Глава 1. Сюрприз в спину

Первым рядом с потерявшей сознание Милой, если не считать растерянно поддерживающих ее гвардейцев, разумеется, оказался Бронев, до этого старательно ныкавшийся где-то за спинами представителей человеческой части гостей. Шустрый Створич только что не вырвал у риссов из рук свою пассию и… зачем-то принялся ее убаюкивать. По крайней мере, так это выглядело со стороны.

Т’мор хмыкнул и, почувствовав на себе чей-то взгляд, повернул голову влево, туда, где рядом с его троном притопывала каблуком расшитого золотистой нитью сапожка Ллайса. Встретившись с изучающим взглядом подруги, арн хмыкнул и вопросительно приподнял бровь, сопроводив этот жест направленной мыслью.

– И?

– Твоих рук дело? – поинтересовалась в ответ эрия вслух, кивнув в сторону суетящегося вокруг Милы Створича.

– Моих?! – Т’мор повертел головой и, убедившись, что большинство гостей не шибко интересуются их беседой, более занятые своими делами, уже громче добавил: – Я здесь вообще ни при чем.

– Я сделаю вид, что поверила, – фыркнула Ллайса, старательно сохраняя невозмутимое выражение на своем прекрасном лице. Вот ведь, может же… когда хочет.

– Замечательно, – улыбнулся Т’мор. – А сейчас, как лучший представитель школы Жизни из присутствующих здесь, ты не могла бы взглянуть, что там случилось с моей новой подданной?

– Льстец. – Ллайса вскинула подбородок и сделала шаг вперед. Т’мор тут же поймал ее руку и, легко пожав ее, поднялся с трона. Ревность не очень хорошее чувство, но и его можно вылечить… или хотя бы купировать приступы.

Удерживая ладошку остановившейся рядом удивленной Ллайсы, Т’мор поднял свободную руку вверх, и в зале установилась почти гробовая тишина, нарушаемая лишь бормотанием Створича, великолепно слышимым даже с другой стороны зала. Гости ждали. На лицах некоторых людей Т’мор прочел удивление, настороженность и даже легкий страх, а вот риссы старательно закрывали свои эмоции, на время превратившись в некое подобие хоргов. Ничего удивительного. Весь тот калейдоскоп чувств, обрывки которого уловил даже сквозь приподнятые щиты Т’мор, был направлен на застывшую рядом с ним эрию. Мало кто из людей может похвастаться тем, что видел живых хоргов, а неизвестное всегда пугает…

– Я приветствую присутствующих в этом зале разумных, решивших избрать своим домом Плато Ветров. Верю, что новый дом вас не разочарует и станет по-настоящему дорог. Я понимаю, что сегодняшний прием для вас это первая возможность нормально, не на бегу познакомиться друг с другом и выяснить некоторые наверняка серьезные вопросы, по устройству города… и не только. Но, прежде чем вы приметесь обсуждать перспективы и договариваться о чем-либо, я прошу вас уделить толику внимания моим словам… – Арн перевел дух после столь вычурного для него начала речи и, убедившись, что все присутствующие внимательно его слушают, продолжил: – Как вы, должно быть, догадались, на Плато Ветров будут жить приверженцы разных традиций, со своими жизненными укладами и обычаями… и даже, как легко заметить, разных рас.

Ответом Т’мору были легкие понимающие смешки. Риссы, кромы и люди хоть еще и не притерлись друг к другу, но к наличию представителей других народов уже немного попривыкли. Общее дело объединяет…

Арн дождался, пока стихнет волна смешков переглядывающихся гостей, и продолжил:

– Так вот. В связи с этим хочу заявить следующее. Управление внутри общин останется на усмотрение их представителей. Но! Каждая община выберет двух своих разумных для включения их в Совет протектора. Именно эти советники будут проводниками моей воли. Что касается взаимоотношений между общинами… Я более чем уверен, что любые возникающие разногласия меж столь разными существами можно преодолеть… мирно. Если же это покажется кому-то нереальным, для разрешения споров меж представителями разных рас имеется суд протектора. То есть мой. Дуэли между представителями разных рас запрещены. – Голос арна наполнился сталью, а под потолком зала как-то неожиданно сгустилась тьма, ощутимо придавив гостей своей мощью. – Нарушивший запрет будет доставлен на мой суд. За поддержанием порядка в городе и исполнением законов протектората будет следить гвардия, формируемая из представителей всех населяющих плато рас, исключая кромов. Считайте это моим первым официальным эдиктом.

Под удивленными взглядами присутствующих на приеме людей Т’мор и старшина кромов, то есть его собственный дворецкий, обменялись уважительными короткими поклонами.

– А сейчас, – арн улыбнулся, смягчая тон, и давление на посерьезневших гостей исчезло, словно его и не было. Растворилось вместе с тьмой, – когда с формальной частью покончено, представляю вам еще одного нового жителя протектората. Эрия Ллайса. Первый, но не последний представитель славного народа хоргов, решивших поселиться на Плато Ветров. Эрия – самая молодая Мастерица Сил школы Жизни в Темных землях, возглавит Дом целителей протектората.

Тонкая, хрупкая ручка эрии с силой сжала ладонь Т’мора, оставляя глубокие царапины от острых ногтей.

– Ну, Т’мор, ну удружил, – прошипела сквозь зубы Асси, одновременно приседая в приветственном реверансе, довольно забавно смотревшемся в исполнении наряженной в костюм мужского покроя эрии.

– Ничего. Им полезно поудивляться, – так же тихо ответил арн, обводя взглядом замерших в очередном приступе изумления гостей. Ллайса фыркнула, и Т’мор добавил: – А тебе полезно поучиться ответственности. Поверь, в жизни пригодится.

– Хам. – Маска на лице Асси даже не дрогнула, а вот арна окатило волной холода. Ну-ну. На обиженных-то чего только не возят.

– Иногда, – спокойно согласился арн и легонько подтолкнул эрию в сторону Бронева с его ношей. – Иди, пора показать, что я не зря доверил тебе столь высокий пост. Потом, когда останемся наедине, можешь мне отомстить, хорошо?

– Договорились. – Ллайса тут же улыбнулась и спорхнула с тронного возвышения. Т’мор облегченно вздохнул, нашел взглядом Джорро, и тот одобрительно усмехнулся, одновременно кивая куда-то в сторону скопища людей и риссов.

Немного подумав, Т’мор решил не возвращаться на трон и спустился вниз. Надо же послушать, о чем говорят его подданные. А следом за ним туда же двинулись и стоявшие у трона его друзья.

А гости о чем только ни говорили. Добытчики теребили главу строителей требованиями возведения новых складов для готовой продукции, маги уточняли программу обучения и особенности защитных контуров для прокладываемых шахт. Кто-то из людей внимал объяснению здорового рисса-гвардейца, почему для кромов было сделано такое странное исключение. Но тут вмешался дворецкий и, куда более доходчиво, чем косноязычный вояка, объяснил интересующемуся, что его народ вообще не держит в руках оружия. Исключение было сделано единственный раз и закончилось гибелью восьмидесяти процентов расы кромов. Теперь на месте той битвы расположилась самая большая пустыня Мор-ан-Тара. Любопытный маг был ошеломлен.

Т’мор скользил меж гостей, прислушиваясь к их беседам, иногда вставляя свое замечание, а иногда помогая решить на месте какие-то вопросы. В общем, путь до Ллайсы, хлопочущей над все еще пребывающей в беспамятстве подругой Створича, занял у арна почти четверть часа. Зато за это время он успел убедиться в том, что между риссами и людьми нет и намека на враждебность. Настороженность, легкая опаска и любопытство, этого было сколько угодно, а вот злобы Т’мор не заметил, и это не могло его не радовать.

– Ну, что тут у нас? – поинтересовался арн, оказавшись в шаге от Асси и Створича, бережно прижимающего к себе свою пассию.

– Да ничего. Нервный срыв и только. – Пожала плечами Ллайса, закончив плетение какой-то лечебной вязи. – Я ее усыпила, но часа через два она придет в себя. Надо бы найти место, где ее можно положить. Не здесь же оставлять валяться.

Т’мор еще не успел ничего ответить, как рядом моментально нарисовался дворецкий.

– Я покажу покои.

– Спасибо, Ройн, – кивнул арн. Ллайса поднялась с колен и, с любопытством глянув, как поднявшийся следом с Милой на руках Бронев попятился от гвардейцев, тихонько хихикнула, заработав недовольный взгляд Створича. Ну да, беднягу можно понять. Сначала заточение пассии, потом ее обморок и эрия-целитель в качестве скорой помощи… Ха! Т’мор сжал губы, чтобы не усмехнуться, и кивнул дворецкому. – Ведите нас, Ройн.

Момента, когда протектор и эрия, в сопровождении гвардейцев, двух людей и дворецкого, исчезли из зала, почти никто не заметил. Разве что Байда неопределенно хмыкнул, да Джорро бросил короткий взгляд на одного из неприметных гостей, тут же понятливо кивнувшего и выскользнувшего за дверь. Внутренняя стража дворца Дракона всегда должна быть начеку…

Второй раунд встречи с будущей подданной Т’мор и Ллайса решили устроить в той самой гостиной, куда привел их дворецкий. Небольшая светлая комната, с минимумом обитой зеленой гобеленовой тканью мебели, уютная и очень… домашняя. Оказавшись в кресле, на подлокотнике которого тут же устроилась Асси, Т’мор обнял девушку за талию и принялся наблюдать за вышагивающим из угла в угол Броневым, временами бросающим хмурые взгляды то на сладко посапывающую на диване Милу, то на сидящих в обнимку Т’мора с Ллайсой.

Дворецкий принес чай и ллиал и испарился, провожаемый очередным смурным взглядом Створича.

– Достал. – Покачал головой Т’мор, поднимая со столика свободной рукой пиалу с чаем.

– А?

– Присядь, говорю. От того, что ты здесь круги будешь наматывать, она быстрее не проснется. Это тебе вон и эрия Ллайса подтвердит, – чуть громче проговорил арн, прижимая к себе подругу, за что был тут же награжден ею изъятием чая. Пришлось Т’мору обзаводиться другой пиалой.

Створич дернулся раз, другой, но, наткнувшись взглядом на абсолютно спокойные лица арна и эрии, все-таки присел на самый краешек дивана, словно боясь потревожить мирно спящую подругу. Помолчал.

– Мастер Т’мор… а можно вопрос? – наконец «разродился» Створич.

– Почему нет? – Пожал плечами арн. – Задавай.

– А ты… вы… кто вообще? – запинаясь, проговорил Бронев.

– Ну надо же, неужели ты еще не догадался? – Растянул губы в ухмылке Т’мор, а Ллайса поспешила спрятать свою улыбку за пиалой с чаем.

– Нет, я слышал о протекторе… Но я думал, это что-то вроде защитника, охранителя, – медленно начал отвечать молодой маг. – По крайней мере, так было написано в одной древней книге… А здесь протектор получается что-то вроде короля?

– Ну нет, не дождетесь, – фыркнул Т’мор. – Протектор действительно переводится как охранитель или защитник, хотя последнее, скорее, будет звучать как «дефенсор». Вот я и являюсь таким охранителем для Плато Ветров. От внешней угрозы, от внутренних распрей… но я не монарх. Своих глав жители Плато могут выбирать или назначать, как им в голову взбредет, и на устанавливаемые ими правила я посягать не могу и не буду. Если, конечно, их законы не будут затрагивать интересов других общин. Вот тогда я вмешаюсь. Равно, как и в случае споров между общинами или их представителями… Не более.

– Но! Это же дикость… Первобытный строй какой-то получается! – воскликнул Бронев, явно успокоенный тем, что арн не является абсолютным монархом на Плато Ветров. – Законы должны быть общими для всех.

– Они таковыми и станут. – Пожал плечами Т’мор. – Думаешь, жить бок обок разным расам и не впитать ничего от соседей это реально? Поверь, пройдет время, и законы общин трансформируются, став общими для всех жителей Плато. Сами, под давлением обстоятельств и опыта прожитых лет.

– Но на это же уйдут целые поколения! Века и века… – ошеломленно проговорил Створич.

– А я никуда не тороплюсь, – хмыкнул арн. – Но даже если вдруг получится так, что я вынужден буду уйти раньше времени, вместо меня придет другой протектор и продолжит дело объединения рас.

– Ты хочешь сломать наши обычаи, так получается? – Вздохнул Бронев.

– Зачем? – Покачал головой Т’мор. – Я хочу научить вас уважать обычаи друг друга. А там время покажет… Ты же не будешь отрицать, что с течением времени обычаи меняются, а на смену одним традициям приходят другие? Так что тебя не устраивает в моей идее?

– Н-не знаю. – Вздохнул Бронев. – Мне надо подумать.

– Ну думай, думай. – Покивал арн и вдруг усмехнулся. – О, а вот и наша спящая красавица проснулась.

Ллайса тут же спрыгнула с подлокотника кресла Т’мора и, оказавшись рядом с потягивающейся Милой, принялась накладывать на нее одну исследующую вязь за другой. Девушка открыла глаза и тихо ойкнула, обнаружив рядом с собой сосредоточенно колдующую белогривую эрию.

– С добрым утром, ярышня. – Услышав голос, Мила вздрогнула. Этот насмешливый голос она знает, она его помнит! Ургова печень, нет! Только не этот… этот… протектор?! Всё. Доигралась. Мила судорожно вздохнула и попыталась сесть, но склонившаяся над ней эрия повелительным жестом взяла ее за плечи и уложила обратно.

– Лежи пока. Я еще не закончила, – холодным, ничего не выражающим тоном проговорила белогривая, не прерывая плетения какой-то сложной вязи из школы Жизни. Хорг-целитель?! Мила вжалась в диван, и эрия покачала головой. – Нет, так дело не пойдет. У нее нервы ни к ургу в пасть, ни к Аллину на бал. Нужно успокоительное.

Арн кивнул, и через несколько минут Ройн принес требуемое. Мила со страхом покосилась на одинокий черный пузырек на подносе, вздохнула и, окинув загнанным взглядом собравшихся вокруг нее людей и нелюдей, обреченно вздохнула.

Кажется, у девушки окончательно закоротило извилины. Т’мор тронул Ллайсу за плечо, и та, понимающе кивнув, посторонилась, пропуская арна на свое место.

– В глаза мне посмотри. – Мила мелко задрожала, и Т’мор, поняв, что осмысленных действий от нее уже можно не ждать, мотнул головой. Асси тут же подхватила Бронева под руку и оттащила его от дивана. Предусмотрительный дворецкий испарился еще раньше. Комната опустела, в ней остался только арн и заходящаяся от страха девушка, старательно прячущая от Т’мора взгляд.

Арн щелкнул пальцами у своего лица, Мила рефлекторно отреагировала на звук… и утонула в мгновенно почерневших глазах Т’мора, на дне которых разгоралось алое пламя.

Страх. Боль. Ужас… Не то. Дальше!.. Прием в Бране. Вот… Веселье и радость от легкого флирта… Приглашение на королевский бал. Восторг. Сияние хрусталя и натертый до блеска паркет. Сверкание бриллиантов и масляный блеск золота. Хохот какого-то хама. Гнев и ярость. Хлопок жирной ладони по… Пощечина. Бокал вина от моложавого подтянутого аристократа… головокружение. Темнота. И резкий свет, внезапно бьющий в глаза… Погреб? Подвал?.. Камера. Жирное лицо недавнего хама. Здравствуйте, ваше величество… и… Римин. И тебе привет, покойничек… Непонимание. Страх. Боль… Ужас. Снова боль.

Т’мор рыкнул, заметив опасность, и принялся вытягивать смертельные ментальные петли, наложенные его покойным коллегой. Тяжело, с натугой, по чуть-чуть, не торопясь. Вытаскивал, вместе со спрятанными глубоко на дне разума воспоминаниями о докладах Римину из дома Претичей, о тайниках и адресах связных… Всё. Глубокий вздох. Арн утер выступивший пот и уселся прямо на пол, безучастно глядя на вновь отрубившуюся Милу. Тьма! Одна дура и столько мороки, кто бы знал?!

Т’мор помотал головой, встряхнулся и, поднявшись с пола, отошел к высокому окну. Заметив, как дрожат руки, вздохнул. Знатно, знатно потрудился Римин. Вот только это штучная работа, да и обнаружить следы воздействия, когда знаешь, что искать, не составит труда. А сегодня, протекторату, можно сказать, повезло. Это ж надо так удачно повториться обстоятельствам? Вот и вскрылась закладочка… Эх, ладно. Пора звать обратно Ллайсу, Створича… и надо увидеться с командой магов школы Разума. Кажется, им предстоит еще одна проверка. Вряд ли, конечно, среди беглецов найдутся экземпляры, подобные Миле, но кто его знает. Бедные маги… Нет, но какова идея, а?! Вместо подсылов использовать самих темных. А в нужный момент они легко и просто нанесут удар в спину. Не факт, что все получилось бы как надо, но для паники в рядах староозерцев хватило бы и пары удачных диверсий.

Т’мор мысленным посылом открыл дверь в комнату и, убедившись, что Ллайса вновь занялась приведением Милы в порядок, опять уставился в окно. Было кое-что, что он видел в воспоминаниях девушки, и это что-то ему сильно не понравилось, но… надо разобраться.

– Т’мор… Т’мор! – Ллайса коснулась плеча арна, и тот неохотно выплыл из раздумий.

– Да?

– Я привела ее в порядок. Ну… насколько это было возможно, – проговорила Ллайса. – Повтора быть не должно, но я настаиваю на постельном режиме. И ты должен рассказать, что узнал.

– Конечно. – Арн кивнул и, коротко, буквально парой слов описал то, что обнаружил в памяти Милы. Ллайса внимательно его выслушала, чему-то кивнула и, чуть подумав, заговорила тем тоном, что отличает всех целителей:

– Допрос в камере, да? Скажи дворецкому… этому, Ройну, что мне понадобится его помощь. Необходимо подобрать большое светлое помещение, в качестве спальни для Милы. Большие окна, мягкая мебель. Никаких темных цветов, никаких каменных стен и тому подобного. Для ухода только женщины. Желательно постарше… но не старушки. – Ллайса на миг замолкла и тут же махнула рукой. – Ладно. Остальное решим по ходу. И… Т’мор?

– Да?

– Не вини себя, пожалуйста. – Асси провела ладонью по лбу арна, будто расправляя хмурые морщины.

– А кого винить? Я ведь действительно виноват перед ней. Надо было послушаться Бронева, или, по крайней мере, не упрятывать ее в камеру. Дурная шутка… Но кто мог знать?!

– Оставь, Т’мор. – Асси прижалась к арну. – Ты ведь увидел ее первый раз в жизни. Откуда тебе было знать, к чему приведет это происшествие… Да и самой Миле следовало вести себя повежливей. Так что не кори себя. Это просто стечение обстоятельств. Но… если тебе так уж надо назначить кого-то виновным, считай таковым короля Ролина. Он ведь не мог не понимать, что готовит из девушки самоубийцу, но все равно пошел на это. А ты… Т’мор, пойми, фактически ты спас ее от смерти. Да, она побывала на грани, но знаешь, что я тебе скажу как целитель? Есть болезни, которые невозможно вылечить, не поставив больного на эту самую грань меж жизнью и смертью. Это был именно такой случай, и ты поступил так же, как поступил бы на твоем месте любой целитель. – К концу речи тон Асси стал стальным. Она испытующе взглянула в глаза смурного Т’мора, и тот нехотя кивнул.

– М-да. – Т’мор скривился, но не мог не признать, что от поддержки этой юной, но такой уверенной в себе эрии ему стало значительно легче. Арн тряхнул давно не стриженными патлами и попытался улыбнуться. – Спасибо, Асси. Будем считать, что ты меня убедила. А теперь… давай займемся делами. У нас их еще очень и очень много.

Поцеловав Ллайсу, Т’мор махнул рукой удивленно взирающему на них Броневу, о котором, признаться, чуть не забыл.

– Через четверть часа жду тебя у портального купола. Не опоздай, – произнес Т’мор и, даже не дав Створичу ответить, вышел из комнаты. Ройн, обнаружившийся в коридоре, услышав приказание арна о помощи Ллайсе, кивнул, пообещав, что исполнит все в лучшем виде, и скрылся за дверью.

Арн несся по коридорам дворца в поисках Джорро, но тот словно сквозь землю провалился. В малом зале по-прежнему общались риссы, люди и кромы. Там же крутились и Байда с Арролдом, но бывшего наставника в этой толчее не было. Арн выругался, и тут его взгляд споткнулся об одного из риссов, участвовавших в ментальной проверке людей, бежавших из-за Долгого моря.

– Сьерр Мор. – Кивнул магу Т’мор.

– Чем могу помочь, дом протектор? – Рисс оказался рядом почти мгновенно.

– Нужно провести еще одну проверку. Ловите мыслеобраз, это то, что нужно искать. Ни в коем случае не пытайтесь вытащить эту пакость, если обнаружите. Просто доложите мне. Хорошо?

– Будет исполнено, дом протектор. – Рисс было развернулся, но Т’мор его остановил.

– Подождите, сьерр Мор. Еще одна просьба. Если встретите советника Джорро, передайте ему, что я отправился в Драгобуж по неотложному делу, касающемуся Ириссы Латто. Вот теперь всё.

 

Глава 2. Слабое звено

Заинструктировав Створича до умопомрачения и узнав у него имя связного, арн оставил печального мага в Драгобуже, а сам, уйдя тенями в пригород, вдохнул ночной воздух, напоенный ароматами просыпающейся природы, и, поднявшись к небу в своей призрачной ипостаси, взял курс на полночный закат, туда, где вовсю готовился к открытию судоходства в Бутылочном горлышке портовый город Велиград. На этот раз арну было не до любований красотами и мощью стихий. Невидимой в ночи стрелой сумеречный дракон несся по небу, глотая милю за милей.

Велиград встретил входящего в ворота молодого человека в пыльном плаще и наемничьем ринсе шумом и гамом. Сухие ворота потому так и именовались, что находились в противоположной стороне от Портового взвоза, где располагался рыбный рынок, но и здесь было не менее шумно. Малые торговые ряды начинались прямо у привратной площади и, несмотря на раннее время, жизнь здесь била ключом.

Арн, порядком уставший за сутки с лишним непрерывного полета, постарался по максимуму оградиться от раздирающего разум наплыва чужих эмоций и обрывков мыслей и двинулся вперед, сквозь торгующую и вопящую толпу, на ходу высматривая подходящий проулок, который увел бы его подальше от этого столпотворения, вглубь города. Поближе к Белому поясу, где, как подсказали стражники у ворот, он мог найти приличную гостиницу.

В принципе, можно было бы заявиться сразу в поместье Ириссы, но Т’мор слишком устал за этот перелет, а если магесса окажется на месте, ему следовало встретиться с ней, будучи отдохнувшим и полным сил. Иными словами, сейчас арн готов был наплевать на всё и вся, лишь бы ему дали возможность нормально выспаться… Еще бы кто сказал, зачем арну потребовалось так гнать коней? Но на этот вопрос он и сам затруднялся дать сколько-нибудь вразумительный ответ. Просто после встречи с Милой Т’мору будто пятки прижгли. Предчувствие…

Узкий проулок, зажатый меж высокими стенами довольно обшарпанных домов и каких-то лабазов, изгибался, словно змея. Поворот, другой… арн на ходу качнулся в сторону, и направленный в его правую руку нож со звоном ударился о стену. На миг распахнулся плащ, и первый «стриж» беззвучно устремился к цели. В отличие от противника, Т’мор не промахнулся. Как и следующие два раза, когда на помощь тихо подвывающему от боли не сумевшему попасть в мишень оборванцу, с крыши какого-то домишки спрыгнули двое подельников, одетых не менее живописно.

– Неужели во всех людских городах ночники работают тройками? – удивился вслух Т’мор, застыв перед матерящимися оборванцами, дружно зажимающими пробитые «стрижами» бицепсы правых рук. – А… нет, не во всех, – удовлетворенно заключил Т’мор, прижимая лезвие Младшего к шее неудачно подкравшегося к нему со спины четвертого грабителя.

Молодой парень, скорее даже юноша. Худощавый, костистый, с нервно прыгающим кадыком, замер, стараясь даже не дышать на сталь, нежно прижимающуюся к его шее.

– Подожди чуток, – кивнул ему Т’мор и, не опуская Младшего, скосил взгляд в сторону возящихся на грязной, веками не чищенной брусчатке раненых. Повинуясь мысли арна, «стрижи» вырвались из тел грабителей, вызвав у тех очередной слаженный, но мгновенно стихший вой, и зависли в полуметре от Т’мора.

Ничуть не стесняясь, арн аккуратно вытер каждый нож о засаленную куртку удерживаемого им на месте четвертого ночника и только после этого вложил «стрижи» обратно в ножны.

– Пшли вон. – Замолчавшие сразу после демонстрации Т’мора бандиты исчезли так споро, словно в момент овладели телепортацией. Удерживаемый арном, их подельник тоже попытался было дернуться, но Т’мор только укоризненно покачал головой и чуть придавил Младшего. По шее несостоявшегося грабителя потекла тонкая струйка крови, и он вновь принялся изображать истукана. Т’мор одобрительно кивнул, и Младший вернулся в трость. – Понятливый. Поговорим?

– А куда деваться? – Вздохнул тот.

– И то верно, – хмыкнул Т’мор. – Ладно. Тогда веди. Нужна хорошая гостиница, но не для боляр или миллионщиков.

– Понял. Сделаем, – хмуро ответил проводник и уверенно потопал в ту же сторону, куда шел Т’мор до этого бестолкового нападения.

Парень оказался вполне вменяемым и по пути не сделал ни единой попытки сбежать, хотя, когда они с арном вынырнули из злополучного проулка, возможностей для побега у него оказалось немало. Только уже у самого порога ухоженного просторного дома, в котором расположилась искомая гостиница, оборванец на миг застыл на месте, словно то, что ждало его за дверью, было страшнее, чем возможная смерть от удара мечом. Впрочем, бросив короткий взгляд на идущего чуть позади Т’мора, горе-грабитель вздохнул и, решительно ухватившись за ручку двери, распахнул ее настежь.

Т’мор как раз поднялся на крыльцо и едва успел посторониться, когда его проводник вылетел из распахнутой двери, словно отхватив хорошего пинка, и распластался на мостовой.

– Оригинально, – хмыкнул арн, наблюдая как парень, кряхтя, поднимается с брусчатки и старательно отряхивает и без того пребывавшие в изрядно потрепанном состоянии штаны, теперь уже зияющие огромными прорехами на отмеченных ссадинами коленях. Т’мор перевел взгляд на дверь, и его ожидания оправдались. На пороге возник здоровый мужик и, засопев, попытался отодвинуть арна в сторону, явно горя желанием продолжить «разговор» с проводником. Не тут-то было. – На вашем месте я бы не стал этого делать.

– Что-о? – заревел этот медведь, но когда его рука, уже было ухватившая арна за плечо, вдруг оказалась заломлена здоровяку за спину, тут же сбавил тон: – Ты-ы… ты кто? Чего надо?

– Пить, есть, комнату на ночь, на одного, – коротко проговорил арн и, дождавшись кивка побагровевшего от боли «медведя», отпустил его руку. Здоровяк разогнулся, крякнул и, окинув Т’мора взглядом, одобрительно хмыкнул, баюкая ноющую руку.

– Сделаем, вашмилсть. Проходите и… извините за то, что я… ну, так… Все из-за поганца этого, Анорина, век бы его не видеть…

– Кстати, о нем. Он будет обедать со мной, – мотнул головой в сторону съежившегося проводника Т’мор и, не дождавшись никаких возражений от здоровяка, двинулся мимо него к двери. Нет, вот есть же такой тип людей, а? Дал в морду, и они вдруг сразу начинают тебя уважать… вот уж странное дело эта самая человеческая психика.

Анорин постарался не отстать, только просачиваясь мимо сверлящего его многообещающим взглядом «медведя», еще больше скукожился, словно ожидая затрещины. Но нет, здоровяк сдержался, хотя здоровая рука явно дернулась.

– Ну… Для начала расскажи, что это сейчас было? – поинтересовался Т’мор, когда на их столе в дальнем углу полутемного обеденного зала уже не осталось места от притащенных расторопной разносчицей блюд.

– Брат это мой… старший, – угрюмо проговорил проводник, устроившийся на самом краешке скамьи, напротив Т’мора, удобно оперевшегося спиной о стену. Арн кивнул, предлагая пареньку продолжить, и тот нехотя пояснил: – Я две декады тому назад в карты проигрался. Хотел у него денег занять, чтоб оты… ну, долг отдать. А он в крик. Слово за слово… В общем, выкинул он меня из дома. Сказал, что теперь я сам себе на жизнь зарабатывать должен.

– Ну да. Занять ты хотел из дневной выручки его заведения, да и предупреждать брата о том не стал. А он тебя на горячем прихватил. Так? – договорил за своего ерзающего на скамье собеседника Т’мор.

– Ну, так. – Вздохнул тот.

– И когда ты своим дружками рассказал, что денег так и не добыл, они тебя на грабеж подбили. Типа, должок отработать. Так?

– Ну… да. – Развел руками Анорин.

– Идиот, – заключил арн, наполняя тарелку густым супом. – Ладно. С этим ясно. А сейчас… Пока я буду есть, ты мне расскажешь все новости этого городка за последние… ну, пусть будет три декады. Да не все подряд. О кораблях, что приходили, о скандалах или каких странных происшествиях у боляр и зажиточных горожан. Вообще обо всем необычном, что слышал. Угу?

– Э-э… понял, – осторожно кивнул парень.

– Ну так можешь приступать. – Вооружаясь ложкой, ухмыльнулся Т’мор.

В принципе, то, что арн узнал от незадачливого грабителя, он мог бы узнать и от любого другого жителя. Вот только, во-первых, не факт, что кто-то согласился бы потратить уйму времени на болтовню с незнакомцем, а во-вторых, на то, чтобы хорошенько выпотрошить чью-то память, пришлось бы затратить немало времени, терять которое Т’мор не желал. В случае же с Анориным подобная проблема не стояла. Парню было просто некуда деваться, и он обстоятельно вспоминал все, что знал о произошедших за последние три декады в Велиграде событиях. А знала эта жертва катал немало, очень немало. Т’мору даже не пришлось особо влиять на его память, парень сам старался вспомнить все, что можно.

Конечно, ходу в дома боляр ему не было, да и не любят местные «тузы» выносить из избы сор, но… что-то просачивалось. Где слуги сболтнут, а где и зеваки окажутся. Вот, например, служанка с подворья Минича – первого велиградского купца, говорила, что в их дом зачастили гости, коих раньше-то и не видывал никто из домочадцев… Минич-то сам их порядниками зовет, да только, как та же служанка рассказывала, муж ее, что при Миниче, чуть не с самого начала учетником состоит, ни разу допрежь ни самих порядников, ни рядов их, ни товаров не видывал… Или вот еще, команда с прибывшего недавно из Хольмского княжества когга… они вообще что-то зачастили в Велиград, уже третий корабль от хольмцев пришел, хотя весна только-только началась… А, ну так вот, на днях команда с того когга схлестнулась с охраной некоего болярича… и ведь даже уделала большую часть свиты! Так юный шалопай возьми да и найми этих морских ухорезов вместо побитых воинов в свою охрану. Как того болярича звать? Да кто ж его упомнит-то? То ли из Горичей он, то ли Светичей. А что вы хотели, это ж порт, здесь каждый день что-то случается, так что ж теперь все и вся запоминать?

– И правда. – Покивал Т’мор, успевший залезть в это воспоминание Анорина и выудить из нее имя болярича. Просто, когда проводник его слышал от очевидца на рыбном рынке, мимо прогрохотала телега, вот и забылось имечко. Ну уж для арна восстановить такую малость труда не составило.

Так и продолжалось добрых полтора часа. Т’мор насыщался, лопая за двоих – себя и Уголька, а проводник отрабатывал подаренную ему арном жизнь, подробно рассказывая обо всем, что видел или слышал интересного и необычного за три прошедшие декады. Т’мор ему даже кружку лагра поставил, когда у парня в горле пересохло, и его голос стал скрипеть, будто несмазанная ось.

Убедившись, что Анорин не может больше вспомнить ничего интересного, арн вздохнул, смерил его изучающим взглядом и, толкнув по столу в его сторону крону, махнул рукой. Парень понял все верно и, не теряя времени, исчез из зала, прихватив с собой монету. А Т’мор прислушался к себе и Угольку, после чего подозвал разносчицу и велел повторить заказ. Дородная деваха охнула так, что колыхнулись молочно-белые полушария в низком вырезе ее расшитой блузы, и, поспешно кивнув, устремилась на кухню.

Из гостиницы Т’мор вышел только следующим утром. Сытый и выспавшийся арн шагнул с крыльца и замер, решая, чем заняться в первую очередь. Отправиться ли на поиски поместья Ириссы, либо для начала познакомиться со связным Бронева… После недолгого размышления Т’мор вздохнул и направился все к тем же Сухим воротам. Найти Ириссу все-таки было нужнее. А со связным можно познакомиться и попозже. Никуда он от Т’мора не денется.

То, что за ним следят, Т’мор понял, когда, сканируя окружающее пространство, в третий раз почуял невдалеке знакомый Узор. Догадаться, кто оказался таким любопытным до дел арна, труда не составило. В конце концов, в Велиграде у Т’мора не так много знакомых… пока. Ну и ург бы с ним, пусть идет, глядишь, еще пригодится… Да и вряд ли он решится покинуть город следом за арном.

Пошныряв по торговым рядам, отбив несколько атак карманников и обзаведясь небольшой корзинкой с еще горячими пирожками, Т’мор, наконец, оказался на небольшой привратной площади и уверенно направился к воротам, где томились под уже начавшим припекать весенним солнцем упакованные в латы стражники. У кого как не у них можно было узнать точное местонахождение одного имения?

Как Т’мор и ожидал, стражники лучше многих горожан знали, что и где находится в ближайших пригородах Велиграда. Еще бы, мимо них каждый день идет немалый поток жителей окрестных земель…

Арн покинул город и, лавируя в толпе желающих попасть в город, скопившейся у ворот, двинулся в сторону длинной вереницы телег и повозок, замерших у обочины. Добравшись до них, арн убедился в отсутствии поблизости знакомого Узора, после чего проскользнул меж двумя гружеными телегами, запряженными невысокими заморенными лошадьми и, скрывшись за высоким бортом какого-то фургона, нырнул в тень.

Бег из тени в тень закончился для арна у невысокой, местами осыпающейся каменной ограды, за которой виднелся запущенный парк. А дальше, полускрытый ветвями, словно исчерканный угольными штрихами, возвышался небольшой особняк с многочисленными резными балкончиками и высокой крышей. Откуда-то послышалось конское ржание и топот копыт. Т’мор тряхнул головой. Звуки в тенях иногда играли в причудливые игры. Более или менее точно определить источник звука можно было лишь тогда, когда он находится совсем недалеко. Если же расстояние превышает хотя бы сотню метров, появляется странное эхо, иногда кажется, чуть ли не раньше, чем рождается сам звук. И не разобрать направления, эхо обманчиво, как и сами тени.

Т’мор покинул уютную мглу и, прищурившись от резанувших по глазам ярких цветов обычного мира, завертел головой. Он сильно сомневался, что Ирисса станет держать в имении целый табун лошадей, так что, скорее всего, к ней пожаловали гости. Осталось определить, где они находятся, и взглянуть на них хоть одним глазком. Мало ли кто там может быть?

Топот копыт стал ближе, и Т’мор, определив направление, вновь нырнул в тень. Пара коротких перемещений, и арн уже стоит в тени дерева у обочины дороги, ведущей к поместью. Внушительная кавалькада из десятка всадников, промчавшаяся мимо него, почему-то напомнила о Миле. Повертев так и сяк эту мысль, Т’мор вздохнул и ринулся к особняку. Тени всяко быстрее лошадей, так что к тому моменту, когда всадники осадили коней на небольшом пятачке у широкого крыльца дома, арн уже проскользнул внутрь. Т’мор даже не особо удивился, обнаружив магессу в холле особняка. Она как раз принимала доклад от слуги, сообщившего ей о визитерах. Лицо Ириссы скривилось, словно она разжевала лимон целиком, когда услышала о гостях. А те не заставили себя ждать. Не прошло и нескольких секунд, как двери дома распахнулись, и на пороге возник молодой болярин со своей свитой.

– Ярышня Латто, – с непередаваемой интонацией протянул гость, коротко кивнув Ириссе. Т’мор тихо хмыкнул и решил досмотреть представление. – Приветствую вас.

– Добрый день, болярин Сверич. – Вопрос в тоне Ириссы был слышен не хуже, чем ирония в голосе гостя. Магесса повела рукой, на которой словно невзначай коротко полыхнуло пламя, в сторону лестницы, и кивнула болярину. – Пройдемте в гостиную. Поведайте мне, что вас привело в мой дом на этот раз… пятый на этой декаде, если не ошибаюсь?

– С радостью последую за вами, ярышня. И отвечу на все ваши вопросы, – изобразив на этот раз куртуазный поклон, проговорил болярин и последовал за поднимающейся по ступеням магессой. Свита болярина не отставала.

Гостиная оказалась довольно большой комнатой, обитой темно-бордовой узорчатой тканью и заставленной многочисленными диванами, креслами и пуфами. Чем-то это место напоминало апартаменты магессы Латто в университете, такое же уютное и… неуловимо женское. Так что вставшие вдоль стен охранники болярина смотрелись здесь, мягко говоря, неуместно. Словно меч, вонзенный в подушечку для иголок… очень большую подушечку. Хм.

Пока прячущийся в тенях Т’мор занимался сравнительным анализом, Сверич и Ирисса успели устроиться в удобных креслах и, развлекаясь ничего не значащей беседой, дождаться, пока слуги притащили подносы с лагром и чаем.

– Итак, болярин Сверич… – проговорила Ирисса, едва слуги покинули гостиную, и недовольно покосилась на замерших у стен, словно истуканы, бойцов. – Зачем же вы прибыли на этот раз?

– Право, ярышня Ирисса, – покачал головой гость, одной рукой поднимая бокал с темным лагром, а в другой крутя ярко начищенную золотую монету. – Неужели для того, чтобы нанести визит столь прекрасной девушке, требуются какие-то причины?

– Как ни удивительно, но… да, – сделав вид, что на мгновение задумалась, кивнула Ирисса. А Т’мор почувствовал, как злость накатывает на болярина, восседающего в кресле с, казалось бы, самым беспечным видом. Именно что видом. Арн ощущал, как разум Сверича буквально омывают волны злобы и недовольства. Что-то шло не так, в очередной раз… и гость не понимал, что именно… Монета сверкнула в еще одном обороте и упала на ладонь болярина. Крупная, гораздо крупнее обычного золотого, она привлекла внимание Т’мора. Арн хмыкнул и поддался желанию Уголька рассмотреть ее получше. В следующий миг змей соскользнул с руки Т’мора и, не покидая тени, ринулся к креслу, на котором вальяжно развалился гость Ириссы. Монета в очередной раз взлетела в воздух, сверкнув маленьким солнцем, а в следующую секунду исчезла, словно стертая неуловимым темным росчерком.

– Уголе-еок! – покачав головой, протянул Т’мор. Он хотел было отчитать не удержавшегося от воровства поганца, но тут события понеслись вскачь, и арну стало не до того.

С болярина слетела вся его напускная беспечность. Он вскочил с кресла и заорал, будто резаный. Брызгая слюной от ярости, Сверич вынул из ножен меч, и его воины тут же обнажили свое оружие. Ничего не понявшая из разъяренного рева гостя Ирисса тем не менее мигом скатилась со своего кресла и застыла на месте, окутавшись языками пламени. В самом деле, орать на вспыльчивую магессу, чья профилирующая сила – Огонь, не самая лучшая идея! Если, конечно, у крикуна нет пары магов Воды в запасе… У Сверича они оказались.

Двое бойцов из свиты болярина отлепились от стен, и в руках у них с шипением развернулись Водяные хлысты. Страшное оружие в умелых руках. Вот тут Т’мор немного обеспокоился. Ирисса неслабый маг, но два мага Воды, да еще при поддержке воинов, могут доставить ей действительно смертельные неприятности. Хм… А что там орет этот потерпевший?

Из невнятных воплей почему-то не спешащего нападать болярина Т’мор с удивлением узнал, что исчезнувшая из ладони Сверича монета была амулетом, силе которого Ирисса просто не могла противостоять, по определению. Но мало того, что вопреки всему, ей это удавалось при каждой встрече, так теперь она еще и сам амулет украла. А значит… Договаривать болярин не стал, только проревел приказ, повинуясь которому, маги попытались напасть на свою огненную коллегу.

Именно что попытались. Трудно колдовать, когда у тебя в горле засел метательный нож, пущенный меткой рукой из тени. Нож, остановить который не в состоянии обычная магическая защита. Правда, второй успел уклониться, и «стриж» впился в стену рядом с его головой. Тьма опустилась в гостиной, недавно залитой светом из высоких окон. Только слабо мерцали пламенные щиты Ириссы, кое-как разгоняя сгущающийся вокруг мрак, да раздавались хрипы умирающих. Когда же тьма отступила, в комнате остались стоять лишь сама магесса Латто, бледный и явно напуганный болярин с ходящим ходуном мечом в руке и вышедший из тени арн, беззаботно постукивающий по паркету тростью.

– Ну а теперь попробуем спокойно разобраться в ситуации. – Т’мор подхватил послушно подлетевшие ножи и, вложив их в ножны, выудил из тени отобранную у Уголька монету и, жестом указав застывшим в шоке Ириссе и Сверичу на кресла, удобно устроился на диване, крутя золотой в руке, как недавно это делал сам болярин. – Садитесь, садитесь. В ногах правды нет. Говорят, она выше…

Ошеломленные появлением незваного гостя и стремительной расправой над неполным десятком очень неплохих бойцов, Ирисса и Сверич медленно опустились в предложенные им наглым темным кресла и молча уставились на него.

– Итак, что тут у нас? – Т’мор скользнул внутренним оком по лежащей на ладони монете и удивленно присвистнул. Покойный Римин опять смог его удивить… или это работа эйре? Впрочем, неважно. Монета оказалась весьма специфичным артефактом. Напоенная силой света в лучших традициях змееязыких, она служила своеобразным ключом… Ключом для активации заложенных в разум некоторых людей ментальных плетей. Таким образом, даже человек несведущий в магии разума мог в какой-то мере управлять действиями подчиненных Риминым магов.

– Ну что ж… болярин, поговорим? О чем? Ну, например, я буду рад услышать, кто из этих, ныне покойных, но, несомненно, весьма уважаемых в недавнем прошлом моряков, привез вам эту безделушку? Так, для затравки… – Тут Ирисса, наконец, пришла в себя и попыталась что-то сказать, но Т’мор ее остановил: – А ты, милая моя, закрой, пожалуйста, свой ротик и помолчи, так ты будешь выглядеть умнее, уж поверь. С тобой мы поговорим позже. Итак, болярин Сверич… Я вас внимательно слушаю.

 

Глава 3. Однажды дважды конфидент…

Чем дольше Ирисса слушала откровения уже изрядно доставшего ее болярина, тем больше становились ее глаза. Рассказ Сверича, сумбурный и излишне многословный, поверг магессу в шок, перед которым меркло ее удивление от внезапного появления Т’мора в имении, о существовании которого почти никто не знал. Кстати, сам арн выглядел абсолютно спокойным. Кажется даже, что он заранее знал, о чем будет говорить болярин… А еще Ириссу поначалу поразила легкость, с которой Сверич излагал свою историю, но в один момент магесса Латто случайно задела небольшую брошь, с которой не расставалась с того самого момента, когда Т’мор ее подарил… и все поняла. Под контролем мастера Вязи не сможет врать даже тот, кто в жизни не сказал ни слова правды.

Римин прихватил Сверича в момент, когда тот разыгрывал собственную смерть на дуэли, после которой собирался тихо и незаметно покинуть Бран, чтобы присоединиться к своим темным родственникам в Староозерном княжестве. Ничего странного в том, что Римин перехватил болярина, точнее, тогда еще виконта Сверна, не было. В конце концов, именно он и курировал эту операцию, как и многие другие подобные ей, так что магу ничего не стоило в нужный момент оказаться рядом и связать разум будущего болярина своими закладками, о которых тот до поры до времени и не знал. Пора наступила, когда в Велиград, где обосновался после переезда болярин Сверич, прибыл один из кораблей с Хольма. Условный знак, подброшенная в воздух одним из «моряков» с этого корабля монета-ключ на виду у Сверича, и ментальные плети сделали свое дело. Подчиняясь приказу, болярин подзуживает своих охранников на драку с задирающимися моряками, и уже через четверть часа барагозы занимают место погибшей охраны… ведь родовитому болярину не к лицу обходиться без эскорта, не так ли? Ну а дальше… дальше было проще. В одной из «откровенных бесед» между болярином и главой его новых охранников последний узнал о приезде в Велиград некой Ириссы Латто, оказывается, действительно запавшей в душу новоиспеченному болярину Сверичу. Контролер не стеснялся своей куклы и в открытую высказался о том, как бы было хорошо заиметь не одного, а двух подконтрольных. Ведь у Ириссы, судя по рассказу Римина, тоже должны были быть установлены соответствующие закладки. К великому сожалению кукловода, дама, о которой он был наслышан не только от болярина, но и от своего начальства, совсем не горела желанием появляться в городе, а статус охранника просто не позволял контролеру вломиться в ее поместье. Хорошо еще, что ментальные плети хоть и отрубают напрочь всякую возможность неподчинения кровному владельцу артефакта, тем не менее не делают из подконтрольного тупую куклу… скорее наоборот, подчиненный начинает воспринимать указания контролера как первоочередные, приоритетные цели… собственные цели. В общем, кукловод отдал решение этой проблемы на откуп болярину, и тот зачастил в поместье Ириссы. Вот тут-то все и застопорилось.

Сверич вдруг задрожал, побледнел и обмяк в кресле.

– Вот так-то, любезная моя шпионка. – Развел руками арн, ничуть не взволнованный таким окончанием монолога болярина. – Если б не мое давнее вмешательство в твой беспокойный разум, бегала бы ты сейчас под контролем своего коллеги…

– Что?.. А, да… – с отсутствующим видом проговорила Ирисса, явно ошеломленная рассказом Сверича.

– Ирисса! – Т’мор не поленился подняться с дивана, подошел к своей бывшей любовнице и пару раз щелкнул пальцами перед ее лицом. Через миг затуманенные глаза магессы приняли обычное выражение, и она недоуменно уставилась на арна.

– Как ты здесь оказался? – тут же спросила Ирисса.

– Пешком пришел. – Пожал плечами арн. – Какая разница? Лучше расскажи, какого пьяного урга ты удрала из университета? Ректор, между прочим, хоть и не показывает виду, но явно соскучился по своему преподавателю и конфиденту. Римин тоже хотел узнать, куда ты подевалась… но, думаю, сейчас этот вопрос для него не актуален.

– Как? – не поняла Ирисса.

– Просто. Мертвым, знаешь ли, вообще мало дела до живых. По крайней мере, так утверждает один мой знакомый Мастер Сил Смерти, и у меня нет оснований ему не верить.

– Стоп. Стоп, Т’мор. – Вскинула руки Ирисса, явно раздражаясь. – Я ничего не понимаю из твоего бреда! Какие конфиденты, при чем здесь ректор и Римин?!

– Ну-у… Я так не играю. – Наигранно надулся арн, и в глазах Ириссы полыхнуло пламя. Девушка начала приподниматься с кресла, с четким намерением применить что-то из своего довольно богатого арсенала, но в ответ арн только усмехнулся. Брошь на платье Ириссы вмиг осыпалась пеплом, и виски магессы пронзила боль. – Забыла предупреждение ректора, моя дорогая?

– Ты о чем это? – вскинулась Ирисса и застыла на месте. Перед ее глазами все завертелось, а в следующее мгновение перед мысленным взором магессы скользнуло…

«– И, Ирисса… я очень надеюсь, что ваши близкие отношения с Т’моро, не повлияют на твою лояльность.

– Ректор, неужели вы ревнуете?! – повернувшись лицом к Ламову, промурлыкала магесса. – Поверьте, не стоит. Прост, это такой удобный поводок для столь молодого человека…

– Ну-ну. Тебе виднее, конечно, – усмехнулся ректор. – Ладно. Оставляю метод контроля на твое усмотрение, но не увлекайся, очень прошу. Он все-таки темный, а мозги у них, как видишь, работают несколько иначе… Смотри не обожгись. Всё. Свободна».

– Мне показать, о чем шла речь между тобой и Риминым в вашу последнюю встречу в университете? – тихим, вкрадчивым голосом поинтересовался Т’мор, едва Ирисса пришла в себя. Магесса судорожно вздохнула и, словно не выдержав собственного веса, рухнула в кресло.

– Ты искал меня, чтобы отомстить? – глухим, надломленным тоном спросила Ирисса после недолгого молчания.

– Не переигрывай и не мели чушь. – Скривился Т’мор, и девушка, осознав, насколько фальшивой была для адепта школы Разума ее попытка прикинуться побежденной, скинула с себя неудавшуюся маску. Поудобнее устроившись в кресле, Ирисса закинула ногу на ногу и, потянувшись, демонстрируя свою замечательную фигуру, улыбнулась как ни в чем не бывало.

– Я рада, что ты не держишь на меня зла, Т’мор, – промурлыкала Ирисса.

– Зла? – Т’мор расхохотался. – О нет. Но уж прости, я позабочусь о том, чтобы более никто ничего обо мне от тебя не узнал.

В глазах Ириссы мелькнул страх. Она покосилась на валяющегося без сознания болярина, а когда перевела взгляд на Т’мора, в нем плескалось упрямство и готовность биться до конца. Воздух вокруг ощутимо нагрелся, и арн покачал головой.

– Охолонись, Ирисса. Я не собираюсь с тобой воевать. Мы сделаем иначе. Ты принесешь мне клятву стихией, что более никому и никогда не расскажешь что-либо сверх того, что уже наболтала.

– А если нет? – протянула магесса.

– Ну-у… я как-то сомневаюсь, что Римин был лучшим специалистом в магии Разума, чем я… – усмехнулся Т’мор.

– И у тебя поднимется рука на женщину? Более того, твою любовницу? – деланно удивленно выгнула бровь Ирисса.

– Бывшую любовницу, милая. Бывшую, – не преминул заметить Т’мор. – Не думаешь же ты, что мы можем продолжать наши отношения после такого некрасивого поступка с твоей стороны?

– О! Да ты настоящий ханжа, Т’мор!

– Ни в коем случае, дорогая. Я просто темный маг. Или ты об этом забыла? – Развел руками арн.

– А что, если при встрече с твоей нынешней пассией… – начала было Ирисса, которой эта пикировка, кажется, начала доставлять определенное удовольствие.

– Ты уверена, что у тебя хватит духу поболтать с ней на эту тему? – Растянул губы в ехидной улыбке арн. – Боюсь, при первой же твоей попытке обсудить с Ллайсой мои достоинства эта милая высокородная эрия вырастит у тебя в желудке плющ Пустых земель.

– Эр… рия? – запнулась Ирисса, разом растеряв свою уверенность. Немного помолчала и констатировала: – Ты сумасшедший, Т’мор.

– Ничуть, – хмыкнул арн. – Как я уже говорил, я просто темный маг.

– Ладно. – Девушка вздохнула и неожиданно протянула руку перед собой. В тот же миг над ее открытой ладонью взвился небольшой шарик света. – Я, магесса Латто, Мастер Сил Огня, клянусь…

Вот и кто поймет этих женщин?! Арн принял клятву Ириссы и поднялся с дивана.

– И что теперь? – поинтересовалась девушка, отбросив маску искушенной соблазнительницы и перестав, наконец, играть в игрушки. Сейчас перед арном сидела настоящая магесса Латто. Уверенная в себе… и в своем собеседнике, доказавшем, что с ним стоит считаться. Ничья.

Прочитав обрывки мыслей Ириссы, перемешанные с ее эмоциями, Т’мор хмыкнул, в очередной раз убеждаясь, что даже дар к магии школы Разума не в состоянии помочь мужчине понять женщину.

– Да ничего особенного. Я приведу в порядок этого убогого, а ты пока распорядишься, чтобы слуги приготовили твои вещи. Ну а потом наши дорожки разойдутся. Ты отправишься в университет, а я по своим делам, – ответил Т’мор, принимаясь расплетать тот кошмар, что навертел в мозгу Сверича Римин.

– Но… – начала девушка, и арну пришлось на миг отвлечься.

– Ирисса, во-первых, твой контракт с Драгобужским университетом все еще не закрыт. А во-вторых, если ты сейчас заговоришь об опасности, которая может тебя там поджидать, я буду долго смеяться, – обведя рукой комнату, на полу которой валялись залитые кровью тела псевдоохранников болярина, проговорил Т’мор, и магесса, тяжело вздохнув, кивнула. После чего одним взмахом руки Ирисса спалила трупы, и через несколько секунд на полу остались лишь кучки пепла и оплавленного металлического мусора. Работа для прислуги. Вот уж кому придется потратить кучу времени, чтобы убрать все это безобразие и вычистить ковры от застрявшего в них пепла. – Ну, вот и замечательно, а теперь будь так любезна, не мешай мне пока, а?

Из поместья Ириссы Т’мор ушел не попрощавшись. Лишь посоветовал болярину вернуться в Велиград и ждать известий, после чего вышел из гостиной и, растворившись в тенях, исчез из дома, где уже начали суетиться слуги, собирая скарб своей взбалмошной хозяйки.

По недолгому размышлению, арн решил не возвращаться в Велиград для знакомства со связным Темного круга, а сразу направился в Драгобуж, где Бронев собирал очередную партию беглецов. И Т’мор мог поклясться, что среди них окажется еще не один и не два недомага, сопровождаемых свитами, подобными тем, что следовали за болярином Сверичем и ярышней Милой…

До самой темноты арну пришлось двигаться тенями, уж больно много народу жило вокруг Велиграда, и кто-то мог заметить взлетающего сумеречного дракона. Овраги и леса сменялись ждущими плуга полями, мимо пролетали холмы и перелески, кое-где мелькали небольшие села. Мирный и спокойный край. Остается надеяться, что мирным он и останется.

Наконец, на землю опустились сумерки, над головой расцвели созвездия, и арн, на ходу преобразившись, вновь взмыл в небо.

Обратный полет оказался несколько короче. Частично из-за бега в тенях, частично потому, что арну не пришлось долго кружить в поисках Драгобужа.

Створич встретил Т’мора хмуро и неприветливо. Впрочем, ничего иного от него ожидать было и нельзя. Уж очень Бронев беспокоился о своей оставленной на Плато Ветров пассии. А тут еще этот сумасшедший протектор дел навалил! Кошмар и ужас.

– Да ладно тебе. – Ткнул Створича кулаком в плечо арн. – Чуть-чуть осталось. Всего-то десяток групп. Мы их даже проверять толком не будем. Так отправим на плато, а уж там пусть наши коллеги работают. Они знают, что и как искать.

– Декада на всё про всё… – Рассеянно вздохнул Бронев. – Но если бы ты… вы знали, как я беспокоюсь за Милу.

– Знаю. – Равнодушно кивнул арн. – И если ты сейчас же не поднимешь нормальный щит, я еще и вашу первую ночь помимо собственной воли увижу.

– Протектор! – Стремительно покраснев, попытался возмутиться Створич, но моментально все понял и принялся лихорадочно возводить защиту.

– То-то, – поучительным тоном проговорил Т’мор, убедившись, что Створич перестал фонить эмоциями на весь дом. – Ладно. Давай займемся нашими делами. Что со следующей группой?

– Двадцать три человека. Будут готовы завтра после обеда. Место то же, – ответил Бронев.

– Замечательно, – протянул Т’мор. – Теперь так. Я не намерен каждый раз воевать с охранниками всяких напыщенных идиотов, поэтому наш план немного меняется. Каждую группу я буду встречать со своими гвардейцами, но знать об этом никому не надо. Ты меня хорошо понял?

– А…

– Именно. Предупредишь собравшихся об этом не раньше, чем все они, подчеркиваю, все до одного, окажутся на месте сбора.

– Подожди… те, протектор. – Помотал головой Створич. – Но зачем это?

– Затем, – хмыкнул Т’мор. – Ты же видел, что было с Милой, так? Так вот, к твоему сведению, я почти уверен, что в ее свите был некий человек, в чьи обязанности входило следить за действиями твоей подруги. – Говорить о том, что этот свитский был для девушки самым натуральным хозяином, Т’мор не стал. Зачем давить на психику хорошему человеку. – Понятно?

– Вы… хотите, чтоб такому предателю просто некуда было деться, да? – дошло до Бронева.

– Именно. Но поскольку о том, что таковые предатели существуют, на данный момент знаем только мы с тобой да несколько разумных на плато, делать все надо с осторожностью, чтоб не спугнуть.

– Понял. Я все выполню. – И без того хмурое лицо Бронева и вовсе стало угрюмым, а тон уверенным, как никогда. Вот теперь Т’мор не сомневался, что Створич не ляпнет лишнего при беглецах.

– Вот и славно. – Вздохнул арн.

– Хм. Извините, а можно вопрос? – проговорил Бронев.

– Да?

– А вам не жаль такое количество людей? Ведь в каждой свите будет до десятка человек. Это же сколько народу погибнет!

– А кто сказал, что я собираюсь их убивать? Неужели я так похож на маньяка? – усмехнулся Т’мор, выуживая из кармана несколько шариков егерских пуль. – Свитские приедут на место сбора, уснут… а потом спокойно проснутся. Чья совесть чиста, очнется на том же месте, ну а буде среди них окажутся предатели и соглядатаи… Один из порталов на Плато Ветров ведет в Хумарские степи. Не очень дружелюбное место, конечно, но выжить можно… Я им даже лошадей оставлю.

– Это очень великодушно с вашей стороны, – успокоенно кивнул Бронев, но, заметив странную улыбку на губах арна, осекся. – Что?

– Да ничего. Просто местные жители очень любят охотиться именно на конных. Добыть в степи пешего раба им кажется не так почетно… По крайней мере, так рассказывал один мой знакомый мастер-артефактор, – пояснил Т’мор. – Так что я бы на твоем месте не очень рассчитывал на мое великодушие в случае чего. Угу?

– Му-угу, – оторопело промычал Бронев.

– Ну а раз му-угу, то давай заканчивать с этими посиделками, – решительно закруглил разговор Т’мор. – И идем, перекусим где-нибудь. Жрать хочу, это не поддается никакому описанию.

После обеда в небольшом, но довольно уютном и спокойном трактире Т’мор оставил Створича и двинулся в ближайший переулок, где и исчез, чтобы спустя мгновение объявиться на Плато Ветров. Зачем? Чтоб спокойно выспаться перед запланированным на завтрашний день представлением… ну и соскучился он по Ллайсе. А еще надо было распорядиться, чтобы приготовили покои для Тары, Донова и его матери, узнать, как дела у магов Разума с поисками засланных казачков, проведать до сих пор оценивающих качество и удобство карцера свитских Милы, поговорить с магами-строителями о ходе работ по возведению домов, дать задание Джорро, чтоб озаботился передачей заказов новых обитателей плато тану Гриму, и еще много-много всякого разного…

Додумывал Т’мор это самое «всякое-разное», уже тенью скользя по коридорам дворцового комплекса, чтоб не попасться на глаза дворцовой страже, которая тут же неминуемо заложит его Джорро, следующим о прибытии протектора узнает дворецкий, потом Асси, и выспаться несчастному уставшему дракону они точно не дадут.

Впрочем, когда Т’мор покинул ванную комнату в своих апартаментах и вошел в спальню, ему пришлось признать, что Асси круче любой внутренней стражи, потому как узнала о прибытии протектора, как он ни шифровался. Правда, это было именно то исключение, ради которого арн готов был забыть о своей усталости и мечте о сне.

– И как же ты узнала, что я вернулся? – улыбнулся Т’мор, обнимая сидящую на его кровати эрию, облаченную в одну лишь воздушную, полупрозрачную ночную рубашку. Девушка в ответ махнула рукой в сторону стоящего в углу комнаты белоснежного деревца в кадке. На нем не было ни одного листочка, зато ветви были сплошь покрыты иссиня-черными цветами.

– Он предупредил. – Ллайса обвила руками шею Т’мора. – Я его заговорила на твой запах. Как только ты появился, рамиис зацвел. Я это почувствовала и… вот. А что, ты не хотел меня видеть?!

Осознав, что ступил на крайне тонкий лед, арн тут же принялся доказывать, что вовсе не думал ни о чем подобном. Наоборот, он хотел… Что именно он хотел, Асси дослушивать не стала, поцелуем заткнув ему рот и увлекая даже не думающего сопротивляться арна в постель. Т’мор только и успел мысленно порадоваться, что решил наведаться на плато в разгар дня, а возвращаться в Драгобуж придется только завтра к обеду. Сон? А что сон? Отоспаться он еще успеет. Когда-нибудь потом…

Утром следующего дня Т’мор проснулся от ощущения тяжести и затрудненного дыхания. Открыв глаза и узрев мирно посапывающую на нем Асси, арн расплылся в улыбке и попытался осторожно переместить эрию на кровать. Не тут-то было. Едва девушка почувствовала сквозь сон, как какая-то сила отдирает ее от жесткого, но такого удобного ложа, она тут же вцепилась в грудь арна своими небольшими, но удивительно острыми ноготками, а для верности еще и зубами в плечо впилась.

– Оу! – Укус оказался довольно болезненным.

– Подумаешь, одним больше, одним меньше, – пробормотала эрия, приподняв голову, и ее глаза лукаво сверкнули.

– Притворщица. – Вздохнул Т’мор, только сейчас заметив следы от укусов на своих предплечьях.

– Будешь обзываться, не только покусаю, но и еще раз спину раздеру, – пригрозила Асси. Вот тут до Т’мора дошло, что за дискомфорт он ощущал с того самого момента, как проснулся. Спина действительно ощутимо горела… И куда только смотрит хваленая драконья регенерация, а?

– Что, удивлен, что царапины до сих пор болят? – догадалась эрия, подперев подбородок кулачком и внимательно глядя на Т’мора.

– Ну… да.

– Извини, особенность нашей расы. – Вздохнула Ллайса. – Можно сказать, атавизм, доставшийся нам от предков, еще с тех времен, когда они ходили в шкурах и увлекались шаманизмом, вместо нормальной магии. Очень помогало в охотах на некоторую живность. Правда тогда и коготки у хоргов были подлиннее. Но голыми руками мы давно не охотимся, а вот свойство задерживать регенерацию у нас осталось. Так-то… И вообще, я сюда что, лекции тебе пришла читать?!

– Понял… – кивнул Т’мор, обнимая Асси.

К месту сбора арн чуть не опоздал, чему был не очень-то рад. А уж эти понимающие ухмылочки гвардейцев, их тихие смешки… Арн вздохнул и честно признался сам себе, что он попросту недоволен тем фактом, что ему пришлось покинуть спальню и в спешке отправляться в предместья Драгобужа, чтобы в очередной раз заняться отделением зерен от плевел. Может быть, именно поэтому, когда узнавшие об увеличении количества проводников свитские одного из прибывших магов попытались бежать, вместо егерских пуль к ним из леса метнулись ленты Тьмы, моментально спеленавшие всю шайку, а вылетевший следом из какого-то кустарника арн в своей боевой чешуйчатой ипостаси перепугал до икоты не только будущих жителей плато, но и собственных гвардейцев. Зато любо-дорого было посмотреть, с какими постными физиономиями они отправляли «засланцев» в долгий целебный сон, и как старательно отводили взгляды от двойных зрачков Т’мора, в которых даже при небольшом желании можно было отчетливо прочесть: «Ну же, улыбнись! Дай мне повод…»

Очевидно, что улыбаться угольно-черному чешуйчатому монстру с мечами в руках не хотелось никому. Дураков не было. А спустя всего пару часов по прибытии на плато уже все местные были в курсе: Хочешь жить долго и счастливо? Не пытайся оттащить протектора от его эрии…

Ну кто ж знал, что риссы порой бывают болтливее базарных торговок?!

 

Глава 4. Сходим в гости, развеемся…

Лето вступало в свои права. Хумарские степи пополнились доброй полусотней вооруженных кинжалами вояк с основательно потертой памятью, на всякий случай. Ну, а вдруг кто-то из них все-таки сумеет добраться до своих шефов в Бране, нельзя же полагаться на случай, правильно?

Кстати, и сам Бран что-то притих. После того как темные маги исчезли с побережья Долгого моря и так и не прибыли в Староозерное княжество, король Ролин, кажется, вовсе перестал проявлять интерес к этой своей задумке. Может, он просто взял тайм-аут, а может быть, на него так повлияло исчезновение отправленных в княжество агентов-контролеров. Можно, конечно, предположить, что Ролин попросту скинул эту головную боль на двуязыких, недаром же именно их эскадра атаковала кнорры с беглецами, но тут Т’мор не мог прийти к какому-то определенному выводу. С одной стороны, память выловленной на месте сражения Донны не содержала каких-либо намеков на то, что дело человеческих темных магов полностью перешло под контроль змееязыких, зато имелись воспоминания о том, как посланник Ролина договаривался с отцом Донны о помощи в уничтожении «темных ренегатов». Но были ли те переговоры окончательными, и не окончились ли они полным переходом этой проблемы под контроль эйре, дочь ла Сольвэйна не знала, хотя арн весьма основательно прошерстил память девушки… На это у него были свои причины и идеи, время воплощать которые пока еще не пришло.

В университете ректор, после очередной выходки Грана, издал приказ о полном запрете вагантам темной кафедры обращаться к источнику вне полигонов и классов. Университет облегченно вздохнул… и уже через декаду лишился малого полигона и трех помещений для практических занятий. Но если уничтожение, точнее случайное обращение временного потока на ограниченной куполом полигона площади, было ожидаемо вменено в вину некоему Грану, то аудитории остались целыми, но в них прочно обосновались темные ваганты, сразу после того, как глава их кафедры наложил на стены, полы и потолки этих помещений мощную артефактную защиту, от действия которой у любого светлого мага уже через минуту начиналась ужасная мигрень. Арн аргументировал свои действия тем, что его подопечным нужно где-то делать домашнее задание, а поскольку иные помещения для этой цели не подходят ввиду запрета… В общем, темные как всегда поставили все с ног на голову, после чего вспылил уже весь преподавательский состав, и темная кафедра в полном составе была отправлена в ссылку… то есть на практику, конечно.

– И что теперь, Т’мор? – поинтересовался у арна ректор, когда тот зашел в его кабинет, чтобы доложить о готовности вагантов темной кафедры отправиться в путь.

– А всё, Ламов. – Облегченно вздохнул Т’мор, одновременно старательно проверяя собственные мысленные щиты. В последнее время у Донова Волича, единственного и неповторимого ученика арна, появилась новая тренировка. Он пытался на расстоянии определить, какую именно защиту разума ставит его учитель в тот или иной момент времени. Прогрессировал парнишка на удивление скоро. Да и Тара от него не отставала, в своей области, разумеется…

– Что, хочешь сказать, идея по приведению темной кафедры в прежний вид воплощена? – Ламов изучающе уставился на преподавателя, умудрившегося за год встряхнуть его университет от фундамента до последнего флюгера.

– Техническая часть – да, – уверенно кивнул арн в ответ. – А дальше… посмотрим. Реакция соседей покажет. Кстати, что слышно с той стороны Долгого моря?

– Тишина… – Пожал плечами ректор. – Никакой подготовки к вторжению, никаких переговоров с соседями. Разве что эйре, было дело, зачастили в королевскую резиденцию, но сейчас и там все затихло.

– М-да уж. Новости действительно успокаивающие. – Арн почесал указательным пальцем кончик носа и вздохнул. – Хоть сейчас сворачивай остальную часть плана…

– А вот этого не надо. – Нахмурился Ламов. – Неизвестно, есть ли поблизости соглядатаи Брана… или еще какой державы. Так что дело надо довести до конца, обязательно.

– А то я этого не понимаю, – фыркнул Т’мор, но тут же построжел. – Кстати, Ламов, а вы уже подобрали новую кандидатуру на должность главы темной кафедры?

– Конечно… нет, – неожиданно закончил свой ответ ректор, заставив арна удивленно вскинуть бровь. – Из кого выбирать-то?

– Угу. Понятно, – протянул Т’мор и побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Оставаться в университете, когда протекторат требует от него все больше внимания, арн не мог, и намек ректора был абсолютно прозрачен. Именно Т’мору придется за лето подобрать и подготовить мага-человека, который сможет заменить его на должности преподавателя Основ Тьмы… Впрочем, почему обязательно мага?

– Что-то придумал? – поинтересовался ректор, внимательно следивший за собеседником, когда тот откинулся на спинку кресла.

– Кажется, да, – задумчиво кивнул Т’мор. – Только, боюсь, что представить этого преподавателя я смогу не раньше, чем к концу лета. Ее же еще нужно подготовить… но одного сезона должно хватить, хотя и с напрягом.

– Она? – Прищурился Ламов.

– Именно «она», – уже уверенно проговорил арн, прихлопнув ладонью по дереву подлокотника.

– Что ж. Поскольку других вариантов у меня все равно нет, по крайней мере, таких, которые бы не привели к раскрытию талантов старых староозерных семей, мне придется положиться на ваше решение, Т’мор. – Развел руками ректор, одновременно прикидывая, знает ли он особу, о которой сейчас говорил его собеседник. Арн тем временем поднялся с кресла и выжидающе уставился на провалившегося в раздумья ректора.

– Если мы закончили, Ламов, то я хотел бы вас покинуть, пока мои подопечные не разнесли Часовую площадь по камешку. Для них-то, если помните, учебный год уже закончен, а значит, ваш запрет на магию вне учебных помещений более недействителен. Да и нам давно пора отправляться.

– Да-да, конечно, – кивнул ректор, приходя в себя, и поднялся из-за стола, протягивая Т’мору руку. – Надеюсь, мы с вами еще не раз увидимся, протектор Т’мор.

– Обязательно, – крепко сжав ладонь мага, с улыбкой ответил арн. – Уверяю вас, уважаемый ректор, вам еще успеет надоесть моя физиономия.

– Буду надеяться… – проговорил ректор, и добавил после небольшой паузы: – Жаль только, что вы так и не помирились с Ириссой.

– Ректор, Ирисса такая, какая она есть, она человек долга, пусть даже и понимает этот свой долг весьма своеобразно. Учитывая, что я обыграл ее на ее же поле, мне не из-за чего на нее обижаться. Другое дело, что за то время, пока мы не виделись, мой и ее пути слишком сильно разошлись, так что возобновлять наши легкие и ни к чему не обязывающие отношения я не хочу и не могу. Тому есть много причин, и все они, можете поверить, весьма серьезны. А сейчас, извините, Ламов, но мне действительно пора. Удачи вам, – договорив, Т’мор отвесил уважительный поклон ректору и направился к выходу из кабинета.

– И вам, протектор, и вам, – ответив таким же поклоном, проговорил Ламов вслед закрывающейся двери.

Присланный понтификом по просьбе Ллайсы маг Храмовой школы или, как еще ее называют в Хорогене, маг школы Призыва отработал свои полтысячи злотней до последнего медяка. Спустя двое суток после отбытия практикантов из университета в сотне километров от оплота драгобужских магов точно в нужное время произошел Прорыв. Твари Бездны, как впоследствии легко было доказано, уничтожили темных без следа, после чего нарвались на две сотни ретарийцев, направлявшихся в отпуск с фронтира. Они-то и помножили на ноль потрепанных схваткой с вагантами тварей, при этом сами умудрились не понести никаких потерь, чего раньше никогда не случалось. С другой стороны, было бы чему удивляться, учитывая, что два десятка призванных инфернов находились в полном подчинении хорга. Правда, сами бойцы этого, естественно, не знали. Ну а «съеденные тварями» ваганты к тому времени на самом деле уже обживали свои новые дома на Плато Ветров, с тотальным изумлением во взоре бродили по улицам все еще растущего городка и ждали начала занятий…

А Т’мор начал готовиться. К чему? К большому круизу. Недаром же арн так тщательно прошерстил память Донны, изучив чуть ли не каждый день ее жизни. Знания девушки должны били помочь Т’мору не попасть впросак в Эйреаллане, и сейчас арн «подбирал хвосты». Первым делом он сплавил Тару в Хороген. Хоть барышня официально и считалась жрицей Тьмы, но знаний у нее явно было недостаточно. Следующим шагом стал долгий разговор с Джорро и Доновым. Разговор, изрядно напугавший будущего мага школы Разума. Джорро, правда, тоже был не в восторге от темы, которую поднял Т’мор, но отказаться взять на себя труд по завершению обучения Волича, в случае невозвращения арна на Плато, рисс не мог, и дал слово сделать все, что в его силах. В ответ Т’мор довольно кивнул и вручил Джорро небольшую книгу в черном переплете со стилизованным изображением дракона на лицевой стороне.

– Это ты сможешь прочесть только в двух случаях. Либо по моему прямому разрешению, либо после моей смерти, – проговорил арн и добавил с легкой усмешкой: – Смотри, не потеряй и не выкинь ее. Иначе кто знает, когда в Мор-ан-Таре появится следующий арн…

– Т’мор?! – Голос, раздавшийся за спиной, заставил молодого человека подпрыгнуть на месте. Арн осторожно развернулся и узрел Ллайсу, чьи ментальные щиты в этот момент просто лопнули, отчего на Т’мора рухнул целый вал ярости, боли и страха. Джорро ойкнул и, ухватив Донова за руку, исчез вместе с учеником арна в портальной вспышке, как раз в тот момент, когда Асси подлетела к Т’мору и заколотила твердыми кулачками по его груди. – Ты… ты!.. Ты что задумал, а?!

Преодолевая сопротивление пребывающей в истерике девушки, арн прижал ее к себе и попытался успокоить, что-то шепча Асси на ухо и осторожно гладя эрию по белоснежным волосам.

К удивлению Т’мора, Асси неожиданно быстро пришла в себя и, отстранившись от арна, внимательно уставилась ему в глаза.

– Что ты задумал, Т’мор? Эти твои распоряжения… по поводу Тары и Донова, вагантов и беглых темных. Твоя суета с хартией протектората… Ты меня пугаешь… – тихо проговорила девушка.

– Ну что ты, милая… – пробормотал арн. – Ничего такого сверхопасного я не планирую. Поверь. Просто… Просто, понимаешь, раньше я мог просто взять и ринуться в любую авантюру, не очень-то оглядываясь по сторонам, а сейчас… Посмотри вокруг. Протекторат, бранианские беженцы, кромы и риссы, торы и хорги. Темная кафедра. На мне столько всего завязано, что если я вдруг куда-то денусь, то все это, кажется, рухнет как карточный домик. Вот только есть опасность, что придавить этим самым домиком тех, кто мне доверился, может вполне по-настоящему. А я этого не хочу. Веришь? – Т’мор одним мысленным усилием сорвал все свои блоки, чтобы Асси могла определить правдивость его слов, а в ответ девушка, нырнув в раскрытое сознание Т’мора, вдруг расплылась в блаженной улыбке и прильнула к арну.

– Ты меня любишь… – констатировала эрия.

– Э-э… – Никаких других слов у Т’мора не нашлось. Он просто завис, сжимая в объятиях счастливую эрию. Вот как так? Только что она билась в истерике, а спустя минуту уже обо всем забыла?! Женщины…

Услышав тяжелый вздох арна, Асси подняла голову и внимательно посмотрела в глаза Т’мора.

– Ты правильно все решил, Т’мор, насчет предупреждения всяческих случайностей в твое отсутствие… – признала девушка и вдруг заявила абсолютно холодным «хорговским» тоном: – Но в следующий раз будь добр, сначала поставь меня в известность о своих планах, чтобы я не изображала здесь из себя истеричную девчонку, трясущуюся от страха потерять своего любимого!

– Обязательно, Асси… – серьезно кивнул Т’мор и, вспомнив один из советов Байды, добавил после небольшой паузы: – Извини, что заставил тебя так нервничать.

– У меня идеальный жених, – промурлыкала девушка. – Еще бы тапочки приносил, вообще бы цены не было.

– Ну, извини, – рассмеялся Т’мор. – Чего не умею, того не умею.

– Ага. У него только «уводить» их хорошо получается, – хмыкнул появившийся в дверях гостиной Арролд и, не дожидаясь приглашения от улыбающихся Т’мора и Асси, втащил в комнату небольшой сундук со знакомым клеймом на крышке. Поставив ношу на пол, прямо в центре комнаты, хорг махнул на него рукой. – Вот, посылка от Байды. Сказал, что тебе должно понравиться.

– М-да? – словно сомневаясь, протянул Т’мор. Асси тут же разжала объятия, и уже через секунду эрия начала наматывать круги над сундуком, пытаясь рассмотреть микроскопические руны, которыми посылка, как оказалось, была испещрена от дна до массивной, запертой на добрый десяток мелких навесных замочков крышки. – И что там?

– А я знаю? – недоуменно пожал плечами Арролд.

– Понятно. Будем разбираться. – Вздохнул Т’мор и, не глядя на протянутые хоргом ключи, просто провел рукой вдоль замков, запирающих сундук. Повинуясь четко направленному левитирующему импульсу, замки дружно защелкали, и арн поднял освободившуюся крышку. Заглянув в посылку, Арролд и Асси понимающе переглянулись и слиняли из гостиной, оставив Т’мора наедине с многочисленными ящичками и коробочками, полными различных артефактов, которыми оказался забит сундук, присланный мастером.

А вечером, когда Т’мор уже собирался ложиться спать, вдруг заработал один из переговорных шаров. Лир ан-Торр настоятельно просил встречи. Причем не с ним самим… для этого не нужно было плести кружева дипломатии, достаточно было просто сказать, что Торры соскучились. Нет, Лир говорил от имени Совета кланов Дома и-Нилл и лично патриарха клана Торр.

– Завтра буду, – кивнул Т’мор и, попрощавшись с довольным риссом, погасил шар, старательно удерживая бесстрастное выражение на лице. В отличие от Лира, радоваться Т’мору совсем не хотелось. Мысль о том, что старому пройдохе Торру для его интриг опять понадобился арн, удовольствия не доставила. Но и отказаться от визита он не мог. Все-таки, несмотря ни на что, Т’мор пока еще является Оком Совета. Эх-х.

На этот раз представители Совета собрались в столичной резиденции и-Нилл, и Т’мор с легким удовольствием отметил, что оплавленные им ворота и стену до сих пор восстанавливают. Что называется, сделал гадость, сердцу радость…

– Приветствую Совет Дома, – оказавшись в знакомом приемном зале, перед длинным столом, за которым устроились члены Совета, проговорил арн, после того как объявивший о его приходе рисс из гвардии генерала Корра скрылся за дверью.

– Приветствую Око Совета, – проговорил Лир, растягивая губы в радостной улыбке. Остальные присутствующие только кивнули. Что, впрочем, Т’мора нимало не обеспокоило. Арн огляделся в поисках свободного стула, на который он мог бы присесть, и, не обнаружив такового у стола Совета, установленного точно перед пустым тронным возвышением, слевитировал единственный свободный стул в зале…

Совершенно спокойно усевшись на подтащенный к столу трон, арн удобно устроился на нем и вопросительно взглянул на явно еле сдерживающего хохот Лира… Не дождавшись ни слова, Т’мор перевел взгляд сначала на молча ухмыляющегося Корра, потом на не менее молчаливого Шерна ан-Ги, на этот раз прибывшего лично и теперь с любопытством наблюдающего за происходящим. В конце концов, взор арна остановился на представителе князя князей. На этот раз сестра князя выставила замену, и сейчас на Т’мора удивленно и с заметным раздражением взирал довольно молодой рисс, в лице которого при желании вполне можно было найти черты правящего клана Шаэра.

– Итак, Совет требовал моего присутствия. Я явился, – старательно удерживая каменное выражение лица, проговорил Т’мор, одновременно не менее старательно вворачивая в голову Лира мысль о том, чтоб рисс взял себя в руки и прекратил изображать мучительный кашель.

Наконец, Лир справился с собой и, не обращая более никакого внимания на выходку арна, заговорил о том, ради чего Т’мор был приглашен на Совет в этот раз. Выслушав пятиминутный спич рисса, арн понял, что ничего не понял, и тяжко вздохнул.

– Дом Лир, а попроще можно? – поинтересовался Т’мор, и на этот раз приступ кашля начали изображать Корр с Шерном. А вот эмоции представителя князя князей раскрасились презрением. Интересно, это Тсар но’Шаэр решил таким образом перезнакомить Т’мора со всей своей родней, или как? Т’мор перевел взгляд на новенького и хмыкнул. – Лир, а это кто вообще? А то неудобно как-то, незнакомый рисс, а я тут дурака валяю. Еще подумает что-нибудь не то…

Всё. Такое кашлем уже не скрыть. Лир и Корр на пару с Шерном ан-Ги покраснели от уже не сдерживаемого хохота, при этом постная физиономия ничего не понимающего представителя князя князей еще и подливала масла в огонь. Стоило кому-то из риссов глянуть на нее, как смех возобновлялся с новой силой… Пока в зале не нарисовался старый архивариус, при виде которого все трое хохочущих риссов постарались скопировать выражение лица родственника Тсар но’Шаэр. Вот это и называется: пришел лесник и выгнал всех из лесу. Т’мор вздохнул.

– Дом Каран, прошу прощения за поведение этих… – окинув взглядом членов Совета, процедил древний рисс, моментально почуявший, как закипает новичок. – Поверьте, они не хотели над вами издеваться. Т’мор, признавайся, твоих рук дело?

– Моих? – Пожал плечами арн. – А что я такого натворил? Вот дом Лир пригласил меня на Совет. Я пришел, отмотав ургову уйму миль, а мне даже стула никто не предложил! Пришлось заботиться о себе самому. Это как, нормально?!

– Ох… – Вздохнул Торр, обводя взглядом присутствующих. – Ну-ну. И чья же это была идея, позвольте узнать? Кто из вас забыл, что Око входит в состав Совета, пусть и без права голоса?

– Нетрудно догадаться, что это был наш новый представитель князя князей, – проговорил арн, поглядывая поверх голов риссов на великолепный витраж за тронным возвышением. – Впрочем, особой вины его здесь нет. Уважаемый дом оказался всего лишь жертвой системы.

– Как это? – не удержался Лир, за что тут же схлопотал ментальный подзатыльник от архивариуса и прикусил язык.

– А вот так. Обо мне уважаемый дом знает только то, что я человек, хуман то бишь. А значит, недостоин находиться за одним столом с риссами вообще и родней князя князей в частности. Но такова система, мысль о том, что люди в подметки риссам не годятся, сложилась не сегодня и даже не тысячу лет назад, – пожав плечами, пояснил Т’мор и вдруг растянул губы в хищной ухмылке. – Риссам еще только предстоит научиться жизни бок о бок с людьми, и я обещаю, что никуда вы от этого не денетесь.

– М-да. Что-то расслабились вы, уважаемые домы. И это теперь называется Совет кланов, да? Шуточки, подколочки… Ничего, вот сейчас я с вами новостями поделюсь, и вы быстренько станете серьезными, словно покойники на собственных похоронах. – Покачал головой Торр и обратился к представителю князя князей: – Дом Каран, я надеюсь, что впредь вы воздержитесь от оскорбительных выходок в сторону сьерра Т’мора. Я понимаю, что князь князей специально не предупредил вас заранее о необычности Ока Совета Дома и-Нилл, но уже одно то, что сьерр Т’мор занимает этот пост, должно было заставить вас задуматься. Впредь постарайтесь не допускать подобных ошибок, тем более что, как представителю княжеского клана, они могут очень дорого стоить, даже не столько вам лично, сколько всему Шаэру.

– Поясните, – процедил Каран.

– С удовольствием, – кивнул Торр, как ни в чем не бывало устраиваясь на краешке стола, вопреки любым положениям этикета. Впрочем, сегодня это уже было абсолютно неважно. – Сьерр Т’мор, помимо того, что является Оком Совета Дома и-Нилл, также является признанным главой дружественного Шаэру и Хорогену государства. И только личная привязанность к Дому и-Нилл позволила уважаемому протектору участвовать в делах Совета.

Пока Каран хлопал глазами, осознавая, в какую лужу усадил сам себя, Т’мор мысленно осведомился у Торра, зачем понадобился этот спектакль, и тот, вздохнув, также мысленно ответил.

«Это не спектакль, а учеба. Каран, в будущем может занять очень высокий пост, но он слишком доверяет своим чувствам и склонен идти у них на поводу. Поверь, Т’мор, пара-тройка таких вот уроков пойдут ему только на пользу».

– Ладно, – уже вслух проговорил арн. – Раз с этим мы разобрались, может, вы теперь поведаете, зачем я вам так срочно понадобился?

– Да, конечно, – кивнул Торр, вытаскивая из кармана своего ринса небольшую книжку, больше похожую на обычную тетрадь. – Разбираясь с бумагами покойного Риона, я наткнулся на очень-очень интересный документ. Это своего рода дневник нашего уважаемого бывшего главы Дома… В другое время и при иных обстоятельствах я бы, может, и постарался скрыть его, но сейчас… Я знаю, куда ты собрался, Т’мор. Лир уже рассказал. Так вот, перед отъездом обязательно прочти этот дневник. Ты Мастер Вязи, может, разберешься с этим кошмаром.

– Кошмаром? – заинтригованно протянул Т’мор, принимая из рук рисса найденную им книгу.

– Именно. Я бы врагу не пожелал того, что описал в дневнике Риош. И если это правда… – В эмоциях старика вдруг проскользнула такая тоска и сожаление, что арн отшатнулся, тут же поднимая все свои щиты. Такой болью ведь и смыть может. А Торр, помолчав, договорил: – Если правда то, что написано в этом дневнике, тогда мы все ошибались… все. И Рион не разрушал Дом, а спас его. Так-то.

 

Глава 5. Гулять так гулять…

Скромный служитель одной из провинциальных обителей Храма Света, о чем говорил белый обмет его серой рясы, из-под которой выглядывали добротные, хотя и изрядно запыленные сапоги, постукивая походным посохом, больше, правда, напоминающим тяжелую трость, миновал ворота Ротборга и, пройдя мимо демонстративно не заметивших его дюжих охранников, отправился на поиски постоялого двора. Молодой человек шел по довольно широким улицам портового города, построенного хольмцами на берегу Студеного залива, и ежился от порывов холодного ветра, накатывающего на побережье со стороны Полуночного океана. Монах старательно выискивал среди многочисленных рубленых теремов и подворий какие-то, известные только ему ориентиры и уверенно шагал по самой границе, меж жилой и портовой частью Ротборга. Где-то здесь, по словам главы драгобужского храма Света, должен находиться странноприимный дом местной обители, и именно там служитель и хотел остановиться. По сведениям, почерпнутым у все того же драгобужского «Ведущего», останавливаться в любой другой местной гостинице странствующему монаху было нежелательно. Хольмцы недолюбливают служителей храма Света, так что безопасность монаха в такой гостинице никто не гарантирует. Нет, здешние жители вовсе не были приверженцами Тьмы, вовсе нет. Их отношения с магией строились на совершенно других принципах. Хольмцы, что полуночные, что лесные полуденные, предпочитают отличный от классического подход к магии. Вместо управления потоками сил, они договариваются с духами стихий и мест, которые терпеть не могут структурированные воздействия… по слухам, причиняющие им немалую боль.

Оказавшись у нужного ему дома, указанного главой драгобужского храма, монах хмыкнул. А вот и подтверждение нелюбви хольмцев к магам и храмам. Огромный пустырь, на котором еще можно было кое-где рассмотреть обожженный пламенем фундамент, заваленный обгорелыми бревнами и золой, да пару уже полуразобранных закопченных печей. Вот и все, что осталось от странноприимного дома обители Света.

Служитель откинул капюшон, осмотрел пустырь и, потеребив белый шнур, которым была подпоясана его ряса, пошел прочь от пожарища, не обращая никакого внимания на любопытные и иногда насмешливые взгляды, которыми провожали его местные жители.

Теперь выбора у монаха не было, и он решительно направился в центральную часть города, где расположились дома наиболее обеспеченных жителей Ротборга и, соответственно, самые приличные гостиницы. Конечно, те два-три дня, что служитель рассчитывал провести в этом городе, он мог бы довольствоваться и дешевым постоялым двором, где-нибудь недалеко от порта, вот только молодой человек очень не хотел оказаться в ситуации, когда его посох из спутника вынужден будет превратиться в оружие для защиты своего владельца от подвыпившей судовой рати какой-нибудь дракки.

Но, как выяснил немного позже монах, искать себе место в центре Ротборга бесполезно. По крайней мере, ему. Все управители или владельцы гостиниц, с которым он пытался договориться о съеме комнаты, в ответ только разводили руками, с фальшивыми улыбками сообщая, что свободных мест нет.

Поняв, что дальнейшие поиски бесполезны, молодой человек покачал головой, выйдя из очередного негостеприимного постоялого двора, и направил-таки свои стопы в порт… точнее, портовую часть города, мысленно плюнув на возможные сложности с тамошними обитателями.

Морской Рыч, хевд и кормчий «Змиукола», выкупивший на сегодняшний вечер весь зал лучшего в порту кабака, а теперь празднующий здесь со своими дренгами возвращение из удачного похода, был весьма удивлен, когда дверь в кабак распахнулась. Весь порт знал, что сегодня тут гуляет вернувшаяся из виига дренгра, все приглашенные давно уже собрались, а неприглашенным в кабаке делать нечего. Все это знали… и вот какой-то хам, отрыжка ледового кита, вламывается на сбор дренгры!?

Когда же старый хевд смог рассмотреть вошедшего, у него и вовсе отвисла челюсть, впрочем, как и у остальных собравшихся, молча пялившихся на незваного гостя… монаха! А тот, не обращая ровным счетом никакого внимания на замерших дренгов, как ни в чем не бывало протопал к стойке, за которой возвышался сводный брат Морского Рыча и его сухевд, недоуменно смотрящий на этакое чудо, и попытался с ним заговорить. Когда же удивленный Брой не отреагировал, служитель пару раз махнул рукой у него перед носом, а после и вовсе попытался тряхнуть сухевда за плечо. Вот тут-то Брой очнулся. Ухватив протянутую к нему ладонь, сводный братец Морского Рыча дернул руку монаха на себя, и тот с грохотом врезался в стойку, основательно приложившись о твердое дерево лбом. Брой уже было осклабился и поднял кулак, чтобы приласкать наглого монаха по затылку, когда тот отпрянул от стойки, сжав свою ладонь на запястье Броя. Теперь уже сухевду пришлось оценить твердость дерева собственной головой. Вот только в отличие от монаха, мощный, словно портовый кран, Брой почему-то не смог так же скоро прийти в себя, и теперь монах озадаченно чесал затылок, глядя на пребывающего в отключке морехода.

– Найдется здесь кто-то, с кем я мог бы договориться о постое в этом доме? – Служитель развернулся лицом к молча наблюдавшим за представлением дренгам, поняв, что его «собеседник» не желает пока возвращаться в сознание.

– Хозяин трактира вернется не раньше чем через два часа, – с любопытством глядя на монаха, с легкостью уложившего его братца, проговорил Рыч. Эх, сколько раз он сам хотел так вот ткнуть зарывающегося Броя мордой в стол. И вот сбылась давняя мечта. Жаль, конечно, что не пришлось сделать этого собственными руками, но… Хевд хмыкнул. Ладно, зрелище того стоило. Бросив еще один довольный взгляд на своего сухевда, кормчий «Змиукола» договорил: – В отличие от некоторых наглых чужаков, старый Орми не нарушает правил виига. Празднование завершения похода и дележ добычи не терпит чужих глаз, знаешь ли…

– Прошу прощения, – кивнул монах, моментально поняв, на что именно намекает предводитель засевшей тут компании моряков. – Я, действительно, чужой в городе и плохо осведомлен об обычаях здешних жителей. В свою очередь могу заметить, что во избежание подобных случайностей вы могли бы вывесить на дверь предупреждающее объявление.

– А зачем? Свои и так знают, а чужие… ну, они тоже не остаются в неведении, – ухмыльнулся Морской Рыч, и по его кивку из-за стола поднялись трое дренгов. Рослые и широкоплечие ребятки, как на подбор рыжебородые и похожие друг на друга, как только могут быть похожи братья. Они, одинаково улыбаясь, обошли стол и, чуть разойдясь в стороны, двинулись на монаха. А вот служитель даже не дрогнул. Только стянувший щеку шрам дернулся, отчего могло показаться, что монах криво усмехается.

– Ургова статистика, – еле слышно пробормотал служитель, стукнув обитой металлическими кольцами походной тростью об пол. Дренги медленно приближались, и монах, вздохнув, решил попробовать договориться. – Эй, хевд! Пока твои воины не начали разносить этот трактир по бревнышку, может, выслушаешь мое предложение?

– Сомневаюсь, что мне это нужно, – буркнул кормчий, приготовившись полюбоваться на то, как его дренги будут выносить монаха.

– И все же… Мне нужно добраться до… – Монах не успел договорить, поскольку в этот момент братья дружно бросились вперед, под подбадривающий рев оставшихся за столом дренгов. Вот только ожидаемого их коллегами представления не вышло. Чуть опередивший своих братьев, а потому успевший первым, уже замахнувшийся кулачищем дренг первым же и огреб мощный удар ногой в грудь, отправивший его в полет. По пути незадачливый боец умудрился сбить одного из своих подельников, а другой воин, успевший уклониться от летящего тела, решил не лезть нахрапом и чуть присмотреться к противнику. Не помогло. Первый же удар, который он попытался на пробу нанести в голову монаха, окончился для него жестким захватом. От боли в вывернутой под неимоверным углом руке рыжий заскрипел зубами, а в следующий миг поморщившийся от этого звука монах отправил дренга в беспамятство одним коротким хлопком ладони по затылку. Служитель отвлекся, отпуская бесчувственное тело, и этого мгновения хватило сбитому собственным братом бойцу, чтобы подлететь к монаху и от души зарядить ему в челюсть. Таким ударом Сварни валил матерого морского быка на полуночной охоте. Монах же только качнулся… и ор дренгов моментально стих. Замешкался и сам Сварни, явно не ожидавший такого поворота. А тут еще и служитель оскалился.

– Моя очередь, – кивнул монах и ударом снизу впечатал свой кулак в челюсть дренга. Сварни взмыл в воздух и рухнул на ближайшую лавку, разбив ее вдребезги. Впрочем, самому бойцу на это было уже плевать, поскольку он также потерял сознание.

Дренги заворчали и начали подниматься из-за стола. Руки потянулись к составленному у стены оружию… но хевд вдруг, неожиданно для всех, хлопнул лопатообразной ладонью по столу так, что задребезжала посуда.

– Сесть… – Команда нехотя, с шипением и тихой руганью, но выполнила приказ кормчего, а тот молча смотрел на монаха и недоумевал, что такого узрели в этом жреце духи стихий, раз не позволили дренгам вбить в голову чужака традиции морского народа… Но в том, что духи будут недовольны, если он все-таки попытается доделать начатое, хевд не сомневался. Уж на редкость слажен был хор голосов-образов в его голове. Как никогда, слажен… – Кто ты, служитель, и что здесь забыл?

– Меня зовут Тимм. Мне нужно попасть в Ор-Леон. – Как ни в чем не бывало пожал плечами монах, перешагивая через сваленные на полу тела и усаживаясь на свободную лавку, чуть в стороне от стола пирующих. Это было бы уже совершенной наглостью. Даже толком не знавший традиций приморских жителей полночного побережья, Т’мор понимал это отчетливо.

– Хм… Интересно, – погладив заплетенную во множественные косички, черную, словно смоль, бороду, протянул кормчий, не обращая никакого внимания на недоуменные взгляды воинов, откровенно не понимающих, почему тот спустил чужаку оскорбление и избиение собственных людей. Но Морской Рыч был хевдом уже не первый десяток лет, а потому хорошо знал, как и что нужно говорить, чтоб у дренгов не было никаких сомнений в правоте их предводителя. – Чем же ты так привлек духов, что они, как один, встали на твою защиту?

– Вот уж не знаю. – Развел руками Т’мор, устроив трость у себя на коленях, в то время как воины понимающе переглядывались. Ну, конечно, если духи заступились за чужака, то…

– Хм… – Морской Рыч опрокинул в глотку кружку с тяжелым, почти черным лагром и, утерев усы, проговорил: – Значит, до Ор-Леона, говоришь? Что ж… Эй, кто-нибудь, приведите в порядок моего братца! Да и Трёггвардов тоже не мешало бы вернуть на эту грешную землю.

Тут же несколько вынырнувших из-за стола дренгов занялись пострадавшими в стычке с Т’мором собратьями, а Морской Рыч, отрешенно глядя куда-то в стену, ждал результата, явно не желая до тех пор что-то говорить. Наконец, с помощью какого-то довольно странного на взгляд Т’мора ритуала воины привели в порядок своих собратьев и усадили их за стол, старательно удерживая от продолжения рукомашества. Оглядев зло зыркающих на монаха бойцов, Морской Рыч хмыкнул.

– Итак. Для тех, кто что-то пропустил, поясняю… – На этих словах хевда дренги, не участвовавшие в драке, хохотнули. – Духи оберегают чужака. Не нам спорить с ними. Более того, наездники уже прыгают от нетерпения, желая отправиться туда, куда укажет монах… и я не вижу причин для отказа. А вы?

Вот тут воины дренгры забурлили по-настоящему. Наездники – фамильные духи воды и воздуха, ходившие в вииг еще с прапрадедом нынешнего хевда, существа хоть и эфирные, но весьма и весьма важные. Именно они поддерживают дракки, даря попутный ветер и подталкивая, или, как говаривают иногда сами дренги, «гладят волну». И если они готовы помочь чужаку добраться до Ор-Леона, хевду лучше бы с ними не спорить. Иначе потом придется не один сезон задабривать обидевшихся духов, а значит, о вииге на это время можно забыть. Ни один сумасшедший хевд не выйдет в Полночный океан без поддержки духов, если, конечно, он не решит таким образом свести счеты с жизнью. Конечно, странно вообще слышать, что духи вдруг решили кому-то помочь, обычно они довольно равнодушно относятся к живым, да и волю хевда выполняют, лишь пока тот заботится о них, выполняя свою часть уговора. Какую? Этого не знал ни один дренг. Хевды держат условия договора в тайне. Всегда.

– Итак, что решит дренгра? – перекрыв своим ревом голоса воинов, спросил Морской Рыч.

– Идти в Ор-Леон, едва мы только ступили на родную землю? – задумчиво протянул один из дренгов. – Да еще с таким балластом на борту? Лучше я отдохну пару сезонов, пока хевд расплатится с духами. И так уж давненько дома не бывал.

– Кто думает так же, как Хадаль? – Обвел тяжелым взглядом своих воинов Морской Рыч. Старый хевд прекрасно понимал, что идея подождать пару лет дома, пока его дракки вновь получат поддержку духов, понравится многим, но…

– Прошу прощения, уважаемые дренги, – вдруг вклинился в разговор чужак. – Но я прошу учесть, что оплата за проезд будет щедрой… очень щедрой, да и боев в пути не предвидится.

– Насколько щедрой? – Прищурился Брой, кажется, успевший забыть о своей злости на монаха, едва почуял возможную прибыль.

– По пять камней сил на каждого дренга и доля хевда, как за боевой выход, – тут же ответил служитель, и повисшая на мгновение тишина в зале взорвалась согласным ревом и восторженной руганью. Условия, предложенные чужаком, были почти фантастическими.

– Половину вперед, – тут же отреагировал Морской Рыч.

– Хоть все. – Пожал плечами арн. С тех пор, как вновь заработали подземные сады Плато Ветров, недостатка в камнях сил он не испытывал, а потому и относился к их расходу несколько… м-м… наплевательски.

– Ты сам это предложил, монах, – усмехнулся в усы старый хевд. – «Змиукол» пополнит запасы и будет готов к выходу послезавтра на рассвете. Смотри не опоздай… любимец духов. А пока, раз уж ты временно входишь в состав моей дренгры, присоединяйся к нашему столу, заодно расскажешь, кто ты и откуда. Не могу же я взять на борт человека, ничего о нем не зная.

– Хм. Благодарю, хевд, – кивнул Т’мор, присаживаясь за стол рядом с потеснившимися, хотя все еще хмурыми Трёггвардами. Вообще, сейчас арн был благодарен драгобужскому храмовнику, когда-то немало покуролесившему в Полуночном океане, за его пусть и короткий, но весьма полезный рассказ о традициях здешних жителей. Если бы не сведения, почерпнутые у старого «Ведущего» да неожиданное заступничество фамильных духов хевда, пришлось бы Т’мору идти искать себе другое место для ночлега… и это в лучшем случае. А в худшем пришлось бы уходить из города прочь и придумывать иной путь в Эйреаллан. Казалось бы, что может быть проще? Встал на крыло и ага, но… Арн не зря вырядился в рясу храмовника Света. И его дорога к эйре должна была стать такой же частью легенды, как и костюм.

– Ну что, монах, расскажешь, как тебя занесло в наши гостеприимные места? – поинтересовался хевд, усаживаясь на освободившееся рядом с арном место спустя добрый час, когда дренги уже основательно нагрузились лагром и перестали коситься в сторону Т’мора… Хотя арн подозревал, что еще через час в пьяную голову кого-нибудь из этой компании обязательно придет мысль еще раз попробовать на прочность нового, пусть и временного дренга их команды.

– Почему бы и нет? – кивнул Т’мор, отставляя в сторону огромную кружку с темным тягучим напитком. – Вот только история эта будет коротка… Обитель нашего храма находилась на границе с Хумарскими степями. Этой зимой кочевники взяли ее приступом. Я единственный, кто выжил, и то лишь потому, что во время нападения находился в крепости Щура, куда меня отправил глава обители с посланием для полковника и средствами для покупки продовольствия… А потом один из разъездов сообщил о гибели обители, и мое пребывание в крепости утратило всякий смысл. Так что, пока не развезло дороги, я отправился в путь, обратно на родину, в Ор-Леон. Но идти пешком через полконтинента показалось мне не лучшей идеей. А крепость Щура находится не так далеко от побережья Долгого моря, а там всяко найдется хоть один корабль, идущий к берегам Ор-Леона. До побережья я добрался, когда снег уже сошел, но до порта не дошел. Я застрял у устья вздувшейся по весне реки и готовил долгий и требующий много сил ритуал, который должен был помочь мне пересечь поток. Вот на отголосок призыва Света и нагрянули эйре, оказавшиеся поблизости. Меня доставили на один из их кораблей, как я понимаю, для допроса. Но, поскольку я ничего не знал о предмете их поиска, великолепные чуть не выкинули меня обратно на берег. К счастью, одна из линен взяла меня под свою защиту, и я, возблагодарив Свет, остался с ними.

– Эйре в Долгом море? – Удивленно воззрился на Т’мора хевд. – Монах, ты ври, да не завирайся! Откуда им там взяться весной, да еще до открытия Змеиного пролива?!

– Они там были. Может, зимовали где-то на побережье. – Развел руками арн, внимательно и очень убедительно глядя в глаза собеседника. После чего кивнул и, задрав рукав рясы, продемонстрировал Морскому Рычу искусно нанесенный на запястье затейливый, хоть и сильно поблекший рисунок. Хевд, ни слова не говоря, схватил ладонь Т’мора и бесцеремонно подтащил его руку поближе к глазам. Добрую минуту он изучал переплетение блеклых растительных узоров. Наконец, Морской Рыч отпустил конечность Т’мора и шумно выдохнул. Арн же еле заметно улыбнулся. Внушение тем действеннее, чем реальнее якорь. Например, такой, как этот рисунок, сам по себе ничего не доказывающий, но вкупе с внушением создавший в разуме хевда прочную цепочку, результатом которой будет абсолютная убежденность морехода в правдивости рассказа монаха.

– М-да. Печать одного из родов эйре, и поставивший ее представитель подох этой весной… И что же случилось с твоей покровительницей? – поинтересовался хевд, а Т’мор еще раз порадовался, что так основательно покопался в памяти Донны.

– Эскадра столкнулась с кораблями торов. – Вздохнул арн. – Не знаю. Мне кажется, что именно их и искали великолепные… Вот только торы оказались вооружены куда лучше, чем представлялось эйре, а их огонь был не в пример точнее. Эскадра была разгромлена, а я…

– Да? И как же ты уцелел? – Прищурился хевд, чувствуя, что монах что-то не договаривает.

– Я никогда раньше не сталкивался с эйре и меня никто не учил, как с ними нужно разговаривать. А здесь… – хмуро проговорил Т’мор, вздыхая. – Меня наказали за неуважение, привязали к мачте и высекли. А обнаружив торов, забыли отвязать.

– Хо-хо… – расхохотался Морской Рыч. – Я полагаю, мачту, к которой тебя принайтовали, сшибло в море во время боя, так?

– Именно, – кивнул арн. – А следующим залпом пушек и заклятьями магов корабль эйре разметало на куски. По-моему, больше выживших не было…

– Да ты везунчик, монах! – Весело ухмыляясь, покачал головой хевд. – И что, коротыши приняли тебя на борт?

– Если бы! – фыркнул Т’мор с ясно слышимой яростью в голосе. – Ушли и «до свидания» не сказали. Хорошо еще, что я с веревками справился, да пояс свой с ножом и камнями не потерял. Нацарапал кое-как на обломке мачты грамму и под пологом Света пошел к берегу. Клянусь, это было самое странное использование подобного ритуала на моей памяти. А где-то через декаду я добрался до какого-то городка, больше похожего на рыбацкое село. Там я и застрял, свалился с лихорадкой. Ну а выздоровев, разжился у местных одеждой и отправился сюда.

– Почему именно в Ротборг?

– Потому что до него идти оказалось ближе, чем до любого другого портового города, по эту сторону Долгого моря.

– Эк тебя побросало-то, а? – хмыкнул хевд, выслушав историю монаха. – Ну что ж. Все больше уверяюсь, что духи были правы. Я-то, признаться, поначалу решил, что ты крыса сухопутная, которую и в дренгру-то взять стыдно. А вон вишь ты как… Хлебнул, оказывается, монашек соленых хлябей. Ладно. На постой встанешь здесь. Орми я предупрежу о тебе, не погонит. Но постарайся не высовываться особо из комнаты. А то, не ровен час, нарвешься на неприятности. Ты хоть и силен в рукомашестве, но против дюжины дренгов все одно не вытянешь, а уж если попытаешься силы призвать, убьют наверняка.

– Понял, – согласно кивнул Т’мор, и без того не намеревавшийся шататься по городу. Единственное, чего он сейчас хотел, это рухнуть на кровать и проспать часов двадцать как минимум…

Как и было оговорено, утром третьего дня дракка отошла от принадлежащего роду Морского Рыча пирса и, взяв курс на полночь, скрылась за горизонтом под веселый посвист воздушного духа и мягкое бурление его водного собрата. Огромный полосатый парус дракки постепенно становился все меньше и меньше, и можно было только подивиться той скорости, с которой корабль исчез из виду.

А Т’мор, стоя на корме «Змиукола», с облегчением вздохнул, глядя, как растворяется в дымке суровый Ротборг, и радуясь успешному завершению первой части своего плана.

 

Глава 6. От порта до порта…

То, что хевд не станет молчать о рассказанной Т’мором истории, арн почти не сомневался. И пусть в отличие от замороченного предводителя дренгов, некоторые его воины считают рассказ байкой, самое главное, что история эта стала им известной, а значит, если кто-то вздумает здесь что-то проверить, дренги наверняка вспомнят про монаха из Вольной Цепи… Что не может не радовать.

Т’мор вдохнул соленый морской воздух и уставился вперед, туда, где из легкой дымки выплывала пока еще узкая полоска берега. Со слов одного из Трёггвардов Т’мор знал, что эта часть полночного побережья Ор-Леона представляет собой сплошную отвесную стену, высотой не меньше двух десятков метров, подойти к которой невозможно, поскольку дно здесь просто усеяно обломками гранита, и буруны в считаные секунды разобьют любое судно, хоть кнорр, хоть ялик, в щепки. И когда дракка подошла ближе, Т’мор смог в этом убедиться. Вообще неприступное побережье Ор-Леона чем-то напомнило ему место, где расположился дом Байды.

– Ну что, монах, вот мы и на месте. – Подошедший к Т’мору хевд махнул рукой в сторону выдающегося в море мыса, где расположился вольный город Стур, еще один порт на пути арна. Десятки, если не сотни мачт покачивались в его бухте, а портовый гвалт и шум, похоже, долетал даже до кораблей, стоящих на внешнем рейде.

Дракка, куда более легкая и маневренная, чем торговые корабли, скопившиеся в бухте, ловко лавировала меж ними, упрямо пробираясь к причальной стенке порта, используя лишь силу фамильных духов хевда, поскольку паруса в этой толчее были бесполезны.

Распрощавшись с дренгами и их предводителем, Т’мор слетел по сходням на причал и отправился в город. После добрых десяти дней качки арн был рад почувствовать под ногами земную твердь и теперь довольно вышагивал по одной из центральных улиц Стура, высматривая гостиницу получше. Благо в Ор-Леоне к служителям Света относились не в пример лучше, чем в Хольмском княжестве вообще и в Ротборге в частности.

Наконец, арн нашел понравившийся ему постоялый двор. Как и большинство зданий Стура, гостиница представляла собой добротное здание из дикого камня, с радостно-оранжевой черепичной крышей, огороженное довольно высоким, каменным же забором. Миновав распахнутые ворота, Т’мор удовлетворенно кивнул, отметив порядок, царящий во дворе, чисто выметенную брусчатку и аккуратные навесы на мощных столбах, под которыми расположились здешние конюшни. Основательность заведения порадовала Т’мора. Так что в дом он входил с вполне обоснованной надеждой на вкусный обед и чистую комнату.

Надо сказать, что надежды арна вполне оправдались. И обед оказался выше всяких похвал… хотя может быть, ему это показалось, после декады, проведенной на солонине и отварном зерне, которым ему пришлось питаться на дракке. Но уж комната-то и впрямь оказалась хороша. Просторное помещение с чисто вымытыми высокими окнами, выходящими на двор перед гостиницей, массивная лежанка с тюфяком, набитым соломой… свежее постельное белье, притащенное миловидной служанкой, бросавшей на арна лукавые взгляды. Хорошо!

На поиски каравана, идущего на полдень Ор-Леона, или к очередному порту, но уже у Покоренного пролива, Т’мор отправился на следующий день. Заглянул на местный рынок, но там… в общем, это оказалось не то место, где можно встретить серьезных купцов. Пришлось поспрашивать людей, но торговцы на рынке только отмахивались от скромно одетого служителя или же принимались уверять, что ни один из уважаемых купцов, входящих в магистрат города, даже разговаривать не станет о такой ерунде. А отправляться с «чужими» настоятельно не советовали, настаивая на том, что поход с «этакими пройдохами» ничем хорошим окончиться не может.

Т’мор уже совсем было решил отправиться в путь в одиночестве, но тут его взгляд споткнулся о возвышающийся над черепичными крышами домов купол Стурского храма. Хм. Почему бы не обратиться к «своим»? Может быть, служители смогут помочь «собрату» в выполнении возложенной на него миссии? Арн покосился на рукав рясы, под которым скрывался бледный рисунок, тщательно нанесенный им в соответствии с канонами, выуженными из головы Донны, и обработанный до необходимого Т’мору вида. Решено.

Арн свернул в один из многочисленных переулков, лучами расходящихся от рыночной площади, и через несколько минут быстрого шага вышел на небольшой пятачок у белоснежного здания храма. В отличие от драгобужской обители Света, у здешнего оплота Порядка не было большой прилегающей территории, а значит, и самих служителей здесь немного.

Так и оказалось. Едва Т’мор, проверив на всякий случай наполнение своего Узора Светом, вошел в ярко освещенный зал храма, как тут же понял, что кроме него самого здесь находится лишь один-единственный разумный.

Служитель вынырнул из-за опоясывающей зал колоннады и, оказавшись в нескольких шагах от Т’мора, коротко ему кивнул. Малиновый шнур на белоснежной рясе, обметанной такой же малиновой нитью, и небольшой сияющий кристалл в золотом кулоне заставили арна ответить местному служителю куда более глубоким поклоном. Еще бы, разница в их статусе была примерно такой же, как между сержантом и полковником. Странствующий монах и прелат провинции, есть что сравнить…

– Ваша светлость… – выпрямившись, проговорил арн, но прелат одним жестом остановил гостя.

– Сияние Его с тобой, брат служитель. – Седой худощавый прелат окинул Т’мора любопытным взглядом серых глаз из-под густых, неожиданно черных бровей и хмыкнул. – Словно в зеркало смотрюсь… Это ж надо, а?

Тут арн не мог не согласиться с храмовником. Действительно, если прелату скинуть лет эдак сорок, то их вполне можно было бы принять если не за близнецов, то за родных братьев точно. У прелата даже шрам имелся, точно такой же, как и у самого Т’мора. Да и повадкой служитель Стурского храма больше напоминал не жреца, а самого что ни на есть настоящего воина. Стремительные, но в то е время плавные, выверенные движения, мягкий шаг… Хм. Какие интересные прелаты водятся в Ор-Леоне, однако.

– Интересное совпадение, – согласно кивнул Т’мор, в свою очередь внимательно рассматривая собеседника.

– М-да. Ладно. Оставим пока. – Встрепенулся прелат и повел рукой в сторону небольшой дверцы, полускрытой ближайшей колонной, из тех, что подпирали купол храма. – Пройдем в мои покои. Расскажешь, что привело тебя в этот оплот торгашества.

– Я в вашей воле, прелат Стурский. – Склонил голову арн.

– Оставь. – Поморщился служитель. – Сам же видишь, Стурская прелатура – одно название. Зови по имени. Ингельд.

– Пре…

– Я сказал по имени, брат. И кстати… – перебив арна, служитель отпер дверь, ведущую в его покои, и выжидающе уставился на Т’мора. Тот правильно понял взгляд прелата и кивнул.

– Тимм.

– Другое дело, брат Тимм. – Довольно кивнул прелат и махнул рукой в сторону кресел в углу комнаты, у погасшего камина. – Присаживайся, поговорим. Вино, чай, кофе?

– Чай, если возможно, пре… брат Ингельд, – проговорил Т’мор, устраиваясь в одном из кресел.

– Другое дело. – Хмыкнул служитель и дернул шнур, висящий у двери. После чего заметил удивленный взгляд арна и пояснил: – Колоколец висит в трактире на той стороне улицы. Подчиненных у меня здесь нет, приходится выкручиваться. Сейчас служка прибежит, примет заказ.

И действительно, не прошло и трех минут, как в окно гостиной постучался парнишка лет двенадцати на вид. Приняв заказ у прелата, малец почтительно кивнул и умчался, чтобы вскоре вернуться с большим подносом, плотно накрытым металлической крышкой. Чай, вино, легкая закуска… Т’мор только подивился находчивости странного храмовника.

– Итак? – поинтересовался прелат, наполнив чашку Т’мора чаем, а собственный бокал терпким красным вином.

Т’мор поведал ему почти ту же самую историю, что рассказывал в трактире Ротборга хевду, разве что изменил цель своего путешествия, но тут ему даже лгать не пришлось.

– И вот теперь добираюсь в Эйреаллан.

– Метка гонит? – поинтересовался прелат, до этого ни разу не перебивший рассказчика.

– Она. – Вздохнул Т’мор, демонстративно потирая запястье. Сейчас ему не было никакого дела до того, поверит в его историю прелат или нет. Он даже не стал пытаться лезть в разум служителя. Главное, тот увидел метку эйре, а уж в том, что прелату должны быть известны особенности ее действия, Т’мор не сомневался. Информация эта, конечно, по определению закрытая, но не от иерархов храма Света…

– М-да уж. – Прелат отставил бокал с вином на столик и, поднявшись с кресла, принялся мерить комнату шагами. – Жаль, конечно, но боюсь, попав в Эйреаллан, вернуться оттуда ты уже не сможешь. Ты это понимаешь, брат?

– Деваться мне все равно некуда, но вернуться я постараюсь, – помолчав, проговорил Т’мор.

– Хм. Ладно. Я помогу тебе отправиться с караваном либо в Единую империю… хотя нет, это не лучший вариант. Там ни одна прелатура и прецептория тебе не поможет. – Мотнул головой жрец. – Вот что. С караваном ты пойдешь, но только до Покоренного пролива. В Арну пересядешь на корабль. Их там много ходит в Эйреаллан. Только смотри, чтоб твой перевозчик тоже шел караваном. Слишком уж близко там Закатный Гребень, да и с Черепашьей Гряды пираты шастают, а их там больше, чем сельди в бочке. Так что не советую садиться на одиночный корабль. И еще одно. Будешь пытаться покинуть великолепных, не вздумай обращаться в тамошние храмы. Если в Единой империи тебе просто не станут ни в чем помогать, то у эйре шансы на то, что тебя вернут в распоряжение рода, стопроцентные. Понял?

– Да, брат Ингельд, – почтительно кивнул Т’мор, выслушав прелата.

– Хорошо. Тогда так. Ты нашел, где остановиться в Стуре? – тут же сбросил темп храмовник.

– Да. В трех кварталах отсюда, гостиница «У Тьера».

– Хорошо. А то у меня здесь даже странноприимного дома нет… да и обслуживать его некому. М-да. Что ж, можешь пока идти, а завтра в полдень жду тебя в храме. Я постараюсь договориться о месте в караване. А ты за это отвезешь в Арну несколько писем в тамошнюю прецепторию. Договорились? – Прелат усмехнулся.

– В вашей воле… брат Ингельд. – Поднявшись с кресла, склонил голову арн.

– Иди уже. Завтра смотри не опоздай… брат Тимм. – Махнул рукой прелат. – И пусть сияние Его будет с тобой.

Из храма Т’мор вышел, удивленно качая головой. Совсем не так он представлял себе встречу со стурскими служителями. Впрочем, если арн не ошибается, то прелат Ингельд больше воин, чем жрец, а эта братия никогда не любила бессмысленные словесные кружева. И все же, все же…

На следующий день ровно в полдень арн вернулся в храм и, едва перешагнув порог гостиной стурского прелата, застыл на месте. Ингельд оказался не один. Прелат сидел в кресле, а рядом с ним преклонил колено обширный такой детина, в усиленной стальными вставками кожаной куртке и с мечом на широком боевом поясе.

– …доставишь в Арну. И не вздумай… а, вот и он, – заметил Т’мора прелат, жестом приказывая своему собеседнику подняться. Тот немедленно повиновался и с интересом уставился на арна. Хлопнул глазами, перевел взгляд на прелата… снова на Т’мора. И удивленно хекнул. Заметив эти взгляды, Т’мор с Ингельдом переглянулись, и их лица дернулись в одинаково кривых ухмылках. В следующий миг прелат прижал указательный палец к губам в известном жесте, и арн понимающе кивнул. Значит, разубеждать этого детину в его догадках не стоит. Ну и ладно. Какую бы игру ни затеял стурский прелат, в Арну Т’мор сядет на корабль, и все интриги храма останутся для него далеко за морем.

– Знакомьтесь. Брат, это Рихар Лорн, сын восьмого купца Вольного Стура. Рихар, перед тобой брат Тимм, странствующий монах храма Света. Тимм, караван Рихара уходит завтра на рассвете, будь готов к тому времени. Хотя… странствующему монаху собраться… только подпоясаться, а? – усмехнулся прелат и протянул арну пару небольших тубусов. – Возьми. В этом рекомендательные письма для тебя, а в этом письмо в прецепторию Арну, о котором я тебе вчера говорил. На этом всё. Больше я ничем не могу тебе помочь, брат. – Развел руками прелат.

– Благославите, ваша светлость, – в один голос с Т’мором произнес Рихар, разворачиваясь всем телом к Ингельду.

Прелат кивнул и, едва предводитель каравана вновь опустился на колено, положил руки ему на лоб. Мягкое сияние, заструившееся из-под ладоней храмовника, окутало Рихара и почти тут же погасло. С колена Лорн поднялся, сверкая довольной улыбкой. Т’мор же, согласно традиции, только склонил голову перед прелатом. Получив свою порцию Света, арн поклонился и, не проронив более ни слова, вышел из гостиной, следом за успевшим покинуть комнату Рихаром.

Дожидавшийся его у выхода из храма Лорн смерил арна долгим взглядом.

– Кормежка вместе с караванными, но я бы советовал тебе закупить немного еды в дорогу, и не забудь прихватить флягу с водой. Днем привалов не будет, а значит, и готовить никто ничего не станет. Понял?

– Понял, – кивнул Т’мор. – Еще что-то?

– Да. С оружием обращаться умеешь? – Прищурился Рихар. – А то Ор-Леон хоть и не Хумарские пустоши, и даже не леса Хольма, а разбойнички на дорогах встречаются.

– Я странствующий служитель. Пришлось научиться. – Пожал плечами Т’мор. – Вот только у меня при себе, кроме этой трости и ножа, оружия не имеется.

– Решим. – Отмахнулся Рихар, но уточнил: – Меч, копье, кинжал… или, может, что-то дальнобойное?

– Лучше бы что-то вроде копья или глефы. Но, если что, то и с кинжалом или мечом управлюсь.

– Хорошо. С этим решили, – кивнул детина и, поведя тяжелыми налитыми плечами, махнул на прощание рукой. – Тогда до завтра. Буду ждать на рассвете у закатных ворот.

Караван из доброго десятка массивных фургонов, похожих на огромные, обитые железом сундуки с маленькими окошками-бойницами и крепкими дубовым дверцами с одного торца, тогда как другой представлял собой что-то вроде небольшой будки, где, очевидно, располагается место возницы. Тащить же эти дома на колесах должны были вовсе не лошади (куда им утянуть этакую тяжесть…), а огромные, но меланхоличные рогатые и мохнатые зверюги, укрытые широкими накидками, свисающими с их спин чуть ли не до земли. Таких караванов Т’мору видеть еще не приходилось. Представив же, как этот «бронепоезд» будет двигаться по дорогами Ор-Леона, арн хмыкнул. Что же тут за разбойники водятся, что рискуют нападать на этакие передвижные крепости?

– А, явился! – окинув оценивающим взглядом Т’мора, поприветствовал его Рихар и вдруг резко и громко свистнул, перекрывая гомон толпы: – Руш! Тащи глефу!

Подбежавший паренек, лет пятнадцати на вид, вихрастый, наряженный в простую рубаху и кожаные штаны, босой, зато с кинжалом на поясе, протянул Т’мору притащенную глефу и тут же, не проронив ни слова, скрылся с глаз, затерявшись где-то между фургонами, вокруг которых с сосредоточенным видом суетились возницы.

Наконец, люди угомонились, возницы доложили Рихару о готовности к выходу. Лорн кивнул, жестом указал арну на ближайший фургон, а сам, ловко взобравшись на его крышу, еще раз свистнул, только на этот раз не только громко, но еще и с какими-то переливами.

– Поехали! – Возницы, еще услышав свист, мигом занявшие свои места, дружно подняли длинные стеки, и зверюги резко шагнули вперед. Т’мор как раз в этот момент ухватился за дверную ручку в торце фургона, в результате от рывка его чуть не унесло с узкой площадки.

Поехали. Еле слышный скрип да мерный топот зверюг, вот и все звуковое сопровождение. А еще десяток охранников на конях то и дело с топотом проносятся из конца в конец каравана…

Т’мор вздохнул и принялся осматриваться. Внутри фургон оказался поделен на три поперечных отсека. В первом, если считать от входной двери, располагались два гамака, подвешенные у стен, да небольшие лари под ними. Дверь напротив входной вела в следующий, самый большой отсек, длиной не меньше четырех метров. И вот там уже все пространство по обе стороны от прохода было заставлено многочисленными коробками, кулями, тубусами и сундуками. Прохода в последний отсек здесь не было. Там, по объяснению забравшегося в гамак Рихара, располагалась совсем уж крохотная каморка возницы, и она была отделена от основного объема фургона, чтобы в случае нападения не было необходимости следить за лишним входом.

– И что, вот в этом ящике мы и просидим всю дорогу? – кисло поинтересовался Т’мор.

– Ну почему же? – Пожал плечами Рихар. – Если хочешь, можешь выбраться на крышу. Люк прямо над тобой.

Арн поднял голову и с удивлением увидел закрепленные на потолке два мощных засова.

– Хм. А как же твои слова насчет лишнего входа? – поинтересовался Т’мор.

– Без лебедки этот люк все одно с той стороны не открыть. – Хмыкнул Рихар и, подумав, договорил: – А с лебедкой скорее всю крышу оторвешь. Но тогда волноваться будет точно поздно.

– М-да уж. – Покачал головой арн и принялся вытаскивать тяжелые дубовые брусья засовов. Наконец, они оказались удобно закреплены в специальных пазах, и арн, откинув тяжеленную крышку люка, подтянувшись, выбрался на покатую крышу фургона. Зато теперь ему стало понятно назначение загибающихся кверху, словно у китайских пагод из головидео, свесов крыши. Оказалось, так удобно сидеть, уперевшись в них ногами… Эргономика, однако!

Путешествовать на высоте в добрых три-четыре метра над дорогой арну понравилось настолько, что он даже перекус устроил прямо на крыше фургона. И кстати, не он один. Правда, если на трех идущих впереди фургонах крыши были пусты, то обернувшись, Т’мор заметил как минимум еще трех или четырех человек на катящихся следом «бронедомах», также устроивших себе обед на свежем воздухе.

Так и покатились дни за днями. Вечером фургоны составлялись в круг, зверюгам задавался какой-то непонятный корм, а люди принимались кашеварить. Всего в караване оказалось двадцать семь человек, считая охрану, возниц, помощников Рихара и Т’мора, так что проблем с размещением на ночь не было. Вставали с рассветом, возницы запрягали своих монстров, помощники Рихара разогревали остатки ужина и, позавтракав, караван вновь отправлялся в путь.

Вопреки ожиданиям Т’мора и его опасениям, в округе не нашлось сумасшедших, решивших рискнуть напасть на их караван, так что дорога оказалась удивительно ровной и… скучной. А что? В попадавшихся по пути городах Рихар торговать не собирался, у него весь караван, оказывается, был забит заказами арнойских жителей и мореходов. Вот Лорн и приказал обходить всякий город по дуге, чтоб не тратиться на въездную пошлину. В придорожных трактирах караван тоже не останавливался. Рихар, вообще, оказался весьма прижимистым человеком. Впрочем, купец и должен быть таким, правильно? Зато болтал Рихар за двоих. И все время пытался выяснить, не приходится ли странствующий монах Тимм родней уважаемому стурскому прелату. Уж на какие только ухищрения ни шел Лорн, пытаясь вызвать Т’мора на откровенность, но в результате добился только того, что заикнувшись о возможном существовании у прелата внебрачных детей, наткнулся на пространную, долгую и нудную лекцию арна о непозволительности распускания слухов, порочащих честь уважаемых иерархов храма Света. В общем, как ни крутился Лорн, как ни плел словесные кружева, казавшиеся несколько странными в устах выглядящего, как прирожденный воин, детины, но так ничего толком и не узнал…

Наконец, мерный ход каравана по прогретому жарким летним солнцем и оттого жутко пыльному тракту привел путешественников в Арну. И едва фургоны пересекли городскую черту, как на них обрушился гвалт и гомон толпы. За воротами, через которые караван вошел в город, располагался разъездной круг для подобных гостей, а за ним огромный торг. Вот его-то шум и навалился на уши отвыкших за полторы декады спокойной дороги путешественников.

Здесь Т’мор распрощался со своими спутниками и, вызнав напоследок у погрустневшего от неудачи с дознанием Рихара местонахождение здешнего оплота Света, отправился прямиком туда.

Путь Т’мора лежал через набережную, и он не мог не остановиться на миг, чтобы полюбоваться на бухту и заполнившие ее корабли. Может быть, ему показалось, но среди крутобоких коггов и юрких кетчеров Т’мор, кажется, углядел и стремительные очертания парусника эйре. Неопределенно хмыкнув, арн вздохнул и решительно направился к возвышающемуся над городом куполу храма.

Вот только едва он оказался внутри обители, как понял: не показалось. Недалеко от входа в храм трое змееязыких о чем-то тихо говорили со здешним прецептором. Арн почувствовал, как зазудел рисунок на его запястье, но сбежать уже не успел. Взгляд одного из эйре неожиданно стал настороженным, скользнул по залу, по Т’мору, дальше… нет, вернулся, впился в лицо арна, полыхнув яростью.

– Взять его! – крик эйре взлетел под своды храма, и Т’мор тут же оказался окружен вооруженными людьми. М-да уж. Это вам не стурская прелатура. У местного прецептора нехватки в людях точно нет. Арн вздохнул, сложив ладони на навершии трости, всем своим видом демонстрируя покорность. Змееязыкие приблизились, и тот, что поднял крик, злорадно усмехнулся. – Итак, неужели у нас тут птенец ла Сольвейнов, а? Какая удача… Они как раз задолжали мне жизнь одной моей ведомой. – Эйре кивнул воинам, и те споро спеленали арна. – Доставить на мой корабль. Немедленно.

 

Глава 7. Зеленоглазое такси… чтоб оно провалилось

Арн не стал сопротивляться, когда по приказу змееязыкого, воины храма, связав его, потащили в порт. Да, такой поворот был для Т’мора чересчур неожиданным, но кто ж знал, что здесь окажется обиженный ла Сольвейнами эйре? И вообще, может, оно и к лучшему… В том смысле, что теперь не придется искать корабль до Эйреаллана, платить деньги. Ведь, если арн понял правильно, то с подачи мстящего змееязыкого его и так доставят по адресу. Так что по прибытии Т’мору останется только сбежать. Несложная задачка для адепта Тени… Эх, жаль только, что арн не выполнил просьбу стурского прелата и не успел передать врученные ему письма. Но тут уж ничего не поделаешь. Трость? Ха. Недаром же она завязана на его Узоре. Свои мечи арн найдет, даже если их выбросят в море.

Жители Арну провожали конвой равнодушными взглядами, зато, едва они видели вышагивающих следом за воинами храма эйре, сразу же начинали кланяться, словно болванчики.

Корабль двуязыких, куда притащили Т’мора, на вид почти ничем не отличался от того парусника, на котором он когда-то «позаимствовал» украденный Донной кусок артефакта Света. Правда, долго рассматривать посудину арну не позволили. Принявшие у служителей храма их «ношу» присутствовавшие на корабле воины-эйре протащили Т’мора по палубе и, ничтоже сумняшеся, швырнули в гостеприимно распахнутый люк. Падать было хоть и высоковато, но почти не больно, особенно учитывая, что арн, даже ударившись о стенку своего непрошеного пристанища, успел сгруппироваться и, оказавшись на полу, шустро откатился в сторону. Сверху грохнула решетчатая крышка люка, лязгнул замок, а поверх решетки легла еще и вязь довольно мощного полога, из школы Жизни, если Т’мор не ошибся.

Арн огляделся и неопределенно хмыкнул. Да уж, это не номер в гостинице «У Тьера». Помещение, в котором Т’мор оказался, представляло собой этакий колодец четырехметровой высоты, площадью не больше пяти-шести квадратных метров. Пол этой своеобразной камеры был выстлан каким-то амортизирующим покрытием, и на этом перечисление обстановки можно было закончить. Арн еще раз огляделся и, не найдя ничего похожего на санузел, опустившись на корточки, принялся исследовать пол. Наконец, в одном углу арну удалось поддеть покрытие, и он удовлетворенно кивнул. Прямо в дощатый пол камеры была вделана труба, сейчас заткнутая мощной пробкой. Догадаться о ее назначении было несложно, и Т’мор только порадовался, что ему не придется требовать у своих тюремщиков ведро, которое при подъеме наверняка может разок-другой перевернуться на его голову.

Решив насущные дела, Т’мор улегся на пол и, закрыв глаза, провалился в глубокий сон. А что? Он же видел, что тот двуязыкий не стал подниматься на палубу следом за арном, а значит, и беспокоить Т’мора некому, да и незачем. Вряд ли подчиненные этого «мстителя», по своей собственной инициативе полезут знакомиться с пленником.

Так и вышло. Арн проснулся глубокой ночью, без всякой помощи со стороны экипажа корабля. От голода. Недолго думая, Т’мор скользнул в тень и, беспрепятственно выбравшись из камеры, спокойно отправился на поиски трактира, предварительно усыпив охрану корабля. Он ведь совсем не желал, чтобы какой-нибудь не в меру ретивый стражник, заглянув в камеру, обнаружил его отсутствие. Почему? Да потому что Т’мор уже принял решение отправиться в Эйреаллан именно на этом корабле. А что? Всем известно, что пираты Черепашьей гряды суда двуязыких не трогают. Да и скорость у этих корабликов все же будет повыше, чем у любого каравана… В общем, одни плюсы. Нет, минусы, конечно, тоже есть, ну уж их-то Т’мор как-нибудь переживет.

Найти в портовом городе трактир, работающий ночью, не проблема. Так что уже спустя четверть часа Т’мор сидел за столом в небольшом кабачке и с аппетитом трескал жареную рыбу, запивая ее терпким лагром.

Справившись с приступом голода, Т’мор задумался. С одной стороны, вроде как можно и вернуться обратно на корабль, с другой же… Арн вздохнул и, расплатившись с подбежавшим служкой одним из камней сил, до сих пор запрятанных в поясе, вышел на улицу, провожаемый ошарашенным взглядом подавальщика.

К сожалению, тубусы, вместе с тростью, кошельком и ножом, у арна отобрали эйре, перед тем как швырнуть в камеру, а значит, чтобы все-таки выполнить поручение стурского прелата, арну придется порыскать по кораблю эйре… и мозгам конвоиров.

Не теряя времени, арн метнулся на корабль и, убедившись, что охранники по-прежнему спят, осторожно пробрался в разум одного из них. К радости Т’мора, оказалось, что все его вещи были сложены в каюте капитана, того самого двуязыкого, что и взял арна «в плен». Но сам линт до сих пор не появился на корабле, а значит… Значит, узнать, что именно было изъято у Т’мора, он не успел.

Аккуратно восстановив обрушенные им мыслеблоки в разуме охранника, арн нырнул в тень и отправился на поиски своих вещей.

Как и предполагалось, каюта капитана обнаружилась в кормовой надстройке парусника. И к удивлению Т’мора, здесь не было ничего подобного той защите, что в свое время ему пришлось обходить на корабле ла Сольвейна. Какие-то простенькие щиты и пологи, завязанные то на Воде, то на Жизни… это даже неинтересно. Т’мор вздохнул и, не покидая тени, скользнул в каюту, где по воспоминаниям охранника, были сложены его вещи. Так и есть. Валяются прямо на столе.

Т’мор покосился на трость, но подавив желание забрать ее с собой, удовольствовался лишь вынутыми из тубусов письмами. А в следующий миг с палубы донесся чей-то ор. Кажется, «спящих красавиц» уже обнаружили!

Арн, не теряя времени, метнулся на палубу и нырнул сквозь решетку в свою камеру, как раз в тот момент, когда разъяренный эйре с пастарской дудкой на шее ткнул пальцем в сторону люка, требуя от разбуженного стражника, чтоб тот пошел и проверил наличие пленника в «колодце». Надо же, как Т’мор угадал с названием своего нового временного жилья…

– Да здесь он, – окинув злым, но внимательным взглядом хлопающего спросонья глазами пленника, сообщил пастару охранник, после чего для проформы проверил запоры на люке и, погасив светлячок, вернулся на пост.

– Смотрите мне, – рыкнул, удаляясь пастар, а Т’мор задумался. Можно, конечно, снова попробовать усыпить стражничков, вот только слишком велика вероятность, что пастар затеет еще одну проверку… да и сменить их скоро могут.

Уголек!

Змей моментально откликнулся на призыв хозяина и друга и тут же материализовался рядом. После чего вопросительно уставился на Т’мора.

– Значит так, диверсант ты мой чешуйчатый, – улыбнулся арн, но, покосившись на решетку люка, почти сразу перешел на мысленное общение. Уяснив задачу, змей довольно зашипел и, приподнявшись на хвосте, изобразил что-то вроде танца. Ну да, соскучился бедняга по полетам. Это ж не Плато Ветров, где он днями и ночами мог мотаться меж горных пиков, наслаждаясь свободой.

Тенью проскользнув сквозь решетку, змей взвился в небо на своих призрачных крыльях и устремился в сторону храма, сжимая в лапах свиток стурского прелата. Обещания надо выполнять, не так ли?

А вот рекомендательное письмо Т’мор оставлять при себе не решился и выкинул в трубу. Может, он бы и рискнул оставить его в тубусе, но… в письме упоминались те грамоты, что сейчас летят в храм, и по прочтении этого текста, у эйре наверняка возникнет вопрос о местонахождении послания прелата Стурского прецептору Арну. Так что лучше уж пусть рекомендация отправляется туда, откуда ее никто никогда не достанет.

С этими мыслями арн и уснул до самого утра, проснувшись лишь на миг, когда его разбудил довольный полетом Уголек.

«Такой сон испортил, змеюка, – зевнув, мысленно заявил дракону Т’мор и, прислушавшись к другу, сонно отмахнулся. – Да можешь хоть все съесть. Лишь бы тебя никто не заметил».

После чего перевернулся на другой бок и вновь провалился в сон, так и не заметив предвкушающего блеска в глазах своего питомца.

А утром арна разбудила суета и крики на палубе. Поворочавшись на, как оказалось, не таком уж мягком полу, Т’мор тяжко вздохнул и, поняв, что выспаться ему уже не дадут, скользнул к решетке люка, привычно укрывшись тенью. Ну интересно же, что там такое произошло.

А на палубе, действительно, творилось нечто странное. Двуязыкие матросы и воины, словно наскипидаренные, носились по кораблю, то ли гоняя кого-то, то ли, наоборот, разыскивая. И их подгоняли уже знакомые Т’мору пастар и офицер. Последнего арн помнил по визиту в храм Арну, где тот как раз стоял меж капитаном этой посудины и «пленившим» арна змееязыким. Кажется, на корабле этот эйре исполняет роль командира боевого отряда.

Несколько минут понаблюдав за бегающими туда-сюда двуязыкими, Т’мор, наконец, смог кое-как выудить из нервно-рваного мысленного фона причины всей этой суеты и, вывалившись из тени уже на полу своей камеры, зашелся в безмолвном хохоте. Еще бы! Послушный Уголек совершенно буквально воспринял выданное ему сонным хозяином разрешение, так что теперь на корабле эйре невозможно найти ни крупинки золота. Ушлый змей умудрился слизать даже позолоту с носовой фигуры! И когда только успел, проглот?!

Свернувшийся татуировкой дракон ответил смутным образом, который можно было бы очень примерно перевести на человеческий язык как: «дурное дело нехитрое», и спокойно продолжил дрыхнуть. Вот уж кому вся это толкотня и крики над головой были «по барабану»!

К обеду переполох на корабле вроде как улегся, исчезновение золота и ночной сон стражи, судя по обрывкам разговоров и мыслей, что долетали до арна, возложили на какого-то одаренного в магии вора. А потом на корабль прибыл заместитель бургомистра в сопровождении пары взмыленных стражников, грохнувших на палубу тяжелый сундук с компенсацией. Однако.

Т’мор, удобно расположившийся в тени на люке собственной камеры, с интересом наблюдал за разворачивающимся перед ним действом. Скорость, с которой местные власти нашли средства для откупа от гнева эйре, его изрядно удивила и… разочаровала. Почему-то Т’мор ни на секунду не сомневался, произойди подобное в Ротборге или даже в Стуре, эйре пришлось бы убраться ни с чем, никто и не подумал бы возмещать двуязыким прощелканное ими золото. Правда, в случае Стура арн судил по прелату провинции да сыну одного из именитых купцов города… А вот лебезящий подчиненный бургомистра Арну, рассыпавшийся перед надменными эйре в витиеватых извинениях, вызвал у Т’мора лишь брезгливость.

Плюнув на этот спектакль, Т’мор скользнул обратно в «колодец» и вновь попытался уснуть. Вот только на этот раз безуспешно. Желудок арна вспомнил, что его не кормили с давно прошедшей ночи, и принялся вовсю выражать свое недовольство. Пришлось арну гасить голод усилием воли… поскольку шастать по кораблю днем в поисках еды, пусть даже и тенями, слишком уж хлопотно.

К вечеру, когда кто-то из эйре спустил в «колодец» флягу с водой, до арна дошло, что обеспечивать «сидельца» едой двуязыкие явно не собираются, и Т’мору осталось только корить себя за то, что, «сдаваясь в плен», он не подумал о такой возможности. Ну да ничего, и с этим справимся.

Время приближалось к полуночи, когда Уголек притащил арну с камбуза солидный кусок копченого мяса и здоровую лепешку. Ну а воды и во фляге еще было предостаточно.

А утром Т’мора разбудил скрежет решетки над головой. Двое эйре сноровисто подняли арна на палубу, и тот, бросив взгляд по сторонам, с удивлением обнаружил, что корабль, оказывается, уже покинул бухту и теперь споро пенит воды Покоренного пролива. Впрочем, долго рассматривать морской пейзаж арну не позволили. Один из эйре подтолкнул Т’мора в спину, и он вынужден был шагнуть в сторону кормовой надстройки. Низкая дверь, узкий трап, поворот, еще один – и вот арн уже стоит перед дверью в каюту, за которой очень четко ощущается присутствие пары разумных. И пусть они прикрывают свои мысли, как им будет угодно, но чтобы закрыться по-настоящему, не мешало бы еще поставить и эмоциональный блок.

Арна втолкнули в каюту, и он, восстановив равновесие, застыл в центре помещения, настороженно глядя на присутствующих. А двуязыкие, кажется, даже не заметили, что в комнате появился кто-то еще. Они так и продолжали лениво перебрасываться ничего не значащими репликами, потягивая какой-то пряный напиток, аромат которого Т’мор почуял даже стоя у двери. Наконец, спустя добрые четверть часа эйре надоело игнорировать присутствие арна.

– Вот, капитан Лиорден, ты хотел, так полюбуйся на это… – указал «мститель» своему сородичу на Т’мора.

– Хм… – Капитан лениво поднялся с кресла, медленно обошел вокруг застывшего в неподвижности арна. – Тиннэль, ты думаешь, это равноценная плата за жизнь Эльги?

– Нет, конечно… – Растянул губы в улыбке «мститель» и уточнил: – Пока нет. Вот доберемся до дома, сдам его на руки Латиону, а там пускай бежит к ла Сольвейнам, докладывает… служит. А потом, лет так через десять, они его сами казнят за «предательство».

– Ну да, ну да… – покивал капитан. – Ты никогда не искал простых путей.

– Прошу прощения, но не могли бы вы пояснить… – тихо проговорил Т’мор, отчего эйре удивленно на него воззрились, словно и не предполагали, что пленный умеет разговаривать… тем более на наречии великолепных.

– Хуман… ты знаешь высокий язык? – Вздернул бровь Тиннэль.

– Немного, великолепный линт, – кивнул арн, начиная осторожно прощупывать мысленные щиты эйре. Конечно, двуязыкие это не хевд из Ротборга, но ведь арну и не надо так же глубоко воздействовать на змееязыких, как на Морского Рыча. Так, чуть-чуть… – И из вашей беседы я понял, что вы хотите использовать меня как своего информатора в стане ла Сольвейн, это так?

– Лиорден, я ошибаюсь, или это животное хочет что-то нам предложить? – осведомился у капитана «мститель».

– По-моему, ты не ошибся. Послушаем? – откликнулся тот, устраиваясь в недавно покинутом кресле, и с ожиданием взглянул на Т’мора. – Итак?

– Наверное, нужно начать с того, как я стал ведомым ла Сольвейнов… – Вздохнул Т’мор и принялся излагать свою легенду об уходе из Вольной Цепи, захвате змееязыкими… то есть великолепными линен, разумеется, о путешествии в их компании и уничтожении эскадры кноррами торов.

– Это все, конечно, забавно и даже где-то увлекательно, – перебил арна Тиннэль. – Вот только я никак не возьму в толк, к чему ты все это рассказываешь. Короче, хуман!

– Великолепная Донна взяла меня в ведомые, но в эскадре не было ни одного достаточно сильного мага разума рода ла Сольвейн, а потому я не был приведен к покорности, – на одном дыхании проговорил Т’мор, одновременно продолжая аккуратно и незаметно давить на разумы собеседников.

– Во-от как? – протянул «мститель», переглянувшись с капитаном. – Хм. Это, конечно, меняет дело… Ты ведь можешь поклясться стихией в этом?

– Хоть сейчас, – с демонстративной готовностью кивнул арн.

– Это хорошо, – протянул Тиннэль и пожал плечами. – Но, как ты понимаешь, даже в этом случае ты не избежишь беседы с магом разума моего рода. Латион все равно внедрит тебе плети подчинения. Для безопасности. А то вдруг ты еще раз решишь предать?

– Я это понимаю… Просто не хотелось бы, чтоб из меня сделали безмозглую куклу. – Вздохнул арн. – Видел как-то таких. Жуткое зрелище.

– Лиорден, ты ему веришь? – Повернулся к капитану Тиннэль.

– Верить хуману? Смеешься? – фыркнул тот и, окинув Т’мора внимательным взглядом, договорил: – Но в чем-то… в чем-то я его понимаю. Да и эффективность работы будет повыше… особенно если он принесет соответствующие клятвы.

– А ведь ты недоволен ролью ведомого, а, хуман? – глядя куда-то в сторону, бросил Тиннэль.

– А вы бы обрадовались такому ярму? – фыркнул Т’мор, в мыслях довольно потирая руки. Сказывается воздействие, ой сказывается. Вслух же арн продолжил отвечать на вопрос эйре: – Я не маг, чтобы воспринимать это как этап, необходимый для роста в иерархии круга. Я не просил этой чести, но великолепной Донне было абсолютно плевать на мои желания. Ей нужен был ведомый с даром, остальным можно было пренебречь. Но… даже не будучи покоренным, печать ведомого налагает на меня слишком тяжелые оковы… Как, например, сейчас. Если бы меня не гнала печать, я бы скорее к ургу в пасть полез, чем решился бы навестить Эйреаллан. А так…

– Ты бы хотел вернуть должок. Именно поэтому ты решился заговорить с нами. Я правильно понимаю? – усмехнулся «мститель» и, дождавшись утвердительного кивка арна, договорил: – А тебе не кажется, хуман, что это слишком темное желание для служителя Света?

– Ничуть, великолепный Тиннэль. – Покачал головой Т’мор, чувствуя, как на него наваливается усталость… обычный результат после столь тонкого воздействия с преодолением пусть и не очень мощных, но хитрых мысленных блоков. – Моя обитель находилась на границе с Хумарскими степями, а там порядок один и закон один. Око за око, зуб за зуб.

– Надо же, как… вольно толкуют закон в этой вашей Вольной Цепи, – хмыкнул капитан и неожиданно коснулся рукой небольшого колокольчика на поставце. Тут же в комнату ввалились те самые охранники, что вытащили Т’мора из камеры, и, наставив на арна глефы, вытянулись в ожидании приказов. Капитан Лиорден кивнул. – Отведите этого хумана обратно в «колодец».

– И не забудьте его накормить, – добавил от себя «мститель» и Т’мор, подталкиваемый в спину древками, облегченно вздохнул. Получилось! Кажется, Тиннэль уже рассматривает его не только в качестве инструмента своей мести, но и… как заинтересованное лицо, пусть и подчиненное. Хм. М-да уж. Главное теперь, чтобы этому ургову змееязыкому не пришло в голову слишком быстро скинуть карту арна в отбой. Но тут уж остается полагаться на время и дальнейшие встречи. К концу путешествия Т’мор должен сделать все, чтобы «мститель» даже помыслить не мог о возможном размене странствующего монаха Света на свои интересы. Как это обеспечить? Это другой вопрос, и Т’мор клятвенно пообещал себе, что решит его в самое ближайшее время. Все равно одним лишь легким внушением здесь не обойтись, а для более глубокого воздействия нужно, опять же, время… и место, где ему никто не помешает.

Т’мор и не заметил, как вновь оказался в своей камере. Правда, сейчас здесь обнаружился самый настоящий спальный мешок. Ну и фляга с водой, конечно. А еще через полчаса в «колодец» спустили судок с каким-то варевом и краюху хлеба. Арн не стал привередничать и в мгновение ока срубал угощение. Больше все равно делать было нечего, и арн погрузился в полудрему.

В этом сонном состоянии ему почему-то вспомнилась история Риона, изложенная бывшим князем Дома и-Нилл в маленькой потрепанной тетрадке. Странное повествование сходящего с ума от раздвоения личности рисса чем-то зацепило арна. И он, уже в который раз прокручивая в голове заученные наизусть строки дневника, все никак не мог понять, что это? То ли Рион и впрямь слетел с катушек, то ли кто-то действительно смог найти способ управлять князем и-Нилл на расстоянии. Но если даже допустить, что верно второе, то почему контроль не был постоянным? Ведь, судя по изложенной в дневнике истории, как минимум шесть часов в сутки Рион оставался в трезвом уме… Именно на эти моменты и приходились все его самые одиозные и сумасбродные поступки. Начиная с устроенного в библиотеке пожара и заканчивая отречением Раудов от Дома. Собственно, и сам этот дневник Рион вел в такие вот моменты, когда, по его мнению, контролер отсутствовал. А может, наоборот? Именно в эти моменты у Риона и было обострение его сумасшествия? Ведь в остальное время он вел себя вполне адекватно… Если не считать найма эйре, конечно… Но об этом событии в дневнике не было ни строчки, равно как и о любых других происшествиях, приходившихся на время, когда Рион, по его мнению, пребывал под ментальным контролем. Да и странный это был контроль. Т’мор уж на что поднаторел во всяческих ментальных техниках, но и он не представлял, что за магия позволяет ТАК контролировать разумного…

Т’мор и сам не заметил, как окончательно уснул, так и не решив загадку Риона. Зато очень четко запомнил момент, когда проснулся. И опять от суматошной суеты над головой. Арн мысленно ткнул сладко спящего Уголька, но тот в ответ на вопрос хозяина и друга только возмущенно фыркнул. Понятно, значит, до компенсации двуязыких, притащенной от имени бургомистра Арну, змей добраться еще не успел. Тогда что за гвалт доносится с палубы?

Арн взглянул вверх и, увидев сквозь решетку люка уже успевшее потемнеть небо, усеянное звездами, тенью взвился вверх. Удобно устроившись на крышке собственной камеры, арн огляделся, но так и не понял, что творится вокруг. Эйре носились, бряцая оружием, глухо хлопали, открываясь, пушечные порты, пастарская дудка визжала, не переставая… И лишь через минуту Т’мор догадался глянуть за борт. Ночная темнота не препятствие для адепта Тени, тем более скрывшегося под плащом своей покровительницы. Так что уже через несколько секунд арн заметил в паре миль от корабля силуэт довольно большого кетчера, идущего параллельным курсом, под всеми парусами.

Кажется, у эйре не такие уж и славные отношения с пиратами, как казалось стурскому прелату. По крайней мере, с теми, что как раз сейчас поприветствовали парусник двуязыких слаженным залпом орудий левого борта. Т’мор вздохнул, глядя, как прогибается под ударами пиратских пушек защитный полог корабля змееязыких. Вот тебе и бесплатное путешествие в Эйреаллан.

 

Глава 8. Воля лучше, но неволя чаще…

Очевидно, пират умудрился каким-то образом скрыть свое приближение, потому как слишком поздно начали суетиться двуязыкие. А уж пушечный залп, нанесенный кетчером почти в упор, чуть не снес к ургам щиты эйре.

Но, в отличие от боя в Долгом море, пираты вовсе не стремились потопить противника. Еще бы, пускать на дно добычу, что может быть глупее, с их точки зрения? Потому-то, нагружая до предела защитные пологи корабля двуязыких непрерывным обстрелом, пират вдруг резко пошел на сближение. Очевидно, у него был очень неплохой и опытный маг школы Воды, потому как не прошло и минуты, как огромная волна буквально навалила окутанный пологами кетчер на борт корабля эйре. Грохот пушек сменился треском ломающегося дерева и натужным скрипом снастей. Загудели и лопнули наложившиеся пологи, а следом раздался вопль абордажников, буквально влетающих на палубу корабля эйре.

Чувствуя себя довольно спокойно под прикрытием тени, Т’мор огляделся по сторонам и задумался. А собственно, за кого сражаться-то? За пленивших его змееязыких или за напавших на них пиратов? Некоторое время понаблюдав за ожесточенной рубкой на палубе, лишь чудом еще не перекинувшейся ближе к корме и, соответственно, к люку «колодца», на котором устроился Т’мор, арн пришел к выводу, что драться не станет вовсе. А в следующую секунду ему пришлось шарахнуться в сторону, спасаясь от реликтового вида ручной бомбы, рухнувшей аккурат ему под ноги. Проверять, спасет ли его тень от осколков, Т’мор не стал и переместился к двери, ведущей в кормовую надстройку. Тяжелая створка приняла на себя град раскаленных осколков, и вот тут арн испытал огромнейшее удивление, увидев пару железок, пробивших-таки толстое дерево двери и зависших в воздухе, буквально в нескольких сантиметрах от арна. Хмыкнув, Т’мор попытался взять один из осколков и зашипел, обжегшись. Подался назад, и осколки ручной бомбы осыпались на палубу. Ор-ригинальный эффект, однако.

Т’мор огляделся по сторонам и решил переждать развернувшееся сражение где-нибудь в более безопасном месте. Переместившись на нижнюю рею грота, арн постарался устроиться поудобнее и принялся рассматривать происходящее на палубе побоище, то и дело озаряемое резкими вспышками магического света. Это в непосредственный поединок вступили корабельные маги.

К удивлению арна, бой закончился довольно быстро. Пираты просто массой задавили двуязыких и теперь рыскали по кораблю в поисках трофеев, не гнушаясь и обыском мертвых. Погибших в бою змееязыких после этого, не заморачиваясь, валили за борт, чтоб не мешались, тогда как своих раненых и убитых пираты оттаскивали на кетчер.

Последними на палубу вытащили тела Тиннэля и Лиордена. Судя по распоротым камзолам, их уже обыскали, и теперь отправят следом за остальными двуязыкими, на дно Покоренного пролива. Т’мор еще некоторое время наблюдал за происходящим внизу и пытался решить, как ему поступить дальше… Хотя, в принципе, особо размышлять было не о чем. Наверняка пираты, выгребут с корабля эйре все, что можно, а саму посудину отправят на дно. А значит, арну остается только присоединиться к пиратам, либо добираться до Эйреаллана в облике дракона. Вот только зачем тогда было затевать всю эту эпопею с переодеваниями, совершенно неясно… В общем-то вывод был однозначен, придется арну плюнуть на свое недоверие к пиратам и попробовать присоединиться к победителям, благо в сильно дымящееся отверстие на месте люка его камеры никто из нападавших до сих пор не заглядывал, и у Т’мора, таким образом, есть возможность изобразить контуженого пленника эйре. Тут арн отвлекся, поскольку заметил что-то странное. Пираты почему-то не стали вышвыривать тела капитана и его мстительного приятеля, а, подняв на руки, довольно бережно переправили их на свой корабль. Эх, была не была!

Не выходя из тени, Т’мор пролетел через полкорабля, отыскал в капитанской каюте так и не заинтересовавшую никого из пиратов трость и отправился в свою «каюту». Как Т’мор и подозревал, дымило здесь подожженное взрывом бомбы мягкое покрытие пола. Арн вынырнул из тени, оставив в ней только трость, и, сжавшись в комочек в углу «колодца», слабым голосом начал звать на помощь. Была у него надежда, что к плененному змеязыкими человеку пираты отнесутся получше, чем к путешествующему в компании эйре служителю Света…

В этом арн почти не ошибся. Вот только вытащившие его из камеры пираты и не подумали освободить сородича, а запихнули Т’мора в ту же каморку в носовой части кетчера, где уже валялись без сознания Лиорден и Тиннэль.

Арн убедился в том, что оба змееязыких живы и вроде как помирать не собираются, и уселся на пол, оперевшись спиной о низкую входную дверь, поскольку это было единственное свободное место в тесном помещении, больше похожем на какой-то чулан.

О пленниках капитан пиратского корабля вспомнил лишь через несколько часов, и закемаривший Т’мор еле успел отпрянуть от двери, когда ее отпер один из матросов.

– Эй, монах, вылезай давай, и без этих ваших жреческих штучек. А то у нас маг сегодня нервный, может и на тот свет отправить… – с хохотком заявил матрос, и Т’мор, пожав плечами, выбрался из очередной камеры, чтобы тут же оказаться в окружении четырех вооруженных тяжелыми палашами матросов, наряженных в когда-то белые, а ныне просто серые, грубые рубахи и льняные штаны. Морячки-конвоиры, все как один, были босы, и у каждого на голове красовалась бандана, не менее серая и линялая, чем их рубахи… Ничего так форма. Один из матросов мотнул головой в сторону кормы и, указав туда же, не иначе как для верности, палашом, проговорил: – Топай давай. Капитан ждать не любит.

Т’мор в ответ лишь пожал плечами и молча двинулся в указанную сторону. Матросы суетились у снастей, сновали по вантам, кто-то уже принялся латать проломленный при абордаже фальшборт, а несколько человек, под присмотром рослого пастара, самозабвенно потрошили притащенные с корабля эйре тюки, очевидно, готовя трофеи к предстоящей ревизии. На Т’мора внимания никто не обращал. Почти. Арн уже поднимался по трапу на ют, когда почуял, как спину полоснул чей-то внимательный и очень настороженный взгляд. Т’мор закрутил головой и увидел стоящего у грот-мачты худощавого человека, сверлящего его недобрым взглядом. В отличие от матросов, этот кадр был наряжен в расшитую рубаху, подпоясанную алым шарфом, темные бриджи и высокие сапоги. А вот оружия при нем не было, как и у матросов, за исключением тех, что конвоировали Т’мора. Маг?

– Ну что, поведай нам, как тебя занесло в гости к змееязыким, жрец, – проговорил развалившийся в легком плетеном кресле капитан, едва к нему подвели Т’мора. Арн вздохнул и в очередной раз начал рассказывать историю, которая уже успела набить ему изрядную оскомину, правда не став сообщать о путешествии в Эйреаллан и ограничившись лишь сообщением, что намерен был остаться в Арну, да вот… враги ведущего его рода засекли метку и пленили несчастного служителя. Зачем он вновь исказил историю? Да затем, что исходя из логики повествования, в гостях у эйре ему делать нечего, а расскажи он непосвященному версию о гонящей его в путь метке, и в случае расследования дознаватели двуязыких наверняка заинтересуются, с какого-такого перепугу ведомый вдруг начал разглашать сведения о метке, составляющие тайну храма Света. Подобные повороты Т’мору были ну совсем ни к чему.

Капитан, высокий мордоворот в расстегнутом, шитом золотом камзоле и широкополой шляпе, слушал не перебивая, лишь иногда кивал или хмурился, да поигрывал богато украшенным пистолетом, совершенно антикварного вида. Кстати, это был первый образец ручного огнестрельного оружия, которое увидел Т’мор в Мор-ан-Таре… если не считать редких «игрушек» из других миров, что собирали пыль на складах Дома и-Нилл. Наконец, выслушав историю спасенного из плена эйре сородича, капитан задумчиво хмыкнул, поправил кружевные манжеты и кивнул своим матросам.

– Отправьте его к тем двоим. Думаю, говер не обидится, если вместо двух рабов получит трех. В довесок, так сказать. – Конвоиры поддержали капитана довольным гоготом, а тот вдруг, поднявшись с кресла, ткнул пальцем Т’мора в грудь. – Надеюсь, тебе не надо объяснять, что будет, если ты хоть пальцем тронешь имущество уважаемого говера Санийского острова?

В ответ Т’мор только головой покачал, и тут же матросы стали подталкивать его к трапу. М-да уж, разочаровали арна пираты. Ничего не скажешь… а все жадность его, не захотел терять время и деньги, вот теперь и катайся по закатному океану, переселяясь из камеры в камеру… И ведь не пошлешь же их всех к ургу! Хотя…

Идею пожечь к такой-то матери пиратский кетчер, вместе со всем его экипажем и пленниками, Т’мор после долгих раздумий все-таки оставил. И все по той же причине. Он не знал, как объяснить свое появление в Эйреаллане, в случае если такие вопросы возникнут… а они возникнут обязательно, к гадалке не ходи. Зато сейчас у арна образовалось время и возможности для наведения дальнейших мостов с линтом Тиннэлем и его приятелем. А там, глядишь, сбегут они от этого самого говера, с помощью Т’мора, а осведомленный эйре, в качестве должника, куда лучше отрывочных сведений из памяти юной взбалмошной Донны, изображающей сейчас спящую красавицу в одном из закрытых подземелий арнов… А что? Т’мор все-таки какой-никакой, а дракон! А им, драконам то бишь, положено всяких там принцесс в пещерах держать… Правда, Донна на принцессу совсем не тянет, но и Т’мор еще только учиться на настоящего дракона, так ведь?

Вообще-то, по некоторому размышлению, арн пришел к выводу, что положение пленника, по крайней мере на данный момент, его вполне устраивает. А что? Когда еще выпадет возможность так отдохнуть? Делов-то, ешь да спи. И никто не нудит над ухом, напоминая о необходимости встречи с городскими старшинами, не нужно подрываться и нестись сломя голову на помощь, уловив мысленный посыл ученика, а-ля: «ё-моё, что ж я сделал-то?». В общем, не жизнь, а малина… особенно если напрячь Уголька, чтоб тот таскал припасы из холодильных ящиков на камбузе… Ну а если он и прихватит по пути пару золотых монет, так не у Т’мора же… а на золото пиратов и эйре арну было откровенно плевать.

Встреченный во время «прогулки» по кетчеру маг пиратов оказался не только отличным боевиком, но и сносным лекарем. По крайней мере, благодаря его ежедневным визитам змееязыкие довольно шустро шли на поправку, хотя даже спустя три дня все еще пребывали без сознания. Но тут как раз ничего удивительного. Ушлый маг просто не позволял им прийти в себя, даже питание организовал с учетом их состояния. А что? Очень удобно и спокойно. А главное, никакой возможности для бунта со стороны пленников… Т’мор вспомнил, как обошелся с Донной, и смущенно хмыкнул. Если смотреть с этой стороны, то оказывается, что он и сам мало чем отличается от этих ловцов удачи. Арн покрутил эту неприятную мысль так и эдак и… отмахнулся от нее. Нет, глупость это. В конце концов, не он ли сам спас Донну от верной гибели в Долгом море? Да и сейчас положение двуязыкой больше связано с ее собственной безопасностью, нежели с какой-то особой выгодой для арна… да, точно так.

Закатный Гребень, архипелаг, расположенный к полудню от острова Бирани, показался на горизонте лишь на пятый день пути, а в порт Сания, одноименного острова, кетчер «Улыбка утта» вошел и вовсе на исходе декады. У причальной стенки корабль уже встречал отряд из десяти стражников, которые, едва с кетчера сбросили сходни, поднялись на борт и выволокли до сих пор пребывающих в беспамятстве двуязыких из каморки на баке. Не забыли они и Т’мора. Ну а поскольку арн находился в сознании, то наряженные в алые накидки стражники не соизволили тащить его на себе, ограничившись легкими, подталкивающими в спину тумаками. Пришлось Т’мору попытаться расправить изрядно измятую рясу и двинуться в указанном стражей направлении. Их офицер, в отличие от подчиненных, красовавшийся алым камзолом с черным шитьем, вполголоса болтал о чем-то с капитаном кетчера, стражники сопели и молчали, и арну не оставалось ничего иного, кроме как глазеть по сторонам и стараться не сбиться с шага, чтоб не огрести по спине древком алебарды от своих конвоиров. Дорога, очевидно, бывшая главной улицей городка, поднималась вверх на холм, а в стороны от нее разбегались узкие, прихотливо изгибающиеся улочки, зажатые меж белеными стенами невысоких домов с плоскими крышами. То и дело навстречу попадались люди, шагавшие по своим делам и не обращавшие никакого внимания на взбирающийся на холм отряд. Несмотря на жаркую погоду и нещадно палящее солнце в белесом небе, местные жители были одеты точно так же, как если бы они находились где-нибудь в Драгобуже или, может быть даже, в Ротборге… Плотные рубахи, камзолы и широкополые шляпы у мужчин, длиннополые юбки, блузы и жакеты у женщин. И как они тепловой удар только не получают?

Т’мор поглубже натянул капюшон, спрятав лицо в его тени и, в очередной раз порадовавшись, что перепады температуры для него критического значения не имеют, почти незаметно усмехнулся, заметив, как обливаются потом его конвоиры. Да уж, вот кому действительно приходится тяжко. А нечего кирасами надраенными хвастаться, тем более что из-под плотных алых накидок их все равно толком не видно.

От этого вполне позволительного, в виду положения пленника, злорадства арна отвлек чей-то окрик. Только сейчас Т’мор заметил, что их отряд, наконец, достиг вершины холма, где расположилась весьма обширная усадьба, обнесенная высокой беленой стеной, откуда открывался великолепный вид на расположившуюся по ту сторону холма зеленую долину с почти идеально круглым озером в центре. Арн не сдержал восхищенного вздоха, и стоящий рядом стражник кинул на него взгляд, полный такой гордости и превосходства, словно это он сам, своими руками создал это чудо природы. Впрочем, долго рассматривать местные красоты Т’мору не удалось. Скрипнули тяжелые створки ворот, и отряд втянулся на территорию усадьбы, очевидно и являвшейся резиденцией говера Сании.

На переговоры капитана и говера Т’мора, естественно, никто не приглашал. Его оставили вместе с эйре под охраной все тех же стражников. Впрочем, это не помешало ему тенью отправить следом за пиратом Уголька. Змей, правда, был не очень доволен, поскольку переход из татуировки сразу в тень для него оказался несколько неприятен. Тем не менее Уголек послушно усвистал за шагающим в сопровождении дворецкого капитаном.

Не сказать, что подслушанная беседа двух антиподов, рослого и широкоплечего, патлатого пирата и круглого, словно колобок, лысого говера, открыла Т’мору какие-то страшные тайны. Нет, но один вопрос, довольно долго не дававший арну покоя, эта беседа успешно разрешила. А именно вопрос причин нападения пирата на корабль змееязыких. Обычно корсары Черепашьей Гряды действительно не трогали суда эйре, поскольку архипелаг, где располагались их базы, был слишком близко расположен от Эйреаллана, а пираты не настолько сумасшедшие, чтобы решиться дергать тигра за усы. Но в данном случае имел место заказ. Солидный такой заказ, позволявший, в случае успеха, уйти капитану «Улыбки утта» со всем его экипажем на обеспеченный покой, где-нибудь в герцогстве Бирани или том же Бране, например. Пират просто не устоял перед той суммой, что предложил за двух конкретных эйре один из говеров Закатного Гребня. И сейчас корсар азартно торговался с санийским правителем… за, так сказать, перевыполнение плана. То есть за самого Т’мора. Арну даже стало любопытно, какую сумму выторгует за него пират. Но увы… Говеру жрец Света был попросту не нужен.

– Тогда я его просто удавлю, – рыкнул разъяренный корсар.

– Ваша добыча, что хотите, то и делайте! – шумно отдуваясь, отрезал говер и тут же поднял указательный палец вверх. – Но! Только не на моем острове. Мне не нужны здесь светлые проклятья. Вам ясно?

– Вполне, – процедил сквозь зубы капитан, резко вставая с кресла. В свою очередь говер поднялся за своим огромным столом и, утерев огромным платком пот с багровой лысины, тяжело вздохнул.

– Капитан Энжер, я прекрасно понимаю ваши ожидания. Но и вы поймите меня. Не дай силы, если этот ваш пленник вдруг столкуется с Тиннэлем. Вам же самому не нужно, чтоб этот двуязыкий смог вырваться с Сании, правильно? А я физически не смогу обеспечить надежный контроль над эйре в присутствии жреца. У меня просто не хватит для этого магов… иными словами, в ваших же интересах, чтоб этот молодой человек исчез в море.

– Я понял вас, почтенный говер, – нехотя кивнул капитан. – Со жрецом я разберусь. А вы…

– А я немедленно прикажу доставить золото на ваш кетчер, – с улыбкой подхватил правитель.

Говер с капитаном раскланялись, и Уголек устремился за возвращающимся в холл пиратом. Сказать, что Т’мор был разочарован подслушанной беседой, было нельзя. Наоборот, принятое пиратом решение развязывало ему руки. Ну уж очень не хотелось арну продолжать круиз по тюрьмам, а тут такая возможность!

В обратный путь капитана и Т’мора сопровождали лишь двое стражников да все тот же офицер. Когда они поднялись на борт кетчера, пират сам отвел арна в уже ставшую привычной каморку на баке и, закрывая за ним дверь, усмехнулся.

– Повезло тебе, жрец. Говеру ты не нужен, а искать другого покупателя слишком долго. Так что на следующей стоянке будешь свободен.

– Благодарю вас, капитан. А почему не здесь? – поинтересовался Т’мор.

– Воля говера, – развел руками капитан, якобы и сам не понимающий, почему правитель Сании запретил ему вышвырнуть пленника в здешнем порту.

– Понятно. Еще раз благодарю, капитан, за то, что не дали мне умереть на корабле линта Тиннэля, – кивнул Т’мор, но пират уже захлопнул дверь.

Сутки прошли спокойно и лениво. Пока кетчер пополнил запасы, пока матросы прогуляли часть добычи в портовых кабаках… До запертого на баке Т’мора никому не было дела. А следующим утром кетчер вышел из порта, и у матросов нашлись другие дела.

Убивать Т’мора пришли следующей ночью, когда кетчер бодро бежал по волнам Закатного океана. Вот только вряд ли, открыв дверь «камеры», маг ожидал увидеть залитое нестерпимым светом помещение, в котором и в помине не было запертого там пленника. Маг судорожно закрутил по сторонам головой, окутываясь тонкой пленкой защитного полога, вот только ему это совершенно не помогло. Резко развернувшись, «водяной» попытался ударить силой, успев заметить метнувшиеся к нему из темноты словно окутанные дымом синеватые всполохи клинков, но опоздал и захрипел, забулькал кровью, фонтаном ударившей из рассеченного горла.

То, что произошло потом, заставило бы поседеть от страха любого. Над кораблем словно включили огромный стробоскоп, меж лучей испепеляющего света замелькали хищные тени, выныривающие из холодной нереальной тьмы, чтобы через миг исчезнуть в очередной волне мрака, оставляя за собой то обжигающе-холодную изморось, превращающую любую материю в разлетающийся от малейшего прикосновения лед, то дымящиеся, обожженные до золы и пепла следы. Этим силам деревянные переборки, даже укрепленные магией, преградой не были. Свет, Тьма и Тень прокатывались по всему кораблю. Матросы в кубриках выли от ужаса и боли в испепеляемых и разлетающихся ледяными кристаллами конечностях. И только кормовую надстройку это буйство первостихий обошло стороной. Но оно и длилось не долго. Не прошло и минуты, как крики стихли, и корабль, больше похожий на причуду сюрреалиста, обледенело-обожженная развалина, оставшаяся от еще недавно стремительного и гордого кетчера, начал медленно тонуть.

– Капитан Энжер… – Т’мор выскользнул из тени за спиной вцепившегося в перила корсара, с ужасом наблюдающего за творящимся на его корабле кошмаром, и, дождавшись, пока ошеломленный происходящим корсар обернется, отвесил ему насмешливый поклон. – Как вам мое представление?

– Ты-ы… – прохрипел капитан, с трудом отрывая ладонь от перил и хватаясь за свой пистоль.

– Я. – Короткое движение Старшего, и рука корсара, сжимающая рукоять пистолета, падает на пол, отсеченная чуть выше запястья. Капитан рычит от боли, с ненавистью глядя в глаза тому, кого он еще недавно считал беспомощным пленником… рабом.

Т’мор несколько секунд просто смотрел на морщащегося от боли, зажимающего здоровой ладонью обрубок руки пирата и вложил мечи в ножны. Трость тут же отправилась в тень, и арн вздохнул.

– Неужели тебе родители не говорили, что работорговля это плохо?

– Будешь мне лекции о добротели читать? – ощерился капитан. – Так лучше сразу убей.

– Зачем? – Пожал плечами Т’мор. – Сам сдохнешь. Вместе с кораблем, как и положено приличному капитану. Хоть что-то в этой жизни правильно сделаешь.

Пират с плохо скрываемым страхом покосился на плещущийся за натужно скрипящим бортом океан и побледнел. Смешно, но больше всего на свете Энжер боялся захлебнуться. Любая другая смерть казалась ему куда предпочтительнее, хотя и не вызывала восторга, но утонуть… Корсар сполз по перилам на палубный настил и закрыл глаза. Может быть, он истечет кровью раньше, чем утонет?

– Я бы на твоем месте на это не рассчитывал, – усмехнулся стоящий напротив него человек… впрочем, человек ли? Увидев, как мерцает тонкая чешуя на лице жреца, играя отблесками от разгорающегося на палубе пожара, капитан как-то разом разуверился в человеческой природе своего бывшего пленника. А уж когда тот распахнул пасть и дыхнул на искалеченную руку Энжера, пират и вовсе чуть не сомлел от боли. Зато кровотечение остановилось… Корсар открыл глаза, но его мучителя рядом уже не было, исчез. Капитан кое-как поднялся на ноги и попытался нашарить в кармане камзола целительский амулет, когда-то купленный им за бешеные деньги в Двойном городе. Раздавшийся протяжный скрип заставил пирата задрать голову вверх. Последнее, что Энжер увидел в своей жизни, был пылающий рей, снесший его в воду.

Сумеречный дракон сделал круг над лениво догорающими на воде обломками развалившегося кетчера и взял курс на Санию, одновременно пытаясь как-то успокоить Уголька, бушующего в его разуме, иначе искреннее горе змея от потери вкусного золота, затонувшего вместе с кораблем, запросто могло свести арна с ума.

 

Глава 9. Тень на плетень

Т’мору пришлось изрядно постараться, чтобы его второе появление на острове Сания вышло более или менее правдоподобным. Именно поэтому по прибытии он не стал сразу ломиться в город…

Еле дышащего человека, валяющегося на песке чуть выше линии прибоя, рыбаки обнаружили не сразу. Да и вряд ли бы они его вообще нашли, если бы не вездесущие дети, постоянно мотавшиеся по побережью, в поисках удобных мест для ловли рапанов. Они-то и принесли взрослым весть о том, что в километре от поселка валяется какой-то человек. Живой.

Рыбаки народ суровый, но оставить без внимания выброшенного на берег бедолагу не могли. Кто знает, может, и над кем-то из них когда-нибудь сжалится штормовой океан и вынесет к суше?

А спустя пару дней оклемавшийся парень отблагодарил жителей камнем силы, повергнув тех в шок, и ушел в сторону города.

Покрытую соляными разводами, потрепанную рясу Т’мор, не колеблясь, оставил у рыбаков и теперь щеголял вполне светским видом. Белая рубаха, кожаный колет и темные штаны из прочной ткани, заправленные в высокие сапоги… Одежда, благодаря пуговицам-артефактам, выглядела как новенькая, словно и не побывала вместе с хозяином в океане. В такой не стыдно было показаться не только в маленьком рыбачьем поселке, но и в местной столице… только шляпы недоставало. Но последнее упущение, поймав на себе несколько косых взглядов горожан, арн исправил в одной из одежных лавок, где обзавелся вполне приличным беретом. Правда, для того чтобы расплатиться за него, Т’мору пришлось пойти на совсем уж неблаговидный, для служителя Света, поступок. Иначе говоря, он попросту стянул тенью кошелек у проходившего мимо толстяка, разряженного так, словно он направлялся на прием к какому-нибудь венценосцу.

Нацепив на голову удачно подобранный в цвет остальной одежды темно-синий берет с узким пестрым пером, Т’мор окинул свое отражение в зеркале и, удовлетворенно кивнув, покинул одежную лавку. Разжившись столь необходимым, по мнению местных жителей, аксессуаром, Т’мор бодро шагал вверх по главной улице, по пути уступив дорогу прошлепавшему мимо патрулю, во главе со знакомым офицером. Порадовавшись, что лица третьего пленника капитана Энжера никто из стражи не знает, поскольку в прошлый визит на арне был капюшон, Т’мор с удовольствием вдохнул соленый морской воздух и, ухмыльнувшись вслед стражникам, продолжил путь.

Поиски эйре не заняли много времени. Чтобы узнать об их местонахождении, достаточно было забраться в усадьбу и потолковать по душам с самим говером или кем-то из его приближенных. Тень не подвела, и арн довольно легко проник в резиденцию местного правителя, откровенно начхав на всю его достаточно многочисленную охрану, как живую, так и магическую. Вообще, санийский говер показался Т’мору человеком, всерьез озабоченным своей безопасностью, но что значат всяческие магические пологи и расхаживающие в пределах видимости друг друга стражники для того, кто скользит в тенях? Правильно, ничего. Потому-то Т’мор легко преодолел всю эту мишуру и, оказавшись внутри огромного особняка, двинулся прямиком к покоям говера. Но не дошел. На его пути очень удачно подвернулся некий тип, чей напыщенный вид так и кричал о его высоком положении среди обслуги резиденции. Достаточно было взглянуть, каким надменным кивком он отвечал на поклоны слуг и каким тоном ими командовал…

После небольшого ментального исследования памяти этого индюка, оказавшегося секретарем говера, Т’мор, резко сменив направление движения, отправился к выходу. Целью арна стало небольшое уединенное поместье на другом конце острова, принадлежащее санийскому правителю, куда тот отправил пленников едва ли не раньше, чем «Улыбка утта» отвалила от причала.

Арн ехал на какой-то раздолбанной телеге по узкому чавкающему тракту, большая часть которого приходилась на пьяные петли посреди самых настоящих джунглей, душных и влажных. Когда Т’мор смотрел на зеленеющую долину с холма у усадьбы говера, он и подумать не мог, что на самом деле представляет собой расстилающийся внизу зеленый ковер. Зато теперь ему пришлось это познать буквально на собственном теле, которое почему-то приглянулось местным кровососущим насекомым куда больше, чем жесткая шкура заморенной лошаденки, впряженной в телегу, или дубленая кожа ее здоровяка-хозяина, соизволившего подбросить арна на другой конец острова.

Именно поэтому Т’мор, сидя в дребезжащей и подпрыгивающей на каждой кочке повозке, был чрезвычайно мрачен. Воплощаемая легенда с каждым скрипом несмазанных осей и каждым укусом урговых москитов казалась арну все менее и менее привлекательной. А уж если вспомнить предыдущий путь и все ухищрения, на которые Т’мору пришлось идти, чтобы не порушить собственной затеи… И все это только для того, чтоб возможные дознаватели змееязыких не раскрыли его раньше времени?! Не слишком ли много наворотов?

А еще этот непрестанный вой… Т’мор поморщился. И ведь не понять даже, что ужаснее – протяжный скулеж Уголька по утраченному золоту, которым он непрерывно оглашал разум арна вперемешку с депрессивными мыслеобразами, или заунывное пение возницы, гнусаво тянущего что-то на манер акынов…

В общем, настроение Т’мора стремительно ухудшалось, и окажись дорога чуть длиннее, вполне возможно, что скрипящая телега, вместе с ее нудящим хозяином, могла бы полыхнуть призрачным пламенем, а арн хоть немного притушил бы свою злость. Лошадку Т’мор готов был пожалеть, она бедная и так настрадалась, всю жизнь выслушивая гнусавые рулады хозяина.

Но тут неожиданно тракт вынырнул из тени джунглей, в лицо арна пахнуло свежим морским ветром, и Т’мор, оглядевшись, понял, что уже наступают сумерки. В темных джунглях это было не особо заметно, но сейчас, оказавшись на берегу океана, Т’мор даже смог рассмотреть первые звезды. Путь через остров занял у него весь световой день… То есть арну пришлось как минимум четырнадцать часов терпеть депрессивный вой Уголька и нудятину возницы.

Ночь обрушилась на остров как раз в тот момент, когда телега вкатилась в прибрежный поселок, мало чем отличающийся от того, где Т’мор избавился от своей рясы. Отправляться на поиски двуязыких арн решил на следующий день, а сейчас ему требовался отдых, и он, соскочив с телеги и бросив вознице самую мелкую потертую медную монету, двинулся на поиски ночлега. Впрочем, уйти быстро у него не получилось. Хозяин телеги, хорошенько рассмотрев монету, искренне возмутился столь низкой оценке его труда и вокальных данных и попытался остановить Т’мора. Матерясь на ходу так, что редкие прохожие начали оборачиваться, возница в три прыжка догнал удаляющегося арна и хлопнул его по спине.

– Э-эй, так не пойдет. Гони серебруху, – демонстративно поведя плечами, прогудел хозяин телеги, когда его пассажир соизволил обернуться.

– Только в том случае, если половину ее ты отдашь местному коновалу за операцию, – хмыкнул Т’мор, краем глаза заметив, что неподалеку уже начал скапливаться охочий до зрелищ народ.

– Ты это о чем, болезный?! К-какую такую операцию?! – не понял возница.

– По зашиванию рта, – фыркнул Т’мор, обрадовавшись предоставленной возможности спустить пар.

Под общий хохот собравшихся жителей возница взревел медведем и попытался впечатать свой немаленький кулак в лицо арна. Т’мор легко ускользнул от атаки и, не теряя времени, провел серию ударов в корпус противника, завершив их легким хлопком неожиданно окутавшейся светом открытой ладони по лбу оппонента. В тот же миг возница замер на месте, выпучив глаза, захрипел и рухнул на песок, словно подрубленное дерево. Но уже через секунду к нему устремились столпившиеся неподалеку зрители, так что Т’мору даже пришлось несколько отступить, сделав пару шагов назад, чтоб не затоптали.

– Господин маг… – осторожно, но с долей угрозы в голосе проговорил один из зрителей, отделившийся от толпы зевак, высокий и худощавый, весьма благообразного вида дед, за спиной которого тут же замаячили трое здоровяков, комплекцией не уступавшие вознице. – А что с Курном? Не помрет, часом, от вашего колдовства? А то ведь у нас смертоубийств не любят, да и убийц не жалуют… будь они хоть трижды маги.

– Во-первых. Я не маг, а жрец. Странствующий монах обители Света, – уточнил Т’мор, а в ответ на вопрос деда пожал плечами. – Завтра очнется, куда он денется.

– И все?

– А что еще? – хмыкнул Т’мор и усмехнулся. – А, ну да. Конечно. Проклятье Света… Говорить он будет, а вот петь вряд ли… Уж это могу обещать точно.

Окружавшие поверженного возницу люди, услышав слова залетного служителя, заулыбались. Очевидно, тот нудеж, что возница звал пением, и его односельчанам давно набил оскомину.

Старик, задававший Т’мору вопросы, оказался старостой поселка. Т’мор с ним разговорился, и уже через четверть часа арну подыскали место для ночлега. Конечно, ни о каких трактирах или гостиницах речи не было. Арн расположился в доме двоюродного брата старосты, моложавого мужичка, словно продубленного соленым морским ветром и солнцем. В отличие от родственника, Хром выглядел, да и был настоящим рыбаком. Резким, жилистым и крепким, словно стальной трос.

Т’мор с удовольствием принял предложение старосты и уже через несколько минут оказался в одном из самых больших домов в поселке. С другой стороны, а каким еще должно быть жилье капитана и совладельца единственной на весь поселок лайбы, позволявшей жителям сводить концы с концами. Нет, они выходили в океан и на собственных ялах, но… сколько возьмет на борт рыбы утлое суденышко с двумя рыбаками и сколько ее может принять двадцатиметровый двухмачтовый корабль с командой хотя бы в десяток человек? Разница огромная. Потому-то и дом у Хрома справный, и живет его семья получше многих. В чем арн и убедился, когда его накормили отменным ужином и предоставили отдельную комнату для сна. Правда, перед тем как отправиться на боковую, Т’мор еще посидел с хозяином дома за бутылочкой темного, тягучего словно мед, но чуть горьковатого местного ликера. Информация о лайбе оказалась уж очень интересной, а арн ни на секунду не забывал, что помимо вытаскивания из плена двух змееязыких, им еще нужно будет как-то убраться с острова… Конечно, рыболовная лайба это не кетчер или когг, но если ее прилично снарядить, то переход от Закатного Гребня до Эйреаллана становится вполне возможен… К удивлению Т’мора, капитан долго не раздумывал и согласился доставить служителя и его спутников на материк, и даже не стал ломить какую-то несусветную цену, только потребовал, чтобы пятьдесят процентов оплаты – долю поселения, его собеседник внес задатком. Арн не возражал, лишь выставил встречное условие, что эти деньги он передаст лишь тогда, когда окажется на борту лайбы вместе со своими спутниками. Тут уж капитану пришлось согласно кивать, после чего, довольные сделкой, совместными усилиями они добили бутылку ликера и разошлись по комнатам.

Утром арн позавтракал великолепным омлетом, поблагодарил хозяйку дома, и попрощавшись с ней, поскольку хозяин уже отправился в море, покинул гостеприимный дом и отправился к той самой дороге, по которой приехал. Там, почти у самых джунглей, была развилка. И вторая ветка тракта, уходившая на закат, вела как раз к поместью говера.

Поместье? Нет, скорее это место напоминало плантации. А уж рассекающие на лошадях надсмотрщики, вооруженные длинными хлыстами, и вовсе превращали представший перед арном вид в декорации к головидео о каком-то доисторическом пирате Нового Света…

Пришлось арну признать, что без способностей сумеречного дракона найти на этом обширном пространстве двух эйре было бы для него совсем нелегкой задачей. Но способности при нем, а значит…

И Т’мор, скользнув в тень, принялся высматривать цель. Конечно, лучше всего подойдет кто-то из надсмотрщиков. Вряд ли рабам известно достаточно много. Впрочем, по недолгому размышлению, арн оставил идею отлова надсмотрщиков, поскольку те постоянно были на виду, и не факт, что каждый из них был осведомлен о пленных эйре.

Потому, наскоро скользнув по совершенно незащищенному разуму ближайшего надсмотрщика, Т’мор определился с расположением главного дома усадьбы и понесся к нему. Наверняка говер отдал какие-то распоряжения местному управляющему по поводу змееязыких. Вот его-то арн и должен отыскать. Ну а уж дождаться, пока тот останется один и выпотрошить его разум, проблем не составит.

Главный дом, как и резиденция говера в городе, расположился на холме. Правда, очень маленьком, но и этого было достаточно, чтобы владелец усадьбы мог наблюдать все свои владения с балкона, опоясывающего второй этаж особняка. Высота холма, пожалуй, была не единственным отличием в данном случае. Сам дом выглядел куда более изящным, нежели его собрат в городе, а вот защита подкачала. Познакомившись со щитам резиденции, Т’мор и здесь ожидал чего-то подобного, но, увы, ничем таким главный дом усадьбы говера похвастаться не мог.

Так что, если пологи и щиты резиденции Т’мор преодолел играючи, то здесь и вовсе прошел как по проспекту, время от времени фыркая при виде убогих и совершенно ненадежных артефактов, на которых строилась магическая система безопасности. Да здесь даже стационарного накопителя не было… эх. Арн неодобрительно покачал головой, рассматривая хиленькую линию сигнальной системы, еле-еле держащую контур, и, переместился дальше, минуя анфиладу комнат. Убожество. Никто даже не потрудился составить из артефактов единую систему защиты. У арна создалось впечатление, что установкой этого бреда занимался вообще неодаренный. Иначе как объяснить тот факт, что в двери кабинета говера оказались встроены два артефакта противоположного действия, а? Одно срабатывание и полкабинета снесет к ургу в пасть! Да, вместе с нарушителем, конечно, но разве хозяину дома будет от этого легче, когда на его стол ляжет смета на ремонт этого самого кабинета? О том, что в этом случае произойдет с различными бумагами, ценностями и мебелью, можно и промолчать… В общем, глупость страшная. Сразу видно, что на этом острове с магами просто беда… или без них. Это как посмотреть. Хм.

Управляющий нашелся в каморке, как раз рядом с тем самым «самоуничтожающимся» кабинетом. Лысый дедок, почти полная копия говера, разве что изрядно постаревшая, уткнулся носом в какую-то амбарную книгу и сосредоточенно шевелил губами, то и дело поправляя сползающие на нос очки.

Т’мор покружил вокруг управляющего, отчего тени по углам небольшой комнаты, заваленной всевозможными книгами и свитками, вдруг задергались. Старик хмуро глянул на висящий над его столом осветительный шар и, пробормотав что-то о халтуре мага, черкнул несколько коротких слов в лежащем рядом блокноте. Надо же, какой хозяйственный. Т’мор покачал головой и, пожалев об отсутствии давно ставшими привычными егерских пуль, стал аккуратно пробираться в голову управителя.

У старика оказался на удивление крепкий разум. Нет, арн и раньше сталкивался с лишенными дара людьми, чья память была отлично структурирована, но этот управляющий арна поразил. Он совершенно четко отделял эмоции от работы. Умение не просто редкое, а уникальное. Ведь чем бы человек ни занимался, он привносит в свою деятельность определенный набор эмоций, а значит, их след останется и в памяти… Здесь же, в воспоминаниях о работе этого управляющего, Т’мор сумел сыскать лишь два ощущения, которые с натяжкой можно было бы назвать чувствами, это довольство хорошо выполненной работой и недовольство от провала дела. При этом арн не мог назвать своего клиента безэмоциональным. Нет, память, не касающаяся работы, была просто-таки расцвечена следами самых разнообразных эмоций, но как только арн вторгался в область профессиональных воспоминаний… чувства исчезали, словно их и не было. И память становилась лишь набором незамутненных, но от этого будто монохромных мыслеобразов. Удивительно.

Т’мор тряхнул головой, избавляясь от не вовремя проснувшегося исследовательского зуда, и вновь погрузился в память застывшего за столом управляющего, в поисках нужной информации.

Вскоре арн покинул дом так же незаметно, как вошел, и направился к одной из дворовых построек. Там, за навесом для лошадей, находился небольшой хозяйственный пристрой, а уже за ним был спуск в подземелье, охранявшееся, как оказалось, дюжим сторожем в старой поцарапанной кирасе, сжимающим в руке солидного вида алебарду. Арн застыл в тени навеса и принялся наблюдать. Вот охранник постоял, покрутил головой и потопал вниз по лестнице в подземелье. Не понял. Т’мор помотал головой. Не прошло и пяти минут, как охранник опять показался на лестнице. Вот только это был уже другой человек. А управитель-то ничего подобного не говорил… в смысле он и понятия не имел об этом.

М-да уж. В принципе, что-то в этом роде стоило предполагать… Т’мор задумчиво почесал переносицу. Нет, проскользнуть мимо этих боровов внутрь, сколько бы их там ни было, это не проблема. А вот выйти с двумя, вполне возможно, неходячими узниками… да так, чтоб никто ничего подозрительного не заметил. Вот это уже сложно.

Арн переместился к лестнице и двинулся тенями, стараясь держать в поле зрения спускающегося охранника и длинный коридор с забранными решетками нишами, одновременно высматривая возможные магические навороты. И ведь нашел, причем на самих стражах. Навстречу первому охраннику двигался второй, с точно таким же кулоном-артефактом на шее. Оповеститель. Т’мор огорченно наблюдал, как охранники миновали друг друга и продолжили свой путь дальше, не обращая никакого внимания на провожающие их взгляды узников, между прочим, сидящих по одному в каждой нише. Прямо механизмы какие-то, а не живые люди. Они вообще даже друг друга, кажется, не замечают. А может, поссорились?

– С-скотина, – сквозь зубы, еле слышно процедил тот охранник, которого Т’мор все еще сопровождал. Точно. Поссорились.

– Сам урод. Я тебя играть за уши не тянул и нож к горлу не приставлял, – не оборачиваясь, бросил уходящий к лестнице страж, и Т’мор услышал, как заскрипели зубы его «подопытного». Охранник побледнел, но ввязываться в дальнейшую перепалку не стал и, катнув желваки, только громче затопал подкованными сапогами по грубо отесанному каменному полу. Дошел до стены, развернулся и пошел назад… Т’мор автоматически развернулся вместе с «подопечным» и также двинулся рядом, пытаясь считать особенности оповестителя. И ведь получилось. М-да. Вот только выводы совсем неутешительные. Усыпить по одному нельзя. Нарушение временного режима, и бодрствующий тут же поднимет тревогу, а усыпить сразу двоих не получится. Эх! Т’мор в очередной раз пожалел об отсутствии егерских пуль и принялся придумывать другой план, на что ушло добрых пять «рейсов» со стражами. И ведь придумал!

После еще трех, на этот раз проверочных «рейсов», во время которых Т’мор не только уверился в своих подсчетах времени, но и умудрился незаметно усыпить нескольких рабов, что могли увидеть происходящее в точке рандеву, арн поднялся на свежий воздух и, усевшись в тенечке, принялся подводить итоги. Итак. Охранник наверху стоит пять минут, после чего за те же пять минут доходит до своего напарника, который за это же время успевает дойти до тупика в конце коридора, развернуться и отмотать то же расстояние до точки рандеву. Значит… значит, на то, чтоб заговорить одного из них, у арна есть лишь те десять минут, когда стражи друг друга не видят. Вполне допустимый лимит. Вряд ли эти господа окажутся мастерами Школы Разума, а уж заморочить голову обычному неодаренному куда проще. Так, а теперь на поиски эйре. Пока Т’мор разбирался с «системой охраны», он просто не смотрел, кто где сидит. Только и отметил, что сидят здешние обитатели строго по одному. Кстати, камер тут действительно нет. Есть лишь относительно неглубокие, не больше полутора метров глубиной и двух шириной, ниши, забранные толстыми прутьями решеток. Там даже в угол не забьешься.

К вящему удовольствию арна, с эйре все было более или менее в порядке. Ург его знает зачем, но им, кажется, даже лекаря предоставили. Интересно все-таки, что же хотел от них говер. Зачем ему понадобились эти двое?

Т’мор фыркнул. Нашел время для идиотских вопросов, конечно. Умник. Так… Но ведь эйре еще и подготовить надо, правильно? А как? Арн поглядел вслед уходящему стражнику и усмехнулся. А что? Пусть так и будет. Даже достовернее получится.

Арн вылетел из тюремного коридора и понесся обратно к управляющему. Теперь нужно только разжиться у старика парой листочков бумаги и чернилами, а потом можно и любимым делом заняться.

Грун вышагивал по стертым камням тюрьмы и мысленно материл себя, своего тупого напарника Рунха и начальника охраны. Нет, ну вот надо было этому идиоту орать на всю кордегардию?! Ну проиграл ты в наперстки, продул башли, так чего орать-то? Раньше думать надо было, когда монеты ставил. Нет же, надо было этому придурку начальника разбудить, а Лонс мужик вредный. И деньги отобрал, и в «кишку» обоих отправил… Ур-роды. Грун споткнулся и, выматерившись, охнул.

– Что там? – Тут же подпрыгнул, не успевший отойти и на два шага, Рунх.

– Ничего. Споткнулся, – отмахнулся от идиота охранник и двинулся дальше, считая шаги. С чего бы вдруг, вроде раньше он такой ерундой не занимался… а хотя… действительно, интересно, а сколько же здесь шагов? Тридцать, тридцать один, бросить листок налево… сто два, сто три, листок направо…

Рунх как раз подошел к уже изрядно надоевшему месту встречи и поднял взгляд на не менее надоевшего напарника – урода, с этой его вечной насмешкой в глазах, чтоб ему урги пятки чесали. Вот только… э-э, а где эта усмешечка-то? Или он таким образом пытается изобразить…

Что именно, по его мнению, пытался изобразить напарник, Рунх додумать не успел, его сознание поплыло, и он мягко осел на пол. А Грун, будто ничего не произошло, отправился дальше, чтобы поднявшись наверх, на положенное время застыть у лестницы. Впрочем, сидящим в ближайших нишах рабам все это было по барабану, они спали, а потому никак не отреагировали на произошедшее. Как, собственно, и эйре, которые отрубились, едва развернули подброшенные им стражем записки. Камни сил, конечно, жаль, но дело того стоило. Работает, правда, только с нелюдью. Один мощный разряд Света, и перегруженный Узор просто выключает своего владельца, чтоб источник не сорвало к едрене фене.

Т’мор довольно хмыкнул и, хорошенько пройдясь по разуму валяющегося на полу охранника, принялся тенью вытаскивать двуязыких из камер, радуясь, что с бессознательными эйре на горбу передвигаться тенью куда легче, чем с живым и здоровым хоргом. Покидая коридор с Лиорденом на закорках, арн еще заметил, как при подходе Груна его напарник очнулся и, поднявшись на ноги, в свою очередь невозмутимо потопал к выходу. Замечательно. Вот и ходите… туда-сюда, туда-сюда. Все как обычно, все хорошо и тихо. В Багдаде все спокойно, и никакие двуязыкие у вас не пропадали.

 

Глава 10. Отступление – не бегство, а тактический маневр…

Т’мор сидел на поваленном дереве и задумчиво смотрел на двух сладко дрыхнущих эйре, валяющихся перед ним. Почему сладко? Потому что эти идиоты, пока Т’мор наведался в поселок и принес им нормальную одежду, умудрились зайти на поляну струнника. Собственно, что это такое, Т’мору объяснила супруга Хрома, когда он уже собрался уходить. Ну, как объяснила? Просто предупредила, чтобы, добираясь до условленного места сбора, арн опасался не только змей, но и небольших полянок с цветами, похожими на лиры. Дескать, их запах дарит сладкие сны, но… вечные.

Естественно, вернувшись на место, где он оставил эйре, Т’мор никого там не нашел. Сначала арн пытался определиться с направлением движения по отблеску Узоров учапавших в неизвестность двуязыких. Но в джунглях это оказалось совсем непростой задачей, поскольку узоры всего многообразия местной растительности буквально в считаные минуты развеивали чужие отблески. Попытка прослушать мысленный фон округи также не дала положительных результатов. Пришлось обходиться немагическими способами. Благо двуязыкие были не в том состоянии, чтобы скрыть физические следы своего… ковыляния.

Вот так Т’мор и нашел их, в паре километров от места, где недавно их оставил. Эти двое лежали чуть ли не в центре поляны, буквально усеянной небольшими белоснежными цветами, похожими на стилизованные лиры… Пришлось арну вытаскивать их оттуда и как можно быстрее. Не рискнув заходить на поляну, Т’мор пронесся по ней в тени, на всякий случай задержав дыхание. И все равно, вытащив обоих эйре за пределы поляны, арн почувствовал головокружение, и одновременно с ним какой-то душевный подъем и странную легкость в теле… Скорость действия этих дурацких растений была просто ошеломляющей.

Поняв, что происходит, арн бросил короткий взгляд на счастливо улыбающихся во сне змееязыких и, на всякий случай скрывшись от засонь подальше, перекинулся в свою призрачную ипостась. В стороны брызнули языки тяжелого желтоватого тумана, тут же выпавшего росой на ближайших растениях, и Т’мор поспешил удалиться с этого места. Кто знает, на что способен этот странный яд? Вновь сменив ипостась, арн вернулся к двуязыким и присел на поваленное дерево.

Т’мор долго рассматривал валяющихся на земле эйре. Понятно, что действие яда продолжается, и если не принять мер, то змееязыкие вполне могут откинуть коньки. Вряд ли это произойдет быстро, все-таки растения не успели запустить в тела эйре свои корни. Но ведь и сон этот сам по себе уже яд… Арн глянул внутренним оком на Узоры двуязыких и присвистнул. Отрава уже начала искажать каналы, абсолютно хаотично разрывая и перестраивая их. Напоминает действие паразитических заклятий, о которых как-то упоминал Арролд… Да уж, как давно это было. Стоп. Хаотично?!

Т’мор подскочил на месте и ушел в тень, чтобы уже оттуда как следует рассмотреть действие яда. М-да. Если бы не тень, арн никогда бы не смог увидеть черно-серые нити, расползающиеся по каналам Узоров эйре, вгрызающиеся в них… перестраивающие на свой лад.

– Ну ладно-о, – протянул Т’мор, выбираясь из тени. – Попытка не пытка, как говорил один древний…

Арн поднялся на ноги, обошел вокруг эйре, задумчиво поглядывая на них и, тяжело вздохнув, опустился на корточки. Вооружившись сломанной веточкой, Т’мор принялся очерчивать круг, так чтобы сопящие в четыре ноздри эйре оказались внутри. Опираясь на эту основу, арн начертал добрых два десятка рун и, завершив круг в ногах двуязыких, выпрямился во весь рост. Арн свел ладони в молитвенном жесте и погрузился в себя, очищая разум от чувств. Свет не Тьма, на эмоциях служители с ним не работают…

Ладони Т’мора засияли ровным, хотя и неярким светом, а через секунду сияние словно стекло на лежащие у его ног тела, полностью скрыв их от взора арна. Несколько минут Т’мор стоял неподвижно, удерживая контроль над собственными эмоциями и следя, чтобы стихия не упорядочила двуязыких до предела… Вряд ли в родах Лиордена и Тиннэля будут рады узреть статуи родственников вместо них самих. Да и Т’мору очень не хотелось терять неожиданную, но такую удачную возможность. Поддержка эйре в предстоящем разборе ему ой как пригодится.

Наконец, свет иссяк, и на арна уставились две пары удивленных глаз змееязыких.

– Хуман… Ты? Что ты здесь делаешь? – Тиннэль пришел в себя первым. – И почему на тебе парадный берет Синей стражи?

– Спасаю свой шанс на свободу, великолепные. – Вздохнул арн, поправляя головной убор. – Вы помните наш разговор на корабле? Я очень хочу избавиться от метки ведомого. Что же касается берета, то здесь это мало кому известно. Точнее, почти никому. Потому-то я его и купил. М-да.

– А ты упорный, монах… – Кряхтя, Лиорден начал подниматься на ноги. Двуязыкого до сих пор шатало… Да они оба выглядели не очень. Бледные, с заострившимися чертами лица, их губы, от природы зеленые, посерели, тела исхудали, а движения были рваными и неуверенными. И это несмотря на ударную дозу Света, которая, по логике, должна была не только вытравить из них заразу и восстановить Узоры в первоначальном виде, но и более или менее привести в порядок тела.

– Вот только даже упорство вряд ли поможет нам скрыться от преследования на этом острове. О том, чтобы выбраться с него, я и вовсе молчу. – Тиннэль поднялся на ноги следом за Лиорденом и, оперевшись плечом на дерево, уставился на арна. – Или ты думаешь, что Свет перенесет нас на Эйреаллан, за твой подвиг? Тогда я тебя разочарую. Не выйдет.

Т’мор фыркнул и, одним слитным движением вонзил использованную в ритуале ветку в паре сантиметров от уха Тиннэля. Охреневший от такого ответа на его слова двуязыкий медленно повернул голову, не сводя взгляда с покачивающейся ветки, и обнаружил пришпиленную к дереву голову какой-то змеи. Лиорден же, попытавшийся в этот момент кинуться на арна, споткнулся и рухнул наземь, отчаянно матерясь. А Т’мор прежде считал, что все эйре напыщенные и самодовольные придурки. Но, оказывается, либо арн не прав в своих выводах, либо моряки Мор-ан-Тара это совершенно отдельная раса…

Пока Т’мор раздумывал над всякой ерундой, Лиорден успел подняться на ноги и, продолжая крыть матом всё и вся, пошел на арна. Но был тут же остановлен Тиннэлем, клещом вцепившимся в разошедшегося приятеля. Чтобы успокоить бывшего капитана, ему пришлось чуть ли не носом ткнуть Лиордена в убитую обломком ветки змею. Только тогда эйре успокоился и, тяжело дыша, уселся на поваленное дерево.

– Теперь я могу ответить на ваш вопрос? – поинтересовался арн у двуязыких, и те синхронно кивнули.

– Итак. На полночь отсюда есть небольшая бухта, там нас ждет навес от дождя, запас еды и воды… и шлюпка. Ей мы воспользуемся уже сегодня ночью, – проговорил Т’мор, расхаживая перед эйре, и вдруг остановился напротив Лиордена. – Надеюсь, линт капитан, вам не составит труда сориентироваться по звездам, и мы не заплутаем, добираясь до точки встречи с нанятым мною кораблем…

– Хуман, ты всерьез полагаешь, что я не умею ходить по звездам? – прищурившись, протянул Лиорден. – Или я могу расценить твои слова как скрытое оскорбление?

Ого. А быстро он оклемался. Еще немного, и вместо двух раненых, но вменяемых разумных, у Т’мора на руках окажется парочка тех самых самодовольных идиотов, которых он недавно вспоминал.

– Даже не думал вас оскорбить, великолепный линт. Я всего лишь обеспокоен вашим состоянием. Согласитесь, сейчас вы не в лучшей форме, так что…

– Твои извинения приняты, – оборвал арна Тиннэль, одновременно пихнув сородича локтем в бок, отчего тот сдавленно зашипел. Но Тиннэль не обратил на это никакого внимания. Уж очень ему хотелось узнать, что придумал хуман, чтобы скрыться с острова. Или нет. – Только скажи, где ты взял денег на найм корабля… Или мы должны поверить, что ты умыкнул казну пирата?

– О нет, великолепный линт. – Покачал головой Т’мор. – С корабля Энжера я сбежал в первую же ночь плавания, и можете поверить, у меня не было времени даже на то, чтобы разжиться там хоть какой-то деревяшкой, для повторения ритуала, спасшего меня в Долгом море. Что уж тут говорить о казне? Нет, просто ни вы, ни Энжер, ни подчиненные лин ла Сольвейн не догадались изъять у меня пояс. А в нем еще достаточно камней сил…

– Понятно. Продолжай. Что за корабль должен нас подобрать? – задумчиво покивав, проговорил Тиннэль, и в его тоне арн отчетливо услышал приказные нотки. Вот-вот, уже приходят в себя. Ну ничего, и с этим Т’мор как-нибудь справится.

– Ничего особенного. – Пожал плечами арн. – Обычная рыбацкая лайба, только снаряженная для дальнего перехода… Но пусть вас это не смущает. Капитан уверил меня, что такой поход для него не впервой, так что каких-то проблем ожидать не стоит.

– Вот как? – хмыкнул Лиорден. – И откуда же такая уверенность?

– Здешние контрабандисты вынуждены отматывать длинные концы. Все-таки Закатный Гребень достаточно удаленный архипелаг, – усмехнулся Т’мор. – А у нашего капитана контрабанда это, можно сказать, основной источник дохода.

– И все это вы узнали и проделали за такой короткий срок? – недоверчиво поинтересовался Тиннэль. И Т’мору пришлось скрепя сердце кое-что признать. Впрочем, все равно, по прибытии на Эйреаллан и допросах, это вскроется.

– Видите ли, у меня есть дар в школе Разума. Он невелик, но его вполне хватает, чтобы вызвать любого неодаренного на откровенность…

– Ого, какие новости… – протянул Лиорден. – Теперь понятно, почему лин ла Сольвейн взяла тебя под свое покровительство.

– Оставим пока это. – Отмахнулся Тиннэль. – Сейчас мне интересно другое. А именно, что будет, если говер заподозрит наше присутствие на этом корабле? Он же может отправить погоню. А мы… не в том состоянии, чтобы оказать достойное сопротивление полусотне абордажников. Да и контрабандист со своими матросами вряд ли станет сражаться за нас.

– О, вряд ли нам стоит об этом беспокоиться. – Покачал головой Т’мор. – Сегодня вечером в имении говера, конечно, начнется шумиха в связи с вашим исчезновением. Но! Лайба ушла в море еще на рассвете. То есть даже до того, как в подземелье заступили на стражу охранники, которые и прощелкали вашу пропажу. А их предшественники точно знают, что когда они сдавали вахту, все узники были на месте. Так что оснований для подозрений в адрес капитана Хрома у говера и его ищеек не будет, даже если они узнают, что какой-то человек вчера вечером навестил рыбацкую деревушку, а утром исчез. Но опять же, исчез уже после того, как лайба ушла в море… А вообще, нам пора идти, великолепные линен. Иначе мы рискуем встретить ночь в джунглях, и выходить в море нам придется сразу, как доберемся до бухты. А перед такой дорогой неплохо было бы отдохнуть, не считаете?

– Трудно ли догадаться о возможности встречи в море? – фыркнул, тяжело поднимаясь на ноги, Тиннэль.

– Конечно, нет, – усмехнулся Т’мор, раздвигая ветви какого-то дерева и шагая вперед, так что двуязыким пришлось последовать за ним, хотя бы для того, чтоб услышать доводы хумана. – Но вы забываете, что мы находимся на острове, где немало рабов. Поэтому все лодки, шлюпки и даже рыбацкие ялы находятся на строгом учете… кроме той шлюпки, что ждет нас в бухте. А кроме того, у капитана Хрома, как это ни странно, замечательная репутация… Может быть потому, что он не поставляет контрабанду непосредственно на Санию?

– Это как? – шагая следом за арном, подал голос Лиорден.

– А так. Хром доставляет товары в ту самую бухту, к которой мы идем, а уже оттуда его разбирают контрабандисты с соседних островов. А уже оттуда груз расходится по всему Закатному Гребню, в том числе попадает и на Санию. Но здесь Хром уже вроде как и ни при чем.

Для Т’мора не составило труда болтать, пробираясь по джунглям к побережью, хотя бы потому, что его собеседники слишком медленно шли.

– Тимм, даже не верится, что тебе удалось так быстро все это раскопать, – пробурчал на ходу Лиорден.

– О… Но ведь тут нет ничего сложного. Как смыться, я начал обдумывать еще на корабле пирата. Бежать с него было нереально, а значит, оставался только вариант побега с острова. Правда, я не рассчитывал, что говер откажется от третьего раба, а Энжер решит, что меня проще убить, чем прокормить. В общем, оказавшись снова на Сании, я начал поиски контрабандистов, поскольку посчитал их единственным реальным способом ухода с острова. Как искал? По товару. Ведь не вся контрабанда представляет собой что-то действительно запрещенное. Чаще это вещи, налог на которые достаточно велик, чтобы их тайная доставка была выгодным делом. В общем, я прошелся по одежным лавкам Сании и в одной из них наткнулся на этот вот берет. Синих стражей я видел еще на корабле лин ла Сольвейн, так что этого хватило, чтобы понять: я нашел торговца контрабандой. Ну а дальше дело техники. Пара лишних монет, добрый разговор…

– Легкое внушение… – продолжил за арна Лиорден.

– Ну, для вас, великолепные, оно может быть и легкое. А мне понадобился добрый час, чтобы выудить из торговца нужные сведения. Да потом еще четверть часа, чтоб он забыл мое лицо. – Говорить эйре, что вычитал всю необходимую информацию прямо из разума посредника Хрома, доставляющего ему заказы от местных перевозчиков, Т’мор не стал. Зачем? У него же «ма-аленький дар». – Во-от, а от охраны резиденции я узнал, что вас разместили не в местной тюрьме, а отправили в личное имение говера, которое так удачно расположено рядом с рыбачьим поселком Хрома…

Тут Т’мор чуть не откусил упавший с потревоженной им ветки дерева хвост лианы и предпочел замолчать. А то мало ли. Сейчас лиана, а через минут не заметит, как откусит голову какой-нибудь змее…

– Полагаю, с Хромом ты разговаривал так же, как и с торговцем, а? – пропыхтел Тиннэль.

– Конечно, – коротко согласился Т’мор. – И даже заплатил ему задаток. Ох. Наконец-то.

Последние слова арна относились к смене пейзажа. Их тройка все-таки вышла из джунглей, и теперь можно было немного расслабиться. Все-таки идти по песчаному берегу куда проще и приятнее, чем продираться сквозь джунгли.

К бухте они вышли позже, чем рассчитывал Т’мор, но времени до наступления ночи вполне хватило, чтобы эйре смогли отдохнуть, а арн провести над ними еще один ритуал упорядочивания. Все-таки он не целитель, а потому надеяться на то, что одного ритуала будет достаточно, чтоб полностью очистить пораженные отравой каналы, было бы весьма опрометчиво. Эйре это понимали не хуже, а потому даже не сопротивлялись, когда Т’мор начал вновь выписывать вокруг них рунные связки. Более того, двуязыкие были уверены, что теперь до самого Эйреаллана им придется время от времени проходить через этот ритуал, и они были готовы терпеть не самые приятные ощущения, сопровождающие действие заклятия, пока не окажутся в руках целителей.

С наступлением тьмы Т’мор пригнал спрятанную в глубоком, впадающем в океан ручье лодку, кое-как разместил в ней двуязыких, и, поставив парус, суденышко двинулось к выходу из бухты. Лиорден, несмотря на слабость, тут же принял командование на себя и, сориентировавшись по звездам, повел лодку к месту встречи. Сам Лиорден, вместе с Тиннэлем, устроился на корме, и они на пару ворочали рулевое весло, а Т’мору пришлось работать с парусом. В общем, дело нашлось всем, так что на пустую болтовню времени поначалу просто не хватало, а потом эйре понадобилась каждая унция их и без того подорванных сил, чтобы справиться с течением и не дать лодке развернуться. Бывший капитан даже рискнул задействовать свой дар и призвал ветер, тут же туго наполнивший единственный парус суденышка. В результате течение они миновали, но сам Лиорден чуть не свалился за борт от слабости. Пришлось дать ему немного отдохнуть, ограничив участие в управлении лодки, лишь отдачей приказов. Теперь с рулевым веслом боролся Тиннэль, а Т’мор продолжал возиться с парусом.

В общем, к поджидающей их лайбе они подошли незадолго до рассвета, измотанные донельзя. Устал даже двужильный арн, которому в последние полтора часа пришлось не только управляться со снастью, но и следить, чтобы вырубающиеся эйре не кувыркнулись в океан, да еще время от времени необходимо было расталкивать Лиордена, чтоб тот подтверждал или уточнял курс. Уж как этот двуязыкий умудрялся определять даже малейшее отклонение от нужного курса, Т’мор так и не понял. Единственная толковая идея по этому поводу, посетившая его усталый разум уже перед самой швартовкой к лайбе, заключалась в том, что некоторым двуязыким, по окончании Морского корпуса, обязательно имплантируют какой-то штурманский комплекс. Представив встроенный в мозг эйре компас, Т’мор устало хихикнул и, сопровождаемый матросом, поплелся в кормовую надстройку, где, пожертвовав кают-компанией, их разместил капитан. Добравшись до гамака, арн рухнул в него и тут же уснул.

А утром, после обильного завтрака и ставшего уже обязательным ритуала упорядочивания, эйре насели на Т’мора с требованием рассказать о том, почему он решил бежать с корабля пирата и как ему это удалось. Арн не стал особо ничего выдумывать. Честно признался, что о скорой своей смерти он узнал из беседы корсара с приятелем, не уточняя, естественно, имен. А побег, в его изложении, выглядел и вовсе просто и незатейливо. Узнав о намерениях пиратов, Тимм, дескать, тут же принялся потихоньку напитывать корпус кетчера силой Света. Ну а когда понял, что его действия скоро станут заметны магу, выбрался из каморки, убил охранника и прыгнул за борт.

– А стихийную подпитку сбрасывать не стал? – осведомился Тиннэль.

– Нет, конечно, – хмыкнул Т’мор, снова не покривив душой. Действительно. Если подпитки от стихии не было, то как он ее мог сбросить? Говорить же, что напитывал корпус от собственного источника, арн тем более не стал. Зачем?

– Однако… А ты страшный враг, Тимм. – Покачал головой Тиннэль.

– Поясни, – тут же потребовал Лиорден.

– Он оставил корабль напитываться первостихией. Но корабль не артефакт. Направляющих рун на нем нет. Так что, вскоре после того как наш монах покинул кетчер, тот просто развалился на части.

– Почему?

– Да потому, что каждая деталь на нем, пропитанная силой Порядка, попыталась стать тем, чем она была изначально. Это как с нашим ритуалом упорядочивания. Пока Тимм держит контроль, Свет восстанавливает наши тела и клетки в том виде, в котором они были до атаки этого идиотского струнника. А если монах отпустит вожжи…

– Мы превратимся в протоматерию, – дошло до Лиордена.

– Именно, – хмыкнул Тиннэль. – Оказывается, ты не все занятия по основам направления первостихии прогуливал, на парочке все-таки присутствовал…

– Как видишь. – Вздохнул тот и повернулся к Т’мору. – Ладно. С этим разобрались. А как наш монах добирался до берега? Вплавь?

– Плохо. Холодно и долго, – скривился арн. – Мне пришлось пожертвовать своей рясой. А там обращение к первостихии и вперед, под призрачным парусом…

– Да ты поэт, служитель, – фыркнул Тиннэль и принялся переводить вновь затормозившему Лиордену. – Иными словами, Тимм, с помощью первостихии и рун сделал из рясы нечто вроде доски. Другую часть тем же способом пустил на мачту. А парусом стал Полог Света. Понятно?

– А… то есть воспользовался тем же приемом, что и в Долгом море. Смело. Догадаться использовать таким образом собственную одежду, это… – Лиорден затруднился с определением и просто щелкнул в воздухе пальцами.

– Согласен, – насмешливо улыбнулся Тиннэль и вдруг скривился. – Кажется, пора повторить процедуру, а?

– Точно. Монах? – Ежась, как от холодного ветра, эйре повернулся к Т’мору, и тот кивнул.

– Идемте в каюту. Не будем смущать матросов. Магия для них в диковину, – проговорил он, первым шагая в сторону надстройки.

– Дикари, – в один голос вздохнули эйре и постарались не отстать от Т’мора.

На четвертый день эйре перестали шарить взглядами по горизонту за кормой лайбы, в ожидании погони, а на пятый принялись сверлить горизонт, к которому медленно шел корабль Хрома, теперь уже в ожидании, когда навстречу выплывут из дымки лесистые берега Эйреаллана.

К этому времени заносчивые эйре начали разговаривать с Т’мором без своего апломба и высокомерия уже не только в моменты, когда их скручивал очередной приступ болезни, но и в любое другое время. При этом мысленные щиты двуязыких были настороже, так что заподозрить в этих переменах действия дара их спутника было нельзя. Т’мор же по-прежнему держал определенную дистанцию, обращаясь к эйре исключительно на «вы», не забывая и про титулы. Привет из Эйреаллана они получили куда быстрее, чем ожидали. До берега было еще не меньше двух дней ходу, когда из-за горизонта вынырнула какая-то точка и начала приближаться. Сначала она превратилась в небольшое облачко, а вскоре стало ясно, что это вовсе не атмосферное явление, а корабль. Лиорден и Тиннэль сначала было забеспокоились, но спустя полчаса Хром, долго разглядывавший в подзорную трубу приближающийся корабль, с уверенностью заявил, что это парусник эйре. Двуязыкие сдержанно поблагодарили капитана и тут же удалились в каюту, заявив, что им нужно подготовиться к скорой встрече с сородичами. Мысль о том, что корабль может пройти стороной, их головы не посетила. А зря. Корабль прошел под острым углом к лайбе, пересек ее курс и, даже не дав понять, что заметил идущий к берегам Эйреаллана кораблик, растворился за горизонтом. От такого высокомерия эйре аж рот разинули.

 

Глава 11. Незваный гость хуже татарина

Встать на внутреннем рейде Порт-Нойна лайбе Хрома, естественно, не позволили. Прибывший на борт представитель порта, какой-то вялый, долговязый эйре в темно-зеленом камзоле, брезгливо покрутил носом и, приняв доклад помощников, исследовавших кораблик от киля до клотика, со скрипом дал разрешение на стоянку в миле от порта. Оживилась эта глиста в кружевах, лишь когда на палубу выбрались Тиннэль и Лиорден. На Т’мора же портовый служащий не обратил никакого внимания. Ну да арну это и не нужно.

Получив оставшуюся часть оплаты, Хром довольно подбросил на ладони кошель с камнями и упрятал его за пазуху. Туда же, где уже лежал выдранный Тиннэлем у представителя порта лист разрешения на посещение города, и, едва бот портового чиновника отвалил от лайбы, велел спускать ялик, заявив, что отправится на берег вместе с эйре и монахом. Дескать, запасы пополнить надо.

Пока добирались до берега, Тиннэль и Лиорден хранили молчание, а Т’мор с Хромом успели согласовать свои планы, договорившись встретиться вечером в каком-нибудь приличном трактире и отпраздновать удачный поход, но… едва ял ткнулся бортом в причальную стенку, как люди поняли, что планам сбыться не суждено. Неизвестно, что там натрепал портовый представитель и кому, но не заметить десяток вооруженных стражников-эйре, мерно вышагивающих в сторону причалившего яла, было невозможно.

– Знаете, великолепные линен, если меня сейчас попытаются вновь пленить, я буду отбиваться. Вот честное слово, – вздохнул арн, адресуя свои слова молчаливым спутникам, но при этом краем глаза фиксируя действия выстраивающихся полукругом, стражников. Змееязыкие, обряженные в легкие латы, вооруженные алебардами, выглядели весьма воинственно, особенно их боевой вид подчеркивал сложный макияж на лицах, превративший их в неподвижные, одинаково хмурые маски. Разве что предводитель этого… хм… военного балета мог похвастать отсутствием краски на своем лице, но он с успехом компенсировал этот «недостаток» неприступно-суровым выражением собственной физиономии.

– Не переживай, монах. Они тебя не тронут, – усмехнулся Тиннэль, заметивший, как напрягся арн, первым выбираясь из лодки. Следом за ним на причал забрался и Лиорден. – Это не конвой, а наша охрана. Я прав?

– Именно так, линт, – кивнул в ответ на слова повернувшегося к нему Тиннэля командир стражей. Только сейчас Т’мор заметил, что тот отличается от своих подчиненных не только отсутствием боевой раскраски, но еще и расшитой накидкой, наброшенной на плечи поверх кирасы. – Капитан порта просит извинить его помощника, оставившего ваш корабль на внешнем рейде.

– Я принимаю извинения уважаемого капитана. Правила на то и даны, чтобы им подчинялись все, без исключений. – И куда только подевался заморенный, измученный тяжелой болезнью двуязыкий? Сейчас перед Т’мором был чело… тьфу, то есть эйре, чье право повелевать казалось неоспоримым.

– Благодарю, линт. Если позволите, мы проводим вас и ваших спутников в дом наместника. Капитан уже сообщил ему о вашем прибытии.

– Э, нет, великолепные, это уж как-нибудь без меня, – тут же замотал головой Хром, ничуть не стесняясь влезть в беседу эйре. – Дела ждать не могут. Так что я пополню запасы и отваливаю, с вашего позволения.

– Вот как? – Приподнял бровь Тиннэль, резко обернувшись к контрабандисту и, вроде бы и не заметив, как напряглись стражники. – Брезгуешь, хуман?

– Нет, великолепный линт. Не брезговал же я находиться с вами на одном корабле в течение всей этой декады? – Пожал плечами Хром. – Вот только задница моя мне так и нашептывает, чтоб я не лез в дела эйре, по крайней мере, больше, чем есть сейчас… В конце концов, ведь не по случайности вы оказались там, хм… где мы встретились? Вот только за вами есть род, а за мою жизнь, узнай ваши враги об участии скромного рыбака в этой эпопее, драться кроме меня самого никто не станет.

– Убедил, – внезапно ухмыльнулся Тиннэль. – Тянуть тебя за руки и ноги ни я, ни стража, ни даже капитан порта не станем. Но должен же я отблагодарить тебя, прежде чем ты покинешь Эйреаллан? Знаешь, давай так… Перед уходом из порта загляни в «Пестрого ворона», это трактир на восходной стороне торга, и передай его хозяину привет от Лиордена. Не пожалеешь.

– Благодарю. – На этот раз Хром не стал маяться дурью и на полном серьезе отвесил двуязыкому поклон.

– Ну и договорились, – кивнул Тиннэль и повернулся к Т’мору. – Ну а ты-то, монах, не собрался сделать ноги?

– Не дождетесь, – фыркнул в ответ Т’мор и усмехнулся, заметив, как округлились глаза и без того ошарашенных такой беседой стражников. – Мы же уже говорили об этом, разве нет?

– Ну, мало ли… вы люди такие непостоянные. – Вздохнул Тиннэль и рассмеялся, глядя на пребывающих в ступоре охранников. Кажется, двуязыкому просто доставляло удовольствие издеваться над своим соплеменниками. Хорошо еще, что Лиорден молчит. А то вдвоем они бы запросто довели стражу до обморока. Нет, все-таки эта парочка змееязыких сильно отличается от остальных эйре. Т’мор покачал головой.

– Линт Тиннэль, я хочу напомнить об одном очень важном деле в Доме целителей, – тихо проговорил Лиорден.

– Точно, – кивнул тот и обратился к стражам: – Идемте, сопроводите нас к целителям. А уж потом двинемся к наместнику.

– Сделаем, линт. – Командир воинов, как и ожидалось, пришел в себя первым и тут же позаботился о том, чтобы его подчиненные не сильно от него отстали. Так что меньше чем через минуту отряд, взяв двух эйре и одного человека в «коробочку», потопал к выходу из порта. Хром же махнул арну на прощание рукой и растворился в шумной толпе снующих туда-сюда обитателей порта, не обращая ровным счетом никакого внимания на бросаемые в его сторону удивленно-неприязненные взгляды прохожих эйре, не сумевших ощутить действия метки ведомого… которой у контрабандиста попросту не было.

Едва двуязыкие и Т’мор выбрались на набережную, как к ним подкатила карета, запряженная четвериком рослых, удивительно массивных лошадей, в которой они и разместились с относительным комфортом. А вот охранникам места в карете не нашлось, и они были вынуждены идти с ней рядом. Разумеется, скорость экипажа была невелика, но бежать за каретой даже трусцой, погромыхивая доспехами, да под палящим солнцем, удовольствие невеликое. Так что, когда эйре выбирались из экипажа у небольшого светлого здания с изящной колоннадой, вид у охранников был изрядно замученный, что было заметно даже под нанесенными на их лица «масками». Вот только ни Тиннэль, ни Лиорден не обратили на это никакого внимания. Не от высокомерия, нет. Просто их уже начало трясти от накатывающего приступа, а в такие моменты смотреть по сторонам совсем не хочется.

Впрочем, долго их мучения не продлились. Стоило эйре пересечь порог дома, как к ним с трех сторон кинулись маги в просторных белых балахонах. Нет, их здесь не ждали, просто в дверной проем было встроено какое-то сложное заклятие, и едва Тиннэль с Лиорденом пересекли порог, как оно тут же взвыло сиреной. Коротко и всего один раз. Но и этого хватило, чтобы целители бросились к пришедшим пациентам. Эдакая боевая тревога.

Т’мора и командира стражи тут же оттерли в сторону, а Лиордена и Тиннэля, погрузив на непонятно откуда взявшиеся носилки, моментально утащили с глаз долой.

Арн покосился на спокойного, как давно вымерший слон, охранника, и тот, поймав направленный на него взгляд, пожал плечами.

– Здесь с ними ничего не случится. Целители взяли на себя заботу об их жизнях, – снизошел-таки до короткого объяснения двуязыкий и замолчал. Напрочь.

Вышедший к ним спустя час целитель окинул цепким взглядом командира стражников и Т’мора, после чего, жестом предложив им присесть на небольшой диван у окна, замер в двух шагах.

– К сожалению, я не могу позволить линен уйти прямо сейчас, – сразу взял быка за рога целитель, покачав головой, отчего до сих пор незаметная золотистая краска на его скулах сверкнула, словно чешуя. – Они сильно истощены, но проблема даже не в этом. Эта болезнь… Чтобы избавить от нее пациентов, необходимо провести довольно тяжелый и длительный ритуал.

– Сколько? – коротко бросил стражник.

– Ну, это будет стоить… – начал было целитель, но сидящий рядом с Т’мором эйре тут же его оборвал:

– Я спросил не о деньгах. Линт Тиннэль и лин Лиорден – гости наместника. Время. Сколько потребуется времени, для того чтобы привести уважаемых линен в порядок? – холодным тоном проговорил страж, и Т’мор с удивлением заметил, как напыщенный от сознания собственной важности целитель смутился. Вот это да…

– Ритуал будет закончен не раньше завтрашнего утра, – наконец, после недолгого молчания ответил маг. – Но поразившая их болезнь это не единственная проблема. Я бы рекомендовал оставить уважаемых гостей наместника у нас, до тех пор, пока их тела не справятся с истощением.

– Хм. Думаю, с этой проблемой можно справиться и вне стен дома целителей… – протянул страж, и его собеседник только согласно склонил голову. Однако. И все-таки, что ж за чин у этого командира, что неслабый маг так легко ему уступает?

Но вдоволь поудивляться Т’мору не позволили. Едва целитель покинул их общество, сообщив напоследок, что пошлет записку во дворец наместника сразу по окончании ритуала, как стражник поднялся на ноги и, окинув арна взглядом, вздохнул. Так, наверное, смотрят на чемодан без ручки. Вроде вещь и полезная, но как с ней таскаться?

– Итак, монах, – командир стражи явно взял это слово в кавычки, и Т’мор не мог его осуждать за это. Ну да, в своем нынешнем виде он походил на странствующего монаха обители Света не больше, чем любой воин. Разве что отсутствие какого-либо оружия могло ввести окружающих в заблуждение по поводу его ремесла. – Что мне с тобой делать?

Ну, понятно. Стражник совсем не горел желанием отправить бродить по городу эйре какого-то странного хумана, пусть даже он и является ведомым одного из родов Эйреаллана. С другой стороны, и в камеру его не запихнешь, не нарушив слова линта Тиннэля…

В результате Т’мор был усажен все в ту же карету и доставлен во дворец наместника. Арн хотел было полюбоваться видами городом из окна экипажа, но сопевший на бегу, под самой дверцей, стражник напрочь отбил у него это желание… Не хватало еще Т’мору получить нечаянный удар алебардой по голове, а это было вполне возможно, учитывая, как угрожающе она раскачивалась прямо перед окном кареты. Пришлось арну откинуться на мягкие подушки дивана и заняться созерцанием противоположной стенки экипажа, обитой серым блестящим шелком. Правда, бессмысленное разглядывание здешнего текстиля долго не продлилось. Грохот катящейся по брусчатке кареты сменился тихим поскрипыванием осей и глухим перестуком копыт по грунту. А через пару минут экипаж сделал небольшой полукруг и замер у входа в огромный, украшенный высокой колоннадой у парадного входа особняк, словно обнимающий подъездную площадку полукружьем галерей.

Дворецкий, дожидавшийся гостей у входа в дом, коротко кивнул выбравшемуся из экипажа Т’мору и, перебросившись парой слов с командиром конвоя, повел арна вглубь особняка, туда, где уже были приготовлены апартаменты для Тиннэля и Лиордена. Где, по сути, поместили Т’мора под домашний арест. Правда, условия были королевскими. Арну выделили небольшие покои, примыкающие к апартаментам его отсутствующих спутников, продемонстрировали наличие ванной комнаты и даже вежливо, хотя и холодно осведомились о времени подачи обеда. Выходить из комнаты было запрещено… Опять плен.

Впрочем, в таких условиях Т’мор был согласен потерпеть ограничение своей свободы, только недолго. Придя к такому выводу после осмотра покоев, арн повернулся к застывшему в ожидании слуге у порога и потребовал себе три обеда, через час. Размалеванный, подобно давешним стражникам, эйре даже глазом не моргнул. Кивнул и вышел за дверь, а арн устремился в ванную. Все-таки обливание морской водой никогда не заменит полноценного мытья в горячей и пресной воде.

Тиннэль и Лиорден появились во дворце наместника на следующий день, и уже ближе к закату. Оказывается, несмотря на слабость, эти двое просто не смогли себе позволить заявиться к наместнику в том тряпье, что было на них надето… Тут Т’мор не мог с ними не согласиться. Рыбачьи шмотки явно не красили змееязыких, но вот что его действительно поразило, так это то, что линен решили побеспокоиться не только о своем гардеробе, но и об одежде «монаха». В результате арн обзавелся новой рясой с характерным обметом и шнуром, а также вполне приличными колетом, рубахой и штанами, что тоже было нелишним, учитывая общепотрепанное состояние его нынешнего скудного гардероба.

Ужин с наместником прошел без Т’мора, но по этому поводу арн совершенно не расстроился. А что? Еду ему принесли прямо в комнату, а сидеть в компании надутых от сознания собственной важности змееязыких удовольствие невеликое. Так что в этой ситуации арн ничего не терял. Жаль только, что дальше дворцовых коридоров ему гулять запрещено. Это Т’мор успел выяснить, когда попытался выйти в сад, расположившийся с противоположной стороны от парадного входа в особняк наместника. Расположившаяся у высоких застекленных дверей стража вежливо, но непреклонно завернула арна от входа, и тот, пожав плечами, удалился… Вот только мысли о прогулке Т’мор не оставил.

К полуночи, отправленный для наблюдения за Тиннэлем Уголек вернулся к арну и, доложив об увиденном, потребовал полета. Беднягу можно понять, он столько времени не иметь возможности расправить крылья… Хм.

Решив, что драконья ипостась в ближайшее время ему не понадобится, Т’мор погладил змея и отворил окно. Довольный донельзя питомец тихонько, но радостно заклекотал и тут же взмыл в ночное небо, не дожидаясь, пока арн передумает. Т’мор проводил Уголька взглядом и, довольно усмехнувшись, уселся в кресло. Ему еще надо было разобраться с тем ворохом образов, что притащил верный друг, несколько часов наблюдавший из тени за двуязыкими.

Арн предполагал, что Тиннэль и Лиорден вовсе не рядовые эйре, об этом говорила и наведенная весьма серьезная защита разума, еле-еле поддавшаяся усилиям Т’мора, и сам факт их заказного похищения, да и отношение здешних властей тоже весьма красноречиво указывали на высокое положение. Но когда арн, просматривая воспоминания змея, наткнулся на общение Тиннэля с наместником Порт-Нойна, у него отпали всякие сомнения в том, что по крайней мере один случайно спасенный Т’мором эйре занимает не просто высокое, а очень высокое положение в иерархии двуязыких. Наместник, моложавый, но явно пожилой эйре, слушал Тиннэля, как младший старшего, и выполнял его распоряжения, словно подчиненный. И вот тут-то Т’мор понял, что затея с маскировкой была воплощена им совсем не зря. Потому как первый приказ, отданный наместнику Тиннэлем после обильного ужина, был гимном той самой паранойе, о которой думал арн еще на Плато Ветров, когда прикидывал варианты возможного проникновения в Эйреаллан. Иными словами, двуязыкие будут теперь рыть носом землю, проверяя достоверность истории одного странствующего монаха. Ну-ну… Пусть попробуют. Монастырь действительно сгорел, монах оттуда и вправду попался рыскавшему по побережью дозору двуязыких, эскадра эйре и в самом деле утопла, ну а то, что в той бойне выжила не Донна, а тот найденыш-служитель… право, такая мелочь.

Досмотрев воспоминания Уголька, Т’мор задумчиво вздохнул и, поднявшись с кресла, принялся мерить комнату шагами. Все-таки изначально он вовсе не рассчитывал на то, что ему придется сначала попасть в плен к врагам ла Сольвэйн, а затем самому спасать их из плена. Да и вообще, из-за этакого поворота метка ведомого упорно тянула арна в болото здешних интриг и подковерных игр. А Т’мору они были нафиг не нужны… но и деваться некуда. По крайней мере до тех пор, пока он не найдет место, где ушлые эйре припрятали доставшиеся им части кристалла. С другой стороны… а не может ли так удачно подвернувшийся Тиннэль узнать местоположение осколков, а? Раз уж он здесь такая большая шишка?

Т’мор на миг замер и, решительно кивнув, направился к выходу из комнаты. Надо пройтись, развеяться, пусть даже и в тени. Глядишь, что-то и придумается… Но выйти не удалось. Стоило ему коснуться дверной ручки, как та вдруг совершенно самостоятельно пошла вниз, и арну пришлось отступить на шаг, чтобы не получить удар створкой в лоб.

– Хороший вечер, Тимм. – Легок на помине. Тиннэль, наряженный в богато украшенный, сияющий золотым шитьем камзол, прошел в выделенную арну комнату и, не дожидаясь приглашения, опустился в недавно оставленное Т’мором кресло. Устроившись поудобнее, он окинул взглядом скромную обстановку и неопределенно хмыкнул.

– Не знаю… не знаю, – пробормотал в ответ арн, присаживаясь на краешек кровати.

– Что-то случилось? – Приподнял бровь эйре.

– Да вроде бы нет. – Пожал плечами Т’мор.

– Тогда откуда такая неуверенность? – поинтересовался Тиннэль.

– Так ведь, чтоб оценить вечер, надо хотя бы из дома выйти, а у меня такой возможности нет, как выяснилось. – Развел руками арн.

– Хм. Тебе не стоит подозревать меня в неблагодарности, монах. – Эйре прекрасно понял смысл сказанного арном и нахмурился. Но почти тут же его лицо разгладилось, Тиннэль оперся локтями на подлокотники кресла и, сплетя холеные длинные пальцы рук в замок, заговорил уже спокойно и даже благожелательно: – Тимм, ты должен понимать, что здесь, в Эйреаллане, КРАЙНЕ не любят чужаков. И это касается даже ведомых… чужих фамилий, естественно. А в Порт-Нойне, равно как и в прилегающих землях, ла Сольвэйн – именно такой род. Не скажу, конечно, что любой местный житель опознает принадлежность твоей метки именно к этой фамилии, но некоторым может показаться достаточным то, что ее тон им просто незнаком. Так что ограничения, наложенные на твои перемещения по городу, это вовсе не попытка засадить под арест, а мое беспокойство о твоей собственной безопасности. Никак иначе гарантировать твою неприкосновенность я попросту не смогу. Разве что придать тебе десяток стражей для охраны… но, боюсь, это станет поводом для пересудов у всего города, а значит, риск того, что о тебе раньше времени пронюхают ла Сольвэйны, возрастет многократно…

– Как будто они и так не узнают, с кем и как я сюда попал. – Вздохнул Т’мор.

– Вот-вот, – усмехнулся Тиннэль. Кажется, он все-таки немного переоценил ум этого хумана. Ну да ладно, ничего страшного в этом нет. В конце концов, он и так показал завидные для его расы умения, так зачем требовать с убогих больше, чем они могут? – Именно что узнают. Но, во-первых, чуть позже, чем если бы ты шлялся по всему городу, а во-вторых, им также станет известно, что ты содержишься под арестом в доме наместника.

– М-да. Понятно, – протянул Т’мор и тут же спросил: – Побег?

– Это мы решим на днях, – задумчиво кивнул двуязыкий. – Но до того нужно определиться с планами, хотя бы в общем виде. Иначе толку от твоего пребывания у ла Сольвэйнов не будет вовсе.

– А вы так уверены, что они не захотят освободить меня добровольно? – проговорил арн.

– Ты сам-то в это веришь? – Приподнял бровь Тиннэль. – Какая фамилия откажется даже от самого ничтожного усиления своих позиций? Нет, Тимм, на это можешь не рассчитывать. Тебя обязательно постараются привести к покорности и использовать на благо рода. А потом… Кстати, нужно будет обязательно дать тебе пару уроков по защите от ментальных плетей. С атаками мага Разума эскадры ла Сольвэйнов ты, может, и смог справиться, но против сильного «разумника» не потянешь.

Тиннэль еще с полчаса рассуждал о необходимости «уроков» и о том, какие знатные, а главное, честные мастера школы Разума имеются у его рода, так что Т’мор волей-неволей стал подозревать нехорошее. Ну да, по мнению арна, выражение «честный мастер школы Разума» было дичайшим оксюмороном. И уже оно одно заставило проснуться сладко дремавшую паранойю бывшего жителя Свободного города.

Учитывая прежние усилия, приложенные Т’мором для вскрытия защит собеседника, еще на корабле контрабандистов арну не составило уж очень большого труда, миновав внешние щиты, пробраться в верхние слои разума Тиннэля, чтобы узнать, что сподвигло двуязыкого на столь оригинальную «рекламную акцию». Вот только кроме желания отблагодарить за спасение из плена на Сании, в эмоциях и мыслях эйре не было ничего более. Нет, вертелись, конечно, обрывки каких-то мыслей и отголоски чувств, но они не имели никакого отношения к нынешней теме разговора. Еще некоторое время арн пытался отыскать хоть что-то, но безуспешно. Тиннэль не держал камня за пазухой, и Т’мору пришлось отступить. А тут как раз и собеседник решил, что пора закругляться.

– Ну что ж, Тимм. – Тиннэль поднялся с кресла и окинул арна изучающим взглядом. – Я рад, что ты согласился на проведение занятий с нашим мастером. Поверь, уберечься от покорения не так уж сложно. Кроме того, если ты сможешь «преодолеть» оковы покорности мага ла Сольвэйн, это станет твоей ступенькой вверх в пирамиде их ведомых… Но на твоем месте я бы не стал сразу демонстрировать это умение. Лучше подольше изображай покоренного. Больше услышишь и узнаешь. Ну да ладно… Об особенностях карьеры ведомых тебе лучше поведает наш маг Разума, а сейчас извини, но я должен идти.

– Хорошей ночи, линт Тиннэль, – кивнул арн, отворяя дверь перед эйре и, едва захлопнув ее за спиной ушедшего змееязыкого, облегченно вздохнул. Избавился!

Арн ожесточенно потер ладонями лицо, встряхнулся и, плюнув на все недомолвки, непонятки и недосказанности состоявшейся беседы, отправился в душ. И ург бы с ней, с прогулкой. Спать!

 

Глава 12. Я от бабушки ушел…

Т’мор выругался и, подхватив тело мага Разума, аккуратно положил мертвеца на узорчатые плитки пола. Окинув взглядом пустой заклинательный зал, в тщетной попытке найти местечко, где можно было бы припрятать тело чересчур любопытного и упертого эйре, арн вздохнул. Что ж, он честно пытался обойтись без жертв.

Хлопок ладоней, и труп исчез в ослепительной вспышке света. Всё. Назад пути нет. Теперь остается только бежать. Т’мор хмыкнул. Да уж, всё, как и планировал Тиннэль. Ну… почти всё. Зря этот ушлый змееязыкий попытался надуть арна и отдал приказ своему «разумнику» наложить плети покорности на странствующего монаха, вместо того чтобы научить его защищаться от них. Подстраховался вроде как, ага. А маг силен, чуть выстроенную Т’мором матрицу сознания не взломал… Собственно, потому-то арну и пришлось бить этого любопытного эйре в полную силу, иначе с ним было не справиться. Все-таки хоть Т’мор и поднаторел в магии Разума, но и противник ему достался очень опытный.

Т’мор мотнул головой, выгоняя непрошеные мысли, и, скользнув в тень, устремился к выходу. Вперед, только вперед. Скоро ужин, а значит, слуги, как и в предыдущие три занятия, обязательно заглянут в заклинательный зал и, не найдя там ни монаха, ни мага, тут же доложат об этом наместнику или Тиннэлю.

Закатное солнце уже выкрасило стены Порт-Нойна в алый цвет, и Т’мор, вынырнувший из тени сразу, как только выбрался из усадьбы наместника, прибавил ходу. Сейчас ему нужно было добраться до леса, распростершегося в паре километров от города. Среди бушующей в нем жизни укрыться будет куда как легче… Нет, можно было бы, конечно, взять низкий старт и промчаться через лес тенью или пролететь над ним в призрачной ипостаси, но… Т’мор хмыкнул. Играть так играть красиво. Пусть на хвосте висит возможная погоня, посланная наместником, пусть читают его следы… тем проще будет ла Сольвэйнам поверить в правдивость их нового ведомого.

Ночь обрушилась на Эйреаллан, едва Т’мор ступил под сень могучего леса, ничуть не напоминающего те джунгли, по которым ему пришлось шастать на острове Сания… а ведь широта примерно одна и та же. Странно. Хотя… Арн взглянул на окружающие его деревья внутренним оком и невольно присвистнул. Темно-зеленые токи сил Жизни переплетались с тонкими сияющими линиями Света. Кажется, упертые эйре умудрились даже в лесу насадить свой Порядок. То-то здесь деревья чуть ли не по линеечке выстроились…

Т’мор покачал головой и устремился вперед. Отдыхать этой ночью он не собирался. Наоборот, прикинув на ходу все «за» и «против», арн пришел к выводу, что двигаться будет больше по ночам… А если получится, то и вовсе постарается обойтись без привалов. Благо, кажется, бежать по этому упорядоченном лесу не сложнее, чем по дороге.

То, что погоня идет по его следам, Т’мор понял ближе к утру. Шум и гам они подняли изрядный. Правда, погоня была пешей, хотя арн ничуть не сомневался в том, что по этому «парку» можно спокойно передвигаться на лошади. По крайней мере, для его Серого здесь точно не было достойных препятствий.

Впрочем, спустя час Т’мор понял, в чем дело. Его просто гнали. Пешие эйре, поднимавшие шум в лесу, исполняли роль загонщиков на охоте, а конные, очевидно, миновали лес по одной из дорог и, обогнав арна, теперь спокойно дожидались его у кромки леса, за которой раскинулись необъятные поля и низкие пологие холмы, меж которыми виднелись небольшие купы деревьев.

Все это Т’мор рассматривал, удобно устроившись в ветвях какого-то дерева. Эйре его не особо волновали, уйти от них он сможет в любом случае. Сейчас арна больше интересовали кое-какие ориентиры, известные ему по огромной карте, висевшей в библиотеке наместника… Покрутив головой, Т’мор довольно хмыкнул. Километрах в пяти к восходу от его наблюдательного пункта, меж двух холмов блестел самый лучший из ориентиров. Лаорина. Река, на которой стоит столица Эйреаллана. Правда, если верить все той же карте наместника, до главного города эйре придется добираться пару декад… Но ведь это, если идти пешком, не пользуясь способностями арна. Хм. Т’мор перевел взгляд на гарцующих в поле всадников, и его губы разошлись в хищной улыбке.

Следующую ночь гордые охотнички запомнили надолго. Мало того что им пришлось весь день рыскать вдоль леса, в поисках исчезнувшего монаха, отчего устали даже завзятые кавалеристы, так вместо вечернего отдыха им пришлось вновь взбираться в седло и ломиться по найденному каким-то горе-следопытом следу, якобы оставленном «дичью». А ночь, между прочим, совсем не то время, когда лошади, пусть даже и прошедшие купель Света, чувствуют себя свободно. В результате один из скакунов вывихнул ногу, другой, напоровшись на колючий кустарник, встал на дыбы и опрокинулся, погребая под собой седока, а два других непонятно с чего затеяли драку, что опять же сказалось на их всадниках. Пришлось возвращаться в лагерь.

Утром же Тиннэль, возглавлявший конный отряд, и вовсе пришел в ярость. Мало того что ушлый монах умудрился как-то справиться с плетями покорности и, очевидно, заодно с накладывавшим их магом, так теперь, вместо того чтобы улепетывать, не теряя времени, отрываясь как можно дальше от погони, этот ургов выкидыш решил, что передвигаться на лошади ему будет куда как сподручнее… Иными словами, бродяга попятил ВСЕХ здоровых лошадей. Да так, что ни один дозорный ничего не заметил. Хотя… трудно что-то заметить, когда сопишь в обе ноздри. Мало того, этот ворюга умудрился стянуть несколько переметных сум, так что теперь он даже не привязан к постоялым дворам. Еды у него хватит надолго!

Кипевший, словно чайник на огне, Тиннэль устроил грандиозный разнос своим подчиненным, после чего отправил нескольких стражников к ближайшей усадьбе, чтобы те позаимствовали у хозяев несколько скакунов и догоняли с ними отряд. Окинув хмурым взглядом оставшихся в лагере эйре, он скривился и, велев «загонщикам» возвращаться в Порт-Нойн, приказал сворачивать лагерь. Оставшиеся же без лошадей «охотники» должны были продолжить преследование.

Двигаясь вдоль реки, Т’мор старался не приближаться к ней вплотную. Пробираться по топкому берегу было слишком тяжело… и медленно. А времени арн терять не хотел. Потому и петлял меж холмов, стараясь передвигаться так, чтоб его невозможно было рассмотреть издалека. Шел оврагами, прятался в перелесках и старался не показываться никому на глаза. Погоня отстала давно и прочно, в этом арн был уверен. Не зря же Уголек следовал вместе с двуязыкими до упора, пока те не развернули надыбанных где-то коней и не отправились в обратный путь… Но это еще не повод сбавлять темп.

Утром шестого дня, поднявшись на очередной холм, Т’мор увидел высокие белоснежные стены и башни столицы Эйреаллана – Гвалиата. Довольно улыбнувшись, арн дал шенкеля своей лошади, и та бодренько почапала с холма вниз, потянув за собой взятых на чембуры еще двух коняшек. Остальных Т’мор отпустил еще позавчера, когда убедился, что погони больше нет. А вот теперь, кажется, пришла пора избавиться и от этих лошадей.

Оказавшись в небольшом распадке, Т’мор расседлал животных, тут же принявшихся индифферентно щипать высокую траву, наскоро распотрошил доставшиеся ему переметные сумы и, не найдя в них ничего интересного, бросил трофеи наземь.

Редкие путники изредка косились на бодро шагающего по тракту странствующего монаха-хумана, но никакой агрессии не проявляли. Так что спустя три часа Т’мор вошел в ворота Гвалиата и, не увидев поблизости ни одного стражника, устремился на шум торжища. А где еще можно найти любую нужную информацию? Конечно, на рынке.

Оказавшись на торгу, арн пробежал взглядом по огромному количеству палаток и навесов, заполнивших площадь, окруженную двух– и трехэтажными белеными домами, увенчанными небольшими куполами разных оттенков зеленого и синего цветов. Вдохнув воздух, наполненный ароматами пряностей, кажется, составлявших здесь основной предмет торговли, арн вдруг заметил что-то знакомое и свернул к привлекшей его внимание лавке… точнее, небольшому магазину с характерным вензелем на двери. Очевидно, аристократы эйре тоже не чураются торговли, по крайней мере, ла Сольвэйны точно.

Тихо звякнул колокольчик над входом, и арн оказался в маленьком уютном зале, больше похожем на библиотеку, чем на книжную лавку.

– Чем я могу помочь ведомому нашей семьи? – Вынырнувший из-за занавеси в глубине зала тонкогубый сухонький старик-эйре, сморщенный словно печеное яблоко, бодро проковылял к Т’мору и, окинув его взглядом, неопределенно хмыкнул. – Хм. Держу пари, ты и есть тот странствующий монах, которого негласно ищет половина торговой стражи…

– Добрый день, – справившись с удивлением, проговорил Т’мор, мысленно кляня себя за то, что позабыл о такой вещи, как шары-переговорники. То-то он еще удивлялся, как легко Тиннэль оставил погоню… А выходит… выходит, линту совершенно не обязательно было мчаться по пятам за арном, ему достаточно было просто сообщить в Гвалиат и… получается, что Тиннэль увязался за арном только потому, что… а действительно, почему? Может, обозлился за кражу лошадей?

Т’мор тряхнул головой и, заметив выжидающий взгляд змееязыкого, вдруг улыбнулся, неожиданно даже для себя.

– Только половина?

– А тебе этого мало? – в тон ответил старик, растягивая губы в широкой улыбке, и пояснил: – Вторая половина на коште нашей семьи, и пальцем о палец не ударит в интересах ла Ревэйн. Ясно? Замечательно. Итак. Чем могу помочь, ведомый?

– Мне нужно попасть к главе фамилии. – Вздохнул Т’мор.

– И всего-то? – с издевкой протянул эйре, но тут же посерьезнел и покачал головой. – Послушай старого Нотиэна, для начала тебе нужно переодеться. Иначе, не пройдет и часа, как твою голову принесут в особняк ла Ревэйнов, и моли Свет, чтоб она была отдельно от тела. Судя по тому, как тебя ищут, легкой смерти ожидать не стоит.

– Уважаемый Нотиэн, – хмуро протянул арн. – Я бесконечно благодарен вам за ваш совет, но…

– Не ершись, хуман, – отрубил старик. – Сначала разберемся с твоей одеждой, а потом займемся всем остальным. Иди за мной, везунчик.

– Почему «везунчик»? – пробормотал Т’мор, следуя за стариком, направившимся к той же занавеси, из-за которой он и вышел несколько минут назад.

– Потому что умудрился попасть в город и не обратить на себя внимания стражи. – Слух у Нотиэна оказался замечательный.

Т’мор прошел следом за эйре по узкому коридору, обитому светлым деревом, и, свернув на лестницу, поднялся на этаж выше. Здесь старик отворил низкую дверцу и приглашающе махнул арну рукой. Т’мор не заставил себя ждать и, шагнув через порог, оказался в маленькой полупустой гостиной. В отличие от торгового зала, здесь не было ни многочисленных стеллажей, ни еще более многочисленных фолиантов. Только яркий пушистый ковер на полу из темного дерева, пара кресел, небольшой столик да зеркало на выкрашенной в кремовый цвет стене.

– Подожди меня здесь, – кивнул Т’мору старик. – Я отлучусь на час, не больше. Захочешь пить или есть, позвони в колокольчик. Он на столе рядом с креслом. Из комнаты лучше не выходи и… да. Не пугай мою прислугу. Все, я пошел.

С этими словами Нотиэн исчез за дверью, а Т’мор, не зная чем себя занять, взял со стола колокольчик, подошел к одному из двух небольших окон в комнате и рассеянно глянул на открывавшийся со второго этажа вид раскинувшегося на площади торга.

То, что старик почуял метку, это нормально. Так и должно быть. То, что он сам принадлежит к фамилии ла Сольвэйн, тоже замечательно, это значит, что Тиннэлю ла Ревэйн эйре его не сдаст… Остается только одна проблема – как добраться до главы семьи? Одежда, обещанная стариком, это хорошо, но… мало. Эх. Ладно. Даже если старый букинист не сможет помочь, то уж сказать, где находится особняк ла Сольвэйнов, он наверняка в состоянии, не так ли? Ну а там… в крайнем случае можно будет воспользоваться тенью.

Старик вернулся даже раньше, чем обещал. Не прошло и получаса, как эйре вошел в гостиную в сопровождении двух змееязыких со знаком ла Сольвэйнов, вышитых на камзолах. Т’мор коротко поклонился, на что эйре ответили скупыми кивками, но разговор завязать не успел. Старый букинист тут же сунул ему в руки какой-то сверток.

– Потом познакомитесь. Одевайся, – поторопил Нотиэн арна, и тот не стал терять времени.

Спустя минуту Т’мор уже щеголял в балахоне мага фамилии ла Сольвэйн. Букинист придирчиво оглядел арна с головы до ног и удовлетворенно кивнул.

– Замечательно. Осталось сотворить что-то с лицом и…

– Это моя забота. – Один из приведенных Нотиэном эйре бросил Т’мору небольшой флакон. – Капни на палец и проведи им по губам.

– Хм. Надеюсь, что зелья для раздваивания языка и отращивания ушей мне принимать не придется. – Последовав указанию, вздохнул Т’мор, когда взглянул в зеркало, и увидел в нем собственное, весьма хмурое отражение, щеголяющее зелеными губами.

– Это ни к чему. Накинешь капюшон, как все маги, и никто ничего не поймет.

– А метка? – удивился Т’мор. – Ее же все эйре слышат!

– Не проблема. – Второй эйре приложил ладонь к запястью арна, и метка ведомого словно уснула… – Вот и всё. До вечера продержится, а больше нам и не надо. А теперь идемте. Нам надо спешить. Линт ла Сольвэйн пробудет в резиденции не больше трех часов, мы должны успеть привести тебя к нему до отъезда.

– Почему? – не понял Т’мор.

– Потому что завтра глава фамилии отправляется в Сормиил и вернется не раньше чем через три декады, – встрял букинист и тут же подтолкнул арна к выходу. – Ежегодная инспекционная поездка всегда начинается со старой столицы. Всё. Идите-идите. Нечего время терять!

До особняка ла Сольвэйнов они добрались без проблем и приключений. По пути никто не смотрел в их сторону с подозрением, ветер не пытался скинуть капюшон с головы Т’мора, в общем, все было прилично и благопристойно. Действительно, ну мало ли куда могут идти трое эйре из одной фамилии?

А вот в самом особняке Т’мору пришлось пережить нападение… скуки. Глава семьи, очевидно, решил не отвлекаться от дел на всякую ерунду и отложил встречу, отведя ей несколько минут перед самым отъездом. О чем Т’мору и поведал напыщенный секретарь, почти копия того, прежнего, что был с ла Сольвэйном еще в Двойном городе.

– Можешь отдохнуть в Синих покоях, и… смой краску, если не хочешь оскорбить хозяина дома своим видом, – процедил секретарь, распахнув перед Т’мором дверь в небольшую комнату, и кивнул в сторону портьер у противоположной стены. – Уборная там.

– Благодарю, линт… – не договорил арн.

– ЛИН Саунтэйн, – с нажимом произнес секретарь, но выражение его худого костистого лица заметно смягчилось. – Я вызову, когда линт ла Сольвэйн решит принять тебя. Это будет нескоро, так что… если что понадобится, позвони в колокольчик. Прислугу я предупрежу.

– Еще раз благодарю, лин Саунтэйн, – кивнул Т’мор, и секретарь исчез за дверью. Арн взял в руки колоколец, кажется, точно такой же, как в доме старого букиниста, но прежде чем воспользоваться щедрым предложением так польщенного повышением его статуса секретаря, решил сначала привести себя в порядок.

Ургова краска, оказывается, отвратительно отмывается! Арн потратил четверть часа, прежде чем избавился от этой идиотской «помады», и все равно, глядя в зеркало, ему казалось, что цвет не сошел до конца. Хоть скипидаром оттирай!

Наконец, кое-как приведя себя в порядок и признав результат вполне удовлетворительным, Т’мор облегченно вздохнул и уселся на подоконник. Впрочем, вид из окна ему довольно быстро наскучил, а заняться было абсолютно нечем, если только… Желудок арна согласно заурчал дуэтом с Угольком, и Т’мор схватился за колокольчик.

Услышав шум за дверью, арн резко обернулся и чуть не уронил челюсть. В гостиную вошел… точнее вошла. Крома! Самая настоящая! Т’мор помотал головой, но видение не пропало. Перед ним все также стояла типичная представительница этой темной расы. Молодая, невысокая, худенькая и темнолицая, с тонкими, излишне резковатыми для человека чертами лица и огромными бирюзовыми, обычно ярко сияющими, но сейчас какими-то мутными глазами.

– Что угодно господину? – глядя куда-то в пол, хрипло и тихо, явно с усилием, проговорила девушка. Вот тут арн не сдержался, выматерившись на шаэрре.

Раса кромов, наверное, самая миролюбивая на Мор-ан-Таре, им претит оружие и они отвратительные воины. Зато среди ее представителей огромное количество талантливых художников и поэтов, сказителей и музыкантов, скульпторов и златокузнецов. А завораживающий голос дан кромам от природы. Каждый из них певец, без исключения. Потому, услышав этот хрип, Т’мор был просто в шоке.

– Простите? – Похоже, прислуга старого эйре была ошарашена не меньше арна, и удивленно уставилась на гостя. Даже муть из глаз слиняла.

Вот тут-то Т’мор и разглядел широкий рубец, пересекающий шею кромы. А когда темнолицая девушка это заметила и рефлекторно попыталась прикрыть горло ладонью, арн побледнел. Тонкие, когда-то изящные пальцы были искорежены, а ладони избороздили старые шрамы. И ни рубец на горле, ни травмы руки совсем не походили на результат несчастного случая или ранения. Уголек в сознании арна заклекотал, заходясь в приступе неконтролируемого бешенства, и Т’мор почувствовал, как его самого захлестывает гневом и яростью.

Ольда стояла ни жива ни мертва, не в силах отвести взгляда от пылающих багровым пламенем глаз неожиданного гостя ее хозяев. Она не смогла пошевелиться даже тогда, когда страшный визитер вдруг одним плавным, неуловимым движением оказался рядом с ней и, требовательно ухватив ее ладони своими руками, принялся пристально рассматривать следы пыток. Крому затрясло. Еще один любитель издеваться. Скольк…

В этот момент странный человек, не говоря ни слова, вдруг прижал девушку к своей груди… и погладил ее по голове. Погладил! Ее – рабыню, погладил по голове маг двуязыких! Ольда судорожно вздохнула, попыталась было отстраниться и вдруг… почувствовала себя в полной безопасности. В объятиях что-то тихо шепчущего ей багровоглазого человека оказалось так уютно и надежно, словно Ольда вернулась домой, где нечего бояться и не от кого прятаться… где ее никто не обидит…

Из глаз кромы сами собой покатились слезы, а из горла натужным хрипом рванулся бессвязный, прерывающийся всхлипами лепет, слушая который, арну становилось все труднее и труднее удерживать в узде собственную ярость. Т’мор был готов рвать и метать, но… вместо этого он просто стоял посреди комнаты, прижимая к себе крому, обволакивая ее волнами спокойствия и умиротворения. Ему хватило нескольких секунд, чтобы пробежать по верхнему слою сознания девушки, совершенно не скрытому какими-либо блоками. Даже естественные природные щиты оказались выдраны «с мясом». И чем больше арн узнавал, тем меньше человеческого оставалось в его облике. А уж мысль о том, чтобы решить дела в Эйреаллане тихо и мирно, умерла, даже не пискнув.

Причина проста. Крома была рабыней. Двуязыкие выкрали не меньше дюжины ее соплеменников из Шаэра, для опытов. Сама Ольда не знала сути исследований, зато Т’мор отлично понял, что именно исследовали эйре, понял из тех образов, что он выловил в памяти девушки. Змееязыкие изучали природную защиту темных рас на примере кромов… И ломали ее. Где усилиями собственных магов Разума, а где психическим и физическим давлением, и пытки с увечьями были частью этого процесса. Когда же природная защита девушки была сломлена, ее отдали в услужение ведомым семьи ла Сольвэйн.

Зачем эйре понадобились эти опыты, Т’мор пока не знал, хотя что-то такое крутилось в его памяти… вот только бы вспомнить, что именно. Арн скрипнул зубами, чувствуя, как крома вжимается в него, в поисках защиты.

– Ну всё. Всё, девочка. Успокойся. – Т’мор снова погладил девушку по голове. А та, не переставая рыдать, только крепче сжимала объятия, словно железным обручем сковала. Т’мор щелкнул отросшими когтями и, наконец, заметив свое преображение, огромным усилием воли, под протестующий яростный вопль Уголька, вернулся к человеческому виду. Арн осторожно приподнял лицо плачущей кромы. – У тебя есть здесь что-то, что ты хотела бы забрать?

Девушка несколько секунд непонимающе смотрела Т’мору в глаза, после чего, расцепив объятия, осторожно кивнула, но даже не двинулась с места, опасаясь отойти от арна хотя бы на шаг.

– Понятно. Идем вместе. – Т’мор подтолкнул крому к выходу, и они пошли по пустым узким коридорам для слуг и спрятанным в стенах лестницам, пока не оказались в маленьком закутке под самой крышей. Топчан, несколько крючков с одеждой, пара растрепанных книг на столе и небольшой альбом, втиснутый меж ними. Вот и все вещи рабыни. Арн вздохнул, обвел взглядом жилище кромы и, переведя взгляд на Ольду, теребящую какой-то сверток, выуженный ею из-под топчана, улыбнулся.

– Идем домой?

Девушка медленно кивнула, в глазах ее проскользнуло неверие, но Т’мор, подавив ее сомнения своей уверенностью, взял крому под локоть и активировал несколько рун появившегося на руке браслета. А в следующий миг крома с арном исчезли из комнаты. Только порыв ветра взметнул пыль с пола.

 

Глава 1. Раз храмовник, два храмовник…

Когда вокруг полыхнуло, Ольда не смогла сдержать взвизга, правда, вместо него из горла вырвался только сип, но крома уже давно привыкла к своему новому голосу.

– Всё, открывай глаза, девочка. Мы прибыли. – Человек, которому крома вдруг так неожиданно и легко доверилась, потрепал ее по руке, и только после этого Ольда решилась открыть неизвестно когда успевшие зажмуриться глаза.

Они стояли в центре огромного зала, накрытого куполом, словно циклопической пиалой. Подобных сооружений крома еще никогда не видела и потому поневоле заинтересовалась.

– А где мы?

– У меня дома. На Плато Ветров, – непонятно ответил спутник, по-прежнему укутывающий ее своим спокойствием. – Идем. Попробуем найти Ройна и Ллайсу.

В ответ Ольда неопределенно пожала плечами и последовала за арном. Впрочем, выбора у нее и не было. Т’мор просто не выпустил из руки ее ладони, так что кроме не оставалось ничего иного, как идти за ним.

Когда они покинули купол, Ольда, несмотря на свое взвинченное состояние, не смогла сдержать удивленного вздоха. И было отчего. Здание, куда они каким-то образом перенеслись, расположилось на небольшом возвышении, и отсюда открывался замечательный вид на раскинувшийся вокруг небольшой, но очень оживленный городок, кажется, сплошь состоящий из разноразмерных куполов, меж которыми деловито сновали… У Ольды вдруг закружилась голова, когда она увидела, кто именно живет в этом… этом гнезде.

– Не пугайся. Никто из них не причинит тебе никакого вреда, – словно услышав ее мысли, проговорил спутник, все больше набирая скорость. Попадавшиеся им на пути хорги и люди, риссы и торы отвешивали уважительные поклоны, на которые вытащивший Ольду из рабства человек отвечал скупыми кивками и продолжал нестись в одном ему известном направлении, утягивая за собой ошеломленную увиденным крому.

Девушка еще не успела прийти в себя, как они оказались перед просторным многокупольным зданием. Невзирая на стражу у входа, ее спутник, не сбавляя шага, прошел в распахнутые настежь двери, и его зычный голос прокатился по огромному холлу, затерявшись где-то в анфиладе комнат.

– Ро-ойн!

– Я здесь, дом протектор. – Кром появился словно из ниоткуда и ни намеком не выдал своего удивления по поводу столь неожиданного прибытия арна, да еще и в компании некой юной особы. Впрочем, Ройн внимательней пригляделся к спутнице протектора и еле удержал удивленный возглас.

– Ага, дошло? – холодно усмехнулся Т’мор. – Ройн, мне нужна твоя помощь. Найди эрию Ллайсу, скажи, что у меня есть пациент для нее… и я буду очень тебе благодарен, если ты возьмешь на себя заботу об этой девочке. Разузнай все, что возможно, о ее родителях и родственниках. Это можно сделать через сьерра Джорро. Свяжешься с ними… ну, думаю, объяснять, что их желательно уговорить переехать на Плато, тебе не нужно, а?

– Всё сделаю в лучшем виде, – кивнул Ройн, не сводя взгляда с замершей в неподвижности девушки, глядящей на него с такой надеждой на чудо, что у старшины общины комок к горлу подкатывал.

– Отлично. – Арн вздохнул и легонько подтолкнул крому к ее соплеменнику. Девушка медленно сделала пару шагов и, оказавшись рядом с дворецким, осторожно коснулась его руки, словно не веря в то, что видит. Ройн поднял удивленный взгляд на протектора, и тот одним коротким мыслеобразом пояснил, где и в каком состоянии он нашел Ольду. Бирюзовые глаза старшины общины кромов потемнели, став темно-синими, словно грозовая туча, а сам он вдруг вытянулся перед арном, после чего низко ему поклонился и, аккуратно приобняв молча стоящую рядом с ним крому за плечи, увел ее куда-то вглубь дворца.

О том, что Т’мор прибыл на Плато Ветров, Ллайса узнала от посыльного, примчавшегося в новообразованный Дом целителей, отданный протектором под ее управление. Хотя о каком управлении можно говорить в этом хаосе?!

Ллайса скинула рабочий халат и, оставив за старшую одну из своих помощниц, устремилась во дворец… где у самого входа столкнулась с задумавшимся Байдой, невесть какими ветрами занесенным на плато.

– Кажется, у нашего крылатого приятеля сменились планы, а? – наконец заметив идущую рядом эрию, проговорил артефактор.

– Думаешь?

– Иначе что бы он здесь делал? Да и от меня ему что-то очень срочно понадобилось. Вытащил прямо из лаборатории, – уверенно кивнув, прогудел Байда.

Убедиться в правильности выводов артефактора им удалось, как только они добрались до облюбованных арном покоев. Здесь в уютной гостиной их уже ждали Джорро, Лир и Арролд с Ллайдой.

Т’мор пожал руку Байде и, с радостью обняв соскучившуюся по нему Асси, начал рассказ о своем путешествии… и его неожиданном итоге.

– Я так понимаю, что теперь, после истории с этой кромой, ты не желаешь ограничиться одним изъятием кристалла, так? – поинтересовался Арролд.

– Именно, – кивнул Т’мор. – Она, конечно, не подданная протектората, но… оставлять подобные выходки безнаказанными нельзя.

– Протекторат – признанное государство… – задумчиво проговорил Лир. – Мы можем обратиться к князю князей Шаэра с уведомлением о произошедшем, думаю, он не откажется отослать ноту эйре.

– Ты не понял, Лир. – Покачал головой Т’мор. – Меня не интересуют протесты, бумажки и прочий дипломатический мусор. Вон, после Дола Шейн, Тсар но’Шаэр тоже отсылал ноту двуязыким, и что? Хоть одного из организаторов той бучи повесили? Нет, их даже не искали. Меня это не устраивает.

– И что, ты решил сам выступить в роли судьи? – возмущенно встопорщив кисточки на ушах, проговорил рисс.

– И палача, если понадобится, – абсолютно ровным тоном ответил он, и окружающих передернуло. Разве что Байда никак не отреагировал, да Асси все так же млела в объятиях Т’мора.

– У тебя же даже доказательств нет. – Поняв, что от своего решения арн не отступится, уже без всякой надежды в голосе вздохнул Лир.

– А вот здесь мне понадобится помощь Байды. – Развел руками Т’мор, поворачивая голову к заинтересовавшемуся артефактору. – Помнишь тот обруч-фиксатор, что я таскал в подземельях? Сможешь сделать подобную вещь, только для записи мыслеобразов?

– Легко. – Байда растянул губы в улыбке. – Хочешь заявиться в тронный зал владыки эйре и продемонстрировать подвиги его подданных всему двору?

– Именно. Лучших доказательств и придумать нельзя, – кивнул Т’мор. Окружающие переглянулись и…

– Один ты туда не пойдешь, – голоса друзей прозвучали в унисон, и арн ошеломленно захлопал глазами. Наконец, до него дошел смысл ультиматума, и Т’мор аж взвился.

– Да вы что?! А если кого-нибудь из вас убьют?! Нет, нет и нет! Забудьте, – отрезал арн.

Гостиная потонула в возмущенных воплях. И еще добрых два часа даже дворцовая стража старательно обходила покои протектора стороной, не желая попасть под горячую руку кого-нибудь из ближников владетеля Плато Ветров.

Их беседу прервали только один раз, да и то, когда спор уже утих и друзья перешли к конструктивному диалогу. Вломившийся в гостиную командир гвардии Рейх обвел шалым взглядом комнату и, найдя Т’мора, протопал прямо к нему. Не доходя пары шагов до протектора, рисс одним четким движением вынул из набедренной сумки украшенный одинокой печатью свиток и протянул его арну. Тот, недоуменно пожав плечами в ответ на любопытные взгляды собравшихся, развернул бумагу и, потратив меньше минуты на ее чтение, поднял взгляд на молча стоящего перед ним Рейха.

– Где он?

– Ждет ответа у телепорта торов, – доложил гвардеец.

– Уникальный старик. – Покачал головой Т’мор с легкой улыбкой. – Передай, что я буду рад увидеть его в своих владениях.

– Что там? – Ллайса не утерпела и сунула-таки свой любопытный носик в полученное арном письмо. Глаза ее округлились, и она ойкнула. – Кажется, нашего полку прибыло… Но кто бы мог подумать, что у людей есть ТАКИЕ Видящие?

Приветствовать прибывшего на Плато Ветров драгобужского прелата Света собрался весь ближний круг Т’мора. К чести старого Брина, надо признать, что он даже не дернулся, увидев разношерстую компанию, приветствовавшую его в огромном тронном зале Дворца Дракона.

– Доброго дня, протектор Т’мор, – гулкий бас Ведущего разнесся под сводами зала.

– Рад приветствовать служителя Света в своем доме. – Арн, до этого сидевший на троне, не поленился подняться со своего «рабочего места» и отвесил прелату хоть и неглубокий, но уважительный поклон. – Могу я узнать, какое дело привело уважаемого служителя на Плато Ветров?

– Да вот, решил присмотреть новое место для службы. – Вдруг ухмыльнулся старик, и пара сопровождавших его клириков удивленно переглянулась за спиной прелата. – Т’мор, может, мы сможем поговорить в более неофициальной обстановке?

– С радостью, Ведущий Брин, – улыбнулся арн. Этот старик ему определенно нравился. Было в нем что-то, что отличало прелата от большинства церковников Света, послушных марионеток эйре, вроде тех, что встретились Т’мору в Арну.

Окружавшие тронное возвышение члены ближнего круга арна заметно расслабились, после этого обмена репликами, хотя кое-кто из них продолжал поглядывать в сторону служителей с долей подозрения, но… в конце концов работа Джорро и заключается в том, чтобы не доверять никому и ни в чем. Да и подозрение его было больше направлено не на самого прелата, а на его сопровождающих.

– Итак. Что же в действительности привело знаменитого драгобужского прелата в мои владения, Брин? – заговорил Т’мор, когда пафос тронного зала сменился небольшой уютной гостиной в его личных апартаментах, а на столе появился ханьский чай. Вообще, Т’мор заметил, что, несмотря на растрезвоненную повсюду байку о непревзойденных вкусовых качествах иномирного чая, большая часть людей и нелюдей, с кем сталкивала его судьба, почему-то предпочитает местный, точнее ханьский аналог иномирного деликатеса. Арн хмыкнул и перевел взгляд на своего собеседника. Сейчас здесь не было никого, кроме самого Т’мора и драгобужского прелата, так что он мог рассчитывать на определенную откровенность со стороны своего собеседника. Хотя… кажется, тот и не планировал утаивать что-либо от протектора.

– Возведение храма Света, разумеется. – Невозмутимо пожал плечами прелат и улыбнулся, заметив недоверчиво приподнятую бровь арна. – Это правда, Т’мор. Ты же и сам понимаешь, что без светлых в твоей идее не обойтись? Вот я и предлагаю тебе сделать первый шаг для привлечения на Плато моих собратьев.

– Почему именно ты? – подумав, спросил Т’мор.

– А кто еще? Фанатики Единой империи не сунутся к тебе даже под страхом смерти. Эйре? Это даже не смешно. Ор-Леон… фанатиков там едва ли меньше, чем в империи, а людей, подобных Стурскому прелату… да и далеко они.

– Ну да, а с Браном вот-вот грянет война, – задумчиво кивнул арн.

– Именно. Видишь, ты все прекрасно понимаешь. – Развел руками Брин.

– Но ты понимаешь, что после такой эскапады твое положение в церкви будет…

– Меня уничтожат, – спокойно закончил за арна прелат и усмехнулся. – Понимаю, конечно, и куда лучше, чем ты можешь себе представить. Но… даже без этого шага мои дни сочтены. Если я не приду под твою руку, Бран высадится в Староозерном княжестве, а с ним и прибудут церковные дознаватели из империи… и они не преминут обвинить нас в ереси и измене. Я не хочу смотреть, как моих собратьев сжигают на кострах только за то, что они не пошли против родных и близких.

– Хочешь сказать, что только твое появление на Плато остановит резню? – недоверчиво протянул Т’мор.

– Протектор… – Покачал головой Брин. – Я не всесилен и не вижу всей цепочки событий. Но то, что было мне явлено, нельзя трактовать двояко. Организация мной прелатуры в твоих владениях позволит избежать войны. Как? Я не знаю.

– Ох, темнишь ты что-то, ваша светлость, Ведущий Брин, – хмыкнул Т’мор и, замаскировав раздумье за наполнением пиалы чаем, вздохнул. – Мне нужна клятва Светом, что ни ты, ни твои последователи не будут действовать во вред протекторату и его жителям.

– Это не в силах человеческих, – покачал головой Брин, но тут же остановил нахмурившегося Т’мора, уже было приготовившегося сказать что-то резкое. – Но я могу обещать, что церковь Света Плато Ветров не будет разжигать розни меж своими последователями и приверженцами Тьмы и не будет злоумышлять против протектората.

Т’мор так и эдак покрутил в голове предложенную Брином формулировку и, в конце концов, вынужден был признать ее вполне удобной. В самом деле, требовать от людей не причинять вреда ближнему… довольно наивно. Ну не заложено подобное миролюбие в человеческой природе… да и в нечеловеческой тоже.

– Что ж. Я согласен. Но кто возглавит эту прелатуру? – обдумав предложение, спросил Т’мор.

– Я сам, – ожидаемо ответил Брин.

– Замечательно. Но учти, тебе придется взвалить на свои плечи не только храм, но и службу в Совете протектората.

– Я слишком стар для придворных игр. – Поморщился Брин.

– А я и не предлагаю вашей светлости заделаться светским львом. – Отмахнулся арн. – Совет это управляющий орган протектората, решающий текущие задачи и проблемы Плато. Так что на томные вечера в компании обольстительных красавиц можешь не рассчитывать. Зато работы будет валом, уж это я могу тебе обещать.

– Хм. Где-нибудь в империи или Ор-Леоне на подобную должность целая очередь из желающих выстроилась бы, – пробормотал прелат. – Это же власть.

– Так то в империи. У них что ни должность, то кормушка для воров. – Хохотнул Т’мор. – А в протекторате должность в Совете это только воз обязанностей и куча работы. Потому и желающих взвалить на себя подобную радость здесь немного.

Брин вздохнул, но сопротивляться не стал. Так что уже через полчаса, после недолгого обсуждения деталей будущего сотрудничества, прелат покинул гостиную, отправившись подыскивать место для храма. Подумав, Т’мор велел внутренней страже сопровождать клириков Света в их экскурсии по городу… во избежание неприятных случайностей, так сказать. После чего отправился к друзьям, чтоб поделиться с ними итогами беседы с Брином.

Но не успел арн рассказать обо всех подробностях встречи, как в кабинет буквально вломился сьерр Мор.

– Дом протектор… – запыхавшийся рисс кое-как перевел дух и договорил: – На Плато Ветров прибыл глава Верхней обители храма Тьмы, великий понтифик, эр Миррт… Он просит аудиенции.

– Однако… – переглянувшись с Арролдом и Ллайсой, протянул Т’мор. Но в ответ и побратим и эрия только покачали головами. Кажется, они тоже были не в курсе затеи хорга. Поняв, что от соплеменников понтифика ответа он не дождется, Т’мор вздохнул. – Хорошо. Проводи уважаемого эра Миррта в тронный зал… или… Нет. Пусть придет прямо сюда. Думаю, понтифик будет рад встрече с внучкой в неформальной обстановке. В конце концов, чем он хуже его светлости прелата Брина?

Последнюю фразу Т’мор произнес совсем тихо и уже в спину выходящему из кабинета сьерру.

На этот раз друзья не оставили арна один на один с визитером, так что, когда эр Миррт перешагнул порог кабинета, его ожидал накрытый стол и дружная компания, увлеченно поглощающая выставленные яства.

– Эр Миррт! Рад видеть вас в моих владениях. – Т’мор растянул губы в улыбке и указал гостю на кресло, установленное напротив его собственного. – Прошу вас, присоединяйтесь.

– Хм… – Понтифик покосился на сидящую рядом с арном внучку, по лицу которой гуляла почти незаметная, но очень знакомая старому хоргу улыбка. Так же этот генератор неприятностей улыбался в предвкушении какой-нибудь грандиозной шалости. И это знание не позволяло эру Миррту расслабиться. Тут, поняв, что молчание излишне затянулось, понтифик спохватился и постарался перейти на неформальный тон своего собеседника: – Благодарю за предложение, протектор Т’мор. С радостью составлю вам компанию.

– Замечательно. Замечательно. – Только сейчас эр Миррт отметил, что улыбка арна мало отличается от замеченной им ухмылки Асси, и… содрогнулся. Кажется, визит вежливости, задуманный понтификом, грозит перерасти в нечто… по меньшей мере странное. И следующие слова протектора Плато Ветров только подтвердили опасения старого хорга.

– А что, эр Миррт, как вы думаете, Верхняя обитель не будет возражать против возведения храма на землях моего протектората? – Прищурился Т’мор, решив не ходить вокруг да около и сразу брать быка за рога.

Только услышав предложение арна, понтифик понял, что отвертеться не получится. Достаточно было взглянуть в глаза любимой внучки. Эх… А ведь он только хотел посмотреть на ее избранника повнимательнее. Вот, посмотрел.

Нет, дело было вовсе не в том, что Верхняя обитель возражала бы против появления еще одного храма, тем более что это будет первый храм за пределами Хорогена. Вот только… а кто его возглавит? Заставить хоргов отправлять службы в окружении риссов, которые изначально терпеть не могут любое обращение к первостихиям? Как протектор представляет себе подобный выверт?

– Кстати, его светлость, прелат Брин, как раз сейчас осматривает город в поисках места для строительства храма Света… – протянул Т’мор. – И я подумал, что будет просто замечательно, если оба храма начнут работу одновременно.

– Это было бы так символично, – мягким голоском добила своего дедушку Ллайса, а уж согласно закивавшие в такт ее словам члены ближнего круга арна не оставили камня на камня от надежды понтифика избавиться от необходимости принимать решение немедленно и свалить эту неприятную необходимость на капитул Верхней обители… Иными словами, согласованные действия риссов и хоргов попросту не оставили ему выбора. Попытайся понтифик сейчас увильнуть от принятия решения, и уже через час о его нежелании возведения храма станет известно в Обители, а живущие на плато риссы запросто могут встать в позу оскорбленной невинности. Типа, мы же даже были не против, а он… И всё. Такого промаха Обитель ему не простит, так что уже завтра у храма Тьмы может появиться новый понтифик. Эх, внучка-внучка, что ж ты делаешь со своим старым дедом, а?

– Я с превеликим удовольствием благословлю строительство храма на Плато Ветров, – осторожно ответил эр Миррт. – Но, к сожалению, я даже представить не могу, кто решится возглавить здешнюю обитель.

– Я рад слышать эти слова, эр Миррт, – кивнул Т’мор. – Что же касается служителей… думаю, мы найдем возможность решить эту небольшую проблему. Не сомневайтесь.

 

Глава 2. Не мытьем, так катаньем…

И закрутилась карусель. В этот день Т’мор так и не попал обратно в Эйреаллан. У него нашлись дела поважнее, чем болтовня с ла Сольвэйном.

Впрочем, как и в следующую декаду. Конечно, ему было жаль тех усилий, что он уже потратил, выстраивая легенду странствующего монаха. Да и сама идея отвести таким образом подозрения от темных была хороша, но… он не шпион, и просто не сможет находиться рядом с тварями, что устроили «сладкую жизнь» той же Ольде. Улыбаться и вежливо разговаривать с ними у арна не хватит выдержки, и никакая матрица сознания монаха не поможет. Она вообще всего лишь ловушка для атакующих магов разума, а не подмена личности арна. А значит, в один далеко не прекрасный момент Т’мор может сорваться и попросту испепелить все и вся, вместе со своей «легендой». И какой в этом смысл?

Вот с такими мыслями арн и занялся устроением своего «официального» визита в Эйреаллан. Правда, перед этим Т’мор все-таки нашел время и посетил запертую в обучающей капсуле в глубине катакомб под Аэн-Мором Донну.

Как обычно, арн доставил спящую эрию в комнату отдыха и лишь там привел ее в чувство. Нельзя сказать, что между ними установились совсем уж доверительные отношения, но и враждебность Донны давно уступила место любопытству и… верности принесенным клятвам, скрепившим деловой союз арна и эйре. А может, тут сыграла свою роль и информация, полученная Донной в результате обучения. Все-таки предки Т’мора неплохо навострились сглаживать природную настороженность своих помощников, к представителям противоположной стихии, причем без всякого магического вмешательства в сознание.

Да и сама Донна, вопреки первому впечатлению, оставшемуся у Т’мора после еще той, первой встречи с нею в центре Шаэра, оказалась довольно разумной особой. Она без труда и сопротивления приняла стройную, выверенную теорию арнов о строении мира и взаимопроникновении первостихий, так что теперь Донна совсем не напоминала ту фанатично настроенную лин ла Сольвэйн, с брезгливостью смотревшую на окружавших ее в Двойном городе риссов и самого Т’мора.

– Есть какие-то новости? – поинтересовалась Донна, когда расправилась с принесенным Т’мором обедом и, наконец, смогла обращать внимание на что-то, кроме собственного голода.

– Да, есть, – не стал увиливать Т’мор. – Собираюсь навестить Гвалиат, нанести официальный визит вашему владыке.

– Хм. С ума сошел? Тебя же там сразу убьют. – От такого заявления собеседника Донна аж поперхнулась пирожком с грибами и луком. Похлопав девушку по спине, Т’мор пожал плечами.

– Ну, в прошлый раз же не убили, правильно?

– Подожди. То есть ты все-таки воплотил эту безумную идею с ведомым монахом? – осведомилась Донна.

– Ну да. Вот только все пошло не совсем так, как я рассчитывал, – протянул Т’мор.

– А я тебя предупреждала, что это дурная идея. – Запив проглоченный-таки пирожок морсом из круглобокой фляжки, проговорила Донна.

– Да нет, тех проблем, о которых ты говорила, я как раз избежал. Вот только в процессе наткнулся на одну особу… рабыню-крому, если быть точным. И операцию пришлось свернуть. Оставить ее в руках твоих родственничков я просто не мог. – Развел руками Т’мор.

– Хм. – Донна покачала головой. – Темная в рабстве у фамилии ла Сольвэйн? Первый раз слышу.

– А ее и не допускали до служения эйре. Она обслуживала только ведомых вашей фамилии. Собственно, я и пришел, чтобы рассказать тебе об этой несчастной… и предупредить, что мстить за нее я буду, невзирая ни на что.

– Мстить? А тебе не приходило в голову, что она могла быть совсем не против своей участи? – Прищурилась Донна.

– Не против? – Т’мор и сам не заметил, как взъярился. – НЕ ПРОТИВ?! На!

В руку девушки ткнулся небольшой кристалл.

– Что это? – повертев в руках блестящий камень, поинтересовалась Донна, старательно скрывая под маской невозмутимости накативший страх. Ярость и злость собеседника просто подавляла.

– Это небольшая демонстрация того, что перенесла крома, будучи рабыней твоей фамилии. – Т’мор выдохнул сквозь зубы и постарался взять себя в руки. Наверное, даже самому себе он не мог признаться, насколько хотел увидеть ужас в глазах эйре… понимание чудовищности совершенного… а может, и раскаяние. Да, было нечестно срывать свои чувства на Донне, единственном представителе расы двуязыких, к которому Т’мор испытывал хоть какие-то положительные эмоции, но… злость была сильнее. И арн пошел у нее на поводу.

Донна уже собралась было активировать кристалл, когда резкий удар по ладони выбил камень из ее руки.

– Ррах. – Т’мор скривился, поднимая кристалл с пола, и передернул плечами, заметив недоуменный взгляд Донны. – Подожди. Я кое-что поправлю.

Несколько почти неуловимых манипуляций с помощью какого-то странного артефакта, и камень вновь оказывается в руках девушки.

– Вот, теперь можешь смотреть.

– А если бы я успела его активировать? – поинтересовалась Донна, не сводя испытующего взгляда с лица арна, и была крайне удивлена его подавленному виду.

– Поверь, это не тот опыт, который тебе нужен. – Наконец вздохнул арн. – Посмотришь содержимое, поймешь.

И Донна поняла. Когда через пару часов она подняла на Т’мора свой взгляд, в глазах девушки блестели слезы.

– Я… это страшно, Т’мор. – Донна тяжело вздохнула и, переведя дух, вновь взглянула в лицо молчащего арна. – Сделай то, что собрался. Они это заслужили… И… пообещай, если будет возможность, ты познакомишь меня с этой девочкой.

– Зачем? – глухо спросил арн.

– Кто-то… – Эйре на секунду сбилась и, растрепав свою шевелюру, договорила уже твердым, не знающим сомнения голосом: – Кто-то же должен перед ней извиниться…

– Прости. Я чуть было не сделал большую ошибку.

– Ну… ты же ее все-таки не сделал, – бледно улыбнувшись, проговорила Донна. – А теперь, если тебе больше нечего мне рассказать, я предпочла бы вернуться в капсулу.

– Хорошо. – Облегченно вздохнул Т’мор. – Только подожди полчаса. Я кое-что настрою в плане обучения. Тебе понравится новая программа, обещаю.

– Верю, верю, о великий учитель, – кивнула Донна и вернулась к корзинке с едой.

Из подземелий Аэн-Мора арн выбрался, пребывая в куда лучшем настроении, чем до визита к Донне. И вряд ли бы он сам мог сказать, что больше повлияло на его состояние. Победа над собой во время беседы с двуязыкой или то, что она действительно оказалась куда человечнее, чем он ожидал? Впрочем, так ли это важно? Зато теперь Т’мор был уверен, что не сорвется во время визита к владыке эйре и не превратит официальное мероприятие в кровавую баню. А это дорогого стоит!

Малый Совет Эйреаллана, как всегда, заканчивался приемом во дворце владыки. Сегодня здесь собралось без малого восемьсот представителей славных фамилий, не считая приглашенных глав синдикатов с семьями и доброй сотни ведомых хуманов-магов, давно перешагнувших Покорение и потому заслуживших свое место при светлейшем дворе. Знатные, богатые и могущественные гости с нетерпением ждали выхода владыки. Предстояла самая помпезная и приятная часть приема – награждение отличившихся подданных и ведомых.

Протрубили фанфары, взмыла в воздух иллюзия государственного герба и рассыпалась сверкающими искрами. Огромные створки дверей разошлись в стороны, гвардейцы взяли алебарды «на караул», и в зал вошел владыка Эйреаллана. Высокий, подтянутый мужчина в белоснежном, ничем не украшенном камзоле, с тонким золотым обручем на челе, быстрым шагом миновал склонившихся в поклоне придворных и, легко поднявшись на возвышение, уселся на мягкое сиденье трона. Ярче вспыхнули осветительные шары, отчего по блестящей бледно-зеленой обивке стен скользнули волны бликов, и придворные выпрямились. Мастер церемониала вышел вперед и, грохнув посохом о паркетный пол, уже открыл рот, чтобы провозгласить начало приема, но…

Двери, закрывшиеся было за владыкой, вновь распахнулись, и перед изумленными взглядами придворных и гостей владыки предстала самая удивительная компания, которую только можно вообразить. Впрочем, стоящих бок о бок высших посвященных храмов Света и Тьмы никто из них как раз и представить себе не мог. В приемном зале начал подниматься гул, но его тут же перекрыл зычный голос, донесшийся откуда-то из-за дверей зала.

– Прелат Драгобужского храма Света, Ведущий Брин. Великий понтифик и глава Верхней обители храма Тьмы, Миррт… – Гулкий голос, раздавшийся из-за спин новых гостей, не умолкал, называя тех, кто следовал за храмовниками, – …глава Торговой палаты Торинира, тан Грим Анталасс. Око Тсар но’Шаэр, князь Торр. Посланник владыки Хорогена, владетельный эр Арролд ап Хаш. Мастер Света и Тьмы, высший артефактор Байда Путник… приветствуют владыку эйре.

Шок и трепет. Таких гостей здесь еще не видели. И если хуманы были нередкими гостями в Эйреаллане, да и послы Шаэра нет-нет да заглядывали во владения великолепных линен, то хорги впервые ступили на их землю. Что уж говорить о мастере двух первостихий? Ни люди, ни эйре о таких даже не слышали… ну, если не считать древних легенд и полузапрещенных сказок, конечно.

Первым с собой справился правитель. Ну так ему по должности положено.

– Эйреаллан приветствует уважаемых гостей, – чуть заметно кивнув, ровным тоном проговорил владыка двуязыких. – И нам хотелось бы знать, что привело вас в светлые земли.

– Увы, печальные дела привели нас к трону эйре, – медленно проговорил драгобужский прелат, одновременно, как и его спутники, делая вид, что не замечает появившихся в толпе гостей гвардейцев двуязыких и напряжения сил в зале от готовых сорваться с ладоней присутствующих магов заклятий. Ведущий поднял взгляд на выпрямившегося на троне владыку. – Но я прошу прощения. Не мне говорить о том. Я, как и мои спутники, лишь сопровождаю вестника…

– Интересно, – протянул правитель. – Что же должен быть за вестник такой, что его сопровождают столь… могущественные лица?

– Позвольте представить его, владыка эйре? – Байда шагнул вперед.

– Разумеется.

Словно только и дожидавшиеся этого разрешения шестеро гостей вдруг подались в стороны, образовав короткий коридор у дверей, и склонились в неглубоком, но уважительном поклоне перед вошедшим в зал молодым человеком в черном ринсе, с тростью в руке. Кто бы знал, как возражал арн против этой показухи! Но… Друзей было больше, аргументы в виде поцелуев Асси оказались весомее его собственных доводов, и Т’мору пришлось капитулировать.

Напряжение сил в зале стало просто неимоверным. Казалось бы, что еще может удивить двор правителя, после появления таких посланников? Ан нет.

– Протектор Плато Ветров, арн Т’мор, – выпрямившись, едва арн оказался в центре зала, проговорил Байда.

– Арн? – словно что-то пытаясь вспомнить, проговорил владыка.

– На Мор-ан-Таре представителей моей расы еще называют сумеречными драконами… или Ушедшими, – коротко кивнул Т’мор, рассматривая замершего в кресле правителя эйре.

– Это плохая шутка, – наконец разлепил губы владыка. Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент в воздухе мелькнула молния. Миг и она прошла сквозь возникшего перед троном правителя призрачного дракона, не причинив ему никакого вреда. Чудовище повернуло голову, извергло из пасти тонкий, словно жало, клинок серого пламени, и не сдержавшийся маг осыпался пеплом. Больше никто ничего не успел сделать. Арн мгновенно вернулся в свою человеческую ипостась, и неожиданно развернувшийся за его спиной плащ Тьмы накрыл зал темной пеленой, гася любую ворожбу. А через секунду маги Эйреаллана почувствовали, что их силы иссякли, и Свет не спешит наполнять источники.

– Я пришел не для того, чтобы шутить, владыка эйре. – Покачал головой Т’мор, даже не взглянув на судорожно пытающихся колдовать магов и спеленутых тьмою воинов.

– Тогда… – От такой демонстрации правитель поежился. Как и всякий одаренный, он хорошо чувствовал сконцентрировавшуюся в зале силу… точнее, силы, поскольку здесь нашлось место и тьме и свету. И от давления такой мощи, не удерживаемой никакими ритуалами и заклятьями, владыке Эйреаллана было откровенно страшно… – Зачем вы здесь?

– Суд. Ваши подданные нарушили не только законы Темных земель, они покусились на законы природы. Здесь доказательство этих преступлений. – Арн извлек из кармана ринса небольшой кристалл и, подкинув его на ладони, вновь обратился к правителю: – После демонстрации я позволю любым вашим магам и жрецам обследовать артефакт, чтобы убедиться в истинности доказательств, после чего лица, совершившие запечатленные в кристалле преступления, должны быть либо осуждены вами, либо… это сделаю я сам. А сейчас я сниму пелену, но предупреждаю: любой, кто попытается причинить вред мне или моим спутникам, будет наказан одной из первостихий.

Владыка и рад был бы вышвырнуть наглую призрачную рептилию из дворца, но как это сделать?!

– Что ж. Если все сказанное – правда, то мы будем только рады способствовать торжеству справедливости. – Милостиво кивнул правитель, с трудом удерживая на лице бесстрастную маску. Арн кивнул, и темная пелена, отпустив гостей и придворных, растеклась по стенам зала.

Два часа. Два часа присутствующие, не отрываясь, смотрели воспоминания Ольды, со всеми подробностями, начиная от многосуточного непрерывного ментального давления сменами магов разума на ее тогда еще существовавшие щиты и заканчивая тем же давлением под аккомпанемент голода и жажды, пыток, насилия и издевательств.

У Байды получился хороший артефакт. Он передавал не только воспоминания, но и эмоции, и даже ощущения кромы. Да, время смазало остроту воспоминаний, но сжатая в блок память о двухстах сорока семи днях мучений превратилась в неполные два часа беспрерывных мук для зрителей. Эйре и люди, придворные и гости, они матерились от боли, кого-то корчило, кто-то блевал, рухнув на четвереньки, но избавиться от воспоминаний Ольды, раскаленными шурупами вворачивающихся в мозг, не могли даже маги Разума, Свет отступился от своих адептов, повинуясь воле сумеречного дракона. Он не дал ни унции силы, чтобы маги могли хоть чуть-чуть прикрыть свои разумы.

Но ничто не длится вечно, и это «кино с полным эффектом присутствия», по выражению Байды, тоже завершилось. Несколько минут в зале царила тишина. А потом она взорвалась.

– ЛА СОЛЬВЭЙН!!! – Ор взбешенного правителя заставил Т’мора вздрогнуть.

Вокруг представителя Совета Эйреаллана тут же образовался пустой круг. И столпившиеся у границы этого круга эйре и люди сверлили главу фамилии совсем не добрыми взглядами. Еще бы, по его вине им пришлось пережить не самые лучшие два часа в своей жизни. Нет, нельзя сказать, чтобы все присутствующие горели желанием восстановить справедливость в отношении кромы. В конце концов, кто она такая для светлых? Но вот то, что ла Сольвэйн не смог как следует спрятать концы в воду, из-за чего им пришлось терпеть такие муки… это да, за такое двор готов был сам растерзать главу фамилии…

– Ваше величество? – Эйре ужом проскользнул сквозь сверлящую его многообещающими взглядами толпу и преклонил колено перед троном.

– Немедленно, слышишь, немедленно доставить сюда всех участников этого… этого кошмара. Ты меня хорошо понял? Всех, до единого. – Что-то такое было странное в словах правителя, но Т’мор решил подождать. – Не приведешь, сдохнешь вместо них. Ясно?! Полусотня гвардейцев Станиэна пойдет с тобой.

– Да, ваше величество… Но, а как же проверка? – попытался было напомнить ла Сольвэйн.

– Ты сомневаешься в моем слове? Слове своего владыки?! – прорычал правитель.

– Простите, ваше величество. И в мыслях не было. – Эйре попятился и вылетел из зала, даже не заметив расступившуюся перед его носом темную пелену у дверей.

– Ну что ж, а пока мы ждем возвращения великолепного ла Сольвэйна, можно поговорить и о мелочах. – Спутники Т’мора тут же оказались рядом. Владыка окинул взглядом стоящих перед ним незваных гостей и тяжко вздохнул. Что-то подсказывало ему, что эти «мелочи» будут для эйре похуже недавней встряски. И ожидания оправдались.

– Я вас внимательно слушаю, господа, – проговорил правитель.

– Речь пойдет о кристалле Света, – тихо проговорил прелат… и владыку эйре передернуло.

– Нет, – резко отстранившись, отрезал он. – Артефакт останется у нас.

– Не торопитесь, владыка. – Покачал головой понтифик Тьмы, и оба храмовника, темный и светлый, насели на правителя с двух сторон. От такого сюра разбредшиеся было по залу придворные и гости сначала несколько ошалели, а потом потихоньку начали подбираться поближе, чтобы понять, о чем идет речь. Естественно, безуспешно, поскольку Полог тишины еще никто не отменял.

Может быть, спорщики и пришли бы, в конце концов, к единому мнению, но тут в зал ввалился отряд гвардейцев, притащив с собой добрый десяток магов, среди которых был и линт ла Сольвэйн… и человек, и он не был ведомым эйре. Уж это-то Т’мор наловчился определять без труда.

– Владыка, вынесете приговор сами, или… – Арн умолк на полуслове, заметив кивок правителя.

– Список. – Эйре протянул руку, и на его ладонь тут же лег свиток с именами приведенных магов. Правитель развернул бумагу и глянул на Т’мора: – Вы же понимаете, что это шантаж?

– Это предупреждение, и ничего более, – усмехнулся арн. Его взгляд скользнул по окруженным гвардейцами магам и вновь споткнулся о странного человека. И тот, кажется, тоже глядя на Т’мора, хмурился, словно пытаясь что-то вспомнить. – Отдайте мне его. Он не ведомый, а значит, и не подданный Эйреаллана.

– Хуман? – Мельком глянув на заинтересовавшего арна человека, правитель эйре равнодушно пожал плечами, но в глазах его что-то мелькнуло. – Пожалуйста. Что же до остальных… Снимите полог.

Байда тут же развеял заклятье, и правитель эйре, поднявшись с трона, заговорил так, что его услышали в каждом уголке зала. Речь была долгой, витиеватой, но Т’мор не обращал на нее никакого внимания. Он, не отрываясь, смотрел на стоящего в толпе обвиняемых, человека…

– …сим, мы, владыка и лгава Совета Эйреаллана, приговариваем указанных преступников к вечной высылке в крепость Оста, что на границе с Темризом, – закончил зачитывать приговор правитель эйре, и гвардейцы споро вытолкали приговоренных из зала, оставив на месте лишь одного человека.

Т’мор медленно подошел к хмурому сородичу и, с силой сжав рукоять трости, криво улыбнулся.

– Ну, здравствуй, брат.

 

Глава 3. Старые песни, немое кино…

От слов арна, сказанных холодным и невыразительным тоном, стоящий напротив него человек дернулся, как от пощечины. Саркастичная усмешка, с которой он только что наблюдал за объявлением приговора, сбежала с его лица, и молодой человек подался назад.

Может, он и не хотел бежать, но взвившийся за спиной Т’мора плащ тьмы уже накрыл человека темным коконом. Арн окинул равнодушным взглядом успевших рассосаться вдоль стен гостей владыки эйре и повернулся к своей «свите».

– Байда, будь добр, доставь это на Плато… в отдельные покои, – многозначительно выделив слово «отдельные» и, для верности стукнув себя указательным пальцем по виску, проговорил арн.

В ответ артефактор отвесил Т’мору поклон, который в другой обстановке сам назвал бы издевательским, и, молча закинув на плечо, спеленутого словно куколка бабочки, пленника, исчез в портальной вспышке. Арн несколько секунд смотрел на то место, где только что стоял Байда, после чего, тряхнув головой, вновь повернулся к правителю.

– Владыка эйре, каким будет ваш ответ, по вопросу, озвученному уважаемыми жрецами? – поинтересовался Т’мор.

– Отрицательным, – катнув желваки, процедил тот. – Кристалл должен принадлежать нашему народу.

– То же самое говорили хорги и риссы относительно кристалла Тьмы. – Пожал плечами арн и устало усмехнулся. – Но они признали свою ошибку… Хотя и дорогой ценой. У вас же есть возможность избежать ее вообще без потерь.

– И какую цену заплатили темные? – прищурившись, поинтересовался правитель.

– Жизнь Главы круга мастеров Вязи Великих Башен, – неожиданно ответил вместо Т’мора жрец хоргов, и когда эйре перевел на него вопросительный взгляд, добавил: – Я был на той дуэли. Она не продлилась и двух секунд.

Т’мор подтверждающе кивнул, не став перебивать жреца для уточнения подробностей тех событий. Эйре сойдет и такой вариант.

– Хм. И тем не менее, я не считаю себя вправе отдать реликвию нашего народа кому бы то ни было. – Вздернул подбородок правитель двуязыких.

– Эта «реликвия», с позволения сказать, была создана моими предками, – фыркнул Т’мор. – А у вас только и хватило ума, чтобы ее раздолбать. Не спорю, из кристалла получилось мощное оружие массового поражения, вот только он был создан совершенно для других целей… Впрочем, сейчас не время для лекций по тонкой артефакторике. Мне нужны все собранные у вас осколки, и я их получу. Так или иначе.

– Угрожаешь, темный? – чуть ли не прошипел эйре, и Т’мора буквально накрыло волной бессильной злобы. Кажется, у правителя сдали нервы…

– Предупреждаю, светлый. – Оскалился в ответ арн, но тут же справился с собой и договорил уже совершенно спокойным, скорее даже усталым тоном: – Чтоб не ломали себе головы, пытаясь определить похитителя, когда они исчезнут… Засим откланяюсь.

– Подождите, дом протектор. – Тан Анталасс, до этого молчавший, как и Торр с Арролдом, протопал в центр зала и, развернувшись лицом к трону, вынул из кармана продолговатый пенал из таласского саара, о чем ясно сказал поплывший по помещению тонкий, ни с чем не сравнимый аромат уникального дерева. Подняв драгоценный предмет над головой, тан Грим молча продемонстрировал его всему залу, после чего, раскрыв пенал, вытащил из нее увешанный печатями свиток. Глядя в глаза правителю эйре, тор ухватился за края документа мощными пальцами и… торжественно разорвав его, бросил на пол, тут же раздавив жалобно хрустнувшие печати каблуком сапога, напоследок неярко полыхнувшие вспышкой силы. Только проделав все эти манипуляции, тор заговорил:

– По решению Торговой палаты и танинга Торинира, за нарушение мира с малыми народами Мор-ан-Тара, торы разрывают договор с Эйреалланом и его сателлитами. По праву крови. – Тан решительно кивнул и, расправив свои роскошные усы, с вызовом уставился на правителя эйре. Но тот уже справился с собой и на заявление тора отреагировал лишь вялым кивком. Мол, принял к сведению. В отличие от недовольно зашумевших в очередной раз вельмож. Еще бы! Разрыв договора с Ториниром гарантированно лишает Светлые земли прибытка не только камней сил и специфических товаров торов, но даже украшений с драгоценными камнями, добыча и обработка которых в Эйреаллане и человеческих государствах находится на самом зачаточном уровне.

По крайней мере, именно такой ход мыслей, как показалось Т’мору, преобладал в зале. Арн покосился на тора и вздохнул. И ведь ни словом, гад такой, не намекнул на решение Торговой палаты… Ладно. С этим можно разобраться и позже, а сейчас Т’мор слишком устал, чтобы размышлять над очередной аферой торов. Значит, пора покидать этот праздник жизни, пока арн не свалился от истощения прямо здесь, в самом сердце владений эйре.

Т’мор отдал мысленный приказ Угольку, и тот, тенью соскользнув с руки арна, мгновенно переместился под трон владыки эйре. Всё. Вот теперь точно можно уходить. Арн кивнул жрецам и тору, и те одновременно активировали одноразовые портальные кольца, специально для этой цели созданные Т’мором и Байдой в лаборатории Дворца Дракона. А следом за ними портировались и Торр с Арролдом, всю встречу изображавшие молчаливых истуканов.

Дождавшись, пока его «свита» уйдет, Т’мор отвесил владыке эйре издевательский поклон и, отпустив стихии, ушел на Плато Ветров.

Из зала незваные гости исчезли так же странно, как недавно и их спутник с пленным хуманом. Полыхнуло несколько вспышек, и в помещении остались только придворные, гости да сам правитель двуязыких. А через полминуты присутствующие почувствовали, что их источники вновь наполняются силой Света.

– Ла Сольвэйн, – тихим и слишком спокойным голосом проговорил владыка, и проштрафившийся подданный тут же оказался у его трона. Правитель смерил его долгим взглядом и договорил тем же ровным тоном: – Ты меня разочаровал.

– Я… я приложу все усилия, владыка, чтобы… – начал было говорить царедворец, но правитель только качнул головой.

– Нет. Хватит. Твой род пресекся. – Владыка змееязыких еще только договаривал фразу, а ла Сольвэйн уже рухнул на пол. В следующий миг его глаза покраснели от лопнувших капилляров, а из ушей и носа хлынула кровь. Правитель эйре недаром был мастером Вязи школ Разума и Жизни. Ему хватило одного удара, чтобы словно миксером взбить мозги так подставившего его подданного. Но с каким бы удовольствием он проделал то же самое с этим выползком Бездны. Если бы… если бы…

Оставленный Т’мором для незаметной слежки и поисков кристалла Уголек, наблюдавший за происходящим в зале, удобно устроившись в тени трона, удовлетворенно кивнул и приготовился смотреть продолжение «спектакля». Но правитель змееязыких его сильно расстроил. Вместо того чтобы устроить разбор полетов, он поднялся с трона и закатил пафосную и бессмысленную речь перед своими гостями, все еще слегка пришибленными всем произошедшим сегодня.

Впрочем, в итоге этого сотрясения воздуха двор пришел в себя и даже воодушевился. Кое-где в углах зала и из-за спин именитых вельмож даже раздались возгласы «о недопущении», «мести» и тому подобном, но змею уже было не до них. А что? Уголек вполне справедливо, на его взгляд, считал, что если тебя ударили по носу, нужно не орать и шипеть, а просто молча откусить таковой же у обидчика, отнять у него все вкусное и сожрать… тут же, на глазах у поверженного врага! Как говорит хозяин: око за око, зуб на зуб… или «за зуб»? Уголек почесал кончиком хвоста переносицу и, так и не вспомнив точную формулировку поговорки, фыркнул, обдав пол перед собой призрачными искрами. Ну и ладно. Убедившись, что ничего интересного в зале больше не происходит, и эйре вернулись к нарушенному нежданными гостями протоколу приема, змей принюхался и, не покидая тени, отправился на поиски сокровищницы. У него еще столько дел, столько дел…

Из портала Т’мор вывалился в собственных покоях и, слабо улыбнувшись с ожиданием уставившимся на него друзьям, махнув рукой, двинулся в спальню. Недоуменное переглядывание собравшихся в гостиной хоргов и риссов сменилось беспокойством, когда, открывая дверь, Т’мор резко побледнел и покачнулся. А в следующую секунду Джорро едва успел подхватить заваливающегося на спину арна. Многочасовой контроль сил не прошел даром для Т’мора, и, добравшись до дома, он попросту потерял сознание от истощения.

В себя арн пришел лишь спустя два дня. Почувствовав прохладную ладошку Ллайсы, легшую ему на лоб, Т’мор улыбнулся и открыл глаза. В свете лучей яркого горного солнца, падающего из высокого окна спальни, пряди волос сидящей на краешке его кровати девушки казались языками ослепительно-белого пламени, обрамляющими нежный овал ее лица и волнами ниспадающими на открытые плечи и темно-синий бархат узкого облегающего платья. Арн накрыл руку задумавшейся эрии своей ладонью.

– Здравствуй, белоснежка.

– Ты опять меня напугал, – с укором в голосе и радостной улыбкой на лице проговорила Асси. Т’мор попытался приподняться, но эрия уперлась ладошками в его плечи, а когда поняла, что у нее попросту не хватит сил, чтобы заставить арна лечь, хитро прищурилась и прильнула к его губам. Этот довод сработал, впрочем, как и всегда. Обняв Асси, Т’мор, не разрывая поцелуя, откинулся на подушки, увлекая девушку за собой. Но продолжить общение им не дали.

– Нет, вы только полюбуйтесь! Мы там с ума сходим, волнуемся о его здоровье, а он уже к постельным… хм… процедурам перешел! – Гулкий голос Байды, донесшийся от двери, заставил арна тихо зарычать. Рука сама собой нашарила подушку, и мягкий снаряд угодил точно в цель. Дверь тут же захлопнулась, но в тот же момент Ллайса выскользнула из объятий Т’мора и, поднявшись с кровати, принялась поправлять помявшееся платье.

– Вот, посмотри, что ты наделал, – с наигранным огорчением проговорила Ллайса, старательно разглаживая складки одежды.

– Я? По-моему, ты первая начала, – не сводя глаз с точеных ножек эрии, как раз наклонившейся, чтобы расправить подол задравшегося платья, протянул Т’мор и тут же ухмыльнулся. – Но если желаешь, я могу загладить свою вину. Хочешь, я помогу тебе привести себя в порядок?

– О, нет. – Ллайса, наконец, справилась с узким платьем и нарочито медленно выпрямилась, позволяя арну заглянуть в декольте. Заметив остекленевший взгляд Т’мора, Асси весело рассмеялась. – Ох, Т’мор, ты такой смешной!

– Какой есть. – Вздохнул арн, разводя руками.

– Извини, но пока ты будешь мне «помогать», боюсь, твои гости помрут от любопытства, – не прекращая веселиться, проговорила Асси.

– Наши гости, – поправил эрию арн, отчего та тут же перестала смеяться, застыв, словно в стоп-кадре.

– Эгей, Асси… – Т’мор поднялся с постели, обошел девушку кругом и даже помахал перед ее лицом ладонью. Ноль реакций. Арн в задумчивости поскреб затылок и вдруг фыркнул. – Да ладно, два дня ждали. И еще подождут.

Арн обнял девушку за талию. Поцелуй моментально привел Асси в чувство… но в результате из спальни парочка выбралась лишь к обеду. Ллайса тут же сбежала в Дом целителей, а Т’мор направился в подземелья, поболтать с братом.

Киннор встретил его совсем неприветливо. Первое, что он попытался сделать, это подчинить Т’мора магией Разума. Вот только арн на это лишь улыбнулся. Он ожидал чего-то в этом духе, а потому тень, окутавшая его сознание, просто утопила атаку брата.

– Зря стараешься, – вновь проговорил Т’мор, остановившись перед вскочившим с топчана Киннором, сверлящим его злым, очень злым взглядом. – Поговорим?

Вот только нормального разговора не получилось. Во-первых, Киннор даже рта раскрыть не соизволил, а во-вторых, все свои силы он отдал на то, чтобы пробить защиту собеседника, искренне не понимая, почему все его попытки уходят в Тень, наращивал мощь до тех пор, пока не вырубился от истощения. Что позволило арну чуток пошарить в разуме брата. Правда, особо Т’мор не усердствовал и не пытался выловить из вороха снулых образов что-то конкретное. Так, скользнул по верхам спутанного сознания и оставил брата в покое, отложив следующий раунд переговоров на неопределенный срок.

Выходя из камеры, Т’мор смерил валяющееся на полу тело равнодушным взглядом и, пожав плечами, закрыл за собой проход.

Ужин в компании старых друзей, прошел… напряженно. Они все ждали новостей и объяснений, а потому ни о какой обычной болтовне и шутках за столом можно было и не мечтать. Особенно присутствующих интересовал человек, отнятый арном у эйре и названный братом. Но Т’мор продолжал молчать, сосредоточившись на еде. Конечно, Уголек сейчас не мог участвовать в трапезе, но сам арн порядочно оголодал за проведенные без сознания два дня, а потому готов был съесть еще очень и очень немало. Остановился Т’мор, лишь когда почувствовал скопившееся в столовой напряжение. Поняв, что еще немного и грянет гром, арн тяжело вздохнул, с тоской взглянул на разоренный стол и откинулся на спинку стула.

– Спрашивайте.

– Какого урга твой брат делал у эйре и как он у них оказался? – Первым был Джорро. Ну да, иного не следовало и ожидать. Лир слишком уравновешен и не склонен к излишней торопливости, Асси хоть и бывает обычно не в меру любопытна, но сейчас ей просто лениво кого-то о чем-то расспрашивать. Арролд уверен, что Т’мор и без расспросов расскажет ему о своих приключениях… Донов сгорает от любопытства, но слова без разрешения не проронит. Младший же… Байда? Ург его знает, этого здоровяка. Сидит, ждет… Т’мор тряхнул головой и, поняв, что его молчание несколько затянулось, принялся отвечать.

– Жил и трудился. – Арн вовремя понял, что его за такой «развернутый» ответ сейчас попросту растерзают, и поднял руки вверх. – Стоп. Стоп. Все осознал, каюсь, исправляюсь…

– Хорошо быть магом Разума, – глядя куда-то поверх голов, протянул Арролд. – Только почуял запах жареного и тут же сдал назад…

– Вот-вот. О магах Разума и пойдет речь. – Т’мор поерзал, устраиваясь поудобнее на стуле, и постарался собраться с мыслями. – Так. Прошу прощения, но начать придется издалека… А именно со времен ухода арнов… Но я постараюсь покороче, – тут же добавил Т’мор, почуяв назревающее недовольство. Разве что Байда чему-то усмехнулся. Кажется, ушлый артефактор решил, что арн просто тонко издевается…

– Не томи! – Вот и Лир уже начал нервничать.

– Хорошо-хорошо. Итак. Как вы знаете, в результате войны на истребление арны приняли решение сложить с себя обязанности хранителей и ушли в другие миры. Им и в голову не пришло, что это решение лишит их покровительства тени. Не сразу, конечно, но… Дети арнов, рожденные вне Мор-ан-Тара, уже не могли обратиться к первостихии. Более того, они даже инициацию не могли пройти, а значит… утратили право именоваться сумеречными драконами. От былого могущества остались лишь ошметки. Им осталась только магия Разума… Учтите, то, что я сейчас рассказываю, это лишь выводы, основанные на моем нынешнем знании Тени и легендах арнов, услышанных еще в детстве… я имею в виду до того, как я оказался в Свободном городе. Как бы то ни было, факт остается фактом. Мои нынешние соплеменники напрочь лишены каких-либо способностей к магии Тени… Но, пока были живы посвященные, арны еще представляли собой определенную силу, которой хватило, чтобы выстроить собственное государство в том мире, куда их забросил портал из Мор-ан-Тара… и возвести несколько межмировых переходов и баз за ними… на всякий случай. Обязанности хранителей больше не довлели над арнами, и их новое государство довольно быстро набрало мощь, завоевав огромные территории и покорив множество народов. Метрополия процветала, колонии снабжали ее всем необходимым. Золото текло рекой в подвалы аристократии. Но со смертью последнего адепта Тени наступил упадок. Из магов Разума выходят не такие уж хорошие воины, да и противостоять тамошним примитивным, но многочисленным колдунам оказалось совсем непросто. Под ударами полночных народов, почуявших слабость империи, да еще и раздираемый внутренним противостоянием, Рим пал. Арнам, бывшим аристократам и правителям, не пожелавшим покидать еще и этот мир, пришлось уйти со сцены, за кулисы… если так можно выразиться… Там было еще много всякого. Арны создавали тайные общества и ордена, поддерживали религиозный культ, боровшийся с ведьмами и колдунами, оттачивали собственное мастерство… Они рассчитывали стать единственными носителями магии в мире, и им это удалось, хоть и через полторы тысячи лет после распада Римской империи. Казалось бы, живи да радуйся. Вот только населявшие этот мир люди, лишенные носителей магии, пошли по другому пути, тому же, что и жители Оркана. Впрочем, моим предкам это было неважно… пока в мире не появился тот, кого в легендах арнов именуют исключительно Проклятым…

– Ага, а местные жители иначе как непризнанным гением его не называли. – Хмыкнул вдруг Байда. – Что, кстати, странно. Потому как гением его считали все, а значит непризнанным он точно быть не мог. Люди, что с них взять? А Тесла действительно был головастым дядькой.

– И чем же этот «Проклятый» так насолил арнам? – поинтересовалась Асси, пока Т’мор сверлил артефактора пристальным взглядом. Вот откуда ему столько известно?! Тем более легенды арнов?

– Он показал, что могущество вовсе не обязательно должно быть завязано на магию. – Т’мор вздохнул, встретив ответный безмятежный взгляд ухмыляющегося Байды и дав себе слово все-таки разобраться на досуге с необъяснимыми познаниями Путника, продолжил: – Теслу уничтожили, все его записи сожгли, но… было поздно. Мир вдруг словно взбесился. Войны покатились одна за одной, люди принялись изобретать все более и более страшное оружие, против которого никакая магия не выстоит… И арны бежали вновь. Воспользовались выстроенными предками порталами и скрылись на подготовленных ими же базах, в другом мире, уже третьем. Где не было боевых газов и дальнобойной артиллерии, а в войнах люди полагаются на меч и магию, а не на ружья и пулеметы. И где мастерство арнов в магии Разума позволило занять им весьма уважаемое место в мире. Так была возрождена Вечная империя.

– И какое отношение имеет твой, несомненно, увлекательный рассказ к вопросу о твоем столь внезапно объявившемся братце? – недоуменно проговорил Джорро.

– Почти никакого, – пожал плечами Т’мор и ехидно улыбнулся. – Считайте это прелюдией.

Руки Асси потянулись к горлу арна, а на лицах окружающих, разве что за исключением Арролда и Байды, появилось какое-то слишком уж кровожадное выражение.

– Но-но! Не стреляйте в тапера! Он играет, как умеет, – вдруг со смешком воскликнул артефактор, едва увидел, как сидящие за столом принялись подниматься со своих мест. – И вообще, когда еще вы услышите краткое изложение истории Ушедших после их драпа с Мор-ан-Тара?!

Последние слова Байды заставили друзей одуматься, и они выжидающе уставились на Т’мора.

– Ладно-ладно, – успокаивающе проговорил арн. – Перехожу к сути. Рион и лич с их присными были не единственными, кто искал адепта Тени. Эйре ведь прекрасно знают, кто создал кристалл Света… И их поиск увенчался успехом. Почти. В отличие от темных, построивших свой дом фактически на фундаменте Ушедших, эйре даже предположить не могли, что арны давно утеряли связь со своей стихией. Зато им достался великолепный, по здешним меркам, маг Разума… Знаете, в детстве я как-то раз видел, как отец, будучи в отъезде, прислал матери гонца. Нет, не обычного человека с посланием. Все было совсем иначе. Просто однажды личный слуга матери вдруг подошел к нам, когда мы обедали, и заговорил с матерью голосом отца. Всадник Галл просто взял под контроль разум слуги, чтобы поговорить с супругой. Сам он при этом находился ург знает где… Впечатляет?

– Подожди. Ты хочешь сказать, что твой братец способен на такое? – Джорро и Арролд переглянулись. Ну конечно, исследователи, что с них возьмешь? – А ты сам?

– Я? Нет. – Покачал головой Т’мор и посмотрел на Джорро. – Помнишь, когда я только пришел к тебе на учебу, ты восторгался наложенной защитой?

– Ну да, конечно, – уверенно кивнул Джорро. – Удивительное мастерство. Врожденная защита!

– Так вот, это не защита, это был блок, – пояснил Т’мор. – Я ведь младший сын, а значит, даже теоретически не должен был быть сильнее первенца. Поэтому, как только супруге всадника Галла стало известно о том, что она ждет второго ребенка, лучшие маги рода наложили на плод сдерживающие заклятья. Обычная практика среди знатных родов того мира. Да, здесь этот блок снесло, можно сказать, почти без моего участия, спасибо Тени. Но все равно в овладении искусством магии Разума я отстаю от брата очень и очень сильно. Конечно, лет эдак через сто эта разница уже вряд ли будет заметна, но пока… от его атак меня защищает лишь та же Тень. Кстати, именно для того, чтобы Киннор научился преодолевать природные щиты Тьмы, эйре и понадобились опыты над кромами.

– То есть сейчас он способен подчинить любого из нас? – Напряжение в голосе Джорро, моментально понявшего, что к чему, заставило вздрогнуть остальных присутствующих.

– Не сразу… – Покачал головой Т’мор. – Вспомни Риона.

 

Глава 4. Привет из прошлого не всегда в радость

Кажется, в последнее время у Т’мора уже начало входить в привычку говорить и делать что-то, что приводит окружающих в изумление. И нынешнее, несколько обалделое состояние собравшихся в его гостиной друзей-товарищей подтверждало этот факт как нельзя лучше.

– Поясни. – Джорро поднялся с кресла и, навернув вокруг него несколько кругов, выжидающе уставился на арна.

– Да тут особо и пояснять нечего… – Пожал плечами Т’мор и, повинуясь его мысленному воздействию, из распахнувшегося бюро в углу комнаты вылетела небольшая потрепанная тетрадь и, оказавшись рядом с риссом, зависла, словно в ожидании, когда тот возьмет ее в руки. Что Джорро тут же и проделал. Вопросительно глянув на Т’мора и получив в ответ ободряющий кивок, рисс раскрыл тетрадь, скользнул взглядом по скачущим строчкам рукописного текста и хмыкнул. – Дневник Риона. Тот, который нашел Торр.

– Именно, – кивнул Т’мор. – Я прочел его весь несколько раз и пришел к выводу, что если отбросить идею сумасшествия бывшего главы клана Рауд и Дома и-Нилл, то в этом дневнике описан чуть ли не весь процесс порабощения разума… с точки зрения жертвы, конечно, в моменты просветления, то есть отсутствия ментального давления. Сначала мне это показалось глупостью, но если прочесть эти заметки и соотнести их с тем, что творил Рион, как считалось, в приступах безумия, то… вырисовывается очень интересная картина. Достаточно просто наложить некоторые даты его «подвигов» на записи в дневнике. Да вот, к примеру, возьмем тот же костер из книг в личной библиотеке. Сумасбродство? Полное. Вот только к тому моменту в дневнике есть уже не меньше трех записей, в которых Рион прямо напоминает сам себе, что очередной целью «вселенца» являются дворцовые архивы резиденции и-Нилл и карты скрытых ходов, в том числе ведущих к сокровищнице… Где, кстати, на тот момент хранился «наш» осколок кристалла Света. Как тебе такое?

– Хм… ну если допустить раздвоение личности… – проговорил Джорро, но как-то неуверенно.

– О да. Это первая мысль, которая посетила меня после ознакомления с дневником, – кивнул Т’мор. – Но мы же уже отбросили вариант безумия, правда? Потому идем дальше. Еще одна запись, которую я долго не мог понять, уж очень невнятной она оказалась, все-таки ментальное давление бесследно не проходит… В общем, в этой записи Рион отмечает, что у него появились провалы в памяти. То есть он понял, что если раньше, когда «вселенец» брал верх, сам Рион мог хотя бы наблюдать за его действиями, вроде как в состоянии полусна, то теперь князь был лишен даже этого. А в резиденции начали появляться странные гости. Наемники, темные личности, скрывающие свои лица за иллюзиями, и тому подобный сброд. Кроме того, однажды Рион «пришел в себя», находясь у дверей сокровищницы, а рядом валялись тела двух защитников Дома… В общем, поняв, что дальнейшее сопротивление будет уже агонией, Рион стал «чудить», с одной-единственной целью: полностью дискредитировать себя как князя Дома и-Нилл. Так, чтобы свести все старания «вселенца» к нулю. Фактически именно поэтому он пожертвовал своим кланом и поставил Дом на грань междоусобицы. Кажется, он рассчитывал на вмешательство князя князей, но… Дом и-Нилл, можно сказать, сам справился с кризисом. Пусть и огромной ценой.

– Не понимаю… – Лир потеребил кисточку уха. – Зачем было так поступать? И… почему Рион, или этот «вселенец», повел войско на полночь? В чем смысл?

– О… а это, можно сказать, был прощальный подарок Риона, – со вздохом проговорил арн и умолк, задумавшись. Но ненадолго. Ллайса толкнула его в плечо, и арн тут же пришел в себя. – Я ведь к тому моменту уже забрал осколок кристалла. Поэтому, когда «вселенец», как написал Рион, стал трясти его угасающую память на предмет выдачи тайника, куда риссы спрятали кристалл, князь подбросил ему фальшивый образ места, где якобы был спрятан осколок артефакта… и получил разрешение Тьмы уйти.

– В смысле? – Донов оказался единственным, кто не понял этих слов Т’мора. Ну да, все-таки паренек не так давно общается с темными…

– И Порядок и Хаос одинаково плохо относятся к тем, кто завершает свою жизнь по собственной воле. – Асси, как любимая внучка понтифика, решила сама ликвидировать столь вопиющую, по ее мнению, неграмотность одного отдельно взятого ученика. – Но если Порядок, точнее его жрецы, в принципе не приемлют самоубийц, то Тьма, скажем так, может сделать исключение для своего адепта. Например, когда воин остается на пути преследователей, чтобы связать их боем и дать уйти своим товарищам. Или как в случае с Рионом. Он боролся до последнего и отправил войско в бессмысленный поход. Тьма посчитала, что он сделал максимум того, что мог, и разрешила ему уйти на перерождение…

– Э-э… это она что, святым его сделала, что ли? – попытался перевести слова Ллайсы в более или менее понятную ему систему координат Донов, и присутствующие не сдержали смешков и улыбок. Одно заявление ученика, и мрачная атмосфера, сгущавшаяся в гостиной по мере того, как Т’мор вел свое повествование, исчезла, словно ее и не было.

– Да нет, Донов. Не святым. Это слово вообще неприменимо к адептам Тьмы. – Покачал головой Джорро. – Да и жизнь Риона как-то не тянет на то, чтоб его канонизировать… Да что там! За то, как он поступал с членами своего Дома и клана, будучи еще в трезвом уме, он не достоин даже портрета в фамильной галерее. Уж можешь мне поверить. Просто…

– Просто этот сукин сын умудрился закончить свою жизнь так, что Тьма плюнула на все его прижизненные выходки и предложила повторить попытку, – перебил замявшегося рисса Байда.

– И именно это замечание Риона, о данном Тьмою разрешении на уход, стало для меня одним из доказательств в пользу князя, – кивнул Т’мор и, подумав, пояснил: – В смысле, что он не творил всякую хрень, потому что сошел с ума, а сходил с ума, потому что своими выходками пытался противостоять ломающей его чужой воле. Или… ну в общем, вы поняли, да?

– Так, может, ему и разрешение-то привиделось? – поинтересовался Джорро.

– А я, по-твоему, так наивен, что не соизволил задать этот вопрос тому, кто точно знает на него ответ? – хмыкнул Т’мор.

– В смысле? – не понял рисс.

– В прямом, – вновь заговорила Ллайса. – Дедушка провел ритуал Зова, и Тьма откликнулась.

– Когда успели? – пробормотал Лир, на что Асси расплылась в довольной улыбке.

– За день до нашего визита в Эйреаллан. Сразу после того как великий понтифик нашел на плато место для храма Тьмы, – пояснил арн. – Когда Асси чего-то хочет, бедняге Миррту не остается ничего иного, кроме как дать желаемое, пока любимая внучка не устроила большой зеленый кирдык его резиденции или храму Верхней обители.

– А что, были прецеденты? – усмехнулся Байда, и присутствующие с изумлением увидели, как эрия эдак пикантно запунцовела, вспомнив скандал с применением тяжелых площадных заклятий, устроенный ею семье, когда отец напрочь отказался отпустить Асси на Плато Ветров. Собственно, потому-то дед и согласился на затеянную их компанией авантюру с поездкой в Эйреаллан, что очень хотел поближе пообщаться с арном… Артефактор хрюкнул и расхохотался. – Можешь не отвечать, девочка. Я, кажется, понял.

– Так, потом досмеетесь. – Насупилась Асси. – У нас сейчас совсем другая тема.

– Да, конечно, – ответил за всех Лир, первый справившийся с приступом смеха, и обратился к Т’мору: – Вот мне интересно, а что за образ придумал Рион?

– Точно сказать не могу. Но… Когда я рассматривал карту Дома и-Нилл, то на полночи видел отметку замка, обозначенную как резиденция Рауд. – Пожал плечами Т’мор. – И именно в ту сторону «вселенец» вел войско. Так что можно предположить, что Рион подсунул ему в качестве приманки родовое имение клана, добраться до которого, минуя земли клана Ги, не представляется возможным. А там рокош и непременное вмешательство князя князей, в связи с этим… я так полагаю.

– М-да. Рион, он Рион и есть, – после недолгого молчания в один голос заявили Джорро и Лир. А тут и Донов вновь решил полюбопытствовать.

– А еще?

– Что «еще»? – не понял арн.

– Ну, вы, учитель, сказали, что разрешение Тьмы стало для вас одним из доказательств… э-э-э…

– Понял, – кивнул Т’мор. – Другое доказательство, так даже назвать нельзя. Скорее, выверт ассоциации… Как раз, когда я в очередной раз продирался через корявый слог Рионова дневника, мне вспомнились кое-какие рассказы отца о так называемых мозголомах, своего рода элите имперских дознавателей, которыми он руководил… Очень уж похоже выглядела картинка… только здесь, так сказать, подача материала от жертвы, а отец рассказывал с точки зрения другой стороны. Я-то поначалу думал, что если уж дневник не врет, то манипулятор должен был находиться где-то рядом с Рионом, а вот потом… Знаете, когда мы с Арролдом добирались из Шаэра в Хороген на корабле дуки ап Рраш, после боя с эйре, Уголек стал свидетелем очень интересного разговора в каюте ла Сольвэйна… И вот там как раз мелькнуло одно знакомое словцо, которое здесь я никогда ни от кого не слышал. Точнее, сказано было что-то вроде: «Мозголома на отдых». Да, язык другой, и это могло быть просто совпадение, но… Повторю, никогда больше я не слышал, чтобы здесь, на Мор-ан-Таре так именовали магов Разума… А потом было мое неудачное турне по Светлым землям и визит в гости все к тому же ла Сольвэйну, мертвые кромы и Ольда… А теперь в моем собственном подземелье сидит человек, которого следует называть моим братом и который почему-то просто жаждет взорвать мне мозг. Мозголом! Весь в папочку, чтоб его черви жрали!

Окружающие только переглянулись, когда только что спокойный, словно вымерший слон, арн вдруг взбеленился не хуже какого-нибудь огненного мага-недоучки.

– Т’мор, ты бы сбавил обороты, а? – демонстративно проведя ладонью по собственной щеке, проговорил Байда. Арн обжег артефактора злым взглядом, но повторил его жест и, почувствовав под пальцами мелкие чешуйки, тяжело вздохнул. – Извините. Ерунда как…

Т’мор вдруг вскочил на ноги и завертел головой под недоуменными взглядами друзей.

– Что случилось? – Ллайса попыталась коснуться его плеча рукой, но арн отпрянул в сторону.

– Уголек! Поднимайте всех, кого сможете, и идите на мой маяк. Но учтите, там будет очень жарко! – Миг, и Т’мор исчез в портальном всполохе, только и успев бросить Асси в качестве извинения мысленный образ, переполненный волнением за попавшего в какую-то передрягу змея.

Ловушка была не в сундуке, она была наложена на само золото. Это Уголек понял, едва его тело оказалось заключено в сферу Света. Сплошная пленка! Нет, он мог бы попытаться ускользнуть тенями и из этого кошмара законопослушных магов, но тогда от сокровищницы правителя эйре не осталось бы камня на камне… а позволить себе так разбрасываться вкусностями сумеречный дракон не мог. Жадность? Да ни в коем разе! Просто практичность и ничего больше. Зачем разносить все вдребезги? Чтобы потом собирать золото по монетке? Или тратить время на поиски унесенных взрывной волной так нужных Т’мору осколков? А конкуренты? Тут же набегут, и отбивай потом у них все это добро… Эх, зря он все-таки не послушал Т’мора и решил забраться в сокровищницу самостоятельно…

А вот того, что случилось потом, Уголек ну никак не ожидал. Сокровищницу вдруг буквально залило Светом, да так, что ни о каком уходе в тень теперь не могло быть и речи. А через секунду внутрь обшитого странно пахнущим деревом хранилища ворвалось с десяток адептов Порядка, которые тут же засекли зависший посреди сокровищницы пузырь со змеем и, рассредоточившись вокруг пленника, принялись плести что-то сверхмощное и жутко головоломное. И тоже на основе ритуалов Порядка. Такого напора первостихии Уголек, кажется, еще никогда не видел! А потом «пузырь» под действием ритуала жрецов начал сжиматься и продолжал уменьшаться в диаметре до тех пор, пока змей не вынужден был убрать крылья и свернуться в компактный клубок. Неприятное и очень болезненное состояние… и не потому, что сама поза причиняла Угольку какое-то неудобство, вовсе нет, просто, чем меньше становился «пузырь», тем больше уплотнялась его оболочка, а учитывая еще и давление сил жрецов… В общем, вскоре Уголек шипел от боли в обжигаемом Светом теле, а о том, чтобы преодолеть такую концентрацию силы и раствориться в тенях, можно было и не мечтать. От обиды и злости на самого себя и спеленавших его и теперь куда-то волокущих эйре змей готов был в ярости крушить все вокруг… кроме этого дурацкого «пузыря», ни в какую не желающего разрушаться, ни от ярости Уголька, ни от его смертельного дыхания.

Услышав нарастающий шум вокруг и заметив, что жрецы вытащили его «пузырь» на обширный, присыпанный мелким речным песком внутренний двор одного из дворцовых павильонов, змей заозирался и, узрев стоящих по периметру двора двух десятков жрецов, уже начавших какой-то ритуал, попытался дернуться. Впустую. А тут еще и правитель эйре показался на галерее второго этажа и теперь с любопытством рассматривал бьющегося в путах Света Уголька. Ритуал жрецов начал набирать силу, давление еще больше усилилось, теперь уже причиняя не неудобство, а самую настоящую боль, усиливающуюся каждую секунду.

– Что-то в этом роде я и предполагал, – хмыкнул правитель эйре, глядя с высоты галереи, как извивается от боли тело темного змея, зажатое в сфере Света. – Правда, мне казалось, что этот выползок Бездны сам решит залезть в сокровищницу… Струсил.

Поняв, что его усилий не хватит, чтобы освободиться самостоятельно, змей на миг прекратил сопротивление, а потом поступил, как любой детеныш на его месте… «позвал старшего брата». Этот ментальный «плач» оказался настолько мощным, что несколько жрецов не удержались на ногах, и их безвольные тела осели наземь.

Правитель удивленно приподнял бровь, а в следующую секунду довольно улыбнулся, заметив появившуюся в сгущающихся потоках Света темную фигуру. Кажется, все получилось куда удачнее, чем он посчитал, когда охрана доложила ему о поимке вора в сокровищнице.

Владыка эйре не поленился даже спуститься с галереи вниз, во двор, чтобы полюбоваться на застрявшего в волнах первостихии, словно муха в янтаре, так унизившего его червяка. Взглянуть в глаза бьющемуся в агонии врагу, что может быть лучше?

Правда, едва довольно усмехавшийся правитель оказался внизу, улыбка с его лица очень быстро слиняла. Явно напряженные жрецы резкими жестами утирали выступивший пот, перебрасывались нервно-короткими фразами и то и дело пытались внести какие-то изменения в затеянный ими ритуал. А фигура незваного гостя в центре двора, рядом с пульсирующей Сферой Света, кажется, даже не напрягалась.

– Что происходит, Аирниен? – бросил стоящему рядом адепту правитель.

– Мы не можем додавить его. Сил не хватает, – пропыхтел обливающийся потом жрец, скрипя зубами. – Он будто стену выстроил.

– Так подключите еще адептов. – Нахмурился владыка.

– Это невозможно. Структура просто не выдержит еще большего напряжения, да и изменить вязь уже запущенного ритуала нельзя. Начнется каскад, а при такой концентрации силы это катастрофа.

– Ничего, дворец это всего лишь камни. – Скривил губы правитель. – А вас никто не обвинит в Уходе, обещаю.

– Боюсь, что в данном случае все будет гораздо хуже, – прохрипел в ответ адепт, даже не моргнув глазом, услышав слова правителя, фактически обрекающие круг жрецов на смерть. – Каскад снесет не только дворец. Уже сейчас его силы достаточно, чтобы уничтожить весь Гвалиат вместе с пригородами…

– То есть вы ничего не можете ему противопоставить?! – Мотнул головой в сторону арна правитель эйре.

– Но и он не может нам ответить, – кивнув, уточнил жрец. – Даже из круга ему не выйти.

– Хм… а защитить магов так, чтоб они смогли попасть внутрь круга и атаковать этого… вы, в смысле жрецы, можете?

– Боюсь, что нет, владыка, – не сводя напряженного взгляда с фигуры арна, проговорил адепт Аирниен. – Любому магу или жрецу, сунувшемуся внутрь круга, грозит моментальное и критическое опьянение источника. А это смерть.

– Тогда почему ЭТОТ еще не сдох?! – прорычал правитель.

– Не знаю, владыка, – выдохнул адепт. Его уже трясло нервной дрожью. Одновременно держать полную концентрацию и отвечать на вопросы стоящего рядом повелителя оказалось совсем непростой задачей. А владыка эйре, кажется, и не замечал, что его собеседнику становится все труднее держаться.

– А если туда пойдут воины? – медленно протянул змееязыкий правитель. – Их источники слишком слабы, чтобы серьезно повлиять на общее состояние организма, не так ли?

– Может сработать, – с явной натугой проговорил Аирниен и кивнул застывшему в шаге от него молодому жрецу. – Ринден, бегом в храм. Пусть готовят доспехи Света для… Владыка?

– Думаю, десятка хватит… – задумчиво проговорил правитель, но тут его взгляд споткнулся о спокойно стоящего в центре круга арна, и эйре передумал. – Нет. Пусть готовят все, что есть.

– Но, владыка, это же больше полутора сотен доспехов! – воскликнул молодой адепт, за что схлопотал сразу два о-очень многообещающих взгляда и предпочел скрыться в переходах павильона.

Оказавшись в центре довольно большого внутреннего двора, Т’мор не сразу понял, что происходит. И лишь узрев бьющегося в сияющей сфере Уголька и выстроившихся по периметру двора адептов Порядка в белоснежных рясах, понимающе вздохнул.

– Вляпался, да? – Кивнул он змею, одновременно вздымая вокруг себя и Уголька полог из чистого Света и снижая тем самым давление извне. Змей облегченно вздохнул, но тут же понурился, чувствуя вину перед арном. Еще бы, если бы не его жадность… Ну да, да, он пожадничал! Змей завалил разум Т’мора ворохом мыслеобразов пополам с жалобами и собственным раскаянием, на что арн ответил легкой улыбкой. – Ничего, братишка, прорвемся.

Арн оглядел выстроившихся по периметру двора жрецов и скривился. Глупость, конечно, он сделал просто грандиозную, когда ломанулся на зов Уголька, без малейшей разведки… С другой стороны, поступить иначе он не мог. Все его существо стремилось как можно быстрее оказаться рядом со змеем, которого Т’мор иначе как часть себя вообще не воспринимал. Потому и рванулся на зов. Рефлекс, можно сказать. Как отдернуть руку от близкого пламени…

Арн тяжело вздохнул и, почуяв, как усиливается давление на выставленный им блок, постарался избавиться от лишних мыслей. Заняться самобичеванием можно будет и попозже, когда он выберется… точнее, если выберется. Уж слишком рьяно взялись за него эти змееязыкие. И ведь даже в тени не укроешься. Нет ее здесь, да и портал… Т’мор бросил взгляд на наруч, руны которого почти полностью погасли. Только маячок продолжал мерно подмигивать крохотным алым огоньком. Возмущение силы оказалось таково, что можно только удивляться, как Т’мор вообще умудрился портироваться чуть ли не вплотную к Угольку. Но на этот прыжок артефакт, кажется, потратил вообще все имеющиеся ресурсы… Ну да ничего, еще поборемся, посмотрим, кто кого. Арн попытался было воспользоваться возможностями школы Разума, но купол, накрывший двор, словно каменной стеной отрезал его от внешнего мира. Т’мор просто не смог пробиться через этот барьер. Его возможности оказались ограничены размерами ловушки, да и то все, на что сейчас хватало сил арна, так это удерживать купол в неподвижности, не давая ему сократиться в размерах.

Пока Т’мор общался с Угольком и прикидывал свои возможности, зрителей во внутреннем дворе павильона значительно прибавилось. Теперь, помимо держащих ритуал адептов Порядка, здесь появилось еще не меньше трех десятков жрецов, а через несколько секунд в распахнутые двери начал вливаться поток закованных в сияющие даже на солнечном свете латы воинов, вооруженных длинными узкими мечами.

– Кажется, у нас будет хорошая разминка, а, крылатый? – Почесал затылок Т’мор, глядя, как окружившие гудящий от напряжения купол Света воины эйре медленно, но верно начинают наступать, продавливая своими телами купол.

Эх. Жаль, что Уголька пока невозможно вытащить из этого «пузыря». Призрачной ипостаси сумеречного дракона эти вояки были бы на один зуб. Т’мор вздохнул и перехватил трость, тут же послушно превратившуюся в мечи. По телу арна пробежала дрожь, и на глазах у подходящих воинов хуман вдруг начал меняться. Увеличился рост, тело покрылось черной чешуей, ногти сменились когтями, а глаза вдруг налились алым цветом. Казалось бы, порождение Ночи должно уже давно корчиться в муках на песке двора от довлеющей над ним силы Света, но монстру, кажется, нет никакого дела до испепеляющей первостихии. Он развел руки с зажатыми в них мечами и отвесил подбирающимся к нему воинам эйре насмешливый поклон, словно предлагая не тянуть время и атаковать. Впрочем, скорости передвижения бойцов правителя это не прибавило. Так что первые удары Т’мор нанес, не дожидаясь, когда атакующие сомкнут кольцо. Никто из воинов не ожидал такой скорости от противника, а потому атака арна стала для некоторых из них последним в жизни поводом к удивлению. Рывок вперед, через два десятка метров, и первые три тела упали наземь, орошая белоснежный песок алой кровью. Не дожидаясь, пока воины очухаются, арн бросился в сторону, и его мечи рассекли еще одного воина. Только после этого эйре начали реагировать. В круг вошла следующая волна воинов, ринувшаяся на подмогу своим соратникам, и внутренний двор летнего павильона потонул в скрежете стали, криках боли и предсмертных хрипах.

Т’мор крутился волчком и ужом проскальзывал меж противниками, не давая себя окружить, и одновременно работал мечами. Работал так же, как недавно на поле боя у Дола Шейн. Вот только сейчас не было тварей Бездны, а сияющие силой Света доспехи эйре были не такой уж серьезной защитой от артефактных клинков арна. И тем не менее с каждой минутой Т’мор чувствовал, что силы его потихоньку утекают, срываются горячими каплями крови из многочисленных порезов и, шипя, падают на раскаленный песок двора. А враги все не кончались и не кончались. Движения арна стали замедляться. Он уже не носился по всему кругу, вырезая все, что шевелится, а лишь уклонялся от подбирающихся к нему осторожничающих противников, старался бить только наверняка и тут же смещаться так, чтобы не дать эйре навалиться на него скопом. Один из ударов верткого змееязыкого воина пришелся Т’мору точно в плечо, и рука безвольно обвисла. Младший выпал из ладони, и арн тут же получил еще один удар, к счастью, он почти успел уйти от этого выпада и отделался лишь вспоротым боком. Старший мелькнул в воздухе, и шустрый эйре лишился головы. Т’мор с хрипом втянул в себя ставший неимоверно густым и жарким воздух и, смещаясь в сторону от возможной атаки, попытался окинуть поле боя помутневшим от усталости взглядом. Тела, тела… ровным слоем покрывающие песчаный пол двора, а вокруг еще несколько десятков воинов, кружащихся вокруг Т’мора, словно стая волков, поджидающая момента, чтобы рвануть добычу за горло. Боятся… Арн растянул губы в как обычно кривой, но довольной ухмылке и пригнулся, приготовившись к атаке, которая, скорее всего, станет для него последней. Уж слишком много врагов и нет возможности обратиться сумеречным драконом, чтобы подлатать многочисленные раны. Т’мор перехватил скользкую от крови рукоять меча…

И обрушившийся на павильон грохот бросил присутствующих наземь. Купол ловушки дрогнул, но тут же его обволокла темная дымка, а когда эйре прочухались и попытались подняться на ноги, то обнаружили, что галереи и переходы павильона вдруг оказались заполненными воинами в черных ринсах, часть которых моментально очутилась рядом со жрецами, сжимая в руках обнаженные клинки.

Риссы, оставшиеся у дверей, подались в стороны, и во двор в полном молчании вошли два десятка хоргов, в мантиях служителей Верхней обители. Не обращая никакого внимания на окружающих, жрецы выстроились вокруг мерцающего кокона ловушки.

В небо рванулся низкий гул голосов, и купол начал медленно растворяться в воздухе. Правитель эйре, взиравший на происходящее в полном ошеломлении, заскрипел зубами, когда купол пал. Метнувшиеся внутрь круга риссы мгновенно разоружили уцелевших воинов эйре и, аккуратно подхватив на руки теряющего сознание арна, вынесли его из разряженной ловушки. Освободившийся из плена змей с клекотом устремился к своему хозяину и, убедившись, что тот жив, перевел взгляд алых глаз на владыку двуязыких. Никто не успел ничего сделать, когда крылатый змей вдруг темной стрелой метнулся к окруженному риссами правителю эйре. Тенью скользнув меж конвоирами, Уголек проявился прямо напротив лица опешившего от такой стремительности эйре и, извернувшись, с торжествующим клекотом обдал двуязыкого резким выдохом, отчего ухоженные длинные волосы эйре, уложенные в сумасшедше сложную прическу, вспыхнули факелом.

Джорро, стоявший рядом, первым оценил новый стиль владыки змееязыких, и вид опаленного эйре с дымящейся лысиной ему явно понравился. По крайней мере, захохотал Джорро вполне искренне. А следом за ним зашлись в хохоте и окружающие. Так что уже через несколько секунд визитеры бессовестно ржали, передавая друг другу мыслеобраз поджаренного, недовольно лупающего глазами змееязыкого. Даже хорги-служители и те вовсю фонили весельем, хотя, как и всегда, на их невозмутимых физиономиях не было и намека на улыбки.

– Думаю, это можно считать удачным началом переговоров о будущем Мор-ан-Тара, – заметил Джорро, справившись со смехом, и стоящий рядом с ним Гор, согласно кивнув, подтолкнул правителя эйре к выходу из павильона.

 

Глава 5. Дракон в политике, или Не водите слонов в посудную лавку…

Отлежавшись после очередного приключения и искренне поблагодарив друзей за столь своевременную поддержку и помощь, Т’мор отправился заниматься вопросами, которые, кроме него, никто не мог решить. И начал он с визита в Драгобуж, где должны были начаться переговоры по поводу нарушения эйре условий договора о неприкосновенности малых рас, и где для этой встречи уже собирались монархи Шаэра, Хорогена, Староозерного княжества, Эйреаллана, Торинира и понтифики обоих Храмов.

И поначалу происходящее в драгобужском дворце действо показалось Т’мору весьма интересным. Особенно кислые физиономии срочно прибывших членов Совета Эйреаллана, моментально обзаведшихся точно таким же почетным караулом, как и уже дожидавшийся их на месте владыка. Но потом началась такая тягомотина, что арн принялся считать каждую минуту в ожидании окончания официальной части, чтобы как можно быстрее слинять на Плато. В конце концов, у него еще дел невпроворот!

Черный, расшитый серебром и украшенный темными камнями сил, словно витрина ювелирной лавки в центре Меельса, камзол жал. Широкий, серебряный же обруч основательно натер лоб… И вообще, Т’мор скучал. Ему просто нечем было занять себя. И ведь никуда отсюда не выйдешь. Не поймут «коллеги». Арн тяжело вздохнул и бросил взгляд на сидящего невдалеке Староозерского князя. Спокоен, как статуя, уставился в одну точку и ни гу-гу. И нипочем ему все эти вычурные обороты и протокольные славословия. Вот что называется привычка, а? Стоп. Арн попытался прислушаться к сознанию князя и чуть не фыркнул от удивления. Спит! С открытыми глазами, между прочим. Вот это профессионализм. М-да.

Официальная часть разноса и выбивания пыли из эйре, скромно названная участниками «первой протокольной частью многосторонних переговоров», шла четвертый час, так что неудивительно, что Т’мор основательно заскучал. Утешало его лишь одно: сразу по окончании этого апофеоза надутых щек, с участием правителей половины мира, Т’мор сможет смыться из Драгобужа, забыв велеречивые обороты и громкие длинные титулы, как страшный сон. С основной частью здесь справятся и без него, хотя официально он вроде как значится одним из основных участников этой «встречи в верхах».

А все потому, что арн довольно лихо отбоярился от этого счастья тем, что, дескать, международная политика – не его дело, по крайней мере, до тех пор, пока не затрагиваются вопросы выживания обитателей протектората. Или, как выразился Байда: вдруг война, а я уставший?

Советники во главе с Джорро не смогли ничего противопоставить столь «убойному» аргументу, а может, просто опешили от такого наглого заявления, но в результате Т’мор объявил, что устраняется от участия в переговорах. А вместо арна туда отправятся выборные старшины Плато Ветров. Советники поскрипели, посопели, но под давлением разъяренной главы Дома целителей, настаивавшей на необходимости отдыха протектора по крайней мере на ближайшие две декады, вынуждены были согласиться со своим ленивым начальством.

Впрочем, никаких возражений со стороны правителей и понтификов по этому поводу также не последовало. Частично потому, что большинство консультаций и без того должны были проходить меж советниками и помощниками, без участия самих монархов, а большей частью потому, что никто из присутствующих не мог точно спрогнозировать поведение сумеречного дракона во время Большого Совета. Кто знает, что придет в голову этому сумасброду?! Вон, приспичило ему, и арн за день взял столицу Эйреаллана, вместе с тамошним владыкой в придачу. А ну как ему во время Совета вожжа под хвост попадет? Нет уж, лучше решать серьезные вопросы с советниками, они-то вроде вполне вменяемые разумные, с которыми можно иметь дело. Потому и ограничились дипломаты монархов лишь тем, что добились от Т’мора обещания присутствовать на открытии и закрытии Совета…

Ну, не подсказал никто довольным таким поворотом правителям и их советникам, что, собственно, именно эти «вменяемые разумные» решились на отчаянный портальный прыжок по маяку арна и безрассудный штурм Гвалиатского дворца только потому, что пассия шебутного сумеречного дракона вдруг заявила, что Т’мор в серьезной опасности. Тут разве что Ведущий Брин да его темный коллега Миррт понимающе переглянулись, услышав официальную версию причин, послуживших основанием для стремительной десантной операции, с успехом проведенной гвардией Плато Ветров, при участии выцыганенных Ллайсой у дедушки двух десятков высших посвященных Тьмы.

Вообще же, если бы не несколько очень интересных вопросов, накопившихся у некоторых государей как к владыке Эйреаллана, так и к самому Т’мору, и если бы не «показательное выступление» гвардейцев Плато, правители вряд ли согласились бы на эти переговоры. Но… любопытство, да еще подкрепленное серьезным финансовым и военным интересом, да усугубленное присущим любому настоящему политику чутьем на грядущие перемены… вот в результате и организовалась эта «встреча на высшем уровне», идею которой подал хитроумный Джорро, так неожиданно нашедший себя на ниве международной политики. Причем сделал он это сразу по двум причинам. Первой был тот факт, что как ни крути, а войска арна взяли столицу эйре на копье, а значит, нужно было либо придавить правителя прямо там, либо взять его в плен, пограбить город в свое удовольствие, смыться и ждать ответного удара, то есть готовиться к полномасштабной войне. Последнего, правда, жители Плато не особо опасались, поскольку для того, чтобы с ними воевать, протекторат сначала нужно найти… а это даже у торов не получилось. К тому же в качестве пленника владыка эйре был попросту неинтересен, поскольку возвращение из плена гарантировало ему скорый и почти официальный дворцовый переворот, устроенный Советом Эйреаллана. И кто там придет на смену владыке, уже впечатленному возможностями протектора и его гвардии, большой вопрос… Ну а второй причиной стало горячее желание Джорро, выслушавшего немало историй переселенцев из закатных стран, поприжать змееязыких, а особенно жрецов, с их политикой гегемонии Порядка. И тут такая возможность с нарушением договора о неприкосновенности малых народов и попыткой вмешаться в природу кромов.

Вот он и расстарался. В результате оказалось, что правителя эйре никто в плен не брал, а несколько сотен гвардейцев протектората в Гвалиате и дворце владыки были всего лишь мороком… видением. По крайней мере, теперь все участники переговоров делали вид, что все именно так и было, а присутствие владыки с почетным караулом из риссов протектората дело обыденное…

С трудом дождавшись окончания встречи, Т’мор облегченно вздохнул и, поймав насмешливый взгляд князя князей, пожал плечами. Ну да, не привык он к такому, и что теперь? Правители разошлись по любезно предоставленным им Староозерным князем покоям, а Т’мор, переговорив с Джорро, постарался как можно быстрее отправиться на Плато, пока в его апартаменты в том же дворце не зачастили слуги с приглашениями… особенно от эра Аллина. Арн вспомнил «допросы», которые устраивал ему владыка хоргов в Аэн-Море, и ощутимо передернулся. Ну, нафиг.

А едва Т’мор прибыл на Плато, как оказалось, что его уже ждет Байда… Надо сказать, что узнав об этом, арн изрядно удивился. Вроде как артефактор в последнюю встречу утверждал, что планирует закрыться в своей лаборатории минимум на три декады. А тут вдруг объявился…

Результатом встречи с Байдой стало хмурое настроение арна, исправить которое не смогла даже Асси. Хотя очень старалась. Да и сам артефактор, очевидно, понимал, что его новости не слишком приятны, и выглядел виноватым, что в сочетании с его разбойничьей рожей производило на окружающих довольно комичное впечатление. На всех, кроме Т’мора. Когда же начавшая беспокоиться о состоянии арна Ллайса дозрела, чтобы припереть Байду к стенке и допросить, тот, словно что-то почуяв, шустро откланялся и исчез в портальной вспышке.

– Т’мор, ну ладно, этот толстяк всегда сам себе на уме, но, может, расскажешь, что он такого наплел, что ты второй день ходишь как в воду опущенный? – приземлившись на подлокотник кресла арна в гостиной, проговорила Асси. Т’мор отвел задумчивый взгляд от книжных полок и, обняв девушку за талию, вздохнул.

– Давай не будем сейчас об этом? – попросил арн.

– Т’мо-ор? – Нахмурилась Ллайса.

– Потом, Асси. Через две-три декады, мне все равно пока нечего тебе сказать. Подожди, ладно?

Эрия несколько секунд недоверчиво высматривала что-то в глазах Т’мора, но тот изобразил такой честный взгляд, что Ллайсе не оставалось ничего иного, кроме как отложить допрос арна на потом. Тем более что, судя по «руководствам» Т’мора, сейчас у них найдется занятие поинтереснее.

Проснувшись утром, Т’мор обнаружил, что эрия уже сбежала в Дом целителей. Что ж, тем лучше, не придется изворачиваться… Арн еще некоторое время повалялся в постели, прикидывая планы на день, и чуть было снова не уснул, но тут в дверях возник Ройн, окинул комнату внимательным взглядом и, поприветствовав наблюдающего за ним арна легким полупоклоном, посторонился. Из-за спины дворецкого выскользнула хрупкая фигурка с подносом, накрытым массивной крышкой.

– Ольда? – удивленно протянул Т’мор. – Что ты здесь делаешь?

– Я принесла ваш завтрак, дом протектор. – тихо проговорила девушка, и арн улыбнулся. Голос у нее стал таким, каким и должен быть у настоящей кромы. Певучий и нежный. Целители хорошо потрудились, исправляя все то, что испохабили исследователи эйре.

– С вашего позволения, я взял на себя смелость разрешить девочке принести свою благодарность в… хм… скажем так, неофициальной обстановке, – проговорил дворецкий, пока Ольда ставила поднос с завтраком на кровать арна. Т’мор на мгновение задержал ладонь кромы в своей руке, внимательно рассмотрел тонкие, длинные и абсолютно целые пальчики и довольно кивнул. Никаких следов. Замечательно. А дворецкий продолжил: – Видите ли, целители рекомендовали Ольде пока воздерживаться от сильных эмоций, а большой зал…

– Я понял, Ройн, – кивнул дворецкому арн и покосился на поднос с едой. – А вот это было обязательно? Неужели ко мне так трудно попасть со стороны?

– Хм… дом протектор, видите ли… – заговорил Ройн, выдержав паузу, что, как недавно понял Т’мор, у дворецкого означало крайнюю степень замешательства.

Но Ольда его перебила:

– Если бы я вошла в ваши покои как гостья, для окружающих это стало бы знаком, что я как минимум претендую на место вашей фаворитки. – И пусть голос ее был тих, но уверенности в нем было хоть отбавляй.

– Хм. Весело. – Арн почесал затылок и вздохнул. – Ну что ж, это было весьма предусмотрительно с вашей стороны, Ройн. Я и понятия не имел о подобных тонкостях.

Дворецкий благодарно кивнул и весьма красноречиво глянул на Ольду. Девушка, заметив этот взгляд, сделала шаг назад.

– Дом протектор, я хотела бы принести вам личную присягу, – проговорила Ольда.

– С дуба рухнула?! – вырвалось у арна. Но в следующую секунду он почувствовал, как упало настроение Ольды, и нахмурился. – Так. Отставить слезы. Ну-ка, вдо-ох-вы-ыдох. А теперь, объясни, зачем тебе это понадобилось?

Ментальное воздействие вышло легким, даже чересчур, и Т’мор дал себе слово попытаться восстановить природный щит девушки, как только выдастся свободное время… М-да.

– Я не знаю, чем еще могу отплатить за свое спасение, кроме как собственной верностью. У меня больше ничего нет, дом протектор. – Взявшая себя в руки, благодаря легкому внушению, Ольда подняла на Т’мора упрямый взгляд.

– Исчерпывающее объяснение. – Арн вздохнул. Отставив поднос в сторону, он, не обращая никакого внимания на потемневшую от смущения крому и осуждающе качающего головой Риона, откинул легкое одеяло и, прошлепав в гардеробную, принялся одеваться. Через минуту Т’мор, завязав шнур ринса, вернулся в спальню. Этого времени вполне хватило, чтобы арн пришел к определенному решению. Оглядев застывших посреди комнаты кромов, Т’мор подхватил трость, прислоненную к изголовью кровати, прошел к двери, ведущей в маленький кабинет по соседству, и, поманив визитеров за собой, нажал на дверную ручку.

– Садитесь. Оба. – Арн кивнул кромам на стоящий в углу диван. – Итак. Ольда, я понял твои мотивы, и в принципе не возражаю против принятия тебя под свою руку. Но понимаешь ли ты, что это значит?

– Да. Я выйду из своего рода, и вы будете располагать моей жизнью по своему усмотрению.

– Замечательно. Просто великолепно. Спрашивается, зачем я тебя вытаскивал из Гвалиата? Чтобы ты сменила одно рабство на другое? – нависая над кромой, фактически прошипел арн. Ройн хотел было что-то сказать, но схлопотал такой взгляд от Т’мора, что все слова застряли в его глотке.

– Мой долг, моя жизнь, – не поднимая глаз, проговорила девушка, и арн вздохнул. Ладно. Переубедить ее сейчас явно не получится…

– Ольда, на колени. Ройн, засвидетельствуйте, – глухо проговорил Т’мор. Ольда с поразительной скоростью слетела с кресла, встала на колени и склонила голову. Ладошки кромы поднялись вверх, и девушка, боясь, что арн передумает, зачастила слова присяги. Т’мор с каменным лицом выслушал формулу, фактически должную превратить крому в его собственность, и едва над ладонями Ольды взвились тонкие язычки Тьмы, кивнул Ройну.

– Свидетельствую, – грустно проговорил дворецкий, вытянув перед собой руку, и над ней также взметнулся Мрак. Кажется, Ройну тоже не нравилось решение соплеменницы, но отговаривать он ее не стал.

– Я, Тиммор Безымянный, известный также как арн Т’мор, владетель и протектор Плато Ветров, по праву сюзерена принимаю под свою руку твою честь, твое добро и твое зло. Отныне и до смерти твои друзья – мои друзья, твои враги – мои враги. – Ошеломленные кромы даже не заметили, как трость арна превратилась в мечи, опустившиеся на плечи Ольды. А в следующий миг над девушкой взметнулись языки черно-белого пламени и тут же опали. – Встань, вассал.

– Но… я… а как же… это… – пробормотала крома, беспомощно взглянула на Ройна, но дворецкий ответил ей точно таким же непонимающим взглядом.

– По своему опыту могла бы понять. Я терпеть не могу рабство, – хмыкнул Т’мор и, помогая кроме подняться, усмехнулся. – Зато испытываю страшнейший недостаток в помощниках. Плато растет день ото дня, а я не могу разорваться на сотню маленьких арнов, чтобы успеть везде и всюду.

– Но как же мой долг?! – пискнула Ольда и закашлялась. Ройн тут же вынул из кармана камзола небольшой флакон-распылитель и протянул его девушке. Та благодарно кивнула и тут же пшикнула из флакона себе в рот какую-то лечебную гадость. А Ройн, очухавшись, теперь просто фонил радостью. Еще бы, привел девчонку фактически в рабство отдавать, а она в прямые вассалы угодила!

– А что с твоим долгом? – Изобразил непонимание арн. – Как я понял, полчаса назад у тебя вообще не было никакой возможности сделать что-то, что могло бы его уменьшить. Вот я и дал тебе такую возможность… раз уж тебе без этого бреда жизнь не мила. Ройн! Как только прибудет советник Джорро, представьте ему домину Ольду. С днем официального представления ее двору как моего вассала определимся после ее встречи с советником. А вам, домина, я советую присмотреться к работе сьерра Джорро. Он очень нуждается в толковом и… упорном помощнике. А то знаете, чтобы переспорить некоторых наших старшин, иногда одного его собственного упрямства не хватает. – Т’мор бросил многозначительный взгляд в сторону застывшего дворецкого, и Ольда робко улыбнулась, поняв намек.

– Будет исполнено, дом протектор. – Ройн, от которого не укрылась ирония арна, низко поклонился, безуспешно пытаясь скрыть собственную усмешку, и потянул Ольду к выходу из кабинета.

– Я вас не подведу, дом протектор. – Крома на миг задержалась у дверей, присела в реверансе и, выпрямившись, исчезла за порогом. А Т’мору осталось только вздыхать. Если события и дальше пойдут таким аллюром, то он рискует вообще не успеть ничего из запланированных дел. Хотя… можно с уверенностью сказать, что экспромт с вассалитетом вместо рабской клятвы был неплох, совсем неплох! Т’мор довольно хмыкнул и, пробормотав нечто вроде: «Не похвали сам себя и ходи как дурак», попытался вернуться в спальню, где его дожидался завтрак, но… раздался стук в дверь и арн вынужден был отложить мысли о еде.

– Войдите.

– Дом протектор, прошу простить за столь ранний визит… – начал говорить появившийся на пороге рисс, но Т’мор махнул рукой. Этого сьерра он знал. Сначала тот входил в команду магов Разума, шерстивших прибывающих темных, а потом вошел во внутреннюю стражу дворца. Кажется, Джорро утащил его прямо из-под носа Рейха.

– Не извиняйтесь, сьерр Мор. Ваша работа не из тех, что предполагает четкий график… как и моя, в сущности, – хмыкнул арн. – Итак. Я вас слушаю.

– Несколько минут назад со мной говорил советник Джорро, у него есть для вас какие-то новости. Он пытался связаться с вами, но…

– Да, я был немного занят и не слышал зова переговорника, – проговорил арн. – Благодарю, сьерр Мор. Это всё, или есть еще что-то, заслуживающее моего внимания?

– Это всё, дом протектор.

– Что ж. Еще раз благодарю, сьерр Мор, можете идти. – Т’мор ответил на короткий поклон стража кивком, и рисс покинул кабинет Т’мора.

Арн вздохнул. Подумав, Т’мор решил сэкономить время и силы и, отворив одним мысленным усилием дверь в спальню, левитировал на рабочий стол свой завтрак и переговорный шар. Усевшись в удобное кресло, арн снял крышку с подноса и, втянув носом поднимающийся над тарелкой аромат, налил себе в пиалу крепкого черного чая.

– Джорро? – сжевав первый горячий бутерброд, проговорил Т’мор, касаясь ладонью артефакта. Рисс откликнулся почти сразу.

– О! Наконец-то. Что за дела, дом протектор, ты потерялся в собственном дворце? Мне пришлось напрягать внутреннюю стражу, чтобы тебя отыскать! – Джорро явно был чем-то раздражен и недоволен, а значит, в Драгобуже произошло что-то неприятное.

– Что случилось? – отставив пиалу, спросил арн.

– Нота из Брана, – хмуро ответил рисс. – Его величество Ролин, цитирую дословно, негодует по поводу незаконного удержания темными и их прихвостнями светлейшего владыки эйре и требует освободить несчастного узника. В противном случае армия и флот Брана вынуждены будут нарушить границы Староозерного княжества, дабы восстановить справедливость и стереть с многострадальной земли Мор-ан-Тара саму память о нечестивом княжестве и его погрязших во Тьме подданных.

– Твой прогноз? – побарабанив пальцами по лакированной крышке стола, спросил арн.

– Это не блеф. Он действительно готов идти на Староозерное княжество. А владыка – лишь удачно подвернувшийся предлог. Более того, в такой интерпретации можно не сомневаться, что Бран получит поддержку как минимум Единой империи, а если не повезет, то к ним присоединится и Ор-Леон. Про хольмцев ничего сказать не могу, хотя, думается, среди поморян найдется немало желающих набить карманы в портах княжества…

– Подожди, но когда они все это успеют? – Покачал головой Т’мор. – Отправить в поход экспедиционные корпуса даже двух государств это дело не одного дня. А к тому времени, когда они выступят, переговоры давно будут завершены…

– Думаю, Ролину это уже без разницы. Ну, сменят они лозунги, и пойдут не освобождать змееязыкого бедняжку, а мстить за произвол темных и коварное нападение на мирный Гвалиат. В общем, ввязал ты нас в войну, протектор. – Джорро вздохнул.

Т’мор откинулся в кресле и прикрыл глаза. То, что ему рассказал бывший учитель, означало одно… Полный провал. Спасти тысячи людей, чтобы в результате одной ошибки развязать мировую войну, как еще это можно назвать? Но… Арн почувствовал, как Уголек в его сознании сжался от боли, и в разум Т’мора хлынул вал эмоций забившегося в самой настоящей истерике дракона. Вина, раскаяние и ужас! Т’мор одним движением смел все, что было на столе. Переговорный шар улетел куда-то на диван и из него доносился приглушенный обивкой взволнованный голос Джорро, зовущий арна. Вот только Т’мор его не слышал. Словно отвечая на боль дракона, арна наполнила ярость и злость. Злость на урода, в своем стремлении власти толкающего десятки, если не сотни тысяч разумных в горнило войны. Ненависть к мрази, готовой сжечь собственный народ в пожаре амбиций. Боль от осознания собственных ошибок, позволивших этому выползку Бездны начать войну!

Т’мор не заметил, как обернулся и, пронзив купол дворца, взмыл над городом. Воздух, обычно игривый, веселый спутник дракона, угрожающе засвистел на тысячи голосов, принимая призрачное тело, исходящее обжигающей яростью. Бешено взвыли духи Воздуха. Где-то внизу, глубоко под землей, Ветру ответил Огонь, заворчав, разгораясь все ярче и ярче, будя и напитывая силой своих саламандр, а следом подала голос всегда обманчиво спокойная Вода. Вздымая к небу волны Долгого моря, позволяя яростному ветру подхватывать и срывать с них белые шапки пены, унося их ввысь, Вода присоединила свой штормовой рокот к гулу стихий. Последней откликнулась земля. Глухо загрохотали обвалы где-то меж заснеженных пиков Таласса, заворочались в каменных ложах каменные духи, разбивая в щебень крепчайший гранит… Многоголосый вой понесся над Плато Ветров.

Арн заревел. В окнах дворца лопнули, вылетели вон все стекла. Тьма и Свет наполнили все существо сумеречного дракона, сплетаясь с его яростью и ненавистью.

Плато задрожало. Где-то над пиками Таласса загрохотал гром, и небо начало стремительно чернеть, превращая день в ночь. Тяжелые тучи зависли над городком. Жители Плато Ветров услышали боевой клич сумеречного дракона… и содрогнулись.

 

Глава 6. Что тут думать, прыгать надо…

Байда как чувствовал, что нельзя оставлять юного дракона в одиночестве в такой момент. Но… алхимические процессы, требовавшие его пристального внимания и, соответственно, присутствия в лаборатории, настойчивые попытки поговорить о Т’море, предпринимаемые что-то почувствовавшей эрией и… а-а, к мавкам всё! Он просто прошляпил. Столько времени… столько лет… И все пошло прахом, в одну секунду! Ну что ему стоило вернуться на плато хотя бы на полчаса раньше?!

Путник сжал перила обзорной площадки, и древний камень захрустел под его ладонями, осыпаясь мелкой крошкой. Но Байда не обратил на это никакого внимания. Его взгляд был прикован к пикам Таласса, куда, следом за драконом, потянулись тяжелые, озаряемые всполохами разрядов темные тучи. Опоздал.

– Байда. – Голос, раздавшийся за спиной артефактора, заставил того тяжко вздохнуть.

– Да, Асси? – Путник нацепил на лицо маску спокойствия в лучших традициях хоргов и только после этого обернулся к стоящей в нескольких шагах от него девушке.

– Ты знаешь, что случилось с Т’мором. – Это не был вопрос. Эрия Ллайса просто констатировала факт.

– Предполагаю. – Голос Байды сорвался, когда он взглянул на стоящую перед ним девушку. Вытянувшаяся в струнку, хрупкая фигурка и безумная надежда в глазах. Надежда вопреки всему, наперекор всему… Она словно уже знала, что случилось нечто непоправимое, и все равно надеялась…

Все-таки Байда не хорг, хоть и прожил среди беловолосых больше трехсот лет. Лицо артефактора исказилось в странной гримасе, и он, тяжело вздохнув, заговорил.

– Он пошел в бой.

– Не в первый раз. – Покачала головой Асси.

– Тогда все было иначе. Он дрался, потому что его заставляли окружавшие его риссы, хорги и эйре… Провоцировали, исходя из собственных интересов, или он сам считал, что драка будет приемлемым способом решения проблем. Сейчас же он ушел на бой. Чувствуешь разницу?

– Объясни. – Ровный холодный тон. Если не смотреть в глаза, то можно решить, что вопросы Ллайсы всего лишь праздное любопытство или даже просто поддержание ненужной и неинтересной ей беседы. Если не смотреть… Но Байда Путник никогда не избегает взгляда в лицо, не так ли? Артефактор прикрыл на миг глаза, успокаивая дыхание и восстанавливая душевное равновесие, гася ярость и обиду. И когда через минуту он заговорил, тон его был спокойным и ровным.

– Арны… Сумеречные драконы… Хранители мира… Такие странные, звучные, интригующие прозвища. И никто не задумывается о том, что хранитель это не гордый титул, а бремя. Тяжелое бремя, которое сам мир налагает на носителя. Да, арны могущественны, им подвластны силы, о которых обычные смертные могут только мечтать. Со стороны они даже могут казаться богами… Вот только все их могущество подчинено одной цели… защищать Мор-ан-Тар. И однажды в жизни арна настает момент, когда мир предъявляет счет… за всё. За неуязвимость, за силу и скорость, за возможность повелевать первостихиями так, как не снилось ни одной их аватаре. И отсрочки по платежу не предусмотрены. Это страшный момент, девочка. Когда Мор-ан-Тар требует защиты от своих хранителей, они не могут отказаться. И получают невообразимую мощь. Представь себе полного мага-универсала. Ему покорно всё. Он Мастер Мастеров. Школы Стихий и Бытия, Порядок, Хаос, Тень, Время и Пространство, все школы до единой становятся его оружием. Мир вручает ему всю свою силу… Ты можешь себе представить такое могущество? Впечатляет, не так ли? Но все это подчинено лишь одной цели и доступно арну лишь до тех пор, пока он не выполнит свою задачу, не защитит мир от угрозы…

– А потом? – тихо спросила девушка.

– Зависит от того, удастся ли ему завершить миссию. – Лицо Байды исказилось в недовольной гримасе. – Если все пройдет удачно, арн становится свободным. Мир отстраняет его от обязанностей хранителя, и он волен поступать так, как ему угодно. Если же он не добьется успеха…

– С таким-то могуществом? – через силу усмехнулась эрия, но Байда взглянул на нее как на идиотку и тут же подтвердил этот вывод своими словами.

– Ты дура, девочка! С таким могуществом проблема не в защите Мор-ан-Тара, а в том, чтобы сохранить рассудок! Именно поэтому я должен был быть рядом с ним, когда он услышал Зов мира. Я знаю, что это такое, сам пр… я бы смог удержать его разум.

– Тогда какого урга ты изображаешь здесь не пойми что?! Почему до сих пор не отправился следом за ним? – внезапно вызверилась Ллайса.

– А толку?! – взревел в ответ Байда. – Он УЖЕ ушел! Сейчас Т’мора не существует, есть только сгусток силы, нацеленный на результат, и всё. Понимаешь? До того, как он откликнулся на призыв стихий, еще можно было дать ему зацепки, якоря для сохранения разума. После призыва это бесполезно! С этого момента вся его суть подчинена только одному абсолютному желанию, одной-единственной мысли – устранить угрозу миру. Ничто иное его больше не волнует.

– Он знал. Да? Ты ведь об этом ему говорил? – не обратив никакого внимания на брызги слюны взбешенного артефактора, кажется, долетевшими даже до ее платья, проговорила Ллайса.

– Да. Только я предполагал, что его миссией станет закрытие возможности Прорывов. И готовил его именно к этому. – Байда сбавил тон и вдруг опустился перед эрией на колени. – Прости меня, девочка. Не уберег я твоего Т’мора.

– Моего? – Ллайса на миг застыла, смежив веки, а когда вновь взглянула на Байду, то в ее глазах артефактор увидел непрошибаемую уверенность. Эрия вздернула подбородок и, резко кивнув, уже утвердительно повторила: – Моего. Он меня помнит, а значит, обязательно вернется. И никакой мир ему не указ! Понятно?

В тот же миг над Ллайсой взметнулся яростным черным пламенем Мрак, эрия пошатнулась, и стоящий перед ней на коленях Путник еле успел подхватить потерявшую сознание девушку. Поднявшись на ноги, удивленный произошедшим Байда, легко удерживая на руках невесомое тело эрии, быстрым шагом спустился с обзорной галереи и, не теряя времени, помчался к Дому целителей. Не дай Тьма, если Т’мор узнает, до чего довел старый артефактор своими речами эту белогривую. Кишки на кулак намотает.

Байда поймал себя на этой мысли и изумился. Неужели он действительно поверил в девчачьи бредни?! Хотя… сейчас он готов был поверить во все что угодно, лишь бы последний арн Мор-ан-Тара справился с задачей и… своим безумием.

Сумеречный дракон несся вперед, сжигаемый одной мыслью – достать Ролина, достать вместе со всеми его прихвостнями! Во что бы то ни стало уничтожить мразь, покусившуюся на равновесие! Мор-ан-Тар и без того достаточно настрадался от бегства своих хранителей и постоянных атак Бездны, этого прожорливого чудовища, порожденного неумной игрой его струсивших предков с Порядком и Хаосом.

Под огромным телом дракона пронеслись блистающие снегами пики Таласса, и арн вырвался на морской простор. Серая бушующая масса воды далеко внизу ободряюще шипела и бурлила, грозно и мощно свистел ветер, поддерживающий распростертые крылья, рокот огня и тяжелые вздохи земли под толщей воды, все они торопили, подгоняли арна, заставляя лететь все быстрее и быстрее, туда, где яркими огнями среди тысяч и миллионов сознаний сияют разумы существ, которым больше нет места в мире. Почему?.. Арн по привычке тряхнул призрачной головой, пытаясь изгнать странный вопрос, но… по привычке? Какие привычки могут быть у Длани Мира?! Дракон заложил крутой вираж и, увидев тянущиеся за ним темные тучи, дернулся от очередного воспоминания. Нет! Быстрее! Арн ушел на миг в тень, но странные образы его так и не оставили. Не успев вынырнуть из всегда такой благосклонной к нему стихии, арн зарычал и рванул в Свет. Но и здесь его поджидали ненужные мысли-воспоминания. Всплыл в памяти заляпанный кровью внутренний двор какого-то здания, валяющиеся тут и там тела и давление Порядка, готового размазать арна по земле… Дракон шарахнулся от Света и вновь оказался над морем.

Арн продолжал нестись вперед со страшной скоростью, но мысли его путались, то и дело одаряя смутными образами воспоминаний. Очередной рык дракона прокатился над морским простором. Арн на миг окунулся во Тьму, пытаясь избавиться от мысленного и эмоционального мусора и… вдруг увидел перед собой сияющие в Ночи синие, такие знакомые глаза… Синие озера… Снег, падающий на незамерзающее озеро у огромного замка… замка? Резиденции, да… кульбиты маленького, потешного дракончика… и смех. Ее смех, той самой синеглазой красавицы, с озорным видом забрасывающей его холодным и мокрым снегом… теплый вздох… мягкие, но такие требовательные губы… вздох? Нет. Боль. Выдох, последний выдох! Рилла!!! Синие глаза блекнут, растворяются во Тьме, оставляя тянущую пустоту в груди и жуткий холод потери… Арн не успевает отойти от удара предавших его эмоций, как обнаруживает, что на него вновь кто-то смотрит. Только на этот раз глаза уже не синие, а… серые, словно небо над Великими Башнями, а в них ожидание, надежда… и непоколебимая вера. Асси.

Арн выпал из Тьмы, словно неловкий птенец из гнезда, и камнем рухнул в бурлящие воды беснующегося моря.

Т’мор выбрался на берег и, сделав десяток шагов, без сил упал на влажный, усеянный выброшенными прибоем водорослями песок. Ему еще повезло, что он упал в воду всего в сотне метров от берега, потому что едва его призрачное тело окунулось в холодное море, как произошел непроизвольный оборот, и неуязвимый сумеречный дракон превратился в барахтающегося среди бушующих волн беспомощного человека. Арн изрядно нахлебался соленой и горькой морской воды, прежде чем смог выбраться на берег. Но одно он мог сказать точно.

– Спасибо, Ночь, – пробормотал Т’мор. Купание в холодной воде изрядно прочистило ему мозги, но вот за то, что они вообще остались в целости и сохранности, нужно благодарить именно ее, Тьму… и Асси, конечно. Потому что если Рилла была просто разбуженным Ночью воспоминанием, то Ллайсу Т’мор почуял рядом. Так, словно Тьма на миг продемонстрировала ему девушку, а потом вернула Асси на место. Положила, где взяла. Хм. Кажется, Т’мор пошел по пути Риона. Иначе чем еще объяснить желание Ночи и дальше наблюдать за выходками своего пасынка? Сейчас арн по-прежнему видел сияние огней Ролина и его команды, но вот мозги на них больше не клинило… И это не могло не радовать. Т’мор облегченно вздохнул и вдруг понял, что беспредельно устал. Привстав, арн огляделся по сторонам и, не заметив поблизости никаких угрожающих его сну существ, вдруг фыркнул и махнул рукой. Миг, и взметнувшийся вокруг него песок, замер, словно торнадо в стоп-кадре, образовав надежную защиту от любых нежданных визитеров. Довольно кивнув, Т’мор улегся наземь и, закинув руки за голову, попытался уснуть.

Не тут-то было. Стоило векам арна смежиться, как обнявшая его Тьма вновь продемонстрировала ему ту, что погибла по вине Т’мора несколько лет назад.

– Ри? – Сон, это только сон… Т’мор протянул руку, но рисса легко уклонилась и, весело рассмеявшись, погрозила ошалевшему арну пальчиком.

– У тебя есть живая девушка, вот к ней и тяни руки. – Слова Риллы ударили Т’мора под дых. Ллайса!

– Молодец, вспомнил. Уже хорошо, – улыбнулась рисса. – Очень упорная девушка. Знаешь, я давно не встречала такой абсолютной уверенности в чувствах… Ну, если не считать меня самой, но… я, как ты понимаешь, не в счет.

– Ты не Рилла, – вдруг проговорил Т’мор. Он не мог точно сказать, откуда у него взялось это ощущение, но ни на секунду не усомнился в его истинности.

– Скажем так, не совсем она, – со вздохом согласилась рисса. – Хотя ее память, чувства и привязанности, даже некоторые взгляды, стали частью меня. А я частью ее. И знаешь, я хочу тебя поблагодарить. Такой славной аватары у меня не было очень-очень давно. Хотя в некоторых мирах любовь считают темным чувством, но даже там крайне редко появляются достойные кандидатуры для моего воплощения.

– Великая Ночь? – Т’мор был ошарашен.

– Нет. Рилла – аватара Тьмы. – Грустно улыбнулась рисса… впрочем, рисса ли? Арн смотрел в такие знакомые синие глаза, а в памяти маячил взгляд совсем других глаз. Серых. Чувствуя, что сходит с ума, Т’мор тряхнул головой. А рядом раздался легкий смешок. – Знаешь, я рада, что ты меня не забыл. Может быть, когда-нибудь наши пути вновь пересекутся. Я буду ждать.

– Я… – начал было Т’мор, но на его губы тут же легла легкая ладошка риссы.

– Тс-с. Не объясняй. Просто пообещай, что не забудешь меня. Ладно? – Арн кивнул в ответ и вдруг понял, что остался один. Сладкий, но пугающий морок ушел, растворился в нигде, и Ночь приняла его в свои объятия, подарив сон без сновидений. Оно и к лучшему. Только этакого раздрая Т’мору и не хватало в жизни.

Арн проспал остаток дня и всю ночь. А следующим утром поднялся с рассветом и, убедившись, что беседа во сне с Риллой-аватарой Ночи окончательно вытряхнула весь навеянный Мор-ан-Таром туман безумия, довольно рассмеялся. А что? С ума не сошел, с богиней пообщался, и даже остался жив. Чего еще надо-то?

– Впрочем, нет. Кое-что, несомненно, надо. – Вздохнул Т’мор и, попытавшись отдать приказ стихии Земли, очистить его одежду от песка, обескураженно замер. Ноль реакции. Только сейчас до арна дошло, что поставленный перед сном полог исчез. И произошло это явно, когда Т’мор еще спал. А это значит… Это значит, что Мор-ан-Тар лишил строптивое оружие своей поддержки. Обиделся, что Т’мор не пожелал превращаться в безумного маньяка, что ли? Или решил, что справившийся с его давлением хранитель сможет обойтись и вовсе без помощи Мор-ан-Тара?

Впрочем, невелика разница. Главное, что знание местонахождения целей остались при Т’море. Вот только прямо сейчас он в Бран не сунется. Сначала надо как следует подготовиться к визиту, а уж потом… Т’мор уверенно кивнул. Недавняя промашка с «золотой лихорадкой» Уголька наглядно ему показала, к чему могут привести необдуманные привычные действия. Оправдание у арна, конечно, было. Все-таки в тот момент, когда он предложил Угольку отправиться на разведку дворца, сам Т’мор был уже напрочь вымотан чересчур долгим удержанием стихий. Но что ему мешало в приказном порядке заставить змея отказаться от попыток проникнуть в сокровищницу правителя эйре? А ведь прямого приказа Уголек бы не ослушался ни при каких условиях. Тем более что с проведенной арном еще зимой настройкой змея на осколки кристалла проблема их поиска во дворце эйре вообще не существовала. Эх, все мы задним умом крепки. Т’мор вздохнул. Ладно. Пора возвращаться на Плато, а то там подданные и друзья со вчерашнего дня на ушах стоят…

Арн немного покрутился на берегу, убедился, что рядом нет никого глазастого и разумного, после чего перекинулся в свою призрачную ипостась и рванул в небо.

Обратный путь показался ему куда как более долгим. Впрочем, возможно, это последствия его безумия? Как бы то ни было, солнце еще не перевалило за полдень, когда Т’мор приземлился перед входом во дворец на глазах у всех желающих. А что? Кого ему здесь стесняться после вчерашнего-то шоу?!

Обернувшись под взглядами изумленных подданных, арн почувствовал знакомое внимание и, найдя взглядом в толпе зевак, Створича, обнимающего за плечи ошарашенную Милу, подмигнул им и скрылся за дверями своего дома, поймав напоследок ничем не прикрытую «закольцевавшуюся» в сознании бывшей узницы мысль: «Теперь понятно, откуда взялось название дворца».

Т’мор не успел сделать и двух шагов по холлу, как из-за спины приближающегося Ройна вдруг выметнулась белоснежная молния, с ходу впечатавшаяся в грудь арна, и на плечи протектора обрушился целый поток ударов маленьких, но удивительно крепких кулачков Ллайсы.

– Кажется, это скоро станет традицией, – задумчиво сказал Ройну Т’мор. Дворецкий в ответ кивнул, внешне сохраняя полную бесстрастность.

– Вне всяких сомнений, дом протектор, – проговорил Ройн и повел рукой в сторону широкой лестницы. – Если позволите, я провожу вас.

– Ройн, можете поверить, до своих покоев я в состоянии добраться совершенно самостоятельно, – усмехнулся Т’мор, подхватывая на руки довольно улыбающуюся Ллайсу.

– Хм. Полагаю, сейчас вам там будет не слишком удобно, дом. – Покачал головой дворецкий и, заметив вопрос в глазах арна, пояснил, одновременно отвешивая короткий поклон Асси: – Видите ли, по распоряжению главы Дома целителей, ваша спальня была временно превращена в лечебный покой, на случай, если по возвращении вам понадобится медицинская помощь. Но я велел подготовить сходные апартаменты, обычным образом, чтобы вам было где спокойно отдохнуть, буде работа целителей не понадобится.

– Не было еще такого, чтобы Т’мор, выпутавшись из передряги, миновал встречу с врачами. – Вздохнула Ллайса, поудобнее устраиваясь на руках у арна, шагающего следом за дворецким.

– Но в этот раз, если я не ошибаюсь, именно такой исключительный случай и произошел, не так ли? – Пожал плечами Ройн, поднимаясь по лестнице.

– Это исключение только подтверждает правило, – усмехнулась Ллайса, однако по скользящим вдоль его тела исследующим вязям Т’мор понял, что девушка не ограничилась лишь визуальным осмотром и теперь диагностирует состояние «своего дракона» всеми доступными ей методами.

Наконец, компания достигла нужных дверей, и дворецкий, распахнув перед арном створки, отошел в сторону.

– Ройн, будьте так любезны, сообщите моему ближнему кругу, что со мной все в порядке, но раньше ужина я к ним не выйду, – проговорил Т’мор, внося Асси в просторную гостиную.

– Будет исполнено, дом протектор. – Хлопнули двери, и арн остался наедине со своей эрией.

– Ты не представляешь, что со мной было, когда ты вчера взлетел! – проговорила Ллайса спустя несколько часов, удобно расположившись на груди Т’мора. Подушка, конечно, мягче, но ощущая под собой мерно вздымающуюся грудную клетку Т’мора, девушка могла быть уверена, что ее дракон рядом и никуда не делся. А это ей сейчас было куда важнее любых удобств. Арн погладил Асси по обнаженному плечу, и та вздохнула. – Я ведь этого твоего Байду чуть не прибила тогда. Но… не успела. Потеряла сознание самым пошлым образом. Вот видишь, что ты со мной наделал! Зато ты мне приснился…

Асси перескакивала с пятого на десятое, рассказывая Т’мору все перипетии ее недавней встречи с артефактором, а когда дошла до сна, арн вдруг улыбнулся.

– Спасибо.

– За что? – не поняла девушка.

– За то, что не дала мне сойти с ума, – ответил Т’мор и, наткнувшись на требовательный взгляд, всматривающейся в его лицо эрии, пустился в объяснения. Правда, об образе Ночи и ее новой аватаре упоминать не стал. На всякий случай. Все-таки Асси – барышня вспыльчивая. Отрежет своему дракону что-нибудь важное, потом жалеть будет… А регенерация утерянных конечностей или иных… хм… выпирающих частей тела, даже у арнов, процесс довольно долгий. Так что ну его нафиг, такие риски!

– И если бы не твоя вера в меня, я бы наверняка растворился, – закончил рассказ Т’мор.

– М-да уж, – задумчиво протянула эрия, осмысливая произошедшее, но вдруг встрепенулась и уставилась на арна. – Стоп. Что значит «растворился»?!

– А тебе Байда не рассказывал? – удивился Т’мор. Он-то, выслушав рассказ эрии, решил, что артефактор поведал ей все возможные варианты событий. Но Асси только медленно покачала головой, и Т’мор вздохнул. – М-да. Ну, в общем, тут такое дело… В том состоянии уничтожить несколько десятков разумных, какими бы крутыми магами и жрецами они ни были, для меня не составило бы никакой сложности. Но вот после… Понимаешь, Мор-ан-Тар полностью разделяет мнение своих жителей и их методы в решении проблем с сошедшими с ума магами школы Разума. Иначе говоря, после ликвидации угрозы мир просто убил бы сумасшедшего сумеречного дракона. Растворил бы в себе, без всякой надежды на перерождение.

– А теперь? – поежившись, спросила Ллайса.

– А теперь я ему не по зубам. Связи между нами почти не осталось. Единственное, на что ее хватает, так это на определение угрозы. Но это ненадолго. Как только разберемся с бранианцем, Мор-ан-Тар вовсе перестанет оказывать на меня какое-либо влияние, – с беззаботной улыбкой проговорил Т’мор. Правда, упоминать о том, что времени на эти разборки у него совсем немного, арн не стал. Незачем тревожить девушку. Она и так пережила не самые лучшие сутки в своей жизни. И сам арн был уже не слишком доволен тем, что разболтал Асси о том, что могло бы произойти, зайди его сумасшествие слишком далеко. А вот Байда такой глупости не допустил… Кстати, надо будет поблагодарить артефактора… И вытрясти все-таки из этого ушлого толстяка, откуда ему столько известно о природе арнов!

Т’мор покосился на почему-то молчащую Ллайсу и обнаружил, что девушка уже сладко спит. Правда, объятий она так и не разжала и, кажется, готова запустить в тело арна свои коготки даже во сне, стоит только Т’мору попытаться выбраться из постели. Ну и ладно. До ужина еще далеко, а он тоже не железный. Можно и поспать немного.

Т’мор зевнул и прикрыл глаза, чтобы через секунду услышать тихий шепот Асси на ухо:

– Какой ты умный, это что-то. – И снова засопела как ни в чем не бывало.

 

Глава 7. Раз хвост, два хвост, три…

Байда встретил вопрошающий взгляд арна и в ответ на его кивок в сторону Асси отрицательно покачал головой. Нет, всего он ей не рассказал, как, собственно, Т’мор и подозревал. Арн еле слышно вздохнул. Что ж, по крайней мере одной головной болью меньше.

Как и говорил, Т’мор вышел к друзьям только вечером. И стоило ему вместе с Асси появиться в гостиной, где уже дожидались его Лир, Байда, Арролд и Донов, как в комнату ворвался Джорро. Обведя обеспокоенным взглядом присутствующих, рисс наткнулся на спокойно сидящего в кресле арна и шумно выдохнул.

– Ну, хвала Ночи. Ты изрядно напугал меня, Т’мор, – проговорил Джорро, усаживаясь на диван. – Когда я услышал твой рык в шаре, хотел сразу рвать сюда порталом, да старшины задержали…

– И правильно сделали. Помочь бы ты мне не смог, а с этой кодлой хитровымудренных советников и их правителей, кроме тебя, вряд ли кто-то справится.

– Ну почему? Вот, Лир, например… – попытался перевести стрелки Джорро, но арн в ответ только хмыкнул.

– Не забывай, что уважаемый кронтаэн Торр является подданным Шаэра, а значит…

– Не имею права представлять чьи-либо интересы, кроме своего клана, Дома и-Нилл и Тсар но’Шаэр, – закончил за Т’мора Лир, после чего обернулся к арну и деланно-расстроенно покачал головой. – Дом протектор, не в обиду вам будет сказано, но я поражен столь скудными знаниями этикета и прав вассалов у вашего советника.

В ответ Т’мор развел руками и всем своим видом постарался показать глубину своего несчастья.

– А что делать? Других-то нет, – усмехнулся арн. – И вообще, вот турнут тебя из клана, тогда, глядишь, и состав моего Совета пополнится толковым специалистом. А пока… приходится обходиться тем, что есть.

– Договорились, – почти серьезно кивнул Лир. – Как только, так сразу…

Поняв, что если какие-то проблемы у Т’мора и были, то они уже решены или как минимум не критичны, Джорро заметно расслабился. Причем настолько, что даже проигнорировал подколки Т’мора и Лира.

– И все же кто-нибудь расскажет мне, что здесь произошло? – поинтересовался рисс. – А то ведь по возвращении меня старшины запытают… Они же слышали наш разговор.

– Ты будешь смеяться, но мы собрались здесь по той же самой причине, – протянул стоящий у окна Арролд, сосредоточенно рассматривая антрацитово-черные ногти на своей правой руке.

– Вот как, а я-то думал поговорить о делах, – заметил Т’мор, как обычно обнимая за талию устроившуюся на подлокотнике его кресла Ллайсу. В ответ на эту реплику арн тут же схлопотал несколько недоуменно-недовольных взглядов, один из которых, к его удивлению, принадлежал Донову. Т’мор фыркнул. – Джорро, ты разбаловал моего ученика…

– Ничего подобного. Я его уже таким получил, – усмехнулся рисс, бросив деланно-суровый взгляд на тут же стушевавшегося паренька. – И вообще, не уходи от темы.

– Ладно-ладно. Уговорил. – Замахал свободной рукой Т’мор и, вздохнув, кратко рассказал о перипетиях предыдущего дня.

– То есть, если я правильно понимаю, то у тебя теперь вроде как сменилась цель? – проговорил Арролд, едва Т’мор закончил свое короткое повествование.

– Именно, – кивнул арн и повернулся к Джорро. – Так что можешь сообщить правителям, что вопрос с бранианцами я возьму на себя.

– Извини, но не только с ними. – Вздохнул рисс и пояснил не понявшему его арну: – Сегодня утром подобное же послание пришло из Единой империи и Ор-Леона, а в обед поступил доклад с фронтира. Ретарийский разъезд взял под охрану ханьских герольдов, направляющихся в Драгобуж. И я ставлю свою голову против медной монеты, что эти ребята везут староозерному князю требование земли и воды.

– Это еще что такое? – не понял Т’мор.

– Это официальное объявление войны в традиции ханьцев, – пояснил Арролд, чьи соплеменники на восходе уже не первое столетие грызутся с империей за остатки Озерного края.

– Эйре! Урговы твари. А я еще удивлялся, почему их владыка так спокойно воспринял свой плен и доставку в Драгобуж! – Т’мор сжал в руке подлокотник кресла, и тот, жалобно хрустнув, превратился в щепу.

– Думаешь? – Нахмурился Джорро.

– А кто еще?! Ведущий Брин предупреждал о том, что змееязыкие отправились в Хэтвалу, да и Единая империя не поддержала бы Бран без прямой указки своих эйреалланских покровителей. – Т’мор поднялся с кресла и принялся мерить комнату шагами. Через несколько сотен метров арн остановился и ткнул в Джорро пальцем: – Что правители?

– Молчат. – Пожал плечами рисс. – Но гонцы уже отправлены. В Хорогене и Шаэре скоро начнется мобилизация. Есть подозрение, что «единые», вместе с двуязыкими, ударят по Шаэру и Хорогену с моря, тогда как Бран двинется через Хольмское и Киевогорское княжества. Сопротивления те не окажут, скорее даже предоставят пополнение для его войск. А дальше Долгое море и десант на побережье староозерцев.

– А где они возьмут корабли?

– Ор-Леон. Поморяне не смогут устоять перед его эскадрами, и думаю, без сопротивления пропустят транспорты в Бутылочное горлышко. А там, в общем, сам должен понимать… – Джорро вздохнул.

– Но это же глупость, так распылять свои силы. И что даст «единым» и эйре удар по побережьям Хорогена и Шаэра? Даже если им удастся высадиться, десант тут же сметут в море, – пробормотал Арролд.

– А если они не станут бить по Шаэру, а просто блокируют побережье, угрожая десантом, чтобы риссы вдруг не сунулись в бой? А второй удар по Хорогену нанесут те же ханьцы через Озерный край? – проговорил Джорро. – Да при поддержке десанта Брана и Ор-Леона со стороны Торинира? Они ведь вполне могут рассчитывать на давнюю вражду меж риссами и хоргами. Чем не вариант?

– Не о том думаем, друзья мои. Совсем не о том. – Покачал головой Т’мор, пока друзья прикидывали описанный Джорро план. А когда на нем скрестились удивленные взгляды присутствующих, добавил: – Нам не просчитывать направления атак противника надо, а решить, как вообще не допустить вторжения.

– Грандиозная задумка, – фыркнул себе под нос Лир. – Вот только как это сделать, уговорами? Так я сильно сомневаюсь, что тот же Ролин с готовностью согласится отказаться от своей затеи, даже если его очень попросить.

– Просить можно по-разному. – Прищурился Т’мор. – Знаешь, один умный, но очень нехороший человек как-то сказал, что добрым словом и пистолетом можно добиться куда большего, чем одним только словом.

– Шантаж? – Скривился Арролд. – Вряд ли из этого выйдет что-то стоящее. Не тот уровень.

– Смотря чем шантажировать, – только что не мурлыкнул Т’мор, в лучших традициях риссов, и от исказившей его лицо кривой ухмылки шарахнулся даже Байда. Но арн тут же взял себя в руки и, справившись с усмешкой, договорил: – В общем так. Одна идея у меня есть, но перед тем как заняться ее воплощением, мне нужно кое-что сделать.

Асси бросила на Т’мора возмущенный взгляд, и тому не оставалось ничего другого, кроме как со вздохом сожаления развести руками.

– И что же именно ты собираешься делать? – поинтересовался Арролд, от которого, как и от остальных присутствующих, не укрылась эта пантомима.

– Подобрать хвосты. И начну я, пожалуй, со своего ученика. – Т’мор остановился перед Доновым, окинул его долгим взглядом, после чего повернулся к Байде. – Путник, Джорро дал ему все, что мог… Если у меня не будет возможности закончить обучение этого шалопая, ты обещаешь его подготовить?

– Инициация?

– Пройдет сегодня, – отрезал арн.

– Почту за честь, дом протектор. – С грустной улыбкой кивнул артефактор. Только что поклон не отвесил.

– Замечательно. Джорро… – не обращая внимания на взгляды друзей, обратился к риссу арн. Словно не желал терять времени. – Ты тетрадь не потерял?

– Нет, – хмуро ответил тот, исподлобья глядя на Т’мора. – А что?

– Зайдешь завтра вечером в мой кабинет, я отдам тебе кое-какие бумаги. Присоединишь их к тетради. Откроешь только вместе с ней. Понятно?

– Да, дом протектор. – Поднявшись с кресла, коротко кивнул рисс.

– И… Джорро, найди Гора, а? – уже совсем другим тоном проговорил арн.

– Хорошо, сделаю.

– Арролд?

– Я уж думал, ты про меня забыл, – усмехнулся хорг.

– Не дождешься. – Т’мор подошел к ап Хашу и ткнул его кулаком в плечо. – Завтра днем встретимся в доме на побережье. Заодно и Нирру с близнецами увижу. Кстати, Арролд, очень надеюсь на присутствие Ллайды и наследника.

Ллайса наблюдала за арном и все не могла понять, как она относится к тому, что видит. С одной стороны, то, что Т’мор назвал подбором хвостов, ее откровенно пугало, хотя видела она подобное уже не в первый раз. С другой же стороны, именно тот факт, что она уже видела подобную картинку, и тогда все обошлось, странным образом успокаивал Ллайсу. В общем, полный раздрай чувств. И Т’мор явно это понял. Потому как в следующую секунду он ухватил девушку за руку и, скороговоркой попрощавшись с друзьями, утянул ее из гостиной. А следом за ними увязался Донов. Хотя нет. Не увязался. Судя по тому взгляду, который Т’мор бросил на своего ученика, тот выполнил приказ наставника… в последнее время подзабросившего свои обязанности…

Донов старался держаться чуть позади идущей через анфиладу комнат пары, но недолго. Арн отдал мысленный приказ, и ученик вынужден был поравнять свой шаг с учителем. Они прошли несколько переходов, вооружившись фонарями, спустились по одной из лестниц в подвалы дворца и, добрых полчаса попетляв по пустым, вырубленным в скале гротам, оказались у ничем не примечательной, старательно обтесанной стены. Т’мор глянул на застывших рядом с ним Ллайсу и Донова, хмыкнул и, потянувшись через тень, прижал ладони к еле заметным выпуклостям на стене. Камень дрогнул, и часть стены с легким скрежетом отошла в сторону, открыв темный проем, из которого тут же повеяло холодом. Ни сырости, ни затхлости… Просто сухой холодный воздух. Арн вынырнул из тени и, кивнув Асси и Донову, подтолкнул их к открывшемуся проходу. Фонари осветили часть лестницы, дугой уходившей куда-то вниз и вправо. Поняв, что его спутники не очень-то горят желанием спускаться, Т’мор вздохнул и первым шагнул на ступени лестницы. Следом за ним, не выпуская из руки ладони арна, пошла Асси, а Донов снова занял место в кильватере.

Спуск был долгим и нудным. Единственное что его хоть как-то разнообразило, это небольшая площадка на полпути, на которой расположилась арка, ведущая в какой-то грот. Здесь Ллайса и Донов уже хотели было свернуть, но Т’мор, к их удивлению, отрицательно покачал головой и подвел к очередной стене, выглядящей, словно плохо обработанный дикий камень. Здесь оказался еще один замаскированный тенью проход и… продолжение уже опостылевшей лестницы. Правда, теперь фонари оказались без надобности, поскольку стоило визитерам шагнуть на первую ступень, как над их головами засияли ровным белым светом небольшие плафоны, вделанные в каменный потолок.

Но вот наконец спуск был завершен, и спутники оказались на небольшой площадке. Чем-то она напомнила Асси холл перед входом в уже виденные ею Подземные сады.

Арн не стал терять времени и, подчиняясь его воле, массивная створка медленно распахнулась. В темный проем за ней хлынул поток света с площадки, где-то в глубине помещения, расположившегося за дверью, блеснули какие-то металлические детали, и спутники арна кожей почувствовали струящиеся в темноте потоки сил.

– Идемте. – Т’мор ухватил оробевшего Донова за плечо, другой рукой прижал к себе покрепче Ллайсу и шагнул за порог. Вновь с легкими щелчками начали загораться плафоны, освещая немаленький грот, заставленный всевозможным, непонятным, но явно сложным оборудованием, кажется, вовсе не пострадавшим от времени. Вот только виделось оно каким-то странным, будто сквозь слой темной, волнующейся воды.

– Это тень, – пояснил арн и повел рукой. В ту же секунду с глаз его спутников словно сняли пелену. Свет в гроте оказался куда ярче, чем показалось им на первый взгляд. – Так-то лучше.

– Где это мы? – покрутив головой, поинтересовался Донов. Количество блестящих хромом и стеклом приборов привело молодого человека в немалое изумление.

– В святая святых любого города арнов, – тихо ответил Т’мор. – Блок инициации и надзора.

– А если перевести? – Нахмурилась Асси.

– Место, в которое когда-то мечтал попасть любой человек, пришедший под руку Сумеречных драконов. – Т’мор хлопнул рукой по широкому алтарному камню, усеянному спиральными узорами из светлых и темных камней сил.

– А еще проще и внятнее? – уже с угрозой в голосе проговорила Ллайса.

– Да все и так просто. Видишь ли, у моих предков были очень серьезные проблемы… Иными словами, мало их было, и размножались они крайне медленно и… неохотно, скажем так. Уж не знаю, было ли это заложено в них генетически, или же Мор-ан-Тар постарался, тем не менее это факт. Так вот, чтобы удерживать популяцию выше точки вымирания, арны иногда привлекали в свои ряды родичей – людей. Представляя это, естественно, как форму признания заслуг своих помощников.

– То есть, если я правильно поняла, то сейчас ты хочешь сделать из своего ученика сумеречного дракона? – уточнила Ллайса и в изумлении уставилась на Т’мора. Как и Донов, впрочем. Вот только, если в глазах Асси наравне с удивлением можно было заметить и легкую тень недовольства, то изумление Волича граничило с восторгом.

– Арном, Ллайса, арном. Сумеречным драконом он станет, когда и если призовет свое второе «я». Именно тогда он примет обязательство хранителя Мор-ан-Тара. А посвятить его Тени я действительно хотел бы. Потому… – Т’мор повернулся к Воличу. – Ученик, я задам тебе один вопрос, от ответа на который зависит все твое будущее. Скажешь «да» и к завтрашнему утру примешь на себя все обязательства арна. Скажешь «нет» и останешься обычным магом школы Разума. Не отвечай сразу. – Арн указал Донову на усыпанный камнями сил алтарь. – Посиди здесь и хорошенько подумай. Взвесь все «за» и «против». Чем может грозить судьба арна, ты уже имел возможность увидеть, выбор за тобой. А мы подождем.

Донов послушно устроился на камне, а Т’мор оттащил Асси в сторону.

– Ты в своем уме?! – тут же зашипела на него эрия. – Нормально, да? Притащил ребенка в какие-то подземелья, поманил громким титулом и… «посиди, подумай»! Кто так делает, Т’мор?!

– А иначе нельзя. – Вздохнул арн. – Видишь камень, на котором он сидит? Сейчас, пока Донов думает о своем выборе, Тень присматривает за ним и его мыслями. Здесь решает не один человек. Она тоже участвует в выборе.

Когда учитель оставил его на камне, Донов даже возмутился. Что тут думать?! Стать таким, как Т’мор, было мечтой Волича с того момента, когда тот отомстил эйре и вагантам за него и за Тару! А потом, когда Донов видел, каким авторитетом пользуется учитель у риссов и хоргов… Да не о чем тут думать!.. Но через несколько секунд в памяти Донова всплыла суматоха в доме на побережье, когда туда приволокли окровавленное, изломанное тело Т’мора, прямо с битвы у какого-то дола, а потом недавний рассказ учителя и его объяснения о природе арнов… Волич задумался. Ненадолго.

– Учитель! Я согласен, – звонкий голос Донова разнесся по гроту. Он еще успел заметить, как говоривший о чем-то с эрией Ллайсой Т’мор, обернувшись на его голос, весело улыбнулся Воличу, а потом сознание юноши словно накрыло темным покрывалом. Он даже не успел выставить щиты.

– Вот так, Асси, – удовлетворенно кивнув, проговорил Т’мор, наблюдая, как тело Донова приподнимается над алтарем и его укутывают темные ленты Тени. – Вот и завершение нашего спора. Они признали друг друга. И от нас с тобой больше ничего не зависит… Хотя вру. Тебе придется посмотреть за состоянием Донова, пока я буду работать с его Узором.

– А что, без помощи целителя великий арн не справится? – фыркнула Асси.

– А ты бы стала доверять агрегатам системы жизнеобеспечения, которым лет больше, чем было главе Круга Мастеров Вязи на момент его развоплощения? – кивнул на оборудование Т’мор. – То-то.

– Ладно уж. Уговорил. – Вздохнула Асси и направилась следом за арном, решившим подойти поближе к месту инициации.

Вот и пригодилась превращенная Ллайсой в лечебный покой спальня Т’мора. С утра там обосновался Донов в окружении двух молоденьких целительниц из числа подчиненных эрии Ллайсы. Молодой человек успешно прошел первичную инициацию, так что теперь одним арном на Мор-ан-Таре стало больше. Другое дело, что пока он пребывал в искусственной коме, в которой его организм должен был легче пережить глобальную перестройку Узора.

Асси же еще полночи дулась на Т’мора, считая его выходку с предложением Донову стать сумеречным драконом глупой и несвоевременной. Подождал бы, мол, годик-другой, пока парнишка соображать научится, а потом уж… На что Т’мор только пожал плечами. Доказывать что-либо он не собирался, и считал себя правым. Правда, это не помешало ему, в соответствии с давними наставлениями Байды, попросить у Ллайсы прощения. За что? Не важно. Главное, что к утру Асси сменила гнев на милость, и Т’мор отделался лишь несколькими длинными и крайне болезненными царапинами на спине.

Так что на следующий день в своем кабинете арн вынужден был сидеть, выпрямившись, словно лом проглотил, поскольку, стоило ему откинуться на спинку кресла, как боль в трудно заживающих царапинах, заставляла его с шипением возвращать корпус в строго вертикальное положение…

– Джорро передал, что ты меня ищешь. – Знакомый голос заставил Т’мора отвлечься от проектора компа. Гор был хмур и смотрел на побратима пустым, невыразительным взглядом.

– Да. – Т’мор поднялся из-за стола и указал гостю на диван в углу кабинета: – Присядь.

Гор немного постоял, словно колеблясь, но все же принял предложение арна. Рисс уселся на краешек широкого дивана и хмуро уставился на нервно расхаживающего перед ним Т’мора.

– Я слушаю, тебя, – проговорил Гор, поняв, что его собеседник никак не соберется с духом.

– Хм… Да. Извини, задумался. – Т’мор мотнул головой и, выудив из кармана фонящий Светом медальон на длинной изящной цепочке, принялся перекидывать его из руки в руку. – Как Лорана?

– Издеваешься? – сузив глаза, прошипел Гор, начиная подниматься, но Т’мор тут же замахал руками, отчего артефакт закрутился вокруг его запястья.

– Нет, Гор, нет. Я имел в виду, ты же за ней присматриваешь, да? Вот и… Короче, ты нашел светлого целителя?

– Нет. – Рисс опустился обратно на диван.

– Я так и думал… – кивнул Т’мор и, заметив, что его собеседник уже просто фонтанирует яростью, скомканно договорил, протягивая амулет: – В общем, вот. С этим ей поможет и обычный темный.

– Решил добить ее моими руками? – рыкнул Гор, с отвращением глядя на исходящий силой Света артефакт.

– Я не мщу убогим, тем более дважды! – ощерился в ответ Т’мор. – Просто сделай, как я сказал, ургов идиот! И пригласи для нее хорошего мага школы Разума… Впрочем, нет.

Т’мор метнулся к колокольцу на столе, и через секунду в кабинет вошел один из дворцовых стражей.

– Найдите сьерра Мора и приведите сюда. Немедленно. – Страж кивнул и исчез за дверью.

Вызванный рисс перешагнул через порог кабинета спустя пять минут полной тишины, в течение которых Гор пристально рассматривал Т’мора, а тот старательно делал вид, что ищет что-то у себя на столе.

– Вы звали, дом протектор, – щелкнув каблуками, проговорил сьерр Мор и, заметив сидящего на диване Гора, коротко кивнул ему, как знакомому. Впрочем, почему «как». Он же тоже был Раудом.

Короткий мысленный приказ, и Мор, кивнув, выходит за дверь. Арн повернулся к Гору.

– Он пойдет с тобой и сделает свою часть работы. Всё. Иди.

– Почему, Т’мор? – Наконец, до Гора, кажется, дошло, что именно делает для него побратим.

– А почему она должна страдать больше, чем я? – вопросом на вопрос ответил Т’мор и повторил: – Всё. Иди. Не заставляй меня жалеть об этом решении.

Слов оказалось недостаточно. Гор явно хотел что-то еще вякнуть, но Т’мор, и без того пребывавший в раздрае и сомнениях насчет правильности своего поступка, просто вытолкал рисса из кабинета.

 

Глава 8. Города надо брать обаянием…

Вечером, точнее уже за полночь, Т’мор сидел в своем кабинете и подводил итоги этого долгого и суматошного дня. Перед арном лежал листок бумаги, на котором твердым размашистым почерком были написаны в столбец имена без всяких пояснений. Донов – зачеркнуто. Одним арном стало больше. Гор – зачеркнуто. Хотя Т’мор до сих пор не мог решить, правильно ли он поступил. Нирра – зачеркнуто. Ллайда тоже. С этим было проще всего. Встретиться, поболтать, одарить детей кое-какими артефактами, собственно и всё. Джорро – зачеркнуто. Душеприказчик, можно сказать. Все распоряжения получил, все бумаги спрятал. Ольда – и это имя зачеркнули. А что? Вассалитет объявлен, да и Джорро принял ее как своего секретаря и даже не пискнул. Благодать! Осталось одно не зачеркнутое имя – Киннор.

Т’мор почесал указательным пальцем переносицу и уверенно провел стрелку от имени брата к уже зачеркнутой надписи «Гор». Ведь любое хорошее дело должно быть вознаграждено, не правда ли? Собственно, именно в этой затее и был основной смысл действий арна в отношении Лораны. Что бы он ни говорил Гору, но простить Мастера Танца Т’мор пока не мог… С другой стороны, Гор был единственным знакомым, кто мог бы помочь арну решить проблему с Киннором, а значит… Да ург его знает! Может, действительно, стоит плюнуть на жизнь этой твари, обменяв ее на собственное спокойствие и свободу от возможных поползновений Киннора?

Арн побарабанил пальцами по лакированной столешнице и, так и не придя толком ни к какому выводу, скатал список в шарик и чуть отпустил Тьму, отчего бумага тут же осыпалась серебристым пеплом. Глянув на перепачкавшиеся ладони, арн хмыкнул и, вздохнув, отправился в ванную комнату.

Стоя перед зеркалом, арн поймал себя на мысли, что еще как минимум одно имя он позабыл вписать в список. Байда. Но тут все было несколько иначе. Это уже не подбор хвостов, а желание узнать ответы на несколько вопросов. Т’мор почти всерьез подозревал, что не получив желаемого до того, как займется Ролиным и его присными, он рискует просто сдохнуть от любопытства. Арн выключил воду и, вытерев руки пушистым полотенцем, кивнул своему отражению. Решено. Завтра ему все равно придется встретиться с Путником, чтобы как следует подготовиться к путешествию и подобрать необходимые артефакты, вот тогда он и прижмет кузнеца к стенке… и не отпустит до тех пор, пока Байда не ответит на все вопросы. Честное слово!

Утро следующего дня Т’мор начал с выполнения данного самому себе обещания. Хорошо, что на этот раз Байда нашелся во дворце. Почему? Тут у арна было две идеи. Или он просто не успел убраться в свою лабораторию после обильного завтрака, или решил не выпускать из виду Т’мора, во избежание попадания последнего в очередную незапланированную яму, вследствие слабого знания прикладной эсхатологии… Прокрутив получившуюся словесную конструкцию в уме, Т’мор фыркнул. Какой только бред ни придет в голову, а?

– Ну что, ты уже решил, как будешь уговаривать светлых оставить идею вторжения? – осведомился у арна Байда, когда последний загнал-таки артефактора к себе в кабинет.

– Примерно, – кивнул Т’мор. – Поскольку я сильно подозреваю, что без эйре здесь не обошлось, то давить буду не только на Ролина, но и на Эйреаллан.

– Думаешь, после твоего, прямо скажем, далеко не триумфального возвращения из Гвалиата змееязыкие сильно испугаются?

– Ну… – Т’мор хмыкнул. – Учитывая, что большую часть личной стражи правителя эйре я перебил, а жрецов во дворце после визита группы поддержки и вовсе не осталось, могу предположить, что к моим уговорам эйре отнесутся со всем возможным вниманием.

– Подожди, ты что, серьезно решил повторить налет на Гвалиат? – удивленно проговорил Байда.

– Посмотрим, как дело пойдет. Но возможность такого варианта я не исключаю, – уклонился от прямого ответа арн. – А сейчас давай отвлечемся на некоторое время от моих планов и подберем из присланного тобой хлама что-нибудь, что может помочь мне тихо и незаметно поработать на чужой территории.

– Хлама?! – вскинулся Байда. – Да там половина артефактов не имеют аналогов… а вторая половина сделана тобой, между прочим. Так что…

– М-да. Насчет хлама это я погорячился, – вздохнув, покаялся Т’мор. – Раз там половина артефактов моей разработки, значит, хлама в том сундуке в два раза меньше, чем мне показалось.

– Заррэжу, вах! – Байда схватился за несуществующую рукоять кинжала, но тут же ухмыльнулся. – Ладно-ладно, давай, тащи сундук, посмотрим, что там хлам, а что нет.

Следующие три часа артефакторы дружно разбирали кучу амулетов, оберегов и прочих магических поделок, снаряжая Т’мора в дорогу. И лишь когда вещи были собраны, а оба мага уже охрипли, доказывая друг другу полезность или бесполезность некоторых артефактов, Т’мор решился-таки задать Байде давно назревший вопрос…

– Знаешь, Т’мор… – артефактор в задумчивости потеребил свою короткую бородку и, расправив усы, договорил: – Давай так, я расскажу тебе все, что знаю, но только когда ты вернешься, а? Поверь, так будет лучше.

– Уверен, что не получится так же, как четыре года назад? – Прищурился Т’мор, и Байда, к его удивлению, задумался. Но через несколько минут вернулся на грешную землю и кивнул.

– Уверен, Т’мор. – Путник поднялся из-за стола и, протянув арну набитую артефактами «сбрую», горько усмехнулся. – Это ничего не изменит, а вот добавить тебе ненужного беспокойства может запросто. Так что… считай, что я даю тебе лишний стимул выполнить задуманное и вернуться живым.

– Мне тебя не переубедить, да? – Вздохнул Т’мор. Байда в ответ покачал головой и пожал плечами, мол, извини, но нет. Арн выхватил у него из рук пояс с набитыми кобурами и фыркнул. – Ну и ург с тобой, таинственный ты наш. Но учти! Если я не вернусь, буду являться к тебе привидением до самой твоей смерти. А как сдохнешь, встречу на той стороне и набью морду, понятно?

– Скажи спасибо, что Ллайса этого не слышала, но… договорились, – почти серьезно ответил артефактор… и исчез в портальной вспышке. Гад.

Воплощение своей задумки Т’мор решил не откладывать… Точнее, был вынужден заняться ею как можно скорей, поскольку переговорные шары, привезенные Джорро из Драгобужа, вот-вот грозили взорваться от многочисленных вызовов. Очевидно, советник уже успел вернуться на переговоры, и информация о намерении Т’мора заставить коалицию светлых отказаться от своих планов уже достигла ушей участвующих в переговорах монархов.

Поначалу арн еще пытался отвечать на вызовы переговорников и даже несколько минут вполне спокойно пообщался с ректором Ламовым. Но когда он решил ответить на вызов Староозерного князя, а вместо него наткнулся на надутую физиономию какого-то придворного шаркуна, потребовавшего от Т’мора доклада, словно от своего подчиненного, арн плюнул на все и ровным хорговским тоном прочел придворному лекцию с конкретным указанием адресов, куда тот может отправиться со своими требованиями, так что бедняга поначалу даже не понял, что его послали… А когда сей факт достиг его пораженного чувством собственной значимости мозга, было уже поздно, арн отключился. И ни на один вызов более не ответил. Нет, Т’мор был почти на сто процентов уверен, что подчиненные эра Аллина или князя князей не станут вести себя таким хамским образом, но и терять время на объяснения он не хотел. Тем более что с момента, когда сведения о намерениях арна получили огласку, любое промедление стало означать время, отданное противнику на подготовку. А попадаться в ловушку, как в прошлый раз, Т’мор не желал. Совсем.

Еле-еле успокоив Ллайсу и попрощавшись с ней, Т’мор покинул дворец и, выйдя на площадь перед ним, совершил оборот и взвился в небо сумеречным драконом. Правда, мысленно он зарекся повторять этот экзерсис прилюдно. Уж слишком сильно глазевшие на него жители плато сбивали арна с концентрации, так что переход в призрачную ипостась получился у него только со второго раза. Хорошо еще, никто этого не понял.

Сумеречный дракон поднялся над горами и, перевалив за Таласский хребет, устремился туда, где по-прежнему ярко горел огонь разумов тех, кто так досадил Мор-ан-Тару… и лично одному мирному и доброму дракону.

Арн поднялся так высоко, что горизонт обрел для него заметную кривизну, а над головой, несмотря на разгар дня, засверкали звезды. Несколько минут почти космического полета, и Т’мор почувствовал некий дискомфорт. Недолго думая, арн снизился, пробив облака, и непонятное неудобство почти тут же исчезло. Хм. Интересно, значит ли это, что и у призрачной ипостаси есть некий предел высоты, за которым арн, подобно древним истребителям, может просто потерять управление?

Т’мор тряхнул головой, прогоняя непрошеные мысли, огляделся и довольно фыркнул. Эти несколько минут дискомфорта стоили того! Благодаря набранной на запредельной высоте скорости, арн добрался до Брана значительно быстрее, чем рассчитывал. Определив примерное местонахождение нескольких огней, Т’мор вошел в крутое пике и, позаботившись о том, чтобы его никто не увидел, приземлился в небольшой рощице в паре километров от столицы королевства. По крайней мере, это был самый большой из увиденных арном с высоты городов Брана, и здесь мерцало сразу несколько огней его целей. Четыре штуки, если быть точным. Что ж, с них-то Т’мор и начнет.

Попасть в город было не сложнее, чем в тот же Драгобуж или Велиград. Столица Брана – Прона, кажется, даже не ощущала подготовки к войне. Впрочем, будь иначе, и шпионы Староозерного княжества уже давно доложили об этом…

Т’мор хмыкнул. Вообще-то это не его дело, так что пусть староозерцы сами пинают своих осведомителей и разбираются, как те могли прозевать такой момент! Перед арном же сейчас стоит совершенно другая задача. А именно… Найти в многотысячном городе необходимых ему людей и нелюдей и уговорить их отменить вторжение. Всего-то… Ха. Плевое дело, конечно.

Т’мор тенью просквозил мимо привратной стражи и, не сбавляя хода, ринулся туда, где сияли его цели. Вот кто бы сомневался, что это будет королевский дворец? Конечно, не все «жертвы» собрались в гостях у Ролина, но двое из них точно были на месте. Что не может не радовать.

Не выбираясь из тени, арн обошел дворец по кругу, внимательно рассматривая его со всех сторон. Нет, арна совершенно не трогала величественная старобранианская архитектура дворца или домов на прилегающих к нему улицах. Т’мора заботили только и исключительно пути подхода и отхода. Ну и ловушки с сигнализацией, а как же без них? И в этом плане дворец впечатлял, причем не меньше, чем обиталище владыки хоргов. Да, здесь, разумеется, не было и быть не могло защитных систем арнов, призванных оградить обитателей от непрошеных гостей сумеречнодраконьей наружности, но плотность защитных пологов была такова, что даже в тени сохранялась опасность задеть какой-нибудь из сигнальных контуров. Это, если ломиться через высокие стены… Т’мор хмыкнул и перевел взгляд на распахнутые, по дневному времени, ворота дворца, находящиеся под охраной десятка гвардейцев… и ни одного защитного полога. Что ж, значит, способ проникновения понятен. А вот как выбираться отсюда? Арн прикинул напряжение защитных пологов и недовольно покачал головой. Попытка уйти порталом поднимет на уши весь дворец… а это ему совсем не нужно. Жаль… Что ж, тогда придется действовать немного иначе. Арн развернулся вокруг своей оси и, «запеленговав» оставшиеся две цели, двинулся в сторону ближайшей.

Первым на очереди оказался небольшой, окруженный маленьким парком особняк на тихой зеленой улице в самом сердце Кайо – древнейшей части Проны, где подавляющее большинство жителей давно забыли, как выглядят медные деньги. У нужного Т’мору особняка также хватало защитных пологов, и хотя их количество было все же не в пример меньше, чем в дворцовом комплексе, качество пологов было не хуже, так что арну пришлось изрядно поломать голову над способом проникновения в дом и, самое главное, путями тихого отхода…

Последняя цель арна в столице, в отличие от первых трех, не сидела на месте, а моталась по городу как оглашенная. И с ней, оказалось, разобраться было проще всего. Арн нагнал кортеж «жертвы» как раз, когда тот подъехал к собственному дому цели. Как Т’мор это узнал? Ну, после приказного ора одного из сопровождавших карету всадников в адрес привратников: «Отворяйте хозяину, собаки», догадаться, кому принадлежит обнесенное каменной оградой подворье со спрятавшимся в глубине сада домом, было нетрудно. А уж проскользнуть тенью следом за кортежем во двор тем более не составило для арна никакого труда.

Удобно устроившись в тени, на лавке под раскидистым деревом, Т’мор с любопытством смотрел на выбирающегося из кареты человека. Цель оказалась кряжистым мужиком среднего возраста, наряженным с пышностью, достойной какого-нибудь придворного шаркуна. Но вот привычно придерживаемый широкой ладонью эфес тяжелой шпаги и взгляд этого господина, пробежавшийся по толпе свитских, совсем не соответствовали первому впечатлению. Да и двигался хозяин дома, скорее, как опытный воин, а не паркетный хлыщ, вроде некоторых особей, среди тех, что Т’мор видел при дворе Староозерного князя или во дворце змеяязыкого правителя. Такого и со спины не перепутаешь с великосветским жеребцом, все достоинство которого состоит из родового кладбища и кучи денег. Ну, никто не обещал, что это будет легко, не правда ли?

Т’мор дождался, пока свита цели втянется в дом, а слуги разведут лошадей и оттащат карету в сарай, после чего поднялся с лавки и двинулся к широкому крыльцу. До заката времени еще ой как много, а Т’мору не помешает подыскать себе местечко для сна, поудобнее, чем та же садовая лавка.

Как ни странно, но место для отдыха Т’мор нашел довольно быстро. Закуток с выходом на декоративный балкончик под самой крышей оказался очень кстати. Судя по скопившейся здесь пыли и намертво заклиненной двери, этот балкон был не самым популярным местом в доме, зато арну он подошел просто замечательно. А что? И находится он в пределах защитных пологов, и возможность, что сюда сунется какой-нибудь ретивый уборщик, не так велика…

Определившись с местом отдыха, арн тенью прогулялся по дому, присматриваясь к местам, где могут расположиться охранники хозяина. А в том, что такие будут, он не сомневался. Ну, не похож сей господин на беспечного идиота, никак не похож. А значит, лучше будет перестраховаться.

Пробираясь по особняку, Т’мор как-то невзначай добрел и до кабинета «клиента». Двери были открыты, так что рев вояки долетел до арна во всей своей мощи.

– Брогин …! Ты … умом двинулся, старая сволочь! Сколько раз, сколько раз я тебе говорил, чтоб ты сначала думал, а потом делал! Мог бы сначала со мной переговорить, а потом уж… – Мат на светлом наречии, тем более искореженном человеческой глоткой, это та еще опера. Одно только жаль, за ревом вояки арн совершенно не слышал его собеседника. Но ведь это можно поправить, не так ли?

Т’мор внимательно осмотрел вход в кабинет и, не заметив каких-либо сигнальных заклятий или пологов, аккуратно, словно в клетку с хищником, вошел в комнату, где неистовствовал ее хозяин. А тот действительно был в ярости и метался перед включенным шаром-переговорником, в котором виднелась чья-то бледная физиономия.

Удобно устроившись на балке под потолком, Т’мор принялся внимательно слушать. А тема была, можно сказать, животрепещущая… Точнее, оказалась таковой, когда хозяин кабинета, наконец, выдохся и перешел к конструктиву.

– Ты что, совсем ума лишился? – наконец выдохнул вояка. – Как ты мог отдать Второй ударный имперцам? Какой, к темным падям, десант в Шаэре?!

– Но… генерал, эйре обещали магическую поддержку в составе не меньше трех полных кругов, кроме того, там будет еще длань жрецов. А у Единой империи просто нет обученной морской пехоты…

– Считай, что у нас ее тоже не будет, идиот, – рявкнул генерал. – Пять лет тренажа в Ор-Леонском флоте… Ты хоть представляешь, сколько золота ушло на обучение этого полка? А сколько раз его пришлось пополнять? Я уж молчу о том, что эти мокрохвостые должны были стать главной ударной силой после высадки за Долгим морем!

– Но обязательства… – проблеял собеседник генерала.

– Да плевать мне на твои обязательства! И на эйре, вместе с Единой империей! Наша задача взять под контроль княжество, а не биться с темными на их территории! Ты хоть представляешь, куда ты обещал послать морскую пехоту?! Ты вообще знаешь, что такое воины риссов?! Каждый из них, каждый без исключения, способен порвать любого человека пополам голыми руками. А маги у них есть свои, прибрежное княжество как раз ими и славится, между прочим. Так что можешь быть уверен, десант в Шаэре умоется кровью. В общем, так, Брогин. Не знаю, что в тебе нашел этот старый интриган барон Гато, но завтра, на совете у его величества, я буду настаивать на твоем отстранении. А то следующим договором с имперцами ты угробишь всю мою армию…

– Но инферны… – заговорил было собеседник генерала, но был тут же перебит:

– Ах, инферны?! – зло ощерился вояка. – Знаешь, сколько риссов участвует в закрытии одного Прорыва? Нет? А я тебе скажу. Стандартная боевая звезда. Один маг, четыре воина. На спонтанный малый Прорыв. Тебе напомнить, сколько людей МЫ посылаем на ликвидацию? – И, не дожидаясь ответа, генерал махнул рукой. – Полный доклад секретарю его величества дашь завтра утром. Свободен.

Переговорный шар послушно погас, а Т’мор все так же смотрел на артефакт, пытаясь понять, откуда у этого бранианца такие, если не точные, то обширные сведения о риссах…

Но через несколько минут арн оставил бессмысленные размышления, уж слишком мало информации было у него для этого, и сосредоточился на хозяине кабинета. Но тот погрузился в чтение каких-то бумаг, так что ничего интересного Т’мор больше не увидел и не услышал. Ну а раз так, то и сидеть на неудобной пыльной балке, где даже распрямиться невозможно, чтоб не удариться макушкой о потолок, ему было больше незачем… а ведь его ждет такой удобный балкончик под крышей… Т’мор вздохнул и, соскользнув на пол, также не покидая тени, убрался из кабинета.

Ночь самое лучшее время для лихих дел. Но арн решил не дожидаться, пока город окончательно уснет. Лишь убедился, что все лишние покинули особняк и, пересчитав оставшихся в доме охранников, их оказалось восемь человек, лишь трое из которых несли стражу, прокрался в спальню к генералу. Сначала он хотел было пройти туда через дверь, но один из воинов нес караул именно здесь, да и окутанные сложной вязью защитных пологов закрытые створки дверей явно говорили о том, что здесь не самое лучшее место для проникновения. Т’мор почесал затылок и, пожав плечами, вернулся на свой балкон. Оттуда арн спустился прямо по стене на один этаж и, отсчитав необходимое количество окон, замер у того из них, что вело в нужную ему спальню. Честно говоря, изначально он рассчитывал, что придется фиксировать защиту окна тьмой, как он однажды проделал это в одном памятном «охотничьем домике», но… человеческая беспечность, помноженная на довольно жаркую летнюю ночь, предоставили ему куда более удобную возможность. Нет, защита была на месте, но ее вязи теперь не были для Т’мора серьезной преградой, оттого, что хозяину дома ночь показалась уж слишком душной, и он открыл фрамугу окна. Просочиться тенью в открытое окно, что может быть проще?

Генерал всхрапнул, но тут же огреб мощный удар в лоб и обмяк. Один готов. Т’мор покрутил головой и, вздохнув, поднял тушу хозяина дома на плечи. А теперь ходу!

Следующую цель арн достал столь же просто, как и генерала. Правда, на этот раз у него не было столько же времени для экскурсии по дому, да ему это и не было особо нужно. Разум отмеченной Мор-ан-Таром жертвы до сих пор светился для Т’мора ярче любой звезды, так что добраться до нее было лишь делом техники. Защиту же ограждающих особняк вязей арн обошел просто и изящно. Правда, едва он начал оборачиваться в свою призрачную ипостась в какой-то подворотне, как его спугнул спрыгнувший с крыши соседнего дома, прямо перед ним, огромный котяра, так что Т’мору пришлось начинать оборот заново. Но сам факт того, что такой незначительный момент сбил его с концентрации, заставил арна задуматься. Кажется, времени у него остается все меньше и меньше…

Черный дым не виден на фоне черного же неба, так что арн спокойно перелетел через ограду нужного особняка и уже хотел было, вернув себе человеческий облик, нырнуть в тень, как пришедшая в голову мысль заставила его чертыхнуться. И в самом деле, зачем ему это надо, если призрачную ипостась не засечет никакой полог, кроме тех, что наводились с помощью тени?

В результате вторая цель также схлопотала удар кулаком в лоб. А вот за третьим «клиентом» арну пришлось побегать по всему городу. Уж что именно искал ночью мотавшийся по всей Проне этот кадр, Т’мор не знал. Да ему это было и не особенно интересно. Зато удивила личность жертвы. Очередной змееязыкий. С ним Т’мор церемониться не стал и, вырубив трех охранников эйре, обернулся во всем своем чешуйчатом великолепии прямо перед опешившим линтом. Не говоря ни слова, арн растянул губы в улыбке, продемонстрировав эйре великолепный набор зубов-кинжалов, после чего, не дав змееязыкому опомниться, влепил ему прямой в челюсть. Для разнообразия. Эйре подлетел от мощного удара и рухнул наземь уже без чувств… Вот и славно. Остался только один!

Здесь Т’мор также не стал церемониться и, вконец обнаглев, портировался на Плато Ветров прямо из спальни короля Брана. Защита взвыла, а следом и весь дворец загудел растревоженным ульем.

Гонцы же, отправленные комендантом с известиями для членов Малого Королевского Совета, вернулись с такими новостями, что внесли еще большую сумятицу в дворцовую суету. Сенешаль Брана – генерал Мор, первый советник – барон Гато, и Око Владыки Эйреаллана – великолепный линт ла Феулвэйн исчезли так же бесследно, как и Его Величество, король Брана – Ролин Первый.

А арн в это время, вновь оказавшись в Бране, с трудом, уж слишком он устал с этими многочисленными порталами и долгими полетами, поднялся в светлеющее небо и устремился в Единую империю. Туда, где блистало еще три цели. Последние.

 

Глава 9. Новости не делятся на хорошие и плохие

Единая империя… Огромные территории, подчиненные принцепсу… и церкви Света. И еще вопрос, чья власть здесь выше.

Арн несся тенью к центру этого странного двуглавого государства. По областям, губернаторы которых не могут и шагу ступить без соизволения прелатов, в столицу, где окруженные многочисленной охраной, сенаторы и полководцы, под чьим командованием находится самая большая армия материка, низко кланяются членам Совета Храма, а принцепс принимает послов соседних стран исключительно в присутствии главы Совета, светлейшего понтифика Храма. Зато последний, если верить словам Брина, так и стелется перед змееязыкими. Отсюда вопрос: так кто же все-таки правит Единой империей?

Странное государство. Странные нравы…

Т’мор вздохнул, оказавшись в Столице. Да, здесь, как и в Шаэре, жители, не мудрствуя лукаво, решили ограничиться таким невзыскательным названием для главного города. Но вздыхал Т’мор вовсе не поэтому. Просто одна из его целей оказалась тем самым понтификом. Это он понял, когда мимо него по центральной улице города продефилировал богатый кортеж главы храма Света. А уж когда вторая цель обнаружилась в Белом дворце, огромном комплексе массивных, облицованных мрамором зданий, расположившихся на большом холме, настроение Т’мора упало еще ниже. В отличие от других виденных арном столиц, здесь дворец правителя оказался выстроен не в центре города, а на его окраине. Точнее, создавалось впечатление, что это город построен у подножия холма, на котором возвышается белоснежный дворец. Впрочем, этот аспект арна также мало заботил. Куда важнее было то, что спустя час после встречи с кортежем понтифика его отметка оказалась в непосредственной близости от метки цели в Белом дворце. Догадаться, с кем общается глава храма в доме принцепса, несложно, не так ли?

Плюнув на эти новости, арн отвернулся от завораживающего вида на залитый солнечным светом мраморный дворец и отправился на поиски третьей цели. Долгие блуждания по хитровывернутым узким улочкам города, казавшимся еще более тесными из-за высоких, четырех-, а порой и пятиэтажных домов, сплошными стенами выстроившимися вдоль мостовых, привели Т’мора к большой, залитой солнцем площади.

И куда же без них, родимых, зеленогубых и двуязыких-то, а?

Особняк посольства эйре, точнее прецептории храма Света Эйреаллана в столице Единой империи, расположился на кафедральной площади, четко напротив главного здания имперской церкви Света. В отличие от центрального городского храма, помпезного и огромного, подавляющего своими размерами, особняк прецептории кажется мелким и непритязательным… Если не смотреть на него внутренним оком. А в этом случае здание начинает сверкать ярче солнца. От количества щитов и вложенной в них силы кажется, что раскаляется сам воздух вокруг…

Зарычав от такой подставы, арн решительно направился ко входу в посольство. Наглость – второе счастье, так, кажется, говорил Дед, подхватив эту поговорку у неугомонных росичей. Вот Т’мор и решил испытать ее на прочность. Поговорку в смысле…

Стоящие в холле стражи прецептории и вякнуть не успели, когда просочившийся тенью арн одарил обоих эйре егерскими пулями. Безотказное средство. И самое главное, никакой магии!

Арн покрутил головой и, отлевитировав бесчувственные тела горе-охранников в какой-то темный закуток под лестницей, отправился на поиски цели.

Через пару минут Т’мор понял, что такими темпами запас пуль скоро иссякнет. За это время он успел подняться на второй этаж особняка и усыпить добрых два десятка двуязыких. К тому же, кажется, внизу уже нашли спящих охранников… если судить по поднявшемуся шуму. Хорошо еще, что цель так и сидит в своем кабинете, двери которого виднеются в конце длинной анфилады комнат.

Ускорившись, Т’мор понесся вперед, от души швыряя егерские пули в каждого попадающегося на его пути эйре. Благо заметить его в тени практически невозможно.

В кабинет арн просочился аккурат в тот момент, когда встревоженный двуязыкий погасил переговорный шар и открыл замаскированную под книжный шкаф дверь. Кажется, эйре решил доблестно бежать от неведомой опасности? Замечательно.

Т’мор решительно последовал за спускающимся по узкой винтовой лестнице двуязыким, высоким седым эйре в белоснежном балахоне. И чем дольше они шагали по лестнице, тем любопытнее было Т’мору, что ждет их в конце спуска. Ведь судя по его длине, поверхность земли осталась где-то над ними. И довольно далеко, между прочим.

Река! Нет, самая натуральная подземная река. Шириной в полсотни шагов, а глубиной… Т’мор бросил взгляд на темную и кажущуюся неподвижной поверхность воды и недоуменно пожал плечами. А ург его знает, какая там глубина. Но небольшая морская яхта килем дно точно не заденет. По крайней мере та, на которую сейчас забирается преследуемый арном эйре.

А вот это уже лишнее.

Т’мор глянул на суетящихся у борта двуязыких и вздохнул. Шестеро. А пуль всего четыре. Арн покачал головой и, подчиняясь его воле, мрак полностью накрыл и каменный причал, и яхту…

А вот на свою цель Т’мор не пожалел и двух пуль. Для верности. И, лишь убедившись, что шустрый эйре не сбежит, арн активировал портал на Плато Ветро. Ищите ветра в поле.

Т’мор бы с удовольствием отдохнул хоть пару часов, но… время, время! Придется возвращаться в империю. И чем скорее, тем лучше.

К моменту возвращения Т’мора в тот же грот, откуда он утащил эйре, там уже было тихо и спокойно. Только пятна крови на палубе яхты да повешенный на рее двуязыкий говорили о том, что спасательная команда, последовавшая за послом, не обнаружив в гроте никого, кроме пребывающего без сознания экипажа яхты, сильно расстроилась. Иначе с чего бы было казнить несчастных моряков?

Т’мор покачал головой. Эти смерти совсем не входили в его планы…

К облегчению похитителя, понтифик-таки расстался с принцепсом. По крайней мере одна отметка двигалась от Белого дворца в сторону центра города, и Т’мор почему-то был уверен, что это не принцепс. Ну и ладно. Где один светлый, там и второй, правильно? Да и вообще, попятить одного человека куда проще, чем двух сразу, а значит… Вперед!

Как оказалось, из дворца выехал именно понтифик и направлялся он непосредственно в центральный городской храм. Именно его Т’мор и избрал местом проведения «операции по изъятию».

Настропалившись, как ему казалось, «изымать клиентов», арн непозволительно расслабился. Или же это снова начало сбоить его умение оборота. Проследовав за понтификом в его кабинет, Т’мор вынужден был быть крайне аккуратным, но все-таки зацепил один из многочисленных охранных контуров, буквально на самом пороге. Дверной проем полыхнул Светом, и от этой мощи арна просто вышвырнуло из тени, прямо под мечи вылетевших откуда-то из-за поворота стражей. Понтифик оказался под защитой магии первостихии в своем кабинете, а не успевший пролезть следом Т’мор вынужден был устроить танцы со сталью в узком и тесном коридоре. Первая попытка обернуться в призрачную ипостась стоила ему длинного пореза на груди, нанесенного коротким широким мечом храмового стража. Зарычав от ярости, Т’мор что было сил ударил в защитный полог всей мощью своего источника и влетел в кабинет. А следом за ним туда же ввалились и стражи. В этот момент оборот все-таки завершился, и удар меча, предназначенный спине арна, пронзив темное призрачное тело, завершился в теле застывшего в ступоре понтифика.

Вряд ли страж понял, кого именно поразил его меч. Все-таки сквозь черное тело дракона, несмотря на его эфемерность, рассмотреть что-либо практически невозможно. Только этим Т’мор мог объяснить дальнейшие действия стража. Вместо того чтобы вынуть застрявший в теле храмовника меч, тот провернул оружие и резким движением опустил клинок вниз. После такого удара надеяться на то, что человек выживет, бесполезно. Фактически страж почти располовинил своего шефа.

Глянув на итог этой дурацкой стычки, арн мысленно пожал плечами и, просочившись через пол кабинета, потоком черного дыма устремился вниз, под землю.

К счастью, с главой Сената, принцепсом Единой империи, дело прошло куда успешнее. На этот раз Т’мор не стал скрываться и, как был, в призрачной ипостаси возник перед огромным ложем, на котором принцепс отдыхал в обществе пары особей женского пола. Обернувшись человеком, арн оглушил цель ударом кулака и, послав ошеломленным такой беспардонностью одалискам воздушный поцелуй, портировался на Плато Ветров, прихватив с собой обмякшего принцепса.

Весть об исчезновении Малого Королевского Совета и короля Брана достигла Драгобужа уже к вечеру. Ну, хоть в этот раз шпионы князя сработали быстро и четко. А вот их коллеги из Единой империи подобной расторопностью похвастаться не смогли, поэтому еще до того, как информация о пропаже посла Эйреаллана и главы Сената Единой империи, а также о смерти понтифика Имперского храма Света от руки сошедшего с ума стражника, пришла в Староозерное княжество, все похищенные люди и эйре были доставлены в Драгобужский замок, прямо в Большой приемный зал, где в это время за закрытыми дверями проходило обсуждение полученных из Брана известий. Как доложил арну Джорро, даже советники и жрецы не были допущены на этот монарший междусобойчик. Более эффектный выход на сцену и придумать было сложно.

Монархи, все как один уставились в центр зала, где полыхнувшая вспышка телепорта оставила шесть закатанных в спальники, мирно сопящих тел и одного бодрствующего, но очень бледного молодого человека в черном ринсе, опирающегося на прочную, хотя и несколько потертую трость.

Т’мор отвесил общий поклон и, даже не глядя на вломившихся в зал княжьих стражников, сделал шаг вперед, к пустому круглому столу, за которым обычно восседали советники, установленному перед тронным возвышением, где в удобных, богато украшенных креслах расположились монархи. Арн хмыкнул, заметив пустующее кресло, оказавшееся меж Староозерным князем и владыкой эйре. Для кого предназначен сей предмет мебели, догадаться было не сложно. Т’мор провел в нем не один час, скучая во время протокольной части Совета.

– Доброго дня, господа, – протянул арн и благодарно кивнул Драгобужскому князю, когда тот одним жестом выдворил своих стражей за дверь.

– Протектор Т’мор… – как хозяин дома, государь Староозерного княжества взял на себя беседу с новоприбывшим. – Мы рады вас видеть. Присаживайтесь и поведайте нам, в чем причина столь поспешного прибытия…

– С превеликим удовольствием, княже, – кивнул Т’мор. – Только сначала прикажите слугам принести еще пару кресел… Нашего полку прибыло.

Князь удивленно хмыкнул, но выполнил просьбу протектора.

Дождавшись, пока княжья прислуга притащит требуемое и скроется из зала, молодой человек расстегнул пару спальников и, с легкостью подняв спавших в них людей, разместил их в принесенных и установленных перед переговорщиками креслах, мимоходом порадовавшись тому, что догадался по прибытии на Плато Ветров приказать своим дворцовым стражам переодеть вытащенных из постели пленников из ночных рубашек в нормальные камзолы. Все-таки шутки шутками, но поставить того же Ролина в одном исподнем перед правителями других стран это уже пахнет прямым оскорблением, какого не только сам король Брана не потерпит, но и остальные монархи не смогут оставить без внимания.

Увидев лицо сладко спящего в кресле «коллеги», Староозерный князь моргнул, а переведя взгляд на вторую «спящую красавицу», еле сдержал изумленный вздох. Впрочем, эмоциональный фон хорга, рисса и эйре тоже не отличался спокойствием. И все же монархи продолжали молчать, ожидая, пока Т’мор приведет в сознание всех притащенных им в Драгобуж людей и нелюдей.

– А императора ханьцев у вас за пазухой не найдется? – протянул эр Аллин, рассматривая хлопающих глазами «гостей», пытающихся понять, где они и как сюда попали.

– Он не представляет опасности для Мор-ан-Тара. – Покачал головой Т’мор, дернув губой в намеке на улыбку. Хорг чуть приподнял бровь, явно оценив высказывание арна, но комментировать его не стал. Только кивнул. А Т’мор мог бы поклясться, что смысл его слов дошел и до Тсар но’Шаэр, только ушлый рисс не подал и вида. А вот драгобужский князь, кажется, просто не понял сказанного. Да ему было и не до того. Правитель Староозерного княжества вовсю сверлил взглядом своего бранианского коллегу, за креслом которого уже стояли, зло зыркая глазами по сторонам, сенешаль и первый советник. А владыка Эйреаллана не сводил пристального взгляда со своих соплеменников. И под этим тяжелым взглядом змееязыкие явно чувствовали себя не в своей тарелке.

– Итак. Протектор, может, поведаете нам… – поняв, что хозяин дома не собирается ничего говорить, произнес владыка Хорогена.

– …зачем вы пригласили на Совет столь представительную компанию, – закончил за хорга князь князей.

– Пригласили?! – Глава Имперского сената подпрыгнул на кресле. Кажется, его ступор уже прошел. – Да меня умыкнули, словно девицу на выданье! И кто?! Какая-то темная тварь… Прав был Светлый круг, выжигать вас надо каленым железом!!! Отродья Тьмы!

– Принцепс, держите себя в руках, – процедил король Брана сквозь зубы. – Вы не с чернью разговариваете…

Глава Имперского сената аж задохнулся от злобы… и заткнулся. А Т’мор смотрел на него и не мог понять, как ЭТО вообще могло набрать столько силы, чтобы стать угрозой миру? Арн скользнул по поверхностному слою сознания принцепса и скривился. Море амбиций и ни грана порядочности. Бр-р. Арн тряхнул головой и, убедившись, что глава Имперского сената не стремится его перебить, заговорил.

Рассказ Т’мора был недолог. Скупо коснувшись природы проснувшегося у него чутья на лиц и события, несущие опасность для Мор-ан-Тара, арн кивнул в сторону приведенных им на переговоры людей и эйре и коротко пояснил, что, дескать, они-то и являются теми, кого Мор-ан-Тар посчитал недостойными жизни на нем.

– Бред, – заключили в один голос король Ролин и владыка эйре. Имперский сенатор, кажется, вовсе потерял дар речи от такого заявления, а стоящие за креслами бранианца и имперца люди и эйре только недовольно скривились, но промолчали, прекрасно понимая, они не вышли чином, чтоб без приказа открывать рот в такой компании. Т’мор окинул взглядом собравшихся и, наткнувшись на горящие от любопытства глаза Тсар но’Шаэр и не менее любопытный взгляд хорга, фыркнул. Интересно им, как он вывернется? Да пожалуйста.

– Я арн Тиммор Безымянный, Сумеречный дракон, владетель и протектор Плато Ветров, клянусь первостихиями, что все сказанное мной сегодня в этом зале, правда. – Над поднятой ладонью арна послушно взмыли свет и тьма, окутанные плотной серебристой дымкой. Кто-то сдавленно охнул, но… ни Порядок, ни Хаос, ни даже Тень так и не покарали поклявшегося.

Первым поднялся явно довольный поворотом дела князь князей, а следом за ним с кресла встал и владыка Хорогена.

– Подтверждаю, – голоса правителей Темных Земель прозвучали в унисон… И смолкли. А через несколько мгновений тяжелой давящей тишины, под изумленными взглядами присутствующих, правитель эйре разразился такой бранью, что даже подкованному в идиомах и сложносоставных конструктах шаэрре Джорро пришлось бы постараться, чтобы успеть записать все неизвестные ему, изрыгаемые эйре сплошным потоком, перлы древней словесности.

Понять, что именно так взбесило владыку Эйреаллана, оказалось не очень-то и сложно. И кто бы сомневался, что змееязыкие хранят легенды об арнах не хуже, чем хорги и риссы. Другое дело, что информации у них было куда меньше, чем у темных, но… И того, что было, оказалось вполне достаточно, чтобы до правителя дошло, в какую лужу чуть не посадили Мор-ан-Тар его подданные. Мало того, они умудрились развязать войну за спиной у своего сюзерена!

Конечно, верить словам змееязыкого насчет того, что он ни сном ни духом не знал и не ведал о планируемом стравливании полночных народов, не следовало бы, но… в отличие от притащенных сегодня в Драгобуж разумных, правитель эйре не определялся как одна из целей, которые Т’мор должен был бы уничтожить.

Наконец, эйре выдохся. Перевел дух, успокаивая дыхание, после чего поднялся со своего кресла.

– Я требую, чтобы моих подданных отдали мне для суда. – И было что-то в голосе правителя змееязыких такое, что те самые подданные вдруг съежились, разом растеряв все свое наносное спокойствие и неприступный вид.

– Подождите, владыка. – Качнул головой Староозерный князь. – Сначала надо как следует разобраться во всем, а уж потом каз… судить виновников. В связи с этим предлагаю: пригласить в Драгобуж для переговоров короля Ор-Леона, герцога Бирани, представителей Единой империи и князей Хольмского и Киевогорского княжеств. Вопрос слишком серьезен и требует большой осторожности… Протектор Т’мор, вы сможете обеспечить скорейшее прибытие монархов в Драгобуж?

– Ох. – Т’мор вздохнул. – А может, я этих попросту… того… и закроем тему, а?

Но, заметив, как изменились лица собеседников, арн отступил и махнул рукой.

– Ладно-ладно. Я все понял. Мои люди доставят их величеств и высочеств в максимально сжатые сроки… Но красть я больше никого не буду, учтите! Надоело. Так что договариваться с коллегами будете сами. И, кстати, на прибытие понтифика Единой империи можете не рассчитывать. Его собственный страж зарезал… – Т’мор умолк, но подумав, добавил: – Нечаянно.

– Мелкий, ничтожный ублюдок! – выплюнул сенатор и вдруг, сдавленно пискнув, замер в неподвижности. Потому что повернувшийся к нему арн, великолепно понявший, о ком говорит имперец, внезапно подернулся туманной дымкой, а в следующий миг на главу Имперского сената уже смотрел огромный, будто свитый из густого черного дыма, дракон. Полыхающие яростью алые глаза вперились в лицо вжавшегося в спинку кресла человека.

– Следи за рр-речью, отр-ррыжка Бездны. – Призрачные когти шкрябнули по полу, оставляя на нем глубокие борозды, и в стороны шрапнелью ударила каменная крошка. Тут дракон моргнул, перевел взгляд на Ролина и растянул рот в широком оскале, продемонстрировав бранианцу самую убийственную улыбку. – Умный Ролин, хитрый Ролин… Но такой глупый.

– Т’мор! – Возникший в портальной вспышке Байда ринулся вперед, моментально оказавшись между драконом и королем Брана. – Стой, Т’мор! Не надо!

Арн чувствовал, как в груди поднимается слепящая ярость. Присутствие рядом целей сводило Т’мора с ума. Наверное, так же чувствовали себя самоучки-адепты школы Крови, теряя голову от кровавых ритуалов. Запах страха так будоражит… Дракон переступил с лапы на лапу, склонил морду к бледному, трясущемуся от страха комку плоти и… отлетел в сторону, получив мощнейший удар тенью.

Обратное превращение произошло моментально, без всякого участия арна. Т’мор помотал головой и попытался подняться на ноги, не понимая, каким образом его отнесло аж к стене зала. Арн вздохнул и сфокусировал взгляд на маячившем в добром десятке метров от него силуэте. Глаза Т’мора полезли на лоб, когда он присмотрелся к тому, кто так лихо отправил его в нокаут. Мощный торс, покрытый черной матовой чешуей, огромные ладони, увенчанные длинными когтями, с которых тонкими струйками стекает дымка Тьмы… сородич?

– Кто… ты…

– Очнулся? Слава Тени. – Собеседник встряхнулся, и чешуя исчезла, будто в один момент слетела с незнакомца. Т’мор ошалело хлопнул глазами, потом нахмурился и кое-как поднялся на ноги.

– Очнулся. Да, – кивнул молодой человек, подходя к Байде. Тот успокоенно улыбнулся и, в свою очередь, улетел спиной вперед от мощного удара Т’мора. Проследив за полетом артефактора, арн довольно кивнул и хмыкнул. – Квиты. Пока.

– Когда решите все вопросы, сообщите моему советнику. Он даст людей с порталами, – хватая пребывающего в отключке Байду за шиворот, проговорил Т’мор и добавил, перед тем как исчезнуть в портале: – И… прошу прощения за драку.

Очутившись в собственных покоях дворца на Плато Ветров, арн отпустил артефактора и, вытерев холодную испарину со лба, медленно опустился в кресло. Этот долгий день вымотал его беспредельно.

На полу завозился приходящий в себя Байда, а Т’мор отрешенно наблюдал за телодвижениями артефактора, ожидая, когда тот окончательно придет в себя.

– Ничего не хочешь мне рассказать, Путник? – холодный усталый тон арна заставил Байду дернуться. Он уже вполне пришел в себя и сейчас, поднявшись на ноги, пытался унять небольшое головокружение. Но голос Т’мора моментально избавил его от этого недомогания. Байда глянул на сидящего напротив него бледного молодого человека с пустым взглядом и вздохнул.

– Т’мор, ты извини, но я, действительно, не мог тебе сказать… – начал было говорить артефактор, но арн только устало махнул рукой.

– Мне это неинтересно, Байда. Уже не интересно. Но у меня есть просьба, – проговорил Т’мор.

– Слушаю. – Вздохнул артефактор.

– Проследи, чтобы все эти правители и владыки не наломали дров. Объясни, что какое бы решение они ни приняли, виновным в Мор-ан-Таре места не будет. Сделаешь?

– Конечно, Т’мор. А потом? – поинтересовался Байда.

– Это уже не твое дело… сородич. – Арн поднялся на ноги и поплелся в спальню. Желания общаться с этим… с этим уродом у него не было.

– Т’мор! – Байда рванулся было следом за арном, но тот, на миг остановившись на пороге спальни, смерил артефактора пустым взглядом и захлопнул дверь прямо перед его носом.

Байда выматерился. Вот только этого ему не хватало. Прикинув так и эдак, артефактор хлопнул кулаком правой руки по ладони левой и отправился на поиски Ллайсы. Если кто и мог ему помочь сейчас, то только эрия.

Ллайса нашлась в Доме целителей. Она спокойно выслушала «исповедь» нервничающего Байды, недолго помолчала и, наградив артефактора хлесткой пощечиной, скривилась.

– Напиши ему письмо. Я передам. И постарайся не попадаться Т’мору на глаза, лет эдак двести как минимум, – проговорила Асси.

– Но я должен буду доставить его на ту сторону… – протянул Байда, но наткнулся на долгий взгляд целительницы, словно бы решающей, с чего начать препарировать находящийся перед ней образец, и предпочел ретироваться.

 

Глава 10. Долг платежом красен

Письмо Т’мор прочел следующим вечером, с трудом выбравшись из постели и объятий Ллайсы. Арн перебрал страницы, исчерканные неровным, резким почерком Байды, и застыл у окна. Уголек в глубине сознания Т’мора загрустил. Говорят, понять, значит простить… Вот только понять, что за Океаном Исхода проживает несколько сотен тех, кого когда-то называли сумеречными драконами, и простить то, что один из них несколько лет мотал Т’мору нервы, не раскрывая сути происходящего с арном… Вот этого Т’мор сделать и не мог.

И ведь когда-то сам Байда признал, что такое его поведение было ошибочным, поскольку, в отличие от арнов, выросших в семьях, Т’мор даже не получил обязательного минимума знаний о своей природе… Но прошло совсем немного времени, и Путник вновь принялся за старое. А вот сейчас, пожалуйста. Выдал… Твари.

Одно хорошо, теперь Т’мор понимает, что с ним происходит и почему в последнее время он чувствует себя таким усталым. Да и сбои с оборотом приобрели куда более внятное объяснение, нежели прежде.

От размышлений арна отвлек вызов переговорного шара.

– Да, Джорро. Я тебя слушаю, – активировав артефакт, проговорил Т’мор.

– Дом протектор… Т’мор, тут сущий бедлам творится. Что ты выкинул на этот раз?! – затараторил советник. – Монархи в Драгобуже, по-моему, уже начали размножаться делением!

– Вот как? Неужели правители так быстро договорились? – удивился арн.

– Почти моментально, – кивнул Джорро. – Мне пришлось отправлять за каждым новым гостем по три человека с телепортами. От их свитских во дворце не протолкнуться… Кстати, это правда, что ты чуть не сожрал Ролина?

– Почти. Байда там?

– Да. Он уже довел до собрания, чем грозит нарушение воли мира. Теперь имперцы раздумывают над датой выборов нового принцепса, а прибывшие из Брана представители Совета аристократии уже прикидывают на кого следующего напялить корону. Т’мор, если бы ты только знал, в какой сумасшедший дом превратились эти переговоры!

– Понятно… – Т’мор почесал зарастающий щетиной подбородок и вздохнул. – Ты там подкинь втихую мысль, что если кому-то претит мысль об убийстве, то это не единственный способ избавить мир от присутствия раздражающих его личностей.

– Имеешь в виду возможность закинуть их в другой мир? – Прищурился Джорро и понимающе усмехнулся. – А что, те же бранианские аристократы с удовольствием воспользуются нашим советом и помощью риссов. Все же изгнание монарха и его убийство это очень разные вещи… Думаю, за такую возможность они еще и должны нам останутся, а?

– Это уже твое дело, советник. – Развел руками Т’мор.

– Понял. А что ты намерен делать? – кивнув, поинтересовался Джорро.

– Займусь тем, для чего, по предположению некоторых шибко умных тварей, я и был доставлен в Мор-ан-Тар. Закрою связь мира с Бездной. – Вздохнул Т’мор.

– Что ж, удачи тебе, дом протектор, – хмыкнул в ответ Джорро, не став пока выяснять, что за муха укусила владетеля Плато Ветров и по совместительству его бывшего ученика. Переговорный шар погас, и арн вновь повернулся к окну.

– Т’мор, ты ничего не хочешь мне рассказать? – Неслышно ступая по мягкому ковру, Ллайса подкралась к арну и обняла его за талию. – О письме Байды, о загадочных «тварях», а?

– Хм. – Арн на миг задумался, а потом решительно кивнул. – Ты помнишь, Байда тебе рассказывал о том, что каждый сумеречный дракон однажды призывается Мор-ан-Таром для помощи?

– Да.

– Так вот. Это действительно так. Правда, насчет «каждого» Байда немного хватил лишку. Тем не менее факт остается фактом. Хранители нужны миру для того, чтобы в нужный момент у Мор-ан-Тара под рукой оказался инструмент, способный влиять на ход событий. Мощный такой инструмент, трудноубиваемый… и одноразовый. Если сумеречный дракон не справлялся с заданием или сходил с ума, мир его просто растворял, если же арн справлялся с собственным безумием, Мор-ан-Тар освобождал его от дальнейшей службы… так сказать, давал вольную. Правда, называться сумеречным драконом такой арн уже не мог. Связь со змеем просто терялась, и дракон исчезал в междумирье, оставляя напарника одного. Нет, при арне оставались возможности источников и связи с первостихиями, но о том, чтобы взлететь в небеса ему оставалось только мечтать. Как думаешь, как относились к таким ущербным крылатые сородичи, которым повезло проиграть в лотерее Мор-ан-Тара?

– Хм, думаю, примерно так же, как хорги относятся к тем, кто не в состоянии контролировать собственные эмоции, – задумчиво протянула Асси.

– Иногда даже хуже, – кивнул Т’мор. – А ведь продолжительность жизни арнов от крыльев не зависит… В общем, в один прекрасный день несколько таких «лишенных неба» плюнули на идиотов-сородичей, скинулись деньгами, наняли корабль и команду и отправились на восход. Потом следом за ними отправилось еще несколько таких же бывших сумеречных драконов, и еще… еще. Отсюда и название океана Исхода… Но совсем уж превращаться в отшельников арны не пожелали, потому-то на этом материке время от времени появляются такие вот «Байды Путники»… Правда, последний оказался несколько более активным, чем его предшественники, а может быть, заморских арнов слишком уж встревожила ситуация с учащающимися Прорывами Бездны, не знаю, но факт есть факт. Именно благодаря усилиям Путника, несколько сотен лет назад начался поиск потомков арнов, бежавших в другие миры.

– То есть за то, что ты здесь, я должна сказать спасибо Байде? – улыбнулась Асси.

– О да. – Растянул губы в улыбке Т’мор и несколько удивленно рассмеялся. – Знаешь, а я ведь не догадался посмотреть на это дело с такой стороны… Спасибо, белоснежка.

– Хм… – Асси довольно хмыкнула, но тут же посерьезнела. – Подожди, а у них что, собственных детей нет, что арны закрутили такую интригу с поиском сородича в других мирах?

– А ты бы пожелала своему ребенку такой судьбы? – Вздохнул Т’мор и, заметив, как вытянулось лицо девушки, кивнул. – Вот и они не захотели. Более того, если я правильно понимаю, то для собственных отпрысков арны устроили некий «заповедник» в каком-то мире, чтобы Мор-ан-Тар, даже случайно, не мог взять их за жабры. И клянусь Тьмой, я их понимаю! Но… кто-то же должен исполнять обязанности Хранителей, вот они и придумали многоходовую комбинацию с поиском потомков сбежавших когда-то из Мор-ан-Тара сородичей. Сама понимаешь, уважения к струсившим беглецам у этих «ветеранов» нет совсем, так что выход показался им вполне приемлемым… Знаешь, честно говоря, я даже удивлен, что Байда решился изложить все это хотя бы в письме…

– Ну да, – задумчиво протянула Асси и вдруг нахмурилась. – Стоп. Что ты там говорил о потере связи с Угольком?

– Только то, что после завершения эпопеи я утрачу возможность оборота, а Уголек больше не сможет притворяться моей татуировкой.

– Ты не сможешь больше летать? – тихо уточнила Асси, и Т’мор, в ответ грустно улыбнулся.

– Если верить словам Байды, то да. А не верить смысла нет. Или я его не вижу. – Вздохнул арн.

– Тебе поэтому так плохо? – Прикусив губу, Асси прижалась к Т’мору.

– Что? Нет… Конечно, терять Уголька я не хочу, да и ему самому эта идея совсем не по вкусу. Так что, я уверен, мы что-нибудь придумаем… А плохо… Я просто думаю о том, что было бы, если бы Байда не играл в таинственность и не морочил мне голову, используя втемную. Скольких ненужных смертей и бед можно было бы избежать? Да и вообще, мне настолько обрыдли все эти интриги и тайны на пустом месте…

– Я поняла. Трудно смириться с тем, что тебя цинично использовал тот, кого ты считал своим другом… – задумчиво проговорила эрия.

– Именно так, Асси. Именно так. – Т’мор вздохнул и слабо улыбнулся. – Ну да ладно. Пусть его совесть будет ему судьей. А у меня найдутся дела поважнее.

– Какие, например? – поинтересовалась девушка.

– О! Ну, скажем так. На дворе уже темно, а мы с тобой почему-то еще не в постели. Непорядок, тебе не кажется? – поднимая Асси на руки, проговорил Т’мор.

– Согласна. Совершеннейший непорядок, – рассмеялась эрия, обхватывая шею арна руками.

Утром арн проснулся от того, что из его сознания исчез указатель еще одной из целей. Кажется, принцепс Сената Единой империи приказал долго жить. Т’мор вскочил с кровати и, убедившись, что его пассия, как всегда, умудрилась подняться первой и уже наверняка наводит шорох в Доме целителей, принялся одеваться.

Арн уже устраивался за столом в кабинете, когда раздался стук в дверь. Нельзя сказать, что Т’мор был удивлен визиту этого посетителя. Скорее, он ждал его. Хотя и не предполагал, что тот явится столь скоро.

– Здравствуй, Т’мор. – На этот раз Гор расположился не на диване, в углу кабинета, а на мягком и удобном, но все же стуле, у рабочего стола арна.

– Здравствуй, Гор, – кивнул Т’мор. – Как Лорана?

– Тело уже привели в порядок, а разум… Мор говорит, что понадобится еще не меньше дюжины сеансов, чтобы вывести ее из ступора. Это было жестоко… – Гор не удержался, но, заметив, как дернулся его собеседник, тут же сдал назад: – Извини. Сорвалось.

– Ничего, я понимаю, – медленно кивнул Т’мор. – Итак. Чем я могу еще тебе помочь?

– Нет-нет. Я пришел не за помощью. – Покачал головой рисс. – Наоборот. Я бы хотел тебя поблагодарить и узнать, не нужна ли тебе моя помощь в чем-то.

– Хм… – Арн откинулся на спинку кресла и задумчиво уставился на побратима. – Не знаю, Гор. Сомневаюсь, что ты сможешь мне в чем-то помочь. К тому же со своими проблемами я предпочитаю справляться самостоятельно. Особенно в последнее время… М-да, особенно.

– И тем не менее… – Кажется, Гор решил настоять на своем. Что ж. Т’мор предоставит ему такую возможность.

– Ладно. У меня, действительно, есть одно дело, где твои умения будут в самый раз, – после долгой паузы проговорил Т’мор.

– Я слушаю. – Рисс подался вперед. Эх, как же ему хочется избавиться от этого долга, а! Т’мор непроизвольно хмыкнул.

– Мой брат… Киннор, что сейчас гостит в подвалах дворца. Мне не нужна такая бомба под собственным жилищем. Сможешь доставить его туда, откуда в свое время ты приволок меня самого?

– Я слышал о нем. – Задумчиво кивнул Гор. И поднял взгляд на Т’мора. – А тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? Как он там выживет?

– Если бы он не попытался меня убить при встрече, я бы, может, и постарался вернуть его домой. Все-таки он мой брат и у меня нет к нему ненависти… хотя и любить его не за что, – прищурившись, ответил Т’мор и криво усмехнулся. – А кроме того, если в Свободном городе смогли выжить старик и ребенок, то профессиональному магу Разума это и вовсе должно быть раз плюнуть. Не находишь?

– Ладно. Твое право. – Вздохнул Гор. – Отговаривать тебя не стану. Когда нам отправляться?

– Чем раньше, тем лучше. – Пожал плечами Т’мор. – В идеале это можно было бы проделать прямо сейчас. А то с каждым днем шансы на то, что Киннор пробьет защиту камеры и сможет взять под контроль чей-нибудь разум, становятся только выше. Знаешь, мне не хотелось бы повторения истории Риона.

– Я понял… и готов. Выделишь сопровождающего до тюрьмы? – Поднялся с кресла Гор.

– Я сам тебя провожу, – покачав головой, ответил Т’мор, выходя из-за стола.

Киннор услышал лязг и топот и приготовился к атаке. На этот раз он точно выжжет мозги младшенькому! Не со злости или ненависти. В детстве они, помнится, даже были дружны. Но у претора может быть только один наследник. И тем более у претора не может быть брата, оспаривающего главенство. А значит… значит, младший должен умереть. Во второй раз. Подумать только, столкнуться с собственным братом в чужом мире, через столько лет после его официальной кончины…

Тьма за решеткой рассеялась, и Киннор напрягся, но… не успел он даже рассмотреть вошедших, как что-то шлепнуло его по лбу, и сознание мага рухнуло во тьму.

Т’мор окинул взглядом обмякшее тело брата и покачал головой. Поистине самые простые методы порой действительно оказываются самыми лучшими…

– Думаю, целесообразнее переместить его, пока он без сознания. Тебе же спокойнее, и не придется опасаться за собственный разум, как считаешь? – проговорил Т’мор, обращаясь к Гору, и тому не оставалось ничего иного, кроме как согласно кивнуть. – Вот и замечательно. Тогда подожди минутку, я кое-что шепну братцу на прощание…

…Киннор пришел в себя, и первое, что он почувствовал, был холод. Открыв мутные после потери сознания глаза, маг попытался растереть окоченевшее тело, и тут в нос ему ударил самый невообразимый коктейль запахов, среди которых, он готов был в этом поклясться, не было ни одного приятного. Киннор тихо выругался, раскидывая вокруг ментальную сеть. Поняв, что в радиусе нескольких километров вокруг нет ни одного живого существа… ну, крупного живого существа… крыс здесь хватало, причем каких-то странных, маг завертел головой и выматерился. Место, в котором он оказался, совершенно не напоминало ни Эйреаллан, ни камеру брата, ни уж тем более родной мир. Окружающие его пейзажи Киннор мог бы охарактеризовать только одним словом: руины. Он находился на небольшом холме, заваленном кучами невообразимого мусора, а у подножия простиралось то, что когда-то было гигантским, просто непредставимо огромным городом. От которого сейчас остались только полуразрушенные, явно мощными взрывами, щерящиеся пустыми проемами почерневшие остовы домов, торчащие над кучами щебня эдакими редкими гнилыми зубами.

Взгляд Киннора упал на его собственное тело, и маг снова выругался. Он был наг, словно новорожденный. Ну, братец!

Стоило ему вспомнить так неожиданно «воскресшего» родича, как в мозгу что-то щелкнуло, и перед мысленным взором мага появился Т’мор.

«Ну, здравствуй, братишка. Ты, наверное, гадаешь, что случилось и где ты есть? Хотя, зачем я спрашиваю, конечно, тебе это интересно. Так вот, спешу обрадовать, ты именно там, куда в свое время меня запихнули наши обожаемые родители. Видишь разрушенный город перед собой? Это так называемый Свободный город, и он куда более живой, чем кажется с холма, на котором ты очнулся. Знаешь, у меня поначалу было желание запихнуть тебя в эту клоаку в том же виде, в котором зашвырнули меня родители. То есть с напрочь заблокированным Даром. Поверь, мне бы не составило труда проделать такой фокус. Но после недолгого размышления я решил, что это будет нечестно. Второго Деда-то у нас нет. Потому я отказался от этой идеи и даже решил дать тебе пару советов по выживанию в Свободном городе. Да-да. Послушай старожила, так сказать. На самом деле советов, действительно, всего два. Первый – одиночки здесь дохнут. Их либо отстреливают ради хабара, либо ломают и затаскивают в банды в качестве неквалифицированной рабсилы. Впрочем, есть и исключения, но для того, чтобы попасть в эту когорту счастливчиков, ты слишком мало знаешь о здешней технике. Второй же совет еще проще: никогда не теряй бдительности, если не хочешь расстаться со всем своим имуществом. Местное ворье, по слухам, способно даже спящего обобрать донага, и тот ничего не почувствует. Я сам, правда, с таким не сталкивался, но знающие люди говорили, что встречали подобных ухарей. Так что держи оба глаза открытыми и не щелкай клювом, братец… И, да! Это уже не совет, а так, намек. Если вспомнишь уроки истории, может быть, сможешь найти выход из этого мира. Удачи, братец. Если выберешься, передай родителям мои наилучшие пожелания. Пусть живут долго и счастливо, чтобы в один прекрасный день мне было, что у них отобрать. Чао».

Прослушав это издевательское сообщение, Киннор поднялся на ноги и, шатаясь, двинулся вперед. Куда? Он и сам этого не знал…

Вернувшись из Свободного города, Гор сухо попрощался с Т’мором и исчез в портальном зале. Арн же, вздохнув, отправился заниматься делами… Правда, на полпути к дворцу Т’мор вдруг почувствовал слабость и, охнув, присел прямо на ступеньках чьего-то дома. Еще две отметки погасли. Кажется, владыка эйре решил приструнить своих разошедшихся подданных.

Уголек как-то настороженно завозился, и, кажется, начал волноваться, но арн уже чуть пришел в себя и, поднявшись со ступенек, двинулся дальше. У него еще уйма дел, а времени, кажется, остается все меньше. Определившись с дальнейшими действиями, арн встряхнулся и, нырнув в тень, со всех ног понесся во дворец.

Вернувшись в свои покои, Т’мор прихватил объемистую шкатулку с обломками кристалла Света и отправился на побережье. Там он забрал у громи столь тяжело доставшийся ему кристалл Тьмы и, не теряя времени, перенесся в подземелья Аэн-Мора.

Для следующего этапа ему нужна была Донна, до сих пор пребывающая в обучающей капсуле, и Тара, которая, несмотря на то что официально уже считалась полноценной жрицей Тьмы, до сих пор проходила обучение в Обители. Нет, в принципе, Т’мор мог бы воспользоваться и помощью тех же жрецов, например, прочно обосновавшегося на Плато Ветров Ведущего Брина и кого-нибудь из подчиненных великого понтифика, если, конечно, эр Миррт сам не пожелал бы принять участие в затеянном Т’мором деле. Но эта идея ему не нравилась. К тому же жрецы уж слишком увлеклись участием в переговорах, а арн мало того что не хотел ждать, пока они освободятся, ему еще было жаль времени, потраченного на подготовку Донны… А сколько сил и нервов он убил, пытаясь наладить контакт с этой змееязыкой? Хорошо еще, что девушка оказалась столь падкой на древние знания… Не-ет уж. Пусть церковники надувают щеки на переговорах, а кристаллами займутся разумные попроще.

Вот потому-то Т’мор и сидел сейчас в удобном кресле за консолью перед выходящим из рабочего режима саркофагом и ждал, когда эйре очнется. Конечно, были у него некоторые сомнения в том, что Донна непременно согласится помочь, но… составляя программу ее обучения, Т’мор постарался учесть хотя бы часть сложностей, которые могли возникнуть, при общении со змееязыкой, из-за ее убеждений.

Да и сам Т’мор, общаясь с ней, вовсю пользовался наработками ксенологов арнов и, придерживаясь вполне нейтральных тем, старательно капал девушке на мозги, щедро сдабривая свои речи дружелюбием и симпатией… Должно получиться. Хотя… учитывая новости об отце Донны, что принес Т’мор… нет, можно было бы, конечно, рассказать эйре о гибели ее отца уже после… но это совершенно неправильно. А если рассказать до того, кто знает, как отреагирует девушка на известия, и захочет ли она после этого вообще участвовать в задумке арна? Эх. Т’мор вздохнул и, потерев лицо ладонями, уставился на консоль, где одна за другой начали гаснуть пиктограммы отключающихся систем саркофага. Вот и все. Время сомнений прошло. Наступает пора действовать.

Вот на крышке саркофага погасли руны, удерживающие зажимы, каменная плита неожиданно мягко поднялась и бесшумно отъехала в сторону.

– Просыпайся, Донна. – Девушка открыла глаза и удивленно моргнула, не поняв сразу, где находится. Впрочем, даже когда нависший над нею Т’мор протянул руку и довольно бесцеремонно вытащил девушку из каменной коробки, усеянной огромным количеством камней сил, составлявших на ее поверхности причудливые узоры, хитросплетение которых, кажется, еле заметно пульсировало призрачным светом, Донна не смогла разобраться, где она находится.

– Где я? – Сидя на бортике саркофага, Донна попыталась оттолкнуть руку поддерживающего ее молодого человека, но, очевидно не соизмерив силы, потеряла равновесие и чуть не рухнула обратно на дно каменного короба. Арн удержал эйре от падения и укоризненно покачал головой.

– В подземелье Аэн-Мора, если тебе это о чем-нибудь говорит. Извини, в этот раз я не стал перетаскивать тебя в рекреационную зону. Не хотел терять время, потому и разбудил прямо в обучающей капсуле, – ответил Т’мор и, вспомнив собственное состояние после долгого пребывания в саркофаге, спросил: – Есть хочешь?

– Н-нет, то есть да… – озираясь, проговорила Донна. Она уже не в первый раз испытывала на себе действие саркофага, но еще никогда не видела ни самих капсул, ни места, где они располагаются, просто потому, что по их договоренности, Т’мор доставлял ее сюда, когда она уже спала, а просыпалась Донна после очередного сеанса обучения там же, где и засыпала, либо в выделенных ей арном жилых комнатах. Так что ничего удивительного в том, что сейчас девушка с любопытством рассматривала окружающую обстановку, не было. Тем более что здесь действительно есть на что посмотреть. Три из четырех стен переливались тем же призрачным светом камней сил, что и один из саркофагов, а именно тот, из которого только что выбралась эйре. Рядом с единственным выходом из зала нашлось место огромному, тускло поблескивающему металлическими частями странному механизму, словно бы вплавленному в аккуратно обработанный камень четвертой стены, а пол украшала изящная мозаика, выложенная из аккуратных разноцветных плиток, кажется, ничуть не потускневших от времени.

– Сколько я проспала на этот раз? – приняв из рук Т’мора ложку и небольшой горшочек, распространяющий одуряющий аромат, спросила Донна.

– Не так долго на самом деле. Чуть больше двух декад. – Пожал плечами хмурый Т’мор, поднимаясь с кресла. Пока девушка насыщалась, арн расхаживал перед консолью, упорно делая вид, что разминает затекшие ноги.

– Что-то случилось, Т’мор? – покончив с едой, поинтересовалась Донна.

– Хм. Случилось, да… – Арн поморщился. Ну, вот совсем не улыбалось ему сообщать такие новости своей собеседнице… Но лучше уж сразу покончить с неприятной обязанностью, а уж потом заговаривать о делах. – Но не у меня. Твой отец…

– Да? И что с ним? – Приподняла бровь эйре.

– В общем… владыка эйре его казнил, – выдохнув, проговорил Т’мор.

– Вот так… – тихо произнесла Донна, но ни один мускул не дрогнул на ее лице, словно перед арном была не представительница двуязыкого народа, а самая настоящая эрия из владетельной семьи.

– Донна? – Т’мор остановился перед девушкой, но та продолжала молчать, устремив пустой взгляд куда-то в стену.

– Я в порядке. – Спустя минуту эйре тряхнула головой, отчего ее и без того растрепанные волосы пришли в еще больший беспорядок, хлопнула ладонями по каменному бортику саркофага и договорила вполне живым, хотя и грустным тоном: – Этого следовало ожидать. Отец слишком долго был на вершине… а владыка не терпит конкурентов… – Донна помолчала и вдруг сменила тему: – Знаешь, я ведь его почти не знала. Детство я провела на женской половине дома, куда отец захаживал нечасто. Я и видела-то его в лучшем случае раз в полгода, да и то… А когда стала совершеннолетней, он тут же надумал выдать меня замуж. С выгодой для фамилии, разумеется.

– И?

– Я проткнула своего жениха шпагой при первой же возможности. Кажется, тогда отец впервые испытал какие-то эмоции в отношении меня.

– Разозлился? – поинтересовался Т’мор.

– Удивился, – хмыкнула Донна. – И на следующий день отправил меня на учебу в дипломатический корпус. А там моими успехами заинтересовались некоторые «специалисты» и мне предложили работу в Исследовательском Бюро. Отказ не подразумевался… Десять лет казармы и муштры, без права покинуть территорию заведения. Если не считать тренировок в городе и лесу, редких выездов с посольствами в людские земли, «для практических занятий и охраны послов», так это называлось… А когда обучение было закончено, на выпуск приехал мой отец. К тому моменту он уже давно был для меня если не чужим, то просто знакомым точно. Но я стала третьей на курсе по успеваемости и рассчитывала, что он хотя бы в присутствии такого количества эйре найдет пару одобрительных слов для меня. А получилось… представляешь, он только похлопал меня по плечу и заметил, что вот теперь он, дескать, уверен в том, что усилия по проталкиванию меня в исследователи, обошедшиеся ему в круглую сумму, окупятся. После чего приказал явиться к нему, сразу после получения должности, за инструкциями. Я тогда, помнится, даже решила, что он просто перепутал меня с кем-то из своих подчиненных… но потом… уже поработав с ним, убедилась, что разговаривать иначе он просто не умеет. Хотя с теми, кто находится выше его по положению, отец всегда был предельно вежлив. Удивительно, как мать могла выйти замуж за этот арифмометр?

– Однако. – Т’мор почесал затылок. Про мать Донны он как-то позабыл и даже не знал, жива ли она вообще.

– Вот так-то. Теперь понимаешь, почему я не рву на себе волосы от горя? – грустно усмехнулась Донна, и арн утвердительно кивнул. Эйре потянулась и ткнула Т’мора пальцем в грудь. – Тогда, раз ты убедился в моей вменяемости, будь добр, поведай, почему на этот раз в системе обучения история арнов составила лишь треть общего объема сведений?

– Ты же исследователь, значит, и мозгами шевелить должна уметь. Вот сама и прикинь, почему и зачем… исходя из специфики тех двух третей, втиснутых в твой разум вместо истории Ушедших.

– Хм… Ну, то, что тебе понадобилась помощь светлого, это понятно и так… – протянула Донна, смерив арна взглядом. – Иначе бы урга лысого ты спас меня с тонущего корабля. Который сам же и раздолбал, кстати. А вот в чем именно я должна тебе помочь? – Донна задумалась, явно перебирая сведения, полученные ею в саркофаге. Через несколько минут девушка подняла на арна прояснившийся взгляд и, вздохнув, покачала головой. – Не понимаю.

– Жаль, я думал, ты догадаешься. Мне нужна твоя помощь, в ликвидации возможностей Прорывов Бездны. На мой взгляд, инфернам в Мор-ан-Таре делать нечего. Недаром же половина твоих новых знаний относится к эсхатологии и теории взаимодействия первостихий.

– Школа Призыва за такое нас просто распнет! – Вздохнула Донна.

– Обломятся, – фыркнул Т’мор, но тут же посерьезнел. – Так как?

– «За» обеими руками, – слабо улыбнулась Донна. – Вот только ты уверен, что после этого дела я тебя не кину?

– Откуда такой лексикон у порядочной великолепной, ма лин? – криво усмехнулся в ответ Т’мор, но, заметив выжидающий взгляд эйре, кивнул. – Уверен. Во-первых, обман лишит тебя слишком многого, а во-вторых, тебе это просто не нужно. Учитывая, что твой род официально пресекся, на родине тебя не ждет ничего хорошего. Имущество растащено, земли выморочены… А так у тебя будет неплохая стартовая позиция для основания нового рода.

– Светлый род в Проклятых землях?! – фыркнула Донна.

– Но-но! Плато Ветров это не Про… в смысле не Темные земли. У нас там даже светлый храм уже строится… как раз напротив храма Ночи.

– И все же почему я? – проговорила Донна, едва справившись с удивлением от такого заявления.

– А кто? Ваш ушибленный на всю голову владыка? Или, может, какой-нибудь жрец-фанатик? Так я даже Ведущего Брина не рассматриваю как претендента. – Отмахнулся арн и, помолчав, продолжил: – В конце концов, в том, что у тебя теперь нет дома, есть доля и моей вины. Вот я и…

– Это ж надо! Совесть у темного мага. – Неверяще покачала головой Донна. – Кому рассказать, не поверят.

– Издеваешься? – хмыкнул Т’мор, а когда в ответ девушка только руками развела, уверенно констатировал: – Точно издеваешься.

– Ладно-ладно. – Махнула рукой Донна. – Считай, уговорил. Когда начнем?

– А вот сейчас пригласим Тару, и можно начинать, – проговорил Т’мор, выуживая из сумки, валявшейся у управляющей консоли, небольшую шкатулку и переговорный шар. Пока шел вызов, Т’мор, рассматривавший игру света в артефакте, успел пожалеть, что у него до сих пор не нашлось времени на создание более совершенного артефакта связи, идея которого пришла ему в голову еще во время визита к драгобужским «ночникам». Но тут в переговорнике мелькнуло сосредоточенное лицо Тары, и Т’мор поспешил избавиться от несвоевременных мыслей.

Разговор со жрицей Тьмы был короток. Т’мору было достаточно сказать, что он будет ждать Тару на выходе из подземелий под Великими Башнями, как девушка с готовностью кивнула и сообщила, что сможет прибыть на место в течение получаса.

– Ну а теперь, может, расскажешь, что произошло наверху, пока я здесь отсыпалась и училась всяческим премудростям? – поинтересовалась Донна, когда Т’мор отключил переговорник.

– А может, лучше дождемся Тару, а потом я расскажу, что знаю, вам обеим?

– Ну… ладно. Слушать два раза одну и ту же историю я не хочу. Подождем, – подумав, согласилась Донна, поднимаясь с бортика саркофага. – Идем к порталу?

– Ну а куда еще? – Пожал плечами Т’мор. – Пешкодралом мы не один день потратим, чтоб добраться до хода в подземелья Башен.

 

Глава 11. Ринс с шитьем, хаука под седло… и в отпуск

Тара прибыла на место, как и обещала. Заметив тонкую фигурку, завернутую в расшитый балахон жрицы, Т’мор присмотрелся к ее Узору и довольно кивнул. За то время, что прошло с момента определения девушки в обучение в Верхней обители, она заметно прибавила в силе и… мастерстве. Если, конечно, обвивающий ее Узор темный полог был делом рук самой новоявленной жрицы. Поприветствовав Тару, Т’мор представил ее Донне, а та, ничтоже сумняшеся, ухватила жрицу за руку и тут же потащила к порталу. И плевать было Донне на то, что она прикасается к «проклятой отступнице». Любопытство страшная сила. Так что, едва они оказались на базе, в комнатах эйре, как змееязыкая тут же насела на арна, требуя обещанной «сказки».

Рассказ Т’мора о его двух визитах в Эйреаллан, беседе и бойне во дворце владыки змееязыких, о мотыляниях по человеческим землям и назревавшей войне всех против всех, занял добрых два часа, и за все это время Тара и Донна не проронили ни слова, так захватило их повествование арна. Лишь когда Т’мор выдохся и потянулся за флягой, чтобы промочить пересохшее горло, Тара вздохнула.

– И как вас не прибили всем скопом в том дворце?

– Ты знаешь, это может показаться странным, но, по-моему, у них в столице кроме дворцовой стражи, никаких войск вообще нет, – протянул Т’мор, пожимая плечами, и вопросительно глянул на эйре.

– Есть. Каждая фамилия вправе держать в столичной резиденции копье охраны… то есть не больше дюжины воинов, – фыркнула Донна и пояснила: – Еще мой прадед говорил, что в Гвалиате необходимо держать не только охранную сотню дворца, но и постоянный гарнизон. Но эта идея каждый раз проваливается Советом Эйреаллана. Зачем это нужно, если за то время, что гипотетический агрессор потратит на марш от побережья до столицы, под стены Гвалиата можно успеть не только стянуть многотысячное войско, но и подготовить всю необходимое к обороне? Так Совет аргументировал свой отказ. А на самом деле главы фамилий попросту боятся, что владыке в этом случае может как-нибудь прийти в голову идея добиться лояльности Совета с помощью гарнизонных рубак… Идиоты. Вот и результат… Правда, вряд ли кто-то мог предвидеть, что атакующие обзаведутся собственными порталами… Зато теперь, думаю, вопрос с гарнизоном будет решен положительно, на первом же заседании Совета Эйреаллана.

– То-то я все понять не мог, каким образом пришедшим на мой маяк гвардейцам удалось так быстро занять дворец… – хмыкнул Т’мор. – Можно сказать, повезло.

– А мне еще кое-что интересно, – протянула Тара. – Торы. Ну не верится мне, что эти коротышки так запросто порушили многовековой договор с эйре…

– А… я этому тоже удивлялся, пока тан Грим не объяснил мне все на пальцах, – кивнул Т’мор. Покосился на Донну, но махнул рукой и продолжил: – Эти ушлые ребята своего не упустят. Смотрите. Торы должны были отреагировать на нарушение эйре статуса неприкосновенности малых рас, так? Они и отреагировали. Разорвали торговый договор, показав всю серьезность своих намерений. Заодно избавились от такой неприятной вещи, как налоговый сбор на право торговли их представителей в Светлых землях.

– Ага, избавились, вместе с самой возможностью торговать, – едко прокомментировала Тара.

– Ну да, ну да… – покивал арн. Он и сам так считал до разговора с таном, но теперь… Т’мор улыбнулся. – А скажи-ка мне, уважаемая жрица, кого на Мор-ан-Таре считают лучшими контрабандистами?

– Э-э? – Тара смешалась, а вот Донна не удержала смешка. До нее моментально дошло, что имел в виду Т’мор.

– Именно, – кивнул змееязыкой арн. – Торы. И теперь цены на их товары, и без того недешевые, взлетят, налогов платить им будет не надо… в общем, с этим демонстративным расторжением договора усатые, можно сказать, сорвали хороший куш. – Т’мор развел руками и, прикинув время, вздохнул. До того момента, как он полностью лишится связи с Угольком, оставалось совсем немного. И чем будет сопровождаться разрыв этой связи, он не мог даже предположить. А значит… значит, следовало спешить. – Ладно, красавицы. Заканчиваем треп. Пора заняться делом.

– Никаких возражений, – кивнула Донна, поднимаясь с кресла. – Только еще один вопрос. Скажи честно, почему для этого самого дела ты обратился именно к нам? Почему все-таки не воспользовался помощью жрецов? Ведь у тебя, как я сейчас понимаю, среди них есть очень и очень неплохие знакомства. Вряд ли бы храмовники отказали, предложи ты им участие в этой миссии.

– Хм… Хорошо. Скажи, что даст участие, например, того же Ведущего Брина Драгобужского? – помолчав, проговорил Т’мор. – Он уважаемый в среде светлых храмовников прелат. Но едва слухи о его участии достигнут ушей некоторых коллег-эйре, последние сделают все, чтобы разрушить репутацию Брина, которую сейчас спасает лишь его титул Ведущего. Ты же сама говорила, что школа Призыва будет не рада нашим действиям. А у змееязыких жрецов их партия очень сильна, не так ли?

Донна кивнула.

– Вот. Примерно такой же расклад и у темных. Да, великий понтифик пойдет на многое ради своей внучки, но мне не нужно, чтобы через декаду после запуска «сердец» Верхнюю обитель Хорогена возглавил новый жрец. Асси мне за смерть дедушки всю морду раздерет, а коготки у нее такие, что даже драконья регенерация не поможет. Проверено.

– А нас, значит, можно подставлять под удар? – осведомилась Тара, поднимаясь с кресла следом за Донной.

– А вам как раз терять нечего. – Развел руками Т’мор. – Донне вообще нежелательно появляться в Эйреаллане. Уничтожат. А тебе, Тара, так и так предстоит переезд на Плато Ветров. Тамошний храм ждет свою жрицу. Да и темная кафедра Драгобужского университета по тебе горючие слезы льет. К тому же за тобой нет того контроля и слежки, как за тем же эром Мирртом. Ведь глава храма шага не может ступить, чтобы о его движении не узнали все, кому это хоть чуть-чуть интересно, в отличие от тебя. Ну, и я думаю, вы не станете трезвонить везде и всюду о своем участии в этой «миссии», а значит, и риск нарваться на месть призывающих будет минимален.

– Сумбурно изложил, конечно… но мы поняли, – усмехнулась Донна и договорила: – Не знаю, как Тара, а я согласна идти за тобой. В конце концов, это даже интересно, стать основательницей светлого рода в самом сердце темных земель!

Тара же смерила арна задумчивым взглядом и вздохнула.

– Ладно. Думаю, мне действительно лучше будет сменить место жительства. Надоело ежедневно доказывать всем и каждому свою близость к Тьме. Я тоже с тобой.

Т’мор улыбнулся и, кивнув, шагнул к выходу, увлекая девушек за собой.

Донна и Тара впервые оказались на территории «Прим» объекта «Тьма», и голос информатория тут же уведомил арна о том, что его сопровождают лица, чьи параметры не внесены в лист допуска к помещениям высшей категории защиты.

Несмотря на то что информаторий общался с арном исключительно на латыни, которой девушки просто не знали, им обеим было явно не по себе от холодного механического голоса базы, так что Тара и Донна старались держаться поближе к арну. Ну, хоть за руки не хватали, и то хлеб… Впрочем, ни одна из них никогда не бывала в высокотехнологичных мирах, так что ни Донна, ни Тара просто не могли ожидать ничего подобного. И никакие рассказы путешественников и притащенные ими из тех миров безделушки не могут с ходу избавить от нервной реакции. Тут может помочь только личный опыт, которого у девушек практически нет. Вот и шарахаются.

– Перестаньте меня дергать, – все-таки не выдержал Т’мор, после того как девушки вошли следом за ним в лифт, который, закрыв двери, голосом продублировал номер выбранного для посещения уровня, сопроводив сие сообщение очередным предупреждением на тему того, что если у посетителей нет соответствующего разрешения, то лучше бы им не соваться в зону «Прим».

Разумеется, и в этот раз фраза была произнесена на латыни, но угрожающий тон и лязг захлопнувшихся дверей лифта сыграли с Тарой и Донной дурную шутку. Девушки взвизгнули и сжали арна так, что тот и пошевелиться не мог.

– Извини, Т’мор, – тихонько проговорила Тара, но плечо арна так и не отпустила. Донна же ограничилась кивком, так что пришлось Т’мору терпеть мертвую хватку двух пар рук на своих плечах до тех пор, пока лифт не открыл двери, достигнув нужного уровня.

Зона «Прим» встретила гостей ревом и иллюминацией, правда, информаторий быстро принял гостевой допуск Тары и Донны и отключил воющие сирены.

Хрустя осколками разбитых витражей, арн с девушками миновали длинный, еле освещенный коридор, еще хранящий следы былой роскоши, и остановились перед мощными, но явно тронутыми временем металлическими створками, украшенными спиральным узором мягко сияющих камней сил.

– Вот мы и на месте. База! Открыть полигон «Тьма».

– Идентификация. – Информаторий подсветил плоскую панель в стене, рядом с дверьми, и арн приложил ладонь к ее поверхности. Секунда, другая… и тяжелые двери медленно поползли в стороны, скрываясь в стене. За порогом, в гулкой темноте полигона, один за другим начали вспыхивать светильники, вырывая из мрака все большее и большее пространство.

Арн шагнул через порог вместе с не отстающими от него Донной и Тарой, и трое гостей оказались в огромном пустом зале, вырезанном в скальном массиве на глубине нескольких сотен метров. Единственное, что бросалось здесь в глаза, это невысокая металлическая конструкция с мощными зажимами, установленная в центре зала, над колодцем, из которого так и тянуло Тьмой.

– Ну, вот мы и на месте. – Т’мор остановился в нескольких метрах от колодца и, скинув с плеча сумку-рюкзак, аккуратно вынул из него объемистый ларец. Арн повернулся к девушкам, и Донна, моментально догадавшись, что находится внутри, протянула к ларцу руки. Но Т’мор с улыбкой покачал головой. – Э-э, нет, ма лин. Эта часть работы для Тары.

– Но это же кристалл Света. – Нахмурилась Донна.

– Именно. Но собрать его сможет только темный, – отдавая ларец Таре, проговорил Т’мор и, заметив, что Донна нахмурилась, фыркнул. – Говорил же я, что эйре вообще не имеют понятия, что именно представляет собой кристалл. Думай своей головой, я столько знаний в тебя впихнул, а ты все еще мыслишь категориями змееязыких!

– Т’мор, а что мне с ним делать? – невинно поинтересовалась Тара… И арн тяжело вздохнул.

– Ты жрица, или где? – наконец пришел в себя Т’мор. – Выкладывай осколки на пол и отсматривай Узор. Соединишь линии тьмой, и не вздумай отпускать источник, пока части не станут единым целым, понятно? Если расход покажется слишком большим, скажешь мне, я передам твоему источнику часть силы от колодца. Сама брать не вздумай. Сгоришь в момент. Ясно?

– Вполне, – улыбнулась Тара и принялась за работу. Не торопясь, основательно, девушка начала свивать вокруг себя силы Тьмы, выстраивая ритуальный круг. Т’мор несколько секунд понаблюдал за творимым Тарой колдовством и, удовлетворенно кивнув, повернулся к Донне.

– А теперь с тобой. – Арн вытащил из сумки тяжелый футляр и передал его эйре. Девушка осторожно взяла в руки щелкнувший открывающимися замками «чемодан» и, откинув крышку, уставилась на лежащий внутри черный кристалл. – Садись и изучай Узор. Мне нужно, чтобы ты определила направление каждого потока в этом артефакте. Ясно?

– Да, – хрипло ответила Донна и, не выпуская футляр из рук, опустилась на пол. А Т’мор вздохнул. Теперь ему осталось только ждать.

Спустя несколько часов арн почувствовал, как Тара отпускает скованные ее волей потоки сил, а в следующую секунду Донна, не сводившая взгляда с врученного ей кристалла, распрямилась и устало покрутила головой.

– Все? – тихо спросил арн.

– Да, – девушки ответили в один голос. Т’мор бросил взгляд на сияющий перед Тарой полупрозрачный кристалл Света и удовлетворенно кивнул.

– Хорошо. – Арн обошел колодец Тьмы кругом и, встав у древнего механизма, поманил Тару к себе. – Бери кристалл и иди сюда. Донна, ты тоже. Артефакт оставь, для него еще придет время.

Общими усилиями они закрепили кристалл Света в штативе.

– Так. Теперь цепляйте свои Узоры к свободным каналам кристалла. Напоминать о том, что каналы должны быть своей первостихии, не надо, надеюсь? – проговорил Т’мор, облизав внезапно ставшие сухими губы.

– Э-э, Т’мор, но тут есть каналы, не относящиеся к Свету или Тьме, – протянула Тара.

– У моего кристалла то же самое, – подтвердила коротким кивком Донна.

– Это моя забота, – хмуро ответил арн. – Делайте, что говорю. Напитывайте кристалл своей первостихией. Поток должен быть ровным, но необязательно сильным. Действуйте из расчета, что сил должно хватить на четверть часа. Начали.

Арн протянул нити сил к Узору кристалла и аккуратно подключился к узорам девушек, для контроля расхода их энергии их источников. Артефакт засиял ярче, получая подпитку от Донны, а по внешним граням заскользила паутина черных каналов, наполняемых Тьмой. Это уже работа Тары. Т’мор тяжело вздохнул и вплел свою силу в Узор кристалла. Поверхность артефакта резко потемнела, словно кристалл закутали в темно-серую пленку, а в следующий миг заработала конструкция, удерживавшая артефакт над колодцем, и кристалл пошел вниз, погружаясь во Тьму.

– Держать контур. Я скажу, когда можно будет отпускать, – пробормотал разом побледневший арн, почувствовав, как в его сознании гаснут оставшиеся метки целей. Не отвлекаться! Узор Т’мора, сейчас являющийся защитой для кристалла, задрожал, и в тот же миг в сознании арна проснулся Уголек. Дракон послал Т’мору недоуменный мыслеобраз и, получив ответ, истошно заверещав, материализовался рядом с хозяином. Боль в глазах змея, его эмоциональный удар чуть не выдернул Т’мора из транса, в котором он пытался контролировать процесс запуска артефакта.

Донна и Тара ничего этого не видели. Они были полностью погружены в себя, так что арну довелось в одиночку наблюдать плачущего дракона, мечущегося по залу. В конце концов, Уголек вроде бы угомонился и устроился на полу, несколько раз обернувшись вокруг ног Т’мора. Вот только в эмоциях змея все так же просвечивала боль.

– Ничего, Уголек. Ничего страшного, – пробормотал бледный арн, глядя в алые глаза своего питомца. – Это ведь не конец, правда… Не убивайся ты так. И вообще, считай это началом твоей самостоятельной жизни, друг… В конце концов, не вечно же тебе ездить на мне татуировкой, а?

В ответ дракон только печально заклекотал. Ему-то как раз быть татуировкой нравилось. Т’мор слабо улыбнулся и вздрогнул. Глянул на пошатывающихся девушек и недовольно покачал головой.

– Всё, барышни, всё. Отпускайте его. – Легкое движение Тени, и узоры Донны и Тары легко отключились от скрывшегося во Тьме кристалла. Девушки открыли глаза, и Донна тут же шарахнулась в сторону от Уголька. А вот сам змей не обратил на эйре ровным счетом никакого внимания. Он продолжал прижиматься к ноге арна, и из прикрытых глаз дракона сочился тяжелый дым, разъедающий каменный пол не хуже кислоты.

– Не бойся. Он не причинит тебе вреда. – Т’мор коснулся головы Уголька, и тот, моргнув, нехотя отпустил ногу арна, устроившись за его спиной. – Идемте. Нам нужно добраться до Плато Ветров. Второе «сердце» запускается именно там.

Т’мор тяжело вздохнув, вернул кристалл Тьмы в кофр и, спрятав его в рюкзаке, двинулся к выходу из зала. А следом за ним потянулся дракон, моментально опередив девушек и стараясь двигаться так, чтобы не дать им приблизиться к арну.

Спустя полчаса портал перенес их компанию на Плато Ветров. Девушки не могли не заметить, что Т’мор выглядит с каждой минутой все хуже и хуже, да и вьющийся вокруг него дракон явно беспокоился о состоянии арна. Но сам Т’мор, кажется, просто не хотел этого понимать и продолжал спускаться по выщербленным ступеням в подземелья дворца.

Закладка кристалла Тьмы прошла, с одной стороны, вроде бы легче, чем в первый раз, по крайней мере, для девушек. А вот для арна… На обратном пути Донне и Таре пришлось чуть ли не волоком тащить еле перебирающего ногами Т’мора. К тому моменту, когда они выбрались на поверхность, девушки окончательно выбились из сил и в изнеможении уселись прямо на ступени главной дворцовой лестницы, наблюдая за вновь сходящим с ума Угольком, который вновь принялся реветь пуще прежнего.

Т’мор с трудом открыл глаза и уставился на вновь заклекотавшего во всю глотку дракона, вцепившегося в арна так, что его одежда тут же начала пропитываться кровью.

– Иди, Уголек. Иди. Только меня не забывай. Помнишь, как нам Ночь сказала? – пробормотал арн, и змей, тяжело вздохнув, согласно кивнул. Вот только в глазах его, помимо грусти, поселилось что-то еще… словно расплавленным металлом в мареве огня мелькнула уверенность. Дракон дал себе слово, и он его сдержит, во что бы то ни стало.

Уголек отпустил Т’мора. В тот же миг воздух вокруг него потемнел, и тело змея с оглушительным грохотом исчезло в пахнувшей жутким холодом воронке, которая тут же пропала, на прощание взбаламутив потоки сил так, что в ближайшие пару часов ни один маг не решился бы воспользоваться здесь своим Даром. Спалит в одно мгновение.

Естественно, что такой выверт не мог остаться незамеченным, так что не прошло и минуты, как на лестнице появилась куча народа, с удивлением уставившаяся на потерявшего сознание, окровавленного арна меж двумя пребывающими в ступоре девушками, одна из которых явно привыкла к обращению «ма лин».

Надо отдать должное обитателям дворца, они не стали терять времени, так что не прошло и пары минут, как из Дома целителей выдвинулся целый боевой отряд на спасение замотанных и уставших героев. И каково же было удивление присутствующих, когда Ллайса спокойно поприветствовала тщетно старающихся не уснуть, тревожно оглядывающихся по сторонам девушек и, кивнув помощникам, приказала тащить всех троих в личные апартаменты протектора.

– Только не вздумайте уронить, – напутствовала целителей Ллайса. – Вперед.

В отличие от Тары и Донны, Т’мор проснулся только спустя двое суток и чуть не задохнулся от вдруг накатившего чувства пустоты. Отсутствие в сознании привычного ощущения дремлющего Уголька заставило Т’мора заскрежетать зубами. Да, это было неизбежно, да, дракон должен развиваться и расти дальше, но как же больно терять друга!

Очевидно, отреагировав на его сдавленный рык, в спальню явилась Асси. Моментально поняв, что творится с Т’мором, девушка бросила на него сочувствующий взгляд и, тяжело вздохнув, вдруг отвесила арну мощный подзатыльник. От удивления тот заткнулся и изумленно уставился на Ллайсу. А эрия, не теряя времени, вытряхнула Т’мора из постели и указала на дверь, ведущую в ванную комнату, резким тоном приказав немедленно привести себя в порядок и прекратить изображать вселенскую скорбь.

Может быть, от удивления, а может, до арна дошел смысл отповеди Асси, но Т’мор, действительно, довольно быстро взял себя в руки. А выходя из ванной, арн уже выглядел вполне вменяемым, и только по его напряженному взгляду можно было понять, что за поднятыми блоками Т’мор продолжает бороться с болью потери, старательно убеждая себя, что Уголек о нем не забудет.

Ллайсе пришлось приложить немало усилий, чтобы привести протектора в порядок. Сначала этому препятствовала слабость арна, а потом его собственная апатия. Прийти в себя ему помогло лишь появление во дворце Байды. После того как Т’мор спустил пар, «случайно» столкнувшись на главной лестнице с только что прибывшим по приглашению Асси артефактором, арн будто проснулся. А всего-то и надо было хорошенько отрихтовать физиономию Путника… Тот, правда, тоже в долгу не остался. Зато лечение Т’мора Ллайсой, впервые за прошедшие две декады, завершилось в его спальне, что тоже не могло не радовать переволновавшуюся за арна девушку.

– Т’мор? – Асси тихонько вошла в комнату и, скинув халат, скользнула под одеяло к «своему дракону». – А ты ничего не забыл?

– Ты о чем? – не понял арн.

– Ну, например, о прибывших в Драгобуж послах ханьцев…

– А это моя проблема? – Вздохнул Т’мор. – Там правителей сейчас больше, чем блох на собаке. Неужели не справятся?

Асси довольно улыбнулась.

– Я рада, что ты так решил. Но если тебя не привлекает работа героем, то… чем ты собираешься заняться дальше?

– Ну-у… – задумчиво протянул тот, обнимая прижавшуюся к нему девушку. – Пока Донов не подрастет, буду возиться с Плато Ветров, а потом… кто знает? Можно, например, наведаться за океан к «ветеранам спасения мира». У них есть передо мной должок. Да и просто попутешествовать тоже было бы интересно, как считаешь? Например, прогуляться по другим мирам… благо теперь для этого мне совершенно не нужен Гор или порталы арнов… Так сказать, премия от Мор-ан-Тара.

– Ну-ну, сказочник. Кто тебя отсюда отпустит-то, дом протектор! – хмыкнула Асси, справившись с удивлением от очередной новости, и, помолчав, вдруг неожиданно заключила, стукнув для верности кулачком по груди арна: – Учти, если в этом «потом» не будет меня, то…

– И кто из нас сказочник, Асси?! – деланно-возмущенно проворчал Т’мор, обнимая эрию.

– Эй, кому-то, между прочим, был прописан покой и сон! – промурлыкала девушка, даже не попытавшись отстраниться от арна.

– На пенсии отосплюсь, – фыркнул Т’мор… и Ллайса не смогла найти достойных возражений.

Но насладиться обществом друг друга им в этот раз не удалось. Стоило только Т’мору коснуться губами шеи Асси, как над их головами раздался громкий хлопок, а следом за ним по барабанным перепонкам ударил восторженный клекот, завершившийся треском кровати, развалившейся под тяжестью упавшего откуда-то с потолка довольного Уголька. Как еще арна с эрией не задавил, монстр!

– Вот! А Байда уверял, что вы не возвращаетесь! – радостно рассмеялся Т’мор, старательно уворачиваясь от длинного языка дракона, которым тот, словно пес, пытался облизать арна с ног до головы… Услышав эти слова, Уголек на миг застыл на месте и, подмигнув, поднял повыше голову, позволяя Т’мору и Ллайсе рассмотреть незамеченный ими ранее своеобразный ошейник в виде широкой черной ленты, обвившей мощную шею дракона, и закрепленный на нем довольно большой камень пронзительно-синего цвета… очень знакомый Т’мору камень.

Арн хмыкнул и понимающе кивнул.

– Надо будет обязательно поблагодарить Ее за то, что помогла сохранить тебе память, – пробормотал Т’мор, и дракон согласно кивнул.

Ллайса смерила арна и змея подозрительным взглядом, протянула руку к ошейнику и, только коснувшись тяжелого камня, успокоенно вздохнула. Аромат силы самой Ночи эрия не перепутает ни с чем и никогда…