Конан испустил вздох облегчения и задержал дыхание. После того, как напряжение исчезло, он чувствовал опустошенность в каждой клеточке тела. Он вытер с лица холодный пот ужаса и отбросил назад спутанные черные волосы, проведя по ним пальцами. Мумия мертвого воина была, наконец, воистину мертва, и могучий меч принадлежал теперь Конану. Он вновь взвесил его в руке и порадовался тому, как ловко он лежит в его ладони.

Одно мгновение он подумывал о том, чтобы провести ночь в этом склепе. Он был смертельно уставшим. Снаружи поджидали его только волки и ледяной холод, они караулили, чтобы наброситься на него, и даже его врожденное чувство ориентации, обостренное жизнью в диких краях, не много поможет ему в беззвездную ночь в чужой стране.

Но затем Конана охватило отвращение. Под сводами, полными дыма, воняло теперь не только пылью веков, но и паленым человеческим мясом, пусть даже и мертвым — это был жуткий запах, ничего подобного нос варвара еще не переносил, и желудок у него завязался узлом. Оставленный трон точно уставился на Конана неподвижно и зло. Неприятное чувство, которое охватило его, когда он только вошел во внутренний пещерный зал, все еще не прошло. Кожу покалывало, и дрожь пробегала у него по спине, когда он думал о том, что придется провести ночь в этой гробнице.

Кроме того, новый меч наполнял его уверенностью. Грудь его вздымалась, и он завертел клинком над головой.

Секундой позже он покинул пещеру, завернувшись в старый мех, найденный в одном из сундуков, с факелом в одной руке и мечом в другой. Волков не было и следа. Он взглянул вверх, на небо. Облака разошлись. Конан внимательно посмотрел на те звезды, что были сейчас видны, затем снова пустился в свой путь на Юг.