«Восемнадцать дней» — сборник новелл современных румынских писателей. Небольшая, пожалуй, даже крохотная часть бурно развивающейся литературы. Капля в море. Но основные законы, которым подчиняются и моря и капли, одинаковы. Так в физике. Так и в искусстве. И новелла-рассказ подвластна тем же основным законам, которыми живет общество, как и поэзия, как и роман.
Для литературы социалистического общества главная проблема — человек. Мы часто говорим: новый человек. Но чем же он отличается от «старого»? Именно на этот вопрос своим языком и стремится ответить искусство.
Для литературы «новый человек» — понятие вовсе не абстрактное и не умозрительное. Это конкретный человек, но вот «новый» он или «старый» — определяет его поведение, его действия, душа его поступков — убеждения. Люди оказываются в самых разнообразных ситуациях и положениях, которые испытывают человека, заставляют его обнаруживать его сущность, переламывать себя или подчинять себе обстоятельства и в конечном счете отвечать, кто же он такой, человек.
Путь к новому человеку прокладывается издалека, еще с довоенных лет, когда румынская коммунистическая партия была вне закона и для того, чтобы быть коммунистом, нужно было обладать мужеством и непоколебимой верой в правоту пролетарского дела, готовностью бесстрашно встретить все, вплоть до смерти. И так, через войну, победу над фашизмом и ломку старого строя мы доходим до современности.
Во многих рассказах живой атмосферой, в которой живут люди и которая придает особое значение их поступкам и действиям, является война. Это далеко не случайно. Ведь именно во время войны, когда румынский народ вынужден был воевать на стороне гитлеровской Германии, рождалась зрелая, осознанная, непримиримая ненависть к фашизму, та ненависть, которая затем обернулась созидательной силой нового общества. «Всего лишь эпизод» Штефана Луки, «Беженцы» А. И. Гилии, «Жизнь по карточкам» Корнелиу Штефанаке — рассказы о войне. Хотя в них нет описания военных действий, которые происходят где-то далеко и в то же время чрезвычайно близко, потому что война идет и внутри человека и каждому необходимо ответить на исторически неизбежный вопрос: а на чьей же ты стороне, человек?
Жизнь по-разному соединяет людей: есть одноклассники, однокашники, односельчане и однополчане. Каждое подобное «объединение» имеет свои общие интересы и подобие общих законов. Но все это временно, зыбко, случайно. Беглые портретные зарисовки, отдельные эпизоды из жизни — так Корнелиу Штефанаке рисует судьбы гимназистов одного выпуска, объединенных после войны лишь случайно сохранившимся классным журналом. Поколение, растерзанное войной, растерзанное духовно и физически, которое выросло и стало взрослым при карточках. «Жизнь по карточкам, любовь по карточкам, время по карточкам, воздух по карточкам, ласки, мысли, смех — все выдается строго по карточкам. Талон за поцелуй, талон за улыбку, талон за объятие…» Но нет, это только так кажется, что право на жизнь дают карточки. Талоны — это право на продление существования, но не больше.
На жизнь существует другое право. Его берут мужественно и решительно. Его выбирают Штефан Букур и Ион Хицэ, хотя первого убивают гестаповцы, а второй кончает самоубийством после того, как сам убивает немецкого офицера, покушавшегося на честь его сестры. Их не интересовало собственное существование, отпускаемое по карточкам. Жить — значит быть человеком для себя и для других. Право на жизнь выбирают и другие ребята, которые взрывают склад с боеприпасами и столовую фашистских офицеров, ибо они хотят, чтобы не карточки регламентировали жизнь, чтобы естественное право человека быть самим собой не кромсалось на части в соответствии с какими-то талонами, чтобы человек управлял жизнью, а жизнь, в свою очередь, была бы ему доступна во всей полноте, как она доступна Тудору, герою рассказа Николае Цика «Восемнадцать дней».
Жить с напряжением всех духовных и физических сил даже на краю смерти, даже тогда, когда врачи признают себя бессильными, может только тот, кому внутренний долг повелевает жить для других, для общего блага. Для таких людей, как Тудор, личный мир разомкнут, он не отделен границей себялюбия от жизни и людей, от времени и общества. Только в широком общественном мире и мыслит Тудор свое существование, находя в самоотдаче полноту бытия и радость творчества, черпая во всеобщем подъеме те силы, которых порой не хватает самому.
Подобные герои, начиная с рабочих, коммунистов-подпольщиков, которых не могут сломить пытки сигуранцы (рассказ Ремуса Луки «Пять дней и ночей»), постепенно выстраиваются в ряд, образуя особую когорту людей, ту силу, которая является моральным фундаментом нового общества.
Почти все рассказы сборника написаны в реалистическом ключе, но они далеки от того, чтобы быть «всего лишь эпизодами». Каждый отдельный случай, подвергшийся художественному переосмыслению, предстает как весьма емкое обобщение, вырастающее порой до символа. «Кровные узы родства» — это выражение стало уже ходячим, и смысл его как бы стерся. Но Аурел Михале, рассказывая «всего лишь эпизод», не только вдыхает живой и новый смысл в понятие кровного родства, но и показывает коллективизацию сельского хозяйства как кровное дело всех трудящихся крестьян. Ужасы минувшей войны и совместная борьба за установление народного строя кровью скрепили дружбу между односельчанами Барбу Мэкицэ, Доду, Тэнэсаке. Но, как говорится: дружба дружбой, а табачок врозь. Получив после реформы землю, каждый ведет свое хозяйство по-своему. У Барбу Мэкицэ есть и достаток, и земля, и силы, есть даже возможность нанимать помощника, когда это необходимо для хозяйства. Ему организация сельского кооператива как бы вовсе ни к чему. Самому ему всего хватает, а об общем благе он не думает. Но когда Барбу приходится спасать раненого Тэнэсаке, одного из организаторов коллективного хозяйства в деревне, он ощущает, что не может быть в стороне от такого дела, за которое люди проливают кровь. Не родственные отношения, не фронтовая дружба, а классовое самосознание становится кровными узами родства.
Румынские писатели подходят к проблеме нового человека и с негативной, теневой стороны. Они объявляют непримиримую борьбу всему, что несовместимо с социалистической моралью. Так появляется сатирическая линия в их новеллах. С неприкрытой издевкой рассказывает Раду Косашу о продвижении по службе солдата Бомби Василе. Бомбя действительно прекрасный конник, он завоевывает призы и первые места на различных соревнованиях. За это к нему благоволит начальство. Без всякого труда Бомбя получает даже офицерское звание, хотя в конечном счете все достоинства Бомби ограничиваются «хорошо сложенным задом кавалериста». Карьера Бомби Василе тоже всего лишь эпизод, но за ним ощущается нечто большее, чем простой анекдотический случай, нечто многозначительное, с чем нужно бороться упорно и последовательно. Об этом же говорят рассказы Ференца Паппа и Еуджена Барбу. Хотя рассказы трех авторов написаны по-разному, у них совершенно несхожие сюжеты и герои, но одна суть: они разоблачают мораль эгоизма, того себялюбия, которое перерастает в торжествующую бесчеловечность. С публицистической страстностью, почти как памфлет написан рассказ Барбу «Такая у них работа». Льстивые приспособленцы, бесталанные карьеристы, демагоги и доносчики, «бесформенная масса потных затылков и лбов, хорошо отутюженных костюмов, накрахмаленных рубашек, багровых лиц, потерявших способность краснеть от стыда», «бесконечная стена равнодушия» — это то общественное зло, которое душит все живое, мешает жить и людям в отдельности, и обществу в целом. Еуджен Барбу нарочито заостряет проблему, всячески подчеркивая античеловеческую и антиобщественную сущность себялюбия, прикрывающегося громкими словами о преданности народу, ибо оно действительно несовместимо с законами социалистического общежития, с моралью и гуманизмом нового общества. Горану, Горе, Стате (персонажи рассказа Е. Барбу), бесхребетным перед начальством и твердокаменным с теми, кто хоть в малой зависимости находится от них, противостоят герои рассказов Ремуса Луки, Лучии Деметриус, Николае Цика. И не приходится сомневаться, что они-то и возьмут верх, хотя и Горан, и Горе, и Стате могут еще довести честного человека до самоубийства.
Ребята-гимназисты из рассказа К. Штефанаке в черные годы фашистского разгула мечтают, «чтобы к власти пришел человек». Он пришел к власти в странах социализма. Он очищает жизнь от всяческой скверны. И в этом ему деятельно помогает литература.
Ю. Кожевников