— Мам, ты случайно не знаешь, сколько стоит содержание собаки на карантине? — спросил Нил. Разговор происходил на кухне; воскресный обед в тот день несколько припозднился.

— Приличную сумму, — ответила Кэрол.

— А если собака из Франции, дешевле не будет? — как бы между прочим поинтересовалась Эмили, отправляя очередной кусок в рот.

— Нет, расценки не меняются. На сегодняшний день любая собака, попадающая в Англию из-за границы, должна пройти в питомнике полугодовой карантин. Правила очень суровы, каждая собака содержится в строгой изоляции. Вообще-то это очень плохо для них. Друг отца управляет таким питомником. Он делает для собак все, что можно, но сам же говорит, что у него сердце кровью обливается.

— Значит, мы не можем устроить карантин здесь? — поинтересовался Нил.

Кэрол покачала головой.

— Нет, у нас нет ни лицензии, ни условий. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так, — отозвалась Эмили. — Вспомнила о Лаки, вот и все. Ужасно, если ее придется усыпить.

— Знаю, — Кэрол отрезала кусок яблочного пирога. — Мне тоже страшно об этом подумать. Но когда речь идет о бешенстве, рисковать нельзя. И дело тут не в Саре. Просто эта женщина, Кей, всех поставила под удар, и собак тоже Она думала только о себе, — Кэрол развела руками. — Теперь мы ничего не можем сделать.

Боб вернулся из больницы, когда все уже успели поесть.

— Извините, что так поздно. Сара подружилась со своей соседкой по палате, — он усмехнулся. — Представляете, когда я пришел, она спросила, что я там, собственно, делаю!

— Очень на нее похоже, — рассмеялся Нил.

— Мне до смерти надоела больничная еда, хочется домашнего обеда. Что-нибудь осталось? И о чем это вы тут говорили?

— О Лаки, — сообщила Эмили. — Если полиция ее найдет, а Кей не сможет заплатить за карантин, собаку усыпят. Я не ошиблась?

— Насколько я понимаю, она могла быть привита от бешенства, — заметил Нил, — тогда она никакой угрозы ни для кого не представляет.

— Мы все думаем, как бы ей помочь, — подхватила Эмили.

Боб нахмурился.

— Я тоже не в восторге от перспективы усыпления Лаки, но пока не вижу, что мы можем сделать. У моего знакомого под Манчестером карантинный питомник. В принципе, можно поместить Лаки туда. Но все это пустые разговоры. Мы не знаем, где живет Кей, и никак не можем с ней связаться. Пусть лучше полиция с ней разбирается.

Нил с Эмили обменялись понимающими взглядами.

Перед сном брат с сестрой устроили военный совет. Они сидели в спальне Эмили и обсуждали Планы на завтра. По всему выходило, что этот день должен решить судьбу Лаки. Дети считали, Что маленькая француженка в Пэдшемской начальной школе непременно выведет их на Лу-Лу. Однако полиция тоже явно не дремала.

— Слушай, я совсем забыла... — протянула Эмили.

— О чем ты?

— На прошлой неделе у школы гуляла кошка. Я решила, что она потерялась, и взяла ее на руки, посмотреть, нет ли ошейника, а она вырвалась и убежала. У меня совсем вылетело из головы. Наверное, от нее-то я и подцепила лишай, — Эмили помахала перед носом брата рукой в перчатке.

— Убери! — возмутился тот.

— Что бы папа ни говорил, а Лаки заслуживает лучшей участи. И Кей тоже. У нее маленькая дочка, неужели же она не сделала Лаки прививку от бешенства?

— Ты хочешь сказать, Лу-Лу. Не знаю, что и думать. И совершенно не представляю, как сложится завтрашний день. До Пэдшема полчаса езды на велосипеде. До начала занятий я туда никак не попаду, а после школы — не имеет смысла: в начальных классах уроки заканчиваются рано. Завтра у нас спортивные игры, а ты сама знаешь, что из себя представляет мистер Хамли.

— Нужно попробовать, — не унималась Эмили. — Завтра Сару выписывают. Если с Лаки что-то случится, сестренка ни в жизнь не поправится.

Девочка помолчала.

— Можно рассказать папе об Энни, но тогда он сообщит сержанту Мурхеду.

— Да, скорее всего, он сочтет это своим долгом, — Нил ненадолго задумался. — Вот что я сделаю. У нас завтра кросс, но я выберу другой маршрут. На велосипеде я успею добраться до Пэдшема к концу занятий. Думаю, я узнаю Энни Лоран, особенно, если за ней зайдет Кей. В любом случае, кто-нибудь заберет девочку из школы. Я поеду за ними до дома.

— Если мистер Хамли узнает о твоей отлучке, Он будет рвать и метать, — сказала Эмили. — У тебя и так полно неприятностей. А мама с папой с тебя три шкуры спустят.

— Придется рискнуть, — Нил усмехнулся. — По крайней мере, от кросса отверчусь!

— Надеюсь, никто не забыл, что у нас сегодня, — заявил в понедельник мистер Хамли. — Я выбрал для кросса непростой маршрут. У вас есть шанс проверить свои силы, не упустите его!

Если кто и радовался предстоящему испытанию, так это Нил. Больше того, он с нетерпением ждал сто весь день. В раздевалке он переоделся в шорты, а брюки спрятал под свитером. Свитер и так сидел на нем мешком, так что никто ничего не заметил. В план был посвящен только Хэшим.

— Ты готов? — спросил тот друга.

— Еще как! — отозвался Нил, занимая свое место на старте. Мистер Хамли стоял у ворот с секундомером в руках. Завидев Нила, он нахмурился.

— Что-то ты в последнее время растолстел, Нил Паркер. Ничего, посмотрим, сколько ты сегодня сбросишь.

— Знал бы он, какой сюрприз ты ему готовишь, — ухмыльнулся Хэшим. — Мировой рекорд по бегу среди черепах!

До первого поворота Нил старался смотреть исключительно под ноги.

— Удачи тебе! — крикнул Хэшим, когда Нил метнулся в сторону, к тому месту, где был припрятан велосипед.

Нил изо всех сил нажимал на педали. Лишь оказавшись на другом конце Комптона, он остановился, чтобы перевести дух и надеть брюки. Было десять минут третьего, он спокойно успевал доехать до Пэдшема. Дорога вилась меж зеленых полей. Нил крутил педали и насвистывал песенку.

В самом начале Хай-стрит ему пришлось резко затормозить. У зоомагазина стоял сержант Мурхед и разговаривал с местным констеблем. Нил слез с велосипеда, пониже опустил голову и постарался прошмыгнуть незамеченным. К сожалению, его молитвы остались без ответа.

— Здравствуй, Нил! — окликнул его сержант. — Далековато же от дома ты забрался!

— Д-да, — еле выдавил из себя мальчик. Ему казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. — А вы что здесь делаете?

Сержант нахмурился было, а потом по-приятельски подмигнул.

— Кажется, я нашел нашу беглянку, — сообщил он. — Осталось проверить еще пару адресов. Мы с коллегами как раз этим и занимаемся.

— Желаю удачи, — пробормотал Нил и что было сил налег на педали. Ноги предательски дрожали.

Начальные классы располагались в отдельном крыле здания. Полицейских поблизости не было, и мальчик вздохнул с облегчением. Впрочем, времени у него практически не оставалось. Он не хотел, чтобы Кей Дэвис — вернее, Лоран — заметила его первой и потому пристроился чуть поодаль, у невысокой каменной ограды, откуда вся улица была видна как на ладони.

Появились первые родители. Время шло, а Кей все не было. Нил стал нервничать. Он с ужасом ждал воя полицейской сирены. Когда дети высыпали во двор, мальчик был близок к отчаянию.

Наконец он увидел Кей. Она вела на поводке собаку. В том, что это Лу-Лу, сомнений быть не могло, пуми ни с кем не перепутаешь. Маленькая девочка с темными кудрявыми волосами, забранными в хвостик, бросилась Кей навстречу; пока они с матерью обнимались, Лу-Лу все норовила лизнуть малышку в лицо.

В конце улицы показалось белое пятно: полицейская машина только что завернула за угол и теперь медленно продвигалась к школе.

Нил подхватил велосипед и рванул вперед. Он чуть не сшиб Кей с ног.

— Быстрее! — он схватил ее за руку. — Нам нужно спешить! Ради Лу-Лу!

На мгновение Кей опешила. Лу-Лу громко залаяла. Наконец женщина узнала Нила.

— Так ты из питомника, — сказала она. — Что случилось, скажи толком.

Нил глубоко вдохнул и начал рассказывать все по порядку. Щенок тем временем его узнал и стал требовать любви и ласки. Нил поведал о трагических событиях последних двух дней, о поднявшейся в питомнике панике. При этом он настойчиво увлекал Кей за собой, подальше от неуклонно приближавшейся патрульной машины.

— Нет-нет, Лу-Лу привита, она никого не могла заразить бешенством! — воскликнула Кей.

— Но этого никто не знал, — заметил Нил.

Девочка с интересом разглядывала Нила; вот она сказала что-то по-французски. Кей ответила и снова обратилась к Нилу.

— Мне очень жаль, — печально произнесла она. — Если хочешь, я могу все объяснить. Мы живем тут неподалеку. Я потом отвезу тебя домой.

— Нет времени! — воскликнул Нил. — Полиция появится с минуты на минуту, — он ненадолго задумался. — А не поехать ли нам в питомник? Там и решим, что делать. Отец поможет вам пристроить Лу-Лу на карантин. Закиньте велосипед в машину, а по пути все расскажете.

— Хорошо, — Кей схватила дочь за руку, Нил потянул за поводок. Лу-Лу не упиралась, происходящее казалось ей веселой игрой.

Машина стояла за углом, в двух кварталах от школы. Кей остановилась возле синего «ситроена», открыла багажник.

— Боюсь, что велосипед не влезет, — заметила она.

Велосипед влез, но с трудом. Крышка багажника не закрывалась, пришлось привязать ее веревкой к бамперу.

Завидев машину, Лу-Лу попыталась вырваться. Похоже, она все еще боялась замкнутого пространства. Нервозность щенка передалась девочке; Энни надула губки, на глазах выступили слезы. Кей стала успокаивать дочку, а Нил — щенка. Мальчику было ужасно жалко обеих малышек. Но вот слезы высохли, девочка села в машину.

— Я сейчас, — сказала Кей. — Только захвачу справку о прививках. — Она скрылась в соседнем доме.

Наконец Кей вернулась и без долгих уговоров закинула щенка на заднее сиденье. Несчастный песик свернулся клубочком рядом с Энни. Нил сел впереди.

— В дороге ей здорово досталось, — Кей повернула ключ зажигания, мотор заурчал. — Больше шести часов просидела в коробке под сиденьем. Парижский ветеринар дал мне для нее снотворное, но от него было мало толку.