Чарлз Латвидж (Латуидж) Доджсон, будущий знаменитый писатель Льюис Кэрролл, происходил из семьи, которая, по родовому преданию, обосновалась когда-то на севере Англии. До недавнего времени мы ничего не знали о дальних предках писателя: Стюарт Доджсон Коллингвуд (Collingwood), племянник и первый биограф Кэрролла, рассказывает лишь о прадеде, деде и отце писателя. Коллингвуд, сын сестры Кэрролла Мэри и крестник писателя, хорошо знал и любил его. Книга писалась сразу же после смерти Кэрролла; в это время в руках Коллингвуда были семейные бумаги, дневники, письма и черновики дяди, его личные вещи и книги, которые были потом разрознены, частью уничтожены, а частью пропали. Биография, вышедшая в конце 1898 года, но датированная 1899-м, и по сей день остается важным источником для изучения жизни и творчества Кэрролла.
Лишь недавно были опубликованы результаты изысканий Кита Райта (Keath Wright), внимательно изучившего церковные и светские архивы, а также материалы, предоставленные ему семейством Доджсон, университетами, библиотеками и коллекционерами, что позволяет заглянуть глубже в родословную писателя. Исследователь обнаружил сведения о различных Доджсонах в приходских архивах небольшого городка Гисборн в округе Крейвен (графство Йоркшир). Несмотря на многочисленные трудности (вызванные, в частности, неустойчивым написанием фамилии, которая встречалась в архивах и как Dodgson, и как Doghson, и как Dodson, что было, вообще говоря, характерно для того времени), Райту удалось проследить родословную писателя, восходящую к концу XV века.
Он установил, что многие из Доджсонов с начала 1500-х годов и до самой середины XIX столетия жили в самом Гисбурне или в деревнях поблизости и посещали приходскую церковь Святой Марии.
В XVI–XVII столетиях Доджсоны занимались землепашеством и животноводством; арендовали землю, а с годами стали и прикупать ее, постепенно то расширяя свои владения, то теряя их. До наших дней в округе Крейвен, в полутора милях от Гисборна, сохранилась ферма Пейа, которая с начала XVII века принадлежала Доджсонам, разводившим овец, ибо места здесь холмистые и не пригодны к земледелию. Двухэтажный каменный дом, выстроенный Робертом Доджсоном (1652–1721) в 1692 году, до сих пор стоит без изменений, лишь крыша теперь крыта шифером. До конца XIX века на нем сохранялась надпись «1692». Ручей, протекающий по оврагу в миле от фермы, по сей день значится на геодезических картах как «ручей Доджсонов».
У Роберта Доджсона была большая семья. Его младший сын Кристофер (1696–1750), будущий прапрадед Кэрролла, был первым из Доджсонов, получившим образование. К тому времени в сельских местностях уже появились школы, и родители отправили Кристофера в школу, расположенную неподалеку от Грассингтона, где он проучился два года. За это время Кристофер проявил незаурядные способности, которые были отмечены премией. Двухэтажное каменное здание, в котором он учился, сохранилось до наших дней: в нем и сейчас расположена школа — вернее, часть современного школьного комплекса. Дома в Англии строятся по большей части из местного кирпича или камня и сохраняются лучше, чем деревянные.
По окончании школы Кристофер отправился в Кембридж. 19 мая 1716 года он был принят в колледж Святого Иоанна (St. John's) в качестве сайзера (sizar) — так называли в те годы студента, получавшего образование в колледже в обмен за работу и услуги. В 1720 году он окончил университет со званием бакалавра и был посвящен в Йорке в сан дьякона, а в июне 1721-го рукоположен в сан священника епископом Йоркским.
Старший сын Кристофера Чарлз, будущий прадед писателя и весьма колоритная фигура, родился в 1722 году, учился в школе в Шербурне неподалеку от Йорка и 3 июня 1742 года был принят в колледж Святого Иоанна, в котором учился его отец. Судя по тому, что Чарлз тоже был сайзером, доходы его семьи были весьма скромны. Вскоре после поступления Чарлза в колледж скончалась его мать. (Как ни странно, то же несчастье и в такое же время, вслед за поступлением в колледж, спустя столетие выпадет на долю его знаменитого потомка.) Последние университетские экзамены Чарлз Доджсон сдавал в 1747 году, после чего получил степень бакалавра. В 1758-м ему была присуждена степень магистра.
После смерти отца важную роль в жизни Чарлза Доджсона сыграл местный помещик Хью Смитсон, знавший старшего Доджсона. Он принял участие в жизни семьи и подружился с Чарлзом. Благодаря неожиданным поворотам судьбы и законам английского майората Хью Смитсон вскоре стал графом, а затем и герцогом Нортумберлендским, поднявшись на вершины богатства и знатности. В 1755 году Чарлз получил от своего патрона приход в деревне Кёрби Уиск в Йоркшире, где прослужил до 1861-го. Эта деревня находится всего в 19 милях от Крофта, куда почти столетие спустя перебралось семейство Кэрролла. Когда впоследствии он регулярно ездил из Крофта в Рипон, навещая отца, служившего также и в Рипонском соборе, его путь лежал мимо Кёрби Уиск. Однако он и не подозревал о том, что здесь когда-то жил его прадед!
В 1761 году Чарлз Доджсон был переведен из Кёрби Уиск в Элсдон, который находился в Нортумберлендском приходе, также принадлежавшем герцогу Нортумберлендскому, то есть Хью Смитсону, и служил там до 1765-го. Родовое поместье Хью Смитсона находилось неподалеку от Элсдона, и Чарлз стал наставником его детей. Жизнь в Элсдоне, расположенном вблизи от шотландской границы, была сопряжена с опасностями. На одной из фотографий, опубликованной Райтом, мы видим сохранившуюся по сей день Элсдонскую башню, в которой поселился Чарлз: это мощное каменное сооружение с зубчатой крышей и тремя маленькими окошками-бойницами. Райт поясняет, что большое окно с переплетами было пробито в основания башни значительно позже, когда прекратились пограничные набеги из Шотландии. Чарлзу, выросшему в более мягком климате Йоркшира, было трудно привыкнуть к суровым северным ветрам и ледяным дождям. Коллингвуд справедливо замечает, что Элсдон вряд ли можно было назвать синекурой.
Сохранились письма Чарлза Доджсона к Смитсонам, которые весьма живо рисуют его жизнь в Элсдоне. Вот некоторые фрагменты из тех, которые приводит Коллингвуд:
«Я весьма признателен вам за обещание писать мне, но не трудитесь слать письма сюда, ибо получать их невозможно: за ними нужно отправлять человека за 16 миль.
Невозможно описать странность моего положения в настоящее время, которое, правда, не лишено некоторых приятных обстоятельств.
По утрам мой парик расчесывает деревенский сапожник (мастер изготавливать деревянные сабо), для чего в качестве болванки он использует голову викария, в то время как его супруга пудрит парик с помощью сита для просеивания муки.
Передней, временно используемой как жилище ректора, служит замку конюшня с низким потолком; над ней располагается кухня с двумя крошечными кроватями, соединенными друг с другом. Викарий с женой спят в одной из них, а служанка Марджери в другой. Я сплю в небольшой гостиной, устраиваясь меж двух кроватей, чтобы не замерзнуть до смерти, ибо дом у нас открыт ветрам, которые свободно гуляют по нему, задувая мне прямо в постель. […] Если бы я не знал из самого надежного источника, что мир погибнет от огня, я бы решил, что близится наш конец, только причиной тому будет вовсе не огонь. […]
Одни говорят, что Элсдон был когда-то базарным селом, другие — что это был настоящий город; однако приходские архивы пропали столетия назад, так что невозможно установить, был ли он тем или другим и как долго.
Кое-где видны следы былого величия, что склоняет любителей древности к мысли о том, будто Элсдон утратил свои торговые связи и городскую хартию еще при Великом потопе». [7]
Как видим, письмо написано в весьма вольном ироническом стиле, который был столь характерен для XVIII века. Нетрудно заметить, что прадед писателя обладал незаурядным чувством юмора, помогавшим ему видеть нелепости жизни и находить «приятности» в трудных ситуациях.
Спустя несколько лет Чарлз был уже епископом Элфинским, его епархия находилась в живописной, однако, по словам Коллингвуда, «далекой от цивилизации» западной части Ирландии.
У епископа было четверо детей. Его старшая дочь Элизабет Энн вышла замуж за Чарлза Латвиджа из Холбрука в Камберленде. Этот брак положил начало материнской линии Кэрролла. Епископ умер в Дублине и похоронен в одной из двух церквей Святой Бригитты, но в какой именно, неизвестно, так как церковные архивы погибли во время пожара.
Старший сын епископа Чарлз, будущий дед Кэрролла, пошел в армию и дослужился до чина капитана в драгунском полку. (Отметим, что с этого времени в семействе Доджсонов имя Чарлз давали старшим сыновьям.) В 1799 году он женился на Люси Хьюм, а в следующем году у них родился сын, которого также назвали Чарлзом, — ему было суждено стать отцом Льюиса Кэрролла.
Капитан Доджсон погиб в мятежной Ирландии в декабре 1803 года. Коллингвуд так рассказывает об этом. Один из предводителей ирландских «бунтовщиков» дал знать, что готов сдаться англичанам, если капитан Доджсон под покровом ночи лично явится за ним. Капитан был мужественным человеком; он понимал всю опасность сделанного ему предложения, но принял вызов — отправился на встречу, предварительно написав жене прощальное письмо. В ночь на 16 декабря в сопровождении нескольких драгунов он подъехал к назначенному месту — ветхой хижине в миле от Филипстауна в графстве Кингс. Как было условлено, он оставил своих людей в нескольких сотнях ярдов от хижины и направился к ней один. Из окна хижины раздался выстрел, и Доджсон упал. Драгуны бросились к своему капитану — он был мертв. Была ли это случайность, ошибка или коварный замысел, осталось неизвестным. В семье сохранилось предание о том, что в роковую ночь жена капитана, находившаяся вдали от места трагедии, услышала два выстрела и подняла слуг. Слуги обыскали окрестности, однако вокруг всё было тихо. Позже пришло известие, что муж ее был убит в этот час.
Кит Райт опубликовал завещание капитана, судя по всему, написанное непосредственно перед тем, как он отправился на роковую встречу. Оно было утверждено в Лондоне 9 февраля 1804 года и дает яркое представление о «Чарлзе Доджсоне, эсквайре» (так он подписался под ним):
«Филипстаун, 15 <декабря>, 1803.
Если меня постигнет несчастье, нередкое и вполне вероятное в обстоятельствах настоящего времени, равно как и во все времена человеческой жизни, оставляю эти страницы в качестве моего последнего завещания. Душу мою предаю в руки моего милосердного Создателя и смиренно прошу Его простить мне мои прегрешения и уповаю, что… (неразборчиво. — Н. Д.) милостью Божьею я вкушу… (пропуск в оригинале. — Н. Д.) от всего сердца прошу жену мою Люси Доджсон не оплакивать безмерно мою смерть, но думать о наших дорогих детях как о драгоценных залогах любви, связующих нас, дарить им, как прежде, свою материнскую любовь и верить, что это наилучший способ хранить память обо мне. Если она вступит в новый брак, от чего я отнюдь не желаю ее удерживать, коли найдется человек, достойный ее (более горячо преданного ей сердца, чем то, что диктует эти строки, ей никогда не встретить), я прошу ее думать о будущем наших дорогих детей и закрепить за ними то скромное наследие, которое я ей и им оставляю, чтобы им не грозила опасность пострадать от капризов, коим порой поддаются даже лучшие из людей, что нередко наблюдают в поведении мужчины по отношению к детям своей жены от первого брака. По оплате признанных мной долгов я оставляю всю свою собственность в пожизненное пользование моей возлюбленной жене, а впоследствии — моим дорогим детям и от души рекомендую ей во всех делах полагаться на мнение ее достойного и доброго отца, который будет ей преданным и надежным Советником.
Я молю ее простить мне те недостатки, которые она, возможно, видела в моем отношении к ней, и принять мою самую горячую благодарность за ее неизменную любовь, ее преданность жены, матери моих детей и друга, — ее безупречность во всех этих качествах составляла счастье моей жизни с того самого дня, когда был освящен наш брак».
Капитан обращается к своим детям — старший из них, Чарлз (отец будущего писателя), появился на свет в 1800 году, за три года до трагедии; рождения второго ждали со дня на день, — просит простить ему скромность тех средств, которые он им оставляет, поручает их заботам мать и шлет им свое благословение. Он благодарит поименно своих родных и родственников жены и заключает: «Я прощаю всех своих врагов, коли таковые найдутся, и если мне суждено пасть от руки какого-то бедняги, обманутого или введенного в заблуждение, что не редкость в этой стране, я прощаю ему мою смерть и молю о его прощении Всевышнего, под защиту которого отдаю всех моих друзей и родных, моих детей и ту, кого я благословлю и о ком вознесу молитву в свой последний час, мою возлюбленную и драгоценную супругу, смиренно уповая на то, что по избавлении от бренного тела мы встретимся в бесконечном блаженстве вечной жизни, даруемой нам Иисусом Христом, нашим благословенным Спасителем и Искупителем, который умер за нас и чьей милостью мы спасаемся. Молю моего глубокоуважаемого друга мистера Хьюма позаботиться о том, чтобы всё, о чем я пишу здесь касательно моего достояния, было исполнено с наименьшим беспокойством для моей дорогой супруги».
Через две недели после гибели капитана его вдова родила второго ребенка, которому дали имя Хассард.
Старший сын капитана Доджсона, Чарлз, учился в Вестминстерской школе, а по ее окончании — в Оксфорде. Он проводил дома не так много времени, однако семейная обстановка, очевидно, способствовала тому, что он решил последовать примеру деда, посвятив себя служению церкви.
В 1825 году он окончил курс в колледже Христовой церкви — Крайст Чёрч (Christ Church) Оксфордского университета со степенью магистра и двойным отличием первой степени (по математике и классическим языкам) — случай нечастый даже для этого колледжа, пользовавшегося прекрасной репутацией в Оксфорде — и получил предложение стать пожизненным членом колледжа, который там назывался Student.
Во избежание путаницы поясним некоторые английские термины того времени. Заметим, что студенты в то время назывались undergraduates, а не students. В английском языке слово student имеет, помимо известного всем в наши дни значения, также другие, среди них такие, как исследователь, ученый, научный работник, то есть всякий, кто занимается изучением, исследованием какой-то дисциплины, явления или предмета. Таким образом, мистеру Доджсону было предложено пожизненное место в колледже, обеспеченное скромным содержанием, которое присуждалось особо отличившимся выпускникам. В других колледжах Оксфорда Students назывались Fellows, но в Крайст Чёрч всё было наособицу: колледж упорно держался своих древних традиций, титулов и наименований. От остальных оксфордских колледжей Крайст Чёрч издавна отличался тем, что сохранил свое изначальное положение. Он был основан в 1525 году при кафедральном соборе Оксфорда. В Крайст Чёрч оставался в силе старинный статут, согласно которому все дела в колледже решались ректором, одновременно являвшимся и настоятелем собора (о чем свидетельствовал и его титул Dean), совместно с соборным капитулом, то есть канониками, старшими священниками кафедрального собора. Члены колледжа в этих решениях участия не принимали, каковы бы ни были их научные и прочие заслуги. В статуте было еще одно положение, сохранившееся с давних времен: разрешая профессорам, каноникам и ректору вступать в брак, от пожизненных членов колледжа он требовал целибата. Заметим, что этот древний статут с некоторыми изменениями действовал в Крайст Чёрч вплоть до 1880-х годов.
Чарлз Доджсон-старший недолго оставался членом колледжа. В 1827 году он принял решение жениться на Франсис Джейн Латвидж, пожертвовав тем самым членством в Крайст Чёрч. Коллеги и друзья провожали его с грустью — он был одним из самых блестящих членов колледжа. Брак был заключен 5 апреля того же года. Биограф Кэрролла Энн Кларк считает, что таким образом Доджсон отказался от блестящей карьеры литератора. Он обладал несомненным талантом и изяществом стиля, о чем свидетельствовали его превосходные переводы древних авторов. Сделав выбор, Доджсон-старший полностью посвятил себя церкви, своим прихожанам и семье.
О предках Кэрролла по материнской линии до недавнего времени мы почти ничего не знали. Было лишь известно, что его мать Франсис Джейн Латвидж (1804–1851) приходилась его отцу Чарлзу Доджсону двоюродной сестрой.
От семейного биографа Коллингвуда мы узнаём, что отец Фанни (так ее называли в семье) майор Чарлз Латвидж, служивший в Первом Королевском полку территориальной (нерегулярной резервной) армии, жил в Халле (Гулле), где занимал пост таможенного инспектора. Более ничего о родственниках Фанни Коллингвуд не сообщает; молчат о них и другие биографы Кэрролла. Однако архивные изыскания Кита Райта позволили прояснить и эту линию семейной хроники писателя.
Первые сведения о семействе Латвидж относятся к концу XVII века. Братья Латвиджи появились в морском порту Уайтхейвен, расположенном на западном берегу Северной Англии, в 1690 году и занялись торговлей. Город развивался, вместе с ним упрочилось и положение Латвиджей. Если во время их появления в Уайтхейвене там было зарегистрировано всего несколько кораблей, к 1705 году число их выросло до семидесяти. Двое Латвиджей, братья Уолтер и Томас, стали судовладельцами и торговали табаком и ромом, которые их суда доставляли из американских колоний.
Современные историки стараются, насколько возможно, обходить молчанием позорную страницу в истории Уайтхейвена: в начале XVIII столетия этот портовый город занимался работорговлей, процветавшей в те годы. Городские архивы свидетельствуют, что в ней принимали участие и братья Латвиджи. Они поставляли из Африки рабов на табачные плантации в Виргинии, участвуя в прибылях. Впрочем, торговля рабами была делом рискованным — штормы трепали суда, на них нападали пираты, рабы умирали в пути. По прошествии времени братья Латвиджи ограничили свою торговлю виргинским табаком и ромом.
Уолтер Латвидж умер в 1755 году и похоронен в Уайтхейвене; о смерти его брата нет достоверных сведений. Зато известно, что сын Томаса Чарлз купил усадьбу Холбрук-Холл и другие поместья, став тем самым сельским джентльменом. Его брат Скеффингтон дослужился до адмиральского чина и отправился в плавание в Арктику. Гардемарином у него был прославившийся впоследствии Горацио Нельсон. Чарлз Латвидж, дед Кэрролла по материнской линии, следуя примеру родных, занял пост таможенного инспектора в Халле (графство Йоркшир).
Как видим, и Доджсоны, и Латвиджи жили на севере Англии.
Насколько хорошо Кэрролл был осведомлен о своих предках? О деде и прадеде с отцовской стороны он, должно быть, знал немало. О них в своей книге рассказывает Коллингвуд; очевидно, эти сведения были известны всей семье.
Мы знаем, что в 1860 году семья Кэрролла познакомилась с дальним родственником, восьмидесятилетним Томасом Доджсоном, также ведшим свое происхождение от Роберта Доджсона (род. 1605). Томас, у которого было девять человек детей, давно уже овдовел и жил в Торп Грейдж по соседству. Преподобный Чарлз Доджсон и старый Томас нанесли друг другу визиты, причем последний неодобрительно отнесся к тому, что жена и дочери викария водят дружбу с местными жителями более низкого происхождения, чем, по его мнению, роняют свое достоинство. Родственные отношения с Томасом Доджсоном поддерживались до самой кончины преподобного Чарлза Доджсона, хотя так и не стали близкими. В 1868 году Скеффингтон, брат Льюиса Кэрролла, написал Томасу о смерти отца.
О своих йоркширских предках с отцовской стороны Кэрролл, судя по всему, ничего не знал. О материнских родичах из Камберленда он, очевидно, был наслышан, ибо в 1870-х годах бывал в Холбрук-Холле. Однако знал ли он о том, что его предки занимались работорговлей, неизвестно. В его библиотеке, распроданной после его смерти, были книги о работорговле, но Кэрролл всегда интересовался историей и мог приобрести их из этих соображений.
Ко всему сказанному можно добавить одну любопытную подробность. Уже в наши дни известный английский критик и писатель Роджер Лэнселин Грин обнаружил, что Кэрролл по материнской линии находился в дальнем родстве с «Эдвином, графом Мерсии, и Моркаром, графом Нортумбрии», упоминаемыми в главе III «Алисы в Стране чудес». Чтобы «высушить» промокших в «море слез» странных существ, Мышь читает им отрывок из «Истории Англии», который, как установил Грин, был взят из вышедшего в 1862 году учебника Хэвилленда Чемпелла; по нему учили историю сестры Лидделл. Знал ли об этом родстве Кэрролл, включивший отрывок в свою сказку? Грин полагает, что вряд ли. Вопрос о том, было ли это простым совпадением, или отрывок, в котором упоминаются дальние родственники Кэрролла, был выбран им не случайно, так и остается открытым.
Чарлз Латвидж женился на своей кузине Элизабет Энн Доджсон, и в 1803 году у них родился третий ребенок — дочь Франсис Джейн, впоследствии ставшая матерью Чарлза Латвиджа Доджсона, известного под именем Льюис Кэрролл.