Каблуки процокали вокруг меня, и я уставилась в дуло пистолета, зажатого в руке улыбающейся Ванессы Фонтлерой.

Я пару раз моргнула, но картинка не изменилась. Какого черта? Происходящее не имело смысла.

– Не понимаю…

– Правда? Мне казалось, ты достаточно умна, чтобы уже обо всем догадаться.

Годами курсировавшие по Греховодью сплетни пронеслись в голове: склонность Пэнси к чужим мужчинам, развод мэра, его бывшая жена, которая забрала большую часть денег и отказалась приехать на похороны родной племянницы, сегодняшнее заявление Селии о том, что другие не страдают, как она.

Срань господня! Пэнси крутила роман со своим дядей.

– Пэнси собиралась его шантажировать? – спросила я.

– Опять шантажировать. Как, по-твоему, она вообще вырвалась в ЭлЭй? Старый дурак отвалил своей бывшей кучу денег за подписку о неразглашении и думал, что на этом все закончится. Я предупреждала, что кому-то вроде Пэнси доверять не стоит, но он и слушать не хотел.

– Доказательства?

Ванесса нахмурилась, не сразу сообразив, о чем я спрашиваю, но вскоре морщинки на ее лбу разгладились.

– Пэнси утверждала, что у нее есть их совместные снимки, причем отнюдь не с семейных торжеств. Но я обыскала ее комнату сверху донизу и ничего не нашла. Теперь думаю, не солгала ли чертовка.

– Ваши руки, – выдавила я. Язык заплетался, слова сливались. – Маленькие.

– О, я ее не убивала. Просто услышала, как Герберт ответил на звонок Пэнси, притворилась спящей, а когда он ушел – проследила за ним до дома Селии, надеясь поймать любовничков на горячем. – Ванесса улыбнулась. – Представь мое удивление, когда я заглянула в окно и увидела, как он душит эту суку.

– Почему я?

– Ничего личного. Просто Герберт рассказал, что ты угрожала Пэнси на репетиции, и так как ты по сути чужачка, то стала прекрасным козлом отпущения. Той ночью он вернулся в панике, но я, как и всегда, взяла дело в свои руки и призналась, что все знаю. Поначалу он, конечно, пытался отрицать, но когда понял, что я рада смерти Пэнси, расслабился.

Ну что за прелестная парочка.

– Чудесно, – пробормотала я.

– Ему хватило ума прихватить ее мобильник, и я велела позвонить тебе домой, чтобы все выглядело так, будто именно с тобой последней Пэнси говорила перед смертью. Никто бы и не заподозрил неладное в ее звонке Герберту – они же родственники, к тому же Пэнси участвует в организации фестиваля.

«Пьяница». Той ночью мне звонил мэр, а не какой-то надравшийся Роско из бара на болоте.

– Коронер обычно называет только примерный диапазон смерти, – продолжала Ванесса. – Пятнадцать минут, плюс-минус, не разуверили бы присяжных, что ты болтала с Пэнси перед убийством. Я собиралась подкинуть тебе ее мобильник и звякнуть в офис шерифа с анонимной наводкой, но только недавно смогла раздобыть ключ. Потом пришлось ждать, когда ты уйдешь из дома на подольше, чтобы я успела все подготовить и разогнать твою свиту.

Толпа в центре.

Ида Белль сказала, что все организовала Ванесса. И тем самым вынудила старушек оставить меня одну.

Она нахмурилась:

– Не окажись Картер таким упрямым, требуя доказательств для твоего ареста, все бы давным-давно закончилось. Ты бы, наверное, угодила за решетку до конца дней, но была бы жива. Так что если кто и виноват, так это Картер, не выполнивший свою работу.

– Зачем убивать меня сейчас? – Моя речь стала совсем невнятной. Удивительно, что Ванесса что-то поняла.

– О, я тебя не убью… по крайней мере, убийство никто не заподозрит. Видишь? Я набросала исповедь, дескать, тебя гложет чувство вины за убийство Пэнси и отравление Селии. Я не упомянула, что старая летучая мышь скоро отправится вслед за дочуркой? Вдруг оказалось, что она знает куда больше, чем мы думали.

Ванесса секунду помолчала.

– Итак… Сейчас я вложу пистолет в твою року, поднесу к твоей голове и нажму на крючок. А затем оставлю мобильник Пэнси в одном из ящиков. Идеально.

Я попыталась сжать руку в кулак, но не смогла даже чуть согнуть пальцы. Ванесса права, ее план идеален. Никогда и никого мне не хотелось прикончить так, как эту тварь, и впервые в жизни у меня не было возможности.

Неужели это конец? Неужели мой век закончится за кухонным столом из-за интрижки какого-то ничтожества с собственной несовершеннолетней племянницей? Острая боль сожаления тисками сдавила сердце. Все, на что у меня никогда не хватало времени, пронеслось перед глазами.

«Соберись!»

Я вытряхнула из головы все лишнее и сосредоточилась на том, как одолеть представшее передо мной чудовище. Может, и потону, но без боя не сдамся. Наклонившись, Ванесса подняла мою руку вверх и отпустила. Я с удивлением почувствовала, что мышцы сокращаются, однако расслабилась и позволила руке свободно удариться о стол.

Не все потеряно. Сил хватит, если Ванесса и правда решит поиграть с моей рукой и оружием. На все про все будет не больше секунды и только одна пуля, но это единственный шанс, и я его не упущу.

– Что ж, довольно болтовни, – объявила Ванесса. – Пора заканчивать представление и возвращаться к любящему мужу. Теперь он должен мне по гроб жизни.

Она подошла ко мне справа, стиснула мою ладонь на рукоятке и подняла пистолет к моему виску.

– Приятно было познакомиться, – хохотнула и потянулась пальцем к спусковому крючку.

В тот же миг я нажала на кнопку выброса обоймы и, отклонившись, все силы направила на то, чтобы развернуть ствол. Ванесса вскрикнула и крепче сжала рукоятку, не оставляя попыток спустить крючок.

Все происходило будто в замедленной съемке, но у меня всегда так в подобных ситуациях. Палец Ванессы наконец добрался до цели, и я увидела, как побелели ее костяшки. Развернуть пистолет уже не получалось, так что я положила свой палец на ее и надавила, одновременно пригнувшись.

Пуля угодила в стену, а я вместе со стулом повалилась на пол. И тут же поползла вперед, надеясь добраться до выпавшей обоймы раньше Ванессы, однако силы подходили к концу. Я едва коснулась холодного пластика, когда она выхватила обойму из моей ладони и перезарядила пистолет.

Глядя в направленное мне в лицо дуло, я молилась, чтобы выстрел оказался точным и все закончилось быстро. Я насмотрелась на истекающих кровью – не лучший способ умереть.

Прогремел выстрел, и я все ждала темноты. Тело сотрясала мелкая дрожь, но я не знала, от наркотиков ли, или это из меня вытекает жизнь.

– В яблочко, – донесся откуда-то сверху голос Герти.

Повернув голову, я увидела расплывчатую Иду Белль с пистолетом в руках.

Герти опустилась на колени рядом со мной и задрала мне веки:

– Ее накачали. Ванесса сидит на валиуме. Вызывай вертолет. Нужно доставить ее в Новый Орлеан.

– Селия… – прошептала я. Адреналин сходил на нет, и я из последних сил пыталась не отключиться. – Ее отравили…

А дальше – пустота.

* * *

Я плыла. Парила.

Странное и прекрасное чувство невесомости. Белые клочки облаков поднимались в ярко-синее небо, вокруг плескался свет. Ко мне приближалась мерцающая фигура, но я не боялась.

«Мама».

Точна такая, какой я ее помнила: длинные светлые волосы блестят в солнечных лучах, бирюзовые глаза светятся счастьем и радостью.

Я так широко улыбнулась, что аж щеки заболели. Как же долго я ждала этой встречи… как много хотела ей сказать.

Мама остановилась и, протянув руку, погладила меня по щеке:

– Моя малышка. Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – выдохнула я, и еще тысячи слов рвались наружу.

Но она начала исчезать.

Тускнела и тускнела, пока наконец совсем не растворилась в темнеющем небе. А затем исчезло и все остальное, и я осталась одна посреди пустоты.

Я вскочила, хватая ртом воздух, и несколько секунд дико озиралась вокруг.

Я мертва?

Но кто-то держал меня за руки, и вскоре я увидела Герти, Иду Белль и Элли, с улыбками глядящих на меня сверху вниз.

– Она снова с нами. – Герти шмыгнула носом и вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Она крепкий орешек, – сказала Ида Белль, но я заметила мелькнувшее на ее лице облегчение.

Элли же стиснула меня в объятиях и разрыдалась:

– О боже! Я думала, ты умрешь. Даже когда врачи пообещали, что все будет хорошо – не поверила, пока ты не проснулась.

Я обняла ее в ответ, только теперь окончательно осознав, что и правда жива.

– Что произошло? – спросила, когда Элли отстранилась.

– Ванесса тебя накачала и пыталась убить, – объяснила Ида Белль.

– Это я помню.

Она кивнула:

– А ты чертовски яростно боролась, учитывая, что от такого количества валиума и лошадь бы отрубилась.

– Высокая сопротивляемость.

– Что ж, она пришлась очень кстати, – подхватила Герти. – Когда Элли рассказала о твоем сообщении, мы заподозрили неладное и решили вернуться. И благодаря твоей высокой сопротивляемости Иде Белль хватило времени, чтобы всадить пулю Ванессе между глаз.

Я улыбнулась, вспомнив Иду Белль, стоящую надо мной с все еще дымящимся пистолетом.

И вдруг вспомнила еще кое-что:

– Селия!

– Жива, – успокоила Герти. – Прежде чем отключиться, ты успела сказать, что ее отравили. Вас обеих доставили в Новый Орлеан на вертолете. Ей понадобится чуть больше времени на восстановление, чем тебе, но все будет хорошо.

Я откинулась на подушки:

– Слава богу… Мэра Фонтлероя схватили?

Герти глянула на Иду Белль и мотнула головой:

– Весть о Ванессе добралась до него раньше Картера. Мэр предпочел уйти из мира трусом…

– Значит, они оба мертвы?

– Да, но у Картера теперь достаточно доказательств, чтобы закрыть дело Пэнси. Еще он отпустил доктора Райана, напоследок посоветовав быть поразборчивее и не спать с кем попало, но новоорлеанские копы все равно хотят с ним побеседовать – насчет машины, которую доктор «одолжил».

Я покачала головой:

– Интересно, как он собирается объяснять все жене и секретарше.

– Какая разница? – влезла Элли. – Поделом ему за обман.

– Это точно, – поддержала Герти. – От мужчин одни несчастья.

Ида Белль покосилась на нее, затем перевела взгляд на меня и слабо улыбнулась:

– Кстати о мужчинах. Картер не уходил, пока твои показатели не стабилизировались.

– О, уверена, он и Селию тоже проверял.

– Возможно, но ночь он провел отнюдь не в палате Селии.

Решив, что Ида Белль просто дурачится, я посмотрела на Герти, но она тоже улыбнулась и кивнула:

– Он наотрез отказался уходить. Всех медсестер тут на уши поставил.

Я опустила взгляд, делая вид, будто всерьез увлечена пластиковым браслетом на запястье. Личная заинтересованность Картера вызывала смешанные эмоции. С одной стороны, я почувствовала себя особенной, а с другой – жутко испугалась, потому что я совсем не та, кем он меня считал и на кого положил глаз.

А вот Ида Белль и Герти прекрасно знали, кто я, и многим рисковали, чтобы очистить мое имя.

– Спасибо. Если б не вы, меня бы тут не было.

Герти всхлипнула, а Ида Белль неловко переступила с ноги на ногу.

– Это же мы тебя впутали, вот и спасли мы – все по-честному.

– Фестиваль. – С такой насыщенной жизнью я совсем позабыла, из-за чего собственно сцепилась с Пэнси. – Что они теперь будут делать?

Ида Белль пожала плечами:

– Город остался без мэра, так что никто в принципе не знает, что делать. Но я уверена, что смогу их кое в чем убедить.

Я усмехнулась.

Кто бы сомневался.