В половине шестого зверюга Макс выбрался из постели, протопал, не зажигая свет, на кухню и заглянул в холодильник. Надо бы сегодня пораньше раскрутиться, подарки купить… Макс отрезал два ломтя буженины и кинул себе в пасть. Посмотрел на начатую бутылку виски, которую они вчера с отцом открыли, когда им показалось мало одной, захлопнул холодильник и попил из-под крана. Стараясь не шуметь, он оделся в прихожей и вышел из родительского дома. Закурил на улице и вдруг вспомнил про свою попутчицу.

Пропасть, куда я ее теперь дену? Классная деваха, напарнику, что ль, подкинуть? А я две недели дома! От предчувствия двух недель дома Макс сладко потянулся и передернул широченной спинищей. Конечно, дома он мог бы оказаться и вчера вечером, но он никогда не упускал случая заглянуть к родителям, если путь лежал по побережью.

Так, сейчас в Париж на оптовый склад, потом к папаше Додо — остатки. Или сразу к нему, пусть грузчика дает, надоело мне самому этих ниггеров нанимать, никаких глаз за ними не хватит. Не, это дольше. К нему напоследок, заодно и Цыпу ему пристрою. Пусть с ним тусуется. А я домой, к Лидии!

Он еще раз крякнул и поиграл спиной. И по-медвежьи полез в кабину.

Цыпа спала на сиденье, а не «на печке». Ждала небось, дуреха. Он заботливо подоткнул на ней одеяло и включил мотор. Цыпа вздрогнула и уставилась на него круглыми глазами.

— Салют, крошка!

— Тише, Макс! Агент… — Она показала глазами на занавеску.

— Кто?

— Секретный, все должны оказывать!

— Чего несешь? Ты нормально-то сказать можешь?

Они уже выезжали на трассу.

Цыпа открыла рот, но тут из-за занавески раздался кашель.

Макс резко притормозил.

— Он с пушкой?

Цыпа пожала плечами.

— Дура! — хмыкнул Макс. Достал из-под сиденья монтировку и скомандовал: — А ну, вылазь!

Цыпа дернулась к дверной ручке.

— Сиди, дура! Не тебе говорят! Вылазь, ворюга, по-быстрому! — Макс резко отдернул занавеску.

— Салют, братишка! — Валет зевнул. — Счастливого Нового года!

— Вылазь, а руки за голову. — Макс пригрозил монтировкой.

— Как я тебе без рук слезу? Спит себе человек, никого не трогает, — заворчал Валет, спускаясь с «печки». — Доброе утро, Цыпа.

— Ты, что ли, его привела? На пару часов нельзя одну оставить, тут же порнуха начинается!

— Я во сне, он сам прилез, нужен сто лет, — обиделась Цыпа.

Валет уселся между ними и вытащил из-под себя банку с пивом.

— А ну, клади пиво обратно, — рассвирепел Макс, — и рассказывай, клошар! — Он еще более грозно помахал монтировкой.

— Я секретный агент, выполняю правительственное поручение, — снова завел Валет и, не удержавшись, заржал.

Цыпа захихикала, Макс, не понимая почему, тоже загоготал. Потом снова скроил строгую морду и распорядился:

— А ну, вынимай из карманов все!

Валет достал свои сокровища. Презерватив произвел на всех просто ошеломляющее впечатление.

— Секонд-хенд? — спросил Макс и, проржавшись, уточнил: — Это все?

— Все!

— А документы?

— Секретному агенту не полагается.

— Ладно, брось заливать. Давай по жизни.

— Меня жена выгнала. Я с концерта опять поздно домой пришел.

— Ты артист? — Цыпа восхищенно округлила глаза. — Я это сразу! — И гордо посмотрела на Макса, словно это была ее личная заслуга.

— Конферанс исполняю в варьете, — скромно потупился Валет.

— Фокусник, что ли?

— Я номера объявляю, шутки шучу.

— Шутки мы уже видели. — Макс покряхтел. — Как ты в моей машине очутился?

— Холодно ведь, денег нету, а тут тепло, Цыпа опять же.

— Я не дала! — выпалила Цыпа.

— Денег, говоришь, нету, — задумчиво повторил Макс, не отреагировав на Цыпино признание.

— Угу.

— Ладно, шпион, меняй профессию. Я в Париж еду, и трезвый грузчик нужен мне до зарезу. А ты парень вроде спортивный. Разгрузишь все, я тебя покормлю и еще заплачу с ящика. Не обижу. А потом напарник вернет тебя обратно. Твоя, глядишь, к вечеру и подобреет.

Валет представил себе, как будет в своем английском смокинге грузить ящики, но сдержался и молча покрутил в руках жестянку с пивом.

— Ты, агент, не стесняйся, угощайся пивком. По рукам, что ли? — Макс протянул свою медвежью лапищу.

— Без балды, — звонко хлопнул по ней Валет. — Одежку какую дашь? А то у меня прикид-то парадный.

— Гы, — сказал Макс, и они покатили.