На следующий день, придя на работу рано утром, Кэсси очень удивилась, обнаружив, что Бо ждет ее возле входа в салон.

— Бо, что ты здесь делаешь?

— Э… Кэсси… Мы собирались пойти в кино сегодня днем, но сперва зайди ко мне в кабинет, я хочу кое-что тебе показать.

Кэсси уже привыкла к тому, что они с Бо почти каждый день ходили на дневные сеансы в кино. После этого они гуляли и подолгу разговаривали обо всем на свете — включая фильмы, которые они посмотрели.

— И, если ты не против, вечером мы пообедаем «У Карма».

— Мне очень нравятся блюда «У Карма». — Она протянула Бо руку. — Я согласна.

Он сжал ее ладонь.

— Хорошо, встретимся у меня в кабинете в два часа.

— Это? — Кэсси в недоумении смотрела на Бо, который остановился возле заброшенного здания. — Его ты хотел мне показать?

Это здание, очевидно, пустовало довольно давно, поскольку окна выглядели грязными, а в некоторых были выбиты стекла. Когда-то на его фасаде, должно быть, красовалась вывеска, но от нее почти ничего не осталось.

— Бо, ты это хотел мне показать? — повторила Кэсси.

— Да, разве не замечательно? — спросил Бо. Он поковырялся в замке и с трудом открыл дверь, навалившись на нее всем телом. — Будь осторожна, — сказал он, войдя и оглянувшись. — Пол шатается.

Кэсси нерешительно шла следом за ним. В спертом воздухе кружились пылинки. Под ногой у Кэсси заскрипела и зашаталась половица, и она ухватилась за рубашку Бо, боясь потерять равновесие или, что еще хуже, провалиться в дыру между половицами. Мужчина взял Кэсси за руку.

— Это новая официальная штаб-квартира детского клуба Куперс-Коува. В здании около трех тысяч квадратных футов, и я уже попросил архитекторов составить планы его восстановления. Думаю, мы просто разделим его на комнаты — сколько кружков, столько комнат. В первой разместится математический кружок, во второй — литературный, в третьей разместятся будущие кулинары, в четвертой — любители астрономии… Через пару месяцев мы откроемся. Многие жители нашего города уже выразили желание вести занятия в клубе… — Бо ухмылялся во весь рот.

— Я тоже могу взять несколько часов в месяц… уж не знаю, интересует ли наших детишек косметология, но я согласна учить, если они захотят учиться.

— Спасибо, Кэсси, это много значит для меня, особенно принимая во внимание твою занятость. Я должен кое в чем тебе признаться… — Бо обнял ее за талию. — Приглашая тебя сегодня вечером на обед, я руководствовался корыстными соображениями.

— Ты руководствовался корыстными соображениями, когда приглашал меня в лучший ресторан в Куперс-Коуве?

— Я хочу попросить Карма, чтобы он или его дочь вели несколько часов занятий в месяц по обучению кулинарному искусству. А свои ново-приобретенные умения дети могли бы продемонстрировать на Кулинарном фестивале детского клуба.

— Это потрясающая идея, Бо.

— Я также уговорил миссис Кушинг дважды в неделю давать уроки игры на скрипке.

— Сколько я себя помню, она учит детей игре на скрипке, и они ее любят…

Кэсси обвела взглядом грязное, разоренное помещение. Теперь она словно увидела его глазами Бо — лаборатории, дети, учителя… Ее сердце переполняло восхищение этим человеком — как же он заботится о других, особенно о детях…

Насколько же он отличается от Стивена Колдуэлла, отца Софи, эгоистичного пижона, использовавшего свои деньги как оружие против людей! В сердце Стивена не нашлось места даже для собственного ребенка.

Эти двое были абсолютными противоположностями, и молодая женщина не могла не задать себе вопрос: как сложилась бы их с Софи жизнь, если бы в возрасте семнадцати лет Кэсси влюбилась бы в Бо, а не в Стивена?

— Готова увидеть остальное? — спросил Бо.

Кэсси кивнула.

«У Карма» официально считался итальянским рестораном, им управляли Кармен Сантини, вдовец, и его дочь Джина. В меню ресторана значились приготовленные по всем правилам итальянские блюда, но также там подавали отличные бифштексы и отбивные.

Хозяин, человек лет шестидесяти, небольшого роста, коренастый, с копной серебряных волос и лицом, которое преждевременно состарило жгучее южное солнце, с улыбкой пожурил Бо:

— Док, ты давно сюда не приходил! Рад снова тебя видеть! — с этими словами он проводил гостей в отдельную кабинку и протянул им меню. — Выбирайте все, что хотите, обещаю лично выполнить в лучшем виде! — Карм подмигнул. — Разрешите, я принесу вам по бокалу вина?

— Карм, ты не против, если это будет минеральная вода? — спросил Бо. Он помнил о том, как Кэсси относится к вину.

— Нет, нет, конечно, нет! Все, что вам будет угодно! — Хозяин торопливо удалился.

Бо обернулся к Кэсси.

— Еще один друг? — с улыбкой спросила она.

— В Куперс-Коуве все друзья. Выбрала что-нибудь?

— Честно говоря, даже не знаю… Все выглядит замечательно.

— Если ты настроилась на итальянскую кухню, попробуй лазанью со шпинатом. Джина готовит ее с фирменным соусом Карма. Хотя, может, мне не стоит тебе ее рекомендовать…

— Почему?

— Потому что твоя лазанья со шпинатом была потрясающей, и я не знаю, сможет ли лазанья Джины выдержать сравнение с ней.

— Ну, тот факт, что я готовлю лазанью, не помешает мне насладиться ею в исполнении итальянского повара. А что ты будешь?

— Бифштекс. — Бо устало провел ладонью по глазам. — Думаю, мне сейчас необходим протеин.

— Тогда я закажу то же самое… — Кэсси испытующе взглянула на Бо. — А ты не слишком перенапрягаешься? — тихо спросила она, когда Карм поставил перед ними бутылки с водой и быстро принял заказы. — Ты помогаешь Софи с научным проектом, у тебя врачебная практика… А теперь ты еще собираешься заниматься восстановлением здания, чтобы организовать там клуб для детей.

— Но я получаю от этого удовольствие, — мужчина улыбнулся. — И вижу результаты своего труда. Софи подружилась с одноклассниками… И потом, до научной выставки осталось всего несколько недель. Когда она закончится, у меня будет немного больше свободного времени.

— Бо, — осторожно сказала Кэсси. — Я просто не знаю, как благодарить тебя за то, что ты уделил Софи столько времени, внимания и терпения.

— Она очень хорошая девочка, Кэсси.

— Я знаю, но ни один мужчина не дарил ей столько заботы и тепла.

— А как насчет ее отца? — тихо спросил Бо. — Кэсси? Ты расскажешь мне об отце Софи?

— Ее… отце?

— Ты не против?

— Обычно я не говорю о нем, — призналась Кэсси. — Но если ты действительно хочешь знать…

— Да, Кэсс, действительно.

— Ты знаешь, что в средней школе Куперс-Коува летом перед выпуском ученики должны заниматься общественной работой? Я вызвалась работать в молодежном лагере для детей с физическими недостатками — том, что на другом берегу озера. Я всегда любила детей и думала, мне это будет интересно. Отец Софи, его зовут Стивен Колдуэлл…

— Подожди минуту. Колдуэлл… Почему мне знакомо это имя?

У Кэсси вырвался невеселый смешок.

— Потому что его отец — очень известный человек, бывший сенатор от штата Висконсин. Колдуэллы — одна из самых богатых семей штата. Тем летом Стивен жил в большом уединенном коттедже на берегу озера Куперс-Коув, неподалеку от лагеря, в котором я работала. По-моему, его семья до сих пор владеет этим коттеджем.

— А! — Бо кивнул. — Я знаю, кто он… Вернее, знаю кое-что о его семье.

— Да? Ну, а не знала. Я думала, Стивен вызвался работать в лагере, потому что любил детей. Оказалось, в лагерь его послал отец, чтобы уберечь от грозящих ему неприятностей…

— Каких неприятностей, Кэсси?

— Понятия не имею. Но, какими бы они ни были, отец его выручил. Видимо, он часто так поступал: Стивен попадал в беду, отец откупался от проблемы… Во всяком случае, к тому времени, когда я встретила Стивена, он уже умел лгать, как никто другой, лгать без зазрения совести, не меняя выражение лица. Конечно, тогда я была юной и неопытной и не смогла распознать ложь.

— Ты думала, он тебя любит? — мягко спросил Бо

Кэсси кивнула. Только бы не заплакать…

— Да. Я действительно думала, что он меня любит и что мы будем счастливы вместе… Он умел убеждать, — с грустной улыбкой признала она. — Он казался мне обаятельным, великолепным и… опытным. Настоящим Ромео. Я влюбилась по уши. Он обещал, что после выпуска мы поженимся и будем жить долго и счастливо…

— Но ты забеременела? — догадался Бо.

Кэсси кивнула.

— В точку. — Она боялась увидеть в глазах Бо осуждение, а увидела сочувствие и жалость. — Наше «счастье» длилось лишь до тех пор, пока я не сказала Стивену о своей беременности.

— И что же произошло дальше, Кэсс? — тихо спросил Бо.

— Он рассказал обо всем родителям. Меня пригласили в особняк Колдуэллов, чтобы обсудить мою ситуацию.

— Твою ситуацию? — с жаром повторил Бо. — Ты попала в эту «ситуацию» не самостоятельно.

— Верно, но Колдуэллам было наплевать. Они лишь хотели защитить Стивена и честь семьи. Колдэуллы ясно дали понять, что собираются помочь мне в решении «моей маленькой проблемы», как они называли еще не родившуюся Софи. Они предложили мне большую сумму денег — очень большую сумму, чтобы я сделала аборт.

— И ты им отказала. И, вероятно, еще и добавила, куда они могут засунуть свои деньги, ведь так?

Кэсси засмеялась: ей стало ясно — Бо знает ее гораздо лучше, чем Стивен когда-либо.

— Ты прав. Когда Колдуэллы поняли, что я не продаюсь и не продаю своего ребенка, они заявили, что в будущем не желают иметь ничего общего ни со мной, ни с моей «проблемой».

— То есть с Софи.

— Да. Некоторое время, клянусь, я думала, что назову ребенка «Проблема». Во всяком случае, Колдуэллы использовали лишь это слово. Да, еще сенатор сказал: если я не подпишу документ, отрицающий факт отцовства Стивена, он вызовет полицию и заявит, что я пыталась вымогать у него деньги. Еще он пообещал заплатить двадцати приятелям Стивена, чтобы те подтвердили, что я имела связь и с ними, а стало быть, каждый из них может являться отцом моего ребенка. Колдуэлл заявил: «Я докажу, что ты не просто потаскушка, но еще и жадная, хитрая потаскушка!»

Бо был в ужасе. Он обнял Кэсси за плечи и привлек к себе.

— Боже мой, это не люди… это просто животные.

— Думаешь? — спросила она, слабо улыбаясь. — Я согласилась подписать бумаги, но взамен потребовала составить документ, согласно которому Стивен и вся его семейка обещали никогда не пытаться войти в контакт со мной или с ребенком. Я должна была защитить моего малыша от этих людей… — Кэсси подождала, пока Карм поставит на стол их салаты. Он вышел, и она продолжила: — Жарким августовским днем я встретилась с сенатором Колдуэллом в офисе его адвоката. Он уже подготовил бумаги — каждую в двух экземплярах. Я все подписала, и сенатор сделал то же самое. Но прежде чем я ушла, он предупредил меня: если я в будущем осмелюсь побеспокоить его или его семью, если я попытаюсь, как он выразился, «зачерпнуть из колодца» или когда-нибудь упомяну имя его сына в связи с моим внебрачным ребенком, он меня погубит… — По щекам Кэсси текли слезы. — Он напугал меня до смерти, Бо. Мне едва исполнилось семнадцать, и я даже не сказала матери, что беременна…

— О господи, Кэсси, ты противостояла этим людям в одиночку? — Изумление Бо росло с каждой минутой.

У этой женщины есть то, чего не купить ни за какие деньги, — выдержка, мужество и честность.

— Когда я наконец призналась во всем маме, она поддержала меня. Она такая замечательная… Она приняла и полюбила Софи еще до ее рождения.

— Естественно. Это же твоя мама, — Бо улыбнулся Кэсси. — И ты не первая юная девушка, которую угораздило влюбиться в негодяя. Итак, что произошло после того, как ты избавилась от Колдуэллов?

— Я пошла в старший класс средней школы па втором месяце беременности, и, кроме мамы и Кейти, о моем состоянии никто ничего не знал. Когда моя беременность стала заметна, я бросила школу. Мама хотела, чтобы после родов мы с дочкой жили с ней, но я была юной и упрямой. Я обратилась с просьбой о стипендии в школу косметологии в Мэдисоне и получила ее. Мы с Софи переехали. Днем я училась, а с малышкой оставалась няня. Вечером мне приходилось подрабатывать уборщицей в здании местной администрации, но мне позволяли брать с собой Софи… — Молодая женщина пожала плечами. — Вот так мы жили, пока дочке не исполнилось три. К тому времени я окончила школу косметологии и начала работать в салоне в Мэдисоне. Я оставалась там, пытаясь найти клиентуру, до тех пор, пока тетя Луэлла не вышла замуж. Я приехала домой на ее свадьбу, на приеме случайно познакомилась с хозяйкой местного салона красоты и узнала, что она намеревается продать свое дело. И я поняла: пришло время вернуться домой — навсегда. Я скучала по маме. Я скучала по Куперс-Коуву. И я хотела, чтобы у моей дочки было такое же счастливое детство, как и у меня. Вот почему сегодня я здесь.

— А что насчет Колдуэллов, Кэсс? Ты когда-нибудь получала от них известия?

Она покачала головой.

— Нет, ни слова. Они сдержали обещание, как и я — свое.

Карм поставил на стол две тарелки с аппетитными бифштексами, обложенными дымящимся печеным картофелем, по которому растекался расплавленный сыр.

Кэсси с наслаждением вдохнула восхитительный аромат.

— Наслаждайтесь, наслаждайтесь, — с улыбкой произнес Карм. — И, мисс Кэсси, мы все вчера читали статью в газете о маленькой Софи и ее проекте для научной выставки… — Хозяин порывисто прижал ладони к груди. — Такая красавица! И такая умная! Вы, должно быть, очень, очень ею гордитесь?

— Да, Карм. Очень. Спасибо.

— Пожалуйста! — Хозяин повернулся, чтобы уйти. — Приятного аппетита!

Было около десяти часов вечера, когда Кэсси и Бо наконец приступили к десерту и кофе. Кэсси внезапно осознала: они разговаривали почти три часа — вернее, говорила в основном она.

— Знаешь, Кэсс, — сказал Бо, попивая свой кофе, — ты не единственная, у кого проблемы с правильным выбором партнера.

— Что ты имеешь в виду?

— Помнишь, некоторое время назад ты спросила, думал ли я когда-нибудь о женитьбе, и я ответил, что — однажды, а потом понес какой-то вздор о холодном сердце?

— Помню, — тихо сказала она. Бо вздохнул.

— Учась в медицинской школе, я влюбился по уши, — признался он. — Мы даже были помолвлены.

— Что же произошло?

— Я нечаянно услышал, как моя невеста хвасталась подругам тем, как ей удалось подцепить наследника династии Брэдфордов.

— О боже… Она видела в тебе только богатого наследника?

Бо невесело рассмеялся.

— Очевидно, не она одна. Тогда я внезапно осознал: меня ценят не за то, каким человеком я являюсь, а за то, сколько я стою.

— О Бо… — Кэсси накрыла ладонью его руку. У нее защемило сердце. — Мне жаль. Это так жестоко… Не могу даже представить…

— Я расторг помолвку в тот же день.

— Значит, свадьба не состоялась из-за ее холодного сердца, верно? — спросила Кэсси.

Мужчина кивнул

— Да. Знаешь, Кэсси, долгое время мне казалось, что женщины смотрят на меня не как на личность, а как на ходячий кошелек.

— О, не все женщины такие.

— Я знаю, Кэсси, теперь знаю. Ты не такая. До тех пор мне просто не приходило в голову, что кто-то согласится вступить в брак ради денег. Как можно довольствоваться чем-то столь холодным и неясным, как деньги, вместо того чтобы искать свою вторую половинку — человека, с которым тебе суждено жить вместе?.. Как можно обменять на деньги любовь всей своей жизни? Я просто не понимаю этого, Кэсс.

— А я не понимаю, как можно бросить свое дитя, свою плоть и кровь, — сказала она.

— Жаль, что ты не встречалась с моими родителями, Кэсс, думаю, они бы тебе понравились. Очень. Хотя мне было всего пять лет, когда они умерли, я очень хорошо их помню. Нельзя было находиться с ними в одной комнате и не чувствовать, как они любят друг друга… — Мужчина пожал плечами. — Я всегда хотел, чтобы у меня было так же.

— И это правильно, Бо.

— Кэсс, мои родители не только глубоко и преданно любили, они еще и понимали друг друга. Дядя Джаспер много рассказывал мне о них.

— Твой дядя замечательный, чуткий человек.

— Когда мои мама и папа встретились, они оба учились в аспирантуре. Голодные студенты, как говаривал мой папа. Примерно через месяц после встречи они сбежали вместе. Дядя Джаспер клянется, что моя мама тогда и представления не имела, кем является на самом деле се возлюбленный. Не знала она и о том, сколько у него денег. Как и дядя Джаспер, мой отец был гениальным, эксцентричным и ужасно рассеянным и забывчивым. Он постоянно терял бумажник или где-нибудь его забывал, поэтому его будущая супруга вынуждена была платить за все. Она даже оплатила церемонию их бракосочетания.

— И как она повела себя, узнав правду?

— Имеешь в виду, узнав о том, что мой отец — один из двух наследников всего состояния владельцев «Брэдфорд плэстикс»? Дядя Джаспер рассказывал: в тот момент мой папа подумал, что у него будет самый короткий брак в истории человечества. Мама была в ярости — очевидно, она испугалась, что деньги изменят их отношения, их образ жизни… Но мой папа как ни в чем не бывало заявил ей: «Надеюсь, Бесс, ты не ждешь, что я начну платить за нас обоих — теперь, когда ты знаешь, что у меня есть немного денег?» — Бо засмеялся. — Она ударила его по голове подушкой и сказала: «Мы больше никогда не должны разговаривать о деньгах Брэдфордов». И, насколько я знаю, они больше никогда о них не говорили. Они были счастливы и безумно влюблены, и они умерли в один день.

— Бо, — мягко начала Кэсси, — мне так жаль, что ты так рано их потерял. Судя по всему, они очень любили тебя.

— Да. И ты можешь себе представить, как я себя почувствовал, когда узнал, что мою невесту интересует только состояние Брэдфордов, а не личность Брэдфорда-младшего.

— О, конечно, — согласилась Кэсси. — Но та девушка была просто слепа — подумать только, глядеть на тебя и видеть только твое богатство… Бо, я должна кое в чем тебе признаться. Когда я в первый раз с тобой встретилась, ты мне не понравился, и… Честно говоря, я не доверяла тебе лишь потому, что у тебя были деньги.

— Нет! — Бо отшатнулся в притворном ужасе. — Ты не доверяла мне?! Не могу поверить! — поддразнил он Кэсси.

Молодая женщина улыбнулась.

— Было так заметно?

— Ну, на свадьбе твоей тети Луэллы ты окатила меня таким холодом, что температура моего тела, вероятно, упала градусов на десять, — смеясь, Бо покачал головой. — Я никак не мог понять, что я тебе такого сделал.

— Просто… ходили слухи, что ты бабник, — смущенно пробормотала Кэсси.

Бо застонал.

— А кроме этого, люди говорили только о…

— Подожди, дай-ка угадаю… о богатстве Брэдфордов? — спросил мужчина.

Она пожала плечами.

— Поэтому я предположила, что ты богатый, испорченный и… И ты из той же породы, что и Стивен.

— Ты все еще думаешь, что я похож на Стивена, Кэсс?

— Нет, Бо, вовсе нет! Теперь я знаю, ты один из самых добрых, великодушных мужчин, которых я когда-либо встречала. И, вероятно, лучший друг, какой у меня когда-либо был.

— Что ж, то же самое я чувствую по отношению к тебе, — наклонившись к Кэсси, Бо поцеловал ее в губы. — Спасибо за потрясающий вечер.

— Спасибо и тебе, — пролепетала молодая женщина. Ее сердце бешено колотилось. — За обед… и за то, что ты доверился мне настолько, чтобы рассказать о своем прошлом и о своих родителях.

— А ты наконец рассказала мне о Стивене. Кэсси, для меня много значит твое доверие. Меня глубоко тронула история твоей жизни.

— Я знаю, — сказала молодая женщина, сжимая его руку. — Вообще-то мне нелегко было открыться тебе.

— Именно поэтому твоя откровенность вдвойне ценна для меня, — Бо поцеловал ей руку. — Готова?

Она кивнула. Идя следом за ним к выходу, Кэсси осознала: она действительно доверилась Бо — так, как никогда не доверялась другому мужчине.