Глядя на сидящего перед ней рыцаря, Габриэлла терялась в догадках. Его лицо было непроницаемым, ее предложение он воспринял без энтузиазма и без негодования.

Легендарный шевалье Ив де Сен-Ру, старший конюший графа Бургундского, оказался на редкость хорош собой: рослый, широкоплечий, со светлыми волосами и волевым подбородком. Габриэллу смутило то, что ее собеседник полураздет. В распахнутом вороте льняной рубашки виднелась мощная грудь, ткань плотно облегала выпуклые мышцы плеч и рук. Будь рыцарь в доспехах, задача Габриэллы была бы значительно проще. Под шлемом она вряд ли разглядела бы эти задумчивые и невозмутимые янтарные глаза.

В шатре было довольно светло от лучей заходящего солнца. Габриэлла чувствовала слабый аромат пряностей, добавленных в вино. К нему примешивался запах кожи, лошадей и металла.

Кажется, в глазах рыцаря промелькнул огонек. От опасения, что ее предложение будет отвергнуто, у Габриэллы взмокли ладони. Впрочем, она не привыкла к решительным поступкам: до сих пор она была послушной дочерью и супругой. Но теперь ее лишили бесценного сокровища, и эта потеря пробудила в ней решимость.

– Если вы отвоюете Перрико, я выйду за вас замуж. Вы станете лордом де Перрико.

– Земли и титулы мне ни к чему, – пожал плечами рыцарь.

Такого равнодушия Габриэлла не ожидала. Что же делать?

– Кто не мечтает стать владельцем процветающего поместья! Неужели вы напрочь лишены честолюбия?

По губам рыцаря порхнула легкая улыбка: скорее всего, слова Габриэллы только насмешили его.

– Я уже сказал лорду де Тулли, что вполне доволен своей участью. – Наклонившись, рыцарь достал из кожаной сумки второй кубок, наполнил его и предложил даме.

Под его испытующим взглядом она невольно поежилась. Впрочем, вино весьма кстати: оно наверняка прогонит смущение. Сделав глоток, она продолжала:

– Ни один рыцарь не откажется от целой армии опытных воинов. И потом, вам будет чем заняться: поместье Перрико – лакомый кусочек, на который давно зарятся все соседи.

– Скуки я не боюсь, – с мимолетной улыбкой откликнулся рыцарь, не сводя глаз с Габриэллы. – А роскошь меня не соблазняет.

– Такую жестокую, беспощадную бойню я видела впервые, – с горечью сказала она, вспоминая роковую ночь. – Филипп напал на нас ночью, убивая всех на своем пути. В деревне возле замка мы нашли трупы детей и женщин, зарезанных во сне, в постелях. Мужчины не успевали схватиться за оружие. Мой муж был убит ударом в спину, – яростно добавила Габриэлла. Она не любила Мишеля, но его смерть стала для нее тяжким ударом. Он был неплохим человеком и достойным супругом. – Он даже не увидел своего убийцу, у него не было ни малейшего шанса защититься.

Рыцарь приподнял светлую бровь.

– Стало быть, у вас нет армии, способной нанести ответный удар.

– Значит, пусть торжествует несправедливость?

– Несправедливо было бы послать людей на верную смерть, – спокойно возразил Ив.

– У меня наберется десяток тяжеловооруженных всадников и еще двое отважных рыцарей, – с гордостью заявила она. – Они выстояли под яростным натиском армии Филиппа. Такую преданность не купишь ни за какие деньги!

– Верно, – согласился Ив. – А сколько воинов у Филиппа?

– Его армия растет с каждым днем, – вздохнула она. – В последний раз мы насчитали в Перрико пятнадцать рыцарей. – Она решила быть честной до конца и прибавила: – А простых всадников у него множество.

– Значит, у вас есть соглядатаи?

Она кивнула. В шатре вновь воцарилось молчание.

– Менее умному и отважному рыцарю такая задача не под силу, – начала она, вскинув голову. – Я отговорила своих людей от ответной атаки, решив сначала продумать план и найти опытного вожака. Мне сказали, что если кто и способен отвоевать Перрико, так только вы.

Рыцарь молчал. Может, ему нравится видеть, как женщины унижаются перед ним? Или он не понимает, как мучителен для нее этот разговор? Осознав, что у нее нет выбора, Габриэлла глубоко вздохнула, глядя в бесстрастные глаза рыцаря.

– Шевалье, я умоляю как следует обдумать мое предложение. Ради такого имения, как Перрико, стоит пойти на риск. – Надо дать ему время на размышление. Но молчание угнетающе действовало на Габриэллу, становясь невыносимым. Отставив кубок, она шагнула к выходу из шатра. – Я буду ждать вашего решения до вечера... – начала она, но Ив перебил:

– Ждать незачем. Я уже все обдумал.

Затаив дыхание, Габриэлла обернулась и замерла.

– Я отвергаю ваше великодушное предложение, как и предложение лорда де Тулли.

Габриэллу мгновенно охватила ярость. Не задумываясь, она выпалила:

– Сколько спеси! Мне же необходима ваша помощь!

– Но вы ее не получите, – спокойно возразил Ив.

– Тогда я сама поведу свою армию в Перрико! – воскликнула Габриэлла, подбоченившись и прищурив глаза.

– Ничего подобного вы не сделаете, – холодно возразил он. – Это не женское дело.

– Подобные возражения я слышала уже не раз! – вспыхнула Габриэлла. – Не понимаю, почему я не могу возглавить армию, которую знаю лучше, чем кто бы то ни было!

– Мужчины не пойдут за вами, – покачал головой рыцарь, – а если и пойдут, доверять им опасно. Вы погибнете сами и погубите своих сторонников.

– Что ж, так тому и быть! – Габриэлла потеряла остатки терпения. – С вашей помощью или без нее, я все равно спасу сына, и как можно скорее!

Рыцарь изумленно уставился на нее, и Габриэлла вдруг поняла, что наконец сумела задеть его за живое.

– Сына?

– Да, моего сына! – повторила она, уже не стараясь сдерживаться. – Его захватил в плен этот негодяй Филипп. Я не позволю ему сделать ребенка пешкой в своих гнусных играх! Так или иначе, Томас будет свободен, даже если мне придется пожертвовать собственной жизнью!

– Это ваш единственный ребенок? – спросил рыцарь, пронизывая Габриэллу пристальным взглядом. Она кивнула и вдруг разразилась слезами – не тихим, пристойным плачем, подобающим утонченной даме, а рыданиями, рвущими душу.

– Ему всего шесть лет! – всхлипывала Габриэлла. – Он еще ничего не понимает!

Рыцарь не сделал никакой попытки утешить ее. Он просто слушал и ждал. И наблюдал за ней, нахмурив брови. Неожиданно выражение его лица смягчилось.

– Зачем рисковать своей жизнью? – спросил он. – Если вы погибнете, а ребенок выживет, он останется один на свете.

– Но пока он в руках Филиппа, ему грозит опасность, – шепотом возразила она, вытирая слезы. – Я должна попытаться спасти своего сына. Надеюсь, мне повезет.

Рыцарь сжал губы, но не ответил. Смирившись с поражением, Габриэлла опять накинула на голову капюшон, кивком поблагодарила собеседника и вышла из шатра.

У входа она остановилась и глубоко вдохнула свежий весенний воздух. Возле шатров было немноголюдно: их обитатели собрались вокруг поля, где проводились поединки. Стояла весна, время пробуждения природы. От запахов слегка кружилась голова.

– Постойте!

Она оглянулась. На пороге шатра стоял рыцарь. Заходящее солнце озарило его лицо. Габриэллу вновь поразила его красота. И непреклонность. Кто еще отказался бы от столь щедрой добычи?

– Миледи, я принимаю предложение, – произнес Ив.

Габриэлла не сразу поверила своим ушам. Рыцарь заулыбался, на его щеке обозначилась ямочка, и сердце ее гулко заколотилось.

– Ради вашего сына, – добавил рыцарь.

Эти слова окатили Габриэллу, как поток ледяной воды. Напрасно он сказал о причине своего согласия. Габриэлла и без того прекрасно понимала: она не из тех женщин, ради которых рыцари сражаются на турнирах, а трубадуры слагают романтические баллады. Скорее всего, шевалье де Сен-Ру польстился только на имение Перрико.

Вскинув подбородок, Габриэлла смело встретила взгляд рыцаря, стараясь не подать и виду, что его слова уязвили ее.

– Надеюсь, шевалье, ради моего сына вы согласитесь еще на одно условие... Наш брак должен остаться браком лишь по названию, – продолжала Габриэлла, которую вдруг осенила удачная мысль. – Мне бы не хотелось, чтобы младшие дети оспаривали права моего сына на поместье.

– Такой брак – противоестественное явление, – возразил он.

Габриэлла возмутилась: этот человек заботился лишь о собственном удовольствии! Тем лучше, вдруг решила она, теперь все ясно.

– Я готова смотреть сквозь пальцы на все ваши поступки, – с неожиданной горечью продолжала она. – Мое единственное желание – спасти сына и отвоевать поместье. Если вы сумеете сохранить мои владения, такой брак меня вполне устроит.

Долгое время рыцарь пристально изучал ее и наконец протянул руку.

– Решено, миледи.

Габриэлла колебалась: еще никогда мужчина не скреплял с ней сделку рукопожатием. Значит, он видит в ней равного? Или просто потешается? Но лицо Ива осталось непроницаемым. Помедлив, Габриэлла нехотя подала ему руку.

– Миледи, вы вели спор не хуже любого мужчины, – Ив сжал ее ладонь. – Скреплять военное соглашение положено рукопожатием.

Она поспешно отдернула руку.

– Здесь со мной самый преданный из рыцарей моего мужа, – деловито объяснила она. – Вы должны поговорить с ним.

– Непременно, – кивнул Ив. – И попросить у графа разрешения на отлучку. – Заметив, что Габриэлла насторожилась, Ив добавил: – Вам нечего опасаться, миледи. Лорд де Тулли уже договорился об этом с графом.

– Тулли! – не удержавшись, саркастически процедила Габриэлла. – Этот негодяй думает лишь о своей выгоде! – Рыцарь усмехнулся, и Габриэлла с запозданием поняла, что слишком открыто, выразила свое недовольство могущественным лордом. – Разумеется, он опытный правитель... – поспешно добавила она, упрекая себя за беспечность.

– Я не питаю уважения к вашему сюзерену, – признался он. Габриэлла вдруг опомнилась: о только что заключенном союзе следовало помалкивать. Выслушав ее сбивчивые объяснения о том, что разговор следует держать в тайне, рыцарь согласно кивнул и вдруг предложил: – Можете звать меня по имени.

Габриэлла согласно кивнула.

– Тогда все решат, что между нами что-то есть, и наш брак никого не удивит, – заключила она.

– Вот именно, миледи, – подхватил Ив, одобрительно блеснув глазами.

Габриэлла давно поняла, что брак – отнюдь не союз двух любящих сердец, который воспевают трубадуры. В браке каждая сторона стремится получить выгоду. Расчетливость рыцаря должна была польстить ей, но вместо этого Габриэлла испытала разочарование. Помедлив, она принужденно улыбнулась.

– Хорошо, Ив, – уверенным тоном произнесла она. – Когда же мы увидимся вновь?

– После ужина, – так же деловито откликнулся рыцарь. – Я буду ждать вас в большом зале замка, и мы решим, как быть дальше.

Мы! От этого коротенького слова у Габриэллы лихорадочно забилось сердце, но она поспешила образумить себя. Ее собеседник руководствуется только доводами рассудка. Он ничем не отличается от остальных мужчин.

– Прекрасно, – заключила она, стараясь не выдать разочарования. – Увидимся вечером.

Габриэлла глубоко вздохнула и направилась прочь, спиной чувствуя пристальный взгляд рыцаря. К следующей встрече с ним она решила подготовиться заранее. Пожалуй, со временем ее перестанет волновать его мужская неотразимость. Габриэлла искренне надеялась на это.

Ива не покидали мысли о похищенном мальчике. Он вышагивал туда-сюда по шатру, потягивал вино и размышлял о леди Габриэлле и участи ее сына. Наступил вечер, в шатре стало темно, но он не удосужился зажечь светильник.

Если бы Габриэлла де Перрико не упомянула о сыне, никакие силы не заставили бы Ива принять ее предложение. Но рассказ о мальчике, оставшемся без отца и попавшем в руки безжалостного убийцы, задел Ива за живое.

И все-таки он был недоволен собой. Впервые в жизни он уступил голосу сердца. Поморщившись, рыцарь отставил кубок.

Прозвенел первый гонг, созывающий обитателей замка к ужину. Только теперь Ив заметил, что уже поздно. Он потерял зря уйму времени, вместо того чтобы обдумать предстоящий разговор с графом! Ив не узнавал самого себя.

– Гастон!

Не дождавшись ответа, он позвал еще раз, но его оруженосец, видимо, чем-то увлекся и ничего не слышал, Вздохнув, Ив начал одеваться без посторонней помощи.

В том, что Гастон ни за что не пропустит ужин, Ив был уверен. Выйдя из шатра, он еще раз позвал его – безрезультатно.

Отблеск неба на западе вдруг напомнил ему оттенок глаз леди Габриэллы. Как она рыдала! В отличие от самого Ива, юному Томасу повезло: ему досталось кое-что поважнее богатств Перрико – любовь матери.

Как сложилась бы жизнь Ива, будь у него заботливая, любящая мать? Ив отдал бы все сокровища мира, лишь бы хоть раз увидеть свою мать. Он знал только ее имя – Эглантина.

Задумавшись, Ив смотрел в вечернее небо.

Гонг пробил второй раз, а оруженосец не появлялся. Несносный мальчишка!