Фонари из полых тыкв с прорезями для глаз и уродливых беззубых ртов вперемежку с черными котами и огородными пугалами на шестах, воткнутых в тюки соломы, украшали подъездную аллею к дому Сондры Хадсон на Красной горе.

Над лужайками и зарослями кустарника то появлялись, то исчезали голографические призраки. Возле павильона, у плавательного бассейна, в ночном воздухе танцевали фосфоресцирующие скелеты. Оркестр из пяти музыкантов исполнял при свете факелов ритмы калипсо, и блондинка в костюме женщины-кошки, выгибая спину, проплывала над шестом, который держали вампир и ковбой в огромной шляпе.

На плитах солярия вокруг бассейна были установлены обогреватели. Здесь было людно и шумно. Средневековые рыцари и принцессы, ведьмы и колдуны, Клеопатры и разрисованные индейцы столпились вокруг бочки с водой, в которой плавали румяные яблоки. Игра состояла в том, чтобы без помощи рук только ртом или зубами выловить яблоко.

Кит, нагнувшись над бочкой, в который раз повторяла эту попытку. На ней был облюбованный ею костюм – синяя юбка клеш, блуза в горошек с пышными рукавами и высоким воротником. Ее белокурые волосы были высоко взбиты. Подбадриваемая смехом и советами, она пыталась поймать тут же уходящее в воду яблоко. Все заканчивалось мокрым носом и подбородком.

– Ух, как холодно, – рассердилась Кит, вытирая ледяную воду с подбородка, и от души рассмеялась очередной неудаче.

– Только без рук, – предупредил Джон.

Он был в костюме шулера-франта времен колонизации Юга – фрак, белая сорочка с рюшем, парчовый жилет, шелковый галстук с бриллиантом, на голове – черная шляпа с широкими твердыми полями и плоской тульей.

– Покажи им, Кит, как это делается, – подзадоривала подругу Пола, звеня цыганскими браслетами и неимоверной величины серьгами.

Беннон, опершись о балюстраду солярия, заложив большой палец руки за пряжку пояса изрядно поношенных джинсов «левис», наблюдал за игрой на расстоянии. Когда толпа несколько поредела, он увидел, как Кит, честно заложив руки за спину, возобновила попытки схватить яблоко зубами.

Искренняя, почти детская радость, с которой она отдавалась этой забаве, умилила и тронула его. Гоняясь за неуловимым яблоком, она радовалась, как ребенок, но всеми жестами, грацией позы оставалась прелестной женщиной.

Краем глаза Беннон уловил яркий блеск шелка, а когда повернулся, увидел на фоне стеклянных дверей гостиной высокую, стройную, как колонна, фигуру Сондры в узком цвета пламени платье из плотного китайского шелка. Платиновые волосы были собраны в узел на затылке. Она смотрела в сторону веселящихся гостей. В это время восторженные крики оповестили о победе. Беннон обернулся и увидел выпрямившуюся Кит с красным яблоком в зубах. Вынув его изо рта, она победоносно подняла его над собой и держала в вытянутой руке до тех пор, пока другой рукой не вытерла мокрый подбородок.

– Кто следующий? – с вызовом крикнула она.

Вперед вышел один из гостей, известный банкир, в костюме Робин Гуда. Лихо сняв шляпу, он под аплодисменты раскланялся перед победительницей, но Кит уже поспешила присоединиться к Джону и своим друзьям.

Надкусив яблоко, она с удовольствием промычала:

– М-м, какое вкусное! – И вытерла с подбородка брызнувший сок. – Хочешь попробовать? – предложила она Джону.

– Это еще что такое? Ева соблазняет Адама яблоком познания добра и зла?

Джон в шутливом испуге отпрянул.

– Какое там познание? Это всего лишь вкусное, сочное, холодное яблоко. – Глаза Кит смеялись. – Ты уверен, что не хочешь его отведать?

Джон смотрел, не отрываясь, на ее влажные от яблочного сока губы.

– Пожалуй, что не откажусь, – промолвил он и, обхватив Кит за талию, притянул к себе. Он целовал ее, наслаждаясь яблочной свежестью ее губ и языка, под общий одобрительный смех. Кажется, это всех позабавило. Но не Беннона.

Прежде чем он резко повернулся и, звеня шпорами, решительным шагом ушел в дом, Сондра успела заметить жесткую линию его сжатых губ и желваки на скулах. Когда она вновь посмотрела на шумную компанию у бассейна, Кит уже отстранилась от Джона, щеки ее горели – от ночного ли холода, или от смущения, Сондре до этого не было дела.

Ее обеспокоило поведение Беннона. Оно совсем не понравилось ей. Сондра вновь вернулась в освещенную лишь канделябрами гостиную, увешанную по углам тонкой кисеей, имитирующей паутину. В одном из затемненных углов охотники узнать свою судьбу смехом приветствовали соленые шутки и скабрезности предсказателя.

Сондра, рассеянно отвечая на приветствия гостей в масках, поспешила в бар, где уже видела спину Беннона у стойки.

Он повернулся, лишь заслышав ее голос.

– Эта маленькая сценка расстроила тебя. Ты не умеешь скрывать свои чувства, Беннон.

Он вернул бармену пустой стакан из-под пива и взял взамен бутылку. Он ничего не ответил Сондре.

– Все давно знают, что у них роман. Не может быть, чтобы ты об этом не слышал. Или ты предпочитаешь не верить? – Глаза Сондры недобро сузились. Беннон молча пил пиво из бутылки. – Джон Тревис во время съемок всегда заводит роман с очередной героиней фильма. Как, по-твоему, она получила эту роль?

Рука Беннона, упорно глядевшего на бутылку, с силой сжала ее.

– Сондра, – произнес он резко.

– Тебе не нравится мой намек, не так ли? – Сондра уже теряла терпение. – Ты думаешь, что только мужчины идут на сделки и компромиссы ради успеха? Женщины тоже это умеют. Кит в Голливуде уже девять лет, она снималась в мыльных операх и в низкопробных фильмах ужасов. Джон Тревис дал ей шанс сняться в приличном фильме, и Кит этим воспользовалась. – Сондра сделала паузу. – Ты слишком долго жил прошлым, Беннон. Но его уже нет. Оно ушло. Не старайся вернуть его.

Голос ее дрожал от гнева. Более не в силах сдерживать себя, Сондра стремительно повернулась и ушла. Она опасалась, что ненавистное имя Дианы слетит с ее губ.

Обойдя вставшего на ее пути шута, почти не видя, куда идет, она оказалась в столовой, где уже был накрыт стол для ужина. В центре его возвышалась огромная тыква-фонарь. Но и здесь ее одиночество нарушили шумно веселящиеся арлекин, девица в фальшивых бриллиантах и пират.

Спасаясь от них, Сондра обогнула длинный стол и ненароком задела включающее устройство, и в то же мгновение в воздухе со зловещим хохотом пронеслась ведьма на помеле, выскочившая из ящика, установленного где-то под высоким, как в храме, потолком.

Сондра, вздрогнув от испуга, отшатнулась в сторону и угодила в сети искусственной паутины, свисающей со стен. Отмахиваясь от нее руками, она запутывалась все больше и наконец с силой рванула кисею и оборвала ее совсем.

Сондра стояла, тяжело дыша, с лоскутом кисеи в руках, слыша лишь гулкие удары своего сердца. И почти ничего не видя перед собой.

Наконец, успокоившись, она быстро оглянулась, чтобы понять, видел ли кто-нибудь ее злоключения. Но, кажется, внимание всех присутствующих было приковано к летающей под потолком ведьме, пока она благополучно снова не убралась в свой ящик.

Сондра поспешила избавиться от предательского куска кисеи и, скомкав его, поспешно сунула за мраморный вазон для растений. Только потом через открытую дверь столовой она посмотрела в бар. Беннона у стойки не было.

Он не мог уйти. Еще слишком рано.

Сондра почувствовала, как в ней опять поднимается волна гнева и раздражения. Наконец, выйдя в гостиную, она со спины увидела знакомую широкоплечую фигуру в короткой ковбойской куртке. Беннон направлялся в дальний угол гостиной, где было темно и пусто.

Сондра, облегченно вздохнув, наконец могла вернуться к своим обязанностям хозяйки. Предстояло проверить, все ли готово к ужину.

Оживленная Кит увлекла своих друзей в гостиную, которую мерцающий свет свечей превратил в сказочную пещеру с танцующими тенями на стенах. Эффект сказочности не умаляли мягкие диваны вдоль стен и дорогая обстановка.

– Голливуд не смог бы придумать лучше, – оглянувшись, решительно заявила Кит.

– Хозяйка дома не иначе как воспользовалась услугами декоратора-профессионала, – согласился Чип, поправляя очки на переносице и с любопытством осматриваясь вокруг. – Интересно, кого она пригласила?

– Перестань рассуждать, Чип, а просто наслаждайся, – недовольно одернула его Пола голосом, в котором была досада.

– Он не может. Ему надо утвердить свой образ безумного гения, – шутливо заметила Кит.

– Насчет «безумного» ты, пожалуй, права, – шепнул ей на ухо шедший сзади Джон.

Улыбка Кит, брошенная ему через плечо, мгновенно погасла, когда она увидела недобро сжатые губы. Джон, поймав ее взгляд, попытался улыбнуться, но Кит уже трудно было поверить, что он сказал это в шутку.

Когда Джон, подталкивая ее в спину, дал понять, что надо пройти вперед, Кит послушно повиновалась, продолжая убеждать себя, что это лишь обычное столкновение двух творческих личностей, работающих вместе.

Выбравшись из шумной толпы у дверей, Кит вдруг остановилась.

– Что же дальше? – спросила она, обращаясь к друзьям. – Танцы вокруг бассейна?

– Взгляните-ка сюда! – окликнул всех Чип. Он стоял у стены, склонившись над саркофагом с мумией. – Здесь что-то вроде электронного глаза. – Он указал на небольшой черный ящичек на стене и провел перед ним рукой.

Над саркофагом появилось бледное свечение, мумия открыла глаза и подняла руку.

– Это нечто, – удивленно протянул пораженный Чип.

– Хватит тебе, Чип. На этой вечеринке полно таких трюков или еще похлеще, – неодобрительно остановила его Пола.

– Вечера у Сондры всегда полны неожиданностей, – пояснил Джон и пригнулся, чтобы не зацепиться шляпой за искусственную паутину.

– Как интересно, – задумчиво промолвила Пола. – Мой приезд в Аспен начался с бала, а заканчивается маскарадом.

– Разве ты уезжаешь? – с удивлением посмотрел на нее Джон.

– Да, послезавтра я возвращаюсь в Лос-Анджелес. – Пола поправила свои браслеты. – Это на несколько дней раньше, чем я предполагала. Мой агент вызывает меня. Он устроил мне встречу с продюсером сериала «Дни». Внесены какие-то изменения в сценарий, и теперь понадобится много актеров. Я одна из кандидатур. Правда, у них для меня есть что-то особенное.

– Разумеется, очередная роль злодейки, – сухо заметил Джон.

– Ну и что? – Пола выразительно пожала плечами, и ее легкая, с глубоким вырезом блузка кокетливо сползла с плеча, открыв безукоризненную белизну кожи.

– У Полы талант выставлять напоказ человеческие пороки, – улыбнулась Кит.

– Охотно верю, – согласился Джон, бросив взгляд на Кит. Пола его больше не интересовала. – Итак, ты остаешься одна на ранчо? Моя фантазия тут же подсказывает мне массу сногсшибательных идей.

– Обманщик, – поддела его Кит. – Свои идеи ты вынашиваешь с первого дня приезда в Аспен.

– Ты угадала, – согласился Джон, ласково и медленно проведя рукой по ее спине.

– Кстати, об идеях, сюрпризах и прочем, – заметила Пола. – Неплохо бы проверить, какой здесь шведский стол.

– Я не против, – поддержал ее Чип, наконец оторвавшись от созерцания мумии.

Кит, однако, отрицательно покачала головой.

– Я пас. Сыта после обеда.

– И целого яблока в придачу.

– И яблока.

– Хочешь выпить? – спросил у нее Джон, когда Пола и Чип направились в столовую.

– Да, пожалуйста. Только не спиртное, – попросила Кит.

– Даже не шампанское? – Джон поднял брови.

– Это праздник без шампанского. – Для Кит вечеринка уже утратила всякий интерес. Только она не могла понять, когда это случилось. – В День всех святых принято пить глинтвейн или горячий шоколад с несколькими каплями виски.

– Я учту это, – бросил, удаляясь, Джон. Золотая булавка в его галстуке блеснула от упавшего на нее света свечей.

Оставшись одна, Кит отошла в угол к саркофагу и задумчиво провела пальцем по краю его позолоченной крышки. В открытую дверь повеяло вечерней прохладой, и свежая струя воздуха смешалась с дурманящим запахом тающего воска. Скорее от охватившего ее беспокойства, чем из любопытства, Кит вышла на террасу.

Беннон сидел с ногами на балюстраде, уставившись на кончики своих ковбойских сапог, словно пересчитывая на них все царапины и изъяны. Рядом с ним была бутылка пива.

Кит в нерешительности остановилась, но гордость не позволила ей тут же отступить. Та самая гордость, которая не позволяла ей сказать Беннону, как больно он ранил и обидел ее, когда женился на Диане. Но что-то помимо гордости мешало ей сознаться в том, что он до сих пор способен причинять ей боль.

Кит вышла на террасу. Шелест ее широкой юбки заставил Беннона поднять голову. Его шляпа была низко надвинута на глаза, и Кит не видела их, но знала, что они смотрят на нее.

– Ты называешь это маскарадным костюмом? – шутливо промолвила она, критически оглядывая его. Поношенные выгоревшие джинсы, куртка из грубой ткани, сапоги со сбитыми каблуками, непременные ковбойские шпоры, простая рабочая рубаха и выцветшая ковбойская шляпа. Это была обычная рабочая одежда ковбоя. В ней Беннон работал на ранчо.

– Могу поклясться, что никакого подвоха нет. Все, что на мне, – подлинное.

Беннон вытянул одну ногу, и шпора мелодично звякнула. Он продолжал сидеть. Его ответ прозвучал вполне дружелюбно, но холодок сдержанности не ускользнул от слуха Кит.

Он был на террасе солярия и видел, как Джон целовал ее. Она заметила, как изменилось лицо Беннона, когда он внезапно ушел. Почему-то Кит почувствовала раздражение. Он не имеет права ревновать ее. Женившись на другой, он это право потерял. Но что-то в ней недобро торжествовало от сознания, что она по-прежнему может заставить его ревновать. Эти два странных чувства – недовольство и удовлетворение – словно тащили ее в разные стороны, внося сумятицу в душу.

– Да, действительно, все подлинное, ковбойское, – согласилась Кит и подошла к балюстраде.

Она стояла, любуясь ночью. От обогревателя веяло теплом, а вечерний ветерок холодил щеки. Оркестр у бассейна играл тяжелый рок, оттуда доносились взрывы смеха и голоса, а потом снова все затихало. И тогда воцарялась тишина и молчание ночи. Над головой была россыпь звезд, которую не могли затмить яркие огни города, а темные массы гор уверенно начертали свой зубчатый силуэт на фоне ночного неба.

– Какая прекрасная ночь, не правда ли?

– Да.

Короткий, как выстрел, ответ заставил ее обернуться и осознать: напряженность не исчезла, столкновение воли, самолюбий и чувств продолжается.

– Ответ в лучших традициях мужественных и сдержанных героев супербоевиков, – ответила Кит, сама не зная, в шутку или всерьез. – Сам Гарри Купер не сказал бы лучше.

– Кому, как не тебе, судить. – Беннон метнул в ее сторону быстрый взгляд и допил остатки пива из бутылки.

– Сондра тебе сказала, что нашла покупателя для ранчо?

Кит намеренно переменила тему.

– Да, она упомянула об этом.

Беннон поставил пустую бутылку рядом с собой.

– Она привозила кое-кого на прошлой неделе осмотреть ранчо. Сондра уверена, что вскоре последует предложение.

Кит хотелось, чтобы ее слова звучали как можно спокойнее, но не могла справиться, и в голосе ее были печальные нотки сожаления. Взглянув на дом Сондры из стекла и бетона, она не удержалась:

– Страшно подумать, что там, где в горы уходит охотничья тропа, будут стоять дома, похожие на этот.

Беннон спрыгнул с балюстрады. Звякнули шпоры.

– Зачем морочить себе голову? Через несколько месяцев тебя здесь не будет. Ты вернешься в мир, который тебе больше по нраву.

– Ты уверен в этом?

В последнее время Кит все больше одолевали сомнения. Слова Беннона лишний раз напомнили об этом.

– Поздно задавать себе такие вопросы, тебе не кажется?

– Думаю, ты прав.

Поежившись, она потерла плечи. Прикосновения к прохладному шелку блузки усугубило озноб.

– Становится прохладно, – промолвила она.

Когда-то при этих словах он тут же согрел бы ее в своих объятиях. Теперь же он только сказал:

– Пожалуй, тебе лучше вернуться в дом.

– Я воспользуюсь твоим советом.

Когда она подошла к двери в дом, по звукам шпор за спиной она определила, что Беннон направился на тот конец террасы, где играет музыка и слышен смех.

От окутавшего ее тепла гостиной озноб не прошел. Зябко поеживаясь, Кит оглянулась, ища глазами Полу, и вдруг увидела ее беседующей с хозяйкой дома.

Кит всегда было интересно узнавать людей, смотря на них со стороны, изучая их лица, манеры, реакцию. Но, глядя на Сондру, она в который раз поразилась непроницаемой маске, за которой эта женщина искусно прятала свои мысли и чувства. Ее нынешний восточный наряд как нельзя лучше подходил ей.

– Без пальто уже холодно по вечерам, – заметила Кит, подойдя к беседующим.

– Да, теперь приходится привыкать к холоду, – ответила Сондра. – По прогнозам, в начале ноября выпадет снег.

– То-то обрадуются Джон и Чип, – воскликнула Кит, только сейчас обратив внимание на то, что Пола одна. – Кстати, где они?

– Они попались на глаза Лесситеру, и он их увел в какой-нибудь угол, – ответила Пола, выискивая на своей тарелке то, что можно взять пальцами. Наконец она остановилась на крохотном бутерброде с лососиной.

– Я не знала, что он здесь, – промолвила Кит, рассеянно окидывая взглядом гостей в полумраке гостиной.

– Он опоздал, приехал всего двадцать минут назад, – пояснила Сондра и вдруг заметила, что ей подает знаки официант.

– Прошу прощения, – извинилась она и покинула их.

Пола проводила ее взглядом.

– На твоем месте я бы остерегалась ее, Кит.

Кит удивил и позабавил ответ подруги. Повернувшись, она внимательно посмотрела на нее.

– Что привело тебя к такому заключению, Пола?

– Я наблюдала за ней, когда ты беседовала с Бенноном на террасе. В ее глазах была злоба гадюки.

Пола все еще не сводила задумчивого взгляда с хозяйки дома в ярком, как пламя, платье. А затем столь же внимательно посмотрела на Кит.

– Это мстительная женщина. Если ей перейти дорогу, она не остановится ни перед чем.

Кит покачала головой от удивления.

– Как ты можешь говорить такое? Ты ведь совсем ее не знаешь.

– Зачем мне ее знать лично! Я немало сыграла таких, как она. Этот тип женщин мне хорошо знаком. – Она рассеянно поддела пальцем креветку в медовом соусе. – Поверь, она способна на все.

Кит пожала плечами и подумала о Бенноне. Какие у него отношения с Сондрой?

– У каждого есть темные пятна. Точки излома.

– У некоторых они слишком темны, – заметила Пола, лакомясь креветкой.

– Наверное.

Кит вдруг увидела в толпе гостей Джона. Он шел к ним, осторожно поглядывая на стаканы в руках. Однако чаще он оглядывался на кого-то, кто, должно быть, шел рядом. Кит не могла снова не отметить, как хорош его точеный профиль под шикарной черной шляпой картежного шулера.

Когда толпа поредела, оказалось, что спутником Джона был Лесситер. По другую его сторону шел Чип. Магнат был облачен в белый короткий халат фармацевта с эмблемой фирмы семейства Лесситеров на нагрудном кармане. На какое-то замечание Лесситера Джон вдруг ответил своей голливудской улыбкой, знаменитой тем, что, помимо обаяния, в ней всегда были дерзость и высокомерие. Похоже, что Лесситер сказал Джону что-то приятное. Да и вид Чипа подтверждал это.

Возможно, подумала Кит, она напрасно заподозрила Джона в неприязни к Чипу. Если и были у них размолвки, то сейчас, судя по их лицам, все уладилось. Кит искренне была рада. Плохо, когда в съемочной группе возникают разногласия.

– Кстати, – Лесситер по-дружески положил Джону руку на плечо. – Я прочел все последние поправки к сценарию. Думаю, теперь все будет хорошо. Это не только мое мнение. Отличная работа. – Он повернулся к Чипу.

– Я рад, что вам понравилось, – коротко, с иронией ответил Чип.

Джон с облегчением вздохнул, когда понял, что Лесситер или не расслышал сарказма в голосе Чипа из-за шума вокруг, или же предпочел не придавать ему значения.

– Теперь, когда у нас есть окончательный текст сценария, когда думаете начать съемки?

– В конце ноября, сразу же после Дня благодарения, – ответил Джон, довольно улыбаясь. – Если старушка зима не подведет, и в Аспене, как всегда, будет белым-бело от снега.

– Можно обойтись в случае чего и искусственным снегом, – деловито заметил Лесситер.

– И этим воспользуемся, если понадобится. Капризы погоды меня не страшат, начнем вовремя, как наметили, – заверил его Джон. – Не мы одни будем сожалеть, если к праздничным каникулам не выпадет снежок и задержится открытие лыжного сезона.

– Это верно, – кивнул Лесситер и повернул голову, вглядываясь в толпу. – Кажется, я заметил хозяйку дома. Если вы, джентльмены, позволите, я перекинусь с ней парой слов.

– Конечно, конечно, мистер Лесситер, – излишне горячо заверил его Чип. – Мы не смеем вас задерживать.

Лесситер буквально пригвоздил беднягу Чипа подозрительным и недобрым взглядом.

– Еще раз благодарю, Фримен, за хорошую работу. Несмотря ни на что, писатель вы отличный.

– Я еще и отличный режиссер, – не выдержал Чип и с агрессивным видом вскинул подбородок.

– А это мы еще проверим, не так ли?

Обменявшись таким образом колкостями с Чипом, Лесситер легкой походкой удалился. Он не впервые сталкивался с режиссерами, считавшими себя пупом земли.

Но этот парень сидит у него в печенках. Он не понравился ему с первого взгляда. Однако Тревис превозносил его до небес, как это принято у этих актеров.

Увидев Сондру, Лесситер тут же переключился на другое, столь же быстро и просто, словно перешел из одной комнаты в соседнюю. Сондра, заметив его, извинилась перед гостями, с которыми беседовала, и повернулась ему навстречу.

– Превосходная вечеринка, Сондра. – Он окинул взглядом гостиную. – Странно, что никто из диснеевской братии не бегает здесь с блокнотом в руках, делая полезные заметки.

– А зачем? Ведь я все позаимствовала у них.

Лесситер охотно рассмеялся, как того от него и ожидали, и порешил, что на этом можно покончить со светскими любезностями.

– Ты говорила еще раз с Бенноном? – перешел он к делу.

– Нет пока, – ответила Сондра спокойно. – Он не из тех, на кого можно давить. Надо дать ему несколько дней на обдумывание, а потом я снова поговорю с ним.

– А если он опять откажется продать землю, что тогда? – настаивал Лесситер, не дав ей возразить. – Ты знаешь, Сондра, я не люблю ждать. Мне не нужны сделки, которые тянутся месяцами.

Сондра вся напряглась.

– Ты никогда не устанавливал сроков, Джи Ди. Ты хочешь сделать это сейчас?

– Два месяца, – сказал он после минутного обдумывания.

Сондра, держа себя в руках, уставилась на свои сцепленные пальцы. Наконец она медленно подняла голову.

– Согласись, что этого явно недостаточно, чтобы сдвинуть гору. – Сондра пыталась выторговать время.

– Два месяца, шестьдесят дней. Если ты не уговоришь его за это время, ничего не получится. Это будет означать, что ты и я напрасно потратили время. Что ж, есть и другие сделки не хуже этой.

Для него, но не для меня, подумала Сондра. Такого масштаба и такого размаха больше не будет. Она не выдала себя, когда спокойно кивнула в знак согласия.

– Хорошо. Пусть будет два месяца.

– Держи меня в курсе.

– Конечно.

Оставшись одна, Сондра испытала настоящее чувство паники.

Два месяца! Это так мало!

Первым побуждением было немедленно найти Беннона и уговорить его во что бы то ни стало. Нет, только не здесь и не сейчас. Надо подождать. Было бы ошибкой менять ее первоначальный план. Надо дать ему еще несколько дней на размышления и лишь потом снова завести разговор.