Сквозь щели в окнах сквозило, стекло дребезжало под напором ветра. Поезд шел сквозь луга и пастбища, сильно покачиваясь. Разрекламированный гладкий ход, по мнению Маргарет, просто не существовал. Она неловко шевельнулась на сиденье. Возможно, это старомодно, но она до сих пор предпочитает карету. Единственное достоинство железнодорожного путешествия – скорость. Так она окажется дома гораздо быстрее.

Маргарет смотрела в окно, пытаясь хоть на время стряхнуть давящий на нее груз. Все ее усилия в течение долгих месяцев, проведенных в Лондоне, пошли прахом. Идея выйти замуж за деньги оказалась грандиозной ошибкой, а финансы все еще в сомнительном положении. Ссуда от Тома Пула как-то облегчила положение Маргарет, но ничуть не развеяла ее страхи. Горькая правда заключалась в том, что если она оправится финансово, ей все равно придется выходить замуж. Порой мысль остаться старой девой, сохранить свободу, жить, как ей нравится, была весьма искушающей. Но тогда перед ней встанет еще бо́льшая проблема.

Ей нужны дети. Ее дед сумел нарушить майоратное наследование и уберечь Мортон-Холл от дальнего родственника Ричарда Спенсера, который на самом деле был не таким уж дальним. Дрожь охватила Маргарет, и вовсе не от сквозняка. Без наследников владения семьи Уонн, двести лет переходившие из поколения в поколение, попадут в чужие руки. Маргарет не могла этого допустить. Она любила эту землю, любила всей душой, и это толкало ее на отчаянные меры.

Возможно, она сумеет выйти за какого-нибудь старика, который оставит ее вдовой, и тогда она сможет жить своей собственной жизнью. Определенно она не первая женщина, которая обдумывает такой вариант, и наверняка не последняя. Но может ли старый человек дать ей детей? Как можно быть в этом уверенной?

С другой стороны, более молодой человек, мужчина в расцвете сил… Воспоминания о Томе Пуле вторглись в мысли Маргарет. Однако его нескрываемый вздох облегчения, когда она отвергла его предложение, дал ясно понять, что брак с ним не обсуждается. В любом случае он слишком опасен. Такой мужчина может подчинить своей воле, и вожделенная независимость будет невозможна.

– Все в порядке, мисс? – спросила Бесси, с заботой глядя на нее.

Маргарет сообразила, что с такой силой стиснула сумочку, что смяла мягкий бархат. Она постепенно расслабила руку.

– Просто устала. Дорога меня утомила.

– Кажется неестественным путешествовать так быстро, правда? – согласно кивнула Бесси. – Вы полагаете, Господь действительно хотел, чтобы люди мчались по округе со скоростью сорок пять миль в час? – Она покачала головой, отвечая на собственный риторический вопрос. – Это не может быть полезным для здоровья.

Раздался пронзительный свисток, заскрипели тормоза. Поезд прибыл на станцию.

– Наконец-то, – сказала Бесси. – Буду счастлива оказаться в Мортон-Холле и смыть с себя всю эту грязь. Не знаю, что хуже, копоть Лондона или сажа, которой мы покрылись за время путешествия на этом поезде.

Маргарет тоже была рада оказаться дома. Она не могла дождаться, когда окажется на открытом пастбище и вдохнет аромат поздних летних цветов и свежескошенной травы. Возможно, она сумеет обрести душевный покой.

На платформе суетились два десятка человек, ожидая посадки или встречая прибывших. Маргарет сразу заметила Кевина, их конюха. Хотя это было приятно, она ожидала увидеть мистера Уилльямза, своего управляющего.

– Вы здесь один? – спросила Маргарет.

Кевин покачал головой.

– Я взял с собой двух лакеев. Они занимаются вашим багажом. – Он указал на дальний конец платформы, где чемоданы и сумки перегружали из поезда на повозки.

– Я говорю о мистере Уилльямзе, – пояснила Маргарет. – Он не приехал с вами?

– Простите, мисс, но мистер Уилльямз просил меня передать свои извинения. Он сейчас очень занят и не мог уехать. Сказал, что встретит вас в Мортон-Холле.

– Занят? – недовольно повторила Маргарет. – Что там такого важного, что он не мог встретить меня?

Странное выражение промелькнуло на лице Кевина, но Маргарет не могла его расшифровать.

– Он обещал, что даст надлежащие объяснения, когда вы прибудете домой, мисс.

Не в первый раз Уилльямз не подчиняется ее требованиям, с досадой отметила про себя Маргарет. Временами она тревожилась, что он выходит за пределы власти, которой она его наделила. Нужно будет пересмотреть эти границы, когда она его увидит. Но ни к чему демонстрировать свое раздражение перед слугами.

– Хорошо.

Лакеи быстро погрузили ее багаж, и через несколько минут экипаж уже отъехал от станции. Маргарет откинулась на спинку сиденья своей удобной кареты, прикрыла глаза и сосредоточилась на мерном стуке лошадиных копыт.

Должно быть, она задремала. Гнет, преследовавший ее раньше, вернулся, наполнив сон шепотом страха. Вздрогнув, она проснулась. Бесси сидела напротив и спокойно разглядывала расстилавшийся вокруг пейзаж.

Маргарет выпрямилась и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы прояснить мысли. Она выглянула в окно и увидела, что карета подъезжает к границам ее поместья. Вдоль дороги раскинулись поля высокой золотой пшеницы. Они обещали щедрый урожай, который так отчаянно нужен Маргарет и ее арендаторам. Пытаясь отделаться от дурных предчувствий, она подумала, что по крайней мере это сослужит ей добрую службу. Скоро она докажет, что дед был прав, нарушив майорат и оставив поместье ей. Пагубные привычки отца подкосили ее, но не погубили. Она победит.

Скоро они будут у луга, где пасутся лошади. Маргарет не терпелось увидеть своего мерина Данте. Завтра она отправится на долгую верховую прогулку по всем тропинкам, которая всегда доставляла ей столько радости. Полевые цветы еще цветут, особенно вдоль дорожки к маленькому каменному мосту. Они с Данте наездятся вдоволь по лугам, и в эти драгоценные часы она забудет обо всех своих проблемах.

Маргарет так погрузилась в эти мечты, что только через несколько минут сообразила, что пастбище пустое. Все казалось мирным, безмятежным, но не было видно ни одной лошади.

– Как странно, – пробормотала она.

Подвинувшись на сиденье, она выглянула в другое окно. Меньшее поле редко использовали, но оно было более тенистым. Возможно, Харви, ее главный конюх, отвел лошадей туда, чтобы дать им отдых от летнего солнца. Но и это поле было пустым.

Где лошади? Если Харви держит их в такой день на привязи, она устроит ему хорошую взбучку. Весь персонал решил взбунтоваться в ее отсутствие?

– Остановите карету! – приказала Маргарет.

– Простите, что, мисс? – испуганно посмотрела на нее Бесси.

Маргарет взяла лежавший на сиденье зонтик и постучала в крышу кареты, чтобы привлечь внимание кучера. Карета не замедлила ход, и Бесси открыла окно.

– Кевин, хозяйка хочет, чтобы вы остановились! – крикнула она.

Наконец карета медленно остановилась, словно Кевину не хотелось этого делать. Маргарет рывком открыла дверцу и нетерпеливо ждала, когда лакей опустит ступеньку. Когда он это сделал, Маргарет вышла и пошла вперед.

Закончив разбирать вожжи, Кевин спрыгнул на землю. Он сдернул шапку.

– Что-нибудь не так, мисс?

Взглянув поверх его плеча, Маргарет только сейчас заметила, что карета запряжена незнакомой четверкой. На станции она не обратила внимания на лошадей, поскольку ее мысли были заняты другим. Теперь, пройдя мимо Кевина, она присмотрелась к ним внимательно.

– Они не из нашей конюшни.

– Вы правы, мисс. – Кевин с виноватым видом опустил голову, словно его поймали на каком-нибудь проступке.

– Где наши упряжные лошади? И где остальные? – Она махнула рукой, указывая на пустые поля. – Где Данте?

Кевин молчал. Маргарет испугалась – за кучером не водилось повадки не отвечать на вопросы.

– Ну же, Кевин, – тихо подгоняла его Бесси, – отвечай мисс Уонн.

Кевин неохотно поднял голову.

– Боюсь, я не могу сказать, мисс, прошу прощения. – Голос у него был тихий и просительный. Он быстро взглянул на лакеев, у которых тоже был странно виноватый вид.

Эти люди служили ей долгие годы и оставались с ней даже тогда, когда им платили лишь время от времени. На них не похоже не подчиняться ей! Должно быть, стряслось что-то серьезное.

– Кевин, немедленно везите меня в конюшню.

– Пожалуйста, мисс, – умолял Кевин. – Мистер Уилльямз просил привезти вас прямо домой.

– Думаю, мои приказы весомее просьб управляющего. Я хочу знать, что происходит!

Кевин и лакеи переглянулись. Маргарет отчетливо видела, что они пытаются решить, что делать. Наконец Кевин заговорил.

– Мы не можем отвезти вас в конюшню. Это… – Кевин выглядел измученным, будто каждое слово дорого ему давалось. – Это небезопасно.

Эти слова и потрясенный вид слуг пробудили чувство страха, с которым Маргарет боролась раньше. Если в конюшнях что-то стряслось, значит, для лошадей там тоже небезопасно.

– Что случилось? Скажите мне!

– Мистер Уилльямз хотел объяснить все сам. – Кевин теперь говорил торопливо. – Он хотел подождать, пока вы не окажетесь дома. Он заставил нас поклясться, что мы не скажем…

– Нет! – крикнула Маргарет, но не слугам, а обманчиво мирным лугам, которые, казалось, насмехались над ней своей пустотой.

Бесси мягко взяла ее за локоть.

– Вы не сядете в карету, мисс? – предложила она. – Наверняка будет лучше поехать прямо домой и послушать, что скажет мистер Уилльямз.

Маргарет глубоко вздохнула. Боль на лицах слуг не укрылась от нее, и она напомнила себе, что ее доверие к мистеру Уилльямзу всегда было оправданно. Она уступит мольбам Кевина и позволит управляющему объясниться.

– Хорошо. Везите меня домой и не теряйте ни минуты.

Остаток пути Маргарет прокручивала в голове множество вариантов того, что могло случиться. И ни один из них не был хорошим.

Наконец она услышала скрип гравия под колесами и поняла, что они на подъездной аллее Мортон-Холла. Как только экипаж остановился у крыльца и лакей помог Маргарет выйти, она отправилась прямо в библиотеку и открыла дверь. Ее управляющий, Джон Уилльямз сидел в кресле. Когда она вошла, он встал.

– В чем дело, Уилльямз? – без обиняков спросила Маргарет. – Что случилось с лошадьми?

Он зашагал по комнате.

– Вы не присядете? Должно быть, вы устали с дороги.

– Скажите! – потребовала она. – Я не заставляла Кевина нарушать данное вам слово, но не желаю ждать ни минуты. Я хочу знать, что происходит!

Обычно дружелюбный и приветливый, Уилльямз сегодня смотрел на хозяйку с печалью. Но он хорошо знал Маргарет и был не из тех, кто изворачивается, когда дело доходит до обсуждения катастрофических ситуаций.

– Сап, – просто сказал он.

Несмотря на то что Маргарет готовилась к скверным новостям, она была потрясена. Сап фатален для лошадей. Он может распространяться по конюшне и даже передаваться людям, сея погибель.

– Как это могло случиться? – запротестовала она. – Наша конюшня чистая!

– Всегда есть возможность, что он начнется от слабости лошадей…

– Чепуха! – перебила Маргарет. – Некоторые утверждают, что это не заразная болезнь, но они ошибаются. Кто-то занес ее сюда. Вы наняли в конюшню новых мальчишек? Кого-нибудь из Мортон-Виллидж или из Лондона?

Он покачал головой:

– Я говорил об этом с Харви. Он думает, что болезнь занес сюда конюх мистера Денолта.

– Мистер Денолт!

Неужели это возможно? Оцепенев, Маргарет пыталась мысленно вернуться к событиям последних недель. Пол приезжал в Мортон-Холл вскоре после официального объявления об их помолвке. Ему не терпелось самому познакомиться с местом и персоналом.

– Харви говорит, что конюх мистера Денолта слег с жаром и болью в груди. Харви узнал об этом, потому что наши люди жаловались на дополнительную работу. Все думали, что это лихорадка. Никто не заподозрил сап, пока у одной из наших лошадей не проявились типичные симптомы.

– Что случилось с конюхом?

– Я послал кое-кого в Лондон навести справки. Поскольку вы и мистер Денолт… – Замолчав, он кашлянул. – Поскольку между ним и вами нет формальной связи, мы подумали, что лучше разобраться самим. – Он печально покачал головой. – Я совершенно уверен, что наш человек вернется с новостью, что конюх умер.

– Сколько погибло?

Слова Маргарет прозвучали резко, гнев начал подниматься в ней. Если Пол завез сюда эту болезнь, значит, сам он держал собственных лошадей в самых дешевых конюшнях, которые были рассадником заразы. Его преступная беспечность принесла разрушения в ее дом. Маргарет искренне верила, что если бы сейчас Пол стоял здесь, она кинулась бы и свернула бы ему шею.

– Все, кроме двух, – мрачно ответил Уилльямз, – мы их изолировали и тщательно наблюдаем, но боюсь, что надежды мало.

– А Данте? – У Маргарет сердце сжалось от боли, когда она вообразила своего верного товарища погибающим. Но если две лошади еще живы, возможно, Данте среди них…

Уилльямз сочувственно улыбнулся ей, так утешают человека, понесшего тяжелую утрату.

– Он был один из первых. Похоже, он очень нравился конюху Денолта. Его часто видели рядом с лошадью.

С этими словами последние силы покинули Маргарет. Подавив рыдание, она отвернулась от Уилльямза и поспешила через французские двери на заднюю террасу, не желая, чтобы кто-нибудь видел ее слезы, которые она больше не могла сдерживать.

Маргарет шла через поле, не заботясь, что плачет навзрыд, и остановилась только у маленького каменного моста далеко от дома. Поднявшись, она прислонилась к каменной стене и хватала ртом воздух, глядя на бегущий внизу поток. Вода несла листья и травинки, бессильные против течения. Ей вспомнились слова Тома Пула: «Лошади – плохой залог. Слишком многое может случиться». Что он станет делать, когда узнает, что залог потерян?

Сейчас у нее нет вариантов. Драгоценности, посуда, все сколько-нибудь ценное продано. Финальным ударом стала потеря лошадей, особенно Данте. Она ударила кулаком по шершавому камню. Почему она не взяла Данте в Лондон? Она не хотела платить заоблачную плату конюшне и, что самое смешное, не хотела подвергать мерина риску. Даже если в конюшне нет болезней, всегда существует вероятность кражи или пожара.

Постепенно сердце Маргарет вернулось к нормальному ритму, она вытерла лицо. Слезами горю не поможешь. Пора отбросить печаль, как она это делала раз за разом, и встретить беду достойно. Маргарет отважно стремилась сохранить свою землю целой и невредимой. Никто не мог действовать лучше ее в таких стесненных обстоятельствах. И все-таки этого оказалось недостаточно. Она вот-вот потеряет Мортон-Холл или по частям, или целиком. Но что бы ни случилось, до последнего дыхания она не откажется от попыток сохранить его.