Остаток ленча прошёл спокойно, а потом все дамы разошлись, утверждая, мол, до вечерней службы им надо срочно успеть повязать, написать письма и почитать книжки. Хотя я подозревала, что они могут встретиться где-нибудь тайком и обсудить ситуацию Мари.
Меня, к счастью, не впутали, так что я поковыляла домой, предварительно впихнув в себя куриный стейк, пюре с подливкой, нечто под названием «жареная бамия», чёрт знает сколько булочек и большую миску лучшего в моей жизни бананового пудинга. Герти заметила, дескать, прежде я ела лишь охлаждённые взбитые сливки, так что это первый в моей жизни банановый пудинг.
И всё же я надеялась, что не задержусь в Греховодье надолго. Пробежка до кафе была несопоставима с потреблёнными после калориями, и чтобы сжечь их, мне, наверное, до октября придётся неустанно тренироваться. Я решила, что начну в понедельник.
Греховодные дамы оказались ходячим пособием по психологии. Вслух они оживлённо болтали о проповеди, пудинге и новой ткани в главном универмаге, но при этом бросали друг на друга косые взгляды и чуть заметно кивали или качали головами – в общем, вели ещё один, тайный, разговор, в который меня не посвятили. Интересно, поделилась ли Герти с остальными своей теорией о том, что Харви убила Мари? Что-то она наверняка сказала, ибо при мне тему найденной кости не поднимали, а ведь в таком маленьком городке, как Греховодье, в настоящий момент это должно было стать самой большой новостью.
Но самое интересное, что и обо мне самой меня не расспрашивали. Я ждала, что всё вернётся к вопросам о моей жизни, и хоть и изучила документы, всё равно немного переживала, хватит ли мне знаний, чтобы удовлетворить старушек. Выглядели они совершенно безобидными, однако я достаточно работала под прикрытием и знала: в тихом омуте черти водятся.
Что-то стряслось в Греховодье, штат Луизиана, и я готова была поставить свою последнюю коробку патронов на то, что эти дамы находились в самом эпицентре событий. Но меня это не касалось, и я собиралась и дальше оставаться вне радара. Точно как требовал Морроу.
Остаток дня я потратила на распаковку отвратительных чемоданов и осмотр дома. И так как помощник Леблан имел привычку являться без приглашения, решила, что сжигать сумки, вероятно, не стоит, и спрятала их в шкафу в гостевой комнате, где они хотя бы не будут глаза мозолить. Этот тяжкий труд занял минут тридцать, после чего я отправилась на кухню изучать запасы.
А открыв кладовку, замерла. С полок на меня пялились консервы, пресервы и крупы – ровные ряды, под каждым продуктом отпечатанная бирка. Я слышала подобное о людях, переживших Великую депрессию, но Мардж явно была не настолько стара. Затем до меня дошло, что этот район подвержен воздействию ураганов. Наверное, каждая кладовая в Греховодье точно так же забита на случай непогоды.
Я ещё раз глянула на полки и, покачав головой, закрыла дверь. Мардж либо однажды сильно скучала, либо страдала лёгкой формой ОКР. Распахнув морозильник, я достала единственный завалявшийся там пакет. На упаковке значились лишь дата и надпись «Стейк из оленины». Я понятия не имела, как готовить олений стейк – собственно, как и большинство блюд, которые нельзя просто сунуть в микроволновку.
Может, у Мардж в сарае припрятан гриль? Иначе придётся добывать его где-то ещё или же всё время здесь питаться консервированными фруктами и овощами. Рядом с телефоном обнаружились ручка и бумага. Я быстро нацарапала на чистом листке слово «Мясо» и задумалась, есть ли в местном универмаге фасованные куски, или, чтобы получить порцию белка, мне нужно будет кого-нибудь убить. Впрочем, пока на этом можно не зацикливаться.
Даже если я никого, кроме человека, никогда не убивала.
Кстати, забавно: для подавляющего населения страны и, наверное, для всех жителей Греховодья старше пяти лет всё с точностью до наоборот. За исключением, пожалуй, Мари. Я нахмурилась, вспомнив, как Герти встревожил допрос Леблана и с каким беспокойством она смотрела ему вслед. Но самое главное, я вспомнила, с какой уверенностью она заявила, что Мари убила своего мужа.
«Он знает, что я не стану лгать в воскресенье».
Я напряглась. Герти прям так убеждена, что Харви убит собственной женой, или она просто предполагала? Как бы я ни пыталась держаться подальше от всего, что назревало в Греховодье, мои мысли упорно возвращались к этой теме. И если я что-то и знала о себе, так это извечную правоту моих инстинктов. Навязчивые мысли – предупреждение.
Рванув в спальню, я схватила ноутбук. Самое время разведать побольше об этом городке и его жителях. Нужно понять, куда я вляпалась.
Пока я себя не раскрыла.
Я плюхнулась на банкетку у окна и откинулась на прислонённые к стене подушки. Ноутбук, казалось, просыпался целую вечность, и я нетерпеливо стучала по клавиатуре.
Прежде чем начинать полномасштабное расследование о Греховодье, наверное, стоит для начала проверить, нет ли посланий от Харрисона насчёт моего возвращения домой. Мы всё равно должны связаться сегодня вечером, так почему бы не сейчас.
Да, Морроу запретил контакты, но Харрисон создал для меня поддельный почтовый ящик. Будто бы он переписывается с какой-то девицей из Айдахо, с которой познакомился в сети. По мне, так та ещё мерзость, но Харрисон уверил, мол, отношения по интернету в наши дни – норма. Это объясняло его нежную привязанность к смартфону и отвращение к выходам в люди, однако я мудро удержала свои выводы при себе, тем более что Харрисон в тот момент взламывал протокол, дабы установить мне обновления.
Ноутбук наконец-то загрузился, и я дважды кликнула на специальную иконку, которая перенаправляла моё подключение к интернету, создавая видимость, будто я выхожу на связь из Айдахо. Пока мы осторожны, нас не поймают. Я подумала, что если буду повторять себе это почаще, то в конце концов поверю.
Процесс перемаршрутизации завершился, я вошла в электронную почту и увидела новое сообщение. А глянув на адрес отправителя, закатила глаза. Это точно не спам. Абсолютно в духе Харрисона.
КОМУ: [email protected]
ОТ КОГО: [email protected]
Привет. Надеюсь, дела на ферме идут хорошо. Успешно влилась в летний сезон?
У нас тут с каждым днём всё жарче. Кажется, предстоит то ещё пекло. Если повезёт, холодать начнёт ближе к концу августа.
Черкани пару строк, как выдастся минутка.
На втором абзаце моё сердце сжалось. «С каждым днём всё жарче» – значит, ситуация накаляется. Но что Харрисон имел в виду: организацию Ахмада или поиск «крота» в ЦРУ?
Я вздохнула. В любом случае он ясно дал понять, что ближайшие позитивные сдвиги ожидаются не раньше конца августа. То есть топтаться мне в Греховодье всё лето.
Я кликнула «ответить» и набрала сообщение.
КОМУ: [email protected]
ОТ КОГО: [email protected]
В сезон влилась прекрасно. Жаль слышать, что тебя ждёт такое палящее лето. Я всегда надеюсь на умеренную погоду, поскольку жара, как правило, имеет свойство спадать. Но, полагаю, от нас это не зависит.
Собираешься в этом году в отпуск?
Хотелось бы поскорее тебя увидеть.
Я ещё раз перечитала сообщение, убеждаясь, что Харрисон получит именно то, что я хотела передать. Суть проста: я благополучно прибыла на место, интересуюсь, не отправляют ли его в ближайшее время на задание, и жажду поскорее вернуться в Вашингтон. Часть о «благополучном прибытии», к сожалению, мало отражала действительность, учитывая мои приключения в Греховодье, но чем меньше Харрисон о них знает, тем лучше.
Я нажала «отправить» и уставилась в окно. Не знаю, каких вестей я ожидала, всего-то день прошёл, но разочарования сдержать не могла. Я надеялась, что поездка будет короткой – к примеру, двухнедельной, – а потом всё придёт в норму. Я бы притворилась, что должна вернуться домой по каким-то срочным делам, а настоящая Сэнди-Сью по возвращении со своих европейских каникул наняла бы кого-нибудь заняться домом и выставить его на продажу. И никто бы ни о чём не догадался.
Вместо этого я, похоже, крепко застряла в Греховодье, пытаясь не влезать в расследование убийства и притом слиться с местными жителями, большинство которых в этом самом расследовании увязло по уши.
* * *
Следующим утром меня разбудил бьющий прямо в глаза солнечный свет. Я со стоном поднялась с банкетки, на которой и отключилась ночью. Ноутбук обнаружился на полу, куда я его поставила, чтобы глаза немного «отдохнули». Они, видимо, действительно устали, поскольку, глянув на часы, я поняла, что продрыхла здесь шесть часов.
Мозг, наверное, просто впал в ступор от полного отсутствия в сети информации о жителях Греховодья. Засветились только пятеро: мэр, священник, пастор, местная королева красоты и некто, выигравший медаль на ярмарке штата за самую большую тыкву. Первые трое были включены в список на сайте о городах Луизианы. Кроме их имён там же значилась численность населения – двести пятьдесят три человека, – и всё.
У королевы красоты имелась страничка на «Фейсбуке», где она сутки напролёт вещала миру о том, сколько усилий требуется, чтобы оставаться красивой – четырёхчасовые процедуры для волос, потребление минус пятидесяти калорий в день… У меня от одного чтения об этом началась изжога. «Фейсбук» вскоре станет крупнейшей площадкой для самых эгоцентричных идиотов, каких когда-либо видывал свет.
Я уже даже начала молиться, чтобы эта красотуля не прослышала о моём приезде в Греховодье и не решила, будто мы обязаны вместе болтаться по салонам и обувным магазинам. Но выяснилось, что годом ранее она укатила в Голливуд, потому как «просто знала, что станет знаменитой», и я вздохнула с облегчением. Учитывая, что больше никаких упоминаний о дамочке в интернете не нашлось, вопрос о её успехе в кинематографе не стоял.
Три часа поисков, а я только и нарыла что упражнения для подтяжки внутренней стороны бедра и больше советов по макияжу, чем могла дать даже Тэмми Фэй Баккер. У меня началась ломка по цэрэушной базе данных. Должно же быть в этом городе ещё что-то помимо Бога, бананового пудинга и мертвяков.
Полезная информация нашлась только об аллигаторах. Вот он, достойный противник. Я видела, как он движется в воде, и знала, что там мне его не превзойти, но понятия не имела, сколь быстр зубастик на суше. И кроме подбрюшья, которое он вряд ли подставит, имелась ещё одна уязвимая зона – небольшое пятно на затылке. У меня нет привычки уклоняться от проблем, но я решила во время своего пребывания здесь держаться подальше от воды, что как раз таки являлось проблемой, ведь вода начиналась чуть ли не сразу за задней дверью моего дома. Ну, по крайней мере, больше никаких походов за лягушками.
Я ждала открытия магазинов, надеясь найти шумоподавляющие наушники. Они, конечно, помешают услышать злоумышленников, но кроме мёртвого парня, найденного мною в первый же день, больше никаких признаков угрозы Греховодье не проявило. К тому же наушники решат вопрос с моей подружкой-лягушкой, которая всю прошлую ночь напевала мне нечто подозрительно похожее на итальянскую оперу. Затычки из салфеток кваканье не приглушили.
Натянув джинсы и футболку, я спустилась вниз, чтобы отправить пса на утренний променад. Поначалу я немного переживала, что на меня навесили заботу о живом существе – у меня даже кактусы дохли, – но Кости проблем не доставлял. Он выходил на улицу трижды в день и каждый вечер съедал банку собачьего паштета, а всё остальное время храпел в углу.
Тридцать минут спустя, едва я прикончила кофе, омлет и тост, в дверь постучали. Конечно, никакой церковной службы в понедельник быть не могло, и я знала только одного человека достаточно наглого, чтобы ломиться ко мне в семь утра.
«Ну сейчас он узнает о себе много нового!»
– Какого чёрта тебе ещё надо? – рявкнула я, распахнув дверь.
И поняла, что ко мне явился вовсе не Леблан. На крыльце, вскинув брови, стояли Герти и Ида Белль.
– Я предупреждала, что она не ранняя пташка, – заметила Герти.
– Ох, Бога ради, – возмутилась Ида Белль, – ты разбудила меня, заставила нацепить вставную челюсть и вытащила из дома, не дав даже кофе глотнуть. Так что она не помрёт, если впустит нас и предложит чего-нибудь выпить, чтобы мы могли рассказать, зачем пришли. – Она прищурилась. – Или скоро в байю найдутся ещё кости.
Я не знала, кого она имеет в виду – меня или свою подругу, – но решила не рисковать. В драке с Герти Ида Белль, скорее всего, одержит верх, а я и правда не хотела никого убивать, пока живу здесь. Потому отступила и жестом пригласила их войти, полагая, что ради новости, из-за которой старушка в такой спешке выскочила из дома, можно сварить ещё кофе.
Ида Белль первая проплыла на кухню и к тому моменту, как мы с Герти к ней присоединились, уже наполнила чашку, тут же залпом её осушив, словно рюмку виски. Я задумалась, не обожгла ли она себе нёбо, но увидев, как Герти едва заметно качнула головой, поняла, что лучше пока рта не открывать.
Ида Белль вновь наполнила чашку, потом налила кофе мне и Герти и поставила вариться очередную порцию. Я мудро не вмешивалась.
– А теперь о наших баранах, – наконец выдала Ида Белль и указала на стол.
Сграбастав свою кружку, я уселась:
– Сомневаюсь, что смогу помочь вам с их убийством или готовкой. Я питаюсь едой из микроволновки.
Старухи мгновение на меня пялились, затем лицо Герти озарилось пониманием, а Ида Белль хохотнула.
– Не о таких баранах, – пояснила она. – А о «что-за-хрень-творится-в-этом-городе» баранах.
– А, – по-прежнему настороженно протянула я.
Убить кого-нибудь было бы проще. Недолго же я оставалась вне опасности.
– Это кость Харви, – сказала Герти.
Я поперхнулась кофе. В голове вертелось миллион причин для подобной уверенности.
– Откуда вы знаете?
– Утром пришли результаты ДНК-теста. Миртл Тибодо – троюродная сестра Мари и ночной диспетчер в офисе шерифа – просматривала электронную почту Картера в ожидании этих данных.
– Она взломала ящик помощника шерифа?
– Ну, не думаю, что это можно считать взломом, когда в качестве пароля используется кличка собаки.
Ида Белль кивнула, соглашаясь:
– Кроме того, мы же не можем управлять городом, не обладая нужной информацией. Помощник Леблан слишком молод и не ценит порядка, который греховодные дамы поддерживали здесь последние тридцать лет, так что он ещё не привык держать нас в курсе событий.
– Одна из горожанок убила своего мужа и сбросила его тело в байю – это мало похоже на «порядок», – заметила я.
– Рано или поздно его всё равно бы кто-нибудь убил – обиженная женщина, муж обиженной женщины, бизнесмен, которого Харви разорил. У него было множество врагов и ни одного друга.
– Это я уже поняла. Особенно когда Герти назвала его «засранцем» в церкви.
Ида Белль повернулась к Герти:
– Ты сказала «засранец» в церкви?
И возвела глаза к потолку, словно сквозь него обращалась прямиком к Силам Небесным.
– В любом случае, – продолжила я, – проблемы не с убийством Харви, а с местонахождением его тела. Этот город окружает болото, и если бы всё тщательно спланировали, кусок трупа не принесло бы на мой задний двор.
Герти кивнула и посмотрела на Иду Белль:
– Видишь. Я же говорила, что у неё особый взгляд на вещи.
Та, склонив голову, какое-то время меня изучала.
– А ты прямолинейна, да?
Я пожала плечами, потому что могла быть и уклончивой, как и любой другой человек, если того требовали обстоятельства.
– Возможно.
– Ха! Схватываешь на лету, уважаю. Для этого нужны мозги. – Ида Белль кивнула подруге. – Отличный выбор. – И вновь обратилась ко мне: – Нам нужна твоя помощь.
– Немного поздновато искать лучшее место для захоронения.
– Мы знаем, что не в силах изменить прошлое. И хотим лишь защитить Мари.
– Не знаю, что тут можно сделать, кроме как нанять хорошего адвоката. Особенно мне. Чисто из любопытства: кто-нибудь спрашивал Мари, виновна ли она? Сами же говорите, что Харви многие ненавидели.
– Я спрашивала, – отозвалась побледневшая Герти. – В субботу вечером, сразу как ушла отсюда.
– И?
Она вздохнула:
– Она ничего не ответила. Лишь округлила глаза, что-то пискнула и спряталась в доме. С тех пор не открывает дверь и не берёт трубку.
– Хорошо. Мало похоже на поведение невиновного человека, но и на веские доказательства не тянет.
– Вот и я о том, – согласилась Ида Белль. – Пока доказательств нет, у нас есть шанс выкрутиться. Герти рассказала мне обо всех этих криминалистических штуках, о которых ты вычитала в библиотеке, и мы решили попросить тебя помочь нам придумать что-нибудь, что отвлечёт подозрение от Мари.
Боже милостивый. Я начала мысленно перебирать все просмотренные серии «Закона и порядка». Где-то там должен найтись ответ, потому как никогда не читанные мною книги точно не помогут.
– По-моему, самое логичное – найти другого подозреваемого.
Ида Белль кивнула:
– Это создаст неразумное сомнение, да?
– В смысле, разумное сомнение?
– Да! – Она выглядела весьма довольной. – Ты нужна нам, чтобы найти основания для разумного сомнения.
– То есть я должна изучать людей, чтобы потом обвинить их в убийстве? А что насчёт вашего тайного клуба вязальщиц? Наверняка вы что-то придумали вместе после бананового пудинга и перед вечерней службой.
Герти покачала головой:
– Только мы с Идой Белль в курсе всего. Из пятёрки, основавшей Общество, живы лишь мы двое. Изначально все решения принимали основатели, так остаётся и по сей день. Но мы не можем изучать жителей Греховодья, наше мнение о местных будет предвзято. Нужен кто-то извне, кто-то со свежим взглядом.
– Ни за что. Даже если б я могла, вам не кажется опасным копать под людей, чтобы потом обвинить их в убийстве?
Ида Белль изогнула бровь:
– Забавно. Никогда бы не подумала, что ты трусиха.
Пульс участился. Я так крепко стиснула кружку, что она треснула, и содержимое выплеснулось на стол. Герти ринулась за тряпкой, а вот Ида Белль не шелохнулась – так и сидела, глядя на меня поверх кофейной лужи… Бросая мне вызов.
«Не ведись».
Я тряхнула головой, прогоняя голос Морроу.
«Трус – худший из людей».
А этот голос из могилы полностью заглушил призыв директора и в одно мгновение вернул меня на двадцать лет назад…
– Хорошо, я согласна. Но мне нужны сведения. Я не собираюсь идти вслепую.
Герти бросила тряпку на пролитый кофе и похлопала по ней ладонью. Ида Белль расплылась в улыбке – первой за всё утро.
– Начнём с того, как кость оказалась на моём дворе. После стольких лет, почему именно сейчас? И откуда она взялась?
– Это самое простое, – отмахнулась Герти. – Её откопал Эдгар, а пару недель назад из пресного пруда слили воду, и кость дрейфовала по байю, пока Кости её не нашёл.
– Согласна, – кивнула Ида Белль.
– Если Эдгар её нашёл, то какого чёрта бросил обратно?
Герти рассмеялась:
– Эдгар – это ураган, который пронёсся здесь в конце прошлого года. Весь район затопило. Шагнув с заднего крыльца Мардж, можно было угодить прямиком в байю. Однако я поймала несколько здоровенных окуней, не вставая вот с этого плетёного кресла.
– Много чего вылезло из-под земли во время Эдгара, – подхватила Ида Белль. – Даже гроб моей матушки выпрыгнул из могилы и курсировал по главной улице. Я всегда говорила: маму внизу не удержишь.
– И твоя мама так любила пудинг Франсин.
Я вздохнула. Кажется, мне потребуется гораздо больше кофе.