I

— Что вы сделали?

Как бы мягко Кхарн ни задал вопрос, им все равно двигала злость. Впрочем, это была холодная злость, а не жаркая ярость. Причина крылась не в Гвоздях. Она была куда более личной.

Новая келья для размышлений Лоргара на борту «Трисагиона» была скромным помещением из голого железа и неприкрытой стали. В ней еще не было налета домашнего уюта. Кхарн знал, что со временем она превратится в очередной храм-библиотеку, хранилище свитков и томов, которым посвятит себя примарх. Из-за нынешней своей пустоты она казалась менее привлекательной, однако и странным образом легче переносимой. В комнате не было окон, никаких порталов в варп. Кхарн не мог сказать, насколько существенна эта перемена. Из-за непостоянства примарха понять его настроение и поступки было настоящей проблемой даже в лучшие времена.

Как и всегда вне боя, Лоргар был облачен в рясу. Он трудился за письменным столом, поскрипывание пера сливалось в непрерывный шепот.

— Я сделал то, что было необходимо сделать, Кхарн.

Бывший советник сделал шаг вперед.

— В трюме «Завоевателя»… демон.

Лоргар так и не поднимал глаз.

— Это Ангрон. Не более и не менее.

— Не более? — ошеломление придало ему дерзости. — Пока вы его не связали, оно расправилось с сотнями моих людей. Оно всего лишь ревет во тьме внизу, сотрясая корабль. Лотара хочет выбросить его в космос: несколько палуб вокруг него обратились в человеческую плоть, лорд Аврелиан. Стены начали кричать на нас живыми ртами. После переработки наши запасы воды становятся кровью. Что бы там ни было, это не «Ангрон и не более того». Что вы сделали?

— Спустись туда, — Лоргар продолжал писать, шурша пером. — Взгляни сам.

— Что вы сделали? Ответьте мне.

Лоргар с угрожающей неторопливостью поднял голову. В его глазах сверкал свет варпа. Смотреть в них было все равно, что вглядываться в само Море Душ.

— Я его спас, Кхарн. Это был единственный способ. Только я пытался спасти его от Гвоздей, которые постепенно его убивали. Только я искал способы избавить его от существования во власти несравнимой ни с чем муки. И только я действовал во имя его спасения.

— Но…

Яростный взгляд Лоргара заставил его умолкнуть.

— Спустись туда и взгляни сам. Ангрон — это будущее, наше будущее. Будущее человечества. Бессмертная мощь и целая вечность на постижение тайной метафизики вселенной. Он не умер, Кхарн. Он вознесся.

— Но он связан.

— Ради нашей общей безопасности, — согласился Лоргар. — Ультрамар поражен Гибельным Штормом и отрезан от Империума. Но мне известен обратный пусть через пламя. Мы соберем наши флотилии, разбросанные по Пятистам Мирам, а затем вновь примкнем к Гору. Вел-Хередар закончил ковать клинок?

— Да.

— Все, как я просил? — спокойно спросил Лоргар.

— Клинок черного цвета. На нем пылают руны богов.

— Принеси его мне, Кхарн. Я передам его Ангрону, и освобожу его, когда настанет время.

— И когда это произойдет?

— Неужели ты не можешь догадаться? Когда мы доберемся до следующего мира, который должен истечь кровью, как никогда раньше, — он улыбнулся, хотя это и выглядело печально. — Разве это чем-то отличается от того, как Ангрон жил в последние десятилетия? Когда его призывали только для резни?

Кхарн не нашелся, что ответить. Бессмысленно спорить с правдой.

— Ему больно?

— Да, — примарх снова вернулся к своим записям. — Но это ничто по сравнению со страданием, которое терзало его с момента, когда его родильная камера рухнула на Нуцерию и жители Деш`еа вбили ему в голову Гвозди.

В воздухе между ними вновь повисло молчание. Кхарн нарушил его, поклонившись. При движении сочленения доспеха издали рычание.

— В таком случае, я взгляну собственными глазами, — он развернулся, чтобы удалиться, однако замер, когда Лоргар еще раз произнес его имя.

— Кхарн.

Капитан оглянулся, ожидая, что Лоргар все так же погружен в свой пергамент. Однако во взгляде примарха были жесткость и боль, выражение возвышенной и сдержанной ярости.

— Господин?

— Хочешь узнать, кто убил Аргела Тала? — тихо поинтересовался Лоргар. 

 

II

Эреб поклонился толпе. Ему ответили глухие удары кулаков по голой груди. Отключенный крозиус у него в руке был забрызган кровью — первой кровью. Со своим обычным исполненным достоинства победительным видом Эреб протянул руку, помогая Скане подняться с палубы. Сержант принял помощь, сжав кисть своей новой аугметической конечностью.

— Славный бой, — сказал Первый капеллан.

Механизмы гортани Пожирателя Миров еще не починили, и тот не мог говорить, однако вместо слов он ухмыльнулся, кивнул и вернулся в толпу.

Вперед шагнул Делварус. То же самое сделал Кхарн. Толпа, уже было начавшая подбадривать первого воина, смолкла при виде второго. Капитан сказал центуриону триариев всего два слова.

— Позволь мне.

Делварус отсалютовал и отступил назад.

— До первой крови? — спросил Эреб.

В руках у Кхарна был топор — Дитя Крови с зубами слюдяных драконов, когда-то брошенный примархом. Он приковал оружие цепью к обнаженному запястью, подражая гладиаторам Нуцерии, чьи кости видел и почтил всего несколько дней назад на хребте Деш`елика.

Как и все присутствующие воины, капитан был раздет по пояс.

— Сангвис экстремис, — произнес Кхарн. Кое-кто в толпе изумлено вдохнул, проявив свое ошеломление совсем как люди, которыми они когда-то были. Остальные засмеялись и разразились воплями. Раздалось еще больше ударов кулаков по груди.

Эреб оглядел Кхарна холодным сосредоточенным взглядом. Несколько секунд прошли в тишине, а затем губы Несущего Слово скривились в мягкой снисходительной улыбке.

— Дерзко, Кхарн. Ты се…

Дитя Крови завертелось впервые с момента перерождения, вгрызаясь в воздух с гортанным рычанием высшего хищника. Больше Кхарн ничего не ответил, и Эреб тоже поднял крозиус.

— Ну, тогда давай.

Три удара. Первый: Кхарн отбил булаву в сторону плоской стороной своего нового топора. Второй: он сокрушительно ударил Эреба головой в нос, с влажным хрустом переломив хрящ. Третий: Дитя Крови отведало первой крови, разодрав капеллану грудь и оставив глубокую прорезь на плотной субдермальной броне имплантированного в торс воина черного панциря.

Все это произошло, пока Эреб успел только моргнуть. Никто бы не смог двигаться так быстро, как Кхарн. Никто из людей и никто из смертных. Капеллан метнулся назад, вскинув крозиус в оборонительную позицию. Кхарн двинулся вперед, вдавив активатор Дитя Крови. Толпа безмолвствовала. Такого Кхарна они еще не видели даже на поле боя.

Еще три удара, нанесенных с такой же неуловимой быстротой. Булава Эреба с лязгом заскользила по палубе. Он получил удар кулаком в горло и сапогом в живот, которые отбросили его назад с такой силой, что он рухнул на окровавленную железную решетку.

Лежа на полу, он взглянул на Кхарна и увидел в глазах Пожирателя Миров свою смерть. Он никогда не видел такого ни на одном из путей вероятности. Этого не могло происходить. Не могло этим кончиться. Он же Длань Судьбы.

Кхарн смотрел на него сверху вниз, явно давая капеллану время подобрать крозиус.

— Вставай.

Эреб поднялся, вновь сжимая в руках булаву. На сей раз, он атаковал, демонстрируя скорость и мастерство, которые позволили ему выстоять против Люция из Детей Императора и Локена из бывших Лунных Волков. Крозиус оставлял за собой след смертоносных разрядов, с яростным гудением снова и снова рассекая пустоту. Кхарн уклонялся от каждого удара менее чем за мгновение ока, он был быстрее, чем это вообще могли бы позволить мускулы.

Оружие столкнулось. Кхарн парировал последний удар. Эреб ожидал увидеть в глазах Пожирателя Миров обвинение, и уж точно злость. Там не было ни того, ни другого. Хуже того, он заметил скучающую снисходительность. Капитан даже вздохнул.

Еще три удара. Эреб оказался на полу прежде, чем понял, как это произошло. В груди вспыхнула жаркая и резкая боль, под стать тошнотворной пульсации в разбитом лице. Он потянулся к ране рукой, которой больше не было.

Его рука. Она лежала на палубе в нескольких метрах от него. Из перемолотых вен отсеченной конечности сочилась кровь. Переведя неверящий взгляд вниз, он обнаружил, что предплечье кончается около запястья.

— Понадобится аугметика, — раздался из толпы голос Каргоса. Несколько воинов засмеялись, однако мало кто — с подлинным удовольствием. Они были слишком заворожены происходящим.

Эреб снова поднял взгляд на Кхарна. Тот просто ждал.

— Вставай.

Капеллан поднялся. Кхарн больше не выжидал — его удары слились в кровавое марево визжащих моторов и рвущих зубьев. По телу Эреба разлилась боль, и он снова упал лицом на пол, еще даже не успев выпрямиться после прошлого раза. Хотя у Эреба не было обезболивающих систем доспеха и химических стимуляторов, он подавил боль, нараспев зашептав священную мандалу. Кхарн оборвал его.

— Вставай.

Эреб попытался, но замер, ощутив у своего хребта зубья Дитя Крови. Работающий вхолостую цепной клинок урчал, испуская выхлоп прометиевого топлива. Неподвижные зубья топора касались позвонков Эреба.

Он никогда не предвидел этого поединка, даже в самых обрывочных видениях.

Этим не могло кончиться. Он не мог умереть здесь. Еще так много требовалось сделать. Сигнус Прайм. Сама Терра. Во всех Десяти Тысячах Будущих Эреб видел, как сражается в Долгой Войне до самого ее конца.

В тот миг, когда Эреб потянулся к висящему на поясе ритуальному ножу, Кхарн вдавил активатор топора.

Должен был раздаться вопль. Все этого ждали. Все присутствующие воины ожидали, что Первый капеллан Несущих Слово закричит, когда Дитя Крови вгрызется в его плоть. Но последовал только визг вращающегося клинка топора, перемалывающего воздух.

Казалось, что колдовство Несущих Слово никого не удивило. И уж тем более не удивила трусость. Кхарн отвернулся от крови на палубе и вышел из круга, не произнеся ни слова.

 

III

Спустя час, облачившись в доспех и вооружившись, Кхарн вновь был готов.

— Ты не должен этого делать.

Кхарн посмотрел на Каргоса, который стоял у консоли.

— Должен. Я уже так поступал. Открывай.

Апотекарий нажал на клавиши управления, и двери беззвучно распахнулись наружу. За ними в тень уходили костяные ступени, липкие от засыхающей крови. Во мраке разнесся очередной бессвязный низкий рев.

Кхарн двинулся вперед. Каргос закрыл за ним двери, и его окутала тьма. Первым, что он услышал, стал шепот мертвецов в темноте. Следующим — дыхание чудовища. Даже генетически усовершенствованные глаза не могли ничего разобрать при полном отсутствии света. Он медленно шагал, не обнажая оружия, невзирая на соблазн это сделать, и слушал, как демон дышит в черноте.

— Кхарн, — произнесло нечто незримое, находящееся повсюду и нигде. Что бы это ни было, от него пахло свежими могилами и погребальными кострами, а его зубы были увлажнены.

— Господин?

Ответом стал медленный гром. Нет, хохот. Смешок.

— Я никому не господин. Никогда им не был. А теперь и того меньше.

Кхарн сглотнул, продолжая пробираться во мраке. Ему было слышно, как тварь, некогда бывшая его генетическим прародителем, облизывает пасть.

— Мне кое-что от тебя нужно, Кхарн.

— Скажите, что.

— Хрргх. Возьми топор. Возьми своих братьев. Убейте триста человек на рабских палубах.

Кхарн уставился в ту сторону, где, по его мнению, покоилось чудовище.

— Зачем, сир? Чего ради?

— Три сотни. Соберите их черепа.

Кхарн услышал, как тварь улыбается, как влажная плоть отслаивается с клыкастой пасти, кривящейся в ухмылке. Нечто громадное, крылатое и окутанное дымом мертвых душ попыталось приблизиться и уперлось в удерживающие его цепи, покрытые вытравленными рунами. Он увидел, как во мраке вспыхнули глаза, сферы тлеющего пламени цвета кипящей крови.

— Возьми их черепа, Кхарн. Сделай мне трон.