Рыбка моя пушистая, Птичка моя мохнатая, Киса моя ушастая, Пони моя горбатая… Сказки споём красивые, Прозу станцуем шёпотом. Запахом рифм расшитые Песни раскрасим в жёлтое. Сумраком полдень выпадет, Всполохом полночь вскружится. Мрак леденящим пламенем Солнца прольётся в лужицу. В шёлке венца тернового Вихри пропахнут соснами. Капли мечты несбыточной Склеют пургу с берёзками. Взмахом хлопка испуганный Зяблик-гигант зардеется. Плаксы-ромашки облако Рвут на куски под деревцем. Клякса небес разверзнута. Солнце – планета блёклая. Гнутся прямые вектором Призмы с цветными стёклами. Крошка-слонёнок топчется, Бабочка сеть раскинула. Зубрик домашний с мальчиком Пишет в тетрадь чернилами: «Рыбка моя пушистая, Птичка моя мохнатая, Киса моя ушастая, Пони моя горбатая…»

Меня коснулось краями небо, Когда воспевало полёт Солнца. Оно разметало волосы ветра По голубой глубине моря. Глазом звезда раскалит воздух И отразится в потоках света, А океан с небосводом сольётся. В мире – весна! На душе – лето!

Ах, как люблю я добрых мудрых женщин! Ты та, кто знает, что порою делать, Чтоб стало больше лёгкой простоты В разгуле вихрей окружающего мира, Несущего из никуда в небытие Забывшихся храбрящихся людей. Они витают в сладком заблужденье, Что им подвластен план на вечность эту. Ты ж свет привносишь. Пусть тебе известно, Что жизнь не так проста, как мы б хотели. Тебя люблю за это более других. Роднее ты, которая добрее, чем та, Кто трезво блещет интеллектом В стремлении себя провозгласить. Умом – без сердца женщиною быть, Пусть даже в мире силы и претензий, Неинтересно. Потому что просто мозгом И природе вопреки достичь успеха пусть возможно, Но без души решать, как поступать с другими Чревато катастрофы пустотой. Ах, как я восхищаюсь вами – теми, Кто знает изнутри, не размышляя, Как быть и женщиной, и лидером умов. Тебя такую уважаю. Но и боюсь слегка – А вдруг меня осудишь? Мне мнение твоё Ужасно важно.

Волы топтались по могилам. Споткнувшись о рога, Запутавшись в ноздрях, Застыла ночь, забытая луной. Гипноз погони Развеял пустоту позора Бегства от себя. Сомнений пар струился к небесам. Он просочился сквозь глазницы небылиц, Гуляющих по сером простору. Роса упала, Солнце поднялось. Зевнув и отчихавшись, встрепенулось, Открыло путь на Землю. Посветлело. Окрасился погост. Но топчутся волы. Им непонятна круговерть Вселенной. И непроста воловья доля. Могилам всё равно. Они как символ бренности души Торчат зубцами склепов. И гранит Мешает воздуху бежать за мотыльком В порывах смеха. Может, оттого и топчутся волы? От тяжести сомнений вековечных, От бренности стремятся убежать? Им тяжело дышать. И жить. Давайте им поможем.

Что за чертовщина: В небе голубом То ли свет зарницы, То ль бушует гром. По полю несётся, Рассекая пыль, То ли колесница, То ль автомобиль. Искры золотые, Столб из-под колёс. То ли в нём – гнедые, То ль дворовый пёс Оборвал все цепи, Воя на Луну. То ль она в затменье, То ли я умру.

Княгиня вышивала по закату Рядами бус из прошлого портреты. Придворные смиренно ожидали, Когда ж отхлынет наважденье это. Картуз надев, чтоб от греха подальше, Луна очей поднять с небес не смеет. Княгиня желтый зонтик ей покажет. Восход закат сметёт. И ночь немеет.

У всех в шкафу скелеты, У всех в душе секреты, Невытертою пылью Размытые портреты Того, что не приснилось, (Поскольку не посмело), И с нами не случилось По правде. Неумело Рассказ в уме слагаю, Чтобы понять смогли вы, Как перекаты грома И духоты порывы Подчас ответа просят. Да, что там, просят. Молят! От одинокой боли, От перебитой воли, Укрытья ищут в доме, Где, помнится, дотоле Прозрачные чуланы И добрые портреты Лучились мягким светом На милых силуэты.

Почему лечу? Я в полёт хочу… Отчего вдали от Земли родной Кренделя орбит обретают смысл? Отливает солнце остатком дня И рожок Луны по пути завис. Почему лечу? Я в корабль хочу… Я махнул рукой, охватив толпу Благодарным взглядом, не видя их. Скоро пуск и мне двое суток ждать, Чтоб обнять звезду и друзей своих. Почему лечу? Я на борт хочу… Я полгода в мире, где день и ночь Не восход-закат, а звонок с Земли. Houston – Muenchen – Tskuba – Montreal – Москва, Чтоб во тьме небес мчались корабли. Почему лечу? Я ж к семье хочу… Плазмы пропасть-пасть проведёт огнём Рыжий шов-стежок по краям мяча, Что вернёт домой нас за три часа. Дома ж буду я про полёт скучать. Почему молчу? Я в полёт хочу… Почему лечу? Почему шепчу? Почему молчу? Почему шучу? Потому что манит космос!…

Продирает глаза Неоформленный день, Каруселью сирени Стуча мне в окно. Я ему улыбнусь, Не открывшись, сквозь сон. Твёрдо помню – сирень И любовь – за одно!

Огородами звёзд сомнения По пути покупают ряженку, А предутренний сон в горошинку Зубы скалит – Петрушка ряженый. Коробейник с коробкой детскости Из шарманки достал мелодию И конфеты в обёртках пёстреньких Разлились в красоты рапсодию.

Надену панцирь-камуфляж, Свернусь ежом И никому не дам Себе нагадить в душу. Кто светлое несёт, Сам знает, где окно и дверь, Которые всегда открыты.

Задан просто как-будто вопрос. Вы мне дальше – почти-что ответ. Впрочем, жаль, что неважно совсем, Будет он то ли «да», то ли «нет».

Конгломератами расставить по углам Комочки слов – для наказанья злобы. Разлить по полу лужицу мечты И улететь в карман – где светит солнце, Где по ногам не дует добрым людям…

Мы спешим, или вы отстаёте? По кадастру из неба не видно, Чьи туманы сегодня белее.