Двести двадцать девять человек, именно столько воинов сейчас оставалось под командованием капитана. Это всё, что могли противопоставить защитники Лорель атакующей армии. У них появилась небольшая передышка, но она не давала возможности для расслабления. Вторая линия стен была выше первой, уже занятой противником, отсюда предыдущая позиция была как на ладони, чем и пользовались стрелки, загоняя врагов под щиты. Лучники периодически отправляли свои стрелы в полёт, не позволяя противнику высунуть нос из-за укрытий, поражая самых неосторожных в незащищённые части тела.

— Без необходимости не стрелять! — в очередной раз напомнил Каракка.

Капитан осознавал, что его люди очень устали, и он также понимал, что основные силы противника скоро будут здесь и долго удерживать Лорель больше не получится, запас сюрпризов у защитников крепости иссяк. Их небольшой гарнизон сметут очень быстро. Каждый человек здесь добровольно взял в руки оружие для того, чтобы дать возможность своим близким убежать от этого места как можно дальше. А капитан в своё время не зря тратил своё время на то, чтобы сделать из простых людей настоящих воинов. Сейчас он понимал, что все практики в воинском искусстве были не напрасны. Среди оставшихся в живых солдат он не заметил Лондайка. Это опечалило Каракку, ведь плечом к плечу с этим баллистмейстером он прошёл долгий жизненный путь. Впрочем, у него не было времени думать о мёртвых. Лорель обязательно почтит память своих героев, а в данный момент нужно было думать о живых. Ворота внешней стены уже трещали и начали прогибаться внутрь. Ещё немного усилий, и они будут сорваны, а неприятель прорвется во двор между крепостными стенами. Тем временем на мерлоны внешней стены уже взбирались первые людоящеры, закованные в крепкую броню. Основные вражеские силы уже подошли для решительного удара. У людей капитана Каракки совсем не оставалось никаких шансов, но спокойствие их командира и горного великана Герштафа передавалось и им. Каждый воин был готов до конца выполнить свой долг.

* * *

Отряд Кенны стоял перед одним из мостов, выстроившись «черепахой». Такое построение защищало воинов от стрел и дротиков со всех сторон. Солдаты были воодушевлены недавней победой и рвались в новый бой. Ворота снизу должны были пасть с минуты на минуту. Девушке хотелось доказать, что она является лучшим командиром западных земель. Именно ей удалось первой поднять штандарт своего клана над Лорель, и если она возьмёт вторую стену, то навеки внесёт своё имя в историю. До этого момента не бывало столь юных командующих, добившихся таких высот. Она была готова отправить своих людей в атаку, когда её похлопал по плечу воин, стоящий сзади.

— Посыльный от Кин Керея, — сухо доложил он.

Девушка стала передвигаться в тыл построения, где, стоя на лестнице, прислонённой к стене, её ждал гонец из лагеря.

— Ваш отец приказывает вам вернуться в лагерь! — чётко отрапортовал он.

— Что? Я почти ворвалась внутрь Лорель! — взбешённо закричала девушка, — мы не можем отступать! Ещё немного, и мои люди будут добивать раненых за той стеной! — она указала рукой с зажатым в ней окровавленным топором за свою спину, — они заслужили первыми брать себе трофеи в городе!

— Безусловно, ваш отряд был сегодня самым доблестным, но отец приказывает вам срочно явиться к нему, — упрямо повторил посыльный, — Кин Керей велел передать, что гордится своей дочерью, доказавшей сегодня превосходство и отвагу нашего клана. Он велит вам вернуться в лагерь, а остальным воинам входить в город, только когда вторая стена будет занята отрядами союзников.

Стоявшие рядом солдаты, слышавшие этот приказ, зачертыхались. Они были возбуждены сражением и жаждали новой крови, а их только что лишали этой возможности. Князь клана Кирей славился своей осторожностью, за что воины его иногда недолюбливали, но буквально боготворили его не по годам храбрую дочь, всегда сражавшуюся в первых рядах.

— Дин! — крикнула девушка, еле сдерживая свой гнев, подзывая к себе одного из своих телохранителей, чтобы передать ему указания и оставить за старшего, — отойдите от моста и ждите, пока на стену не влезут первые зверолюды.

Девушка решила проявить свой упрямый характер, понимая, что если её лишили победы, то она не имеет права отнимать у своих воинов азарт поединка и заслуженные трофеи. Ведь тот, кто ворвётся в город раньше, имеет больше возможностей овладеть ценными предметами.

— А что делать потом? — невозмутимо спросил Дин, ожидая чётких инструкций.

— С этого момента можете считать, что Лорель захвачен и идти в атаку. Думаю, вы найдёте, чем поживиться с той стороны крепостной стены.

Последнее указание было встречено бодрыми выкриками воинов, которые стояли рядом и слышали разговор своего командира.

Мечты Кенны стремительно рушились, а обида комом подступала к горлу, но она не имела права перед своими людьми показать и намёк на слабость. Сегодня девушка отважно шла в атаку и храбро сражалась, а отец не оценил её стараний. Она чувствовала, что сейчас у неё отняли победу, но знала, что каждый из тех, с кем она стояла в строю, не мог бы упрекнуть её хоть в чём-то.

* * *

Сегодня был один из самых счастливых дней для Кин Керея. Почтовый ястреб принёс для него долгожданную весть. Вождь некоторое время не решался снять с его лапы послание, ходил вокруг, смотря на птицу, гордо сидевшую в его шатре и сопровождавшую внимательным взглядом огненноголового. После этого небольшого ритуала, которым глава клана пытался успокоить свои опасения, Кин Керей углубился в чтение письма из дома. Как только глаза пробежали по первым строчкам, из его горла вырвался крик радости. Подумав, что в шатре что-то случилось, внутрь ворвались охранники. Увидев их всполошённый вид, вождь громко захохотал.

— У меня родился сын! — воскликнул он, — этот день войдёт в историю клана Кирей! Нет, он останется в памяти всех — людей, огненноголовых и зверолюдов — как день нашего величия! Сегодня родился будущий император мира, а его сестра первой подняла штандарт над вражеской крепостью!

Кин Керей был взбудоражен, он давно не чувствовал себя так превосходно, обняв одного стражника, словно своего брата, второго он по-дружески похлопал по плечу. И только после этого он заметил в углу шатра свою дочь.

— Ты молодец! Ты взяла стену! — похвалил он её, — у меня есть отличная новость, у тебя появился брат! Теперь можешь идти и отдохнуть.

Кин провёл рукой по лицу дочери, на котором нарисованные руны были частично скрыты под разводами засохшей крови, и вышел из шатра.

— Слушайте все! — закричал он людям, оставшимся в лагере, — у меня родился сын!

Эта новость была встречена всеобщим ликованием. Вождя обступили старшие командиры, и он принялся получать от них поздравления.

Кенна успела сегодня испытать самую обширную гамму противоречивых чувств: сладкое ожидание боя, адреналин штурма, радость поражения и разочарование приказом отца, а сейчас, услышав его слова, она была готова заплакать. И это были бы далеко не слёзы счастья от новости о том, что отныне у неё есть брат. Отец ставил появление младенца выше, чем её ратный подвиг! Он даже встретил его, словно она вернулась не из сражения, а ходила кормить ящериц! Кенна рисковала своей жизнью, чтобы прославить свой клан, и сделала это. Гангены не бросали на ветер своих слов, за взятие первой стены Кирей получит свои привилегии, и добыла их именно она — Кенна. Казалось, что силы покинули девушку, её ноги подкосились, она рухнула вниз и тихонько заплакала. Последний раз она позволяла слезам катиться по своим щекам лишь в глубоком детстве, когда отец подарил ей меч.

* * *

Темирион со своим отрядом спешил к крепости. Первая стена была взята союзниками, и сейчас они, наверное, уже продолжали свой штурм или укрепляли свои позиции. В любом случае помощь им сейчас не помешала бы. В отличие от прошлой ночной вылазки, теперь воины были одеты в тяжелую броню — кольчугу с металлическими плашками, наколенниками и налокотниками. Это немного стесняло движения и снижало скорость, но зато надёжно защищало тело. Добежав до места сбора у самой стены, Темирион изрядно запыхался, видимо, за длительное время, проведённое без сражений, он слегка потерял физическую форму. Внизу воины до сих пор ломали ворота, а резервы, толпящиеся внизу, карабкались по лестницам или поднимались при помощи штурмовых башен. Теперь было совершенно ясно, что защитники уже не оказывали сопротивление, а атакующие войска готовились к решающему броску. Его отряду не нужны были специальные приспособления для того, чтобы карабкаться на стены. Полуметровые металлические когти с крючьями на концах позволяли взбираться на любые вертикальные поверхности, в которых можно было найти выбоины и выступы. Они крепились к щиткам на предплечьях, являлись естественным продолжением доспеха. Не дожидаясь, когда прибудут остальные отряды зверолюдов, Темирион отдал приказ на подъём.

Он одним из первых перемахнул через стену и оказался по ту сторону мерлонов. Здесь уже скопилось большое количество воинов, укрывавшихся от выстрелов с противоположной стены за щитами. Несколько небольших отрядов медленно, шаг за шагом передвигаясь вперёд, спускались во внутренний двор. Перед ними стояла простая задача: открыть ворота, избавив тем самым своих союзников с тараном от лишних усилий. Совсем скоро через открывшийся вход хлынет поток солдат и его будет не остановить. Темирион ждал этого момента с нетерпением. Когда это случится, он, хорошенько разбежавшись по мостику, прыгнет и вонзит свои боевые когти в деревянную плоть подъемного моста, в поднятом положении выполнявшем функцию ворот. Затем за несколько движений он вскарабкается на укрепление. Его воины последуют за ним, и таким образом отряд зверолюдов окажется на второй стене первым из всей атакующей армии. Он уже начал напрягать и расслаблять мышцы своих конечностей, готовя их к мимолётному спринту, но тут скрипнули цепи, и противник начал опускать мостики, соединявшие мосты-виадуки со второй линией обороны. Это стало настолько неожиданным ходом, что несколько расслабившихся и выглянувших из-за щитов воинов тут же поразили вражеские стрелки. Неужели гарнизон крепости решил сдаться или, понимая безвыходность своего положения, пойти в последнюю героическую контратаку? Ворота с грохотом опустились, лишая мосты между стенами разрыва. Все опешили, но тут же сотни глоток радостно закричали, а тысячи подхватили этот победоносный клич. Самые нетерпеливые воины рванули вперёд, но тут в воротах показались защитники крепости. Они толкали огромные бочки, которые набирая скорость, неслись с уклона моста вниз, сметая в стороны тех смельчаков, что бежали первыми и врезались в строй возле стены. От сильного удара люди падали, сбивая тех, кто стоял за ними, а бочки раскололись, выплёскивая на солдат своё содержимое. С противоположной стены в небо взметнулось несколько горящих стрел. И вскоре люди заполыхали как живые факелы. Это было самое жуткое зрелище, которое в своей жизни доводилось видеть Темириону. Его человеческая сущность растерялась, а зверолюд, который сейчас доминировал над его сознанием, рванул в сторону — подальше от огня. Подвесные мосты вновь стали подниматься вверх. Всё пространство вокруг виадуков было залито огнём. На некоторое время можно было забыть об их использовании. Похоже, это был последний сюрприз, который гарнизон Лорель приготовил для нападающих перед тем, как погибнуть.