Глава 1. Кто ходит в гости

Я закончил этот марафон. Нет, не так… Я закончил этот долбанный марафон!!! Последний экзамен позади, а впереди, как минимум, две недели отдыха. Без зубрёжки, без мандража и «боёв» с экзаменаторами, вспоминая которые, я то и дело жалую недобрым словом мстительность директора. Нет - нет, меня никто не «валил», и сданные письменные работы принесли свои законные «отлично», но вот с устными экзаменами… это было что‑то. Обошлось, правда, без особых каверз и разбора тем до последней запятой, но… такое впечатление, что преподаватели, все без исключения, решили обкатать на мне, как минимум, по половине от всех имевшихся в их распоряжении экзаменационных листов! А вторую половину отрабатывали на Михаиле. Хорошо ещё, что у него, как у курсанта, экзаменов меньше… но всё равно, круглыми отличниками мы сессию не закрыли. Четыре «хорошо» у меня и пять у Горского. Чёрт, да мы с ним похудели за эти полторы недели килограмм на десять, не меньше… в общем зачёте, так сказать. На нас даже мастер Фенг без жалости смотреть не может. Но занятий не прекращает. Эх… Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается. И первая сессия тому доказательством. Вот теперь можно немного расслабиться.

- Кирилл, ты не забыл о своём обещании? - Вкрадчивым голосом поинтересовалась Хельга. Что я там говорил об отдыхе? М - да…

- Помню. Но может быть, ты мне дашь хоть пару дней, чтобы прийти в себя после экзаменов? - Со вздохом ответил я. - У меня до сих пор перед глазами штурманские карты с алгебраическими формулами чардаш отплясывают!

- Я же не предлагаю тебе прямо сейчас заняться исполнением обещаний. - Ну, слава богу, кажется, у Хельги ещё не совсем ум за разум зашёл. - Но ведь тебе наверняка нужно как‑то подготовиться?

М - да, зря надеялся. Ладно, попробую иначе.

- Этим я займусь не раньше, чем провожу Горских в Китеж.

- Хельга, отстань от Кирилла. Забыла, как сама сессии сдавала? - Нарисовавшийся в гостиной, дядька Мирон зыркнул на дочь так, что та подавилась очередным уже явно готовым сорваться с язычка вопросом. Ну и замечательно. А то, того и гляди, речь зайдёт о предстоящем как раз накануне Мишкиного отъезда Большом Зимнем Бале, ежегодно устраиваемом Ладожским университетом, а эту тему я не хочу обсуждать ещё больше, чем предстоящий вскоре эксперимент с добычей «сырья» для накопителей. Хватит и того, что глава клуба потребовал моего непременного присутствия на этой «дискотеке». Впрочем, не один я такой счастливчик. Требование касается всех неофитов, принятых в клубы с момента последнего университетского бала. Собственно, поэтому Горские и отложили свой отъезд в Китеж, поскольку Михаила приняли в Веди - клуб аккурат на следующий день после Осеннего бала.

Кстати об отъезде Михаила…

- Хельга, не знаешь, Святослав Георгиевич сейчас в Новгороде?

- Ветров? - Зачем‑то уточнила сестрица.

- А ты знаешь другого Святослава Георгиевича? - Удивился я.

- А - хм… должен быть на верфи. Присматривает за «Фениксом», пока идёт обслуживание.

- Значит, в Новгороде. Это хорошо.

- Кирилл? - В унисон заговорили, надо же!

- Да?

- Ты что задумал? - Спросил дядька Мирон. Хельга промолчала, но посмотрела о - очень выразительно. Пытать будет?

- Не надо на меня так смотреть. - Попросил я, поднимая руки. Понимаю, в полулежачем положении такой жест выглядит странно, но мне так лень вставать с дивана… - Что? Я, всего лишь, хочу освежить свои навыки пилота! А кто мне даст порулить дирижаблем, кроме второго помощника? Заодно и Горских на Китеж доставили бы. Да и просто прокатиться…

- Мальчишка. - Вздохнула Хельга и, неожиданно оказавшись рядом, потрепала меня по волосам. - Перед какой барышней хвастаться‑то собрался?

- Пока не знаю. На балу выбер…у - Язык мой, враг мой! Ведь зарёкся же! А!!!

- На балу, значит. - Глаза Хельги недобро сверкнули… ну а как ещё назвать этот предвкушающий большой шопинг взгляд?! Уж точно не сияющим добротой и лаской… - На балу, это хорошо. А вот в чём ты собираешься на него идти?

- У меня костюм есть. Хороший. Тройка! - Заверил я сестрицу. Сейчас, ага! Она уже встала на рельсы, теперь хрен остановишь! У этого экспресса тормоза конструкцией не предусмотрены… Один стоп - кран, и тот сроду не ремонтировали. Я попал.

- Нет, дорогой мой. Позориться в костюме - тройке я тебе не позволю! - Припечатала дочка моего опекуна. Вот, я же говорил… - Даже старики появляются на балу, как минимум, в смокинге, и то поздним вечером, а приличные молодые люди приходят исключительно во фраках. Собирайся!

- Попал, Кирюша. - Расхохотался Завидич и воздел указательный палец к потолку. - Не быть тебе настоящим разведчиком. Болтаешь много.

- Да я и не собирался. - Обреченно пожав плечами, пробормотал я, нехотя вставая с дивана. А может, ну его, этот бал?

- И не мечтай. - Прочёл мои мысли дядька Мирон, прислушиваясь к грохоту донёсшемуся со второго этажа, куда уже успела сбежать его дочь. - Раньше думать надо было. А теперь, терпи. Как говорится, попала мышь в колесо, пищи, да беги. Вот и ты беги одеваться. А то до бала, насколько мне известно, осталась неделя, портной может и не успеть подогнать одежду по фигуре.

- И неумение танцевать меня не спасёт, да?

- У - у… что, совсем не умеешь? - Протянул дядька Мирон.

- Только вальс. Мама учила… - Честно признался я.

- А больше и не нужно. Три тура покрутишься и свободен. - Успокоил меня опекун и кивнул в сторону холла. - Иди, одевайся. А то Хельга тебя за шиворот к портному потащит.

- Дядька Мирон, а это вообще обязательно? - Я жалобно взглянул на опекуна.

- Приглашение ты принял, неявкой оскорбишь хозяев. Нехорошо. Фрак - обязателен, как форма и фуражка у капитана «кита» на мостике, так что, тоже не отвертишься. Хотя… можешь, конечно, прийти в форме. Думаю, матросская роба произведёт фурор среди присутствующих. - Протянул опекун с усмешкой, но тут же посерьёзнел. - Танцы, Кирилл… Запомни, на балу не танцуют только старики, а сидеть в танцевальном зале имеют право только старухи. И хоть в лепёшку разбейся, но три тура вальса ты оттанцевать просто обязан. Захочешь отдохнуть, выйдешь в сад или в игровые комнаты. Там можно и присесть, это не зазорно. Да, к банкетным столам раньше девяти вечера можешь подходить только чтобы горло промочить. Сельтерской или шампанским, не так важно, но крепкие спиртные напитки идут только под закуску, а значит, опять же до девяти вечера даже рук к ним не тяни… Да и вообще, узнаю, что коньяк или ещё что‑то крепкое на балу пил, отхожу розгами. Ясно?

- Так точно. - Выдал я, ошеломлённый лекцией Завидича.

- Хех. Ладно. Об остальных премудростях, вроде правил приглашения на танец, бальных книжек и прочей… иллюминации, тебе Хельга расскажет. Дуй, юнец. Да… о деньгах за фрак можешь не беспокоиться. Считай это моим подарком за первую сданную сессию. - Опекун подмигнул и, развернувшись, потопал на кухню. Хм… и судя по донёсшемуся оттуда нежному рокоту его голоса, с покупками и возвращением домой нам лучше не торопиться. Дабы ненароком не ввести дядьку Мирона и тётушку Елену в конфуз…

Но к моему удивлению, надолго в портняжной мастерской мы не задержались. Уже знакомый мастер лишь уточнил мерки, Хельга ткнула пальцем в понравившиеся ей ткани, и всё, «ждём вас через два дня».

Пришлось уговаривать сестрицу съездить на верфь, раз выдалась такая возможность. Ну в самом деле, не портить же отдых опекуну!

Хельга сопротивлялась недолго, так что спустя полчаса «Изотта» притормозила у въезда на территорию Новгородских верфей. Бродить меж гигантских эллингов можно, наверное, не один час, если не день, но к счастью, нам это не понадобилось. Во - первых, потому что нас пропустили на территорию верфей на машине, а во - вторых, как оказалось, Хельга прекрасно знает, где нужно искать как сам «Феникс», так и второго помощника его капитана. Так что, вскоре мы шагали по скрипучим полам первого этажа конторы. Длинное трёхэтажное здание из красного кирпича, вытянувшееся вдоль одной из окраинных улиц Новгорода казалось абсолютно пустым. По крайней мере, за то время, что мы шагаем по его коридорам, нам не встретилось ни одного человека. Но это ощущение оказалось обманчивым. Стоило приоткрыть одну из дверей, как в уши ударил стрёкот пишущих машинок, гул голосов и резкий трезвон телефонных аппаратов.

- А я думал, сегодня выходной день. - Протянул я, пробираясь следом за Хельгой меж конторок, за которыми сидели клерки, не обращающие на гостей ровным счётом никакого внимания.

- Не на верфи, Кирилл. - Не оглядываясь, бросила уверенно шагающая вперед сестрица.

Ветров отыскался в кабинете управляющего третьего эллинга, в сугубом одиночестве. Хозяина кабинета здесь не было и в помине. Может быть сбежал из газовой камеры, в которую Святослав Георгиевич превратил его владения?

- Кхем… По - моему, здесь пора проветрить. - Помахав перед лицом ладошкой, проговорила Хельга.

- Может быть… - Задумчиво протянул второй помощник, не отвлекаясь от чтения какого‑то документа.

- Святослав Георгиевич! - Окликнул я увлёкшегося офицера.

- А? Кирилл? Хельга… вы что здесь делаете? - Подняв на нас взгляд, удивился Ветров.

- Это моя идея, Святослав Георгиевич. - Признался я, заметив, что сражающаяся с неоткрывающейся форточкой, Хельга не намерена отвечать на этот вопрос.

- Решил навестить скучающее начальство? - Отложив в сторону лист, поинтересовался Ветров.

- Ну… можно и так сказать. - Протянул я. Действительно, последний раз мы с куратором виделись, когда я получал жалованье за рейс. - Но это не единственная причина.

- Вот как? Ну что ж, внимательно тебя слушаю, Кирилл. - Второй помощник выбил потухшую трубку и, водрузив её на небольшую подставку, с интересом уставился на меня.

Я замялся. Ну в самом деле, не могу же я внаглую заявить своему куратору и учителю: дай дирижабль погонять!.. Или могу?

- Святослав Георгиевич, у меня к вам просьба… - Глубоко вдохнув, заговорил я. - Мой друг через неделю отбывает в Китеж учиться в Воздушных классах по обмену от нашего училища…

- И? - Заметив мою заминку, поторопил меня Ветров.

- Я бы хотел доставить его в парящий город на «Резвом». - Эту фразу я выдал на одном дыхании. Куратор невозмутимо молчал, и я поторопился объясниться. - Дело не в хвастовстве. Просто мне показалось, что это удобный случай потренироваться в пилотировании… без убытка.

- Без убытка, говоришь… - Медленно произнёс Ветров, окинув меня долгим взглядом, и усмехнулся.

- Ну… да. - Я смутился, но постарался объяснить. - Билет на пассажирский рейс в Китеж стоит десять гривен, багажный билет - ещё две. А Михаил отправляется в Китеж с отцом.

- Только стоянка в Китеже для «Резвого» будет стоить десять гривен в сутки. - Заметил Ветров. - Да пять гривен за вывод шлюпа с палубы «Феникса». Плюс оплата газа, ещё пара гривен. Это на «ките» он у нас бесплатный, а на верфи конденсаторов нет. Вот и считай.

- Но ведь нам больше и не нужно. - Ответил я. - В ноль выйдем. А я потренируюсь.

- А работу наставника кто оплачивать будет? - Прищурился Ветров.

- Эм… Простите. - Куратор прав. Это в рейсе об оплате его труда голова болит у капитана, а сейчас… Пф. У меня что, денег нет? - Я могу из своего кармана заплатить. Это будет честно.

- Дурак ты, Кирилл Миронович. - Констатировал Ветров и улыбнулся. - Шучу я. Не нужно никакой оплаты. Если в ноль выйдем, уже хорошо, ну а если расходы будут выше дохода, поделим их пополам. И не спорь… ученик. Не один ты по небу соскучился.

- Спасибо, Святослав Георгиевич! - Спорить с куратором, когда он говорит таким тоном? Ха! Нашли идиота!

- Но учти, предполётная подготовка и работа с портовыми… то есть с властями верфи, за тобой. Регламент я пришлю. - Ветров спустил меня с небес на землю.

- Понял. А сколько времени примерно это займёт? - Поинтересовался я.

- Часа за три управишься. У вас всё? - В ответ, мы с Хельгой, переглянувшись, дружно кивнули, и Святослав Георгиевич вновь взялся за отложенный при нашем появлении документ. - Тогда, свободны… И да, ученик, не набирай много «пассажиров». Шлюп не резиновый.

 

Глава 2. Знакомства и заботы

Неделя подготовки к балу выдалась насыщенная. С утра - выматывающее занятие у мастера Цао, всерьёз решившего переселиться вместе с младшим Горским в Китеж, и потому основательно насевшего на меня. Советы и поучения старого мастера вливались в мои уши непрерывным потоком, подкрепляемые ударами бамбуковой трости, в те моменты, когда катайцу казалось, что я слишком невнимателен. Учитывая, что лекции Цао Фенга шли без отрыва от процесса тренировки… м - да. Это было жёстко!

Затем, поездка в училище на отработку вступившего в силу наказания, где заведующий хозяйственной частью вечно ворчит на идиотов разменивающих призвание арт - инженера на «глупые полёты в пузырях». Это стало у него своеобразной традицией с тех пор, как я умудрился починить давно почившую систему внутреннего оповещения, очень похожую на «вопилку» установленную на «Фениксе».

А после отбытия наказания я возвращался домой, где у меня было несколько свободных часов до приезда Хельги, которые я тратил на вычисления и составление рунных цепей, частично для будущего дирижабля, частично для его приборов. Но не только. Первый же день, проведённый мною в качестве уборщика в училище, навёл на идею, благодаря которой в будущем можно было бы расширить ассортимент нашей, пока ещё даже не существующей мастерской. Бытовая техника! В той жизни, как я помню, людей постоянно окружали десятки механизмов и приборов, от стиральной машины и утюга, до мультиварки и кухонного комбайна. А здесь ведь нет и десятой части тех устройств. Так что мешает мне наладить их выпуск? Ну ладно, утюги здесь имеются, но тех же пылесосов, например, и в помине нет.

Вот и сидел я в своей комнате, пытаясь создать рабочие рунные схемы для будущей продукции. А потом, стоило Хельге вернуться из конторы домой, как все мои занятия тут же прекращались, и начинался тренаж по бальным танцам, мало уступавший по жёсткости тренировкам у мастера Цао. Никогда не думал, что можно так учить танцевать! Но Хельга справлялась, так что даже дядька Мирон, однажды увидев, как мы кружимся в гостиной, танцуя под издаваемую патефоном, забиваемую посторонними шумами музыку, одобрительно покивал головой.

- Вот не думал, что можно научиться танцевать за какую‑то неделю. - Произнёс он, когда мы собрались за столом в ожидании ужина.

- Ну, до настоящего танца Кириллу ещё далеко. - Отмахнулась Хельга. - Но движения он заучил хорошо, да и ритм чувствует. А скорость обучения… Полагаю, здесь сыграли свою роль занятия у нашего соседа. Я права? - Хельга повернулась ко мне.

- Наверное, да. По крайней мере, если бы я не занимался кулачным боем, мне было бы куда труднее запоминать все эти связки, переходы и обороты. - Согласился я.

Так, за делами и заботами, я и не заметил, как настал день бала. Честно говоря, я очень рассчитывал на то, что Хельга подбросит меня до главного здания университета, но не вышло. Несмотря на то, что день был выходной и сестрица никуда не собиралась уходить, от подработки моим личным водителем она отказалась. А мою попытку сэкономить и отправиться на бал вместе с Мишкой, пресекла на корню. Дескать, мы не родственники, чтобы ехать на торжество в одном экипаже. Пришлось нанимать «емельку»… Кто бы знал, как я не люблю весь этот долбанный этикет! Мне его и в той жизни хватало. Как вспомню Агнессу, так вздрогну, честное слово. Правда, после лекций Хельги на ту же тему, у меня появился ещё один преподаватель, методы которого я ещё долго буду поминать незлобивым матерным словцом!

Университет поразил меня размерами и… стилем. Новгород, в плане архитектуры, вообще представляет собой сборную солянку разных направлений. От белокаменных палат Детинца и владений старых фамилий, ещё хранящих в сокровищницах знаменитые Золотые пояса своих родоначальников, до аккуратных бюргерских домиков Загородского конца и классических особняков Немецкой слободы, но даже на фоне этой архитектурной феерии, здания университета выстроенные по всем канонам высокой готики, выглядят просто… ошеломляюще. Поневоле поверишь, что именно этот архитектурный изыск шестнадцатого века, подаренный Новгороду королём Арагона в благодарность за военную помощь, и положил начало зодческому раздолью в древнем торговом центре Севера.

Да и сам университетский городок, выросший за прошедшие столетия вокруг основного комплекса зданий, стоил того, чтобы потратить несколько часов на прогулку по его улочкам и скверам. Жаль, что у меня пока нет на это времени.

В общем, в торжественный зал я входил изрядно пришибленный увиденным, так что даже не сразу сообразил, что именно нужно от меня возникшему рядом человеку в старомодной ливрее.

- Простите? - Тряхнув головой, я обратил внимание на встречающего. - Вы что‑то сказали?

- Кхм, велено передать, что членов Веди - клуба ожидают на балконе. - «Ливреистый» махнул рукой в сторону высоких застеклённых дверей ведущих на открытую галерею.

- Благодарю. - Кивнув встречающему, я дождался, пока тот исчезнет из виду, и только потом позволил себе оглядеться по сторонам.

Ввиду раннего времени, очевидно, людей вокруг было немного. Редкие парочки, двигаясь по часовой стрелке, дефилировали по залу от одной компании к другой, но из‑за размеров торжественного зала, даже та сотня человек, что здесь сейчас присутствовала, не производила впечатления толпы. И это хорошо. Никогда не любил большие скопления людей. Даже на городских праздниках в Меллинге, я всеми силами старался отвертеться от посещения пира на ратушной площади… мама, помнится, даже обижалась, когда я удирал прочь, вместо того, чтобы помочь разложить приготовленные ею угощения на столах от нашей улицы. Кхм…

Но долго предаваться воспоминаниям о родителях и Меллинге мне не дали. Я едва успел осмотреться, как рядом возник только что прибывший Михаил. Здороваться по десять раз на день ни у меня ни у него привычки не было, так что, кивнув друг другу мы молча отправились на открытый балкон, ограждённый от зимней стужи тонкой плёнкой рунного щита. Сказано же было, что там ждёт глава клуба. Правда, подозреваю, что речь идёт лишь о главе студенческой части Веди - клуба… И я оказался прав.

- Илья Борецкий. - Почти шёпотом проговорил Михаил, кивком указывая на стоящего рядом с Гревским молодого человека лет двадцати. Оба стояли у перил балкона и, слегка облокотившись на них, о чём‑то тихо беседовали. Нас они пока не увидели, кажется, слишком увлечены разговором. А может и расстояние сказывается. Всё же, до них не меньше полусотни метров… - Четвёртый курс университета, факультет правоведения. Возглавляет студенческую часть клуба уже полтора года. Рекорд, если можно так сказать. Обычно, в главы выбиваются курсе на четвёртом, чаще на пятом.

- И как? - Таким же приглушённым голосом поинтересовался я у Мишки. - Своим трудом должность получил, или…

- Хм. Как посмотреть. - Протянул Михаил. Расстояние до цели нашего «променада» было довольно большим, да и мы отнюдь не неслись со всех ног, так что, времени, чтобы перекинуться парой фраз, не боясь, что нас услышит предмет интереса, у нас было достаточно. - Отец Ильи, Владимир Борецкий уже не первый год занимает в клубе почётную должность, но я не слышал, чтобы кто‑то из старших настаивал на назначении для его сына. По крайней мере, отец ничего такого не упоминал.

Ну, немного зная Ивана Фёдоровича, ничуть не сомневаюсь, что такую информацию он своему отпрыску непременно сообщил бы. Просто, во избежание неудобных моментов или эксцессов. Что ж, будем считать, что Илья Владимирович просто достаточно выдающийся молодой человек… Чёрт, уже как старый хрыч Громов рассуждать начал. Тьфу. И чего он мне вспомнился?

Хотя, ничего удивительного. Вспоминая сборы рода и редкие приёмы, которые устраивал глава Громовых в той жизни… в общем, оказавшись в схожих условиях, я, кажется, автоматически перешёл в режим «следи, молчи и думай». Вот ведь, дело было хрен знает когда и где, а установка до сих пор работает. Арргх.

- Кирилл, ты в порядке? - Мишка аккуратно дёрнул меня за рукав фрака и я, поймав его настороженный взгляд, постарался успокоиться.

- Да, Миш. В полном. - Усмирив, казалось, давно утихшие, потерявшиеся где‑то в завалах «китового кладбища», боль и гнев, я растянул губы в лёгкой улыбке. - Просто вспомнилось кое‑что. Не обращай внимания.

- Тогда сделай лицо попроще, а то девушки на балу перепугаются. - Хихикнул Горский. Ну, спасибо что напомнил, друг дорогой!

Впрочем, чёрт с ним со всем. Надо расслабиться…

- Господа. - Вовремя я пришёл в себя. Мы как раз оказались в паре метров от Гревского и его собеседника. Кивок.

- Добрый вечер… - Глава клуба окинул нас с Михаилом внимательным взглядом и повернулся к задумавшемуся о чём‑то Гревскому. - Нил?

- О? Прошу прощения. - Встрепенулся тот и, заметив нас, смущённо кашлянул. - Да… Илья, позволь представить тебе наше пополнение. Михаил Горский и Кирилл Завидич. Господа неофиты, это наш глава, Илья Владимирович Борецкий.

- Рад знакомству. - Никаких рукопожатий. Просто чёткий кивок. Что ж, ответим тем же.

- Взаимно, Илья Владимирович. - Коротко переглянувшись с Михаилом, произнёс я.

- Без отчеств, пожалуйста. В клубе это не приветствуется. Разве что со старшими… - Заметил Борецкий.

- Учтём. - В один голос ответили мы. Нечаянно получилось, но… удачно. Илья и Нил улыбнулись такой слаженности, да и мы не сдержали ухмылок. В общем, ледок официоза был сломан и уже через минуту мы довольно свободно трепались с Борецким, рассказывая ему об особенностях моего вступления в клуб, да и Нил не остался в стороне, с улыбкой описывая реакцию директора училища на провёрнутый с участием Гревского финт с наказанием.

Вообще, Борецкий оказался довольно позитивным типом, и располагающим к себе. О таких говорят «душа компании», но… нет он не держался с нами запанибрата и не пытался казаться этаким «рубахой - парнем», но внимательность с которой Илья слушал собеседника и искренняя улыбка, да и вообще живая реакция на рассказы… Чёрт, да я через десять минут после знакомства с ним, чувствовал себя так, словно знаю этого парня лет десять!

Опасный тип, что тут ещё скажешь… Именно это я и сообщил Михаилу, когда мы, наконец, покинули общество Борецкого и Гревского, в ответ на вопрос приятеля о моих мыслях по поводу главы «младшей ветви Веди - клуба».

- Почему ты так решил, Кирилл? - Удивился Горский.

- Почему… - Я огляделся по сторонам и, убедившись, что рядом никого нет, ответил. - Суди сам. Он амбициозен и умён. Мастерски держит дистанцию, причём не в режиме «я князь, вы - быдло», а скорее, как авторитетный старший товарищ в неформальной обстановке, умеет расположить к себе собеседника. Но самое главное, он искренен.

- Не понимаю. - Нахмурился Мишка.

- Как бы… - Я замялся, пытаясь точнее сформулировать свои мысли. - Ну вот, смотри. Парень на втором курсе становится главой клуба в университете. Сколько в этом достижении от влияния отца, а сколько от его собственных качеств, вопрос десятый. Главное, он хотел и стал главой клуба. А значит, не лишён ума и амбиций… точнее, тяги к власти. Ты согласен?

- Допустим. - Медленно кивнул Горский.

- Хорошо. Идём дальше. Власть эту он воспринимает как должное. В отличие от того же Нила, который уже через пять минут разговора перестал держать дистанцию, Борецкий сохранял её до самого конца беседы. Да, «дистанция» была невелика, но достаточна для того, чтобы сохранить тон беседы старшего с младшими, пусть и симпатичными ему людьми. Это ты заметил?

- Спорить не буду. Но причём здесь искренность? Чем она так плоха?

- Ум и умение расположить к себе и разговорить собеседника, вкупе с амбициями, это черты политика. А вот умение быть искренним, это уже признак очень хорошего политика.

- И?

- Путь власти, это путь предательства. - Я пожал плечами. - И самые лучшие политики, не те, которые смогли убедить других в своей лжи, но те, что способны убедить в ней себя самих. Иными словами, сегодня такой вот Илья искренне считает тебя другом, а завтра изменится ситуация и он точно так же легко переведёт тебя в разряд противников. И будет ИСКРЕННЕ убеждён в своей правоте… а значит, с лёгкостью убедит в том же своих сторонников.

- Ну, навертел. - Даже чуточку восхищённо протянул Горский. - Вот только, с чего вдруг у тебя возникла уверенность в том, что Борецкий именно такой человек?

- А у меня её и нет. И именно отсутствие такой уверенности, делает Борецкого в моих глазах, опасным типом. Знаешь, как пролежавший десять лет на складе пушечный снаряд. Выстрелит, пшикнет или рванёт в стволе, неизвестно, но мандраж продирает…

 

Глава 3. Какой же отдых без мордобоя?

Может быть, мне и не стоило вываливать на Мишку плоды своих размышлений и подозрения, но и смотреть на восторженную мордаху друга, которому наш новый знакомый явно импонировал, я тоже был не в силах. В голову опять полезли воспоминания о прошлой жизни и… я не хотел, чтобы вот этот умный и весёлый парень вляпался со всей своей доверчивостью в неприятности так же, как когда‑то угодил в них я, поверив доброй улыбке своего деда… Всесильный боярин Громов преподал мне очень хороший урок, и разочарование в кровной родне оказалось слишком горьким.

Впрочем, взглянув на шагающего рядом со мной вдоль освещённых высоких окон Михаила, я только порадовался. Судя по выражению лица, он, как минимум, услышал сказанное мною и… не отмахнулся. Уже хорошо! Пусть думает. Мозги у Мишки светлые, разберётся.

Заметив мой взгляд, Горский вздохнул и вдруг растянул губы в широкой улыбке.

- Черт с ним со всем. Мы на балу, или где? - Рубанув рукой воздух, проговорил Михаил, словно закрывая тему.

- По - моему, на балу. - Согласился я.

- А на балах нужно развлекаться. - Не терпящим возражений тоном, заметил Горский и, глянув в окно, за которым уже можно было рассмотреть кружащиеся в танце пары, довольно потёр ладони. - И именно этим мы сейчас и займёмся.

- Чем? - Не понял я.

- Развлечением. - Хохотнул Мишка. - Идём - идём. Знаешь, сколько людей хотят с тобой познакомиться? Нет? О, сейчас узнаешь, ручаюсь! Вперёд, кузины не простят нам долгого отсутствия.

- Кто?

- Что? - Мишка состроил невинную физиономию.

- Кто не простит? - Уточнил я, с подозрением глядя на друга. Тот хмыкнул.

- Язык мой, враг мой… - Констатировал он, но тут же улыбнулся. - Но тебе это уже не поможет… если, конечно, не рискнёшь удрать с бала прямо сейчас. Только туфлю оставить не забудь, а уж принцесс по следу я тебе обеспечу!

- Миша… на спарринг нарываешься? - Поняв, на что намекает друг, прошипел я. Но тот лишь осклабился, хотя, казалось бы, куда больше‑то?!

- Хех. Послезавтра в Китеже, договорились? - Чуть ли не мурлыкнул этот гадёныш.

Я угадал. Негодяец когда‑то успел сговориться со своими троюродными сёстрами, и три мои законных вальса теперь превратятся в… сколько - сколько?!

Восемь. Восемь обещанных танцев с двумя родственницами Мишки и двумя их подругами! И ведь не отвертишься. Невежливо… даже не так, оскорбительно это будет для девушек, в чьих бальных книжках появилось моё имя. Ну, Горский…

Хм, интересно, как он их уговорил?

- И как тебе наш кавалер? - Чуть прикрыв лицо веером, поинтересовалась Ирина у сестры, дождавшись, когда Кирилл покинет их компанию.

- Он… он интересен. - Чуть задумчиво произнесла Светлана. - Хотя и слегка неотёсан. В общем, никаких изменений с нашей последней встречи.

- Вот как? - Удивилась Ира. - По - моему, он был отменно вежлив, что у Горских, что сейчас.

- Я не о том. Ты просто не слишком любишь танцы, чтобы понять партнёра. Как и Кирилл.

- Ох, ты опять о своём! - Закатила глаза Ирина. - Можно подумать, что весь смысл твоей жизни заключён в балах, вальсах и мазурках.

- А разве нет? - С лукавой улыбкой хлопнула длинными ресницами её сестра.

- Сестрёнка, не надо при мне играть, пожалуйста. Если ещё и я поверю в твою ветреность, то в семье у тебя не останется ни одного защитника. - С лёгким вздохом сообщила Ирина.

- Должна же я на ком‑то тренироваться? - Деланно надулась та.

- По - моему, Михаил уже предоставил тебе великолепный объект для оттачивания мастерства, разве нет? - Осведомилась Ирина.

- Увы и ах… Кирилл оказался весьма неразговорчив на личные темы. Хотя в декольте заглядывал с явным интересом, да… чисто практическим.

- Вот как? - С улыбкой протянула сестра. - И тебя это задело?

- Что именно? - Сделала непонимающее лицо Светлана.

- Что твоя грудь победила в соревновании с твоим умом… - Уже отчётливо насмешливо произнесла Ира.

- Ну, у меня, по крайней мере, есть чему и с чем соревноваться. - Вздёрнула носик её сестра.

- Ты уверена? - Приподняла изящно очерченную бровь Ирина, но тон её изрядно похолодел.

- Ой… а что там происходит? - Светлана попыталась отвлечь внимание сестры. Удачно. Почти. Ирина действительно заинтересовалась шумом с балкона, доносящимся через двери, рядом с которыми стояли сёстры, но выпад Светланы не забыла. Она вообще обиды не забывает.

Когда любопытные кузины Михаила оказались на балконе, их взглядам открылась картина, от вида которой, Светлана тихонько охнула.

- Ну, Лена! Я же её просила!

Сёстры переглянулись и одинаково обречённо вздохнули. Подруга, которую они уговорили внести в бальную книжку приятеля их младшего братца, опять выступила в своём репертуаре, вертихвостка! И вот, пожалуйста, итог. Картинка маслом, что называется.

Изящная блондинка с чуть растрепавшейся причёской, лихорадочно горящими щеками и припухшими от поцелуев губами, спряталась за спиной такого же растрёпанного Кирилла, а напротив них возвышается почти двухметровая фигура, на которой фрак смотрится куда неуместнее, нежели уставной мундир… что неудивительно. Старший брат Елены, двадцатитрёхлетний Андрей лишь полгода назад оставил службу в кавалергардах, вынужденно приняв дела семейства Долгих, вместо своего захворавшего отца.

- Не уследили. - Заметила Ирина, расстроено покачав головой и, повернувшись к сестре, больно ткнула её веером в бок. - А я тебе говорила, что надо было Веру просить!

- Она с родителями и женихом убыла в путешествие. - Тихо проговорила Света и печально взглянула на сестру. - Ну что, идём разнимать? Пока они до дуэли не договорились?

- Поздно. - Онемевшими губами прошептала Ирина, кивнув в сторону рычащего Андрея и застывшего перед ним Кирилла. В этот момент голос братца Елены взмыл вверх, а сжатая в кулак рука устремилась на встречу с лицом стоящего перед ним юноши. Девушки дружно зажмурились… но услышав испуганный вскрик подруги, открыли глаза. Вовремя.

Тело Андрея вздрогнуло и, словно подрубленное дерево рухнуло аккурат у их ног. В ту же секунду, Елена, отпихнув Кирилла, рванула к упавшему брату и, не переставая причитать, упала на колени рядом с ним, ничуть не беспокоясь о чистоте своего платья. Сбивший Андрея, юноша попытался подойти и что‑то сказать Елене, но был тут же засыпан её целым градом оскорблений… и отступил.

Сёстры перевели взгляд с распростёршегося у их ног тела на Кирилла и вздрогнули. Юноша с совершенно холодным ничего не выражающим лицом обошёл Андрея с сестрой и, замерев на миг рядом с кузинами Михаила, кивнул им.

- Прошу прощения за неприглядную картину, дамы. - Глухо проговорил юноша. Сёстры заторможено кивнули.

- Ничего страшного, Кирилл. - Справившись с собой, заметила Ирина, и юноша кивнул.

- Что ж, тогда, прошу извинить, но я вынужден вас покинуть, необходимо сообщить распорядителю, что одному из гостей стало плохо. - Тем же невыразительным тоном проговорил Кирилл. - Благодарю за этот вечер, дамы. Всего хорошего.

- Бежишь, мерзавец? - Голос Елены раздавшийся из‑за спины, заставил юношу обернуться. Положившая себе на колени голову потерявшего сознание брата, девушка сверлила Кирилла злым взглядом. - Беги, беги. Андрей тебя всё равно отыщет и прибьёт как собаку!

- Если ему этого захочется, мой адрес можно узнать в Веди - клубе. Всего хорошего.

- До свиданья, Кирилл. - Отозвались кузины Михаила. А вот Елена промолчала и лишь проводила своего недавнего партнёра по танцам неприязненным взглядом. И не скажешь, что несколько минут назад она с ним целовалась на этом самом балконе.

Кирилл склонил голову в коротком «кавалергардском» поклоне и, развернувшись на каблуках, скрылся за дверью.

Сёстры переглянулись и одновременно шагнули к подруге, умудрившейся своими играми поставить их в очень неудобное положение. Ирина уже хотела было начать отчитывать подругу, но была одёрнута.

- Ира, оставь. - Светлана легко коснулась локтя сестры и, смерив Елену недовольным взглядом, покачала головой. - Ей сейчас не до того. Давай лучше поможем привести Андрея в чувство. А разобраться с заигравшейся Леночкой, можно будет и позже…

Ирина сделала глубокий вдох и, смирив гнев, принялась рыться в небольшой сумочке в поисках нашатыря, флаконы с которым прочно прописались среди женских бальных аксессуаров ещё с тех времён, когда ни одна дама не появлялась в свете без корсета.

А через несколько минут, рядом с застонавшим, приходящим в себя Андреем уже крутились слуги и медик. Кирилл сдержал обещание и сообщил распорядителю о «несчастном случае». Впрочем, кузины Михаила этого уже не видели, поспешив покинуть балкон. Но стоило Елене выйти в зал, следом за уже пришедшим в себя, хотя и всё ещё чуть покачивающимся при ходьбе братом, опирающимся на плечо одного из слуг, как Ирина и Света подхватили подругу под руки и, невзирая на лёгкое сопротивление, увлекли в дамскую комнату, старательно изображая оживлённую беседу. Ну да, им только скандала не хватает!

- Кирилл! - Мишка перехватил меня уже на ступенях главного входа. Один из служащих вызвал по моей просьбе «емельку» и только что доложил, что экипаж подан. Так что я, честно говоря, рассчитывал, что мне удастся покинуть этот чёртов бал незамеченным. Не вышло.

- Да? - Я обернулся к другу, одновременно надевая перчатки

- Ты что, уже уезжаешь? - Удивлённо спросил Михаил.

- Ну, это же вы будете завтра пассажирами, так что можете себе позволить танцевать до рассвета, а мне нужно выспаться перед полётом. - Натянуто улыбнулся я.

- Жаль… - Расстроился Мишка. Хм, кажется, он не в курсе происшедшего. Ну и замечательно. Надеюсь, девицам хватит ума молчать о нашем столкновении с этим медведем и дальше.

- Да ладно тебе. - Я хлопнул друга по плечу. - Говорил же, что не люблю подобные мероприятия. А за шутку с сёстрами, прими мою благодарность.

- Э? - Михаил опешил.

- Что? Танцевать с хоть немного знакомыми девушками куда интереснее, чем с абсолютно неизвестными дамами. - Пояснил я.

- О, кстати! - Мишка хлопнул себя ладонью по лбу. - Чуть не забыл… Кирилл, мои кузины хотели бы сопроводить меня в Китеж… ты не будешь возражать, если пассажиров будет больше запланированного?

Вот как…

- Миш, ты же понимаешь, что «Резвый» мне не принадлежит. - Начал было я, но Горский перебил.

- Кирилл, пожалуйста. Они очень просили! - Воскликнул он.

Да чёрт с ними. Объяснять Михаилу, почему я не хочу видеть его кузин, сейчас мне совершенно не хочется. Да и настроение другу портить… на фиг. В общем, если хотят, пусть провожают. Всё равно, времени на разговоры с девицами, во время полёта у меня не будет.

- Ладно, уговорил. Завтра в полдень буду ждать вас на поле за верфью. - Вздохнув, ответил я, и Мишка просиял.

- Спасибо! Ты меня выручил. - С улыбкой проговорил Горский. - Ну, тогда до завтра, да?

- Удачи, Миш. - Пожав ему руку, кивнул я и, развернувшись, потопал вниз по лестнице.

Уже сидя на заднем сиденье «емельки» и посматривая в окно, за которым проносились сияющие тусклыми огнями фонарей и окон новгородские улицы, я размышлял о происшедшем на балу, и никак не мог понять, зачем кузинам Горского нужно было так зло шутить? Вроде бы, в те несколько раз, что мы встречались с ними в доме Ивана Фёдоровича, я не давал повода для обид… Или, это Елена решила за что‑то отомстить своим подругам? Но почему так? А может, не им, а брату? Или Мишке? М - да, а ведь хороша Лена… фигурка, личико… и целуется… м - мм… стоп, что‑то меня не в ту степь понесло.

Так и не придя ни к какому решению, я тряхнул головой, чтобы избавиться от накативших воспоминаний о нежных губах своей не состоявшейся пассии, уставился в окно, за которым уже замелькали знакомые улицы. А вот и мой дом…

Расплатившись с водителем, я вышел на улицу и, глубоко вдохнув морозный воздух, шагнул к крыльцу.

 

Глава 4. Капитан, капитан

Полёт! Вот не думал, что так соскучился по нему… А если учесть, что в этот раз Ветров полностью устранился от управления «Резвым»… М - мм!

Нет, во время наших тренировочных вылетов, он не раз поручал мне «вести» дирижабль, но сейчас, сейчас было совсем другое дело. Я не просто пилотировал «Резвого», я был его капитаном… а Святослав Георгиевич взял на себя роль остальной команды. Этакая игра в «киты».

И то, что у комингса рубки стоят две симпатичные девушки и наблюдают за тем, как я командую, парой слов заставляя дирижабль совершать самые разные эволюции, здесь совершенно ни при чём, точно… Ну, если только самую малость. А вот Мишку мне даже немного жаль. Ветров выставил его с мостика, и даже слушать не стал. В принципе, правильно. Посторонним здесь делать нечего, даже если эти посторонние уже умеют кое‑как читать карты и слышали кое‑что о прокладке курса. Эх, плюсы - минусы… зато и девчонкам сюда хода нет, а болтать с ними мне не хочется, от слова «совсем». Вчерашнее феерическое завершение бала для меня, как‑то не способствует продолжению общения.

- Кирилл, Китеж на одиннадцать, превышение двадцать шесть. Расстояние триста. - Прервал царившее в рубке молчание Ветров.

- Сообщите на привод. - Откликнулся я, и Святослав Георгиевич отошёл к телеграфу, тут же застрекотавшему. Ну да, всё по - взрослому. Сейчас Ветров обозначит «Резвый» для порта Китежа, а еще через двадцать - тридцать минут нас поведут на посадку.

Так и вышло. Ветер сменился и уже через пятнадцать минут, порт Китежа откликнулся. Засверкали огни причального сектора, телеграф начал выплёвывать ленту с указаниями, и я сбросил ход до малого.

- Есть привод! Расстояние восемьдесят, высота сорок шесть, скорость под конусом сорок узлов. Снос ноль, дифферент ноль, крен ноль. - Доложил Ветров.

Понеслась. Начался самый сложный этап. Китеж идёт со скоростью сорок узлов и, в отличие от Высокой Фиоренцы, ложиться в дрейф не собирается. Моя задача: подвести «Резвый» под конус, уравнять скорости и позволить ему поднять нас на швартовочную площадку. Ну, хоть в ручном режиме поднимать шлюп не придётся. Пилотский минимум уже сдан, а значит, и рисковать ни к чему.

- Подъём на десять. - Облизнув внезапно высохшие губы, проговорил я.

- Есть подъем на десять. - Откликнулся мой единственный помощник и экзаменатор. Мерно защёлкали риски высотометра, отмеряя десятые доли кабельтовых. Шлюп начал подъём на высоту.

- Есть дорожка. - Ха, вышли на уровень конуса.

- Прекратить набор высоты. Средний вперёд. - Откликнулся я.

- Есть прекратить. Высота тридцать. Есть средний вперёд. Скорость сорок восемь, расстояние шестьдесят. - Конечно, Ветрову было совершенно необязательно сообщать всё это, учитывая, что мне отлично видно приборы, но если уж играть в большие дирижабли, то до конца и по всем правилам.

Медленно потекли минуты, и вот «Резвый» едва заметно качнулся, а я буквально кожей ощутил, как напор ветра за бортом стих. Вошли в конус.

- Стоп машина!

- Есть, стоп машина. - Теперь идём на инерции, заодно выравнивая скорость со скоростью движения Китежа.

- Подъём десять щелчков. - Я замер. Если расчёт правильный, то уже через минуту нас должен подхватить конус и его плотные «стены» не дадут уйти «Резвому» из створа.

Шлюп снова чуть дрогнул, и щелчки высотометра ускорились. А у меня заложило уши. Получилось! И тут же раздался голос Ветрова.

- Мы в створе. Есть захват конуса. Подъём… превышение на три. Давление… штатно.

- Отключить вспомогательные.

- Вспомогательные отключены. Подъём - штатно… давление - штатно.

Ну, вот и всё. Осталось дождаться пока конус, сохраняя давление внутри, поднимет наш дирижабль вверх и зафиксирует на «языке»… Минута, другая… Под нами загрохотала швартовочная площадка и втянула вставший на неё «Резвый» в док.

- Вошли, как кортик в ножны. - Довольно проговорил Ветров и, покосившись на меня, хлопнул ладонью по плечу. - Кирилл, ты меня слышишь?

- А? Да… да, слышу. - Кивнул я, с усилием отдирая ладони от поручня, в который вцепился с удивившей меня самого силой.

- Поздравляю со штатной швартовкой… «капитан». - Не скрывая усмешки, произнёс Святослав Георгиевич, а от входа на мостик раздались довольно жидкие, ввиду малого количества зрителей, но дружные аплодисменты.

Только тогда я нашёл в себе силы обернуться и сойти с центрального возвышения перед обзором. И то, ноги у меня были словно деревянные. Но в душе… в душе разлилась такая радость, что свихнуться можно, честное слово! Я сделал это!

И не сказать, что работа была проще, чем во время первой моей швартовки. Тогда я вёл дирижабль, как пилот, лично контролируя приборы и держа руки на рукоятях управления, а сейчас ориентировался лишь на поступающую от Ветрова информацию, и не прикасался к управлению вовсе. Да и Высокая Фиоренца, в отличие от Китежа, находилась в дрейфе, что тоже упрощало работу… Зато в этот раз не пришлось возиться с минимизацией энергопотребления, и не было нужды трястись от того, что «Резвый» в любой момент мог развалиться на куски. И всё равно, я считаю, что эта швартовка была сложнее. Не на порядок, конечно, но намного, намного сложнее, чем предыдущая… хотя, конечно, со швартовкой на «Фениксе» не сравнить, м - да…

- Господа, наш корабль совершил посадку в порту парящего города Китеж. Температура за бортом восемнадцать градусов, время шесть часов пополудни по средне - ладожскому стандарту. Благодарим вас за то, что воспользовались услугами нашей компании. Наш полёт завершён, экипаж желает вам приятного отдыха и хорошего дня. - Разлепив ещё не слишком послушные губы, с дурацкой улыбкой сообщил я нашим пассажирам. Жаль, здесь некому оценить эту шутку по - настоящему.

- Неплохо, юнец. - Проговорил Ветров, едва край платья последней из зрительниц скрылся из виду. - Но в следующий раз, подводи дирижабль под конус, а не врывайся в него, словно матрос в пивную после рейса.

- Я ошибся? - Нахмурился я.

- В этот раз, нет. Ты подвёл шлюп к конусу на самой границе его образования, но в будущем лучше так не рисковать и подводить к нему дирижабль снизу… если не хочешь платить портовым службам за перерасход энергии, разумеется. - Ответил наставник и кивнул в сторону выхода из рубки. - Иди, провожай своего друга. Здесь я и сам сейчас управлюсь.

- Спасибо, Святослав Георгиевич. - Поблагодарил я, покидая мостик.

От души потянувшись и до хруста покрутив головой, чтоб расслабить основательно затёкшие мышцы шеи, я миновал узкий коридор «Резвого» и, оказавшись в кормовом салоне, обвёл взглядом собравшихся здесь уже готовых к выходу пассажиров.

- Ну что, на выход? - Улыбнулся я, и народ довольно загомонив, потянулся на выход. - Миш, не терзай взглядом свои вещи. Мы пришлём за ними позже.

Младший Горский кивнул и, пристроившись в хвост покидающей дирижабль маленькой очереди, потопал на выход следом за мастером Цао. Первым на металлический настил дока шагнул Иван Фёдорович и он же помог спуститься Ирине и Светлане, не прекращавшим щебетать о чём‑то, даже на крутом трапе «Резвого». Следом за ними сошёл катаец, потом Михаил, ну а я оказался замыкающим.

У выхода из дока нас уже встречали. Двое затянутых в «шкуру» обалдуев под предводительством лощёного хмыря с лейтенантскими погонами, остановили нашу компанию и потребовали документы. Я отделался матросским жетоном, старший Горский предъявил свой паспорт и два «листа доверия», в которые были внесены Ирина и Светлана. Ну а мастер Цао, ничтоже сумняшеся, сунул под нос лейтенанту свою дипломатическую бумагу, от одного вида которой, хлыща передёрнуло словно от удара током. На заполнение журнала у слегка сдувшегося представителя порта ушло несколько минут, после чего он пожелал нам хорошего дня и устремился в док, в гости к Ветрову, наверное…

Несмотря на разницу в проектах, все парящие города похожи своей компоновкой, и чтобы попасть из портовых секторов в жилую или присутственную часть в любом из них, нужно подняться на несколько десятков, а то и на сотню метров вверх. К счастью, наследие шумеров известно и сейчас, так что нам не пришлось пересчитывать тысячи ступеней, чтобы выйти под ажурный прозрачный купол Китежа, хотя, в лифт наша компания еле поместилась. Впрочем, тут скорее нужно винить Свету с Ирой, барышни нарядились, словно на прогулку по парку, а учитывая, что нынче в моде шляпки размером с тележное колесо, которые к тому же, так просто не снять и не надеть без некоторых ухищрений… в общем, девушки смущались, Горские, прижавшись спинами к стенкам лифта, на пару давили ухмылки, а я, вспоминая Хельгу и её наряд для прогулки по Высокой Фиоренце, размышлял о причинах, по которым мода в парящих городах коренным образом отличается от «земной» моды. Ничего удивительного, оказывается. Широкие юбки в переходах и галереях неудобны, то и гляди зацепишься за что‑нибудь, в туфлях на высоких каблуках легко переломать ноги, спускаясь или поднимаясь по крутым трапам, ну а шляпы… пф, разумеется, в тесноте служебных коридоров лучше носить береты или «таблетки», чем «тележные колёса»… И только нашему катайцу было всё по фиг. Ну да, с его ростом, шляпы наших дам не причиняют ему ровным счётом никакого беспокойства.

Спустя минуту, лифт, наконец, остановился и, звонко щёлкнув фиксаторами, позволил открыть двойные, забранные матовым стеклом двери. Вот мы и под куполом.

Подъёмник вынес нас на крышу портовой управы, возвышающейся над городом на добрых пять этажей. Можно было бы конечно, выйти в холле, но встретивший нас у дока, лейтенант настоятельно советовал «пройтись по городу верхами», при этом бедняга так косил взглядом на Ирину со Светланой, что мы с Мишкой еле сдержали смех. Но к совету хлыща наша компания прислушалась, и мы не прогадали…

Хм, компоновка парящих городов, может быть и одинакова, а вот подкупольная архитектура, у каждого своя, это совершенно точно.

Белый и зелёный. Такое впечатление, что других цветов здесь нет вообще. Белые стены «домов», соединённых меж собой мостами и галереями и бликующие остеклением купола «подземных» помещений, утопают в парковой зелени, за которой невозможно даже рассмотреть линии улиц и проспектов. И только ближе к центру города, зелёное море отступает перед «скалами» построек кучкующихся вокруг уходящего к куполу шпиля энерговода. И всё равно, это удивительно. Всего в нескольких милях под нашими ногами царит суровая северная зима с вьюгами и сугробами, люди ходят по улицам в шубах, а здесь лето… самое натуральное лето.

Замерев у ограждения смотровой площадки, мы ещё несколько минут молча любовались открывающимися с неё удивительными видами, пока Иван Фёдорович не подал голос.

- Так, господа. Красоты Китежа, это замечательно, но… время к вечеру, а нам ещё нужно отыскать гостиницу, в которой я забронировал номер. Идёмте?

И мы пошли. Найти гостиницу оказалось несложно, так что уже через час Горские принимали доставленные из дока в номер вещи, а мы с Ириной и Светланой сидели в небольшом ресторанчике на крыше отеля, угощаясь кофе. И ведь никто из персонала и слова не сказал о возрастном запрете… Словно в другую страну попали.

- Кирилл… - Молчание за столом было прервано Ириной. Я поднял взгляд на барышню.

- Да?

- Я… мы… хотели бы извиниться за инцидент на балу. - Глубоко вздохнув, протараторила девушка и выжидающе уставилась на меня. Нет, всё же Горскому чертовски повезло с кузинами. Красавицы, что и говорить. Светловолосые, высокие, статные…

- И зачем же вам понадобился этот фарс? - Поинтересовался я, прогоняя лишние мысли и напомнив, что мои кузины в той жизни, тоже отличались красотой и умом, что не помешало им стать настоящими тварями.

- Кирилл, ты неправильно понял. - Вступила Светлана. - Мы ничего подобного не затевали. Лена… понимаешь, до недавнего времени, отец позволял ей очень многое, но он заболел и вынужден был передать дела и хозяйство своему сыну, старшему брату Лены. Андрею пришлось оставить службу в гвардии и… в общем, официально, он сейчас глава семьи, но с младшей сестрой общего языка они не нашли. Лена привыкла к большей свободе, а Андрей ей многое запрещает.

- Они уже год воюют… - Добавила Ирина.

- Понятно. Значит, она таким образом решила брата позлить, да? - Вздохнул я.

- Ну, ты ей и в самом деле понравился, Кирилл. - Проговорила Светлана. - Иначе бы она…

- Угум. - Перебил я девушку. - А собака и мерзавец, это такие ласковые прозвища… Ладно, я понял, что вы здесь ни при чём, и обиды не держу.

- Значит, мир? - Нерешительно улыбнулась Ирина, и я кивнул. Мир. До первого прокола.

 

Глава 5. В брильянтовом дыму

В Новгород мы вернулись лишь на следующий день, и даже Ветров не возражал против небольшой задержки в Китежграде. Так что, мы успели вдоволь погулять по тенистым аллеям парящего города, нашли здание Воздушных Классов, где Михаилу предстояло отучиться, как минимум, год и даже успели посмотреть на практические занятия курсантов в одном из доков портового сектора.

Возвращение домой прошло быстро и без каких‑либо неожиданностей. Всё‑таки, посадка на поле и швартовка в воздухе это совершенно несопоставимые по сложности задачи. А вот «на берегу» было неспокойно. Уже на подлёте к полю за верфями, мы с Ветровым обнаружили какую‑то совершенно сумасшедшую суету вокруг эллинга, где находился «Феникс». Правда, разузнать, что к чему, мне не удалось. Едва «Резвый» был заякорён, Святослав Георгиевич выразительно указал взглядом на кузин Михаила, вернувшихся с нами в Новгород, и мне пришлось осадить своё любопытство. Нужно проводить дам домой, а поскольку Горские и мастер Цао остались в Китежграде, то кроме меня заняться этим некому. Нет, теоретически, конечно, можно было бы скинуть это дело на Ветрова, но… что бы ни случилось с «Фениксом», присутствие в эллинге одного юнца совершенно не изменит ситуацию, тогда как второй помощник капитана лишним там явно не будет. Ну и ладно.

Дождавшись в конторе вызванного «емельку», и так ничего не узнав о причинах поднявшегося вокруг эллинга шума, мы погрузились в мобиль, который и развёз нас по домам.

Ни Хельги, ни дядьки Мирона дома не оказалось, а потому, пообедав тем, что приготовила перед уходом тётушка Елена, и, порадовавшись выходному дню, а следовательно и отсутствию необходимости ехать в училище, я отправился в свою комнату.

Обещание надо выполнять, а значит, пришла пора заняться кое - какими вычислениями. Примерная схема рунескриптов для создания алмазов мне известна ещё с той жизни, но чтобы применить её здесь, придётся изрядно потрудиться. Отсутствие необходимости запитывать рунные схемы от эгрегора иногда играют дурную шутку. Вот как в данном случае. А значит, придётся повозиться, чтобы заставить одну такую схему работать. Да и вспомнить её во всех деталях, чую, будет не просто.

За работой над адаптацией старой полузабытой системы рун, я не услышал, как вернулся опекун, и отвлёкся от расчетов на стрекочущем подарке Боргезе, только когда в дверь моей комнаты постучалась Хельга. Надо же, и как она вернулась домой, я тоже не слышал, оказывается. Ужин? Я прислушался к своему завывающему желудку и кивнул. Да, поесть не мешает.

За ужином, сестрица была рассеяна и явно чем- то недовольна. Настолько, что это было заметно, наверное, даже тётушке Елене.

- Дочь, ты совсем не ешь… что‑то случилось? - Не выдержал наконец дядька Мирон.

- А? Да не то чтобы… - Вынырнув из размышлений, протянула Хельга и, тряхнув головой, объяснила. - Рейс откладывается.

- Почему? - Опекун недоумённо приподнял бровь.

- Что‑то с «Фениксом»? - Встрял я, вспомнив суету вокруг эллинга, замеченную мною во время посадки «Резвого».

- Да. - Резко кивнула Хельга. - По чьему‑то недосмотру, проверка купола и его рунескриптов совпала по времени с проверкой работы насосной системы. Результат - смещение восьми шпангоутов, два лопнувших бимса, и как следствие, искажение геометрии купола.

Мы с Завидичем аж присвистнули. Починка таких повреждений займёт не меньше пары месяцев. А это значит, что как минимум до конца апреля, рейсов не будет.

- Еще два месяца на земле? - Вздохнул я.

- Если не больше. - Подтвердила сестрица. - Это ведь только результаты первичного осмотра. И что там может вылезти во время полного обследования, одному чёрту известно.

Дела - а… значит, продолжение учёбы откладывается на неопределённый срок. Плохо… Но, с другой стороны, это значит, что у меня появиться больше времени на «земные» проекты, не так ли?

И словно в подтверждение этих мыслей, сидящая рядом Хельга неожиданно ткнула меня своим маленьким, но удивительно крепким кулачком в плечо.

- Не переживай, братец. - По её лицу скользнула слабая, но искренняя улыбка. - Полетаем ещё. Вот отремонтируем «Феникса» и полетаем. Зато, у тебя появилось время, чтобы заняться этой вашей мастерской… и исполнить кое - какие обещания, а?

- Точно. - Неожиданно поддержал Хельгу мой опекун и, спровадив кусок грудинки в рот, невежливо ткнул в мою сторону вилкой. - Обещания надо держать, Кирилл!

- Послезавтра вечером. - Кивнул я. - Завтра, после визита в училище, пробегусь по лавкам, куплю необходимые материалы и соберу установку… если это можно так назвать.

- Нужно что‑то конкретное? Могу помочь. - Справившись с очередным куском, поинтересовался Завидич.

- Да нет, всё необходимое я уже присмотрел, просто не было возможности прикупить, точнее, не хотелось таскаться с покупками по городу. - Отказавшись от предложения дядьки Мирона, пояснил я.

- Что ж, смотри… ты обещал. - Припечатал опекун под согласный кивок Хельги. Пф, можно подумать, я мог бы об этом забыть.

Найти нужные материалы, действительно не составляло проблем. А вот чтобы выжечь на притащенном из сада камне и купленном в одной из новгородских лавок металлическом ящике необходимые рунескрипты, мне пришлось убить целую ночь. Учитывая, что после этой нудной работы, я ещё и в училище должен был отработать несколько часов… в общем, ничего удивительного, что к назначенному сроку я был в состоянии нестояния. Спать хотелось жутко, но… обещание есть обещание. А потому, окинув взглядом фонящих любопытством Хельгу и дядьку Мирона, я открыл дверь в подвал, где, собственно, и занимался постройкой артефакта, и приглашающе махнул рукой.

Дважды просить не пришлось, и уже через минуту Завидичи крутились вокруг стоящего на массивной каменной плите, крепкого металлического ящика, эдакого кубика со сторонами в полметра. Хороший ящик, прочный. И плита хорошая… тяжёлая только, зар - раза! Семь потов сошло, пока я её сюда затащил. Но без этой каменюки, испытывать артефакт, я бы не взялся. Безопасность, прежде всего. Вот её‑то, садовый камешек, моими усилиями испещрённый сотнями рун, и должен обеспечить. Так что, даже если распираемый давлением ящик решит рвануть, каменная плита, на которой он установлен, не даст осколкам разлететься по всему подвалу.

Сняв крышку с ящика и переложив её на верстак у стены, я взялся за ингредиенты… Графит. Кто бы знал, сколько времени я убил, пока отыскал в Новгороде лавку, торгующую химическими реактивами! Но ведь нашёл…

Основной компонент занял своё место в своеобразном железном «орехе» тоже не обошедшемся без рунных кругов, который, в свою очередь, под заинтересованными взглядами Хельги и опекуна, я поместил в ящик. Закрыв камеру поданной Завидичем крышкой, я повернул переключатель, активировав тем самым первый рунескрипт, запечатавший ящик. Исчезнувшая щель между крышкой и коробкой, вкупе с негромким хлопком, показали, что «камера» загерметизирована. Ещё один щелчок переключателя активировал второй рунескрипт, заменяющий насос. Дрогнул шланг, соединяющий небольшой, наполненный водой бочонок в углу подвала с ящиком. Зашуршал фильтр на входе в камеру, стрелка манометра еле заметно поползла влево… давление начало расти, а над нашими головами неожиданно замигал светильник… Хм, рановато что‑то. Есть. Объём заполнен. Очередной щелчок переключателя, и шланг с коробочкой фильтра, словно сам собой отсоединился от камеры. Я оглянулся на зрителей.

- Ну что? Начинаем? - Два кивка в ответ. - Ла - адно… поехали!

Следуя очередному повороту переключателя, шестерни с нанесёнными рунами затрещали, вращаясь и, резко остановившись, замерли, выстроив новый рисунок рун. Камера дрогнула, но засиявший под ней камень крепко «схватил» стальную коробку, не давая ей сорваться… Комнату заполнил нарастающий гул, и Завидичи начали поглядывать на камеру с явным и всё нарастающим опасением. Стрелка манометра вновь дрогнула и, набирая скорость, стремительно поползла в красную зону.

- Кирилл, а какой шаг у этой шкалы? - Тихо осведомилась Хельга, присмотревшись к манометру.

- Сто атмосфер.

- Ё - ёо… - Я оглянулся и увидел, как Завидич быстро - быстро шевелит губами. Вот только ни единого звука он больше не издал. Но если присмотреться… м - да, таких матерных загибов я ещё никогда не слышал!

- А… это не опасно? - Спросила Хельга.

- Если только совсем чуть - чуть. - Пожал я плечами и указал на сияющую ровным синеватым светом плиту под ящиком. - Она удержит камеру, если что‑то пойдёт не так. Та - ак. Есть минимум, ещё чуть - чуть и можно будет… ага. Хватит.

Щелчок переключателя под стрёкот шестерней, гул пропал и камера мгновенно покрылась изморозью. А теперь, последний штрих. Я подошёл к ящику и, сконцентрировавшись, активировал рунную цепь на теле, почти коснувшись медной пластины на крышке. Удар!

Вспышка мощного разряда заставила зажмуриться, а в следующий миг, светильник на потолке резко хлопнул, и комната погрузилась в синеватый полумрак. Получилось?

- Кирилл, ты в порядке? - Вид на потолок закрыло лицо Хельги. Я медленно кивнул и, лишь коснувшись затылком пола, понял, что лежу в трёх шагах от слабо дымящегося ящика.

- П - почти. - Ухватившись за протянутую сестрицей руку, я поднялся с пола и, тряхнув головой, улыбнулся. - Немного ведёт, но… уже лучше, честно. Просто, слишком много энергии пропустил.

- Понятно. - Хельга окинула меня долгим изучающим взглядом и уже открыла было рот, чтобы что‑то сказать, но была перебита отцом.

- А что теперь делать с этим? - Опекун указал на ящик.

- Подключаем насос, сбрасываем давление, размораживаем и сливаем воду. - Пожав плечами, со вздохом ответил я.

На претворение в жизнь этого плана, ушло минут пять, спасибо рунескриптам. Так что, вскоре я уже держал в руках изрядно уменьшившийся шарик железного «ореха», в котором и находился результат нашего эксперимента.

- Открывай! - Хельга только что не прыгала от снедающего её любопытства.

- Подожди. Давай, сначала, поднимемся наверх. - Притормозил дочь дядька Мирон.

И мы поднялись… Однако. Теперь я на практическом опыте познал причины, по которым мощные производства здесь, ВСЕГДА размещают за пределами городов. Если бы не эта предосторожность, Новгороду был бы обеспечен вечный блэкаут. Уж если наш небольшой эксперимент смог лишить энергии целый квартал, то что говорить о больших производствах?

Ладно, это ненадолго. Если не ошибаюсь, то уже минут через десять Эфир окончательно успокоится… а с ним, надеюсь, и жители, уже начавшие выглядывать на улицу в поисках виновников происшедшего.

- Кирилл, дай слово, что таких вот испытаний в черте города, ты больше проводить не будешь! - Заметил дядька Мирон, когда разобрался в происходящем.

- Обещаю. - Проговорил я под суровыми взглядами своих новых родственников. И тут же улыбнулся. - Но уж заниматься подобными опытами в мастерской, вы мне не запретите, а?

Завидич неопределённо покачал головой, а Хельга нахмурилась. Ну - ну… уж кого - кого, а уговорить сестрицу будет несложно, достаточно лишь показать процесс выращивания алмазов до ювелирных размеров. А дядька Мирон… ну, он же понимает, что имеющегося в капсуле количества алмазов, на накопитель не хватит. Уговорю…

Дождавшись, пока «мировая энергия» вновь заполнит опустошённый нашим экспериментом объём, мы перешли в гостиную, где я, наконец, смог открыть «орех» под нетерпеливое попискивание Хельги и сосредоточенное сопение опекуна. Правда, для этого пришлось взяться за резак, поскольку обе половинки капсулы побывавшей под чудовищным давлением и только что не вскипевшей от жара, просто вплавило друг в друга.

Аккуратно вскрыв капсулу и незаметно для наблюдающих за моими действиям Завидичами, активировав пару рун на теле, я прихлопнул перев ёрнутыми половинками «ореха» по бумажному листу, расстеленному на столе и, убрав железные половинки в сторону, аккуратно разгрёб мизинцем две чуть искрящиеся на свету небольшие «горки» алмазной крошки.

- Такие мелкие? Почти пыль. - Разочарованно протянула Хельга.

- Мне и такие пойдут. - Хмыкнул в ответ. - Впрочем, если захочешь, могу вырастить хоть второй Кохинур, правда, времени и сил это займёт немало… да и энергии тоже.

Есть контакт. Хельга подняла взгляд на отца и тот обречённо вздохнул. Дожмёт…

 

Глава 6. Думать и делать

Не нравится мне это… уже несколько дней нервы словно натянутые струны, а интуиция, не переставая, сигналит о приближающихся неприятностях. Какие, откуда, чёрт его знает, и это нервирует ещё больше. И даже новость дядьки Мирона о найденной мастерской и заключённом договоре аренды, не принесла мне радости.

Пытаясь понять, что меня так беспокоит, перебрал с десяток вариантов и даже собрался навестить одного знакомого инженер - контр - адмирала, но тот, как оказалось, уехал из города и когда вернётся неизвестно.

Поняв, что сделать сейчас всё равно ничего не могу, решил подойти к вопросу с другой стороны и, на всякий случай, прикрыть тыл. За опекуна особо волноваться не приходится, он и сам способен постоять за себя, а вот Хельга… Сначала думал дать ей несколько уроков самообороны, но быстро понял, что это не выход. За короткий срок обеспечить ей даже минимальную подготовку мне вряд ли удастся, а времени, как подсказывает моя пятая точка, у нас совсем немного. В результате, пока дядька Мирон мотался по городу, закупая нужное оборудование для мастерской, я колесил по оружейным лавкам, откуда меня нещадно гоняли. Возрастом, видите ли, не вышел. Но кое‑что подходящее для сестрицы, я успел приглядеть. Осталась самая малость… уговорить её приобрести это самое подходящее.

И вот тут я ошибся. Не понимаю, то ли я, оказывается, плохо знаю Хельгу, то ли она действительно сильно изменилась после нашего приключения в Италии, но вместо долгих споров, сетрица только фыркнула на мою просьбу, а на следующий день принесла мне в комнату пакет со «сбруей» и тяжёлую лакированную коробку, открыв которую я увидел два матово поблёскивающих «ствола». Тупорылый шестизарядный револьвер довольно небольших габаритов, скромного калибра в шесть миллиметров, и совсем уж миниатюрный пистолетик с вертикальным расположением двух стволов, но такого же калибра, как и его старший «брат». То, что надо…

Против тренировок с оружием, Хельга тоже возражать не стала, зато споров о том, как его носить и где прятать, у нас вышло немало. И даже когда я убедил её в своей правоте, мне еще два дня пришлось выслушивать её стоны, по поводу натирающих кожу ремней и неудобства доставляемого тяжёлыми железками. Ничего, привыкнет.

- Итак, начнём занятие. - Проговорил я, и мой голос эхом разнёсся по пустующему подвалу.

- Начнём. А где мишени? - Поинтересовалась девушка, окинув взглядом голые каменные стены.

- На этом этапе они тебе не понадобятся. - Отмахнулся я и удостоился недоумённого взгляда. Пришлось пояснять. - Хельга, ответь мне на вопрос. Что самое главное в стрельбе из пистолета?

- Меткость. - Ожидаемо фыркнула та.

- Ответ неверный. Ты не к соревнованиям по стендовой стрельбе готовишься, и не к дуэлям, а учишься защищать себя от разных идиотов. К тому же, метко выстрелить из покоящегося в твоей наручной кобуре «Бебе» невозможно. Эта малявка нужна для того, чтобы остановить слишком близко подобравшегося противника. При расстоянии больше двух метров, из неё, разве что, в слона попадёшь. И то без толку. Так вот, запомни, главное в практической стрельбе - скорость. А это значит, что первым делом, ты будешь учиться доставать оружие. Подчеркну - очень быстро доставать оружие.

- Учиться доставать пистолет? Что за глупость! - На лице Хельги проступило просто‑таки вселенское недоумение, и я вздохнул. Кажется, всё будет не так просто, как я уж было понадеялся. Впрочем, чего ещё я мог ожидать?

- Не глупость. Твой противник может оказаться рядом в любой момент, а значит, времени на то, чтобы ствол оказался в руке, у тебя будет совсем немного. Но если не веришь… давай проведём эксперимент? - Ухмыльнулся я, похлопав по кобуре на своём бедре. - После моей доработки, тебе достаточно сжать средний и безымянный пальцы, чтобы «Бебе» оказался в ладони. Мне же нужно вынуть пистолет из кобуры. Кто быстрее наведёт оружие на цель?

- Ну, давай попробуем…

- На счёт «три». - Кивнул я, отходя на несколько шагов назад. - Итак… раз… два… три…

Сухой щелчок спущенного курка застал Хельгу в тот момент, когда её вытянутая рука с зажатым в ладони «Бебе», ещё только начала подъём.

- Вот так. - Я улыбнулся, заметив ошеломлённый взгляд Хельги, направленный на мой пистолет готовый к стрельбе «от бедра». - Ты убита, сестрица…

- Это… это нечестно! - Воскликнула она. - Ты даже не целился!

- Пф! Повторю, мы не на дуэли. - Ответил я. - К тому же, на таком расстоянии, целиться, в твоём понимании, совершенно необязательно. Но это будет второй этап обучения. А сейчас начнём первую тренировку. Итак, твоя задача, вовремя подхватить вышедший из зажима кобуры пистолет. И этот навык ты должна довести до автоматизма, чтобы даже в самой опасной ситуации, от волнения не уронить оружие на пол. Опусти руку вдоль тела, расслабь её… поехали.

Два часа спустя, мы поднялись в гостиную, где нас уже дожидался мой опекун, о чём‑то тихо беседующий с тётушкой Еленой. И судя по тому, как запунцовела наша статная экономка, разговор шёл совсем не о делах… Поднимавшаяся по лестнице следом за мной, Хельга, увлечённая растиранием ладони, ноющей от долгой тренировки, никак не отреагировала на слишком близко сидящих на диване отца и экономку и, отмахнувшись от предложения поужинать, ушла в свою комнату. Ничего, тяжело в ученье, легко в бою, как говаривал один полководец.

А вот я отказываться от перекуса не стал. Тем более, что у меня была тема для разговора с дядькой Мироном, с момента приобретения мастерской то и дело пропадающим из дома.

За ужином, правда, беседа началась с того, что опекун затребовал эскизы для рунных матриц, а в ответ на мой вопрос о стоимости покупки пресса, покачал головой.

- Кирилл, он у нас уже имеется. Мастерская почти полностью оборудована для производства. И пресс там достаточно универсальный. Для наших целей, самое то. - Со вздохом проговорил дядька Мирон. - Более того, если понадобится, то мы можем привлечь людей, работавших в этой мастерской раньше.

- Вот как… а почему сам хозяин не хочет заниматься производством? - Заинтересовался я. Как‑то раньше, этот вопрос не всплывал.

- Старый хозяин помер, а его сын не хочет возиться со всякой ерундой, по его собственному выражению. Собственно, я потому и уцепился за эту мастерскую, что она в отличие от других вариантов, готова к работе. Осталось только договориться с прежними работниками, получить от тебя чертежи изделий и докупить недостающие мелочи.

- Ты же говоришь, что она полностью укомплектована… - Нахмурился я, и дядька Мирон тяжко вздохнул.

- Но это не значит, что нам не понадобятся какие‑то специфические инструменты. - Пояснил он и хлопнул ладонями по подлокотникам стула. - В общем, так. Помимо эскизов для матриц, от тебя требуются чертежи, я завтра продемонстрирую их старшине бригады, работавшей в этой мастерской, и он уже скажет, есть ли необходимость в покупке каких‑то инструментов или имеющегося инвентаря достаточно для работы. А там поговорим и о найме его бригады.

- Так он тебе всё и скажет. - Фыркнул я.

- Бесплатно не скажет. - Невозмутимо парировал опекун. - А за пару гривен, ещё и совет хороший даст.

- Ладно. Убедил. - Кивнул я. - Будут тебе и эскизы и чертежи. Только, сразу скажи этому ушлому мастеру, что матрицы будут наборными, так что запоминать рунескрипты бесполезно.

- Не доверяешь ты людям, Кирюша. - Деланно печально покачал головой дядька Мирон. Я ухмыльнулся.

- Это ещё что, я и наборы буду сам в пресс устанавливать. А вот за запечатыванием и нумерацией готовых рунированных пластин придётся следить тебе. Иначе долго наша монополия не продлится. Сопрут и скажут, что так и было.

- Параноик.

- Дольше проживу. - Индифферентно пожал я плечами, в ответ на эту реплику. Дядька Мирон тихо хмыкнул и за столом воцарилась тишина. Правда, ненадолго. Необходимость предупредить опекуна о снедающем меня беспокойстве, никуда не делась… Вот только, как объяснить, что моя интуиция не лжёт? С другой стороны… Да к чёрту всё! Скажу как есть.

Завидич, вопреки моим ожиданиям, даже на секунду не усомнился в сказанном. Только задумчиво почесал подбородок и, резко посерьёзнев, потребовал вспомнить, когда именно у меня «зазудело». А потом посыпались вопросы, совершенно выбившие меня из колеи, но поселившие уверенность, что с такими вот «предсказателями» он имел дело в прошлом и не раз. Или же просто считает, что у меня что‑то вроде срыва… как вариант. Интересовало его всё, что касалось проявлений моего нервяка. Когда и как часто накатывает, где, дома или на улице, на прогулке или когда я занят каким‑то делом. Пришлось отвечать, раз уж сам заварил такую кашу. Но через полчаса, опекун, кажется, выдохся и, задумчиво уставился куда‑то в стену за моей спиной.

- Дядька Мирон! - Окликнул я его, когда понял, что Завидич даже не отреагировал на появление тётушки Елены, принёсшей нам десерт.

- М? - Всё с тем же отсутствующим видом, промычал он, но через несколько секунд взгляд опекуна прояснился, и он тихо пробормотал. - Не нравится мне это.

- Что именно? Моё состояние? - Осведомился я.

- Да нет… - Опекун на миг снова «завис», но тут же отмер. - То, что у тебя так работает интуиция, это замечательно. Был у меня на службе подобный человек, так за него экипажи боролись, как за победу в линейном бою. Меня беспокоит другое… твоё волнение, если ты не заметил, почему‑то возрастает, когда рядом находится Хельга. Как ты понимаешь, этот момент не может не беспокоить. И Гюрятинич, как назло, уехал в Гнёздово… м - да. Незадача.

- Хельга? - Удивлённо переспросил я, и дядька Мирон неожиданно весело фыркнул.

- Ну да. Исходя из твоего рассказа, получается именно так. Если бы не знал о твоих походах по некоторым заведениям, сказал бы, что ты влюбился, а так, приходится признать, что твои предчувствия касаются именно моей дочери. Да ты сам посуди. За время пока вы в подвале тренировались, ты волновался?

- Нет. - Признал я. Действительно, пока я «давал урок» сестрице и следил за его исполнением, вся моя нервозность пропала неизвестно куда. Но я‑то списал сие явление на тот факт, что его перекрыла радость от неожиданной покладистости Хельги и её добросовестного отношения к тренировке… Да и успехи она показала неплохие. Уже через полчаса занятия «Бебе» влетал ей в ладонь так, что его и перехватывать поудобнее не приходилось. И кажется, к концу занятия сестрица дошла до понимания, что выхваченный пистолет не стоит наводить на цель вытянутой рукой, словно артиллерийский ствол. Не вру, эта скорость наработки автоматизма была действительно чем‑то удивительным. Как тут не поверить в байки того мира о передаче подобных навыков по наследству? Впрочем, я не о том…

- Вот - вот. - Заметив задумчивое выражение моего лица, покивал дядька Мирон, правда, сейчас он уже не улыбался. - И мне очень не нравится это… эта тенденция. Кирилл?

- Да? - Я взглянул на явно вздрогнувшего от какой‑то пришедшей в голову идеи опекуна.

- Я тебе сейчас задам один вопрос, а ты, пожалуйста, прими его адекватно и помни, в твои тайны я лезть не собираюсь. - Медленно заговорил Завидич, не сводя с меня серьёзного взгляда.

- Слушаю. - Удивлённый таким вступлением, кивнул я.

- Твои руны… ты можешь нанести их только себе? - Аккуратно подбирая слова, проговорил опекун. У меня отвисла челюсть.

- Я идиот. - Признался дядьке Мирону.

- О? - Не понял он.

- Вместо того, чтобы заморачиваться с тренировками, мне нужно было сразу подумать о рунах! - Пояснил я. - Уж они‑то особых умений не требуют!

- Значит, можешь, да? - Как‑то облегчённо выдохнул дядька Мирон, но я от него отмахнулся. Сейчас меня беспокоил другой вопрос.

- Так… Сегодня… сейчас я уйду в подвал. Лист железа у меня есть, записи сохранились… за ночь сделаю диагностический контур. Утром проведём через него Хельгу и я сяду за переработку рунного массива. К вечеру должен закончить.

- Так быстро? - Удивился дядька Мирон.

- Ну, нам же не нужно создавать такого же монстра, что я нанёс себе. - Пояснил я. - Сделаю пару - тройку модифицируемых рунескриптов для защиты и атаки. А там… захочет, разверну полноценную систему, не захочет, её право. Но прожарить любого нападающего мощным электроразрядом она сможет в любом случае, это я обещаю.

- Спасибо, Кирилл. - Серьёзно кивнул опекун.

- Да не за что. Мы же семья. - Улыбнулся я, и дядька Мирон отсалютовал мне чашкой с чаем. Ответил ему тем же и хмыкнул. - Осталась самая малость. Уговорить Хельгу нанести на её тело татуировку.

- Это, да. Проблема. - Печально протянул Завидич.

 

Глава 7. Дела мирные, торговые…

Краткое замечание дядьки Мирона о давнем сослуживце заставило меня задуматься. Наличие сенсоров - интуитов совершенно меняет мою картину мира. Я довольно давно и без особых сожалений расстался с идеей свободного оперирования Эфиром и был уверен, что таких специалистов здесь нет. А ведь мог бы и подумать! Уж если у меня без проблем получается управлять Ветром, должны быть и другие «умельцы» со схожими способностями. Да на того же Святослава Георгиевича посмотреть! Ну не может человек ТАК чувствовать машину. А ведь он виртуоз в этом деле, и воздушные потоки, кажется, определяет без всякого вендиректа. Да он «Резвый» ведёт так, словно малейшее движение воздуха ощущает! Слепец. Какой же я слепец! Пусть здесь нет стихийных бойцов, как там, но ведь это не значит, что вовсе нет людей, способных чувствовать стихии. Нет структурированной системы обучения, да? Но это не значит, что её нельзя создать. Понятно, что это не мой уровень, пока что, но ведь я расту, да и не все уроки той жизни выветрились из моей головы.

Так, прекращаю самоуничижение и выбрасываю из головы бесполезные мечтания, мне ещё нужно найти запись рунного круга диагноста… Хех, а дядька Мирон ушлый. Как он о рунных татуировках догадался. И ведь могу поспорить, специально он ничего не вынюхивал, просто сопоставил несколько моментов. Мою демонстрацию рун в Меллинге, недавнее шоу с электроразрядом во время «алмазного» эксперимента… и, наверное, ту давнюю встречу с двоюродным родственником Горских, Валерьяном, которого я угостил разрядом в кафе на Софийской. М - да… Ну и ладно. Ещё не хватало мне от своих таиться!

Утром, проводив собиравшуюся в контору Хельгу и решившего прокатиться с ней «за компанию» опекуна, нашедшего себе какое‑то дело в городе, я вернулся в комнату и сразу сел за расчёт рунескриптов для татуировки, благо перед отъездом, сестрица соизволила выполнить мою маленькую просьбу и прошла диагностику. Правда, объяснять, зачем мне понадобилось держать её четверть часа в рунном круге по стойке смирно, я не стал. Успеется. Да она и не настаивала на объяснениях, отвлёкшись на пикировку с отцом, за что я ему весьма благодарен. И не только за спор. Тот факт, что он решил составить компанию Хельге в поездке, а значит, позаботится о её безопасности, сильно повлиял на моё состояние, так что изрядно поднадоевшее за последние несколько дней чувство тревоги отступило, а следовательно, и не отвлекало меня от работы с составлением рунескриптов.

У меня не было желания повторять весь тот гигантский массив рун, что был использован в моей татуировке, но и делать немодифицируемые рунескрипты, которые нельзя было бы скомпоновать с возможным «продолжением», я не хотел. А потому, несмотря на довольно простую схему, мне пришлось изрядно поломать голову над будущими татуировками для Хельги. И тот факт, что они будут обладать исключительно внешним направлением воздействия, в отличие от большинства рунескриптов на моём теле, только прибавил мне хлопот. Но как бы то ни было, благодаря подарку Боргезе, к двум часам дня работа была завершена и, пообедав, я отправился в училище. Неделя! Осталась всего неделя и моему наказанию конец.

- Эй, Завидич! Слезай, разговор есть! - Возглас стоящего в нескольких метрах от меня курсанта, отвлёк от разбора распределительной коробки, подвешенной под потолком коридора, очевидно, в целях уберечь артефакт от шаловливых ручек учащихся.

Аккуратно сняв крышку, я положил её на верхнюю ступень стремянки и, не торопясь спустился к позвавшему меня курсанту, нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу.

- Внимательно слушаю. - Кивнул я ему. Длинный словно жердь, рыжий курсант хмыкнул.

- Гревский просил передать, что будет ждать тебя в половину восьмого в восемнадцатой аудитории. - Протараторил парень и, развернувшись, быстро удалился.

Хм… И ради этого я обязательно должен был спускаться? Странный человек. Как будто нельзя было сказать так. Но новость хорошая. Да и скорость, с которой глава нашего отделения клуба отреагировал на мою просьбу, не может не радовать.

Закончив работу на благо училища и попрощавшись с отпустившим меня заведующим, я переоделся и, выудив из жилетного кармана часы, щелкнул крышкой недорогого серебряного корпуса. Однако, до встречи ещё целых сорок минут. Не ожидал. Думал, Ремизов отпустит позже. Интересно, какая муха его сегодня укусила?

Восемнадцатая аудитория, оказавшаяся маленьким и довольно захламлённым кабинетом, встретила меня тишиной и пустотой. Оглядевшись по сторонам, я нашёл свободное кресло у окна и, недолго думая уселся. Собственно, их и было то здесь всего два. В смысле, свободных. Еще на трёх лежали кучи каких‑то бумаг. И такие же кипы возвышались на единственном, но огромном столе, стоящем посреди комнаты, а немногое свободное от них место, было застелено картами. Вообще, несмотря на бардак, было заметно, что кабинетом постоянно пользуются, а то что представляется для редких гостей этого места беспорядком, ничуть не мешает хозяевам кабинета.

- Кирилл, вы уже здесь. - Констатировал Гревский, входя в комнату. - Прошу прощения за опоздание.

- Ну, что вы Нил, вы ничуть не опоздали. - Поднявшись с кресла, я пожал руку подошедшему главе клуба. - Просто, сегодня Никита Данилович с чего‑то расщедрился и отпустил меня с отработки несколько раньше обычного. Ну, а поскольку мне без разницы где скучать, я решил дождаться встречи здесь.

- Понятно. - Кивнул Гревский, усаживаясь в кресло напротив. - Вы меня удивили. Господин Ремизов известен своей пунктуальностью… Впрочем… да, как же я мог забыть! Сегодня же двадцать второе число.

- Какой‑то особый день? - Без особого интереса спросил я.

- Не для всех, но для нашего заведующего, точно. - Усмехнулся Нил. - Сегодня должен вернуться из первого рейса его сын. Он служит стажёром у арт - инженеров на «ките» моего отца. Так что, очевидно, господин Ремизов просто чертовски торопится домой.

- Понятно. - Кивнул я. - Длинный рейс, да?

- Он самый. Почти восемь месяцев. - Вздохнул Гревский.

- Прошу прощения, но может тогда лучше будет перенести нашу встречу на какой‑нибудь другой день? - Осторожно спросил я. Ну ведь очевидно, что мой собеседник и сам хотел бы сейчас быть не здесь, а дома…

- О, не стоит беспокойства, Кирилл. - Правильно понял Нил. - Мой отец не появится дома раньше, чем утром. Он ведь не только капитан, но и владелец «Цапли», а это накладывает свои обязательства.

- Бумаги. - Утвердительно проговорил я. Ну да, у капитана и владельца, в отличие от нижних чинов, работа не заканчивается после швартовки. Груз, документы, общение с портовыми властями и таможней…

- Они самые. - Кивнул Нил и оживился. - Ну да мы не о том. Чем я могу вам помочь, Кирилл? Вы ведь просили о встрече не просто так?

- Вы совершенно правы, Нил. - Согласился я. - Правда, вопрос мой касается дел не учебных, но думаю, интересных.

- Слушаю. - Насторожился мой собеседник. Думаешь, я буду что‑то просить? Ошибаешься. Я буду предлагать! В конце концов, долги нужно отдавать, правильно? А Гревскому, с приёмом в Веди - клуб я задолжал, пожалуй, больше чем Мишке и его отцу. Ладно, поехали…

- Как уже говорил однажды, я хороший арт - инженер и у меня имеются некоторые разработки, производство которых сейчас налаживает мой опекун. - Заговорил я. - Большинство этих разработок уникальны, без всяких скидок. И все без исключения крайне полезны в быту.

- Вам нужны средства на производство? - Скучным тоном спросил Нил. А глазки‑то заблестели. Истинный сын торговца. Ещё не знает о чём конкретно идёт речь, а нос уже держит по ветру.

- Вовсе нет. Имеющихся денег хватит на первое время с лихвой. А если понадобится, у меня найдутся и дополнительные средства. - Покачал я головой. - Но вот наладить сбыт с честным компаньоном, это другой вопрос. К сожалению, ни у меня, ни у моего опекуна нет подобных знакомств в Новгороде, а ходить по лавкам, предлагая уникальный товар, словно коробейник копеечные поделки… пф! Я слишком ценю свой труд для такого подхода.

- Да, без приличных связей в новгородской торговле делать нечего. - Покивал Нил с деланной грустинкой в голосе, и встрепенулся. Артист. - А что за производство, Кирилл? И какой товар?

- Домашние арт - приборы в первую очередь. Необычные приборы.

- Например? - Нахмурил лоб мой собеседник, явно пытаясь прикинуть, о каких именно приборах я говорю. Ну - ну, пусть погадает. Таких здесь ещё нет, это точно!

- Например… - Я взял паузу и, испытующе взглянув на Нила, медленно проговорил. - Что вы скажете, об устройстве, поддерживающем в помещении температуру в диапазоне от пяти до сорока градусов, эффективном на площади до шестидесяти квадратных метров, с потребляемой мощностью всего в семь единиц? Причём, учтите, что объединённые в одну систему, четыре таких прибора увеличат потребление мощности всего вдвое. Или домашнее устройство для уборки пыли и грязи, мощностью в шесть единиц? Есть у меня и разработки кухонных приборов, вроде автоматической мясорубки и прибора для взбивания и смешивания, способного с равным успехом замесить тесто или взбить нежный крем.

- Интере - есно. Никогда не слышал ни о чём подобном. - Нил задумчиво потёр подбородок, но через несколько секунд пришёл в себя. - Кирилл, это весьма необычное предложение и, к сожалению, я не могу вот так сразу дать вам на него ответ. Мне нужно посоветоваться с от… со старшими членами клуба. Но могу сказать откровенно, ваша идея меня заинтересовала.

- Бог с вами, Нил! - Я замахал руками. - Я же не требую от вас немедленного согласия. Разумеется, этот вопрос стоит всестороннего осмысления. Да и, как я уже сказал, мы только налаживаем производство, поэтому я даже не могу представить вам более или менее прилично выглядящий образец продукции! А чертежи и рунные схемы, сами понимаете… несколько не то.

- Согласен. - Кивнул Гревский с явным облегчением. - Но через пару недель, думаю, мы сможем вернуться к этому вопросу, а?

- С превеликим удовольствием. К тому времени, я, как раз, смогу подготовить и действующие образцы изделий. - Кивнул я, поднимаясь с кресла. - А пока, прощаемся?

- Да, пожалуй. - Согласился Гревский.

Мы пожали друг другу руки и я, кивнув, шагнул к выходу.

- Кирилл… - Голос Нила задержал меня уже у дверей. Я обернулся. - Почему вы не обратились с этим вопросом к нашему общему знакомому… старшему Горскому, я имею в виду?

- Я привык платить по счетам, Нил. А вам я изрядно задолжал за помощь с приёмом в клуб. - Честно ответил я и, не дожидаясь следующего вопроса, явно повисшего на кончике языка Гревского, выскользнул из кабинета. Умному достаточно, а глупому… это не про Нила. И да, я уверен, понять, что влезать ещё больше в долги Ивану Федоровичу я не желаю, он может и без меня. Равно, как и то, что самому Горскому моя просьба прибыли не принесёт, он не торговец.

- Что наши интересанты? - Стоящий у окна офицер заложил руки за спину и качнулся с пятки на мысок.

- Молчат. После событий на верфи никаких шевелений. Словно их и не было. - Ответил его подчинённый, стоящий посреди кабинета по стойке смирно.

- Вы так уверены, что это их рук дело? - В голосе вопрошающего послышались лёгкие нотки раздражения. Неудивительно. Поездка, ради которой он отложил кучу дел в Новгороде, пока не принесла никакого видимого результата, и это… нервировало. А тут ещё и этот пустой доклад из города…

- Мы просчитали все возможные варианты. Это единственное возможное объяснение. - Ровным, ничуть не изменившимся тоном, ответил собеседник. Хотя не почувствовать раздражения своего визави не мог.

- Что показало наблюдение за объектом?

- Изменений нет. Новых людей в окружении не замечено… - Докладывающий чуть замялся, и это не ускользнуло от внимания вроде бы рассеянно наблюдающего за уличной суетой офицера.

- Ой ли? Договаривайте, друг мой.

- Не знаю, важно ли это, не могу оценить… не хватает сведений, но… объект перестал появляться в доме Осининых.

- Ничего удивительного. Их больше ничего не связывает. - После недолгого молчания, заметил собеседник. - Что‑то ещё?

- В остальном без изменений.

- Тишина. Не нравится мне эта тишина. - После не большой паузы, задумчиво, себе под нос проговорил офицер и вдруг резко произнёс. - Усильте стационарную охрану объекта.

- А филеры?

- Пока оставьте. Ещё есть надежда на… неагрессивный контакт. Исполняйте.

 

Глава 8. Напряжённые отношения

Тренировки с Хельгой изменились, не успев начаться. Теперь, по вечерам, она не только училась стрельбе, но и занималась медитацией, без которой просто невозможно освоить возможности полученных ею рунескриптов. Ну да, мы с опекуном уговорили её на нанесение татуировок, но чего нам это стоило! Тётушка Елена потом три дня на нас волком смотрела, пока Завидич не купил в городе новый фарфоровый сервиз, взамен уничтоженного Хельгой.

Нет, сестрица не дура, далеко не дура. Да, она вспыльчивая, иногда чересчур резкая, но хитрости ей не занимать. На то, чтобы понять, чего ради она бьёт посуду, ушла вторая половина сервиза и один намёк.

- Летом, не раньше. - Проговорил я, как только дошло, чего именно пытается добиться Хельга своим выступлением.

- Почему? - Девушка замерла на месте и аккуратно поставила последнюю целую чашку на столешницу. И куда только девалась вся её ярость?

- Потому что для получения «сырья» больших размеров, нужна установка совсем другой конструкции, а у меня сейчас совершенно нет времени на её постройку. - Отрезал я. - Кроме того, не советую рассчитывать на что‑то из ряда вон выходящее. Нам ни к чему лишнее внимание. Надеюсь, это объяснять не нужно?

- Не нужно. Я не идиотка и прекрасно понимаю возможные последствия, да и отец мне все уши прожужжал по этому поводу. - Кивнула Хельга.

- Насчёт личных качеств, ты бы не заикалась, сестрёнка… - Протянул я.

- Что? - В глазах дочери Завидича мелькнули искры гнева.

- То! - Фыркнул я в ответ. - Кто тебе мешал просто попросить меня об этом, не устраивая семейных сцен с битьём посуды?

- Можно подумать, ты бы так легко согласился. - Вздёрнула носик Хельга.

- А почему нет? - Пожал я плечами. - Мне несложно, а тебе в радость.

- Но… но… - Сестрица хлопнула ресницами и перевела растерянный взгляд с меня, на недовольно хмурящегося отца.

- Кирилл прав, дочь. Может быть, сейчас ты повела себя и не как полная дура, но уж как маленький ребёнок, точно. Мы заботимся о твоей безопасности, а ты, вместо того, чтобы поблагодарить, устроила непонятно что. И ради чего?!

- То есть, я ещё должна сказать спасибо за то, что вы намерены испортить мою кожу, так что ли? - Фыркнула Хельга. В ответ, я закатал рукава и продемонстрировал ей оголённые предплечья.

- На, смотри. Найдёшь хоть пятнышко чернил, подарю алмаз, по сравнению с которым Кохинор покажется мелким невзрачным камешком. - Резко проговорил я. Ну достала она меня. ДО - СТА - ЛА.

- Ну… может быть, у тебя их тут и нет… рун, я имею в виду. - Неуверенно проговорила сестрица, тщательно осмотрев мои руки. В ответ, я аккуратно активировал часть цепей. На предплечьях и кистях рук проступили контуры рунескриптов и засияли мягким светом. Хельга икнула.

- Удовлетворена? - Сухо спросил я.

- Д - да… - Медленно кивнула сестрица и, чуть помолчав, спросила. - А у меня будет так же? Ну, сиять, я имею в виду.

- Нет. У тебя будут короткие и менее энергоёмкие цепи. Так что, при активации, разве что кожа на ладонях чуть покраснеет. - Пояснил я.

Не знаю, что на неё повлияло сильнее, отповедь отца или удивление от моей демонстрации, но перед тем как спуститься в подвал, где я подготовил место для нанесения татуировки, Хельга извинилась за свою выходку, чем, в свою очередь, изрядно удивила нас с Завидичем. Хотя, если бы она сразу выслушала предложение целиком, а не перебила меня своим «выступлением», всего этого бреда можно было легко избежать. Но это же Хельга…

И вот теперь, сестрица каждый вечер восседает на неудобном стуле с прямой и высокой жёсткой спинкой, притащенном мною в подвал и пытается почувствовать ток энергии вокруг. А это непросто для человека, никогда не соприкасавшегося с Эфиром… вживую, так сказать.

Впрочем, у меня есть идея как облегчить ей задачу, но я отложил её на некоторое время, надеясь, что Хельге удастся справиться самостоятельно.

- Получилось! - Восторженный визг моей взбалмошной нечаянной сестрицы заставил меня подпрыгнуть на месте. Хорошо, что в этот момент, я не был занят нанесением очередной рунной цепи на металлическую пластину будущего образца пылесоса. Покосившись на только что отложенный в сторону резак, я вздохнул и повернулся к Хельге.

- Я рад. Но кричать‑то зачем?

- И - извини. - После недавнего «концерта» и короткого разговора за закрытыми дверями с отцом, отношение сестрицы ко мне несколько изменилось. Нечто подобное уже было, после нашего приключения в Италии, но тогда её хватило лишь на несколько месяцев… Что ж, посмотрим, сколько времени она сможет сдерживать свой темперамент теперь.

- Ладно уж. Продемонстрируешь успехи? - Поднявшись с табуретки, я подошёл поближе к Хельге. Девушка довольно улыбнулась и положила руку на деревянную доску уложенную поверх небольшого столика. Течение энергии вокруг неё чуть ускорилось, следом раздался треск, а когда Хельга отняла руку от деревяшки, на ней обнаружилось довольно большое обугленное пятно. Хм…

- Сестрица, ты молодец. - Заключил я, внимательно рассмотрев дощечку. - Для первого раза, замечательный результат. Теперь, дело за малым…

- Для первого раза? - Не поняла Хельга, переводя взгляд с меня на деревяшку и обратно.

- Не понимаешь? - Проговорил я. Девушка пожала плечами. - Хорошо, я объясню. Смотри.

Мой палец коснулся дощечки, и та осыпалась серебристым пеплом.

- Э - э… Я тоже так могу?

- Сможешь, если потренируешься. - Кивнул я. - Сейчас ты действовала наугад, и активировала руны вразнобой. Твоя задача, научиться подавать энергию в рунную цепь сразу, одним выплеском. А чтобы тебе было понятнее, как этого добиться… дай руку.

Хельга неуверенно и с явной опаской протянула мне ладошку, и я плеснул энергию в её, пока ещё видимую татуировку, из‑за которой сестрица уже четвёртый день появляется в конторе исключительно в перчатках. Впрочем, дня через два рунные цепочки окончательно скроются от любопытных взглядов, став полностью невидимыми, и надобность в постоянном ношении перчаток отпадёт.

- Почувствовала? - Спросил я.

- М - м… да. - Кивнула Хельга.

- Тогда, вперёд. Деревяшек у нас ещё много. - Улыбнулся я, пнув стоящий под столиком ящик.

С этим заданием сестрица справилась не в пример быстрее. Оно и понятно, в прямом смысле слова почувствовав на своей шкуре, чего именно я от неё добивался, она довольно быстро смогла повторить мой «фокус». И да, если бы сегодня она не смогла почувствовать Эфир самостоятельно, я был бы вынужден подвести её к пониманию задачи точно таким же способом, каким помог понять, как именно нужно активировать рунные цепи. Но это было бы не очень хорошо. Уж очень однобокий подход. Если подобная «демонстрация» действительно неплохой способ научить технике, то в плане общего понимания и взаимодействия с энергиями, такой подход приносит больше проблем, чем пользы, поскольку не даёт пользователю понимания принципа взаимодействия с окружающей или личной энергией. Так говорил мой отец ещё в той жизни, а он был настоящим мастером. И пусть мне тогда было всего пять лет, но я до сих пор помню очень многое из того, что он тогда рассказывал. Впрочем, своих нынешних родителей я тоже помню очень хорошо… может быть даже слишком хорошо…

- Кирилл! - Возглас Хельги ворвался в мои уши, заставив вздрогнуть. Я взглянул на замершую в испуге сестрицу, и тряхнул головой.

- Извини, что?

- Твои руки… - Тихо проговорила Хельга. Я перевёл взгляд на ладони и тихо выматерился, заметив скользящие по ним мелкие молнии электроразрядов. Усилием воли задавив гнев, я «погасил» рунные цепи и, лишь убедившись, что всё под контролем, расслаблено выдохнул.

- Что это было, Кирилл? - Спросила Хельга.

- Родителей вспомнил. - Коротко ответил я, переводя дух. - Извини, что напугал.

- Ничего, братишка. - Девушка потрепала меня по волосам. - Я всё понимаю…

Может и так, но мне от этого не легче. Или?

- М - м… Хельга, думаю, тебе следует прикупить электрошокер. - Проговорил я, неуклюже меняя тему, говорить о происшедшем мне не хотелось. Сестрица недоумённо моргнула.

- Прости? - Уточнила она.

- Ну, на всякий случай. Чтобы у полиции не было вопросов, если ты поджаришь гипотетических бандитов. Согласись, что нам не нужны лишние вопросы о татуировках? - Объяснил я.

- Пф. Тогда зачем они сами нужны, если их можно заменить обычным электрошокером, братец? - С нотками ехидства в голосе, произнесла Хельга.

- Шокер, как и пистолеты, могут отобрать. А рунные цепи всегда при тебе. - Пожав плечами, ответил я. - Это оружие последнего шанса, так сказать. И кстати о пистолетах… По - моему, кому‑то пора вернуться к тренировкам, а?

- Зануда. - Деланно обижено проговорила Хельга и, ткнув меня кулаком в бок, потянулась за наручем, снятым ею на время возни с татуировкой.

Может быть и так, зато мне спокойнее, когда я знаю, что сестрица занята делом, которое поможет ей стать сильнее и уберечься от возможных проблем. Да, вряд ли умение быстро стрелять и шарашить молниями спасёт её от снаряда выпущенного с пиратской «акулы», но уж от каких‑нибудь идиотов с большой дороги, точно избавит. А учитывая, что в Новгороде вероятность встречи с пиратами стремится к нулю, а выход «Феникса» в рейс из‑за недавней поломки задерживается на неопределённый срок… в общем, думаю, моя помощь в тренировках сестрицы, как минимум, небесполезна.

Очередное наше занятие с Хельгой было прервано появлением на пороге тётушки Елены, раньше всячески избегавшей моего подвала. Как она сама говорила, ей хватает и продуктового хранилища, а мне кажется, у пассии дядьки Мирона просто лёгкая форма клаустрофобии. Впрочем, это её дело…

- Тётушка Елена? - Я вопросительно приподнял бровь и наша экономка, решительно кивнув, шагнула через порог.

- Это доставил посыльный четверть часа назад. - Проговорила она, протягивая мне небольшой конверт.

- Благодарю. - Кивнул я, и экономка исчезла из подвала так быстро, как только могла.

- О! И кто же это пишет моему маленькому братцу? - Промурлыкала Хельга, отвлёкшись от упражнения с «Бебе». Красное пятнышко целеуказателя, помещённого мною в ствол пистолета, скользнуло по мишени и исчезло, как только Хельга убрала оружие в наруч.

Отложенный мною на край рабочего стола, конверт моментально оказался в руках сестрицы, но она тут же вынуждена была выпустить письмо из рук, одновременно подпрыгнув от лёгкого электроразряда угодившего ей пониже спины.

- Кирилл! - Возмущению Хельги не было предела.

- Мне интересно, а как бы ты отреагировала, если бы я перехватил и попытался прочесть адресованное тебе письмо от нашего уважаемого капитана? - Заметил я, предусмотрительно сместившись так, чтобы между нами оказался рабочий стол. Невелика преграда, конечно, но уж какая есть.

Впрочем, кажется, сейчас, несмотря на вопль, Хельга не намерена устраивать очередной раунд гонок по подвалу, которые уже стали нашей небольшой традицией. А что? И отдых и разрядка… точнее, электроразрядка, поскольку во время этих «салочек», мы от всей души стараемся поразить друг друга молниями. Хорошая тренировка контроля, между прочим. М - да…

- Извини, Кирилл. - Повинилась она, но тут же изобразила невинную улыбочку. - Но ты ведь расскажешь любимой сестре, что в этом конверте?

- Если это не будет чем‑то личным. - Вздохнув, кивнул я. Всё равно ведь не отвяжется. Настырная.

- Тогда, чего стоишь? Читай уже! - Нетерпеливо воскликнула она, толкнув лежащее на столе письмо в мою сторону. Покачав головой, я усмехнулся и, разорвав конверт, вытащил из него листок дорогой бумаги. Дочь Завидича потянула носом воздух и ехидно заулыбалась. Ну да, бумага оказалась не только дорогой, но и надушенной.

- У братика появилась воздыхательница? - Не сдержалась Хельга, но я её проигнорировал, сделав вид, что полностью погружён в чтение. Если дать сестрице хоть малейший повод, она меня просто достанет. Проверено.

 

Глава 9. Добрый вечер, а что это значит…

Как и ожидалось, в послании действительно не было ничего, что я мог бы назвать «личным». Просто родственницы Михаила решили напомнить о себе и попенять мне на долгое отсутствие. Очаровательно. Давайте плюнем на подставу на балу и продолжим общение как ни в чём ни бывало… Змеиный сад! Ненавижу такие вещи, они мне обрыдли ещё в той жизни, а участники всех этих «великосветских» интриг, мнящие себя хитрейшими и умнейшими в гадючнике под названием «свет», не вызывают ничего кроме омерзения. И это несмотря на тот факт, что сам я, ввиду малого возраста, почти не попадал в сферу их внимания.

- О… как интересно! - Не удержавшаяся и таки заглянувшая мне через плечо, проговорила Хельга, дочитав письмо. Нет, будь у меня такое желание, и чёрта с два бы она смогла бы до него добраться, но… я действительно не считал это послание чем‑то важным, так что пусть его.

- Разве? - Равнодушно спросил я. - По - моему, тут нет ничего такого. Обычное приглашение в гости… которого я не приму.

- «Обычное», вот как? Значит, эти девочки действительно в чём‑то сильно провинились перед тобой, а? - Улыбнулась сестрица. Я резко обернулся.

- С чего ты это взяла?

- Ой, не держи меня за идиотку, братец! - Фыркнула Хельга. - Иначе, с чего бы этим девицам присылать тебе письмо с предложением примирения и дружбы? Да и сам ты уж больно нервно реагируешь. Так что, расскажешь, что за чёрная кошка между вами пробежала?

- Примирение, дружба? - Удивился я, разворачивая листок послания и, пробежав по нему взглядом, пожал плечами. - Ты что‑то путаешь.

- Ну, братец… - Опечаленно покачала головой Хельга. - Ты меня разочаровываешь. Впрочем, все вы мужчины такие.

- Какие? - Я с подозрением уставился на дочь Завидича.

- Толстокожие и непонятливые. - Припечатала в ответ сестрица и ткнула пальцем в одну из строчек письма. - Вот, горе ты моё, читай внимательно, от сих до сих.

Я прочёл. Посмотрел на Хельгу. Снова прочёл… Не понимаю.

- Ну и?

- Пф. - Сестрица закатила глаза. - Слова «объясниться» и «недоразумение» тебе ни о чём не говорят? Учитывая, что один раз, как здесь написано, они уже извинились. Кстати, за что?

- Это какой‑то мудрёный женский язык. - Проворчал я, но заметив взгляд сестрицы, вздохнул. - Ладно. Будем считать, что ты права, и это письмо действительно приглашение «дружить домами». Но с чего ты взяла, что мне это нужно?

- Кирилл… Новгород, что бы ты ни думал, город маленький. Здесь все всех знают, а кого не знают, о тех слышали, как о знакомых родственников или родственниках соседей. Так зачем плодить врагов… ну, пусть даже не врагов, а недоброжелателей? Прими добрый совет: не плюй в протянутую руку. Езжай на встречу. Не договоритесь, так хоть бортами разойдётесь… вежливо.

- Или окончательно рассоримся. - Усмехнулся я.

- Может быть и так. - Спокойно согласилась Хельга. - Но даже такой вариант лучше, чем оскорбительное игнорирование. В этом случае, по крайней мере, будет чётко видно, кто друг, а кто враг.

- Ну, если так посмотреть… - Протянул я и, по недолгом размышлении, кивнул. - Съезжу, поговорю. Что называется, развеем туман войны.

- Как‑как? - Не поняла Хельга, но я отмахнулся.

- Спасибо за совет, сестрица.

- Пользуйся, бра - атец. - Улыбнулась та и снова попыталась растрепать мои волосы. Увернулся, конечно. В конце концов, мне не пять лет, чтобы я изображал из себя плюшевую игрушку, правильно?

Откладывать визит надолго я не собирался, и уже на следующий день перезвонил родственницам Мишки. Я думал договориться о встрече на следующей неделе, но Светлана предложила приехать этим же вечером. Настаивать на своём варианте не стал. Зачем? Чем быстрее разделаюсь с этой ерундой, тем больше времени у меня будет на подготовку к показу образцов приборов, производство которых я планирую наладить в нашей с Завидичем мастерской. Кстати, после встречи неплохо было бы съездить к мастеру, которого опекун уговорил‑таки вернуться в мастерскую на работу, вместе со всей его бригадой. Руны рунами, но проконтролировать работу над механической составляющей тоже нужно. Хоть её и немного, но не хотелось бы, чтобы при показе Гревскому, у образца заело какие‑то шестерёнки или сорвало клапан. Да и внешний вид изделий… нет, я не собираюсь гнаться за дизайном того мира, его здесь просто не поймут, но вот проследить за тем, чтобы техника не только работала, но и выглядела добротно, необходимо. Эх, дела - дела, как бы ещё пару часиков к суткам прибавить?

Тратить деньги на «емельку», чтобы добраться до дома Мишкиных родственниц, я не стал. Вместо этого воспользовался трамваем… бесплатно. Жадность? Нет, просто, кондуктора очень не любят соваться на открытую всем ветрам заднюю площадку вагона, тем более, зимой. Смысл? Пока добёрешься, «заяц» спрыгнет, благо скорость хода у трамвая невелика, а караулить злостных «зайцев», постоянно отираясь у безжалостно продуваемой ветрами площадки, бессмысленно и холодно.

Тренькнув на повороте, трамвай чуть сбавил ход. Взгляд бездумно скользнул по вывескам лавок, но уже в следующую секунду, одна из них привлекла моё внимание. Кондитерская! Тут же всплыло одно из наставлений Хельги, которыми она меня завалила, едва узнав о предстоящем визите, и я, чертыхнувшись, спрыгнул с подножки. Неожиданно прогрохотавший рядом встречный трамвай заставил меня сделать гигантский прыжок вперёд, прямо под носом у возмущённо заржавшей лошади запряжённой в пролётку. Тьфу ты!

Оказавшись на тротуаре и поёжившись от порыва ветра, швырнувшего мне в лицо целую пригоршню мелкого искристого снега, я поспешил нырнуть в тепло той самой кондитерской. Колокольчик у входной двери рассыпался тонким перезвоном, а в нос мне ударила целая смесь ароматов корицы, ванили и шоколада. Уютное место… Я покосился на пару маленьких столиков и, задавив желание посидеть за одним из них с чашкой какао и пирожными, двинулся к витринам сияющим бликами на изящно изогнутых стёклах. Ого, а здесь выбор, пожалуй, даже побогаче, чем в моей любимой кофейне! И продавщица куда… кхм… изящнее и симпатичнее. М - да.

Следующие четверть часа я посвятил выбору сластей, ну и беседе с милой девушкой за стойкой, чрезвычайно серьёзно отнёсшейся к моему «поиску». Время? Нет, я совершенно никуда не торопился, хотя бы потому, что точный час моего прибытия в гости к Светлане и Ирине оговорен не был. А вечер, он дли - инный.

В конце концов, мы с Алёной всё‑таки подобрали набор пирожных, который «соответствовал бы случаю». Вот не думал, что со сластями всё может быть так же сложно, как с цветами. А оказалось… впрочем, чего ещё можно было ожидать от этого времени, отстающего по моим прикидкам от времени того мира на добрую сотню лет? Ритм жизни медленнее, правила формальнее, экивоки мудренее. Нет, если бы не постоянные замечания опекуна, что у меня шило в одном месте, я бы, пожалуй, ещё долго не обращал внимания на эти детали, а недавний бал с его разношёрстой, но одинаково повёрнутой на правилах хорошего тона публикой, ну… за редкими, очень редкими исключениями, окончательно расставил точки над «и». Так что мне оставалось только удивляться, как я раньше не замечал, что здесь даже хорошо знакомые люди, в общении между собой придерживаются довольно строгих правил этикета.

Наверное, дело в том, что и у нас дома, и у Горских, где я проводил больше всего времени, эти правила довольно условны. Опекун у меня, человек прямой, бывший военный, которому этикет заменяет субординация, а старшему Горскому, кажется, все эти экивоки набили оскомину ещё во время его многочисленных путешествий. И вряд ли его стоит за это винить, учитывая насколько правила хорошего тона в одной части света могут отличаться от этикета в другой. Немудрено, что Иван Фёдорович дома предпочитает держаться запросто. А вспоминая «уроки» Хельги перед выходом «Феникса»… я передёрнулся, представив, как на самом деле может выглядеть жизнь «по всем правилам». Какое счастье, что сестрица давно оставила эту затею. Эх, ладно, буду надеяться, что Светлана с Ириной не собираются слишком уж придерживаться формальностей, иначе этот вечер грозит стать самым тоскливым в моей жизни.

Искренне поблагодарив златовласую Алёну за помощь и пообещав отныне покупать сласти только в её кондитерской, я распрощался со смущённо покрасневшей девушкой и, заметив в окне приближающийся трамвай, выскочил на улицу. Поворот, вагончик притормозил, и я запрыгнул на подножку задней площадки. Проводив взглядом кондитерскую и мелькнувшую в витрине тонкую фигурку девушки, я передёрнул плечами от холодного порыва ветра и шагнул в салон трамвая. А она симпатичная… в смысле, Алёна. Хм.

К дому Мишкиных кузин я подошёл в довольно задумчивом настроении. Проще говоря, витал в облаках и, признаться, был несколько удивлён, когда передо мной оказался высоченный седовласый старик с огромными бакенбардами, судя по ухоженности которых, бывших гордостью этого… дворецкого?

Только тут до меня дошло, что я стою на пороге нужного дома перед открытой дверью, придерживаемой затянутой в белоснежную перчатку рукой слуги, важного, как весь Большой Совет Новгорода скопом. Заметив, что я ожил, старик сделал приглашающий жест свободной рукой, а стоило мне оказаться в просторном холле, с ловкостью циркача избавил меня от пальто и шляпы, а заодно и от коробки с пирожными.

- Следуйте за мной, господин Завидич. Хозяйки примут вас в Голубой гостиной. - Тихо проговорил слуга и, вернув мне коробку, зашагал вглубь дома. М - да, такой осанке и гвардейцы позавидуют, пожалуй. А уж если ещё и возраст учесть… не старик, скала!

Поскольку шёл я следом за слугой, ничто не мешало мне крутить головой, рассматривая обстановку дома, в котором я прежде не бывал. Так получилось, что все наши встречи с Ириной и Светланой происходили у Горских, так что, ничего странного в таком любопытстве, я не видел. Хотя, если бы старик имел глаза на затылке, я бы, наверное, не был так беспечен и постарался бы изобразить истукана. Когда‑то у меня это получалось, и неплохо.

А дом был хорош. Даже не дом, целый особняк, содержать который без серьёзного штата слуг, было бы просто нереально. Вот не думал, что кузины Мишки из такой богатой семьи. А по его отцу и их дому, и не скажешь.

Ждать сестёр мне не пришлось. В тот момент, когда я, следуя за стариком, перешагнул порог той самой Голубой гостиной, двери в противоположной стене отворились и обе хозяйки вышли нам навстречу. Репетировали они, что ли?

- Добрый вечер, Кирилл. - В унисон пропели они.

- Добрый вечер, Светлана, Ирина. - С коротким поклоном ответил я, водружая коробку со сластями на столик. Старик чуть покосился в мою сторону. Его лицо ничуть не изменилось, но я прямо‑таки почувствовал недовольство старого хрыча. Да и чёрт с ним. Я перевёл взгляд на кузин Михаила и указал на коробку. - Я тут пирожных прикупил к чаю. Вкусные…

Девушки переглянулись и, одновременно улыбнувшись, всё так же в унисон поблагодарили за гостинец.

- Савва, вели подать чай. Будем пробовать. - Скомандовала Ирина и, повернувшись ко мне, повела рукой в сторону трёх кресел выстроившихся вокруг низкого мраморного столика, невдалеке от камина. - Присаживайся, Кирилл. Мы рады видеть тебя у нас в гостях.

Хм… Садиться в присутствии стоящих дам? Чёртов этикет! Я успел‑таки поймать старика за рукав, так что мне не пришлось изображать Фигаро и метаться меж кресел, чтобы отодвигать их то для Светланы, то для Ирины. Интересно, они специально это сделали, или… Впрочем, чего гадать? Конечно, специально. Иначе, мы могли бы с тем же комфортом устроиться в углу комнаты, где стоит небольшой двухместный диванчик и столь же удобное кресло. Да и столик там тоже имеется. Ох, чую, это будет о - очень долгий вечер…

Так и вышло. Сёстры по достоинству оценили пирожные, угостили меня чаем и вкуснейшим вареньем из крыжовника, а весь смысл нашей довольно долгой беседы можно было уместить в два предложения: «Мы не виноваты, это Ленка - дура» и «Чёрт с вами, поверю в первый раз, но большего не ждите». Разумеется, впрямую не было сказано ничего подобного, но смысл был примерно такой. В общем, как и предсказывала Хельга, «разошлись бортами», заверив друг друга в самых добрых чувствах. Хотя, барышни, кажется, рассчитывали на другой исход нашей встречи, но… мне дружба с ними попросту не нужна. По крайней мере, до тех пор, пока не разберусь в их мотивах. Пусть сёстры искренни в своих извинениях и объяснениях, но… лезть в их круг общения? Оно мне надо? Я этой великосветской дряни ещё в той жизни нажрался от пуза. Больше не хочу. И ладно если б предполагалась какая‑то выгода, но встревать в неприятности только из‑за двух красавиц, чья благосклонность мне нужна, как зайцу стоп - сигнал? Увольте.

Алёна, например, ничем не хуже, а проблем подобных тем, что могут доставить кузины Мишки, от неё ждать, точно не придётся.

Я улыбнулся от такого сравнения и уставился в окно трамвая, везущего меня домой. О, вон и знакомая кондитерская, кстати… а почему бы и нет?

Чуть поколебавшись, я вздохнул и решительно направился на заднюю площадку. Прыжок…

 

Глава 10. Заходите гости дорогие

- Неужели перемирие зашло так далеко, Кирилл? - С улыбкой спросила Хельга.

- Что? - Не расслышав вопрос, я отреагировал только на собственное имя. Не получилось. А ведь я так надеялся вернуться тихо! Даже через парадный вход не стал ломиться, воспользовался чёрным, на кухне. И всё равно спалился. Вот как она меня учуяла?! Была же в своей комнате, мне ветер чётко это показал!

- Я спрашиваю, почему ты так задержался в гостях? - С лёгким вздохом проговорила сестрица.

- А, но я не… в общем, не в гостях. В кондитерскую заглянул на обратном пути. Да… - Я непроизвольно скосил взгляд на часы в гостиной. Половина первого. Я мысленно охнул. «Допровожался», называется. Вот не думал, что наша прогулка с Алёной затянется так надолго!

- Интересно… - Протянула Хельга с хитрой улыбкой и подмигнула. - Покажешь мне как‑нибудь эту кондитерскую, а? Иногда так хочется пирожного, а я не знаю где их можно купить в первом часу ночи.

- Хельга, отстань, а? - Попросил я… почти вежливо попросил.

- Ну нет, братец. - Улыбка из хитрой моментально превратилась в хищную. - Так просто ты от меня не отделаешься! А ну признавайся, ловелас малолетний! Где был?!

- В борделе. - Сама напросилась. Я с удовольствием окинул взглядом застывшую в немом изумлении Хельгу и, не дожидаясь пока она придёт в себя, проскользнул на лестницу. Бегом - бегом - бегом. Очнётся, наступит конец света. Щелчок дверного замка… фу - ух. Успел. Теперь не достанет.

- КИРИЛЛ!!!

А может и достанет… Ну, на этот случай у меня найдётся, чем откупиться. Я покосился на зажатый в руке свёрток, в котором покоилась очередная коробочка с пирожными, купленная мною у Алёны.

Ба - бах!

Вздохнув, открыл дверь и, окинув невозмутимым взглядом так и пышущую яростью Хельгу, посторонился, пропуская её в комнату.

- Кирилл… скажи мне, что ты сейчас пошутил. - Медленно, явно пытаясь сдерживаться, прошипела сестрица.

- Ну, если ты этого хочешь… - Пожав плечами, кивнул я.

- Бра - атец! - Прищурившись, протянула Хельга, и меж пальцев у неё промелькнули пока ещё миниатюрные молнии.

- Пироженку хочешь? - Вздохнул я. Сестрица споткнулась, и протянутые к моей шее руки одёрнулись.

- Что? - Хельга моргнула.

- Пироженку, говорю, хочешь? - Разворачивая свёрток, повторил я.

- Нет! - Рявкнула сестрица.

- А будешь? - Улыбнулся я. Хельга посмотрела на меня долгим, очень долгим взглядом и, махнув рукой, рухнула на стул.

- Издеваешься, да? - Это прозвучало так жалобно, что на миг я почувствовал себя совершенным негодяем. Но справился с собой и, вместо ответа, протянул ей «корзинку». Смерив её взглядом, словно ядовитую змею увидела, Хельга молча покачала головой и, взяв у меня из рук пирожное, решительно его надкусила.

- Вкусно? - Поинтересовался я. Ну да, вернувшись в кондитерскую, я не стал брать те же пирожные, что «сосватала» мне Алёна в первый раз, а потому интерес был неподдельный. Такого я ещё не пробовал.

- Да. - Со вздохом кивнула Хельга и, глянув на открытую коробочку, спросила, - так ты, что, действительно был в кондитерской?

- Я тебе это сразу сказал. - Пожав плечами, ответил я.

- Но время, Кирилл! - Воскликнула сестрица.

- Девушку провожал после работы. - Честно признался я и тут же переключился. - Отнесёшь пирожные в ледник? Я спать хочу.

- Чёрт с тобой. Всё настроение сбил, поганец мелкий! - Прихватив со стола коробку, пробормотала Хельга и вымелась из комнаты, бросив уже с порога, - Но завтра ты так просто от меня не отделаешься. Всё выложишь, как на духу!

- Да - да… - Покивал я вслед закрывающейся двери. - Приятного аппетита.

Что‑то мне говорит, до утра пирожные не доживут. Ну и ладно, пусть заест стресс. Главное, чтобы это не превратилось у неё в привычку, иначе Гюрятинич на меня сильно обидится. Очень сомневаюсь, что ему по вкусу пышные дамы. Ха!

Утром, Хельга с отцом, уже традиционно, вместе укатили по делам в город, хотя сестрица вроде бы, сегодня в контору не собиралась, а я остался дома, в полюбившемся подвале, доводить до ума свои проекты. Но перед этим, порадовался приготовленному тётушкой Еленой завтраку, а заодно познакомился с её племянником, пятнадцатилетним пареньком, которого она привела с собой для помощи в закупках. Сегодня, наша экономка решила основательно забить продуктовое хранилище и лишняя пара рук для доставки покупок ей пригодится. Да и сам племянник был совсем не против заработать пару монет за небольшую помощь. Как он сам признался, если бы не предложение тётки, ему бы всё равно пришлось искать в городе подённую работу. Стоимость обучения в училище немалая, так что у бедолаги каждая копейка на счету.

Я покосился на изображающую полнейшую невозмутимость тётушку Елену, перевёл взгляд на шустрого Ярослава… и фыркнул. Понять, зачем именно экономка привела сюда этого паренька было несложно. Что ж, если он сумеет отличить «хагалаз» от «исы»… можно будет и замолвить за него словечко перед старшиной наших мастеров. И если Ярик ему глянется, поговорю с опекуном. Всё же и персоналом, и управлением мастерской занимается именно он.

Довольно коротко расспросив за завтраком Ярослава и, убедившись в его искреннем интересе к рунам и механике, я пригласил племянника нашей экономки на следующий день составить мне компанию на тренировке, благо хилым парень не выглядел. Присмотрюсь, оценю…

Подмигнув благодарно кивнувшей тётушке Елене и поднявшись из‑за стола, я пожелал обоим «удачной охоты на продукты» и исчез в подвале.

От очередного чертежа меня отвлёк шум доносящийся сверху, из гостиной. Глянув на часы, показывающие первый час пополудни, я удивлённо хмыкнул. Рановато для Завидичей. Или это экономка с племянником вернулась? Что‑то забыла?

Но подниматься наверх, чтобы поинтересоваться причинами столь раннего возвращения домашних не стал. Я как раз нащупал один очень интересный ход в построении рунескрипта и просто боялся упустить забрезжившую идею, а потому не стал отвлекаться на шум и продолжил работу. Ненадолго. Наверху раздался грохот, словно кто‑то уронил шкаф, а потом последовал окрик и… этот голос я не узнал. Воры?!

Насторожившись, я прислушался к происходящему в доме и невольно порадовался, что тётушка Елена отсутствует. Шаги, мужские шаги, тяжёлые… три человека. Рука сама по себе скользнула к кобуре… отсутствующей. Я шёпотом выругался. Пистолет остался в спальне, там же и нож, а значит, придётся действовать голыми руками. Но сначала…

Я скользнул к лестнице и, потушив в подвале свет, замер, прислонившись к стене у распахнутой двери. Вовремя. Один из визитёров открыл проход на ведущую в моё «убежище» лестницу и на крутые ступени лёг жёлтый прямоугольник света.

- Здесь подвал! - Жёсткий выговор, нездешний.

- Продуктовый склад, наверное. - А вот у второго совершенно обычная речь, но оба голоса мне незнакомы.

- Неет. - Протянул первый. - Вход в погреб на кухне. А здесь что‑то другое!

- Ну так проверь! - В голосе второго лязгнули повелительные нотки, и я услышал шаги спускающегося по лестнице человека. М - да… нехорошо. Один спускается, второй стоит наверху, а ещё один шастает где‑то по дому. Придётся действовать быстро.

Рунные цепи активировались, и по мышцам пробежала короткая дрожь. Ну… сделай ещё шаг! Всего один маленький шаг!

«Гость» перешагнул порог, и я услышал, как его рука зашарила по стене в поисках выключателя. Рано… Щелчок и свет заливает помещение.

- О, да здесь целый кабинет! - Голос визитёра показался мне оглушительно громким.

- Не болтай. Начинай обыск, Роман уже работает наверху. - Раздавшийся сверху голос отдал приказ, и я услышал удаляющиеся шаги. Хо - ро - шо!

«Гость» еле слышно хмыкнул и сделал шаг вперёд, на автомате прикрывая дверь, послужившую мне укрытием. Удар!

Чёрт! Не рассчитал! Лёгкий хруст шейных позвонков отчётливо сообщил, что мой противник, как минимум, парализован. А максимум… я, как можно аккуратнее, чтобы не нашуметь, положил подхваченное тело на пол и, перевернув его на спину, скривился. Остекленевший взгляд, дыхание отсутствует, сердце не бьётся. Готов.

Ладно, думать о том, что я скажу полиции, буду после. А пока… пока по дому шарятся ещё двое очень наглых гостей, словно знающих, что хозяева отсутствуют и вернутся нескоро. Интересно, откуда у них такая уверенность? Перепутали меня с Ярославом? Вполне возможно… Я тряхнул головой. Не время. Вот спеленаю тех двоих, тогда и расспрошу, откуда столько наглости, и что им вообще понадобилось в моём доме.

Ветер послушно закрутился вокруг и, повинуясь моей воле, скользнул вверх. Нужно определить местонахождение целей и постараться взять хотя бы одну из них живьём. Почему? Потому что нормальные воры не будут радоваться подвальному кабинету, где даже на первый взгляд нет ничего ценного. А значит, их интересует что‑то другое. И я должен узнать, что именно.

Сквозняк промчавшийся по дому принёс мне нужную информацию и я не стал терять время. Боялся ли я атаковать двух взрослых мордоворотов? Да. Какой бы огромной скоростью и реакцией я не обладал, поспорить с пулей не смогу. А потому, осторожность и ещё раз осторожность.

Поднявшись по деревянным ступеням лестницы, не издавшим под моим весом ни единого звука благодаря старой как мир уловке, я проскользнул в холл и, с помощью ветра убедившись в том, что мои противники находятся на разных этажах и не видят друг друга, бесшумно ворвался в гостиную. На этот раз я был намного аккуратнее, и удар нанесённый копающемуся в бюро «гостю», надёжно вывел его из строя, но не лишил жизни. А головная боль по возвращении в сознание… хе, это ж мелочь, правда?

Со вторым так не вышло. То ли половица скрипнула, то ли он что‑то почуял, но оказавшись в комнате Хельги, которую визитёр как раз методично обыскивал, я еле успел уйти перекатом ему под ноги, аккурат под глухой щелчок выстрела. Ого, глушитель?! Здесь?!

Удивление не помешало мне выпрямиться отпущенной пружиной. Удар кулака пришёлся точно в челюсть «гостю». А за ним окно в сад. Звон, грохот… выглянув наружу, я скривился. М - да. Головой в брусчатку, это больно… Смертельно больно. Тут даже врачом быть не нужно, чтобы понять, всё кончено. Расплескавшееся по мощёной камнем садовой дорожке содержимое черепа сомнений в диагнозе не оставляет.

Спустившись на первый этаж, я отыскал в кладовке солидный моток верёвки, обычно использовавшейся тётушкой Еленой для сушки белья… вот, кстати, о стиральной машинке тоже стоит подумать. Так, отставить! Это потом.

Связав единственного оставшегося в живых «гостя», я перетащил его в подвал и, убедившись в надёжности пут, задумался.

Эти трое явились сюда достаточно своевременно, если допустить, что они приняли Ярослава за меня. Но! Как они могли так… эм - м, лохануться? Ведь экономка пришла вместе с племянником. Не видели? Начали следить позже? Или, наоборот, следили давно? Учитывая то, как я вчера пробирался домой, меня вполне могли не заметить. Тогда, визит Ярослава за компанию с тётушкой Еленой и их последующий совместный же уход… м - м, да, в этом случае, визитёры действительно могли быть уверены в том, что в доме никого не осталось. Впрочем, это не так важно, по сравнению с другим вопросом. А есть ли сейчас слежка за нашим домом? И следующий отсюда же вопрос: сколько у меня есть времени, пока возможные наблюдатели не заинтересуются происходящим в доме?

Я откинулся на спинку стула и невидящим взглядом уставился на опутанного по всем правилам, единственного живого «гостя». Но уже через минуту пришёл в себя и, поморщившись, встал. Терять время нельзя в любом случае. Есть слежка или нет, нужно действовать. Но не наобум. Где тут у меня номер телефона нашей мастерской?

Огорошив опекуна новостями, я, первым делом, занялся пленником. Чтобы переместить бесчувственное тело на стул и заново его связать, так чтобы «пациент» не рухнул и даже дёрнуться не мог, у меня ушло минут пять. Много, но даже с возможностями даруемыми рунными цепями, ворочать непослушное тело было крайне тяжело. Неудобно. А что делать?