Воскресенье, семнадцатое октября.

В воскресенье вечером Сью проводила Дейвида. Он сел в поезд в семь тринадцать. Сью призналась, что выходные вышли просто чудесные. В субботу они ходили в кино, потом в китайский ресторан, и вместе наслаждались каждой минутой, потом почти всё воскресенье провели в Хедингтоне у родителей Дейвида. Родичи у Дейвида что надо: милые, добрые и тактичные — знают, что влюблённой парочке приятнее поворковать наедине.

Сью и Дейвид собирались пожениться следующей осенью, так как Дейвиду сперва предстояло завершить учёбу в аспирантуре. Он изучал металловедение или что-то в этом роде в университете в Варвике. Иногда он подрабатывал, читая лекции там-сям. Сью это одобряла: лишние деньги никогда не помешают. Кроме того, ей бы хотелось стать женой преподавателя, а не какого-то работника металлургического производства. Слово "металлургия" казалась ей несимпатичным и почти неприличным вроде сквернословия. Как он мог выбрать такую специальность! Когда она была маленькой, ей в окно грозила из-за крыш труба металлургического завода, извергающая грязный вонючий дым. А представляете, какие у металлургов руки? Как бы они их ни тёрли мочалками и щётками — грубые и заскорузлые, с въевшейся металлической пылью.

Поезд ещё стоял на станции Оксфорда. Дейвид высунулся из окна вагона, и она искренне, с аппетитом поцеловала его, совершенно не стесняясь прохожих.

— Приятно было увидеться с тобой снова, киска, — сказал Дейвид.

— Ты классный.

— Было здорово, правда?

— Ещё бы! — весело засмеялась она. — Ещё спрашиваешь!

Дейвид улыбнулся.

— Ну, просто хотелось это от тебя услышать — вот и всё.

Они снова впились губами друг в друга, и поцелуй прервался, только когда поезд дрогнул, устремляясь вперёд.

— Увидимся через две недели. Не забудь написать!

— Не забуду, — сказала Сью. — Пока.

Она махала рукой, пока поезд ни оторвался от платформы, потом провожала его взглядом до поворота на север, где в наступающих сумерках тускло мигали железнодорожные огоньки.

Потом она шла обратно по платформе, спустилась в подземный переход и поднялась вверх по лестнице на другом конце, отдала билет, чтобы выйти с платформы, и направилась к перекрёстку.

Пришлось полчаса дожидаться автобуса номер два, поэтому в северный Оксфорд Сью добралась только в восемь, пересекла дорогу и зашагала по Чарлтон Роуд, глядя под ноги и вспоминая последние два дня.

Никогда бы она не рассказала Дейвиду про то, что случилось в среду вечером. А и рассказывать были нечего, по большому счёту. Совсем малюсенький грешок. У кого такого не бывает? Бывает даже у официальных женихов с невестами. А кое о чём говорить лучше не надо, на всякий пожарный случай. Совсем не оттого, что Дейвид мог приревновать (он вовсе не такой! очень сдержанный и уравновешенный!). Даже обидно, если честно, пусть бы хоть немножко побесился от ревности. Но она была стопроцентно уверена (или считала так, по крайней мере), что Дейвид вовсе не ревнив.

В голову пришли мысли про Морса. Ну, позабавилась она тогда в Шеридане с доктором Аэрсом, а Морс сразу приревновал — ух, как он возбудился! — прямо убить был готов. Так здорово! Приятно было довести его до белого каления…только потом…ну, никаких планов на его счёт она в голове не имела…Но из-за Дейвида она ни разу в жизни не плакала…Любопытно, проникся ли Морс её словами в среду при прощании, что она будет рыдать, пока не уснёт? Странно, но ей хотелось, чтобы Морс поверил про рыдания, потому что она не врала. Потом её мысли переключились на Дейвида, и как она закончила с ним чудесно. Дейвид подходил ей как мужчина! Выйдя замуж за Дейвида, она наконец-то станет счастлива. Замужество — серьёзный шаг в жизни. Все так говорят. И ей уже двадцать три…Жаль, что Морс не дал ей почвы для фантазий…Ну сколько можно его вспоминать?!!

Только зря она надеялась забыть его так скоро. Стоило подойти к дому, как она заметила рядом лянчу. Сердце у неё так и запрыгало в груди, бешено колотя рёбра: она так несказанно обрадовалась, что запорхала как мотылёк на свет — в дом, в гостиную, где увидела Морса, который разговаривал с Мери. Он поднялся с дивана, когда она вошла.

— Привет.

— Привет, — ответила она, чувствуя, как ноги подкашиваются.

— Зашёл по делу к мисс Колебай, но её ещё нет. Вот сижу тут, дожидаюсь и болтаю с Мери.

Да уж, эта вездесущая Мери! Эта бесформенная конопатая сексуально озабоченная акула! А не пошла бы ты куда подальше, Мери? Мери, почему ты такая тупая и не свалишь отсюда, чтобы мы остались вдвоём? Ну, хотя бы на несколько минут? Пожалуйста! Она почувствовала такой прилив ревности, что убить была готова. Но эта Мери словно подпала под чары инспектора и совершенно не собиралась испаряться.

На Сью всё ещё оставалась лёгкая куртка, она присела на ручку кресла, пытаясь сдержать волну нахлынувших эмоций, и с удивлением услышала собственный голос:

— Она наверняка поедет из Педдингтона на восемь пятнадцать. Прождёте тут до десяти.

Оставалось два часа. Целых два. Хоть бы Мери ушла! Может, он пригласит её пройтись, зайти в кафешку выпить, они будут разговаривать…Но волна ревности поддала её с такой силой, что она устремилась наверх, в свою комнату.

Как только Сью ушла, Морс собрался уходить и поблагодарил Мери за гостеприимство. Взявшись за дверную ручку, он оглянулся на Мери. Не могла бы она попросить Сью спуститься на минутку? Нужно её кое о чём спросить. Мери тут же исчезла наверху и (ура- ура!) больше не появлялась.

Морс вышел из дому и стоял на дорожке, когда в дверном проёме показалась Сью.

— Хотели что-то спросить, инспектор?

— В какой комнате ты спишь, Сью?

Она вышла на улицу и приблизилась к нему. Её рука коснулась его, когда она показала на окно прямо над входной дверью. У Морса застучало в висках. Она практически была его роста на этих очень высоких каблуках. Рука её упала произвольно, их ладони встретились случайно, словно невзначай. Не убирай ладонь, Сью. Оставь её, мечта моя. Он почувствовал электрический импульс и нежно провёл кончиками пальцев по её запястью.

— Зачем вам знать? — в голосе послышалась странная хрипотца и придыхание.

— Не знаю. Думаю, если буду ехать мимо и увижу свет в окне, пойму, что ты там.

У Сью больше сил не было терпеть. Она забрала руку и отвернулась.

— Так вы приходили поговорить с Дженнифер, да?

— Да.

— Я ей передам, не беспокойтесь. Как только она придёт.

Морс кивнул.

— Думаете, она связана с преступлением в Вудстоке, да?

— Типа того.

Минуту они стояли молча. На Сью было платье без рукавов и ей было зябко, она старалась унять дрожь.

— Ну, я пойду.

— Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Он направился к калитке и уже почти до неё дошёл, а потом снова обернулся.

— Сью?

Она стояла в дверном проёме.

— Что?

Он вернулся.

— Сью, не хочешь со мной немного прогуляться?

— Ой…

Больше Сью ничего не сказала. Она бросилась ему на шею и зарыдала от счастья, уткнувшись лицом в плечо.

Они не услышали, как открылась калитка.

— Извините, пожалуйста, — раздался чёткий холодный голос, и Дженнифер Колебай протиснулась рядом, пытаясь пройти в дом.

* * *

Были ещё некоторые товарищи, которым вздумалось гулять ночью. Бернард Кротер вернулся из Лондона на том же поезде, что и Дженнифер Колебай. Но они ехали в разных вагонах. Поэтому если кто и видел их на платформе, то вряд ли догадался, что эти двое знакомы.

* * *

И в то же самое время в Вудстоке, на улице Чёч Стрит, Питер Ньюлав уходил от рыжеволосой ослепительной молодой красотки. Они ещё раз жадно поцеловались.

— Скоро позвоню, Гая.

— Смотри, не забудь! Ещё раз спасибо.

Много было потрачено в эти выходные. Ужасно много, по правде говоря. Но Пит считал, что каждая копеечка себя оправдала.