Ветер опять переменился. Все время менялся ветер, и настроение менялось с ним. Вчера было ясно. Наконец-то ответ Видоку такой, что запомнит надолго. Нет, не Видока — все равно не опубликуют, — себя убеждал, себе доказывал, что… А сегодня поздно вечером опять в окнах был черный. Он… Вечер, ветви, черные деревья, игра ветра и ветвей. И луна набухшая, страшная.

Ужасный демон Приснился мне: весь черный, белоглазый... Он звал меня в свою тележку. В ней Лежали...

К чему это? Куда?

Лежали мертвые — и лепетали Ужасную, неведомую речь... Скажите мне: во сне ли это было?

Несколько раз уж был. То в окне, то… Идешь со свечой и поминутно оборачиваешься. А письма нет, нет письма… Ведь если б даже она разлюбила — она же воспитанная, вежливая девушка, ведь также неприлично, ведь она бы что-нибудь да ответила, ведь верно же? Ведь она же добрая, она кошки не обидит, она должна была хоть что-нибудь… не правда ли? Она не могла вот так, совсем, ничего…

Признаки Cholera morbus: тошнота, рвота, кружение головы, корчи и — в несколько часов человек умирает.

...Ты, кого я так любила, Чья любовь отрада мне, — Я молю: не приближайся К телу Дженни ты своей...

Нельзя, нельзя — накликаешь… Или — отведешь? По-разному бывает… Но послушайте, ведь если от друга нет долго письма, всегда думаешь, что друг разлюбил или… ум… (не произносить это слово)… или умер… а потом все разъясняется ленью и невнимательностью друга или каким-нибудь недоразумением… Да, но в этом-то рассуждении, возможно, и кроется ловушка! Только успокоишь, обманешь себя этим «недоразумением» — и судьба нарочно, назло…

Он сумасшедший: Он бредит о жене похороненной!

Это уж слишком. Завыть? Укусить себя за руку? Но ведь письмо просто потерялось, правда же, правда? Любого спроси, и любой скажет, что потерялось — такая глупая неразбериха кругом… «Этот брак вас погубит…»

не для того, Чтоб укорять людей, чья злоба Убила друга моего... Не для того, что иногда Сомненьем мучусь...

«Этот брак вас погубит…» Но никто никогда не предсказывал, что брак может погубить — ее.

Москва оцеплена. Все уехали.

Стук — тихий, беспокойный… Ведь никого же нет, только ветки о стекло…

Человек, одетый в черном, Учтиво поклонившись... Мне день и ночь покоя не дает... Вот и теперь... Черный человек На кровать ко мне садится Всю ночь я думал: кто бы это был?

Ведь человеку может сделаться нечем дышать, когда на его письма не отвечают, ведь он и задохнуться может…

Друг мой, Сальери, Я очень и очень болен... Сам не знаю, откуда...

Чернила кончились. Забудется… Ну и пусть. Зачем поторопился, зачем писал Плетневу, что все хорошо? Судьба не любит…

О, если правда, что в ночи... Но он ушел уже В холодные, подземные жилища... ...Кто от земли был отлучен каким-нибудь виденьем...

Если письма не будет до 20-го… нет, до 25-го… — то… А что можно сделать? Как еще рваться, как умолять, чтоб пропустили? Зверь, в капкан запертый, отгрызает собственную лапу…

Ну, застрелюсь... И это очень просто... Цвел юноша вечор, а нынче умер, И вот его четыре старика Несут...... Черный человек водит пальцем по мерзкой книге И читает...

Чернил бы. Встать… А… потом.

Вдруг: виденье гробовое, Внезапный мрак, иль что-нибудь... Не тот это город, и полночь не та.

Ну, совсем скверно, хоть иди топись.