В метро, Лора смотрела на свое отражение в окнах вагона и проносящихся мимо подсветках шахт метрополитена и думала только о Джереми. Как её вести себя рядом с ним? Что она наденет? Что она скажет, когда они, наконец, останутся вместе? Она хотела показать своё лучшее «я», но жутко боялась, что в самый неподходящий момент начнет хихикать, шутки будут доходить до неё как до жирафа. Из — за нервов она продумывала каждый момент их свидания, что только больше накручивала её. Она оделась так. Он открыл перед ней дверь таким образом. Он не сделал это. Он сказал её это. Она ответила ему так. Он поцеловал ее в конце ночи. Она упала в его объятия. Но неизменно, он, опровергая все сомнения в том, что он просто использует её, неловко признавался в любви. В конце концов, это была лишь её фантазия.
— Что ты улыбаешься? — спросила Руби.
— Ничего.
— Нам выходить.
В Южном Бруклине Лора чувствовала себя как на другой планете. Руби копалась в мобильном телефоне, набирая адрес. В Манхэттене им никогда не нужно было пользоваться картой. Карта указала им на перекресток, сделав линии проспектов более осмысленными для них.
— Нам туда, — сказала Руби. Они двинулись по 86–й улице.
Погода не изменилась, но в Бруклине здания были ниже, тротуары менее переполнены, а на улице было меньше автомобилей. Кроме того, их ожидания были разными. Хотя они бывали на Кони — Айленде, когда они были детьми, и на залив Шепсхед ездили за нечетным количеством запеченных блюд из моллюсков, и мама однажды брала их на Фаэр — Айленд и Монтаук, но это были дневные прогулки, требующие подготовки и времени. Они никогда не были так далеко после работы, и, хотя мир не выглядел иначе, все было по — другому. Где в Манхэттене был АвтоЗон? Или даже автозаправки? А здесь были всевозможные места для ухода за машиной. И серое небо было видно с земли.
Неплохая сделка, если вы не прочь провести два часа в день в туннеле.
— Я была бы не прочь жить здесь, — сказала Лора. — У нас был помощник, который когда-то жил в Сансет — парке. Отсюда, я думаю, около мили.
— Ты серьезно? — спросила Руби.
— Да. Тут спокойно. — Городской автобус пронесся мимо, разбрызгивая воду из подмороженных луж.
— Одно свидание, которое еще даже не случилось, а ты уже собралась селиться в пригороде.
— Да заткнись.
Когда они повернули за угол, перед ними выросли два квартала дизайнерского шопинг-центра «Centennial». Они обогнули еще два угла и обнаружили два входа в магазин, оба из которых выходили на 87–ю улицу.
— Мне кажется это плохая идея, — сказала Лора.
— Мы должны найти что — нибудь, что ты наденешь в пятницу.
— И, может быть, мы сможем найти тебе свадебное платье, — ответила Лора.
— «Кэтти» тебя не устраивает. — Руби потащила сестру через улицу.
Руби, не растрачивая возможность пополнить свой шкаф, схватил в охапку хороших, надежных американских дизайнеров — «Marc», «Vera», «Todd» — а Лора искала вещи Джереми. Они проверяли везде. Магазин был огромен, и их поиск занял более часа. По всем правилам они не должны были ничего найти. Джереми уничтожил испорченную продукцию, а не отвёз её в аутлет.
Но они нашли стойку нужных вещей на третьем этаже в отделе дорогих брендов.
Руби выбрала пару красных капри с оборками на штанинах. Они выглядели прекрасно.
Лора схватила их. Коричневая подкладка была полностью из сатина вместо шелка. В любом случае, это была прекрасная подделка. Лора вытащила из кармана распариватель.
— Что ты делаешь? — спросила Руби.
— Встань, сюда, прикрой меня. — Лора принялась распарывать шов между ног.
— Лора! Они триста долларов!
Но Лора не успокоилась, пока шов не был полностью распорот.
— Смотри. — девушка протянула его Руби. Она уложила края шва между своими указательными пальцами, чтобы показать крошечные надрезы на ткани. Они были длинной лишь ноль два миллиметра на почти двадцати сантиметровом шве. — Выемка.
На заднем полотнище есть три надреза. Это мои надрезы. Я единственная, кого знаю, кто ставит три надреза.
— Значит, это ваш образец?
Лора кивнула.
— И сделан на нашей фабрике, потому что никто не знает, как использовать все три, но смотри, они совпадают, а, следовательно, тот, кто собирал, эти изделие знает о них. — Рубин выглядела слегка озадаченной. — Знаешь это ощущение, когда в брюках чувствуешь, что они слегка перекашиваются в ногах? Проблема в промежности, а не на бедрах. Потому что машина с двойной иглой, когда она идет по ткани, захватывает чуть больше слева. Поэтому третья метка должна соответствовать ткани, чтобы оператор машины был уверен, что не захватит слишком много.
— Я не понимаю. Но ты говоришь, что это твой образец?
— Да.
Лора заметила, как Руби что — то заметила в проходе между кронштейнами, и выражение её лица резко поменялось. Девушка проследила за её взглядом и обомлела.
В пяти метрах от них деловито разговаривая по телефону, прошла Кармелла. По её уверенной походке можно было сказать. Что она как минимум владеет этим местом.
— Серьезно? — Лора вытянула шею. — Что она здесь делает?
На плече у бывшего дизайнера Сент — Джеймс болталась сумка для покупок с предыдущего места работы. С кем она разговаривала? Может быть с Марио. О чем?
Может быть, о какой — то линии, которую она начинала, или о работе, которую ей нужно было сделать. Но Лора больше интересовала сумка. Кармелла закончила разговор, положила телефон в карман и направилась к одной из дверей с надписью «Только для персонала».
— Она не… — начала было Руби.
— Она, — сказала Лора. — Но не с этой сумкой.
Лора выхватила у Руби вешалки с вещами и кинулась бежать. Копна одежды развивалась у неё за спиной как плащ. Она знала, куда идет, но понятия не имела, что нужно говорить.
Лора налетела на Кармеллу как астероид. Кармелла, ослепленная, ошеломленная, растянулась на полу. Лора плохо сымитировав несчастный случай, уронила сумку Руби, предварительно перекинув её через свою голову и высыпав все содержимое. Сумку от Сент — Джеймс, кстати. Из лимитированной коллекции.
— Лора! — закричала Кармелла, когда ей помогли подняться три покупателя. — Что ты делаешь?
Вокруг начали собираться люди. «Что, черт возьми, вы делаете?» — сказал парень с ребенком и корзиной наперевес; «Если вам нужен свидетель, я все видела» — добавила русская в норковом манто. «Вот что случается, когда разговариваешь по телефону во время ходьбы» — вставила столетняя старуха с огромным ожерельем из камней на шее.
Лора покачала, головой со сторону в сторону разыгрывая головокружение. Но чувствовала себя прекрасно. У неё спросили все ли в порядке, и она заверила всех, что все хорошо, а потом обратилась в Кармелле с там же вопросом.
— Все в порядке, — объявила Кармелла. — Я знаю ее. У неё такой способ здороваться.
При этом Лора, продолжая симулировать головокружение, наступила, на сумку для покупок от Сент — Джеймс, порвав её. Парень, откинув корзину в сторону, балансируя с ребенком на одной руке, которому казалось все детской игрой, попытался её схватить. Это добавило натуральности её головокружению, хотя она искренне переживала за ребенка. В итоге сумка была порвана. А пол усыпали полдюжины искрящихся кнопок Джереми Сент — Джеймс.
Тех самых кнопок, что искал Андре. Тех самых, что были от «Блумингдейла». Как они оказались в «Centennial»? Да еще и у Кармеллы?
Лора сделала вид, что снова теряет равновесие от головокружения, заваливаясь на россиянку, которая отступила в сторону, позволяя девушке болезненно приложиться об пол. Кармелла ползала по полу за укатившимися кнопками. Наконец подбежавшая к ним Руби стала помогать её с этим, не преминув спрятать пару в свой карма. Да благослови Бог её красивую, костлявую самоуверенную задницу.
Лора услышала, как пожилая женщина с ожерельем предложила вызвать охрану, чтобы довести её до медицинского пункта. Контроль над ситуацией быстро таял. Её нужно было попасть в комнату, куда направлялась Кармелла, а не в настоящий медицинский пункт с аптечкой и охранником.
— О боже, — вскрикнула она, держась за живот. — Меня сейчас вырвет.
Русская в норковом манто и её подруга расступились и исчезли между кронштейнов.
Старушка в ожерелье и вовсе выглядела удивленной. А парень с ребенком предложил посмотреть, нет ли туалета за дверью с надписью «Только для персонала».
— Нет! — вскрикнула Кармелла. — В туалет ведет другой путь!
Но Лора уже на всех порах неслась к заветной двери. Руби и Кармелла последовали за ней, продираясь через ряды вешалок и толпу покупателей.
Лора ударилась в металлическую перегородку и чуть не снесла женщину в розовой униформе «Centennial».
Не обратив на это внимание, она понеслась вдоль каменных стен, замечаний работников, встречающихся у неё на пути и фонтанчиков для питья. За одной из дверей она услышала шум швейных машин, и не раздумывая толкнула её. Теперь стало слышно и шипение утюгов. Лора оказалась перед еще одной дверью с кодовым замком над ручкой. Она остановилась. У нее не было доказательств, но звуки, исходящие из — за двери, правоту её убеждений. За этой дверью притаился цех по пришиванию к дешевым товарам этикеток дорогих марок.
Она должна была все выяснить. Догнавшие Лору наконец, Кармелла, Руби и женщина-охранник, обнаружили её прислонившейся к этой самой злосчастной двери.
— Лора? — спросила Руби.
— Лора! — прикрикнула Кармелла.
— Мэм, — сказала охранница.
Лора вцепилась в торчащий из стены шуруп. Кто — то должен же был выйти из этой двери, в туалет или покурить, и она могла бы проскочить, если подождет здесь.
— Это ты, Кармелла. Вы пошли в офис в ночь вечеринки, потому что вам нужны эти кнопки. Ты подделывал вещи Джереми. И именно поэтому ты и Марио избили меня, а не потому что, я приблизилась к убийце. Для чего все это? Для своей собственной линии?
Для аренды лофта? Или еще для какой — нибудь лжи? Кармелла, мне все равно. Я все понимаю. Я просто хочу знать, как ты попал в кладовку, и украла мои лекала.
— Лучше оставь все как есть, чтобы спокойно спать по ночам. — Сказала Кармелла.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Лора.
— Покупки.
Охранник потянула Лору к выходу, пытаясь отцепить ту от стены. Что было не так уж просто.
— Пойдемте, мэм, — сказала женщина, и Лора поняла, что все закончилось. Она ничего не доказала и только выставила себя дурой. Лора отошла от стены, готовая к тому, чтобы ее увезли куда угодно. Внезапно Руби, которая до этого времени молчала, бросилась к двери и принялась колотить в неё откинув голову.
Наверное, где — то в Китае воскресли мертвые.
Охранник кинулась оттаскивать Руби от двери, но было уже поздно. Шум привлек внимание кого — то за дверью, и она открылась. За ней стояла невысокая, пухлая женщина с браслетом для булавок на запястье и перекинутой через локоть курткой «Тереза».
Позади неё начинался небольшой швейный цех.
— Que tal? (Что случилось? (исп.)) — испуганно спросила женщина.
Леди из службы безопасности оттащила Руби от двери с словами:
— Здесь нет ничего интересного. — Обратившись к Лоре, она сказала: — Мы звоним в полицию. — Руби и Лора позволили себя увести, ведь именно полиция была именно тем местом, куда они хотели сами направиться.
— Где ты? — раздраженно спросил Канингеми по сотовому.
Лора почти слышала, как он закатывает глаза.
— Я в 68–м участке. У меня нет номера отдела контрафакта, но я уверена, что детектив Бьюкенен будет рада услышать об этом.
— У нее был ордер на «Centennial», который мы, полицейские, должны были предъявить, прежде чем ломать двери.
— Пожалуйста, — сказала Лора, расстроившись. Она совсем не помогала.
— Сегодня ты прочитаешь в газетах, что Шелдон отрицает, что он убил Грейси. И парень в грузовом лифте, как его зовут?
— Олли?
— Оливеро, да. Он не узнал нашего человека. Так что Шелдон не мог подняться этим путем тем утром.
— Покажи ему мою фотографию.
— Зачем? Ты наконец — то решила признаться, что ты — убийца? Это облегчило бы мою жизнь.
— Я только однажды пользовалась грузовым лифтом. И, предположительно, Шелдон использовал его только один раз. Если Олли не помнит меня, значит, это просто означает, что он, вероятно, не запоминает тех, кого не видел много раз.
Повисло молчание, нарушаемое только хлюпающим шмыганьем Руби, которая закапывала капли в нос.
— А ты хороша, — сказал Канингеми. — Знаешь, если бы я не был занят, а ты не крутила с Сент — Джеймсом…
— Ты все равно был бы занозой в одном месте, — закончила Лора. — Мне нужно идти. — Она повесила трубку, не попрощавшись, что, вероятно, заставило Канингеми почувствовать, что он сказал что — то глупое.
Лора подтолкнула Руби локтем, но та никак не отреагировала.
— Ладно, что случилось? — спросила Лора.
— Когда кто — то любит тебя, разве он не должен хотеть помочь тебе, несмотря ни на что?
Разве он не должен гордиться тобой, когда вы делаете что — то хорошее или защищает тебя, когда случается что — то плохое?
— Скорее всего, — сказала Лора. — Если все упростить.
Руби вытерла слезу рукой.
— А если однажды произойдет что — то, что — то плохое. И что, если это моя вина?
— Точнее?
— Например, скажем, я живу в пригороде, и у меня есть машина.
— У тебя даже прав нет.
— Верно, но если мы переедем в Джерси или куда — нибудь в подобный район я их получу.
И скажем, у нас есть кот.
— Мне уже не нравится это место.
— Допустим, рано утром я отвожу детей в школу и очень спешу. Тут мне под колеса бросается кот или просто бродячая кошка, но я не замечаю этого и сбиваю её.
— Кота.
— Кота. Или, пусть, окна закрыты, и дети сильно шумят, как они обычно любят это делать, я не слышу его мяуканья и опять сбиваю его. Но по дороге оказывается, что мы что — то забыли, путь домашку одного из спиногрызов, я возвращаюсь и …
— Я поняла.
— Ок, но что случается, если я боюсь позвонить мужу и рассказать ему, что я сделала?
Даже если в том, что я сделала, не было моей вины, а даже если бы и была? Даже если я поехала с тобой, хотя он велел мне не делать этого, потому что я хочу помочь тебе. И я признаю это. Я просто любопытна. И мне нравится помогать тебе, потому что это интересно и захватывающе. Неужели это так неправильно, что я должна остаться здесь на заснеженном юге Бруклина?
А потом из Руби полилось все то, о чем Лора догадывалась из первой часть разговора.
Майк точно не будет рад услышать Руби из полицейского участка, по крайней мере не снова. Особенно из Бруклина. И у особенности не будет рад услышать её из участка в Бруклине в таком прекрасном и приподнятом настроении. В прошлый раз он пригрозил ей, что оставит её гнить там. Хотя она сказала ему, что он арестована и просто попросила приехать забрать её. Но, с таким же успехом, она могла попросить любого соседа, который отвез бы её куда угодно или спокойно добраться на метро.
Лора чуть не лопнула от возмущения.
— Пусть катится к черту, Рубс.
Руби кивнул, но, похоже, не разделяла энтузиазма Лоры.
— Разве ты не хочешь выйти за муж? — спросила Руби.
— Я хочу выйти замуж, иметь партнера по жизни, но, знаешь не такого мудака. Свадьба, не так много значит, по правде говоря.
— Ты заставляешь меня чувствовать себя идиоткой, когда так говоришь, — сказала Руби. — Потому что, во — первых, ты подразумеваешь, что Майкл — мудак, хотя это не так, и два, это похоже на то, что ты выше желания вечеринки и прекрасного платья в особенный день. Знаешь, от такой разумной как ты, мне хочется блевать. Потому что речь идет сейчас не только о платье и вечеринке. Речь идет о том, чтобы быть замужем. Не встречаться больше не с кем, не искать парней. Просто покончить со всей своей прошлой жизнью.
Лора должна была заткнуться, и голос в её голове настоятельно советовал её это сделать, но в крови все еще бурлили адреналин после стычки с Кармеллой.
— И какая жизнь тебя ждет с парнем, который запрещает тебе шопиться.
— Шопиться? Я в полицейском участке в Южном Бруклине.
Лора пожала плечами.
— Если мы что — нибудь купим, это станет похоже на шопинг.
— Я сейчас не настроена шутить, — сказала Руби, вставая. — И это не мой босс теряет работу. Я вообще не знаю, почему меня это заботит в первую очередь. — Она забрала со стола шарф и шляпку. — Я пыталась помочь тебе, но теперь это приводит к тому, что я медленно и верно расстаюсь со своим женихом. И это уже не круто.
Она вышла, прежде чем Лора успела предложить поехать домой вместе. Когда девушка вышла из участка, сестры и след простыл.