1

Разбудил Илью настойчивый стук в дверь.

— Wer da? — несколько секунд он не мог понять, где находится.

— Господин Липкин, — послышалось из коридора, — это администратор вас беспокоит, мы звонили, но, видимо, что-то случилось с вашим телефонным аппаратом…

— Сейчас, одну минутку! — он накинул рубашку и пошел открывать дверь. На пороге стоял невысокий прилизанный молодой человек со слащавым выражением лица.

— Вы просили вас разбудить, но мы никак не могли соединиться с вашим номером. Я проверю, все ли в порядке.

Илья, отстранившись, пропустил его в комнату.

— А! — воскликнул слишком услужливый юноша, — вы задели сумкой трубку, ничего серьезного. Желаю приятно провести время, — и выжидающе посмотрел на него.

Илья молча протянул пару долларов.

— Благодарю, — тот склонил аккуратную головку и вышел.

Часы показывали половину шестого.

— Ювелир включил телевизор и устроился поудобнее в кресле. Надо бы перекусить, но есть совершенно не хотелось, к тому же вскоре придется идти с врачихой в ресторан. «Подожду», — подумал он и погрузился в изучение постсоветского телевидения.

Рассеянно переключая каналы, Илья неотступно думал о своей настоящей матери: кто она, почему отказалась от него, или… или что? Как выглядит, чем сейчас занимается? Да и знает ли о его существовании…

Он тяжело вздохнул, на душе было муторно еще и оттого, что собственное прошлое занимало сейчас его мысль сильнее, чем болезнь брата. Эх, подлая человеческая душа! Неожиданно молодой человек почувствовал, что на экране телевизора происходит нечто странное, — это место было ему знакомо… Что за ерунда… Он вытянул шею и усилил звук. Молоденький взъерошенный паренек с плохо скрываемым восторгом вещал в камеру:

— Наша съемочная группа первой оказалась на месте происшествия. Буквально только что на стоянке городского родильного дома прогремел взрыв. По полученным данным пострадавшая машина принадлежала главному врачу этого роддома. В момент взрыва в автомобиле находилась женщина, вероятно, сама хозяйка. К сожалению, непосредственных свидетелей трагедии нам обнаружить не удалось, стоянка больницы находится чуть в стороне от главной дороги. Что же явилось причиной взрыва? На месте преступления уже работает оперативная группа.

— Что вы можете сообщить о данном происшествии? — обратился корреспондент к коренастому человеку в штатском.

— Пока делать выводы рано. Следствие покажет, — скупо улыбнулся тот.

— По непроверенным данным…

Илья с трудом перевел дыхание. Это просто невероятно! Человек, с которым он разговаривал несколько часов назад, убит! И сразу же в голову пришла неприятная мысль: Наталью Семеновну убили именно в тот момент, когда она собиралась ехать к нему на встречу, чтобы сообщить имя его матери и обстоятельства, при которых он оказался в другой семье. А что, если… В душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Раньше с русской мафией он сталкивался только в новостях и дешевых детективах, а сейчас ему, возможно, придется кое-что испытать на своей шкуре.

 

2

Первым желанием было незамедлительно переехать в другую гостиницу, однако идею пришлось сразу же отбросить. Если они знают, для кого врачиха искала информацию, то найдут его и в любом другом отеле — фальшивыми документами он заблаговременно не запасся. Оставалось либо сохранять стоическое спокойствие, либо улетать обратно в Вену. Последний вариант хотя и выглядел благоразумнее, но… Он останется в Москве, останется до тех пор, пока не выяснит, что от него пытаются скрыть. Вытащив из бумажника визитную карточку вчерашней знакомой, Илья снял телефонную трубку.

— Липкин, добрый день, могу говорить с Ингой?

— Я слушаю, — с вопросительной интонацией ответил чуть хрипловатый женский голос.

— Здравствуйте, это вас беспокоит тот пугливый иностранец, которого вы так великодушно довезли до места. Я хочу сообщить, что кофе готов и ждет.

— А, это вы! Признаться, не ожидала. Очень мило с вашей стороны, спасибо.

— Инга, я хочу сразу предупредить вас, что звоню небескорыстно…

— Вот как? Что ж, мне не привыкать. Просите, вас надеюсь, не обворовали?

— Нет, нет… Возможно, просто моя богатая фантазия, а возможно, богатый материал для вас…

— Что вы имеете в виду? — одновременно заинтересованно и настороженно переспросила девушка. — К вам в номер рвутся проститутки?

— Если бы! Я был бы счастлив… Инга, скажите, вы одна живете?

Та издала приглушенный звук.

— Что, черт побери, у вас случилось?

— Послушайте, я согласен платить сто долларов в день, если немедленно перееду отсюда в любую квартиру. Если мне придется делить ее с вами, будет вдвойне приятно. Плюс я сообщаю вам важную информацию о сегодняшнем взрыве около роддома, возможно, из этого выйдет сенсация, соглашайтесь. Только быстро, времени у меня в обрез.

— Полчаса вас устроит? — после небольшого раздумья произнесла девушка.

— Вполне, я как раз успею собрать вещи и рассчитаться. Только не заходите внутрь, сидите ждите в машине, я сам к вам подойду.

— Тогда до встречи, — вздохнула она.

 

3

Через двадцать минут молодой человек рассчитывался у стойки под укоризненным взглядом вежливого юноши.

— Вам, надеюсь, у нас понравилось? — с каким-то надрывом спросил тот.

— Очень. Но, к сожалению, мне пора. Ждут дела в Ленинграде.

— В Ленинграде? Понятно, — портье бросил на австрийца быстрый взгляд, — а если вас будут искать, могу я что-то передать, как с вами связаться?

— Нет, нет, благодарю, я перезвоню вам сам. — Илья протянул пятерку.

— Всегда рады помочь, — юноша снова склонил прилизанную головку, — если вы не возражаете, придется немного подождать, мне необходимо проверить вашу карточку…

— Не надо, — ювелир выхватил у него кредитку, — я очень спешу, заплачу наличными.

Лицо администратора приняло серый оттенок.

— Но…

— Спасибо, всего хорошего, — Илья положил на стойку деньги и, подхватив сумку, выскочил из гостиницы. Почти бегом он достиг угла небольшой тихой улочки. Знакомой машины еще не было, но дожидаться перед входом было слишком опасно, и он притаился в тени густого дерева. Через пять минут с противоположной стороны медленно подъехала вишневая «восьмерка» Инги.

— Вот черт, — выругался молодой человек и беспомощно оглянулся. На детской площадке курили два подростка. — Эй, ребята, идите сюда! — махнул он рукой.

— Чего надо? — вяло отозвался один из них.

— Десять долларов, — не повышая голоса, произнес Илья. — Видишь вишневую машину, там девушка, надо ей кое-что передать.

— Рога для мужа? — С громким ржанием парни подошли ближе.

— Будете так орать, ничего не получите. Идите к ней и скажите, сосед по самолету ждет за углом, и покажите где. Все ясно?

— Без проблем. Давай чирик. — Тот, который был повыше, сунул деньги в карман, сплюнул и вразвалку направился к машине.

Склонившись к окошку, подросток о чем-то поговорил с Ингой и пошел дальше, но девушка продолжала стоять. Прошло еще минуты три, и Илья уже решил подойти сам, как неожиданно «восьмерка» отъехала от гостиницы и скрылась за углом. У ювелира от злости пересохло во рту, но тут сзади раздался знакомый голос:

— Эй, вражеский шпион!

Он обернулся, и камень упал с измученной души, из машины улыбалась Инга. Молодой человек буквально нырнул в распахнутую дверцу.

— Рассказывай, от кого скрываемся?

— Послушай, ты можешь занять неприметную позицию, чтобы мы могли видеть вход?

— Могу. По какой статье нас посадят, по 64-й? — хладнокровно осведомилась девушка, ставя машину вплотную к дереву.

— Что за статья?

— Шпионаж, измена Родине, — она сняла темные очки и достала фотоаппарат с чудовищным объективом, — следить надо за входом?

— Да, — ювелир удивленно рассматривал ее технику, — а это зачем?

— Мне ведь не только кушать хочется, но и много всяких разных разностей, а ты не болтай — лучше следи и сразу дай сигнал, когда появится нужный человек.

Некоторое время они сидели молча, напряженно глядя в сторону гостиницы. Наконец из-за угла на приличной скорости выскочила темно-синяя «Вольво», и сразу же к ней метнулся вежливый администратор.

— Снимай, — шепнул Илья, но девушка защелкала, не дожидаясь его команды.

Из подъехавшей машины так никто и не показался, и через минуту оживленных переговоров она отъехала так же быстро, как и появилась.

— Ну, что теперь? — пряча аппаратуру, спросила Инга.

— Теперь мне необходимо где-то поселиться. Условия я назвал.

— Едем ко мне. Места не очень много, но нам хватит. Будешь спать в гостиной.

— Ты одна живешь? — поинтересовался ювелир, рассматривая симпатичный профиль.

Две светлые, забавно торчащие в разные стороны косички и маленький курносый носик делали новую знакомую похожей на озорную девчонку, и только морщинка между бровями говорила, что жизнь не так проста, как кажется.

— С бабушкой. Она болеет, за ней нужно ухаживать, поэтому и живем вместе. Родители все время ругаются, им не до нее.

— А она не будет против?

— Да ты что! Елизавета отличная старуха, у нее, правда, проблема с суставами, ходить тяжело, а так все в порядке. Особенно с юмором. Я ее уже предупредила. Только про деньги ей не говори, иначе откажется, а ей операция нужна. Мне обещали выплатить гонорары, но пока тянут. А что я скажу? Хорошо хоть вообще взяли…

— Сколько?

— Что сколько?

— Сколько нужно денег для операции? — Мысль о том, что он сможет хоть кому-то сейчас помочь, была приятна.

— Девять тысяч.

— Долларов?

— Почему, рублей. В долларах около полутора тысяч.

— Инга, я дам тебе три тысячи завтра с утра, но ты должна будешь мне помочь.

Девушка молча смотрела на дорогу, крепко сжав губы. Наконец она вздохнула и улыбнулась:

— Надеюсь, убивать никого не надо?

— Нет, — рассмеялся Илья, — правда, не могу гарантировать, что кто-то не захочет подорвать твою машину.

— Звучит многообещающе. Ты ел?

— Нет.

— Я тоже не успела, а дома готовить надо, да еще бабуля будет подслушивать, давай заскочим перекусить, заодно все расскажешь.

— Идет.

 

4

Они устроились в крошечном кафе, спрятанном в безлюдном московском переулке. Тихо жужжал вентилятор и мурлыкала музыка, столики были под стать заведению, такие маленькие, что на них с трудом разместился заказ двух проголодавшихся детективов.

— Рассказывай, — предложила Инга, с невероятной скоростью уничтожая холодные закуски.

— Тебе длинный вариант или короткий?

— Начни с короткого, нужно будет, спрошу.

— Пару дней назад я узнал, что мои родители на самом деле не мои.

— Иди ты, — девушка перестала жевать, — и что?

— Я поехал в роддом и попросил найти настоящего ребенка моих нынешних родителей.

— Зачем? — удивилась та. — Логичнее было искать своих, родных.

— Была причина… Короче, главврач обещала помочь, днем перезвонила и сказала, что кое-что нашла… А потом я увидел по телевизору, что ее машину подорвали…

— Я слышала… И ты предполагаешь, это как-то связано с твоей просьбой? — Фоторепортерша задумчиво жевала ветку петрушки.

— А ты бы что подумала?

— Что за «Вольво» за тобой охотится?

— Пока не знаю. Просто показалось, что администратор гостиницы ведет себя немного странно. Как видишь, не ошибся…

— Ну это еще ни о чем не говорит… И что же ты хочешь от меня?

— Ту информацию, которую мне хотела передать врачиха.

— Да ты что, обалдел?! — возмутилась было Инга. — Как я смогу ее достать из роддома?! Лечь на сохранение?

— Подожди! Послушай, тебе ведь ничего не грозит. Ты кто? Журналистка…

— Я не журналистка, а фотокорреспондент! Разница как между слоном и стиральной машиной, неужели не ясно?

— Это для тебя разница, а человеку, которому ты показываешь документ, все равно. — Илья одарил ее одним из своих самых убедительных взглядов. — И потом, журналистское расследование может начать кто угодно, хоть стиральная машина, был бы микрофон и наглое лицо…

— Спасибо большое. — Она надула губы.

— Извини, я пошутил, у тебя очаровательное личико.

— К тому же, — девушка бросила на него язвительный взгляд, — откуда такая уверенность, что все происходит именно из-за тебя? Ты что, Железная Маска? Наследник французского престола? А может, ты охотишься за настоящим сыном своих родителей, чтобы его убить и устранить истинного наследника?

— За это можешь не беспокоиться, — вздохнул Илья, — единственное, что успела сообщить мне Наталия Семеновна, что тот ребенок умер сразу в роддоме. И что у меня была только мать, отец неизвестен.

— Ага, — понимающе кивнула Инга, — но если твоя настоящая родительница была матерью-одиночкой, то, может, все гораздо проще: она знала, что одной ребенка ей будет трудно воспитать, а тут у другой женщины умирает сын, видя ее горе, та решается отдать свое дитя, то есть тебя…

Молодой человек на секунду задумался, но потом покачал головой:

— Все было бы замечательно, если бы не одно но. Мои родители не знают, что я не их сын.

— Ага, — снова сказала девушка и задумалась.

— Но мне кажется, ты не так далека от истины. Возможно, все так и было, за исключением того, что моей матери просто не сказали, что ее ребенок умер. Просто врачи пожалели и подсунули мальчика, от которого отказались.

— Ты думаешь? — с сомнением спросила она. — Ну а за что же, в таком случае, подрывать женщину? Я, конечно, не юрист, но состава преступления здесь не вижу, наоборот, благородный поступок.

— Со стороны врачей — да. А со стороны матери, которая отказалась от своего ребенка?

— Подумаешь, — презрительно фыркнула эмансипированная фотокорреспондентка, — тоже мне событие. Да еще через сто лет…

— Может быть, сто лет назад это и не было событием, но если предположить, что сегодня эта дамочка занимает какой-нибудь высокий пост, например член правительства, или она стала чьей-то женой — того же самого министра, премьера или главы мафии, то дело меняется, не правда ли?

— Ну это ты, пожалуй, загнул. А даже если и так, не такая уж это и трагедия, мало ли какие ошибки люди совершают в молодости!

— А если она возглавляет какой-нибудь комитет по защите матери и ребенка, да еще в ЮНЕСКО?

Инга ехидно улыбнулась и состроила ему забавную рожицу:

— Я думаю, твоя мама Астрид Линдгрен. Идеально подходит под твои условия и сразу объясняется наследственная тяга к сочинению сказок.

— Ты будешь мне помогать или только критиковать? — возмутился молодой человек.

— Немного здоровой критики никому не помешает, — справедливо возразила девушка, — а глядя на твою жгучую внешность, я могу предложить еще один вариант. Например, какой-нибудь жестокий красавчик — грузин, армянин, азербайджанец или кто-нибудь из этой оперы хотел силком жениться на твоей маме или женился. Но та, поняв, что жизнь с ним невозможна, беременная решила бежать, а потом ребенка отдала в первые попавшиеся руки.

Тот подпер подбородок ладонью:

— Замечательно. А зачем же сейчас кого-то убивать?

— Ну он ее разыскал, любовь, сам понимаешь, стала меньше. «Где, — кричит, — подлюка, мое дитя?» А она: «Умер наш мальчик, о горе мне, горе!» «Ладно, — говорит жестокий и свирепый папаша, — узнаю, что обманула меня, — убью!» Вот тебе и мотив.

— Слишком женский мотив, — пожал плечами Илья.

Девушка возмущенно всплеснула руками:

— Ну, конечно, я ведь забыла, что тебя рожал мужчина…

— Ты будешь мне помогать?

— Буду. Мне уже самой интересно. Поел? Тогда поехали.