Вчистую ремиз, думал Валет, а мысли в его голове едва двигались и отдавались такой болью, что ломило спину.

Весь вечер ему необыкновенно везло в покер с этими америкашками в их номере. Утром он смог бы купить себе любое авто, да что там авто, квартиру! Но вот зачем потом вместе с ними он спустился в казино?.. И вообще, за каким чертом он поперся с ними из Парижа в этот Довиль? Ах-ах! Самое старинное казино! Экзотик!..

Его американские подопечные понаслаждались экзотикой полчасика и пошли ужинать в ресторан. И ему тоже следовало бы вместе с ними пойти! Но он не мог — ему везло. Невероятно везло, просто перло, и он был не в силах это бросить…

А потом вдруг оказалось, что казино закрывается и желающие могут сделать последнюю ставку. Вот зачем он ее сделал? По крайней мере, можно же было ставить не все?.. И почему он хотя бы не снял себе номер, пока были деньги?.. А теперь что делать? До Парижа двести километров, их пешком не пройдешь, тем более что его пальто осталось в номере американцев, а они сейчас сладко спят. Не будить же людей среди ночи…

Ничего, надо просто как-то перекантоваться до утра, а потом навестить американцев. Невинный предлог — оставленное пальто, а там уж как масть пойдет, как карты лягут.

Подняв воротник своего смокинга и зябко ежась, Валет торопливо шагал по пустынным заснеженным улочкам в сторону вокзала. А куда еще направляться в пять утра, в одном смокинге и без гроша в кармане? Кстати, может, хоть мелочь какая-то завалялась? За глоток пива он готов отдать все! А что, собственно, у него есть, чтобы это отдать? В карманах жилетки, кроме несвежего носового платка, зажигалки и затертого пакетика с презервативом, больше ничего не было.

Хорошо бы сейчас открылась какая-нибудь дверь и длинноногая дама червей поманила бы меня пальчиком, тоскливо мечтал Валет. Но никаких дам с пальчиками ему тоже не попадалось. Хоть бы прохожий какой, думал Валет, чтобы хоть стрельнуть сигаретку, но это тоже была весьма сомнительная затея для пяти часов утра. Но чем дальше он уходил к окраине, тем острее чуял, что все ближе удача. Он так уверился в этом, что даже вовсе не сомневался. И надо идти не к вокзалу, а к магистрали!

Сейчас, сейчас! Я голосну на шоссе, а в машине будет одинокая славная цыпочка в бриллиантовом колье и норковой шубке, и хлопоты червонные, пиковый интерес!

В лаковых туфлях было безумно холодно. Шелковая жилетка тоже согревала слабо. На лацканы смокинга падал снег, и в свете фонаря снежинки красиво переливались на темно-синем бархате. Валет завернул за угол.

Прямо перед ним, занимая всю улочку, чернела громада дальнобойного трейлера. Ого! Может, и водила там, он-то и выручит сигареткой, глядишь, и погреться пустит.

Валет резво вскочил на подножку и заглянул в кромешную темноту кабины. Вдруг под его пальцами ручка шевельнулась, и дверца приоткрылась. Не очень хорошо отдавая себе отчет в дальнейших действиях, Валет втиснулся в тепло кабины и щелкнул зажигалкой. Трепетный огонек высветил на сиденье повидавший все рыжий пуховик, но самое главное — в замке зажигания блеснул вставленный туда ключ с брелоком в виде женской попки с раздвинутыми ножками.

Вот кретин-водила, подумал Валет, закутываясь в пуховую находку, ушел, ключи бросил, машина открыта. Впрочем, какой идиот станет угонять такую дуру в этом городишке?

Под пуховиком на сиденье оказалось три банки пива и начатая пачка сигарет. Весьма благодарю, твое здоровье, приятель! — Валет одним глотком опрокинул первую баночку. Пиво показалось необыкновенно вкусным, но никакого согрева не принесло. Валет решил повторить, а потом затянуться сигаретиной. Он взялся за вторую жестянку, но тут за занавеской над сиденьем, там, где было спальное место, кто-то заворочался, и девичий, чуть простуженный голосок произнес:

— Макс, ну так долго? Я прям вся… Ну скорей, погрей Цыпу!

Валет хмыкнул и полез за занавеску. Девчушка буквально втянула его к себе в полную темноту, одуряюще пахнувшую лежалым бельем и застарелым сигаретным дымом, и жадно обслюнявила шершавым ротиком. Она была такая мяконькая, и пухленькая, и совсем голенькая, но то ли он опьянел от этой несчастной банки пива, то ли тепло так подействовало на его усталые мозги, только голова у него просто поплыла.

Он принялся ее ласкать, суетливо освобождая себя от одежды, но невидимая Цыпа внезапно оттолкнула его и с ужасом прошептала:

— Ты не Макс! Макс большой! Ты кто?

— Я секретный агент, мадам, — миролюбиво начал Валет, — я выполняю поручение правительства. Все обязаны оказывать мне содействие.

— Оказывать?

Но, вероятно, последние силы Валета ушли на глупые переговоры — его глаза сомкнулись сами собой.

— Ты чего? Ну ты даешь! А мне-то что? — вслух подумала Цыпа.

Несколько минут она с сомнением лежала рядом, а потом, вздохнув, натянула на себя джинсы, свитер и спустилась в кабину. Поеживаясь от холода после душного закутка, она закурила.

И где Макс? А этот проснется? Неужели правда агент? Такой ласковый, не то что Макс. Зачем я его спугнула? Потом бы всем по секрету, как с секретным агентом… А ну как Макс узнает? Он же ревнивый, зверюга…