.

— Слушай, ты и нам оставь немного! — завопила Сэра. — И вообще, там глисты!

Дак с довольным вздохом обтер губы и передал ей ведро.

— Правда? Глисты?

— Я пошутила, — буркнула Сэра, делая огромный глоток.

— В жизни не пил ничего вкуснее! — сказал Дак.

Рик разделил хлеб на три части, и они жадно слопали его до последней крошки. А потом снова взялись за неподатливую доску.

* * *

К вечеру — о том, что он наступил, узники могли только догадываться, ибо были заперты на такой глубине, куда не проникал ни один луч света, — они сдались. Дак сел у противоположной стены и мрачно уставился на доску, которая вызывающе гнулась, но не ломалась. Он молчал, остальные тоже. Охватившее их уныние было почти осязаемым, как будто страшное невидимое чудовище незаметно всползло в тесную камеру, чтобы высосать из них жизнь и надежду.

Теперь им оставалось надеяться только на Рикардо. Да, они все еще могли воспользоваться Кольцом, чтобы перенестись в другое время и место, понадеявшись, что их предостережения будет достаточно, чтобы поднять бунт против бунта. Рик мог бы разобраться, куда им отправляться дальше. Сэра могла бы запрограммировать Кольцо на немедленное перемещение. Но Даку было невыносимо даже думать об этом, просто невыносимо! Он не хотел знать, каково следующее место их назначения. Они прибыли сюда, чтобы выполнить определенное задание, Историки положились на них, и если они не справятся…

— А что, если перенестись в то время, когда мы еще не сели на корабль? — спросил он, впрочем, без особой надежды. — Мы сможем помешать себе же взойти на борт?

— Это слишком опасно, — ответила Сэра. — Повлиять на свое прошлое? Вступить во взаимодействие с самими собой? Позволить двум Кольцам бесконечности существовать одновременно в одном и том же месте? Понимаешь, время и реальность очень хрупкие материи. Возможно, именно поэтому Переломы обернулись такими бедствиями в будущем.

— Что ж, спасибо за поддержку, — процедил Дак.

— Прости, но я не отвечаю за то, как устроено бытие, — пожала плечами Сэра.

Они снова погрузились в угрюмое молчание.

* * *

В какой-то момент Дак уснул. Он не знал, сколько проспал, но его разбудил грохот цепей. Еще не придя в себя после сна, он продрал глаза и увидел за дверью камеры Глаза. Тот уже открыл замок и теперь вытаскивал цепи.

Дак вскочил, мгновенно пробудившись. Вот оно — за ними пришли! Он повернулся к Сэре, которая вжалась в стену, широко открыв глаза.

— Давай, — сказал Дак, — доставай Кольцо. Нужно…

Внезапно он замолчал. Глаз был один. А их — трое. Значит, они запросто могли справиться с ним.

Но следующие слова Глаза заставили Дака стремительно поменять планы.

— Хотите отправиться в будущее, а? Или, может, еще глубже зарыться в прошлое? — Он наконец ослабил цепи и открыл тяжелую дверь, громко заскрипевшую на петлях. — Вздор! Неужто вы могли подумать, что душечка Глория отправила бы вас на этот плавучий гроб, кабы не знала, что на борту за вами приглядит надежный приятель? Идем, пора спасать нашу красавицу «Санта-Марию»!

 

31

ОКНО В ДУШУ

— Что расселись, как бородавки на носу у ведьмы? — гаркнул Глаз. — Идем, я сказал!

— Н-но, — пролепетала Сэра. — Как… Почему… — Она просто не знала, с чего начать.

Глаз расхохотался.

— Эй, малыш, разуй глаза! Да, я должен был притворяться, ведь откуда ж мне было знать, на чьей стороне наша охрана? Мы с Глорией разыграли представление даже на берегу, ведь шпионы СК в последние недели кишели в порту, что твои вши! Но она сумела послать мне весточку, как только вы появились на нашей сцене. Вдобавок я надеялся, что вы сумеете разглядеть кристально чистое сердце в красоте моего прекрасного глаза! А теперь марш за мной! Я все разнюхал и вижу, что придется нам с вами как-то сорвать этот мятеж.

У Дака был вид человека, у которого вдруг исчезли челюстные мышцы.

— Дак? — прошипела Сэра, ткнув его локтем в ребра.

Он наконец захлопнул рот.

— Это… Я просто… Немного растерялся. Просто когда вы пришли сюда один, я подумал, что мы сейчас набросимся на вас и… исколошматим до полусмерти. А тут вы вдруг нас выпускаете. Сами понимаете, ребенку легко растеряться! — Широченная улыбка озарила его лицо. — Что ж, к делу!

— Исколошматить меня, значит? До полусмерти? Нет, ну до чего же глупый ребенок, просто диво какое-то!

— Наконец-то кто-то сказал это, — бросил Рик, первым выходя за дверь камеры. Сэра последовала за ним, в животе у нее порхали мотыльки. Вот и началось. Наступил решающий момент, и она не могла врать себе, будто ни капельки не боится.

Как только они вышли из камеры, Глаз собрал их вокруг себя и сказал, заговорщически понизив голос:

— Я видел, что этот паршивец Рикардо тайком спускался сюда утром. Значит, подхожу я к нему — лопни мой иллюминатор, вы заметили, как от этого малька воняет рыбой? — и сообщаю, что я, дескать, на вашей стороне. Он, ясное дело, мне не поверил — до тех пор, пока я не показал ему оружие, которое скопил за последние плавания. «Скопил», ребятишки, значит украл, ясно? Что ж, должен признать, ваш Рикардо потрудился на славу, сколачивая Армию подонков, как он ее называет. Да, я говорил, что от него смердит, как от бочонка с рыбой?

— Да, — сказала Сэра. — Говорили. Странно, а я ничего не замечала.

— Видать, у тебя нос забит, такое случается. Попробуй почаще в нем ковырять, авось поможет. Мне помогает.

— Фу, — только и смогла выдавить Сэра.

Глаз посерьезнел:

— Времени у нас с вами в обрез. Насколько мне известно, братцы Амансио задумали обстряпать свои делишки сегодня ночью. У меня, дружочки мои, есть свои люди повсюду, так что я знаю, что говорю.

— Как мы можем убедиться, что вы на нашей стороне? — спросил Рик.

Глаз не на шутку оскорбился:

— Какого ж тогда дьявола стал бы я выпускать вас из клетки? Хотя, признаюсь вам как на духу, я сделал это только ради душечки Глории. Она даже не догадывается о моей любви, а ведь такая умная женщина! Я отдал ей свое хрустальное сердце в тот самый миг, когда увидал, как она одним ударом дубинки вышибла дух из коровы. Ах, что за женщина!

Он прижал руку к груди.

— Мы с ней решили скрывать свое знакомство, ради пущей безопасности. Но я уже несколько месяцев работаю на эту великую женщину. Так что вот он я, к вашим услугам, прошу любить и жаловать. Хоть и одноглазый, но ничего лучшего у вас все равно нет.

Сэра поняла, что верит ему. В самом деле, с какой стати Глаз стал бы выпускать их из тюрьмы, если бы не был их союзником? Судя по лицам Дака и Рика, они пришли к тому же мнению.

— Но что мы будем делать? — спросил Дак. — Может, ворвемся в каюту к Амансио? Выбросим их за борт? Задушим мятеж в зародыше, так сказать?

— Не пытайся быть большим глупцом, чем выглядишь! — огрызнулся Глаз. — Поступи мы так, и догадайся с трех раз, кого обвинят в мятеже? Нет, дружочки, нам сейчас следует сидеть тише воды, выжидая, пока вероломные братцы попытаются восстать против капитана. Вот тут и настанет наше время. Уж тогда вся команда, начиная от капитана и кончая последним сальноволосым юнгой, будет знать, кто настоящие герои и спасители!

Но Сэра была не на шутку встревожена:

— Значит, таков ваш план? Но что, если стражи сейчас спустятся сюда и увидят, что мы сбежали? Что, если Амансио успеют расправиться с Колумбом до того, как мы придем ему на помощь? Например, перережут ему горло или отравят? Мы же не сумеем этому помешать!

— А что, если луна расколется пополам и оттуда на нас, грешных, просыплется дождь из бараньих отбивных? — хмыкнул Глаз. — Что, если мои ноги вдруг дерзнут оторваться от тела да пустятся в пляс по палубе? Сделаем что сможем, парнишка. Или, может, девчушка?

Сэра вспыхнула до корней волос.

— Просто надежда на грубую силу не кажется мне лучшим планом из всех возможных!

Рик равнодушно пожал плечами.

— Что делать, порой нужно с этим смириться, вот и все.

Глаз нетерпеливо фыркнул.

— Слушайте, неужто мы так и будем тут стоять, как тупоголовые фламинго, и чесать языками до умопомрачения?

— Как я уже сказал ранее, — взял слово Дак, — к делу! Я просто изнемогаю от нетерпения! Если мы не выполним то, для чего нас сюда послали, то зачем мы вообще тут торчим? Довольно болтовни, Сэра. Пришло время действовать.

С минуту она молча смотрела на него, потом кивнула.

— Вот и славно, — крякнул Глаз. — Идем отсюда.

И они направились к трапу.

* * *

Им удалось без малейших сложностей пройти мимо стражей, которые почему-то спали мертвецким сном, вповалку разлегшись на палубе. Проходя мимо, Глаз заметил, что слегка помог им справиться с бессонницей, подсыпав хитрого порошка в их пойло — всего щепотку зелья, которое он выторговал у одной старой ведьмы из портовых трущоб.

«Наверное, обычная сушеная валериана», — подумала Сэра, с горечью сознавая, сколь ограничены ее познания в лекарственных травах этой эпохи.

Они так долго шли через лабиринт узких, мрачных помещений и коридоров корабля, что Сэра стала задыхаться от тесноты, ее мутило и воротило от запахов немытых тел и нечистого дыхания. «Уже скоро», — твердила она себе. Очень скоро они будут сражаться на смерть на свежем воздухе, и вокруг них будет только море да небо.

Наконец они подошли к люку в полу, откуда узкий трап вел в тесный трюм, столь недолго послуживший трем путешественникам спальней в предыдущую ночь. Но сейчас Глаз прошел мимо трапа и остановился чуть поодаль. Знаком приказав своим спутникам молчать, он пробежал пальцами вдоль стены. Послышался тихий скрежет, и целый кусок обшивки вывалился в руки Глазу. Тот аккуратно поставил панель на пол.

— Оружие, — прошептал он.

Сэра подошла поближе и остановилась возле Глаза, который принялся выгружать из люка ножи и сабли. Не говоря ни слова, Сэра протянула руки, и он стал складывать на них оружие, как дрова. Когда куча подросла, Рик подставил свои руки. В итоге в их распоряжении оказался разрозненный арсенал из пары дюжин клинков всех мастей и размеров.

— Отлично, — сказал Глаз, подмигнув своим единственным оком. — Будем молиться морским богам, чтобы ваша Армия подонков сумела сделать хоть пару выпадов этими богом проклятыми штуковинами, не откромсав себе уши.

Сэра кивнула и посмотрела на Дака. Ей стало немного легче на душе, когда она увидала, что его лицо пылает искренним воодушевлением, без тени страха. Может быть, они все-таки сумеют выйти живыми из этой переделки? Глаз первым спустился по трапу в трюм, следом сошел Дак. Рик опустился на колени, чтобы передать им оружие, Сэра увидела, как огромные ручищи Глаза протянулись снизу и разом сгребли всю кучу. Сэра поспешила сделать то же, что и Рик, радуясь возможности избавиться от тяжести.

Обернувшись, она случайно заметила свое отражение в небольшом металлическом зеркале, висящем на стене. При виде своего лица сердце ее вдруг сжалось от пронзительной боли. Сэра отшатнулась, ударившись затылком о противоположную стену узкого коридора. Безысходная черная тоска нахлынула на нее, и Сэра сразу узнала ее.

Ее посетил Отголосок.

 

32

ЛЕСТНИЦА В БИТВУ

Он длился совсем недолго и закончился почти так же внезапно, как начался. Но видение, на долю секунды промелькнувшее перед мысленным взором Сэры — ибо на этот раз это было именно видение, а не ощущение его отсутствия, — потрясло ее до глубины души. Она увидела свое лицо таким, каким оно отразилось в маленьком тусклом зеркале. И при этом она всем своим существом ожидала, что руки какой-то женщины сейчас протянутся к ней, погладят по щеке и прекрасное лицо, склонившись, нежно поцелует ее в лоб. То, что этого не произошло, было настолько мучительно, что Сэра испугалась, что сейчас завизжит в голос или окончательно сойдет с ума. Но тут все прошло, как будто не бывало.

Отголосок. Она перенесла еще один Отголосок.

Сэра посмотрела на Рика, сообразив, что, наверное, выглядит как помешанная.

— Ты в порядке? — спросил он. Лицо его было непроницаемо.

— Д-да, — ответила Сэра. — Да. Все отлично. Просто… вдруг стало немного не по себе.

Дак окликнул их снизу:

— Вы идете или нет?

— Уже спускаемся, — шепотом ответила Сэра.

— А не надо! — отозвался Дак. — Мы поднимаемся к вам.

Сэра снова посмотрела на Рика, тот ответил ей понимающим взглядом.

— Отголосок?

Сначала она попыталась не подать виду, что удивилась. Потом кивнула.

— Если мы исправим этот Перелом, то, возможно, ты больше никогда с этим не столкнешься. Спасать мир, конечно, дело важное, но, по-моему, совсем неплохо было бы заодно и себя спасти.

Это были самые прекрасные слова, которые Сэра слышала от него. Но больше всего ее тронули не сами слова, а то, как они были сказаны. Искренне. От всего сердца.

— Спасибо, — шепотом сказала она. Отзвук боли, испытанной несколько секунд назад, до сих пор ныл в ее сердце. Но сейчас было не время заниматься самокопанием. Голова Глаза показалась в отверстии люка.

— Настало время битвы, — объявил он.

* * *

Сэра взяла последнее оружие из арсенала и осталась вполне довольна. Ей достался узкий стилет длиной с локоть ее руки. Серебристое лезвие, заканчивающееся зловещим острием, сверкало так ярко, что казалось недавно заточенным. Зато в руке кинжал оказался ужасно неудобным. Сэра сделала несколько выпадов и едва не выколола единственный глаз предводителю восстания.

— Поосторожнее, девчонка! — взревел Глаз. — Ой, кажется, я проболтался.

Армия подонков почти в полном составе выбралась из трюма и заполнила тесный коридор. Рикардо тоже был здесь.

— Ты девчонка? — спросил он. — Правда, что ли?

— Правда, — ответила Сэра, небрежно пожав плечами. — Но драться я могу не хуже любого из вас.

— Никто и не говорит, что не можешь, — с улыбкой ответил Рикардо.

Сэра испытала мимолетное сожаление при мысли о скором расставании с этим мальчиком. Наверное, они смогли бы стать настоящими друзьями (не будь Рикардо таким вонючим и умей он путешествовать во времени).

— Так, теперь слушайте, что дальше будет, — объявил Глаз. — Значит, вы все будете сидеть под палубой. Мы с козявкой Даком поднимемся наверх, чтобы не пропустить сигнал о начале мятежа. Как увидим, что заваруха началась, дадим вам знак, и уж тут вы не подкачайте. Все вместе бросаемся на палубу, расправляемся с мерзавцами и спасаем капитана Колумба. Видите, ничего сложного. Проще, чем кости метнуть.

Поскольку другого случая выразить свои сомнения могло не представиться, Сэра решила высказаться начистоту:

— Вы это серьезно? То есть, если я правильно поняла, ваш план заключается в том, чтобы раскидать толпу взрослых мужчин, размахивая оружием, которое мы даже в руках держать правильно не умеем?

— Воистину так, — крякнул Глаз.

— Тогда ладно. У меня нет возражений. — Сэра улыбнулась, почувствовав прилив невесть откуда взявшейся уверенности. Может, это все Отголосок? Возможно, это ему она обязана смешным ощущением, будто кто-то, кого она никогда в жизни не видела, крепко ее любит и верит в нее, вопреки всему на свете? Кто знает… В любом случае Сэра была благодарна.

— За мной, — скомандовал Глаз и, прихрамывая, зашагал по тесному коридору. Армия подонков двинулась следом за ним.

* * *

Чем ближе они подходили, тем сильнее Сэра чувствовала соленое дыхание и прохладу океана. Она больше не переживала из-за того, что им вот-вот придется сразиться с огромными мужчинами вдвое выше их ростом — главное, что сейчас она полной грудью вдыхала чистый, свежий воздух.

Глаз остановил свою армию у подножия крутой, почти вертикальной, лестницы, ведущей на палубу, и выстроил в шеренгу вдоль стены. Огромные звезды заглядывали под палубу, наполняя души странным восторгом. Дак стоял рядом с Сэрой, сжимая в руке страшную кривую саблю, выглядящую так, словно ей не терпелось поскорее отведать крови.

— Она называется скимитар, — влюбленно прошептал Дак. — То есть скоро будет называться, этот термин еще не появился. Это европейское название оружия, созданного на Ближнем Востоке, где…

— Не сейчас, — попросила Сэра. — Не сейчас.

— Ладно.

Он пристально посмотрел ей в глаза, и в эти безмолвные секунды они сказали друг другу очень много. То, что они были лучшими друзьями и что они уже прошли через многое, а теперь готовились к самому худшему. Но они были вместе, а значит, все в порядке. Они справятся.

Глаз поднялся на несколько ступенек вверх по трапу, вот его голова скрылась из виду. Оглядевшись по сторонам, он нагнулся и тихонько позвал к себе Дака.

— Удачи, — сказала Сэра.

— И тебе того же. Помни, как только мы убедимся, что Колумб в безопасности, ты должна вытащить нас отсюда. Так что держи Кольцо наготове.

— Хорошо. Все скоро закончится.

Дак ухмыльнулся:

— Ну да. Ровно до тех пор, пока мы не перенесемся в эпоху очередного Перелома и не начнем все сначала.

— Ага.

— Эй, мальчишка! — взревел Глаз, насколько, конечно, можно реветь шепотом. Но у Глаза это получилось, можете не сомневаться. — Поднимайся живее!

Дак быстро кивнул Сэре и с таким пылом поскакал вверх по ступенькам, что едва не врезался головой в зад Глазу. В следующее мгновение они шагнули в ночь и скрылись из виду. Внизу воцарилась тишина.

Сэра закрыла глаза, наслаждаясь свежим океанским воздухом. Она часто слышала выражение «затишье перед бурей», но только теперь поняла, что оно означает. В любую секунду обманчивый покой должен был взорваться неистовством битвы.

И события не заставили себя ждать.

Сначала послышался далекий крик, но слов нельзя было разобрать. Потом еще один. И еще. Шорох, потом сразу несколько голосов о чем-то заспорили одновременно. Металл звякнул о металл. Громкое бубух — кажется, кто-то разрядил аркебузу. Сэра едва удержалась, чтобы не взлететь вверх по лестнице, не дожидаясь сигнала.

Наконец сверху загремел зычный голос Глаза, мгновенно превративший сердце Сэры в дребезжащий будильник:

— Измена! Бунт на корабле! Сальвадор и Рауль — изменники! Экипаж, к бою!

Голова Дака свесилась в отверстие люка.

— Подонки! Пришло время схватки!

 

33

МЯТЕЖ НА «САНТА-МАРИИ»

Дак отбежал от трапа, уступая место маленькой армии, выплескивающейся из трюма на палубу. Он вернулся к Глазу и встал рядом. Всего минуту назад на палубе царили полная тишина и спокойствие. Теперь здесь разверзся хаос, люди носились туда-сюда, размахивали саблями и палили из аркебуз — впрочем, огнестрельное оружие было всего у нескольких человек, к тому же после каждого выстрела его приходилось долго и мучительно перезаряжать. Иными словами, исход этой битвы должна была решить холодная сталь.

Главная беда заключалась в том, что сторонники Амансио численно превосходили матросов, храбро бросившихся в бой по призыву Глаза. Вся надежда была на Армию подонков, которые с воплями рассыпались по палубе, готовые отвлечь на себя ярость подручных Амансио, в то время как Глаз будет разбираться с самими братьями. Несмотря на сутолоку боя, не составляло никакого труда определить, кто на чьей стороне — мятежники все как на подбор были крепкими, сильными и умелыми, они с ловкостью орудовали новеньким сверкающим оружием, тогда как соратники Дака больше походили на неорганизованный сброд, одетый в лохмотья и вооруженный чем попало.

Но Дак хорошо помнил уроки Американской революции. В войне против организованного противника хаос имеет определенные преимущества. Кроме того, мятежники были застигнуты врасплох.

— Идем со мной, — приказал Глаз Даку. — Бежим к капитану. Боюсь, Колумбу нужна наша помощь.

Сэра тут же бросилась к ним:

— Я с вами.

— И меня не забудьте, — сказал Рик.

— Ладно. Только в штаны не наложите, когда полетят головы, — предупредил Глаз, утробно хмыкнув. — Вперед!

С этими словами он громко затопал своими короткими ногами по палубе, лихо перемахивая через канаты и корзины, торопясь быстрее добраться до верхней палубы, где братья Амансио уже вовсю рвались в капитанскую каюту. Сальвадор орудовал топором, даже снизу было видно, что примерно третья часть двери в каюту уже разнесена в щепки. С черного неба стал накрапывать дождик, фонари, свисающие с мачт и рей, зашипели и замигали. Дак заметил, что качка усилилась, а луна и звезды полностью скрылись из виду. Похоже, надвигался шторм.

Капитанская каюта находилась в невысокой надстройке, куда вело несколько ступенек с каждой стороны. Внизу каждого трапа стояли люди Амансио, готовые снести головы каждому, кто попытается прорваться наверх. Рауль только что выстрелил из аркебузы и теперь деловито заряжал ее, орудуя в дуле длинным металлическим шомполом.

— Чем бы дело ни кончилось, — сказал Глаз, когда маленький отряд приблизился к рубке, — по крайней мере, теперь все узнают, что вероломные Амансио подняли бунт на корабле! Даже если они захватят этот проклятый корабль, то дело их все равно пропащее. В Испанию им теперь путь заказан, если, конечно, не хотят, чтобы их головы выставили на кольях на потеху добрым подданным Фердинанда и Изабеллы!

Вы не поверите, но Дак только в этот момент понял, что они, оказывается, уже изменили ход событий! Они раскрыли коварный заговор СК и уже одним этим могли оказать воздействие на всю последующую историю. Но, конечно, этого было недостаточно, нужно было позаботиться о том, чтобы агенты СК ни в коем случае не добрались до Нового Света первыми.

Дак и его команда позаботятся об этом ради будущего!

Они обогнули высокую мачту, и вот перед ними выросла капитанская рубка. Дак запрокинул голову и вдруг увидел, что Рауль уже загнал патрон в ствол своей аркебузы и теперь целится прямо в голову Глазу.

— Берегись! — что было силы завопил Дак и, метнувшись влево, опрокинул Глаза на палубу. Громыхнул выстрел. Металлическая пуля со свистом впилась в мачту за спиной у надсмотрщика.

— За это вы все умрете! — взревел Рауль. — Все до одного!

Дак убедился, что Сэра и Рик тоже нашли укрытие, потом встал и помог подняться Глазу.

— Спасибо, приятель, — прорычал тот. Его единственный глаз полыхнул яростью. — Я обязан тебе жизнью. А теперь давай-ка доберемся до этих братцев-поганцев!

Дак кивнул, в груди у него полыхал жар — пламя настоящей храбрости, которую он испытывал впервые в жизни.

— По одному на каждого, верно?

— Да. Ты бери левого, а я правого.

Дак счел дальнейшие разговоры излишними. Он со всех ног бросился к лестнице с левой стороны рубки. У подножия трапа несколько Подонков дрались со стражами, сабли со звоном сталкивались в воздухе, моряки медленно, но неумолимо отступали. Сэра и Рик догнали Дака и, проскользнув между сражающимися, взбежали вверх по ступенькам.

Сальвадор занес свой топор для нового удара, но тут дверь каюты вдруг распахнулась с такой силой, что щепки полетели во все стороны, и на пороге появился Христофор Колумб со шпагой в руке. Глаз был еще далеко, возле второго трапа, где ему преградили путь двое стражей. Зато Рауль Амансио оказался тут как тут. Решив, что не стоит тратить драгоценное время на перезарядку аркебузы, он молниеносным движением швырнул ее за борт и выхватил из-за пояса нож. Тогда Дак с оглушительным визгом бросился на него с поднятым скимитаром, совершенно забыв о том, что не знает, как им орудовать. Рауль сделал выпад, но Дак изо всех сил обрушил свою саблю вниз, ударив по ножу. Тот со звоном выпал из руки Рауля на палубный настил. Сердце Дака запело от гордости, но, как выяснилось, ликовать было еще рано. Рауль размахнулся левой рукой и как следует врезал ему по скуле. Боль была такая, как будто в голове у Дака взорвалась граната. Он оцепенел, из глаз посыпались искры. Ничего не видя, Дак выронил саблю и начал оседать, но кто-то подхватил его и снова поставил на ноги.

Это была Сэра. Он узнал ее, хотя не мог видеть. Это ее руки поддерживали его подмышки, пока он приходил в себя. Рик тем временем напал на Рауля, но тот отшвырнул его в сторону, как щенка. Как раз в этот момент к Даку вернулось зрение, и он увидел, как Рик со сдавленным криком упал возле поручней. Когда Дак смог стоять без поддержки, Сэра отпустила его, но осталась рядом. Они осмотрели поле битвы.

Слева от них Христофор Колумб рубился с Сальвадором, сталь его шпаги звенела о топор предателя. Прямо перед ними Глаз ударом кулака сшиб с ног стража и побежал на помощь капитану. Справа, под рубкой, Рикардо и двое его приятелей сражались против двух стражей и, кажется, даже одерживали верх. Битва кипела повсюду, Армия подонков помогала морякам изменить перевес сил в пользу противников Амансио.

«Мы можем победить!» — возликовал Дак.

Вдруг молния озарила черное небо, затем почти сразу же ударил гром. Порыв ветра разорвал завесу туч, хлынул ливень. Чудовищная волна с такой силой ударила в борт, что корабль почти лег боком на воду. Не удержавшись на ногах, Дак врезался в Сэру, и они вместе понеслись по палубе, пока не врезались в стену каюты. Даку повезло устоять, зато Сэра шлепнулась прямо под ноги Колумбу, который как раз начал теснить Сальвадора — во многом благодаря Глазу, наседающему на вероломного предателя справа.

Дак хотел было обернуться и помочь Сэре, но вдруг услышал совершенно дикий вопль, больше похожий на рев безумца. Растерянно подняв глаза, он увидел Рауля, который мчался прямо к нему, бешено сверкая глазами. Дак даже опомниться не успел, как Рауль бросился на него, обхватил руками за пояс и с силой швырнул на палубу. Сцепившись, они отлетели к трапу и кувырком покатились вниз, пересчитав по пути все ступеньки. Голова у Дака гудела, в глазах рябило, все тело болело так, словно каждый дюйм его как следует отбили молотком.

Все это время Рауль орал не переставая. Еще крепче обхватив Дака, он с трудом встал, подняв мальчика в воздух. Дак брыкался и вырывался, пытаясь освободиться, но где ему было справиться со взрослым мужчиной!

— Мне все равно, что будет дальше, — прорычал Рауль Амансио, перекрикивая гром, ливень и шум битвы. — Но ты умрешь! Сегодня! Сейчас!

С новым безумным воплем он пронесся по палубе, подскочил к перилам и швырнул Дака за борт. Теперь Дак тоже завопил, но его крик быстро оборвался в темной пучине бушующего моря.

 

34

БЕЗДЫХАННЫЙ

И океан поглотил его.

Он был холодный — как живое ледяное чудовище, мгновенно впившееся зубами в тело своей добычи. Дак был оглушен, избит, ослеплен. Кругом не было ничего, кроме тьмы и холода, он не видел, где верх, где низ. Легкие надрывались от жажды воздуха, они требовали вдоха — сейчас, быстрее, немедленно! Но Дак сумел подавить это желание, понимая, что, сдавшись, лишь наглотается воды и утонет. Поэтому он лихорадочно засучил ногами и руками, пытаясь вырваться на поверхность и надеясь, что делает это в нужном направлении.

Тупая боль пульсировала в висках. Внутренности ныли так, словно готовы были лопнуть. Дак упрямо греб руками и месил ногами плотную черную воду. Жажда воздуха сделалась невыносимой, превратившись в адское пламя, которое бушевало в его сердце, бурлило в жилах, стискивало легкие с такой силой, словно их обмотали веревками и с каждой секундой все туже затягивали петлю. Хотелось орать, но Дак понимал, что это будет конец.

Он вырвался на поверхность штормового моря.

Несколько секунд он судорожно глотал воздух пополам с соленой водой, потом долго отплевывался. Перебирая ногами и руками, он поплыл в волнующемся океане, стараясь держать голову как можно выше, чтобы не захлебнуться. Молнии высекали белые зазубренные стрелы у него над головой, ливень хлестал по лицу. Дак чувствовал себя куклой, подскакивающей на батуте, волны качали его вверх и вниз, вверх и вниз, без остановки. И еще было очень холодно. Он уже перестал чувствовать руки и ноги.

Повернув голову, Дак увидел, что корабль остался в нескольких сотнях футов от него, фонари тускло светились сквозь непогоду. Из-за ливня, качки волн и ослепительных вспышек молний, после которых тьма становилась еще чернее, было невозможно разглядеть, в чью сторону клонится исход битвы. Но Дак успел увидеть силуэт высокого мужчины, стоящего возле перил, лицом к нему. И Дак узнал его.

Это был Христофор Колумб.

Значит, они справились! Все-таки справились. Жаль, конечно, что Дак отпразднует эту победу в желудках у акул. Или на дне океана. Он пока не мог решить, какой вариант хуже.

— Дак!

Невероятно, но он услышал, как кто-то совсем рядом выкликает его имя. Продолжая плыть из последних сил, Дак покрутил головой, до рези в глазах всматриваясь сквозь ливень и тьму. Снова полыхнула молния, и он увидел в нескольких футах от себя небольшую шлюпку с гребцами, яростно работающими веслами. Сэра. Рик. И даже Глаз, одноименная часть физиономии которого светилась, как маяк в ночи!

Неистовый восторг окатил Дака с ног до головы. Он замахал рукой сквозь струи дождя:

— Я тут! Прямо тут!

— Без тебя знаем, осел! — с хохотом отозвался Глаз.

Сэра наклонилась над бортом, перекрикивая непогоду:

— Все получилось! Сальвадор убит, его брата выбросили за борт сразу за тобой! Битва закончена, а Колумб снова взял всю власть в свои руки!

Сердце Дака подпрыгнуло и растаяло от таких новостей. Никогда еще он не был так счастлив увидеть своих…

Кто-то схватил его сзади, будто клещами сдавив горло. Дак захрипел и забил кулаками по железным мышцам невидимой руки, выжимающей из него жизнь и дыхание.

— Дак! — закричала Сэра. — Дак!

Но она была на шлюпке, далеко, и ничем не могла ему помочь.

— Я же сказал тебе, гаденыш, — прошептал кто-то на ухо Даку. — Я сказал, что ты умрешь, и я сдержу свое слово. Мы умрем вместе.

Рауль.

Дак уже не мог дышать. Он забил ногами в воде, пытаясь лягнуть врага в голень. Он колотил душившую его руку, он пытался оторвать ее от своей шеи, но все было тщетно. Дак задыхался, его легкие вновь лопались от недостатка воздуха.

— Сейчас мы пойдем на дно, — раздался хриплый шепот.

С этими словами Рауль утянул Дака под воду, и мальчик в последний раз услышал, как Сэра отчаянно зовет его по имени.

Холодная вода. Тьма. Боль в горле, в шее, в голове. Сплошная боль. Воздуха нет, грудь разрывается. Предельное отчаяние выстрелило в кровь мощным приливом адреналина, Дак принялся рваться, биться и метаться, как бешеное животное, пока каким-то чудом не освободился. Его голова вынырнула на поверхность, и он стал судорожно глотать воздух, зная, что безумец сейчас снова вцепится в него.

— Сэра! — прохрипел он. — Включай Кольцо! Вытащи нас отсюда! Скорее!

Спасение было близко, но не настолько, чтобы успеть. Лицо Сэры превратилось в маску ужаса, она всем телом перегнулась через борт, пытаясь дотянуться до барахтающегося в волнах Дака.

В эту секунду он почувствовал под собой движение, чья-то рука скользнула вверх по его спине, подбираясь к шее.

— Сэра! — закричал Дак.

Рауль снова утащил его под воду. Дак даже вдохнуть не успел. Железная рука вновь обвилась вокруг его горла, сдавливая его еще сильнее, чем раньше. Дак чувствовал, как его глаза вылезают из орбит, но он ничего не видел. Только черную воду. Он разинул рот, ледяная соленая жидкость хлынула ему в глотку, он стал захлебываться и плеваться. Он еще пытался двумя руками ухватиться за душившие его пальцы, но понимал, что это бесполезно. И все-таки он продолжал брыкаться, потому что ничего другого просто не оставалось.

Светящиеся пятна заплясали у него перед глазами. Грудь онемела, боль куда-то исчезла. С горлом тоже происходило что-то странное, и Дак из последних сил подавлял желание втянуть в себя холодную соленую воду, которая быстро наполнит его легкие и погубит.

В эти секунды, когда смерть уже готовилась вступить в свои права, Дак вдруг подумал о родителях. Он закрыл глаза и увидел знакомое глуповатое выражение, всегда появлявшееся на лице его папы, когда тот увлекался каким-нибудь новым изобретением. Увидел нежность, светившуюся в маминых глазах, когда она целовала его в лоб перед сном. Он вновь увидел своих родителей такими, какими запомнил в тот последний миг перед тем, как они исчезли в червоточине, затерявшись во времени.

Он увидел их, он почти почувствовал их близость. И решил, что пора прекратить сопротивление. Кажется, он куда-то плыл. Кто-то хватал его за рубашку, тянул, тащил. Но было уже слишком поздно. Смерть влекла его за собой.

Последним, что он увидел, был вихрь ослепительного света.

 

35

ПЕРЕМЕНЫ

Бринт в задумчивости сидел в маленьком кабинете запасного убежища Историков, глядя на старую школьную фотографию, висящую на стене. Он пребывал в унынии и знал, что у него есть для этого все основания.

Самое главное, они потеряли свой штаб. Его никак нельзя было спасти после облавы, учиненной СК. Они и так чудом уцелели, хоть и не без тяжелых потерь. Все, спасшиеся после нападения, перебрались сюда, в убежище за городом. Слава небесам, что они заранее готовились к худшему!

По крайней мере, Дак, Сэра и Рик благополучно покинули штаб, прихватив с собой Кольцо бесконечности. А это означало не только надежду на успешное осуществление великого плана Аристотеля, но и то, что Кольцо уплыло из рук врагов. Во всяком случае, на какое-то время. В настоящем.

В комнату вошла Мари, на ее щеке наливался синевой здоровенный синяк.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Вполне. — Бринт снова посмотрел на фотографию, не вполне понимая, почему она сегодня так его завораживает, ведь он видел ее миллионы раз. — А ты как?

— Лучше всех. Почему ты сверлишь взглядом стенку?

— А? — он с усилием перевел глаза на Мари. — О, прости… Просто…

Странное чувство шевельнулось в нем — приятное, но при этом неожиданное. Даже непредсказуемое. Бринт встал, подошел к фотографии, снял ее с гвоздя и поднес к глазам, чтобы получше рассмотреть. Средняя школа имени Христофора Колумба, лучшие ученики его класса Снимок сделан двадцать пять лет тому назад. Даже не верится!

— Ты знала, что моя школа была названа в честь Христофора Колумба? — спросил Бринт у Мари.

— Конечно. А в честь кого еще ее должны были назвать?

Бринт пожал плечами:

— Не обращай внимания, сам не знаю, что на меня нашло. Просто вдруг нахлынули добрые воспоминания об учебе там. Забудь, это пустяки. — Он повесил фотографию на место и поправил. Потом повернулся к своей давней коллеге. — Ну, что скажешь? По поводу сегодняшнего?

— Скажу, что нам сказочно повезло. И что мы выжили, чтобы продолжить борьбу.

— Ты, как всегда, во всем ищешь хорошее, — улыбнулся Бринт. — Что ж, кто знает. Возможно, на этот раз время на нашей стороне!

 

36

ПЕРЕДЫШКА

Сэра спасла своего лучшего друга от смерти в океане. Теперь он был у нее в долгу по гроб жизни и пусть только попробует отвертеться!

Она сидела на краешке какого-то деревянного настила посреди темного и пыльного помещения, похожего на склад. Здесь она очутилась сразу после того, как вытащила Дака из воды и перенесла себя, Рика и Дака прочь из бушующего моря. Оба мальчика лежали рядом с Сэрой, все трое были мокрыми до нитки.

Сэра поежилась от холода, потом огляделась. Солнечный свет пробивался сквозь щели и трещины в потолке косыми столбами, сотканными из танцующих пылинок. Было сыро, пахло кислым вином. Бочки, бочонки и ящики рядами громоздились на бесчисленных деревянных полках.

— Где… — зашептал Дак, но вдруг осекся и вскочил на ноги. Прежде чем Сэра успела спросить его, в чем дело, он со всех ног помчался куда-то по грязному полу склада. Сэра схватила за руку Рика, сдернула его с настила, и они вместе бросились вдогонку за Даком.

Тот остановился возле двери. К ней был приколочен плакат, на котором мастерскими росчерками карандаша были нарисованы мужчина и женщина, стоящие друг возле друга, мрачно глядя на художника, рисовавшего их. Под картинкой черными буквами была написана какая-то фраза на иностранном языке, в котором Сэра узнала французский.

Дак словно оцепенел. У Сэры перехватило дыхание. Ничего не понимающий Рик смущенно переводил взгляд с Дика на Сэру и обратно.

— Это родители Дака, — прошептала Сэра.

— Что тут… — начал Дак.

Рик побледнел. Потом откашлялся. Только после этого перевел:

— Разыскиваются. За преступления против Революции.