В конце лета 1890 года город Петроград всколыхнулся от странного известия: куда-то пропал граф Федор Оболенский. В среде дворянства выдвигались разнообразные версии. Одни полагали, что граф мог отправиться в путешествие, другие — что он просто не хочет жениться, а третьи и вовсе не знали, что думать.

Федор Оболенский представлял собою человека лет тридцати, отличался красотой, богатством, был обласкан императорским двором. Он был заядлым дуэлянтом, одним из лучших фехтовальщиков и танцором, любимцем двора и барышень, благородным, учтивым, добрым и умным. Как раз накануне своего исчезновения он был назначен на высокую военную должность, а спустя несколько дней должен был жениться на прекрасной баронессе. Как же он мог все бросить и исчезнуть? Все говорили о графе в течение целой недели, но через месяц общество о нем и думать забыло. Должность передали другому претенденту, баронесса вышла замуж за какого-то француза, и жизнь потекла по — старому. Дворянство склонилось к мысли, что, возможно, граф был убит во время очередной дуэли. На том публика и успокоилась.

Тем временем молодой человек, бросив все, что имел, тайно поселился в безлюдной местности. Вокруг — одни болота, непроходимые кустарники, миллиарды москитов и комаров, холод… Захватив из дворца немного денег, кое — что из теплой одежды, некоторые инструменты и рыболовецкие снасти, Федор соорудил среди болот шалаш, в котором стал совершать молитвы днем и ночью. Что толкнуло его на такой поступок, ради чего он все бросил? Он бы и сам не сумел ответить на сей вопрос, но для себя запомнил лишь свет, пучок неизвестной энергии, который однажды явился пред ним и увлёк сюда.

Зимой ему пришлось трудно. Федор едва не отморозил ноги, пытаясь отыскать среди снегов еду. Но выжил. Когда ставало невмоготу, он молился, и тогда снова видел перед собой таинственный свет, который его тотчас согревал. Весной он не стал заготавливать еду на зиму, как это сделали бы другие люди на его месте. Откуда-то ему было известно, что не стоит так делать. Но каким образом выжить в суровую зиму? «А что Бог даст», — отвечал он на собственные опасения.

От постоянного недоедания и молитвенного существования его лицо исхудало, но глаза исполнились каким-то поразительным светом, — можно было подумать, что это какой-то новый святой сошел с иконы. Уделяя на самое необходимое кроху времени, Фёдор молился и размышлял, размышлял и молился. И постепенно в него начало входить знание — великое знание о людях, о судьбах отечества и страны, знания о болезнях и методах их лечения…

Вскоре о пустыннике проведали крестьяне. Некоторые из них осмелились проникнуть к шалашу через болота, и тогда бывший граф принимался лечить, давать дельные советы, молиться о здравии посетителя или просто подавал милостыню.

Проходили годы. Слава о таинственном аскете расходилась все дальше от болот, следствием чего стала хорошо утоптанная тропа к его месту обитания.

Венчаясь на царствие, Николай Романов и его супруга видели кровавый мираж, который словно ознаменовал их будущее. Примерно с этого времени посетители обратили внимание, что аскет Федор смастерил гроб и проводит в нем целые дни.

— Ой, не к добру это, — качали головами бабушки и дедушки. — Будет горе!

С 1904 года Россия вступила в эпоху неудач. Народ, словно умалишенный, бросался творить то, чего творить не должно. Дети стали перечить родителям, рабочие — руководителям, власть имущие — царю. Что касается царицы — та беспокоилась только о детях, полностью утратив свободу мысли под влиянием Гришки Распутина.

Аскет Федор молился, исцелял и предупреждал людей о будущих неурядицах, войне и конце старого мира.

— Придет Дьявол, — предостерегал он. — Он отнимет у вас царя, родину, детей. Кто может — пусть бежит из этой страны.

И те, кто прислушивались к речам пророка, покидали отечество. Даже бывшая невеста, при встрече не узнавшая Федора, выехала в Париж.

Тем временем, народ посещал аскета все чаще. Люди обращались со своей болью и проблемами, и выходили из шалаша, улыбаясь, с надеждой в глазах. И эти надежды сбывались. У одного человека постоянно болела голова, но благодаря Федору боль прошла, как прошлогодняя гроза; у другой женщины невестка не могла родить ребенка — Фёдор помолился, дал выпить какое-то зелье, и спустя некоторое время свекровь получила внука. Кому-то приснился странный сон и этот человек обратился к Федору испросить совет; у другого все не ладилось, а после молитвы аскета дела поправились…

Спустя время его начали называть гордостью земли Русской.

Потом последовала война, которая, впрочем, обошла Федора стороной: кому нужны болота…

После окончания военных действий к шалашу приблизился вооруженный матрос с пятиконечной звездой на шапке. Он явился в сопровождении нескольких мужиков с злыми глазами. Федор лежал в своем гробу, о чем — то думая.

— Кто такой? — грозно вопросил матрос.

— Это — преподобный Федор, — почтительно ответил крестьянин, который как раз принес аскету немного еды.

— Стало быть, он не работает? — спросил матрос.

— Руками — нет, но у него труд иного сорта, — объяснил крестьянин.

— Никаких преподобных не должно быть! — закричал тот. — Сорт может быть лишь один: кто не работает, тот не ест.

С того дня к Федору не приходил никто — боялись. Новая власть запретила Бога, веру, исцеление. Он молча лежал в гробу недели две, плача о судьбе родины и народа.

Наконец, большевики явились снова. Уверившись в смерти старца, командир приказал:

— Вышвырните его к чертям!

— А что делать с шалашом? — поинтересовались подчиненные.

— Сметите с лица земли, чтобы и следа не осталось.

Слуги большевизма бросились исполнять приказ. Но что случилось? Едва они прикоснулись к телу подвижника, невидимая и необъяснимая сила выкрутила им руки и склонила головы до самой земли.

— Что это? — испуганно закричали они, не имея возможности пошевелиться.

— Что это? — грозно насупился матрос, вытаскивая из кобуры маузер.

Он не прикасался к покойнику, потому с ним ничего не произошло.

Вдруг нечто странное свело ему правую руку с пистолетом; в следующий миг он навел его на свою голову и выстрелил. Пуля пробила череп и большевик умер раньше, чем упал. Подчиненные взглянули на труп аскета и были удивлены, заметив на его лице легкую улыбку. Или, быть может, им просто показалось?..

— Это божий человек! — воскликнули они, и только после этого сумели выпрямиться.

С островка сухой земли, на которой стоял шалаш, они просто сбежали, как это делают крысы, когда корабль тонет.

— Что мы доложим начальству о смерти матроса? — обеспокоено спросил один у товарищей.

— Скажем… что он… ушёл к чертям, — предложил самый старший.

Ещё много лет простоял шалаш, пока не завалился. Существует поверие: если кто-нибудь прикоснётся к месту, где он находился, тот исцелится от всяких хворей. А тело Фёдора Оболенского бесследно исчезло…