— …Ты все понял? — Даша смотрела со строгостью тренера по парашютному спорту. — Ты не должен ничего объяснять, не должен пускаться ни в какие беседы. Твоя задача — потребовать выписку по счету. И все.

— А меня точно не посадят? Артур выглядел еще хуже, чем вчера, когда местные подростки порвали его мечту детства.

— За что? — в сотый раз спрашивала Даша.

— Ну я же этого счета не открывал.

— Но кто-то его открыл на твое имя. И ты вправе потребовать всю информацию. Тебе никто не предлагает снимать деньги, просто узнай, сколько на счету, и все. Единственное… — она с сомнением посмотрела на совершенно потерянного охранника, — …я тебя очень прошу — не падай в обморок, когда узнаешь, сколько там находится.

— А сколько там может быть? — осторожно поинтересовался Артур.

Даша размышляла — говорить или нет. Но подумав, что лучше она скажет сейчас, чем тот закатит истерику в банке, наклонилась и быстро шепнула:

— Возможно, несколько миллионов долларов

— Несколько миллионов долларов?! — завопил Артур на весь двор и рухнул на скамейку.

Гуляющие мамочки с детьми шарахнулись в стороны. Сидящие неподалеку старушки насторожились.

— Он узнал, сколько ежегодно тратится на борьбу с курением, — извиняющимся голосом пояснила Даша бабушкам и сунула охраннику кулак под нос.

— Ты чего орешь? Хочешь, чтобы тебя грохнули прямо сейчас?

— Кто меня может грохнуть? — заозирался Артур.

— Тот, кто положил тебе эти деньги.

— Но кто? Кто это был?

— Сейчас трудно сказать. Я пытаюсь тебе помочь, но ты ведешь себя… — она пыталась подобрать слова, — …как истеричный ребенок.

— Кстати, а почему ты мне помогаешь? — Артур глядел на нее так, будто впервые увидел.

— Потому, что я частный детектив и надеюсь получить с тебя гонорар.

— Ты… — воскликнул юноша, но, завидев кулак, докончил почти шепотом: — Ты — частный детектив?

Словно человек, сбросивший с себя непосильное бремя, Даша села рядом.

— Да.

— Ты что, следила за мной?

— Делать мне больше нечего! Я вообще не в Москве живу.

— А где ты живешь?

— В Праге. Сюда приехала на весенние каникулы, повидаться с сестрой. Тебя встретила случайно. Как профессионалу мне показалась странной история с кредитной картой. Такие карты не присылают по почте. Я решила осторожно проверить, есть ли на ней деньги — мало ли, чего только в жизни не бывает… Оказалось, что есть. В принципе можно было бы ничего тебе не говорить, но профессиональный кодекс… Сам понимаешь.

— Круто! — Артур активно переваривал информацию. — Баба — детектив… это круто.

— Мерси за комплимент. Так вот, я тут прикинула и поняла — паспорт у тебя поперли в спортклубе. По нему открыли счет с целью провернуть какое-то дельце, а вот потом… — Она вздохнула с невеселым видом.

— Что потом? — занервничал Артур.

— Что, что… Сам понимаешь, не маленький. Либо тебе придется пороги в прокуратуре околачивать, либо… как говорится, все мы там будем.

Артур сник. Вид у него был такой, будто его уже похоронили.

— А что же мне теперь делать? — заныл он. — Наверное, надо идти в милицию?

Даша отрицательно покачала головой.

— Ни в коем случае. Ты не знаешь, как они все обставили. Тебя могут обвинить в том, что ты просто что-то не поделил со своими подельниками. Очень странно, что ты получил эту карту. Она не должна была до тебя дойти. Почему это случилось — вопрос. И не простой. Возможно, тот, кто должен был получить эту карту вместо тебя… — Даша выразительно потыкала пальцем в небо.

Глаза бедного охранника стали белыми от ужаса.

— Я никуда не пойду, — испуганно прошептал он.

Поняв, что хватила лишку, Даша подсела к нему поближе и сказала, стараясь делать вид, что речь идет о чем-то совершенно обыденном:

— Если над тобой что-то висит, надо подстраховаться, а не устраивать панику.

— Подстраховаться? Интересно, как… Купить железные трусы?

— Нет. Закрыть счет.

— Что?

— Ты должен закрыть счет, — твердо повторила Даша. — Сними всю сумму наличными и положи в ячейку.

Увидев, что Артур подозрительно сощурил глаза, она раздраженно цыкнула:

— Ой, да бога ради… Открой в этом же банке другой счет, переведи деньги в тот банк, где работаешь — все равно. Главное, сделай так, чтобы никто, кроме тебя, не смог эти деньги получить. Теперь ясно?

— Теперь — да.

Вид у простого банковского охранника вдруг стал непростым. Глаза устремились вдаль, щеки порозовели, губы что-то шептали. Даша скептически разглядывала вдохновенного мечтателя. На его лице все мысли читались, как на раскрытой тетради.

— Надеюсь, ты не планируешь в ближайшее время сделать себе пластическую операцию?

Артур воровато отвернулся. Даша похлопала его по плечу.

— Не советую. Ты еще слишком молод, чтобы начать по всему миру бегать. Кстати, там, — она указала большим пальцем за спину, — делать это гораздо сложнее, чем здесь, поверь мне.

С независимым видом Артур поднялся со скамейки.

— Да я ничего такого и не думал. — Даша устало улыбнулась:

— Вот и умница. А теперь поехали.

Полетаев и Даша ждали в скверике перед банком, напряженные и молчаливые. Лишь изредка кто-нибудь задавал короткий вопрос, получал такой же краткий ответ, и снова воцарялась тишина. Даша нервно переступала с ноги на ногу. Полетаев выбрасывал сигарету в урну и доставал из своего роскошного портсигара новую.

Наконец стеклянные двери банка распахнулись и в проеме показалась знакомая кожаная куртка.

— Ты к нему? — спросил полковник, отбрасывая сигарету.

— Да. Но ты пока не подходи. Мало ли что… Только прошу, — она посмотрела умоляюще, — будь на чеку. Неизвестно, что сейчас будет.

— Не переживай. Я все контролирую.

— Ну, я пошла, — Даша сжала кулаки.

— С богом…

Чем ближе подходила Даша, тем неспокойнее у нее становилось на душе. Ей определенно не нравилось выражение лица идущего навстречу Артура. Она даже хотела пройти мимо — кто знает, что там, в банке, случилось, но сам молодой человек завидев рыжие кудри, прямиком направился ней. Подойдя, помолчал, словно опасаясь, что с языка сорвется что-то неприличное.

— Ты знаешь, сколько денег было на счету? — зло спросил он.

— Сколько?

— Пять рублей.

Артур развернулся и решительно зашагал прочь. Даша растерянно смотрела вслед удаляющейся спине с золотым орлом.

— Подожди! — Догнав Артура, она засеменила рядом. — Как же это может быть? Ведь только вчера было больше сорока тысяч.

— Это вчера. А сегодня… — Он остановился и посмотрел на нее глазами, полными отчаяния. — Блин, ну неужели ты не могла мне вчера сказать? — Артур чуть не плакал.

Даша растерянно развела руками:

— Так мы только вчера узнали о том, что у тебя на счету есть деньги. К тому времени банк уже был закрыт. Да и то, сколько мне пришлось тебя уговаривать…

— Надо было сразу всю правду рассказать! Видно было, что во всем произошедшем Артур собирается винить только ее.

— Да я сама не знала правды. — Даша старалась говорить спокойно, хотя ее до глубины души потрясла черная неблагодарность. — У меня просто привычка такая — прокручивать в голове все несоответствия, которые замечаю.

— Раньше надо было замечать, — упрямо гнул свое Артур.

— Слушай, ведь официально я на тебя не работаю, — грубо оборвала его Даша, уставшая слышать нытье. — И вообще… Кто мог снять деньги с твоего счета, если паспорт уже у тебя?

— Этот счет не был персональным. Он был открыт на пятерых.

— На пятерых? — насторожилась Даша. Сразу же стало неуютно. Она невольно огляделась. — Слушай, давай отойдем в сторонку.

Втолкнув Артура между стеной дома и ближайшим киоском, она потребовала:

— Давай рассказывай все подробно.

— Счет был открыт на пятерых, причем любой из этих пятерых мог распоряжаться им в полном объеме: снимать деньги, переводить и так далее, за исключением одного — закрывать его.

— Пятеро… — пробормотала Даша. — Как же так, почему пятеро?.. Рыбаков было четверо. Кто же был пятым? А ты, случайно, не запомнил их фамилии? — без особой надежды спросила она.

— На хрена мне их фамилии, лучше посмотри, какую сумму я мог бы снять, сообрази ты все на день раньше. — Он протянул ей банковскую выписку.

Даша издала сдавленный звук. Цифра просто ошеломила. Еще утром на счету находилось без малого двадцать миллионов долларов.

— Ты бы все равно не смог ими воспользоваться, — неуверенно проговорила она.

— Да неужели? — Артур горько рассмеялся. — Да с такими деньгами я бы мог уехать куда угодно и никто бы меня не нашел. Уж если я выжил без копья в кармане здесь, в Москве, то с двадцатью лимонами баксов как-нибудь продержался бы…

Он продолжал сетовать на свою судьбу, но Даша его не слышала, она смотрела на фамилию человека, забравшего сегодня утром все деньги. Того самого, пятого, звали Веселовский Алексей Аркадьевич. Это было полное имя веселого гальваника Леши.

— Слушай, Палыч, и почему мы такие идиоты? — в сто пятнадцатый раз спрашивала совершенно пьяная рыжеволосая женщина, и не менее пьяный синеглазый мужчина в сто пятнадцатый раз ей отвечал:

— Потому что мы очень много пьем.

— Нет, это не правда. Мы же с утра не пили? Не пили… И вчера не пили… И позавчера не пили… И поза-позавчера… И поза-поза-поза…

— Хватит! — Полковник стукнул кулаком по столу. — Не надо вообще было пить.

— А как же тогда жить? — грустно поинтересовалась Даша. Она попыталась подпереть голову, но, промазав подбородком мимо ладони, едва не разбила себе нос о стол. — Трудно жить, если не пить… Кстати, ты не знаешь, что такое петанк?

— Знаю, — кивнул Полетаев. — Французская игра в такие небольшие шарики. Примерно такие. — Он взял из вазы яблоко и откусил. — Хочешь сыграть? Здесь как раз шесть штук.

— Нет, — грустно качнула головой Даша. — у меня на спине мышцы слабые. Вот у Артура сильные. А у меня слабые. Я пополам могу переломиться. — и вдруг начала смеяться. Она смеялась тоненько, изредка икая.

Полетаев развернулся к ней всем корпусом.

— Какая ты красивая, — сказал он. Потом подумал и добавил: — Когда не смеешься.

А Даша заливалась все сильнее. С трудом выбравшись из-за стола, она доплелась до кровати, упала навзничь и принялась кататься, держась за живот.

— Почему ты смеешься? — Полковник ходил вокруг кровати, стараясь заглянуть ей прямо в глаза. — Что смешного? Немедленно расскажи мне, я тоже хочу посмеяться.

— Если мы такие, — с трудом выдавила Даша, — то как же тогда напился Артур?

Полетаев хмыкнул, потом еще раз и вскоре тоже валялся на кровати, держась за живот.

— Представляешь, каким надо быть идиотом, чтобы профукать двадцать миллионов долларов?! — хохотал он.

От смеха Даша, наконец, свалилась с кровати и села на полу, держась за голову.

— Ой, не могу больше… — простонала она, становясь снова грустной. — Ну почему мы не догадались, что Леша с ними заодно? Ведь они специально его в Абзаково позвали, чтобы нас потом на ту дачу заманить.

— Кстати, а зачем они нас туда заманивали? — вполне трезвым голосом спросил Полетаев. Даша покачала головой:

— Не меня. Тебя. Им нужен был ты.

— Точно, я, — согласился Полетаев. — А зачем?

— Да пес его знает…

— Так надо его спросить.

— Кого? — Даша икнула, — Пса?

— Какого пса? Лешу.

— А где ж его взять?

— Где, где… В этом клубе, конечно.

Даша посмотрела на полковника широко раскрытыми глазами. Внезапно из них хлынули слезы.

— Какой же ты умный, — сквозь слезы прошептала она. — Как я горжусь, что живу с тобой в одном городе!

Полетаев покачал пальцем, словно автомобиль дворником.

— Ты живешь в другом городе.

— Я перееду, — Даша всхлипнула.

— Не надо. — Полковник вдруг стал очень грустным. — Я того не стою…

Даша заплакала уже в голос.

Наутро болела голова. Даша с трудом приподнялась и, посмотрев на день за окном, со стоном повалилась обратно.

— Какой ужас, — хриплым басом выдохнула она и сразу же осеклась: ее испугал звук собственного голоса. — А-а-а… А-а-а… — снова попробовала Даша.

Вышло еще хуже.

— Слушай, Палыч, — окликнула она полковника, — кажется, я того… простудилась, слышишь, как хриплю? И горло болит.

— Ты его, наверное, спиртом сожгла, — пробасил откуда-то снизу еще более хриплый голос.

Даша огляделась. В комнате никого не было. Может это черти из преисподней взывают? Она нагнулась и посмотрела вниз. На полу, свернувшись калачиком, лежал Полетаев, и почему-то в одних трусах. Он выглядел очень несчастным.

— У тебя трусы… хорошие, — сказала Даша, желая его хоть как-то подбодрить.

— Спасибо.

— Почему я должна была сжечь горло спиртом? Полковник попробовал подняться.

— Наверное, потому что ты его пила.

— А где мы его взяли?

— Не знаю. — Полетаев зябко повел плечами. — Сначала мы пили коньяк, потом ты сказала, что тебя не забирает, и куда-то ушла. Вернулась с бутылкой, сказала, что это чистый спирт и его нельзя разбавлять.

— Ты уверен в этом? — Даша выглядела очень испуганной.

— Да. Ты говорила, что спирт — твой любимый напиток и ты никогда его не разбавляешь.

— Да я вообще его никогда не пила! — ужаснулась Даша.

— Я это понял… — полковник вздохнул, — …когда у тебя кожа на губах стала облезать, а ты стирала ее моей скатертью и уверяла, что это помада.

Даша осторожно потрогала губы. Они были распухшие и очень болели.

— Наверное, ужасно выглядит? — спросила она.

— Не то слово. Пришлось выбросить. А ведь мне ее из Бельгии, по специальному заказу привозили.

— Кого? — не поняла Даша.

— Скатерть, конечно. — Полковник посмотрел на гостью с плохо скрываемой неприязнью. — Губы у тебя заживут, а такой скатерти у меня уже не будет. Там, между прочим, вышивка ручная!

Дашу задело это сравнение. Получается — она дешевле скатерти, пусть даже бельгийской.

— Вот всегда знала, что ты тряпичник! Я шкурку себе попортила, а ему вышивки, видите ли, жалко. — Она подскочила на кровати, забыв и про голову, и про горло и про губы. — Я же маме вчера не позвонила.

— Так позвони. — Полетаев откуда-то вытянул за шнур телефон. — Сто девяносто один…

— Я знаю, — Даша посмотрела с укоризной, — это же мой номер.

— Ну да, конечно…

Телефон долго не отвечал, зато когда трубку взяли, Даша получила по полной.

— Алло? Кто это?

— Мама, это я. — Даша старалась говорить громко и четко.

— Ты! Бессовестная, где ты всю ночь шаталась? Мы с отцом чуть с ума не сошли!

— Почему?

— Как почему? Мы думали, с тобой что-то случилось.

— Мама, да что со мной может случиться? Ты же не беспокоишься, где я ночую, когда живу у себя дома?

— Вот у себя — пожалуйста, хоть на голове ходи, но если ты живешь у нас, то, будь добра, в девять вечера или возвращайся домой, или отчитывайся, где ты находишься!

— Мама! — Даша решила выдвинуть самый сильный аргумент. — Я была у мужчины.

— Он на тебе женится? — тут же спросила мигом успокоившаяся мать

— Ты на мне женишься? — поинтересовалась Даша у Полетаева.

Тот отрицательно помотал головой:

— Нет. По крайней мере, до обеда.

— Нет, мама, он на мне не женится, — сообщила Даша.

Полетаев принялся искать брюки.

— Я же сказал — «до обеда».

— Тогда немедленно уходи оттуда! — потребовала мать. — Или между нами все кончено.

— Хорошо, как скажешь. — Даша повесила трубку. — Родители меня прокляли, — радостно сообщила она полковнику.

— Я их понимаю. Одевайся, нам надо ехать.

— Куда?

— В тот клуб.

— А… что мы там будем делать?

— Для начала осмотримся. А потом нам надо успеть перехватить настоящих Олега Петровича и Лешу. Пока не поздно. Кстати, с Мишей мы уже опоздали.

— В каком смысле? — Даша побледнела. — Ты хочешь сказать…

— Нет, нет, он жив. Просто ему уже вернули паспорт. А сообрази мы чуть раньше, — Полетаев прыгал на одной ноге, пытаясь попасть в брючину, — смогли бы выследить, кто ему этот паспорт вернул.

— Ничего не поняла. — Даша на всякий случай ощупала голову. — Ты это все в каком смысле?

— В смысле прострела спины. — Даша склонила голову набок, и, казалось, одно ухо у нее приподнялось, совсем как у дворового щенка.

— Кому-то прострелили спину?

Полетав принялся объяснять, хотя давалось ему нелегко — одновременно с этим он пытался найти правильную дырочку на ремне.

— Если ты помнишь, у Миши была больная спина и он никуда не выходил из дома в течение недели. Следовательно, паспорт ему могли вернуть только в последние два дня.

— Так, может, еще не вернули? — оживилась

Даша.

— Увы, паспорт на месте.

— Откуда знаешь?

— Принес ему заказную бандероль.

Даша повернула голову, поднялось и другое ухо. Полетаев неожиданно расплылся в довольной улыбке:

— У меня этих печатей почтовых и сургуча — во! — радостно сообщил он и провел ребром ладони по горлу. — Хочешь, покажу?

Даша отрицательно мотнула головой: вот только сургуча ей с утра и не хватало.

— А что ты ему послал? — спросила она.

— Что послал, что послал… Зашел в соседний супермаркет, набрал рекламных буклетов, их и послал.

Послышался смех.

— Жадный ты. Нет, чтобы прислать больному человеку хотя бы килограмм апельсинов. Все равно же в магазин заходил.

— Обойдется. — Даша задумалась.

Что же, он только поднялся и сразу в спортивный клуб побежал? Почему бы нет? Там сауна, бассейн, массажист… Куда еще идти?

— Ну да… Слушай, а нам не опасно туда идти?

— Ты имеешь в виду клуб? А что в этом опасного?

— Но он же нас может там увидеть.

— Кто?

— Предполагаемый преступник. Тот, который себя за Лешу выдавал.

— Что-то мне подсказывает, что тот, кто выдавал себя за Лешу, сейчас находится далеко. Он получил свои двадцать миллионов, передал паспорт сообщнику в клубе и исчез. Чего ему зря топтаться?

— Так ты думаешь, все затевалось ради денег? — спросила Даша.

— Не уверен. И тем не менее сумма весьма внушительная. Кроме того, первоначальные планы могли и измениться. Его партнеры один за другим исчезли — он остался последним.

— Да, но он их не убивал, — Даша посмотрела полковнику прямо в глаза. — Скорее, это были несчастные случаи и…

— Несчастным случаем был только первый, — перебил Полетаев. — Когда Валера разбился на спуске. И то еще неизвестно, как там все было. Может, он всего-навсего сломал себе пару-тройку ребер, а сотоварищи по причине глубокой конспирации просто не захотели везти его в больницу. Добили и закопали в снегу. Благо, его там больше чем достаточно. Что же касается Михаила… — тут полковник тяжело вздохнул и потер лицо руками, — то его застрелили. Теперь я в этом почти уверен.

— Ты хочешь сказать, что они специально это сделали? На глазах стольких свидетелей? — засомневалась Даша.

— Может, и нечаянно. А может, и специально. Чтобы потом списать на несчастный случай. С Артуром вообще сомневаться не приходится — его отравили тропическими червями.

Даша сосредоточенно смотрела в пространство.

— Тогда получается, что убийца и есть этот Леша. Я лично видела, как он свернул шею Олегу Петровичу. Да и деньги забрал именно он.

— Нет, — не согласился Полетаев, — думаю, дело обстояло по-другому. Этот Олег Петрович, который на самом деле Еременко Леонид Михайлович, владел крупным пакетом акций нескольких металлургических заводов, но владел через подставных лиц. Возможно, именно тех, кого мы имели счастье или несчастье узнать на том горнолыжном курорте. Теперь понимаешь?

Подумав, Даша призналась:

— Нет…

— Возможно, это и были его доверенные лица. И приехали они обсуждать очередную сделку. Заранее аккумулировали средства и приготовились ждать. Но тут появилась ты, — полковник зачем-то указал широким жестом на и без того несчастную женщину, — и всех перебила.

Заметив, что она порывается что-то сказать, поспешил уточнить:

— Аурой, аурой своей всех перебила. Я все-таки поставлю вопрос перед руководством — не подбрасывать ли тебя в опасные зоны с целью разрешения конфликтов малой кровью? Возможно, ты деструктивно действуешь именно на преступников

— Палыч, ты бы опохмелился, что ли, — беспомощно проговорила Даша. — Несешь какой-то бред.

— Да ладно! — Тот улыбнулся. Ему доставляло удовольствие злить рыжеволосую подругу. — Это просто лирическое отступление, так, чтобы тебя взбодрить.

— Я и без того бодрая, — отмахнулась Даша. — Бодрее некуда.

— Вот и хорошо. Тогда ты все-таки поймешь, что, скорее всего, Леша не хотел убивать Еременко, а когда увидел, что сделал, то сначала испугался — он ведь испугался?

Даша неуверенно кивнула:

— Ну, в принципе… Наверное, испугался. По крайней мере скулил весьма правдоподобно.

— Ну вот. А пока ты ходила за мной, он сообразил, что обнаружение трупа может для него плохо кончиться, и решил тело спрятать. Кстати, нашли Еременко как раз неподалеку от озера. Леша вернулся в Москву и какое-то время переваривал ситуацию. Хотя не исключено, что у него нашлись добрые советчики. Вчера утром они пошли в банк и цинично забрали все деньги. Вот и все, — подвел итог Полетаев.

Даша смотрела с нескрываемым уважением.

— Какой ты умный, — повторила она свое вчерашнее признание.

— Спасибо. А то я думал, ты опять меня оскорблять будешь.

— Так я когда тебя оскорбляла — когда ты меня обманывал. Слушай, ты и в самом деле ничего своему начальству не сказал? — недоверчиво спросила она.

— В самом, — подтвердил Полетаев.

— Но почему?

— Кажется, я уже объяснял. Меня с работы выгонят. Мало того что я предстал там клоуном, так на моих глазах, почти что при моем содействии, убили нескольких человек, ценных свидетелей по делу, которое сейчас… — Он не договорил, лишь погрозил пальцем кому-то наверху. — Да меня самого посадят.

Даша не находила слов. Ей было ужасно жаль своего друга.

— И что же ты собираешься делать?

— Как «что»? Искать преступника и деньги. Должен же я реабилитировать себя хотя бы в собственных глазах.

— А если не найдешь? — прошептала Даша.

— Тогда мне пиндык.

Она со вздохом потянулась за халатом:

— Давай умываться и завтракать. Нет у нас времени рассиживаться.