Во время своего первого визита в СССР А. Голдрейх и А. Пиллэй обсуждали и методы поставок оружия для Умконто. Голдрейх предложил идею покупки судна для перевозок этих и подобных грузов, но тогда она была его собеседниками отвергнута. Сотрудники ЦК КПСС предложили поставки оружия через африканские страны, с которыми и у АНК, и у СССР были дружественные отношения. В 1963 г. О. Тамбо тоже обратился к советскому руководству с запросом о поставках оружия – первоначально стрелкового – и взрывчатки. Предполагалось, что затем понадобятся поставки тяжелого вооружения. Эти просьбы были встречены благожелательно [706] .
Поначалу небольшое количество оружия было у АНК только в Танзании. Поставки в Замбию до сих пор оспариваются, но В. Г. Солодовников говорил, что оружие для их тренировочных лагерей поставлялось и туда. Поставками оружия занимался в посольстве советник Н. И. Мельников. Он присутствовал на всех беседах южноафриканцев в советском посольстве и информировал посольство о своих личных встречах с ними и их запросах [707] .
О количестве поставленного АНК советского оружия судить трудно. В. Г. Шубин пишет, например, что в декабре 1976 г. большая партия оружия прибыла из СССР в Мозамбик, а затем упоминает о случае, когда правительство Мозамбика согласилось принять крупную партию оружия для АНК, но несколько тонн этого груза было заморожено в Мапутo [708] . Идет ли речь об одном и том же случае, или нет, и вообще сколько было таких крупных поставок, ясности нет.
После создания лагерей в Анголе небольшое количество оружия предоставила им СВАПО. В лагерях, где обучение вели кубинцы, они сами обеспечивали своих подопечных оружием, хотя и оно было советским. Но именно в Анголу поступило из СССР самое большое количество оружия для Умконто. В. Ф. Ширяев писал: «По своим запасам на ангольских складах вооруженные формирования АНК уже к середине 1982 г. были в состоянии вести довольно продолжительные боевые действия в составе регулярных тактических и партизанских подразделений» [709] .
Советское оружие поставлялось, конечно, не только для Умконто. Оно было на вооружении и других национально-освободительных движений в Анголе и Мозамбике, а также армий этих стран. Пытаясь подсчитать его количество, руководство ЮАР каждый раз давало разные и малосовместимые цифры, но полагало, что все оно использовалось или предназначалось для использования именно против ЮАР [710] .
Поставки оружия несколько уменьшились после того, как в середине 1989 г., после Первого съезда народных депутатов в Москве, все решения такого рода перешли от ЦК КПСС к правительству. Но поставки продолжались, хотя и в несколько ограниченных количествах, и в 1989-м и в 1990 гг. [711]
По словам Шубина, командование Умконто само разрабатывало свои операции и на основе своих планов присылало в СССР заявки на поставки соответствующего оружия. Но иногда и оружие влияло на тактику военных операций. Так было с магнитными минами советского производства, использованными в операциях против предприятий южноафриканской государственной компании САСОЛ, занимавшейся переработкой угля в жидкое топливо. Взрыв контейнера с горючим на предприятии САСОЛ, произведенный 1 июня 1980 г., был одной из самых удачных операций Умконто. При обстреле главной базы южноафриканской армии в Фортреккерхогге использовались гранаты, выпущенные из гранатометов РПГ [712] .
Официальные данные о количестве оружия, поставленного АНК, закрыты. Шубин приводит список этого оружия по публикации в «Независимой газете»: 3 тыс. карабинов СКС, свыше 6 тыс. пистолетов, 275 гранатометов, 90 переносных ракетных установок «Град-П», более 49 зенитно-ракетных установок «Стрела-2М», 20 ПТУРСов «Малютка», более 60 минометов и ручное оружие. Но вряд ли этот список был полным. В нем нет, например, упоминавшихся выше магнитных мин. Не упомянуты и транспортные средства: бронетранспортеры, использовавшиеся для транспортировки людей в Анголе и Уганде, джипы и грузовики ГАЗ в Анголе [713] .
Рассекреченными, по всей видимости, случайно, оказались два запроса о поставках СВАПО. «Дополнительная [sic! – А. Д., И. Ф. ] просьба президента СВАПО Сэма Нуйомы о поставках военного имущества» от 31 июля 1985 г. Список наименований товаров, запрошенных Нуйомой, занимает 80 страниц, и в нем перечислена буквально вся мыслимая техника: от танков (10 шт.), автоматов и пистолетов разных марок (пистолетов Макарова – 150, пистолетов ТТ – 250; АКМ – 2000+800 [714] и др.), грузовиков, бронетранспортеров, легковых автомашин до мельчайших запчастей ко всему запрашиваемому и уже поставленному имуществу. Плюс общегражданские товары – от трусов, маек, носков, ботинок, крема для обуви, часов, посуды и матрасов до продовольствия, спортинвентаря, полевых душевых кабин, передвижных клубов и т. д. и т. д. [715] И это только за один год, и только дополнение к тому запросу, который поступил, очевидно, раньше. А поступали такие просьбы ежегодно.
Другой рассекреченный запрос – просьба СВАПО за 1979 г. – скромнее в смысле числа наименований запрашиваемого. Список уместился на 10 страницах. Масштабы тем не менее все равно поражают. АКМ, например, запрошено было 3500 шт., АКМС – 1700 шт., карабинов СКС – 2000 шт. Комплектов обмундирования и товаров общегражданского назначения запрашивалось в расчете на 10 тыс. человек [716] .
Вряд ли поставки АНК были по размерам меньше поставок СВАПО, особенно с конца 1970-х годов, после многотысячного «исхода» молодежи из ЮАР и создания лагерей Умконто в Анголе. Даже просьба Джошуа Нкомо, руководителя ЗАПУ, от 4 октября 1978 г. и по масштабам, и по характеру запрашиваемого не сильно отличалась от аналогичного запроса Нуйомы: тоже на 10 страницах [717] .
По приводимым Шубиным данным Главного управления военно-технического сотрудничества МВЭС, общий объем помощи АНК в 1963–1989 гг. составил около 61 млн руб. (в ценах того времени), из которых 52 млн было потрачено на поставки имущества (на 36 млн оружия и на 16 млн общегражданского имущества). Остальные средства пошли на «техническое содействие», в основном на подготовку военных кадров в СССР и на направление советских специалистов в Анголу [718] . Эти цифры, по его словам, не включают ту материальную помощь военного назначения, которая оказывалась, например, по линии СКССАА или Государственного комитета по внешнеэкономическим связям. Можно добавить к этому, что не включают они и финансирование отдельных военных операций, как, например, операции «J». Вряд ли в них включено и финансирование поездок военного руководства, авиабилеты и т. д. Не ясно, включена ли в эти данные стоимость поставок других министерств и ведомств, а их, как видно из резолюции ЦК КПСС по запросу СВАПО, приведенному нами выше, было немало. То, что она не включала стоимость поставок по линии Министерства обороны, очевидно [719] .
В любом случае, как и с военными поставками Анголе, оценить масштабы советской военной помощи в денежном выражении невозможно, так как цены на многие товары были низкими, а зачастую они предоставлялись на льготных условиях или бесплатно.
Способов доставки оружия было множество. Самым эффективным были, конечно, официальные поставки. В. Г. Солодовников говорил, что после визита Н. В. Подгорного в Замбию «Аэрофлот» установил прямую линию с Лусакой, так что оружие переправляли на советских самолетах. До этого оно шло через Дар-эс-Салам, а оттуда по железной дороге до Лусаки. Он подчеркивал, что все это делалось только по согласованию с замбийским правительством на основании трехсторонних договоров. Замбия даже взяла на себя расходы по доставке оружия по территории Африки [720] .
Еще в 1972 г. член парламента от Национальной партии Дж. У. Рал говорил: «Русские корабли регулярно плавают вокруг мыса Доброй Надежды. Самолеты южноафриканских сил обороны давно и регулярно фотографируют их груз, большой и покрытый брезентом. Разгружают его в Мтваре или в Дар-эс – Саламе (Танзания). Совершенно очевидно, что это оружие. Затем его передают в другие руки [721] . К нам уже попало некоторое количество образцов этого вооружения. Это – не единичная акция» [722] .
В Анголу обмундирование, оборудование, амуницию, технику и продукты везли на самолетах и кораблях. В. Ф. Ширяев вспоминал, что небольшое количество оружия возили через Лондон в чемоданах: таких мер безопасности, как сейчас, тогда не было. Оружие хранилось на складах МПЛА, раз в месяц его грузили на машины и везли в сторону Ботсваны. Ширяев никогда не спрашивал о том, куда оно направлялось: у АНК и МПЛА были свои отношения [723] .
Но были и другие, более романтические пути.
Шубин писал, что на похороны Мозеса Мабиды в Мапуто в марте 1986 г. съехалось много руководителей АНК и ЮАКП из разных стран Африки. Была и советская делегация. Эта «уникальная возможность» была использована не только для встреч и контактов, но и для переправки оружия из Мозамбика в эти страны и далее в ЮАР [724] .
Одна из самых детективных историй доставки оружия непосредственно в ЮАР связана с именем Мэнни Брауна. В 1950-е годы Браун, член нелегальной ЮАКП, владел кожевенной фабрикой. Бухгалтером у него числился известный коммунист Джулиус Фёрст. Однажды вечером, когда Браун, Фёрст и Хилда Бернстейн встретились на фабрике, в помещение вошли двое сотрудников спецслужб и, обращаясь к Брауну, сказали, что хотели бы поговорить с Фёрстом. Браун, не моргнув глазом, ответил, что Фёрста в этот день нет на работе. Сотрудники ушли, а Фёрст, естественно, бежал. В 1963 г. Браун помог бежать из тюрьмы четырем известным политическим заключенным – одним из них был Голдрейх. После этого ему, конечно, самому пришлось покинуть страну. Приехав в Лондон, он заново открыл кожевенное дело и снова преуспел, но и тут остался верен своим взглядам. Он создал туристическую фирму Africa Hinterland и на переоборудованных грузовиках, возивших туристов через всю Африку в ЮАР, в течение пяти лет в 1980-е годы переправил туда тонны оружия, складировавшегося в тайниках АНК по всей стране [725] . Об этой истории был создан документальный фильм «Опасные сафари».