Это было чудесное лето с подспудным ощущением напряжения и тревожного ожидания.

Парадокс, казалось, работал по расписанию. «Дебби» встречалась с «Карлом» примерно три раза в неделю. Они катались на машине, шлялись по местным бульварам, встречались с друзьями, иногда заезжали в кинотеатры для автомобилистов, а потом поглощали гамбургеры и сопутствующие сладости в заведениях, предлагавших таковой ассортимент. Через день они отправлялись на пляж, где Дебби изучала основы серфинга, бросания «летающей тарелочки» и усиливала естественную окраску своей кожи путем постоянного подвергания ее действию ультрафиолетовых лучей. Все эти поступки и такое времяпрепровождение были типичны, как нам сказали, для молодых людей этой эпохи и этого региона планеты. «Дебби», однако, никак не могла полюбить серфинг.

– Вечно меня перекручивает, – жаловалась она, хотя мы и не очень понимали, что она имеет в виду.

В то же самое время Карл – наш Карл – скрежетал зубами. Его особенно расстраивали те самые кинотеатры для автомобилистов. Он только один раз высказался по этому поводу, и никогда не спрашивал Лори, чем они там занимаются, когда посещают эти «притоны страсти», как он обозвал кинотеатры.

– Я чертовски хорошо знаю, что они там делают, – сказал он мне. – Потому что я тоже этим занимался, да!

Но он стоически выносил все это. В конце концов, все обстояло не так, как если бы Лори гуляла с другим парнем. Это было, как если бы… в конце концов, в языке не хватало слов, чтобы описать, какова же именно представлялась ситуация.

Поэтому нас очень успокаивало, что Лори проводила массу времени в доме сестры Дейва. Шелли и ее муж очень полюбили «Дебби», и их не пугала перспектива того, что она может остаться в их доме навеки.

– Шелли не может выгнать даже приблудного котенка, – объяснил Дейв, – она этим Боба до ручки довела: у них уже с полдюжины кошек.

Правда, у этой пары пока не было детей.

Дейв отвез Лори в Федеральное бюро в Лос-Анджелесе, чтобы выправить ей страховку, которую она получила, так же, как и карточку социальной защиты, представив фальшивое свидетельство о рождении, купленное Дейвом где-то, словно по волшебству.

– И стоило-то фактически копейки, – рассказывал потом Дейв. – Поразительные возможности совершить преступление, если только подумать.

Что же Дебби главным образом делала у Боба и Шелли?

– Смотрела телевизор, читала киножурнальчики. Ела и ела. Даже пять фунтов прибавила. А мне телик нравится!

И рок-музыка ей тоже нравилась. Она обожала «Роллинг Стоунз».

В ситуации, когда два варианта одного и того же человеческого существа носятся поблизости друг от друга, есть свои естественные опасности. Дейв волновался, что настоящий Карл может заскочить к нему без предупреждения, как это было ему свойственно. Мы предупредили эту возможность, когда Дейв позвонил Карлу и сказал ему, что на месяц-два уедет в горы писать сценарий к приключенческому фильму на народной основе. Все-таки, вероятность, что два Карла столкнутся нос к носу, все еще оставалась. Но общее единодушное мнение сходилось на том, что, если Карл не помнит, чтобы он встречал своего двойника, этого никогда и не случалось. Следовательно, этого и не может случиться. Мы могли бы заново записать все учебники по логике тем летом, если бы очень захотели.

Что-то еще очень беспокоило Карла. Я попытался аккуратно прощупать его на эту тему, но мне мало что удалось. Вероятно, то, что ему приходилось еще раз пережить то самое похищение, к тому же – о ирония судьбы! – он сам должен был принять в этом участие. Это все страшно действовало ему на нервы. Я ничего не мог сделать, кроме того, что уверить его, что все идет строго по плану.

А я сам про себя спрашивал: по чьему плану?

Лето тянулось и тянулось, и кризис приближался. Машина Парадокса щелкала и звенела, жужжала, выстреливая голубыми искрами, а ее сверкающие острозубые шестеренки разогнались на полную скорость.

Мы вызвали Кларка.

Это был душистый калифорнийский вечер. Мы стояли в нише, у задней стены дома Дейва, глядя на небо. Звездочек было немного. Только самые большие и яркие могли пробиться своим светом сквозь ту сияющую дымку, которую электрические огни Лос-Анджелеса отражали обратно в небо.

– У меня мурашки по коже, – сказал Дейв, светя в небо лучом фонарика. – Это как сцена из фильма «День, когда остановилась Земля».

– Из кино? – спросил я.

– Да. И если Кларк похож на страшного Гарта, то я собираюсь наложить в штаны столько, что хватит на удобрения всей Калифорнии.

– Не могу сказать наверняка, но, по-моему, Кларк не похож ни на что на свете, по крайней мере, ни на что, что мне доводилось видеть.

– Вон там? – прошептала Дарла, показывая на отдаленный силуэт в полутьме.

Мы услышали низкое гудение, а с ним вместе какой-то рубящий звук.

– Вертолет, – сказал Дейв. – Видите огоньки? – Дейв нетерпеливо топнул ногой. – Черт, сколько же там всякого добра сегодня летает.

– Наверное, так даже лучше, – сказал я, жалея, что у меня нет коммуникативного устройства. Оно было у Лори. Она где-то гуляла с Карлом вторым. Кларк сказал, что он уже обнаружил дом Дейва и сможет приземлиться, если только мы будем там стоять и чем-нибудь посигналим. Карл первый был в доме, покусывая ногти и барабаня пальцами по стеклу. Повторит ли Карл второй историю и поедет ли на Мульхолланд Драйв, чтобы встретить там свою судьбу?

Только время покажет, а время пока еще не могло ничего показать.

Дарла ахнула, и я посмотрел наверх.

Корабль был уже здесь, он завис над обрывом, его темное овальное тело было там и сям усеяно красными и голубыми огнями. Я улыбнулся. Кларк очень хорошо закамуфлировался. Огоньки были расположены так, чтобы повторить контуры обычного самолета. Мне стало интересно, засекли ли его радары. Беззвучно, словно какой-то дирижабль величиной с кита, корабль приземлился поближе к нам, и его громада заполнила обрыв. Главный вход расширился, и мы вошли.

– Гос-с-споди! И это твой тяжеловоз? – спросил потрясенный Дейв.

– Ну да.

– Это же чудище! Ты говоришь, он на атомной энергии работает?

– Ядерное расщепление, да. Хочешь залезть внутрь?

– Гос-с-споди!

Он залез в кабину, а мы за ним. Я провел его по всему тяжеловозу. Дейв сперва ахал и охал от изумления, потом впал в молчаливое изумление.

– В чем дело? – спросил я.

Он снял руки с рычагов управления.

– Знаешь, до сей поры во мне жила крохотная искорка сомнения, что, дескать, могло быть и так, что я стал жертвой какой-нибудь групповой галлюцинации, вроде тех помешанных на летающих блюдцах, которые толпой разбивают лагерь в пустыне и ждут, пока инопланетяне не спустятся к ним, чтобы спасти мир. – Он ударил ладонью по панели управления. – Но вот тебе, пожалуйста, все это в с ума сводящей реальности. Знаешь, бывали минуты, когда я думал…

Он не смог найти слов и уставился на экран обзора.

– Господи! – сказал он замогильным голосом.

Я обернулся. К нам шел Кларк.

– Привет, мой свет! – помахал ему ручкой Кларк.

Мы выбрались из-за руля, и я представил Дейва нашему лже-андроидному слуге.

– Ты выслеживаешь Лори? – спросил я.

– Конечно же, – ответил Кларк.

– Где они?

Он слабо махнул рукой куда-то вбок.

– Да где-то там. Совсем не рядом с зоной захвата, как вы мне ее показали. Вы же сами сказали, что она неподалеку.

– Ну, тогда немного времени у нас есть, – сказал я и затем оглянулся.

– Карлу бы надо быть здесь. Дарла, ты бы за ним сбегала?

– Конечно.

Я заметил, что Дейв все еще таращился на Кларка, который отвечал ему высокомерным взглядом. Неожиданно сообразив, что он невежливо таращится. Дейв покраснел и отвел глаза.

– Дейв нам очень помог, – сказал я Кларку. – Не надо его обижать.

– Ах, простите, – шмыгнул носом Кларк.

– Я сам виноват, – сказал Дейв. – Я таращился совершенно неприлично. Я никогда не видел персону семи футов росту, розовато-фиолетового цвета.

– И еще желтого, – сказал Кларк, показывая на соответствующий участок своей пластиковой шкуры.

– Ну да. Простите.

– Все в порядке. Знаешь, Дейв, я не такой странный, как выгляжу.

– Так оно и есть, – подтвердил я. – Он гораздо страннее.

– Только и получаю в жизни, что оскорбления, – пожаловался Кларк. – Вот вам доля слуги. Как-нибудь я осмелюсь вести себя дерзко, неподобающе моему скромному положению в жизни, и скажу вам, какими странными мне кажутся люди.

– Я знаю, что мы странные, Кларк, – сказал я. – Не забывай. Ты можешь выглядеть совершенно иначе, чем мы, но в душе ты тоже человек.

– Не смей напоминать мне об этом.

Кларк повел Дейва на экскурсию по кораблю.

– Он такой пустой, – смущенно заметил Дейв. – Тут почти ничего нет.

– О, здесь полным-полно вспомогательного оборудования, – ответил Кларк, – оно все встроенное.

Он подошел к обшивке и провел указательным пальцем по поверхности, нарисовав простой овал. Неожиданно его рисунок пальцем словно материализовался, и овальный кусок обшивки откинулся вперед. Кларк отделил его от стены и взял в обе руки.

– Вот это, например, оружие. Тут есть масса вещей, которые спрятаны в стенах, все, от научных приборов до…

Дарла ворвалась в корабль, задыхаясь от быстрого бега.

– Карл исчез, – сказала она шепотом. – Забрал шевроле.

– Что? – завопил я. – Куда его понесло?

– Он словно бредил, говорил, что хватит с него этого сумасшествия, что он просто заберет Лори и куда-нибудь с ней подастся, чтобы мы на все это наплевали. Я пыталась его остановить, но он уже выезжал из тупика.

– Замечательно, – сказал я. – Кларк, у тебя есть еще какое-нибудь переговорное устройство?

Кларк подошел к противоположной стене и сделал тот же фокус, вытащив из стены маленький овал. Он протянул его мне.

Я сказал:

– Есть ли какой-нибудь способ проследить, где находится шевроле Карла?

– А ты знаешь, какой у него тип двигателя?

– Разумеется, нет. Черт, я его и так не смогу поймать. Но вообще-то есть неплохой шанс, что он обязательно найдет Лори. Поэтому просто веди нас к Лори.

– Мне поднять корабль в воздух? Я уже настроил как следует внешнюю поверхность. Она теперь непроницаема для радаров и не улавливается ими. А если еще учесть камуфляж, то я буду практически незаметен…

– Для летающего блюдца… Ладно, просто будь наготове вмешаться. Дейв, я возьму фольксваген и поеду за ним следом, если ты не возражаешь.

– Ладно, – нервно кивнул головой Дейв. – Я останусь тут, в этом фантастическом измерении…

– Что? А, ну ладно…

Душистая, субтропическая калифорнийская ночь, набитая машинами и людьми. Мы мчались на север по автостраде Сан-Диего. К этому времени я наловчился вилять и перестраиваться между рядами машин не хуже местных аборигенов.

– Хорошо бы у Кларка нашелся какой-нибудь способ связаться с Лори, – сказал я.

– Но ей самой же станет не по себе, если голос Кларка неожиданно раздастся из ее сумочки, – заметила Дарла.

– Верно. Как ты говорила, куда, по словам Лори, они направляются?

– Куда-то в Сан-Фернандо Вэлли, посмотреть на авторалли.

– На что, на что?

– Авторалли, да? – Дарла беспомощно развела руками.

– А ты представляешь себе, что это такое?..

– Это нечто, связанное с автомобилями, но кроме этого…

– В этой культуре, – сказал я, – можно ли найти что-нибудь, не связанное с автомобилями?

Движение становилось все интенсивнее по мере того, как мы въезжали в долину. К этому времени я уже привык к бесконечному потоку машин. Автомобили больше не казались мне безнадежно древними. Мне даже нравились их украшения и загогулинки в стиле рококо, их бессмысленные причиндалы: сзади у некоторых словно были приделаны на багажниках рыбьи хвосты, задранные вверх, массивные и совершенно бесполезные хромированные бамперы, кричащие статуэтки, приделанные на капотах, шины в черно-белую полосочку, раскраски типа «вырви глаз», отполированные крылья, радиоантенны с бантиками, слепящие габаритные огни, прочие финтифлюшки.

– Кларк? – окликнула Дарла в связующее устройство. – Ты их ищешь?

– Они не двинулись до сих пор. Вы теперь примерно в пяти километрах к западу от того места, где они находятся.

Я сразу же нашел поворот на восток и поехал по Роско Бульвару, а потом несколько раз поворачивал вправо и влево по указаниям Кларка, когда он старательно наводил нас по сигналу, который испускало то устройство, что находилось в сумочке у Лори. Мы проехали мимо огромной стоянки возле ярко освещенной арены под открытым небом.

– Может быть, это то, что мы ищем, – сказала Дарла.

От противоположной стороны стадиона до нас донеслись звуки ревущих моторов. Я резко развернулся на сто восемьдесят градусов и рванул обратно. Неоновая надпись у въезда на стоянку гласила: АВТОДРОМ ВЭЛЛИ.

– Как раз там, где надо, – сказал Кларк.

Стоянка стоила пятьдесят центов. Мы вышли из машины, я закрыл фольксваген на замок, мы помчались рысью по бетонной дорожке ко входу, странному сооружению из металлических сваренных труб, которое было перегорожено турниками с кассой-будочкой сбоку. Когда мы подбежали поближе к кассе, Дарла показала мне пальцем на ближайший ряд машин.

Я взглянул, куда она указывала, и заметил шевроле Карла.

– Которая из них? – спросила Дарла. – Машина двойника?

– Никак не разобрать. Давай-ка осмотримся вокруг. Если мы найдем еще одну такую же, это будет означать, что наш Карл тоже здесь.

Мы обыскали все ближние места для парковки, но ничего похожего не нашли. Если бы мы попытались осмотреть всю стоянку, это заняло бы у нас больше часа.

– Он мог оставить машину на улице, – сказал я. – Давай войдем внутрь.

Барышня в кассе сказала нам, что гонки почти подошли к концу, что осталось всего несколько заездов, но все равно продала нам два билета. Мы протолкались сквозь турникет и прошли через площадку, уставленную киосками, где пропитанные жиром бумажки от сосисок устилали пол, и оказались в проходе между двумя трибунами. Мы взошли по ступенькам и вышли между рядами сидений.

Трибуна была в форме полумесяца. Ту же форму имела и арена. Длинная прямая полоса асфальта начиналась в середине полумесяца и заканчивалась примерно в километре от этого места на ровном газоне с коротко подстриженной травой. Два весьма странных автомобиля, которые представляли собой не что иное, как одну раму с установленными на ней моторами огромной величины, встали наготове на старте. Они ревели, как динозавры, и стреляли голубым дымом. Расположение и цвет сигналов на высоком столбе изменилось, и две машины рванули со старта, как демоны, которых выпустили из ада, сея за собой огонь и дым. Они мигом доехали до конца дорожки, и сзади у них расцвели колоритные парашюты. Шум был невероятный. Пелена серого дыма стояла над дорожкой, а воздух был весь пропитан запахом выхлопов и горелой резины. Громкоговоритель сделал какое-то объявление, и толпа заревела.

– Что все это значит? – прокричала Дарла, пытаясь перекрыть шум еще двух монстров, которые вышли на старт.

– Выставка экзотической автомобильной технологии, – сказал я, – или какой-то цирк. А может, и то, и другое.

– Что мы будем делать, если нарвемся на Лори?

– Ничего, – сказал я. – Мы подмигнем ей и станем себя вести, как будто ее не знаем. Но мы будем держаться поближе, и если наш Карл объявится, мы попробуем его перехватить. И не спрашивай меня, что будет, если Карлу второму попадется на глаза Карл первый. Я играю эту пьесу на слух, а слух у меня – никакой…

– Ладно.

Мы добрались до последнего ряда и прошли по проходу, глядя вниз на головы зрителей. Кроме дыма и выхлопных газов в нос мне ударяли духи женщин, табак и кулинарный жир. Для вторничного вечера – весьма неплохая толпа. Полным-полно было молодых парочек, некоторые из них я с первого взгляда пару раз принял за Карла и Лори. В эту эпоху и в этих местах молодые люди стремились одинаково одеваться. Может быть, это так и осталось на все времена, независимо от места рождения и жительства. Трибуна была огромна, и зрители редели к ее дальнему концу. Лори не было видно. Мы снова повернули обратно, спустились вниз и прошли у подножия трибуны, глядя вверх в надежде отыскать три знакомых лица, два из которых будут совершенно одинаковы.

Мы никого не увидели.

– Где они могут быть? – нервничала Дарла.

– Не знаю. Это огромное место. Может быть, мы просто их пропустили в толпе. Давай вернемся к киоскам.

Киоск с сосисками закрывался на ночь, и люди покидали стадион все больше и больше, выходя через ворота в дальнем конце площадки с киосками. Я послал Дарлу проверить дамский туалет, пока сам заглянул в мужской. Люди там были, но ни нашего Карла, ни двойника я там не обнаружил. Дарла сказала, что ей тоже не повезло. Я велел ей встать возле выхода, а сам направился обыскать трибуну еще раз.

Голос по громкоговорителю объявил последний заезд, в котором должны были участвовать автомобили, которые выглядели чуть больше консервативно, чем предыдущие. Я прошел по серединному проходу, осматривая трибуны направо и налево.

– Джейк? – раздался тихий голос у меня в кармане.

– Кларк? – ответил я. Мужчина в зеленой футболке повернул ко мне голову с любопытством, пытаясь угадать, откуда раздался голос. – Погоди минутку, – сказал я.

Я быстро поднялся в последние ряды, нашел несколько свободных сидений и уселся. Потом вытащил коммуникативное устройство.

– Валяй, – сказал я в него.

– Я веду второй луч. Он вышел из того региона, в котором находитесь вы.

Я поразился тому, что мы их упустили.

– Ладно. Мы поехали.

Устремившись к выходу почти бегом, я заметил Карла. Это был наш Карл – я узнал его одежду. Он прочно застрял в потоке людей, которые направлялись к лестнице, ведущей на площадку с киосками. В тот момент, когда я почти поравнялся с ним, он повернулся и увидел меня, потом стал пробираться сквозь толпу, стараясь поскорее спуститься. Я последовал за ним, оставляя за собой толпу растолканных, сердитых молодых людей.

У ворот выхода Карл увидел Дарлу и замедлил шаги. Я догнал его. Дарла подбежала поближе.

– Они ушли, Карл, – сказал я ему.

– Я знаю, – ответил он, не останавливаясь.

– Ты их видел?

– Нет, их не было на трибунах.

– Тогда где же они?

– Я наконец вспомнил. Я почти не помню тот вечер, все, как в тумане. Мы поехали на гонки, но на трибунах не сидели. Я увидел, что в гонках принимает участие мой приятель, и мы спустились пониже, почти к самой дорожке, Я все-таки еще не все вспомнил, но мы, наверное, вышли через служебный вход и направились обратно к стоянке.

– Тогда поехали, Карл, – сказал я.

– Я просто должен сегодня вечером там быть, – сказал он яростно.

– Карл, так нельзя, – ответил я. – Послушай. Тут действуют силы, над которыми мы совершенно не властны. Я не знаю, что случится, если ты вмешаешься и предотвратишь похищение. Никто этого не знает, но можно смело биться об заклад, что вселенная после этого будет уже не той, какая она была. Ты можешь совершенно выбить ее из колеи.

Мы прошли через ворота и вышли на стоянку.

– Я знаю, – ответил Карл. – И все-таки я должен быть там.

– Карл, да что такое с тобой происходит? Что-то тебя терзает, что-то, о чем ты еще нам не рассказал.

– Той ночью, той ночью, когда все случилось, – сказал Карл, – сегодня, то есть. Это насчет Дебби. То, как она себя вела… то, как я себя вел.

– Ты что, волнуешься, что она пострадает? – спросил я. – Мы же многократно на эту тему разговаривали. Кларк сказал нам, что когда твой двойник вытолкнет Дебби-Лори из машины, то она будет плавно парить над землей. Она не упадет. Она все еще будет находиться в гравитационном луче, в котором оказалась машина. После того, как Кларк поставит машину в малый грузовой отсек, он спустит Лори на землю. Тогда мы ее подберем.

– Вот в том-то все и дело, – сказал Карл. – Теперь я вспомнил. Я не выталкивал Дебби из машины. Вот как раз тут меня подвела память, причем очень здорово. Я не пытался вытолкать ее из машины. Я как раз пытался удержать ее от того, чтобы она выпрыгнула. Но тут было что-то еще… – он остановился и огляделся по сторонам. – Господи…

– Что случилось?

– Машина. Пропала.

Мы стояли примерно там, где Дарла и я видели машину раньше.

– Ты тут поставил и свой автомобиль?

– Ну да. Он припарковал машину на противоположной стороне, но, когда пошел обратно, оттуда, с трибун, увидел супер-шевроле и решил, что ему померещилось, и на самом деле он поставил машину тут. У меня все время так получается – забываю, где поставил машину. Теперь супермашина у него. – Он вздохнул, держа в руке комплект ключей. – Это тот самый ключ, конечно, он подходит к обеим машинам. А он не отличит одну от другой. Я же сделал супершевроле точно таким же, как и оригинал.

Я не знал, так ли это, но был уверен в том, что Карл сделал машину в точности такой, какой была первая машина, та, которую я у него угнал на Космостраде. Сходство было абсолютным, даже с зеркальца заднего обзора свешивались две плюшевые игральные кости.

– А как это у тебя получилось?

– Да я же свою машину сам перебрал до последнего винтика, сам делал кое-какие приспособления и знаю ее как свои пять пальцев, – ответил он. – Я провел два года, совершенствуя ее как следует. Я эту штуковину купил, когда мне было пятнадцать лет, еще до того, как мне по закону можно было водить машину. Я знаю в этой машине каждый дюйм.

Я кивнул.

– Ладно, это решает проблему того, как заменить ваши машины. У твоего двойника уже есть супермашина.

– Угу. Но есть еще кое-что, что я должен сделать.

Карл повернулся, и я перехватил его за руку.

– Карл, не смей. Ты едешь с нами.

– Прости, Джейк, но…

Он неуклюже и сильно замахнулся на меня левой рукой. Я поднял руку, чтобы защититься, но это оказался ложный выпад, а моя реакция была слишком замедленной, чтобы вовремя блокировать его ловкий правый хук. Удар пришелся настолько точно, что у меня на миг помутилось в голове. Дарла бросилась мне на выручку, но Карл уже помчался прочь. Дарла побежала за ним, но не могла догнать. Он пропал в потоке людей, которые выходили со стадиона.

Дарла прибежала обратно.

– С тобой все в порядке?

– Старею я, старею, – ответил я. – Он мне влепил как следует.

– Что, будем догонять?

Я потер челюсть и покачал головой.

– Невозможно решить. Может оказаться, что мы сами все испортим, если будем стараться удержать его от того, чтобы испортить ход событий. Я уже постепенно начинаю приходить к выводу, что ничего из того, что мы пытаемся делать или не делать, не может предотвратить судьбу. Это начинает походить на греческую драму.

– Всю жизнь Ненавидела греческую драму, – ответила Дарла.

– И я тоже. А все из-за проклятого хора, который перебивает не вовремя и тявкает невпопад.

Мы отыскали фольксваген и влезли внутрь. Но поехать нам не удалось. Все выезды были забиты машинами, и нам пришлось ждать своей очереди. Нас это задержало на добрые пятнадцать минут, и мы пытались поймать взглядом вторую шевроле. Карл или успел выехать до образования пробок, или ему пришлось ждать у другого выезда.

Наконец мы выбрались оттуда. Когда мы снова оказались на Роско Бульваре, я связался с Кларком.

– Теперь Лори едет примерно к югу, – сообщил мне Кларк. – Однако она на дороге, которая идет параллельно большой скоростной автостраде, ведущей к югу.

Дарла пролистала карту Лос-Анджелеса.

– Сепульведа, – подтвердила она, – она пересекает Мульхолланд примерно в миле к югу от Шерман Оукс.

Я свернул влево на пересечении Сепульведы и Роско, направился на юг. Мы проехали под Автострадой Вентура и въехали на Контура Бульвар, продолжая ехать прямо. Сепульведа сузилась до двух рядов движения, прокладывая путь в горы Санта-Моники. В каньонах по обеим сторонам дороги светились огоньки в домах.

Дарла включила свет в кабине и посмотрела на нечто вроде наручных часов, которые она купила.

– Одиннадцать тридцать, – сказала она и выключила свет.

У нас не было никакого расписания. Карл сказал, что не помнит точно, когда его похитили. Он думал, что это приблизительно произошло где-то около полуночи.

В зеркале заднего обзора показались две фары. Карл миновал нас на скорости примерно семьдесят миль в час. Да, оригинал шевроле тоже был вполне приличной машинкой. Я прижал педаль газа к полу, и фольксваген Дейва выдал из себя все, на что он был способен, хотя это было поразительно немного. Мы пыхтели в хвосте у Карла, пока его задние огни не исчезли за поворотом.

– Вот черт, – сказал я, – вот и пожалуйста – на наших глазах швырнули железяку в шестеренки сложнейшей машины. – Я протянул коммуникативное устройство Дарле. – Свяжись-ка с Кларком.

– Сворачивайте на запад от вашего теперешнего направления движения, – приказал нам Кларк.

По крайней мере, это все шло согласно плану. Карл сказал нам, что похищение произошло где-то неподалеку от горы Сен-Висенте, вершина которой возвышалась над Мульхолландом к западу от Сепульведы.

Я проехал поворот перед туннелем, и мне пришлось поворачивать обратно. Мы оказались на проселочной грунтовой дороге, где было полно гальки – Мульхолланд Драйв. Она привела нас на поразительно пустынное место, невозможно было представить, что тут же, под горой, был один из самых крупных и оживленных городов в мире. Нельзя было сказать, что место было совершенно заброшенным, но возникало ощущение, что ты был далеко-далеко от всего на свете.

Вдоль дороги тянулись кустики, и время от времени попадались дикие груши, дубки и можжевельник. Мы ехали и ехали несколько километров, но никого не видели.

– Джейк? Дарла?

– Да, Кларк, – ответила Дарла.

– Источник сигнала остановился в точке точно к западу от вас. Мы почти на месте, правда, повыше.

Я притормозил, но все же ничего не видел в темноте. Я стал съезжать вниз бочком, очень осторожно, пытаясь глазами найти хоть что-нибудь на обочине дороги.

– Кларк, ты где? – спросила Дарла.

Небольшая пауза, потом ответ:

– Прямо над вами. Я включил фальшивые самолетные огни.

– Мы не видим машину, – ответила ему Дарла.

– Она припаркована примерно в пятидесяти метрах от дороги. Прямо перед вами.

Я увидел прогалину в кустах – узкую боковую дорожку. Я остановился.

Дарла сказала:

– Кларк, есть ли еще в этой округе другие машины?

– Никаких не вижу и не могу засечь.

– Давай убедимся, что никого, кроме Карла, тут нет, – сказал я, снова трогаясь с места и сворачивая на боковую дорогу, которая была только немногим шире тропинки для осликов и вела вокруг основания холма. Мы проехали под большим развесистым деревом и выехали в долину.

В свете собственных фар я увидел ярко-красный лак машины и узнал ее.

– Вот они, – сказала Дарла, – если только это не наш Карл.

– Вы прямо возле сигнала, – сказал Кларк.

Никаких других машин в округе не было видно.

– Ладно, значит, так, – сказал я. – Кларк?

– Да, Джейк?

– Ты готов?

– Готов, как сто котов, – он вздохнул, – господи ты боже мой, ну как я ухитряюсь влипать в такие истории?

– Карл когда-нибудь говорил о том, что рядом была другая машина, когда все это произошло? – спросила озабоченно Дарла.

– Не помню что-то. Давай спрячем машину за холмом и придем сюда пешком.

Я выехал из прогалины, потом вернулся по проселочной дороге почти до того самого места, где она пересекалась с Мульхолланд Драйв. Я затолкал фольксваген между двумя можжевельниками и заглушил мотор.

– У тебя есть фонарик?

– Да. – Дарла подняла его и показала мне.

Я выключил фары, и ночь сомкнулась вокруг нас. Мы вышли и прошли обратно по тропинке. Насекомые щелкали и трещали в зарослях. Город был сиянием на горизонте, и оттуда доносился ровный слабый гул. Воздух был прохладный и сухой. Дарла водила лучом фонарика в поисках дороги. Примерно на полпути к лощинке мы нашли тропинку, которая вела вверх по холму, извиваясь между огромными серыми глыбами. Дарла выключила фонарик, и мы спрятались между скалами. Потом мы посмотрели вниз и прислушались.

– Может быть, наш Карл струхнул, – прошептал я.

Дарла кивнула:

– Давай надеяться.

Мы спустились чуть дальше по тропинке, остановившись потом у развесистого дерева с поникшими ветвями. Я поднес устройство поближе к губам.

– Вот-вот, Кларк.

– Принято.

Я взглянул сквозь ветки, но ничего не увидел. Тем не менее, я каким-то шестым чувством понял, что аппарат спускается, почувствовал, как его огромная масса выделяется более глубокой чернотой на фоне черного неба, словно какой-то черный ангел, предвещающий роковое несчастье. По спине у меня пробежала дрожь, и я почувствовал степень потрясения, которое пережил Карл. Честное слово, у меня не поворачивался язык винить его в том, что он перепугался до потери сознания.

Я услышал, как из припаркованного шевроле несутся голоса. Это был Карл второй. Дверь хлопнула, и мотор взревел. Задние колеса несколько раз бешено провернулись и притихли. Потом заглох мотор. Стартер тщетно взвизгивал несколько раз, снова и снова. Потом раздался крик. В смутном рассеянном свете, который отбрасывали огни города, мы увидели, как шевроле стал понемногу подниматься с земли, а его передний край был выше, чем задние колеса. Мы слышали голос Лори, но она не визжала от страха. Она просто что-то кричала Карлу.

Неожиданно в кустах над нами раздался шорох, и раздались такие звуки, словно кто-то мчался вниз по холму.

Дарла ахнула:

– Только не это!..

Карл первый вырвался на полянку, помчался к поднимающейся машине, которая теперь была в добрых двух метрах от земли. Дверь с пассажирской стороны открылась, и Лори свесила одну ногу, открывая дверь обеими руками. Карл подпрыгнул и схватился за что-то – то ли за дверь, то ли за ногу Лора, я не видел. Он стал подниматься вместе с шевроле, вися на нем.

Лори теперь вопила, перепуганная и потрясенная, она совершенно потеряла голову. Медленно и величественно, они все трое – два варианта одного и того же человеческого существа, а между ними женщина, которую они оба любили, – поднимались в душистую калифорнийскую ночь.

– Джейк! – раздался голос Кларка. – Что там внизу происходит? У меня в подъемном луче еще одно тело.

– Это Карл первый, – ответил я.

Ни Дарла, ни я не пошевелились. Мы просто не могли представить себе, что мы могли предпринять в такой ситуации.

– Ну и ладно, – раздраженно сказал Кларк, – я перестал пытаться понять, что тут должно происходить. Двое из них выпали, поэтому я их аккуратно положу на землю, после того, как поставлю машину в грузовой отсек.

Я бессильно прислонился к стволу дерева и закрыл глаза. Я словно явственно слышал жужжание Машины Парадокса. Она выла, визжала и ревела, словно вопли Лори.

Наконец я понял, что Дарла прижимается ко мне, зарывшись лицом мне в спину, и я понял, что вопли Лори утихли.

Я повернулся и на миг обнял Дарлу, потом забрал у нее фонарик и включил его. Лицо Дарлы было бледным и осунувшимся, а глаза испуганными.

– Ох, Джейк, как ужасно все это было.

– Да.

– И это сделали мы. Это натворили мы. Мы виноваты.

– В чем?

– Не знаю.

– Виноваты в том, что сделали то, что надо было сделать?

– А разве надо было это делать?

– Нам казалось, что надо.

– Джейк, не знаю… я просто больше не знаю.

– А я и вовсе не знал, детка. Я совсем не знал этой песенки, а все же постарался ее сыграть на слух.

Мы вышли на полянку. С неба медленно спускались два тела, словно сценические божества на веревках. Они аккуратно приземлились на ноги.

Лори и Карл.

Наш Карл. Он держал ее за плечи, а она уткнулась в его плечо лицом. Она страшно дрожала.

– Привет! – сказал Карл, когда мы подошли поближе.

– Привет, – ответил я, не зная, что еще можно сказать.

– Все случилось именно так, как и должно было случиться, – сказал Карл. – Я знал, что той ночью произошло что-то еще. Я наконец вспомнил, что именно кричала мне Дебби, когда машина стала подниматься в небо. Она кричала мне, чтобы я не боялся. Я был потрясен. Тут, понимаешь, это чудище на нас спускается с неба, а девушка, которую я любил, ведет себя так, словно она знает, что происходит. Именно это я постарался забыть. Это был факт, который я не мог объяснить. Мне становилось страшно при одной попытке вспомнить это. Мне не хотелось верить, что девушка, которую я встретил и полюбил, имела что-то общее с этим страшным похищением. И я никогда не мог понять, почему она стала выпрыгивать из машины, словно хотела бросить меня на произвол судьбы. Я пытался ее остановить. Но ее кто-то тащил из машины… кто-то еще. Я не видел, кто именно, – он погладил Лори по крашеным волосам. – Это был я. Это был единственный человек, кто мог это сделать.

Лори перестала дрожать. Она повернула лицо к Карлу.

– Ты ведь пыталась, правда? – сказал Карл. – Ты пыталась ему сказать, что все хорошо кончится. Ты увидела, что он перепуган до потери пульса, и ты попыталась сказать ему, что все будет хорошо?

Она кивнула, закрыла глаза, и ее головка упала к нему на грудь.

– Мне было ужасно, – сказала она. – Словно я делала что-то злое и страшное. Я приволокла его в это место, я его подвела под монастырь. А потом… когда ты… – она шмыгнула носом и вытерла кулачком глаза. – А когда ты неожиданно появился ниоткуда, Карл, мне показалось, что я схожу с ума. Я не знала, что мне делать. Я была так напугана.

Карл глубоко вздохнул.

– Все произошло именно так, как и должно было произойти. Все.

Я заговорил в переговорное устройство.

– Кларк?

– Что?

– Как он?

– Вырубился намертво. Просто упал в обморок – и все. Однако с ним все в порядке. Испугался, вот и все.

– Ты уже говорил с ним голосом Прима?

– Да, но, мне кажется, он меня не слышал.

– Ну, когда он придет в себя, просто играй дальше свою роль Прима и скажи ему что-нибудь утешительное.

– Ну конечно, обязательно, но он все равно будет напуган до полусмерти. Я хочу на нем кое-что попробовать. Это механизм, который раньше использовался для успокоения пойманных диких животных. Ему это не повредит, даже если и не сработает.

– Ладно. Встретимся у Дейва в доме. Как Дейв, кстати?

Пауза.

– Он говорит, что жалеет только об одном: что ему никогда не удастся использовать это в сценарии. Слишком уж неправдоподобно.