Предисловие ко Вторнику

Я начинаю истории про Мистера Вуду со вторника, потому что понедельник – уж слишком тяжелый день для того, чтобы начинать с него неделю. По понедельникам у всех вокруг столько всевозможных собственных дел и обязанностей! Кто-то начинает с понедельника новую жизнь, кто-то садится на диету, кто-то завязывает с дурными привычками. А еще ведь в понедельник приходится первый раз после выходных идти в школу, на работу или в институт! В общем, о том чтобы начинать в этот день что-нибудь еще новое, тем более такую важную вещь, как неделя, даже думать не хочется.

Представьте себе, если бы вы были неделей и вас спросили бы: «Дорогая неделя, с какого дня ты предпочла бы начинаться?» Вы, конечно же, ответили бы: «Только не с понедельника!» Вот и моя история решительно отказалась начаться с понедельника, как бы правильно, прилично или даже единственно верно это ни выглядело со стороны.

 

Утро Мистера Вуду

Как-то во вторник утром Пожилая Миссис Вуду с волосами белыми и мягкими, как буклированная пряжа, как обычно поставила на стол пачку хлопьев и молоко для Маленького Мистера Вуду и яичницу с беконом и тосты для большого Мистера Вуду.

Мистер Вуду любил плотно позавтракать. По утрам он обычно бывал весел и бодр, напевал, приплясывал и комментировал то, что увидел в газете, хрустя тостом и запивая его молоком. Его соседа, продавца подержанных автомобилей, и сову мистера Леклерка это немного раздражало, но Мистер Вуду был такой милый, что он почти никогда не жаловался. Они даже иногда сидели вместе на веранде мистера Леклерка и говорили о чем-нибудь необременительном – погоде, ценах на сигары и том, что Мистеру Вуду уже давно нравится хорошенькая мисс Дюмон, которая торгует газетами в киоске напротив супермаркета. Мистеру Леклерку мисс Дюмон не нравилась. Ему вообще мало кто нравился, такой уж он был человек.

Мистер Вуду всегда пил за завтраком молоко. Он вообще любил молоко, особенно на завтрак. Это не мешало ему днем пить кофе, а по вечерам или в холодную погоду опрокидывать пару стаканчиков рома и выкуривать сигару. Мистер Вуду был разносторонним человеком. А вот Маленький Мистер Вуду разносторонним человеком пока не был, хотя для своих восьми лет был вполне смышленым. Но толка в настоящих сигарах и черном роме он, конечно, еще не понимал.

А в коробках от сигар он хранил своих солдатиков, и поэтому солдатики Маленького Мистера Вуду всегда приятно пахли табачным листом. Это даже однажды помогло Маленькому Мистеру Вуду, когда Билли Шеннон попытался присвоить одного из его спецназовцев, но сегодня я не буду рассказывать вам эту историю.

Позавтракав, Маленький Мистер Вуду пошел по своим делам, а большой Мистер Вуду – по своим. Делами Маленького Мистера Вуду были математика и диктант по французскому, а делами большого Мистера Вуду – прогулка по окрестностям и шутливые разговоры с мисс Дюмон. А еще Пожилая Миссис Вуду дала ему список того, что нужно купить в супермаркете. Мистер Вуду ушел и долго не возвращался, а когда наконец вернулся, выяснилось, что большое ведерко мороженого, которое он купил, уже почти растаяло, хотя все-таки еще не совсем.

Мистер Вуду разложил покупки в холодильнике и вынул из кармана хорошенькую маленькую куколку, которую купил в магазинчике сувениров ниже по улице. Куколка была чем-то немного похожа на мисс Дюмон. Мистер Вуду поднялся в свою комнату, налил себе стаканчик и приготовился было уже поиграть в куклы в свое удовольствие, когда радио вдруг заговорило с Мистером Вуду суровым голосом и сказало, что кто-то опять собирается ограбить магазинчик мистера Хо. Мистер Хо был владельцем магазинчика китайских продуктов и приятелем Мистера Вуду. А вот китайцем мистер Хо не был, но разумно считал, что если уж ты владеешь магазинчиком китайских продуктов, то фамилия Сантана немного выбивается из общего стиля. Мистер Вуду вздохнул и осуждающе посмотрел на радио, но если оно даже и говорило гадости специально, то признаваться не собиралось. От радио вообще мало чего дождешься, кроме дурных новостей и прогноза погоды. А прогнозами погоды Мистер Вуду обычно брезговал.

Мистер Вуду посадил кукол обратно на полку и собрался пойти и посмотреть, что происходит. Для этого он надел Костюм и Цилиндр, взял трость и шляпу, положил в карман небольшую фляжку с ромом (просто на всякий случай), кусок мела (вообще-то, это был мелок Пожилой Миссис Вуду от тараканов) и несколько своих любимых джу-джу и вышел на улицу. На улице, как это часто бывает во вторник, было очень жарко, и все ходили в шлепанцах и панамах, с носами, намазанными кремом. Прохожие даже иногда оглядывались на Мистера Вуду, такой он был импозантный, в цилиндре и с тростью (а надо вам сказать, что трость у Мистера Вуду была совершенно необыкновенная – тяжелая, длинная, с железной пяткой и очень твердым характером). Мистер Вуду вежливо кланялся прохожим и приподнимал цилиндр, а все прохожие кланялись ему, если только они не были туристами из Айовы, всем известно, что туристы из Айовы никогда никому не кланяются! Так, вежливо раскланиваясь со всеми знакомыми и постукивая тростью, Мистер Вуду шел, шел и шел, пока не пришел почти что к самому магазинчику мистера Хо.

Мистеру Хо было жарко и неприятно, он ужасно не любил, когда его грабят. А еще он уже некоторое время держал руки высоко поднятыми и начал уставать. Поэтому мистер Хо очень обрадовался Мистеру Вуду и даже чуть-чуть повеселел, хотя руки все равно не опустил, он ведь давно владел магазинчиком и хорошо знал, что всегда надо держать руки высоко поднятыми, когда тебя грабят, – это ведь что-то вроде традиции, а традиции не стоит нарушать почем зря. Мистер Вуду решил, что ему тоже пора поднять руки, раз уж при ограблении так принято. И вот, когда Мистер Вуду стал поднимать руки, его красивая длинная и прочная трость пребольно стукнула железной пяткой грабителя в самый подбородок. А ведь если стукнуть человека тростью с железной пяткой в самый подбородок, он сразу перестает думать о том, как наставлять на кого-то пистолет, а начинает думать о том, как ему больно. Тут трость Мистера Вуду снова подпрыгнула и стукнула грабителя по пальцам, а потом еще раз – по лбу. Это была очень длинная и тяжелая трость, и к тому же обладала чрезвычайно твердым характером!

Мистер Вуду очень порадовался, что у него такая твердая и прочная трость, а грабитель удивился и испугался. И к тому же, у него сразу стало болеть в разных местах. Это ведь был совсем неопытный грабитель, и в грабительских делах он еще не очень хорошо разбирался! Тут мистер Хо достал из-под прилавка бейсбольную биту, которая, конечно, была не такая элегантная, как трость Мистера Вуду, но зато почти такая же прочная и твердая, и пребольно стукнул второго грабителя, а Мистер Вуду подставил ему подножку. Это, конечно, был нечестный прием, но ведь нельзя рассчитывать, что все будут вести себя с тобой честно, когда идешь грабить магазин?

Грабители упали друг на друга и даже немного перепутались руками и ногами, Мистер Вуду еще пару раз стукнул их тростью по тому месту, на котором обычно сидят, а мистер Хо очень сердито показал им свою бейсбольную биту. Поэтому грабители подумали и решили, что лучше они пока еще полежат перепутанные, например, пока не приедет на своей машине офицер Джефферсон и не спасет их, и только вращали глазами и ругались. Мистер Вуду даже немного им позавидовал, так у них хорошо и от души получалось ругаться. Тут все они немножко подождали, а потом приехал офицер Джефферсон в машине с сиреной и красивой мигалкой.

Офицер Джефферсон поблагодарил Мистера Вуду за помощь и повез грабителей в тюрьму учиться грабительским премудростям. Мистер Вуду и мистер Хо выкурили по самокрутке с лучшей лечебной травой мистера Хо, поболтали о том о сем, и Мистер Вуду совсем уже было отправился домой, но тут ему подумалось, что уж очень жарко даже для вторника. Поэтому, хотя ему и было не совсем по дороге (а точнее говоря, совсем даже не по дороге), Мистер Вуду отправился на Стэйт и немного там погулял, как раз достаточно, чтобы нагулять аппетит и небольшой дождик. А потом сел на трамвай и поехал домой.

Проходя мимо супермаркета, Мистер Вуду снова задержался, чтобы поболтать с хорошенькой мисс Дюмон, а потом из школы пришел Маленький Мистер Вуду, и они вдвоем отправились на рыбалку, потому что дождик получился просто отличный и очень подходящий для таких занятий.

 

Мистер Вуду и Рождество

Мистер Вуду любил Рождество. Особенно – подарки. Он любил ходить вдоль полок в магазине, выбирать подарки и потом заворачивать их в коричневую с золотом оберточную бумагу и перевязывать бечевкой. Бечевка казалась Мистеру Вуду особенно важной частью подарка. Правда, надо признаться, что еще больше, чем делать подарки, Мистер Вуду любил их получать. Особенно те, которые упакованы в бумагу (не обязательно коричневую с золотом) и перевязаны бечевкой. Иногда, когда Мистеру Вуду становилось скучно где-нибудь в середине лета, когда никаких праздников еще долго не будет, а подарков уже хочется, он по секрету от всех сам покупал подарок, упаковывал его и перевязывал, писал на нем свой адрес и относил в почтовый ящик. А вечером доставал и представлял себе, как будто это кто-то незнакомый, например Тайный Санта, прислал ему подарок, и, конечно же, именно такой, какой был нужен именно сейчас – фунт тростникового сахара, или сигару в коробочке, или новые набойки для ботинок.

Помимо подарков Мистеру Вуду еще очень нравилось само Рождество. Так нравилось, что если бы подарки в этот день дарить было вовсе не принято, он сожалел бы только самую малость. В Рождество он всегда покупал новую пачку квадратных цветных бумажек, на которых обычно писал записки. И сразу же писал записку с благодарностью Господу за Рождество и украшал ее подходящими по случаю веве. Это тоже было его особой специальной рождественской традицией. Правда, взгляды Мистера Вуду на Рождество могли бы показаться некоторым людям весьма странными. Вот, например, как-то за завтраком он решил поговорить о Рождестве с Маленьким Мистером Вуду и стал говорить так:

– Представь себе, ведь это день, когда родился Бог! А это совсем не то что родиться, например, мне или тебе, или даже офицеру Джефферсону! Это ведь так удивительно, подумай! Все дети рождаются как дети, и искра Господней воли горит в них так слабо, что ее совсем не заметно, и поэтому сначала ее видят только родители. И только потом дети вырастают и становятся такими, как велит им их судьба! А он – совсем не такой! Подумать только, он никогда не был маленьким мистером Иисусом, он с самого начала был великим! И становился только все более и более великим мистером Иисусом, но никогда не был маленьким! А потом он стал таким грандиозным мистером Иисусом, что все люди и вся земля стали, как его любимые джу-джу…

На этом месте большой Мистер Вуду заметил, что Пожилая Миссис Вуду смотрит на него таким строгим взглядом, как кошка на мышь, идущую к мышеловке. Все эти фривольные разговоры про мистера Иисуса никогда не нравились Пожилой Миссис Вуду, с самой молодости. Даже в те времена, когда она была еще Молодой Миссис Вуду и настоящей Помба Жирой. Мистер Вуду сразу же перестал разговаривать и стал быстро-быстро есть овсянку. И Маленький Мистер Вуду тоже на всякий случай стал так делать. Они предпочитали не сердить Пожилую Миссис Вуду даже по пустякам. Она ведь не была по-настоящему суровой, но вольностей не любила. Даже Добрая Эрзули получалась у нее такой немного серьезной – совсем не как, например, у хорошенькой мисс Дюмон из газетного киоска напротив супермаркета.

Маленький Мистер Вуду поел овсянки еще немножко, а потом посмотрел мультики, и они с Мистером Вуду пошли прогуляться к супермаркету, где в витрине построили настоящий маленький вертеп. Маленький Мистер Вуду восхищенно смотрел на мигающие гирлянды, а большой Мистер Вуду смотрел на куклу, изображающую ослика, и думал свои странные мысли про Рождество. Куклы в вертепе ему нравились, хотя ему казалось, что расставлены они без должного смысла.

Пока Мистер Вуду и Маленький Мистер Вуду шли домой (а идти им было совсем недалеко, потому что супермаркет стоял как раз в конце улицы), Маленький Мистер Вуду все думал, думал и думал, и когда закончил снимать ботинки, то повернулся к Мистеру Вуду и сказал:

– Я думаю, мистер Иисус был очень счастливым. У него ведь был ослик и деревянная кроватка-качалка. И еще у него была мама, – тут Маленький Мистер Вуду захлюпал носом и заплакал. А Мистер Вуду обнял его своими длинными руками, посадил к себе на колени и тоже немножко поплакал. Так они оба поплакали сначала грустно и печально, а потом от радости, что они такие счастливые и у них есть дом, и они сами, и Пожилая Миссис Вуду с волосами белыми и мягкими, как буклированная пряжа, и новые джу-джу из стеклянных бусинок и погадков совы. И, конечно же, Рождество.

А потом из дома вышла Пожилая Миссис Вуду, дала каждому из них носовой платок, отвела на кухню и налила по стаканчику своего лучшего грога. Маленькому Мистеру Вуду маленький винный стаканчик, себе – чайную чашку, а Мистеру Вуду – целый большой стакан и даже с отдельным кусочком лимона.

 

Мистер Вуду и опасности Уборки

Ни один здравомыслящий человек, будь даже он самый дикий папуас из Новой Гвинеи, не любит Уборку. Не такую, когда можно просто рассовать книжки по свободным местам на стеллаже, а носки утрамбовать в ящик комода, а когда приходится убирать все-все-все, и даже раскладывать в шкафу одежду по полкам. А уж если при этом еще приходится вешать куртки на плечики, выкидывать из-за дивана фантики от конфет и отмывать подоконник, на который всего-то месяц назад пролилась баночка рутбира, да и то почти пустая, – то и вовсе хочется убежать и отправиться в экспедицию на Южный полюс! В арктической экспедиции ведь наверняка никто не будет строго смотреть на тебя сквозь очки, наставив указательный палец, и говорить:

– Ну дорогой, я совершенно уверена, что уж раз в три месяца ты вполне способен вытереть пыль даже с вон той верхней полки!

Мистер Вуду терпеть не мог Уборку. Маленький Мистер Вуду ненавидел Уборку всеми силами души. Котенок боялся Уборки даже больше, чем воздуходувки, которой мистер Леклерк сдувал листья со своей лужайки перед домом на лужайку Мистера Вуду. Вильгельм, и тот, даром что был форменной подушкой с лапками, всегда пытался убежать от Уборки по мере своих слабых сил.

Каждый из них избегал Уборки своими собственными методами. Мистер Вуду отправлялся на рыбалку с мистером Верховеном. Маленький Мистер Вуду убегал и влезал на дерево, где играл в Робинзона Крузо, пока не позовут ужинать. Котенок прятался под крыльцом. Уж где-где, а под крыльцом всегда было ужасно неубрано, и поэтому Котенок вылезал оттуда грязный и весь в пыли, ведь Пожилая Миссис Вуду во время своей Уборки никак туда не дотягивалась, даже самой длинной шваброй. А Вильгельм забирался в свою корзинку и засыпал. Спать было вообще его самым любимым занятием. Кроме того, Вильгельм думал, что если ты спишь и не видишь, какая вокруг царит Уборка, то значит ты спрятался. Это был его собственный, особый способ прятаться – ни у кого больше он не срабатывал.

И вот, среди всех них, только Пожилая Миссис Вуду с волосами белыми и мягкими, как буклированная пряжа, казалось, очень любила Уборку. Когда затевалась Уборка, Пожилая Миссис Вуду становилась прямо как генерал Грант и генерал Ли одновременно, и еще немного как Дарт Вейдер. Она была грозной и неудержимой и командовала и распоряжалась, как Макартур на своем «Миссури». Все вокруг нее начинало шевелиться, двигаться и перемещаться, и чем дальше, тем быстрее это происходило. Вихрь Уборки, который образовывался вокруг Пожилой Миссис Вуду, бесследно уносил в бездонную черную дыру огромного мусорного мешка все прошлогодние листочки с записками, и пожеванные Котенком палочки от китайской лапши из магазинчика мистера Хо, и прохудившиеся носки Мистера Вуду (иногда даже очень нужные прохудившиеся носки), и цветные проволочки, и старый пластилин, и сломавшихся, но все еще хороших роботов из сухих макарон, а еще пыль и грязь, и пожелтевшие листочки с комнатных растений, похожие на индейские каноэ, и ржавые разводы в раковине, похожие на перевернутую карту Амазонки, и вообще все, что почему-то казалось Пожилой Миссис Вуду ненужным или лежащим не на месте. Не стоит даже сомневаться, что торнадо в Арканзасе, уносящий маленькие домики, – тоже ее рук дело. Просто в ходе Уборки она, наверное, решила, что домику там, где он стоял раньше, совершенно не место.

И только серьезный могущественный Таракан, живущий под сервантом на кухне, не боялся Уборки. Под сервантом у него было пусто, как на плацу после отбоя, а всех других тараканов, которые могли бы там мусорить, он давно уже съел, такой он был серьезный и могущественный, и к тому же мадагаскарский. Поэтому, когда Пожилая Миссис Вуду начинала Уборку, Таракан просто забивался поглубже в свою любимую темную щель под плинтусом, надевал свои придающие важности черные очки и сидел там, строго шевеля усами. Просто так, на всякий случай, а вовсе не потому что боялся пылесоса.

По счастью, Уборка у Пожилой Миссис Вуду была не такой уж внезапной. Ее приближение можно было предугадать, если внимательно смотреть на календарь (Уборку Пожилая Миссис Вуду производила пять раз в год – при каждой смене сезонов и еще раз – незадолго до Рождества), или если наблюдать за поведением Пожилой Миссис Вуду и других дам, живущих по соседству. Дело в том, что обычно они делали Уборку по очереди, каждый раз собираясь вместе, чтобы помочь друг другу, так что если во вторник Уборка была у Пэнси и Энджел или у Шеннонов, то в пятницу можно было с уверенностью ожидать несчастья у Джефферсонов или у Мистера Вуду. Поэтому все джентльмены на улице, завидев признаки приближающейся Уборки, начинали заранее готовить свои сундучки с рыболовными принадлежностями, или Ремонт Машины, или Починку Крыши Гаража, в общем, что-нибудь такое, что позволило бы им укрыться на время Уборки в безопасном месте. Вот офицер Джефферсон, например, всегда брал крошку Мэри Джейн и малышку Лили и на весь день Уборки приходил к Мистеру Вуду, а Пожилая Миссис Вуду как раз шла ему навстречу – помогать миссис Джефферсон делать Уборку. А потом, когда Уборка заканчивалась и в доме начинало пахнуть совсем не всеми обычными домашними запахами, а только мастикой для полов, и лимонным средством для выведения пятен, и стиральным порошком, и всякими другими вещами, которые продаются в хозяйственном отделе супермаркета, они возвращались домой и заказывали большую-пребольшую пиццу с ветчиной, пепперони и оливками. Во-первых, потому что миссис Джефферсон, хотя она и была дамой всегда-на-диете, очень любила пиццу, а во-вторых, потому что большая-пребольшая пицца – это лучший способ привести дом в порядок после того, как по нему пронеслась Уборка.

Но иногда, если всем им особенно везло и гадания предсказывали приближение Уборки загодя, Мистер Вуду и Маленький Мистер Вуду успевали выкроить пару вечеров, чтобы разложить, спрятать или убрать свои сокровища таким образом, чтобы Уборка их не коснулась. В такие счастливые и радостные дни, они просто желали Пожилой Миссис Вуду удачной Уборки и отправлялись на весь день к Джефферсонам смотреть телевизор и играть в лото. Или, если была суббота, брали с собой (конечно же, в виде огромного одолжения) офицера Джефферсона, крошку Мэри Джейн Джефферсон и малышку Лили Джефферсон в ее любимом розовом рюкзачке с вышитыми ромашками и шли в зоопарк Одюбон.

Но потом, на обратном пути, все равно обязательно покупали с собой большую-пребольшую пиццу с курицей и ананасами, потому что Пожилая Миссис Вуду, хотя и была пожилой дамой я-не-ем-эту-гадость, но все-таки очень любила пиццу с курицей и ананасами.

Ну и что уж признать, без пиццы они возвращаться опасались. Все-таки Уборка – дело опасное, почти как нападение инопланетян. Мало ли, что может случиться в вашем доме, пока в нем происходит Уборка.

 

Миссис Вуду и Благотворительное Общество

Пожилая Миссис Вуду состояла в Благотворительном Обществе при церкви отца Маккинли гораздо раньше, чем оно стало называться Благотворительным Обществом, и, возможно, даже раньше, чем была построена церковь. Это ведь было очень старое и уважаемое Благотворительное Общество, с долгой историей!

Дамы из Благотворительного Общества собирались никак не реже трех раз в неделю – по понедельникам, средам и пятницам (особенно – по пятницам, конечно), не считая тех суббот или воскресений, когда отец Маккинли устраивал в церкви какие-нибудь мероприятия или благотворительные распродажи. В разное время состав Благотворительного Общества был разным, но в него неизменно входили Пожилая Миссис Вуду, миссис Джефферсон – жена офицера Джефферсона, и хорошенькая мисс Дюмон, которая в остальное время торговала в киоске напротив супермаркета газетами или выгуливала соседских собак, кормила птичек в парке и присматривала за соседскими домашними животными, если их владельцы куда-нибудь уезжали.

Еще в Благотворительном Обществе состоял Котенок. Его туда никто не принимал, это получилось как-то само. Просто Котенок очень любил забираться в лукошко с рукоделием Пожилой Миссис Вуду и поэтому часто оказывался на заседаниях Общества просто так, за компанию.

Остальные дамы присоединялись к Благотворительному Обществу, когда у них было время или когда хотелось. Миссис Шеннон заходила на вне очередные собрания по четвергам (которые, конечно, не могли проходить там, где обычно, поэтому дамы встречались в подвальчике у миссис Джефферсон, но не раньше, чем ее девочки лягут спать) сыграть в бридж и приносила сладкие покупные кексы в бумажных корзиночках, когда они ругались с мистером Шенноном, а это случалось примерно раз в месяц. Миссис Сантана, жена мистера Хо, владельца магазинчика китайских продуктов, приходила по пятницам, потому что в этот день Мистер Хо обычно ложился спать очень рано, чтобы в субботу пойти на рыбалку. Пэнси и Энджел приходили, когда мама в наказание за плохие оценки запрещала им идти гулять с мальчиками. Как-то Лили Дельгадо ходила на собрания Благотворительного Общества целых три месяца, потому что она собиралась выходить замуж и очень, очень беспокоилась. Сначала она приходила раз в две недели, потом раз в неделю, а потом, перед самой свадьбой, – целых три раза в неделю! Она даже вышила за это время крестиком большую красивую картину, которую подарила отцу Маккинли, а он повесил ее в рамочке у себя в гостиной.

Собирались они (кроме четвергов, когда дамы играли в бридж) в гостиной у отца Маккинли, и каждая брала с собой что-нибудь подходящее. Пожилая Миссис Вуду брала что-нибудь вкусненькое и корзинку с вязанием, миссис Джефферсон брала кофейный лед, разноцветные карандаши, детей и альбом, а хорошенькая мисс Дюмон брала что-нибудь сладкое и лоскутки для пэчворка. Отец Маккинли в таких случаях обычно отправлялся к себе на второй этаж или в мастерскую, потому что собрания ему нравились, но все-таки посвятить им весь вечер он не мог. Отец Маккинли был занятым человеком и к тому же священником, а у священников, как вы, может быть, знаете, не так-то просто обстоят дела с дамами из разных там Благотворительных Обществ! Но прийти попить кофе с чем-нибудь вкусненьким, кофейным льдом и чем-нибудь сладким он никогда не отказывался, тем более что отец Маккинли был общепризнанным знатоком вишневой наливки, а уж делал он ее просто-таки лучше всех на свете! Ведь когда ты делаешь вишневую наливку лучше всех на свете и в гостиной у тебя собирается Благотворительное Общество, то как-то нехорошо не угостить дам рюмочкой-другой наливки – просто для аромата.

Обычно, если у дам не было какой-нибудь специальной цели для встречи (а такие цели появлялись никак не реже раза в месяц, и дальше вы узнаете, почему), они занимались всякой всячиной. Пожилая Миссис Вуду вязала, сидя в кресле, миссис Джефферсон рисовала и клеила в своем альбоме, разложив его на столе, мисс Дюмон складывала и сшивала свои лоскутки на полу в гостиной, а дети бегали вокруг, ссорились, мирились, ловили пробравшегося на заседание Котенка и создавали необходимое оживление. Иногда, однако, все почему-нибудь перепутывалось, тогда дети играли в кошачью колыбельку нитками Пожилой Миссис Вуду, мисс Дюмон клеила поздравительные открытки, миссис Джефферсон пекла печенье с шоколадной крошкой, а Пожилая Миссис Вуду обсуждала с Пэнси и Энджел их молодых людей. А иногда дети и миссис Сантана шили наряды для кукол из лоскутков для пэчворка хорошенькой мисс Дюмон, Пожилая Миссис Вуду дегустировала новую порцию вишневой наливки с отцом Маккинли, миссис Джефферсон вязала ажурные шали, а мисс Дюмон и Лили Дельгадо учились делать Взаправду Пышный Омлет по книжке Марты Стюарт. Как бы там ни было, обычно дамы с пользой и удовольствием проводили вечер в обществе друг друга, болтая и занимаясь чем-нибудь приятным и необременительным, и это было совсем непохоже на нудные и унылые заседания в тех Благотворительных Обществах, о которых вы слышали до сих пор. Я же говорила, что это было старое и уважаемое Благотворительное Общество, с долгой историей!

Потом все собирали свои клубки, игрушки, журнальные вырезки и обрезки тканей и расходились по домам. А у отца Маккинли оставалась стопка новых открыток, или вязаная попонка для собаки, или новое одеяло из лоскутков, а еще – запах крепкого чая с вишневой наливкой и большая порция сладкого пирога, или мясной лазаньи, или несколько вкусных кексов в бумажных стаканчиках. Все это (кроме пирога, кексов, и лазаньи конечно же) отец Маккинли складывал в ящики и коробки в кладовке рядом с кухней и аккуратно хранил до поры до времени. И, конечно же, дома у отца Маккинли почти всегда было что-нибудь вкусное, а на сушке для посуды стояло несколько сверкающих тарелок. Поэтому, когда по вторникам к нему приходили почтенный Ольверсон и преподобный Клэйборн из баптистской церкви, чтобы посмотреть футбол, они всегда удивлялись, как у него все чисто и аккуратно, и спрашивали, не разрешила ли ему уже церковь жениться. Тогда отец Маккинли загадочно улыбался и говорил, что ему просто повезло с Благотворительным Обществом, а почтенный Ольверстон и преподобный Клэйборн с ним соглашались и даже немножко, самую капельку, ему завидовали. Потому что они, хоть и духовного сана, а все-таки люди.

Потом, постепенно, всякие полезные и занятные вещи у отца Маккинли накапливались, накапливались и накапливались, и в конце концов, когда кладовка рядом с кухней совсем-совсем наполнялась, он устраивал благотворительную распродажу или пикник и сбор средств в пользу кого-нибудь нуждающегося или еще что-нибудь в этом роде. Тогда дамы из Благотворительного Общества собирались на кухне у Миссис Вуду и посвящали целую пятницу (или почти целую пятницу, все-таки они были занятые дамы и вовсе не бездельницы, как Мистер Вуду) тому, чтобы приготовить побольше всякого вкусного. Потом они складывали все приготовленное в корзинки и относили в церковь, а потом всех угощали. А когда благотворительное мероприятие заканчивалось, они снова с удовольствием собирались поболтать и позаниматься своими любимыми делами.

Поэтому отец Маккинли никогда не убирал ящики и коробки из кладовки рядом с кухней и всегда держал под рукой несколько больших кофейных кружек, коробку с кубиками для детей миссис Джефферсон и блюдечко для Котенка. И, конечно же, регулярно пополнял запасы вишневой наливки!