Глава 22
Безмолвные фигуры одна за другой прошмыгнули в ночи, сокрытые внезапно налетевшим шквалом. Принесенный с Атлантики дождь закрыл позднее солнце летнего солнцестояния. Было темно, лишь вдалеке время от времени вспыхивали молнии. Внезапная перемена погоды сыграла им на руку. Улицы опустели. Горожане, в большинстве своем иммигранты из британцев и шотландцев, сидели по домам, закрыв ставни. Приближался шторм.
Оставив Лидию развлекать охрану, Сет и Эндрю быстро утихомирили двух часовых, охранявших сигнальные мачты и наблюдательную вышку. Освободив Брюса и его команду, они открыли и остальные камеры. В то время как другие заключенные бросились к ближайшему лесу, Сет повел Брюса с его злосчастной командой с «Ангельской леди» вниз по холму. Пройдя по улицам спящего города, двадцать четыре человека быстро вышли на берег и погрузились на баркасы, оставленные у кромки воды матросами «Изабеллы».
Брюс поднялся на борт «Изабеллы» со второго баркаса. Большего облегчения он в жизни не испытывал. Побег прошел без сучка и задоринки. Им оставалось лишь отдать концы и исчезнуть в ночи. Когда шторм разыграется в полную силу, преследование станет невозможным.
Сет подал команде знак поднимать якорь.
– Ну что, Макгрегор, отчаливаем?
– Я готов. – Брюс протянул ему руку. – Я, кажется, должен извиниться.
– Благодари Лидию. – Сет пожал протянутую руку. – Это все она придумала.
Лидия. Брюс вспомнил о ней.
– Но где Лидия? – спросил он, оглядываясь.
Его матросы натягивали веревки, помогая команде Сета ставить паруса.
Эндрю указал на корму.
– Она вернулась на корабль сразу, как только… – Сет осекся, видя, что Брюс нахмурился. – Успокойся, Макгрегор, – сказал он, предусмотрительно отступая подальше от правого кулака Брюса.
Брюс сверлил обоих мужчин недобрым взглядом.
– Моя жена была сегодня в тюрьме? – Он внезапно вышел из себя. – Что она там делала?
– Опаивала охрану виски со снотворным, – пояснил Сет.
– Все получилось. – Эндрю улыбнулся. – Никто не поднял тревогу, верно?
Брюс сжал зубы и прищурил глаза. Решительно направившись к палубной каюте, он распахнул дверь, намереваясь задать Лидии взбучку, которую она никогда не забудет.
– Лидия? – Он оглядел темную каюту. В ней было пусто. – Ладно. Где она? – спросил он мужчин, обводя их свирепым взглядом.
Сет повернулся к одному из гребцов баркаса.
– Когда миссис Макгрегор вернулась на судно? – справился он с тревогой в голосе.
– Мы не видели ее, сэр. Мы ждали, как вы сказали, но она так и не пришла.
Эндрю положил ладонь на руку Брюса, чтобы тот не вцепился Сету в горло.
– Остынь, Брюс! Мы думали, она вернулась.
– Господи Боже мой! Она все еще в тюрьме! Ее повесят, если поймают!
– Не могу представить, где произошла осечка, – проговорил Сет. – Мы продумали каждую деталь.
– Не важно. Поднимайте якорь и паруса, иначе они налетят на вас, как мухи на падаль! – Брюса прошиб холодный пот. – Говори, Бертон, где мне ее искать?
– Попробуй в дежурном помещении рядом с главными воротами. Я нанял парочку ночных бабочек ей в помощницы, зная, что дежурить сегодня будут три охранника.
– Какого черта? – Брюс едва не потерял самообладание. Но пока не мог позволить себе этой роскоши. Каждая минута была на счету. – Ладно. Она была с двумя… – у него во рту вдруг пересохло, – проститутками, что еще?
– Ничего! Опоив охрану, она должна была вернуться ни корабль. – Сет покачал головой, все еще не веря в случившееся. – Если с ней приключилась беда, тогда почему мы ничего не слышали, покидая ворота?
– Теперь нет времени на рассуждения, – мрачно заявил Брюс. – Я должен вернуться и найти ее. Уходите без меня.
– Я с тобой, – вызвался Эндрю.
– Нет. Я иду один. Дай мне свой пистолет.
Брюс взял пистолет Грэма и сунул за пояс, где уже имелся один, выданный Бертоном.
Сет протянул ему остро отточенный нож:
– Возьми, он тебе может понадобиться.
– Да, чтобы вырезать твою печенку, если не найду жену. В голосе Брюса прозвучала страсть, смешанная с яростью. Если с ней что-то случилось, Бертон, тебе лучше оказаться пи другую сторону океана.
– Я не меньше тебя хочу видеть сестру живой и здоровой.
Эндрю схватил высокого шотландца за руку:
– Не забудь про свою парусную шлюпку в бухте, Брюс.
Брюс похлопал себя по карману:
– У меня есть карта.
– Встретимся завтра в шесть утра на шестьдесят четвертой долготе, сорок четвертой широте, – добавил Сет.
– Да. Шестьдесят четыре. Сорок четыре. Встретимся завтра, если Господу угодно.
Не оглядываясь, Брюс спустился по перекинутой через борт веревке во второй баркас и сел на весла.
Эндрю и Сет проводили его взглядом. После недолгой паузы Сет тихо скомандовал матросам:
– Ладно, парни. Пора в путь.
«Проститутки? Что, спрашивается, нашло на Лидию?» – мучился Брюс вопросами, еще сильнее налегая на весла. Баркас шел быстро, хотя поднялся ветер, покрыв зыбью море в гавани Галифакса.
Эндрю следовало отговорить ее от этой рискованной затеи. А этот ее братец! Он не отделается простой хромотой, когда они снова встретятся. Дай Бог, чтобы после их встречи ублюдок вообще сумел встать на ноги. Обычно у Брюса преобладала холодная рассудочность, унаследованная от отца. Но стоило ему вспомнить ночную эпопею, как в нем вскипала горячая кровь матери. Помоги ему, Боже! Лидия была для него тем же, чем его мать – для отца: сплошной головной болью! Но формы ее бело-розового тела и золотые кудри помешали ему разглядеть правду. Оставалось лишь молить Бога, чтобы помог ему спасти жену!
Как только по дну лодки царапнули прибрежные камни, Брюс прыгнул в ледяную воду и вытащил баркас на берег. Над Головой вспыхнула молния, осветив небо. Справа от него лежал порт, впереди – город Галифакс.
Вытряхнув из дыры в сапоге воду, Брюс направился сквозь мглу к укреплениям на холме. У ворот цитадели он вынул из-за пояса пистолет и проскользнул внутрь. Брюс знал расположение дежурной части и кабинетов Соммерса, поскольку его часто водили туда на допросы. Узкая полоска света и тихий храп в комнате впереди указали ему путь.
План Лидии, должно быть, удался, подумал Брюс хмуро. Проклиная хлюпающую в дырявых сапогах воду, он осторожно двинулся вперед. Но беспокоиться о шуме не стоило. Издавая громкое сопение, трое охранников в униформе валялись на полу в компании трех молодых бесчувственных женщин. Двух женщин довольно потрепанного вида Брюс видел в первый раз. Третья, в красном, наполовину стянутом платье, была…
Его жена!
Брюс замер на месте. Лидии повезло, что она его жена, слишком велико было желание бросить ее, где лежала. Сцена напоминала худшие портовые бордели. Ноги Лидии в дешевых черных чулках с подвязками торчали из-под тела неподвижного солдата.
Отключившись вместе с остальными, Лидия, с полуоткрытым ртом и разметанными по полу волосами, не отличалась от пьяной потаскухи. Только синяк на подбородке свидетельствовал, что она сопротивлялась. Брюс стащил с нее солдата. Лидия была в глубоком сне. «Она, вероятно, не придет в себя еще много часов» – подумал Брюс.
Взяв жену в охапку, как узел с грязным бельем, он выскочил из главных ворот. И, не закрывая их, припустил быстрым шагом. Брюс хорошо помнил нарисованную Эндрю карту. Бухта Мелвилла находилась на юге. Но небо было затянуто тучами и ему трудно было сориентироваться. К счастью, идти было не далеко. Он должен был добраться до своей шлюпки до наступления полуночи.
Лидия безвольно висела на его плече с безжизненно болтающимися руками. Она показалась ему тяжелее. Или же его физическая форма оставляла желать лучшего.
Лидия не издавала ни звука: ни стона, ни вздоха. «Сколько же она выпила», – гадал он. Большое количество спиртного могло стать для столь миниатюрной женщины смертельной дозой.
Двигаясь бодрой рысцой, Брюс надеялся выйти в море и долго до того, как британцы обнаружат, что их тюрьма опустела. Тяжело дыша, но не снижая скорости, он преодолевал милю за милей. Дождь бил в лицо. Брюс не ожидал, что нести Лидию будет так тяжело, хотя старался на тюремном дворе поддерживать себя физическими упражнениями.
Выйдя из лесу, Брюс обогнул узкую полоску воды на южном конце гавани. Дождь лил стеной, и ему нужно было перекинуть Лидию на другое плечо.
Заметив большой кусок плавня на берегу, он привалил ее к бревну и присел, чтобы перевести дух. Ее голова безжизненно качнулась из стороны в сторону. В своем выпачканном кричаще-красном платье она выглядела как разбитая кукла. С ней можно было делать все, что угодно.
Как же ему хотелось, чтобы она пришла в себя и он мог устроить ей выволочку!
Но она лежала с закатившимися глазами, бледная, как брюхо мертвой акулы. Может, попытаться вызвать у нее рвоту? Переместив жену к себе на колени, он сунул ей в рот два пальца. Но никакой реакции не последовало. Тогда он прижался ухом к ее груди и услышал медленное, ритмичное сердцебиение.
– Будь ты неладна, Лидия! – пробурчал Брюс, встряхивая ее. – Проснись, ты меня слышишь?
Не получив ответа, он обнял ее, как ребенка. Его беспокоила ее бледность. Надо же было ей подвергать себя подобному риску! Ради мужа, которого едва знала.
Брюс всматривался в ее мокрое от дождя лицо, пухлые, слегка приоткрытые губы, густые блестящие ресницы. Она выглядела такой хрупкой, особенно по сравнению с теми тремя, здоровенными англичанами из регулярной армии. Вот чертовка!
Несмотря на злость и тревогу, Брюс улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать жену. От нее несло, как от пивоварни. Да и выглядела она в своем вызывающем наряде как дешевая шлюха.
«Сначала пришла в тюрьму в качестве монашки, потом – проститутки. – Он нахмурился, наблюдая, как она спит. – Что за женщину взял я в жены? Святую или грешницу?» Тот факт, что она ради него рисковала жизнью, свидетельствовал о многом.
Ее нужно хорошенько отшлепать, чтобы убоялась Бога! А пока надо убираться подальше от Галифакса. Брюс вскинул ее на другое плечо и пустился в путь.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он заметил в бухте очертания своего маленького парусника. Лидия была для него как якорь. Он так вымотался, что когда наконец освободился от груза, чувствовал себя стариком.
Когда Брюс хотел поставить мачту, со дна шлюпки поднялся какой-то человек.
– Проклятие! – Брюс отпрыгнул в сторону. – Кто ты такой? – спросил он, выхватив пистолет.
– Джосая Бромби из Нью-Лондона, – ответил сонный голос. – Вы, должно быть, капитан Макгрегор.
– Верно. Значит, ты из команды спасения моей жены? – Сунув пистолет за пояс, Брюс обвел взглядом молодого человека.
– Да, сэр. Позвольте помочь вам, – вызвался Джосая, подходя ближе. – Я давно жду вас.
– Возникло неожиданное препятствие, – отозвался Брюс, радуясь, что Бромби накрыл шлюпку брезентом и, несмотря на шторм, она оставалась сухой.
– Что за препятствие, сэр?
Джосая помог Брюсу столкнуть шлюпку в воду. Все еще тяжело дыша после многочасового бега, Брюс кивнул в сторону пламенеющей красной груды, лежавшей на песке:
– Пришлось прихватить с собой лишний багаж. Как бы перенести его на борт?
Разбираемый любопытством, Джосая согнулся, чтобы разглядеть «багаж», и тут же с удивлением выпрямился:
– Это же миссис Макгрегор.
– Она, – сухо согласился Брюс. – Погрузи ее на борт, парень, и будем отчаливать.
Наградив Брюса недружелюбным взглядом, Джосая взял на руки жену капитана и перенес в шлюпку. Затем помог отчалить. Лишь после того как миновали Йорк-Ридаут и суша почти скрылась из виду, Джосая осмелился нарушить молчание:
– Что с ней случилось, капитан?
– Я бы тоже хотел это знать, – ответил Макгрегор. – Тебе виднее.
– Мне, сэр? Ошибаетесь. С ней все в порядке? Почему она в этом платье, сэр?
– Сколько тебе лет, парень? Небось только оторвался от мамкиной титьки.
– Скоро будет двадцать один, сэр.
– Позволь дать тебе совет, Бромби, – сказал Брюс, разворачивая парус на юг. – Никогда не пытайся понять женщин. Найди какую-нибудь домоседку, чтобы холодными ночами согревала твою спину.
– Слушаюсь, сэр.
Джосая улыбнулся, потому что капитан Макгрегор говорил явно не о своей жене. Судя по всему, он устал и был не в духе. В любом случае не стоило дразнить капитана, который чуть что пускал в ход кулаки.
– У тебя есть жена, Бромби?
Джосая покраснел, подумав о Саре Малленз.
– Нет, сэр. Но у меня есть девушка.
– Не спеши жениться, – посоветовал Брюс. – Подержи румпель. На борту есть какая-нибудь еда?
– Да, сэр. Еда и сухая одежда. Миссис Макгрегор все предусмотрела.
– В самом деле? – Брюс пошарил по крошечной каюте суденышка. Обнаружив два клеенчатых бушлата, протянул один Джосае: – Надень это, парень.
– А как же миссис Макгрегор, сэр? – справился матрос, натягивая на плечи бушлат.
– Я занесу ее внутрь, – небрежно ответил Брюс и потащил жену к тесной каюте.
Ее платье с треском лопнуло, и полная грудь вывалилась ему прямо в руки. Присев с женой на корточки, чтобы заслонить ее от глаз молодого моряка, Брюс торопливо содрал с нее остатки легкомысленного наряда, оставив в черном нижнем белье, и завернул в шерстяную рубаху и одеяло.
– Лидия, черт побери, просыпайся! – Наградой ему стал ее тихий вздох. – Ладно. Спи, – обронил он с отвращением.
И разделся. Убедившись, что брюки и куртка, припасенные женой, ему подходят, он швырнул старую одежду за борт, радуясь возможности от нее избавиться. Затем облачился во все сухое и накинул на плечи дождевик.
Не имея возможности чем-либо помочь Лидии, Брюс вернулся на палубу к Джосае. Шторм стал понемногу стихать, и настроение у капитана улучшилось.
– Ты, случайно, не определил наше местоположение до начала шторма? – спросил он Бромби.
– Определил, капитан. Пока ждал, я проверил работу компаса и секстанта.
– Молодчина. – У Брюса отлегло от сердца. – Сколько времени? Можешь дать мне свои данные?
Джосая кивнул. Возможно, его наблюдения будут для них единственным ориентиром в течение нескольких часов.
Подробно объяснив, как определил координаты в бухте, он спросил:
– А куда мы направляемся, сэр?
– Около шести часов мы встречаемся с «Изабеллой» на шестьдесят четвертой долготе, сорок четвертой широте.
– Это еще тридцать миль, сэр, зюйд-зюйд-вест.
– Неплохо, Бромби. У тебя отличная голова. А теперь подай-ка мне тот компас.
Взяв у Джосаи компас, Брюс чиркнул спичкой и проверил курс.
– Переложи румпель немного влево, парень. Нам нужно выйти в открытое море.
– Слушаюсь, сэр! – крикнул Джосая.
Брюс переместился на корму, предоставляя Джосае возможность управлять шлюпкой. При кажущемся внешнем спокойствии он лихорадочно обдумывал их шансы на условленную встречу утром. Сможет ли «Изабелла» заметить среди океана маленькое суденышко? И молил Бога, чтобы Джосая оказался опытнее, чем он думал. Брюс не заметил, как задремал.
Когда он проснулся, далекий горизонт уже просветлел под первыми лучами солнца. Дождь прекратился. Кишки в животе играли марш, и словно этого было мало, Джосая тряс его за плечо и кричал ему в ухо:
– Капитан! Сэр!
– Что?
Очнувшись после глубокого сна, Брюс обнаружил, что находится в компании молодого человека приятной наружности с нежным пушком на щеках.
– Смотрите! По правому борту, сэр.
Ожидая увидеть по крайней мере британскую эскадру, Брюс перевел глаза в нужном направлении, но увидел в пятистах ярдах от шлюпки всплывшего на поверхность кита-горбача.
– Вижу, Бромби, – сказал он. – Это куда более симпатичное зрелище, чем то, что я ожидал увидеть, услышав твои вопли.
– Минуту назад он был ближе, – пояснил Бромби. – Я никогда не видел гигантов так близко.
– Да, зрелище не для слабых духом, – согласился Брюс, – но он уже уплывает.
Приняв сидячее положение, Брюс пробежал рукой по спутанным волосам. В раннем утреннем небе еще мерцали отдельные звезды.
– Подай мне секстант, Бромби. Надо проверить, сбились ли мы с курса.
Парнишка быстро выполнил приказ и облек в словесную форму то, о чем подумал Брюс:
– Сэр, а что, если мы не найдем «Изабеллу»?
С мрачной улыбкой Брюс вскинул бровь:
– Лучше молись, чтобы этого не случилось. С нашей оснасткой нам не дойти до дома.
Джосая округлил глаза:
– Так я и думал, сэр.
– Не беспокойся, парень. Я не раз скитался по морю, но каннибализмом не занимался.
– Мне это как-то не приходило в голову, капитан, – сказал Бромби.
Брюс молчал, сосредоточившись на инструментах.
– Все путем, парень, – объявил он с удовлетворением. – Мы должны достичь цели вовремя.
Потянувшись, он пошел проведать Лидию. Оставаясь все еще бледной, она выглядела свежее. Брюс плотнее укутал ее одеялом и не стал тревожить.
Вскоре, когда они с Джосаей сели за завтрак, состоявший из галет и воды, опустился густой туман. Следующий час они плыли по морской зыби, ориентируясь исключительно по компасу. Определив свое местоположение, они провели несколько тревожных моментов, всматриваясь в марево, пока не заметили по левому борту «Изабеллу».
– Эй, вы там! – прозвучал над водой голос Бертона.
В подзорную трубу Сет увидел Макгрегора и Бромби. Но где же его сестра? Всемогущий Нептун! Он не простит Макгрегору, если ради него она пожертвовала жизнью.
Пока парусник шел на сближение, Сет в напряженном ожидании гадал, чего ждать от возвышающегося на носу шотландца.
– Позволите подняться на борт, сэр? – спросил Бромби.
– Поднимайтесь.
Спустили веревочную лестницу, и Бромби вскарабкался наверх.
– Слава Богу! – произнес он. – Мы опасались, что не увидим вас в тумане.
– Если вы нас нашли, то что помешает британцам обнаружить нас в этом тумане? Надо побыстрее убираться отсюда, – сказал Сет, сгорая от нетерпения услышать новости о сестре. – Что там Макгрегор так копается?
– Следи за собой.
Поддерживая на плече Лидию, Брюс перекинул через борт свое массивное тело. Завернутая в теплое одеяло, с безжизненно болтающимися конечностями, она имела вид дохлой рыбы.
– Лидия… Она в порядке? – справился Сет.
– Пала жертвой собственной хитрости, – мрачно заявим Брюс. – Когда проспится, будет в порядке.
Смешанная команда «Ангельской леди» и «Изабеллы», собравшись на борту, таращила глаза на странного вида пару.
– Поднимай якорь, Бертон, – холодно приказал Макгрегор, забыв, что не он командир. – Оставим шлюпку дрейфовать. Может, англичане, обнаружив ее, решат, что люди утонули.
Сет кивнул:
– Без нее нам сподручнее. Я рад видеть вас троих живыми и здоровыми.
– Да, – устало произнес Брюс и, не сказав больше ни слова, направился в каюту, неся на плече безвольное тело жены.
Вздохнув с облегчением, Сет повернулся к команде и отдал приказ к отплытию. Макгрегор не мог не вызывать восхищения. Лидии явно повезло со вторым мужем.
Уложив Лидию на узкую койку, Брюс рухнул на соседнюю в полном изнеможении.
Вскоре его губ коснулось что-то влажное и щекочущее. Крысы! Как же он допустил, чтобы они наводнили камеру и поползли по лицу?!
Не открывая глаз, он грязно выругался и взмахнул руками, ощутив под ладонью мягкую щеку и спутанные волосы.
Мгновенно проснувшись, Брюс в ужасе увидел, как его миниатюрная жена в черной кружевной сорочке, нижней юбке и кружевных чулках отлетела на другой конец каюты и с возмущенным визгом приземлилась на пятую точку.
– Лидия! – Вскочив на ноги, он бросился к ней. Лидия шарахнулась в сторону.
– Не прикасайся ко мне, Макгрегор! – воскликнула она, пытаясь подняться.
– Прошу прощения, Лидия! Я не знал. Мне приснилась крыса, – объяснил он.
– Это я крыса? – Она гневно сверкнула глазами.
Брюс встал, согнувшись, чтобы не задеть головой низкий потолок, и, убедившись, что с ней все в порядке, решил, что при всем своем очаровании она переступила рамки приличий и здравого смысла.
– Прошу прощения, мадам. Хотя, возможно, вы и заслужили оплеуху.
– Вот, оказывается, что я получила в знак благодарности за то, что спасла твою несчастную шкуру!
Подбоченившись, она стояла с воинственным видом.
– Когда отдохну, задам тебе трепку. – Брюс зевнул и почесал небритый подбородок. Дикая кошка с соблазнительными формами, метавшая в него грозные взгляды, отвлекала его мысли, но вчера ночью она до смерти напугала его и должна понять, что он больше не потерпит ее бессмысленного героизма. – Лидия, ты едва не угодила в английскую петлю. Если бы я тебя не спас…
– Позволь заметить, Брюс Макгрегор, что это я всех спасла. В том числе и тебя. – Она подошла к Брюсу и с вызовом посмотрела на него.
Он негодующе вскинул брови:
– Вот как, мадам?
– Да, так! И прошу об этом не забывать!
Брюс улыбнулся:
– Похоже, что мы слеплены из одного теста, Лидия. Сначала я спас тебя от Ратбана, когда женился…
– Ха! Большую опасность представлял для меня ты, а не полковник, – напомнила Лидия. – Ты вероломный обольститель, мошенник и плут!
Он покачал перед ее носом пальцем.
– Потом ты спасла меня от британцев. Но хлебнула лишнего, и тогда мне пришлось спасать тебя. Не вздумай отрицать этого.
– Ха!
– И сейчас у тебя снова со мной проблемы. Только на этот раз тебя никто не выручит.
Брюс рассмеялся, но Лидия не видела ничего смешного в том, что ее отшвырнули на другой конец каюты, в то время как она мучилась от головной боли и искала утешения. Она ткнула его пальцем:
– В другой раз, когда попадешь в беду, Макгрегор, напомни мне, чтобы я тебя не жалела!
– Ах, детка, тебе не стоило утруждать себя! В этот самый момент в Генте заседает объединенный совет английских и американских государственных деятелей по урегулированию взаимных претензий.
Лидия недоверчиво взглянула на него:
– Что ты хочешь сказать? Что война практически закончилась?
– Нет, но даже в тюрьму приходят новости. Британцы хотят покончить с этим раздором не меньше нас.
Лидия всплеснула руками:
– Болтай, если охота! Но ты бы до сих пор сидел в тюрьме, если бы я тебя не освободила.
– Ты, разумеется, права, детка, – вздохнул Брюс. – Но британцы окончательно разошлись с французами и, осмелюсь сказать, готовы завершить войну с нами, янки. Слишком дорого им обходится война.
Лидия плюхнулась на койку и наградила его недовольным взглядом:
– Что бы ты там ни говорил, война, похоже, до конца лета не кончится.
– Зачем ты это сделала? – вдруг спросил Брюс. – Тебе было скучно? Искала развлечений? Скажи, Лидия. Хотелось бы узнать, какие мысли бродят в твоей голове.
– Не желаю обсуждать это, когда у тебя такое скверное настроение, – буркнула она, помня, как он оттолкнул ее в угол, и, задрав нос, торопливо направилась к двери. Но едва тронула щеколду, как рука Брюса легла ей на плечо.
– Постойте, мадам супруга. Вы не можете в нижнем белье выйти на палубу.
Его губы коснулись ее уха, и она замерла, вдруг ощутив колкое черное кружево на своей полуобнаженной груди под его твердой рукой. Вспомнив, какую роль играла вчера в тюрьме, Лидия залилась краской.
– Удивлен, что ты еще умеешь краснеть, после того как якшалась с солдатней и шлюхами! Не выйдешь отсюда, пока не объяснишься. Уж это-то ты обязана сделать.
– Я ничем тебе не обязана, – буркнула Лидия мрачно.
– Кроме жизни.
– Ладно! – выкрикнула она. – Значит, ты спас меня. Благодарю. А теперь будь добр, позволь мне одеться. – Лидия топнула ножкой, надеясь, что Брюс поймет намек и выйдет.
– Я никуда не пойду. – Брюс скрестил на груди руки. – Во всяком случае, до тех пор, пока не скажешь, зачем тебе все это понадобилось.
Лидия сжала губы, решив умолчать о тайнах своего сердца, о том, что любит его. Что отчаянно скучала и что через три месяца у них родится ребенок. Но, глядя на недовольное выражение его лица, Лидия не произнесла ни слова и принялась рыться в сундуке Сета в поисках одежды. Ее собственный сундук остался в меблированных комнатах Галифакса. Наверняка у брата найдется что-нибудь из одежды. Рубашка и штаны были ей велики, но не могла же она ходить, завернутая в одеяло.
Она снова взглянула на мужа с укоризной.
– Позволь, – произнесла она. – Мне нужно уединиться.
– Как пожелаете, мадам. – Он холодно поклонился. – Пойду посмотрю, что там есть у кока на камбузе. – Уже на выходе Брюс остановился и, повернувшись к ней, предупредил: – Не думай, что это сойдет тебе с рук. Я подрежу твои прелестные крылышки, моя милая чаечка. Эта твоя последняя выходка без моего разрешения. Я ясно выразился?
– Твоего разрешения? – Лидия состроила ему в спину рожицу.
Какой же он неблагодарный! Ее план спасения оказался просто гениальным. Но подвела маленькая оплошность.
Не имея другого белья, Лидия надела рубашку Сета поверх того, что на ней было. Сбросив на пол нижнюю юбку, она напялила штаны. К ее великому облегчению, ребенок в животе проявлял не меньшую активность, чем до вчерашнего инцидента.
Мысли о ребенке заставили Лидию взглянуть на свою фигуру. Если заправить рубаху в штаны, живот будет виден. Но разве Брюс не угрожал ей подрезать крылья? Она правильно сделала, не сказав ему о ребенке. Еще успеет. Не заправляя рубаху, Лидия вышла из каюты, чтобы найти что-нибудь съестное. У нее вдруг разыгрался аппетит.
Весь следующий день она ждала, что Брюс первым сделает шаг к примирению. И хотя, он не сдержал слова быть вежливым с Сетом и матросами обеих команд, по отношению к ней предпочел занять выжидательную позицию.
Зато Лидия чувствовала, что ее решимость с каждым днем тает. Что случилось с человеком, который так добивался ее расположения, пока не завоевал сердце? – размышляла Лидия, помогая коку разделывать огромного палтуса.
Вот он стоит, шутит, рассказывает Джосае рыбацкие небылицы, а она чистит рыбу! От запаха рыбьего жира она наморщила нос. От могучего воина понадобилось лишь вытащить свой улов на палубу. По правде говоря, это была поистине великая схватка. Прыгая по палубе, огромный палтус вызвал настоящий хаос, пока наконец не угомонился, забитый веслами и маленьким гарпуном.
После чего ее дорогой, любимый Брюс оставил ей самую грязную работу. Лидия вытерла со лба пот и кровь с ножа. Вырезая кости и счищая со шкуры лишний жир, Лидия подняла голову, наградив Брюса недоброжелательным взглядом.
Плут отвесил ей низкий поклон. Кипя от ярости, она отвернулась. «Вот дьявол! Как пить дать, ему нравится видеть меня по локоть в рыбьей требухе!» Он смотрел на нее с широкой улыбкой. Оживленный, с взъерошенными ветром волосами, чисто выбритый, он выглядел чертовски привлекательным, несмотря на старую одежду.
Увидев, как он дерзко подмигнул ей, Лидия пробурчала себе под нос, что сделала бы с ним за его привлекательность, в то время как она гнет спину в мешковатой грязной одежде, пропитавшейся отвратительным запахом рыбы.
Наконец вдвоем с коком они разделали палтуса, чтобы положить в огромную кастрюлю. Взяв два ведра с рыбьей требухой, Лидия уныло побрела к перилам, чтобы выплеснуть ее в море. Чувствуя себя не лучше, чем эти отбросы, она собиралась поднять одно ведро, как чья-то рука опередила ее.
Брюс. Рыбья требуха полетела за борт. Брюс выплеснул и второе ведро. Затем поймал ее еще липкую от рыбы ладошку.
Лидия удивилась. Брюс склонил свою черноволосую голову и прижался губами к ее пальцам, источающим рыбный дух. Почувствовав на коже легкое щекотание его дыхания, Лидия обомлела.
Порыв ветра разметал ее волосы.
– Никакие арабские духи… – Не договорив, Брюс расплылся в улыбке.
Лидия высвободила руку.
– Я что-то не заметила, чтобы ты изъявил желание запачкать свои ручки, – огрызнулась она.
Он непринужденно рассмеялся и подвинулся к ней, чтобы заключить в объятия. Но Лидия воспротивилась. Брюс положил подбородок ей на макушку и шутливо произнес:
– Ко всем прочим достоинствам моя жена еще и прекрасная рыбачка. Помнится, как-то за похлебкой из моллюсков мы славно потолковали о рыбной ловле в открытом море. Но как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
– Вот как? – Лидия наклонила голову и встретилась с восхищенным взглядом мужа.
«Должно быть, он сумасшедший, – подумала она, – раз флиртует со мной, когда я выгляжу настоящей уродиной!»
– Интересно, догадываешься ли ты, Лидия, насколько ты красива? – пробормотал он, целуя ее в ухо. – Я не знаю второй такой женщины, которая, почистив девяностофунтовую рыбу, сохранила бы свою женскую обольстительность.
– Ты это нарочно говоришь, Брюс Макгрегор.
Неожиданно застеснявшись, она потупилась. Он сделал ей комплимент, тронувший ее до глубины души.
– Если бы мы были одни, я бы прямо здесь, на палубе, занялся с тобой любовью, – прошептал он. – Когда закончится война, нам с тобой надо будет почаще выезжать на рыбную ловлю.
– Надеюсь, не рыбий жир возбуждает тебя, – пошутила Лидия, и ее пальцы невольно потянулись к курчавым волосам на его груди, темневшим в открытом вороте рубахи.
– Рыбий жир или аромат роз – мне все равно. – Брюс рассмеялся, покусывая чувствительные места на ее шее.
– В таком случае ты мог бы счастливо спать с китом вместо жены, – заметила Лидия не без сарказма.
– Лишь в том случае, если бы моя жена была такой же большой, как кит, – пошутил он. – У меня тебя было бы больше, чтобы любить.
От его непристойного замечания Лидия покраснела. Не успеет он и глазом моргнуть, как его жену разнесет до размеров кита. Уж лучше сказать ему о ребенке, решила Лидия. Но в этот момент Брюс наклонился и поцеловал ее.
– Пожалуй, было бы забавно иметь жену величиной с кита. Или хотя бы с белугу. Что скажешь? – Он снова поцеловал ее.
Лидия сомлела.
– Б…Брюс, о чем это ты? – ахнула она, хватая ртом воздух.
– Детка, – пробормотал Брюс. – Если у тебя будет ребенок, в море ты больше не выйдешь.
– Снова старая песня! – вспылила Лидия и, вырвавшись от мужа, решительно направилась на камбуз, покачивая ведрами.
– Старая песня о чем? – крикнул ей вдогонку Брюс. – Я что-то не понимаю.
– Потому что тупой. Потому что слишком толстокожий, чтобы понять!
На секунду Лидия представила, что привязала Брюса к стволу маленькой пушки, установленной у борта судна, и выстрелила им в воду! Но к сожалению, это было неосуществимо. Слишком маленькой и слабой она была по сравнению с ним. К тому же отчаянно любила негодника!
Сдунув с лица мешавшую смотреть прядь, она с вызовом посмотрела на него.
– Почему ты думаешь, что ребенок удержит меня дома? – буркнула Лидия.
Брюс с удивлением посмотрел на нее:
– Лидия, милая, неужели ты не понимаешь, что я пошутил?
Стряхнув его руку со своего плеча, Лидия взяла разделочный нож и наклонила голову, чтобы не сказать ему правду.
– Значит, я утратила чувство юмора.
Он беспомощно уронил руки по швам, не понимая, почему она сердится. Ее вспышки были столь же непонятны ему, как и ее эскапады в Галифаксе.
Бросив на него украдкой взгляд, Лидия увидела в его глазах молчаливый упрек.
– Пожалуйста, не смотри на меня так, Брюс, – прошептала она.
– Почему женщин так трудно понять? – удивился он, качая головой.
И зашагал прочь, не дожидаясь ответа.
Позже, в тот же день, Брюс нашел Эндрю Грэма.
– Может, ты мне кое-то объяснишь, – сказал он. – Почему благородная женщина пускается в столь рискованное пред приятие?
– Думаю, она проявила редкое мужество, – ответил Эндрю. – Если не ошибаюсь, Брюс, многие наши шотландские предки гордились, когда в бою рядом с ними сражались их женщины.
– Я не позволю тебе шутить на эту тему, Эндрю, – проворчал Брюс. – Меня волнует упрямство моей жены. Женщинам не стоит лезть в пекло войны.
Эндрю облокотился о перила, устремив взгляд вдаль.
– По-твоему, жена должна сидеть за вязанием и ждать возвращения своего мужа?
– Конечно! И ты с ней заодно, Эндрю!
– Твоя жена, – хмыкнул Эндрю, – собиралась идти тебя спасать независимо от того, помогут ей или нет.
– Тебе следовало ее отговорить. Я рад, что меня вытащили из тюрьмы, но не допущу, чтобы моя жена рисковала жизнью.
– У нее есть на то свои причины, Брюс, – заметил Эндрю, – но пусть лучше она сама тебе об этом скажет.
– Она не желает со мной разговаривать.
Брюс вздохнул и бросил умоляющий взгляд на Эндрю. Грэм расплылся в улыбке и покачал головой:
– Ты недооцениваешь свою жену, Брюс. И как бы ты не сердился, скоро поймешь, в чем дело.
Обратиться к Сету Бертону Брюсу было еще труднее, но, окончательно заинтригованный непоколебимым нежеланием Лидии обсуждать с ним ее поведение, он на следующий день все же преодолел свою гордость.
Сет всячески старался избегать мужа Лидии. Не настолько он глуп, чтобы снова понюхать кулаки Макгрегора.
– Я благодарен тебе, Бертон, что помог моей жене, – произнес Брюс, подойдя к нему на палубе. – Понимаю, что ты меня ненавидишь, но как удалось ей подбить тебя на этот безумный план?
Сет пожал плечами:
– Откажись я, она нашла бы кого-нибудь другого. Когда Лидия что-нибудь задумает, ее невозможно остановить.
– Значит, она склонна к импульсивным действиям? – осведомился Брюс, заметив Лидию за грот-мачтой, где она пыталась подслушать их разговор.
– Нет, просто она упрямая.
Сет с улыбкой велел команде поставить больше парусов, чтобы прибавить скорость и уйти от приближающегося шторма.
Брюс излазил все судно в поисках жены, пока не обнаружил ее на высоте сорока футов на грот-мачте.
– Лидия, спускайся! – крикнул он.
Вот маленькая злючка! Она отказалась. Брюс знал, что может вскарабкаться на мачту и снять ее, но не хотел скандала.
– Ладно, как хочешь. – Брюс развел руками. – Пойду вздремну, – бросил он и скрылся в каюте. У него будет достаточно времени для выяснения отношений, когда они прибудут в родной порт, решил он.
Лидия выждала, чтобы Брюс ушел. В детском возрасте она избиралась и на более высокие мачты, но в своем нынешнем положении нашла, что «воронье гнездо» не слишком удобное место для укрытия.
– Сет, – позвала она тихо. – Сет, помоги мне спуститься.
Брат улыбнулся:
– Ты туда сама забралась, сестренка? Значит, можешь и спуститься.
– Сними меня, – взмолилась она, – или помоги, Сет, иначе когда я спущусь, то размолочу твою пивную кружку.
– Я пошутил.
Вооружившись спасательной корзиной, крепкой веревкой и шкивом, Сет полез наверх, крепко обхватив мачту руками и ногами.
– Меня тошнит, Сет, – призналась Лидия. – Я не могу смотреть вниз.
– С брыкающимся малышом в животе у тебя нет былого проворства, верно? – рассмеялся он.
Сет приладил шкив и пропустил веревку сквозь ручки спасательной корзины.
– Сиди спокойно! Теперь закрой глаза и крепко держись.
Затаив дыхание, Лидия отпустила раскачивающуюся мачту. Когда корзина коснулась палубы, она вывалилась наружу и увидела Брюса.
– Может, хватит приключений, неслух? – пробурчал он, схватив ее за руку. – Спасибо, Бертон, – поблагодарил он и бесцеремонно сопроводил жену в каюту.
– Убери руки! – потребовала она, когда они остались одни.
– Ты и вправду злишься, на меня.
– Разумеется.
Найдя убежище на своей койке, Лидия натянула на голову одеяло и зажала уши. Она рисковала жизнью! Страшно подумать, сколь велик был риск. Пока он не извинится за свое деспотичное поведение, она не станет его слушать.
Ударившись головой о низкий потолок, Брюс заскрежетал зубами.
– Черт побери! Лидия, давай поговорим.
Лидия ничего не слышала, потому что заткнула уши.
– Лидия, я люблю тебя! – выпалил Брюс. – Я не желаю, чтобы ты рисковала жизнью.
– Я не слышу, – сказала Лидия, еще сильнее зажав уши. Не ослышалась ли она? Кажется, он упомянул слово «люблю»? Но, вспомнив, как Брюс допрашивал ее брата, она решила, что это невозможно.
Тогда Брюс с досадой сорвал одеяло с жены, свернувшейся калачиком. Она подпрыгнула за одеялом, и он сжал ее в объятиях.
– Выслушай меня! – приказал он. – Ты не должна подвергать себя такой опасности, слышишь?
Лидия затаила дыхание, встретившись с ним взглядом. Его карие глаза источали столько эмоций, что внутри у нее разлилась огненная лава.
– Н…не буду, Брюс, – прошептала Лидия, задержав взгляд на чувственном изгибе его губ. При воспоминании об их поцелуях от ее гнева не осталось и следа. – Попробую по крайней мере, – уточнила она, надеясь, что никогда больше не возникнет необходимости пускаться в столь рискованное путешествие.
Брюс скептически поднял бровь:
– Даешь слово?
Лидии отчаянно хотелось заняться с Брюсом любовью.
– Я сделала только то, что сочла нужным, – сказала она, глядя ему в глаза.
– Хорошо, не будем препираться, любовь моя.
Брюс запечатлел на ее губах страстный поцелуй и ощутил вкус победы. Уловив активность ее языка, он углубил поцелуй. Лидию охватило желание. По ее телу пробежала дрожь предвкушения, и внизу живота распространилась сладостная боль, ее «аминь» на его «аллилуйя».
Забравшись под ее рубашку, его руки нашли соски, и они набухли. Лидия прижималась к его крепким мышцам, целуя и нетерпеливо покусывая его губы. Дрожащими пальцами она расстегнула на себе рубаху и, обнажив грудь, подставила себя под его волшебные ласки.
– Возьми меня, Брюс! – прошептала она, извиваясь от его прикосновений и изгибая спину.
Ее волосы, рассыпавшись, упали на грудь, накрыв ее мерцающей золотом волной. Раздвинув пряди в стороны, Брюс взял в рот розовый сосок. Лидия застонала от удовольствия. Ее ноги подогнулись. Подхватив жену на руки, Брюс перенес ее на свою постель и, дрожа, прижал к сердцу.
– Ах, Лидия, как же часто мне снилось, что я занимаюсь с тобой любовью!
Когда его дыхание участилось и в тоне послышалось нетерпение, все остальное утратило для Лидии значение.
Она забыла об их ссоре. Проведя кончиком языка по его подбородку, она ощутила соленый вкус моря. Подобно бабочкам, собирающим с залитых солнцем лугов нектар, руки Лидии вились над его теплым телом. Ее пальцы сбежали вниз по его твердым, как железо, бокам, и она придвинула к нему свои бедра, стимулируя мужскую агрессию.
Брюс со стоном прильнул к ее губам, имитируя языком могучие движения своих бедер. Гладя, проникая. Обещая то, что только один он мог дать, – экстаз!
В этот момент они услышали быстрый топот ног на палубе и последовавший за ним резкий стук в дверь.
– Брюс! – раздался голос Эндрю. – На горизонте показался британский корабль. Приближается к нам.