Смотреть в окно было уже не интересно. Пейзаж я выучила наизусть, даже деревья в саду пересчитала и почти определила виды: пять яблонь разных сортов и три хвойных дерева, наверное, какие-то сосны местные. И никаких кустов, даже цветов нет, только яркая зелень травы на красивой лужайке. Комнату тоже…Одни ковры кругом, даже на стенах, только просвет окна свободен, хотя, прозрачного кусочка нет, сплошное цветное стекло, как-то это называется, не помню. Я орнамент ковра уже наизусть знаю, можно перерисовать по памяти, только красок нет, даже карандаша. Ничего нет, только я и постель, покрытая теми же коврами. Да и ванная, между прочим, тоже вся в коврах.

В дверь постучали, опять же непонятно, зачем стучать, если дверь закрыта на замок? Предупреждают, что заходить будут? Смешно. Вошел тот же гигант, обозвали санитаром, а какой он санитар, ему в спецслужбах только служить, ЦРУ каком-нибудь. И на русском говорит очень чисто для турка, хотя, какой он турок, больше на европейца похож, француза например, или итальянца.

– Добрый день, Рина.

– Добрый день, Вито. Чувствую себя нормально, никаких признаков болезни.

Я сразу ответила на его обычные вопросы, как я себя чувствую, есть ли признаки болезни. А сейчас скажет, что надо взять на анализ каплю моей крови.

– Больных увезли, тебе уже не опасно выйти из комнаты. Хочешь посмотреть дворец?

– Дворец?

– Да, больных доставили в ближайшее место, где можно было обеспечить им должный уход.

– Почему я не заразилась?

– Это мы и пытаемся выяснить.

Яркие серые глаза внимательно наблюдали за мной, и на жестком лице никогда не появлялась улыбка. Странный санитар. Кстати, я ни разу не видела его в белом халате – темный костюм и черная рубашка. Мафиози какой-то. И практически не касается меня, ну да, боится заразиться непонятной заразой. Когда берет у меня кровь странным аппаратом, даже пальца не касается, кстати, совсем не больно: никакого укола, кровь как-то сама появляется в пробирке. Я подошла к нему, и он сразу открыл передо мной дверь:

– Можно пройти в столовую – время обеда.

Еду все эти дни он приносил мне в комнату на большом круглом подносе, как доносил такую тяжесть непонятно, и её было столько, что всех пассажиров автобуса можно было накормить.

– А куда всех увезли? В больницу?

– В специальную клинику.

Вот это да, точно дворец. Потолки терялись где-то на такой высоте, что их практически не было видно, как в соборе, а стены везде покрыты такими же удивительными коврами, как в той комнате, где я переживала свой странный карантин. Высокие узкие окна так же состояли из маленьких цветных витражей, вот и слово вспомнила. И на полу ковры, ковровый дворец какой-то. Восток, что поделаешь, хотя Турция, это что, Восток или еще нет?

Мы проходили по гигантским залам этого странного дворца, и никто не встретился на пути, вообще ни одного человека.

– А здесь больше никого нет?

– Есть, но все заняты, и часть уехала сопровождать заболевших.

Я даже стала выделять отдельные знакомые уже части орнамента на коврах, скоро буду крупным специалистом. Даже скамеечек нет в коридорах и залах, только ковры кругом. А на чем они сидят? В смысле жители этого дворца, хотя я никого так и не увидела, только Вито.

Рассматривая очередной ковровый зал, я вспомнила события того страшного дня. И зачем я на эту экскурсию согласилась, ведь вообще никуда уже ходить не могла, жара совсем меня довела до невменяемого состояния, кто же в Стамбул в такое время ездит, вообще летом. Меня привлекла цена горящей путевки, всегда эти деньги решают, куда и когда ехать отдыхать. Поддавшись на уговоры подруги, я рискнула поехать с ней в Стамбул, как она сказала, когда ты еще так за дешево сможешь посмотреть такой город, тем более, что в отпуске и ничем не занимаешься. А сама как побежала по магазинам, что я уже на третий день отказалась ее сопровождать, меня на такой подвиг и дома было не зазвать, а уж в эту жару совсем невозможно. И я, наверное, совсем расслабилась в прохладном холле гостиницы, это была та граница, которую я не пересекала уже несколько дней, номер, ресторан и бассейн, что поддалась на уговоры турагента посетить какой-то храм. Это он виноват, сказал, только автобус с кондиционером и каменный храм в глубине горы, на улице никаких прогулок. Я и подумала, скоро домой возвращаться, а я так нигде толком и не была, только несколько магазинов да автобусная экскурсия по городу. И цена меня устроила, совсем дешево по сравнению с другими поездками, опять на дешевизну поддалась, вот теперь и сижу в этом ковровом дворце, насмотрелась до ряби в глазах.

Столовая меня поразила уже тем, что никаких ковров не было, изящные гобелены на стенах и прозрачные окна без витражей, все светло и уютно, даже позолота на отделке диванчиков и высоких стульев смотрелась очень красиво. И совершенно удивительный стол, я даже обошла его несколько раз, такая красивая инкрустация разными породами дерева, и не растительный орнамент, а странные геометрические фигуры, переходящие друг в друга. Я попыталась понять, что же они в общем итоге образуют, что-то очень знакомое, но не успела, молча сопровождающий меня, Вито взял под локоток и усадил за стол.

– Сейчас принесут еду.

Сказал непонятное слово и в зал вошла … как там их в гаремах называли, ведь не вспомню. Она была невероятной красоты, невозможной в природе, эта девушка в одежде жительниц восточного гарема. Конечно, я только по фильмам представляю гарем, но эта девушка… восточная королева, шахиня какая-нибудь. Очень высокая, тоненькая в кости, с такой талией и таким удивительным лицом, что я только вздохнула. Лицо с обложки: яркие рыжие волосы значительно ниже пояса, густые и волнистые, большие зеленые глаза и пухлые алые губы, которым никогда не будет нужна никакая помада. И одета в соответствии с традициями востока, широкий полупрозрачный халат, подпоясанный многослойным поясом, и такие же брюки, или шаровары.

Они входили в столовую, а я уже рот открыла от удивления, конкурсы красоты можно отменять во всех странах. Блондинки, брюнетки, с черными волосами цвета ночи, даже одна явно славянского происхождения, и такая же поразительно красивая. Девушки ставили передо мной различные блюда с едой и так же величаво уходили. Кино, просто кино. Когда девушки ушли, я посмотрела на блюда и опять поразилась, это что, золото? Тарелки и стаканы из золота? На мой изумленный взгляд Вито невозмутимо пояснил:

– Золото тот металл, на котором не остаются никакие вирусы.

Я смогла кивнуть, но взять вилку не осмелилась, еще пропадет, а я потом отвечай. Вито подождал несколько секунд и спросил:

– Рина, ты не хочешь есть?

– Я не умею есть из золотых тарелок.

– Как обычно.

– А хозяин дворца позволил использовать его посуду?

– Позволил.

И вдруг такой странный взгляд, никакой суровости, даже голубизна проявилась на мгновение. Почти сразу последовал вопрос, от которого я чуть не упала со стула:

– Ты хочешь, чтобы он тебе ее подарил? Он может это сделать.

– Подарил? Зачем, не нужно мне его золота, я с простых тарелок могу поесть.

Почему-то мой ответ обрадовал Вито, он непонятно усмехнулся, как-то спрятал глаза и настоял:

– Какое-то время тебе придется принимать пищу из такой посуды, пока мы точно не убедимся, что ты не больна.

– Я могу вас заразить?

– Возможно.

– Тогда ладно, можно и из золота попробовать покушать.

Я вздохнула и решительно взяла вилку: золото так золото. Хотела посмотреть, как живет Восток, вот и ешь из золотой тарелки. Еда ничем не отличалась: благородный металл никак не повлиял на качество еды, все было, как всегда, вкусно и необычно. В нашей гостинице тоже кормили хорошо, но это была обычная европейская кухня, ничего особенного. А в этом моем карантинном состоянии кормили настоящей восточной едой и к моей радости не очень остро и жирно, подавали много овощей и фруктов. Особенно мне нравились соки, явно выжатые только что из созревших под жарким южным солнцем фруктов, не идет ни в какое сравнение с теми, которые я пила дома из пакетов. И сейчас я обрадовалась стакану апельсинового сока, с удовольствием его выпила. Вито сразу подскочил и налил мне еще из высокого золотого кувшина с тонким горлышком.

– Спасибо.

Он сидел напротив и внимательно за мной наблюдал, не опуская глаз. В первый момент меня смущал этот взгляд, но я решила, что он ищет во мне признаки болезни и не стала обращать на него внимания. А может, сработала привычка есть в разных забегаловках, когда кругом народ, и все на тебя время от времени посматривают. Выпив очередной стакан сока, я аккуратно сложила вилку с ножом на блюдо и спросила:

– А мне еще долго на карантине быть? У меня отпуск заканчивается, и с билетом как-то надо разобраться.

Вито опять странно посмотрел быстрым взглядом, помолчал минуту и сказал:

– Пока ты не можешь уехать.

– Пока это сколько? Мне же на работу.

– Можешь не волноваться, мы уже сообщили, что ты задерживаешься на неопределенный период.

– Нео… неопределенный? Меня же уволят.

– Ты не можешь пересечь границу, пока не будет полной уверенности, что ты не больна. О работе не переживай, мы тебе компенсируем финансовые потери.

– Золотыми тарелками?!

Я сама удивилась своему возмущению, на самом деле работа меня не очень волновала: скучно и нудно, только зарабатывание хоть каких-то денег, чтобы прожить. Вито спокойно парировал:

– Деньгами.

– Подожди, а как вы сообщили?

– В посольстве есть о тебе информация. Когда все случилось, мы предупредили родственников и работодателей о развитии ситуации. Все государственные структуры предупреждены, есть такие международные договоренности.

В международных договоренностях я ничего не смыслила, но как-то странно все, совсем непонятно моему женскому уму.

– Так вы всем компенсируете …

– Всем.

– Но у меня обычная туристическая страховка.

– Ты могла заразиться на территории нашего государства, поэтому тебе положена компенсация.

– Но я же не заразилась, почему мне она положена?

– Ты могла заразиться, контактировала с заболевшими. И теперь мы должны выяснить, почему заражения не произошло.

– Я теперь лабораторный кролик? Вы на мне опыты будете проводить?

Вито слишком долго молчал, смотрел на меня своим странным взглядом и ничего не говорил.

– Вито, я на самом деле уже заразилась, да?

– Нет, ты не больна. И опыты на тебе никто производить не будет. Больше я у тебя не буду брать кровь на анализы.

Совсем интересно, а как тогда он узнает, почему я не заразилась? Но спросить Вито я не успела, он неожиданно вскочил и вытянулся как солдат. Я удивленно посмотрела на него и по напряженному взгляду поняла, кто-то вошел в столовую, какой-то его начальник. Обернувшись, я увидела хозяина этого дворца, так стоять и смотреть может только хозяин.

Он был даже выше Вито, крупнее и очень красив той красотой, которая опять же восточная. Черты лица тонкие и правильные, но не мелкие. Достаточно большие яркие голубые глаза, прямой нос, чувственные губы и властный подбородок без ямочки. Возраст определить сложно, но седина на висках ярко белела на фоне черных волос, дорогая стрижка. Строгий взгляд, небось пришел свои тарелки золотые пересчитать, вдруг заразная больная чего украдет. Ага, такой подарит, Вито зря шутил. Я откровенно рассматривала его, все равно скоро меня куда-нибудь отправят, не будут же держать в чужом дворце, в какую-нибудь клинику с лабораторией. И этот тоже в черном костюме и черной рубашке, точно глава местной мафии, поэтому такой дворец, небось под коврами героин спрятан. Или еще что похуже. Даже ест из золотых тарелок как наши крутые, шальные деньги девать некуда.

– Добрый день.

Неожиданная яркая улыбка и приветствие удивили меня так, что я не сразу смогла ответить. Лишь через несколько секунд пролепетала:

– Добрый день.

Он так быстро оказался рядом со мной, что я вздрогнула и испуганно подняла на него глаза, странный хозяин у этого странного коврового дома. И странный вопрос:

– Ты боишься меня?

Я покачала головой, пытаясь сложить странности, но они не складывались, и мне лишь осталось ответить вопросом на вопрос:

– Мне нужно Вас бояться?

Теперь уже он вздрогнул всем телом, но не отошел, только отвел руки за спину, точно, боится заразиться. А я с перепугу добавила:

– Это Вам надо меня бояться, вдруг заразитесь.

И проявилась еще одна странность, его яркие голубые глаза стали желтеть, голубизна практически исчезла в темной желтизне. Но странности на этом не закончились, пока я изумленно смотрела в меняющиеся глаза хозяина, рядом с ним появился Вито и резко сказал:

– Амир.

И слово странное, похоже на имя, но кто его знает, вдруг просто куда-то позвал. А хозяин вдруг опустил голову и тихо произнес:

– Прости.

Мое изумление совсем напугало хозяина дома, он тяжело вздохнул и практически исчез. Я опять вздрогнула и растерянно посмотрела на мрачного Вито.… И у него тоже глаза пожелтели! Значит, я всех уже успела заразить! От ужаса я смогла только прошептать:

– Вито, я вас заразила, у тебя глаза стали желтые.

Он сразу глаза закрыл и тоже прошептал:

– Прости.

Тут же отвернулся и быстро отошел от стола, а я вскочила и хотела уже бежать куда-нибудь, но сразу остановилась. А куда бежать? Я и так на карантине. И почему я их должна прощать, если это я их заразила? Странностям этого дня нет конца: вышла из комнаты, и столько навалилось. Может, обратно вернуться и закрыться самой, во избежание… Я хотела уже так и поступить, но вовремя поняла, что сама не найду дорогу в свою палату. Вито обернулся на мое движение, и у него глаза опять стали теми же привычными серыми глазами. Тяжело опустившись на стул, практически упав на него, я спросила:

– Это болезнь так проявляется, глаза меняют цвет?

Вито только непонятно кивнул головой и ничего не сказал, неожиданно подошел очень близко ко мне и одним стремительным движением подхватил на руки:

– Я отнесу тебя в твою комнату.

Вот уж на руках меня давно никто не носил, пожалуй, со дня свадьбы. Да и тогда это была лишь попытка взять на руки и немного подержать – на большее будущий муж был не способен ни физически ни … никак, в общем. Может быть, поэтому я вздрогнула уже который раз за этот день, и спросила:

– Не уронишь?

Видимо, наступило время Вито удивляться, правда, вздрагивать не стал, только усмехнулся:

– Не уроню.

Он шел по залам дворца, и руки ни разу не дрогнули. Казалось, что он совсем не чувствует мой вес, даже к себе не прижимает, несет, как на свадьбе полотенце молодоженам. Что это я свадьбу стала вспоминать, ох, не к добру.

Но Вито принес меня не в мою комнату. Никаких ковров, светлые гобелены по стенам, распахнутое в сад высокое окно, большая постель под пологом, даже на полу красивые пластинки из какого-то светлого дерева. Вито поставил меня на ноги, а сам подошел к высокой двери напротив кровати:

– Ванная. Отдыхай.

Чуть склонил голову и вышел. Я, наверное, полчаса простояла, даже не могла двинуться: так все было красиво, нежно и невероятно. Это комната для принцессы: ни одного кричащего цвета, не было даже красного, лишь едва заметный оттенок розового в рисунке полога. Лихорадочно вздохнув, я немного повернулась и увидела вид из окна, за фруктовыми деревьями виднелись горы, они едва были заметны в мареве, но это были настоящие горы, с настоящими снежными шапками. Мне даже показалось, что они сверкают под лучами солнца. И вдруг я заметила, что между горами и моим окном, где-то вдалеке среди деревьев сверкает голубизна, Река, рядом река.

Стоять у окна оказалось очень удобно: подоконник был сделан именно на той высоте, которая соответствовала моему росту. Положив на него руки, я долго наблюдала эту невероятную красоту и не сразу поняла, что на улице нет той давящей жары, которая изводила меня в Стамбуле. Стало прохладнее, может, погода изменилась? Хотя тот же гид говорил, что такая температура будет держаться еще несколько недель. Я попыталась вспомнить, были ли горы в Стамбуле. Но поездка по городу запомнилась мне только жарой, шумом и толпой Ну, может, красивыми зданиями. И что, я бы смогла сравнить горы? Странная мысль, а зачем мне сравнивать горы? Лучше посмотрю ванную.

На пороге того, что Вито назвал ванной, я тоже долго стояла в полном ступоре. В моем городе это называлось бы общественным бассейном, судя по территории. Правильное слово, это территория ванной… площади. Я даже обернулась на комнату, конечно, я ведь не все посмотрела, она тоже площадь спальни, зал заседаний с постелью в центре. Так, все частями, раз я уже на пороге, значит, ванная площадь.

Стена, противоположная двери, то есть там, где я стояла на пороге, была прозрачной. Те же горы, надеюсь, что те, тот же сад, и даже вода плещется где-то на уровне нижних веток деревьев. И потолок! Там тоже стекло! Солнце! Вода расцвечивалась разноцветными бликами под лучами солнца, и она двигалась! В бассейне вода как-то сама двигалась! Я даже отступила на несколько шагов внутрь комнаты, так не бывает, в бассейне вода, как это, стоячая, она просто туда налита, залита, она двигаться не может. И опять это слово, только оно может полностью обозначить такую площадь, странная ванная. Немного подумав, я решительно зашла в эту странную ванную. И стены такие интересные, издалека они казались слегка голубоватыми, но подойдя поближе, я вздрогнула, оказалось, что внутри стены за матовым стеклом колышутся водоросли. Бассейн внутри моря? Только рыбок не хватает. Я постояла минуту, но ни одна рыбка так и не появилась, и я пошла дальше.

Наверное, мне нужно вернуться в комнату и … что? Там тоже много удивительного придется рассматривать, поэтому все равно, где сходить с ума. Я двигалась вдоль бассейна и рассматривала стену с водорослями в поисках рыбок, когда заметила большую панель с меня высотой, решила потрогать. Она сразу открылась, и за ней оказалась раздевалка для сборной по плаванию такой страны, как Россия, например. По правой стороне рядами на специальных конструкциях висели купальники разнообразных расцветок и фасонов, по левой – халаты на вешалках, на полочках – белоснежные полотенца. И я поняла: это все для девушек из гарема! Это их бассейн! Оглянулась в поисках другого входа, но его не было – сплошная стена. Еще постояла, вспомнила какой-то эротический фильм, а что, этот шейх, ну, хозяин дома, возлежит на постели и любуется на резвящихся в бассейне девушек. Или они сначала все вместе резвятся, а он выбирает себе девушек и сразу в постель. Только вопрос, зачем меня Вито сюда принес? Я промурлыкала неожиданную рифму несколько раз в разной тональности и даже пригнулась от возникшего эха. Ответ пришел сразу: Вито ошибся дверью. Услышит мое пение и сразу прибежит извиняться. Он так вскочил в присутствии хозяина дома, что стало понятно: перед таким ошибаться нельзя. Я даже засмеялась, представив лицо этого шейха, когда он меня увидит в бассейне, или еще хуже, в постели.

Но Вито так и не пришел. Я еще немного постояла, потом махнула рукой. Сам виноват, я же не должна знать, что он ошибся. Закрыв глаза, выбрала купальник, быстро переоделась (опять же странно, что подошел размером, как на меня сшит), закинула свою непонятную рубаху, в которой провела последние дни, и белье за панель, повернулась лицом к воде.

Это даже не волна, за бликами солнца на воде я не заметила, что со дна бассейна поднимаются маленькие пузырьки воздуха, на самом деле это была гигантская джакузи. Вернее, джакузи с небольшой волной. Вода на самом деле двигалась вместе с пузырьками и мной. Я несколько раз проплыла на спине в сторону гор, отдавшись волне, постояла в воде, упираясь руками в стекло, и возвращалась наперекор движению воды обратно. Наплававшись, я уже собралась выходить из воды, но волна отталкивала меня от лесенки, и я схватилась за поручень рукой, как выбраться из этого потока? И сразу волна исчезла, вода остановилась в своем движении, обычная вода с пузырьками. Я даже оглянулась вокруг, может быть кто-то зашел и нажал где-то кнопочку, но никого не было. Подержавшись за лесенку, я решила провести эксперимент и отплыла от нее, сразу появилась волна и отнесла меня к горам, все ясно. Как только я взялась за поручень лесенки, волна исчезла.

А куда повесить мокрый купальник? А где моя одежда? Рубахи и белья за панелью не было. Я испуганно обернулась вокруг, может я не заметила, что кто-то входил в бассейн? Могла, конечно, но зачем? Кому нужно было забирать мое белье и странную рубаху, в которую меня облачили в первый день моего карантина. Что делать, придется надеть халат – не в мокром же купальнике оставаться. А его мы повесим на вешалку. Белье забрали – сами и купальник сушите.

Перед кроватью я даже останавливаться не стала, нагло улеглась прямо в халате и накрылась превосходным покрывалом из непонятной ткани, невесомой, удивительно мягкой и теплой на ощупь. Вот хозяин дома удивится, когда меня на ней обнаружит.

Но хозяин так и не пришел. Я проснулась после неожиданного сна и долго лежала на этой гигантской кровати, все никак не могла понять, что же на самом деле происходит в этом странном доме. И снова мысли вернулись к тому дню, который так все изменил в моей жизни. А что изменил? Заразилась непонятной болезнью в чужой стране. Я всегда боялась именно такого чего-нибудь, непредвиденного и непонятного, поэтому и не могла решиться поехать отдыхать одна. А с мужем никак не получалось. Так, не будем об опостылевшем и грустном. Тем более, что муж уже бывший и уже давно. Хотя развод мы оформили перед моей поездкой, бывшие на самом деле с первого дня семейной жизни.

Итак, что произошло? А произошло то, что я поехала на эту экскурсию. Автобус произвел на меня самое благоприятное впечатление: большой, кресла широкие и удобные, веселый кондиционер гонял прохладный воздух по всему салону, и гид не очень настаивал на внимании к себе. То есть просто сидел рядом с водителем в отдельном кресле и иногда произносил сакраментальную в таких случаях фразу «посмотрите налево, там то и то, посмотрите направо, там это». На пассажиров я особенно не смотрела, толпа мужчин и несколько женщин разного возраста негромко переговаривалась и послушно поворачивала голову в нужном направлении.

А вот храм произвел очень сильное впечатление. Как только я увидела вход в пещеру, то сразу поняла, что храм должен быть именно там, внутри этой пещеры. И оказалась права. Автобус въехал внутрь пещеры и остановился у практически ровной стены. Толпа радостно высыпала из автобуса, и гид так же радостно объявил, что можно самостоятельно осматривать храм, так как потеряться здесь невозможно, а он потом ответит на все вопросы. Я сразу пошла отдельно от толпы, плотно стоявшей рядом с гидом и уже задававшей ему вопросы.

И опять это слово, странный храм. Неповторимый, единственный в своем роде. Такой храм мог построить только народ, который понимал значение жизни в этом мире. Все стены пещеры были покрыты фресками, удивительным образом освещенными даже на потолке. Основа всего мужчина и женщина, всего сущего. И соединяет их энергия, единая энергия, которая все создает. Вот мужчина, не так, мальчик, рядом с которым стоят высокие и сильные мужчины с мечами в руках. Он еще один, но в его руке маленький голубой шарик, вернее половинка шарика, неполная его часть. Мужчины провожают его к городу, который окружен высокой крепостью, а сами остаются за стенами, в город он входит один. Он идет по городу, уже юноша с этой половинкой, иногда подходит к женщинам, а они лишь пугаются его, убегают. Интересно почему? Красивый юноша.

И приходит в этот город юноша несколько раз, уже мужчина, сильный, красивый, с большим мечом. И в руке у него та же половинка голубого шара. Отдельной фреской показана девушка, сначала девочка, а потом девушка и женщина, у которой в руке такая же половинка голубого шара. Наконец, они встречаются…, и он платит за нее. Покупает? Шарика в его руке нет, он отвел руку за спину, его не видно на изображении. Значит, женщина не видит, не должна видеть, что он ее половина. А почему? Вот они вместе в шатре, кстати, золотом шатре, такое яркое изображение, даже отдельными лучами показано сияние от золота шатра. И только тогда мужчина протягивает руку со своей половиной. На следующей картинке шар уже целый, и он в их руках сверкает невообразимым голубым светом.

Основа всего – энергия этих объединенных половинок, энергии мужчины и женщины. А вот и апофеоз этого объединения: энергия голубого шара окружает жилище мужчины и женщины, в котором живут все: старики, женщины и дети. А мужчины за этим голубым кругом стоят с мечами и охраняют. Кстати, они стали больше, это показано размерами, те, кто за голубым кругом значительно больше тех, кто внутри. Значит, не все получают этот шарик с рождением. Я только сейчас поняла, что внутри круга тоже были мужчины, но меньше тех, кто за кругом голубых шаров. А все женщины уже без шара, они отдали свою половину мужчине, отдали свою силу любви.

И эта любовь создала все: детей, силу, защиту дома. Кстати о детях, ведь действительно есть такие дети, которые уже родились необычными, теперь я понимаю, они родились с половинкой такого шарика энергии, и эта энергия может стать полной. А может и не стать. Ведь только получив энергию, вторую половинку, мужчина становится таким сильным, настоящим мужчиной. Ну да, мое замужество тому подтверждение, некоторым не нужна эта половинка, они о ней даже не догадываются. А может, её у меня и нет, не дали при рождении. Я не хотела думать о грустном, значит, будем вспоминать ужас.

Я ходила по пещере и рассматривала фрески, когда услышала крик, такой громкий женский даже не крик, а визг, эхом пронесшийся по всей пещере. Обернувшись на этот звук, я увидела, что все собрались вокруг чего-то и тоже пошла туда, посмотреть, что же случилось. Оказалось, что упал один из мужчин, причем упал как-то странно, завернув руки за спину, и весь побелел. Наш гид уже кому-то звонил, весь бледный, и что-то быстро говорил на непонятном языке. Неожиданно странно вскрикнул другой мужчина и тоже упал, и также руки завел за спину в падении. Они стали падать практически друг за другом, мужчины и женщины, и очень скоро мы остались вдвоем, я в шоке и бледный гид. Я только вздрагивала и оборачивалась на звук падающего тела. Когда последняя женщина упала, то разбила себе лоб, и кровь потекла тоненькой струйкой по каменному полу. Эта струйка крови и привела меня в чувство. Я кинулась к ней, доставая дрожащими руками из сумки платок. Я с трудом смогла повернуть ей голову, чтобы утереть кровь, она была настолько напряжена, что казалась статуей, мне пришлось ее поднять за плечи, чтобы приложить платок ко лбу.

Именно в этот момент и появились они. Я была не в том состоянии, чтобы понимать, что они делают. Кто-то мне что-то говорил, а я лишь прижимала кровавый платок к голове женщины и что-то шептала, сама не понимая своих слов. Даже сейчас, вспоминая тот момент, я вся покрылась внутренней изморозью, тело сжалось под теплым покрывалом. Моя память не зафиксировала, кто взял меня на руки, только тепло ладони на своем лбу, и сразу – темнота.

От воспоминаний мне стало плохо, даже голова закружилась, и я откинула покрывало, полежала и встала с кровати. Лишь постояв несколько минут у окна, я привела организм хоть в какое-то состояние относительного спокойствия. Наверное, я просто в тот момент потеряла сознание от ужаса происходящего, до меня, наконец, дошло все, что произошло в пещере. В себя я пришла уже здесь, в этом ковровом дворце. Вернее, в чувство меня привел Вито и сразу все рассказал, о вирусе, которым заразились все туристы в храме и опасности заражения для меня. Откуда появился этот вирус неизвестно, все зараженные изолированы, в том числе и я. Только я вроде не совсем заразилась, есть надежда, что я могла меньше всех получить этого неизвестного вируса, потому что по пещере ходила одна, к толпе не подходила. И только сейчас я удивилась, а откуда Вито это знает? Может, заболевшие рассказали? Хотя откуда они могли это знать? Мы первый раз встретились на этой экскурсии, ни одного хоть мало-мальски знакомого лица. И вообще, нас по разным гостиницам собирали, я помню, порадовалась, что еще раз смогу город посмотреть. И что мне этот вопрос дает? Ответа на него нет, Вито тогда ушел от ответа, уйдет и сейчас. Знакомое слово, которое за сегодняшний день уже стало привычным, «странно», все «странно».

А это переселение в такую, нет, не комнату, апартаменты. Я после сна догадалась, что Вито не ошибся, такие как он в принципе не могут ошибаться, это на самом деле мои апартаменты. Что-то сегодня решилось, поэтому меня сюда и переселили, и я хоть кого-то, кроме Вито, увидела, получилось, что самого хозяина дворца. И еще одна странность, где это видано, чтобы заразных больных во дворцах селили? Какой может быть уход, если только изоляция коврами.

Я походила по комнате и присела на кровать. Видимо, Вито делал мне какие-то уколы для внутреннего спокойствия, не знаю, как они называются, раньше меня совсем эти странности не волновали, я их не замечала. Заразилась и заразилась, карантин, так карантин. Собственно, даже не думала ни о чем, ела и спала, ну, еще ковры рассматривала. А как искупалась в бассейне, так сразу голова и прояснилась. Ну да, еще хозяина всего этого великолепия увидела и из золотых тарелок поела. Может, они спровоцировали умственную деятельность? Все-таки благородный металл.

И почему эти апартаменты так отличаются от всех остальных помещений? За дверью сплошная ковровая поверхность, даже мебели практически нет. Да еще столовая в стиле, больше похожем на настоящий дворец. Сплошные вопросы и никакой надежды, что когда-нибудь получу на них ответы. Судя по тому, как себя ведет Вито, то есть, практически молча – никакой улыбки, строгие глаза и мрачный вид, – хозяин этого великолепия смотрится почти весело и гостеприимно. Даже за что-то просил прощения. Опять же странный вопрос, не представился, а уже спрашивает, боюсь ли я его? Его что, все боятся, и он только уточняет, сразу ли его боятся, или не совсем сразу, как я? И от удивления просит прощения? Но глаза, опять кино, если бы он сначала был с голубыми глазами, выходил куда-то, а потом появился с желтыми, тогда понятно, успел надеть линзы, этим теперь никого не удивить, но он же смотрел на меня в этот момент! И я сама видела, как они желтеют на глазах! И Вито тоже никуда не выходил, рядом стоял – и сразу желтые и тревожные, понял, что они с хозяином заразились? Тогда зачем меня в эти апартаменты поселять? Завернули бы в простыню и отправили в клинику со всеми заразными.

В дверь пост9учали, я кивнула, поняла, что Вито пришел, но никто не заходил и я удивленно произнесла:

– Входите.

Вошла красивая высокая девушка, еще совсем юная, лет пятнадцать, не больше. Большие голубые глаза, длинные светлые волосы и мягкая улыбка. Очередная красавица из гарема? Пришла объяснить мне правила жизни в апартаментах хозяина? А это уже анекдот.