"Caput Nili quaerere" ("Искать истоки Нила") говорили в древности, когда речь шла о явно невыполнимом деле. Вплоть до прошлого века эта поговорка не утрачивала своего значения. Длиннейшая из рек земного шара, в нижнем течении которой возникла одна из величайших цивилизаций Древнего мира, на протяжении тысячелетий ревниво хранила тайну своих истоков. И, вероятно, не одну попытку раскрыть ее предпринимали древние египтяне, греки и римляне, если в результата их тщетных усилий даже сложилась поговорка. Иероглифические надписи и произведения античных писателей хранят сведения о некоторых из этих безуспешных экспедиций, в итоге которых к III в. н. э. были собраны кое-какие более или менее достоверные сведения о верховьях великой реки. Стало известным, что Нил берет начало в лежащих далеко на юго-востоке горах и в огромных, расположенных еще дальше к югу озерах. Об этом можно было прочитать в одном из немногих дошедших до нас полностью греческих приключенческих романов — "Эфиопика", написанном Гелиодором, жившим в конце III в. н. э. 1 Следует признать, осведомленность античных географов немногим уступала тому, что затем стало вновь известно лишь к середине XIX в. Еще в середине XIV столетия арабский географ Ибн-Батута сообщал, что Нил начинается на западе Африки.
Разумеется, отнюдь не интересы науки руководили фараонами или римскими императорами, когда они посылали людей в длительные, полные лишений и опасностей путешествия с наказом установить, откуда вытекает Нил. Ведь от его разливов зависит плодородие Египта. Он не только орошает почву, лишенную других источников влаги, но и приносит удобрения, благодаря которым страна справедливо считается одной из плодороднейших в мире. Это прекраcно знали и древние египтяне, которые обоготворили Нил. Они восклицали, обращаясь к нему:
Весь Египет — твоя земля!
Ты радеешь о бедняках,
Наполняешь зерном закрома
И просторные житницы.
Хорошо понимал это и посетивший Египет в середине V в. до н. э. "отец истории" Геродот, назвавший страну пирамид "даром Нила". Открытие истоков реки и установление причин ее разлива имело огромное практическое значение.
Множество препятствий преграждало путь к верховьям Нила: стремнины, пороги (так называемые катаракты), враждебные племена, дикие звери, наконец, огромная область болот - Сэддов, занимающая 550 тысяч квадратных километров. Отсюда вынуждены были повернуть обратно посланные в 66 г. до и. э. Нероном на поиски истоков Нила два центуриона. На протяжении двух тысячелетий Сэдды оставались недосягаемыми, и только в 1841 г. туда проникли первые европейские исследователи.
Истоком Белого Нила — как было установлено лишь в самом конце XIX в. (в 1898 г.) немецким путешественником Рудольфом Кандтом — является река Кагера, берущая свое начало в горах Виринга. И спустя еще сорок лет — в 1938 г. — другой немецкий исследователь — доктор Буркардт Вальдекер — определил самую южную точку бассейна Нила. Здесь он установил небольшой обелиск в память тех, кто на протяжении стольких веков, нередко жертвуя для этого жизнью, стремился разрешить загадку длиннейшей реки земного шара. Длина Нила 6694 километра, что составляет около, одной шестой окружности экватора. Только Амазонка превосходит его площадью бассейна и многоводностью.
Нил пересекает девять стран, шесть климатических зон. Его воды протекают через области, разнообразные по своему характеру, где живут народы, отличающиеся друг от друга образом жизни, обликом, верованиями, обычаями, где обитают диковинные животные и птицы.
Чертежник француз Жан Лапорт, инициатор и организатор экспедиции, и его товарищи— журналист Андрэ Дави и студент американец Джон Годдард — на каяках спустились по Нилу от истоков до устья. Едва ли подобное предприятие можно было осуществить на судах иного типа. Только узкие, поворотливые и легко управляемые каяки могли проскользнуть через стремнины порогов и заросли Сэддов. Именно лодками такого типа пользовались и англичанин Кортней, преодолевший в 1932 г. путь от Дангаллы до Хартума, и известный спортсмен-писатель Герберт Риттлингер, проплывший по Амазонке. Последующая попытка Риттлингера спуститься по Голубому Нилу потерпела неудачу из-за огромного количества крокодилов, представлявших серьезную угрозу для него и для его спутников .
Ж. Лапорт, А. Дави и Д. Годдард впервые проплыли по всему Нилу, за исключением нескольких совершенно недоступных для судоходства участков. Множество ценных наблюдений, записей, огромное количество фотографий и полнометражный фильм привезли они с собой из полного опасностей и неожиданных приключений путешествия. Это научное и спортивное достижение заслужило справедливую и высокую оценку. Ж. Лапорт получил премию Л. Лиотара, которая ежегодно присуждается президентом Франции за сопряженную с риском и в научном отношении наиболее плодотворную экспедицию.
Но общее признание и почетная награда не удовлетворили отважного путешественника-спортсмена. Дело в том, что несколько сот километров вдоль Нила Виктория, Нила Сомерсета и верховьев Бахр-эль-Гебеля ему и его спутникам пришлось проехать по суше. Лапорта не останавливает, что Нил Виктория совершенно не судоходен, а ущелья, где течет Нил Сомерсет, почти не исследованы. Наоборот, это еще больше увлекает его.
17 сентября 1952 г. он с художником-иллюстратором Жаком Блейном вновь отправляется в неведомый путь. На этот раз попытка кончается трагически. Утром третьего дня путешествия — 20 сентября — каяк Лапорта опрокидывается во время прохождения водопада Бужагали. Лапорту удается избежать гибели, однако плывший следом Блейн погибает. Усердные поиски, в которых участвовали и самолеты, остаются бесплодными: тело Блейна бесследно исчезло.
Обстоятельства катастрофы до сих пор не выяснены. Несколько дней спустя Лапортзаболел тифом и, естественно, продолжать путешествие не смог. В начале 1958 г. значительную часть Нила Сомерсет прошли на каяках члены женевского "Каноэ-клуба". Но и они не достигли полного успеха, так как из-за повреждения лодок не смогли преодолеть водопад Мерчисон.
В декабре 1961 г. в газетах появилось краткое сообщение о том, что Ж. Лапорт и семь членов упомянутого клуба собираются пройти на каяках весь Голубой Нил от его истоков. Осуществить это не легко: путь путешественников на протяжении 700 километров пролегает по совершенно неисследованной местности, через водопады и бешеные водовороты, по дну глубочайших — до 1200 метров — ущелий, населенных гигантскими крокодилами.
А. Дави, Ж. Лапорт и Д. Годдард написали книги о своем путешествии. Наиболее подробно оно описано Ж. Лапортом, но его книга перегружена множеством деталей и отступлений, едва ли интересных широкому кругу читателей и ничего не дающих специалисту. Автор пускается в рассуждения, о которых даже написавший к его книге предисловие Ф. Бальзан, известный путешественник и писатель, говорит, что они весьма субъективны и спорны. Что касается Д. Годдарда, часами усердно, без единой помарки записывавшего свои впечатления (один египтянин, увидев его за работой, сказал, что впервые видит думающего американца), то он предназначал их для тех своих соотечественников, которые без всякого энтузиазма относятся к академическому стилю и прежде всего требуют сенсаций. И Годдард, видимо, не обманул их ожиданий.
Указанных недостатков удалось избежать журналисту А. Дави. Вот почему его книге было отдано предпочтение, чтобы познакомить советского читателя с этим во всех отношениях поучительным и интересным путешествием. Легкость стиля и занимательность изложения А. Дави сумел сочетать с содержательностью. Без преувеличений, просто, образно описывает он то, что довелось увидеть, пережить и испытать ему и его спутникам. Немало трудностей и опасностей, преодолеваемых часто с риском для жизни, подстерегало путешественников. Но каяки — спорт отважных, смелых и ловких. Помогали, разумеется, товарищеская спайка и взаимовыручка.
Необычный способ путешествия давал А. Дави возможность постоянно устанавливать непосредственные контакты с местным населением.
Это позволило ему узнать и увидеть многое, чего путешественники, как правило, не замечают. Журналист А. Дави не счел нужным утаивать истинное положение вещей.
Он отмечает беспросветную нужду и нищету народов независимо от того, на какой территории они живут — захваченной бельгийскими или английскими колонизаторами.
Не укрылось от него и различие в положении между местной знатью, состоящей на службе у захватчиков, и простым народом. Например, автор отмечает, что король Мамбутса разъезжает в роскошном автомобиле, купленном на деньги, собранные с его подданных, и получает 600 тысяч бельгийских франков годовой ренты, тогда как его подопечные подвергаются бесчеловечной эксплуатации со стороны бельгийских плантаторов.
А. Дави приводит примеры трудолюбия, гостеприимства, приветливости, общительности и честности африканцев. Не без иронии отзывается он о миссионерах, верой и правдой служащих интересам империалистических держав.
Очень ценны сведения, сообщаемые автором о нилотах, в особенности о нуэрах, обитающих в почти непроходимой болотистой местности, расположенной по среднему течению Нила.
Во времена хозяйничанья англичан в Судане и Египте обе страны были превращены в поставщиков высококачественного дешевого хлопка для британских мануфактур. Это привело к массовому обнищанию крестьян-феллахов, вынужденных круглый год от зари до зари трудиться на своих убогих полях или на плантациях помещиков, интересы которых представляло королевское правительство, угодливо служившее англичанам. В механизации труда местных крестьян предприниматели совершенно не были заинтересованы: слишком дешево ценились рабочие руки. В результате феллахам не оставалось ничего другого, как заставлять своих тощих животных — волов и верблюдов — вертеть сакие (водяное колесо). Восемь тягловых животных, работая на сакие, могут в день дать лишь десятую часть воды, которую качает насос средней мощности. Свой жалкий клочок земли бедный нильский феллах должен поливать без передышки, чтобы прокормить семью. У него, как и у его скота, лишь кожа да кости. Местные крестьяне были чуть ли не самыми обездоленными людьми во всем мире. Сцены ужасающей нищеты приводит в своей книге Ж. Лапорт, рассказывая, например, о том, как в Дельте дети, следуя за стадами скота, спорят из-за коровьего помета, который жгут при окуривании садов.
Но, правдиво описывая нужду египетских крестьян, А. Дави, подобно большинству буржуазных ученых, тенденциозно утверждает, что феллахи не сознают своего положения. Народ Египта прекрасно отдавал себе отчет в создавшейся ситуации и понимал, в чем избавление. Это предопределило и низложение Фарука, и свержение многовекового ига чужеземных поработителей, и падение правительства Нагиба. Это объясняет также ту ненависть к иностранцам, прежде всего к "инглезе" — англичанам, с которой сталкивались всюду в стране А. Дави и его друзья. Феллахи совершенно справедливо усматривали в иностранцах одну из основных причин своих бед.
Книга французского журналиста помогает уяснить, почему господство империалистических держав в Африке обречено на гибель, почему ныне перед правительствами Египта и Судана стоит неотложная задача поднятия материального благосостояния и культурного уровня феллахов. Для этого необходимо создать достаточно мощную энергетическую базу, независимую от иностранных капиталовложений отечественную промышленность и расширить площадь орошаемых земель. В осуществлении указанных задач бескорыстную, дружескую, эффективную помощь, как известно, оказывает Советский Союз. СССР не только решительно стал на защиту Египта, когда Англия и Франция предприняли в 1956 г. попытку его нового закабаления, но активно участвует в строительстве Асуанской плотины, от успешного завершения которого зависит во многом будущее обеих стран, расположенных в среднем и нижнем течении Нила.
Сопутствуя А. Дави в его трудном и увлекательном путешествии по великой реке, читатель кратко ознакомится и с малоизвестными у нас памятниками древней культуры Нубии, и с пережившими тысячелетия величественными храмами и пирамидами Египта, он увидит разнообразные ландшафты Нила, узнает о нравах бегемотов, крокодилов, слонов. Немало интересных сведений почерпнут и любители водного спорта.
И. С. Кацнельсон