Александр II стал императором в разгар кровопролитной Крымской войны. Англо-французские войска взяли Севастополь в кольцо. Военные действия шли не только в Крыму. Англичане высадили десант на берегу Белого моря, обстреливали Петропавловск-Камчатский, русские войска сражались с Турцией в Закавказье.

Империя оказалась на грани катастрофы. У России в Европе союзников больше не было – сказались последствия николаевской политики по отношению к революциям. Даже Австрия, император которой удержался на троне только благодаря российским штыкам, теперь угрожала вторжением.

Стала очевидной слабость русской армии. У нее не было современных вооружений, хорошего обмундирования, достаточного провианта. Солдаты в Крыму дрались геройски, но гибли не столько в боях, сколько в госпиталях и лазаретах. Между тем Англия и Франция вели войну уже совершенно иначе, опираясь на мощный паровой флот, телеграф, современные стрелковое оружие и артиллерию.

Император Александр II. Художник А. Рокштуль. 1859 г.

Императрица Мария Александровна. Художник А. Рокштуль. 1859 г.

Александр II понимал, что противостоять коалиции ведущих европейских держав Россия не сможет. Без европейских кредитов и вооружений русская армия превратилась в колосса на глиняных ногах: она не могла отстоять даже собственную территорию. Падение Севастополя 27 августа 1855 года стало национальным позором.

В феврале 1856 года в Париже начались переговоры, и 18 марта Россия подписала мир на условиях победителей. Она лишилась права держать в Черном море военный флот и строить береговые укрепления; территории в низовьях Дуная, приобретенные по Адрианопольскому миру, отходили к Турции; Россия теряла исключительное право покровительства православным в Турции; ограничениям подверглась и военная деятельность России на Балтике.

Одной из причин поражения России было тяжелейшее внутреннее положение страны. Крымская война сделала очевидной несостоятельность николаевской политики, обрекавшей страну на застой. Нужно было либо догонять Европу, либо навсегда смириться с второстепенной ролью. Александр II выбрал реформы.

Начинать надо было с отмены крепостного права. Это диктовали не только соображения нравственности и справедливости, но и состояние экономики. К середине XIX века три четверти дворянских имений владели не более чем 100 крепостными душами. Мелкие помещики стояли на грани разорения. Потребности их давно переросли тот минимум, который давало натуральное хозяйство. Чтобы получить хоть какие-то деньги, они отдавали свои имения под залог государству без всякой надежды когда-нибудь их выкупить. К 1859 году в залоге было две трети всех имений (более 44 тысяч).

Крупные хозяйства находились в лучшем положении. С развитием внешней торговли производство и продажа зерна стали приносить большие доходы. Поэтому крупные землевладельцы отказывались от денежного оброка, заставляя работать крепостных на своей земле почти всю неделю. В таких имениях крестьяне лишились возможности вести собственное хозяйство и работали на помещика только за пропитание.

Недовольство крепостных все возрастало, но выступления носили стихийный характер, выражаясь в основном в массовом бегстве, бунтах и убийствах помещиков и управляющих. Волнения подавлялись военной силой, но было ясно, что долго так продолжаться не может.

Правящие круги России пошли на отмену крепостного права, опасаясь худшего. Даже лучших представителей дворянства охватил страх перед «мужиком». Не случайно в конце николаевского правления большинство дворян предпочитали жить в городах: они просто боялись задерживаться в своих родовых гнездах. Свежа была в памяти резня помещиков в 1846 году в австрийской Галиции, а из Лондона самый жесткий критик русского самодержавия Герцен призывал дворян предупредить «большие бедствия» и спасти «крестьян от той крови, которую они должны будут пролить». Теперь почти то же самое говорил государь.

В марте 1856 года в ответ на просьбу московских дворян развеять слухи о готовящемся освобождении крестьян Александр прямо заявил, что «существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным. Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собой начнет отменяться снизу».

Слова императора сочли лишь неловким выражением благих намерений. Александр, однако, был настроен решительно. Для подготовки реформы он в январе 1857 года создал Секретный комитет, но дальше общих соображений дело не пошло – большинство членов комитета оказались убежденными крепостниками. Одновременно над проектом освобождения крестьян работало министерство внутренних дел, предложившее признать за помещиками право собственности на землю, а за крестьянами – право пользования ею. Видную роль в подготовке этого проекта сыграл Н. А. Милютин, служивший тогда товарищем (заместителем) министра внутренних дел В. С. Ланского.

Правительство скоро нашло способ показать, что идет на освобождение крестьян «по желанию» помещиков. Дворянство литовских губерний обратилось с просьбой пересмотреть введенные в западных губерниях в 1855 году нормы, определявшие, сколько крестьянин должен работать на помещика. Вообще-то просители надеялись на отмену этих ограничений, но правительство повернуло дело так, будто литовские помещики желают улучшить положение своих крепостных. Император поздравил дворян с благородным начинанием и уполномочил образовать комитет по подготовке реформы, четко указав, на чем должна такая реформа основываться. В ноябре 1857 года был обнародован рескрипт об «улучшении быта крестьян», но в пояснительной записке министра внутренних дел говорилось, что понимать под этим следует освобождение от крепостной зависимости. Великий князь Константин Николаевич убедил Секретный комитет разослать рескрипт всем губернаторам к сведению. В последний момент члены комитета попытались обратиться к государю с тем, чтобы остановить рассылку, но министерство внутренних дел сработало оперативно: почта уже ушла.

Косцы. Художник Г. Мясоедов. Фрагмент

Возражать правительству помещики не осмелились. К тому же в глубине души дворянство понимало, что после того, как Петр III освободил дворян от обязательной службы, их право собственности держится не на законе, а на обычае, ничем не подкрепленном. Поневоле дворянство стало создавать губернские комитеты по выработке проектов нового положения о крестьянах. Это позволило 8 января 1858 года создать уже вполне официальный «Главный комитет по крестьянскому делу для рассмотрения постановлений и предложений о крепостном состоянии» под председательством государя. Еще через год начала работать редакционная комиссия под председательством генерала Я. И. Ростовцева. В нее вошли новый министр внутренних дел Н. А. Милютин и эксперты – Ю. Ф. Самарин и князь Б. А. Черкасский, державшиеся славянофильского направления. Последние привнесли в проект освобождения крестьян некоторые свои воззрения: считая общинную собственность на землю характерной для русского народа, они сочли необходимым после освобождения прочно привязать крестьянина к «миру» – сельской общине.

Освобожденные крестьяне подносят хлеб-соль Александру II. 1861 г.

Пока шла работа над проектом, правительство 20 июня 1858 года освободило более 20 миллионов казенных и удельных крестьян, состоявших в крепостной зависимости от государства и от императорской фамилии, приравняв их к «свободным сельским сословиям». Это был важнейший политический акт, но предстояло самое трудное – освобождение 20 миллионов крестьян помещичьих. Решался главный вопрос – о земле. Крупным землевладельцам было выгоднее освободить крестьян без земли. Но это привело бы к разорению большинства мелких помещиков и недовольству крестьян, которые всегда считали землю своей и были убеждены, что помещики силой навязали им всевозможные повинности. В 1859—1860 годы редакционные комиссии обсуждали условия освобождения. После этого проект представили императору, и 19 февраля 1861 года Александр II подписал Манифест об освобождении крестьян от крепостной зависимости.

Крепостные стали лично свободными, больше их нельзя было продавать, покупать, налагать какие-либо повинности. Но свобода эта оговаривалась рядом условий.

Прежде всего, земля, на которой крестьяне жили и которую обрабатывали, признавалась собственностью помещика. Чтобы крестьянин мог исправно платить государству подати, помещик обязывался передать ему в постоянное пользование усадьбу и участок земли. За этот надел крестьянин должен был платить землевладельцу деньгами или трудом. По сути, оброк и барщина сохранялись, хотя и в измененном виде. Размеры земельных наделов определялись численностью крепостных и качеством почвы (самыми маленькими были наделы в черноземных губерниях). О размере участка земли и повинностях крестьяне договаривались с помещиком. Если соглашения они не достигали, то обращались к закону. Пользуясь землей на таких условиях, крестьяне становились временнообязанными и пребывали в таком положении до тех пор, пока не выкупят землю у помещика. Только после этого все обязательства крестьян по отношению к помещику прекращались.

С выкупом тоже все было не просто: свою усадьбу – крестьянский двор и огород – крестьянин мог приобрести и без согласия землевладельца, но землю он мог выкупить либо по обоюдному соглашению, либо по одностороннему требованию помещика. Иногда помещику было выгодно предоставить крестьянину земельный надел даром, потому что в этом случае размер участка земли мог быть значительно меньше, чем по выкупу. Так действовали помещики черноземных губерний, желавшие сохранить за собой дорогую землю. Крестьянин сразу и бесплатно получал свободу и даровой надел, который был так мал, что прокормить большую семью не представлялось возможным. Через несколько лет крестьянин оказывался на положении сельскохозяйственного рабочего.

Без земли остались дворовые люди и крестьяне мелких помещиков – если в имении было менее 20 крестьян, а земли меньше 75 десятин (около 80 га), помещик не обязан был наделять ею крестьян.

Поскольку подавляющее большинство крестьян не в состоянии было сразу заплатить выкуп, правительство брало 80 % выплаты на себя. 20 % крестьяне возмещали сами, как правило, своим трудом и в течение 49 лет выплачивали долг государству. При этом ответственность за платежи лежала не на крестьянине, а на всей сельской общине. Именно «мир» становился собственником земли после ее выкупа – крестьянин в лучшем случае был хозяином только на своем дворе. Община распределяла землю между крестьянами в зависимости от численности семьи, при этом через несколько лет участки перераспределялись. Эта по существу средневековая система владения землей сдерживала развитие сельского хозяйства и обрекала Россию на периодически повторяющийся голод.