– Когда ты собиралась рассказать мне об этом? – спросил он Каро.

– Не уверена, что вообще собиралась рассказывать. Не вижу, какое это имеет отношение к тебе.

– Не видишь? То, что я твой муж, не имеет никакого значения?

– Я не знаю, кто были твои предки.

– Неужели? Мне кажется это странным, поскольку моя родословная известна до двенадцатого века.

– Замечательно, – ехидно произнесла Каро, глядя в окошко. – Дядя Джон, куда мы едем? Если не в дом Дэлби, то куда?

То, что она заговорила на французском, Эшдон воспринял как вежливость, потому что она могла заговорить на языке ирокезов. И он оценил ее старания, учитывая их натянутые отношения в данный момент.

– Мы едем в Гайд-парк. Там все и обсудим.

– Но зачем? – удивилась Каро.

– Увидишь, – ответил Джон, глядя на Эшдона. Взгляд был не очень приветливым.

– Хотелось бы, чтобы ты мне объяснила кое-что, – сказал Эшдон Каро на английском.

– Меня не интересует, чего ты хочешь сейчас, – отрезала она, глядя в окошко на густые сумерки. – Так много всего, чего я хочу, но чего у меня нет. Не понимаю, почему ты должен иметь все, что хочешь, когда мне даже не светит то, чего хочу я.

Голос Каро прозвучал низко и густо, в нем слышались слезы. Он понял, что в чем-то виноват, но так и не смог решить, что же он натворил. Он просто вложил кое-какие деньги и сумел немного заработать, а теперь женщина, которая обвиняла его в том, что он безнадежный игрок, злилась за то, что он наконец-то выиграл.

Как это по-женски!

– Если возможно, – обратился Эшдон к дяде Джону на французском, – мне было бы интересно услышать подробности родословной моей жены. Хотелось бы также узнать, почему мы забрались в самый глухой угол парка.

– Гайд-парк, – тихо проговорил Джон. – Не в этом ли месте происходят дуэли?

– Происходили в прошлом, – подтвердил Эш.

– Вот вам и ответ, – сказал Джон. – Есть спор. Его надо уладить. Отец Каролины умер. Как брат ее матери, считаю своим долгом убедиться, что вы именно тот человек, который ей нужен. Подходящий мужчина.

Эшдон почувствовал, как на голове у него зашевелились волосы.

– Я ее законный муж.

– По английским законам. Но я не англичанин, и решать будет мой закон.

Каро повернулась к нему и наклонилась:

– Я же сказала, что не нужно его убивать, дядя Джон.

Эшдон искоса взглянул на Каро.

– Твоя, супружеская преданность не знает границ, не так ли? Полагаю, мне следует быть польщенным.

– Вот именно. Я совершенно ясно сказала Джону, что убью тебя сама.

– В тебе сказывается кровь ирокезов, несомненно.

– Очень надеюсь, – огрызнулась она. – Если тебя так интересуют мои предки, позволь пояснить. Моя бабушка была англичанкой, а дедушка – индеец-могавк из ирокезов. У них было двое детей, Джон и София. Вот. Доволен? И позволь добавить, раз уж для тебя так важна родовитость. Моя мама доводится кузиной Джорджины, герцогини Девоншир. Достаточно ли аристократично для тебя?

– К черту, Каро, я не это имел в виду!

– Конечно нет, – произнесла она с сарказмом. – Кстати, дядя Джон, как там Франция?

– Полно англичан, – ответил Джон.

– Ты легко отыскал моего брата?

– Проблем не было. Он дома, как и Джошуа Блейксли.

Ландо замедлило ход. Были слышны только голоса ночных птиц и глухой стук копыт по извилистой дорожке. Они находились недалеко от дворцовых построек Мейфейра, но в мягком полумраке сгущающихся сумерек казалось, что они на другом континенте. Или, возможно, такое впечатление создалось у Эшдона из-за мрачного взгляда Джона.

Вдалеке послышались шаги. Джон подал знак, чтобы Эшдон вышел из экипажа, что тот и сделал, велев Каро оставаться внутри. Ему не хотелось, чтобы она последовала за ним. Что-то было не так. Возможно, поэтому она послушалась его, и они оба видели, как все необычно. Воздух был наполнен враждебным ожиданием. Вдруг из темноты появились три неясные мужские фигуры. Они бежали легко и почти бесшумно.

Через мгновение они были рядом с ними, молча встали вокруг Джона и повернулись к нему, внимательно разглядывая. Джон тихо заговорил с ними на языке ирокезов.

– Нет! – выкрикнула Каро. – Проклятье!

Джон прикрикнул на Каро, и она сразу замолчала. Эшдон напрягся, предчувствуя, что за этим последует.

Он не зря учился в Итоне, чтобы догадаться, куда они клонят.

– Ты должен доказать свое право, лорд Эшдон, – медленно проговорил Джон и вынул из сапога длинный кривой нож.