Мы занимались уже месяцев, среди которых у нас не было времени передохнуть. Осень уступила свои владения зиме. Было начало декабря, и все нуары, приехавшие проходить Инициацию, уже устали, поэтому руководство Замка решило сделать что-то вроде каникул для нас. Впереди была целая свободная неделя для самостоятельной работы. Нам задали изучить по возможности описание в литературе наших предков. И, хотя казалось, что времени еще очень много, я решила не терять ни минуты.

С самого утра я и Алекс, позавтракав, направились в библиотеку и взяли по тому "Истории Нуаров". Попросив библиотекаршу выдать нам эти книги на день для самостоятельной работы, мы заняли в корпусе маленькую комнатку с двумя столами и приступили к работе.

Первые главы книги содержали в себе общую информацию о мироустройстве в те времена, когда мы с людьми жили в согласии. Третья глава была посвящена Георгу Четверорукому. Оказалось, здесь было много интересного.

В книге упоминался вещий сон первого правителя, который приснился ему в то время, когда тот был еще совсем молод. Сам он довольно часто упоминал об этом сне в летописях.

Вот то, что сохранилось в письменах об этом сновидении.

Когда молодой Георг направлялся на переговоры с другими главами Кланов, путь лежал через большие пустоши. Пройдя без остановок целый день, он отдал приказ остановиться на ночлег. Получилось так, что солдаты, сопровождавшие первого правителя нуаров, разбили лагерь вблизи небольшого озера, а палатку самого Георга поставили под огромным деревом. Когда все в лагере утихло, и стало слышно лишь посапывание солдат, предводитель Рыцарей Ночи наконец-то уснул. Хотя сон это был, или видение, никто не может сказать и по сей день.

По волнам того самого озера плавно, словно королева, шла чудесная женщина. Она была настолько хороша собой, что Георг невольно залюбовался ею. На ней было светящееся голубое одеяние, которое мерцало в лунном свете.

— Здравствуй, Георг, Глава Рыцарей Ночи! — провозгласила женщина.

Правитель был очарован ее красотой. Его сбило с толку то, что эта женщина знает, кто он, и как его зовут. Он растерялся и не сразу нашел, что ей ответить.

Видя его замешательство, красавица улыбнулась:

— Не удивляйся тому, что я знаю тебя, ведь дальше я расскажу тебе еще более таинственные вещи.

Георгу оставалось только слушать.

— Сейчас ты идешь в другие Кланы для того, чтобы объединить нуаров. Это благородный поступок, который необходим для всего вашего народа. Поэтому я хочу тебе помочь, — и она сняла с себя кулон, который был огромным изумрудом, обрамленным в венец из бриллиантов.

Женщина, немного погодя, продолжила:

— Когда ты пойдешь к своему народу, кто-то будет слушать твои мудрые слова, но кто-то и воспротивиться. Я дарю тебе этот талисман, который сослужит тебе и твоему роду огромную службу. Слушай его, и он укажет тебе, кто для тебя друг, а кто — враг. Когда ты объединишь свой народ, вернись на это место, и обоснуй здесь замок, который будет центром жизни нуаров на протяжении многих столетий. Да, и помни: откуда талисман вышел, туда он и вернется.

С этими словами красавица повернулась, и пошла назад по воде, постепенно растворяясь в лунном свете.

Георг не смог заснуть в ту ночь. Он долго размышлял над случившимся, и решил сделать все так, как велела озерная нимфа.

После того он действительно научился пользоваться талисманом, и благодаря этому избежал многих предательств на пути к объединению своей расы. После того, как народ стал единым целым, он вернулся к озеру и выстроил огромный дворец — дань благодарности светлому созданию, которое помогло ему осуществить задуманное. Во дворце жило много придворных: там всегда были главы Кланов, которые теперь вошли в Совет Четырех и помогали Георгу в правлении, а также все те нуары, которые хотели быть ближе ко двору. И так существовало все это много веков, за которые дворец оброс вокруг красивым городом — местом жизни большинства нуаров. Этот город называли Светлый Город Нуарил, и так продолжалось вплоть до Ночи Великого Переворота.

Узнав все это, я была поражена. Впервые мне удалось узнать о том, что моим далеким предком был сам Георг Четверорукий. У меня вдруг появилась четкая уверенность в том, что все получится. Радостным было также и то, что я нашла первое упоминание о Талисмане. Вот только последняя фраза этой женщины осталась для меня загадкой. Что могли означать ее слова? "Откуда талисман вышел, туда он и вернется". Странно все это…

Не найдя ответа на свой вопрос при дальнейшем изучении книги, я оставила эти попытки.

— Алекс, ты не хочешь чего-нибудь перекусить, и потом взяться за дело с удвоенной силой?

— Насчет первой части фразы мой ответ — абсолютное "да", — посмеялась сестра, — а вот насчет второй я еще не уверена.

Мы взяли свои книги и вышли на улицу. Было решено взять по бутерброду и стаканчику горячего кофе, и засесть в нашей любимой беседке. Мы с Алекс обсуждали найденный материал для написания работы, и оказалось, что данных о семье Вендли было очень мало.

— Да и что особенно может сохраниться в такой литературе о семье придворных, пусть и берущей свои истоки почти от самого начала? — посетовала Алекс.

— Знаешь, просто в книге все слишком обобщено, — попыталась я успокоить сестру, — завтра поищем другую.

Мы с аппетитом съели свои бутерброды, выпили кофе, и, поскольку погода была хорошей, решили еще какое-то время посидеть в беседке, и поработать с книгами.

Пролистывая оглавление, я нашла занимательную главу, которая называлась "Легендой о Семи". В ней говорилось, что у короля нуаров, Лайонелла Мудрого, который правил в 15 веке, было на груди семь небольших родинок, образующих корону. Говорят, что при его рождении, повитуха взяла младенца на руки и сказала: "На груди у него семь звезд. Это будет очень мудрый правитель, который изменит Судьбу нашего народа". И спустя двадцать с лишним лет, когда люди объявили войну нуарам, народ понял всю силу этого предсказания. Всегда мы, как раса, были менее многочисленны, чем люди. И в тот день, когда на поле вышли две армии, нас было вдесятеро меньше, чем людских воинов. Целый день мы бились, не жалея своих жизней, и, когда наступила ночь, на небе засветились лишь семь огромных звезд, которые повторяли рисунок на груди нашего короля. Все были поражены этим совпадением, а сам Лайонелл воспринял рисунок, который составляли небесные светила, как знак свыше. Он заперся со своими генералами, и придумал план. Всю свою армию он разделил на семь равных частей. Когда люди еще спали, он отправил по части своего войска во фланги и тыл противника, чтобы его окружить. А оставшиеся четыре части, не давая опомниться людской армии, пошли в лобовую атаку под покровом ночи и под знаменем семи сияющих в небе звезд. Лайонелл победил, и с тех пор семь звезд, как и само число семь считаются магическими для нашего народа.

Теперь мне стало ясно, почему в магических символах мы рисовали именно семь звезд.

Так много нового я узнала сегодня только из одной книги, а если бы занялась этим раньше… Кто знает, какие тайны хранятся в библиотеке Замка? Однако, несмотря на то, что прочтение древних книг открывало передо мной все больше и больше тайн, оно создавало еще больше вопросов, которые требовали ответов. Попрощавшись с сестрой, я направилась в библиотеку Замка, где попросила еще несколько книг. Договорившись о том, чтобы принести их через несколько дней, я решила прочесть эти рукописи дома. Ведь только в комнате можно было полностью погрузиться в чтение.

Я трудилась над полученными материалами почти неделю, но так и не нашла ничего нового. Как же странно все устроено: в одной летописи можно найти так много нового, в то время как другие полностью бесполезны. Устав за прошедшую неделю от информации, в выходные было решено отдохнуть.

Стоял тихий декабрьский воскресный вечер. Именно в такие вечера природа окутывает нас своей загадочностью.

Снег огромными хлопьями ложился на землю и ветки деревьев, придавая их убранству особую пышность. На улице уже давно стемнело, ведь в это время года темнеет рано. Казалось, что воздух был сиреневым. Снежинки легкими искрами устилали все вокруг. Я особенно любила такую погоду. В эти тихие зимние вечера особенно ясно чувствуешь тепло домашнего очага. Мне вспомнились родители и то, как мы проводили это время у нас дома. Как же мне всего этого не хватало!

Это время года ассоциировалось у меня с запахом корицы и мандаринов. Мама обязательно пекла булочки с этой пряностью, так что теплый аромат пропитывал весь дом. Мы усаживались в зале возле камина, и пили горячий шоколад с маминой выпечкой. Почему-то все в нашем доме любили мандарины. Как только наступала зима, ими всегда были заполнены фруктовые вазы, чтобы каждый мог угоститься любимым лакомством.

Каждый вечер родители собирали нас, и мы обсуждали то, что произошло за день. Я очень любила эти посиделки, ведь именно в такие моменты человек чувствует себя частичкой одного большого целого. Мы наслаждались общением, и тогда казалось, что нет неразрешимых проблем, что все дороги лежат перед нами, и нужно только сделать первый шаг.

Вот и сейчас я сидела, укутавшись в шерстяной плед, с чашкой горячего шоколада и булочкой с корицей. Услышав звук хлопающей двери, я заметила, как Алекс пытается тихонько пробраться в свою комнату. Открыв свою дверь, я спросила:

— Уже довольно поздно, где ты была?

Увидев смятение на лице сестры, я быстро добавила:

— Не хочу, чтобы ты думала, что я тороплю тебя с объяснениями. Расскажешь мне о Нем тогда, когда сама будешь к этому готова.

Сестра промолчала в ответ. Чтобы как-то сгладить неловкость, я сказала:

— Я соскучилась без тебя и родителей, без наших длинных, зимних вечеров. А ты? — мне хотелось, чтобы ей было уютно здесь, в Замке.

Почувствовав, что никто не собирается узнавать ее тайны, сестра расслабилась:

— Знаешь, я тоже, — улыбнулась Алекс, — у тебя не найдется еще одна кружка с какао?

— Не только какао, но и булочка, — сказала я, — заходи.

Сестра зашла в комнату, и, раздевшись, удобно устроилась на кровати. Я подала ей горячий напиток и сдобу, и мы молча принялись их жевать, глядя в окно.

— Знаешь, я столько нового открыла для себя за этот год, — первой нарушила молчание Алекс, — и огромную ответственность за Инициацию, и нашу с тобой дружбу, упрочнившуюся от разлуки с родителями.

Немного помолчав, сестра тихо добавила:

— И первую любовь…

Я невольно подняла глаза на Алекс, и увидела в ней некоторое колебание.

— Милая, ты не должна мне ничего говорить, — мне не хотелось, чтобы сестра чувствовала себя неловко рядом со мной. Если еще не время, значит, так тому и быть.

— Нет, — возразила сестра, — я ничего не рассказывала тебе о своих переживаниях не потому, что не доверяю тебе, а потому, что говорить о них мне было нельзя.

Я была несколько сбита с толку, так как не знала, почему сестра не могла рассказать мне о своих чувствах. Тем более что она уже услышала о моих, а это говорило о том, что дело здесь не в стеснении.

— Я все пойму, ты же знаешь, — взяв сестру за руку, я попыталась ее успокоить, — давай поговорим об этом в другой раз.

— Нет, — решительно заявила Алекс, — я доверяю тебе и рассчитываю на то, что мои откровения останутся тайной до определенного момента.

— Сестренка…

— Нет, иначе я не решусь, — воскликнула Алекс, и, немного помолчав, добавила, — мы с Игорем встречаемся.

— С кем? — не поняла поначалу я.

— С Игорем Полянским, — подняла глаза сестра, — но ты обещала никому ничего не говорить.

— Знаю, я и не собираюсь никому рассказывать, но ведь нам запрещено встречаться с преподавателями, — недоумевала я.

— Да, и именно поэтому мы до сих пор не рассказывали никому о наших отношениях, — тихо произнесла Алекс.

— Что значит "до сих пор"? Как долго длится ваш роман?

— Мы вместе с ноября, только не осуждай меня.

— Даже не собиралась, — поубавив немного пылу, я добавила: — и как все это началось?

— Я впервые по-настоящему заметила Игоря на той вечеринке, куда провел нас Кевин, — начала свой рассказ Алекс, — и он мне сразу понравился. Но мне было известно, что он преподает Воззвание к Тьме, так что отношения между нами невозможны. Я постаралась не думать о нем. Однако, чем больше я пыталась рассмотреть что-либо в других парнях, тем чаще обращала внимание на него. Казалось, что нет на земле еще одного нуара, который мог уместить в себе все самое хорошее. Меня смущало только то, что на вечеринке он пригласил на танец тебя. Я боялась, что могу встать между вашими чувствами, и поэтому хранила их глубоко внутри своего сердца. Так длилось до пикника. Не знаю, что могло произойти, если бы мы не пошли на него тогда. Именно с тот день мы с Игорем поняли, что не можем больше существовать по отдельности, и со следующего дня начали встречаться.

— Но как мог один единственный танец убедить тебя в том, что между нами что-то может быть, — удивилась я.

— Просто Игорь — твой преподаватель. Вы проводите с ним очень много времени, и я думала, что из этого может что-то выйти. Да и его отец был бы не против того, чтобы он женился на будущей правительнице нуаров, — ответила Алекс.

— Так ведь ты могла меня спросить, — обиженно сказала я, — ведь я ни в коем случае не хотела быть помехой твоему счастью. И сейчас очень сожалею, что оттянула ваши отношения до пикника.

— Сестричка, вспомни, как ты, боясь обидеть мои чувства, не расспрашивала о парне, с которым я встречаюсь. Точно так же и я не хотела ставить тебя в неловкое положение, — пожала плечами сестра, — но весь этот разговор уже не имеет смысла, так как мы вместе.

— Да, — согласилась я, — похоже, что наше хорошее воспитание сыграло против нас.

Сестра рассмеялась и произнесла:

— Но ведь в итоге все получилось как нельзя лучше. Жаль только, что мы не могли открыто встречаться, и мне пришлось все скрывать даже от тебя, самого моего близкого человека. Кстати, Кевин до сих пор ничего не знает. Я немного боюсь за его реакцию, поэтому расскажу ему обо всем чуть позже.

Я была искренне рада за сестру, но тревога за их с Игорем отношения взяла верх.

— Знаешь, для меня очень приятно знать, что ты счастлива, — обняла я сестру, — но ведь нельзя отрицать принадлежность Игоря к роду Полянских. Когда вы собираетесь сообщить обо всем его отцу? — поинтересовалась я.

— Пока об этом не думали, — сказала Алекс, — мы решили держать наши отношения в секрете, пока не наступит подходящий момент для их огласки. А там посмотрим. В конце концов, нам сейчас хорошо вместе, но никто из нас не знает, чем все закончится.

— Я считаю, что мы не должны думать о плохом, — ободрила я сестру, — пускай все идет своим чередом, и не беспокойся: твоя тайна в надежных руках.

Мы еще долго сидели рядом и думали каждая о своем. Говорят, близкие люди понимают друг друга даже в молчании. Мы понимали, что найти того единственного в этом мире — задача не из легких, однако каждой из нас была заранее известна реакция на эти отношения господина Полянского. Но сегодня нам хотелось просто отдохнуть, и отвлечься от всего.