Я прочитала, что когда вы были маленьким, до того, как стали знаменитостью, ваша семья часто переезжала с места на место. Сначала вы жили в разных общинах, а потом вступили в религиозную секту «Дети бога». Вы были миссионерами и путешествовали по Техасу, Мексике, Пуэрто-Рико и Венесуэле. Секта присвоила вашему отцу звание «Архиепископа Венесуэлы и Карибов», но не давала ни цента на жизнь, поэтому вы с вашей сестрой Рэйн пели на улицах, зарабатывая мелочь на еду. Вас собиралось послушать множество народу.

Ваша семья ушла из секты, когда родители узнали о том, что ее духовный лидер наставляет женщин «подцеплять флиртом» мужчин, иначе говоря – привлекать богатых приверженцев через постель.

Уехав из Венесуэлы, вы вернулись во Флориду на торговом судне, везущем игрушки компании Tonka. Судовая команда обнаружила вашу семью, но хорошо отнеслась к вам и даже подарила бракованные игрушки.

Уйдя из секты, ваши родители сменили фамилию «Боттом» на «Феникс» – назвавшись так в честь мифической птицы, возрождающейся из пепла. Затем вся семья переехала в Голливуд, чтобы вы с Рэйн имели возможность стать звездами. Вам было девять лет. Вы любили петь и решили, что еще хотите играть в кино.

Сначала вам было очень тяжело. У семьи не было денег и каждые несколько месяцев вас выкидывали из квартир, где вы жили, а вы с сестрой продолжали петь на улице. Но потом ваша мама устроилась секретарем в Эн-Би-Си в отдел по подбору актеров, и один из самых известных агентов по поиску талантов стал пристраивать на телевидение вас, Рэйн, и еще двух ваших сестер и брата. Вскоре вы начали сниматься в рекламе, а затем и получать большие роли.

Вы обладали талантом полностью раствориться во внутреннем мире любого вашего героя, стать им самим. Вы были гениальны и использовали это. Нашли свое очарование и волшебство.

Вы с братом и сестрами всегда поддерживали друг друга. Вы так сильно любили семью, что считали свое детство счастливым временем. Но меня мучает вопрос: не случилось ли с вами, маленьким, что-то такое, о чем вы не можете никому рассказать? Говорят, в той секте происходило много плохого, и ее духовный лидер разрешал совершать сексуальные действия с детьми. Читая об этом, я страшно злюсь. И опять же мучаюсь: не причинил ли вам кто-либо боль? В одном из интервью вы признались, что потеряли невинность в возрасте четырех лет. Правда потом сказали, что это была шутка. Так что я не знаю, что и думать. Может быть, в вашей жизни было время, когда вам нужен был человек, способный вас защитить, но его не оказалось рядом?

Я пишу вам сейчас об этом, потому что у меня тоже есть кое-что, о чем я не могу говорить. Кое-что, что, как мне кажется, вы могли бы понять. Я пытаюсь избавиться от мыслей об этом, выкинуть их из головы, но они возвращаются. Я переживаю, потому что влюбляюсь в Ская, но боюсь, что однажды он узнает обо всем и оставит меня.

Прошлой ночью я тайком выбралась из дома, чтобы встретиться с ним. Было холодно, и вместо того чтобы ходить по округе, мы решили покататься на его пикапе. Мы ездили, врубив на полную мощность печку и слушая музыку. А через какое-то время припарковались на темной улице и стали ласкать друг друга прямо в машине. Мы так много целовались, что все мое тело горело, а стекла запотели от нашего дыхания. Отстранившись от Ская, я мысленно велела себе не забывать о том, где нахожусь, повернулась к окну и нарисовала на стекле пальцем сердечко.

– Хочешь поехать ко мне? – спросил Скай.

Его мама спала, когда мы приехали к нему. В тусклом свете я увидела, что идеальный снаружи дом внутри совсем другой. Он был завален выцветшими журналами по домоводству, позабытыми библиотечными книгами и поделками. Я заметила наполовину оконченную вышивку гладью с летним пейзажем и вырезанные снежинки рядом с обрезками бумаги.

Скай хотел побыстрее провести меня в свою комнату, но я не спешила. Мне хотелось все осмотреть, как будто дом был полон ключей к разгадке его души. В застекленном шкафчике, заставленном хрупким фарфором, я увидела футбольные награды и фотографию Ская в рамке. Совсем юный, лет двенадцати, он был одет в спортивную форму и улыбался, держа в руках мяч. Странное ощущение – смотреть фотографию любимого человека, где он снят еще ребенком. Мне захотелось вытащить его из этой фотографии, защитить ото всего, что было после этого снимка и до настоящего момента.

– Я не знала, что ты играешь в футбол, – прошептала я. – Все эти награды – твои?

– Да, – ответил он, переступив с ноги на ногу, словно хотел поскорее отсюда уйти. – Это было в моей прошлой жизни.

Скай взял меня за руку и повел через лабиринт коридоров в свою спальню. Мне хотелось расспросить его, но он начал целовать меня. Целовать яростно и жадно. Меня это почему-то напугало, но я старалась подавить страх, потому что находилась у него дома. Потому что ощущала в его груди неистовое биение стремящихся к свету мотыльков, и хотела продолжать ярко для них гореть.

Сняв с меня футболку, он опустил ладони на мои бедра. Мне стало не по себе. Я хотела, чтобы он любил меня. Хотела быть его светом. Просила разум умолкнуть, а сознание – переключиться на что-то другое. И оно переключилось. Но не так, как мне было нужно. Мои мысли унеслись к Мэй, к тому времени, когда мы были детьми.

Мне вспомнилось, как я ночью спросила ее:

– Если мы – феи, то почему не можем летать?

Я очень боялась, что не наделена волшебством, несмотря на то, что принадлежу к седьмому поколению. Что на самом деле я никакая не фея и сестра об этом узнает. Больше всего я боялась, что она разочаруется во мне.

– Только старший в семье ребенок обладает способностью летать, – ответила Мэй. – Это совсем не значит, что ты – не фея.

– Но ты-то можешь летать? – с надеждой спросила я.

– Да.

Меня охватило сильное волнение.

– Покажешь мне свои крылья?

– Никто не должен их видеть, иначе они сломаются.

– Ох, – выдохнула я, пытаясь скрыть разочарование. – Когда же ты летаешь?

– Ночью. Когда знаю, что все спят и никто меня не увидит.

– Можно мне их хоть разок увидеть?

– Ты ведь не хочешь, чтобы они сломались?

– Нет.

Но я ничего не могла с собой поделать. Мне так хотелось увидеть крылья сестры! Если бы она показала мне их, то я бы через нее приобщилась к волшебству.

Иногда я умоляла сестру пустить меня ночевать к ней, на второй ярус кровати. Залезала по лестнице наверх и клубочком устраивалась рядом с сестрой. Она засыпала, а я лежала, уставившись в потолок и выискивая в разводах краски рисунки: дракона в пещере, которую он нечаянно поджег; принцессу, которая отправилась его спасти. Я придумывала разные истории и не смыкала глаз, чтобы если сестра решит полетать, я этого не пропустила. Мне казалось, что если я случайно увижу ее крылья, это считаться не будет. Но рано или поздно меня все-таки одолевал сон. Я открывала глаза уже на рассвете, и Мэй сладко потягивалась под одеялом.

– Ты летала? – шепотом спрашивала я.

– М-м-хм, – отвечала она.

И я представляла себе ее приключения.

Я лежала, уставившись в потолок Ская и пытаясь отыскать рисунки на стенах, как делала это в детстве.

– Лорел? – позвал меня он.

– Да? – выплыла я из воспоминаний.

– Куда ты ушла?

– Никуда. Я здесь.

– Ты оставила меня.

– Нет, я… я не хотела… – Я начала плакать, не в силах сдержаться.

– Что случилось, Лорел?

– Не знаю. – Я вытерла слезы.

У меня появилось такое же чувство, как в детстве. Мэй была настоящей феей, а я ею только прикидывалась. Со временем Скай это обязательно поймет.

– Не делай так, – попросил он. – Не исчезай в моих руках.

– Прости.

Я притянула его к себе для поцелуя. Прикосновения Ская обжигали. Мне хотелось наслаждаться ими, но мир вокруг кружился. Я пыталась видеть только его лицо, но у меня этого не получалось. Меня словно затягивало в тоннель. Я видела Мэй, ее темные от помады губы. Как она уезжает из кинотеатра в машине Пола. Как оборачивается ко мне, и ее яркая улыбка внезапно сменяется испуганной.

– Мы можем не заниматься сексом, если ты этого не хочешь, – сказал Скай.

– Хорошо.

– Но ты должна поговорить со мной.

– Я… я не знаю, что сказать. – Я опять задумалась о том, откуда он знает Мэй. И больше не могла оставаться в неведении. – Где ты раньше учился, Скай?

– В Сандии.

Мое сердце пропустило удар. А может и три. Я была права.

– Значит, ты учился с Мэй.

– Да.

Я представила, как он видит ее, выходящую из-за угла в школьном коридоре. На ней розовый свитер, у которого она отрезала горловину, чтобы открыть ключицы. Ее волосы развеваются сзади. У Ская при виде нее захватывает дух. А когда я выхожу из-за угла в школьном коридоре, кажется ли ему на секунду, что он видит ее?

– Уверена, что ее все любили, – сказала я.

Скай молчал.

– Да? – мягко спросила я.

– Да, – ответил он. – Ты хочешь, чтобы я отвез тебя домой?

– Наверное. Хочу.

Мы ехали в его пикапе в удушливой ночной тишине. Как бы мне хотелось не быть такой странной. Вернуть все и не разрушить волшебные чары. Я боялась и не могла избавиться от страха.

Скай остановил машину возле моего дома.

– Спокойной ночи, – сказал он. – Поспи немного.

И я пробралась тайком в дом, полный теней.

Искренне ваша,

Лорел